Мы больше не люди

ГЛАВА 3. АТМОСФЕРНОЕ ЯВЛЕНИЕ

– Второкурсники! Слушаем внимательно программу выпускного вечера, – заострила внимание всех Алевтина Демьяновна, когда мы заняли свои места в автобусе.

Всего автобусов в Ярославль отправлялось четыре. По одному на каждый курс.

Устроилась рядом с Василисой Рогожиной. Вася первым делом открыла свой рюкзак и достала большую пачку чипсов.

– Хочешь? – протянула она мне пакет.

– Нет, спасибо, – отказалась я.

Мое настроение оставляло желать лучшего. А все из-за того, что Саша Зарецкий в Ярославль не поехал. Он вообще не пришел к автобусам.

– Его, как раз накануне, пригласили на отбор в известный футбольный клуб, – посвящала всех в причину отсутствия своего парня Тоня Халбицкая. – Не мог же он упустить такой шанс!

Я была раздосадована. Признаться, целый месяц во мне взращивались надежды, что на выпускном вечере Саша объяснится со мной, пригласит на танец. Может быть, Тоня напьется, так как я уже замечала за ней неумение контролировать себя, и тогда мы могли бы…

– После заселения и обеда, – меж тем продолжала Алевтина, – свободное время. Отель на все три дня забронирован за нашим колледжем, других постояльцев там не будет. Так что в вашем распоряжении боулинг, бильярд, теннис, бассейн. Все включено в стоимость.

В автобусе оживленно загудели.

– С восьми вечера начинается праздничная вечеринка с приглашенными аниматорами, – переждала галдеж кураторша. – Ваш ждет вкусный стол, фотосессия, масса конкурсов и дискотека до трех часов утра.

– А почему не на всю ночь? – возмутилась Лиза.

– Потому что на следующий день, сразу после обеда, у нас культурное мероприятие. Экскурсия в музей-усадьбу поэта Некрасова Николая Алексеевича. Она как раз неподалеку от отеля расположена.

– Бедным детям не дают танцевать!

Заставляют культуру изучать! – отреагировал Стас.

– Князев, тебе будет полезно к культурному наследию приобщиться. А то дальше экрана своего мобильного телефона не видишь ничего, – осадила парня Алевтина.

– Эх, Некрасов, что же ты наделал? – фиглярничал сочинитель стишков.

Демьяновна, более не обращая на него внимания, возвратилась к программе нашего досуга:

– Третий день - плавание с дельфинами. Вас разобьют на группы, выдадут гидрокостюмы и объяснят, как вести себя с животными. Перед отъездом у нас останется время, чтобы осмотреть достопримечательности Ярославля и прогуляться по набережной города.

– И вот еще что, – вспомнила она, – среди выпускников есть аллергики. В связи с этим, из меню исключены орехи и рыба.

– Как же так? – выразила досаду Тоня. – Я вегетарианка, и рыба мой основной рацион.

– Халбицкая, я всегда думала, что вегетарианцы не едят пищу животного происхождения, к которым относится и рыба тоже. Какая же ты тогда вегетарианка? – удивилась Алевтина Демьяновна.

Парни засмеялись, а Тоня, потыкав длинными ногтями по экрану своего телефона, воскликнула:

– Вот, нашла! Я не вегетарианка, а пескетарианка*!

– Думаю, ничего с тобой не случится, если ненадолго ты заменишь рыбу грибами, – предположила учительница.

– Грибы вполне подойдут, – успокоилась блондинка.

Дорога заняла около четырех часов.

Автобусы въехали на стоянку отеля, которым оказался небольшой четырехэтажный комплекс с пристроенным дельфинарием.

– Это что, тоже входит в программу? – спросил Князев, указывая на небо, когда мы покинули автобус.

– Ничего себе! – послышалось со всех сторон.

Прямо в нашу сторону подбиралась туча. Какая-то необычная туча. Не угрожающе-черная, а радужно-веселенькая. Как будто в ней запуталась радуга.

– Господа учащиеся! – перекричал всех наш директор. – Данное атмосферное явление безусловно удивительно, но предлагаю поторопиться и спрятаться в укрытии.

Не успели. Дождь хлынул мгновенно. Не дождь даже, а ливень. И был он таким же, как сама туча. Цветным, радужным, необыкновенным. Настолько завораживающе, что трудно оторвать взгляд. Но и страшно очень.

В вестибюль отеля мы ввалились насквозь промокшими.

– Ничего себе дождичек!

– А вдруг радиоактивный?

– Мы можем умереть?!

– Жутко-то как!

– Прекратить панику! – рявкнул Юлик. – Двойка всем за природоведение. Вы что, никогда не слышали про цветной дождь? Обычные водяные капли смешались с природными примесями, которые в атмосферу заносит сильный ветер.

Все полезли в телефоны проверять информацию. Директор оказался прав.

– Какой же Вы умный, Юлий Алексеевич, – пропела Лана.

Резняк расцвел. Он влюбленно глянул на Лану, которая в прилипшей к телу мокрой майке выглядела чертовски сексапильно.

Интересно, обломится ли что-нибудь директору сегодня, или бывшая подружка предпочтет вот того третьекурсника, что также не сводит с нее похотливого взгляда?

Все успокоились и поспешили к административной стойке.

Нам с Василисой достался номер на втором этаже. Попасть в него можно было, приложив предварительно электронный браслет к двери в блок. Сам блок состоял из шести номеров категории Стандарт. И мы оказались единственными, кого поселили в этот блок.

– Как-то неуютно оттого, что пять соседних номеров будут пустовать, – остановилась я посреди большого холла.

– Не дрейфь, Вероника. Мы тут только ночевать будем. И выспаться сможем нормально, никто пьяными кутежами отвлекать не станет, – сразу нашла преимущество Вася.

– Умеешь ты видеть во всем положительное, – зашла я в наш номер.

– Да тут все есть! – радовалась моя одногруппница, не привыкшая к номерам класса Люкс.

Я не стала говорить ей, что номер отстой и принялась снимать с себя мокрые вещи.

Второсортность номера начала ощущаться весьма быстро. Не успели мы высушиться и распаковать сумки, как в наш временный дом вплыл запах кухни.

– О, едой пахнет! – обрадовалась Василиса.

И я, вместо того, чтобы рассердиться, рассмеялась. Эта девушка просто подзарядка для положительного настроя.

До начала вечеринки мы с Василисой, наряду с остальными выпускниками, изучали отель и пользовались всеми развлекательными услугами, что он предоставлял. Очень впечатлил меня длинный стеклянный переход к дельфинарию. Проходя его, сквозь стекло, можно было наблюдать за дельфинами.

– Вау! Какое шикарное платье! – восхитилась Вася, когда мы стали собираться к праздничному ужину, и она увидела мое черное с серебром платье. То самое, что мама выкупила для меня в «Камее».

Сама она одела несколько странноватые зеленые бриджи в дырочку, напоминающие рыбацкую сеть и желтый топ с рисунком множества клубничек.

– Я хорошо выгляжу? – спросила она, вертясь передо мной в этом нелепом наряде.

– Креативно, – подобрала я нейтральное слово, чтобы не обижать ее.

Я так давно не веселилась, что с удовольствием окунулась в праздничную атмосферу.

Даже не обиделась на слишком громкий и ехидный выпад Лизы.

– Кто-то тут донашивает старые платья? – бросила она.

В стайке девчонок, что стояли рядом, засмеялись.

– Мое платье мне хотя бы идет, а вот твой наряд, несмотря на его новизну, оставляет желать лучшего, – ответила на колкость я.

Лиза побагровела. Она всегда слишком тщательно подходила к составлению гардероба на каждый выход и не терпела критики в свой адрес. Мне были хорошо известны Лизины слабости, и я знала, чем ее можно задеть.

– О, Лизон, прикольный скафандр! – нарисовался поблизости Князев.

– Дурак! – топнула ногой Лиза. – Если не разбираешься в моде, то и не лезь!

Я усмехнулась и отошла от пышущей гневом девушки.

– Вероника, ты только посмотри на этот стол! – радовалась Василиса. – Я не уйду отсюда, пока все не попробую.

Празднично-накрытый стол действительно притягивал. Его изюминкой определенно стали шоколадные фонтаны. Сфотографировала красоту и отправила снимок тете.

«Какое чудо! Веселись, Вероника», – пришел от нее ответ. И следом еще одно сообщение: «У нас сегодня прошел необычный дождь. Цветной». После точки тетя поставила картинки зонтика и улыбающегося смайлика.

Эта информация отдалась внутри безотчетной тревогой. Но я быстро позабыла о ней, увлекаемая в водоворот праздника вслед за ведущим этого вечера.

– Потанцуем, цыпочка? – нагло приобнял меня парень с третьего курса.

Это был один из тех парней, по чьей вине осенью мне пришлось съехать на обочину из-за проткнутого колеса у Forda.

Шел первый час ночи. Третьекурсник был уже изрядно пьян и вел себя вызывающе. Чуть поодаль, в такт музыке, зажигали трое его дружков. Они махали в нашу сторону руками и скабрезно смеялись.

