На третий раз повезет

Глава 8

Ник привез меня на улицу в Норт-Энде, и мне пришлось втиснуть Зверя в единственный свободный закуток. Ник сразу пошел к многоквартирному дому и нажал на звонок под номером 2.

Интересно, когда он последний раз разговаривал с Шоном? Наверху раздался звонок. Когда ответа не последовало, Ник нажал на звонок еще раз. Затем включился домофон и кто-то рявкнул:

– Что бы вы ни продавали, мне это не нужно.

– Шон, это Ник.

Последовала долгая пауза, такая долгая, что я решила – он оставит нас мерзнуть на улице. Но затем щелкнул дверной замок. Ник открыл дверь, пропустил меня вперед, и мы поднялись по лестнице.

Шон стоял на лестничной площадке, уперев руки в бока, и смотрел на нас сверху вниз. Его силуэт высвечивался на фоне окна. Я подумала, что страсть к эпатажу, видимо, передается с генами.

Даже при плохом освещении видно было, что годы не пощадили Шона Салливана. Плоский живот исчез, а точнее, спрятался под необъятным пузом. Видимо, Шон до сих пор считал себя неотразимым – носил обтягивающие джинсы, которые лишь подчеркивали то, что нужно скрывать, а на рубашке виднелся логотип футбольной команды. Мы были с ним почти одного возраста, но выглядел он на все пятьдесят, да и то только при хорошем освещении. Видно, есть в мире справедливость.

Шон ухмыльнулся и поднял руку в приветствии – жалкая пародия на былое величие.

– Привет. Давненько не виделись.

– Интересно почему? – Тон Ника был сухим.

Шон колебался лишь секунду, затем улыбнулся еще шире.

– Да ладно, будет тебе! – сказал он как ни в чем не бывало и протянул руку.

Ник ответил на рукопожатие, хотя и неохотно. Шон обнял брата.

Ник никогда не любил телячьих нежностей. С годами это только усилилось. Он ничего не сказал, но по его лицу видно было, что он не в восторге от происходящего.

Шон отошел на шаг и посмотрел на брата:

– Если пришел за деньгами, так у меня нет.

– Я пришел не поэтому.

Шон ткнул Ника локтем. От этой фамильярности настроение Ника не улучшилось. Он явно не простил брата за прошлое.

– Эй, если сам хочешь подбросить деньжат, так я не откажусь.

Ник покачал головой.

Шон перекинулся на меня в надежде на более легкую добычу. К моему удивлению, оглядев меня с ног до головы, он снова заговорил с Ником:

– Отличная штучка.

Я ощетинилась, а Нику в позвоночник точно лом вставили.

– Ты, может быть, помнишь Филиппу Коксуэлл?

– Ничего себе! Так ты Филиппа Коксуэлл? – Шон присвистнул. – Мать честная, ты сильно изменилась! – Он подмигнул. – Захочешь покувыркаться, детка, только позвони.

Ник снова положил руку на мою талию, но я сама умею за себя постоять. Кроме того, я просто не могла держать рот на замке.

– А ты считаешь, что у тебя получится?

Шон покраснел и бросил на Ника воинственный взгляд.

– Так, чего тебе надо? Ты, конечно, порадовал меня визитом, но дальше-то что?

– Надо поговорить. И желательно не в коридоре. – Шон задумался, но все же попятился в квартиру и махнул рукой, чтоб мы проходили.

– Пиво будете? Джози! Сгоняй-ка до магазина на углу, купи нам шесть банок: гости пришли.

Из ванной вышла маленькая темноволосая женщина, изящная и красивая. Она ошалело посмотрела на Шона:

– Мне же на работу идти.

На ней были белая блузка и темные брюки, какие обычно носят официантки. Крепкие черные ботинки подтверждали мои догадки. Учитывая ее внешность, можно было предположить, что она получает неплохие чаевые.

– Вот и поторопись, чтобы не опаздывать. – Сам за пивом Шон, видимо, сходить не мог. Он проводил нас в гостиную.

Кто эта женщина? Она что, слуга ему? Я переживала за нее. Но Джози, не долго думая, ответила:

– У меня нет денег. – Судя по всему, она даже не обиделась на Шона.

Тот выругался под нос, достал потертый бумажник, вытащил десять долларов и швырнул Джози под ноги. Она подобрала деньги, словно послушная собачонка, и побежала за пивом.

Мне стало тошно от увиденного.

