Мы будем вместе

2

— Как? Эрскин? — удивленно спросила Изабель.

Брэндан вынужден был вновь вернуться в кресло. Изабель налила ему в чашку чаю.

— Он отличный человек, с головой на плечах, не сопляк какой-нибудь, но и не стар, ему ведь всего тридцать восемь… — принялся нахваливать своего протеже Брэндан.

— Да, но Камилле двадцать два!

— Это не та разница, о которой стоит говорить, — безапелляционно сказал Брэндан. — Главное, чтобы человек был хороший.

— Откуда ты знаешь, какой он человек? Я не могу сказать, что в восторге от него, — задумчиво добавила Изабель.

— Я с ним давно работаю. И позволь заметить, что ты всего пару раз встречалась с ним на приемах, а я общаюсь с Эрскином каждый день. И вообще, я думаю…

— Все «я» да «я»! Мне все понятно! Ты собираешься отдать нашу дочь за человека, который выгоден тебе как партнер. Это что, взятка?

— Нет, конечно, что за глупости ты говоришь?! — возмутился Брэндан.

— Тогда попытка покрепче привязать его к себе?

— Прекрати, Изабель! Это просто трезвый расчет. То качество, которого наша дочь, как оказалось, совершенно лишена! Я думаю о том, что когда-нибудь все равно умру. И мне не безразлично, кому останется мое дело. Сын меня разочаровал, и я надеялся, что хотя бы дочь сделает так, чтобы дело всей моей жизни не досталось неизвестно кому! Я уже пообещал Эрскину, что всячески буду ему помогать в борьбе за любовь и руку моей дочери. Он очень хочет быть рядом с Камиллой.

— Да они же встречались всего два или три раза!

— Он пару раз говорил с Камиллой. В конце концов, Эрскин разумный человек. Он знает, что человек, который строит такие корабли, — говоря это, Брэндан невольно приосанился, — сумеет уж как-нибудь воспитать дочь. И потом он единственный, кому я могу доверить свои верфи.

— Брэндан, как ты можешь думать о верфях, когда твоя дочь страдает?! Ты должен сейчас подумать о счастье Камиллы, а не о том, кому и что ты пообещал. Кстати, как ты вообще мог пообещать Эрскину, что Камилла выйдет за него! Она не твоя собственность!

— Если я об этом не подумаю, в моей семье никто не вспомнит, откуда у них деньги! — Брэндан предпочел проигнорировать вопрос жены. Он и сам чувствовал, что данное им Эрскину обещание не слишком хорошо выглядит с точки зрения морали.

— Камилла права, ты совершенно зациклился на своих деньгах! Я очень разочаровалась в тебе, Брэндан. Очень. Раньше ты был другим.

Изабель встала и, от двери бросив на мужа полный негодования взгляд, вышла из комнаты.

— Эх, и почему вы отказываетесь меня понять… — обреченно пробормотал Брэндан. Хотя Изабель практически всегда соглашалась с его решениями, она оставляла за собой право быть ими недовольной. А больше всего на свете Брэндан боялся осуждающего взгляда жены. — Кажется, я серьезно попал. Остается только надеяться на то, что они смогут понять меня. А Камилла сможет простить. Я уверен, что так всем будет лучше. Когда-нибудь я им все расскажу, но только не сейчас. Сегодня Изабель была слишком близка к пониманию того, что происходит…

— Мистер Риттер, если вы не прекратите разговаривать сам с собой, мне придется вызвать врача.

В гостиную вошла пожилая крупная женщина. На ней было черное шелковое платье, а поверх него белый передник.

— Господи, Барбара! Мне только ваших наставлений не хватало! — простонал Брэндан.

— Мадам сказала, что вы решили сегодня спать в кабинете. Может быть, постелить вам в комнате для гостей?

— Раз миссис Риттер сказала, что я буду спать в кабинете, стелите там, — резко ответил Брэндан.

