Мы на плечи взвалили

Часть 14

Несмотря на ожидания, репрессий не случилось. Не только репрессий, но и даже какого-нибудь расследования. Возможно, это произошло еще и потому, что из школы внезапно исчез профессор Люпин, так же, как и директор. Потратив почти неделю на ожидание неприятностей, товарищи офицеры позволили себе немного расслабиться. Слухи циркулировали разные — от неизвестного проклятья, полученного МакГонагалл, по поводу чего была небольшая суета на Слизерине, до «неприятности» с Перси, переведенного на домашнее обучение. Мама удовлетворилась обещанием рассказать дома и не настаивала в письмах. Близнецы присмирели, даже не пытаясь экспериментировать, а Гермиона учила товарищей офицеров и Луну заклинаниям, найдя себя в преподавании. В эти моменты у девочки пропадал страх, но проявилась другая неприятность…

Все-таки испытанное Гермионой не могло не сказаться на психике, поэтому сюрпризы вполне ожидались. Не такие, конечно, какие последовали, но ожидались. На одно из занятий девочка принесла с собой тетрадку, которую вручила Стасу. Товарищ капитан с интересом открыл ее, читая, а отчего-то смутившаяся Гермиона встала рядом с ним.

— Зая! — с тревогой в голосе позвал Стас, вглядываясь в написанное. — Иди-ка сюда. Гермиона, скажи, ты хочешь быть наказанной?

— Я… ну… мне легче, когда… — еще больше смутилась девочка, а Ленка в это время заглядывала в тетрадку.

— Да, проблема, — вздохнула товарищ старший лейтенант. — Скажи, Гермиона, тебе важна именно порка или наказание может быть любым?

— Что у вас? — поинтересовался Витя, а Луна очень грустно посмотрела на кудрявую девочку.

— Проблема у нас, — вздохнул Стас, отдавая тетрадку Ленке, а сам притянул Гермиону к себе на колени. Девочка сразу же обняла товарища капитана, закрывая глаза. Ее немного трясло, поэтому Стас очень тихо заговорил с ней: — Тебе нужно любое наказание?

— Наверное, я не знаю, — ответила Гермиона. — Мне иногда становится очень тяжело здесь, — она приложила руку к грудной клетке. — Значит, я виновата и меня надо наказать. Если наказать, то становится легче.

— Компенсирует адреналином, — вздохнула Ленка. — Хм… Надо дать ей пострелять, что ли… Что у нее может вызвать выброс адреналина?

— Вопрос… — протянул Стас и принялся щекотать девочку. — Зая, помогай давай.

Через некоторое время Гермиона уже заливисто смеялась, пытаясь спрятаться от щекотки, и только когда прекратили, с удивлением поняла, что в груди больше не тяжело. От захлестнувших ее эмоций девочка расплакалась.

— Врачу бы ее показать, — сообщил Стас. — Но пока мы и так справимся, да? — спросил он полулежащую у него на руках девочку.

— Да, — улыбнулась Гермиона. — Спасибо вам… Я…

— Ты наш друг, — сказала Ленка, щелкнув девочку по носу. — Какой бы ты ни была, ты наш друг.

— Здорово как, — прошептала кудрявая девочка и неожиданно задремала.

— А вот это уже не очень хорошо, — заметила товарищ старший лейтенант. — Утомляется быстро, как бы не огребла проблемы сердца.

— Как ты правильно сказала, Зая, тараканы у нее мадагаскарские, — заключил Стас. — Ладно, пока спит, что у нас по реалиям?

— По слухам, кошка получила страшное проклятье, с которым не может справиться Мунго, — хихикнула Ленка. — Это волшебная больница такая. Про Перси ты и так знаешь, как и про ликование у нас на факультете. Исчез директор, видимо, сработало письмо. Наружу мы не выходим, потому пока все.

— Понятно, — кивнул товарищ капитан. — Что с Луной? Вяз! Как зазноба?

