Муми-тролль и страшная комета

Глава первая, в которой Муми-тролль становится искателем жемчуга, Снифф находит грот, и появляется Ондатр

В то самое утро, когда Муми-папа закончил строительство моста через речку, малышка Снифф сделал открытие. Он обнаружил никому дотоле неведомую дорогу. Она уползала куда-то в самые тёмные участки леса, и Снифф долго-долго стоял, пристально к ней приглядываясь.

«Надо обсудить это с Муми-троллем, — подумал он. — Надо обследовать её вместе, одному слишком рискованно».

Он сложил крестом две веточки, чтобы вновь легко найти это место, и помчался к дому. Долина, где стоял их дом, была удивительно красивой. Её окружали высокие зелёные деревья. Цветущий луг пересекала неторопливая речка. Она бежала вокруг синего Муми-дома, а затем направлялась всё дальше, туда, где обитали самые разные зверюшки, которые всё время пытались угадать, откуда же к ним прибегает эта река.

«Какие они удивительные, эти реки и дороги, — размышлял Снифф. — Глядишь, как они от тебя убегают, и тебе тоже вдруг начинает хотеться кинуться за ними вслед и разузнать, где же они кончаются…»

Когда Снифф добрался до дома, Муми-тролль был занят тем, что подвешивал качели.

— Привет, — сказал Снифф. — Знаешь что, я открыл совсем новую дорогу. Она выглядит опасной.

— Опасной? — переспросил Муми-тролль.

— Я бы сказал, чрезвычайно опасной, — с серьёзным видом подтвердил Снифф.

— Пойдём посмотрим. Но тогда надо бы взять с собой побольше бутербродиков. И соку, — сказал Муми-тролль.

Он подошёл к кухонному окну и обратился к маме:

— Мам, послушай, мы сегодня будем завтракать в лесу.

— Очень хорошо, — согласилась Муми-мама.

Она взяла корзиночку, которая стояла рядом с кухонным столом, и сложила туда бутерброды. Затем она прибавила ещё горсть карамелек, отсыпав их из стеклянной банки, два больших яблока, парочку оставшихся от ужина жареных колбасок и бутылку ягодного сока домашнего приготовления.

— Отлично! — сказал Муми-тролль. — Пока, мам. Мы вернёмся не скоро.

— Ну-ну, — отозвалась Муми-мама.

Муми-тролль и Снифф прошли садом, пересекли луг, дальше — взобрались вверх по склону холма и направились к опушке тёмного леса. Там они остановились перевести дух, поставили корзинку на землю и огляделись. Муми-дом казался сверху крошечным, речка напоминала им брошенную кем-то ленточку, а качели и вовсе были неразличимы.

— Ты ещё так далеко без мамы никогда не заходил, — сказал малышка Снифф. — А я тут уже побывал — совсем один. И теперь я покажу тебе дорогу, которую я сам обнаружил.

Он стал метаться то вправо, то влево, то приглядывался, то принюхивался, пробовал сориентироваться по солнцу и наконец воскликнул:

— Здесь! Вот она! Как? Что скажешь? Разве эта дорога не выглядит опасной, а? Давай, иди ты первым!

Муми-тролль с великой осторожностью ступил под тёмные древесные своды. Там стояла мёртвая тишина.

— Смотри во все стороны, — сказал Снифф. — Не подстерегает ли где опасность?

— Я не могу смотреть сразу во все стороны, — сказал Муми-тролль. — Ты идёшь сзади, так ты сзади и подстраховывай.

— Ой, нет-нет! — ответил Снифф с испугом. — Это гораздо страшнее, если что-то подкрадывается сзади, чем то, на что ты можешь наткнуться спереди! Давай уж лучше ты сам подстраховывай.

— Ну так иди вперёд, — не возражал Муми-тролль.

— Я так не согласен! — продолжал пугаться Снифф. — Может, мы пойдём рядышком, а?

И они пошли рядом, всё дальше углубляясь в лес. Зелёный сумрак сгущался и сгущался, дорога сначала поднималась в гору, потом пошла под гору, потом сделалась совсем узенькой, и наконец никакой дороги не стало совсем, а остались только мхи да папоротниковые заросли.