– Иди к своим приятелям, спроси, что им надо. Потом потанцуем, – попыталась услать я его.

– Как скажешь, цыпа. Но потом мы с тобой повеселимся, – выдохнул он водочным запахом в мое лицо.

Парня основательно штормило.

– Иди уже, – подтолкнула я его в нужном направлении.

Стоило ему отойти, как я поспешила удалиться в свой номер. Надо смотреть на вещи трезво. Эти парни представляют угрозу. Никто и не заметит, если они выволокут меня из зала. Учителя сейчас отрываются не меньше своих учеников и за порядком вовсе не следят. Можно было бы помечтать, что меня в очередной раз выручит Мстислав. Но он все время находился в кругу своего курса и совсем не смотрел в мою сторону. А сейчас его вообще не видно.

Вечеринка проходила на втором этаже, с другой стороны от блока с номерами Стандарт. Миновала целующиеся парочки, обогнула курильщиков, прошла вдоль закрытых сейчас бильярдной и помещения для боулинга, оставила позади выход на террасу и переход к дельфинарию. Поднесла электронный браслет к считывателю на двери нужного блока. Ничего не последовало.

Ну же, открывайся! – снова и снова подносила я браслет. Но считыватель не реагировал. Зато позади отчетливо слышались чьи-то шаги. Чертовы третьекурсники последовали за мной! Лихорадочно стала придумывать план побега. Со второго этажа нет выхода на улицу, только на закрытую террасу. Все выходы через первый или третий этажи, а туда попасть можно лишь, вернувшись назад к залу, где идет гулянка. Остается длинный переход к дельфинарию.

– Вероника!

Я взвизгнула.

– Ты чего? – удивилась Василиса.

– Ты меня напугала, – отпустило напряжение при виде улыбчивой толстушки.

– Извини. Просто я увидела, как ты вдруг вылетела из зала и решила узнать все ли у тебя в порядке.

– Все в порядке. Устала только. Думала лечь спать, но не могу попасть в наш блок. Браслет не срабатывает.

– Давай, я попробую.

Василиса поднесла свой браслет, и считыватель сразу засветился зеленым цветом.

– Видимо, мой испортился. Завтра утром попрошу администратора поменять.

– Раз с тобой все в порядке, я пойду еще повеселюсь. Ты точно не хочешь вернуться?

Оставаться совершенно одной ночью в блоке из шести комнат не было никакого желания, но и возвращаться я боялась.

– Нет. Все-таки пойду спать.

– Ладно. Я скоро вернусь, и тебе не будет тут так одиноко, – пообещала Вася, поворачивая назад.

Быстрее бы она вернулась, – метнулась я в нашу комнату, закрывая ее изнутри. Хотя и приглушенно, но звуки музыки сюда доносились, что немного примиряло меня с нахлынувшими страхами.

Буду ждать Васю, – решила я, растянувшись на постели прямо в вечернем платье. Переоденусь, когда она вернется. Но, то ли усталость, то ли тревожное состояние сделали свое дело, и я заснула.

Ночью со мной что-то происходило. Меня бросало и в жар, и в холод. Тупой болью скручивало в спине в районе лопаток. Я не понимала сплю или бодрствую. В голове мельтешили какие-то беспорядочные образы, они менялись с такой быстротой, что казалось, мой мозг не выдержит. Во сне на меня нападала Тоня Халбицкая, а Саша и Мстислав так оттягивали ее от меня, что разорвали девушку на две части. Потом появился Боря Блатграп. Он кричал мне в ухо:

– Вспомни!

Я не понимала, что должна вспомнить, отчего странный парень сердился и кричал еще громче. В ушах звенело от этого крика. Боря исчез, а ему на смену явился адвокат Горский.

– У меня есть доказательства! – протягивал во сне мне Аркадий Лукич исписанные листы. – Это они, они занимались махинациями!

– Кто они? – пыталась спросить я адвоката. Но тот уже исчез, уступив место новой фантасмагории.

По ногтям как будто скребли наждачкой. Мне чудился звук косметического аппарата, с помощью которого мастера маникюра удаляют гель-лак с ногтей. От этого звука в висках пульсировало.

Глаза чесались. Сильно сжимала веки, чтобы избавиться от зуда. Помогало на пару секунд. Пыталась открыть глаза, но открывала их во сне, наяву же веки не разлеплялись.

В какой-то миг кошмар все же закончился, и я заснула спокойным сном.

– Вася, – хрипло позвала я, проснувшись к полудню.

Я чувствовала себя отдохнувшей и полной сил. Болезненный ночной кошмар не отразился на моем пробуждении. Повернулась в сторону кровати соседки по комнате. Постель выглядела ровно также, как ее и оставила Василиса перед уходом на вечеринку.

Куда же она могла деться? Почему не пришла ночевать? А что, если с ней что-то случилось? – паникой заметались в голове вопросы, наскакивая один на другой. Надо найти девушку.

Подскочила на кровати. Черт! Так и спала в платье. Ладно, умоюсь, переоденусь и отправлюсь на поиски. Включила свет в ванной, пустила воду в раковину, выдавила из тюбика пасту на зубную щетку и взглянула на себя в зеркало.

– Мамочки! – выпала щетка из моих рук.

Так вот почему ночью так чесались глаза! У меня полопались все сосуды! Все. Зрачки стали полностью красными.

А с ногтями что? Я точно помню, что вчера на них был нанесен бледно-розовый перламутровый лак. Сейчас мои ногти стали под стать глазам - ярко-красного цвета. Не сказать, чтобы мне не нравилось, но создавалось впечатление, что это вовсе не лак, а моя видоизмененная ногтевая пластина.

– Жуть, – разговаривала я вслух. – Да меня все засмеют. И так издеваются, а тут еще такое!

С остервенением почистила зубы, размышляя, что теперь со всей этой красотой делать. В принципе, если ногти никто не станет слишком внимательно рассматривать, сойдут за яркий маникюр. И… очки! – обрадовалась я. Собираясь в поездку, следуя обещанию прогноза погоды, что дни предстоят солнечные, предусмотрительно взяла с собой солнцезащитные очки. Придется, конечно, выглядеть полной дурой, находясь в них в помещениях, но тот же Князев не снимал черные окуляры всю дискотеку.

Только достала нужную вещь из сумки, послышался звук открываемой двери блока.

– Васька! – выскочила я из номера.

Но вошедшей оказалась вовсе не Василиса. Горничная. Я уже видела ее здесь вчера. Маленькая темноволосая женщина с азиатскими чертами лица.

– Здравствуйте! – поприветствовала я ее.

Горничная улыбнулась мне. Она подкатила тележку с чистящими принадлежностями к большому шкафу, что стоял в холле. Там хранились свежие полотенца и постельное белье. Женщина открыла шкаф и немного недоуменно уставилась на его содержимое.

Интересно, чему она удивляется? Я не успела ухватиться за эту мысль, потому что вспомнила про свой нерабочий браслет. Пока горничная тут, я смогу выйти из блока. В противном случае придется сидеть в номере до тех пор, пока за мной кто-нибудь не придет.

– Разрешите воспользоваться вашим браслетом? Мой сломался, – немного громко попросила я, так как мы стояли на значительном расстоянии друг от друга.

Женщина молча улыбалась мне.

О, она плохо понимает по-русски, – дошло до меня.

– Браслет, – потрясла я своей рукой, на которой болталась бесполезная вещь.

Горничная сняла с руки браслет и протянула мне.

– Вы хотите отдать мне свой? – удивилась я.

Она улыбнулась еще шире.

– А, у Вас есть запасной, – подошла я к ней ближе.

Стараясь не выдать подступившей паники вкупе с ужасом, аккуратно взяла из ее рук ключ-браслет и, как была, в нарядном платье, домашних тапках и солнцезащитных очках, бросилась из блока.

Причина моего бегства крылась в том, что, подойдя близко к горничной, я увидела ее глаза. Абсолютно белые. Без зрачка. При этом, на сто процентов уверена, женщина смотрела прямо на меня. Она видела этими незрячими глазами.

Мои глаза, хотя и стали красными, зрачок сохранили.

Не задумываясь, побежала по длинному стеклянному переходу. Дельфины резвились в своем бассейне. Не было заметно, что они тревожатся.

За моей спиной послышался механический скрип.

Обернулась.

Горничная. Не бежит, но двигается быстро. Толкает вперед себя тележку.

Она пытается догнать меня? Но зачем ей тележка? Почему-то именно этот вопрос упорно крутился в голове, хотя была масса других, более насущных. Видимо, мозг сознательно блокировал все остальное, чтобы я не сошла с ума раньше времени.

Вот и конец перехода. Поворот.

– А-А-А! – заорала я, когда меня резко схватили и слишком быстро сдернули с лица темные очки.

Несколько мгновений мы с Мстиславом вглядывались в абсолютно одинаковые красные радужки наших глаз. До тех пор, пока механический звук не приблизился.

