На ее хвосте (ЛП)

Глава 1

Эдди не позволит им поймать ее. Ни сейчас, ни когда-либо. Единственная мысль крутилась в уме, что она крепко держала в руках небольшой сверток в руках, заставил ее бежать быстрее. Ее внутренняя львица хотела помочь, приложив свою силу и скорость, что у нее была, но это было недостаточно. Они были больше, сильнее, быстрее, а еще они питались гневом и страхом. Ей удавалось избегать их последние две недели, но чем больше времени проходило, тем ближе они были, а сейчас они очень близко.

Она не была уверена, что они рядом, но что-то насторожило ее львицу, опасность рядом. Выглянув в окно в пыльной комнате отеля и обнаружив двух шпионящих неповоротливых мужчин, она вышла через заднюю дверь, прихватив только одежду, пакет с пеленками и то, за чем охотились эти двое… ребенка.

Она увернулась и затерялась в оживленной толпе, переходящую дорогу на пешеходе. Она воспользовалась тем, что была намного меньше этих двух мужчин. С ростом выше шести футов и весов больше двухсот фунтов они должны были сражаться со скоплением тел.

Рычание преследовало ее, казалось, что их разделяли лишь несколько сантиметров, но это невозможно. У нее было преимущество, когда она сбежала из гостиницы, не так ли? Рычание настигло ее, мужчины источали агрессию. Человеческий страх щекотал ей нос, наконец до них дошло, что они слишком свирепы, что-то нечеловеческое по природе.

Они были вне себя из-за нее, но они не знали, почему она убегает. Опять же, может быть, что им наплевать, а может и нет. Они работают на Тони Дэвиса, ведь так?

А Тони хотел своего ребенка обратно.

Но не пока она еще дышит.

— Проклятье, сука.

— Черт возьми, поймай ее.

Она услышала их слова, смысл которых послал новую панику, угрожающую ее замереть на месте. К счастью они не заметили ее, и она собрала все оставшиеся силы.

Лишь бы не поймали… Лишь бы не поймали…

Маленький Джек хныкал и тихо вскрикнул, напоминая ей, почему она так торопилась. Ради него. Ради его будующего.

— Шшш… Ты со мной. Я позабочусь о тебе. Потише, дорогой, — она попыталась успокоить его, не сбавляя шаг. Любое колебание, любое замедление и ее поймают.

Ее не только захватят, но и убьют.

Не очень-то и хочется.

Джек снова застывал, говоря ее, как это встряска беспокоит его. Ей следует успокоить его. Позже. Прямо же сейчас заряд адреналин толкал ее вперед.

Она почти чувствовала их дыхание на затылке и впивающиеся когти в ее кожу, из-за чего она глубже погрузилась в себя. Она увеличила темп, переходя от быстрого шага и бегу. Она расталкивала других на своем пути, игнорируя их удивленные вскрики. Не было времени на извинения и просьбы. Только бег.

Эдди взглянула на уличные знаки, когда метнулась через перекресток, стараясь запомнить расположение огромного города. Она в городе всего лишь месяц и все это время служащие/телохранители Тони сопровождали ее повсюду, что означало, что она еще не знала способа увильнуть от них.

Еще один пешеходный переход маячил впереди, тротуар был переполнен утренними служащими, спешащими на работу. Она взглянула на знак «пешехода» и отметила, что это небезопасно для людей, но, взглянув через плечо, она задрожала от страха: они были слишком близко.

Эдди побежала вперед через толпу людей, направляясь на противоположную сторону. Она посмотрела вниз на улицу, пытаясь оценить встречное движение. Крики преследовали ее, но она двигалась прямо вперед. Она могла бы перейти через перекресток на другую сторону, прежде чем ее преследователи — или приближающиеся машины — достигли бы ее.

— Мы почти спасены, дорогой. Почти спасены, — прошептала она. Эдди прошла мимо велосипедной дорожки, зная, что расстояние между ней и мужчинами увеличивалось. Она также прошла мимо первой полосы движения. — Почти.

