Музей неприятностей

Глава 11. Тайна четвертого ключа

Смерть незнакомого мальчика сильно отразилась на моем душевном состоянии. Ничего удивительного, что спала я плохо и то и дело просыпалась, дрожа от страха или заливаясь слезами. Мне в подробностях снилась собственная смерть – на моих руках вздувались вены, кожа лопалась по всему телу, а из горла вываливалась мертвая драконья голова.

Вынырнула из кошмара, села на измятой постели. Приложила руку к сердцу. Я всегда путала с какой оно стороны. Но сейчас не ошиблась, так сильно и быстро отдавалось его биение в груди.

Босиком прошлепала на кухню, пол в этом доме никогда не бывал холодным. Достала из шкафчика бутылочку успокоительного бальзама, того самого, которым не так давно угощала Марго. Вязкой жидкости оставалось на две столовые ложки. Выпила всё.

Сердцебиение унялось, но, к сожалению, на спокойствие сна бальзам никакого действия не оказал. На этот раз мне снилось, что Дэймон бросает меня. И, пожалуй, это было пострашнее того видения, где я умирала от трансформации.

Незнакомое ощущение поспособствовало пробуждению – по лицу будто проводили наждачной бумагой.

− Мотя, ты что? – открыла я глаза.

Гиена слизывала с моего лица слезы шершавым языком. Отсюда и ощущения наждачки. Получается, плакала я наяву.

− Больно кошмары у тебя реалистичные. Вся подушка уже мокрая.

− Не знала, что ты видишь мои сны.

− Я и не вижу. Но сегодня ты свои страхи через мысли пропускала, они в моей голове и отражались, спать не давали.

− Прости. Просто тяжело умирать дважды за ночь, да еще по-разному, сначала от мук физических, затем – от душевных.

− Может, будешь вставать? – предложила Мотя. – А то опять приснится что-нибудь неважнецкое.

− Да, наверное, ты права. Лучше уже не пытаться заснуть, − поднялась я с кровати.

− Аглая, тебе Степанида чай с мелиссой передала, − сообщил кот.

Филимон устроился на одежном шкафу и оттуда наблюдал за моими действиями.

− Отлично, − подивилась я своевременности такой передачи. – У меня творога много. Могу запеканку сделать. Будете?

На творожную запеканку все согласились, но, прежде чем отправиться на кухню, долго-долго умывалась ледяной водой.

− Рано как, а они все равно запах чуют, − проворчал Филимон, когда я вынимала наш завтрак из духовки.

− Мыши?

− Я про соседей твоих говорю.

Из-за калитки со стороны улицы выглядывали Гриш с Тамарой.

Ребятам я обрадовалась. В абсурдные обвинения в адрес Гриша не верила. Что можно такого сказать, чтобы спровоцировать нераскрывшегося дракона? Сколько со мной лично уже происходило на Фортуне стрессовых ситуаций, но ни одна не явилась причиной трансформации. При том, что я иномирка, а погибший парень местный. Нет, тут что-то другое.

− Тот первокурсник, что Гриша обвинил, психанул просто, − подтвердила мои предположения Тамара.

− Гриш, а о чем ты с Кэйлсом, − запомнила я имя погибшего, − перед его смертью говорил?

− Вообще ни о чем особенном. Он меня спросил, не знаю ли я, как отбор в боевую группу правителя происходит. Я ответил – знаю только, что Дэймон берет исключительно раскрывшихся драконов. И все. А потом Кэйлс этот вдруг затрясся весь.

− Иногда дракон сам раньше времени пробуждается. Я о таком слышала, − сказала Тамара. − Очень редко, но так бывает, как с недоношенными человеческими детьми. Если чешуйчатый раньше времени проснется, он не сформирован еще и совсем не понимает, что надо своего часа ждать.

Брат с сестрой ушли. Я мыла посуду и гадала – придет Дэймон или нет, поговорит с Марго и Вилсом или нет?

Долго гадать не пришлось. Сначала фамильяр Марго принес записку от нее.

«Аглая, на пару деньков вынуждена отправиться к родителям. Увидимся, как вернусь», − писала подруга красивым понятливым почерком.

Только тигренок скрылся, появился Дэймон.

− Маленькая, мне надо на какое-то время отбыть в свою долину, − обнял он меня. – Один из вулканов стал вести себя непредсказуемо, ночью несколько драконов получили серьезные ожоги.

− Возвращайся поскорее, − зарылась в его объятиях.

− Аглая, люблю тебя, − услышала я самые важные слова для любой влюбленной девушки.

Все страхи сна, в котором Дэймон бросал меня, улетучились. Сейчас весь мир виделся мне в розовом цвете, и я была счастлива.

Почти весь день провела, лежа на диване. С книгой в руках. «Сказание о серебряных драконах» так увлекло меня, что я с неохотой отвлекалась на посетителей. Старалась как можно быстрее принимать заказы и возвращаться к чтению. Вечером пришлось заняться изготовлением фамильяров, затем готовить ужин себе, Моте, Филимону и Гришу с Тамарой. Все четверо всегда хотели есть. Кажется, я ела меньше всех.

Ночью читала до тех пор, пока сон не сморил меня. И утром следующего дня, стоило продрать глаза, также схватилась за книгу. А как дочитала, первым делом сняла с крючка связку из четырех ключей.

− Один ключ от калитки, второй от дома, третий от кладовки, − бормотала я. − А четвертый никуда не подходит.

Отделила этот четвертый ключ от колечка. Присмотрелась повнимательнее. Открыла книгу сказаний на нужной странице. Да, рисунок идентичен. Марго предполагала, что ключик в форме дракона – символ клана черных чешуйчатых. Помню, я тогда возразила ей, заметила, что металл мог просто сильно потемнеть от времени и, если попытаться очистить налет, под ним дракон может оказаться любого цвета.

Подскочила, ринулась на кухню.

− Аглая, ты чего мечешься? – лениво потянулся Филимон.

Он дремал, а моя суета заставила его встряхнуться.

− Вспоминаю способы очистки серебра, − выдвигала я все кухонные ящички подряд в надежде наткнуться на какое-нибудь подходящее чистящее средство.