Мстислав толкнул меня за свою спину, притормозил телегу, немного потянул ее на себя и направил в обратный путь. От такого маневра маленькая горничная не удержалась на ногах и упала на спину. Телега со всем содержимым опрокинулась на нее.

К горлу подступил рвотный рефлекс, но я не могла отвести глаз от женщины, придавленной тяжелым грузом. На полу показалась струйка крови. Она быстро смешивалась с цветными ручейками разлитых моющих средств.

– В отеле есть кто-нибудь? – спросил Мстислав.

– Не знаю. Я недавно проснулась. Только эту горничную видела. А ты что-нибудь знаешь?

– Не больше твоего. Я ночь не в гостинице провел.

– Не в гостинице?

– У официантки одной. Она тут неподалеку живет. Проснулся оттого, что девчонка пыталась меня кусать.

– Кусать?

– Честно говоря, не особо я понял, что она делала. Прикусила кожу на моей руке и втягивала ее себе в рот. Как будто сама не знала, что делать надо.

– Знаешь, а мне ведь тоже показалось, что горничная изумляется своим обязанностям. У официантки глаза стали белыми?

– Да, как и у этой, – кивнул он на мертвую женщину на полу.

– А что ты сделал с той, другой?

– Просто сбросил ее с себя, забрал свою одежду и ушел.

– И больше никого не видел?

– Только издалека. И это были местные жители. Из колледжских тебя первую встретил.

– Пойдем, поищем остальных? – приободрилась я такой компании.

Только мы собрались вернуться в отель по переходу, как снаружи стало шумно.

– Это, наверное, они! – побежала я вниз, к тому выходу, где располагалась зеленая зона отеля. Ее так называли из-за многочисленных насаждений деревьев и кустарников.

И точно. На улице столпились почти все учителя и студенты. Человек семьдесят. Не все. Но большая часть.

– Вероника, – придержал меня Мстислав за руку.

Это простое движение взволновало меня. Но, лишь на миг, так как я быстро поняла, что в нем нет нежного подтекста, а только желание остановить. Мстислав первым заметил.

Все наши одногруппники и преподаватели уставились на нас абсолютно белыми зрачками.

– Они все белоглазые, – прошептала я, инстинктивно прижимаясь к тому единственному, кто, помимо меня, тоже стал красноглазым.

Переводила взгляд с одного на другого. Первокурсники, второкурсники, третий и четвертый курсы. Василисы Рогожиной среди них не было. И еще я не увидела Алевтину Демьяновну.

Директор колледжа принюхивался. С прической рокера, в майке, украшенной принтом группы AC/DC, глазами цвета снега, он походил на персонаж костюмированной вечеринки. Рядом с Юликом, по его правую и левую руки, застыли, словно стражи, две бронзовые черноволосые девушки, Лана и Лиза.

Директор вдруг широко разинул рот. Я напряглась. Разве можно разинуть рот на все лицо?

– Еда! – протрубил Резняк.

Этот клич послужил сигналом. Студенты и преподаватели бросились на нас с Мстиславом.

У меня подкосились коленки, я начала оседать на землю.

– Вероника, защищайся! – не дал мне упасть Мстислав. – Скорее всего, они не умеют драться.

Так и оказалось. Толпа накинулась на нас беспорядочной кучей-малой. Нас пытались кусать, хватать руками. Они бестолково мешали друг другу. А мы с Мстиславом попросту откидывали их от себя.

Я совсем не умела драться, никогда не ходила в спортивные секции. Но страх за свою жизнь пустил в кровь адреналин. Я махала руками, ногами, и ничуть не расстроилась, сломав нос Тоньке Халбицкой. А это что? Я раздираю зубами? И Мстислав тоже?

Мы были намного сильнее этой толпы, но они брали численностью, к тому же мало-помалу начинали копировать наши движения. Мстислав еще кое-как справлялся, но на меня навалились с десяток бывших однокурсников.

Вот тут и случилось кое-что еще.

У Мстислава, с треском разрывая рубашку и пиджак, за спиной взметнулись крылья. Огромные черные крылья! НЕРЕАЛЬНО огромные черные крылья!

– Мамочки! – пискнула я.

Белоглазые пришли в замешательство. Мстислав воспользовался паузой, выдернул меня из-под груды тел и… взлетел. Не далеко, не высоко. На ближайшее дерево. На достаточное расстояние от земли и от того, чтобы нас смогли с нее достать.

Наши знакомые незнакомцы потоптались около дерева. Предприняли несколько попыток потрясти толстый ствол. Попробовали забраться по гладкой коре. Они не выказывали злости или ярости, скорее их лица выражали досаду.

– Они выглядят, как обиженные дети, у которых отобрали конфеты, – пришло на ум мне сравнение.

– Или, как взрослые, потерявшие память, – добавил Мстислав.

Первым от дерева отошел Резняк Юлий Алексеевич. Он просто молча куда-то пошел. Все стадо последовало за ним. Белоглазые вышли из зеленой зоны и направились прочь от отельной территории.

– Ты знал, что у тебя есть крылья?

– Даже близко не предполагал. Теперь понятно почему ночью у меня так болела спина.

– И у меня болела. Почему тогда у тебя они появились, а у меня нет?

– Могу предположить, что это связано с нашими мыслями. В ту секунду, когда у меня расправились крылья, я думал лишь о том, как нам спастись. А ты, о чем думала?

– Что нам хана.

Мстислав засмеялся. А затем… расправил свои крылья и слетел вниз.

Я осталась на дереве.

– Ты бросаешь меня?

– Нет. Даю мотивацию для появления твоих крыльев.

Я запаниковала и тотчас почувствовала, как они прорезаются. Совсем не больно. Немного зуда в районе лопаток и… вот они крылья. Такие же черные, как у Мстислава, но в два раза меньше, чем у него.

– Тебе повезло больше, – рассматривал он меня, когда я с опаской слетела с дерева.

– В чем?

– Твои крылья не нанесли ущерб одежде.

– Это потому, что у моего платья спинка открытая.

– Кстати, почему ты надела его сегодня?

– Я в нем заснула, – призналась я и поспешила сменить тему, – интересно есть способ как-то убрать эти крылья?

– Если вызывает их появление сильная эмоция, то может быть убирает спокойная? – предположил Мстислав.

– И что надо делать? Говорить: «я спокойна»?

Он улыбнулся.

– Мстислав! – всполошилась я. – А что если они теперь так и будут всегда за спиной? Вдруг их и не убрать вовсе?

Он не успел ответить, так как его крылья исчезли. Не опали, не втянулись в спину, а именно исчезли. Лишь разорванная одежда свидетельствовала о том, что крылья вообще были.

– О чем ты думал?

– Что с такими крыльями не смогу зайти в дверь отеля.

Я подумала о том же, и мои крылья послушно испарились.

– Твои тапки?

– Да.

Тапки я потеряла в самом начале драки. А сейчас, глядя на них, разрыдалась. Тапки являлись слишком уютным и домашним символом прежней жизни. Жизни, которой больше у меня нет.

Села на землю, продолжая лить слезы.

– Вероника, мне тоже страшно, – аккуратно погладили меня по голове мужские пальцы.

– Мстислав. Мы больше не люди. Если красные глаза, ногти, умение рвать зубами человеческую плоть как-то еще можно объяснить, то крылья - это слишком иррационально. Они ни во что не вписываются. Теперь я тварь. Крылатая тварь.

– А ты подумай в другом ключе. Что ты не тварь, а прекрасная крылатая дева.

Улыбнулась сквозь слезы.

– Пожалуй, ты прав. Представлять себя птицей Сирин* куда приятнее, чем тварью.

– Вот видишь. А еще подумай, что мы хотя бы все помним, в отличие от белоглазых. Тем явно приходится познавать мир заново.

– Почему ты так спокоен?

– Ну… ведь кто-то из нас двоих должен делать вид, что все в порядке.

Он снова заставил меня улыбнуться. Я прекратила рыдать и вложила свою ладонь в протянутую руку.

– Твои ногти остались обычного цвета. Интересно, почему мои покраснели?

– Может, тут какая-то связь с половым признаком? – предположил Мстислав. – Вероника, я очень хочу есть и переодеться. Вернемся в отель?

– Пойдем. У меня после этой заварухи тоже аппетит сильный проснулся.

– Мой номер на четвертом этаже.

– Мой на втором. Но я боюсь там одна оставаться.

– Заберем твои вещи и поднимемся ко мне. У меня двухкомнатный Люкс. При каждой комнате свой душ.

– Удобно.

Номер, в котором поселили Мстислава, разительно отличался от того, где разместились мы с Василисой. Оказывается, я соскучилась по роскоши.

Когда вышла из душа, полностью причесанная и одетая, Мстислав уже ждал меня.

Молча рассматривали друг друга.

– Синхронное мышление красноглазых? – первым нарушил он молчание.

– Скорее совпадение, – предположила я.

