Моя схватка с Богом

Во второй главе мы отмечали, что человечество попало в беду — как каждый человек в отдельности, так и общество в целом. Последствиями восстания людей против Бога стали отчуждение во взаимоотношениях, рабство греху, от которого мы сами бессильны освободиться, смертный приговор и гнев Божий.

В третьей главе мы начали изучать Божий план разрешения проблемы греха. В самой основе плана спасения как в Ветхом, так и в Новом Завете лежит грубоватая реальность заместительной жертвы. Христос пришел в первую очередь не как великий учитель или идеальный пример для подражания, но как Спаситель. Который умер на кресте вместо нас. Жертвенная смерть Христа — это не просто одна из составляющих христианства, но самая суть его. Без Его ис купительной жертвы не было бы и христианства.

В этой главе мы продолжим исследовать Божий план нашего спасения от последствий греха и с этой целью рассмотрим некоторые сильные, наглядные слова, которые использовали авторы Библии, описывая то, что Христос сделал для потерянных грешников. Если мы стремимся постичь все, что Бог пытается сделать для нас через Христа, нам важно правильно понять и осмыслить такие слова, как «умилостивление», «искупление», «оправдание», «примирение», и производные от них.

Каждый из этих образов помогает нам понять процесс спасения, однако следует помнить, что они являют-ся скорее метафорами, чем точным описанием происшедшего. Каждое из них может помочь уяснить какую-то часть истины, но ни одна метафора не дает «полного ответа» на вопрос о том. что Христос сделал для нас. Даже все, вместе взятые, они не дают нам полного ответа. Каждое из этих слов отражает какую-то истину о делах Христа, и все они дополняют друг друга, но реальность того, что совершил Христос, гораздо более всеобъемлюща, нежели их индивидуальное или совокупное значение. Однако если рассматривать эти библейские словесные сюжеты о служении Христа для нас в рамках их предназначения и учитывать их ограниченность, то они могут пролить много света на план спасения.

Следует отметить, что «жертва» не является одним из этих словесных образов- Мы увидели в главе 3, что тема заместительной жертвы пронизывает символизм обоих Заветов. Джон Стотт прав, утверждая, что ««замещение» — это не очередная «теория» или «образ» наряду с прочими, но скорее основание их всех»[1].

Еще надо отметить, что наглядные словесные картины к плану спасения, которые мы собираемся исследовать, имеют один общий знаменатель — Божью любовь. В основании каждой из них лежит великая истина о том, что «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него»(Ин. 3:16, 17).

Бог думает не о том, как много людей Он сможет отправить в ад. В Своей любви Он проявляет настойчивость, чтобы взыскать и спасти как можно больше людей (Лк. 19:10). Утешительная истина состоит в том, что, осуществляя план спасения, Бог не ведет Себя как сторонний наблюдатель, но решительно действует и проявляет живое участие в людских судьбах. Одна из наивысших истин Священного Писания заключена в следующем: Спасителя подарил миру Отец Небесный. Октавий Уинслоу выразил это в сжатом виде так: «Кто предал Иисуса на смерть? Не Иуда ради денег; не Пилат из страха; не иудеи из зависти — но Отец из любви к нам!»[2]

Три словесные картины, которые мы собираемся изучать, содержатся в насыщенных стихах из Послания к Римлянам 3:23-26. Павел пишет, что уверовавшие во Христа получают «оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе, Которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его чрез веру, для показания [демонстрации] правды Его [правосудия] в прощении грехов, соделанных прежде, во время долготерпения Божия, к показанию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса» (курсив автора — прим. пер.). Наша четвертая словесная картина — примирение — используется Павлом в таких текстах, как Рим. 5:10;2Кор. 5:19, 20 и Кол. 1:20.

Умилостивление

Из всех слов, употребленных в Рим. 3:23-26, греческое слово, переведенное по версии короля Иакова как «умилостивление». было наименее популярным. Фактически оно настолько непопулярно, что во всех современных переводах заменено другими словами.

Одна из причин такой непопулярности слова «умилостивление» состоит в том, что оно связано с понятием «гнев Божий». Как отмечалось во второй главе, многие современные богословы и просто верующие предпочитают думать о гневе Божьем как о безликом воздействии последствий греха на жизнь человека, но не как о праведном «мщении» Святого Бога. Тем, кто считает гнев безличностной причинно-следственной связью, идея умилостивления совершенно ни к чему.

Еще более нас отвращает от этого слова значение греческого корня: «отводить гнев». В эллинском мире, где писался Новый Завет, под умилостивлением зачастую понимали вручение взятки богам, бесам или умершим с целью завоевать их расположение и получить от них благословение. Поскольку боги «гневались», их надо было умиротворять. Люди приносили жертвы, пытаясь ублажить этих сверхъестественных существ, купить их благоволение и отвратить их гнев[3].

