НАЦИОНАЛИЗМ И ПРОМЫШЛЕННАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ

В.Ленин отмечал, что 99% буржуазных политиков не умеют думать. День за днём, месяц за месяцем, год за годом власть предержащие господствующего в России режима прямо из кожи вон лезут, чтобы доказать стране и всему миру, что они являются представителями как раз тех самых 99% политиков, о коих сделал нелестное замечание вождь пролетарской революции. Порой очень трудно понять, чем же они, собственно говоря, думают? Их шараханья в разные стороны при принятии политических решений обусловлены игрой различных обстоятельств, которых они не понимают, вызваны бессистемностью их мыслей. Их воззрения на страну и окружающий мир неопределённые, не опираются ни на какую солидную теоретическую стратегию, а потому попытки осуществления принимаемых решений неизменно проваливаются, подрывают и без того жалкий престиж режима.

Если не обращать внимания на весь поднятый сейчас пропагандистский трезвон о подписании руководством режима соглашения о политическом и экономическом единении с Белоруссией, о готовящихся аналогичных соглашениях с Казахстаном и Киргизией, – чему уже дали многозначительную аббревиатуру ССР (Союз Суверенных Республик), – и хорошенько поразмыслить о сути режима, то можно заранее предсказать по крайней мере два непреодолимых, как бездонные пропасти, препятствия на пути к выполнению указанных соглашений.

Первое препятствие

Нельзя осмысленно анализировать политику либеральных властей России без ясного понимания, что главными её заказчиками являются владельцы крупных спекулятивно-коммерческих капиталов, осуществляющих по всей стране диктатуру спекулянтов. Однако крупные коммерческие капиталы в нынешней России делаются разными способами, и владельцы капиталов могут быть разделены на две основные группы, каждая из которых по-своему получает коммерческие дивиденды на вложенный капитал, а потому предъявляет свои особенные требования к политике режима. Капитал, который обращается на внутреннем рынке страны в сфере торговли готовыми товарами, гораздо в большей мере зависит от уровня доходов населения России, чем тот коммерческий капитал, который связан с экспортом за рубеж дающего спекулятивную прибыль сырья. Связанным с торговлей сырьём дельцам гораздо выгоднее продавать его за границей, чем внутри России, где по политическим причинам цены значительно ниже мировых и где потребителей трудно заставить расплачиваться даже при таких ценах. Поэтому экспортёры сырья больше заинтересованы в процветании зарубежных рынков, чем России, а политическими целями они оказываются рабски привязанными к политическим целям потребляющих и перерабатывающих сырьё государств Запада. Отношение к России у них в свете таких обстоятельств и эгоистических интересов поиска наибольшей коммерческой прибыли предельно циничное. Им невыносима сама мысль о налогах внутри России, потому что они с этих налогов ничего не имеют, такие налоги для них прямой убыток, и они отстаивают идеи полного невмешательства исполнительной власти в торгово-спекулятивную деятельность с самой яростной агрессивностью. Всяческими мерами они стремятся протолкнуть во власть своих представителей, которые могли бы отстаивать соответствующую таким взглядам политику. И именно они, благодаря огромным прибылям, скупили основные средства массовой пропаганды и оказались ныне у главных рычагов власти в стране, создали её правительство, заказывают политическую музыку исполнительной власти. Эти дельцы самые беспринципные, самые беспощадные хищники по отношению к населению России.

Отнюдь не случайно, что различные эксперты, в том числе и в Госдуме, оценивают численность лишних для нынешнего правительства людей в России в 85% от её населения. Можно спорить о точности этой оценки, но не о самом выводе. Когда промыш­ленное производство разваливается, а огромная армия людей не в состоянии зарабатывать средства к существованию, так как оказываются вне сферы обслуживания коммерческого капитала, то, конечно же, появляется чрезмерное число иждивенцев социальных программ. А социальные программы сейчас оплачиваются главным образом за счёт налогов с валюты, которую получают торговцы сырьём, выступающие самыми влиятельными лоббистами правительства. Для добычи сырья и вывоза его на Запад у этих торговцев нет нужды в высоком уровне образования населения, в широкой сети здравоохранения в промышленных регионах, нет необходимости в современной армии, в её вооружении. Им оказываются необходимыми лишь некоторое количество обслуживающих их сделки, добычу и вывоз сырья чиновников, рабочих и служащих, а так же надёжные полицейских подразделения с карательными функциями, готовые защищать режим от собственного населения. Остальных людей они рассматривают, как “социальных иждивенцев”, и хотели бы многократного сокращения численности этих “иждивенцев”, опасных потенциальной угрозой взрыва недовольства своим положением. Примерно так, осознанно или нет, мыслят и чувствуют власть предержащие экспортёры сырья, бюрократы и их политические прихлебатели.