Шон жестом предложил сесть на диван, застланный пледом.

– Чувствуйте себя как дома.

Кресло напротив дивана, очевидно, было его троном, и сидеть в нем мог только он. Шон сел в него и откинулся на спинку, а я в это время оглядывалась по сторонам.

Квартирка была чистенькой, хотя и довольно убогой. На кухне стояли стопкой опустошенные контейнеры из-под еды. Судя по названиям, Шон не был гурманом и к тому же выпивал.

Ник молчал, и улыбка Шона медленно сползла с лица.

– Ты небось первым делом к Люсии заглянул?

– Я не разговаривал с Люсией пятнадцать лет. – Удивительно было видеть теперь, как мало общего у двух братьев. Я заметила это еще той памятной ночью, но сейчас разница стала очевиднее. Если раньше они походили друг на друга внешне как две капли воды, отчего их часто путали – что и спасло Шона от тюрьмы, – то сейчас это были два абсолютно разных человека. Они, должно быть, до сих пор были одного роста, хотя Шон казался ниже и уж точно объемнее. Манеры же у них настолько различались, что не спутаешь. Ник молчал и мало двигался, а его брат, напротив, все время жестикулировал и болтал, болтал без умолку.

– Как она? – спросил Ник. Шон пожал плечами и отвернулся.

– Мы крупно повздорили. Старая карга заявила, что я порочу светлую память папаши. – Он проверил открытые банки из-под пива, что стояли на столе перед ним.

Я испугалась, что он найдет недопитые и предложит нам.

– Ты всегда напоминал ей о нем. – Шон фыркнул:

– Как меня это раздражало! Она все время преследовала меня. А после того как ты уехал, стало только хуже. Видно, она решила, что раз ее любимчика нет, то надо добить меня своими нравоучениями.

Ник покачал головой:

– Нет, братишка, это ты всегда был ее любимчиком.

– Нуда, поэтому она испортила мне жизнь.

На лице Ника промелькнули эмоции. Для меня это было неожиданностью.

– Испортила тебе жизнь? Это как же она испортила ее? Тем, что приютила тебя и воспитала? – спросила я. – У тебя была комната в одном из самых больших домов в Розмаунте, не говоря уж о стабильности, которой не каждая семья может похвастать. Просто сердце кровью обливается.

Шон с яростью посмотрел на меня:

– Да что ты о нас знаешь? Она ни в чем не поддержала меня. А ведь я мог выбиться в люди. Я мог просто прибиться к какой-нибудь компании. Но нет, Люсия сделала все, чтобы они обходили нас стороной. Ненормальная. Самое страшное, что и мне передались ее отвратительные черты. – В его голосе слышалась горечь. – Она как будто проклятие на меня наложила. Я не получил футбольную стипендию, хотя играл на голову лучше этого кретина Фергюссона. – Шон вздернул подбородок и посмотрел на Ника: – Знаешь, что с ним стало?

– Нет.

– Угадай с трех раз. Он поступил в Принстон. Играл полузащитником. Его купила по драфту какая-то крупная команда. Он заработал кучу денег. Правда, сейчас не играет, повредил колено. – Шон еще раз проверил все банки на столе. – Он живет в огромном доме на берегу залива. А я? Что со мной стало? Я даже в кофе-маркет на работу не смог устроиться после школы. Что уж там, Люсия оказала нам медвежью услугу.

На самом деле Шона не любили в Розмаунте совсем по другим причинам.

Наконец Ник заговорил тихим голосом:

– То есть ты считаешь, что все плохое, что случилось с нами в жизни, произошло по вине Люсии?

– Ну разумеется! Ты же знаешь, что она ведьма. Так вот, я был любимым объектом ее проклятий. – Шон фыркнул. – А все из-за того, что она видела нашего отца во мне, словно он из мертвых мог воскреснуть.

– Неужели ты считаешь, что ничем не заслужил такого отношения? – спросила я, потому что происходящее возмущало меня не меньше, чем Ника, но в отличие от нею я не собиралась молчать.

– Нет, отчего же. Я допустил одну ошибку, за которую расплачиваюсь по сей день: я позволил этому идиоту, – Шон кивнул на Ника, – решать за нас двоих. И вот он, возомнив, что в восемь лет мудрее всех на свете, позволил старой крысе забрать нас к себе. Мне было шесть, но я и тогда уже понимал, что добром это не кончится.

