Мой взрыв страстей

Глава 14.

– Амина, ты согласна? – спросил принц, глядя совсем уж грозно.

– Да, – пролепетала я, совершенно сбитая с толку всем этим – и неожиданным предложением руки и сердца, и тем, как его здесь обставили.

– Я счастлив, – объявил принц.

Он поймал мою руку, резко притянул ее к себе, поцеловал, сжав при этом так крепко, что мне больно сделалось, и тут же поднялся с колен.

– Завтра мы отправимся к моему дяде, чтобы объявить о нашей помолвке, – сказал мне Тамино, как-то слишком агрессивно глядя на меня.

– К дяде? То есть к королю? – пролепетала я, окончательно запутавшись.

– Да.

Принц еще раз посмотрел на меня – долгим, тягучим взглядом, потом отвернулся и шагнул с помоста вниз. Он шел и принимал поздравления – причем, поздравляли только его. Дамы приседая, что-то ему говорили – и он улыбался им в ответ, мужчины кланялись с крайне серьезным выражением лица, а я, невеста, стояла одна, и чувствовала, что чтобы здесь не происходило – это явно не мой праздник.

– Вам нужно вернуться в свои покои, – сказала мне какая-то девушка.

– Я хочу поговорить с Тамино, с принцем.

Она так на меня посмотрела, как будто я сказала что-то крайне неприличное. Но ведь он теперь был мой жених.

– Он знает, где вас найти. Идите же.

И я вышла из этого зала, уже в дверях я оглянулась – и поймала взгляд Тамино, но он тут же посмотрел в другую сторону.

– Ты чего? Ты откуда такая нарядная? – на лестнице, я, к своему удивлению, столкнулась со Славиком.

– Тебя что, выпустили?

– Меня требует к себе принц, меня вел какой-то человек, но его позвали, и я тут плутаю…

– Принц внизу. Спустись по лестнице, и увидишь двери в большой зал. Он сейчас там, принимает поздравления.

– А с чем его поздравляют? – спросил Славик, отодвигая меня в сторону – лестница была узкая.

– Со свадьбой, – сообщила я ему, – С моей, то есть с его. С нашей. Я выхожу за него замуж.

Славик так и замер.

– Я даже не знаю… – сказал он, – это плохо или хорошо? У тебя такое лицо сейчас…

– Нет, это хорошо, я люблю его, на самом деле.

– А чего тогда ты такая… – он неопределенно махнул в сторону моего лица, – И почему ты здесь? А не с ним? Что вообще происходит?

– Ой, я не знаю, Славик. Может, здесь так принято? Или, может, он просто сердится, он, кстати, очень рассердился, когда я его отправила тебя спасать, он, наверное, ревнует.

– Ревнует? – Славик отошел от меня на несколько шагов, – а ты что, рассказала ему, как я тебе в любви признавался? Зачем?

И тут я вдруг вспомнила что, да, Славик ведь и вправду признавался мне в любви. Казалось бы, как такое вообще можно забыть, но в свое оправдание скажу, что это было давно, еще на выпускном.

Был уже самый конец торжественного вечера, я маялась от ощущения пустоты, был какой-то темный коридор, Славик, и хихикающие мальчики за углом. Славик что-то мялся говорил… И ведь это он сейчас еще ничего так выглядел, подрос, возмужал, оброс мясом, так сказать, а тогда это был просто тощий, ушастый и прыщавый пацан. Кроме того, Васек был еще впереди, и я тогда невероятно жаждала романтической любви. Я прямо целыми днями о ней мечтала, и ночами тоже, но любовь мне была нужна непременно романтическая, чтобы я была такая вся красивая, одинокая, непонятная, очень, очень красивая, красиво одетая, и тут я встречаю ЕГО.

Нет, мне не надо было, чтобы он меня понял, прервал мое одиночество, и мы жили долго и счастливо. Такого мне, почему-то не хотелось. Мне хотелось остаться одинокой, непонятой и загадочной, только еще как бы и с ним, с тем единственным. Много позже, я поняла, что мне мечталось не о любви, а о том, как я буду одинокой, красивой и несчастной, а потом я встречу прекрасного человека, и, может, ему даже отдамся, но так и не полюблю, и тогда несчастных и одиноких будет двое.

Правда, теперь несчастными и страдающими мужчинами, я, наверное, наелась до конца жизни.