Мы оделись в абсолютно одинаковую одежду - черные джинсы, черная футболка с длинным рукавом и черные кроссовки.

В зале, где вчера шумела вечеринка, столы ломились от еды. Весело журчали шоколадные фонтаны, в которых все пачкали руки и одежду.

– Ничего не убрано. Значит, все случилось до того, как закончилась гулянка, – решил Мстислав.

– Как думаешь, во всем виноват цветной дождь? – подцепила я сыр с плесенью, выбрав его среди большой сырной нарезки.

– Другого объяснения нет. Необычная туча и цветной дождь представляются очевидной причиной того, что с нами случилось. Но вот откуда эта туча взялась, и что дальше?

– Фу! – выплюнула я сыр.

– Гадость! – одновременно со мной отложил Мстислав надкусанную ветчину.

Мы схватились за бутылки с водой и принялись жадно запивать противный вкус еды.

– Успели испортиться? Странно, тут кондиционеры включены.

– На тарелки, наверное, разлили что-то. Вот, это блюдо под крышкой, – стал накладывать он себе мясной рулет.

Я же ухватилась за формочку с жульеном. На подносе выстроилось штук сорок таких нетронутых формочек.

Не успела донести ложку до рта, как Мстислав с отвращением отодвинул от себя рулет.

– Ох, – скривилась я, ощутив вкус грибов во рту. Сильно мерзко.

Мы стали пробовать все подряд. Все отвратно. Есть невозможно! Только еда попадала в рот, ее сразу хотелось вытолкать обратно. Единственно, что мы могли протолкнуть в себя - это вода.

– Что же мы теперь едим? – отчаялась я найти приемлемую пищу.

– Белоглазые явно хотели съесть нас.

– Им простительно. Им же не объяснил никто, что людоедство - это плохо.

– Пьем кровь? – то ли в шутку, то ли серьезно предположил Мстислав.

– Кровь!? – ужаснулась я.

Мстислав взял со стола нож и порезал себе палец. Прикоснулся губами к ранке.

– Мм-м, вкусно, – протянул он. – Попробуй.

Мне стало дурно. Крылатые вампиры? Только этого еще не хватало.

Я слизнула капельку крови с его пальца. Одну. Вторую. Третью. Ощущения приятные, вот только… не от вкуса крови.

– Обманщик! – кинула я в него лист салата.

– Испугалась? – засмеялся он.

– Испугалась!? Да я чуть не умерла от потрясения!

– Вероника, не сердись. На самом деле я тоже рад, что кровь пить не придется. Но вопрос остается открытым.

– Когда в автобусе ехали, Алевтина говорила, что из меню исключили рыбу и орехи из-за аллергиков, – вспомнила я.

– Так. Пошли на кухню искать рыбу и орехи.

Орехи не зашли. А вот два «рыбных» холодильника заставили рецепторы обоняния встрепенуться. Первый холодильник оказался доверху набит охлажденной сырой рыбой.

– Понятно, это для дельфинов, – закрыл его дверцу Мстислав.

Во втором холодильнике выстроились банки с рыбными консервами.

– Вкусно-то как! – доедала я вторую порцию с мидиями.

– Никогда не думал, что мне так будет нравиться морская капуста.

Довольные, что все-таки разобрались с вопросом питания, мы переложили все наши вещи в один рюкзак, а второй стали наполнять консервами. Мстислав вдруг насторожился и отошел к окну.

– Что там?

– К отелю идут двое мужчин. Двигаются уверенно и разговаривают между собой, значит, красноглазые.

– Выйдем им навстречу?

– Нет. Вероника, нам надо поскорее добраться до дома, лучше избегать встреч с незнакомцами.

– Я не смогла дозвониться до тети. И на сообщения она не отвечает.

– Мои родители тоже на связь не выходят. Будем искать машину с ключами. Чем быстрее найдем, тем быстрее узнаем, что с родными.

Мстислав подхватил оба рюкзака, и когда незнакомые мужчины вошли в вестибюль отеля, мы вышли через другую дверь в зеленую зону.

С машиной оказалось не все так просто. Припаркованных попадалось не так уж и много. Отель располагался не в самом Ярославле, а в девятнадцати километрах от города, в небольшом пригороде. Среди местного населения, видимо, не так много автовладельцев. И, само собой, ни одной открытой машины с ключами не обнаружилось.

– Угоним? – предложила я.

– Вероника, у меня нет опыта угона авто, и я не представляю, как завести машину без ключа.

– Я думала, ты умеешь все.

Мстислав улыбнулся.

– И что теперь делать? – расстроилась я.

– Будем идти пешком вдоль трассы. Там точно найдутся брошенные автомобили. Но отправимся рано утром, а сейчас, раз уехать не удалось, надо искать ночлег.

– Может, усадьба Некрасова? Куда мы сегодня должны были на экскурсию идти? Алевтина говорила, что она где-то неподалеку.

Мстислав заглянул в телефон.

– Карта показывает, что идти тридцать минут.

– У тебя работает интернет?

– Нет. Карты офлайн загружены.

В который уже раз за этот кошмарный день мысленно произнесла, как мне повезло, что со мной рядом оказался именно Мстислав.

На территории музея-усадьбы стояла тишина. Только легкий ветерок, касаясь листвы деревьев, создавал слабый шум.

– Ты заметил, птиц совсем не слышно?

– Они умерли, – показал мой спутник на стайку мертвых птах на клумбе. – Я сегодня еще видел собак и кошек. Ни одной живой.

– А дельфины не погибли.

– Это как-то связано с тем, что мы теперь питаемся рыбой. Дельфины живут в воде. Видимо, тут есть связь.

– Дельфинов из дельфинария жалко. Кто их теперь кормить будет?

– Кто-нибудь из сотрудников отеля стал красноглазым, так что разберутся.

Центральный вход в большой двухэтажный дом-музей оказался закрыт. Две дополнительные двери, что мы обнаружили, также имели на своих ручках внушительные замки.

– Это даже хорошо, – решил Мстислав, – означает, что внутри никого нет.

– Будем разбивать окно?

– Да. Только не в этом доме, а в здании администрации.

– Зачем нам здание администрации?

– Там могут быть ключи от самой усадьбы.

Вот опять. Смогла бы я сама до такого додуматься?

Нужные ключи в маленьком административном корпусе нашлись на большой доске с крючками. На всякий случай мы забрали все имеющиеся там ключи.

Исследовали каждый уголок музейного дома. С целью убедиться, что никто внутри не прячется, да и просто посмотреть, как жил великий поэт. Хорошо так жил, не бедненько. Ночевать решили не в сквозных залах с помпезными диванами, а в комнатке для сотрудников на втором этаже. Во-первых, там стояли диван и раскладное кресло. Мстислав уступил мне диван. Во-вторых, единственная лестница, которая вела к этой комнате, от души скрипела. В случае опасности, мы услышим скрип и сможем улизнуть через окно. Мы еще не знали всех возможностей своих крыльев. Но второй этаж усадьбы, примерно такое же расстояние до земли, как с того дерева, которое спасло нас сегодня от расправы бывших одногруппников.

– Что предпочитаешь на ужин, сайру тихоокеанскую или паштет из печени трески?

– Никогда не думала, что такой выбор сможет меня заинтересовать. Но, знаешь, паштет из печени трески звучит очень аппетитно.

Это было так странно. Маленькая чужая комната, продавленный диванчик, кресло, видавшее лучшие времена, я и Мстислав кушаем рыбные консервы и мирно болтаем.

– Мне кажется, я готова умереть за роллы.

– А я бы не отказался от раков.

– Значит, когда вернемся домой, отметим роллами и раками?

– Идет, – улыбнулся Мстислав.

– Как думаешь, тех кого мы сегодня не видели среди студентов, стали красноглазыми?

– Трудно сказать. Они могли просто отбиться от толпы. Или погибнуть.

– Я пыталась связаться с Василисой и Алевтиной. Но, как и от тети, ответа нет.

– Со связью очевидные проблемы, так что все шансы встретиться с ними у нас есть.

– Не хотела бы увидеть мою милую тетю с белыми глазами.

– Мне вот интересно, как они смотрят такими глазами, без зрачков? А белоглазые точно все видят, но как? – размышлял Мстислав.

– Мы с мамой как-то ходили в музей древнерусского искусства и слушали лекцию об иконописце Феофане Греке. В работах Феофана есть одна особенность. На иконах он не выписывал зрачки у святых. Оставляя глазницы замазанными белилами. А объяснял это тем, что святые видят внутренним светом.

– В таком случае, если следовать этой теории, наши белоглазые святые.

– Да, а от нашей атрибутики больше веет чертовщиной, – засмеялась я.

– Вероника, ты уже смеешься над ситуацией. Значит, начинаешь принимать новую действительность.

– Нет, я не поэтому смеюсь. Просто вдруг вспомнилось, как Юлик облизывался на Лану с Лизой. Между нами это была одна из любимых шуток. Девчонки могли вить из директора веревки. Но ему ничего не светило. А теперь вот, его красавицы сами за ним топают.

