На Харроу-Хилл

Эпилог

Все усилия Мартина Кармоди по связям с общественностью не могли перевесить лавину историй о смертях, теперь прочно связанных с Ларчфилдом. СМИ продолжали рушить репутацию городка, и казалось, это уже необратимо. Последней точкой стал специальный выпуск «РАМ‑ТВ» под названием «Город мёртвых».

С юридической и налоговой точек зрения, «Церковь Патриархов» Сайласа Ганта оказалась лабиринтом, но на практике просто распалась. Лишившись лидера и покровителя с «высокими связями», оставшиеся «Патриархи» вернулись в привычный мир байкеров, откуда и пришли. Напуганных, травмированных молодых женщин из укреплённого комплекса Ганта передали под опеку соцзащиты, где им предложили все возможные формы временной помощи и сопровождения.

В числе активов Дэнфорда Пила оказалось три кладбища на севере штата Нью‑Йорк. В одном из мавзолеев нашли несколько неопознанных тел на поздних стадиях разложения, а также совсем свежее — легко опознаваемого Рэндалла Флэка.

Селену Карсен и Рэйвен (урождённую Лулу Рубин) выписали из больницы; они выставили на продажу дом — обгоревший и изрешечённый пулями — и уехали в калифорнийский центр помощи пережившим травму.

Тело Мэри Кейн пролежало в морге шесть недель. Родственников так и не нашли. В конце концов клуб любителей ночных птиц, которому она завещала своё скромное имущество, взял на себя расходы на похороны.

Ангуса и Лоринду Рассел кремировали без всяких церемоний, без единого присутствующего. По распоряжению Хильды Рассел их прах утилизировали как медицинские отходы.

Движение «вооружённых священников» устроило Сайласу Ганту пышные похороны. Его воспевали как истинного крестоносца, готового стоять за Бога против «нарастающей волны атеистов, социалистов и гомосексуалистов». Его убийство заклеймили как террористический удар по христианству.

Тело Линды Мэйсон отвезли в крошечный Форландвилл, где она родилась, и похоронили на кладбище «Врата Ангелов» рядом с могилами родителей.

Извлечённые из мест захоронения у дома Чандлера Асперна части тела Билли Тейта направили в офис судмедэксперта для опознания — и они остались невостребованными. Несмотря на просьбу Дарлин Тейт «скормить их канализационным крысам», останки утилизировали по правилам Департамента здравоохранения штата Нью‑Йорк.

На канатах подъёмника в оранжерее обнаружили капли крови Чандлера Асперна — прямое подтверждение догадки Гурни: устройство использовали, чтобы удобнее расстрелять его в вертикальном положении.

Уильяма Дэнфорда Пила III похоронили — согласно завещанию — в семейном мавзолее на самом «престижном» из трёх пильских кладбищ. Пресса присутствовала минимально. Родных и друзей найти не удалось.

Опираясь на безошибочное чутьё Мадлен к истине, Гурни разобрал собственные промахи: доверие, с которым он поначалу принял видео из морга; слабость к гладкому, связному повествованию — из‑за неё он слишком охотно принял трактовки Барстоу и Викерц касательно «побега» Тейта; легковерие, с которым купился на разыгранную Пилом ярость против Фэллоу. Последняя ошибка высветила в нём то, о чём он прежде не задумывался: склонность верить проявлениям ненависти больше, чем проявлениям любви. Ярость казалась подлинной, привязанность — сомнительной. Возможно, когда‑нибудь он доберётся до корня этого. А пока решил включить беспощадный разбор собственных ошибок в следующую лекцию в академии: ничто не привлекает внимание курсантов так, как промахи их преподавателя.

Время от времени — чаще всего перед рассветом — он вновь проживал ночь бойни в особняке Расселов и снова сомневался в здравости первоначального плана, в роковом решении открыть его Моргану и в том, как он распорядился последствиями. В такие минуты он пытался смотреть глазами Мадлен. Память о её словах приносила ему относительное спокойствие.

Однажды ясным июльским утром Хильда Рассел, исполнявшая обязанности мэра, позвонила Гурни и предложила ему возглавить ларчфилдскую полицию. Он вежливо отказал. Ещё раз поблагодарил её за всё, что она рассказала о «выдающихся» горожанах в тот день в доме пастора, и особенно — за упоминание давней, тёмной связи семей Рассел и Пил: без неё он, возможно, так и не дошёл бы до сути.

Лоринда Рассел и Чандлер Асперн умерли, не оставив завещаний. Их внушительное имущество, включая владения на Харроу‑Хилл, надолго застряло в юридических разбирательствах.

В пасмурный день, когда Гурни в последний раз проезжал через Ларчфилд, пустынные просторы Харроу‑Хилл висели над неподвижной водой озера так, что у него по спине прошёл ледяной озноб.