− Степанида мелкие экспонаты в кастрюльке кипятит, − как бы между прочим заметил кот.

− А ведь точно! – остановилась я в своем лихорадочном беге по кухне. – Филимон, ты молодец!

Филимон притворился обычным котом и довольно мяукнул на похвальбу. Я же стала припоминать действия Степаниды Леонидовны. Они с мамой следили за сохранностью музейных экспозиций и нередко самостоятельно устраняли налет с различных предметов.

− Самый действенный способ очистить серебро, − говаривала наша бессменная помощница, − смешать лимонную кислоту с водой, поместить в жидкость украшение, поставить на слабый огонь и дать немного покипятиться.

Лимонная кислота в наличии имелась, и я, не мешкая, приступила к очистке ключа.

В волнительном ожидании, пока ключик кипятился в воде, стала грызть ноготь. От этой привычки родителям с трудом удалось отучить меня в семилетнем возрасте. И вот, пожалуйста! Вовремя вспомнила наставления Марго о создании драконницами образа внешней красоты, и ноготь уцелел.

− Мотя, Филимон, вы только посмотрите! – минут через десять от начала процедуры очистки подцепила я ключ щипцами, вытаскивая его из горячей воды.

Теперь не оставалось никаких сомнений. Необычный ключ в форме дракона, после снятия темного налета, оказался полностью серебряным.

− Как новенький, − констатировал Филимон.

− Ну, серебряный, − пробурчала Мотя. – И что? Аглая, ты уже вторые сутки выглядишь потерянной для общества. Может, разъяснишь для непосвященных?

− Если я все правильно поняла, то вот этот ключик, − любовно погладила я ценную вещицу, − поможет возродить клан серебряных драконов.

− Оу! – издала восторженный возглас гиена.

− Мы ждем пояснений, − поторопил меня Филимон.

− Конечно-конечно, я вам все расскажу. Слушайте, что я прочла в старинном фолианте, найденным Бранком.

Кот и гиена послушно уставились на меня, будто студенты на паре у лектора.

− Итак, краткая предыстория, − начала я. – Клан серебряных драконов занимал территорию долины Туманов и уравновешивал жизненный баланс людей на Фортуне. Серебряные собирали воду с бесчисленных туманов в специальные влагоуловители, заполняли ею резервуары и поставляли спасительную влагу в долину Зноя. И все было хорошо до тех пор, пока они не пустили на свою землю перевертышей.

− Сами пустили? – уточнила Мотя.

− В том-то и дело, что сами. В магнитосфере вокруг Земли существует несколько измерений. Одно из них, как раз то, где обитали перевертыши, стало непригодным для проживания. Перевертыши уже какое-то время искали место для переселения и готовились к захвату чужих территорий. Им приглянулась долина Туманов. По сравнению с ледниками, молниями, вулканами, туман самое безвредное и безопасное явление. К тому же влага для перевертышей естественная среда обитания, а влажность воздуха при туманах близка к ста процентам. Именно при сильной влажности они существуют в панциреобразной форме.

− А когда воды нет, монстры могут принимать облик человека? – догадался Филимон.

− В сказаниях так и написано. Драконы об этих существах раньше не знали и приняли пришельцев за обычных людей. Даже обрадовались новым жителям, ведь на Фортуне плотность населения не велика. Стоило перевертышам оказаться в долине Туманов, они вернулись в свое привычное обличье и напали на серебряных. До этого вторжения драконьи кланы жили мирно, ни с кем не воевали и не смогли дать отпор. Когда остальные кланы поняли в чем дело, всех серебряных уже перебили. Их собратья только и успели, что закрыть границы между долинами. С тех пор не родилось ни одного серебряного чешуйчатого, и уже несколько столетий черные, красные и белые драконы ведут нескончаемую войну с перевертышами.

− Как в эту историю вписывается отмытый тобою ключ? – спросила Мотька.

− Сейчас все поймешь.

Но продолжить делиться тем, что я узнала, не получилось. Пришлось отвлечься на трель дверного звонка.

− Ох, как у тебя глаза горят, Аглая.

− Райн, − обрадовалась я приходу красного дракона. – Ты вовремя. У меня ошеломительные новости. И я просто обязана рассказать их кому-то, кроме гиены и кота.

− А нам можно послушать? – нарисовались у моего дома Тамара и Гриш.

Не иначе соседка в окно смотрела, чтобы случайно приход своего ненаглядного не пропустить.

Райн закатил глаза, а я потихоньку подмигнула Тамаре.

С их приходом гости не закончились. Уж не знаю, как так получилось, только прибыли все одновременно.

− Привет, Малинка! – обнял меня Бранк. – Прочла «Сказание»?

− Прочла. И, Бранк, ты помнишь, что в книге написано про ключ?

− Конечно. Там ведь и рисунок приложен.

− Этот ключ у меня! − выпалила я.

− Что за секретики?

К нам приблизилась улыбающаяся Марго.

Бранк поморщился от досады. Он был изумлен моим сообщением, и ему не терпелось узнать подробности.

Я же испытала горестное потрясение. Марго явилась под ручку с Дэймоном! Конечно, зачем было фантазировать и надеяться, что мужчина променяет такую шикарную драконницу на какую-то там иномирку.

− Аглая, не смей делать такое кислое лицо, − отпустила подруга дракона и обняла меня. – Мы с Дэймоном всегда будем друзьями.

− Да, конечно, − промямлила я, украдкой поглядывая на любимого мужчину.

Дэймон привалился к забору, сунул руки в карманы брюк и явно ждал, когда его невеста отойдет от меня.

− Аглая, ты меня слушаешь? – насмешливо спросила Маргоша.

− Слушаю, − отвернулась я от Дэймона.

− Да? А мне показалось, ты не расслышала, что мы с Дэймоном обо всем поговорили и решили официально объявить о своем расставании. Родителям уже сказали.

− Что? – встрепенулась я.

Марго засмеялась. А Дэймон поднял меня на руки и поцеловал.

Весь окружающий мир перестал существовать. Как сквозь туман видела я довольное лицо подруги и наоборот, недовольное друга.