Спать мы легли в одежде, на случай, если придется оперативно убегать. Диван для сна оказался совсем непригоден, но, думаю, Мстиславу на узком кресле еще хуже. Хотя, когда я пыталась разбудить его в пятом часу утра, спал он крепко.

– Мстислав, – тихо звала я уже целую вечность.

Все это время лестница скрипела под тяжелыми шагами. Кто-то медленно взбирался на второй этаж.

Затаила дыхание. Кто-то с той стороны вставлял ключ в дверной замок, который мы заперли изнутри.

По моей спине пробежала дорожка пота. Мстислав не просыпался.

На цыпочках подошла к двери, подняла над головой табуретку.

Ключ в замке поворачивался слишком долго.

Щелчок. Дверная ручка ползет вниз.

У меня трясутся коленки, пот уже застилает глаза.

Дверь открывается. Я со всей силы обрушиваю табуретку на вошедшего.

– Ай! – падает тот на пол.

Мстислав вскакивает с раскладного кресла.

Отлично. Теперь он все возьмет под контроль, – немного выдыхаю я, отчасти оттого, что он наконец проснулся, а отчасти от того, что на полу сидит толстая белоглазая тетенька и потирает ушибленную голову. Тетенька поскуливает, словно щенок или маленький ребенок.

– Вероника, почему не разбудила меня?

– Я будила-будила, а ты никак не просыпался. Она открыла дверь ключом.

– У нее на пиджаке бейджик смотрителя усадьбы, – заметил Мстислав. – Судя по всему, у белоглазых сохранились выработанные навыки. Они пока не понимают, что с ними делать, просто следуют им. Так, вчера, толпа следовала за Резняком, хотя он никого не звал за собой, но навык подает сигнал - он главный.

– Как и горничная из отеля. Она знала, что должна что-то делать с тележкой и бельем из шкафа, но не понимала, что именно.

– А эта женщина изо дня в день исполняла работу смотрительницы в музее. Вероятно, у нее есть свой комплект ключей.

Белоглазая продолжала сидеть на полу, и мы, поочередно приглядывая за ней, спокойно сходили в туалет, умылись и наспех перекусили шпротами. Тетенька потянула носом и… начала открывать свой рот. Он все открывался и открывался, заслоняя нос и глаза.

Мы одели рюкзаки и поспешили обойти тварь. Не тут-то было. Толстая туша в один прыжок вскочила с пола и чуть не укусила меня в плечо. Мстислав подхватил меня поперек туловища и, прижав к своей талии, помчал вниз.

Оторваться от голодной тетки удалось не сразу.

Мстислав сверился с картой, и вывел нас на скоростную трассу. За три часа пути не встретилось ни одной брошенной машины.

– Катастрофа произошла глубокой ночью. Машин в это время на трассе мало, поэтому нам пока и не везет, – утешал он меня.

Я действительно немного приуныла. Без автомобиля четыре дня пути. Опасного пути. Стали попадаться группы и одиночки, красноглазые и белоглазые. Мы не рисковали, прятались ото всех, забирались в кустарники или рощицы на обочинах, пережидая. Люди в своей новой сущности сегодня вели себя более агрессивно, дрались, рвали друг друга зубами.

– Вчера они еще не были так голодны, – предположил Мстислав. – А сегодня их мучает голод. Одни еще не знают, что питаются рыбой, а вторые в своем неведении пытаются сожрать первых.

Поведение белоглазых менялось. Они быстро учились и перенимали наши манеры. Дерутся уже лучше, произносят больше двух слов. И их значительно больше. Загадкой оставалось наличие у белоглазых крыльев. Пока белых крыльев мы ни у кого не видели.

Когда горизонт был чист, мы испытывали возможности своих крыльев. Мстислав снял футболку, чтобы не рвать ткань, а мне пришлось опять одеть вечернее платье. Из тех вещей, что у меня с собой, только у него имелась открытая спинка, не препятствующая крыльям.

В отличие от Мстислава, у меня совсем не получалось выпускать крылья. Дело пошло на лад, когда он предложил:

– Попробуй представить что-нибудь болезненное для твоей души.

Подействовало. Стоило мне вспомнить тот день, когда я видела папу последний раз живым, а маму не сумасшедшей, ярость накрывала меня, и крылья послушно появлялись на свет.

– А что представляешь ты? – проявила я любопытство.

– Не могу сказать.

Наверное, что-то личное, – решила я.

Опытным путем мы выяснили, что, во-первых, не летаем, как птицы. Наши ноги при полете свисают вниз. Смотрится так, как утки или лебеди иногда встают над водой, хлопая крыльями. А, во-вторых, мы вообще не могли летать, лишь взлетать вверх на расстояние равное двухэтажному дому, и планировать вниз с этого же расстояния.

Я попробовала перелететь с ветки на ветку. Только ушиблась больно.

Через некоторое время нам повезло. На дороге обнаружился брошенный с ключами автомобиль марки Chevrolet. Скорее всего, хозяин машины пополнил ряды белоглазых.

– Ох ты ж…, – чертыхнулся Мстислав, повернув ключ зажигания.

– Что такое?

– Бензин.

Взглянула на панель приборов. Лампочка бензобака мигала красным.

– Вероника, пристегнись. Попробуем дотянуть до заправки.

Подумала, что можно и не пристегиваться, но спорить не стала. Послушно защелкнула ремень.

Несмотря на мигающую лампу, проехали мы достаточно далеко, почти восемьдесят километров, дотянув до заправки.

А на заправке нас чуть не убили.

Мстислав вставил шланг в бензобак, а я забрала один из рюкзаков, где лежали наши вещи, и вышла вслед за ним. Достала из рюкзака телефон. Связи так и не было.

Как только бак наполнился, из здания заправочной станции выскочили двое парней. Они смотрелись ровесниками Мстислава, двадцать один-двадцать два года. Красноглазые. У одного в руках пистолет. Вероятно, следили за нами и специально дожидались, когда бак будет полностью заправлен.

– Отойдите от машины, – приказал тот, что с пистолетом.

Мстислав отошел и потянул меня за собой.

– Мы могли бы поехать вместе, – не желала расставаться я с Chevrolet.

Мое желание поскорее попасть домой и увидеть тетю, пересилило доводы разума. Я их попросту не слышала. Я четко знала, что на машине уже через два часа буду дома, а без нее только через два дня.

– А что? – заржал один из парней. – Ты, цыпа, точно можешь ехать с нами. Только без своего дружка. Садись.

– Нет, спасибо, я передумала, – дошла до меня глупость своего поведения.

– Садись! – грубо рявкнул парень и навел пистолет на Мстислава.

Вообще ни о чем не думая, кинулась его закрывать. Но Мстислав схватил меня за руку и резко кинул на асфальт, упав сверху. Прозвучал выстрел. Пуля пробила бензоколонку. Взметнулось пламя.

Отморозки, матерясь, залезали в машину. У одного из них за спиной плавилось крыло.

– Вероника, бежим! – отобрал из моих рук рюкзак Мстислав и потащил меня за собой.

– Мстислав, прости, – молила я через полчаса, когда мы умывались и переодевались в пустом придорожном кафе.

– Да не сержусь я на тебя, – отмахнулся он.

– Правда?

– Правда. Консервы только жалко. В этом кафе еды для нас нет.

К восьми часам вечера мы подходили к городу Пересвет. В городе слышалась стрельба.

– Тут неподалеку должен быть большой гостиничный комплекс. Мы с родителями отдыхали в нем несколько лет назад. Даже если там кто и есть сейчас, территория настолько огромна, найдем, где переночевать.

Загородный дом отдыха встретил нас яркой вечерней подсветкой и тишиной. Звуки города доносились сюда слабым отголоском.

– Сначала в столовую? – предложил Мстислав.

– Да, конечно.

Желание поесть было так сильно, что я чуть ли не бежала в эту самую столовую.

Но там нас ждал облом. В огромном помещении ресторана, оборудованном под систему шведский стол, все емкости для еды пустовали.

– Как же так? – пыталась я найти в барной стойке хотя бы пакетики с вяленными рыбными палочками.

Мстислав меж тем изучал этикетки барного ассортимента.

– Ты какое вино любишь, белое или красное?

– Раньше любила белое. А сейчас не знаю.

– Тогда возьмем и белого, и красного, – выбрал он две бутылки.

– Ты собрался пить?

– А почему нет? Можем взять вино в джакузи.

– Тут есть джакузи?

– Да, и насколько помню, он представляет из себя целый бассейн со всякими прибамбасами.

– Я не против. К тому же и купальник у меня с собой имеется. С дельфинами не удалось поплавать, так хоть в джакузи посижу. – Вот, нашла три пакетика рыбных палочек!

– Отлично. Пошли теперь на кухню, искать нормальный ужин. Тут ничего нет, потому что к новому дню не успели подготовиться из-за катастрофы.

– Котлетки. Целый противень рыбных котлеток, – чуть не плакала я от их созерцания.

