Мстители. Змеиное общество

Глава 1. Слизне-Носорого-Осьминог

ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ того самого дня, который остался в памяти жителей района Бедфорд-Стайвесант в Бруклине как «День, когда разверзлись небеса», Клинт Бартон неплохо проводил время на барбекю с соседями – компания устроилась на специально оборудованной мангалами крыше жилого здания, в котором все участники снимали квартиры. Клинт переворачивал на решетке сардельки, поджаривая их до хрустящей корочки, в воздух поднимались струйки дыма. Ткнув золотистый бок колбаски острым кончиком короткого вертела, Клинт довольно кивнул. Он осторожно перекатил готовое угощение на бумажную тарелку – мозолистой ладони стало жарко. Стараясь перекричать музыку, Клинт сообщил:

– Готово! Налетай!

Клинт Бартон не был лучшим и признанным поваром среди жильцов большого дома – этот титул принадлежал ныне покойному Гилберту, который много лет жил в этом доме и заработал своими талантами прозвище «Гриль». Но раз уж Гриль перешел в мир иной, Клинт решил почтить память давнего знакомого, как можно лучше поджарив сардельки для жителей района Бед-Стай. К счастью, Клинт был относительно здоров и двигался более-менее свободно, а такое состояние было для него редкостью: с луком и стрелами в руках он боролся против захватчиков из чужих миров, обладавших невероятными суперспособностями, и, конечно же, часто бывал в этих схватках ранен.

Такова была жизнь Соколиного Глаза. И хотя приходилось трудно, Клинт знал, что в своем деле он лучший из лучших.

Может, Кейт Бишоп кое в чем его и превосходила, но тут дело было совсем в другом, и лучник не собирался признаваться кому-либо в своей слабости.

Клинт взял с тарелки сардельку, перебросил ее пару раз из руки в руку, стараясь не обжечься. Булочек для хот-догов осталось куда меньше, чем поджаренных колбасок, и Клинт решил, что обойдется без хлеба. Пусть достанется другим. Впившись зубами в слегка остывшую сардельку, Клинт довольно кивнул:

– Неплохо, Бартон, – сказал он и вытер ладонь о джинсы. – Жарить пока не разучился.

Клинт сел на перевернутый бак для мусора рядом с Дженет и Эммой и тоже привалился к парапету. Дженет была матерью-одиночкой, тихой, но очень милой, а Эмма – ее дочерью лет восьми с усыпанным веснушками лицом и рыжими волосами.

Впрочем, Клинту все знакомые моложе двадцати лет казались восьмилетними, или вроде того.

– Ты обещал рассказать мне интересную историю! – весело улыбаясь и держа обеими руками хот-дог, напомнила Эмма.

– Точно, обещал, – ответил Клинт и откусил еще раз от сардельки. – Как тебе угощение? Прожарилось?

Эмма кивнула:

– Просто супер! Рассказывай!

– Ладно. – Клинт подался вперед, уперся локтями в колени, а подбородком в ладонь. – Та-ак. Посмотрим...

– Осторожнее, – вступила в разговор Дженет. – Эмма перескажет каждое твое слово всем своим одноклассникам. А мне не хочется выслушивать мамочку измученного кошмарами Тимоти Хоппера.

– Да уж, таких бесед никому не пожелаешь. Значит, выберем историю, которая не напугает даже Тимоти Хоппера, – ответил Клинт. – Что-нибудь нестрашное, но все же захватывающее, с приключениями...

– И побольше крови! – добавила Эмма. – Мама разрешает мне смотреть ужастики, если я закрываю глаза, когда она велит.

– Никакой крови, – шепнула Дженет.

– Есть! Вспомнил! – Клинт подался вперед и, приподняв брови, наставил на Эмму недоеденную сардельку. – Приходилось ли тебе слышать о парне по имени... Чудак?

Никто и никогда не произносил такое безобидное прозвище с таким накалом страстей, как только что Клинт. Однако, чтобы разозлить родителей вроде миссис Хоппер, в этой истории страшилок не хватит.

Эмма покачала головой. Ее глаза сияли.

– Отлично. Чудак... он ужасный негодяй! – выпалил Клинт. А потом задумчиво нахмурился и продолжил: – Хотя, уж если начистоту... Не такой и ужасный. Негодяй и пройдоха, это точно, но и только. Наши с ним дорожки пересеклись когда-то... давным-давно. А был он – ты только представь! – бездушным жонглером.

