Мой мышонок лорд преисподней

Глава 9

Злопамятный математик довёл ученика до самых дверей директорского кабинета. И вроде даже собирался остаться после звонка на урок, чтобы насладиться тем, как будут распекать Василевского. Однако руководитель школы так выразительно зыркнула на Салмана Ибрагимовича, что тот испарился без всяких понуканий и лишних просьб.

В помещении остались всего четверо. Сам Виктор, директор и два представителя семейства Кубовских. Отец и сын. Причем младший до сих пор отсвечивал зеленой от синяков мордой. Крепко же Адастар ему наподдал, если оно всё еще не зажило.

— О, явился, отморозок малолетний! — тотчас же отпустил комментарий старший Кубовский, стоило только рыжеволосому парню переступить порог. — Вы посмотрите на него! Вылитый же уголовник! Вы вообще проверяете, кого в гимназию принимаете⁈

— Пожалуйста успокойтесь, Валерий Евгеньевич, — мягко осадила его педагог. — Сейчас мы во всём разберёмся.

Директор поджала тонкие губы и вперила строгий немигающий взгляд в Василевского:

— Полагаю, Виктор, вы уже догадались о причине вашего вызова?

— Ага, есть пара предположений, — напряженно буркнул парень.

— Ты еще поогрызайся тут! — рявкнул отец Стаса.

— Валерий Евгеньевич, не вмешивайтесь! — тоже прикрикнула женщина, а потом уже куда более спокойно обратилась к подростку. — Пострадавшую сторону я имела удовольствие выслушать. Теперь, Виктор, настала ваша очередь изложить свою версию событий. Можете приступать.

— Да тут и рассказывать нечего…

Рыжеволосый юноша в несколько предложений пересказал все подробности, предшествующие потасовке. Включая попытку унизить его в галерее, предпринятую Кубовским с приятелями. Ну и саму драку, конечно же.

— Нет, ну вы посмотрите, каков наглец! — вновь заголосил папаша Станислава. — Как брешет-то! Ты знаешь, щенок, что за клевету можно с шестнадцати лет к ответственности привлечь⁈ Чуешь, чем это для тебя пахнет⁈

— Валерий Евгеньевич, я прошу вас, дайте мне выслушать ученика, — устало закатила глаза педагог. — Вы уже высказались, и вам никто не мешал.

— А вы мне, Инга Германовна, рот не затыкайте! Вы посмотрите на моего сына! У него же на лице места живого нет! А этот маргинал рыжий тут небылицы сочиняет! Жертву из себя строит! Однако швы на бровь, почему-то, накладывали Стасу! Вы в заключении экспертизы посмотрите, там все описано!

— Если вы не собираетесь меня слушать, то, пожалуйста, покиньте помещение, –окаменело лицо директрисы.

— Чего⁈ На каком основании⁈ — встал в позу Кубовский-старший.

— На том, что это мой личный кабинет, а не площадка для дебатов. И вы данному ученику никем не приходитесь. У вас вообще нет права с ним разговаривать. Особенно в подобном тоне.

— Я буду с этим малолетним уголовником говорить так, как посчитаю нужным! Понятно вам⁈ — не уступил мужчина.

— Тогда я вынуждена вызвать охрану…

И только эта угроза уже подействовала на Валерия Евгеньевича. Что-то нечленораздельно прорычав, он гневно вскочил с офисного стула и порывисто двинул к выходу. Его сынишка быстренько последовал примеру папани, избегая при этом смотреть в сторону Виктора. Но Василевский в душе прямо-таки сгорал от злости. Поэтому отпускать одноклассника так просто не захотел.

— Эй, Стас, — позвал он, — а что с тобой стряслось? Совсем недавно ты такой смелый был. Хотел заставить ботинки вылизывать. Кости мне обещал переломать. Оскорблял. Куда же сейчас испарилась твоя удаль? Неужели ты настолько труслив, что даже своему папе побоялся рассказать правду? Ты ведь прекрасно осознаёшь — ты получил за дело. Ну вот попробуй, глядя мне в глаза, заявить, что я наврал. Сможешь? Хватит совести на такое?

Станислав притормозил и исподлобья посмотрел на Виктора. Он уже набрал воздуха для ответа, но его резко перебил отец:

— А ты пасть свою не разевай, щегол! — грубо выкрикнул он. — Будешь тут еще к совести взывать! Лучше готовься к проживанию в колонии! Потому что я это так не оставлю! Простое исключение из школы меня не устроит! Вы тоже, Инга Германова, мотайте на ус. Если не хотите говорить со мной, придется общаться с полицией и моими юристами!

