Мой избранник (СИ)

====== Глава 1. Немного о прошлом ======

Пролог

Очень высокий, широкоплечий, бородатый мужчина в потёртом плаще, видавшем лучшие времена, вёл по Косой аллее юного волшебника одиннадцати лет, которому только предстояло поступить в Школу чародейства. Они уже прошли множество магазинов, но оставался ещё один. Последний.

— Мне ещё нужна волшебная палочка, — сказал парнишка, сверившись со списком.

— Палочка? — переспросил гигант. — Значит, тебе к Олливандеру. Зайди в магазин и подожди меня. Я ненадолго отойду, мне нужно кое-что сделать.

С этими словами великан пошёл по своим делам, а Гарри неуверенно направился к лавке.

Оказавшись внутри, мальчик поздоровался с жизнерадостным продавцом. А дальше в течение целого часа они только и делали, что подбирали Гарри палочку. Мистер Олливандер с неимоверным энтузиазмом подносил всё новые и новые палочки, стараясь найти ту самую, которая подошла бы Мальчику-который-выжил, но такая палочка всё не находилась. Одни палочки просто не реагировали, другие отзывались, но не так как надо, и под конец часа в магазине почти не осталось целой мебели. Часть её оказалась обгоревшей, часть — разбитой, а некоторые предметы обстановки вообще исчезли.

Окинув тоскливым взглядом воцарившийся вокруг разгром, мастер задумался.

— А вы необычный клиент, мистер Поттер, не так ли? Не волнуйтесь, где-то здесь у меня лежит то, что вам нужно… А, кстати… Действительно, почему бы и нет?

С этими словами мастер пропал в глубине магазина. Его не было несколько минут, по истечении которых он вернулся к покупателю. В руках Олливандер держал очередной футляр с волшебной палочкой. Уже по виду коробочки можно было сказать, что её содержимое — нечто особое, ведь её, в отличие от других, скромно украшал герб Хогвартса.

Внутри оказалась необычной формы чёрная палочка из обсидиана. Рукоятка её напоминала стилизованного паука, держащего на вытянутых лапках кристалл.

Далее рукоять немного сужалась и переходила в направляющую часть, которая была похожа на штык и имела узор из непонятных для мальчика рун.

Олливандер аккуратно, словно цветок из тончайшего хрусталя, взял палочку в руки и не спеша протянул её Гарри. Как только палочка оказалась в руке юного волшебника, от неё по помещению, подобно кругу от брошенного в воду камня, разошлась призрачная волна. Руны на палочке мигнули мягким красным светом, а в голове юного мага прогремел чей-то голос…

— Да! ДА! ДА!!! НА-КО-НЕЦ-ТО-О-О!!!

Глава 1

Кто я такой? Да, в принципе, никто. Простой русский студент, учившийся, развлекавшийся, работавший на своё благо и не ожидавший от судьбы никаких вывертов. Как оказалось — зря. Переходя дорогу на зелёный свет, я угодил под колёса. Но бл*ть! Каким же надо быть г*ндоном, чтобы гнать на зелёный для пешеходов?

Всё произошло настолько быстро, что я понял лишь одно — мне не проснуться. После такого — точно нет, удар был слишком сильным.

Я очнулся, но уже не человеком. Пробуждение было… необычным. Я не чувствовал рук и ног, вместо них были непривычные, но, тем не менее, схожие ощущения. Я лежал на холодном камне, но никакого дискомфорта ни от его холода, ни от твёрдости не испытывал.

Первой моей эмоцией было удивление. Ведь скорость, с которой вылетела машина, и тот мощный удар не оставляли мне никаких шансов. Однако дальше — больше. После осязания вернулся слух. Я слышал, как несколько человек возле меня что-то бурно обсуждали, но их голоса доносились глухо и неразборчиво, словно через вату. А через пять минут я осознал ещё одну необычность: моё зрение больше не было бинокулярным. Оно оказалось сферическим — у него не было слепой зоны. Я, хоть и нечётко, но одновременно, видел и камень, на котором лежал, и пентаграмму вокруг, и полутёмное помещение с кучей свечей в качестве источника света. Видел шестерых людей, которые стояли вокруг меня и что-то бубнили.

Неожиданно ближайший из них поднял руки к потолку, и все мои чувства пришли в норму. Стал чётким слух, обрело ясность зрение, а ещё обострились и остальные чувства.

Мне требовалось некоторое время, чтобы адаптироваться под своё, очевидно, новое тело, новые органы чувств и их способности, однако времени на адаптацию мне не дали. Меня просто-напросто взяли и подняли. В этот момент я понял ещё одну вещь: мои габариты были столь малы, что я свободно умещался в одной руке. Все мысли резко вылетели из «головы» после того как мной взмахнули.

Я почувствовал разряд тока… очень сильный разряд. Причём создалось впечатление, словно его запустили мне в за… в область чуть пониже спины.

Действуя скорее на рефлексах, нежели осознанно, я что-то сделал. Попытался оттолкнуть человека, но, не рассчитав силы, толкнул его так, что он, пролетев метра три, впечатался в стену. Собственное приземление на пол описывать не буду, сообщу лишь, что ощущения были отнюдь не из приятных. Оставшаяся пятёрка уставилась на меня так, будто произошло нечто необычайное. Посовещавшись между собой, они что-то решили и, наконец, ещё один медленно подошёл ко мне и, аккуратно подняв, поместил меня на какой-то специальный постамент. Два небольших зубца, выступающих из стены, надёжно держали моё новое тело на высоте чуть более метра.

Но не прошло и десяти минут после выноса тела (хоть и битого, но живого), как меня принялись изучать…

Через несколько дней

Я в шоке. Я просто в шоке. Я! Грёбаная! Палочка! Мне потребовалось пять дней, чтобы, во-первых, понять, а во-вторых, поверить в этот абсурд. Как оказалось, я — эксперимент Певереллов. Да-да, именно тех, от кого произошли три знаменитых брата. Хотя я точно не знаю, в каком я времени, но зато точно знаю, что род Певереллов — некроманты. Эти весёлые ребята решили создать новую палочку, заточив в неё душу поверженного врага, а вместо этого в палочке оказался я. Как?! Вот как я, спрашивается, тут оказался?! Происки Высших сил? Скорее всего. Другие варианты менее вероятны или более абсурдны.

Ладно, хрен с этим. Куда важнее, что делать?! Рук — нет, ног — нет. Не убежать и не заговорить. Одно утешает — дома почти никто не ждёт, так что потерял не столь много.

Обидно? Обидно! Очень. Но надо держаться и думать, что, бл*, делать?! Для начала, не мешало бы разобраться, что я могу, а чего не могу. А потом рассчитаться с этими грёбанными Певереллами, которые посменно, все двадцать четыре часа в сутки, с перерывами на еду и сон, изучают меня вдоль и поперёк.

За прошедшие пять дней я впечатал в стену уже троих, остальные меня использовать откровенно боялись. Хм… Вру, вот нарисовался четвёртый. Может, пойти на контакт?

Это оказалось не лучшей моей идеей. После первого же получившегося заклинания маг, что мной воспользовался, откровенно ох*ел. А после вообще украл меня у Певереллов. Как я понял, что это не Певерелл? Да просканировал его разум. Он оказался добровольно-принудительным участником процесса по моему изучению. Просто «хозяева» решили не рисковать собой и «пригласили» мага со стороны, который знать не знал о моих «особенностях». И что мне теперь с ним делать? Хотя…

Зря я жаловался. Вот честно. Чем чаще он мной пользовался, тем больше я узнавал о себе и тем лучше и полнее понимал свои новые силы и возможности. Уже через несколько дней пребывания в руках горе-вора я полностью разобрался с легилименцией, отчего гулял по разуму мага, как у себя дома. Но, разумеется, иногда, по незнанию, я совершал ошибки, которые пагубно влияли на моего похитителя. Бессонница, раздражительность, невроз, психическая нестабильность, галлюцинации, суицидальные наклонности… Весь этот скромный букет был результатом моих косяков. Диктовать или вообще что-то говорить я пока не решался, опасаясь за протекающую крышу моего нынешнего владельца. А потому просто наблюдал за его действиями, попутно помогая в магии.

Честно говоря, этот вор как маг был столь жалок, что каждое второе заклинание мне приходилось создавать за него. Зато каждое новое действовало подобно небольшому ключику, отпирающему мои оковы. Каждое заклинание, даже неправильное, толкало меня в ту или иную область магии. Ведь я не просто её чувствовал, я словно был её частью. Был един с магией. И мог манипулировать ею как игрушкой. Это было… как руки… нет, даже лучше! Заклинания, которые я создавал, были гораздо лучше, чем те, что выходили у «хозяина», из-за чего он очень быстро обзавёлся славой сильного и умелого мага.

Но, поскольку от своего нынешнего владельца я уже получил всё, что смог, то решил найти себе действительно более умелого волшебника. Поэтому я резко перестал поддерживать заклинания воришки и тем самым обломал его вывод о том, что в его руках «чудо-палочка». И лишь после того, как его самомнение вернулось на надлежащий уровень, я смог выиграть время на разработку дальнейшего плана. Итак, что мы имеем? Я в Поттериане, причём, судя по всему, ещё во времена основания Хогвартса. Су-у-у-ка-а! Ненавижу! За что?! Сначала случайная машина, потом случайный залёт в палочку, случайный вор, а теперь я узнаю, что всего на несколько лет опоздал с возможностью оказаться в руках одного из четырёх основателей Хогвартса. Блин, не иначе как бог корейского рандома решил на мне отыграться.

Так, ладно, спокойно. А то, не дай бог, ещё своего нынешнего «владельца» до инфаркта доведу. Хм… и что же делать?

План созрел сам собой. Не мудрствуя лукаво, я через легилименцию закинул нынешнему хозяину настойчивую идею от меня избавиться. В Хогвартсе. Как бы случайно потеряв. А там мне остаётся устроить выброс магии и привлечь этим основателей Хогвартса. Вряд ли в этом времени можно найти более умелых магов.

Всё прошло как по маслу, и я очутился в руках Салазара. Сам змееуст оказался очень забавным человеком. Весёлый, жизнерадостный маг в зелёной форме, с короткой тёмной шевелюрой — определённо не та личность, которую я ожидал увидеть.

После он показал меня другим основателям школы. Увидевшая меня Кандида буквально взорвалась исследовательским азартом и чуть не с руками выдернула меня у Слизерина.

Оказавшись в нежных ручках местной «звезды науки», я познал все прелести подопытного. Ох, через что она меня проводила, аж в дрожь бросает. И ядом поливала, и зелья мной помешивала, проверяя, что будет, и сырую ману пропускала… даже на зуб пробовала.

Но конечный вердикт убил всех, включая меня. По окончанию всех работ она назвала меня, цитирую: «Невозможной хренью». Видеть эту особу взъерошенной было необычно даже для местных, чего уж говорить обо мне. А потом последовали пояснения.

Как оказалось, моя физическая внешняя оболочка — сплошь чёрный обсидиан. Этот материал является полупроводником потусторонней энергии. Из-за того, что моя оболочка — полупроводник, то, по идее, я не могу формировать заклинания, поскольку они являются частотным излучением переменного магпотока. Однако, несмотря на эти свойства обсидиана, я эти самые воздействия обеспечиваю. Как? Почему? Непонятно.

Обсидиан при прохождении через него магпотока создаёт постоянное магполе, отсюда его большая устойчивость к заклинаниям непосредственного воздействия. То есть, создать магему — преобразование магпотоков и магполей в другие виды энергии или поля — непосредственно в самом обсидиане нельзя. Следовательно, мной невозможно колдовать. Никак. Ведь обсидиан просто не даст магу воздействовать своей магией на сердцевину палочки. А теперь вопрос: как палочке смогли придать форму? Ладно, допустим, не магией, а технологиями: банально выплавили или выточили. Теперь другой вопрос: как сердцевину поместили в оболочку обсидиана, не имеющую швов, и из чего она состоит? Ответа нет. Вот и выходит, что я то, не знаю что, и работаю так, не знаю как. Вот так вот.

В порядке эксперимента Салазар решил попробовать меня в деле. Из чувства собственного достоинства я постарался ему помочь, как смог. Результат превзошёл ожидания всех четверых. Чары, наложенные мной, были столь прочны, что Годрик три дня только и делал, что пытался их разрушить. И у него это не получилось!!! У самого известного разрушителя всего и вся не вышло сломать собственную разработку чар прочности, наложенную другим магом. Правда, из любопытства они вчетвером ту печать таки сломали, но сделали это вместе и без моей помощи.

Ох, что началось дальше словами не описать. Ребята стали спорить о том, кому я достанусь в постоянное пользование, но Кандида обломала всех, сказав, что у меня есть собственная воля. Поняла же она это, когда я непроизвольно ударил её током при очередной капле новой кислоты, пролитой на наконечник. После этого они стали относиться ко мне более чем аккуратно и пользоваться по очереди. Я в принципе не возражал. А смысл возражать? Ведь за время их работы я узнал столько новых фокусов, что уже не так сильно горевал по поводу своего положения. Ведь, в теории, в будущем есть вероятность создания искусственной телесной оболочки, и я снова смогу вздохнуть собственной грудью, пойти своими ногами. Этот факт заставил меня пересмотреть реалии, и с новым усердием я принялся за прочёсывание мозговых дебрей основателей Хогвартса.

Великие основатели же творили на моих «глазах» настоящий шедевр как архитектуры, так и магии. Отмороженный приколист Годрик, одновременно являющийся параноиком в области защиты, с моей помощью вплёл в структуру замка не один десяток усиленных общих защитных чар, а с его фантазией мне оставалось лишь тихонько посочувствовать решившим атаковать такой замок психам. Хитрый Салазар организовал в замке целую сеть потайных ходов, по которым в будущем и ползал василиск. Добрая Хельга организовала для будущих постояльцев более чем человеческие условия проживания. Ну и Кандида — исследователь до мозга костей. Постоянно что-то разобрать, придумать, изучить. Она лично создала чары мощного отвлечения внимания, отчего замок и его территория становилась фактически невидимой для всех магглов как с земли, так и с неба. Именно из-за столь сильных чар даже будущие спутники не могли увидеть эту школу. И мне повезло поучаствовать в наложении этих самых чар.