— Можете не пытаться сделать вид, что это ваше решение, мистер Риттер. Весь дом слышал, как вы тут орали. А мы-то радовались, что, мол, наконец-то маленькая Камилла вернулась домой! Если бы бедная девочка знала, какой прием ее ожидает!

— Барбара, мне кажется, вы беззастенчиво пользуетесь тем, что воспитывали не только Камиллу, но и меня.

— Вам это только кажется, сэр, хотя хорошая порка вам бы не помешала!

— Барбара, постелите мне в кабинете. Мне утром рано вставать. Все, тема закрыта.

— Вот же человек, — не унималась Барбара, — Бог дал вам такую жену, такую дочь, такого талантливого сына!.. А вам лишь бы их всех корабли эти проклятые заставить строить!

— Бог дал мне несносную экономку!

— Если бы меня не было в вашем доме, кто бы следил за слугами, готовил еду, воспитывал детей? А?

— Барбара, вы незаменимы столь же, сколь и невыносимы. Прошу вас, оставьте нотации на завтра. Мне сегодня и без того тошно.

— Ох, Брэндан, что же вы такое творите, что и самому плохо?! Вот делали бы все правильно, и вам бы было хорошо, и Камилле, и мадам!

— Барбара, если вы сейчас же не уйдете или на худой конец не замолчите, я вас убью. Ведь уволить я вас не могу.

— Он действительно сошел с ума! — Театральным жестом экономка вскинула руки к потолку. — Господи, помоги ему и всему этому дому!

Барбара развернулась и тяжелой походкой вышла из комнаты, недовольно качая головой.

Интересно, подумал Брэндан, шофер мне будет завтра давать советы? Или садовник? Да что они вообще себе вообразили?! В этом доме пока еще я хозяин!

— Я здесь хозяин! — повторил Брэндан вслух, но как-то не очень уверенно прозвучали его слова.

По крайней мере, я должен сделать все, чтобы Камилла вышла замуж за Эрскина, подумал Брэндан. Он тот, кто и нужен моей девочке. И когда-нибудь она скажет мне спасибо за то, что я уберег ее от этого ужасного Джима. Что за имя-то такое?!

Камилла боялась, что мать придет ее успокаивать, но Изабель хватило мудрости не тревожить дочь в такой момент. Она понимала, что больше всего на свете Камилле хочется побыть одной и выплакаться в подушку. Изабель любила и знала свою дочь, и о том, что Камилла терпеть не может давать волю слезам при ком-то, даже при родной матери, помнила отлично.

Когда слезы иссякли, к Камилле вернулось спокойствие. Да, она знала, что отец будет не очень рад ее браку с Джимом, но на такую реакцию вовсе не рассчитывала. Однако надо быть сильной, чтобы суметь противостоять давлению отца.

Я завтра же поеду в Ковентри, решила Камилла. Джим будет рад мне, да и с его матерью мне все равно следует познакомиться. А сейчас, когда она больна, будет даже лучше, что я приехала. Все же лишние руки. Ведь я все умею. Мама была права, когда настояла, чтобы Барбара научила меня готовить, стирать и шить. Папа зря говорит, что я не готова к взрослой жизни. Я ведь прекрасно обходилась без слуг, пока училась. И ничего, не умерла. Подумаешь, деньги! Я смогу зарабатывать, да и Джим у меня молодец. Я верю в него, чтобы там папа ни говорил. Как жаль, что я не могу ему позвонить прямо сейчас… Вот было бы здорово услышать его голос! Но нельзя. Ведь он сразу же поймет, что у меня неприятности. Он очень остро чувствует, когда у меня случается беда. Зачем же его расстраивать? Вот приеду и все расскажу. Но мне так нужно хоть с кем-нибудь поговорить! Как жаль, что нельзя говорить об этом с мамой! Она бы выслушала меня и посоветовала что-нибудь дельное. Но если я сейчас начну ей жаловаться, маме станет еще хуже. А у нее слабое сердце. Как же папа не понимает, что своими криками и скандалами он отправит ее на тот свет раньше времени! С Барбарой говорить нет смысла. Она сразу же начнет причитать: «Детка моя!» К кому я могу обратиться? Может… Точно! Я уже сто лет не разговаривала с Чарльзом! Уж он-то точно поймет меня. Главное — застать его дома.

