На соискание счастья

Глава XXI

Струи прохладной воды немного остудили голову. Таша еще немного постояла под душем. Сердце продолжало бушевать, но мысли понемногу пришли в порядок. У Кирилла большие проблемы. Может, пока он объясняется с полицейскими, стоит позвонить Юле и рассказать ей все, что случилось с ее братом. Возможно, ей известны телефоны, необходимые Кириллу. Таша набрала Юлин номер, но он оказался недоступен. Может, и к лучшему. Не хватало еще больше все запутать. Вдруг в комнате раздался настойчивый звонок. Таша ни разу за эти дни не воспользовалась гостиничным телефоном и не сразу сообразила, где он.

— Мадмуазель Ташина, — услышала Таша мелодичный голос с сильным акцентом, — позвольте напомнить, что ваш номер оплачен до 12 часов этого дня. Сейчас уже 12.15. Будете продлевать свое пребывание?

Как до этого дня? Таша огляделась по сторонам.

— Это какая-то ошибка. Я уезжаю только послезавтра.

— Нет. Никакой ошибки. Но лучше будет, если вы спуститесь на ресепшен, и мы все уладим.

Таша лихорадочно засобиралась. Слава богу, деньги есть. Что бы она делала сейчас, если не вчерашний выигрыш? Кстати, а где он? Таша вспомнила, как вчера они с Антонио подошли к кассе обменять фишки на три с половиной тысячи евро. Антонио объяснил ей, что она сделала самую высокую ставку, поставив на одно число. Один к тридцати пяти. Здорово! Клатч настолько узенький, что кроме платочка, помады и щетки для волос туда ничего не поместилось бы. Таша протянула пачку денег Антонио.

— Доверяю вам свое богатство. Не хочу мять такие хорошенькие купюры, — пошутила довольная Таша. Антонио убрал деньги во внутренний карман пиджака. А когда он провел Ташу до номера, она так быстро с ним попрощалась, боясь каких-то романтических проявлений с его стороны, что совершенно позабыла про деньги.

Так, надо спуститься в рецепцию. Нет, сначала к Антонио. Черт! Она понятия не имеет, где он живет. Тогда к Елене Петровне. А какой у нее номер? Можно было бы позвонить, но они почему-то так и не удосужились обменяться телефонными номерами. Казалось, все так рядом и еще столько времени впереди. Таша вышла в коридор. Надо подняться на этаж повыше и сообразить, куда идти от лифта. Задача эта была не из простых. Для людей, страдающих топографическим кретинизмом и путающих правую и левую стороны, практически непосильная. Но надо постараться. В конце концов, буду стучаться во все номера по правую и левую сторону от того, который расположен прямо над моим, сообразила Таша.

Однако в одном номере горничная занималась уборкой и совершенно не желала понять, что интересует Ташу. Девушке все же удалось обойти женщину с пылесосом и заглянуть в номер. Он был пуст. Нет, мебель и все такое на месте, но никаких признаков постояльцев.

Понятно, ну что ж, значит, остался только один вариант. Таша повеселела и решительно постучала в добротную дверь из красного дерева. Долго не открывали. Наконец в приоткрытую дверь просунулась кудрявая голова совершенно черной африканки.

— О! Простите! Я ошиблась, — залепетала Таша на английском.

— Шит, — раздалось тихое шипение вслед.

Ну и что теперь делать?

Таша открывала дверь своего номера и уже слышала, как разрывается телефон.

— Мадемуазель, напоминаю, ваш…

— Я помню, помню, — перебила девушку Таша.

— Вы будете продлевать пребывание?

Таша молчала в трубку, не зная, что сказать. Ей хотелось закричать от идиотизма и несправедливости такой ситуации.

— …Вам необходимо спуститься в рецепцию, — мелодичный голос прозвучал на этот раз чуть менее приятно.