Также при моей посильной помощи были созданы четыре великие комнаты основателей. У Салазара его Тайная комната, у Годрика — Выручай-комната, у Хельги — Чёрный сад, а у Кандиды — Ритуальный зал. Если о первых двух знают все, кому не лень, то вот о последних я ни сном ни духом… в прошлом. Как оказалось, Чёрный сад — это место, где Хельга выращивала настолько опасные растения, что о некоторых из них лучше и не знать — будет легче спать. Из них можно творить настоящие алхимические шедевры… мне даже слова Снейпа вспомнились: «Я постараюсь научить вас, как околдовать разум и обмануть чувства, я расскажу вам, как разлить по бутылкам известность, как заваривать славу и даже как закупорить смерть». Сейчас я воочию мог узреть полный смысл этих слов. Ведь, понаблюдав за Хельгой вживую, я воистину проникся гениальностью этой женщины, а особенно её достижениями в области алхимии.

«Комната зачарований» также говорит сама за себя. В ней накладывались самые прочные чары на предметы. Именно в ней Годрик создал половину своего арсенала, в том числе и великий меч, которым Гарри в будущем прибьёт Васю. И да, при создании Васи — того самого василиска, также не обошлось без меня. Что интересно, при работе над василиском, Салазар на полном серьёзе начал советоваться со мной. И хотя я с ним не разговаривал, но чисто эмоционально давал понять, как отношусь к тому или иному его действию или идее. А вот получившегося в итоге змея провести не удалось. Обладая особым чутьём магического существа, он просек, что я разумен, а поэтому первым начал со мной полноценно разговаривать. Отвечал я ему ментально, а потому со стороны все выглядело так же, как с Салазаром: мне говорят, а я молча соглашаюсь или нет.

А ещё я видел, барабанная дробь… как из шлема Гриффиндора они с Кандидой ваяли распределяющую Шляпу. Шляпа из шлема… вот что трансфигурация животворящая делает! Потом они закрепили полученный эффект и достроили необходимую «базу», чтобы придать шляпе эмоции и личный характер.

Ох уж эта шляпа… и какой демон дёрнул меня с ней поздороваться? Не дожидаясь ответов, она завалила меня целым градом вопросов. Вся четвёрка основателей смотрела на это круглыми глазами — я реально тогда чуть не спалился. Ну не хотел я, чтобы они знали, что я настолько разумен.

Также я узнал ещё о двух комнатах. Пятая комната это сердце Хогвартса. И оно отчасти разумно. Есть определённый набор программ, которым оно следует. Как хорошо, что я попал в эту программу: с создателями? Значит друг! И, пользуясь этим, я втихаря поправил уровень своего доступа.

И нет, это не читерство! Они сами мной пользуются, так что я имею право обладать небольшими… ну ладно, большими правами на школу.

Кстати об отношениях. Отдельное спасибо всем основателям за то, что всегда мыли руки (не то, что мой предыдущий владелец). И за чехол тоже спасибо. А то, блин, в кармане раньше жил. Ещё спасибо Кандиде за полировку.

Но я снова отвлёкся. Последняя же комната это комната с… драколичем. Здоровенная разумная драконья нежить была погружена в состояние, похожее на сон или анабиоз. При его создании участвовали все четверо. Кто материал выделил, кто обработал, а кто сами чары наложил. Вот и спит теперь столь милая мёртвая ящерка на самом глубоком ярусе школы. Зато я понял, что девиз Хогвартса: «Не щекочи спящего дракона» — имеет не фигуральное, а самое что ни на есть прямое значение. А также я узнал причину, по которой его не было в каноне. Оказалось, что рептилию (как и всю защиту школы) могут активировать только четыре наследника основателей — по одному от каждого. Вот поэтому Волди и смог нанести такой ущерб. Защиту банально не включили. Если бы её таки включили, то хрен бы он подошёл, не говоря уже об атаке. Дракончик, кстати, неплохой. Добрый. Ну а то, что гостей слопать может, так нефиг по пустякам дёргать.

А ещё мне понравился написанный основателями гимн:

«Хогвартс, Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,

Дай нам в жизни знаний, (Кандида)

Укажи нам путь. (Годрик)

Покажи просторы магии вокруг, (Хельга)

Покажи владенья, силы магов суть. (Слизерин)

Научи бороться (Годрик)

И счастье защищать. (Хельга)

Приюти под кровом. (Кандида)

Обогрей в мороз. (Салазар).

Сделай всё, что сможешь, наш любимый Хогвартс, (Все)

А мы уж постараемся тебя не подвести».

Вот такой вот короткий гимн, более похожий на стих.

Однако, моё счастье совместного творчества с основателями долго не продлилось. Через несколько лет после окончательного создания замка меня отдали семье Олливандер. Основатели, считая меня общим достоянием всего мира магов, передали меня мастеру палочек с просьбой подобрать настоящего владельца. Ведь они определили, что на самом деле я никому из них не подхожу, а просто позволяю собой пользоваться. Ох уж эта Кандида… вот выяснила же, что я разумен, но зачем дальше-то пошла? Ну не являются они моими хозяевами, ну и что? Это же не повод отправлять меня в увольнительную… в магазин.

При передаче Кандида просветила мастера, что я достаточно своеволен и обладаю собственным мнением. После осмотра мастер это лишь подтвердил и, поблагодарив основателей за такой «щедрый» подарок, положил меня на свободную полку.

И лежал я на этой полке многие годы. Некоторым из пришедших в магазин Олливандеров предлагался на пробу и я, но я их всех посылал далеко и надолго. Кого током шибану, кого поджарю, а кого из магазина выкину… В общем, развлекался.

Ровно до тех пор, пока меня не отправили подальше — на склад. Годы шли, а я лежал, лежал и лежал. Чтобы не свихнуться от скуки, я занимался магией. Составлял формулы, придумывал новые заклинания, обрабатывал старые, ну и банально дрых… И так в течение девяти сотен лет. Если честно, то я реально не знаю, как ухитрился сохранить свой рассудок, но слава всем светлым богам, я его всё же сохранил. Возможно, в этом мне помогло создание своего собственного внутреннего мира.

Зато мне есть чем похвастать! Я не просто видел, я побывал в руках великого Антиоха, который, на моё счастье, меня не узнал и оставил в магазине. Кто не понял, сей индивид является первым обладателем Бузинной палочки. Не знаю, откуда по факту он её достал: сам создал, у своих предков вытянул или реально от Смерти получил. Но проверять сей факт самолично я не хотел от слова «совсем», а потому тогда просто притворился чуркой.

Изредка меня всё же давали в руки кому-нибудь, откуда я, собственно, и узнавал инфу. Кандидатам в мои хозяева можно было лишь посочувствовать: всё меня заинтересовавшее я вытягивал из их голов, как промышленный пылесос. А что вы хотите, ведь времени мало, так что мозг клиента переключаем на форсаж, и качать, качать инфу. И так было ровно до того момента, пока не объявился… Волди. Ну, точнее, пока ещё Том Реддл. Ох, как же я хотел оказаться в его руках, почистить мозг и быстренько со всем разобраться, но в судьбу вновь вмешался бог корейского рандома. Прямо передо мной (я был следующим на очереди!) ему подали ту самую канонную палочку с пером феникса. Да-а… такого облома земля ещё не видела.

Однако, шанс был упущен, а потому мне пришлось ждать билета «номер два». И уж этот билет я упускать не собирался. А чтобы не наступить на те же грабли, я магией перерыл весь магазин, нашёл ту самую заразу, которую в каноне должен получить Гарри, и заранее её забраковал. Совсем. Сломал всё, что можно, чтобы работало, но только через одно место и при этом так, чтобы казалось, что так и должно быть!

А дождавшись того самого гостя, я с предвкушением наблюдал за тем, как моего конкурента несут к Поттеру в руки, а после ещё быстрее забирают, так как с её помощью мальчик разнёс последний целый стол и одновременно чуть не устроил пожар. И лишь после этого с полки решили взять меня. Ох, как же я смаковал этот момент. Когда меня доставали из коробочки, когда я вновь видел мир и когда меня аккуратно протягивали Поттеру (видимо, моя биография передавалась из поколения в поколение). И стоило ему взять меня, как меня охватывает радость, и я что есть силы кричу…

— ДА, ДА, ДА!!! НА-КО-НЕЦ-ТО-О-О!!!!!! — Наконец этот день настал! Свобода!!! Я уже в пути!

Комментарий к Глава 1. Немного о прошлом Палочка, в которую угодил ГГ — https://vk.com/photo-124707901_456243272

====== Глава 2. Свобода! ======

— ДА, ДА, ДА!!! НА-КО-НЕЦ-ТО-О-О!!!!!! — кричу я, не в силах сдержать свои эмоции. Наконец-то он объявился! Наконец-то я буду свободен. О! А Гаррик (который Олливандер), судя по всему, в шоке.

— Любопытно… очень любопытно, — произнёс он, рассматривая меня и Гарри. Блин, а руки-то у парня грязные! Нет, первое, что я с ним сделаю — это заставлю быть более аккуратным и при каждой возможности мыть руки!

— Простите? — отошёл от шока Гарри и посмотрел на Олливандера.

— Так уж сложилось… что эта палочка попала в мою семью уже очень давно. И передавалась из поколения в поколение. Многие пытались её обуздать, но ни у кого не вышло. И очень любопытно то, что она признала именно вас, мистер Поттер. Ведь палочка выбирает волшебника, а не наоборот. И не всегда понятно, чем обусловлен выбор.

— То есть палочка… живая? — неверяще переспросил Гарри и посмотрел на меня.

— Вполне возможно, мистер Поттер. Вполне возможно. Многие бились над этим вопросом, но никто не может дать внятный ответ.

— Когда я её взял… я услышал голос. Он кричал. — глаза Гаррика расширились в удивлении, а брови полезли на лоб. — Радовался, — добавил Поттер.

Нет, Гарри, я не радовался. Я просто в восторге, что, наконец, слезу с этой грёбанной складской полки! Хотя ты прав — я действительно зря так спалился. Или не рано? Да хрен с этим! Свобода!!!

— Значит, я с уверенностью могу сказать, что мы можем ожидать от вас действительно великих дел.

После этих слов Олливандер, бросив на меня последний взгляд, развернулся и пошёл вглубь магазина. Ставлю одно желание, что он за чехлом! Не может быть, чтобы на меня чехол не выдали!

И я оказался прав — Гаррик действительно вынес нам чехол. Бесплатно. А ещё на меня скидку сделал. Э?! Я не понял… это типа лишь бы от меня избавиться? Хотя нет, он прав. Вряд ли Гарри старую цену потянул бы. Всё же пятьдесят тысяч золотом это действительно много. Но оставить от этой цены лишь одну жалкую сотню. Это же… да у меня просто слов нет! И я не преувеличиваю, изначально меня оценили в пятьдесят тысяч, это потом Олливандеры цену потихоньку снижать стали. Но всё равно, что-то тут нечисто, зуб даю.

Когда Гарри расплатился (жалкой сотней), он сел в сторонку и стал ждать Хагрида, попутно рассматривая меня.

— Руки помой. — не выдержал я через тридцать секунд такого осмотра. От неожиданности меня уронили на пол.

— Ой! — этим словом сопровождался мой полёт. После приземления замечаю взгляд Олливандера. В нём читалась то ли жалость, то ли скепсис, то ли злорадство. А главное, я не понял, куда всё это было направлено. На меня, за то, что я сорок поколений мучал его семью, или на Поттера, так как моей мсти ему теперь не избежать.

Когда меня подобрали, я вновь заговорил:

— Ещё раз уронишь — применю воспитательную меру.

Парень чуть вновь меня не уронил, но тут же перехватил и вцепился так, словно утопающий в ту самую соломинку.

— П… простите. А… это какую? — тихо пробормотал он и бросил короткий взгляд на разбирающего завалы Олливандера.

— Почувствуешь себя трансформатором переменного тока!

— Что?

— Вот уронишь и поймёшь!

— А вы… кто?

— А разве не видно? — мой голос буквально источал сарказм.

— Вы — палочка.

- Молодец! Сам допёр или подсказали? — на эти слова парень явно обиделся. Эх… ладно, придётся сбавить обороты, а то ведь реально оставит. — Эх… не обращай внимание. Восемьсот лет лежал на полке, тут любой озвереет.

— Сколько?! Восемьсот?

Нет, это я так сказал, по приколу!

— Ага. Тебя, кстати, как звать?

— Га… Гарри.

— Значит так, Гарри. Меня зовут Аид. — а фигли? Связь с потусторонними силами имею? Имею! Да и назывался я этим именем раньше. — Сразу предлагаю расставить все точки над «i». Согласен?

— Э-э-э…

— Вижу, согласен. Значит так. Ты слушаешься меня, я помогаю тебе. Договорились?

— Помогаешь? Мне? — а удивления-то сколько!

— Да, а ты будешь меня слушаться. И никаких «но». Понял?! — в последнее слово я добавил побольше чувств.

— Да! — мгновенно отчеканил парнишка.

— Молодец! Теперь слушай дальше. Я не просто артефакт, я живой артефакт, который умеет думать и чувствовать, поэтому прошу как человека: берись за меня только чистыми руками. Хоть влажные салфетки носи, мне пофиг, но чтобы руки были чистые.

— А-а-а…

— Вот если бы до твоего лица каждый день дотрагивались грязными, потными руками, тебе бы было приятно?

— Нет, — тут же отвечает парень и бледнеет.

— Вот и мне неприятно. Нет, я не спорю, что есть ситуации, так сказать, экстренные, но в остальном буду бить!

— Понял. — но всё же интересуется. — А как?

— По обстановке. Хочешь проверить?

— Нет-нет. — он тут же замотал головой.

— Ну и отлично. Так, дальше. Я установил между нами мысленную связь, с помощью которой ты меня можешь слышать. Но она работает лишь тогда, когда ты меня касаешься. Чтобы её усилить, ты должен будешь капнуть на меня своей кровью, и тогда мы сможем общаться, даже если я буду на другой стороне планеты. Сделаешь?

— Ну…

— Помочь?

Он кивает. Прежде чем поранить руку, я заставляю нервные окончания онеметь, после чего выпускаю концентрированную ману. Парень круглыми глазами смотрит на порез, внезапно возникший вдоль руки и потекшую ко мне кровь.

— Спокойно. Сейчас всё пройдёт.

При этом я тут же накладываю на место раны исцеляющие чары, и небольшой порез сразу же начал затягиваться.

