Мышка для серцееда

Глава 36

Сердце начинает тарабанить в ушах, когда я понимаю, что я оказалась в полной его власти. Дыхание замирает, когда Руслан тащит меня к своей кровати. Упираюсь пятками.

— Ты что творишь? — шиплю сквозь зубы.

— Прилечь хочу, — не задумываясь отвечает.

А у меня глаза на лоб лезут. Он в своем уме вообще?

— С ума сошел? А я при чем? — уже повышаю голос.

Начинаю вырывать руку из стального захвата. Мысли в голове начинают метаться.

— Карина, блин, хватит вырываться. Хватит от меня сваливать постоянно. Нам надо поговорить, и мне уже все равно, что ты насчет этого думаешь.

В очередной раз дергаю рукой.

— Да не дергайся, ничего я с тобой не сделаю такого, — замолкает, и я вижу в полумраке, как сверкает его самодовольная улыбка, которая заставляет дыхание сбиться. — Пока ты сама не попросишь, — добивает он меня.

— Эм.

Меня толкают на мягкую кровать и ложатся рядом. Притягивают к себе в объятия, и облегченный выдох заставляет меня замереть.

— Неужели, блин, ты рядом, — зарывается носом в висок и делает глубокий вдох.

А у меня тело дрожит от его близости. Что значит это его "пока сама не попросишь"? На что он намекает?

Ворочаюсь, пытаясь найти удобное положение. Но стоит прикоснуться ногой к паху, как меня прошибает электрический разряд.

— Ага, я не железный.

— Что ты хочешь? — шепчу пересохшими губами.

— Пока просто поговорить. Не откажусь, если ты мне спинку почешешь, — фыркает он и стискивает меня сильнее.

Подавляю писк и заставляю себя расслабиться. Хоть меня и дико смущает, что Руслан сейчас явно в приподнятом настроении. Об этом свидетельствует то, что сейчас упирается мне в бедро.

— Теперь про Лилю, — Руслан переворачивается на спину и включает ночник.

Меня на мгновение ослепляет вспышка света. Щеки наливаются жаром, когда я вижу, что Руслан лежит в одних боксерах.

Вот блин. Его тело — просто пикник для глаз.

— Не мог бы ты прикрыться? — пищу я.

— Тебя что-то смущает? — хохочет Руслан, но выполняет просьбу. — Так уж и быть, ты мне сейчас сосредоточенная нужна.

Поднимаю взгляд на его лицо и тону в голубых глазах.

— Так вот. Лиля, — напоминает мне причину, по которой я сейчас лежу рядом с ним.

Подпираю подбородок ладошкой и все же сосредотачиваюсь на словах Руслана.

Парень запускает пальцы в растрепанные волосы и делает глубокий вздох.

— Лиля действительно когда-то была моей девушкой. Очень давно, мы в школе с ней начали общаться и так и были до одиннадцатого класса. Я не буду скрывать, она была моей первой любовью.

Не могу сдержаться и вздрагиваю.

? Она даже с армии дождалась.

Он замолкает, словно собирается с мыслями. Ему явно неприятно вспоминать прошлое.

— Мы еще какое-то время встречались. А потом она просто уехала. Я просил остаться, но она так захотела. Перечеркнула нас одним своим поступком. Навыдумывала себе какое-то безоблачное будущее. Карьеру. И упорхнула. Меня сильно подкосило, я прям загрузился на несколько месяцев. Все выжгло к хренам наше расставание и отношения.

Переплетает наши пальцы, и это заставляет сердце наполниться ноющей болью. За него. За нас.

— Прошло три года. Меня вытаскивали все из состояния, близкого к пофигизму. Потом я как-то подзабил. Ну было и было, девчонок, что ли, мало вокруг? Она и не объявлялась. А потом. После того как ты пришла в универ, она меня нашла.

Я пытаюсь отстраниться, но Руслан не дает, притягивает к себе.