– Ой-ой-ой! – заверещала Эмма.

Подхватывая настроение девчушки, Клинт перешел к описанию подробностей:

– Вот! Да! И этот кошмарный... парень с мячиками... шариками... такими, чтобы жонглировать... ну, он и... жонглировал! Но его мячи умели взрываться, а некоторые разбрызгивали кислоту. Видно, самое страшное оружие разобрали до него, вот Чудак и взял, что осталось. Так я думал. Ну и бросился в бой. Что мне сделает какой-то Чудак, правда? Я же Мститель! Самый лучший лучник на свете. Как-то раз подхожу к нему и к его банде... А они оказались ребята не промах, я и не ожидал. Не знаю, как может злодей быть хорошим жонглером, но эти парни свое дело знают.

– Ого! – охнула Эмма.

Она неотрывно смотрела в небо округлившимися глазами. Клинт незаметно усмехнулся: а ведь здорово у него получается болтать с ребятишками, хоть никто в нем такого таланта не разгадал. Даже его бывшие подружки.

– И они принялись лупить меня всем, что под руку попало, а я палю из лука в их шары... То есть в мячики, которыми они жонглируют, конечно... прямо на лету сбиваю. Шары взрываются, повсюду кислотные брызги, дым, ужас, что творится! А потом...

Эмма выронила булочку с сосиской и снова выдохнула:

– Ого!

– Страшно? Это еще ничего, ты слушай, что было дальше, – сказал Клинт и забросил в рот остаток сардельки. – Чудак пошатнулся, отступил и...

Личико Эммы исказилось от страха. Она показала на небо и крикнула:

– Мамочка!

Клинт наконец сообразил, что Эмма охает и вскрикивает вовсе не от восхищения его рассказом, и огляделся. Все собравшиеся на крыше смотрели в небо над Бруклином, которое взрывалось алыми молниями. Облако неизвестной энергии сжималось и расширялось, пульсируя, будто огромное сердце, в неприятной близости к зданию.

– Опять... – пробормотал Клинт.

Горестно распрощавшись с мирным солнечным деньком, он вгляделся в тучу-пульсар, которая словно собиралась в кулак. Клинт со вздохом запрыгнул на перевернутый мусорный бак, обвел взглядом крышу и приложил ладони рупором ко рту. Соседи, застигнутые врасплох на летнем барбекю, явно поддались панике. Может, потусторонние силы и чужаки из других миров частенько и выбирали Нью-Йорк для демонстрации своих супервозможностей, однако жители мегаполиса так и не привыкли к подобным вторжениям.

– Внимание! Слушайте меня! – крикнул Клинт. – Забирайте тарелки с едой и бегите внутрь! Скорее! Я разберусь, что тут...

– Это чужие? Пришельцы? – спросил Деррик из квартиры 2Б.

– Ты с ними сразишься? – подхватила Роза из 4В.

Грохот, как от разорвавшейся бомбы, пронесся по окрестностям, и все голоса мгновенно смолкли. Внизу на улице завыли автомобильные сирены. Клинт прищурился, пытаясь разглядеть, не вызван ли грохот какими-то изменениями в массивной туче над головой, и вдруг алые всполохи молний открыли портал. Клинт давно вступил в ряды Мстителей и точно знал, как выглядят порталы, и зачем они – сейчас в небесах открывался именно портал. Не огромный, как при конце света, но все же достаточных размеров – в эту дыру легко поместился бы городской мусоровоз или даже два.

Из чего следовал вывод: скоро появится нечто внушительное.

– Прячьтесь! Уходите! – замахал руками Клинт, обращаясь к людям на крыше.

На этот раз его послушались. Жильцы бросились к чердачной двери, не прекращая, впрочем, разговоров об инопланетянах.

Эмма вернулась в здание самой последней и наверняка запомнила все увиденное. Бедняге Тимоти Хопперу придется туго. Трусишке перескажут все ужасающие невероятные подробности. Дженет тянула дочь за собой, однако прежде, чем дверь на крышу захлопнулась, Эмма успела разглядеть в небе пульсирующую фигуру – из портала показалось существо, одновременно напоминавшее слизня, носорога и осьминога. Чудовище извергло волну желтой вонючей слизи, и Клинт едва успел увернуться.

– Ого! – одновременно воскликнули Клинт и Эмма, и Дженет последним усилием втянула дочь под крышу.

