МЫ

Ту улицу Московской называли.

Она была, пожалуй, не пряма,

Но как-то по-особому стояли

Ее простые, крепкие дома,

И был там дом с узорчатым карнизом

Купалась в стеклах окон бирюза.

Он был насквозь распахнут и пронизан

Лучами солнца, бьющими в глаза.

По вечерам — тягуче, неумело

Из-под шершавой выгнутой руки

Шарманка что-то жалостное пела —

И женщины бросали пятаки.

Так детство шло.

А рядом, на базаре,

Народ кричал. И фокусник слепой

Проглатывал ножи за раз по паре.

Вокруг — зеваки грудились толпой.

Весна плыла по вздыбившимся лужам.

Последний снег — темнее всяких саж —

Вдруг показался лишним и ненужным

И портившим весь уличный пейзаж.

Его сгребли. И дворники, в холстовых

Передниках, его свезли туда,

Где третий день неистово, со стоном

Ломала льдины полая вода.