Мужчина утянул за собой сыночка и захлопнул дверь. А рыжеволосый подросток после его слов остался стоять как оплёванный. Ну теперь понятно, от кого Кубовский-младший унаследовал дерьмовый характер…

— Ох, до чего же проблемная семья… — покачала головой директриса, устало потирая лицо. — Да уж, Виктор, не позавидуешь вам…

— Мне⁈ — возмутился Василевский. — Я еще и виноватым остался⁈

— Ну вы на потерпевшего не очень похожи…

— Мне что, по-вашему, следовало дать себя избить, чтоб стать потерпевшим⁈

— По-моему, Виктор, вам следовало сразу же обо всём сообщить администрации гимназии, а не устраивать дуэли в лучших традициях восемнадцатого века! — отчитала ученика педагог.

— Ага, и тогда бы надо мной все одноклассники глумились…

— Как бы там ни было, не вижу смысла обсуждать то, чего не случилось, — пресекла этот разговор женщина. — Сухие факты таковы, что Станислав Кубовский пострадал. У него диагностированы множественные гематомы, пятисантиметровое рассечение, сколы зубной эмали и черепно-мозговая травма легкой степени. А на вас ни единой царапины…

— И что теперь будет? — насупился Виктор. — К чему вы меня подводите?

— Послушайте, Василевский, не надо на меня злиться. Я еще только разбираюсь во всей этой ситуации, и вполне допускаю, что всё могло произойти именно так, как вы поведали. Буду откровенной, Станислав Кубовский уже не первый раз становится фигурантом подобных происшествий. Но до настоящего момента всегда находился на вашем месте. Однако сейчас исключение светит именно вам.

— Интересно получается. Пока этот амбал поколачивал всех вокруг, это вас не волновало. А стоило только дать ему отпор, так сразу стращаете меня тем, что выгоните из школы… — рассердился мальчишка.

— Я просто честно озвучиваю вам перспективы, — предельно спокойно ответила педагог. — Кубовский, по крайней мере, таких серьезных побоев никому не наносил. Поэтому отец и свора юристов помогали ему выходить сухим из воды. Я сожалею, Виктор, но на следующую встречу мне придется пригласить ваших родителей.

Внутри у подростка всё рухнуло. Нет-нет, он же обещал маме! Да и не он спровоцировал эту глупую драку… Почему же все так несправедливо?

— Скажите, Инга Германовна, а если я найду кого-нибудь в классе, кто подтвердит мою версию? — спросил юноша, цепляясь за последнюю соломинку.

— Если у вас получится, — особо выделила директор голосом первое слово, — то это станет огромным преимуществом для вас. В принципе, вам поможет любое доказательство. Не только свидетели.

Женщина больше ничего не добавила. Но каким-то неведомым образом парень осознал, что она убеждена — ни черта у него не выйдет. Инга Германовна целиком и полностью разделяет мнение, которым с Василевским поделился Павел Белов.

— Ладно… спасибо. Я могу идти?

— Да, возвращайтесь на урок. Я предупрежу Салмана Ибрагимовича, чтобы он не ставил вам пропуск.

— Угу…

Юноша уже дошел до двери и взялся за ручку. Но тут вдруг проснулся демон:

— Эй, дитя, не хотел вмешиваться в этот замечательный разговор. Ведь он был достаточно эмоциональный и подарил мне изрядное количество энергии. Особенно порадовал тот крикливый смертный. Настоящий кладезь…

— Отстань, Адастар, не до тебя сейчас… — понуро откликнулся школьник.

— А, ну коли тебе не интересна твоя кулачная схватка, запечатлённая кем-то на магическую скрижаль, то я могу не отвлекаться от чтения…

— Что-о⁈ Ты про видео⁈ Откуда оно у тебя⁈ — мысленно вскричал Витёк.

— Кто-то прислал его в этих ваших социальных сетях. Я еще плохо изучил их, поэтому не отвечу точнее. Посмотри сам.

— Погоди… ты что, лазал по моим аккаунтам? — опешил юноша.

— Ну если под сим унизительным словом ты подразумеваешь дотошное и подробнейшее изучение посланий, которыми ты обмениваешься с другими смертными через свою зачарованную скрижаль, то да. Именно это я и делал. С первого же дня.

— Адастар, но ведь так нельзя!

— Почему? И как я должен изучать обычаи людей⁈

— Да потому что это чужая личная жизнь! Слышал что-нибудь о тайне переписки⁈

— Нет. Но звучит как очередная блажь, выдуманная глупыми человеками.

— Ох, ты неисправим! Отдай телефон!

Юноша, не успев выйти из кабинета, скинул с плеча рюкзак и принялся в нем рыться.

— Что-то случилось, Виктор? — озадачилась поведением ученика женщина.

— Да. То есть нет. В общем, подождите! — сбивчиво протараторил юнец.

Подойдя к столу директрисы, мальчишка открыл пришедшее письмо и первому же кадру понял, что это именно то доказательство, которое его спасет. Тут было не только прекрасно видно, что сам Василевский просто стоит, пока на него с оскорблениями и угрозами надвигается Станислав. Но и запечатлено, кто из них первым попытался ударить оппонента.