— Что ж это такое? — возмутился Муми-тролль. — Дорога должна обязательно куда-нибудь приводить. Ей не полагается так вот просто взять да и кончиться.

Он сделал несколько шагов, проваливаясь в мягкий мох.

— Неужели мы теперь никогда не вернёмся домой? — захныкал Снифф.

— Помолчи, — сказал Муми-тролль. — Слышишь?

Откуда-то из-за деревьев доносился легкий шум. Муми-тролль шагнул ещё разок-другой и принюхался. Ветерок принес влагу, и запах у него был приятный.

— Подожди! — закричал Снифф, бросаясь вдогонку. — Я боюсь один!

— Там за деревьями — море! — радостно воскликнул Муми-тролль и ринулся туда, откуда доносился шум. Потому что больше всего на свете любил купаться.

Но Муми-тролль остановился только тогда, когда добежал до самого берега. Он опустился на песок и стал смотреть на волны, одна за другой набегавшие на берег, и у каждой был гребень из белой пены. Вскоре из лесу примчался Снифф и уселся рядышком.

— Ты убежал от меня, — упрекнул он Муми-тролля. — Ты оставил меня одного посреди страшных опасностей.

— Я так обрадовался, — объяснил своё поведение Муми-тролль. — Я знал про долину, и речку, и горы, но я и не догадывался, что море так от нас близко. Ты погляди на волны!

— По-моему, они холодные и сердитые, — буркнул Снифф. — Если броситься в эти волны, то весь вымокнешь, а если сверху на них покачаться, то закачаешься и схлопочешь морскую болезнь.

— Разве ты не любишь нырять? — спросил Муми-тролль удивлённо. — Ты умеешь нырять с открытыми глазами?

— Умею, но не хочу, — отрезал Снифф.

Муми-тролль, отдохнув немножко, подошёл к воде и окунулся.

— Смотри, нарвёшься на что-нибудь этакое! — прокричал Снифф. — Никогда нельзя знать, что там, под водой!

Но Муми-тролль не стал его слушать. Он нырнул в набежавшую волну, всю насквозь освещённую солнцем. Сперва он не видел ничего, кроме зелёных пузырей света, а затем разглядел целые леса водорослей-фукусов, которые колыхались над песчаным дном. Песок на дне был уложен волнистыми рядами и украшен ракушками, нежно-розовыми внутри и белыми снаружи. Чем дальше от берега, тем темнее становилась вода, и вдруг всё обрывалось в какую-то бездонную пропасть. Муми-тролль решительно повернул назад, оседлал волну и вместе с ней выплеснулся на берег.

На берегу сидел Снифф и неизвестно к кому взывал о помощи.

— Я уж думал, ты утонул, — в отчаянии вопил Снифф. — Или тебя проглотила акула. Что бы я стал без тебя делать?

— Не говори глупостей, — сказал Муми-тролль. — Я опытный ныряльщик. И, между прочим, там, на морском дне, меня осенила блестящая мысль. Только это секрет.

— Какой? — спросил Снифф. — Большой-большой? Такой, когда говорят «провалиться мне на этом месте, если я разболтаю», да?

Муми-тролль кивнул.

Провалиться мне на этом месте, — торопливо забормотал Снифф, произнося клятву. — Пусть грифы расклюют мои высохшие косточки и пусть я больше никогда в жизни не поем мороженого, если я разболтаю этот секретный секрет. Ну говори!

— Я стану искателем жемчуга, — торжественно провозгласил Муми-тролль. — И сложу весь свой жемчуг в большой ящик. Потому что все беленькие камушки — это жемчуг. Те, которые очень-очень круглые и очень-очень белые.

— И я сделаюсь искателем жемчуга, — закричал Снифф, воодушевляясь. — Я буду искать его на берегу. Весь берег усеян камешками, очень белыми и очень круглыми.

— Да нет, ты не понял, — сказал Муми-тролль. — Жемчужины — это те, что находятся под водой. Ну пока!

