Мой взрыв страстей

Глава 13.

Убежищем нашим действительно оказалось подземелье – низкое, тесное, душное. Мрачность, и общее впечатление пыточного застенка, правда, попытались как-то скрасить – там были ковры, подсвечники, был даже камин, который, впрочем, убедительно просили не топить. Специально для прекрасной Амины туда внесли кровать-шкаф, такое ложе с запирающимися дверками, за которыми конечно, было еще меньше воздуха, но, учитывая, что компанию мне составляло двое мужчин, такую конструкцию можно было считать в чем-то оправданной.

Охранник мой, имени которого я так и не спросила, спал прямо на полу, подле моего шкафа, так что, захоти я ночью встать – непременно бы на него наступила. Но Славику повезло гораздо меньше – не в том плане, что ему от меня не светило даже касание обутой пяткой, ему не повезло в принципе. Сразу по приходу в это подземелье ему вежливо, но твердо объявили, что безопасность дамы превыше всего, поэтому, не желает ли он в кандалы? И если не желает, то может идти на все четыре стороны и спасать себя сам.

Славик пожелал, и теперь он сидел на цепи, с перевязанными руками, и, даже, в своеобразном наморднике, и такой образ Ганнибала Лектора ему совсем не шел.

– Прекрасная Амина, вы достаточно хорошо утроились? Чем я могу вам служить? – произнес мой охранник раз в пятый, наверное, за этот день.

– Спасибо, мне ничего не надо, – сказала я, а Славик, маячивший на заднем плане, закатил глаза.

– Уже поздно, вы, наверное, устали, – сказал охранник счастливым, задыхающимся голосом.

– Да, пожалуй, я пойду спать, – ответила я, и полезла в свой шкаф.

Постаравшись как-то так прикрыть дверцы, чтобы внутрь кровати проникало хоть немного воздуха, я легла, охранник тоже устроился, Славик, как мог, расположился на скамье.

– Это так несправедливо! – свистящим шепотом сказал он, когда охранник перестал, наконец, есть меня глазами и уснул, – почему все ведут себя так, как будто ты мисс вселенная? В тебе ведь ничего не поменялось!

– И в чем тут несправедливость? – сказала я, чуть шире приоткрывая дверь кровати.

– Почему ты стала прекрасной дамой, а я не стал могучим воином?

– Почему не стал, смотри, как все тебя здесь бояться.

– Ага, – Славик звякнул кандалами, и охранник, мгновенно проснувшись, сел, – я прям счастлив от этого.

– Вы чего-то хотели? – спросил меня охранник, заспанно улыбаясь.

– Нет, мне просто душно.

– Мы скоро выйдем отсюда, надо потерпеть.

– Да, – сказала я, затворяя дверцы, чтобы не видеть его алчущего взгляда. – Спасибо.

И снова наступила тишина, но Славик не спал, я слышала, как он ворочается.

– Но ты же меня как-то спас, – сказала я ему, шепотом, – спасибо, кстати.

– Это не я, это принц тебя спас. Нет, скромничать не буду, я смелый, умный и все такое, но когда принц извлек меня из той ниши, и сказал, что только я могу тебя спасти от короля и полусотни его солдат – да я чуть не разрыдался, Оль. Я и пятьдесят вооруженных людей, представляешь? А принц ведь прямо верил, что я как-то с ними справлюсь!

– Но ведь, справились же.

– Нам просто повезло, что король тебя увел, одну и пешком. Тут даже принц сообразил, что умыкнуть тебя сейчас ничего не стоит. А я вызвался отвлекать. Но если бы он потом за мной не вернулся…

– Это, кстати, я его уговорила.

– Молодец, спасибо, – сказал Славик.

И мне вдруг захотелось рассказать ему о Тамино, о том, как я с ним целовалась, а потом он уехал, рассердившись, и я теперь не знаю, как дальше быть. Но, понятное дело, ничего такого я не сказала.

А на следующий день нас выпустили, и меня и даже Славика. Его развязали, и поместили в комнату, вполне обычную, с окнами, кроватью и мебелью. Покидать ее, ему, правда, было запрещено. Мне же предоставили немного больше свободы.

Тут стоит сказать пару слов о замке, в котором мы находились . Это было совсем не большое строение – укрепленные стены, центральный зал, и башня, в которой располагались жилые комнаты. Сада, или еще какого-то места для прогулок на свежем воздухе не было, гулять, видимо, полагалось вне крепостных стен – но меня туда не пускали. Впрочем, очень скоро мне стало не до прогулок.

– Руку выше! Спину прямо! И Раз! И Два!

Сухонькая, маленькая старушка, на голову которой было намотано белое покрывало, учила меня танцевать.

– Шаг влево! Влево!!!

Поначалу средневековые танцы показались мне весьма демократичными. Никаких сложных па и антраша, просто шаги, немножко прыжков, буквально два прихлопа три притопа, и все. Ничего сложного. Но у бабушки-коуча было на этот счет совсем другое мнение.