— Ну вот. И ничего страшного. Теперь мы можем спокойно общаться по мысленной связи. Ты ведь не испугался? — спрашиваю с лёгкой усмешкой и, дождавшись подтверждения в виде кивка, продолжаю. — Подумай о чём-нибудь.

— Эм… Аид?

— Вот и всё. Мысленная связь — отличная штука, особенно для нас.

— В смысле?

— В прямом. Биография у тебя очень интересная, так что ждут тебя очень большие приключения.

— А можно… вопрос?

— Давай.

— Почему именно я? И что ты хочешь за свою помощь?

А сколько подозрения. Похоже, я его недооценил. Или парень прочёл пару соответствующих книг… так или иначе, но мне же лучше. А вот чары легилименции всё же стоит наложить, не хотелось бы, чтобы он из-за страха оставил меня здесь.

— От тебя мне почти ничего не надо.

— Почти?

— Понимаешь… Скажу честно и прямо: я хочу такое же тело, как у вас. Хочу сам выбирать свой путь. Хочу сам решать, что делать. Но своими силами я, очевидно, пока не могу этого достичь, а потому мне нужна помощь. Мне нужен человек, на которого я могу положиться, который будет со мной не из-за моей силы, а просто из человечности.

— Друг… — тихо добавляет Гарри.

— Ну… можно сказать, что да. Но если конкретней — мне нужен носитель. Обычные маги меня постараются уничтожить, а магглорожденные слишком слабы. И тут появляешься ты. Мой единственный шанс.

И ведь не вру. Гарри действительно мой единственный шанс оказаться в центре событий и повернуть эти самые события в нужное мне русло.

— Я?

— Да, ты. — потому что ты баран, но баран добрый, которым до ж*пы легко можно манипулировать, даже без магии. И от этого мне тебя придётся лечить, но ничего из вышеперечисленного я тебе не скажу. — И не удивляйся.

— Но почему?!

— Я уже сказал. Для магов я, в лучшем случае, лишь инструмент. Для магглорожденных я слишком силён. Ты же можешь меня принять, потому что в тебе течёт кровь Певереллов. Тех, кто создал меня. Отсюда вывод, что использовать меня могут лишь избранные и на твоё и моё счастье или несчастье, это как посмотреть, им стал именно ты. — о как загнул. Аж гордость берёт. И самое главное — не соврал. Лишь те, в ком течёт кровь Певереллов, могут использовать весь мой потенциал, и то, лишь при моём желании. Ну, а то, что я ЧСВ Гарри повышаю, так это идёт в разделе «Обязательное». — Ну что? Станешь со мной дружить?

— У меня никогда друзей не было.— подал он голос. — Мой кузен Дадли с друзьями постоянно меня гоняют, а в школе все обижают. Дядя и тётя запирают в чулане. Только и делают, что бьют да приказывают… — тут его накрыло. Я слушал и слушал, пока он выговорится, впитывая весь этот поток эмоций и мыслей, всё глубже проникая в его суть. Ведь слова — это не просто звук. Когда тебе изливают душу, говорящий полностью открывается перед тобой, и чем больше он на тебя выплеснет, тем глубже ты можешь проникнуть. Что я, собственно, и делал. — … вот. — закончил Гарри.

— Хех. Не бойся, малец. Прорвёмся. Теперь тебе нечего бояться. Только прошу, слушай меня, пожалуйста. И давай на «ты».

— Конечно. Как скажешь,— уверенно ответил мальчик.

Эх мелкий… ребёнок, одним словом. Причём совершенно не повзрослевший. Хотя, я его понимаю. Жить в той дыре, быть прислугой, а тут услышать о магии, да ещё я как бонус со своими «пряниками». И вот что интересно: стоит мне сейчас зайти чуть дальше, как он превратится в овощ, который будет надо мной сидеть и чахнуть, приговаривая «моя пре-елес-с-сть». Но мне этого совсем не надо, так что легилименцию срочно заменяем на окклюменцию.

— Слушай, а кто такие Певереллы?

— Ну… это… — не успел я ответить, как в окно постучались. Повернувшись, парень кого-то замечает и начинает улыбаться. Я же слышу глухое: «С днём рождения».

— Кто это там? — ага, а сам гадаю: канон — не канон, канон — не канон?

— Хагрид! — радостно восклицает Гарри. Фух, канон.

— Так, пока не ушёл. Купи у Олливандера новый чехол на руку и повесь с внешней стороны.

— Зачем? — а сам поворачивается к продавцу, который наблюдал за нами с неистовым наслаждением.

— Чтобы я мог по сторонам смотреть.

— Хм… а если попытаются украсть?

Эти слова вызвали у меня дикий припадок смеха.

— Ха-ха-ха-ха… меня?! И украсть? Да пусть только попробуют, я тебя уверяю, назад вернут и ещё сверху приплатят, лишь бы обратно забрал. — и заливаюсь новой волной смеха. А лицо мелкого озаряет улыбка — я под видом его собственного воображения скинул картинку того, что будет с вором.

- Хорошо. — Гарри переводит взгляд на Олливандера.

— Вижу, палочка действительно проснулась, — делает вывод тот.

— Ёк! — вырвалось у меня. Но парень молодец, не растерялся. Понял, что тут что-то не так и решил подыграть.

— Не знаю. Но мне кажется, что она меня слышит и… отвечает. Наверное, зря я это говорю…

— Вовсе нет. Все палочки в той или иной степени имеют собственную волю. Особенно этим выделяются те, чьей сердцевиной выступает волос вейлы.

— Значит, я постараюсь быть аккуратным, как при обращении, так и со словами.

— Хм… рад, что вы это поняли, — с улыбкой отвечает Олливандер. — Так что вы хотели?

— Наручный чехол для палочки.

— Сейчас.

Через минуту я сидел в новом чехле на руке парня, а сам он выходил из магазина. На улице нас встретил Хагрид с… Буклей. Парень сразу же дал птице имя, после чего они дружно пошли (не без моих пинков) в магазины с одеждой (будет он ещё при мне в обносках ходить, ага, щас!), а после в планах стоял «Дырявый котёл».

По ходу дела Гарри заваливал меня вопросами. Начиная с «ЧтоЯТакое?», и заканчивая «ЧёЯМогу?» или просто знаю. На вопросы отвечал честно, но при этом старался уйти от темы, так что ничего толком парню не объяснил. Но и того, что рассказал, ему хватило. В первую очередь я пояснил, что палочки имеют подобие воли, а потому, обретя один раз хозяина, второго могут и не признать. Я же — нечто совершенно новое и обладаю самой что ни на есть настоящей душой.

Из основной информации это — единственное, что стоит настоящего внимания. В остальном я говорил ни о чём. Рассказал о его деде, которому выпала честь прикоснуться ко мне. Рассказал о том, какие красивые в своё время были его мать и отец, когда заходили в магазин. (Спасибо Олливандеру, он ревизию тогда проводил). Рассказывал о самых разных чудесах и о том, какие чудеса ждут его. В основном описывал высшую магию, при этом не скупясь на краски, а потому под конец маршрута он уже представлял себя героем всего и вся, который будет шатать налево-направо. В принципе, оно так и будет, уж я постараюсь. Всё же иметь рядом лояльного тебе бойца хорошо и вдвойне хорошо, когда он может гнуть всё и всех.

Но когда речь зашла об агитации Хагрида, которую тот проводил с начала встречи на тему «Дамби — наше всё» и «Грифы самые чёткие», Гарри поинтересовался моим мнением. Мой однозначно негативный ответ, состоящий из одного-единственного слова «п*здеж!», его не устроил, и парень попросил у меня разъяснений.

— Гарри, мой милый золотой мальчик, — ласково начал я. — Прошу тебя, включи нужный каждому уважающему себя магу орган!

— Какой?

— «Мозг» называется!

— А?

— Хорошо, разложу всё по полочкам. По официальным данным, нынешний директор Хогвартса, он же Дамблдор — величайший светлый волшебник и вообще почти святой, который любит всех и заботится обо всех. Вон даже тебе доброго лесничего послал, который моет тебе мозги конкретно на эту тему. Так? — парень неуверенно кивает. — А теперь смотри. Если Дамблдор такой хороший человек, то с какого перепугу он пихает великого золотого мальчика Англии в самую большую дыру, где тому десять лет приходится жить практически в рабских условиях? И это при том, что у мальчика есть нормальные, добрые и живые родственники. Да даже если бы их и не было, просто передать ребёнка в приют, на мой взгляд, и то гуманней бы вышло!

— Родственники? — ухватился он за слово.

— Да, Гарри, у тебя остались кое-какие далёкие связи. Например, Сириус Блэк, которого Дамблдор посадил за решётку, чтобы тот не возникал. Естественно, по ложному обвинению. А он, между прочим, твой крёстный. Потом, у него есть родственница, Нарцисса Блэк, ныне Малфой. Женщина хорошая, и если бы не Дамби, была вероятность того, что тебя пристроят к ним. Тонксы, пусть и седьмая вода на киселе, но смотри выше. А ещё, за прошедшее время я обнаружил на тебе не менее десятка заклинаний слежки и магического подавления, не говоря уже о следах применения заклинания «Забвение». Последнее стирает память. А ещё подумай вот над чем. Исключительно исходя из здравого смысла, кого лучше посылать к магглам? Лесничего, который и двух слов связать не может, или профессора, знакомого с этикетом? Кстати, обычно так и происходит, это лишь ты так выделился, что тебе лесника пихнули. Ах, да, забыл одну маленькую деталь. Есть крыса по имени Питер Петтигрю, и именно его Дамблдор сделал хранителем тайны твоей семьи вместо Сириуса, который ныне в Азкабане, страшнейшей из тюрем. Два и два сложишь или помочь? — смотрю на то, как парень просто сжал кулаки и старался не смотреть на распинающегося лесника. — Что скажешь теперь?

— Аид…

— Да, Гарри. Правда редко бывает приятной. Но я не хочу, чтобы ты жил грёзами, навеянными старым маразматиком. И не переживай, теперь всё будет по-другому. Ты станешь сильным и найдёшь своё счастье. Обещаю.

— Спасибо. — только и смог ответить он.

Эх… Вот так и рушится детский мир грёз. Но, как я и сказал, я не дам ему жить в лже-тумане счастья, созданного с помощью одного старика.

Так, парень ушёл в себя, причём надолго. Он так задумался, что не сразу заметил, как его позвал Хагрид.

— Да?

— Ты здоров, Гарри? Ты какой-то притихший.

Пф, ещё бы!

— Ну… — и такой взгляд на меня. Эх… и что делать? О! Придумал.

— Помнишь, ты меня спрашивал об убийце родителей? — он еле-еле кивает. — Задай этот вопрос своему проводнику, — немного саркастично советую я. — Посмотрим, что он нам скажет. — не знаю, на что рассчитывал директор, посылая именно Хагрида, но проводник и справочник из него, как из меня спортсмен в моём нынешнем состоянии.

— Он… убил моих родителей, так? Тот, кто оставил мне это. — мальчик показал на шрам. — Ты слышал о нем, Хагрид. Я знаю.

Ага. От меня. Хе-хе, страдай, бородатый.

Полувеликан посерьезнел и, отодвинув похлёбку, повернулся к Гарри.

— Во-первых, ты должен понять, Гарри, это очень важно. Не все волшебники добрые. — о блин, Америку открыл. Даже Гарри моё мнение разделил, по эмоциям почувствовал. — Некоторые из них злые. Несколько лет назад…

— Примерно под три десятка лет, — вставил я, мысленно прикидывая: если тридцать лет (плюс-минус) попадают в разряд несколько, то сколько же, по его прикидкам, будет давно? Хм…

— … один волшебник стал злым…

— Не один, а с бригадой. — снова быстро вставляю.

— …такое бывает…

— Ага, время от времени. Раз в столетие. Иногда чаще. — сарказма в моём голосе, наверное, хватило бы на весь факультет Слизерин, хотя внутренне я буквально угорал. Нет, ну вы только подумайте! Картина маслом: время от времени тут появляются «злые» волшебники и начинают всех угнетать, да как по-писанному! Итог очевиден: добро ставит зло на колени и зверски убивает. В принципе, так оно и есть.

— …и звали его Во… — полувеликан замолкает, проглатывая звук. И чего испугался? Г*ндон он и в Африке г*ндон, что его бояться? — Звали его… — блин, может шокотерапию провести?

— Может, напишешь его имя? — не выдержал интриги парнишка, пока я прикидывал место удара.

— Нет, я не могу этого сделать, — сдавленно сказал Хагрид. Ха, а глазки так и бегают! — Ладно. Волан-Де-Морт, — совсем тихо шепчет лесничий, отменяя свою кару. Гад. А я уже печать начал формировать.

— Волан-Де-Морт?

— Или проще — Волди. Можно Володя. — снова вставил я, чем слегка насмешил парня и рассеял скопившееся напряжение. Всё же лесник довольно качественно нагнал нужную атмосферу для открытия «Великой чёрной тайны». Бр… Хапсиэля на вас не хватает.

— Шшш! — Хагрид отшатывается назад и приподнимает руку, призывая парня говорить тише или вообще молчать. — это были тёмные времена, Гарри. Он искал себе сторонников. Стал переманивать на сторону тёмных сил…

— Э! А за такое и втащить могу! — взревел я благим матом, услышав подобную ересь. Парень аж дёрнулся. Полувеликан же сделал паузу, в которую я быстро вставляю свои пять копеек. — Я, как самый настоящий тёмный артефакт, ответственно заявляю, что это пиз… враньё чистой воды! Тьма не имеет никакого отношения к Волди. — блин, надо речь фильтровать. Всё время забываю, что рядом слишком мелкий. А между тем Хагрид продолжил:

— Любой, кто сопротивлялся ему, в конце концов, погибал.

— Ересь. — кратко и по сути.

— Твои родители боролись с ним. Никому не удавалось выжить, если он решал его убить. Никому. Никогда…

— ЕРЕСЬ!

— …Кроме тебя…

— Меня? Волан-Де-Морт хотел убить… меня? — с каким-то недоверием произнёс мелкий. И я его понимаю.

— Ага. Великий тёмный маг этого мира идёт убивать годовалого ребёнка… Гарри, ты это со стороны послушай. Хотя… от психов можно и не такого ожидать.

На моё заявление парень лишь молча согласился, а полувеликан меж тем продолжил.