Таша заметалась почти что в панике. Идти к Кириллу? У него своих проблем хватает. Ни за что. Звонить Юле, что она ошиблась, сказав Таше, что номер оплачен до пятнадцатого апреля? Ну, вообще хамство. Нет уж, голубушка, давай, сама выкручивайся. Денег осталось двести евро. На номер в этом отеле не хватит и на половину суток. Значит, надо срочно собрать шмотки, освободить номер, а потом уже думать, что делать дальше.

Через десять минут Таша сидела в роскошном холле отеля, тупо глядя на парочку немецких пенсионеров, мило беседующих с портье. Только что администратор показал ей электронную распечатку и пытался что-то объяснить, показывая дату, и в конце концов поняв, что мадемуазель Ташина не собирается оплачивать дальнейшее пребывание в их заведении, потерял к ней всякий интерес.

Надо узнать, в каком номере живет Антонио. Таша собралась с духом, подошла к стойке и попросила пригласить девушку-администратора, которая знает русский. Через некоторое время к Таше вышла девушка с гладкой прической, очень миловидная и деловая одновременно. «Та, что говорила по телефону», — подумала Таша, когда услышала ее мелодичный голос.

— Возможно, вы знаете фамилию? — озадаченно поинтересовалась служащая.

— Нет. Я знаю только имена, и я могу их описать.

Девушка внимательно выслушала Ташу, и улыбка на ее лице стала вдруг сочувствующей.

— Эти господа… Они съехали, сейчас скажу… Да, в семь утра.

Такого поворота Таша никак не ожидала. В животе стало липко от страха. Антонио уехал. Кирилла обокрали. Значит, он тоже не поможет. Ему бы самому кто помог. Тамара. Понятно, ему одному она поможет с большим удовольствием. Но Таша не может усугублять проблемы Кирилла еще и своими. Что же делать? Идти к Кириллу или не стоит?

— Но вы уверены, что эти господа не оставили мне какой-нибудь пакет или хотя бы записку?

— Минуточку. — Девушка и правда вернулась через минуту.

Таша пыталась, глядя на нее, угадать, да или нет, но в руках у девушки ничего не было.

— К сожалению, ни на ваш номер, ни на ваше имя ничего не оставляли.

— Что же мне делать? У меня билет на пятнадцатое апреля, а денег почти не осталось. Я понимаю, это не входит в ваши обязанности, но я плохо соображаю, как-то неожиданно все. Может быть, вы знаете, могу я поменять билет?

— Конечно! Давайте билет, я позвоню в аэропорт.

Слушая, как холеная Симона, Таша заметила бейджик на белоснежной блузке блондинки, быстро что-то говорит по-французски, девушка осознала всю свою неприспособленность к жизни. Ни денег, ни ума, ни сносного знания хоть одного иностранного языка. Уже двадцать четыре. А дура дурой.

— Да. Они обменяют билет без доплаты, — прижала Симона трубку к груди. — Ваш рейс в пятнадцать тридцать. До Ниццы на машине часа полтора. Если сию секунду сядете в такси, улетите сегодня. — Сказать, чтоб перебили билет?

Думать было некогда, и остаться тоже никакой возможности. Айгуль и Бакир уже уехали. Они бы обязательно помогли.

— Да.

Симона договорила, положила трубку.

— Сейчас вызову такси, не волнуйтесь так, вы успеваете. В аэропорту обратитесь в любую кассу. Ваш билет забронирован.

— Спасибо, Симона, я не знаю, как бы я сама решила все это, — смущенно улыбнулась Таша.

— Сима. Я из Вильнюса.

— А, значит, русская, — не подумав, воскликнула Таша.

Но Симона кивнула:

— Почти. У меня только папа литовец, а мама русская. Твое такси ждет. Удачи тебе.

Таша попросила ручку. «Я вынуждена срочно уехать. Прости». Нет. Не надо. Объясню все при встрече. Таша скомкала листок и на другом быстро черкнула телефон.

— Передай это мужчине в 529-й. Только обязательно передай.