И он снова окунулся в волны прибоя.

— А кем же тогда буду я? — крикнул Снифф ему вдогонку.

— А ты будешь тем, кто находит ящики для искателя жемчуга, — сказал Муми-тролль и нырнул в глубину.

Снифф медленно побрёл вдоль берега.

— Конечно, тебе достаётся всё самое интересное, — бормотал он. — Это всё потому, что я такой маленький.

Он какое-то время честно высматривал ящик, но ни одного не попалось ему на пути. Только водоросли и обломки досок. Берег тянулся далеко-далеко, и был он пустынный-пустынный и приводил к высокой горе, поднимавшейся прямо из воды. Она вся до самой вершины была забрызгана морской пеной.

— Ну это уже становится совсем невесело, — сказал Снифф самому себе. — Я так не хочу! Не хочу я быть маленьким, и потом что это за жизнь — поиграть не с кем. Нет, я так не согласен!

И в этот самый момент малышка Снифф увидел котёнка, который бродил сам по себе на самой вершине горы. Шкурка его была в чёрных и белых пятнышках, кверху торчал совсем маленький хвостик. Снифф так обрадовался, что тут же перестал сердиться на Муми-тролля.

— Кисанька, кисанька, — стал он звать котёнка. — Спускайся ко мне, давай познакомимся, а то мне тут так грустно одному.

Котёнок глянул на него жёлтым глазом через плечо и пошёл себе дальше. Тогда Снифф стал карабкаться наверх. Он всё лез и лез по мокрой отвесной стене и все время окликал котёнка. Когда Снифф наконец добрался до самого верха, котёнок залез на узкий гребень скалы и пошёл, балансируя, по нависшему выступу.

— Не удирай от меня! — крикнул ему Снифф. — Ты мне очень нравишься!

Но котёнок продолжал свой путь, всё больше и больше удаляясь от него. Под скалой плескались волны. Малышка Снифф почувствовал, как у него слабеют коленки. Сердце его тревожно стучало.

Он пополз вслед за котёнком. Он полз и думал: «Какой милый, пушистый котёночек. И он ещё меньше меня. О, покровитель всех маленьких зверюшек, прошу тебя, пусть этот котёнок будет моим и пусть Муми-тролль как следует удивится».

Никогда в жизни ему ещё не было так страшно, и вместе с тем никогда не чувствовал он себя таким храбрецом. И вдруг совершенно неожиданно он оказался у входа в грот — настоящий грот в настоящей скале. У него перехватило дыхание. На такой грот можно набрести только раз в жизни или вообще — ни разу. В гроте был песчаный пол и гладкие, темные стены. А на самом верху светилось отверстие, как окошечко, сквозь которое виднелось небо. Солнышко нагрело песок. Снифф заполз в грот.

Он ничком лёг на песок и решил, что тут он проведёт весь остаток жизни.

«Я вырою ямку, — думал он, — чтобы в ней было удобно спать, и вечерами буду любоваться закатом».

Однако странный котёнок исчез, как не бывал. Возвращаться обратно по отвесной скале было уже не так страшно. Подумать только, он, Снифф, сам, совершенно самостоятельно нашёл такой замечательный грот!

Муми-тролль всё ещё продолжал свою охоту за жемчугом. Он то нырял в глубину, то словно пробка выскакивал и качался в волнах прибоя. На берегу лежало множестве белых круглых камешков.

— А, это ты? — воскликнул он, заметив подошедшего Сниффа. — Где ящик?

— Вылезай! — кричал Снифф. — Скорей вылезай на берег! Я кое-что нашёл! Нечто такое! Один! Совершенно самостоятельно, преодолев страшные опасности! Ты не можешь себе представить!

— Хороший ящик, да? — спросил Муми-тролль и, покачиваясь, вышел из воды, неся две полные пригоршни жемчужин.

— Что ты всё «ящик» да «ящик»! Заладил одно и то же! — возмущался Снифф. — Провались они, все твои ящики! Я нашёл грот. Мой собственный грот.

