Мой мышонок лорд преисподней

Глава 12

— Юля!!! Юля!!!

Василевский чудом успел подхватить одноклассницу и осторожно уложил на землю. К своему вящему ужасу, он обнаружил, как на животе у девушки сквозь одежду проступает темное пятно. Вот только что оно было не больше кулака, а вот уже набухло, став размером с пару ладоней. Блин-блин-блин! Что же делать⁈ Такими темпами скорую Кирхнер не дождется!

— Адастар! Адастар!!! Мне нужна твоя помощь!!! — в панике завопил подросток.

— Ну что там еще⁈ — раздраженно отозвался демон.

— Пожалуйста, посмотри на Юльку, ты можешь что-нибудь сделать⁈

— Хм-м-м… ну я бы мог выточить из её черепа искусно украшенную чашу. Но мышиными лапами это не так уж легко сотворить. Тебе тоже придется поработать. Для начала мы срежем…

— О чем ты говоришь⁈ Какая чаша⁈ Я же прошу тебя спасти её! Она сейчас истечет кровью и умрет!

— А-а-а-а, ты об этом… Ну так бы и сказал! Выпусти меня, мне надо взглянуть на смертную своими глазами.

Мальчишка бережно опустил затылок юной чемпионки и метнулся к брошенной в пылу драки сумке. Вжикнув молнией, он помог выбраться мышонку и поднес его прямо к ране, полученной одноклассницей.

— Ужель весь переполох вот из-за этой маленькой дырочки? — удивился грызун, шевеля носом. — Неужто люди настолько хрупкие, что подобная царапина способна их убить?

— Да-да, Адастар! Мы именно такие! Молю, сделай что-нибудь! Она не должна умереть!

— Ох, бездна с тобой, дитя. Мне никогда не понять ваших мотивов. Но коли ты столь истово просишь за эту смертную, то так тому и быть. Я исцелю её…

Зверёк спрыгнул на живот бессознательной школьницы и вытянул перед собой лапки. Несколько секунд ничего не происходило, но вскоре на кончиках его коготков загорелись крохотные алые искорки. Они наливались светом, а потом, будто маленькие капельки, срывались и падали вниз, исчезая в глубине пореза.

— Я закончил. — отчитался Адастар.

— Но я же всё еще вижу порез! — заспорил подросток.

— Ну естественно. Моя энергия исцелила её внутренние органы, оставив лишь неглубокую поверхностную рану.

— Почему ты не вылечил её полностью?

— А как ты собрался объяснять ей или другим человекам причину, по которой шкура этой смертной зажила настолько быстро? Насколько я понял, ваш хвалёный технический прогресс так не умеет. А врожденная регенерация у твоего вида слишком медленная…

— Ох, черт, а ведь ты прав… я не подумал…

— И меня это не удивляет, дитя, — тоном разочарованного наставника проговорил демон. — А теперь, мне надо обратно. Я кое-что не досмотрел в твоей магической скрижали…

Мышонок проворно соскочил и прямой наводкой устремился к оставленной сумке, прыгая по телам поверженных гопников. За ними их сбежавшие товарищи, похоже, возвращаться и не думали.

А юноша пока переложил бесчувственную Кирхнер себе на колени, придерживая ей голову.

— Эй-эй, молодежь, что тут у вас⁈ — рядом с Витьком вдруг возникла взволнованная женщина средних лет и пожилой мужчина. — Помощь нужна⁈

— Вы могли бы вызвать скорую? — попросил Василевский, удивляясь снизошедшему на него спокойствию. — На нас напали какие-то отморозки и ранили мою подругу ножом.

— Ох-ох-ох, бедняжка! Сейчас-сейчас, подожди немного! Ой, что же делается, совсем уже по улицам ходить страшно… зверьё кругом одно! — запричитала дама, зарывшись в сумку по самый локоть в поисках мобильника.

Мужичок же, в противовес своей спутнице, сохранил рассудок холодным. Он оглядел распластанную на брусчатке шпану и тихо поинтересовался у парня:

— Это ты их так? — подозрительно прищурился прохожий.

— Не, это всё она! — ляпнул Витёк, указав подбородком на одноклассницу. — Она чемпионка мира по кикбоксингу, с ней шутки плохи!

— А-а-а, вот оно что… — понятливо протянул незнакомец. — Ну тогда ладно, сейчас полицию вызову.

— З-зачем полицию? — заикнулся от волнения парень.

— Как зачем⁈ Чтоб этих гавриков запаковали, и за нападение группой лиц отправили годика на три-четыре фуфайки шить. А тому, который ножом махал, вообще следует покушение на убийство впаять! Или ты возражаешь?