— Да. У тебя на лбу необычный шрам, Гарри. Такой знак появляется, если на тебя насылает проклятие очень злой волшебник.

— И что с ним стало?

— Ну… говорят, что он умер. Ерунда, на мой взгляд. Нет. Я думаю, он всё ещё жив. Хотя, наверное, слаб.

— Впервые соглашусь.

— Но одно ясно точно. Что-то в тебе остановило его в ту ночь. Вот почему ты так знаменит. Ты — мальчик, который выжил.

Без комментариев. Вот просто без комментариев.

Гарри не ответил. Он ушёл в себя, явно о чём-то задумавшись. О чём, я не смотрел. Незачем, и так ясно. Однако, думал он долго, а когда созрел, то задал вопрос:

— Зачем ты настоял, чтобы Хагрид это рассказал? Ты ведь явно не лучшего о нём мнения и знаешь совсем другую историю.

— Затем, чтобы ты увидел эту картину с их стороны, — начал я. — И понял, насколько она печальна. Начну с того, что его утверждение о том, что Волди мог убить любого, ошибочно просто потому, что он ведь с кем-то сражался, а значит, кто-то нехило давал ему по шее. Это раз. Дальше хочу сказать о магии. Она не делится на хорошую и плохую. Есть светлая магия, а есть тёмная, но это вовсе не значит, что одна злая, а другая добрая. Всё зависит от волшебника, который ею пользуется. Ты ведь не будешь винить молоток, которым тебя ударили по голове. Это я утрирую, но не суть. Суть в том, что не будешь же?

— Нет.

— Ты будешь обвинять человека, который его использовал, верно? — парень кивает. — С магией то же самое. Ну, а теперь позволь открыть тебе правду относительно твоего шрама.

— А что с ним? Ты ведь уже сказал, что оставить его мог только очень умный и умелый волшебник. О чем тут ещё говорить?

— Не говорить, а добавлять. В твоём шраме находится крупица души Волдеморта. Иначе говоря, — «крестраж».

— Что?!

— Вот из-за этой гадости у тебя и болит голова, да так сильно, что ничего не помогает. Он, сам того не ведая, закинул в тебя частичку себя, и теперь я буду эту гадость выколупывать.

— Знаешь, это как-то…

— Тебя живьём закопали под туевой хучей однообразных писем в целом доме, ты говоришь со змеями, а потом на одинокий маяк прилетает здоровенный заросший мужик и говорит, что ты волшебник. Что заставляет тебя усомниться в моих словах?

— Ну, убедил. Но откуда ты..?

— Я много всего знаю. Намного больше, чем ты можешь себе представить. — и снова не вру. Разве он может представить, что я — сущность из другого мира, застрявшая неведомым образом в артефакте? Сомневаюсь.

— Хм…

— Гарри? С тобой точно всё в порядке? — Хагрид как-то странно на него покосился. Ну, в принципе, да. Парнишка после услышанного лицо не удержал.

— Всё хорошо. Правда. — и уже мысленно добавляет. — А ты сильнее Волан-Де-Морта?

— Если ты о том, смогу ли я ему противостоять, то имей в виду, что сражаться с ним придется тебе. Но с моей помощью. А мне на него как-то пофиг. Логическую цепочку выстроишь? — издевательски интересуюсь у задумавшегося, а потом и посветлевшего парнишки. — То-то. А пока просто забудь о нём, и без того есть, чем заняться. И да. Меня не трогать — я работать.

— Конечно. Спасибо.

Ну, а дальше меня оставили в покое. Гарри, удовлетворённый таким ответом, начал донимать Хагрида, а я через магию пошёл бродить по просторам его разума в поисках одной небезызвестной крысы.

====== Глава 3. Подготовительная группа или как всё начиналось ======

Лавка Олливандера

Директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, верховный чародей Визенгамота и глава Международной Конфередерации Магов, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор величаво зашёл в магазин волшебных палочек Олливандера.

— Здравствуй, Альбус.

— Здравствуй, Гаррик. Как поживаешь?

— Оставь прелюдии, Альбус, я же знаю, зачем ты пришёл. За информацией о палочке юного мистера Поттера, не так ли?

— Да, Гаррик.

— Она не приняла его.

— Что?

— Помнишь, ты сказал мне, что именно та палочка будет у мистера Поттера? Ты ошибся — она совершенно его не слушалась.

— И какую же он приобрёл? — спросил директор, а в голове у него вспугнутыми зайцами заметались мысли. То, что палочка не приняла Гарри, было очень плохо, ведь Альбус самолично повесил на неё несколько особых заклинаний. Но, видимо, что-то пошло не так.

— Очень старую палочку, Альбус. Очень старую.

— М? — директор вопросительно посмотрел на старого друга.

— Эта палочка хранилась в моей семье очень давно, но лишь сейчас она обрела своего владельца.

— Что же это за палочка, Гаррик? — с неподдельным интересом спросил директор. Ведь многие старые артефакты носили самый разный характер, и не все из них были светлыми.

— Двенадцатидюймовая, из обсидиана и с острым концом. У неё очень крутой нрав, Альбус, раз её владелец объявился только сейчас.

— Но разве это возможно? Обсидиан же…

— Да, Альбус. Но, как мы можем видеть, это более чем возможно.

Директор задумался. Обсидиан считался далеко не светлым материалом, но при этом очень сильным, и то, что из него сделали палочку, заставляет задуматься о мастерстве изготовителей. Такой артефакт однозначно заслуживает внимания директора, и тот факт, что он прошёл мимо, немного расстраивает. Однако, несмотря на столь внезапные известия, Альбус Дамблдор решил не торопить события и посмотреть на эту палочку и её владельца, когда тот будет проходить распределение, а после уже решать, что делать. Ведь тогда мальчик будет в школе и влиять на него будет намного легче. Да и Старшая палочка при нём.

— Спасибо, Гаррик.

— До встречи, Альбус.

— Стой! Стой, падла, хуже будет! — кричал я улепётывающему шарику. Эта зараза неведомым мне образом что-то почуяла и, стоило мне его обнаружить, рванула от меня с такой скоростью, что спорткары позавидуют!

Вот мы пролетаем мимо фрагментов памяти, вот отдел, отвечающий за логику, а вот позади оказывается моторика. Блин, да когда ты уже угомонишься и поймёшь, что никуда с подводной лодки не денешься?!

Ведь три часа, три часа я гоняю эту блёклую хрень по сознанию Гарри, доставляя последнему нехилую головную боль. А ведь ещё шесть часов ушло на одни только поиски! Ну что я могу сделать, если разум парня сам не хочет отдавать мне крестраж и принимает его, как частичку себя? А если я буду воздействовать ещё чуть сильнее, то вместо головной боли награжу парня чем-то посерьёзнее. А «овощ», уж извините, мне не нужен.

— Попался! — наконец-то хватаю шарик и тут же обезвреживаю. Всё. Паразита больше нет, теперь можно чуть расслабиться. Дальше, как руки дойдут — выдрать знания, память и всё, что приглянется. Так, а это ещё что за шум?

«Проснувшись», осматриваю помещение, в котором мы лежим. Хм… похоже на чулан. Точно, чулан! Так, я не понял, с какого перепугу он опять в чулане оказался? Блин! Это ж сколько времени я на этот осколок потратил? Ладно, хрен с ним. Мы у Дурслей, а значит, есть отличная возможность поставить точку на страхах мальца.

Ну что ж, кадет. Утро уже настало, так какого же рожна ты спишь?! А ну подъём! Сформировав печать с пятью литрами воды, устраиваю парнишке освежающий душ. Ого, как он подпрыгнул… и тут же упал. Вывод: низкие потолки — это зло.

— Уй-ёй-ёй!!! — потирая ушибленную голову, Гарри с удивлением осматривается.

— С добрым утром! — бодро приветствую я, тут же накладывая чары сушки.

— С добрым? — скептически переспрашивает уже почти сухой мелкий, начиная одеваться.

— Да!

— И что же в нём доброго?

Ага. Проснулся в чулане, холодной водой облили, да ещё и головой стукнулся. Действительно, чего в нём доброго?

— А то, что сегодня ты переезжаешь в спальню Дадли!

— Что?

— А ты думал, я позволю своему ученику и товарищу спать в чулане?! Да ни в жизнь! Так что одевайся, очки на нос, и пошли: нести добро, творить справедливость и раздавать любовь!

— А может не надо?

— Надо, кадет, надо!

— А мне Хагрид говорил, что ученикам колдовать вне школы запрещено.

— Хм… Видишь ли, Гарри. В палочки встроены следящие чары, которые отслеживают все заклинания, творимые палочкой, а если это палочка ученика, то информация идёт в соответствующий отдел Министерства.

— Вот! А ты говоришь…

— Но ты забываешь, с кем имеешь дело. — заговорщицки начал я. — Неужели ты думаешь, что я дам повесить на себя подобную гадость?

— Верно…

— Так что колдуй, мой хороший. Колдуй и развлекайся. Считай это моим подарком на твой день рождения. А чтобы тебя не мучила совесть и не дрожала рука, я тебе помогу.

В этот самый момент я показываю наиболее болезненные и унизительные эпизоды из его жизни с Дурслями. Испытанный доселе страх мальчика плавно трансформирую в коктейль из ярости и гнева. Как итог, открывая дверь чулана, Гарри был готов убивать.

— Чего так долго, мальчишка? — кричит Вернон на парня, который смотрит на него настолько яростно, что я даже испугался: а не перестарался ли я?

— Убивать не рекомендую. — тут же добавляю, опасаясь за ненужные последствия.

— Не волнуйся, я и не собирался, — вслух произносит Гарри, направляя меня на Вернона. — Просто поговорю.

И ведь поговорил! Доходчиво и с моей помощью объяснил Дурслям, что к детям нужно относиться хорошо, независимо от того, чьи это дети. А главное, объяснял спокойно, разборчиво и понятно. И Дурсли слова против не сказали! Вися на потолке с заклеенным ртом не повозмущаешься.

Как итог: бледные Дурсли, довольный Гарри и офигевший я. После вкусного и сытного завтрака мелкий попросил «немного» денег и под моим чутким руководством направился в город.

По моим наводкам была куплена как одежда, так и перьевые ручки, запасы сменных картриджей с чернилами, тетради, чистые листы для печати, линейки, карандаши, обувь, запасные очки в футляре и прочая мелочь. И нет, зрение я ему уже вернул. Зачем же очки? А всё просто. Я наложил на них особые чары, сделав очки неким подобием голографического экрана, на который выводится определённая информация. Благодаря этому я могу фактически пальцем указывать, на что ему обратить внимание и куда идти, а также показывать разные руны и просто выводить необходимый текст. При этом со стороны этого не увидеть, об этом я позаботился. Вот такой вот полезный девайс я ему подогнал.

Правда, не обошлось без проблем. Так как парнишке было всего одиннадцать лет, в половине мест начинали донимать вопросами в стиле: «Ты чей?». После двадцатого подобного вопроса я буквально завопил, что он мой, а мне уже за восемьсот лет, но кто меня услышит кроме Гарри? А поэтому, в большинстве случаев мелкому приходилось брать меня в руку, и я аккуратно правил людям восприятие. Естественно мной он не тыкал, а лишь брался за рукоять, но для действия мне большего и не надо. Увы и ах, но без парнишки мне доступны лишь некоторые средние и мелкие заклинания, да и то не все.

Закупившись, он очень плотно пообедал и, взяв пару плюшек с собой, направился обратно домой, где с чашкой чая под боком и вкуснятиной под рукой мы начали читать учебник. Кстати, ещё один плюс. Очки стали моими вторыми глазами, так что я видел всё, что видит парень, вне зависимости от своего местонахождения, даже в закрытом чехле.

— Аид, я ничего не понимаю… — грустно вслух произнёс Гарри после сороковой страницы.

— Я тоже, — признался я, гадая, что за рукож*п составлял этот учебник?

— Что?!

— Понимаешь, Гарри… Я не знаю, насколько компетентен был индивид, написавший это, но могу смело назвать его му… очень нехорошим человеком. С другой стороны, надо быть гением, чтобы описать простейшие чары левитации настолько сурово.

— Объяснишь?

— Погоди. Отложи эту книгу и глянь другие учебники — хочу развеять свои опасения.

Гарри посмотрел, но опасения лишь подтвердились, ибо текста было много, а толку мало.

— Ну что?

— Сжечь бы этот хлам, да денег жалко.

— И что делать?

— Учиться! Программу я понял, поэтому начнём с невербальной «Левиоса». Смотри сюда. Жест не важен, как и положение кисти, главное, что этим действием ты задаёшь направление заклинанию на предмет, а также делаешь привязку, подобно кукловоду, который привязывает свои нити к кукле. Когда научишься, можно и без жестов обойтись, а пока так.

— Я понял, — мальчик признательно кивнул.

— Для простоты сложи пальцы таким образом, — и показываю ему на очках форму, которую должны принять его пальцы на руке: кулак, из которого указательный и средний палец направлены на цель. — А после направь для примера вон на ту часть макулатуры, — указываю на горе-книгу. — При этом в мыслях ты должен чётко представлять, чего хочешь добиться. А если конкретней, то заклинание должно, повинуясь твоему жесту, сначала зафиксироваться на руке, а после, следуя её движениям, перемещать предмет в ту или иную сторону.

— Хм… попробую. — и попробовал. Сначала ничего не вышло, но с пятой попытки, и моей небольшой подначки контакт был установлен. Повинуясь воле мага и движениям его руки книга поднялась в воздух и начала перемещаться по комнате.

— Здорово, — протянул Гарри, наблюдая за эффектом.

— А теперь добавляй по одному пальцу, вот смотри.

В зависимости от того, как он держал руку и шевелил пальцами, объект совершал соответствующее действие в воздухе. И всё это Гарри делал одной рукой. Я же внимательно наблюдал за его мыслями и концентрацией, фиксируя изменения и помогая в управлении, чтобы мелкий быстрее запомнил последовательность действий.

— Молодец! А теперь ещё раз, но на другой книге. Чтобы развеять заклинание, просто подумай. — книга тут же упала. — А вот за это минус балл! Вещь нужно сначала положить.

— Упс…

— Дальше.

Ну, а дальше было легче. Уже без моей помощи, поняв принципы, мальчик вполне умело совершал те или иные манипуляции.

