Мозг и счастье. Загадки современной нейропсихологии

Размышления

Возможно, будет немного трудно возвращаться к привычному вербальному мышлению. Читая эти строки, попробуйте потренироваться в понимании смысла слов отдельно от эго, которое будто бы этот смысл воспринимает. Заметьте, что ваше мышление тоже может прекрасно обходиться без вмешательства вездесущего «я».

Оглянитесь на проделанное упражнение и подумайте вот о чем.

• Что вы поняли, изучая эго, «я», «меня»? На что похоже эго? Это был приятный или неприятный опыт? Вы ощутили, что с эго связано противопоставление себя своей истинной сути и миру?

• Требуется ли на самом деле опираться на свое эго для выполнения разного рода физической или умственной деятельности?

• Было ли эго всегда одним и тем же, или в разное время вперед выдвигались те или иные его аспекты? Менялась ли сила ощущения «я» – было ли оно иногда сильнее, иногда слабее?

• Что заставляет эго затихать или вновь поднимать голову? Как тут воздействуют страх или злость либо другие мысли об угрозах? Как на власть эго влияют желания, мысли о неких возможностях? Как на него воздействуют другие люди – реальные или воображаемые? Существует ли эго независимо или появляется и меняется в зависимости от обстоятельств?

Эго в нашем мозге

То, в чем вы сейчас убедились, – что эго многогранно, что оно – только часть вашей личности, оно постоянно меняется и приспосабливается к конкретным условиям. Чувство «я» зависит от разных физических субстратов в нашем мозге. Мысли, чувства, образы и тому подобное – это комплексы информации, которые представлены в мозге в виде паттернов нейронной активности. Аналогично различные аспекты иллюзорного эго, а также нашей истинной сути – мощного исконного ощущения своего существования – представлены в виде паттернов в мозге. Дело не в том, существуют ли эти паттерны. Вопрос в том, какова их природа ? И действительно ли эти паттерны, как кажется, отражают некое единое «я», обладающее собственным опытом и регулирующее наши действия? Существует ли «я» на самом деле? Или это подобное единорогу мистическое существо, живущее только в представлениях человека, в его воображении?

У «я» много сторон

В основе многочисленных аспектов эго лежат структуры и процессы в разных частях мозга и нервной системы и воплощенные во взаимодействиях человека с окружающим миром. Исследователи не вполне единодушны в выделении категорий, описывающих разные стороны эго и их невральных основ. Например, выделяют эго размышляющее («Я решаю задачу»). Оно, похоже, представлено в основном в нервных связях между передней поясной корой, верхней внешней префронтальной корой и гиппокампом. Эмоциональная ипостась эго («Мне грустно») поддерживается миндалиной, гипоталамусом, полосатым телом (оно относится к базальным ганглиям) и верхней частью ствола мозга ( Lewis and Todd, 2007). Разные области нашего мозга ведают распознаванием своего лица на групповой фотографии, представлением о своем характере, чувством личной ответственности и оценивают ситуации с нашей, а не чьей-нибудь еще точки зрения ( Gillihan and Farah, 2005).

Автобиографическое эго ( D ’ Amasio, 2000) включает кое-что от размышляющего и кое-что от эмоционального эго и обеспечивает ощущение истории своего «я» с уникальным прошлым и будущим.

Сущностное «я» включает подспудное и не выразимое словами ощущение своей самости, которое обладает лишь малым понятием о прошлом и будущем. Если лобная кора – главное представительство автобиографической ипостаси эго – будет повреждена, сущностное «я» останется, хотя и с неявным ощущением своей непрерывной связи с прошлым и будущим. С другой стороны, если оказываются повреждены подкорковые и стволовые структуры, которые служат основой сущностного «я», то и оно, и автобиографическое эго исчезают. Этот факт наводит на мысль, что сущностное «Я» служит невральным и психическим фундаментом автобиографического эго ( D ’ Amasio, 2000).