Клинт на мгновение решил, что чудовище, которое хоть и не достигало размеров мусоровоза, но явно выросло до габаритов крупного внедорожника, собиралось рухнуть вниз и расплющить в лепешку какого-нибудь незадачливого таксиста вместе с автомобилем. Однако зеленый монстр проплыл еще не-много вперед, его спина с чмоканьем раскрылась, и из отверстия показались сверкающие перепончатые крылья. Чудище бросилось вниз и на головокружительной скорости спланировало мимо здания.

Клинт многое повидал в жизни, но с таким сталкивался впервые.

Спеша к квартире за луком и стрелами, он услышал звук нового взрыва, очень похожего на первый. Небо прорезала кривая молния, следом прогрохотал гром.

Этот звук Клинт узнал без труда.

За мгновение до того, как алые всполохи рассеялись, будто круги на потревоженной брошенным камнем воде, из портала показался человек значительно крупнее Клинта. Он явно следовал за слизне-носорого-осьминогом и вовсе не с дружественными намерениями. Клинт усмехнулся и тихо произнес:

– Привет, дружище.

Вновь прибывший прорезал небо быстрее пули, устремляясь за крылатым чудовищем, и Клинт еще быстрее припустил вниз по ступенькам. Он знал: стоит промедлить, и драка закончится без него. Наверное, провести денек в тишине на барбекю было бы предпочтительнее, но Мстителю просто необходимо было выяснить, что же происходит.

ТОР Одинсон – могучий Мститель, Асгардийский бог грома с волшебным молотом Мьёльнир, в хорошем настроении отзывавшийся на дюжину других прозвищ, промчался сквозь новый портал, преследуя Барглворта. Вместо того чтобы праздновать очередную великую победу на грандиозном пиру в Асгарде, Тор прошел по пятам за склизким чудовищем уже пять миров из девяти.

Ничего не поделаешь. Поймать Барглворта – его святая обязанность.

– Великолепно, – в который раз процедил бог сквозь стиснутые зубы.

Не теряя времени, Асгардиец огляделся и увидел знакомые места – Бруклин, Нью-Йорк. Выходит, чудовище, проложив замысловатый путь из Асгарда через пять порталов, привело Тора в его второй дом – Мидгард. Впрочем, жители этого мира называли его иначе – планета Земля.

В тот день вместе с Сиф и Тройкой воителей, его лучшими друзьями, самыми доверенными сторонниками и просто отличными ребятами, Тор выпроваживал из Асгарда стадо Барглвортов. Эти отвратительные на вид и очень быстро передвигающиеся существа, как правило, не представляли большой опасности, однако на этот раз они подошли к границам королевства слишком близко. Стоило впустить в пределы Асгарда хоть одного, и от мерзостной вони не избавиться даже за тысячу лет. Отложив отдых и празднества, воины вместе гнали стадо прочь, когда самый крупный и отвратительный из монстров, совершив хитроумный маневр, повернул обратно к королевству – Тор в одиночку бросился за ним. Бог грома почти догнал прохвоста, но перед Барглвортом внезапно разверзлись небеса, и чудовище мгновенно исчезло в портале.

И хотя даже самые отчаянные головы в Асгарде отсоветовали бы Тору нырять или даже заглядывать в неизвестный портал, сын Одина заметил, что по ту сторону расстилались земли Йотунхейма, мира Ледяных Великанов. А если из Асгарда к ним ворвется гадкое чудище Барглворт, хозяева Йотунхейма расценят вторжение как акт агрессии, прямое нападение на их мир со стороны Асгарда и вполне могут начать в ответ настоящую войну – ведь у них появится для этого повод.

Вот Тор и бросился следом за Барглвортом.

А потом и дальше, в другой портал – в Альфхейм.

А потом в Муспельхейм.

И в Свартальфхейм.

А теперь Барглворт летел над Бруклином, разбрызгивая омерзительную слизь на потрясенных жителей Нью-Йорка, которые, привыкшие только к каплям голубиного помета, оказались явно не готовы к встрече с новым видом Асгардийских экскрементов.

Тор не представлял, кто и зачем открывал перед чудовищем все эти порталы, но погоня его больше не развлекала. Барглворт казался неутомимым, черпал энергию в каждом новом портале, двигался все стремительнее. Конечно, обитатели большинства девяти миров могли бы и сами постоять за себя, однако Тору не хотелось даже воображать себе руины, в которые монстр с легкостью обратит густонаселенный Бруклин.