– Ой, прости Славик, я и забыла. Я же тогда… – начала я оправдываться, – Ты, наверное, очень страдал? Я тогда просто не поняла…

Мне тогда его признание, на самом деле, показалось просто оскорбительным. Мы с ним, конечно, всегда были друзьями, но чтобы я, Я, и какой-то там Славик…

– Ой, да успокойся, ты Оля, – Славик похлопал меня по плечу, – все нормально. Я на самом деле тогда даже обрадовался. Я же видел, какая ты. Нет, ты на самом деле, классная, но помимо этого… Ты ведь ни с кем никогда близко не сходилась, я имею в виду даже подружки твои жаловались, что ты вечно держишь дистанцию. Ты вроде и добрая, и помогаешь всегда, а чуть что, ты прямо как еж. И я думал, вот, женюсь я на тебе, а ты будешь потом морозиться. И сколько сил надо будет приложить, чтобы тебя человеком сделать! Да на фиг такое нужно.

– Иди ты в жопу, Славик, – и я побежала вверх по лестнице, с одной стороны, понимая полную неоправданность своего оскорбления, но с другой, чувствуя, что подобное отношение так просто прощать тоже нельзя. Он обрадовался. Я ему отказала, а он обрадовался.

Снизу, тем временем, послышались вскрики, и восклицания. «Здесь Лионель!» – Произнес кто-то паническим голосом. Очевидно, Славик благополучно спустился вниз, и теперь пробивался к принцу.

Я вернулась в свою комнату – свои покои, как здесь говорили. Старушка, мой тренер и сторож, опять дремала, сидя у окна, на коленях ее лежало какое-то недоделанное рукоделие. Мне хотелось остаться одной, и я, забившись в угол, вдруг принялась плакать.

– Прекрасная Амина, не плачь!

Передо мной был принц. Он, наверное, очень тихо вошел, и теперь стоял, преклонив одно колено и заглядывая мне в лицо.

– Что с тобой? – и выражение сострадания на его лице сменилось болью, – ты так не рада нашей свадьбе?

– Нет, что вы, – я утерла слезы рукавом, – я очень рада. Просто все так неожиданно случилось, и…

«И зачем нам надо непременно ехать к королю?» – Хотела я добавить, но не стала.

– Все будет хорошо, – улыбнулся мне принц, правда, улыбка у него вышла какая-то вымученная. – Я так люблю тебя, Амина, – сказал он, сказал искренне, но этой любовью он явно счастлив не был.

– Я тоже вас люблю, – ответила я, чувствуя в своем голосе фальшь. Но такую фразу вообще сложно произносить в ответ, она требует порыва и кипения души, а моя душа сейчас кипела другими проблемами.

– Почему нам надо непременно ехать к королю? – решилась, наконец, спросить я у Тамино. – Может, просто поженимся? Без него?

Тамино опустил ресницы, он опять страдал – и опять делал это невероятно привлекательно, только, похоже, в этот раз он мучился не мной, а чем-то очень похожим на совесть.

– Так надо… Я… Об этом тебе лучше расскажет Омерль, – произнес он, моргнув.

– Омерль?!

Я поразилась чрезвычайно, но Тамино уже поднялся с колена и протянул мне руку.

– Пойдем, он все тебе расскажет.

На выходе он вдруг притянул меня к себе и поцеловал. И целовались бы мы долго, да, может, и не только целовались бы, чего уж там – но моя дуэнья, старушка-тренер, видимо, каким-то шестым чувством поняла, что наступившая тишина несет в себе гораздо больше крамолы, чем оживленный разговор до того, и проснулась.

– Кхм-кхм? – громко откашлялась она, и демонстративно выставила перед собой свое рукоделие.

Принц смутился, но совсем чуть-чуть. Еще раз опустив ресницы, он подал мне руку и мы чинно отправились слушать Омерля.

Глава 15.

– Если принц жениться на вас, прекрасная Амина, то король будет очень расстроен, – сказал мне Омерль.

Это я и без Омерля понимала. Но я не понимала, зачем тогда, едва договорившись пожениться, мы сразу с этим известием мчимся к королю? Чтобы ему больно сделать что ли? И, как оказалось, да. Именно за этим.

– Дорогая моя, вы же понимаете, насколько неестественно, когда у такого молодого короля, такой зрелый наследник, – улыбаясь, сказал мне Омерль, – я всей душой за мир, но, очевидно. Что так дальше продолжаться не может…

Если вкратце, то слова Омерля сводились к следующему: король не делился с Тамино властью, и поэтому нужна была война. Но просто так ее объявить было нехорошо, бароны не поймут, поэтому нужно было короля обидеть, чтобы он начал войну сам. А после всего, что случилось с герцогом, яснее ясного было, что обидеть короля проще всего Аминой. То есть мной.