– Нашел еще рыбную запеканку, – достал Мстислав подписанное блюдо из морозилки.

Мы подогрели все в микроволновой печке и умяли по две больших порции. Мстислав, конечно, съел больше. Соорудили себе несколько контейнеров на следующий день и набрали большой пакет сухих рыбных палочек, найденных в кухонном шкафу.

Некоторое время у нас ушло на выбор номера для ночлега. Остановились на том, которой удобно располагался по отношению к разным выходам и переходам в другие корпуса. И второй этаж. На случай, если придется убегать через окно.

Оставили еду и вещи в номере, взяли с собой гостиничные банные принадлежности и отправились немного отдохнуть.

Как и говорил Мстислав, джакузи представлял из себя целый бассейн. Попасть в него можно было через раздевалки и душевые основного плавательного бассейна. Я боялась оставаться одна, поэтому переодевались мы в одной раздевалке.

– Отвернись, пожалуйста, – попросила я.

Мстислав не стал ерничать или откалывать тупых шуточек, как сделало бы большинство парней, просто молча отвернулся и не поворачивался до тех пор, пока я не позволила.

Показаться в купальнике перед ним не стеснялась. Я не стройняшка, но и не пухляшка. По словам моей мамы, у меня очень женственные округлые формы. И чудесный желтый открытый купальник, что сохранился со времен жизни в коттедже, смотрится на мне очень красиво.

У Мстислава с собой оказались черные плавки-шорты.

– Ничего себе! – удивилась я, когда мы только зашли в термальную зону. – Это очень круто!

– Да, этот отель славится своим размахом, – откупорил мой спутник бутылку белого вина и разлил его в два бокала.

Бокалы, штопор, да и множество других принадлежностей имелись здесь же, в месте, отведенном для еды и напитков.

Когда Мстислав аккуратно поставил бокалы с вином на бортик джакузи, я уже вовсю резвилась в нем. Это был управляемый джакузи. На специальной панели выбиралась кнопка и, в зависимости от того, что выберешь, получай струю гидромассажа слабую, сильную, какую хочешь. Тут были водопады, гейзеры, бурлящие лежаки и даже искусственная волна. Я нажала на все кнопки сразу и веселилась, как ребенок. Крутилась во всех этих водоворотах воды, позволив себе забыть о страшной действительности, не думать о разгадках, а просто побыть немножечко счастливой.

Мстислав выбрал для себя бурлящий лежак и оттуда расслабленно наблюдал за моими ребячествами. Вокруг него бурлила вода. Прямо князь на водном троне!

Подплыла к панели с кнопками, выбрала нужную и, весело глядя на Мстислава, нажала на кнопку. На него обрушился водопад. Парень свалился со своего трона, нырнув с головой под воду. Выплыл. Чертыхнулся. И в два счета доплыл до истерично-хохочущей меня. Потянул за собой в искусственную волну, где мы вдвоем закрутились с ним, смеясь и понарошку топя друг друга.

Затем, не вылезая из воды, устроились у бортика джакузи и пили вино.

– Прекрасная новость. Мы можем пить вино! – подняла я свой бокал.

– Да, это действительно хорошая новость. А то перспектива до конца своих дней есть лишь рыбу и пить воду, несколько удручала.

– Во всяком случае, возможность напиваться нам оставили, – улыбнулась я.

Мстислав забрал пустой бокал из моих рук и поставил его рядом со своим на бортик. Я разглядывала его мокрую спину, плечи. Так хорошо сложен. Так высок. Так красив.

Он перехватил мой взгляд. Придвинулся совсем близко. Так близко, что я почти прижата его телом. Целует меня. И сразу так сильно сминает мои губы, не давая высвободиться, захватывая, присваивая. Никакой нежности. Только дикая страсть.

Первое желание врезать ему, слишком быстро сменяется на ответную страсть. Мы целуемся, прижимаясь друг к другу, не отпуская друг друга.

Мое бикини и его плавки уже в самостоятельном плавании. Мои руки на его шее, мои ноги обнимают его торс. Его руки сминают мою грудь, вторгаются в самую интимную зону. Я изгибаюсь от фантастического удовольствия. Мстислав заполняет меня собой. Двигается так быстро, что я едва поспеваю ему навстречу.

Вокруг бурление воды. Мои волосы расплылись каскадом по ней. Крепкие руки удерживают меня от того, чтобы уйти под воду. Какие острые ощущения! Я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Мстислав во мне так глубоко, что я кричу от болезненного наслаждения. И требую еще. Он шумно выдыхает. Смотрит на меня с восторгом. И в его красных глазах я вижу отражение своих. Я смотрю на него с тем же восторгом.

За спиной Мстислава раскрываются крылья. Он обволакивает ими меня. Мое тело скручивают жаркие спазмы, и, когда последний спазм отпускает меня, крылья вырываются наружу.

Мы лежим на воде в коконе наших крыльев. Мстислав целует мое лицо. А я не могу пошевелиться. Он подхватывает меня на руки и так и несет на руках в номер.

Ночью вскакиваю от постороннего звука.

– Мстислав, я что-то слышала.

Я боюсь, что он не проснется, как тогда, в усадьбе. Но на этот раз он просыпается сразу, как только начинаю будить его.

– Что случилось?

– За окном. Звук, как будто что-то включилось.

Наше окно слегка приоткрыто, специально. Мстислав подошел к нему и, стараясь не задевать штору, стал всматриваться в ночную улицу.

– Это вывеска зажглась на стене отеля. Она автоматически включается.

– Точно, – успокоилась я.

Он лег обратно в кровать, обнял меня.

– Спи, Вероника.

Я получше укрыла его одеялом и заметила, что Мстислав улыбнулся во сне.

Закрыла глаза, но уснула не сразу, прокручивая в голове то, что случилось в джакузи.

Секс с Мстиславом. Это было совсем иначе, чем когда-то с моим единственным мужчиной. Между мною и Сашей текла бесконечная нежность. А то, что произошло несколько часов назад - это целая буря, невообразимый спектр эмоций. Может быть потому, что мы теперь другие?

И еще один вопрос занимал меня. Мы с Мстиславом горели в огне обоюдного желания, хотели друг друга так, будто по-другому и быть не могло. И если свое желание я могла объяснить отсутствием секса в моей жизни весь последний год, то Мстислав, не далее, как ночь назад, провел в объятиях официанточки. Чем тогда вызвано такое сильное желание с его стороны?

– Вероника, – разбудил меня Мстислав в шестом часу утра. – На улице группа белоглазых. Довольно-таки большая. И выстрелы на этот раз звучали совсем неподалеку от отеля. Скоро тут появится кто-нибудь из красноглазых. Лучше нам уйти отсюда.

– Хорошо, – скинула с себя одеяло.

Мстислав разглядывал меня. Я ведь позабыла, что спала полностью обнаженной. Но, после того, что между нами произошло накануне, стесняться смысла уже не было. Поэтому, спокойно принялась за сборы.

– Каким путем будем уходить? – спросила я.

– Через этот корпус есть выход к канатной дороге. Она ведет к небольшому зоопарку. А прямо за ним частные дома администрации этого отеля и у них есть свой выезд за территорию. Возможно у этих домов нам удастся обнаружить машину.

– Отличный план. Я готова.

Он поцеловал меня в висок, взял рюкзак, что потяжелее, а на меня одел тот, который был забит сухими рыбными палочками.

Канатной дорогой оказалась веревочная лестница, следуя по которой можно было смотреть вниз на свободный выгул животных. К сожалению, все животные были мертвы. Красавцы олени, длинношерстные яки, смешные овечки с длинными ушами. Что было в том цветном дожде, если после него люди стали неизвестным видом, а животные вообще не смогли его пережить?

Мы шли по шатающимся ступенькам около десяти минут. Заканчивалась канатная дорога спуском по обычной деревянной лестнице. Здесь уже стояли закрытые небольшие вольеры, где еще два дня назад кудахтали куры, блеяли козы, распускали свои бесподобные хвосты павлины и выпрашивал еду ослик. Сейчас во всех клетках стояла тишина. Кроме одной.

– Вероника, тут кое-кто живой, – приметил Мстислав один из вольеров.

– Черный канадский волк, – прочел он вслух надпись на табличке.

Совсем не крупное животное. Гладкая черная шерсть, местами с грязно-серыми участками. Худые лапы. И грустный взгляд красных глаз.

– Не похож ты что-то на матерого хищника, – обратилась я к волку. – Скорее на облезлую дворовую собаку.

– Тут написано, что это необычайно ловкий, быстрый и выносливый хищник, – продолжил читать Мстислав информацию о животном, – преследуя жертву по глубокому снегу, он может развивать скорость до шестидесяти пяти километров в час и совершать пятиметровые прыжки. Теплопроводность меха позволяет ему переживать лютые морозы, даже когда температура опускается ниже сорока градусов по Цельсию.

– Надо же. А по внешнему виду не скажешь. Мы его выпустим, Мстислав?

– Иначе он умрет от голода.

– А вдруг он набросится на нас?