Из дома вышел Райн. Подозреваю, сбежал от обожающего взгляда Тамары.

− Аглая, тебя долго…, − начал он и не договорил. – Марго, я не ослеп? Твой жених целует другую?

− Не волнуйся, − направилась она ему навстречу. − Зрение тебя не подводит.

Бранк выразительно глянул на меня и отправился вслед за драконницей.

− Марго выглядит счастливой, − погладила я Дэймона по щеке. – Разговаривал с Вилсом?

− Нет. Вилса еще не видел. Но в любом случае, мы с Марго решили не мешать счастью друг друга и остаться друзьями, − опустил он меня на землю и взял за руку.

Когда мы вошли в дом, Дэймон сварливо спросил:

– Аглая, почему в твоем доме столько народа?

− Потому что у меня имеется важное заявление, − с трудом отлипла я от него.

Не было смысла рассказывать присутствующим легенды о серебряных драконах, об их завоевании и гибели. Они всё знали лучше меня. Поэтому приступила сразу к ключу.

− Я слышал о нем, − сравнивал оригинал с изображением в книге Райн, − мне отец рассказывал. Ключ считается мифом, выдумкой тех, кто писал сказания. Ведь они излагались намного позже произошедших событий, к тому же не свидетелями, а людьми, далекими от тех времен.

Слова красного дракона расстроили меня. Выходит, мой ключик всего лишь мистификация?

− А, если все правда? – пылко спросил Бранк. – Что, если ключ тот самый, который возродит клан серебряных драконов?

− Правда или нет, проверить мы должны обязательно, − поддержал Дэймон.

− Аглая, прочти еще раз, пожалуйста, − попросила Марго. – Как там говорится?

Я открыла фолиант на нужной странице и прочла, хотя уже смогла бы воспроизвести эти строчки наизусть.

Сей ключ бери и в Мертвую пустошь спеши,

Ворота некрополя там отворяй, подсказки скорей получай.

Серебряный клан возродиться готов, и пара драконов уж ждет.

Он и она сидят взаперти, выход им нужно найти.

− Мертвая пустошь, значит, − задумчиво произнес Райн.

− Вы знаете где это? – спросила я всех сразу.

− Заброшенное место, разрушенное временем древнее поселение. Находится неподалеку от долины Туманов, − ответил Дэймон. – Для серебряных оно служило кладбищем. Так что некрополь там действительно был. Правда непонятно, что от него осталось.

− В этом стихе сказано – пара драконов. Представляете, как романтично, − на красивом лице Марго заиграла мечтательная улыбка. – Они там ждут освобождения и готовы возобновить род серебряных.

− Кстати, что значит ждут? – по-прежнему скептически относился Райн к сомнительной возможности пробуждения четвертого клана. – Получается, есть парочка серебряных драконов, просидевших несколько столетий в некрополе. Этот ключ от двери в их усыпальницу. Но в каком виде мы найдем там драконов? Замороженная кладка яиц, что ли? Или забальзамированные мумии?

Все начали предлагать варианты, и каждый звучал глупее предыдущего. Я уже сама стала сомневаться, как два дракона могли продержаться несколько сотен лет взаперти. Если уж на то пошло, место своего заточения чешуйчатые могли самостоятельно разрушить и выбраться наружу.

− Думаю, пора звать Теренса, − предложил Дэймон.

− Я могу сходить за ректором, − вызвался Бранк.

− В этом нет необходимости, − остановил Дэймон моего друга. – Мы отправим записку с фамильяром Аглаи. Так будет быстрее.

Мотя принесла ответ через четыре минуты. Глава Академии сообщал, что скоро будет.

− Пожалуй, домой пойду, − решил Гриш. – Голова разболелась.

Я еще раньше заметила, парень побаивается ректора. И сейчас, после истории с погибшим студентом, не хотел попадаться ему на глаза.

− Иди с братом, − предложил Райн Тамаре.

− Зачем? У меня голова не болит, − кокетливо хлопала глазами девушка.

Ректор прибыл не один. Привел с собой Холиуса, Крауса, Галию. Деканша ледового факультета держала за руку Вилса.

Мне стало больно за подругу. Маргоша старалась не показывать вида, продолжала мило улыбаться, но я видела, с какой тоской смотрит она на сцепленные руки белых драконов.

К такой звездной компании присоединился и мой постоянный соглядатай -Бережь №5.

Единственная большая комната в доме от количества гостей стала казаться лилипутской.

− Надо отправляться немедленно, − постановил ректор после того, как выслушал мой сбивчивый рассказ и сравнил оригинал ключа с картинкой.

− Теренс, ты не сомневаешься в правдивости сказания? – как всегда не смогла удержаться от шпильки Галия. – Припремся мы сейчас в эту Мертвую пустошь, а там нет ничего. Сколько времени потеряем. Три часа лету только в одну сторону.

− Галия, не забывай, я какое-то время жил в долине Туманов, − напомнил женщине ректор. – Перевертыши знают о ключе и боятся, что однажды он отыщется. Поэтому настаиваю выдвигаться без промедления. Если панциреобразные прознают о ключе, они попытаются им завладеть во что бы то ни стало. И будьте уверены, уничтожат его навсегда.

− Надо же, − добавил он. – Разгадка была под самым носом, и столько времени никто не обращал внимания на почерневший ключ.

− Я же говорил, не зря Аглая на Фортуне оказалась, − улыбнулся мне декан Краус.

− А мы ее утилизовать хотели, − усмехнулся Холиус.

− В общем так, − сказал Теренс, − Краус остается в Академии за старшего, Аглая и студенты сидят дома, а мы отправляемся в Мертвую пустошь.

− Что?! – возмутилась я.

− Маленькая, − приобнял меня за плечи Дэймон, − Теренс прав. Рядом с Мертвой пустошью опасный участок – граница с территорией перевертышей. У них отличный нюх, особенно на людей. Тебе лучше остаться дома.

− По-моему, это несправедливо, − совсем неожиданно встал на мою защиту Холиус. – Аглая нашла ключ и догадалась связать его со словами из сказания. Она должна идти. А по поводу нюха панциреобразных – воспользуемся их же разработкой – амулетом сокрытия сущности.