Подросток пощелкал кнопками регулировки звука, повышая громкость, и динамики смартфоне предельно четко воспроизвели голос Кубовского: «Эй, чмошник, ты так и будешь стоять или сделаешь уже хоть что-нибудь? Иди сюда!»

— Что скажете, Инга Германовна? Сойдет такое доказательство? — во все тридцать два зуба ухмыльнулся Витёк.

На самостоятельную работу по алгебре Василевский, к сожалению, так и не успел. Когда он вернулся в класс, ученики уже сдавали исписанные листки. А вредный математик, хоть и пустил мальчишку на остаток урока, мстительно пообещал устроить ему индивидуальный зачет.

А после звонка к Виктору, сияя загадочной улыбкой, подошла Юлька Кирхнер.

— Ну что, помогло тебе видео?

— Так это ты⁈ Ты его снимала⁈ — изумился юноша.

— Тихо ты! Чего орешь так⁈ — зашипела одноклассница. — Ну да, вроде того. Я сразу поняла, зачем тебя Царь Соломон к директору повёл.

— Блин, какая же ты умница!

— Ну да, водится за мной такое, — состроила глазки Кирхнер.

— Спасибо тебе за это! Ты меня просто спасла, — искренне поблагодарил Василевский.

— Спасибо много! — иронично хмыкнула девушка. — С тебя тренировка, как ты и обещал.

— А, да не вопрос! Как только свободное время появится, так сразу!

— Ну да, понимаю, загруженность высокая, — с поддельным сочувствием покивала Юля. — Каждый день по шесть-семь уроков, внеклассные факультативы, подготовка к экзаменам, да еще и Крылову нужно успеть до кафе выгулять…

Виктор с серьезным видом кивал в такт словам одноклассницы, но ровно до тех пор, пока та не упомянула о Дане. И стоило мальчишке услышать о брюнетке, как его лицо поспешило сравняться цветом с огненной шевелюрой.

— Ч-чего? — выдавил он из себя. — А ты-то откуда знаешь?

— Так все уже знают, — легкомысленно пожала плечами школьница. — Ну а ты как хотел? Крылова — первая красавица во всей гимназии. За ней пытались ухлестывать все пацаны с параллели. Да и «мальки» из девятых-десятых классов тоже подкатывали. Но наша Эльза всех отшила.

— Э-э-э, а почему Эльза? — затупил подросток.

— Ты что, «Холодное сердце» не смотрел? — одарила собеседница Виктора насмешливым взглядом. — Ледяная королева там была такая.

— А-а, в этом смысле…

— Ага. Ну вот поэтому и готовься к повышенному вниманию со всех сторон, Донжуан. — ехидно изрекла Кирхнер.

— Блин, ладно, пристыдила! — сдался Василевский. — Когда там у тебя тренировка ближайшая? Я ж мужик, правильно? А мужик сказал — мужик сделал.

— … сделал вид, что ничего не говорил, — хохотнула Юлия. — Ладно, не хмурься. Шучу я. Пошли сегодня, чего откладывать? Я уже тебя разрекламировать на всю спортшколу успела. Тренер очень загорелся идеей с тобой познакомиться.

— Прям сегодня? А в другой день никак? — растерялся Витёк.

— А что такое? У тебя планы какие-то? Опять на свидание собрался? — хитро прищурилась одноклассница.

— Кхм… да нет, просто… форму же надо…

— Сойдет твоя обычная с физры, — отмахнулась Кирхнер.

— А перчатки?

— У нас есть. И бинты тоже.

— А шлем?

— Найдется.

— А… а… — юноша лихорадочно пытался вспомнить, что там еще используется из экипировки в контактных видах спорта.

— Слушай, да оденем тебя, не трясись! — оборвала его девушка. — Если тебе и капа нужна, то у меня в шкафчике валяется. Нулёвая, никем не кусанная. Ты, главное, самого себя доставь до спортзала. Остальное на месте порешаем.

— Эх, убедила. Сегодня, так сегодня…

К указанному одноклассницей адресу Витёк прибыл с получасовым опозданием. Сначала троллейбус долго не хотел приезжать. А потом он еще и в небольшой затор угодил на дороге. Поэтому когда подросток все же отыскал нужный спортивный клуб, то встретил внутри весьма разозлённую Юльку.

— Если б ты меня подставил, я бы этого не простила! — обиженно фыркнула она. — Уже все собрались, одного тебя ждем!

— Ну брось ты ворчать, я ж приехал! — всплеснул руками парень.

— Еще б ты не приехал! Ладно, пошли уже. Я тебе там шкафчик застолбила в раздевалке.