В результате естественного отбора в этой среде выживают самые асоциальные по мировосприятию дельцы и политические деятели: у них нет ни Родины, ни Отечества, ни этнических корней, никаких социально направленных эмоций. Тот, кого тревожит вымирание России, демографическая катастрофа русского народа, и кто верит, что достучится со своими тревогами до нынешней исполнительной власти, – тот наивен как влюблённая девица. Равнодушное спокойствие, с каким эта власть отправляет в Чечню на убой сотни и тысячи молодых парней, не обеспечивая их ни политической поддержкой, ни продовольствием, ни даже боеприпасами, – отправляет воевать за интересы торговцев нефтью и газом, само по себе убедительно говорит о сути режима, как режима преступной сволочи. И без организованного возмущения и выступления Низов она, эта лицемерная сволочь, и пальцем не пошевелит для изменения положения дел в стране. Только угроза их власти, явно обозначившаяся после выборов в Госдуму в декабре прошлого года и в процессе продвижения страны к предстоящим выборам Президента, – только такая угроза заставила их услышать об отчаянном положении производительных регионов, о бездарном безумии их политических методов войны в Чечне. И не следует заблуждаться, подавив сопротивление политических противников, режим опять вернётся на круги своя, его власть предержащие станут только хитрее, лицемернее и изворотливее.

Интересам экспортёров сырья противопоставляет свои интересы другая группа спекулянтов, – а именно та, что укрепилась и пустила корни широких связей в Москве, процветая на посреднических сделках с импортом товаров широкого потребления, всевозможных изделий сферы бытового и сервисного обслуживания, на торговле столичной недвижимостью. Сверхприбыли посреднических фирм, импортирующих товары, и торговцев даром полученной недвижимостью напрямую зависят от покупательной способности на внутреннем рынке. А потому владельцы импортирующих товары фирм и торговцы недвижимостью заинтересованы в достаточно высоком уровне доходов значительного числа граждан, не столь равнодушны к судьбе государствообразующего этноса, по-своему патриотичны, хотя и в собственном понимании патриотизма. Политическим лидером этой группы коммерческих спекулянтов, главным выразителем её требований к режиму является мэр Москвы Ю.Лужков. Постоянные политические стычки московского мэра с правительством Черномырдина-Чубайса, неоднократно принимавшие в последний год ожесточённый характер, отражали внутреннюю борьбу за давление на политику режима разных сил; с одной стороны, экспортёров сырьевиков, широко представленных в правительстве России, и с другой стороны, импортёров товаров и торговцев недвижимостью, определяющих политику московской власти, вложивших в инфраструктуру столицы значительные средства и кровно заинтересованные в получении спекулятивно высокой прибыли с этих вложений. Импортёры и торговцы недвижимостью последний год организованно требовали усиления мер контроля над поступлением налогов от экспортных операций сырьевиков, раздражаясь широкими льготами для нефтяных и газовых компаний в захвате недр и собственности в стране, требовали укрепления бюджета и роста статей распределения бюджетных средств, выделяемых на поддержку покупательной способности населения. И этими шагами они обеспечили себе заметно большую поддержку среди населения, чем их противники, чем и воспользовались для укрепления своего положения во власти.

Не следует преувеличивать серьёзность противоречий этих групп основных коммерческих интересов, – ворон ворону глаз не выклюет. Когда стала нарастать угроза самому режиму слева, со стороны неокоммунистов Г.Зюганова, обе группы владельцев коммерческого капитала быстренько объединились для защиты общей диктатуры коммерческого космополитизма, а Ю.Лужков стал едва ли ни самым энергичным и подобострастным организатором кампании в поддержку переизбрания нынешнего Президента Б.Ельцина, за которым стоят интересы сырьевиков. И только весьма наивные люди способны верить, что подлинные хозяева собственности страны отдадут сейчас власть в руки коммуно-реваншистов, какими бы ни оказались результаты президентских выборов.