К удивлению Камиллы, брат сразу же снял трубку.

— Привет, Чарли! — воскликнула она преувеличенно весело.

— Маленькая Ка?! — удивился Чарльз.

— Что, я уже тебе и позвонить не могу? Ты сразу же удивляешься! — обиделась было Камилла.

— Прости, сестренка, просто твой звонок неожиданный…

— Надеюсь, я тебя ни от чего не оторвала? — спросила Камилла.

— Нет, что ты!

— И ни от кого? — добавила она.

— Маленькая Ка! — пораженно воскликнул Чарльз.

— Ладно тебе, все мы уже не дети, — сказала Камилла и, не удержавшись, грустно вздохнула.

— У тебя что-то случилось? — спросил немедленно насторожившийся Чарльз.

— Да нет, все в порядке, просто решила поговорить с тобой, Чарли. — Камилле вдруг расхотелось рассказывать брату о недавнем скандале. Чарльзу и так досталось от отца, когда он, единственная надежда семьи, стал не инженером, а художником.

— Камилла, уж меня-то ты точно не обманешь. У тебя совершенно похоронный голос.

— Прости, Чарли, я, наверное, не должна вываливать на тебя свои проблемы, но…

— Давай уже, говори, иначе зачем существуют братья?

— Спасибо тебе!

— Я еще ничего не сделал. Так что там у тебя стряслось?

— Папа категорически запретил мне выходить замуж за Джима и устроил по этому поводу грандиозный скандал! Такого не было с тех пор, как ты ушел из дому.

— Джим… это тот парень, с которым ты встречаешься уже четыре года? — спросил Чарльз, лихорадочно пытаясь вспомнить скудную информацию о жизни сестры.

— Да, — подтвердила Камилла.

— Интересно, а чего отец еще ожидал через четыре-то года?

— Я приехала сообщить им о нашей помолвке, — продолжила Камилла, — а папа принялся орать. Ты же знаешь, он не может спокойно поговорить о чем-то важном!

— А если упрется…

Они одновременно вздохнули.

— Да. Так что теперь у меня только один выход. Порвать с семьей и идти к алтарю одной.

— Не торопись, малышка, делать это. У тебя перед глазами есть пример старшего брата, который слышит своих родных только по телефону. Это очень тяжело, Камилла, поверь мне. Ты должна понимать, что отец злится вовсе не потому, что ему действительно не нравится твой Джим. Он просто для себя все уже решил. Ты же знаешь его крутой нрав. А теперь, когда ты пошла против его воли, он начал беситься. Но он ведь делает так только потому, что любит тебя, маленькая Ка.

— Я все это понимаю, Чарли, но он даже не дал Джиму ни одного шанса!

— Это тоже вполне в традициях папы. Мне он ни дал и полшанса. А я все же его сын. И теперь, когда у меня уже есть кое-какие успехи, он так и не хочет признать это. Я только надеюсь, что постепенно он отойдет и я смогу праздновать Рождество дома, с вами.

— Ты скучаешь, Чарли?

— Очень, маленькая, очень. В прошлое Рождество чуть не наплевал на все и не поехал к родителям! Но в последний момент подумал, что папа просто съест меня вместо праздничного пудинга, появись я на пороге, и отказался от этой идеи.

— А мы с мамой надеялись, что ты появишься, — призналась Камилла. — Отец был в неплохом расположении духа и даже глазом не сморгнул, когда мама упомянула тебя в молитве.