Мы находим этот вид умилостивления в Ветхом Завете, когда читаем о том, что царь Моава, видя, что его войско терпит поражение, «взял… сына своего первенца, которому следовало царствовать вместо него, и вознес его во всесожжение» богу Хамосу в надежде завоевать его расположение (4 Цар. 3:26, 27). Израильтяне, усвоив некоторые религиозные представления своих соседей, были искушаемы совершать такие же акты умилостивления (см. 4 Цар. 16:3; 21:2, 6; Иер. 7:31; 19:4-6; Мих. 6:7). В Быт. 32:20 мы читаем о том, как Иаков попытался «умилостивить» или «умиротворить» Исава богатыми подарками; это уже умилостивление на уровне взаимоотношений между людьми.

Неудивительно, что такие неприглядные картины и примеры побудили переводчиков воздержаться от употребления слова «умилостивление» с его намеком на подкуп и, соответственно, отвращение гнева и подобрать более мягкие слова.

Однако иные варианты, увы, не отражают библейской реальности. Как мы отмечали во второй главе, Бог гневается, и Его гнев носит личностный и активный характер. Он не шутит с грехом. Его любящее сердце не выдерживает, когда Он видит, как гибнут люди, сотворенные Им с такой любовью. Совершенно естественно, что Он гневается на грех. Даже любящий Иисус изображается в виде разгневанного Агнца, Который явится «с неба, с ангелами силы Его», чтобы «в пламенеющем огне» совершить «отмщение не познавшим Бога и не покоряющимся благовествованию Господа нашего Иисуса Христа, которые подвергнутся наказанию, вечной погибели, от лица Господа и от славы могущества Его» (2 Фес. 1:7- 9, см. также Откр. 6:16).

Гнев и любовь никак нельзя считать двумя противоположными понятиями. Напротив, как мы видели во второй главе, гнев — это продукт любви. Гнев Божий — это Его суд над грехом. В Ветхом Завете неоднократно говорится о том, что Бог медлен на гнев (Исх. 34:6; Неем. 9:17 и др.). Но хотя гнев Божий и воспламеняется медленно, он тем не менее реален. Новый Завет учит, что гнев Божий непременно постигнет тех, кто упорствует во грехе.

Леон Моррис пишет, что «если гнев Божий считается реальным явлением, и грешник испытывает на себе всю его силу, то утоление гнева будет важной частью нашего понимания плана спасения». И, конечно, «если мы будем умалять роль Божественного гнева, то не будем серьезно воспринимать и умилостивление»[4]. Таким образом, как пишет Моррис по другому поводу, «если люди хотят получить прощение, они должны принимать во внимание фактор гнева. И он не исчезнет только потому, что его будут по-другому называть или считать безличностным»[5]. Иными словами, Божий гнев должен быть умиротворен или отвращен от грешника. Христос принес Себя в жертву на кресте в том числе и для этого.

Последняя мысль возвращает нас к Рим, 3:25. В первых двух с половиной главах Послания к Римлянам Павел доказывал, что в силу вселенской вины рода человеческого («все согрешили» — Рим. 3:23) все люди — как иудеи, так и эллины — находятся под проклятием, и гнев Божий тяготеет на них. Проблема, с которой сталкивается Бог, суть такова: как спасти грешников и остаться справедливым, и на каких условиях можно спасти их.

Частью сложного ответа является умилостивление. Думается, что здесь уместно было бы прочитать Рим. 3:25 в Новом международном переводе, чтобы лучше понять умилостивление в библейском смысле. «Бог предложил Его [Иисуса] в жертву искушения [умилостивления] через веру в Его Кровь». Другой вариант этого текста, который приводится на полях, еще более удачен: «Бог предложил Его как Того, Кто отвратит Его гнев, взяв на Себя грех через веру в Его Кровь». Таким образом, в этом переводе умилостивление приравнивается к «жертве искупления» или отвращению Божьего гнева. Другими словами, Христос понес на Себе гнев Божий, когда был распят на Голгофе. Его смерть умиротворила или отвела гнев Божий от верующих в Него.

«Невозможно, — писали Уильям Сэнди и А. К. Хедлам в своем авторитетном комментарии к Посланию Павла к Римлянам, — выхолостить из этого отрывка двойную идею (1) о жертве и (2) о жертве, которая умиротворяет»[6].

Ин. 3:36 надо понимать в свете вышеизложенных фактов: «Верующий в Сына имеет жизнь вечную; а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем». Это высказывание справедливо, потому что Иисус понес на Себе Божий суд над грехом (Его гнев) и наказание за грех, когда был распят на кресте[7] за (вместо) тех, кто верует в Него. Он выпил чашу гнева за все человечество. А для тех, кто верой принимает Его жертву, Он исчерпал справедливый приговор за мятежное неуважение к Божьей Личности и Закону, которое могло поколебать нравственную стабильность Вселенной.

Как пишет об этом Джеймс Денни, «смерть Христа стала следствием Божественного осуждения греха, которое исчерпалось на кресте, чтобы больше уже не было осуждения тем, которые пребывают в Нем» (ср. с Рим. 8:1). «Хотя Христос не был наказан Богом, — заявляет П. Т. Форсайт, — Он понес на Себе Божий приговор, вынесенный греху»[8].

