Моя сильная слабая леди...

Глава третья

Основную часть пути Мадлен и Антон провели в молчании. Мадо была бесконечно благодарна ему за то, что он не стал злорадствовать по поводу её внешнего вида, а лишь тихонько вывел через черный ход, накинув ей на плечи свой пиджак. Возле машины они перекинулись всего парой слов. Мадлен чувствовала нарастающее напряжение и пыталась обмануть себя, что это напрямую связано с негативными эмоциями, полученными в этот вечер. И лишь маленький червячок, имя ему Сомнение, грыз изнутри её душу. Она, не задумываясь, вдыхала аромат мужского одеколона, исходящий от пиджака и подсознательно мечтала о горячих объятиях мужчины, уверенного крутящего руль по левую сторону от неё. Мадлен пыталась понять, когда она успела переступить черту здравомыслия и позволила себе думать о невозможном, но столь необходимое просветление так и не наступало.

Когда до конечной точки пути оставалось всего пару километров, Антон вдруг резко свернул на обочину и заглушил мотор. Мадлен недоуменно уставилась на него, пытаясь понять причину незапланированной остановки.

— Ты мне так и не ответила, почему ты сбежала? — не глядя на Мадо спросил Антон.

— Ты думаешь, что я должна тебе что-то объяснять? — тихо спросила Мадлен.

— Я имею полное право знать это!

— Ты ошибаешься… У тебя нет никаких прав!

— В тот вечер ты поругалась с женихом?

— Почему ты так решил?

— У тебя на пальце было кольцо, а сейчас его нет…

— Это ничего не значит! Я его потеряла!

— И как ты умудрилась это сделать? Оно сидело как влитое!

— Ну знаешь… Это переходит всякие границы! Моя личная жизнь тебя вообще не касается!

— Ты так думаешь? — с этими словами он резко наклонился к ней и поцеловал.

Мадлен, растерявшись от такой наглости, не придумала ничего лучше, чем ответить на поцелуй. Спустя короткое мгновение, голос разума, пробившийся через бурю чувств, заставил её прийти в себя. Упершись двумя руками в грудь и прикусив губу Антона, она оттолкнула его, и, не задумываясь, выскочила из машины. Бежать в туфлях было нелегко, она с радостью от них избавилась, не подумав даже остановится, чтоб забрать их. Слезы градом катились по щекам, в голове билась мысль, что поддавшись этой глупой страсти, она просто потеряет себя. Лучше не пытаться, чем сидеть у разбитого корыта и проклинать все на свете. Встречный ветер развевал волосы, силы были на исходе. Еще бы, попытайтесь на досуге побегать в облегающем шелковом платье и босиком. Благо, до дома было недалеко. Уже подбегая к воротам, она осознала, что не вернула Антону пиджак. Прислонившись к забору, Мадлен пыталась выровнять дыхание и привести в порядок расшалившиеся мысли. Каждая клеточка тела требовала вернуться и взять все, что сможет предложить ей этот мужчина, но здравый смысл настоял на своём, и смог подавить желание.

Ворота открылись, вышел Олег. Растерянно глядя на свою бывшую педантичную невесту, в облике которой не осталось ни капли благоразумности, он молчал. Наконец, не выдержав напора любопытства, съедаемого его изнутри, Олег нашел в себе силы заговорить.

— Ты где была?

— Встречный вопрос, а где был ты?

— З-здесь… Я ждал тебя!

— Мне кажется, что я тебе русским языком сказала, убирайся к черту!

— Малыш, давай поговорим! Не нужно сгоряча сжигать мосты!

— Нам не о чем разговаривать! Пошел к черту!

— Расскажи мне, почему ты босиком? Чей пиджак на тебе? Что с прической и платьем?

— Тебя интересует чей это пиджак? Мужчины, с которым я только что самозабвенно целовалась! Ты не заметил смазанной помады? Или не решился задать мне этот вопрос?

— Что за мужчина?

— О! Мы с ним провели незабываемую ночь в отеле! Именно в тот день, когда ты резвился в моем доме со своей подружкой!

— Ты лжешь!

— А зачем мне это? Ты мне никто, звать тебя никак! Всего лишь прочитанная страница в книге моей жизни… Так что тебе еще от меня надо?

— Мадо! Зачем ты так? Почему ты перечеркиваешь три года наших счастливых отношений?

— Олег, ответь себе честно, в каком таком месте наши отношения были счастливыми?

— Хороших моментов было определенно больше!

— Для тебя? Да, не спорю! А ты хоть раз за все это время задумался о том, что чувствую я? Ты подумал обо мне?

— Да я постоянно о тебе думаю! Как ты не понимаешь, что я люблю тебя?

