Мы такие же люди

27. Фред

Каждый день во время отлива женщины Милингимби ищут на обнажившихся скалах и отмелях съедобных моллюсков. Однажды, вскоре после моего приезда, я пошел понаблюдать за ними. Когда я проходил по берегу, ко мне решительным шагом подошел средних лет абориген с живыми глазами и, улыбаясь, сказал:

- Меня зовут Фред. А тебя?

Я сказал ему свое имя, и он его повторил.

- Хочу посмотреть, как женщины собирают моллюсков, - сказал я ему.

Фред пренебрежительно фыркнул. Он был явно невысокого мнения о женщинах.

- Давай поговорим, а? Это гораздо приятнее. Женщины все равно понесут моллюсков мимо нас. Тогда и посмотрим.

Он огляделся вокруг, соображая, куда бы меня посадить, и принес банку из-под керосина. Я сел, а он присел рядом на корточках.

Фред был одет в старые спортивные трусы. В руках он держал ч копьеметалку, хотя копья у него не было. Грудь и плечи пересекали выпуклые шрамы от надрезов.

В поисках темы для разговора я спросил его, что это за шрамы. Он неохотно ответил:

- Мы делаем рубцы, так красивее...

- Как наносят такие рубцы? - спросил я.

Фред ответил скороговоркой, словно это скучная тема для беседы:

- Острым камнем. Потом в надрез втирают золу. Получается красивый шрам.

Фред нетерпеливо махнул рукой, как бы покончив с этим вступлением, и перешел к основному:

- Ты знаешь Америку, а?

Он услышал об Америке от американских летчиков, размещавшихся во время войны неподалеку от миссии Милингимби.

- Я никогда не был в Америке. Америка за океаном.

- Там много курева - "Лаки Страйк", "Кэмел"...

- Много сигарет давали тебе американцы? - спросил я.

- Много. Американцы - все как один настоящие джентльмены. Верно, что Америка очень большая?

- Да. Там живет много людей. У них большие дома, такие высокие, как четыре дерева, поставленные одно на другое.

Мои последние слова едва не изменили отношения Фреда ко мне. Он посмотрел на меня с некоторым сомнением, но когда я его заверил, что говорю правду и у меня в комнате есть снимки таких зданий, то вернул себе его дружеское расположение.

Я попросил его рассказать что-нибудь о своей жизни. Фред сказал:

- Родился я у залива Бокаут. Мой отец и мой дед, все наши старики пришли издалека давно-давно... Моя мать была из одного племени, отец - из другого. Я оставил мать, пошел за отцом. Говорил на языке отца. Теперь говорю иногда на языке матери, иногда на языке отца.

Тут я опять сказал, что хотел бы присоединиться к женщинам, которые ищут моллюсков.

- Женщины! - фыркнул Фред. - От иных женщин - одни неприятности. Болтают да болтают ночи напролет. Мы поедим моллюсков, когда они их наберут.

Фред поднялся. Я пошел с ним к дверям его хижины. Он подбросил дров в костер. По-видимому, мысль о съедобных моллюсках настроила его более миролюбиво по отношению к женщинам. Дожидаясь их возвращения, он сказал:

- У меня жена хорошая, приносит много еды. Я себе сижу, она тащит еду, варит еду. Я ем. Так каждый день. Работать не приходится.

- У тебя только одна жена? - спросил я.

- Две, - мрачно ответил он, оглядываясь по сторонам, словно желая удостовериться, что его никто не слышит. - Мой брат умер, - продолжал он таким тоном, словно брат, умерев, совершил против него преступление. - Я получил его жену. Вот болтунья! Она сейчас в саду.

Позднее я узнал, что первая жена Фреда ужасно ревновала его к своей сопернице. Обе оказались острыми на язык, и в конце концов Фред ожесточился против женщин. Первая жена в избытке снабжала его "женской пищей", а это было для Фреда мерилом в оценке женщин. Вторая жена не отличалась особыми способностями в этой области. Она работала в саду миссии.

Раньше Фред отличался буйным нравом. Когда нарушался порядок в лагере, зачинщиком почти всегда был Фред. Он хорошо говорил на двух диалектах, и его язвительное красноречие частенько приводило врагов в бешенство...