Она не прошла вторую. Высокий пронзительный визг шин был единственным предупреждением, который она получила, что ее мир уничтожен еще раз. У нее была только доля секунды, чтобы обнаружить источник этого звука и увидеть большой автомобиль, несущий на нее сверху вниз. Звук возрастал ближе и ближе, казалось, что машина направлена прямо на нее, она отстраненно подумала, а что если за рулем один из головорезов Тони? Но с чего ему рисковать собственным сыном?

Затем вопрос стал спорным, ведь внедорожник не собирается тормозить. Львица Эдди скулила в ожидании предстоящей боли, она сжалась в комок на месте, убедившись, что машина заденет ее спину, но не маленького Джека.

Она обернулась вокруг него, отчаянно пытаясь защитить его от любого вреда, когда машина врезалась в нее. Боль пронзила ее спину, а затем охватила все тело. Она поняла, что сломала руку, но все еще продолжала защищать Джека. Она обняла его крепче, руки аккуратно защищали его от неровной поверхности, хоть это и сдирало кожу с ее тела.

Медный привкус собственной крови заполнил ее рот. Этот запах присоединился к маслу и резины. Именно тогда она поняла, что перестала катиться. Ее больше не заносило по дороге, она оставалась неподвижной.

Стенания ребенка заполнили ее уши, объявляя о его страхе в небеса с постоянно возрастающей громкостью. Агония охватила ее тело, заполняя ее изнутри, она знала, что сломала больше, чем одну кость. Ее единственная надежда в настоящее время заключалась в том, что ее львица сможет помочь залечить раны — залечить достаточно, чтобы она могла скрыться там, где их не найдут. Ей потребуется время на восстановление, как только они будут в безопасности.

Крики и вопросы обрушились на нее, зловоние беспокойства толпы обжигало ей нос, когда люди пытались разглядеть, всё ли с ней в порядке и что произошло.

Нет, я не в порядке. Меня сбила чертова машина.

Но она не произнесла эти слова. Вместо этого она сосредоточилась на попытках своего зверя залечить повреждения ее тела. Не было никакой надежды на это, кости сместились, но ей стоит побеспокоиться о том, чтобы не сломать их снова и правильно их залечить, когда найдет новое место, где скрыться.

Она заставила себя открыть глаза, желая увидеть, где ее преследователи, и нашла их у края широкого круга людей, окруживших ее. Оба мужчины смотрели на нее, их золотые глаза, казалось, сверлили в ней дырку, новая волна страха заполнила ее. Ей следует уйти. Убежать.

Она посмотрела на Джека, проведя рукой по его крошечному телу, проигнорировав агонию, возникшую при движении. На нем не было и царапины, она вздохнула с облегчением, осознав, что он цел и невредим, только испуган.

Громкий хлопок достиг ее, звук раздался близко, очевидно, от машины, а затем мужчина, которого она не знала, присел рядом с ней. Желтые львиные глаза, легкая щетина на загорелых щеках. Найти льва в городе, наполненной их видом, не было ничего удивительного. Тем не менее, найти свою пару сразило ее. Его запах таинственный и дымный, смешанный с ароматом сухой травы, которым пропитаны все верльвы, взывал ее кошке Эдди.

Ее внутренний зверь мурлыкал и вздохнул с облегчение, успокаиваясь от его присутствия. Он защитит их, она позаботиться он них, он… Он обеспечит безопасность Джеку. По крайней мере, она надеялась на это.

Его взгляд ласкал ее, окутывая с головы до ног, а ее внутренняя львица успокаивалась еще больше от его внимания и беспокойства.

— Это ты, — прошептала она и нахмурилась. Почему ее голос настолько слабый и пронзителен?

Казалось, радужки его глаз стали светиться еще ярче, когда он взглянул на ее лицо, сразу выражая его собственичество.

— Моя, — его ноздри раздулись, когда он глубоко вздохнул, и его внимание метнулось от ее лица к остальной части ее тела. — Где болит?

— Я в порядке, — она убрала одну руку от Джека и положила ее на асфальт, намереваясь подняться с пола. Она вскрикнула с новой волной агонии, поразившей ее с напряжением. Это отразилось его ревом ярости, что заставило толпу отступить.

— Где болит?

