Мужья для Эйры (СИ)

10. Очередные предложения

Эйра

С приходом нового дня от роковой женщины, готовой пуститься во все тяжкие и отдаться ласковым рукам незнакомцев, не остается и следа. Я с ужасом вспоминаю все, что еще ночью казалось вполне приемлемым, и торжественно клянусь больше не пить вина и уходить с подобных мероприятий как можно раньше. А то, не дай бог, еще одного мужа на свою голову найду. Я от Тана не избавилась, а на горизонте уже Старс нарисовался.

Смотрю на припухшее лицо и понимаю, что, увидь он меня сейчас, хорошенько подумал бы о перспективе связать со мной жизнь. Хотя, скорее, я ошибаюсь. Дело здесь отнюдь не в симпатии. В любовь с первого взгляда я не верю. В его случае. Про остальные пока не уверена. И, кстати, интересно, что чувствуют мои спасители, зная, что больше не получится вот так беспринципно зажимать меня по углам? Старс не Тан. Его так легко спугнуть не выйдет.

Нервно сглатываю, вспоминая короткий разговор Кая со Старсом. Мой врач намекал на то, что собирается переезжать в дом побольше, а это значит, что с отшельничеством было решено покончить. Избранница точно не королева, но и не я. Что вдвойне обидно, но как-нибудь переживу.

Стук в дверь отвлекает от разглядывания мешков под глазами. Дойдя до двери, вспоминаю, что сегодня должна была прийти помощница по хозяйству, и возвращаюсь к зеркалу. Она откроет.

Тянусь за баночкой любимого средства для умывания. Пытаясь наверстать упущенное, я приобрела почти все уходовые линейки, но «Неземная» осталась фаворитом. И вовсе не потому, что была названа в мою честь!

Перемерив десяток нарядов (никогда бы не подумала, что это дело так занимательно), выбираю удобное домашнее кимоно и спускаюсь вниз, чтобы приготовить себе завтрак. Вместе с ведущей полюбившегося мне кулинарного шоу я испортила немало продуктов, но не теряю надежды научиться готовить. Это занятие мне кажется таким уютным и добрым! Особенно после того, как всю жизнь приходилось есть искусственную еду из смеси порошков.

Присутствие в гостиной Тана, и особенно его кривая ухмылочка на настроение никак не влияют. Прохожу мимо, пока он ковыряется в коробке, среди рассыпанных по полу розовых лепестков.

— Тут тебе просили передать, — в его тоне осуждение, но мне плевать.

Забираю из рук коробку, содержимое которой он уже перевернул вверх дном.

— Приберись за собой, — указываю на разорванную подарочную упаковку, лежащую на диване, и жалею, что не я снимала эти шелестящие обертки.

— Пусть твои мужики прибирают, — ворчит себе под нос и убирается прочь, пиная подушку.

Приветствую Эльзу, которая разбирает купленные по моей просьбе продукты, и сажусь за обеденный стол, чтобы рассмотреть содержимое коробки. В очередной раз вздыхаю о том, что я одна за этой громадиной на

двенадцать персон смотрюсь печально. Хотела бы я, чтобы все свободные места заняли мои мужья? Скорее нет. В моем сознании пока не укладывается тот факт, что у женщины может быть такое количество мужчин. А вот детей…Не одиннадцать, конечно, но троим я была бы рада.

Зачерпываю ладонями прохладные шелковистые лепестки роз и вдыхаю легкий запах.

— Эльза, где можно купить розы? Хочу посадить в саду, — о том, что хочу засадить ими всю свободную площадь сада, умалчиваю.

— Розы? — удивляется помощница, заглядывая в коробку, — сейчас популярны другие цветы, розы и не разводит никто давным-давно.

Странно…Откуда же тогда появились те цветы, которые меня ждали дома? И зачем было делать гель для душа с непопулярным ароматом?

— И все-таки их где-то можно раздобыть?

Она равнодушно пожимает плечами и продолжает педантично расставлять продукты, выкладывая их по размерам и цветам.

Запускаю руку глубже и пальцы касаются ребристого стекла. Оно гладкое и теплое, что интригует еще сильнее. Строить догадки, что бы это могло быть, нет терпения, поэтому тут же выуживаю из-под толщи розовых лепестков прозрачную баночку, полную тягучей жидкости бледного желто-розового цвета. Читаю надпись от руки на крышке и задерживаю дыхание. «Варенье из лепестков роз». Это же моя мечта!