— Написала в мессенджере. Ну и что-то я с дуру ответил. Но мы с тобой тогда нехило воевали. Ты меня бесила жутко. Как букашка, которая мешает жить.

От возмущения хлопаю его по обнаженной груди, но он только усмехается.

— Я не знаю, зачем я вообще возобновил наше общение с ней. Она начала прошлое вспоминать, говорить, что сожалеет и хочет попробовать снова. А потом между нами все изменилось. Ты перестала быть букашкой, стала девушкой, которую я хочу видеть рядом.

— Откуда тогда она знала про игру?

— Так во время общения нашего я сказал, что игры начались, а расписание в интернете не проблема найти. Про тебя тоже после очередной нашей стычки на эмоциях рассказал. Тут, каюсь, был придурком. Но как только мы с тобой сошлись, я написал ей, что нам больше не нужно общаться, что теперь я в отношениях и она всего лишь прошлое. Видимо, ее это задело.

— А почему тогда не оттолкнул, когда она появилась?

— Потому что охренел. Меня ее появление из колеи выбило. А потом ты меня в игнор по всем фронтам засунула. Еще и трубки с левых номеров не брала. И ускользала вечно. Это вообще бесило жутко! Да и тренировки, как назло, начались чуть ли не сутками напролет, немного не до выяснения было.

Мы замолкаем.

— А в торговом центре?

Вспоминаю ту сцену, когда она повисла на нем во время нашего с мамой шопинга.

— А что в торговом центре? — непонимающе хмурится.

— Мы с мамой платье выбирали, и я видела, как она на тебя запрыгивает.

— А, так это вторая часть рассказа. Она пыталась меня вернуть и возродить чувства, которых уже давно и в помине нет. Таскалась за мной, постоянно названивала, но я игнорировал. А потом и про Леху всплыло. Он ей скандал закатил, когда она опять нарисовалась возле меня. Оказывается, они с ней давно уже крутят, и он увидел наши переписки.

Мне нужно время, чтобы понять, верю ли я ему.

— Не веришь?

— Боюсь…

Не вижу смысла врать. Я и правда боюсь поверить.

— Я не обманываю, — вплетает в мои волосы пальцы и приближает мое лицо к себе. — Я могу показать все сообщения.

— А где гарантия, что ты ничего не удалил?

— Думаю, ты и так поймешь.

Включает телефон и протягивает мне с открытым диалогом. Имя на экране — Лиля. Делаю глубокий вдох.

Нужно ли так далеко заходить в попытке выяснить правду? Да и встреча с Лилей мне сказала все. Их не связывает ничего, и сегодня вечером я убедилась в этом.

Возвращаю ему телефон.

— Я тебе верю. Но я думаю, что нам все равно не стоит быть вместе.

Опускаю глаза на его губы. Очень хочется нацеловать их напоследок. Пока мы окончательно все не прекратим. Руслан как-то подозрительно молчит, и я решаюсь посмотреть ему в глаза. В них озорные чертята, которые заставляют меня затаить дыхание.

— Ну уж нет, мышка. Ты будешь со мной. Уж у меня для того, чтобы тебя заполучить, достаточно времени.

И тут я наконец понимаю, почему он так настаивал на том, чтобы родители уехали. От одной только этой мысли сердце взволнованно трепещет.

— Ты меня слышишь? Хватит мне сопротивляться. Я выбрал тебя. И я буду с тобой.

А меня пугает то, что я сейчас чувствую к нему. Это слишком для меня. Страшно. Паническая дрожь пробирает тело.

— Успокойся, мышка.

Его губы неожиданно настигают мои. Меня переворачивают на спину и впиваются поцелуем. Остервенело. Жадно. Жарко.

Меня словно в пекло закидывают. Все тело пронзает жар.

— Руслан, нога, — только могу выдохнуть в перерывах между поцелуями.

— Я помню, — выдыхает он в ответ и перетягивает меня наверх.

Непроизвольно обхватываю его ногами. В груди не хватает дыхания. Его руки везде. На спине. На бедрах. На груди. Чертят огненные узоры.