В состоянии полной безмятежности психики автобиографическое эго практически отсутствует. Это, вероятно, соответствует относительной дезактивации его нервного субстрата. Спокойное медитативное состояние (как в той медитации, которую мы рассматривали в предыдущей главе) улучшает контроль сознания за процессом дезактивации соответствующих структур.

Эго-как-объект появляется, когда вы сознательно спрашиваете себя: «Стоит мне сегодня заказать на ужин китайскую еду или итальянскую?» или «Почему я так нерешителен?» Или когда ассоциации с вашим «Я» спонтанно всплывают в сознании. Такие представления об эго содержатся в повествовании, которое соединяет разрозненные эпизоды проявления эго в последовательный «фильм», в котором оно видится непрерывным во времени ( Gallagher, 2000). Основа подобных повествований о себе находится в срединных корковых структурах ( Fabr et al., 2007), а также в области соединения теменных и височных долей в задней части теменной доли ( Legrand and Ruby, 2009). Эти зоны мозга выполняют многочисленные функции (например, размышления о других людях, оценки), поэтому нельзя сказать, что они связаны именно с эго ( Legrand and Ruby, 2009). Представления о себе летят через них вместе с множеством других ментальных объектов. Они сходятся друг с другом, как прутики и листья в потоке, и, видимо, не имеют никакого специального неврологического представительства.

Более фундаментальное эго-как-субъект – это первичное ощущение себя как существа переживающего (воспринимающего) то, что происходит. Осознание обладает внутренним субъективизмом, а точнее субъектностью [45] , – свойством локализовать все, приписывать чему-то (например, своему, а не «его» телу). Такое приписывание базируется на взаимоотношениях человека с окружающим миром. Например, когда вы оглядываете комнату, тогда то, что именно вы видите, зависит от ваших движений. Мозг сканирует множество событий, чтобы найти в них нечто общее – приписать их некому созданию, с которым они происходят. На самом деле субъектность подразумевает различение себя как отдельного существа (тела) и того мира. В более широком смысле, субъектность возникает не столько в мозге, сколько в повседневных отношениях человека с остальным миром ( Thompson, 2007).

Далее, мозг объединяет моменты субъектности и создает образ субъекта. Этот образ по мере взросления человека формируется и дополняется вместе с развитием мозга, особенно префронтальной коры ( Zelazo, Gao and Todd, 2007). Однако в самой субъектности нет встроенного, изначально присущего ей субъекта: в продвинутых медитациях созерцательной практики человек обретает чистое сознание, лишенное эго ( Amaro, 2003). Осознание требует субъектности, но не нуждается в самом субъекте.

Итак, с неврологической точки зрения повседневное ощущение себя в качестве цельного «Я», или эго, – просто иллюзия. Кажущееся согласованным и прочным «Я» на самом деле складывается по мере своего развития из множества подсистем и их частей, без какого-либо определенного центра. А фундаментальное представление, что есть некий субъект, который переживает все происходящее, сложено из миллиардов разрозненных аспектов субъектности.

Эго – лишь одна из частей личности

Личность – это единство тела и психики человека. Это автономная и динамичная система, которая формируется и зависит от человеческой культуры и природной среды ( Mackebzie, 2009). Вы – личность, и я – личность. У каждого из нас есть своя история, система ценностей, планы. Мы как личности несем моральную ответственность за свои поступки и их последствия. Человек существует как личность, пока живет его тело и достаточно хорошо работает мозг. Но, как мы видели, ментальное содержание, относимое к своему «я», не имеет особого неврологического статуса. И оно – только малая часть в потоке психической активности. Какой бы аспект «я» ни активизировался, он в данный момент опирается лишь на фрагментарный ансамбль многочисленных нейронных сетей мозга ( Gusnard et al., 2001; Legrand and Ruby, 2009). Даже те аспекты нашего «я», которые запечатлены в сознательной (произвольной) и бессознательной (непроизвольной) памяти, занимают очень немного места в кладовых мозга, где хранятся воспринимаемая информация о мире, умения и навыки и так далее. Итак, эго – только часть нашей личности.