Пока я жила на «Терре», фильмы были чуть ли не единственным спасением от грусти и скуки. Многие я знала наизусть, но все равно пересматривала любимые моменты, которые помогали окунуться в придуманный мир и почувствовать себя героиней романтической истории. И одним из таких моментов был тот, где влюбленная пара на рассвете собирала цветы, а после вместе варила из лепестков роз варенье. Могла ли я тогда поверить, что когда-то попробую его на вкус? Нет, конечно. Но представлять и гадать, каким он может быть я могла в волю, и вот теперь я узнаю, насколько была права.

Не теряя времени на поиски ложки, зачерпываю пальчиком теплое варенье, облизываю его и не могу сдержать восхищенного стона. Это божественно вкусно, хоть и до безумия сладко.

— Да…Старс умеет удивить… — говорит Эльза, недоверчиво смотря на банку с вареньем.

— Старс? — приятная сладость во рту превращается в оскомину.

— А кто ж еще? Так положено. Если женщина печать от дома приняла, на утро подарок ей пришлют. В благодарность.

Отодвигаю банку, разочарованно глядя на то, что еще несколько секунд назад дарило столько радости. Нет, варенье, конечно, вкусное, но…я была уверена, что это очередной «привет» от моих спасителей. Потому что именно их подарки всегда пахли розами!

Пока завариваю крепкий горький чай, чтобы перебить вкус разочарования, в дверь снова стучат, и через минуту Эльза приходит с очередной подарочной коробкой.

— Эка разошелся, жених! — смеется она и мнется рядом, желая подсмотреть.

Без энтузиазма снимаю бант, поднимаю крышку и в недоумении замираю. На алой глянцевой подложке лежит черный чокер, украшенный камнями, похожими на бриллианты. И вроде бы красиво и дорого, но выглядит как ошейник.

— Эльза, а это, по-твоему, популярно? — беру в руки украшение и рассматриваю сияющие грани.

— Ну…на любителя, конечно, — краснеет от смущения она, — но то, что стоит целое состояние, это точно.

Теперь бы понять смысл этого подарка…

Долго смотрю на банку с вареньем и ошейник и понимаю, что один человек не мог прислать настолько разные подарки. Розы — романтично и трогает за душу, дорогие камни — прагматично и сухо.

После стольких лет заточения я ценю жизнь и свободу, которой нет в мертвых, пусть и сияющих камнях, зато живые цветы ею переполнены. И есть двое мужчин, которые прекрасно понимают это. А Старс…Старс не из их числа.

К моменту, когда в мою дверь снова стучат, я успеваю приговорить половину пузатого бочонка редкого лакомства, и с интересом жду, чем меня удивят геяне на этот раз. Застываю с ложкой во рту, наблюдая за тем, как мои вчерашние знакомые пересекают мой прозрачный дом без стен и приближаются к столовой. Улыбка Майи отвлекает от ее старческой шаркающей походки, а звонкое щебетанье Айи делает обладательницу певучего голоса легче как минимум вдвое.

Спешу выйти из-за стола, чтобы встретить гостей, но привычка сидеть в позе со скрещенными ногами не дает так быстро это сделать. И это срабатывает мне на руку.

— Эйра, ты готова, детка? Давайте заставим понервничать кандидата в мужья! Я настроена решительно! — задорно кричит Майя.

— Мне не терпится посмотреть дом, который приготовил Старс для нашей принцессы! Идемте скорее!

Вовремя вспоминаю о вчерашней травме и притворяюсь больной, потому что ехать на смотрины нет никакого желания. Кладу «больную» ногу на стул и приветственно протягиваю руки гостьям.

После пары минут причитаний о моей несчастной доле, женщины немного успокаиваются и соглашаются выпить чаю, а я довольно потираю руки. Сработало!

— У тебя уже был врач, детка? — Майя так серьезно обеспокоена моей проблемой, что становится немного стыдно за свое вранье.

— Пока нет. Но Кай обещал прислать кого-нибудь.

У дверей снова слышится суета, и под возмущения Тана в дом входит очередной посетитель. По наличию громоздкой сумки со знаком, который уже видела в медцентре, понимаю, что это и есть тот самый врач. Что ж, сейчас-то меня и выведут на чистую воду.

Изображая вселенское страдание, достаю ногу из-под стола и позволяю врачу провести обследование. Он кропотливо рассматривает место вывиха, каждый раз прося разрешения прикоснуться, а на мои жалобные всхлипы бледнеет и извиняется. Актриса из меня так себе, но, кажется, он мне верит.

— Патологии я не вижу, — растеряно сообщает парень, складывая инструменты в чехлы.

— Но нога-то болит! — Майя сверлит его взглядом, от которого даже мне не по себе.

Благо Эльза, видящая, что еще утром я была здорова, молчит и не вмешивается, за что ей огромное спасибо.