Тишина, последовавшая за этим, давила.

– Работаешь где-нибудь? – спросил Ник тихо спустя пару минут.

Шон покачал головой:

– Повредил спину. Живу на пособие.

Я не стала спрашивать, и так было ясно, что он свалит вину на Люсию и ее проклятия.

– Но пособие скоро заканчивается. Не знаю, что и делать. – Шон внимательно посмотрел на Ника, явно прицениваясь. – Хороший костюмчик. Лучше, чем показалось вначале. А у тебя, похоже, дела идут неплохо?

Ник подтянулся:

– Не жалуюсь.

– Не подкинешь пару тысчонок? – Ник холодно улыбнулся:

– Нет.

– Эй, почему нет? Мы же братья!

– Ты слишком много мне задолжал.

– Значит, ты все-таки разговаривал со старой ведьмой. Ты всегда встаешь на ее сторону.

– Только если она права.

Я почувствовала их враждебность по отношению друг к другу. Шон покачал головой. Он опять взял со стола пустую банку из-под пива и в надежде потряс ее.

– Ну где же Джози? Где ее черти носят?

– Может, она ушла от тебя? – спросила я. Шон ухмыльнулся:

– Она, конечно, туповата, но не настолько.

– Ты что, принцем себя возомнил? – не удержалась я, несмотря на то что Ник предусмотрительно взял меня за локоть.

Шон погрозил мне пальцем:

– Смотри, кто-нибудь вырвет тебе язык. – Ник не выдержал:

– Заткнись, Шон.

К моему удивлению, Шон заткнулся. Он поерзал в своем кресле, бросая взгляды то на меня, то на Ника.

– Вам еще не пора? Что-то воссоединение не очень получилось. – Он потянулся и поморщился. – Вчера всю ночь не спал, спина просто разламывается.

– Когда ты видел Люсию в последний раз?

– А тебе-то что?

Ник смотрел на свои руки, тщательно подбирая каждое слово:

– С ней могло что-нибудь случиться.

– Значит, ты точно был у нее.

– Когда, Шон? Это такой простой вопрос.

– Ты пришел к ней, а ее на месте не оказалось. Наверное, увязалась за цирком. Или на метле улетела. – Шон рассмеялся своей шутке. – Слушай, а может, старуха преставилась и оставила мне малость наличных, ведь я же ее любимчик. – Шон хитро смотрел на Ника.

Мне не нравились его шутки – плоские и грубые. На Нике лица не было.

– Она мертва, Шон. – Шон поджал губы. Ник продолжал голосом, лишенным эмоций. Я-то понимала, что внутри он кипит. – Кто-то зарезал ее в оранжерее, кто-то, кто знал, что я должен приехать, кто-то, кто хотел свалить на меня свою вину. – Ник посмотрел на Шона, и тот дернулся, словно от удара. – Удивительно, но я сразу подумал о тебе. Все, что я хотел знать, – это мотив. Что ж, ты только что все объяснил.

– Я? Да ты что? Да я бы никогда…

– Брось, Шон. Я все равно докопаюсь до правды, и один даже быстрее, чем с тобой. – Ник встал и протянул мне руку. – И на этот раз я не дам тебе уйти от ответственности.

Мы уже подходили к двери, когда Шон поднялся из кресла. Он разразился трехэтажным матом, от которого у меня едва уши не свернулись, но Ник был спокоен. Он задержался на пороге.

– Ты так и не научился отвечать за свои поступки, Шон. Отчасти есть и моя вина в том, что ты не думаешь о последствиях. – Он улыбнулся улыбкой, от которой меня в холод бросило. – Пора исправлять ошибки.

– Ублюдок! Это ты позвонил в полицию сегодня ночью! Ты, я точно знаю. – Он швырнул в нас пустой банкой, и нам пришлось пригнуться. Мы побежали по ступеням, Шон выскочил из квартиры. – Я догадался, потому что у соседей кишка тонка заложить меня. – Шон снова перешел на нецензурную брань.

– О чем он говорит?

Ник продолжал спускаться по лестнице.

– Тебе лучше не знать.

– Нет, я хочу услышать это. Рассказывай.

Ник не ответил, зато указал пальцем на женщину, которая шла нам навстречу:

– Джози.

Нет, он неисправим, но обижаться на него не было никаких сил. По лестнице действительно поднималась Джози, и в руках она несла шесть банок пива. Увидев нас, она заметно поникла:

– О нет. В магазине была очередь. Я знаю, что задержалась.