После Левиосы мы приступили к другим заклинаниям. Чинящим, исцеляющим, бытовым и многим другим. Гарри буквально вгрызался в подаваемые знания и иногда даже пытался их со мной обсуждать, выявляя особенности и недостатки.

Дни шли один за другим. Помимо магического, я занимался и физическим развитием парня, напрямую стимулируя его растущий организм. Уже через две недели от мелкого заморыша не осталось и следа — с хорошим аппетитом и моей посильной помощью, мелкий подрос, нарастил мясца и стал напоминать молодого атлета.

Кроме магии учили и простые предметы. На этот счёт у нас был отдельный разговор…

— Зачем мне это, если я буду магом?! Ай! — воскликнул мальчик после небольшого удара током.

— Гарри, задам тебе вполне очевидный вопрос: где лучше жить, в мире магов или здесь? Только стоит учитывать вообще все достоинства и недостатки.

— Ну… в мире магов? — неуверенно протянул он.

— Я бы поспорил. Смотри, магов не учат ничему из школьной программы. То есть, они не знают географию, плохи в математике и практически не ориентируются в маггловской жизни. Да они даже не знают, как работает машина! После Хогвартса те, кто не смог устроиться в магическом мире, не могут вернуться в маггловский, потому что не имеют соответствующего образования.

— Эм… — Гарри был обескуражен, — то есть волшебники, они что — идиоты?

— Можно и так сказать. Понимаешь, современный мир очень сильно зависит от образования. У магов же школьного образования, к которому привыкли магглы, как такового и нет. Поэтому для большинства учеников поездка в магический мир — это фактически билет в один конец. Вернуться обратно, в маггловский мир, будет уже нельзя. Без необходимых знаний ты станешь в нём чужим. А скидки, как у ребёнка, у тебя уже не будет.

Парень нахмурился.

— И что же мне делать?

— Учиться. Теперь-то ты понял, почему я тебя пинаю заниматься не только магией, но и другими науками?

— Да. Но откуда ты это знаешь?! Ты же говорил, что лежал на полке.

— Многие прошли через меня в лавке Олливандера. Да и других посетителей я тоже видел и читал. И хоть сам я в современном мире не был, но отлично осведомлён о том, что творится вокруг. В том числе и в мире магглов.

Вот так мы сели и за маггловские предметы. Парнишка больше не отлынивал, а я перестал применять технику «Стимулирующий ученика разряд». Вопреки моим ожиданиям, писал Гарри более чем хорошо, не говоря уже о чтении. А вот с математикой было так себе, из-за чего мы выделяли около часа каждый день на решение задач и уравнений. За время пребывания у Олливандеров я решил не одну тысячу магических уравнений и поэтому пинал его хорошо, а главное, качественно.

Разумеется мы не занимались всё время учёбой, мы еще и отдыхали. Например, смотрели разные фильмы. Я настоял на некоторых советских мультфильмах, таких как «Винни Пух», «Карлсон», «Крылья, ноги и хвосты». Посмотрев последний, мелкий понял, откуда взялась моя любимая фраза: «Не умеешь? Научим! Не хочешь? Заставим!». Именно ей я стимулировал Гарри, когда у него что-то не получалось. А также нередко использовал цитату из этого же мульта: «Лучше день потерять, зато потом за пять минут долететь», оно же: «Тяжело в учении, легко в гробу».

Также посмотрели «Жил был пёс», после которого Гарри высказался на тему дружбы и того, что за добро платят добром, независимо от того, кто тебе помог, волк или кто-то ещё. Я его активно поддержал. Кроме этих были и другие, наподобие того же «Простоквашино».

Ещё время от времени гоняли в шахматы. Несмотря на то, что парень у меня ни разу не выиграл, он не отчаивался и продолжал играть. Из интереса Гарри пошарил по книжным полкам у Дадли и нашёл там пару изданий по тактике и тройку книг просто для души. Я, в принципе, не возражал, так как сам читал с интересом. Одно из них было по тактике шахмат. Так, поверхностное пособие, но текст был кратким и ёмким, за что авторам спасибо.

По истечении месяца я смотрел на Гарри и восхищался результатом моего труда. Высокий, красивый, умеет кое-что колдовать, причём невербально и без помощи проводника. Получил от меня кое-какое образование, чтобы не ударить в грязь лицом, а самое главное — обзавёлся ЧСД. Если месяц назад на нём можно было дрова возить, и он промолчит, то теперь ему палец в рот не клади. А ещё он привык к объемам моего словоизвержения, ведь в некоторых случаях я просто теряю над собой контроль. Ну а что я могу поделать, если столь яркие слова помогают мне выразить моё душевное состояние, тем более что по-другому я этого показать просто физически не могу. Хорошо ещё, что он эту привычку не перенял, а ведь вероятность была, и немаленькая.

====== Глава 4. Торги за факультет ======

— Ну что, Аид? Завтра в школу? — спрашивает Гарри, рассматривая подготовленные сумки.

— Ага. Но надо подготовиться! Тащи сюда свой рюкзак.

— Зачем? — он искренне удивился.

— Неужели ты реально собираешься всё это барахло в руках тащить?! — восклицаю в ответ.

— Да. А как же иначе?

— Давай рюкзак! Ща фокус покажу.

Гарри тут же откопал свой рюкзачок и положил перед собой. Вытерев руки влажной салфеткой, он взял меня и направил на него.

— А теперь смотри. — При этом я специально для него делаю чары видимыми на очках и последовательно накладываю их на рюкзак, намеренно растягивая процесс. Отдельно зачаровываю каждый карман, а следом добавляю чары прочности. — Теперь проверь дно своего рюкзака.

И он проверил — засунул в рюкзак руку и попытался нащупать дно. Изумлённо посмотрел на меня и проделал ту же операцию с карманами. Потом заглянул в рюкзак.

— А-фи-геть…

— А ты чё думал? Мои фокусы другими быть не могут! — гордо заявляю в ответ.

После этого Гарри начал всё перекладывать в рюкзак.

— И у нас ещё осталось место. — Выносит он вердикт после сбора рюкзака и тут же проверяет его на вес. Убедившись, что вес не изменился, он откладывает рюкзак в сторону.

— Отлично! Тогда я знаю, чем его заполнить. Так, сколько сейчас?

— Час дня. — Отвечает Гарри, глянув на часы.

— От-лич-но. Так, ноги в руки и бегом в «Дырявый котёл».

— Зачем?

— Вывеску тырить будем!

— Зачем тебе «Косая аллея»? — решил он уточнить. Во-о-от. Уже понял, что нужно конкретизировать вопрос. Нет, ну в самом-то деле, зачем ещё пилить в ту дыру, если не на рынок?

— Надо по-быстрому заскочить в банк Гринготтс, чтобы тебе выдали ключ от сейфа и перекрыли доступ всяким левым личностям, даже если это будет твой опекун. Потом возьмёшь немного денег, и мы пойдём в книжный магазин.

— Хорошо, а что потом?

— А потом посмотрим, — отрезаю я.

Добравшись за час до банка, парень начал пояснять гоблинам ситуацию, которую я обрисовал. И тут же нас ждал облом. Тылы Дамблдора были надёжно прикрыты, и в глазах этих коротышек он выглядел исключительно с положительной стороны, из-за чего добиться права управлять собственным счётом в обход старика было чрезвычайно тяжело. Решил поменять подход — попросил мелкого сделать запрос на поверенного. Хрен там! Этот «отъехал» по важным делам другого рода ввиду того, что род Поттеров не нуждается в постоянном контроле. (Кстати, надо будет у него потом спросить, почему. Ведь по идее у нас кроме основного счёта, должно же было хоть что-то остаться?)

Снова пришлось менять тактику, но на этот раз я поставил вопрос ребром. Просто попросил мелкого мельком упомянуть о том, что мы просто заберём все средства. Гоблины посмеялись и спросили, куда мы положим двадцать тысяч галлеонов. Ведь золото — металл тяжёлый, и двадцать К, это действительно много. Вот только стоило Гарри показать рюкзак, как гоблины перестали смеяться и стали относиться к нему более чем серьёзно. Я бы на их месте тоже перестал, если бы увидел работу, на порядок превосходящую аналогичную у лучших артефакторов магического мира Англии.

После этого пошёл уже деловой разговор, в ходе которого я скинул гоблинам подправленные воспоминания мелкого о его жизни у Дурслей. Гоблины прониклись и пошли на уступку, отрезав Дамблдора от всех финансовых операций счёта Поттеров. Также мы узнали о том, что Дамблдор в течение одиннадцати лет уменьшил счёт на треть. На вполне закономерный вопрос о том, почему гоблины не поинтересовались доказательствами трат, нам ответили, что Альбус брал деньги понемногу и ссылался на мелкие расходы для мальчика, и таким образом просто не привлекал внимания. Да и вообще, для них было шоком, что самый светлый волшебник столь изворотливо на*бал весь банк. Такой удар гоблины стерпеть не могли, а потому стали тихонько точить зубы. Нам же выдали компенсацию списанную со счетов директора, а заодно и новый ключ, попутно извинившись за поведение.

Про себя же я отметил заблестевшие глаза директора банка, а также слишком большую перемену в его характере. С одной стороны, это заставляло как минимум опасаться, но с другой… Вот вас не напрягал бы одиннадцатилетний пацан, который сам приходит в банк, требует отлучить опекуна от финансов, попутно доведя до белого каления компанию лучших артефакторов? А то, что мы их довели, я могу сказать со стопроцентной уверенностью, ибо из простой сумки я сделал почти бездонный бронированный сейф. В принципе можно было бы сделать и бездонным, но подобные чары подпространственного кармана нужно сначала проверить, так что и так неплохо.

Но я отвлёкся. Суть в том, что гоблины перестали воспринимать мелкого, как ребёнка, и стали относиться к нему, минимум, как к равному. А ещё кое-кто точно почуял наживу, и поэтому сдаётся мне, что в скором времени поверенного ожидают ба-а-альшие заботы.

— Теперь за книгами? — интересуется мелкий, когда мы покинули банк. Глянув на заходящее солнце и прикинув время до закрытия магазинов, даю ответ.

— Да. Нужны книги по алхимии, желательно Б/У.

— Бэушные? Зачем? Новые же лучше.

— Эх, мелкий, учиться тебе ещё многому. Нередко волшебники делают пометки в книгах, которыми пользуются, и порой эти пометки оказываются намного лучше, чем указанный в книге рецепт. Понял?

— Да.

Добравшись до магазина, Гарри сделал крупную закупку, набрав книг не только по алхимии, но и по ингредиентам в целом. А также по волшебным палочкам, артефактам, их разновидности и классификации, ну и истории магии.

— Что теперь? — спросил он, покидая магазин и застёгивая молнию на рюкзаке.

— Ну… время ещё есть, можно пройтись, посмотреть. Может, что и приглянется.

О великая магия, ну кто тянул меня за язык сделать такое предложение? Ведь уже полчаса как стоит перед магазином с мётлами, и я пытаюсь отговорить мелкого от выбрасывания денег на ветер.

— … Ну сдалась тебе эта хрень? — всё негодовал я, пытаясь отговорить его от лишней траты средств.

— Но это же летающая метла!

— А я разговаривающая палочка! Но ты меня купил за сотню, а это стоит тысячу! Тысячу за метлу!!! Есть разница?

— Но это же лучшая летающая метла!

Я мысленно закатил глаза. Так. Видимо, нормально не отговорить. Ну тогда, вынем козырь.

— Хорошо. Хрен с тобой. Сделаю я тебе глайдер, но только не смотри ты так на эти чёртовы мётлы!

— Глайдер? Это ещё что?

— То, что в тысячу раз лучше метлы. Понял?

— Да! А почему именно смотреть, а не покупать? — при этом он развернулся и направился прочь от магазина мётел.

— Потому, что купить эту хрень я тебе в любом случае бы не позволил. — А про себя думаю, что сначала надо будет обдумать чары на это устройство. Ведь как таковой надобности в разработке чего-то такого у меня не было, и даже не предвиделось, так что для создания чего-то этакого, надо будет покрутиться. Ведь я — не я буду, если сделаю артефакт абы как.

Так, вернувшись домой уже ночью, парнишка камнем завалился на кровать.

— У тебя билет хоть есть?

— Есть. Хагрид отдал.

— Ну, спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Аид.

Парень засыпает, а я переключаюсь на составление чар. Хм… что-то я забыл. Вроде, где-то на что-то такое натыкался, но где и как… Мля! Точно! У меня же уже как месяц лежит осколок души Волди, который летал по сознанию со скоростью звука!

***

Хм… удивлён. Вот честно. Оказалось, крестраж за секунды адаптировал под себя заклинание «Крылья мрака», которое так полюбили Пожиратели смерти. Применяя это заклинание, они окутывали себя чёрной пеленой и отправлялись в полёт. Этот же, опираясь на отсутствие законов физики, быстро изменил некоторые детали и получил то, что имеем.

Вот теперь сижу и курочу эти чары, разбирая на составные все известные, вплоть до «Аресто Моментум», которое позволяет замедлить или остановить падение. Последнее же идёт как страховочный парашют на случай непредвиденного казуса, которого допустить просто нельзя.

Вот только печаль-беда, ни одно из известных чар мне не подходит, а потому мне придётся создавать новые техники. В принципе так даже легче.

Однако, завершить работу мне не дало сумбурное утро. Разбудив, а потом и загнав мелкого молниями в душ, я был самим воплощением садизма. После — короткий завтрак и путь на вокзал, где напевая одну из мелодий, мы наткнулись на…

— Что за?! — в голос воскликнули мы, увидев как мать рыжего семейства распинается на весь вокзал о том, что они едут в Хогвартс, и им надо на платформу девять и три четверти.

— Гарри…

— Да, Аид?

— Ты тучка-тучка-тучка, ты вовсе не Гарри Поттер.

— За мной что ли?

— Гарантирую.

— А где платформа?

— Видишь последнюю колонну между платформами девять и десять? Так вот, становишься перед ней за пять метров, набираешь разгон и вперёд. Можешь закрыть глаза и при этом кричать «Банза-а-а-ай!», чтобы легче перенести сие испытание.

— С разбегу и в стенку? — А сколько скептицизма.

— Да. С разбегу и об стенку, — стараясь не ржать, даю ответ.

— Мне кажется, или у магов изощрённое чувство юмора?