— Я назначу мазь и обезболивающее, но мне кажется, проблема психологическая, — оправдывается молодой доктор, — сложно поверить, когда еще вчера был вывих, а сегодня от него не осталось и следа. Магистр Кай мастер своего дела!

Проглатываю язык, потому что ответить мне нечего, зато мои гостьи предлагают решение проблемы.

— Значит, не такой уж и мастер, если болит! — хмыкает Айя, — пусть придет и вылечит еще раз!

— Не надо! — вскрикиваю я, пряча ногу, — отлежусь пару дней, и все пройдет.

— Надо! — отмахивается бойкая старушка, — свяжись с Каем и скажи, что принцессе срочно нужна его помощь.

Немного помявшись, юноша отправляет сообщение, и торопится уйти, а я сползаю все ниже под стол. Ну и что я скажу Каю? Как буду выглядеть в его глазах?

Пока ждем лучшего доктора вселенной, схожу с ума от сомнений. Если сказать, что нога больше не болит, придется ехать к Старсу. Если продолжать ломать комедию, Кай поймет, что я притворилась и, не приведи господи, подумает, что весь этот фарс ради него. Ох уж эти инициативные барышни! Нет с вами покоя.

Как только решаюсь во всем признаться и сообщить, что Старса в мужья не возьму, Майя будто чувствует и начинает первой.

— Даже, если тебе этот кандидат не придется по душе, перед королевой отчитаемся, мол были, смотрели, подумаем…А то, знаешь ли, слишком переживает Мать наша, чтобы ты при деле была.

— Угу, — шепчет Айя, — чтобы на кого не нужно глаз не положила…

Майя поддакивает, а сама едва смех сдерживает. Видимо, наши странные отношения с моими спасителями, уже и для них не секрет.

— Ни на кого я ничего не положила, — ворчу я, чтобы хоть как-то оправдаться, — сами проходу не дают.

— Так давай накажем их! У нас с этим делом строго! — издевается надо мной старушка, посмеиваясь.

— Жалко. Пользы от них много.

— А как пользы много, бери в мужья! В хозяйстве пригодится! — уже в голос хохочет Майя, пока ее сестренка заканчивает третий бокал с вином.

— Доброго дня, Светлые Матери! — Кай появляется так неожиданно, что я подпрыгиваю на стуле, и чувствую, как кровь уходит куда-то в пятки. Надеюсь, он не слышал нашего разговора.

— Доброго, — тянет к нему руки Майя, — а мы как раз о тебе говорили.

Увожу взгляд, понимая, что с этими подружками, будет тяжело.

— И что говорили? — улыбается Кай, а у меня макушка зудит от его взгляда.

Если Майя хоть слово скажет, больше на порог ее не пущу!

— То, что от работы отлыниваешь, доктор! Прислал мальчишку к принцессе и думаешь все?

Выражение лица Кая меняется. Он явно не привык к подобным претензиям, но чувствует подвох и оправдываться не спешит.

— Давай-ка, сам проверь. Убедись, что все в порядке. А то принцесса без мужа останется. По твоей вине! — последней фразой Мая давит, хоть за всей этой бравадой и чувствуется фарс.

— Сейчас осмотрю, — слышу его напряжение и удивляюсь, почему оно направлено на меня. Я-то здесь причем?

— Осмотри! А мы чаю выпьем! — и с этой фразой нарочно опрокидывает на себя чашку остывшего чая.

— Ой! — Вскакивает Айя, — Эльза, полотенце, скорее!

Суета вокруг Майи превращается в какое-то стихийное бедствие, и я не успеваю понять, как женщины, галдя и снося все на своем пути, исчезают в недрах дома, оставляя нас одних в кромешной тишине.

С опаской смотрю на Кая, вжимаясь в спинку стула. Шестое чувство подсказывает, что ему ой как не понравилось все, что устроили эти сумасшедшие.

Кай резко берет стул, в воздухе разворачивает его, словно тот ничего не весит, с громким стуком опускает на пол прямо передо мной и садится. Скрещивает руки на груди и молчит. Ждет мою оправдательную речь, видимо.

— Не смотри на меня так, — съеживаюсь, отводя взгляд, — не я все это устроила.

— Разве не ты сказала, что у тебя боли?

— Я… — виновато пожимаю губы.

— Значит, придется тебя снова лечить!

Не успеваю моргнуть, как оказываюсь сначала в горячих крепких руках, а затем моя пятая точка приземляется на прохладный стол. Кай умудряется усадить меня между чайных пар и прочей утвари, не задев ни единого предмета, а вот лодыжку сразу отыскать почему-то не может. Ладони сначала ощупывают мои бедра, потом пальцы до сладкой боли сжимают икры, а когда добираются до щиколоток, прикосновения становятся невесомыми, а мозг плывет, и я уже ничего не понимаю.