«И вообще, – думал Тор, размахивая сияющим молотом в грозовой туче, сгустившейся над его головой, – если я уничтожу склизкого мерзавца, то непременно закачу в честь победы настоящий пир!» Уж историю-то о преследовании Барглворта по пяти мирам он не забудет – чем не повод поднять тост за непобедимого триумфатора!

Осталось только кое-что предпринять, чтобы победа не ускользнула.

От вертевшегося вихрем молота полетели искры и яркие электрические разряды. Светлые локоны Тора сдуло с лица порывом ветра. Бог грома призвал бурю и напитал ее силой волшебного молота. Синие глаза Тора вспыхивали огнем, а на броне плясали блики от вращающегося над его головой сияющего шара.

Наконец бог швырнул Мьёльнир прямо в Барглворта, как раз когда тот уже спустился к дороге и устремился к разбегающимся людям. Чудовище отпрянуло и взмыло вверх, уклоняясь от встречи с оружием, однако Тор уже вытянул руку и призвал молот обратно. Мьёльнир покорно вернулся к хозяину и был готов к новому удару быстрее, чем склизкий враг разглядел, что происходит.

Барглворт отшатнулся в другую сторону, а Тор поднял молот к небу, вбирая в Асгардийский металл всю силу налетевшей бури. Однако прежде чем раскаленный добела молот вновь полетел в отвратительного монстра, мимо Тора просвистела стрела и ударила Барглворта в голову, прямо за ухом.

Зависнув в воздухе, бог грома опустил молот. За плечами Асгардийца развевался алый плащ.

– Бартон? – почти без удивления спросил Тор, будто встретил в баре старинного приятеля.

Стрела взорвалась, и Барглворт стремительно понесся к земле. По пути он ударился о здание и дальше скользил вниз по стене, оставляя пузырящийся склизкий след.

– Бартон! – на этот раз уверенно, а не вопросительно повторил Тор, широко улыбнувшись.

Сын Одина подлетел к поверженному противнику и, конечно же, увидел друга – Соколиный Глаз, в красной футболке и грязных джинсах вместо привычного костюма Мстителей, висел на пожарной лестнице, одной рукой вынимая стрелу из колчана. Лучник отсалютовал пронесшемуся мимо Тору.

– Увидимся, – сказал Клинт и натянул тетиву.

– Это точно, – кивнул Тор, не сводя глаз с врага, который, прихрамывая, ковылял прочь от здания.

Там, где взорвалась стрела, пузырилась слизь.

Сын Одина приземлился перед монстром, а Клинт в то же мгновение выпустил в стену здания особую стрелу с прикрепленным к ней тонким шнуром. Острый наконечник с нестерпимым скрежетом глубоко вгрызся в кирпичную стену. Клинт спрыгнул с пожарной лестницы и, уцепившись за крепкий шнур, спланировал вниз. Мстители уставились на чудовище: тот тяжело дышал и смотрел на них горящими от ярости глазками.

– Твой приятель? – поинтересовался Клинт, снова натягивая тетиву.

Барглворт приготовился взлететь, и Тор угрожающе поднял молот.

– Просто знакомый, – поправил друга сын Одина и мощным ударом опустил молот на склизкую голову.

Молния пронзила тело чудовища, он затрясся, а Тор призвал новые разряды, залив всю улицу ярким светом.

– Все выпендриваешься, – пробормотал Клинт, прикрывая ладонью глаза.

Барглворт засиял, будто освещенный изнутри, попытался еще раз дернуться, но спустя несколько секунд упал к ногам Мстителей, испустив последний стон. Тор притянул к себе молот и с удовлетворением оглядел поверженного врага.

А тот вдруг взорвался, залив победителей с головы до ног горячей желтой слизью.

Соколиный Глаз, весь в липких комках гадкой желчи, повернулся к Тору и опустил лук.

– Лучше бы я его застрелил. Честное слово, уж лучше бы я его застрелил.

Тор гордо возвышался над дымящимися останками монстра, не обращая внимания на густые желтоватые потеки, заляпавшие его локоны и бороду.

– Нет, друг мой. Это моя битва.

Клинт потрясенно уставился на Тора:

– Неужели ты так сильно ненавидишь слизне-носорого-осьминогов?

– Мы называем их Барглворты. И ты прав, именно этот меня здорово утомил. – Тор хлопнул Клинта по плечу. – Ты тут обосновался неподалеку, как я понимаю? Раз уж победа осталась за мной, надеюсь, ты не против, если у тебя в душе я ополоснусь первым?