Начало правления Романовых. От Петра I до Елизаветы

Время Годунова

После смерти Ивана Грозного на престол взошел Федор Иоаннович. Богомольный, рассеянный и как будто не от мира сего, он не питал никакого интереса к государственным делам и легко поддавался чужому влиянию в вопросах, которые его лично не занимали. Правил за него назначенный Иваном Грозным регентский совет. Но рядом с Федором Иоанновичем был еще один человек — его супруга Ирина Годунова. Федор любил свою жену и всецело ей доверял. Перед родственниками Ирины открывались невиданные возможности. Этим не преминул воспользоваться старший брат царицы Борис, сделавший карьеру при опричном дворе Ивана Грозного. Борис и Ирина были обязаны положением своему дяде Дмитрию Годунову, стоявшему во главе Постельного приказа — дворцового ведомства, отвечавшего за быт и безопасность царской семьи. После того как Ирина стала супругой наследника престола, а Борис женился на дочери Малюты Скуратова, Годуновы вошли в ближайшее окружение государя.

Вскоре после смерти Ивана Грозного опекуны перессорились. Многие хотели отстранить вчерашних опричников от власти и вернуть Боярской думе былое влияние. Предчувствуя угрозу, Бельский предпринял попытку переворота. Он укрылся в Кремле, расставив на стенах стрельцов, и уговаривал царя Федора не отменять опричных порядков. Другие опекуны попытались прорваться в Кремль. Началась стрельба. На Красной площади, где собралась толпа противников опричнины, было убито несколько десятков человек. Чтобы успокоить народ, Федору Иоанновичу пришлось отправить Бельского в ссылку.

Опекуны постарались оградить Федора Иоанновича от всех возможных случайностей. Самого вероятного претендента на престол, малолетнего царевича Дмитрия, отправили вместе с матерью в Углич, который Иван Грозный выделил им в удел. Проводы были устроены «по царскому достоянию», но Мария Нагая чувствовала себя униженной — ведь ей не позволили присутствовать на коронации Федора Иоанновича.

^{Царь Федор Иоаннович. Портрет из «Титулярника». XVII в.}

Через неделю, 31 мая 1584 года Федор Иоаннович венчался на царство. Торжественная церемония утомила его, и он, не задумываясь, отдал державу — тяжелый золотой шар — стоявшему рядом Борису Годунову. Позже современники истолковали это событие как символическое, но в тот момент Годуновы, наряду с другими боярскими партиями, еще только боролись за влияние на царя.

Борису Годунову помогла политическая изворотливость. Он сблизился с одним из опекунов, дядей царя Никитой Романовым, и быстро занял главенствующее место в правительстве Федора Иоанновича. Первым шагом новой власти стала всеобщая амнистия. На свободу вышли все, кто оказался в тюрьмах в годы опричнины. Пострадавшим вернули чины и поместья, отобрав их у новых владельцев. За взяточничество и произвол было смещено немало чиновников и судей. Разумеется, появилось много недовольных, и противники Годуновых умело этим воспользовались.

Летом 1584 года атмосфера накалилась до предела. В столице участились поджоги, по улицам ходили вооруженные патрули. В правительстве шла борьба вокруг главного финансового ведомства — Казенного приказа. Вопреки мнению многих влиятельных бояр, Борис Годунов смог настоять на ревизии государственной казны, которая обнаружила огромные хищения, и боярский суд вынужден был приговорить главного казначея (и опасного соперника Годунова) Петра Головина к смерти. (В последний момент Годунов заменил казнь ссылкой.) Вскоре после этого Годунов и Романов угрозами и уговорами заставили удалиться в монастырь еще одного своего соперника — князя Мстиславского. Но Борис Годунов прекрасно понимал, что может сохранить свое положение лишь до тех пор, покуда жив и здоров царь Федор Иоаннович. А тот, как назло, тяжело заболел уже 1585 году.

Болезнь государя едва не стоила Годунову власти, а может быть, свободы и жизни. Опасаясь за свою судьбу, он вступил в тайные переговоры с Австрией и Англией. Об этом стало известно. Выяснилось, что Борис Годунов не только готовил себе в Англии политическое убежище, но и собирался в случае смерти Федора Иоанновича выдать свою сестру, царицу Ирину, замуж за австрийского наследника престола. По Москве пустили слух, что Годунов хочет возвести на московский престол немца-католика… Бунт разразился в мае 1586 года. Восставшие москвичи ворвались в Кремль, угрожая «побить без милости всех Годуновых». Бояре не выдали Бориса и его родственников только из страха, что одних Годуновых толпе будет мало. Регент Иван Шуйский заявил, что больше «на Бориса нет гнева», и уговорил народ уйти из Кремля. Противники Годунова думали, что как с политическим деятелем с ним уже покончено.

Однако чтобы окончательно уничтожить Годуновых, нужно было развести Федора Иоанновича с Ириной. Предлог для этого нашли самый серьезный — бездетность царицы. Бояре подали Федору прошение об удалении Ирины «во иноческий чин». Его подписали Иван Шуйский, члены Боярской думы, митрополит Дионисий, епископы и городская верхушка. Они забыли, что даже Иван Грозный не смог заставить Федора расстаться с женой, — и поплатились за это. Митрополит был лишен сана и заточен в монастырь, такая же судьба постигла и других деятелей церкви. Несколько позже Шуйских обвинили в измене, подстрекательстве к мятежу и тайных связях с Речью Посполитой. В конце 1586 года в Москве и в самом деле вспыхнул бунт посадских людей. По официальной версии, «князь Ондрей Шуйский с братьею учали перед государем измену делать… и на всякое лихо умышлять с торговыми мужики…» Обвинение было очень серьезным — как раз тогда польский король Стефан Баторий готовил вторжение в Россию. «Мужики» поплатились ссылкой, шестеро купцов были казнены. Но с Шуйскими тогда поступили мягко, повелев им удалиться из Москвы.