Моя нижняя губа дрожит от волнения, вдохнуть полной грудью не получается. Но это не мешает почувствовать аромат разгоряченной на солнце кожи, и желание растечься лужицей контролировать все сложнее.

Кай нежно касается моих губ, будто прося разрешения на поцелуй. Он легко проводит кончиком языка по краешку нижней, целует уголок и чуть оттягивает своими губами мои.

— У меня не здесь болит… — хриплю я, удивляясь, что даже в такой ситуации способна шутить.

— Это новый метод лечения. Для особенных пациентов, — низким тихим голосом отвечает Кай, не прекращая покрывать мое лицо невесомыми поцелуями.

— И многих особенных пациентов ты вылечил по этой своей методике? — едва шевелю языком, но все же не упускаю шанса уколоть доктора.

— Ревнуешь? — хмыкает Кай, довольно улыбаясь.

— Вообще нет, — пытаюсь изобразить равнодушие, но вздымающая грудь и румяные щеки выдают меня с потрохами, — просто хочу убедиться в действенности метода.

— Метод действенный. Но убедиться в этом ты сможешь в другой раз. Когда не будешь лгать.

Резкая смена темы действует как ледяной душ. Кай все так же близко, но наши тела уже не касаются друг друга, и суперспособность здраво мыслить постепенно возвращается ко мне.

— Зачем ты притворилась больной, Эйра? Только не лги мне, я тебя чувствую.

Отворачиваюсь в сторону, чтобы волоски в вырезе рубашки не сбивали с мыслей, и решаюсь во всем признаться.

— Не хотела идти в дом Старса.

— Почему? — продолжает пытать Кай.

— Потому что! — хочу спрыгнуть сос тола и отойти подальше, но доктор стоит прямо передо мной, мешая осуществить задуманное. Скрещиваю руки на груди, пытаясь хоть как-то закрыться от неприятной мне темы.

— Эйра! — давит Кай, немного понизив голос.

— Он прислал мне ошейник! Вот почему, — обиженно надуваюсь, будто этот чокер мне Кай презентовал, — и вообще, почему я должна идти в дом к незнакомому человеку? Может, он извращенец?

Кай что-то рычит себе под нос и отходит, давая мне свободу, и я перебираюсь на свое место за столом. Он обводит взглядом столовую, скользит по баночке с вареньем, которую, я была уверена, прислал он, и, когда натыкается на коробку с чокером, напрягается.

— Это его подарок? — пальцем он подцепляет ошейник и тут же роняет его обратно, — ты успела примерить?

Фыркаю, подкатив глаза.

— Я его даже не касалась.

— Умница, — теплеет Кай, накрывая коробку крышкой, — Старс вложил туда немного магии.

Хмурюсь, не понимая, как такое возможно.

— Даже не стану спрашивать, чего он хотел этим добиться.

— А это зря.

— Почему же?

— Потому что ты должна знать, чего ожидать от него.

Наш занимательный разговор прерывается возвращающимися тетушками, и я чувствую разочарование. Вдвоем с Каем мне так уютно, что посторонние люди просто раздражают.

Моя нога уже мало кого интересует, а вот Кая они облепили с двух сторон. Айя жалуется на боли в печени (еще бы! Столько пить с утра!), а Майя забрасывает его бытовыми вопросами, последний из которых звучит громче всех.

— С вареньем-то справился? Или зря все розы в моем саду оборвал?

Прикрываю рот рукой, ибо улыбка моя становится слишком широкой и неконтролируемой. Все-таки он! Уи-и-и-и-и!

Новое знание внезапно меняет мое отношение к происходящему, и я зависаю на несколько секунд, мечтательно глядя на пушистое облако в окне. Мое тело звенит от восторга, который я, к сожалению, не могу выплеснуть наружу, а иначе, повисла бы на шее своего любимого доктора, как героиня фильма.

Так! Стоп!

Перевожу подозрительный взгляд на Кая и пытаюсь соотнести факты. Розы непопулярны и слишком редки в этом мире. Дарить их женщинам, а тем более варить из них варенье здесь не принято. И с чего это Кай решил использовать именно розы, а не что-то попроще? Если учесть, что мужчины-отшельники, а Кай из их числа, обладают экстрасенсорными способностями, значит, он прочел мои мысли. Или местная магия здесь не при чем, и он просто раздобыл данные с «Терры» и пересмотрел сохраненные фильмы из папки «любимые», что еще более невероятно. Мужчина и романтические мелодрамы — вещи несовместимые.