Ник улыбнулся ей:

– Не переживай, Джози, просто нам пора было уходить. – Она посмотрела на дверь своей квартиры и, бесспорно, узнала приглушенный голос сожителя.

– Мне пора.

– Вы могли бы поговорить с нами? – В ее глазах застыла тревога.

– Боюсь, что нет. Мне пора на работу.

И нести этому животному пиво. Мне стало противно от такой преданности. Джози обогнула нас и заспешила к квартире, но Ник пошел рядом с ней, и мне тоже пришлось семенить за ними. Интересно, что будет дальше?

– А он из дома вообще не выходит?

– Да, пожалуй. С тех пор как спину повредил.

– А вчера?

Джози колебалась, глядя то на Ника, то на меня.

– А что?

– Как твоя рука, Джози? – Она покраснела.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Вот здесь, – сказал Ник и так быстро коснулся ее плеча, что она не успела отшатнуться и поморщилась от боли.

Она ускорила шаг, но Ник не отставал. Его голос был мягче выдержанного шотландского виски:

– Он часто бьет тебя? Часто наставляет тебе синяки?

В голове у меня еще один кусок головоломки встал на свое место.

На этот раз Джози побледнела:

– Откуда вы знаете? – Она покачала головой и сжата губы. Она знала, что отпираться дальше бессмысленно, но все равно ничего не хотела говорить. – Мне надо идти.

– Вот и вчера это снова случилось.

Джози остановилась, голова опущена, волосы закрывают лицо.

– Он хороший парень. И ко мне хорошо относится.

– Когда трезвый? И как часто это бывает? – спросила я.

– Когда он работал, было не легче. – Она все еще защищала его. Это разрывало мне сердце. – Он выкарабкается, я знаю. И тогда все будет хорошо.

– Так как же насчет вчерашней ночи, Джози? – спросил Ник совсем мягко.

Она повернулась и посмотрела на нас. В глазах ее стояли слезы.

– Он взял у моего двоюродного брата машину, чтобы съездить на собеседование по работе. Но собеседование прошло плохо. Вот он и расстроился. – Джози упрямо выгораживала Шона. – Это ведь нечестно.

– Где я могу найти твоего двоюродного брата? – Джози посмотрела на Ника исподлобья:

– Он же ваш брат. Чего вы цепляетесь к нему? Разве надо его проверять?

– Надо.

– Я забыла номер его телефона.

– А имя своего двоюродного брата ты помнишь?

– Нет. – Джози еще плотнее сжала губы.

Ник зарычал от безысходности, но я достаточно насмотрелась детективов, чтобы знать – Джози может и передумать. Я достала одну из своих визиток, написала на обратной стороне домашний телефон и передала ей:

– Позвони мне, если вспомнишь, где найти твоего брата.

– А я думала, он здесь главный.

Я растерялась, но Ник среагировал мгновенно:

– Мы работаем в паре.

Я не успела обдумать смысл его заявления – из квартиры снова послышался голос Шона. Джози побежала наверх, даже не попрощавшись.

Тем не менее визитку мою она в карман положила.

Ник негодовал. У него буквально пар из ушей валил от злости.

В машине он сидел мрачнее тучи.

– Так как мы его прижмем? – спросила я.

– Мы ничего не будем делать. – Ник едва сдержался.

Я крутанула руль и добавила газу, пристраиваясь в образовавшийся просвет между машинами в плотном потоке. Дракон на пассажирском сиденье недовольно поморщился, но промолчал. Да, Ник не из разговорчивых.

Я решила, что атмосферу надо разрядить.

– Мне кажется, или ты скован обязательствами? – Я хотела пошутить, но Ник не понял.

– Нет у меня никаких обязательств.

– То есть ты у нас одинокий техасский рейнджер?

– Я просто не люблю усложнять жизнь.

– Усложнять?

– Я уже говорил тебе – все свое ношу с собой. Все остальное лишнее.

Толика здравого смысла в этом все же была.

– Не оставляешь ничего весомее следов на песке?

– Вот именно. Высади меня здесь.

– Это вряд ли. – Я нажала на педаль газа и свернула на оживленную улицу.

– Фил!..

– Я выпущу тебя, но не раньше чем ты расскажешь мне про следы на песке. Ты заблуждаешься, если думаешь, что тебе удастся пройти по жизни, не оставив о себе памяти.