— Люблю? О чем ты шепчешь, дорогой? Ты, кроме себя никого не любишь! И думаешь ты обо мне только потому, что с нашим полным разрывом тебе придется забыть о жизни на широкую ногу! Тебе вновь предстоит жить на одних квадратных метрах с родителями! Да, как ведущий менеджер в автосалоне ты неплохо зарабатываешь, но на отдельное жилье тебе не хватит! Эту землю покупала я, оплачивала услуги проектировщиков, дизайнеров и строителей тоже я! Ремонт был выполнен за мои деньги! Ты даже машину сменил за мой счет! И как ты меня отблагодарил за это? Ты привел сюда проститутку, которая готова к любому прыгнуть в постель, если у него имеется солидный счет в банке! Так вот и иди к своей Полине! Пусть теперь она тебя содержит, строит тебе дома, покупает тебе машины… А меня оставь в покое!

— Полина замуж выходит…

— Я знаю! Мы с ней сегодня мило побеседовали! Результат разговора ты можешь наблюдать на моем платье! А теперь, прошу тебя, забирай свои манатки, машину тоже забирай, отдай мне ключи от дома и проваливай!

— Мне некуда идти, как ты не понимаешь? Меня мать живьем сожрет за то, что я натворил!

— А это уже не мои проблемы! Можешь ей сказать, что это я, такая сволочь, унизила её родного мальчика! Мне уже плевать!

— Мадлен… Я тебя умоляю… Дай мне шанс все исправить! Я тебе клянусь, такого больше не повторится!

— Нет! Не будет тебе шанса! Лимит доверия исчерпан! Мне сейчас полицию вызвать, чтобы ты убрался? Даю тебе пять минут! Я постою здесь пока!

— Зайди в дом, ты замерзнешь!

— Осталось четыре с половиной минуты!

Побледнев, Олег направился внутрь. Мадлен, прислонившись к забору отчаянно пыталась сдержать слезы. Еще не время плакать, подумала Мадо, вот он уедет и наревусь на всю жизнь вперед.

— Так-так! Я тебя догнал, быстроногая лань! — из-за угла показался Антон.

— Держи, он мне больше не нужен! — сняв с себя пиджак, Мадлен протянула его Антону. — Ты ведь все слышал?

— Если бы я был деликатным мужчиной, то сделал бы вид, что не понял, про что ты говоришь. Но так как моя деликатность осталась в запертой машине, то мой ответ будет положительным. Кстати, держи, Золушка! — с этими словами он опустился на одно колено и помог обуть туфли.

— Спасибо, что довез меня почти до дома… Надеюсь, больше тебя не увижу!

— Прогоняешь?

— А это так заметно?

— Ага! Только я никуда не пойду!

— Слушай, сейчас не время играть в эти игры, уходи, прошу тебя!

— Да ты плачешь… — с этими словами он притянул Мадлен к себе и принялся гладить её по голове. — Прости, я совсем не умею успокаивать женщин… Ну-ну, девочка моя, не плачь!

— Просто уйди! Оставьте меня все в покое! Хотя бы на сегодняшний вечер!

— Да-да, я совсем скоро уйду! Но не сейчас, не в эту минуту… А вот и наш герой-любовник! Постой-ка тут пару минут, я быстро!

С этими словами он стремительно направился к Олегу и не дав тому опомниться, ударил его кулаком по лицу. Олег, медленно оседая, смотрел на соперника с нескрываемым ужасом. Антон схватил поверженного за грудки и хорошенько встряхнул.

— Еще раз рядом с ней увижу — убью! Ты понял? — прищуренные от гнева глаза смотрели не мигая.

— П-понял… — заикаясь, выдавил из себя Олег. — Я… Я могу идти?

— Проваливай! — Антон брезгливо отшвырнул от себя Олега и повернулся к Мадлен, которая беззвучно и удивленно наблюдала за происходящим. — Вот теперь, пошли я сделаю тебе чай и, убедившись, что с тобой все в порядке, поеду домой.

С этими словами, он подхватил ошалевшую Мадо на руки и понес в дом. Спустя полчаса, Мадлен сидела на диване, поджав под себя ноги и громко стуча зубами мечтала согреться. Стресс давал о себе знать, тяжесть всех произошедших событий давила камнем на плечи. Глядя на мужчину, мирно расположившегося в кресле, она размышляла о том, что еще никто и никогда не вступал в кулачный бой из-за неё. Да и некому было. Сначала школа, потом институт, потом работа, которая отнимала все свободное время… Вот и получилось так, что Олег и в прямом и переносном смысле был её первым мужчиной. Хотя, как показала практика, он достоин только звания тряпки и альфонса.

— Боже! Какая же я дура была! — Мадлен закрыла глаза руками, пытаясь спрятаться от окружающего мира.

— Не могу с тобой не согласиться! Ты права милая, какая же ты дура была!

— Смешно? Ну смейся, смейся! Ты то, ничем не лучше! Чокнутый!