— Почему ты так смотришь? — сводит брови доктор, заметивший мою задумчивость.

Отмираю и копирую его выражение лица. Интересно, почему он спрашивает, если умеет читать мысли? А, может, его специализация — рыться в памяти? В любом случае, что бы это ни было, пока используется мне на пользу. И я очень благодарна ему за это. Пусть между нами неопределенность, но эмоции, которые благодаря им с Миртом я испытываю впервые, бесценны.

— Позавтракаешь со мной? — робко предлагаю я, потому что в своем мастерстве пока не уверена, но поблагодарить Кая очень хочется.

Мое предложение сбивает его с толку, и мне кажется, что доктор хочет снова обследовать меня, но теперь на предмет психического расстройства.

— Я научилась делать хлеб с маслом и…

— Позавтракаю, дорогая! Я безумно голоден, — лебезит Тан, черная дыра его засоси! И откуда только взялся?!

Муж обходит меня сзади, кладет руки на талию и прислоняется носом к шее. Прикрываю глаза от омерзения, и чувствую, как ледяные мурашки разбегаются по коже. В месте, где дыхание касается кожи, жуткая боль, будто в меня кипятком плеснули. Я пытаюсь увернуться, но он так крепко сцепил руки, что я против него бессильна.

Перепуганная, я едва дышу и молю взглядом о помощи, но ни Кай, ни Майя с Айей, ни Эльза не решаются сказать ни слова. Время замирает…жизнь вокруг останавливается.

Кажется, что я лечу в бездонную пропасть, и меня уже не поймать. Чувство страха оглушает, и в этом безвременье вдруг приходит озарение. Если сейчас я промолчу, Тан так и будет продолжать изводить меня своими выходками. И пусть он большую часть времени теперь тих, появление Кая его побудило заявить о правах на меня. Червяк решил вспомнить, что он мне муж и обозначить это для всех. Был уверен, что на людях я соглашусь, не стану противиться. Но нет, дорогой. Я хозяйка этого дома! Я решаю, кому дозволено касаться меня, а кто идет к бесам! Здесь не «Терра», где женщина слабое безвольное существо, инкубатор и вещь для удовлетворения похоти. Здесь мир, которым правят женщины! Здесь слово женщины решающее. И я должна этим воспользоваться.

— Убери руки, — тихо, но твердо произношу я, не открывая глаз.

— Приготовим вместе? — пытается быть милым этот шакал.

Тетушки с интересом наблюдают за нами, смешно водя глазами туда-сюда, как старинные часы с совой, которые земляне взяли на корабль.

— Убери. Руки, — цежу сквозь зубы и замечаю напряжение на лице Кая.

Понимаю, почему до этого момента он бездействовал. Ему необходимо было убедиться в том, что мне не нравится происходящее. Нужно было понять, как я отношусь к Тану, ведь несколько раз я его простила, закрыла глаза на его ужасные поступки. И вот теперь я впервые обозначаю свое настроение, и Кай готов порвать этого мерзавца. Вон как шея напряглась!

Тан мгновенно соображает, чего ему может стоить эта выходка, и отпускает.

— Я вообще-то твой муж, — обиженно колет меня, отворачиваясь.

— Это ненадолго! — погромче озвучиваю я, чтобы все слышали, а я не смогла передумать (все же жалость и желание быть хорошей до хорошего не доводят).

Под шум, создаваемый двумя неугомонными женщинами, что пришли ко мне в гости, отворачиваюсь к раковине, открываю кран и смотрю сквозь струю воды. Хочу отключить голову, но адреналин бурлит в крови, мешая расстаться с тягостными мыслями. С одной стороны, чувствую свою победу, но с другой…слишком дорого она обошлась моим нервам.

От прикосновения к рукам вздрагиваю, но тут же расслабляюсь, чувствуя приятное тепло. Кай стоит позади меня, так же как Тан еще минуту назад, но рядом с этим мужчиной все иначе. Я успокаиваюсь. С ним мне не страшно. И пусть между нами ничего не понятно, мне хорошо от одного только его присутствия рядом.

Выдыхаю остатки напряжения и поникаю, ощущая опору за спиной.

— Спасибо тебе, Кай.

Мне не нужно видеть его лицо, чтобы понять, что он улыбается. От этого так уютно, и не хватает самой малости. Разворачиваюсь в тесных объятьях и прижимаюсь щекой к твердой и теплой груди крепко-крепко. Ритм наших сердец постепенно сонастраивается, и даже дышим мы в унисон. А что происходит вокруг, неважно.

— Ты так и не ответил… — тихо шепчу я, счастливо улыбаясь.