^{Боевые доспехи русских воинов. XVI–VII вв.}

Итак, Борис Годунов и его союзники удержали власть. Но проблемы, стоящие перед Россией, не были решены. Страна испытывала жесточайший кризис, казна была пуста, поля зарастали мелколесьем, войско сократилось более чем вдвое. Год за годом Россию терзали стихийные бедствия, разорявшие и крестьян, и служилых людей. Народ голодал и нищенствовал. Доходило до того, что служилые люди бросали разоренные поместья, шли в кабалу к боярам или питались подаянием.

^{Русский воин. XVII в.}

Сгущались тучи и на границах. Татары год за годом проверяли на прочность южные рубежи страны, причем с каждым разом набеги принимали все больший размах. В 1587 году русским войскам едва удалось остановить около 40 тысяч крымских всадников. Борис Годунов, не считаясь с расходами, начал строительство крепостей в стратегически важных точках. Деятельное участие в этих фортификационных работах принял знаменитый зодчий Федор Конь.

Под его руководством в самые короткие сроки была сооружена мощная крепость в Астрахани и грандиозные укрепления Смоленска. Тогда же был воздвигнут городок на Тереке, построен город Царицын (в честь царицы Ирины), крепости Воронеж и Ливны. На Северском Донце появилась сильная крепость Царев-Борисов. В 1586 году в Москве Федор Конь начал строительство огромной каменной крепости — Белого города. Десятикилометровая стена с 27 башнями была возведена за семь лет. А в 1591 году всего за несколько месяцев вокруг Москвы выросла еще одна линия укреплений — так называемый Скородом. С внешней ее стороны подступы к Москве контролировали крепости-монастыри.

Но пока правительство отражало внешнюю угрозу, его противники не оставляли попыток отстранить Годуновых от власти. По Москве ходили слухи о том, что царица неверна своему супругу и хочет его отравить. Говорили и том, что Годунов приказал потихоньку убрать опального князя Ивана Шуйского, постриженного в монахи и сосланного на Белоозеро. (Найденные недавно документы не оставляют в этом сомнений, тем более что и остальные Шуйские подверглись тогда преследованиям.) Вместе с Шуйскими пострадали и многие их сторонники. К тому времени относятся и сообщения об уничтожении завещания Ивана Грозного и о том, что царевича Дмитрия велено было считать незаконнорожденным. Годунов вынужден был отчаянно защищаться и совершал при этом грубые ошибки. Он так и не обрел популярности, а после убийства Ивана Шуйского молва приписывала Годунову уже любое злодейство.

И все же Борис Годунов нашел выход из критической ситуации. Он выступил с идеей учреждения на Руси патриаршества. К тому времени Россия была единственной сильной православной страной, а московские митрополиты — куда влиятельнее и богаче константинопольских патриархов, прозябавших под властью турецкого султана. Логика подсказывала, что рядом с самым сильным православным самодержцем должен стоять патриарх.

В Константинополе такому развитию событий противились, как могли, но деваться было некуда — спасти Константинопольскую патриархию от разорения могли только русские деньги. В 1588 году новый Константинопольский патриарх Иеремия (прежний, Феолит, был низложен турками) отправился в Москву.

Правительство Годунова сделало все возможное — после нескольких месяцев почетного заточения и переговоров Иеремия согласился остаться в Москве. Однако Борис Годунов наметил на роль главы русской церкви вовсе не грека, а своего ставленника митрополита Иова. Объяснялось это просто — русскую церковь должен возглавить русский. Иеремия не желал уступать, и давление на константинопольскую делегацию продолжилось. На этот раз в ход пошли угрозы. Наконец запуганный патриарх согласился на все и просил только, чтобы его «государь благочестивый царь пожаловал отпустил».

Сразу после этого был созван священный собор, где по указанию Годунова «тайно» избрали трех кандидатов (одним из них был Иов), из которых благочестивый царь выбрал одного — опять-таки Иова, который и стал первым патриархом.

Введение патриаршества, хотя и предпринятое из чисто практических соображений, стало важнейшим событием в духовной жизни Руси. Исполнилось пророчество, впервые прозвучавшее вскоре после падения Константинополя — Русь стала главной хранительницей православной веры. Отныне Московское государство впервые обрело духовную независимость. В умах утвердилась мысль, что в мире есть лишь один истинный православный государь — русский царь. Это убеждение имело колоссальное значение для судеб православных народов Восточной и Южной Европы, которые с этого момента обрели в России влиятельного защитника и союзника. Патриаршество укрепляло и международный престиж России — известно, что на православном Востоке и католическом Западе Ивана Грозного отказывались признавать «настоящим» царем только потому, что венчал его на царство не первосвященник, а митрополит.

Годунов добился своего — с учреждением патриаршества высшее духовенство стало благосклоннее к правителю. Русская церковная иерархия поднималась на новую ступень: она состояла теперь из четырех митрополитов, шести архиепископов, восьми епископов. Казалось, что Москва и впрямь становится «Третьим Римом», государством истинной веры.