Мы с тобой Макаренки

Третья глава НЕПРЕДВИДЕННЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА В СТЕПНОЙ ТИШИ

Да, с ребятами Мартьянову было легче. Генка Сафонов, Олег Синельников, Колька Снегирев, Митрич… Вся бригада – старая проверенная гвардия. Гвардия, которая не подведет, не подкачает. Гвардия, которая неукоснительно поддерживает распорядок, раз и навсегда заведенный Мартьяновым. А Игорь считал, что в такой жизни, как у них, самое главное – железный распорядок дня.

7 ч. 00 м. Подъем. (Обязательно быстрый.)

7 ч. 15 м. Политинформация. (Название не совсем удачное, так как в это время никто и никогда не получал политических информации – народ грамотный, читает газеты и слушает радио.) Проводятся политинформации примерно так:

– … Вот я и говорю: не каждому дано в космосе побывать. Везет же людям!..

– На математику да на физику нужно было в свое время нажимать, и тебе бы повезло. А то с хронической тройкой его на Луну потянуло!

– Самое главное, братцы, это любовь! История на этом держится – Ромео и Джульетта, Митрич и… Умолкаю. Говорю, больше не буду!..

– Пояс мой положи на место. Пояс не тронь! Куда прячешь? На нем моя метка…

– Ты не вздумай сегодня опять забыть крючья с изоляторами…

– Игорь Николаевич, а на яме я вчера вкалывал, пусть сегодня Лохматый пойдет, или…

– Лохматый, Лохматый! (С легкой Жоркиной руки за Николаем Снегиревым прочно утвердилось это прозвище.) Что, кроме Снегирева, найти никого не можете?! Вчера – Колька, сегодня – Колька…

Впрочем, мы отвлеклись от темы. 7 ч. 30 м. Завтрак. (Обязательно горячий и обязательно сытный.)

7 ч. 50 м. Выход или выезд на работу.

8 ч. 00 м. Начало рабочего дня.

12-13 ч. Обед. (Несмотря на любовь Игоря к железному распорядку, обед был почти всегда не вовремя. Монтажники зависели от одной единственной машины, находящейся в их распоряжении.)

13-17 ч. Работа.

17 ч. 20 м. Возвращение на место стоянки.

После 17 ч. 20 м. начинается личное время. А свое свободное время каждый может проводить, как ему захочется.

Такая схема распределения времени была проверена на практике в многочисленных командировках. Люди привыкали к распорядку дня и выполняли его безукоризненно. Игорь мог бы быть доволен, если бы не «но». А это «но», к сожалению, частенько встречается в жизни. Вот и сейчас… Что там у нас по железному мартьяновскому распорядку?

7-00. Подъем.

…Мартьянов проснулся от нестерпимой духоты. Солнце, успевшее к этому времени забраться на приличную высоту, беспощадно «прожигало» полотняные стенки палатки.

По многолетней привычке Игорь сразу же взглянул на часы. Стрелки показывали начало девятого.

«Девятый час, девятый час, девятый час»,- ритмично отстукивало в какой-то клеточке мозга.

Игорь сел на кровати и стал искать тапочки. Куда они могли подеваться? С вечера же их вот сюда ставил, а сейчас нет.

А в мозговых извилинах шла работа – девятый час, девятый час. И вдруг стоп – девятый час?!

Игорь с испугом снова взглянул на часы. Да, никакой ошибки, стрелки неумолимо показывали именно девятый час.

«Как же так?! Что случилось? Почему все спят?» И догадка – «Опять Скрипичкина проспала! Точно! А ведь клялась, что с ней никогда больше такого не случится».

Игорь быстро оделся, выскочил из палатки.

Скрипичкина – единственная женщина в бригаде. У нее отдельная палатка метрах в пятидесяти от «командирской». Игорь подошел к палатке вплотную и прислушался. Так и есть. Спит.

– Товарищ Скрипичкина! Светлана Ивановна!

– Да, – послышался сонный голос, – это вы, Игорь Николаевич? Доброе утро.

– Вы одеты? – вместо приветствия спросил Игорь.

– Не-ет, но я под простыней. Можете входить.

– Одевайтесь немедленно!

Игорь побежал обратно в свою палатку – будить Митрича. Пусть Волков сообразит что-нибудь пожевать, да побыстрее – и так выход на работу сегодня задержится часа на два, не меньше.

Митричу не пришлось долго объяснять, в чем дело. Он тут же вскочил на ноги.

– Ты это того, Игорюха, – вдруг сказал просительно Волков, – не ругай ее очень-то. Может, заболела она?

Игорь удивленно взглянул на Митрича и с прямотой, свойственной старым друзьям, спросил:

– Влюбился, Гришка?

– Не знаю, – сконфузился Волков, – а вообще не твое дело.

Из палатки они вышли вместе. Волков направился под навес, где находилась «кухня-столовая», а Мартьянов пошел выяснять отношения со Скрипичкиной.

– …Оделись, Светлана Ивановна?

– Заходите, Игорь батькович.

Но Мартьянов опять не воспользовался приглашением.

– Вы почему проспали, товарищ Скрипичкина?! – строго спросил он, – Ночь мала, что ли?!

– Проспала? – Светлана секунду помолчала, затем жалобно проговорила: – Должно быть, продуло меня, Игорь Николаевич. Такал слабость ужасная…

– Заболели?

– Грипп, наверное, у меня.

– И температура есть? – недоверчиво спросил Игорь.

– Сейчас какой-то новый грипп ходит. Говорят, из Африки привезли, бестемпературный… Ох!!! – вскрикнула она.

– Что случилось? – испугался Игорь.

– В бок что-то стрельнуло, Игорь Николаевич. Вот уже отпустило.

«Должно быть, и вправду заболела, – думает Игорь. – А может, и нет? В прошлый раз тоже жаловалась на простуду, а оказалось…»

– Ладно, – решил Мартьянов, – вы лежите пока, а я попозже врача подошлю.

И Игорь поспешил под навес, откуда доносился бас Митрича, сзывающий монтажников к завтраку.

© Copyright: Михаил Лезинский, 2007

Свидетельство о публикации №2709040007

Список читателей Версия для печати Заявить о нарушении правил

Рецензии

Написать рецензию

Где-то Вы писали, что у Вас нет ничего кроме таланта. Неправда! Мастерство приобрелось с годами, а стиль! не нужно быть графологом, чтобы доказать Ваши авторские права! ЭТО ВАШЕ, ОЧЕ ВИДНО.

С уважением,

Ирина Январская 05.09.2007 03:48 • [Заявить о нарушении правил]

Добавить замечания

Так то я отгавкивался от Наглого Мяу , усомнившегося в моём таланте . Но , вы правы мадам Клевер , и мастерство с годами мал-малл появилось .

А " мастерство Лезинского ", как заметила книгоиздатель и литературный критик Валентина Макарова , "не пропьёшь"! А женщинам я почему-то больше доверяю .

Дед Мыша , ужас , какой доверчивый мужчинка .