С помощью таких понятий, как «гнев», «умилостивление», «приговор», «смерть», «кровь» и «жертва», Библия доводит до нашего сознания неприятные факты о грехе и его последствиях для Бога и человечества. В глазах Божьих грех — это не пустяк, о котором можно легко забыть по принципу «кто прошлое помянет — тому глаз вон». Грех губит жизни, и он настолько омерзителен, что грозит подорвать вселенское доверие Богу. Бог решил не сидеть сложа руки и не ждать, пока грех уничтожит Его творение. Он осуждает грех на смерть, где бы тот ни проявлялся. Как мы уже говорили, люди также попали под это осуждение.

Поэтому дело спасения должно было иметь дело с этим вполне заслуженным осуждением греха и грешников. Как отмечалось в третьей главе, некоторые считают, что единственной задачей Христа было преодолеть наше недоверие Богу. Они учат, что Христу надо было прежде всего показать характер Бога, чтобы люди начали доверять Ему. Эта теория, хоть и содержит в себе какое-то рациональное зерно, бросает вызов жестокому описанию этой проблемы в Библии и Божественному ее решению.

Смерть Христа действительно открывает нам Божью любовь, но она делает еще больше: снимает с нас справедливый осуждающий приговор Божьего суда. Джеймс Денни прекрасно иллюстрирует поверхностность учения, по которому в умилостивлении (умиротворении) Божьего гнева не было необходимости и согласно которому Христос умер в основном для того, чтобы показать Божью любовь к людям. «Если бы я летним днем сидел на краю волнореза, наслаждаясь солнцем и свежим воздухом, и некто подошел бы ко мне, прыгнул в воду и утонул, чтобы «доказать свою любовь ко мне», я бы решил, что это очень неумно. Может быть, я и нуждался в любви, но ее никак нельзя было доказать поступком, абсолютно не связанным с моими реальными потребностями. Вот если бы я упал с волнореза и стал тонуть, а некто прыгнул бы в воду, подвергнув себя той же опасности и той же участи» которая угрожала мне, и спас меня от смерти — тогда я сказал бы: «Нет большей любви» (см. Ин. 15:13). Я бы сказал это осмысленно, поскольку в этом случае существовала бы логическая связь между жертвой, принесенной из любви ко мне, и моим отчаянным положением, из которого меня надо было выручать»[9].

То, что Богу предстояло совершить через Христа, нельзя охарактеризовать как преодоление нашего недоверия к Нему. Скорее это было «преодоление необходимости осуждать человека… Он освобождает нас от осуждения, беря его на Себя. Он снимает его с нас и несет его Сам». Самое важное в Новом Завете то, что Христос полностью, раз и навсегда снял вопрос об отношении Святого Бога к людскому греху. «Греху не могло быть прощения, — писала Елена Уайт, — если бы не было совершено этого искупления (то есть если бы Христос не принял на Себя наш смертный приговор за грех)»[10].

Будучи Повелителем Вселенной, Бог находился в таком положении, которое не позволяло Ему уйти от суда над грехом. Он вынужден был отнестись к нему со всей ответственностью. Так, «Павел говорит о нравственной необходимости жертвы Сына Божьего» в Рим. 3:25, 26 и «объясняет ее не только Божьей любовью, но и Его праведностью»[11].

Павел в Рим. 3:25 называет «жертву умилостивления» убедительным проявлением и «доказательством» Божьей «праведности», или «правосудия». «Жертва искупления» Христа, показывающая Божье правосудие, совершенно необходима для осуществления спасения, потому что, как пишет Денни, «не может быть Евангелия, если нет того, что мы называем праведностью Бога». Нужно было доказать справедливость Бога, чтобы Он мог оправдывать верующих во Христа (ст. 26). Главная проблема, с которой столкнулся Бог во взаимоотношениях с грешным родом человеческим, — это как остаться справедливым и в то же время помиловать виновных[12].

Бог, по Своей милости, заключил Крэнфилд в своем впечатляющем исследовании Рим. 3:21-26 («средоточие и сердцевина» Послания к Римлянам), не только хотел простить грешных людей, но «простить их по правде». Бог достиг Своей цели без того, чтобы «мириться с грехом», направив «против Самого Себя в лице Своего Сына всю полноту того праведного гнева», которого заслуживали грешники. Таким образом, Крэнфилд считал Христа «жертвой умилостивления»[13].

Прежде чем мы закончим разбор этой достаточно сложной темы об умилостивлении, важно признать ясное учение Библии о том, что Христос пролил Кровь не для того. чтобы умиротворить гнев Божий. Напротив, Бог Сам «предложил в жертву умилостивления» Своего Сына (Рим. 3:25). «В том любовь, — писал Иоанн, — что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши» (1 Ин. 4:10; ср. с Ин. 3:16). Следовательно, крест не меняет отношения Бога к грешникам. Наоборот, он есть наивысшее выражение Его любви. Мы читаем в книге «Путь ко Христу», что «Отец любит нас не потому, что Его умилостивили, но Он Сам предложил умилостивление, потому что любит нас». Форсайт утверждает, что «искупление не приобретало для нас благодать, а проистекало из благодати»[14]. В плане спасения любящий Сын не был противником разгневанного Отца, отстаивая интересы беспомощных грешников. Оба страдали, когда Христос понес на кресте наше осуждение. «Они вместе, — писал Эдвард Хеппенстол, — понесли собственный суд над грехом»[15].