— Правда, что ли? — удивился Муми-тролль. — И вход в него есть? И каменные стены? И песчаный пол?

— Всё, всё там есть! — гордо отозвался Снифф. — И ты сможешь поместить туда свои жемчужины, если отдашь мне половину или хотя бы три полных горсти!

Жемчужины выглядели ещё более натуральными и белыми, когда их принесли в грот. Муми-тролль и Снифф улеглись на спину на песочек и смотрели в окошечко, наверху в котором голубело небо. Время от времени в грот залетали солёные морские брызги, а поток солнечных лучей становился все шире и шире.

Сниффу страшно хотелось рассказать про котёнка. Но он не решился. Сначала надо было его отыскать и подружиться с ним. Тогда котёнок стал бы за ним бегать повсюду. И в один прекрасный день они вместе появились бы на веранде, и Муми-тролль воскликнул бы:

— Правда, что ли? У тебя есть свой собственный котёнок, который повсюду за тобой бегает?

Надо было бы поставить блюдечко молока в саду. И каждый вечер…

Снифф вздохнул.

— Я хочу есть, — сказал он. — Подумать только, что от счастья даже поесть можно забыть!

Время близилось к вечеру, когда Муми-тролль и Снифф подошли к синему домику в долине. В этот вечерний час речка текла медленно-медленно, а над ней перекинулся новый свежевыкрашенный мостик. Муми-мама была занята тем, что обкладывала ракушками цветочные клумбы.

— Хорошо провели время? — спросила она.

— Мы прошли целых десять миль, — похвастался Муми-тролль. — Я видел море! Я нырял в гигантские волны и нашёл нечто совершенно удивительное, что начинается на Ж и оканчивается на Г… Но что это, я не скажу, потому что это секрет!

— А я нашёл нечто, — вступил в разговор Снифф, — что начинается на Г и оканчивается на Т. А посредине есть ещё Р и О. Но больше я ничего не скажу, потому что это тоже секрет!

— Подумать только, сколько событий за один день! — сказала Муми-мама. — Суп на плите. Поешьте. И не поднимайте шум: папа пишет.

И она продолжила обкладывать клумбы ракушками: сперва голубую, потом белую, потом розовую — и так далее по очереди. Получалось очень красиво. Она потихонечку насвистывала какую-то мелодию и попутно думала о том, что, наверное, к ночи соберётся дождик.

— Будем надеяться, что дело обойдётся без наводнения, — проговорила она.

Ветер беспокойно раскачивал деревья, что-то им нашёптывая и вздыхая, и то и дело переворачивал листики изнанкой вверх. Мама собрала оставшиеся ракушки и вошла в дом как раз в тот момент, когда на землю упали первые крупные капли дождя.

Муми-тролль и Снифф заснули на ковре в гостиной. Мама накрыла их одеялом и уселась в кресло у окошка, чтобы поглядеть на дождик. Это был сильный, серый дождь, благодаря которому быстро сгущались ранние сумерки. Он тихими шагами прохаживался по крыше, шелестел в саду, шумел в лесу и там, далеко-далеко, понемножку заливал грот малышки Сниффа.

И где-то, неизвестно где, в каком-то страшно секретном месте заснул, обернув вокруг себя хвост, маленький котёнок.

Поздно ночью, когда все в доме спали, Муми-папа вдруг услышал какой-то жалобный звук. Он сел на постели и прислушался. Дождь с шумом выплёскивался через водосточные трубы, деревянный ставень хлопал на сильном ветру. Жалобный звук повторился. Муми-папа накинул халат и пошёл осматривать дом. Сперва он заглянул в голубую комнату, потом в жёлтую и наконец в пёструю. Везде царила тишина. Тогда Муми-папа открыл входную дверь на веранде и поглядел в ночную темноту. Его карманный фонарик осветил лесенку, потом мокрую траву: капельки дождя блестели в луче фонарика, как алмазы.

И вдруг он разглядел сам не зная кого — кого-то мокрого и жалкого, с блестящими черными глазками и обвисшими усами.

— Ради всего святого, кто это такой? — воскликнул Муми-папа.