– Ну, отпечатки твоих ног в моей душе всегда со мной.

Я не стала обращать внимание на эти слова.

– Ты думаешь, в Розмаунте тебя никто не помнит? Лично у меня много воспоминаний, связанных с тобой, и их не сотрешь из головы. – Ник посмотрел на меня пристально, но я притворилась, что не чувствую его взгляда. – Ты дважды повлиял на мою жизнь тем, что сказал или сделал, и я ни на секунду не жалею об этом.

– Теперь уже третий раз.

– Что ж, «три» – цифра счастливая, так говорят. – Ник был совершенно серьезен.

– Так ты не жалеешь, что я нашел тебя?

Я остановилась на красный сигнал светофора и посмотрела на Ника:

– Нет. А ты? – Он улыбнулся:

– Нет. – Затем он нахмурился, отвел взгляд и принялся барабанить пальцами по ручке дверцы. – Я просто беспокоюсь о том, что из-за этого дела у тебя могут возникнуть неприятности.

– А может, мне все равно? – Он бросил на меня взгляд.

– Ну и напрасно.

– Почему? Потому что от мальчишек Салливанов одни неприятности?

– Так вот что люди говорят?

– Если честно, то я так не думаю. Наоборот.

Я привлекла его внимание. Ник так пристально смотрел на меня, что и не заметил, как мы свернули на дорогу к Розмаунту.

– Почему?

– Сам догадайся. В нашу первую встречу ты помог мне прийти в себя.

– То есть убрал мусор за Шоном?

– Называй как хочешь. Для меня это было важно, и я никогда не забуду тебя. А в другой раз ты вдохнул в меня веру в свои силы, и я смогла пойти своим путем, наперекор воле семьи.

– Давай не будем говорить о нашей второй встрече.

– Потому что в ней корень всех бед?

Ник не ответил, но я и так все поняла. Он опять забарабанил пальцами по ручке дверцы.

– А третий раз? – Улыбка коснулась его губ. – Ты думаешь, из этого получится что-нибудь, Фил?

– Почему нет?

Ой-ой. Сейчас он начнет задавать вопросы. Я открыла ящик Пандоры. Язык мой – враг мой. Я рулила, следя за дорогой.

– Поподробнее.

– Не важно. – Я понимала, что сказала слишком много и он не отстанет.

– Важно.

– Ты мне не ответил ни на один вопрос. – Я решила зайти с другого конца. – Мне кажется, на третий раз у нас вес получится.

Он хмыкнул и покачал головой:

– Ни малейшего шанса. – Я щелкнула пальцами.

– Когда ты появился в третий раз, мой бизнес пошел в гору. Видишь, ты опять перевернул мою жизнь к лучшему. Все эти годы я думала, получилось бы у нас что-нибудь, и вот теперь мы можем проверить.

На секунду мне показалось, что я убедила его.

– Так я жду подробностей, Фил.

– Не важно.

– Ты покраснела.

– Я просто переживаю за свой бизнес. – Ник лишь покачал головой:

– Но я знаю: либо все получится, либо нет.

– Так я жду подробностей?

– Я не буду отвечать на твои вопросы, пока ты не начнешь отвечать на мои. – Ник коснулся пальцем моей щеки, и я сглотнула.

Я представила, как его пальцы продолжат движение ниже, и с трудом сосредоточилась на дороге.

– И вообще пересядь на заднее сиденье.

Он убрал руку от моей щеки, отвернулся к окну и спросил:

– Зачем мы едем в Розмаунт?

Как ни странно, но от того, что я удивила его, лучше мне не стало.

– Потому что я знаю то, чего не знаешь ты.

– Ну так скажи, тогда и я буду это знать.

Я посмотрела на него и наткнулась на насмешливый взгляд.

– На кухне стоял стакан с бренди. – Ник мгновенно помрачнел:

– Люсия принципиально не пила спиртное.

– Значит, мы правы и Шон решил забрать из дома что-нибудь ценное.

– А раз так, то в доме остались его отпечатки пальцев. Это ты неплохо придумала, Фил. – Он погладил меня по плечу и перелез на заднее сиденье. Его зад был слишком привлекателен, я не могла удержаться. Ник вскрикнул, когда я ущипнула его.

– Я тебе это припомню.

Я посмотрела на него в зеркало заднего вида.

– Ох уж эти мужчины, одни обещания. – Он улыбнулся улыбкой сытого дракона.