— Лучше всех, — показал большой палец Виктор. — Говорит, что твоя сама себе душу рвет, так что надо думать, что делать, чтобы дожить до каникул.

— Тоже мне новость, — вздохнул Станислав. — Ладно, разберемся. Кто мне скажет, что делать с ее желанием наказания?

— Это ей кошка крышу с крепления сбила, — вздохнула Елена Владимировна. — Тут только терпение и вдумчивая работа, но меня беспокоит ее сердце.

— А доктора в группе нет, — закончил за нее Виктор. — Кстати, а почему портрет не настучал, что мы не ночевали у себя?

— Эх, Витя… — вздохнула Ленка. — Спецназ виден сразу. Тебе гоблин что сказал? Он сказал, что ты совершеннолетний. А портреты следят за детьми, нюанс уловил?

Заранее настроившая себя на то, что никакого дня рождения не заслужила, где-то в глубине души надеялась на чудо, хотя о своем дне рождения Гермиона никогда никому не говорила. Поэтому в это утро девочка проснулась грустной. Прошептав себе: «с днем рождения, Миона», она всхлипнула и пошла в душ. На сердце было тяжело и очень хотелось плакать. Ей сегодня исполнилось четырнадцать, но друзья об этом не знают, а родители… Родители далеко. Еще раз всхлипнув, Гермиона взяла себя в руки. Почему-то вдруг захотелось оказаться на месте маленькой Лили. Гермиона была даже готова на то, чтобы умирать в муках, но хоть немного почувствовать, как ее любит совершенно определенный человек. Смыв душем следы слез, девочка еще раз взяла себя в руки.

Одевшись, девочка вышла из спальни, старательно давя в себе эмоции, но стоило ей выйти в гостиную, и она увидела своих друзей. Стас вручил девочке букет белых роз, Ленка поцеловала в щеку, и они втроем спели Гермионе «с днем рожденья тебя», отчего кудрявая девочка расплакалась. Она спрятала лицо в цветах и опустилась бы на пол, если бы не Стас.

— Эмоции у нее, — объяснила Ленка. — Она же думала — никто не знает, вот и растопырило девчонку.

После и за завтраком, и на уроках, Гермиона счастливо улыбалась, сжимая в руке ладонь Стаса. Товарищ капитан понял, что девочка нуждается не просто в заботе, а конкретно в нем, поэтому просто был для нее. Если бы его сейчас спросили о чувствах, Стас бы скорее улыбнулся — девочка нуждается в защите и поддержке, какие чувства?

А в школе начались странные шевеления. Сначала исчезли дементоры, потом замок наводнили люди в красном. Они что-то очень активно искали, но опрашивали практически исключительно факультет Слизерин. При этом люди в красном активно патрулировали замок, отлавливали нарушителей и смешили товарищей офицеров. Виктор и Станислав устроили соревнование. Соревнование заключалось в прикреплении на мантию аврора пергамента с надписью так, чтобы тот ничего не почувствовал. Пока вел Стас со счетом 32:30, девочки активно болели за обоих спецназовцев, а авроры бесились, но ничего не могли сделать. В конце концов очень сильно огребли близнецы, потому что репутация.

Усевшись в библиотеке, товарищи офицеры, Луна и Гермиона изучали устав школы, применив к нему проявляющие чары. Если при обычном прочтении это был сухой текст, смысл которого терялся на середине прочтения, то после наложения Гермионой проявляющих чар, текст разительно изменился. Гермиона в такие моменты чувствовала себя членом команды, важным и нужным, что избавляло ее психику от нагрузки. По крайней мере, она не бледнела, пугая Ленку своим видом.

— Итак, что мы имеем с гуся? — поинтересовался Станислав.

— Деканов нет, — сообщила Ленка. — Есть главы домов, руководящие обороной в случае нужды. Поэтому все, что делается в кабинетах, остается под покровом тайны.