В двух словах можно сказать, что Библия — не очень-то приятная книга. Она рисует нам суровую реальность жизни. Такой реальностью является гнев Божий (Его суд над грехом). Все люди испытывают этот гнев. Поэтому Бог, по Своей любви, отдал Христа в жертву умилостивления, чтобы Он удовлетворил требования Божественного правосудия и отвратил Его гнев. Поскольку Христос понес наказание за всех людей (Евр. 9:12, 26; 10:10, 12- 14), верующие в Него находятся в безопасности, но отвергающие Его благодать остаются под Божьим гневом (Ин. 3:36) и окажутся с ним один на один в конце времени (Откр. 6:15-17).

Смерть Христа поставила Божье прощение на нравственное основание. Благодаря жертве умилостивления, которая продемонстрировала последовательность и правосудие Бога, Он может теперь прощать и оправдывать грешников, принимающих Христа, и при этом оставаться справедливым. Божья любовь нравственна в своей основе. Д. К. Берковер указывает: «Божественное прощение в Писании ни в коем случае не означает безразличие или то, что Бог закрывает глаза на грех. Скорее это поворот от реального гнева к реальной благодати». «Искупление не меняет Бога, — пишет Хеппенстол. — Оно меняет приговор Божьего суда над грешником и тем самым меняет отношения между Богом и раскаявшимися грешниками»[16].

Наше краткое исследование умилостивления было нелегким чтением, но, я надеюсь, оно принесло вам пользу. Эти дискуссии лишь вводят нас в суть предмета. «В этой жизни, — пишет Елена Уайт, — нам не постичь тайны любви Бога, отдавшего Своего Сына во искупление наших грехов. Дело, совершенное нашим Искупителем на этой земле, является и всегда будет величественной темой, которая никогда не будет постигнута нашим сколь угодно богатым воображением во всей полноте»[17].

К счастью, наша следующая словесная картина не так чужда современной богословской мысли, как умилостивление.

Искупление

Если умилостивление вызывает у нас ассоциации с жертвенником всесожжении, то искупление имеет нечто общее с рынком. Хотя некоторым из нас сложно понять и принять идеи, связанные с умилостивленном, искупление понять сравнительно легко. Это или родственные ему слова мы часто употребляем в быту. Моя мама, например, была страстным коллекционером зеленых марок фирмы «S&H» За каждый десятицентовик, потраченный ею в филателистических магазинах, мама получала марку, которую приклеивала в специальный альбом. У нее также был каталог, из которого она узнавала, какие подарки можно получить за определенное количество альбомов с зелеными марками. Когда она наконец заполняла требуемое число альбомов, то отвозила их в магазин зеленых марок, где могла сдать их и «выкупить» свой подарок. Интересно отметить, что магазин зеленых марок назывался «центром выкупа».

Основное значение слова «искупать» — «покупать» или «выкупать». Искупление в Библии тесно связано с такими понятиями, как выкуп, покупка и цена.

Для современных людей искупление: — преимущественно богословское понятие, хотя иногда мы употребляем его и в быту. Но для евреев и христиан, живших в первом столетии, это слово было скорее бытовым.

В эллинском мире слово «искупление» первоначально использовалось в военной области. После сражения победители окружали побежденных и отводили их домой, чтобы затем продать в рабство. Однако иногда обнаруживалось, что в плен попали важные люди, которые больше ценились у себя на родине, чем у работорговцев. В таких случаях победители сообщали своим врагам об этих «ценных» пленниках и предлагали отпустить их за определенную мзду. Такие предложения часто принимались. В результате собирались деньги, чтобы выкупить (искупить) этих особых военнопленных. Покупная цена называлась «выкупом»[18].

Древние иудеи также были знакомы с практикой выкупа. Например, еврейский землевладелец, вынужденный продать свою землю по причине обнищания, мог выкупить («искупить») ее в любое время (Лев. 25:25; сравните с Руфь 4:1-10, где Вооз выкупает имущество Руфи). Подобным образом еврей, в случае полного обнищания, мог продать себя в рабство, чтобы оплатить свои долги. Но это было не вечное рабство. Еврейские рабы могли быть выкуплены близким родственником (по-еврейски — «искупителем»), или же раб, разбогатев, мог «сам выкупиться» (Лев. 25:47-49).

Бог даже назвал Себя однажды родственником-искупителем. Это было во времена Ветхого Завета. «Я Господь, — сказал Он еврейскому народу, когда тот находился в египетском рабстве, — и выведу вас из-под ига Египтян, и избавлю вас от рабства их, и спасу вас мышцею простертою и судами великими» (Исх. 6:6).