Волк заскулил.

– В ведре есть сырое мясо. Видимо, оставляли для утренней кормежки. Попробуем накормить его, прежде чем выпускать.

И Мстислав взял ведро, оставленное неподалеку от клетки. Бросил кусок.

Голодное животное резво подхватило ломоть, куснуло… и с шумом выплюнуло на землю.

Мы с Мстиславом переглянулись. Теоретически, мясо могло испортиться. Но красные глаза животного подсказывали, что он теперь один из нас.

– Вот, попробуй, – протянула я сквозь прутья клетки сухую рыбную палочку.

Волк потянул носом. Могу поклясться, в его глазах промелькнула радость! Он высунул морду из клетки и забрал из моих рук еду. Палочка быстро исчезла в пасти. Пришлось скормить ему часть нашего съестного запаса.

– Судя по всему, мы, в качестве еды его не интересуем, – решил Мстислав. – Откроем клетку, пусть ищет себе пропитание. Тут речка неподалеку, наловит себе рыбы.

Мстислав отодвинул задвижку вольера, выпуская хищника.

– Ты слышишь? – напряглась я.

Откуда-то сбоку донесся отчетливый шорох. Мстислав сделал шаг в сторону звука.

– Не ходи, – попросила я.

– Вероника, не бойся. Лучше посмотри.

Подошла поближе.

– Ох, бедняжка, – увидела я достаточно крупную овцу, но совершенно в жалком состоянии.

Овечку бело-черного окраса редкой китайской породы Долан придавили ее же сородичи. Она не могла выбраться из-под мертвых тел, беспомощно вращая полностью белесыми глазами. Ее длинные уши испачкались в земле, а изогнутый нос тяжело дышал.

– Придется спасать еще и овцу, – вздохнул Мстислав, начиная оттаскивать мертвые тушки.

Я стала помогать ему. Мы освободили Долан. Та поднялась на ноги, попробовала пожевать брючины Мстислава, но инстинкт все же повел ее к корытам с водой и кормом.

– А где дома администрации?

– Если мне не изменяет память, они чуть правее от зоопарка и скрыты деревьями от посторонних глаз. Там должна быть тропинка.

– А как ты о ней узнал?

– Директор отеля папин знакомый. Когда мы здесь отдыхали, он приглашал нас в свой дом.

Мы шли к тропинке, разговаривали, но отчетливо слышали мягкие шаги за собой. Волк и овца следовали за нами.

Через небольшой промежуток пути, сквозь деревья уже отчетливо виднелись строения. Четыре больших добротных дома.

Остановились, прислушиваясь.

Тихо.

Первый дом оказался закрыт и со стороны складывалось впечатление, что хозяева сюда не заглядывали давно. У второго дома ворота распахнуты настежь, как и у последнего. А в доме, что стоял между ними, в окне на первом этаже горел свет. Хотя на улице было уже светло. И никаких ворот.

– Попробуем поговорить. Может быть нам одолжат машину, – нажал на звонок Мстислав.

Дверь не открывали.

– Вероника, одно окно распахнуто. Я залезу и открою тебе дверь.

– А если там кто-то с оружием? – запаниковала я.

– Думаю, мы об этом уже знали бы.

И он полез внутрь.

Я нервно оглядывалась по сторонам, но никого, кроме двух животных, не заметила. Звери, как ни в чем не бывало, расположились чуть поодаль, держа нас в поле зрения.

Трудно сказать, как выглядела эта парочка, комично или устрашающе. Куцый волк и огромная овца с длинными ушами. Смотрелось смешно. Но красные глаза одного и белая пустота глазниц второй отдавали фильмом ужасов.

Входная дверь открылась быстро. Я облегченно выдохнула и зашла внутрь.

В комнате с распахнутым окном на диване лежала женщина средних лет. Мертвая. Одна ее рука свесилась вниз. А на полу валялась книжка.

– Ее убили?

– Не похоже. Вероника, какая-то часть людей могла и не пережить изменений. Вспомни, ведь такими мы стали через болевые ощущения. Эта женщина была больна. Смотри, сколько у нее лекарств на тумбочке. Когда люди стали меняться, она читала книжку и, наверное, ее больной организм просто не справился.

У меня защемило сердце. Ведь моя тетя тяжело болела. Чтобы отогнать страх за Арину, поспешила сменить тему.

– В каком доме жил знакомый твоего отца?

– В самом крайнем. Пойдем туда. Ворота открыты, так что мы сразу увидим, есть ли во дворе какая-нибудь машина.

Машина была. И не какая-нибудь, а внушительный внедорожник Toyota Land Cruiser. По счастливому провидению для нас, дверь со стороны водителя оставалась открыта, а ключи вставлены в замок зажигания.

– Либо хозяин собирался уезжать, когда все случилось, либо не заморачивался закрывать машину на своей частной территории, – предположила я.

– Теперь мы этого не узнаем. Зато через час уже будем дома.

Перед тем, как сесть в машину, возникло одно препятствие. Даже два препятствия. Волк и овца. Они собрались ехать с нами, с мрачной решимостью заняв позиции около дверей.

– Валите отсюда! – пытался прогнать парочку Мстислав.

Волк скулил, овечка блеяла.

– И что с этим цирком делать?

Я не могла говорить. Меня душил смех.

Мстислав попытался сесть на водительское место, но волк оказался проворнее и первым запрыгнул в салон автомобиля. Долан заметалась, жалобно тычась своим длинным носом в мои ноги. Я не выдержала, открыла заднюю дверцу. И кто бы мог подумать, овца самостоятельно запрыгнула внутрь.

Выезжая на дорогу, Мстислав посмотрел в зеркало заднего вида.

– Охренеть! – хмыкнул он.

Я опять прыснула. Волк и овца прекрасно устроились на заднем сиденье одной из самых дорогих и надежных машин в мире.

Через час мы подъезжали к воротам родного города. Там, как обычно, дежурили два постовых. И эта привычная картина внушала оптимизма.

Мстислав остановил машину у шлагбаума, и один из постовых вышел нам навстречу.

Я узнала его. Даже помнила, как зовут - Константин. Ему чуть больше тридцати, и он уже лет десять дежурит на контрольно-пропускном пункте. Константин также узнал нас и искренне обрадовался.

– Студенты! Отлично. Сейчас ваши имена и номер машины в журнал запишу и заедете. А это кто с вами? Собака и овца?

– Да, – поспешил ответить Мстислав. – Собака.

– Надо же. Вроде все зверье померло. А эти, поди ж ты, выжили.

– Кто-то из студентов возвращался уже? – переключила я внимание постового.

– Да, несколько человек. Только они не в мою смену приезжали.

– И как в городе обстановка? – спросил Мстислав.

– Сейчас более-менее порядок уже. Все благодаря нашему главе города. Он быстро всех сорганизовал. Приказал белоглазых за ворота выгнать, а тех, кто сопротивлялся, в расход пустить. В администрации составляют список всех красноглазых жителей и каждому норму рыбы в одни руки выдают. Повезло, что у нас свое рыбное хозяйство. Сейчас там вовсю решают, как популяцию рыб увеличить и расширить ассортимент продукции с поставками.

– А с белоглазыми нельзя было договориться?

– Не понимали они ничего. Кусаться все время лезли. Хотя на самом деле, они овощи жрут. Я слышал теорию, что им от запаха красноглазых крышу сносит, вот они и норовят нас попробовать.

– А почему все это произошло, случайно не слышали?

– Только то, что теперь весь мир поделен на красноглазых и белоглазых. Цветной дождь везде прошел. Как говорят, не надо было даже мокнуть под ним, чтобы измениться. После дождя испарения в воздух пошли, а он уж в каждые щели проник.

– Вероника, мой дом ближе. Заедем сначала ко мне. А потом я тебя к тете отвезу, – предложил Мстислав, когда постовой записал нас и выдал пропуска.

Я уже бывала в доме Мстислава, когда училась в школе. Нас иногда приглашали семьей его родители. Симпатичный коттедж, немного похожий на тот, в котором я прожила до восемнадцати лет.

На звонок реакции не последовало, и Мстислав открыл дверь своим ключом.

– Машины отца на месте нет.

– Он мог отправиться на завод или по любым другим делам.

– Мог. Давай посмотрим, что нас ждет внутри.

В доме никого не было. Зато мы нашли записку. Большой лист бумаги формата А4, закрепленный магнитами на холодильнике.

«Сынок!» – писал Сергей Константинович – «безумно надеюсь, что в сложившейся ситуации ты стал обладателем красных глаз, а значит все помнишь и вернешься в наш коттедж. В отличие от меня, твоя мама проснулась белоглазой. Я не мог позволить, чтобы ее убили или выдворили за стены города, где она блуждала бы среди тысячи себе подобных, как слепой котенок. Поэтому, я принял решение увезти ее в наш маленький замок. Ты знаешь, о чем я. Будем ждать тебя с мамой там. Твой отец.»

– Замок?