— Тебе не кажется. Однако предупреждаю сразу: в школе будет бред, приправленный непонятной хренью. Так что привыкай. Логическое мышление у волшебников отсутствует как класс.

— Я тебя понял.

Прикинувшись ветошью, Гарри проскальзывает мимо стрёмной семейки и пулей заскакивает в проход, при этом сомневаясь в моей адекватности. Однако сомнения ушли, когда он оказался на платформе прямо перед поездом.

— Вау…

— Действительно красивый, — согласился я, рассматривая начало локомотива. Между тем парень проник в поезд и начал искать свободное купе.

— Слушай, а когда мы приступим к более сложным чарам? — спросил он, когда купе было найдено.

— Всему своё время. Твоя энергетическая структура ещё проходит преобразование, а сильное волшебство может создать проблемы.

— Преобразование?

— Ещё месяц назад я взялся за твою энергетическую составляющую и до сих пор развиваю в экстренном режиме.

— И-и-и… что это значит?

— Это значит, что я пытаюсь раскачать энергетическое ядро хиляка до ядра нормального мага. Чем лучше развита энергоструктура, тем сильнее, стабильнее и послушнее будут твои заклинания.

— И сколько ты так будешь химичить?

— Ещё недельку-полторы и закончу. Для начала этого хватит, а дальше и сам справишься.

— Угу.

— Так, ладно. Нефиг балду гонять, щас будем продолжать твоё просвещение касательно магии. На чём мы закончили?

— На чистокровных семьях.

— Точно! Так вот, у чистокровных есть родовой источник…

Дальше я продолжил пояснять мелкому разницу между магглорожденными и чистокровными волшебниками. Говорил о том, что между ними, как таковой, разницы и нет, если бы не два «но». Первое «но» — это родовой источник, дающий силу. Второе «но» — это библиотека рода. Знания, накопленные не одним поколением. Так что если посмотреть с практической точки зрения, чистокровные будут сильнее, но если смотреть с фактической… далеко не все заклинания были придуманы чистокровными. Менталитет магглорожденных разнится с чистокровным, а потому каждый новый маг привносит что-то новое, своё, а в некоторых случаях это «что-то» становится достаточно важным. Кроме того, никто не запрещает этому человеку создать свой собственный род и стать чистокровным.

Также рассказал про остальные статусы. Новая кровь и предатели крови, если проще, то грязнокровки. Ещё добавил, что истинное значение этих понятий сейчас исковеркали до безобразия, а про новую кровь и не вспоминают.

Но вдруг мой рассказ прерывается самым наглым образом. В то время, пока Гарри лёжа и с закрытыми глазами внимал моим словам, в дверном проёме показался рыжий. Осмотрев Гарри и не узнав его, он закрыл купе и пошёл дальше.

— Это что было? — в афиге спрашивает парень.

— Это? Да ничего. Просто он тебя искал.

Мой ответ вызвал у Гарри небольшой когнитивный диссонанс.

— Поясни?

— Он искал очкарика с поломанными очками, тощего, в обносках и шрамом на лбу. Так яснее?

— Да… погоди. Он же был с той семейкой…

— Ага.

— Значит, кто-то дал им моё точное описание до знакомства с тобой?

— Верно.

— Дамблдор?

Я не ответил. А моё молчание обычно означает солидарность. Гарри же задумался. Ему предстояла нелёгкая жизнь в стенах этого дурдома, и хотя рядом был я, всё же его кое-что напрягало. Я это чувствовал. Видел.

Прямо на моих глазах, парень хоть и храбрился, но продолжал колебаться. Он оглядывался назад, вспоминая свою прошлую жизнь, он смотрел на то, что есть сейчас и боялся подумать о будущем. Но одновременно с этим, я с трудом и потом выбил у него на мозгу раскалённым железом притчу о том, что: «Что не убивает, делает сильнее». А поэтому, хоть мы с ним лишь месяц, парень кое-какую, а закалку получил, отчего не боялся открыто выступать. А моё присутствие под рукой лишь укрепляло его веру в себя и в то, что он станет действительно великим магом.

Ведь каждый день, сидя в своей комнате, я видел, с каким усердием, с каким скрипом он занимался магией, а после неудачи с новой силой брался за это дело. В некоторых случаях я намеренно ему не помогал. Хотел посмотреть на эффект. А эффект был поражающим. Хоть и без моей помощи, но с моими подсказками и наводками, он снова и снова активировал несчастное «Репаро», пытаясь отремонтировать намеренно поломанную игрушку Дадли. И ведь просканировав его разум, я понял, что он бы так и неделю просидел. А потому, перестав издеваться, начал выполнять свою официальную роль «волшебной палочки» или просто фокусировщика. Так, понимая принцип со мной, он мог самостоятельно применять это же заклинание и без какого-либо артефакта.

Этот факт также заставлял его ЧСД расти, а потому можно уже не переживать, что кто-то сможет его опустить. И это самое ЧСД сейчас отчаянно било по страху в его душе. Страху перед неизвестностью. Страху перед другим миром. Страху перед будущим. И это будоражило. Страшная неизвестность с возможностью показать поставленной взрослыми реалии средний палец.

Так мы и доехали до конечной. Мелкий рассуждал о жизни, а я продолжал разрабатывать чары на несчастный глайдер. Как оказалось, самое сложное, что меня ждало, это заставить одни руны не вступать в конфликт с другими. Проблема встала столь остро, что я плюнул и полностью переделал чертёж, создав уже не столько магическую, сколько техномагическую схему будущего глайдера. На вполне себе механические запчасти накладывались руны, приводящие механизм в действие, а вместо простых рун полёта я наложил ускорители, создав уменьшенный магический вариант реактивного двигателя. И уже после наложил чары левитации конкретно на крылья: не столько для полёта, сколько для маневрирования. Сделав перерасчёт, я немного прифигел. Получившаяся конструкция жрала как не в себя, из-за чего появилась необходимость в прокладке энергоканалов и установке магического ядра.

Переделав всё в третий раз, я мысленно сделал фейспалм. Из-за того, что артефакт был слишком мощным, пилоту угрожала высокая опасность при перегрузках, так что мне теперь ещё и соответствующий костюм делать придётся. А для удобства, придётся его прятать в подпространственном кармане, который ну никак не хотел закрепляться на глайдере.

И вот на этом месте поезд остановился, и дети стали выходить. Отложив чертежи, я вернулся к мелкому, чтобы посмотреть представление.

— Первокурсники! Все сюда. Первокурсники! Ко мне! — махал нам рукой здоровенный лохматый монстр, именуемый в простонародье «Хагрид». Все неуверенно начали подходить. Гарри не стал исключением, но если люди разбивались на пары или группы, то он держался обособленно. Подведя ребят к лодкам, лесник быстро объяснил технику безопасности и стал рассаживать детей.

Технику безопасности… Это на озере-то, обитатели которого постоянно жрут всё и вся, в том числе и друг друга, а заправляет всем местный «Ктулху»? Да-а… Ставлю свою оболочку, что столь интересная идея принадлежит Годрику. Так прикольнуться банально больше некому.

— Расселись? — прокричал Хагрид, у которого была личная лодка. — Тогда вперёд!

Флотилия двинулась, лодки заскользили по гладкому, как стекло, озеру. Гарри сел четвёртым, возле двух восточных близняшек и Симуса. Вот кого-кого, а этого камикадзе я запомнил хорошо.

Отплыв от пристани, ребята во все глаза стали рассматривать ночной замок на горе. Эх… дом, милый дом. Хотя, наверно я преувеличиваю. Хоть в Хогвартсе я и пробыл относительно долгое время, но домом я его называю с натяжкой. Интересно, а как там Вася? И он ли это или уже его потомок? Хм… интересно, очень интересно.

А вот Гарри, очень сильно интересовал именно замок. Всё же крепость на фоне ночного неба, действительно, выглядела красиво.

— А неплохой загородным домик отгрохали, правда?

— Это? Загородный домик?

— Изначально Хогвартс строился как боевой пункт, а уже потом как школа. Всё же тогдашнее положение обязывало. Репрессии, гонения волшебников, инквизиция и прочее. А тут, такой вот домик в тылу, куда они не то, что не доберутся, а даже не прознают.

— Интересного же ты мнения о школе, — тихо пробормотал Гарри, рассматривая главный корпус.

Между тем лодки причалили, и ученики стали выгружаться. Вот только стоило им коснуться суши, как с неба прилетают водяные бомбы. Слышатся взвизги, и все тут же смотрят на ухмыляющееся привидение. Вот только ухмылялось оно ровно до того момента, пока не увидело меня. Уж не знаю, чего призрак так переполошился, но его улыбочка в момент пропала, а сам он с воплями умчался прочь.

— Аид?

— Без понятия. — Даю честный ответ, пытаясь понять, чего так переполошился призрак… вроде бы его зовут Пивз.

После небольшой шумихи первокурсники последовали к лестницам, где их встретила декан Гриффиндора, она же Макгонагалл.

— Добро пожаловать, — радостно начала она, хотя во взгляде я отчётливо читал настороженность. Сам взгляд бегал по детям, словно кого-то ища. — Через несколько минут вы войдёте в эти двери и присоединитесь к вашим товарищам по учёбе. Но прежде, чем вы займёте свои места, вас распределят по факультетам. Гриффиндор. Хаффлпафф. Рейвенкло. И Слизерин. — На последнем слове часть студентов ехидно засмеялась. Сие действие не осталось незамеченным не только мной или преподавателем, но и Гарри. — Пока вы находитесь здесь, ваш факультет будет для вас семьёй. За успехи вы получаете очки. За нарушение правил вы будете их терять. В конце года факультет набравший наибольшее количество очков награждается…

— Тревор! — МакГонагалл перебил вопль… Невилла. Парнишка выскакивает из толпы детей и подбирает у ног профессора свою лягушку. Немая сцена. Дети тихонько посмеиваются, а декан тихонько офигевает. — Простите. — И уходит в толпу.

— Сейчас состоится церемония распределения.

Сказала и была такова. Эх… нервы старые, они такие. Но ничего, мы и не таких лечили.

— Первое мнение? — спросил Гарри, наблюдая за общающимися детьми.

— Тебе честно или цензурно?

— Э-э-э… что-то среднее.

— Могло быть хуже. И вообще, не мешай. Я думаю.

— О чём?

— На какой факультет тебя определять.

Между тем двери открываются, и нас запускают вовнутрь. Огромный зал и четыре длинных стола факультетов. Зачарованный потолок в виде неба и подсветка в виде парящих свечей.

— Это удивительно. Потолок очаровывает. Он похож на звёздное небо. Я читала об этом в книге о Хогвартсе. История. — Начала Гермиона, но тут её подхватывает Гарри.

— Не верь всему, что пишут, — тихо отвечает он ей, со скепсисом рассматривая «небо». Девочка оборачивается и бросает недовольный взгляд на ухмыляющегося парня.

— Фигня. Я могу лучше. — Тут же выдаю комментарий.

Но вот они подходят к преподавательскому столу. Ага, вижу Квиррелла, Снейпа, Хагрида, Помфри, ещё какие-то люди, не пойму, потом вижу мадам Хуч, ну и Флитвика. А остальных не знаю.

— Остановитесь здесь, пожалуйста, — произнесла Минерва, указывая на подножья ступеней. А прямо перед ребятами стоял табурет, на котором лежала моя старая знакомая шляпка. Fuck! А я так надеялся, что её заменили… но видно, дебаты будут жёсткими. Так, стоп! А это ещё что за нах?!

Переключив внимание, осматриваю Гарри. Этот смотрел на Дамби, да смотрел так, что если бы он мог убивать взглядом, то старика выносили бы из зала ногами вперёд. Сам же Дамби пытался найти взглядом мальца, но я отчётливо читал на его лице удивление.

— Мелкий. Спокойно. Спокойно. Всему своё время. — Начал я, накладывая успокаивающие чары.

— Да. Да, ты прав. Спасибо.

Но вот начинается песня Шляпы. Ох, лучше бы я этого не слышал, мои руны просто в узел завязывались от этого безвкусия. И кто это сочинял? Не припомню, чтобы во времена основателей её учили такому.

— А теперь, прежде чем мы начнём, директор Дамблдор хотел бы сказать вам несколько слов.

На этих словах, старичок поднялся и начал речь:

— Я хочу обратить ваше внимание на несколько обязательных условий. Первокурсники, запомните, ходить в Запретный лес всем ученикам строго запрещено.

— Почему?

— Да так. Там всякая нечисть ошиваться стала. Пауки, призраки, оборотни, боггарты и куча-куча-куча. Фигня в общем, не бери в голову.

— Ок.

— И ещё, наш смотритель — мистер Филч, просил меня напомнить, что коридор на третьем этаже по правую сторону, является запретным для всех, кто не хочет умереть самой страшной смертью.

— Детская школа Волшебства и Магии, п*здец. С одной стороны Ктулху, с другой Чёрный лес, так ещё внутри школы такое вот водится… такое впечатление, что мы в телесериале «Остаться в живых».

— Согласен.

— Кстати, Гарри. Я тут школу просканировал и кое-что увидел. Очень сильное. Как раз там, где можно умереть «самой страшной смертью».

— И ты хочешь, чтобы я туда сходил?

— Там что-то мощное. И это что-то определённо стоит внимания. Безопасность беру на себя. — Ну не говорить же ему, что я Философский камень прикарманить хочу? И плевать на Фламеля! Это Дамблдор его развёл и старику перед ним отчитываться. Нам же ДДД ничего не предъявит, я об этом позабочусь. Кстати, насчёт камня. Интересная у него аура, словно магия жизни и смерти в одну сплошную катавасию перемешались.

— Договорились!

— …Спасибо. — Закончил старичок в гробовой тишине. Тут слово берёт Макгонагалл, разворачивая свиток.

— Тот, чьё имя я назову, выходит вперёд, и я надену ему на голову Распределяющую шляпу. — Она взяла в одну руку шляпу, а в другую свиток. — Гермиона Грейнджер. (Порядок слизал с фильма, так что тапки держите при себе. Прим. Автора)

— Первая пошла.

— Зазнайка, — буркнул Гарри.

— Ничего! Перевоспитаешь, — уверенно заявил я, отчего мелкому пришлось приложить просто титаническое усилие, чтобы удержать лицо и не закашлять. — И чего такая реакция? Нормальная девчонка, только немного зазнавшаяся, а ещё слишком сильно верит печатному слову. Так что удачи, удачи тебе в этом благом деле, мой юный падаван.