— Кхм… нет. Наверное, и в самом деле надо… Просто, мы ведь не так уж сильно и пострадали…

— Ну вот и хорошо, что не возражаешь. Ты послушай-ка меня, хлопец. Я сам пенсионер МВД, двадцать пять лет отпахал в органах. И по своему опыту скажу, что вам сильно повезло. Не будь твоя девочка профессиональным бойцом, то для вас всё могло закончится куда печальней. Тебе бы башку прямо здесь проломили. А её саму б куда-нибудь увели и изнасиловали. И хорошо, если бы вообще в живых оставили. Понимаешь, о чем я?

— Пап, да хватит тебе свои страшилки рассказывать! — вклинилась женщина. — Ты не видишь, детишки и так на пределе⁈

— Кхм… да вот, кстати, Парень, наоборот, какой-то больно сдержанный. Небось, еще не понял, от чего спасся…

— Я вызвала скорую, они должны быстро приехать, — присела на корточки прохожая, не обращая внимания на реплику своего спутника. — Как твоя девочка? Живая?

— Да, всё в порядке. Рана неглубокая, — уверенно кивнул Василевский, ощущая через спину, как колотится сердце Юльки.

— Ой, да тут же всё в крови! — взвизгнула дама. — Ох, мне плохо… папа, держи меня!

Дедок проворно для своего возраста подскочил и подхватил сомлевшую дочь за подмышки. Похоже, помощь медиков понадобится еще и ей…

Но тут Василевскому стало не до них, поскольку школьница на его коленях слабо завозилась, что-то протяжно простонала и открыла глаза.

— Витя? Ты цел? — спросила она, едва шевеля пересохшими губами.

— Да, Юль, со мной все хорошо. Не вставай, сейчас скорая приедет.

— Знаешь, да мне, наверное, она и не нужна…

Спортсменка попыталась было подняться, но Витёк твёрдо удержал её, надавив на грудь.

— Не вздумай даже! С тебя крови натекло пипец сколько! Ждем фельдшеров и точка!

Девушка сперва отчего-то напряглась, но потом всё же подчинилась. Она расслабилась и серьезно посмотрела на своего одноклассника. Сердце мальчишки предательски пропустило удар. Ведь в глазах у Кирхнер поселился какой-то странный блеск, которого молодой человек раньше никогда не наблюдал.

— Витя, позволишь сказать тебе кое-что? Только я никому еще такого не говорила. Можно на ушко шепнуть?

Юноша, затаив дыхание, послушно склонился. Ему вдруг подумалось, что он сейчас услышит слова, которые мужчины, обычно, помнят до самой смерти. И не ошибся. Шёпот сверстницы, порождая тучу мурашек, приятной горячей волной обжег ему кожу:

— Отпусти, пожалуйста, мою сиську…

— Уф, блин, прости! Извини, я не хотел! Я случайно, клянусь тебе, Юль! Это… я… это не то, что ты… ох…

Мальчишка отшатнулся, отдёргивая руку как от раскалённого чайника. Пунцовые пятна моментально проявились на его щеках, а вскоре затопили и всё лицо.

— Хи-хи, какой ты душка, я прям тащусь! — развеселилась одноклассница. — Ты всегда такой стесняшка?

— Замолкни, Кирхнер! — процедил Виктор, стараясь не смотреть на школьницу. — Жди скорую молча!

Когда приехали медики, то события закрутились с такой скоростью, что Витёк их и запомнить толком не успел. Юльку уложили на носилки, погрузили в карету. А у Василевского спросили, кем он приходится пострадавшей.

— Одно… яйцевый близнец! — в последний момент скорректировал свой ответ парень. Просто внезапно подумал, что его сразу же высадят из машины, как только поймут, что он для девушки никто.

Фельдшер странно посмотрел на юношу, но ничего расспрашивать больше не стал.

Потом их привезли в приемное отделение, где Кирхнер обследовали, продезинфицировали рану, заштопали и забинтовали. Но поболтать по душам у подростков не получилось, поскольку прямо в больницу нагрянула полиция. Видимо, тот прохожий действительно имел какие-то связи в органах. Ну или прекрасно знал, что нужно сделать, чтобы заставить их работать. Поскольку стражи порядка развили по-настоящему бурную деятельность и подняли на уши вообще всех. Первыми примчались мама Виктора с отчимом. За ними приехала классная руководительница. Потом бледный тренер Юльки. Даже директриса гимназии вроде бы засветилась здесь.

Последним прибыл отец Кирхнер. Высокий статный мужчина с водянистыми-голубыми глазами, благородной проседью в шевелюре, холёной бородкой и нестираемым надменным прищуром на физиономии. Он появился в коридоре в сопровождении представительно разодетых мужчин, которые с ходу вступили в какое-то непонятное противостояние сразу со всеми. С врачами, полицейскими, педагогами. Даже персонально Василевскому немного перепало от родителя спортсменки.