Осторожно придерживая сумку, чтобы Адастара там внутри сильно не раскачивало, Василевский отправился за спортсменкой. Она отвела его к неприметной двери, помеченной буквой «М» и подала резиновый браслет.

— Сто семнадцатый шкафчик твой. Замок электронный. Один раз браслет приложил — он открылся. Ещё раз — закрылся. Понял? Ну тогда поторопись, я здесь подожду.

Кивнув, юноша нырнул внутрь и принялся оперативно стягивать с себя повседневную одежду. Потом он резво запрыгнул в шорты, легкие кеды и безразмерную футболку. Ну, собственно, всё, готово!

— Сумку оставь, куда ты ее тащишь? — сделала Виктору замечание Кирхнер, увидав, что он вынес ее из раздевалки.

— Да не, я лучше собой возьму. У меня там вода и… э-э-э… ну и мало ли чего вообще.

— Боже, Витёк, ты что, думаешь у тебя тут обворует кто? — фыркнула Юля.

— Да нет же. Но мне все равно так спокойней.

— Ой, ну как знаешь! Пошли.

Еще минут пять они потратили наматывая на кулаки Василевского боксерские бинты. И это при том, что подросток провёл в интернете целый час, чтобы понять, как их вообще нужно повязывать. Однако недостаток опыта в этом деле от глаз профессионального бойца укрыться не мог. Особенно, когда дошло до правой руки. В конце концов Кирхнер психанула и сама забинтовала ему кулак. Причем, сделала это гораздо качественней и быстрей, чем вышло у Виктора. Что, впрочем, неудивительно.

— Капу сможешь сам сварить? — деловито осведомилась спортсменка.

— Варить? Зачем? — не въехал рыжеволосый юноша.

— Василевский, ну ты что, троллишь меня⁈ — нахмурилась школьница. — Ты так дерешься, но не умеешь ни бинты мотать, ни капу варить?

— Ну-у… собственно, это и есть одна из причин, по которой я до последнего откладывал поход на тренировку с тобой, — застенчиво улыбнулся Витёк. — Не хотел своим абсолютным невежеством светить.

— Ой, ну вот только не надо щенячьи глазки делать… — девушка почему-то засмущалась и опустила взгляд. — Ладно, пошли уж. Покажу тебе мастер-класс. Но имей в виду, со стороны твоё незнание кажется капец каким странным!

— Да понимаю… Ну а что я могу поделать?

Затащив подростка в тренерскую, Юля с ходу взяла со стола кружку с недопитым чаем и выплеснула содержимое в цветочный горшок. Затем она набрала в ёмкость горячей воды из кулера. Извлекла прозрачный пластиковый футляр с силиконовой капой. И просто бросила её в кипяток.

Выждав минуту или чуть дольше, она сноровисто выловила капу линейкой, чуть подула на нее и подозвала Виктора:

— Открывай рот!

Не посмев ослушаться, подросток подчинился. Спортсменка сама приладила ему силиконовый назубник на верхнюю челюсть и тщательно продавила со всех сторон.

— Прикуси и языком к зубам прижми, — посоветовала она, не отнимая ладоней от лица подростка. — Держи-держи! Не отпускай, а то плохо сидеть будет! Ну, вроде всё. Пошли быстрее!

Кирхнер подхватила одноклассника под локоть и потащила к выходу. Да только в самых дверях забавно ойкнула, столкнувшись с каким-то невысоким коренастым мужичком со скособоченным набок носом.

— О, Юлия сиречь Эриховна, какая встреча! — театрально всплеснул он руками. — Я-то всё голову ломаю, куда она запропастилась! А ты в моей тренерской с кавалером застряла?

— Сан Саныч, что за сальные намёки! — разъяренной кошкой зашипела девушка. — Я помогала ему капу сварить! Вот, смотрите.

Она ткнула пальцем почти в самое лицо Виктору, и тот поспешно растянул губы, демонстрируя зажатый между зубов кусок силикона.

— А без твоей поддержки он бы не справился, да? — лукаво ухмыльнулся тренер.

— Вот представьте себе! — обижено буркнула спортсменка.

— Ладно, не фырчи. Потом будешь прогулы свои отрабатывать. Ну а ты у нас, получается, Виктор?

— Ага, я, — кивнул подросток, пожимая широкую мозолистую ладонь мужчины.

— Угу… понятно… — он с сомнением оглядел отнюдь не атлетическую фигуру Василевского и задумчиво почесал сломанную переносицу. — А чем ты, говоришь, занимался?

— Так это… плаванием.

— Не понял? Шутить изволишь? — Сан Саныч покосился на Кирхнер, будто бы просил разъяснений.

— На меня не смотрите, мне он тоже не признался, — сразу же съехала девушка.

— Хе, ну ладно, человек-загадка! Пошли на ринг. Посмотрим, чего ты сто́ишь!