— Сам просил меня не отвлекать, а комментируешь, — пробурчал мелкий под мои смешки. Сама же Гермиона аккуратно подходит к шляпе.

— А-а-а. Всё ясно… — начала шляпа. — Хм… ну конечно. Решено, Гриффиндор!

И тут же зал наполняют овации. Блин, и чего так ликовать? Хотя, я бы лучше пихнул её к реям.

— Драко Малфой.

— Второй пошёл.

Из группы вышел белобрысый пацанчик аристократичного вида. Зализанный, да ещё с таким надменным взглядом, что аж тошно. И стоило шляпе опуститься, как…

— Слизерин! — тут же раздаётся ответ.

— Все злые колдуны и волшебники заканчивают Слизерин, — громко прошептал кто-то. Посмотрев на источник, мы увидели шестого Уизли.

— Я бы поспорил… — необычайно тихо даю ответ. — Просто на Слизерине в основном чистокровные, но никак не злые. Придурков везде хватает.

Гарри молча согласился, и мы продолжили наблюдать за шоу.

— Сьюзен Боунс.

Вышел третий кандидат.

— Куда мне вас определить? — вслух спросила шляпка. — Знаю! Хаффлпафф!

— А там кстати неплохо. Вопреки мнению о тупых, хаффлпафцы соображать умеют, да и их семейный дух, именно что семейный. За своих не просто встанут, а ещё догонят и добавят, чтобы неповадно было, оттого-то с ними предпочитают либо дружить, либо не замечать. А ещё рядом со входом в их берлогу расположен вход на кухню.

На это Гарри лишь усмехнулся.

— Рональд Уизли.

— Да шоб ты сдох!

— Какой ты добрый…

— Я на тебя посмотрю, когда с ним пообщаешься. Мне ментального касания хватило ещё в поезде, чтобы понять уровень того абсурда, что творится у него в голове.

— Э-э-э… поверю на слово.

— Хе-е-е… ещё один Уизли. Разумеется, я знаю, что с вами делать. Гриффиндор!

Снова аплодисменты, и рыжий кошмар усаживается на лавку.

— Гарри Поттер.

— Ну и ты. Не подведи.

— Да ладно тебе. Надо всего лишь сделать несколько шагов.

— Пафос — наше всё! — важно заявляю я под лёгкий смешок парнишки. И он не подвёл.

Гарри пафосно вышел из-за спин детей. В своих прямых строгих очках, за которыми были зелёные, наполненные жизнью глаза, и легко ухмыльнулся. Его шаги в образовавшейся тишине отдавались звонким стуком каблуков сапогов. (Каюсь, вместо учебной обуви, взял сапоги мага под ногу парня, а то будущий великий маг, и в такой фигне — как-то не солидно.) Мантия не спеша тянулась вслед за хозяином, но вот он подходит и садится на стул. Шляпа ложится на голову, и я, предвкушая жаркие дебаты, отправляюсь на переговоры.

Разговор шляпы и Аида, идёт исключительно между ними.

— Салям, остроконечная! — натянув лыбу, ментально кричу Шляпе.

— Ох, кого я вижу. Сколько лет прошло, Аид?

— Много. Очень много.

— Ты, как я погляжу, всё же нашёл носителя.

— Ага. Парень просто красавчик! Умный, красивый, сильный, в общем перспективный.

— Неужели ты всё это время пролежал у палочников?

— У них самых, болтливая. У них самых. Хотя болтливость твоя, как я вижу, сильно уменьшилась.

— Да-а-а. Есть такое. Наговорилась я за прожитое время.

— Директора?

— Они самые.

— Как я им сочувствую…

— Но-но!

— Ой, да ладно. — И тут же перехожу к насущной теме. — Но я по делу. Что ты думаешь насчёт парня?

— Хочешь выбрать ему факультет?

— Да вот не знаю, с тобой думал посоветоваться.

— Хм… даже не знаю.

— Я думаю — Слизерин. Будет отличным Тёмным лордом!

— Может быть. Но я вижу острый ум, а с твоими способностями он будет отлично смотреться у Рейвенкло.

— Нет.

— Почему?

— Шило не позволит.

— Может быть тогда Гриффиндор? Я не вижу в нём страха…

— Это из-за меня. Выдрес… простите, воспитал его за месяц таким вот.

— Хм…

— Тогда предлагаю Хаффлпафф. У него мало друзей, а со своими способностями, он не то что со всем факультетом подружится, а начнёт своё тёмное дело с целью карьерного роста.

— Это на самом-то дружелюбном факультете? — А сколько скепсиса.

— Напомни мне, пожалуйста, сколько детей страдало от этого факультета, когда лезли на рожон? Из них, между прочим, выйдут отличные Тёмные лорды и последователи.

— И с чего такое мнение?

— Всё решают связи. А на самом дружном факультете…

— К-хм. Убедил. Молчу.

— А гриффы слишком охренели.

— О Ровена, тебя не было, считай восемьсот лет, а осведомлён так, словно не покидал этих стен. Откуда?!

— Хе-хе-хе. Секрет фирмы. Ну что, Слизерин?

— Будут трупы. Предлагаю реев.

— Шило. Хаффлпафф.

— В парне бушует неукротимое желание показать себя. Халфпафф — слишком спокойный факультет, а потому ему там будет некомфортно. Ему негде будет развернуться.

— Спорим? — Моя речь буквально источала злорадство.

— Рейвенкло!

— Слизерин!

Через пятнадцать минут. Главный зал.

Вот уже пятнадцать минут дети смотрят на корчащую гримасы Распределяющую шляпу, которая только и приговаривает: «Трудный выбор». Даже преподаватели начали как-то странно на неё коситься, не говоря о самом Гарри Поттере, который лишь услышал от Аида: «Не мешай», после чего его друг и, по совместительству, учитель затих. И никто из присутствующих даже не подозревал о том, какая разгорелась баталия между двумя артефактами.

Аид и Шляпа.

— А я тебе говорю, что у Слизерина есть чистокровные семьи с их библиотеками и влиянием, а это бонус.

— А я отвечаю, что менталитет мальчика не потерпит такую аристократию, а потому заверяю, что лучше уж Хаффлпафф, чем Слизерин.

— Но явно лучше, чем Рейвенкло!

— Нет, Рейвенкло — наилучший вариант.

— Да будь ты человеком, у парня же весь круг друзей будет из одного меня! — в ужасе восклицаю я.

— Не будет, — заверяет меня шляпа и тут же добавляет. — Известность не позволит. И вообще, я не человек, а Распределяющая шляпа, а потому, как я скажу, так и будет!

— Ну это борзё-о-о-ож. Давно не стирали?

— Но-но-но. Не надо меня стирать.

— В стиральную машину запихну, если на Рейвенкло определишь!

Прикинув перспективу, оказаться в этой машине-пытке, Шляпа тут же спасовала.

— Ладно, тогда Гриффиндор. — И только я было хотел возмутиться, как она продолжила. — Нет, ну сам подумай. Совесть — есть, честь — есть, сила — есть, тормозов — нет. Истинный гриффиндорец!

— Пошутил бы я, ответив, что бы ты это Годрику сказала, да ведь помню, какие у него заскоки были.

— Вот-вот. А ты эти самые тормоза отлично заменишь.

— Хах. Скорее уж наоборот. — При этом вспоминаю мою просьбу о походе за Философским камнем.

— К-хм. Ладно, будешь инициатором. Но всё равно, как я и сказала, у него есть высокий интеллект, и отсутствует хитрость…

— Это пока. — Вмешиваюсь в речь.

— …которую заменяешь ты, — как ни в чём не бывало, закончила шляпа. — Да, я признаю, что у Слизерина ему будет неплохо, а если бы тебя не было, то как раз его ему и порекомендовала бы, но так как ты есть, всё же склоняюсь к Гриффиндору.

— Бес с тобой, давай ко львятам.

— ДА-А-А-А-А-А!!!!!

— Не ори, ты мне треть планов похерила.

Главный зал.

— Что-ж, выбор был труден, даже очень. Но он был сделан, — вслух начала шляпа. Дети и профессора, кажется, даже затаили дыхание. — Гриффиндор! — И тут львят прорвало. Точнее прорвало всех, но львят особенно. Парень встал и в не менее пафосном стиле, с лёгкой улыбкой направился к столу факультета.

— Аид, а чего это она так долго?

— Договаривались. Сошлись на львятах, — бурчу в ответ. Блин, теперь Дамби будет легко до него докопаться. Придётся маскировать таланты и умения мелкого с двойным усилием.

— С нами Гарри Поттер! С нами Гарри Поттер! — ликовали некоторые, стоило мелкому подойти. Его начали хлопать по спине и тянуть руки, на что Гарри отвечал с неохотой. Вот только я заметил, что пока шло всё это действие, женская часть со второго по седьмой курс как-то неестественно реагировала. Все смотрели на мелкого такими глазами, словно уже делили лакомый пирог. И делили для себя, любимых. Хотя нет. Вру, не все. Некоторые смотрели заинтересованно, другие его буквально пожирали взглядом, а третьи, как я и сказал, уже его делили. А вот от парней фонило завистью, да такой, что хоть ложкой черпай.

Так, а вот это не хорошо. Стоило Гарри засветиться, как я ощутил ментальный щуп.

— Аид. Что это…

— К тебе в голову пытаются влезть всякие бородатые.

Ну дедушка, ну ты у меня щас получишь! Перехватив контакт на себя, я от всей души посылаю образы своих любимых героев фильмов — чужих, под предводительством королевы. Контакт тут же пропадает. Глянув на ДДД, вижу, как дедушка внезапно переполошился, побледнел и тяжело дыша, схватился за сердце. А вот нех*й! Хрен тебе, а не пацан, педик старый!

— Ты его? — скорее утверждал, нежели спрашивал Гарри, бегло глянув на Дамблдора.

— Конечно. А то ишь, чё удумал, в голову к детишкам залазить. Придушил бы. Так, я не понял, а это чё за хрень? — и указываю на Уизли номер шесть, расположившегося по правую руку, который активно жестикулируя, что-то говорил о квиддиче.

— Это то, о чём ты меня предупреждал.

Вздохнув, Гарри просто забивает и поворачивается к столу. Распределение продолжается, но уже как-то вяло. Ребята по факультету, продолжали докапываться вопросами, и порой Гарри нехотя отвечал. И длился этот бедлам ровно до того, пока Макгонагалл не постучала ложкой по бокалу.

— Прошу внимания.

Под эти слова, поднялся более-менее оклемавшийся Дамблдор.

— Да начнётся пир!

Взмах руки, и на столах тут же появляется еда.

— А ты так можешь? — не скрывая восторга, спрашивает Гарри.

— Еду готовят домовики. Он лишь активировал чары переноса, наложенные на столах факультетов. Вопросы?

— Умеешь ты чудо разбить.

— Хех. Налетай давай, тебе надо.

И Гарри налетел. Вопреки ожиданиям, я не обнаружил в еде ни одной примеси. Всё исконно чинно, по уставу. Во время еды ребята переговаривались, делились впечатлениями и просто общались. Слева от Гарри сидел Симус, а справа Уизли… и чтобы не смотреть на то зверство, что творит шестой, мелкий полностью переключил своё внимание на Симуса.

— … мама — колдунья. Для него это был шок, когда он узнал.

— И его понять можно. Не каждый день узнаёшь, что магия существует, — прокомментировал Гарри.

— Ага. Ещё как. Меня кстати Симус зовут, — представился мелкий номер два, посмотрев на Поттера.

— Гарри.

Отлично. Подрывник-диверсант завербован. Дальше разговор шёл сугубо между ними. На наше счастье, Рону было не до общения, а потому было относительно спокойно. Ровно до того момента, пока из подноса с едой не появилась голова Сэра Николаса.

— Привет! — И такая счастливая улыбка. — Как дела? Добро пожаловать в Гриффиндор?

— Аид?

— Местный призрак. Не обращай внимания.

И тут же налетели другие.

— Привет, Сэр Николас. Как лето прошло? — Спросил… Перси вроде.

— Печально. Опять моя просьба в охоте безголовых была отклонена. — Он разворачивается и важно направляется прочь.

— Я знаю тебя. Почти безголовый Ник. — Подал голос рыжий кошмар.

— Я предпочитаю — сэр Николас, — с разворота, с нотами обиды отвечает призрак.

— Сэр, а как это — «почти безголовый»? — на этот раз, голос принадлежит Гермионе.

— Вот так. — При этом, призрак берёт и спокойно отрывает себе голову. Слышится крик, и дети замирают. И лишь мой подопечный, не обращая внимания на обстановку спокойно продолжает трапезу.

— Не удивлён?

— А что? Всего лишь голову оторвал себе, да и ту, не до конца. В фильмах Дадли расчленёнки было больше.

Дальнейший ужин прошёл без казусов. Ну, а когда все наелись, старосты расхватали первокурсников и повели к гостиным своих факультетов. Шли одной дружной толпой. Но на этот раз Гарри спрятаться не получилось. Все норовили идти рядом, но он лишь молча держался возле Симуса, а с другой пристроился Рон.

— Гарри, дружище, ты чего это без меня ушёл? — эта фраза перевернула мой мир.

— Убей… убей его сейчас же, — начал я настойчиво шептать, в то время как мелкий переваривал услышанное. Но переварив, он все же начал действовать.

Молча сделав небольшой рывок, он занимает половину прохода. Видя реакцию однокурсника на Уизли «номер шесть», Симус тут же подстраивается под ситуацию и не даёт шестому зайти с другой стороны, а тот пытался буквально спихнуть Симуса в сторону. Гарри лишь благодарно посмотрел на ухмыляющегося парня.

Так они добрались до лестниц. Эх, ностальгия. Помню, как Салазар ругался с остальными по поводу этих лестниц. Нет чтобы сделать нормальные, они решили сделать такие вот, унифицированные, которые по идее должны поворачивать туда, куда надо студентам, но по факту, без хозяина замка, они поворачивают в произвольном порядке.

Дальше был долгий подъём, во время которого ученики таки прокляли лестницы, а затем и вход в гостиную, которую охраняла полная дама. Вот только на протяжении всего пути на Гарри смотрели все картины. А точнее, не на него, а на выглядывающего из чехла меня. Часть из картин я узнал и даже поздоровался. Сами картины так же были рады меня видеть, а некоторые откровенно палили здороваясь, когда мимо проходил Гарри. Из предосторожности, попросил меня не палить, в том числе и перед директором. Картины поняли и переключились на первокурсников.