Из этого и только из этого следует исходить при оценке осуществимости уже подписанных соглашений о создании экономического и политического Союза с Белоруссией и готовящихся подобных соглашений с Казахстаном и Киргизией. Как рекомендовали в Древнем Риме, зададимся по этому поводу вопросом: кому выгодно? Или несколько изменим вопрос: насколько выгодны сейчас такие соглашения режиму диктатуры коммерческого политического интереса вообще, и каждой группе, добивающейся своего контроля над режимом, в частности?

Все серьёзные наблюдатели событий неизменно подмечают, что в правительстве России эти соглашения воспринимаются без энтузиазма, то есть политическая интеграция идёт вопреки главным интересам режима. И это вполне объяснимо. Какой интерес может представлять для сырьевиков, к примеру, Белоруссия? Ценного сырья, по меркам потребностей внешнего мирового рынка, у неё нет, экспортное производство практически отсутствует; трудовые же ресурсы и в самой России сейчас много избыточные. Для московских спекулятивно-посреднических фирм, импортёров западных товаров, которые ищут, куда перепродавать товары, рынок Белоруссии тоже не представляется чем-то притягательным, так как уровень доходов населения там низкий. Московским торговцам недвижимостью тем более нет никакой выгоды в интеграции России и Белоруссии. То есть для основных заказчиков политики нынешнего режима власти в России Белоруссия не может не казаться паразитом, желающим сесть на часть доходов экспортёров-­сырьевиков, и можно не сомневаться, что интеграция с этой республикой будет всячески тормозиться и обрастать препятствиями именно сверху российской исполнительной власти.

Казахстан своими запасами сырья неизмеримо привлекательнее для олигархических кланов сырьевиков, однако не весь, а отдельными областями. На этом направлении потенциально возможно действительное сближение, но возникает острейшая проблема создания инфраструктуры транспортных подходов и эксплуатации с долгосрочными вложениями капитала, что для живущих как на вулкане олигархов в России вряд ли сейчас приемлемо. И опять же в Казахстане “лишние” трудовые ресурсы, от которых одна только головная боль.

Второе препятствие

Объединение России с некоторыми республиками бывшего Советского Союза в новое политическое образование возможно и даже неизбежно. Но произойти оно может только в связи с постепенным ростом в условиях рыночных капиталистических отношений политической роли промышленного интереса как принципиально антагонистического интересу коммерческому, при учёте его особых требований к качеству социально-корпоративной культуры и этики труда населения страны. Сейчас на политической карте России уже идёт позиционная война между тремя главными буржуазно-капиталистическими силами, обросшими или обрастающими на данный момент капиталами и опытом капиталистической деятельности. Две из них, это упоминавшиеся выше группы представителей коммерческого интереса, делающие прибыль на экспорте сырья и импорте зарубежных товаров и изделий сервисного и информационного обслуживания капитала, на торговле столичной недвижимостью; они первыми выделились в процессе создания частных капиталов, первыми начали борьбу за политическую власть. А в последнее время стали всё определённее проявлять особые требования к политике режима торговцы оружием от ВПК. Отличие торговцев оружием от других спекулянтов в том, что они вынуждены отстаивать интересы производителей оружия, как интересы крупного промышленного производства.

Только торговцы оружием среди обросших капиталами и средствами обслуживания торговых сделок сил действительно заинтересованы в экономической и политической интеграции с Белоруссией, потому что в ней много предприятий, связанных с российским ВПК едиными производственными цепочками. Но они сейчас не у власти, а только на подходах к ней, хотя в состоянии уже добиваться принятия некоторых решений, отражающих их особые требования к политическим задачам режима. Лишь их давление, обусловленное устойчивым ростом экономического и политического влияния ВПК, и заставило режим диктатуры коммерческого космополитизма шумно перехватить инициативу коммунистов и Госдумы, подписать соглашения об образовании интеграционного Союза с Белоруссией. Можно даже утверждать, что в этом политическом акте представители ВПК через торговцев оружием впервые заявили о своих вполне определённых интересах внутри и вне России.