Где она не пострадала? Только не это, но ей все труднее и труднее сохранять глаза открытыми. Ее веки отяжелели за секунду, в глазах потемнело, пока мир не скрылся в темноте.

— Я… — она покачала головой, чтобы сбросить головокружение, охватившее ее. — Я…

— Блядь.

— Не… чертыхайся… при ребенке, — вонь ее собственной крови заполнила ее нос, она поняла две вещи. У нее кровотечение из раны и ее кошка не могла остановить это. Это значило, что она быстро теряет сознание. Она собиралась потерять сознание, оставшись уязвимой… Оставив Джека уязвимы. Эдди погрузилась во тьму настолько, чтобы рухнуть на руки своей пары, несмотря на агонию, охватившую ее, требуя его внимания. Его обеспокоенный взгляд встретился с ее.

— Не дай им забрать ребенка.

— Ребенка? — замешательство отразилось на его лице, он посмотрел на корчащийся комок в ее руках, а затем вернулся к ней.

Она должна заставить его сделать так, как она просит, заставить его послушаться ее.

Поэтому она солгала.

— Не дай им забрать моего ребенка.

Зейн разрывался между тем, чтобы выхвалить извивавшегося ребенка из ее рук, прежде чем ребенок упадет на землю, и поймать ее, прежде чем ее голова ударится о бетон. Очевидно же, что она быстро теряет сознание. Она львица, но ее внутренний зверь не исцелил ее. Почему? Несмотря на то, что он сбил ее внедорожником, она должна была бы быть на пути к восстановлению, но вместо этого рана все еще кровоточила. Это происходило только тогда, когда лев сильно ослаблен. От истощения? Голод? Стресс?

Не только запах ее львицы подталкивал его, но и то, что его лев, был очень заинтригован этой женщиной. На самом деле он расхаживал в глубине душе Зейна, царапая его, глубоко впившись когтями. Он требовал освобождения, так что он мог бы убежать прочь от окружавшей их толпы. Он хотел защитить и позаботиться о ней… Пара?

Пара.

Это осознание добавило новое напряжение, прошедшее через его тело. Слишком много людей по близости, она пострадала, а еще потребовала, чтобы он позаботился о ее ребенке. Ее ребенке. Кошак внутри него зарычал от мысли, что другой уже касался ее, другой подарил ее детеныша. У нее могли быть дети только от него.

Еще раз лев выдвинул требование, призывая его избавиться от ребенка, который не был его плотью и кровью. Кот безжалостен и жесток, хоть он был наполовину человек. И чхать, что люди не убивают детей от другого мужчины. Он требовал, чтобы Зейн признал, что он часть льва, и что их вид уничтожает все признаки других.

Он боролся, чтобы удержать животное под контролем, и зарычал на зверя, отталкивая его в тень своего разума. У них есть другие насущные проблемы в данный момент.

Например, их пара быстро бледнела. Когда ее голова упала на землю, он просунул руку под нее, охраняя ее от вреда. В этот же момент ее хватка ослабла и ребенок чуть не упал.

— Зейн, в чем дело? — крикнул Оскар, и несколько бездельников проследили за словами, когда огромный лев протиснулся через толпу.

— Возьми ребенка, — он быстро отдал приказ. — Я возьму мать.

В тот момент, когда Оскар взял ребенка, Зейн подхватил женщину. Он старался игнорировать хныканье и стоны, которые последовали за этим движением, пропитавшись влагой — ее кровью.

Еще раз его лев атаковал. В этот раз он не требовал избавиться от детеныша, но он был в ярости, что они причинили боль его паре. Было так много страданий до тех пор, как все было сказано и сделано, что еще сильнее обозлило его. Хотя не так много он мог с этим поделать. Он узнал, что сломано больше одной кости при ударе с машиной, и раны все еще сильно кровоточили.

Он повернулся к машине, не обращая внимания на людей, кричавших на него, говоривших ему вызвать скорую помощь, а не увозить ее. Они не понимали. Не понимали, что ему необходимо оказать ей первую помощь и — как оборотню — не обязательно в больнице. Еще они не понимал, что, если они нафиг не уберутся с его пути, он убьет их всех. Эта женщина — незнакомка — его пара и им стоит убраться отсюда.