— Да, — без промедления отвечает он, и мы с трудом и без малейшего желания отлепляемся друг от друга.

Суетливо достаю из шкафчиков кухонную утварь, вскрываю упаковки с крупой, чтобы заварить кашу, которая в прошлый раз у меня удалась. Кладу на стол ароматный хлеб, а когда достаю пару головок свежего сыра, застываю, вспоминая, что нарезать его будет проблематично. Кай мгновенно предлагает свою помощь и ловко управляется со странным устройством, которого я пока побаиваюсь. В руках доктора эта штуковина выдает тонкие, почти прозрачные слайсы, а у меня она жужжит и вибрирует, словно требует оставить ее в покое.

Мы не говорим друг другу ни слова, но свет, исходящий от нас обоих, делает атмосферу теплой, и я, наконец, понимаю, что такой дом. Желание научиться готовить становится еще сильнее, потому что развлекать себя это одно, а хотеть порадовать своего мужчину совершенно иное.

Но вот незадача. Мужчина, ради которого я готова на эксперименты у плиты, не мой.

— Кому ты хочешь отдать печать? — решительно задаю вопрос, пока внутренний импульс не прошел. В конце концов, мне нужно знать, какие у доктора планы. Иначе, зачем все это? — Ты сказал Старсу, что скоро переезжаешь…я подумала…

Кай откладывает салфетку, которой вытирал руки, и, прислонившись боком к столу, смотрит на меня, склонив голову.

— Да. Переезжаю, — отвечает он, пропустив первую часть вопроса, — если все сложится так, как мне хотелось бы.

— А Мирт?

Кай молчит, а меня просто корежит от волнения. Аж сердце заходится, но я сосредоточенно помешиваю кашу на плите, добавляя соли.

— Мирт…думаю, тоже.

— Ты говорил, что не станешь вторым… — вылетает быстрее, чем я успеваю подумать.

— Не помню, чтобы мы с тобой обсуждали это… — хитро прищуривает глаза, будто поймал меня, — ты подслушивала наш разговор с королевой!

— Не специально! — снова утыкаюсь в кашу, чтобы спрятать покрасневшие щеки, — вы просто громко говорили.

— То, что я говорил Гее… — осторожно продолжает Кай, — это один из способов удерживать ее на расстоянии.

— Понятно, — буднично пожимаю плечами, будто наш разговор не особо важен, — у меня все готово.

Когда садимся за стол, Кай, по традиции геян, желает моим рукам золота и первым пробует кашу. С замиранием смотрю на его меняющееся лицо и нервно сглатываю.

— Не вкусно? — зачерпываю немного каши, но Кай успевает вернуть ложку в мою тарелку.

— Очень вкусно! Не ешь пока, пусть остынет, — улыбается он, и у меня камень с сердца падает. Ну хоть не опозорилась с простейшей кашей! — ты не могла бы заварить чаю?

— Конечно! — подрываюсь с места, уверенная в том, что мой чай сразит его наповал окончательно. Я нашла потрясающее сочетание ягод и листьев, которое вряд ли оставит кого-то равнодушным.

Пока суечусь с баночками, Кай спрашивает, не осталось ли в кастрюле еще немного, и получив отрицательный ответ, как-то странно выдыхает. Расстроился что ли?

— Можешь съесть мою порцию! Я, если честно, не очень голодна, перебила аппетит сладким.

Кай долго не раздумывая, приканчивает мою кашу, и снова я вижу необъяснимый тоскливый взгляд.

— Еще? — с удивлением спрашиваю я. Никогда не видела, чтобы люди столько ели. У нас на корабле еда была очень ограниченным ресурсом. Зато здесь, благодаря доступности продуктов, я уже поправилась на десять килограмм, и отложились они в нужных местах, слава звездным богам! — Мне несложно приготовить.

— Нет! — сглатывает Кай и тянется за графином с водой.

К моменту, когда чай готов, литровая емкость оказывается пустой, а тот, кто ее осушил, с таким вожделением смотрит на чашку с парящим напитком, что, кажется, он готов выпить кипяток. Интересно, что с ним?

— Ты в порядке?

— В полном! Спасибо тебе!

Когда завариваю чай в третий раз (и все по просьбе доктора), в голову закрадывается одна мысль. Под видом, что уношу пустую кастрюлю к мойке, незаметно кончиком пальца цепляю остатки каши со дна и мажу на язык. От оскомины рот в секунду наполняется слюной, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не выплюнуть эту соленую каплю, что размазана на моем языке.

— Черт! — вытираю язык салфеткой, — почему ты не сказал, что каша ужасно пересолена?! — полощу рот водой из-под крана, не понимая, как он умудрился съесть две тарелки соли.