В эту минуту декан черных драконов казался мне просто душкой, и, если бы не свирепый взгляд другого черного дракона, я бы его поцеловала.

− Я тоже иду, − твердо заявил Бранк. − Если вы забыли, книгу нашел именно я.

− Ладно, черт с вами, − махнул рукой ректор.

− Даже не думайте, что я в стороне останусь, − испугалась Тамара, что нас с Бранком возьмут, а ее нет.

− А тебе там делать нечего.

Естественно, это сказал Райн.

− Между прочим, я одна из лучших на курсе, − не сдавалась студентка. – Декан Холиус может подтвердить. Я сильная и хитрая.

− Подтверждаю, − согласился Холиус.

− Довольно препираться. Раз умеет драться, пусть идет, − положил конец спорам Теренс.

Уже через несколько минут Дэймон подсаживал меня в корзинку. Мотя запрыгнула следом.

− Почему Аглая полетит в корзинке, а я в клетке? – накинулась Тамара на Райна.

− Потому что Аглая у нас на особом положении, − в своей излюбленной насмешливой манере ответил ей красный дракон.

Бранка и Бережь №5 взялся переносить Вилс. А корзину с ректором подхватил черный дракон Холиуса.

Теренс заметил мой недоуменный взгляд и решил пояснить.

− Аглая, я не летаю. Перевертыши выкрали меня из долины Зноя, когда я был еще младенцем. Они ставили надо мной всевозможные эксперименты. В пятнадцать лет мне удалось бежать. Но, к сожалению, при мощном потенциале выпустить дракона, проводимые опыты убили во мне этот шанс.

Посмотрела на некрасивого, но умного и сильного мужчину по-новому. Так вот откуда разноцветные глаза, да и вообще полный диссонанс во внешности. Пятнадцать лет над этим человеком издевались, а он не сломился, наоборот, достиг положения в долине Зноя и добился всеобщего уважения.

Как и говорила Галия, дорога до Мертвой пустоши заняла около трех часов. Пока еще было светло, я любовалась полетом драконов разной масти, ведь мне впервые открылось подобное зрелище. Когда начало смеркаться, обняла спящую Мотю и тоже закрыла глаза.

− Маленькая, мы на месте, − разбудил меня Дэймон.

Он, как и остальные драконы, уже принял человеческий облик.

− Дальше идем пешком, − принял решение ректор.

− Почему нельзя долететь до самой пустоши? – спросила Тамара.

– Драконов перевертыши засекут, − пояснил Холиус, − а так есть шанс добраться незамеченными.

− Идеальный расклад, − усмехнулся Райн. – Ночью пробраться на развалины и умыкнуть парочку драконов прямо под носом у тварей.

− Ты их не боишься, да? – поморщилась Тамара от грубого слова.

− Я их ненавижу, − был ей ответ.

Подумала, что Райн, наверное, всю жизнь будет помнить, как они с отцом сражались за жизнь в котловане с молниями и о том, по чьей вине там оказались.

Мы шли минут сорок. Постепенно глаза привыкли к темноте, но по сторонам я не глядела, приходилось сосредотачивать внимание на том, что под ногами. Дорога – сплошной камень. Дэймон все это время крепко держал меня за руку, всякий раз поддерживая, стоило мне споткнуться.

Холиус галантно предложил Марго взяться за его локоть. Они тихо переговаривались. Полагаю, герцог выяснял причины, отчего Дэймон печется обо мне, а не о своей невесте.

Галия и Вилс предсказуемо держались вместе. Их белая кожа и утонченная красота идеально гармонировали друг с другом. В ночном мраке со своими фарфоровыми лицами они казались мне прекрасными потусторонними персонажами.

Бранк помогал не свалиться на камнях Тамаре. Девушка предпочла бы помощь Райна, но тот демонстративно ушел вперед к Теренсу. Ректор сверялся с картой и задавал всем направление.

Замыкал нашу группу Бережь №5.

Идти совсем тихо не получалось. Иногда камни отлетали от подошв обуви, ударялись о другие камни и издавали глухой звук. Особенно шумела Тамара. Райн даже шикнул на нее, на что девушка заметила:

− Может, понесешь меня на руках?

В другой раз я бы улыбнулась их пикировке, но при данных обстоятельствах неуместная игривость студентки раздражала. Вокруг слишком темно, слишком тихо. Подозрительно тихо.

− Вот и Мертвая пустошь, − донесся голос Холиуса.

− Ты что, бывал здесь? – спросила Марго.

− Один раз, в студенческом возрасте. Нас приводила сюда преподавательница истории драконьих рас.

− Ого! – удивилась Маргоша. – Когда я училась, нам такой экскурсии не предлагали.

− Проводить уроки здесь запретили. Из-за перевертышей. Твари стали часто появляться в пустоши. Происходили стычки, несколько студентов погибло.

Меня вдруг бросило в жар. От слов Холиуса? Предчувствия? Предвкушения? Сжала в ладони серебряный ключ. Показалось, или ладонь стала горячей? Сердце отчего-то забилось, сильно-сильно. Прильнула к Дэймону.

− Что ты, маленькая? – обнял, спросил ласково. – Не бойся. Опасный участок мы миновали. Осталось только отыскать нужный некрополь.

Его слова и ощутимая защита немного успокоили. К тому же в пустоши оказалось достаточно светло, как будто не ночь вовсе, а сумерки. Над головой нависали облака. Они-то и выступали отражателем света с земли, создавая иллюзию светлого неба над головой.

Жар не унялся, но хотя бы дыхание выровнялось. Огляделась. Вокруг – бескрайние руины, хаотично разбросанные камни среди сохранившихся могильных плит и мавзолеев.

− Ищем дверь, к которой подойдет наш ключ, замок в виде дракона, − постановил ректор. – Рассредоточиваемся, но не теряем друг друга из виду.

Теренс говорил еще. Мне же становилось нехорошо, к горлу подступила тошнота, все звуки неожиданно усилились, что было непривычно моим ушам, оттого неприятно. Старое кладбище серебряных драконов действовало на меня угнетающе.