После того, как Перси распределил мелких по спальням, к нам попыталось подойти рыжее недоразумение, которое тут же получило от меня разряд.

— Гарри, твоя палочка неисправна! — завопил он во всё горло, под ошалелыми взглядами соседей по комнате. Ведь кроме нас тут были ещё Невилл и Симус.

— Нет, просто ты ему не нравишься, — беззаботно отвечает Гарри, раскладывая вещи. После он тщательно вытирает руки и, вынув меня из чехла, кладёт на небольшой постамент на тумбе у кровати, остриём от себя. — И ещё. Я тебя не знаю, и знать не желаю. С предателями крови мне делать нечего, — холодно отвечает Гарри, разворачиваясь к Рону. Да-а-а. Такого он точно не ожидал.

— Гарри, а что, твоя палочка — живая? — спросил Невилл, внимательно меня рассматривая. Ага, а то, что тут парень одного из жильцов комнаты, считай на три буквы послал, для вас, Невилл, мелочь? Или это он так тему скосить пытается? Если да, парнишке моё уважение. — Какая необычная.

— Можно сказать и так. Только ты на него не дыши, а то ведь ударит. — И Невилл тут же как от огня отлетает от меня.

— Ударит?

— Моя палочка служит лишь мне, и не признаёт никого другого. Поэтому я никому не рекомендую брать его в руки.

— Его?

— Ну да. Я ему даже имя дал. Аид.

Парни загрузились, а вот Уизли явно не верил.

— Да что вы так боитесь! Это всего лишь какая-то палочка! — взревел Рон и подошёл ко мне. Гарри было хотел ему помешать, но резко передумал, и сделал два шага назад, едва улыбнувшись кончиками губ. Видя реакцию хозяина «необычной» палочки, Симус сделал то же самое, а следом и Невилл.

Но стоило рыжему взять меня в руки, как я выдаю неплохой такой разряд, не смертельный, но довольно опасный. Целую минуту в гриффиндорской спальне первого курса раздавались дикие вопли Шестого: по его телу бегали голубые разряды, волосы встали дыбом и задымились. И так, пока я не перестал бить, и он дрожащими руками не выронил меня на пол, после чего в конвульсиях и сам завалился на пол.

— Теперь ты понял, что я имел виду под «живым трансформатором»?

Гарри сглотнул и кивнул.

На шум тут же сбежались другие студенты, а увидев младшего брата в таком состоянии, близнецы дружно потащили его к мадам Помфри. На немой вопрос собравшихся Гарри молча поднимает меня с пола и спокойно отвечает:

— Нечего брать в руки чужие палочки.

И кладёт меня на место.

Дальнейший разбор полётов я не слушал. Мелкий выкручивался от скользких вопросов и пояснял другим, что я — уникальная палочка, и верен лишь одному, а других буду бить и бить нещадно. Макгонагалл попыталась сама схватить меня, но последовала за Шестым. Легенда подтверждена. В принципе, я не садист, и кого бить, а кого нет, выбираю. Но им это знать не обязательно, хе-хе-хе.

Ну да ладно, фиг с этим. Надо бы придумать новый план по приватизации Философского камня, а заодно избавиться от местного учителя ЗОТИ.

====== Глава 5. Утро добрым не бывает ======

«Утро добрым не бывает». Примерно с этими мыслями я слушал наставления Дамблдора о том, как нехорошо поступил вчера вечером Гарри с таким хорошим\добропорядочным\культурным мальчиком, носящим имя Рон Уизли. И как страдала наш декан. Блин, а ведь как хорошо начинался день…

Стоило мелкому вскочить… именно вскочить, а не проснуться. За прошедший месяц, с помощью регулярных водных процедур, я выработал у него привычку вставать ровно в семь утра. Так вот, стоило ему вскочить, как я потребовал его помощи. Гарри взял меня в руку и направил на прикроватную тумбу, я же заставил последнюю сложиться, подобно «Инкантусу» из фильма «Ученик чародея», а после разложил. Сделано это было с целью проверки новых созданных мною чар. Ведь глайдер вещь громоздкая, а поэтому я придумал, как уложить его в карман. По сути, по мере «складывания» предмет отправляется в подпространственный карман, оставляя лишь небольшой фрагмент с руной этого кармана для последующей развёртки. Этот же принцип я придумал для костюма, но вместо наложения чар на глайдер, я решил наложить их на отдельный боевой мобильный скафандр, который опять же, ещё только предстояло спроектировать, но не суть. По идее, от скафа должны были оставаться лишь перчатки, которые впоследствии развёртывались на парне в полную броню.

Но так или иначе, а проверка процесса развёртки показала отличный результат, а потому можно продолжать. В качестве материала я решил использовать маггловский сплав титана и золота с расчётом один к трём, после чего добавить толику мифрила. Правда, где брать последнее, и на что покупать первое, тоже нужно было подумать, так как того, что есть на счету мелкого, едва ли хватит для этих целей. Хм… дилемма.

После тестов мелкий растолкал соседей, и они дружно направились на завтрак. Ребята косо поглядывали конкретно на меня, но оно и неудивительно в свете открывшихся деталей. Гарри же выглядел вполне себе весёлым, но в то же время серьёзным человеком.

На завтраке мы на пару думали, на что заменить тыквенный сок. Не, я конечно понимаю, что он полезен, но тот же чай будет намного лучше и приятнее. Согласившись на чай, Гарри достал меня, и под завистливыми взглядами окружающих я поменял ему напиток (тыкву удалил эванеско, а на её место попросил у домовиков нормальный напиток). Выглядело это, будто парень кивает сам себе, а после — лёгким движением палочки молча меняет содержимое ёмкости. Сие действие не осталось незамеченным некоторыми с преподавательского стола. А именно — Макгонагалл, которая уже убежала из загребущих лапок медиведьмы, но ещё до нас не добралась, и Альбусом, который выглядел откровенно удивлённо, но после вчерашнего в голову залезть не пытался. Но глазик приветливо подрагивал. Нервишки лечить надо!

Однако, стоило мелкому позавтракать, как его вызвали на ковёр к директору. Кроме него, присутствовала и Макгонагалл, которая лишь молчала, гневно смотря на нового ученика, в то время, как Альбус всей своей широкой любвеобильной душой ездил нам по ушам. Но когда он закончил, следующие его слова несколько выбили меня из колеи, а Гарри ввели в небольшое замешательство.

— Гарри, мальчик мой, скажи, а где ты научился невербальным чарам?

— Ну…

— Сам по книгам. — Тут же подсказал я.

— Это по той абракадабре, где чёрт ногу сломит?

— К-хм. Есть варианты получше?

— Я сам разобрался. По книгам.

— Да?

А сколько подозрения. А глазки так и говорят, что не верит. Я в принципе согласен, за месяц овладеть невербальными чарами, без внешней помощи, это… мягко говоря сложно, если не невозможно.

— Да, — уверенно заявил мелкий.

— Что ж, тогда разреши узнать насчёт твоей палочки. Рональд сказал, что ты говорил что-то о том, что твоя палочка живая. Да и Минерва пострадала… — Та-а-ак. А сам старый хрыч уже щупы легилименции потянул. Хрен тебе! Въ*бу, не пожалею!

— Ну… мне иногда так кажется.

— Мм? — директор поднял вопросительно бровь, при этом резко обрывая чары, стоило мне перехватить контакт. Не успел!

— Понимаете, когда я беру её в руки, я чувствую силу, которая начинает меня переполнять, а в душе словно поднимается настоящая буря. И порой, я иногда начинаю с ней говорить и словно чувствую, как она отвечает. Понимаете?

— Да, — директор уверенно кивнул, поглаживая свою бороду и сверля меня взглядом. Макгонагалл же выглядела довольно удивлённой.

— А ещё я понял одну вещь. Палочка очень не любит, когда её пытаются украсть или отобрать у хозяина.

— Интересно, очень интересно, — тихо пробормотал Дамблдор. — Может, тогда ты оставишь её у меня ненадолго? Я просто хочу её осмотреть на предмет дефектов. Палочка, как ты знаешь, старая, и у неё могут быть дефекты.

— Аид? — как-то неуверенно и подавленно спросил Гарри.

— Не согласишься, будут проблемы, а их я тебе и так обеспечу, поэтому добро.

— Уверен?

— Да. Не переживай, со мной ничего не случится. Обещаю.

— Хорошо. Вот, — он достаёт меня из чехла и кладёт на стол перед директором.

— Хорошо, мальчик мой. Можешь идти.

Гарри кивает и покидает кабинет, оставляя нашу компанию втроём.

— Альбус, что всё это значит? — спросила Минерва, как только мелкий покинул кабинет.

— Древние артефакты очень опасны, Минерва. И как мы могли убедиться, палочка мистера Поттера — не исключение.

И такой взгляд на меня, словно меня щас препарировать будут. Ага, ща! Только попробуй, весь кабинет взорву! Уж на что, на что, а выброс сырой силы такого уровня я сделать смогу.

— Но как тогда эта палочка могла оказаться у мальчика?

— Вот сейчас я и буду это узнавать.

— Тогда я пойду на урок.

— Конечно. — Ну вот мы и остались вдвоём. Посмотрим, кто кого.

***

Альбус Дамблдор. Прошлый вечер.

Сидя в главном зале он не мог никак найти Гарри, прекрасно зная о том, что он где-то среди этих детей. Но вот, когда объявили его имя, директор был очень сильно удивлён. Вместо того мальчика, которого он ожидал увидеть, вперёд уверенной походкой вышел совсем другой человек. Здоровый, хорошо сложенный, а главное — уверенный в себе молодой человек. Уже сейчас директор понял, что его план дал сильный сбой, ведь на такого ребёнка влиять будет намного сложнее. Вместо загнанного в угол котёнка, он видел молодого, но уже знающего себе цену льва. Пока ещё юного, но если оставить дело так, он вырастет слишком сильным, а это нехорошо.

Но вот то, что началось дальше, нельзя было описать. Распределяющая шляпа не знала (!) куда определить ребёнка. Несмотря на то, что директор самолично общался с артефактом, склоняя Шляпу определить мальчика на Гриффиндор, создавалось впечатление, словно она видела что-то такое, словно кто-то или что-то мешали ей сделать выбор.

Целых пятнадцать минут от неё только и раздавалось задумчивое «Хм…», но вот она выносит решение, и у директора вырывается облегчённый выдох. Всё-таки львята. Однако, нужно было посмотреть, что же стало с мальчиком, из-за чего же он так изменился. Но стоило ему лишь протянуть ментальные чары, как нечто буквально вгрызлось в ментальный канал.

Директор ощущал, что нечто, перехватившее чары, было очень древнее и могущественное. Такое, с чем великому Альбусу Дамблдору ещё не приходилось сталкиваться. И оно не готово было делить мальчика. Неожиданно в мыслях директора резко возникли настолько омерзительные создания, что у пожилого мага ёкнуло сердце. Великий светлый волшебник Альбус Дамблдор изо всех сил резко оборвал контакт. И это помогло. Образы стали затухать, а сердце – успокаиваться. На волшебника резко накатила усталость и небольшое головокружение.

— Альбус, с вами всё в порядке? — взволнованно спросил Флитвик, в то время пока директор приходил в себя.

— Да. Да, просто плохие воспоминания о Томе.

Флитвик вздрогнул и больше не говорил. Директор же начал судорожно размышлять о том, что только что произошло? Ну, а после ужина, по донесениям одного полугоблина, Альбуса забрала мадам Помфри. Там он встретился с Минервой, которую принесли через пять минут после ещё одного пациента. Им оказался Рональд Уизли. Выдав директору успокоительное, женщина тут же переключилась на новую цель.

По скудным словам мальчика и реплике декана Гриффиндора, а также результату работы колдомедика, директор понял, что их очень сильно ударило маггловским током, но где можно было взять ток в Хогвартсе, директор не имел ни малейшего понятия.

Дальше он смог выудить, что они без спроса взяли в руки палочку Гарри Поттера, и тут же получили удар, от которого кожа на руках обоих оказалась подпалена. Неизвестно, какое чудо спасло их от смерти, но директор понял, что нечто заступившееся за мальчика, и палочка, ударившая Рональда и Минерву, это одна и та же сущность.

На следующий день, на завтраке директор вовсю изучал беззаботно завтракающего мальчика, а после — пригласил мистера Поттера к себе. Нужно было срочно изъять палочку у мальчика и выяснить, что же это за артефакт, который бросается на всех, кроме хозяина.

Как оказалось, опасения директора подтвердились. При попытке воздействовать на разум мальчика в кабинете нечто вновь попыталось перехватить контакт, отчего директор резко оборвал заклинание. Артефакт действительно разумен и скорее всего, способен ментально влиять на своего владельца, раз мальчик всего за месяц превратился из беспомощного котёнка в матёрого кота.

Вот только тот факт, что палочку удалось так легко забрать, несколько выбил директора из колеи. Ведь он рассчитывал на сопротивление и уже приготовил аргументы, но сопротивления не последовало, что оставляет надежду на возвращение мальчика на истинный путь. Но всё равно. Это было странно. Слишком странно.

Оставшись наедине с артефактом, Альбус попытался просканировать предмет на уровень магии, свойства и руны, но тут же потерпел крах. Артефакт не анализировался ни одним заклинанием, зато Альбус отчётливо ощущал чьё-то внимание на себе. Внимание было столь пристальным, что у директора закрались нехорошие подозрения насчёт лежащего на столе артефакта.

Убедившись, что палочка не читается, директор попытался понять, из чего же она состоит, но и тут он потерпел крах. Обсидиан надёжно скрывал своё содержимое… стоп. «Обсидиан! Ну конечно же! Все заклинания развеиваются в магии этого минерала, и именно поэтому нет возможности его прочитать, но тогда как же создатели этой палочки смогли наложить руны? Это же невозможно!» — закрутилось в его голове.

Но невозможное лежало перед его глазами. «Как… КАК?! Как этой палочкой можно колдовать?» — крутилось в голове Дамблдора. Что же это за сила, которая использует обсидиан, как защитную плёнку, и причём вполне успешно, раз эта самая защита никак не сказывается на возможностях палочки.