– Он не стерпит вашей свадьбы, он исключит Тамино из наследников и начнет войну. Первый. Сам, – заключил Омерль, довольно улыбаясь.

Я посмотрела на принца – он, в отличии от Омерля, глядел мрачно. Но с тем, что его прекрасная Амина, это еще и прекрасный повод для войны он, тем не менее, не спорил.

– А можно я не буду во всем этом участвовать? – спросила я Омерля, и он удивлено воззрился, но не на меня, а на Тамино.

– Прекрасная Амина недовольна? – почтительно осведомился Омерль у принца, но за этими деликатными словами мне ясно послышалось « Ты что, заткнуть ее не можешь?»

– Амина, – повернулся ко мне принц, – ведь это все равно наша свадьба. Просто…

Просто с небольшим довеском в виде полномасштабной гражданской войны. Конечно, мы все тут были в книге, а какая же книга про средневековье без осады замков, битв, и прочего мужественного истребления друг друга. И читать такое действительно интересно – поклонники Джорджа Мартина вам подтвердят. Но мне то ведь не читать это все предстояло.

– Я согласна не жениться, – сказала я принцу, – давайте не будем жениться, я не против. Будете меня где-нибудь прятать…

– Амина, – твердо сказал принц, – я не хочу так. Я не желаю прятаться от короля. Я имею право жениться на любимой женщине, почему я должен от этого отказываться?

Золотые слова, конечно, и они легли бы мне бальзамом на душу, если бы не выражение хищной радости на лице Омерля. «Все-таки, зря Лиза не выдала Омерлю романтической линии» – Подумалось мне. – «Глядишь, было бы ему чем себя занять, и войну разжигать он не стал бы».

– Дорогая моя, все уже решено, – сказал мне Омерль, – завтра король устраивает празднество, там будут все, и принц , – Омерль прервал свою речь, чтобы деликатно поклониться Тамино, – там должен быть обязательно. И принц прибудет туда с невестой. А невеста должна поражать красотой, ступайте, дамы помогут вам выбрать платье.

То есть – идите, займитесь тряпками, и не лезьте не в свое дело, прекрасная Амина. Тамино уже поднялся, он стоял, протягивая мне руку, он смотрел на меня и ждал. И я пошла, что мне еще оставалось.

– Амина, завтра нас ждет очень важный день, – сказал мне принц у двери моей комнаты. – Наверное, самый важный в моей жизни.

Я все еще держала его за руку, и не хотела отпускать. Вот бы его, такого, красивого, с его волшебным взглядом, ко мне домой, к пледу, кофе, и прочим радостям спокойной цивилизованной жизни… Не хотите ли, принц, променять свою корону, на быт офисного планктона? Я нервно рассмеялась.

– Что с тобой? – спросил Тамино. И на лицо его вернулась тень прежней подозрительности.

– Ничего. Просто мне не по себе.

– Все будет хорошо, – сказал он, но явно не потому что в это сам верил, а просто надо же было что-то сказать.

– Да.

– Прекрасная Амина, вот вы где! – к нам, шурша тяжелыми юбками, приближалась полная рыжая дама, – Ступайте со мной!

Тамино сжал мои руки, поцеловал меня и ушел, и с каждым его удаляющимся шагом сердце мое наполнялось тревогой.

А следующим утром я красовалась на белом коне – к счастью, дамское седло в описываемую эпоху походило, скорее, на стульчик с подножкой, и сидеть на нем было легче легкого, если, конечно, лошадь шла шагом. На мне было алое, все шитое золотом и жемчугом платье, золота на мне вообще было столько, что тяжеловато было дышать. Рядом со мной гарцевал Тамино, позади ехала свита из десятка празднично одетых дворян.

Мы ехали долго, сначала возле леса, через который Тамино вез меня в замок Омерля, я даже увидела полянку, на которой мы впервые поцеловались. Дальше была река, и тот берег, на котором я стояла одна против короля, мы, даже, проехали мимо замка герцога, проехали через рощу, и перед нами предстал королевский дворец. Солнце уже клонилось к закату, и его косые лучи подсвечивали флаги, реявшие на башнях, длинные их тени ложились нам под ноги. Тамино улыбнулся мне – сухой, жесткой улыбкой, выдававшей его напряжение.

– Все будет хорошо, – сказал он еще раз, он наклонился, поцеловал меня, и пришпорил коня.

Под звуки труб мы въезжали на увешанный знаменами двор королевского дворца.