Кай молчит и, посмеиваясь, уже в открытую выпивает залпом литр воды и предлагает мне.

— Каша и правда была очень вкусной! Если бы ты положила немного меньше соли…

Смеемся в голос, до слез и жжения в животе. Ну что за мужчина этот доктор! Наверное, я бы сказала, что это любовь…иначе, стал бы он есть такую гадость? И я бы даже поверила в это, не знай я о его планах переехать из поселения отшельников и обзавестись семьей.

— Позволь, в следующий раз я приготовлю для тебя завтрак? — Кай дожидается, когда мой хохот поутихнет, берет мою руку в свою и смотрит будто в душу, — в доме, который я дарю тебе.

— Что? — искренне не понимаю, о чем он?

— Я приглашаю тебя стать хозяйкой нашего дома, — Кай переворачивает тонкий перстень, который был надет печатью вовнутрь ладони, и вкладывает его в мою руку, — Светлые Матери, я приглашаю и вас, чтобы засвидетельствовать чистоту моих намерений.

— Конечно будем!

— Непременно!

Галдят тетушки, которые появились будто из-под земли.

Пока я хлопаю глазами, не веря свои ушам, Кай нежно целует меня в лоб и уходит, оставляя меня в полном недоумении. Все-таки, любовь?

Воодушевленные очередным походом на смотрины, Майя и Айя весело щебечут, обсуждая готовящиеся свадьбы, на которые их уже пригласили. Я в отличие от них так и стою, проглотив язык.

Что это вообще было?

Кручу тяжелую печатку с инициалами доктора и кусаю губы от волнения. Отчего-то мне страшно показывать свою радость. Кажется, если я завизжу от счастья в голос, то проснусь и пойму, что все это было виденьем, а рядом со мной вместо Кая Тан. Кстати, надо бы решить вопрос с этим балластом.

— Майя, Айя, я хотела кое-что узнать.

— Когда поедем к Каю? Нога-то, поди, не болит уже? — игриво подмигивает Майя, давая понять, что раскусила меня сразу же.

Отнекиваться не вижу смысла. В его дом я пойду, не дожидаясь второго приглашения.

— Только смотри, надо бы к Старсу заглянуть. Так положено, он был первым.

— А если не хочу?

— Так не делается, Эйра. Ты сходи, скажи, что подумаешь, время потяни. Быть может, и изменится что-то.

— Зачем время тратить? — умалчиваю о том, что вообще-то теперь жду печати от Мирта. Тогда и к нему наведаться придется. Ну можно же помечтать!

— А ты иначе отнесись к этому. Мужчины, они, знаешь ли, надоедают с годами. Каким бы любимым не был, через год-два все приедается.

— А тут и запасной есть! — хихикает Айя, — несколько запасных! И тебе развлечение, и парни в тонусе!

— Да… — задумчиво мычу, вспоминая, как Кай чуть ли не взашей гнал Мирта из ванной, бдел мое целомудрие, так сказать. Получается, один будет приглядывать за другим, чтобы не дай бог, никто не обидел драгоценную мать семейства. Конкуренция за внимание плюсом к этому. А что! Вполне неплохой расклад!

— Ладно. Сходим к Старсу. Вдруг, я его просто не разглядела.

— Вот это правильно! — хлопает в ладоши Майя, словно ставя точку в разговоре о печатях, — а спросить-то, что хотела?

— Как получить развод?

Майя кривит лицом, готовя меня к тому, что ответ мне не понравится.

— С разводом сложнее. Не приветствуется это среди высших. Ты принцесса, у тебя мужей чем больше, тем весомее твое слово в обществе. Но, если так уж противен тебе этот червяк, есть один вариант.

— Какой? — с надеждой смотрю на Майю.

— Оставь это дело мне! — старушка обнимает меня, как родную, и мне становится спокойнее. Эта бойкая дамочка точно все устроит лучшим образом! — Пойдем мы. А на завтра готовься! Прямо с утра и проведаем кандидатов!

Оставляю Эльзу наводить порядок на кухне, а сама иду на свой балкон, смотреть на море. Это мое любимое время. Солнце уже не светит так ярко, как в полдень, а с воды дует прохладный соленый ветер. Сажусь в ажурное кресло, вырезанное из цельного куска дерева, и всматриваюсь вдаль.

Обычно, когда я смотрю на волны, мои мысли рассеиваются, но сегодня все по-другому. Я не могу успокоить сердце, что стучит как бешеное от предвкушения завтрашнего дня. Теперь у меня две печати, которые могут поменять мою жизнь, стоит лишь сказать «да». Могла ли я мечтать о таком, летя сквозь бесконечное темное пространство?