В Новом Завете знакомое с глубокой древности понятие «искупление» применяется в отношении Христа. Как мы видели во второй главе, одним из последствий восстания против Божьего правления стало безнадежное рабство греху и сатане (Ин. 8:34; Tuт. 3:3; Рим. 6:16). Однако в отличие от раба-еврея, который мог разбогатеть и выкупиться (Лев. 25:49), пленники сатаны борются с рабством греха безуспешно. Дух зла не просто управляет людьми извне (1 Ин. 5:19), но живет внутри них как «похоть плоти, похоть очей и гордость житейская» (1 Ин. 2:16).

Христос взялся уплатить цену выкупа за освобождение людей. «Ибо и Сын Человеческий, — сказал Иисус Своим спорящим ученикам, — не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк. 10:45; курсив автора). Тому же учил и Павел, когда писал об Иисусе Христе, предавшем «Себя для искупления всех» (7 Тим. 2:5, 6; курсив автора). В другом месте он писал: «Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою» (Гал. 3:13; курсив автора). О том же писал и Петр, говоря, что «не тленным серебром или золотом искушены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого агнца» (7 Петр. 1:18, 19; ср. с Откр. 5:9; курсив автора).

Елена Уайт, как и Павел в Рим. 3:24-26, связывает искупление с умилостивляющей жертвой Христа и правосудием Бога. «Какое право, — вопрошает она, — имел Христос забрать пленников из рук врага? Это право Он получил после того, как принес жертву, удовлетворившую принципы правосудия, по которым живет Небесное Царство… На Голгофском кресте Он заплатил цену выкупа за род человеческий. Тем самым Он приобрел право забрать пленников из цепких рук великого обманщика, который, оболгав Божественное правление, довел человека до падения и после этого потерял всякое право называться верноподданным славного и вечного Божьего Царства. Спаситель заплатил за нас выкуп, и теперь любой может освободиться от рабства сатаны. Христос стоит перед нами как наш всемогущий Помощник»[19].

Характерной особенностью новозаветного искупления от греха является то, что освобожденные начинают служить новому Господину, а не творить все, что им заблагорассудится. «Вы не свои… — писал Павел коринфянам, — вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших». «Бегайте блуда» (1 Кор. 6:20, 18). Христос выкупает нас для служения Богу. Его искупление затрагивает все стороны христианской жизни.

Необходимо обратить внимание на два важных момента, касающихся искупления Христова. Первый состоит в том, что Он охотно «отдал» Себя, чтобы выполнить поставленную перед Ним задачу. С Его стороны это было благодатным поступком (Мк. 10:45; 1 Тим. 2:6). Второй момент состоит в том, что ценой выкупа была Его Кровь (1 Петр. 1:19).

Второй момент вызывал бесчисленные вопросы и стал причиной извращенного понимания словесной картины «искупление/выкуп». Часто задается вопрос о том, кому надо было платить выкуп. Неужели Христу надо было «подкупать» Бога?

Большинство теологов исключают возможность какой бы то ни было платы Богу. Следующим по рангу кандидатом на получение цены выкупа является, естественно, дьявол, и многие так и решали для себя эту проблему — особенно в период со 11-го по XII вв. Считалось, что, впав в грех, люди отдали себя во власть дьявола, поэтому дьявол, как законный владелец, имел полное право требовать компенсацию, и Бог пошел на это, отправив Христа на крест в качестве выкупа.

Однако большинство признавало, что дьявол заключил неудачную сделку, поскольку Божественная природа, сокрытая в человеческом теле Христа, не дала возможности дьяволу удержать Его в своем плену. Григорий Нисский (330-395 гг. н. э.), например, предположил, что дьявол принял предложенную цену выкупа, подобно тому как рыба заглатывает наживку вместе с крючком. Поскольку Христос облек Свою Божественную природу в человеческое тело, дьявол решил, что получил лакомый кусочек, хотя при нормальных обстоятельствах он не пошел бы на это. Как рыба хватает приманку, но вместе с ней проглатывает и крючок, так и дьявол проглотил свою добычу и был пойман Божественной Троицей. Блаженный Августин (354-430 гг. н. э.) использовал похожую иллюстрацию с мышеловкой. Как мышь заманивают в ловушку приманкой, так и Христос был приманкой, на которую Бог поймал дьявола[20].

Эти небиблейские иллюстрации не учитывают одного простого факта, что такие словесные картины, как выкуп и искупление, являются метафорами; они чему-то учат нас, но, как и притчи Христа, их нельзя понимать буквально во всех деталях. Поэтому нас не должно беспокоить, кому был заплачен выкуп.

Леон Моррис пишет, что «в Новом Завете нет ни одного намека на то, кто является получателем выкупа. Другими словами, мы должны понимать искупление как полезную метафору, которая помогает нам яснее понять некоторые аспекты великой спасительной работы Христа, но она не является точным описанием процесса спасения как такового. Нам следует довольствоваться тем, что сообщает нам Новый Завет, а не стремиться его домысливать. Искать получателя выкупа логически неправильно. У нас нет основания настаивать на каждой детали этой аллегории. Мы должны пользоваться данной метафорой так, как ею пользовались авторы Нового Завета, иначе мы впадем в заблуждение»[21].