— Вы, молодой человек, и есть одноклассник Юли? — строго и в какой-то степени даже высокомерно уточнил мужчина, отведя школьника в сторону.

— Ну да, — не стал мальчишка отрицать очевидного.

— Хорошо. Тогда вы не хуже меня понимаете, кем она является и чем для неё может обернутся обнародование всей этой истории?

— Э-э-э… не совсем. Вы не разъясните? — замешкался парень.

— Юлия к своим восемнадцати годам уже двукратный чемпион мира! — пафосно изрек Кирхнер. — У неё великолепные перспективы в большом спорте и громкое имя. Ей вся эта околокриминальная возня ни к чему. Если об этом происшествии прознают журналисты, то… впрочем, вы выглядите довольно смышленым юношей. Мою мысль додумаете сами.

— Ну-у, допустим, — осторожно кивнул школьник, еще не понимая к чему клонит собеседник.

— У меня к вам деловое предложение… э-э-э… как вас зовут?

— Виктор.

— Ага, так вот, Витя, мы с вами подпишем договор. Вы получите некоторое денежное вознаграждение, а взамен, обязуетесь молчать о случившемся. А если скажете полиции, что самостоятельно одолели дворовую шпану, то я заплачу еще больше.

— И ничего он подписывать не будет! — рядом словно по волшебству возникла мама Василевского. — Он несовершеннолетний, и без моего письменного разрешения вам никакие договоры с ним не светят!

— А вы, вероятно, мать этого молодого человека? — вздёрнул бровь Кирхнер.

— Именно! И я против, чтобы вы пудрили мозги моему сыну, подводя под статью! Пойдем-пойдем, Вить!

Женщина взяла подростка под локоть и с целеустремленностью буксира потащила подальше от пронырливого бизнесмена.

— Мам, ты чего⁈ О какой статье речь?

— О такой! — тихо выдохнула родительница. — Напавших на вас подонков уже нашли. И они сразу же написали встречные заявления. А набор увечий там у них ого-го! Твоя подружка их здорово отбуцкала. Там и переломы, и сотрясения, и выбитые зубы. Нет, я её не осуждаю, ты не подумай! Эти гады получили по заслугам! Однако теперь они всеми силами пытаются выставить себя пострадавшими.

— Сомневаюсь, что юристы Кирхнера им это позволят, — хмыкнул парень, украдкой косясь на разодетых в костюмы мужчин, безжалостно наседающих на полицейских.

— Ох, Вить, ну что ж ты у меня лопушок такой! — состроила мама горестную мину. — Ну ты подумай, с чего бы им вообще этим заниматься, если ты всю вину возьмешь на себя? Ты для них никто.

— Блин… — только и смог вымолвить юноша.

— Вот тебе и «блин!» — по-своему поняла реплику сына женщина. Она-то не думала, что её миролюбивый Витечка мог покалечить великовозрастных хулиганов. А потому и всю ситуацию видела в несколько ином свете.

— Не волнуйся, дитя! Если местные стражи попытаются тебя схватить, то мы их просто всех убьем, а из трупов сделаем кровавые чучела для устрашения! — прошелестел в голове зловещий шёпот демона.

— Ой, спасибо, Адастар! Успокоил так успокоил! – ядовито откликнулся Василевский.

— Не за что, дитя. Дай только знак, и эти смертные не увидят следующего восхода вашей ослепительной звезды, – ожидаемо не понял сарказма мышонок.

— О, а ты мог бы незаметно передать записку Юльке? — осенило парня. — Чтоб никто не видел.

— Я тут вообще-то смотрю кое-что… — без особой охоты буркнул демон.

— Ну пожалуйста, Адастар! — взмолился Витёк.

— Бездна с тобой! Давай сюда своё послание…

— Э-э-э… а я его еще не написал… — промямлил подросток.

— Тогда какого хаоса ты мне морочишь голову, смертный⁈ — прогрохотал недовольный архигерцог преисподней и оборвал ментальную связь.

— Да сейчас всё сделаю, чё орёшь… — подумал в пустоту Василевский, зная, что иномирный пришелец его не услышит.

Еще минут пять ушло у Виктора на поиски пригодного кусочка бумаги. И примерно столько же, чтоб накарябать на нём несколько строчек. Однако отдать записку мышонку он так и не успел. Потому что адресат появилась в коридоре больницы сама.

