На чужой палубе

17

Морозов первым выбрался из лазового люка и глубоко, полной грудью дышал свежим морским воздухом.

Над морем разгоралось северное сияние.Огромный, в полнеба сверкающий занавес мягко колыхался тяжелыми голубоватыми складками с запутавшейся в них узкой молодой луной.Складки быстро густели,гасили звезды.Внизу занавес оторачивала широкая серебристая бахрома штормующего моря.

После сырого затхлого трюма с кипящими в нем страстями, с его напряженной трудовой жизнью пустынная палуба оставляла гнетущее впечатление.Море бесновалось по-прежнему.

В мертвенном свете северного сияния завалившийся набок пароход- безлюдный, со сломанной мачтой и раскачивающимися на талях обломками шлюпки - выглядел брошенным, обреченным.

За Морозовым вылез из тамбура Джим Олстон, а несколько позднее и Петр Андреевич. Ждать Олафа Ларсена и Майкла они не стали и укрылись от ветра в надстройке.

Джим Олстон воспользовался передышкой и сообщил Петру Андреевичу, что он принял решение обследовать гребной вал своими силами.

- В море? - спросил Петр Андреевич.

Джим Олстон услышал в его голосе недоверие и пояснил:

- За последние несколько часов ветер сменил направление и сейчас дует с норд-оста. Массы воды, приведенные в движение норд-вестом, еще стремятся по инерции на зюйд-ост. А ветер, раскачивая воду в новом направлении, гасит старые волны, но еще не поднял новые. Поэтому движение воды значительно ослабело.

- А как температура воды? - заинтересовался Морозов.

- На глубине восьми метров плюс шесть по Цельсию.Гольфстрим никакой мороз не остудит…

В надстройку вбежал Ларсен, а за ним и Майкл, все еще бормочущий что-то о боцмане.

- Приготовьтесь, Ларсен,- приказал Джим Олстон.- Перед тем как начнете одеваться, внимательно проверьте акваланг.

Морозов резко, всем телом,подался к Джиму Олстону и облизнул пересохшие от волнения губы.

- Нет ли у вас… второго акваланга? - спросил он.

- Вы умеете пользоваться аппаратом?- Джим Олстон всмотрелся в взволнованное лицо юноши.

- В Херсонском мореходном училище я был старшиной группы аквалангистов,- по-курсантски четко ответил Морозов.- Мне приходилось спускаться под воду на глубину до тридцати метров.

- А погода? - Джим Олстон кивнул в сторону моря.

- Мы тренировались круглый год. Конечно, в соответствующих костюмах.

- Хорошо,- согласился Джим Олстон.- Идите с Ларсеном.

Все это произошло так быстро, Морозов даже не перевел своего разговора с Джимом Олстоном Петру Андреевичу, а лишь доложил, что идет готовиться к спуску под воду. Он всячески старался держаться солиднее, унять клокочущую в нем радость, и оттого она становилась еще более заметной, яркой.

Трудно было Петру Андреевичу сразу определить свое отношение к смелому решению нового капитана «Гертруды». Глубоко под водой застыл неподвижный винт,сковавший огромное судно, мощную машину. Что на нем намотано? Сорванные бурей сети рыбаков или же опущенный преступным боцманом с кормы толстый канат? Допустим, что случится чудо: аквалангисты доберутся до гребного вала и выяснят, что сковало винт. Облегчить положение «Гертруды» в открытом море все равно не удастся. Намотка на винт- авария серьезная. Устранить ее можно только в порту…

Джим Олстон и Петр Андреевич проводили аквалангистов до каюты, а затем поднялись в радиорубку.

- С кем держите связь?- спросил Джим Олстон.

- Только с «Таманью».- Радиооператор приподнял наушники.- Час назад ответил дрейфующий норвежский бот.

- Прекратите подачу сигналов о помощи,- приказал Джим Олстон.- Содействия траулера для нас пока вполне достаточно.

Вслушиваясь в непонятную речь, Петр Андреевич вспомнил, что давно не информировал Степана Дмитриевича, и попросил радиста вызвать к аппарату капитана траулера.