— Меня зовут Ондатр, — откликнулось незнакомое существо слабеньким голоском. — Я несчастный и бездомный. Видите ли, когда вы строили мост, то мой дом под берегом раскололся пополам. Оно, конечно, с философской точки зрения, неважно, жив ты или умер. Но я так сильно простудился, что прямо и не знаю, что мне делать…

— Я страшно сожалею! — воскликнул Муми-папа. — Я ведь и не догадывался, что вы проживаете под мостом. Заходите, заходите, прошу вас. Жена сейчас найдёт местечко, где вам постелить постель.

— Постели меня не так уж и интересуют, — задумчиво отозвался Ондатр. — Это лишние предметы домашней обстановки. Для философа безразлично, хорошо он себя чувствует или не очень. Но во всяком случае у меня до сих пор была вполне хорошая норка.

Он отряхнулся, разбрызгивая воду, и спросил:

— Что это за дом?

— Да так, обыкновенный Муми-дом, — отозвался папа. — Я его сам построил. Не хотите ли стаканчик яблочного вина — от простуды?

— В общем-то, это не обязательно, — ответил Ондатр. — А впрочем, пожалуй.

Муми-папа, не зажигая света, тихонько пробрался на кухню, стараясь никого не разбудить. Он потянулся за бутылочкой яблочного вина, которая помещалась на самой верхней полке шкафчика. И пока он в темноте шарил в шкафу, он случайно задел салатницу, и та со страшным грохотом полетела на пол. Весь дом мгновенно проснулся, послышались крики, топот, хлопанье дверей, а на пороге кухни появилась Муми-мама со свечой в лапе.

— А, это всего лишь ты, — облегчённо сказала она. — А я было подумала, что к нам в дом забрались воры.

— Я только хотел достать бутылочку с яблочным вином, — объяснил Муми-папа. — Но какой-то осёл поставил эту проклятую салатницу на самый край.

— Ну и хорошо, что она разбилась, — утешила его Муми-мама. — Она была совсем некрасивая. Встань на стул, тебе будет удобнее достать вино с верхней полки. Налей и мне стаканчик за компанию.

Муми-папа влез на стул, достал бутылку и три стаканчика.

— А третий-то для кого? — удивилась мама.

— Это для Ондатра, — сказал Муми-папа. — Он остался без дома и теперь будет жить у нас.

На веранде зажгли керосиновую лампочку, и все трое чокнулись стаканчиками и выпили за здоровье друг друга. Муми-тролль и Снифф тоже получили разрешение присутствовать, несмотря на то что была глубокая ночь. Только они пили не вино, а молоко. Дождик продолжал скакать по крыше, ветер тоже разбушевался не на шутку. Он завывал в трубе, а дверцы тревожно подрагивали.

Ондатр уткнулся носом в окошко и уставился в темноту.

— Это какой-то неестественный дождь, вывел заключение Ондатр.

— А разве не все дожди — естественные? — удивился Муми-папа. — Хотите ещё стаканчик?

— Полстаканчика, — сказал Ондатр. Спасибо. Я немного согрелся. Большие потрясения меня уже не так волнуют. Но лучше не быть простуженным, когда они начнут тебя потрясать.

— Да, конечно, — согласилась Муми-мама. — Но, по-моему, наводнения пока что не предвидится.

Ондатр только фыркнул в ответ.

— Вы не понимаете, о чём я говорю, — сказал он, обращаясь к Муми-маме. — Разве вы ничего такого не уловили в воздухе за последнее время? И у вас не появлялось никаких предчувствий?

— Не-е-ет, — удивлённо протянула Муми-мама.

— Что-нибудь опасное? — прошептал Снифф, уставившись на Ондатра.

— Никогда не можешь знать, — пробормотал Ондатр. — Вселенная так велика, а Земля так ужасно мала и убога…

— Я думаю, нам всем стоит лечь и поспать, — торопливо перебила его Муми-мама. — Вредно рассказывать страшные истории посреди ночи.

Вскоре огни погасли и все в доме заснули. Но дождь и ветер не унимались до самого утра.