— И все благодаря тебе!

— Я причем? Я не виновата, что у тебя руки зачесались!

— В этом ты действительно не виновата! Твоя вина заключается в том, что ты меня сделала таким!

— Интересно, как мне это удалось? Я тебя второй раз в жизни вижу!

— Ты меня покусала, а я говорил, что это заразно! Причем одного раза тебе показалось мало и ты решила не останавливаться на достигнутом…

— Прекрати! Нечего было свои слюни распускать!

— Ладно, ладно! — Антон примирительно поднял руки, но ехидная улыбка стала еще шире. — Мне понравилось! Я даже согласен каждый раз терпеть твои попытки мне навредить!

— Ты бываешь когда-нибудь серьезным? Зачем ты весь вечер ставишь меня в неловкое положение? Сначала моя подруга подумала про меня невесть что, потом бывший жених…

— Стоп! Не сваливай на меня весь груз ответственности! Разве не ты перед ним хвасталась незабываемой ночью в отеле с шикарным мужчиной?

— Я не говорила «шикарным мужчиной»!

— Но про отель говорила! Дорогая, ты просто чудо! Должен признаться, что еще ни одна женщина не заставляла меня чувствовать себя так рискованно, как на складе пиротехники с сигаретой в зубах. Я не могу предсказать, что ты выкинешь в следующий момент и это приятно будоражит мне кровь.

— А не пора ли тебе домой, курильщик в запрещенном месте?

— Нет, ведь ты еще не в порядке!

— Со мной все хорошо!

— Я так не думаю…

— Знаешь, иди-ка ты нафиг! Я пошла спать! Выход сам найдешь!

— Не боишься, что украду какую-нибудь ценную безделушку?

— Ты наглец, но не вор! Прости, но у меня нет сил поддерживать дискуссию. Прощай!

— Спокойной ночи, милая!

Фыркнув в ответ, Мадлен поднялась наверх, в гостевую комнату. Она не могла себя заставить переступить порог помещения, в котором рухнули её мечты и, немного подумав, она решила, что вернется в спальню, но это случится позже, после грандиозного ремонта в ней и полной замены мебели.

На короткий миг задумавшись, она вышла на лестницу.

— Если вдруг, кто-то не найдет выход, я разрешаю провести ночь на диване в гостиной! — прокричала она и с чувством выполненного долга вернулась в комнату.

***

Просидев несколько часов в кресле, размышляя о том, как же его угораздило так вляпаться (читай: втюриться), Антон поднялся на ноги и прошелся по гостиной. Обстановка комнаты была настолько уютной, что невольно приходило воспоминание о детстве, проведенном в деревне у бабушки. только у бабушки не было камина. Здесь же, он приятно вписывался в интерьер, а пушистый коврик, лежащий перед ним, так и манил опустить на него босые ноги. И, хотя это было небезопасно, ведь маленькая искра могла спровоцировать возгорание, он находился на своем месте. Кресло-качалка, повернутое к камину сулило приятные минуты расслабленности и покоя. Наверно, очень приятно было зимой сидеть на нем, прикрыв ноги пледом и смотреть на весело потрескивающий огонь.

На каминной полке стояли фотографии в рамках. В основном на снимках была запечатлена Мадлен, но встречались и совместные с Олегом. Антону не хотелось думать о том, что она любила этого слизняка, который позволил себе так её унизить. исходя из услышанного разговора, он понимал, что ей на пути попался банальный альфонс, который приятно проводил время в свое удовольствие, пока она зарабатывала деньги.

Сжав руки в кулаки, Антон пытался подавить волну ярости, поглощающей его целиком. Не выдержав, он достал все совместные фотографии Мадлен с Олегом из рамок и, порвав их на мелкие кусочки кинул в камин. Переведя дух и немного успокоившись, он принялся рассматривать её фото. На всех снимках, кроме одного, она была веселой и жизнерадостной. На том же. фотограф сумел поймать легкую грусть во взгляде, обращенном вверх. В отличии от тех фотографий, здесь она выглядела более естественной и настоящей, как-будто, на миг приоткрыла душу и позволила эмоциям взять верх. Аккуратно вытащив снимок, он засунул его в карман пиджака.

— Ну вот, а ты говорила, что я не вор! — улыбнувшись, он обвел контуры лица на другом снимке большим пальцем. — Обещаю, я никому не дам тебя в обиду.

С этими словами он развернулся и пошел прочь. Он безумно хотел остаться, чтоб снова прилечь с ней рядом и прижимая к себе её тело, просто уснуть. Странно, но за те несколько часов сна в отеле, он выспался больше чем за весь год. В коем-то веке его не мучили ночные кошмары и не преследовали сны о работе. Возможно, раньше он думал, что счастлив, но только в те часы, проведенные с ней, Антон понял, насколько заблуждался. Он начал понимать, для того, чтобы остаться навсегда, сейчас нужно уйти…

***

Телефонный звонок способствовал резкому и неприятному пробуждению. Открыв глаза и сфокусировав зрение на электронных часах, стоящих на тумбочке, Мадлен сквозь зубы выругалась.