— О! Это уже показатель! Сестренка, ты хотела совета. Так вот я тебе его даю — не спеши порвать с семьей. Тем более что мы тебя все очень любим.

— Но я хотела уехать завтра к Джиму…

— И хлопнуть при этом дверью. Да посильнее. Так ведь?

— Примерно, — нехотя согласилась Камилла.

— Кстати, а почему Джим не с тобой? — поинтересовался Чарльз.

— У него мама в Ковентри заболела. А так он собирался ехать к родителям со мной. Но сейчас я рада, что приехала одна. Папа бы его просто убил.

— Ну, убить-то не убил, но на улицу выставил бы.

— Ой, Чарли, я знала, что это будет нелегко, но что так тяжело! — Камилла вздохнула. — Как хорошо, что у меня есть ты и мама!

— Ты хоть маме-то не плакалась в жилетку? Хотя, раз ты вспомнила обо мне, значит, больше не с кем поговорить.

— Я не решилась говорить с мамой, — честно призналась Камилла. — Она хоть и выглядит хорошо… Мне страшно за нее, Чарли. Тебя нет, я почти ушла из дому, отец кричит…

— Не бойся, наша мама сильнее, чем кажется! И потом, с отцом она живет дольше нас, и все еще не ушла от него. Даже имеет на него некоторое влияние.

— Если бы она могла заставить его дать Джиму шанс!

— Камилла, куда вам с Джимом спешить? Или тебе не терпится влезть в белое платье и бросить в кого-нибудь букет кремовых розочек?

— Без этого я точно обойдусь! У меня и подруг-то таких нет, — уверенно произнесла Камилла.

— Ну так и не торопись. Просто ты поставила отца перед фактом. Дай ему время прийти в себя. Когда он осознает, что его девочка уже сделала выбор, вы сможете спокойно пожениться.

— А вдруг он это поймет лет через двадцать?

— Ничего подобного! — уверенно возразил Чарльз. — Я ушел из дому два года назад, а он уже готов принять меня обратно.

— Я сказала, что он не сморгнул. Это вовсе не значит, что тебя не выкинут на улицу, — поправила брата Камилла.

— Да брось ты! После выставки в новой галерее Тейт-модерн папа поймет, что ошибался. У меня к тебе только одна просьба. Пусть мама подсовывает ему журналы, где пишут о моих выставках.

Камилла хмыкнула.

— Тонкий рекламный ход, да, братец?

— Именно, — смеясь, подтвердил Чарльз. — Камилла, послушай меня, детка. Мне очень плохо без вас. Все мои достижения — ничто, потому что я не могу разделить радость с вами. Подумай хорошенько, стоит ли торопиться, если потом полжизни придется потратить на то, чтобы вернуться.

— Спасибо, Чарли, я буду думать.

— У меня замечательная младшая сестренка. Желаю тебе и твоему Джиму счастья. Думаю, папа скоро придет в себя. Я люблю тебя, маленькая Ка.

— Я тоже люблю тебя, большой Чарльз! — улыбнулась она, вспомнив старую шутку.

Камилла положила трубку, на ее губах играла легкая улыбка.

После разговора с братом она немного успокоилась и теперь могла более трезво посмотреть на эту ситуацию. Да, она может поехать к Джиму в Ковентри, но при этом не обязательно сжигать за собой мосты. И потом, для мамы это будет жестоким ударом.

Она даст отцу время смириться с тем, что его маленькая дочка все же выросла. Ведь им с Джимом действительно некуда спешить. Джиму нужно заниматься карьерой, да и ей не помешает сосредоточиться на получении степени магистра. Ребенка заводить они не собираются. А уж устроить так, чтобы жить в одном городе, вообще не проблема. Они с Джимом снимут квартирку, поживут вместе, а там видно будет. Должен же отец когда-нибудь смириться с мыслью, что Камилла выйдет замуж только за Джима!

Камилла очень надеялась, что он все же не будет слишком долго смиряться.