Будучи словесной картиной, искупление помогает нам понять то, что Христос совершил на кресте, по крайней мере с двух сторон. Во-первых, она наглядно изображает один результат спасения — грешники освобождаются от рабства греха. Во-вторых, она сталкивает нас лицом к лицу с совершенно немыслимой ценой этой свободы — Кровью Христа, которую Он пролил на Голгофе (1 Петр. 1:18, 19; Гал. 1:4; 2:20; Еф. 5:2, 25; Tuт. 2:14). Как сказал Норман Гулли, благодать не была дешевой. «Голгофа — это самая высокая цена, которая когда-либо была заплачена за что бы то ни было»[22].

Прежде чем закончить исследование метафоры искупления, следует отметить, что хотя цена искупления была уплачена на кресте сполна. Библия также говорит о будущем искуплении {Еф. 4:30; Рим. 8:23). Дело в том, что в нынешней жизни мы видим не более чем начатки того, что означает истинное искупление. Только после возвращения Христа мы узнаем подлинный смысл искупления во всей его полноте.

Оправдание

Третьей метафорой, помогающей нам понять спасение, является оправдание. Ее мы находим в Рим. 3:24-26. Божественное решение должно помочь людям изба виться от последствий греха, рассмотренных нами во второй главе. Мы уже поняли, что умилостивление означает отвращение Божьего гнева, а искупление — свободу от рабства греха. В противоположность этим терминам Павел ввел метафору «оправдание», чтобы решить проблему юридического проклятия, вытекающего из закона, с неизбежным смертным приговором.

Если умилостивление привело нас к жертвеннику всесожжении, а искупление — на рынок, то оправдание приводит нас в зал суда. Оправдание — дело нелегкое по той простой причине, что все согрешили (Рим. 3:23) и потому находятся под осуждением закона и достойны смерти (Рим. 6:23). «Оправдание, — утверждал Винсент Тейлор, — это вопрос, который в первую и последнюю очередь определяет положение человека перед Богом». Будет ли человек оправдан или признан виновным перед Божьим Судьей?[23]

Оправдание в 3-й главе Послания к Римлянам означает не «сделать праведным», а скорее «объявить праведным». «Главное в оправдании, — пишет Джордж Элдон Лэдд, — это заявление Бога, праведного Судьи, что человек, который верует во Христа, каким бы грешным он ни был… считается праведным, потому что во Христе он вступил в праведные взаимоотношения с Богом». Поскольку человек считается праведным, Бог поступает с ним так, как если бы он был праведен. Лэдд полагает, что для правильного понимания оправдания надо принимать во внимание, прежде всего, взаимоотношения. «Оправданный во Христе вступил в новые взаимоотношения с Богом», Который теперь считает его праведным и соответственно с ним обращается. Следует отметить, что новые взаимоотношения,, которые стали возможными благодаря оправданию, не делают человека в одночасье праведным, однако это «реальная праведность», потому что реальны взаимоотношения человека с Богом во Христе. Оправдание является антонимом осуждения; «это оправдательный приговор, снимающий с человека всякую вину и дающий ему свободу от всякого осуждения и наказания»[24].

Основанием для оправдания является смерть Христа, как указывает Павел (Рим. 5:9; 3:24, 25). Оправдание вступает в силу благодаря вере человека (Рим. 5:1; 3:25;

Гал. 2:16, 20; Флп. 3:9). Хотя верно то, что люди подзаконны Богу, эта подзаконность не носит формального характера. Любовь Бога к людям побуждает Его давать им то, чего они не заслуживают (благодать). Таким образом, Божий план спасения опирается на Его благодать (Рим. 3:24; Еф. 2:8). В результате, как говорит Павел, Бог «оправдывает нечестивого» (Рим. 4:5; 5:6, 8, 10).

Интересно отметить, что Бог вершит правосудие вовсе не так, как Он заповедал земным судьям, которым в свое время был дан наказ: «Правого пусть оправдают, а виновного осудят» (Втор. 25:1). В Притчах Соломона (17:15) мы читаем, что «оправдывающий нечестивого и обвиняющий праведного — оба мерзость пред Господом».

Вполне естественно возникает вопрос: как Бог может нарушать правила, которые Сам же установил для земных судей? Именно эта проблема, как утверждает Моррис, волнует Павла в Рим. 3. Как может быть праведным Бог, если Он прощает людей, которые не заслуживают прощения? От справедливого Бога следовало бы ожидать, что Он покарает тех, кто заслужил наказание. В этом смысл правосудия. Но и в прошлом, как доказывает Павел в 25-м стихе, Бог не всегда наказывал грех. Грешники продолжали жить.

«Можно доказывать, — продолжает Моррис, — что это свидетельствует о милосердии, сострадании, доброте, снисходительности или любви Бога, однако данный текст никак не может доказать, что Бог справедлив». Некоторые могли быть искушаемы усомниться в правосудии Бога именно потому, что Он не всегда наказывал грешников. Но теперь уже не могут, говорит Павел (см. Рим. 3:24-26). Крест демонстрирует праведность и правосудие Бога… Его праведность доказывается не тем, что Он прощает, а тем, что Он прощает определенным образом, посредством креста… Прощая, Бог в то же время не упраздняет Свой нравственный Закон. Павел аргументирование заявляет, что Бог, напротив, прощает по справедливости благодаря смерти Христа на кресте, которая нужна была, чтобы воспрепятствовать нарушению нравственного порядка во Вселенной[25].