— Кому не спится в ночь глухую? -ответив, недовольно пробормотала она, не глядя на входящий номер.

— Мадо! Ты чего? Уже шесть утра! — бодрый голос Лары вызвал у Мадлен приступ отнюдь не белой зависти. Ей такие фокусы с утра не удавались.

— Я видела время! Осмелюсь тебе напомнить, что я — чокнутая сова! Поэтому легла вчера очень поздно!

— Поздно — это во сколько?

— Поздно — это сегодня! Что у тебя случилось?

— Мне больше интересно узнать, что случилось у тебя!

— У меня все в порядке!

— Как бы не так! Ко мне ночью приехал Олег и рассказал про какого-то мужика, напоминающего гориллу, который расквасил ему нос! Я правильно понимаю, что это был покусанный тобой Антоша?

— Лара, прекрати мне напоминать про укусы! Да, Антон помог мне избавиться от назойливого внимания Олега, но на этой ноте все и закончилось!

— Ну да, Олег рассказал, как твой принц нес тебя на руках в дом! Так что, колись подруга!

— ИСБНЛ какое-то!

— Расшифруй?

— Информационная служба «Бабушки на лавочке»! Теперь понятно?

— Ты знаешь, я могла бы не верить Олегу, но у него все доказательства на лице! Боюсь представить этот удар, которым Антон разбил Олегу нос и поставил сразу два фингала!

— Значит, теперь Олежка пошел на повышение и из слизняка превратился в панду! Лара. скажи, мы не могли бы это после обсудить?

— Как скажешь, подруга! — по голосу было слышно, что Лариса обиделась. — Да, давай, как обычно, в нашем кафе? Часика в три, сойдет?

— Отлично! До встречи! — швырнув телефон на вторую половину кровати, Мадлен села.

Сон, как рукой сняло. Решив спуститься вниз и приготовить кофе на двоих, Мадо быстро накинула халат поверх пижамы и искренне посочувствовала Антону, который был вынужден спать на диване.

Быстро сбежав по лестнице, она кинулась в гостиную. Заглянув в комнату она не смогла сдержать недоверчивый возглас — никого, пусто… В голове промелькнула мысль о том, что Антон уехал.

— Нет! Он не мог… — разочарованно прошептала Мадлен, обращаясь сама к себе. — Неужели мне показалось, что я для него хоть что-то значу?

Окидывая внимательным взглядом гостиную, Мадлен страстно желала найти подтверждение его присутствия, однако не могла зацепиться за что-нибудь… Взгляд пробежался по каминной полке, а после перешел на кресло, в котором Антон вчера сидел. Стоп!

— Что за…? — Мадлен снова обратила внимание на полку с фотографиями. — Я его убью!

Подойдя ближе и опустившись на колени, она протянула руку к куче разноцветных обрывков, лежащих в камине. Поворошив их, она поняла, что были уничтожены все фотографии, на которых присутствовал Олег. На каминной полке не хватало одного снимка, того самого, который так любила Мадлен.

Это была годовщина свадьбы её родителей, последний день, который они провели вместе. Именно Мадлен подарила им медовый месяц в Париже, оплатив пребывание в дорогом отеле и все возможные расходы, связанные с поездкой. Именно она забронировала им эти злосчастные авиабилеты и лично ездила их выкупать. Да, она сама, своими руками отправила маму и папу в путешествие в один конец. Полгода она упивалась своим горем, когда стало известно об их гибели в авиакатастрофе и по сей день она проклинает тот час, когда ей пришла в голову эта идея. Но больше всех, она винит себя.

Первое время Мадлен не могла свыкнуться с мыслью, что убила своих родителей, хотя Лара и пыталась втемяшить ей, что это не так, что это была просто случайность, от которой не застрахован никто. Но Мадлен не верила ей, она просто закрылась в себе и стала холить и лелеять свою вину. До сих пор она просыпалась по ночам в холодном поту и звала родителей. Но они приходили к ней только во сне. Глядя на их счастливые лица и слушая рассказы о том, как они счастливы, Мадлен готова была подушку рвать зубами от накрывающих её волн боли и вины. Вот только днем она держала маску, никто не знал, что творится с ней за закрытой дверью спальни, Мадлен даже убрала все фотографии, чтоб ненароком не сорваться. Но с приходом ночи, она позволяла себе показать свои эмоции. Только ночь знала все её секреты. И, именно ночь не давала ей достать и похоронить свои скелеты, хранящиеся в шкафу.