К несчастью, кажется, толпа намеревалась задержать его. Вместо того, чтобы оттолкнуть их в сторону или вежливо попросить отойти в сторону, он просто зарычал. За исключением, что это «простой» случай. Он позволил своему зверю выйти вперед, пока он не превратил его голосовые связки до разъяренного львиного рычание, эхом отражавшегося от окружавших их зданий. Акустика усилила звук, пока каждый человек в непосредственной близости съежился под его гневом.

Да, каждый человек упал на землю, но двое мужчин остались стоять. Два здорованя, возвышавшихся над дрожащей массой. Их взгляды сосредоточились на Зейне, глаза скрыты за темными очками, но он чувствовал их злобу, почти накренившись от их гнева. Затем их взгляд скользнул к Оскару, в частности к ребенку, которого он держал. Язык их тела изменился, ярость сменилась отчаянием.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что это были «они», те, кто хотели ребенка — ребенка его пары.

Ни за что.

Зейн проталкивался через испуганную толпу, направляясь прямо к своему внедорожнику. Оскар стоял слева от машины, по-прежнему баюкая маленького ребенка и посылая ему взгляд чистого замешательства. У него нет времени для объяснений. Не то, чтобы он знал что-то стоящее, чем можно поделиться. То, что он знал, так это то, что его паре нужна помощь, и то, что чем дольше его инфорсер держал ребенка, тем громче и расстроенным он становился.

— Полезай в багажник с ребенком.

— Чт…

— У меня нет времени спорить, Оскар. Полезай в багажник с ребенком. И будь осторожен с ним. Я положу ее на пассажирское сиденье, а затем мы отправимся в мое место, — доктор прайда мог больше помочь, чем скорая помощь. Игнорируя друга, он подошел к двери, которая оставалась приоткрытой, и осторожно положил женщину на кожаное сиденье. У него будет время ненавидеть себя за причиненный ей вред. Но прямо сейчас ему следует сосредоточиться на оказании ей помощи.

Потребовалась на это лишь несколько секунд, затем он отошел, чтобы захлопнуть дверь, а нашел только Оскора, который все еще стоял рядом.

— Какого черта? Полезай в чертов багажник.

— Слушай, мужик, ты должен рассказать какого хрена происходит.

Лев Зейна прыгнул вперед, ощетинившись на вызов его авторитета, вдруг у мужчины клыки удлинились и обнажились. Теперь его пальцы и руки стали смертоносным лапами и когтями, покрытыми золотым мехом.

— Полезай. В чертову. Машину, — Он заметил движение за плечом друга и уставился на тех двух мужчин, пытавшихся подойти к ним сзади. — Сейчас же.

— Зейн…

— Это моя гребаная истекающая кровью на сиденье пара и это ее ребенок. Ну так послушай меня, черт возьми, — у него действительно нет времени для этого дерьма.

— Отлично, мужик. Почему сразу не сказал?

Зейн собирается прикончить льва, как только будет уверен, что его пара в безопасности.

Оскар забрался в багажник, осторожно держа малыша, и Зейн посмотрел на двух мужчин, которые до сих пор стояли рядом. Этот угрожающий воздух продолжал окружать их, он жаждал вытереть их об пол. Они хотят ребенка его пары? Сначала придется разобраться с ним.

Ничего сильнее он так ненавидел, как когда большие парни сражаются с кем-то поменьше. И нет никого меньше ребенка. Так же сильно, как его льву не нравилась мысль, что у его пары был кто-то еще, он презирал перспективу, чтобы эти два головореза протянули руки к маленькому ребенку.

Он бросил взгляд на мужчин и был рад, когда они оба напряглись и дернулись. Да, они большие и сильные, но Зейн злее.

Не займет много времени, чтобы обойти машину и сесть за руль. Прошло еще меньше времени, чтобы завести двигатель и привести его в действие. Одно долгое нажатие на сигнал автомобиля и таращаяся толпа расступилась, затем он снова ехал по дороге.

Зейн нажал кнопку на руле, чтобы послать вызов, и в тот момент, когда ему ответили, он выкрикнул свои приказы:

— Чтобы доктор был на моем месте через 3 минуты. В моей машине мамочка с ребенком нуждаются в помощи. Скажу ему, что женщина сбита машиной.

