Мстящая

ГЛАВА 17

— Ты не возражаешь? – спросила я Зэйна, пока мы стояли рядом с кабинкой с оружием. Я бросила взгляд на Роуз, смотревшую видео в офисе Зэйна.

Я помнила, что Клэренс однажды мне рассказывал о вселении. О том, что человеческие тела были слишком хрупкими и не могли выдерживать это долго. И я боялась, отчаянно боялась, что к тому времени, как я достану реликвию и выставлю ее перед Джонсоном, чтобы обменять на Роуз, уже будет слишком поздно, и сестра, которую я получу, будет непоправимо изувечена.

Если я ее вообще получу.

— Ты уверен? – повторила я, так как Зэйн не ответил мне.

— Ты собираешься поохотиться сегодня ночью?

Я помотала головой.

– Паб, — сказала я, — А потом мы куда-нибудь сходим с Грэйси.

Я посмотрела вниз, неожиданно смутившись, потому что было глупо девушке супер – убийце беспокоиться о таких вещах. Я уверена, что Клэренс так бы и подумал.

Однако Зэйн…

Зэйн лишь улыбнулся, затем быстро шагнул ко мне, заставив воздух между нами свистеть и взрываться. Он взял меня за руку, и я почти заглянула к нему в голову, желая проникнуть глубже, чем я была прошлый раз.

Когда я заглядывала туда раньше, я увидела лишь грусть, но я быстро отступила, испугавшись, что он почувствует, что я копаюсь там. Теперь я знала, что причиной грусти, был его груз бессмертия. Груз, который я когда-нибудь познаю, но сейчас я его фактически не ощущала.

Для Зэйна, однако, это было реальностью. Вечно живой и привязанный к этому маленькому подвалу. Однажды, как он сказал, он заключил сделку. Он будет тренировать воинов и снова станет смертным. Будет тренировать, и ему фактически позволят умереть.

Настоящим адом для него было то, что после такой долгой жизни, возможность смерти пугала его. И он застрял в ловушке между мечтой покончить свое земное существование и страхом того, с чем он встретиться, когда его мечта осуществится.

Для меня страхи относительно бессмертия были более практичными. Я боялась жить вечно, попасть в такую же ловушку, как и Зэйн. Может, я бы и смогла выжить в вонючем подвале с телевизором и интернетом, но чего я действительно боялась, так это того, что меня расчленят и оставят в маленькой коробочке для булавок. Нет рук, нет ног. Есть только я и мои мысли на целую вечность.

Я задрожала.

Даже если Зэйн и заметил мой дискомфорт, он ничего не сказал.

– Это хорошо, что ты пойдешь развлекаться с друзьями, ma chиre, – он потрепал меня по щеке, и это простое прикосновение пронзило меня огнем. Зэйн был чрезвычайно сексуальным, бессмертным инкубом, чью сущность я впитала, и притяжение заставило меня задрожать. Заставило меня вспыхнуть. Возжелать его поцелуя, прикосновения.

Но я этого не сделала, потому что знала, что это не было настоящим. Это было проклятие инкубов, пьянящее чувственное облако, которое я распространяла в клубе. Обманная похоть, вынужденная одержимость.

А я не хотела быть вынужденной. Я хотела настоящих чувств, и в моих сокровенных мыслях был не Зэйн, а Дьякон. Мужчина, которому я не верила, но который заставлял плавиться мое тело. Я может и была дуррой, что так запала на него, но я не могла сбежать от собственных эмоций.

— Зэйн…

— Я знаю, ma petite. Он все еще в твоей голове, тот другой мужчина. Тот, кого ты не называешь.

Я облизала губы. Хотела сказать ему. Хотела рассказать ему все и узнать, правда ли то, во что я начинала потихоньку верить, то, что он был предан Клэренсу настолько же насколько и я. Что если он узнает, за что я по-настоящему борюсь, он поможет мне даже еще больше.

Но я не могла это произнести, и поэтому лишь улыбнулась.

– Не с ним я иду сегодня. С Грэйси. Всего лишь друзья.

— И снова, повторюсь, что это хорошо, – он пропустил прядь моих волос через пальцы, и грусть, которую я увидела в его глазах, едва не разбила мне сердце.

— Я бы хотела, чтобы и ты мог пойти, — сказала я.

— И я, chйrie. И я...

Я оставила его предаваться меланхолии, зная, что он присмотрит за Роуз, и что в присутствии Зэйна Джонсон зароется поглубже. Но когда я вышла через парадную дверь на влажную аллею, ведущую к подвалу Зэйна, я поняла, что была не в настроении развлекаться с друзьями. Вместо этого, я была в настроении убить кого-нибудь. Накормить тьму и грусть, растущие внутри меня.

Но опять же, и это я не могла сделать, так как мне надо было идти в паб. Надо было быть Алисой и сложить вместе кусочки настоящего, в которое я была втянута, когда проникла под ее кожу.