Благодаря кресту вся Вселенная наглядно увидела царство добра и царство зла в действии. На кресте Бог показал, что Ему можно доверять, а сатана явил себя лжецом и человекоубийцей (Ин. 8:44), когда отнял жизнь у безгрешного Сына Божьего — единственного Человека за всю историю, Который не заслуживал смертного приговора, так как не имел греха (в пятой главе мы подробнее остановимся на этой мысли). Зверская расправа над Сыном Божьим показала, что Бог одновременно справедлив и милосерден и что Его пути можно доверять, так как Он охотно пожертвовал Собой ради блага Вселенной. Именно на кресте Божественная Троица заложила основание для прощения и оправдания. Благодаря кресту Бог мог оправдывать и оставаться при этом праведным. На кресте Бог показал Свою благость и милосердие, которые «могли быть подвергнуты сомнению из-за того, что Он не уделял до этого момента должного внимания соделываемым грехам» (см. Рим. 3:25, 26)[26]. Таким образом, на кресте Бог заложил основание для оправдания грешников, живших до этого исторического момента, и для будущих грешников, если только они пожелают верой принять все, что совершил для них Христос.

Оправдание, как и другие символы спасения, проистекает из Божьей благодати. Бог первым стал искать Адама в Едеме, и Он взял на Себя инициативу, послав Христа на смерть ради нас, когда мы были еще Его врагами (Рим. 5:6, 10). Как и другие метафоры, понятие оправдания вызывает некоторые трудности, но оно вместе с тем позволяет так глубоко заглянуть в план спасения, как никакая другая словесная картина.

Примирение

Грех, полагает Бруннер, «подобен сыну, который в приступе гнева бьет своего отца по лицу… это дерзкое самоутверждение сына, когда он противопоставляет свою волю отцовской»[27]. Потребность в примирении кроется в нарушенных взаимоотношениях между Богом и людьми, в результате чего возникло отчуждение между человеческими личностями и Богом, отчуждение между людьми, отчуждение человека от собственного «я» и отчуждение рода человеческого от природы (см. главу 2),

«Примирение, — отметил Карл Барт, — это восстановление и возобновление того тесного общения, которое существовало когда-то, а затем было нарушено и поставлено под угрозу». В Библии примирение всегда рассматривается с точки зрения Божьего завета с нами — тех взаимоотношений, которые были разорваны и должны быть восстановлены[28]. Примирение сегодня имеет то же самое значение, какое оно имело в библейские времена — восстановление взаимоотношений, обновление дружбы.

Когда мы говорим о примирении, то забываем о жертвоприношениях, рыночной площади и зале суда и обращаемся к семейному кругу, разрушенному грехом. Термин «примирение» ближе других подводит нас к пониманию одного из основных значений искупления — «воссоединение». Это значит слияние с Богом, нашими ближними, с самим собой и с Божьим творением[29]. Хотя слова, переведенные как примирение, употребляются только Павлом и притом не так часто, само это понятие лежит в основе всей Библии от Бытия до Откровения, от Едема потерянного до Едема возвращенного.

Павел все время говорит о примирении людей с Богом (2 Кор. 5:19; Рим. 5:10; Кол. 1:20). Он ни разу не упоминает о том, что Бог примиряется с нами. Однако, несмотря на это, следует признать, что обе стороны пострадали от греха[30]. Люди отдалились от Бога вследствие своей непокорности и сознания вины, тогда как Бог отдалился от людей потому, что должен был продемонстрировать Свою ненависть ко греху и суд над ним (то есть Свой гнев). Жертвенная смерть Христа (умилостивление) устранила препятствие к примирению со стороны Бога[31]. Важно отметить, что во всех важных высказываниях Павла на эту тему просматривается связь между умилостивлением и примирением. В Рим. 5:10 он говорит, что «мы примирились с Богом смертию Сына Его». В Еф. 2; 16 примирение увязывается с крестом, в Кол. 1:20 — с «Кровию креста Его», а во 2 Кор. 5:19, 21 — с тем, что Христос понес наши грехи.

Таким образом, «жертва умилостивления» Христа (Рим. 3:25) дала Богу основание протянуть нам руку благодати и примирения. «Отношение Бога к нам, — писал Винсент Тейлор, — изменилось не от враждебности к любви, а от любви, которая судит и порицает, к любви, которая приветствует людей и восстанавливает с ними добрые взаимоотношения»[32].