Предполагаю, именно мое маетное состояние и позволило раньше остальных увидеть нечто непредсказуемое.

− Райн, берегись! – крикнула я, с силой выталкивая этот крик из себя.

Горло царапало, как при ангине. Заболела я, что ли?

Реакция правителя красных драконов была молниеносной.

− Я думал, ты влюблена в меня, − с усмешкой произнес Райн.

− Я мечтала отомстить тебе за подругу! – зло выплюнула Тамара.

Черты лица девушки искажались. Она изменялась, на глазах у всех превращалась в монстра. В перевертыша.

− Уж не про ту ли гадину ты говоришь, что сбросила меня в котел с молниями? Ту, что я потом самолично казнил? – дразнил разъяренную девушку Райн.

− Надо было тебе сдохнуть в том котле! – бросилась на него уже не знакомая мне Тамара, а панциреобразное существо.

В голове сложились части пазла. Гриш и Тамара все время хотели есть, потому что не могли наесться человеческой едой. Гриш и Тамара пропустили праздник, где студентов обливали водой. Тамара говорит, что Гриш моется под душем, но звука льющейся воды не слышно. Гриш отпрыгивает от опрокинутого ведра с водой, когда помогает мне сажать грушевые деревья. Вода могла выдать, ведь под ее струями твари меняют сущность. Брат с сестрой, а скорее всего и не родственники вовсе, являлись шпионами и успешно прятались за амулетом сокрытия сущности. Академия и салон изготовления фамильяров идеально подходили для наблюдения и добычи сведений. Тамара успешно притворялась влюбленной в Райна, тем самым используя меня и подступаясь все ближе к красному дракону.

Боже, они могли съесть меня в любую минуту.

Райн убил Тамару. Не представляю, какой силой обладает его кулак, но он убил чудовище одним ударом в лоб.

Перевертыш рухнул на спину, на панцирь, раскалывая камни и раскалываясь сам.

Кто-то закричал.

Гриш.

Он тоже здесь. И тоже меняет сущность.

Становилось понятным теперь его бегство из моего дома под предлогом больной головы. Парень убежал предупредить своих. А Тамара не просто так шумела, когда мы шли к Мертвой пустоши. Она подавала сигнал.

Всё пришло в движение. На заброшенное кладбище надвигались перевертыши. Сколько их? Двадцать? Тридцать?

− Пограничный отряд, − спокойно произнес Теренс. – Гриш успел добраться до отряда. Но основные силы о нас пока не знают. Справимся.

Уверенность ректора вселяла оптимизма, только вот я ничем помочь не могла. Мое состояние ухудшалось. Как можно было заболеть в самую ответственную минуту? А ведь я научилась драться, умею сражаться в команде. Но вместо того, чтобы доказать свою полезность, кулем валюсь на камни.

Дэймон подхватил, не дал удариться.

− Маленькая, ты такая горячая, − с тревогой потрогал он мой лоб.

− Я немного полежу и помогу вам, − пыталась сказать бодрым голосом, но получилось хрипло, с присвистом.

На спину Дэймона прыгнул перевертыш. Я и не знала, что при такой громоздкости, они виртуозы в прыжках.

Дэймон стал заваливаться со мной на руках. Вот ведь, боится бросить меня, чтобы я не ударилась.

Но тварь не успела навредить, гиена разодрала ее. Выдрала железные пластины вместе с кожей и мясом лица. Существо завизжало в предсмертной агонии. Гиена оскалилась.

− Мотя, не знала, что ты такая кровожадная, − обратилась к ней мысленно. Вслух говорить было больно.

− Всех порву, − ответила мне фамильярка и бросилась в бой.

Все дрались. Даже изящная Маргоша, которая сейчас обреталась в сущности дракона.

Ужасный хруст вокруг. Это разлетаются на части перевертыши. От трескучего звука невыносимый набат в голове.

Дэймон положил меня на холодную могильную плиту, сам отражал натиск тварей с такой позиции, чтобы я находилась за его спиной.

Плита охлаждала мою пылающую кожу. Будь я здорова, никогда не улеглась бы на могилу. Но тут уж не до истерик.

Совсем близко очутился Бранк. Друг только что совместно с Вилсом расправился с Гришем. Труп моего изменившегося соседа скатился по каменному холмику и упал в открытую яму.

− Бранк, − позвала я.

Получилось совсем тихо, но друг услышал.

− Что же ты, Малинка? Расклеилась совсем, − убрал он липкую прядь с моего лба.

Сама я сделать этого не могла, руки стали просто ватными.

− Бранк, возьми ключ, − просипела я. – Очень жжет.

С трудом вынула руку с ключом из кармана.

− Боже, Малинка, что это? – изумленно рассматривал друг ожог на моей ладони, повторяющий драконью форму ключа.

− Не знаю.

Мои ноги скрутила невыносимая боль, и я закричала. Не могла не кричать. Так было больно. Почему-то свело лопатки. И руки горели, как будто ожог с ладони распространился внутрь меня.

Холиус оттолкнул Бранка, наклонился надо мной, вгляделся пристально. Выругался.

− Дракон. Дракон Аглаи пытается выбраться.

Он что-то говорил мне, но я закрыла глаза и все повторяла про себя – десять минут, десять минут. Мальчику, который погиб на площади, понадобилось десять минут, чтобы умереть.

− Аглая, мое имя – Наур.

Эти слова заставили меня открыть глаза и вернуться в реальность. Слабо улыбнулась Бережь №5. Прошептала:

− Наконец-то я узнала твое имя.

− Отныне разрешаю называть меня всегда по имени.

Бережь улыбался. Его правая рука неестественно изогнулась. Явный перелом. Подбородок залит кровью, но мужчина улыбался мне, подбадривал меня.

Плиту, на которой я лежала, накрыла черная тень. Дэймон. Хорошо, что он рядом. В последние минуты жизни я буду видеть любимое лицо. Перевоплотился в человека. Неотрывно смотрит на меня.

− Холиус, прикрой нас, − попросил Дэймон.