– Спину ровнее. Ровнее! Носок тянем, ногу ставим на носок! Кто вас вообще ходить учил! – в сердцах воскликнула старушка.

– Никто, – сказала я, так как повисла пауза, и, вроде как, от меня ожидался ответ, – сама.

– Знатная дама должна идти ровно, танцевать плавно, – назидательным тоном произнесла эта пожилая женщина, – давайте, дорогая моя, попробуем еще раз. И раз! И два!

«Знатная дама вообще много чего должна» – думала я, старательно отклоняя спину назад, и, пытаясь в таком положении еще и идти, – «но я-то тут причем?». Однако, с людьми, бескорыстно предоставившим вам убежище, спорить не будешь, и я покорно училась танцам – раз уж графу Омерлю угодно было меня им обучить. Так же я училась правильно сидеть за столом и правильно есть, училась даже игре на музыкальных инструментах (лиры среди них не было). В общем-то это было гораздо лучше бесконечного сидения в башне, и я бы, наверное, испытывала к графу Омерлю чистую и беспримесную благодарность – если бы не этот постоянный рефрен, сопровождавший мои занятия: знатная дама должна то, знатная дама должна это. Вы же будете знатной дамой? И вообще, при королевском дворе так себя не ведут.

Целиком и полностью согласная с тем, что королевский двор – это не мое, и я для него не подхожу, я постоянно задавалась вопросом, почему же меня тогда для него тренируют? С какой стати в меня впихивают повадки знатной дамы, если верх моих придворных достижений это должность несостоявшейся наложницы короля?

– Если вы будете так косолапить при дворе нашего короля, вас просто высмеют, – сказала старушка в белом покрывале, и я почувствовала, что дальше делать вид, будто все идет своим чередом, я больше не могу.

– Но я не собираюсь к королевскому двору, – сказала я ей.

– Похвально, – отмахнулась от меня эта старая женщина, – давайте еще раз…

– Разве меня отправят обратно к королю? – спросила я, чувствуя, как к горлу моему подкатывается страх.

– На этот счет мне нечего вам сказать, – отрезала старушка, которой, видимо, было неизвестно что даже самый ужасный конец гораздо лучше, чем бесконечный ужас, – выпрямите спину. И раз!

Через час подобных упражнений я натурально устала, и попросила перерыв. Старушке, тоже, видимо, надоело стоять, и она уселась на складной стульчик. Я прислонилась к окну – и увидела что на двор въезжает кавалькада всадников.

– Кто-то едет, – сказала я старушке, и она ответила мне сонным «угу».

Но заснуть окончательно ей не довелось – по коридору зачастили оживленные шажки, и в комнату влетела молоденькая девушка, она подбежала к старушке и что-то быстро ей зашептала.

– Скорее! – воскликнула старая дама, поднимаясь со своего стульчика, – идемте, вам надо переодеться, принц приехал!

Принц! Принц Тамино? Были ли в этой книге другие принцы? С того дня, как меня выпустили из подземелья, минуло уже недели три, и все это время о принце не было ни слуху ни духу, во всяком случае, для меня.

– Скорее же, вас ждут, – суровая дама чуть ли не потащила меня в мою комнату. – Переодевайтесь.

Надо сказать, что одевали меня у Омерля более чем роскошно, по крайней мере на мой незамутненный взгляд . Бархатные и шелковые платья, тонкая фата на волосы, серьги и браслеты, если бы не полная неизвестность в будущем, я бы активно наслаждалась каждой сменой этого сногсшибательного гардероба. Сейчас как раз был случай понаслаждаться – мое суконное, великолепнейшего темно-синего цвета платье, сочли, очевидно, недостаточно роскошным, и быстро переоблачили меня в зеленое, из переливчатого шелка, с огромными, ниспадающими до пола рукавами. На голову, поверх прозрачного покрывала, мне водрузили обруч, судя по весу, целиком отлитый из золота.

– Хорошо, спускайтесь вниз, – скомандовала мне пожилая дама.

– А вы разве со мной не идете? – спросила я, подбирая тяжеленные юбки.

– Нет.

Я вышла из двери, всеми силами стараясь держаться прямо, напротив, была узкая винтовая лестница, и спустившись по ней я была встречена целой стайкой нарядных дам.

– Идемте же…

Суета, толкотня, распахнутые настежь двойные двери, через которые то входили то выходили люди, огромный зал, полный самого разного народа – внезапно все это отхлынуло, оставив меня одну на небольшом , устланном ковром помосте. Люди внизу расступились, образовав просеку от меня до самых дверей – и по ней, звеня шпорами, сияя алым бархатным камзолом, положив руку на меч, шел Тамино. Позади него вышагивала какая-то свита – но я смотрела только на него. Каким он подойдет ко мне? Счастливым нашей встречей? Сердитым? Недовольным? На лице Тамино было написано все сразу – он и ожег меня страстным взглядом, и, одновременно, нахмурил брови, он нервно покусывал губы, руки его сжимались в кулаки. Подойдя ко мне, он вдруг преклонил колено.

– Прекрасная Амина, – громко сказал он, – я прошу твоей руки.