Юноша не сразу заметил появление одноклассницы, поскольку её заслоняла целая стая людей в костюмах и белых халатах. Но вот её молчаливо-торжественный отец, который с помпезным видом толкал перед собой кресло-каталку с дочерью, внимание привлек сразу. Девушка, тоже заприметив сверстника, о чем-то коротко сказала своей многочисленной свите и встала на ноги. В её сторону тотчас же полетели упрёки и увещевания, но спортсменка их самым наглым образом проигнорировала. Когда Юля поднималась, то едва заметно поморщилась от боли. Но в остальном же выглядела полностью здоровой.

— Поболтаем? — предложила школьница, подходя к мальчишке.

Василевский коротко кивнул, сминая в кулаке записку. И подростки, сопровождаемые любопытными взглядами многочисленных наблюдателей, отошли в другой конец коридора. Лишь там, где их никто не мог подслушать, девушка без предисловий объявила:

— Я всё взяла на себя. Не говорила, что ты участвовал в потасовке.

— Эм… спасибо, — немного растерялся от такой прямоты парень. — Но почему?

— Меня-то папаня прикроет, а вот кто тебя защитит? — без обиняков ответила Кирхнер. — Мне уже сказали, что на нас написали встречные заявления.

Крыть Виктору было нечем. И, конечно же, он не решился рассказывать о «щедром» предложении, полученном от родителя собеседницы.

— Отец хотел сохранить всё в тайне, — добавила Юля, — но я уговорила его наоборот раскрутить резонанс по этому нападению. Только представь эти заголовки: «Чемпионка мира даёт отпор уличной преступности!» Звучит же? В общем, это должно положительным образом сказать на моей медийности и привлечь ко мне широкое внимание. Надеюсь, ты не в обиде на меня?

— А за что я должен обижаться? — в самом деле не понял Василевский.

— Ну как… ведь это же ты вломил тем козлам, пока я барахталась с той троицей. Блин, какое ж позорище…

— Да я, наоборот, тебя расцеловать готов за то, что ты меня от такого геморроя избавила! — заверил одноклассницу подросток.

— Ой, прям-таки расцеловать? — расплылась в ехидной улыбке Кирхнер. — А кто совсем недавно краснел рядом со мной, как мальчик-одуванчик?

— Отстань… — вновь ощутил Витёк, как подрумяниваются его щеки.

— Ладно, тэйк ит изи, я шучу. А теперь давай серьезно. Есть тут пара странностей, которые меня до жути волнуют.

— Кхм… ну выкладывай, попробую тебе помочь, — немного напрягся юноша.

— Хорошо. Тогда смотри, загадка первая. Ублюдок, который меня пырнул, вонзил мне свой ножик по самую рукоятку. Уж поверь, я это успела прекрасно запомнить. Такое вообще сложно забыть. Но на деле рана оказалась глубиной всего в несколько сантиметров. Хирург назвал чудом, что печень не пострадала. И загадка вторая: пока шла, я была в говно. Ну да, чего ты так смотришь на меня? Накидалась я знатно. Еле ногами шевелила. А по анализам в моей крови не нашли ни капли алкоголя. Что скажешь про это?

— Даже и не знаю, — пожал плечами подросток. — Ты прям резко протрезвела, когда драка началась. Мало ли, чего там в организме под воздействием адреналина происходит.

— Почему-то я предполагала, что ты так ответишь, — недоверчиво сложила руки под грудью школьница. — Ну тогда последний вопрос…

— Ну валяй…

— Что такое или кто такой Адастар? Я точно слышала, как ты выкрикивал это слово, прежде чем я отключилась.

Внешне мальчишка ничем не выдал волнения. Но внутри у него пронесся настоящий ураган, который привлек и интерес самого демона. Василевский почти воочию узрел, как тьма в его сознании распахнула ледяные глаза.

— Нет, Юль, тебя, наверное, проглючило, — с мертвенным спокойствием произнес Виктор. — Я не знаю никакой адастары или что там тебе послышалось…

Спортсменка недоверчиво прищурилась и впилась в сверстника пристальным взглядом. Её глаза цепко выискивали в мимике собеседника малейший намёк на неискренность. Но та окаменевшая маска, в которое превратилось лицо парня, не сказала ей ровным счетом ни о чем.

— Ну ладно, Витёк, пусть будет так, — нехотя сдалась она. — Странный ты. И вещи рядом с тобой происходят не менее странные…

На этой ноте их диалог завершился. Юноша просто смотрел, как Кирхнер возвращается к отцу. Ведь в голове у него царила пугающая пустота. Похоже, он слишком сильно устал за сегодняшний день. Уж очень много выпало на его долю впечатлений.

— Чудные вы существа, дитя, — вдруг ожил в сознании голос Адастара. — Ваши души настолько же велики, насколько хрупки и бесполезны ваши тела. Иногда мне интересно, на что был бы похож этот мир, не захвати его серафимы?

Хм… и к чему это он? За ним тяги к философствованию раньше не замечалось…