К тому же большинство аспектов личности могут весело шагать и без того, чтобы эго указывало им путь. Например, многие мысли появляются у нас без каких бы то ни было наших преднамеренных усилий. Преобладающая часть наших психических процессов и физических действий происходит без участия «я». И нередко оказывается, что чем меньше в них участвует эго, тем лучше, потому что так мы эффективнее справляемся со многими видами преобразовательной деятельности и эмоциональными функциями ( Koch and Tsuchiya, 2006; Leary, Fdams and Tate, 2006). Даже когда человеку кажется: «Э то «я» принял сознательное решение» , такое решение часто оказывается результатом взаимодействия множества неосознаваемых факторов ( Galdi, Arcuri and Gawrinski, 2008; Libet, 1999).

Интересно, что и для осознания эго не требуется. Аспекты «я» появляются в свете сознания и растворяются, а оно остается как операционное поле, независимо от капризов эго. Чтобы убедиться в этом, внимательно понаблюдайте, что происходит в первую секунду или две после того, как вы услышали какую-то новость. Сначала есть только чистое восприятие, которое кристаллизуется в сознании, без ощущения, что информацию восприняло некое «я». Затем, возможно, вы будете наблюдать рост чувства эго в ответ на воспринятое, особенно если эта информация была, как говорят психологи, личностно значимой [46] . Однако совершенно очевидно, что сознание может делать свое дело без субъекта . Как правило, мы молчаливо предполагаем наличие некой осознающей персоны, потому что осознание, как мы видели выше, – субъектно и поскольку мозг объединяет фрагменты субъектности в виртуальное эго. Но субъектность – это лишь способ структурировать опыт. Это не предмет, не призрачное существо, глядящее изнутри на мир сквозь наши глаза. Действительно, анализ нашего жизненного опыта показывает, что эго – лишь кажущийся субъект – часто появляется уже после того, как то или иное событие произошло. Во многих отношениях «я» похоже на человека, который бежит за уже далеко ушедшим строем и беспрерывно кричит: «Смотрите, что я сотворил!»

Эго постоянно меняется

Разные стороны «я» то выступают на первый план, то уступают место другим его ипостасям, точь-в-точь как мгновенно создающиеся и вновь распадающиеся нейронные паттерны, на которых они базируются. Если бы потоки энергии этих временных ансамблей нейронов можно было представить как игру света, мы увидели бы удивительное шоу быстро движущихся световых переливов в нашей голове. В мозге все проявления эго недолговечны . Эго то и дело создается, разрушается и воскрешает вновь.

«Я» кажется самосогласованным и непрерывным благодаря тому механизму, с помощью которого мозг формирует осознаваемый опыт. Представьте себе тысячи «снимков», каждый из которых за несколько секунд превращается в ясную картину и опять исчезает. Они накладываются один на другой. Эта состоящая из отдельных звеньев составная цепь событий создает иллюзию целостности и непрерывности, подобно тому как 22 неподвижных кадра на киноленте, пролетая за секунду, создают эффект последовательного движения. Вот почему мы воспринимаем момент «сейчас» не как тонкий срез – отчетливо различаемый фрагментарный эпизод, который кончается мгновенно, – а как движущийся интервал протяженностью примерно 1–3 секунды, неясный и тусклый на обоих концах [47] ( Lutz et al., 2002; Thompson, 2007).

На самом деле «я» у нас не столько есть, сколько создается. Согласно известному изречению Бакминстера Фуллера [48] ( Buckminster Fuller ), «Я похоже на глагол».

Эго зависит от обстоятельств

В любой момент присутствующие аспекты эго зависят от многих факторов, включая генетическую наследственность, личную биографию, темперамент и обстоятельства. Особенно эго зависит от ощущения чувственного тона (эмоциональной окраски) происходящего, о котором мы говорили в начале книги. Если чувственный тон нейтральный, эго как бы уходит в небытие. Но как только появляется что-то ярко выраженное – приятное или неприятное – например, интересное письмо или физическая боль, эго быстро мобилизуется в процессе обработки информации и создает известную нам цепочку: от чувственного тона к желанию, а от желания к алчному цеплянию за что-то. Эго воспроизводится там, где есть сильные желания. (Но что здесь первично – «я» возникает из желания или желание всегда исходит от «я»?)