Герцог увел Бранка и Наура, а мой любимый опустился на колени, приблизил свое лицо к моему.

− Аглая, не смей умирать, − осторожно погладил он меня по разметавшимся волосам. – Не оставляй меня.

− Мне очень больно, Дэймон, − пожаловалась я ему, едва терпя ту боль, что выворачивала меня.

− Я знаю, маленькая. Но ты должна жить, должна справиться. Вспомни, ты рассказывала мне – для того, чтобы получить нужный фамильяр, необходимо представить себя частью рисунка, стать с изображением единым целым.

Слабо улыбнулась.

− Ты запомнил.

− Запомнил. Малышка, теперь тебе надо проделать тоже самое со своим драконом. Внушить ему, что вы с ним одно целое. Сейчас он думает, будто твое тело помеха ему, старается вырваться на свободу и не понимает, что без тебя это невозможно. Попробуй отключиться от всех внешних факторов и слиться со своим драконом.

− Хорошо. Я попробую.

Закрыла глаза. Отключиться от звуков драки можно, но как не обращать внимания на адскую боль во всем теле?

Начала робко увещевать свою вторую сущность. Восприняли плохо и удвоили попытки избавиться от меня. Закричала, чувствуя, как вздуваются вены на руках. Дэймон сжал мою ладонь. Он рядом, не бросает меня. Я должна бороться. Бороться ради нас с ним, ради нашего будущего.

Представила красивую черную драконницу, широкий размах крыльев, острую чешую. Вложила свои руки в крылья, вообразила полет.

Мне стало легче. Поначалу не поверила, но боль действительно ослабла.

− Пожалуйста, перестань убивать меня, − мысленно молила я. – Мы должны быть заодно. А иначе, умрешь и ты. И уже никогда не сможешь взлететь. Если ты успокоишься, я смогу обернуться и выпустить тебя.

Она не отвечала, и я стала думать, что все напрасно. Наверное, она готовится к решительному броску, чтобы разорвать мое горло.

− Почему ты решила, что я черная драконница?

− Что? – от неожиданности спросила вслух и подскочила с могильной плиты.

Подскочила. Сама. Боль больше не мучила меня. Вены на руках не вздувались.

− Мы с тобой серебряные, − прозвучало в моей голове, после чего я легко и безболезненно изменила облик.

Растопырила крылья. Стала перебирать когтистыми лапами по камням. Восторг! Неописуемый!

Обалдевшая от чуда, я прыгала, хлопала крыльями, позабыв, где и с кем нахожусь.

Из состояния эйфории меня вывел отвратительный, пронзительный звук. Визжали перевертыши, те, что остались в живых после драки. Они пятились. А стоило обратить на них внимание, помчались вон с земель Мертвой пустоши.

− Обалдеть! Малинка, это ты?

Наклонила длинную шею к Бранку. Ткнулась большой головой другу в плечо. Но тут же заметалась. Стала звать.

− Дэймон!

Люди меня не слышали. Зато отлично слышал Райн, который оставался еще в облике дракона.

− Аглая, хорош метаться, − дружелюбно сказал он (так вот как драконы общаются между собой! все реплики звучат в их головах), − просто посмотри назад.

Повернула голову. Я пока не очень управлялась с новым телом, и шея неуклюже вертелась под странными углами. Но его я все-таки увидела.

Он стоял возле той самой могильной плиты, на которой я лежала еще несколько минут назад, уверенная, что умираю.

Смотрел на меня с восхищением. Впрочем, так все смотрели. Да, что там все! Я сама собой восхищалась. Подумать только – я серебряная драконница!

− Аглая, ты там как, в порядке? – спросил Теренс.

Закивала головой.

− Отлично. Тогда, пока ты любуешься собой, мы обсудим ситуацию.

Маргоша погладила меня по серебристому крылу. Улыбнулась ей, но быстро захлопнула пасть, представив, какой продемонстрировала оскал. Подруга не удержалась от смешка.

Вот бы взлететь! Но я помнила предупреждение Холиуса, поблизости вражеская территория, и дракон в небе привлечет перевертышей.

− Мотя, что ты делаешь?

Связь с гиеной не нарушилась. Я по-прежнему могла общаться с ней.

− Привыкаю к новому запаху, − кружила она вокруг новой меня.

− Обязательно при этом кусать мой хвост?

− Я его на прочность пробовала, − заявила фамильярка.

Решила послушать, что говорят люди. Возвращаться в человечку не хотелось.

− Отличная заварушка получилась! – довольно произнес Райн.

− Те, кто убежал, предупредят остальных, − не сомневался Теренс.

− Они убежали из-за Аглаи? – спросил Бранк.

− Безусловно. Перевертыши испугались возрождения серебряного дракона.

− А я подозревал, что Аглая другой масти, − неожиданно заявил Холиус. – Предполагаю, перевертыш, который пытался напасть на нее на площади во время посвящения первокурсников, обладал ментальной аурой и почувствовал в девочке серебряную кровь. Перевертыши очень боятся возвращения серебряных драконов. Это их самый главный страх. Потому-то он и напал тогда, наплевав на раскрытие своей маскировки.

Мне стало интересно, и я все же вернула облик человека. Понимание, как это делать, пришло интуитивно.

− Маленькая, ты умница. У тебя все получилось, − поддержал меня Дэймон после обращения.

− Благодаря тебе, − прильнула я к черному дракону.

− Сама правительница серебряных драконов снизошла до нас, − шутливо поклонился мне Райн.

− Я вообще-то герцогу хочу вопрос задать.

− Весь внимания, − откликнулся декан факультета Пекло.

− Холиус, так ты не влюблен в меня?

− Прости, что ввел в заблуждение, Аглая. Ты, конечно, красивая девушка, но я предпочитаю дам постарше. Просто мне было очень интересно – кто ты такая. Всё вроде бы указывало на то, что мы одной масти, но мое чутье подсказывало, что это не так.

− Я-то думала, ты приударить за мной решил.

− А ты как будто расстроена, что это не так? – заулыбался обычно скупой на эмоции герцог.