Поскольку жертва умилостивления Христа и связанная с ней реальность оправдания являются необходимой предпосылкой примирения Бога с человечеством, примирение — это прежде всего движение Бога навстречу к людям. Это не значит, что люди не принимают участия в этом процессе. Дело каждого человека — откликнуться на милостивое предложение Бога. Те, кто откликаются положительно, принимаются обратно в Божий дом (Гал. 4:5; Еф. 1:5; Ин. 1:12), но «если человек отказывается от примирения с Богом, — пишет У Л. Уокер, — он остается в прежнем положении, то есть находится под тем гневом или осуждением, которые суть неотъемлемая часть праведности и любви Бога»[33].

Есть множество положительных последствий примирения. Одно из них — «мир с Богом» (Рим. 5:1; Кол. 1:20), являющийся результатом того факта, что «Бог во Христе» не вменяет этим людям «преступлений их», так как «не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом» (2 Кор. 5:19-21).

Второе благословение — это «доступ» к благодати Божьей и Его благословениям (Рим. 5:2). Этот доступ тесно связан с тем, что примиренный человек снова принимается в семью завета Божьего (Гал. 4:5; Ин. 1:12). Таким образом мы, «родившись свыше» (Ин. 3:3, 5), можем называть Бога нашим Отцом (Мф. 6:9). Поскольку «примирение — это состояние, а не действие»[34], Павел все время говорит о «спасенных во Христе» (Рим. 6:11 8:1; 1 Кор. 1:30; 1 Фес. 1:1), а Иоанн пишет о «пребывании в Нем» (Ин. 6:56; 15:5-7; 1 Ин. 2:6, 24, 27, 28).

Благодаря примирению дети Божьи, вернувшиеся в Его семью, могут пребывать «в общении» с Ним (1 Кор. 1:9; 10:16; Флп. 3:10; 1 Ин. 1:3, 6). Восстановленный доступ к Богу и сыновство в Его семье означает, как и для блудного сына из притчи, полный доступ к благословениям Божьего завета и обладание ими (Лк. 15:20-23). Третьим следствием примирения является радость (Рим. 5:2. 11).

Четвертый результат — примирение не только с Богом, но и с ближними благодаря тому, что разрушена «стоявшая посреди преграда» отчуждения между расами, народами и людьми (Еф. 2:14-16). Невозможно примириться с Богом, не примирившись с нашим ближним.

Еще более важным и всеобъемлющим является тот факт, что примиренные становятся «новым творением» (2 Кор. 5:17). Таким образом, восстановление гармонии с Богом затрагивает все стороны их жизни — от внутренних побуждений до поступков в любой сфере деятельности.

Самое важное состоит в том, что примирение, которое стало возможным благодаря жертве Христа, способствует воцарению мира в Божьей Вселенной, поскольку она освобождается от последствий восстания. Вот почему Павел мог написать, что «посредством Его» Бог решил «примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное» (Кол. 1:20).

Примирение — это сегодняшняя реальность для христиан, однако полное и окончательное примирение произойдет лишь после уничтожения греха и утверждения нового Божьего Иерусалима (Откр. 20-22). В последних двух главах Библии предсказывается конец всякому отчуждению, возникшему в результате грехопадения, описанного в третьей главе Книги Бытие.

Перспектива

Мы изучили четыре основные словесные картины, с помощью которых в Новом Завете описано спасение. Библейские писатели заимствовали их из богослужений в скинии, рыночных отношений, зала суда и семейного очага. Джон Стотт описывает несколько тем, вытекающих из всех четырех символических словесных картин[35].

Во-первых, каждая из них соответствует какой-либо человеческой потребности. Умилостивление спасает нас от гнева Божьего, искупление — от порабощения греху, оправдание — от чувства вины и проклятия, а примирение — от вражды с Богом и от многосторонней отчужденности.

Во-вторых, все четыре метафоры подтверждают истину о том, что Бог по Своей любви берет на Себя инициативу в деле нашего спасения, даруя нам благодать. «Никто иной, а Он Сам, — пишет Стотт, — умиротворил собственный гнев, искупил нас от жалкого рабства, объявил нас праведными в Его очах и примирил нас с Собою». Как сказал Ричард Райе, «искупление — это не то, чего требует Бог разгневанный, а то, что дает Бог любящий»[3б].

В-третьих, все четыре образа учат нас, что Бог выполнил стоящую перед Ним задачу спасения людей посредством Крови Христа в Его заместительной жертве. «Бог предложил [Христа] в жертву умилостивления в Крови Его» (Рим. 3:25); в Нем «мы имеем искупление Кровию Его» (Еф. 1:7); «ныне» мы «оправданы Кровию Его» (Рим. 5:9), и Бог действовал таким образом, чтобы «примирить с Собою все, умиротворив чрез Него, Кровию креста Его» (Кол. 1:20).

Стотт приходит к заключению, что, поскольку Кровь Христа занимает центральное положение в этих великих спасительных темах, «жертвенное замещение — это не теория искупления и даже не вспомогательный образ, который может занять свое место наряду с другими подобными образами. Скорее это сущность каждого образа и сердцевина самого искупления. Ни один из четырех образов не имел бы смысла без него»[37].

В последних двух главах мы исследовали учение о спасительном служении Христа. Теперь мы обратимся к Его жизни, чтобы понять, что Он совершил для нас.