— Зейн? — не было способа пропустить всю путаницу с Парой Альфы. — Что ты…

Он старался быть добр к ней, он действительно был. Он был в кампании анти-член с тех пор, как его бета, Бретт, спарился с Дженнифер. Он подкатывал тогда к львице, а сейчас пытался очистить этот поступок. Но к черту дипломатичность сейчас.

— Моя пара на пассажирском сиденье внедорожника, она везде истекает кровью, Пенелопа. Приведи чертова доктора в мою квартиру. Я буду там через две минуты.

— Почему не отвезешь ее в больницу?

— Со всем уважением доктор окажет помощь Паре Альфы в моей гребаной квартире, — он нажал кнопку завершение звонку и сосредоточился на дороге. Если он доберется короткой дорогой по четвертой полосе, он выиграет десять секунд* своего времени. Доктор жил в той многоэтажке, что и он, как и почти весь чертов прайд, он знал, что мужчина будет ждать их, когда они приедут. Чем быстрее он попадет туда, тем быстрее его безымянной паре окажут помощь.

— Зейн… Маркус не будет в восторге от того, как ты разговаривал с его парой, — Оскар не лгал.

Единственное, что он мог сделать, это надеяться, что альфа прайда встанет на сторону Зейна и поймет его беспокойство касательно его пары, когда он настолько неуважительно отнесся к Пенелопе.

— Держись, — он взял крутой поворот, не обращая внимание на визг шин, когда поехал по 16-той полосе.

Здание показалось в поле зрения, он продолжал ехать вниз по улице, игнорируя красный свет, когда мчался по дороге. Он с визгом остановился, перепрыгнул через внедорожник. Другие участник прайда выпустили возгласы удивление одно рычание на его внезапное появление. Ага, в целом он разозлил многих людей. Ничего нового.

Зейн схватил дверную ручку и дернул, открывая доступ к пассажирскому сиденью. Прежде чем он склонился над своей парой, он снова увидел тех двух парней. В этот раз они сидели в неописуемом черном седане, припарковавшись с южной стороны здания и пытались казаться, словно они не преследовали их по бешеной опасной гонке через город. Они хотели ее. Нет, им нужен ребенок, это сделало его более решительным защитить малыша. Он упрямый засранец.

— Возьми ребенка и поднимайся в квартиру, — зарычал он на Оскара, затем сосредоточился на заботе о паре. С беспечной осторожностью он расстегнул ремень безопасности и вновь взял ее на руки. Большие красные пятна были на сиденье, погружаясь в нетронутую кожу, его лев взревел, возражая, что она продолжает истекать кровью.

Не колеблясь, он прижал ее к ближе и повернулся ко входу в здание. Оскар плелся сзади, когда она мчался к многоэтажке, члены прайда быстро расступились, пропуская его к лифту. Один из силовиков — Остин — держал широко дверь.

— Позаботься о моей машине, ок?

— Конечно, Зейн, — мужчина быстро ответил.

— И там два льва в городской машине на улице. Большие значит подонки, они хотят моего детеныша. Я хочу, чтобы они свалили.

Удивление Остина было мгновенным при упоминании о ребенке, но он быстро оправился.

— Считай, что уже сделано.

Обеспечивая безопасность своей новой семье, он переключился на свою пару. Он вошел вторым в лифт, Оскар нажал кнопку закрыть двери, а затем они направились к его этажу. Тишина окружила их, заставляя его больше беспокоиться, что его пары так тяжело дышит. Все, что нарушало тишину, это тихий плач ребенка, суетящегося и хныкающего, и это прибавило к его животной ярости. Его пара ранена, его ребенок плачет, а эти два мудака….

— Знаешь, тебе следует почистить лексикон. Теперь у тебя ребенок.

За одну простую секунды его беспокойство о паре испарилось и он сосредоточился на Оскаре. Лев просто повернул голова и взглянул бессмысленным и немигающим взглядом, ожидая ответа Зейна. И Зейн… мог ответить только одно мужчине.

— Пошел. Ты.