Ныне Фред - ярый защитник обычаев племени, строго порицающий "вольное" поведение молодежи. (Впрочем, такая эволюция не редкость и среди белых.)

Костер разгорелся. По груди Фреда струился пот. Тут я решился задать вопрос, который уже давно собирался выяснить.

- По-твоему, от белых плохо пахнет, Фред?

- Попахивает, - последовал лаконичный ответ.

Поскольку я регулярно принимал душ, то спросил с некоторым чувством самодовольства:

- А от меня пахнет?

- Еще как, - ответил Фред, скривившись.

Первая жена Фреда вернулась с берега. Ее жестянка была полна моллюсков. Она поставила жестянку на огонь, не добавляя воды, и присела на корточки рядом с нами, ожидая, пока ракушки раскроются от пара. К нам подсели дети. Мы молча смотрели на жестянку. Мимо нас прошло четверо аборигенов из зарослей. Они были покрыты пылью и явно утомлены длинной дорогой. На копье, которое нес абориген, шедший впереди, раскачивалась игуана, с копьеметалки свисали две крупные рыбины. Второй мужчина нес на плечах валляби. Двое других несли еще одну игуану и несколько рыб, нанизанных на копье, которое они держали за концы.

Фред посмотрел на них с восхищением и не без зависти.

- Много еды. Хорошие охотники! - сказал он.

Он перевел свой взгляд на жестянку с моллюсками. "Женская еда" явно потеряла для него всякую привлекательность.

Женщина сняла жестянку с огня и вытряхнула содержимое на лист оцинкованного железа. От горки моллюсков поднимался пар.

Фред принялся за моллюсков. Он просовывал большой палец между полуоткрытыми створками раковин и клал содержимое себе на ладонь, затем отбрасывал ракушки ловким движением руки, отработанным долгой практикой.

Когда его ладонь наполнялась, он быстро отправлял содержимое в рот и. тянулся за следующей раковиной, не нарушая ритма своих движений.

Фред ел, приговаривая: "Вкусная еда". Его разочарование прошло. Жена и дети Фреда уплетали моллюсков столь же усердно. Я с трудом открыл несколько раковин и попробовал содержимое. Оно было приятным на вкус. Когда горка моллюсков исчезла, Фред откинулся назад и, дымя сигаретой, которой я его угостил, объявил, что расскажет мне историю.

Он рассказал мне несколько мифов о культурных героях. Я уже записал много таких мифов. Поэтому, выбрав удобный момент, я попросил его для разнообразия рассказать о чем-нибудь, что случилось на самом деле. Моя просьба привела его в замешательство. Немного поразмыслив, он объявил, что таких историй он не знает.

- Да мне и не нужно историю, - объяснил я. - Расскажи мне просто о знакомом тебе человеке, о чем-нибудь, что с ним приключилось. Знаешь ты какого-нибудь мужчину, который убежал с чужой женой и был убит? Или вот: когда ты был молод и жил в зарослях, не было ли среди вас женщины, которую часто похищали мужчины? Расскажи мне что-нибудь такое, что произошло на самом деле. Чтобы каждое слово было правдой! Если вспомнишь что-нибудь подходящее, я дам тебе две сигареты.

Фред погрузился в мучительное раздумье. Вдруг он вскочил и подошел к своей жене, которая теперь сидела у входа в хижину. Он заговорил с ней с серьезным видом, но, наверное, она не сумела ему помочь. Фред почесал затылок, лицо его выразило огорчение. Он пошел к хижине Гарри и, размахивая руками, стал о чем-то упрашивать старика. Гарри затянулся своей малайской трубкой и задумчиво уставился в землю. Наконец он вытащил изо рта трубку и произнес несколько слов. На лице Фреда заиграла довольная улыбка. Он вернулся и сел передо мной с видом фокусника, который сейчас вытащит из пустой шляпы кролика.

- Знаю хорошую, настоящую историю! - сказал он, скрестив ноги и наклонившись вперед.

- Отлично! Гарри тоже ее знает?

- Гарри знал всех этих людей. Я тоже знал этих людей...

Фред то говорил, то умолкал, как бы совершая мысленное путешествие в прошлое. Он рассказал мне о красавице Букумакари, которую похитил мужчина по имени Муравил, о том, как Муравил убил мужа Букумакари, и о мести ее соплеменников.