− Ты пугал меня своим навязчивым вниманием, поэтому нет, не расстроена. Но, знаешь, это – как, когда за тобой неожиданно начинает ухаживать парень, и ты думаешь, что у тебя появился поклонник, а потом оказывается, он крутился возле тебя, чтобы подкатить к твоей подруге. И вроде тебе этот парень и не нужен вовсе, а досада остается.

Все засмеялись, а Дэймон, никого не смущаясь, обнял меня и поцеловал в губы.

− Теперь понятно, отчего умерли Марианна и юноша первокурсник.

− Марианна? – потрясенно переспросила я Теренса. – Хозяйка салона «Лисица. Фамильяры на любой вкус»?

− Так Марианна не вышла замуж, а погибла? – расстроилась добрая Маргоша.

− Мы с деканом Краусом скрыли этот факт от общественности, − признался ректор. – Не хотели вносить смуту в долину.

− Это я ее нашел, − сообщил Наур.

Рука Бережь уже не изгибалась неестественной дугой. Наверное, у него с собой мазь, которой пользовалась и я сама после каждой тренировки в Академии.

− Пришел за выручкой, а она на полу лежит мертвая и с нераскрывшимся драконом, − продолжал Наур. – Хорошо, что до меня никто из жителей долины к ней не заходил, а то паника могла начаться.

− Мы пустили слух о свадьбе Марианны. Тайком вывезли из салона ее личные вещи. И до сей поры не знали, что же случилось. Теперь-то наиболее вероятной видится мне версия, что и девушку, и студента напугал Гриш. Похоже, они что-то узнали или догадались о нем и Тамаре Чтобы не допустить огласки, перевертыш спровоцировал у Марианны, а затем и у Кэйлса трансформацию. Знал, что их тела не подготовлены, и они не перенесут оборота.

− Не слишком ли вы увлеклись обсуждением? Пора вернуться к нашему делу и поторопиться, − напомнила Галия. – Сбежавшие твари могут привести сюда армию. Для них появление правительницы серебряных может означать крах.

− Почему думаешь, что я правительница? – недоуменно посмотрела на Галию. Сначала Райн меня так назвал, теперь деканша факультета Ледник.

Ответил красный дракон.

− Потому что, наша прекрасная хозяйка салона фамильяров, это логично. Ясно же, что ключ оказался у тебя не случайно. Он привел в Мертвую пустошь, чтобы ты смогла выпустить дракона на земле, где покоятся серебряные.

− Давайте уже будем искать треклятую дверь, − поторопила Галия. – Что там в сказании говорилось?

Сей ключ бери и в Мертвую пустошь спеши,

Ворота некрополя там отворяй, подсказки скорей получай.

Серебряный клан возродиться готов, и пара драконов уж ждет.

Он и она сидят взаперти, выход им нужно найти.

Наизусть продекламировала Марго.

− Вот-вот, − продолжила говорить Галия. – Первая часть сказания подтвердилась. В пустоши мы получили правительницу и теперь клан серебряных готов возродиться, но для этого надо найти еще две особи.

− Фи, Галия, разве можно так говорить про драконов? Особи, − возмутилась Маргоша.

Тонкие губы Вилса изогнулись в кривоватой усмешке. Галия в ответ лишь фыркнула.

− Я, кажется, нашел нужный замок, − привлек всеобщее внимание Бранк.

− Во всяком случае форма дракона идентична, − согласился Теренс.

Мы столпились у входа в сравнительно небольшой мавзолей. Все надписи давно истерлись, но сама постройка смотрелась вполне целой, без значительных разрушений.

− Чего тянуть? Открывай, Бранк, − весело предложил Райн.

От напряжения стиснула ладонь Дэймона. Он успокаивающе поцеловал меня в висок.

Ключ подошел, провернулся с первого же оборота.

− Темно-то как, − проворчал Райн, когда мы друг за дружкой, кроме Холиуса, с трудом впихнулись в усыпальницу.

Герцог остался снаружи часовым.

− Естественно. Мы же в склепе, − иронично заметила Галия.

− У меня фонарик есть, − обрадовал всех Наур.

− Ничего себе фонарик, − засмеялась Марго. – Целый фонарище! Где ты его прятал все это время?

Бережь поставил на пол усыпальницы большой квадратный фонарь, и тот хорошо осветил все помещение.

− Он складной, − пояснил мужчина. – Очень удобно с собой такой носить.

− Да, весьма кстати, − одобрил ректор хозяйственность своего подчиненного.

Мы с энтузиазмом принялись за поиски, хотя и не очень понимали, что искать.

− Ничего, − констатировал через некоторое время Вилс. – Здесь ничего и никого нет.

Белый дракон был прав. Абсолютно пустое помещение без намека на потайные ходы и двери. Мы обшарили все стены, пол и даже потолок.

− Аглая, а ты ничего не чувствуешь? Зов предков, так сказать? – спросил Райн.

Все присутствующие в ожидании уставились на меня. А я прислушалась к своим ощущениям.

− Нет. Ничего не чувствую. Но зато вижу надпись на двери, через которую мы сюда попали. Бранк, она за твоей спиной.

Друг посторонился.

− Смотрели не туда, − хмыкнул Вилс. – Проверили все углы, а на дверь и не подумали взглянуть.

− Но мы же искали драконов, а не письмена, − мягко заметила Маргоша. – Бранк, ты можешь прочесть, что там написано?

− Думаю, да, − стер друг слой пыли с надписи и прочел:

Новый правитель – ура!

На земли свои поскорее иди, законное право у зла отбери.

Сражаться не нужно, туман подсобит,

Ведь ты для него − фаворит!

− Малинка, похоже, от тебя ждут решительных действий, − улыбнулся друг.

− Давайте, выйдем на улицу, − предложил ректор. – Сообщим герцогу о находке.

Выслушав, Холиус спросил:

− Держим путь в долину Туманов?

− А это не опасно? – испугалась Марго. – Там ведь тысячи перевертышей.

− В здравом уме отправляться туда, конечно, опасно, − согласился с ней Теренс. – Но в подсказке очевидное указание на помощь тумана. Предполагаю, имеется в виду, когда Аглая ступит на свою землю, туман подчинится ее воле и сам уничтожит тварей.