Кроме того, эго сильно зависит от социального контекста. Если вы просто гуляете, вы не очень остро ощущаете свое «я». Однако, когда вы вдруг встречаете старого знакомого, за несколько секунд в голове всплывают фрагменты, приписываемые «я», – вы воспоминаете «старые добрые времена» или озабоченно спрашиваете себя: «Как я сейчас выгляжу?»

Эго никогда не выступает само по себе. Для начала стоит вспомнить, что оно развивалось несколько миллионов лет, формируясь под влиянием изменчивых факторов эволюции ( Leary and Buttermore, 2003). Кроме того, проявления эго в каждый данный момент обеспечиваются нейронной активностью, которая зависит от других систем организма. А эти системы, в свою очередь, зависят от совпадения великого множества поддерживающих их условий: начиная с продуктов из бакалейной лавки и вплоть до кажущихся случайными, но словно бы кем-то предусмотренных удивительных физических констант Вселенной (таких, как звезды, планеты и вода), которые создают условия для нашей жизни. Вот почему «я» не есть нечто, существующее само по себе, абсолютно и безусловно , отдельно от нас и от множества обстоятельств этого мира, в котором оно возникло ( MacKenzie, 2009).

Эго похоже на единорога

Наша психика и, соответственно, мозг переполнены связанными с «я» представлениями. Упомянутые паттерны информации и нейронная активность, конечно, реальны. Однако того, на что они указывают, осознанно и не осознанно, – некоего единого, независимого, неизменного «я», главного обладателя опыта и инициатора деятельности, – просто не существует. Мы уже обсуждали, что в мозге относящаяся к «я» деятельность разрозненна и состоит из частей, а не является единым целым. Она изменяется, приходит и уходит, а не присутствует постоянно. И кроме того, эта деятельность по воспроизводству эго зависит от переменных условий, включая взаимодействие индивида с окружающим миром. То, что у нас имеется понятие «я», не значит, что оно существует. Мозг соединяет разрозненные моменты нашей самости и субъектности в кажущуюся однородной, продолжающуюся, согласованную последовательность. «Я» – это поистине нечто иллюзорное. Иногда, как мы увидим далее, полезно действовать так, словно эта фикция действительно реальна. Играйте роль «я», когда это необходимо. Но старайтесь не забывать, что вы как личность – динамически связанная с окружающим миром – гораздо живее, интереснее, способнее, совершеннее любого эго.

Когда мнимое «я» может быть полезно

Мнимое «я» пригодно для некоторых вещей. Оно дает возможность отличить одного человека от другого, привносит ощущение непрерывности в калейдоскоп событий, связанных друг с другом, поскольку они кажутся происходящими с определенным «я», добавляет живости и ответственности во взаимоотношения: «Я тебя люблю» – гораздо более сильное утверждение, чем «Здесь возникает любовь».

В зачаточном состоянии ощущение самости присутствует у детей уже при рождении ( Stern, 2000); годам к пяти обычно развивается достаточно отчетливая структура «я». Если этого не происходит, отношения таких детей с окружающими очень необычны. Порождающие «я» процессы возникли в мозге не зря. Они помогали нашим предкам преуспеть в численно растущих социальных группах охотников-собирателей, где межличностные отношения имели огромное значение для выживания. Умение понимать чужое эго и выражать свое было очень полезно при заключении союзов, образовании пар, а также для защиты от опасностей детей, которым передавались по наследству гены. Эволюция человеческих взаимоотношений способствовала эволюции эго, и наоборот. Его полезные качества, таким образом, способствовали эволюции мозга. Сменились сотни тысяч поколений людей, и эго запечатлелось в ДНК человека благодаря тем репродуктивным преимуществам, которое оно дает.