Степан Дмитриевич ответил очень быстро. Видимо, он ждал в радиорубке «Тамани».

На этот раз доклад шел легко. События на пароходе развивались быстро и в нужном направлении.

- Значит,порядок у тебя?- весело подытожил Степан Дмитриевич доклад первого помощника.- Только сам, говоришь, остался не у дел. Хорошо! Ты свое сделал: расшевелил людей, внушил им уверенность в благополучный исход. Присматривай теперь, чтобы народ не остыл. А новому капитану «Гертруды» передай: мы будем буксировать их до встречи с более мощным судном.

Степану Дмитриевичу не удалось обмануть первого помощника ни нарочито спокойным тоном,ни шутками.Слушая его, Петр Андреевич живо представлял себе, как борется с бурей небольшой траулер. Бешеные рывки буксирного троса, связывающего «Тамань» и «Гертруду», сбрасывают спящих с коек (если кто-либо может сейчас опать на траулере). Почему-то» вспомнились книги, журналы и патефонные пластинки,сложенные из предосторожности на полу каюты. Расползлись они сейчас, перемешались. Дверь в каюту не откроешь. А впереди: еще тяжелая буксировка!…Думая о положении на траулере, Петр Андреевич все время ждал вопроса капитана: скоро ли вы вернетесь с «Гертруды»? И в том, что Степан Дмитриевич не спросил о самом главном, чувствовалось больше понимания трудного положения первого помощника на чужой палубе, чем в нелегко дающемся капитану спокойном тоне ж шутках.

Джим Олстон посмотрел на часы и знаками показал: пора идти.

На открытой корме ветер набросился на них, то упруго упирался в спину, то злобно теребил одежду.

Тихон-Том и Алеша крепили к борту штормтрап с привязанными к последней ступеньке для большей устойчивости тяжелыми колосниками. Из-за трубы вышел и выжидающе уставился на нового капитана рыжий Майкл.

Алеша выбрал удобную минуту и остановил Петра Андреевича,

- Морозов с аквалангом пойдет?- В глазах у него блеснула обида.

- У него есть навыки, опыт,- ответил Петр Андреевич,пресекая готовую сорваться просьбу Алеши.- Новичка в таких условиях я не пустил бы в воду.

- А кто переводить будет? - не унимался Алеша. Он так искал подвига! Но и здесь ему пришлось выполнять работу, обычную на траулере, хотя и неизмеримо более тяжелую.- Главное для нас язык. Без языка что мы тут?…

- А вот… Чем не переводчик?- Петр Андреевич показал на Тихона-Тома. И добавил строже:- Давай-ка трап готовь.

Из выходившего на корму тамбура боцманской кладовой, где хранилось снаряжение для погрузки кормового трюма, вышли Олаф Ларсен и Морозов. Одетые в серые костюмы на непроницаемой ткани и в каучуковые шлемы, с кислородными приборами и масками,прикрывающими их лица,они походили на существа,прибывшие с другой планеты. Шлепающие по палубе ласты и зыбкий свет северного сияния дополняли их неземной облик. На шее у Морозова висел черный мешочек с инструментами. Олаф Ларсен держал в руке лампу подводного освещения с зеркально блестящим рефлектором.

Джим Олстон внимательно проверил костюмы и снаряжение аквалангистов. Петр Андреевич привязал к ремням водолазов тонкие крепкие лини и закрепил их намертво; случись что с человеком под водой- товарищи вытащат на палубу.

- Не забывайте о качке,- напомнил еще раз им Джим Олстон.- В особенности у винта. Головы берегите.

Вместо ответа Олаф Ларсен и Морозов надели поверх каучуковых шлемов меховые шапки. Желая поскорее пробить волну, каждый из них навесил на плечи по куску тяжелой цепи.

- Трап готов!- доложил Алеша, с нескрываемой завистью глядя на последние приготовления.

- Пошел за борт! - подал команду Джим Олстон.

Олаф Ларсен помахал рукой остающимся на корме и первым перевалился через фальшборт. За ним четко обрисовалась на фоне полыхающих по небу голубых полос фигура Морозова и скрылась в темноте.