− Как же он это сделает? – продолжала сомневаться Марго.

− Выпустит какое-нибудь инсектицидное туманное облако, и перевертыши задохнутся, − предположил Холиус.

− Аглая, ты готова идти дальше? – внимательно смотрел на меня Теренс.

Была ли я готова? Не знаю. Но останавливаться на полпути не собиралась.

Пока шли, начало светать.

Долина Туманов правительницей меня не признала. Туман мне не подчинился, и на нашу группу напала армия перевертышей.

Более того, густая паровая пелена сыграла с нами злую шутку. Я смогла воочию убедиться – туман гасит звуки и искажает расстояния.

Долина Туманов выросла перед нами неожиданно. Предполагалось, идти еще минут тридцать. Но ошибки быть не могло. Ведь впереди клубилось серо-белое марево. Можно ли дотронуться до тумана рукой? Я попробовала. Кисть провалилась в дымку и наткнулась на что-то твердое.

Отдернула руку. Что это было?

− Бежим! – первым сориентировался Холиус.

Но было уже поздно. Из пелены выступали перевертыши. Армия жутких существ с раззявленными вытянутыми пастями.

Твари окружали, не давали взлететь. Только Холиусу удалось это сделать, но сразу четверо монструозов прыгнули, уцепились за крылья, потянули черного дракона вниз.

Нам ничего не оставалось делать, как принять неравный бой.

− Ничего, зато утащим на тот свет сотню паразитов, − подмигнул мне Райн и отчаянно бросился в самую гущу перевертышей.

Наступила на хвост твари, пытавшейся оторвать от своего горла гиену.

Дэймон убивал одну тварь за другой, вокруг него уже образовалась горка трупов панциреобразных. Но все его руки были искусаны, кровь не капала, а лилась из ран.

Я тоже дралась, как могла. Силы мои увеличились в разы, даже в теле человека. Сейчас Аглая Лисица была не слабее любого перевертыша. Помимо драконьей силы мною двигала ярость и злость. Это я во всем виновата! Я втянула всех в эту гиблую историю! Сидела бы себе тихо в салоне, как и планировала с первого своего дня на Фортуне, ничего бы не случилось.

Наблюдала за происходящим хаосом будто со стороны. Видела, как Бережь закрыл собою ректора. Казалось, конец моего стража неминуем, но на помощь подоспел Холиус.

Вилс и Галия сражались спина к спине, но, когда десятку перевертышей удалось окружить их, платиновая красавица вдруг прыгнула своему партнеру на плечи и взлетела.

Что? Она бросила Вилса? Бросила нас? Галия сбежала? Я не могла поверить. Кажется, Вилс тоже не мог поверить, и секундное замешательство стоило ему возможности удержаться на ногах. Перевертыши повалили белого дракона наземь, погребли своими телами.

Я заорала, попыталась проложить дорогу к Вилсу. Мотя помогала мне. Но мы бы все равно не успели.

Успела Марго.

Девушка воспользовалась приемом Галии, только взобралась на перевернутый панцирь, прыгнула, обернулась драконницей, разметала крыльями перевертышей, что грызли Вилса, и закрыла его своим драконьим телом.

− Марго, нет, − полились слезы из моих глаз.

Перевертыши нападали на черную драконницу, раздирали ей крылья. Она отбивалась из последних сил, но не подпускала тварей к израненному Вилсу.

− Аглая, − донесся в голове зов Моти.

Повертела головой.

− Нет! – бросилась к корчившемуся на земле Бранку.

Гиена убила перевертыша, подобравшегося к моему другу, но следом наступали другие.

Нет. Бранк не умрет из-за меня. Ухватилась за голову атаковавшего меня существа, оттолкнулась и высоко подпрыгнула. Не подведи драконница.

Серебряная девочка не подвела. Выпустила крылья.

Я закрыла друга.

− Малинка? – прохрипел он.

А я поняла – проснулся дракон Бранка. Бойня спровоцировала, и теперь друг корчится от адовой боли.

Пока меня не разодрали перевертыши, пока Дэймон и Мотя еще держатся и не подпускают тварей ко мне, я должна сказать Бранку то, что говорил мне Дэймон во время моих мучений. Это поможет ему.

Но я не могу говорить в драконьем обличье и не могу измениться сейчас, иначе нас двоих сразу убьют.

А что, если попробовать связаться с драконом Бранка? – пришло мне в голову.

Первые несколько секунд ничего не получалось, но потом дракон услышал меня. Я почувствовала, как болезненные конвульсии Бранка прекращаются.

− Малинка, слезь с меня, − улыбнулся друг. – Мой дракон готов появиться на свет.

Взлетела, яростно махая крыльями и хвостом, не подпуская таким образом к нему совсем обезумевших тварей.

А потом все закончилось.

Бранк выпустил крылья. На миг туман сгустился до такого плотного состояния, что не стало видно дальше своего носа. Затем рассеялся. Все перевертыши лежали на земле. Мертвые перевертыши. Туман убил их всех.

Марго была жива. Вид ее окровавленных, оторванных черных крыльев отозвался печалью в моем сердце. Подруга больше никогда не сможет летать. Но вот Вилс… смотрит на нее, словно впервые увидел. Он держит девушку на руках и неотрывно смотрит в ее глаза.

− Выходит, мы все ошибались, − первым заговорил Теренс. – Правитель серебряного клана не Аглая. Правитель – Бранк. Долина признала его. Не сомневаюсь, колесо фортуны на площади уже подтвердило его имя.

− Так, что же? − с жалостью посмотрела на меня Марго. − Получается, пара драконов – это Бранк и Аглая? Жених и невеста?

− Получается, так. «Серебряный клан возродиться готов, и пара драконов уж ждет», − продекламировал строчки из сказания Райн.

Я чуть не лишилась чувств, глядя в полные муки глаза Дэймона.

Мой любимый мужчина, мой обожаемый Дэймон в миллисекунду обратился драконом и улетел.

А я некрасиво плюхнулась на землю и, не стесняясь зрителей, горько заплакала.