Мне мало. Его мало. Губ его мало. Хочу еще! И желательно не прерываясь.

— Мышка, блин. Сдайся уже, — болезненный выдох в мои губы.

Чувствую, как в нем крепнет и растет желание.

— Руслан, — упираюсь ладонями в грудь и отстраняюсь.

Сажусь на бедра, и пальцы Руслана впиваются в кожу.

Это заставляет на какой-то миг забыть, что я хочу сказать. И этот засранец пользуется моей заминкой.

Обхватывает затылок и притягивает снова меня к себе. Ныряю с головой в очередную ласку. Из меня вырывается стон, когда его пальцы пробираются под мою майку и чертят круги на животе.

В котором тут же вспархивают миллионы бабочек. Дыхание перехватывает, когда вторая ладонь Руслана сжимает ягодицу и прижимает меня к паху сильнее.

Он тянет майку вверх, и меня накрывает паника.

— Руслан, я не готова. Я ни с кем… — быстро шепчу ему в губы.

Руслан несколько раз моргает и ослабляет захват.

— Да, прости, — выдыхает сквозь стиснутые зубы. — Прости, мышка. Я не хотел тебя напугать.

Освобождаюсь от его захвата и сползаю на пол. Ноги трясутся, а на глазах выступает влага.

— Прости, мне надо, — пячусь назад, к двери, — пора…

— Карина.

Выскакиваю из комнаты и запираюсь в своей.

Прислоняюсь спиной к двери и пытаюсь успокоить колотящееся сердце. Привести дыхание в норму.

Вся я превращаюсь будто бы в один сплошной нерв. Сердце колотится так, что, боюсь, сейчас выскочит на пол.

— Мышка, — слышу тихий голос Руслана с той стороны двери и зажмуриваюсь. — Открой, малыш.

Врезаюсь затылком в дверь.

— Руслан, уходи. Оставь меня одну, пожалуйста.

— Карин…

— Пожалуйста, Руслан. Мне надо подумать.

— Мышка, давай хотя бы эти дни ты забудешь обо всех запретах и просто будешь со мной.

Но я молчу в ответ, и он уходит.

Страшно то, что впереди нас ждут выходные, и мне не удастся сбежать от него.

А может, и правда плюнуть на все? Но где гарантии того, что я потом смогу все это прекратить? Я и сейчас-то с трудом сдерживаю свои порывы в его сторону.

А впереди целая неделя…

Утром с трудом отрываюсь от подушки, и у меня прям чувство дежавю. Как тогда, когда Руслан ждал моего решения по поводу наших отношений. Первых.

Слышу за дверью шаги Руслана. Я их сейчас без труда узнаю из-за того, что он почти не наступает на травмированную ногу.

Сердце пускается вскачь, а тело чуть ли не подкидывает на кровати в диком желании выскочить к нему навстречу.

Накрываюсь одеялом с головой. Улавливаю, что Руслан подходит к двери и замирает. С опаской жду, что он постучит, но он через несколько долгих и мучительных минут уходит.

Облегченно выдыхаю.

И как мне пережить эту неделю? Этот вопрос тревожит.

И я даже трусливо решаю скрываться здесь до приезда родителей, но учеба и банальная еда вынудят высунуть нос.

Собираюсь с силами и поднимаюсь на ватные ноги.

Стоит только представить, что рвение Руслана никто не будет теперь сдерживать, и мне становится душно.

С другой стороны, может, он и не будет ничего делать? До этого же не особо рвался наладить наши отношения, так что может измениться?

Эти мысли приводят немного в норму расшатанные нервы, и я решаюсь выйти из комнаты.

В доме на удивление тихо. Только из кухни доносится странный грохот и ругательства Руслана. Меня тут же захватывает страх: вдруг что-то стряслось?

Срываюсь с места и чуть ли не кубарем слетаю с лестницы, бегу в кухню. Картина, которая предстает перед глазами, заставляет встать как вкопанной.