— Хреново, — сообщил Станислав. — Ограничений для них нет?

— Да ты понимаешь… — протянула товарищ старший лейтенант. — Это же десятый век, нравы простые… Командует тот, кто лучше подготовлен и дал клятву не использовать знания во вред.

— А что за клятва? — поинтересовался Станислав.

— Да клятва простая, — хмыкнула Ленка. — Вот она: «клянусь тем, что дорого, не использовать знаний своих во вред замку».

Стоило девочке прочесть клятву, как замок содрогнулся, Ленкины глаза округлились, а Гермиона согнулась в приступе смеха. Некоторое время Ленка пыталась сообразить, что происходит, а потом тихо выругалась. Накрыв книгу мантией, по сигналу товарища старшего лейтенанта офицеры и сопровождавшие их лица покинули библиотеку.

Усевшись в заброшенном классе, Ленка вытащила книгу из-под мантии и еще раз вчиталась в текст. Едва дотерпевшая до класса Гермиона от души смеялась. Очень по-доброму улыбалась и Луна. Только Стас с Витей ничего не понимали.

— Получается, теперь ты глава дома Гриффиндор, — подхихикивая, сообщила Ленке кудрявая девочка. — А ну-ка, вызови домовика.

— Эльф Хогвартса! — воскликнула товарищ старший лейтенант.

— Что угодно главе дома? — поинтересовалось появившееся с хлопком лопоухое существо.

— Пи…ц, — Стас коротко, но очень емко, охарактеризовал ситуацию.

— Можно ли скрыть мой статус? — спросила Елена Владимировна. — Мы подозреваем наличие внутреннего врага.

— Будет исполнено, — поклонился эльф.

— Все физические наказания отменить, — вспомнила девочка. — Принеси нам чаю и свободен.

— Как прикажет глава дома, — еще раз поклонился домовик и исчез. Через некоторое время на столе возник чайник, чашки и блюдо с пирожными.

— Ох-ре-неть! — высказалась Ленка. — И что теперь?

— Теперь ты устанавливаешь правила на факультете, можешь исключить из дома, но не из школы, и руководишь обороной, — рассказала прочитанное Гермиона, оперевшись на Стаса.

— В принципе, логично, — протянул Виктор. — Хорошо, что командир клятву не прочитал. А что директор? У него какие функции?

— Нет никакого директора, — хмыкнула Ленка. — Есть главнокомандующий на случай обороны и только на этот случай, никаких больше прав и функций, кроме отдельного жилища. Фактически, в мирное время он идет лесом.

— Тогда завтра у нас суббота, и мы используем служебное положение в личных целях, — решительно проговорил Стас.

— Это интересно, — улыбнулась товарищ старший лейтенант. — И как?

— Кудрявую, в смысле Гермиону, к врачу сводим, — объяснил товарищ капитан.

— Это очень хорошая мысль, — Ленка сразу же посерьезнела. — Принимается.

На следующий день, отправившись из школы камином в Нору, Ленка удивила маму, но та согласилась подождать несколько часов, пока не решится вопрос с Гермионой. Девочка, выглядевшая бледной и усталой, смутила и Молли, кроме того, женщина вполне доверяла дочери, чтобы не возмущаться.

В связи с выходным днем и отсутствием экстренности, в больнице ловить было нечего,[5] поэтому отправились в частный кабинет, где доктор очень долго слушал девочку, снял кардиограмму, потом расспрашивал и, наконец, сделал свои выводы:

— У девочки посттравматический стрессовый синдром, — сообщил доктор то, что товарищи офицеры знали и до него. А вот дальше он рассказал то, чего ребята не знали: — Из-за того, что она нуждается в адреналиновой компенсации, у нее начинает потихоньку сбоить сердце. Поэтому или вы ее снимете с адреналина, или через полгода начнет развиваться сердечная недостаточность.