Отвлекаюсь на голос Эльзы, что принесла напитки, и краем глаза замечаю, что мелкая темная точка, которую я наблюдала на горизонте, становится больше. Странно…обычно здесь не бывает ни кораблей, ни летательных аппаратов, потому что мой дом находится в закрытой от посторонних зоне.

Приближается это нечто с большой скоростью, что очень настораживает, потому что о гостях меня никто не предупреждал. Кто бы это мог быть, раздумывать некогда. Если сюда мчат, нарушая запреты, значит дело нечисто.

Подскакиваю с места и врываюсь в спальню. Понимаю, что грамм для закрытой связи я оставила на первом этаже в гостиной, а времени бежать туда нет. Вспоминаю, что в шкатулке у изголовья кровати храню грамм, оставленный Миртом, хватаю его и дрожащими руками включаю аппарат.

Меня колотит от страха, потому что я уже вижу черные паруса, и эта огромная махина несется прямо на дом. Кажется, ее скорости будет достаточно, чтобы вылететь на берег и проскользить пару сотен метров до моего балкона. А там…

— Мирт! — голос срывается, и я громко дышу, не в силах подобрать слов.

— Эйра, спокойно. Что случилось? Где ты?

— Дома. В спальне. На меня летит корабль! Помоги! Пожалуйста! — ощущение, что я реву, хотя слез нет. Грудь сдавливает от страха, и я с трудом разбираю, что слышно в трубке.

— Я рядом. Все хорошо.

— Где ты?

— Близко.

— Где? — издаю истошный вопль, потому что рядом — это рядом, в этой комнате, но здесь я его не вижу.

— Ближе, чем ты думаешь, Эйра.

— Они уже здесь! — не могу отвести глаз от корабля, потому что должна контролировать все, что происходит. Я должна быть готовой, если оттуда выскочит шайка головорезов, пришедших прикончить неугодную королеве выскочку, забравшую мужчину, на которого та положила глаз. Других вариантов не рассматриваю. Перейти дорогу я успела лишь Гее.

— Кто они? — спокойствию в голосе Мирта можно позавидовать.

Вижу изображение человеческого черепа на черном фоне паруса.

— Пираты!

— Пираты?

— Да!

— Сколько их?

Эти вопросы начинают раздражать, потому что делу они никак не помогают и меня от смерти вряд ли спасут.

— Эйра! Сколько человек ты видишь?

Наблюдаю за тем, как на воду спускается шлюпка. Пока тру глаза, она уже мчит к берегу, разрезая водную гладь острым носом. И, кажется, там всего один человек.

— Одного, — присматриваюсь и уверенно киваю. Он и вправду один. Весь в черном! Даже голова повязана.

— А теперь выйди на балкон.

— Зачем?

— Слушай меня, малыш. Просто выйди на балкон.

От мягкого тона становится немного спокойнее, и я на ватных ногах иду к выходу. Почему я послушно выполняю просьбу Мирта, не понимаю.

— Вышла, — отчитываюсь, удивляясь своему ровному голосу.

— Умница. Никуда не уходи. Все будет хорошо. Я совсем рядом.

Рука, согнутая в локте и прижимающая грамм к уху, занемела. Я не могу убрать ее, потому что шаги, которые слышны в динамике, успокаивают. Я слышу, как Мирт спешит ко мне, и от этого не так страшно.

Когда шаг переходит в бег, к нему добавляются другие звуки, я понимаю, что Мирт совсем близко. Воображение рисует картину того, что он взбирается по стенам, но мозг утверждает, что это бред. Но стоит мне увидеть мужчину в черном, перемахивающего через перила балкона, мозг дает заднюю и просто впадает в ступор. И я вслед за ним.

— Эйра! — Мирт, одетый так, словно сошел с экрана пиратской саги, что я засмотрела до дыр, звякая набойками, подходит ближе и, улыбаясь, заглядывает мне в глаза, — это я!

Он оборачивается, демонстрируя мне свой чудной костюм со шпагой, а я глазами ищу, чем бы треснуть его по темечку.

— Не надо! — улыбается он, и одним прыжком настигает меня, прижимая к себе.

Ладонь обжигает, и я вздрагиваю от неожиданности.

— Черная метка, — коварно щурит глаза Мирт, пока я раскрываю ладонь, где лежит печатка с черным камнем.

— Да…без бутылки рома тут не обойтись…

— Обещаю, что к твоему приходу тебя будет ждать сундук, доверху набитый золотом, и ящик рома.

— Уговорил, — подергиваюсь, сдерживая смех, и поворачиваюсь, чтобы обнять еще одного кандидата в мужья, которому я точно скажу «да».