– Да, у нас есть недвижимость под Калининградом. Там небольшой поселок с домами, построенными в виде разных замков. Отец купил один из них для мамы несколько лет назад.

– Когда ты уедешь?

– Мы уедем, Вероника. Уедем, как только выясним, что с твоими родными.

– Но я не могу оставить их здесь, в городе. Моя мама, ты же знаешь…

– Значит возьмем их с собой.

Неверяще глядела на него. Я просто не могла поверить. Он хочет взять меня с собой? С моими тетей и мамой? Но почему?

– Ну что? Едем к тебе?

Звонок не работал. С нетерпением вставила ключ в замочную скважину. Тети в квартире не оказалось. Я беспомощно оглядывалась по сторонам, пока Мстислав рассматривал вышитые гобелены. Один из них, незаконченная корзина с незабудками, лежал на прикроватной тумбочке. Арина вышивала его, когда я уезжала в Ярославль.

– Вероника! – ворвалась в прихожую соседка. – Я услышала, дверь хлопнула, сразу поняла, что ты вернулась. – Здравствуйте, молодой человек, – заметила она Мстислава.

– Майя Степановна, – прервала я женщину. – Не знаете, где моя тетя?

– Вероничка, милая, ты только не расстраивайся очень. Умерла наша Арина Вениаминовна.

– Умерла? – не хотела принимать я страшную правду.

– Да. После того дня, как дождичек необычный прошел, я спала плохо, а наутро свои глаза увидела и сразу к Арине побежала. Думала, у меня сосуды полопались, а у твоей тети всегда капли для глаз имелись. Она не открывала, но у меня ведь ключи запасные от вашей квартиры есть, Ариша давно мне уже оставляла. Захожу, а она на своей кровати лежит. Спокойная такая. Гобеленчик вот только, на пол упал. Я подняла и на тумбочку положила. Красиво Арина вышивала.

– Кто ее забрал?

– Так этот, отряд зачистки.

– Отряд зачистки?

– Глава города приказал его организовать. Первый день все не понимали, что происходит, драки начались, грабежи магазинов. На улице трупы лежали. А уже на следующее утро вышло распоряжение о зачистке. Отряды ходили по всем домам и квартирам, белоглазых искали и заодно все трупы выносили. Главный над этими отрядами деятельный такой. Константин Петрович. Я слышала следователем раньше работал. Под его руководством всех белоглазых за сутки из города выдворили, а всех умерших в одной могиле на местном кладбище похоронили.

– Майя Степановна, а что с моей мамой, Вы не знаете?

– Нет, милая. Та клиника на меня всегда уныние навевала, я стараюсь даже не ходить мимо нее.

Я больше не могла сдерживаться, по лицу заструились слезы.

Мстислав обнял меня, погладил по голове.

– Едем в клинику, – мягко сказал он.

– Тебе необязательно ехать со мной. У подъезда стоит мой Ford.

– Мне кажется, тебе сейчас не стоит самой садиться за руль.

Он был прав, поэтому я послушно направилась за ним в машину.

В психиатрической клинике творился хаос. Повсюду разбросанные тряпки и бумаги. Перевернутые капельницы и инвалидные кресла. Разбитые склянки и медицинское оборудование. По коридорам слонялись пациенты, волоча за собой черные крылья.

В палате мамы царил относительный порядок, но самой ее там не было.

– Вероника Сергеевна, рад видеть, – раздался знакомый голос.

В дверях палаты стоял Краскин Роман Петрович, врач-психиатр, с которым я и тетя познакомились в следственном изоляторе.

– В клинике ни одного врача не осталось. Вот меня сюда и направили, порядок навести, – пояснил он. – Только я пока даже не представляю с чего начинать. Видите, какой бедлам!

– Роман Петрович, Вы мою маму видели?

– Видел. Ее вчера женщина забрала.

– Какая женщина? – удивилась я.

– Алевтиной зовут. Она двоих увезла, свою маму и Вашу.

– А куда и зачем?

– Куда не сказала. А вот зачем, на этот вопрос могу ответить. Ваши родственницы стали белоглазыми, им нельзя было в городе оставаться.

– Алевтина Демьяновна одна приезжала?

– Нет. С ней девушка была, сильно рыжая и сильно толстая. И парень еще, вертлявый такой, стишки декламировал.

Василиса Рогожина и Стас Князев, – поняла я.

Не успели мы выйти из клиники, как произошла еще одна встреча.

– Вероника!

Напряглась. Этот голос до сих пор затрагивал мое сердце.

– Я видел, как ты в клинику заходила и специально тебя тут остался ждать.

– Зачем, Саша?

– Вероника, все изменилось. Я хочу, чтобы ты вернулась ко мне.

Мстислав взял меня за руку.

– Вот как? – криво улыбнулся Саша, глядя на наши сплетенные пальцы.

Желая сгладить возникшую неловкость, ляпнула первое, что пришло в голову:

– Значит, ты теперь тоже пескетарианец?

– Кто? – удивился Саша.

– Тот, кто не ест мяса и питается рыбой. Так твоя девушка сказала.

– Какая девушка?

– Тоня Халбицкая. Не хочешь узнать, что с ней стало?

– Мне все равно. Моей девушкой можешь быть только ты.

Волну ярости Мстислава почувствовала сразу. Разрывая рубашку, за его спиной взметнулись крылья.

– Уверен, твои крылья расправляются, стоит тебе подумать, что она была со мной, в моих объятиях, – продолжал провоцировать его Саша.

Мстислав бросился на него. Взметнулась еще одна пара крыльев. Крылья у Саши оказались широкими и отливали на солнце матовым блеском.

Парни принялись молотить друг друга. Они дрались так, как будто готовы убить. Наносили мощные удары, калеча тела и красивые лица. Ни один не уступал. Казалось, их силы абсолютно равны.

Я больше не могла этого выносить и завизжала. Я визжала так, что у самой закладывало уши, а на моих появившихся крыльях дрожали перья.

– Вероника, что случилось? – спросили сразу два обеспокоенных голоса.

– Что случилось? – заорала я. – Это вы мне скажите, что случилось и почему вы готовы поубивать друг друга! Прекратите драться!

– Уже прекратили, не волнуйся. Вероник, с этими крыльями ты потрясающе выглядишь, – взял меня за руку Саша. – Прошу, пойдем со мной. Нам есть, о чем поговорить.

– Никуда я с тобой не пойду! – выдернула свою руку из его и встала рядом с Мстиславом.

– Вероника, тебя ведь ничто с ним не связывает. Я точно знаю, что до поездки на выпускной вечер вы не были вместе. А вспомни сколько связывает нас!

– Связывало, – поправила я Сашу. – Где ты был, когда арестовали моих родителей, а меня вышвыривали из коттеджа? Где ты был, когда хоронили моего отца? А когда надо мной издевались в колледже? Когда один из твоих дружков чуть не изнасиловал меня? Когда мне нужны были деньги, чтобы оплачивать лечение мамы? Где ты был все это время!? – наступала я на него.

– Я понял-понял, – поднял Саша ладони в примиряющем жесте. – Вероника, нам надо объясниться. Сейчас неподходящий момент, но мы вскоре увидимся и поговорим.

Он развернулся, чтобы уйти, но вдруг обернулся и, глядя на Мстислава, произнес:

– Я был у нее первым мужчиной.

А затем обратился ко мне:

– Девочки не забывают своего первого мужчину, ведь так, Вероника?

Он подмигнул мне и стал удаляться.

Исчезнувшие крылья Мстислава, вновь взметнулись. Если бы я не преградила ему путь, он бы опять кинулся на Сашу.

Мстислав ударил по дорожному знаку, выплескивая свое бешенство.

– Прекрати!

– Не могу!

– Мстислав, с расправленными крыльями ты не сможешь сесть в автомобиль.

– Я знаю, но успокоиться не могу. Ты меня успокой.

– Мне нравится твое имя.

– Что? – его крылья тотчас испарились.

– Вот так легко, да? – засмеялась я.

– Правда нравится?

– Очень.

– Моя последняя девушка считала его старомодным.

– Что за дурочка твоя последняя девушка. Ведь Мстислав такое гордое имя! Славянское имя. Я знаю его значение - славный защитник. И то, что среди великих русских князей был Мстислав Мстиславич Удатный, князь Новгородский и Галицкий, великий полководец! Его облик отлит в памятнике Тысячелетию России в Новгороде. И ты, кстати, похож на него в профиль!

Мстислав улыбался.

– Вероника, я впечатлен.

Он хотел что-то еще сказать, но меня вдруг пронзила догадка.

– Мстислав, здесь ведь раньше ресторан был? – показала я на здание с вывеской продуктового магазина.

– Да, рыбный. Им семья Блатграпов владела. А что?

– Боря. Боря Блатграп. Он что-то знает о том, что происходит.

* Пескетарианцы – люди, которые не употребляют в пищу мясо теплокровных животных, но едят рыбу и морепродукты.

* Сирин – в славянской мифологии прекрасная крылатая дева. Ее подруга еще одна крылатая девушка – Алконост.