Когда я прибыла, «Кровавый Язык» был мрачным, смерть Игана опустошила это место. Демоны были огорчены, что их источник невинных девушек был так умело уничтожен, а представители людей лишь выражали свои соболезнования семье, потерявшей своего главу.

Я попыталась выглядеть огорченной смертью Игана, но, не смотря на то, что я очень старалась сама поверить в это, как актер, работающий по системе Станиславского, я не была уверена, что хорошо справлялась.

Рэйчал стояла за баром, и когда она привлекла мое внимание, я направилась туда, миновав двух одинаковых круглых лысых дядек, потребляющих Гинесс в одной из кабинок. Они напомнили мне близнецов Труляля и Траляля[4].

— Это она? – спросил Труляля.

— Она самая, — ответил его «близнец».

Я начала поворачиваться к ним, чтобы вежливо попросить их убраться. Но прежде, чем я смогла сделать это, меня позвала Рэйчал, приказав немедленно тащить к ней мою задницу.

— В этот чертов раз, — сказала она, когда я оказалась рядом, — Нам надо поговорить.

Она посигналила Триш, которая подошла, чтобы заменить ее. Грэйси тоже была здесь и послала мне ободряющую улыбку, когда я последовала за старшей сестрой Алисы вглубь бара, а затем вниз по ступеням, в маленькую кладовку, которая создавала хоть какое-то ощущение приватности.

— Мы продаем паб, — сказала она без предисловия, как только я закрыла за нами дверь.

— Что? Нет, – я не знала, что готовило будущее, но я знала, что паб был магнитом для демонов. И это означало, что я хотела контролировать его. У меня не было носа Киэры, чующего демонов, но если бы они все здесь собирались, я бы точно смогла удержать их подальше от людей. А затем, думала я, я бы убила их. Получить не большой приятный толчок силы, избавив мир от еще одного демона.

И да, мысль о том, чтобы позволить тьме накрыть меня на мгновение тоже имела определенную привлекательность.

В общем, беспроигрышная ситуация.

Но только не если Рэйчал решит продать паб.

— Ты не можешь, — сказала я, – Мы вместе владеем им. И продавать мы должны вместе, а я не хочу.

— Я прошу суд о разделении, — сказала она, – Продадим паб под контролем суда, разделим выручку. Я уже поговорила с адвокатом, Алиса. И этим я и займусь. Смирись.

— Но почему? – я услышала хныканье в своем голосе и мысленно отступила, – Почему бы тебе не вернуться к своей жизни и дать мне разобраться с пабом. Что ты вообще здесь делаешь? – она никогда раньше здесь не работала. И по этой причине, прежде я встречалась с Рэйчал лишь однажды, когда она ворвалась в квартиру Алисы и попросила присмотреть за ее собаками. А затем она убралась в Лондон, по каким-то рабочим делам. – У тебя своя жизнь, — давила я, – Позволь мне жить своей.

Она задержала дыхание.

– Я отказалась от нее.

— Что? – я не понимала, о чем она вообще говорит.

— Мой ювелирный бизнес. Я отписала все имущество на благотворительность.

— Ты что? – это не имело смысла.

— Ты, черт возьми, слышала меня. Я не должна была никогда ставить бизнес на первое место, – она отвернулась от меня, а затем обхватила себя руками, – Убийство дяди Игана указало на это.

— Но…

Она обернулась ко мне.

– Иди в Гарвард, Алиса. Позвони им и скажи, что начнешь с января. Убирайся из этой жизни. Хотя бы раз сделай то, что мама хотела для тебя, – она вдохнула, – Я попытаюсь. Я очень-очень-очень попытаюсь.

Явно не весь разговор был на поверхности, но я была уверена, что уловила суть. Возможно, но не точно. А мне надо было знать. Мне действительно, очень надо было знать, отказалась ли Рэйчал от темных искусств.

Я шагнула к ней и протянула руки.

– Рэйчал, — сказала я, и она заглянула мне в глаза. Это все, что было нужно, и в этот раз я не разорвала связь. Наоборот, я еще крепче вцепилась, даже когда услышала ее вздох. Даже когда меня засосало в темноту. Даже когда я увидела ритуалы, свечи и символы тьмы. Когда я узнала, как она начала свой бизнес с кровавых денег, и как всего лишь пару дней назад она кричала и крушила все в своей квартире, мечтая, что так же она может уничтожить все в своей душе.

Она и вправду отказалась, как и сказала. Она отказалась, но все еще чувствовала себя в ловушке. В ловушке, напуганной и потерянной.

А теперь она хотела сбежать.

С щелчком, связь между нами прервалась, и я отступила, чувствуя, как ее ладонь опалила мне щеку.

– Черт, Алиса. Никогда так не делай. Никогда. Поняла?

Я кивнула, не собираясь ничего больше говорить. Но появились слова, которые удивили меня, так же как и ее. — Я не Алиса, — сказала я, — И я не твоя сестра.