В отличие от быстро растущего спекулятивно-коммерческого капитала, становление связанного с промышленным производством капитала происходит с временным запаздыванием, так как перестройка юридических отношений собственности на производстве, соответствующее им изменение производственных отношений происходят не сразу и протекают весьма болезненно. Но маховик изменений в промышленности раскручивается и усиливает давление на власть через посредство торговцев оружием. ВПК пока является единственным выразителем промышленного интереса как такового, способным принуждать власть предержащих признавать свои требования к политике реформ, продвигать эти требования на уровень политической борьбы с коммерческими космополитическими инстинктами режима. Именно ВПК в нынешних обстоятельствах становится локомотивом в накоплении промышленных капиталов и главным организатором промышленного политического интереса.

Наблюдающийся сейчас подъём влияния неокоммунистов и их политическое наступление связаны самым непосредственным образом с оказываемой ими поддержкой требованиям региональных промышленных предприятий в восстановлении прерванных связей ВПК. Никакая другая партия не может пока защищать интересы промышленного производства, ни в какой другой партии нет такого числа учёных, изобретателей, руководителей связанных с ВПК промышленных предприятий. Однако проблемы достижения конкурентоспособности на мировых рынках подводят производственников военно-промышленного комплекса страны к осознанию несоответствия нынешних производственных отношений характеру современных производительных сил даже и в самой России, в которой социальная культура производства много выше, чем в остальных республиках СНГ. На основании коммунистической идеологии, выражавшей интересы индустриального пролетариата, невозможно идеологически и политически бороться за дальнейшее совершенствование производственных отношений, в том числе в ВПК. Современное передовое производство в наиболее развитых странах держится на кровных интересах средних слоёв горожан. Чтобы отстаивать свои интересы, этим слоям нужна городская демократия в её подлинном смысле слова, как средство для получения возможности участвовать в городском политическом самоуправлении, в формировании власти; и только участие в политическом самоуправлении делает их непосредственно заинтересованными в сознательном повышении культуры производственных отношений. Демократия же нереальна без возникновения сословных отношений и городского общественного сознания; а самая широкая и действенная демократия возможна лишь в этнократическом обществе, в обществе социально-корпоративном, то есть в обществе собственно национальном, чуждом базовым политическим принципам коммунистической идеологии.

Поэтому происходящие сейчас капиталистические преобразования неизбежно приведут тех, кто связан с производством, к политическому выводу, что для спасения промышленных отраслей экономики России нужно объединение не со всякими республиками бывшего Советского Союза, а лишь с теми, где господствующий этнический Архетип является родственным великорусскому Архетипу, готов вместе с ним к созданию русского этнократического общества. Тюрский расовый Архетип вообще, и казахский, киргизский Архетипы в частности, абсолютно чужды идее первостепенной роли среднего класса, чужды европейской расовой идее производительного труда, тюрки нигде и никогда не смогли создать созидательное общество в его европейском расовом понимании. В условиях рыночных отношений, пробуждающих этническое мировосприятие, в конце концов, неизбежно произойдёт ожесточённое столкновение тюрского Архетипа с русским Архетипом за цели экономического и политического развития на тех территориях, где пересекутся их архетипические интересы. А русская Национальная революция, поворачивая Россию к господству промышленных капиталистических интересов, к резкому ускорению развития передовых производственных отношений, доведёт это столкновение Архетипов до непримиримого противоборства, немыслимого в едином государстве.

Понимание этого обстоятельства, – без чего невозможно всерьёз рассуждать о выходе из экономического и политического кризиса в России, – помогает сделать заключение, что как раз с Казахстаном и Киргизией, несмотря на большие сырьевые ресурсы на их территориях, действительное объединение в политический союз невозможно в принципе. Ибо такое объединение, будь оно произведено, придёт в непосредственное противоречие с кровными интересами борющегося в России за своё выживание ВПК, зависящей от ВПК армии и самой государственной власти.

Режим диктатуры коммерческого политического интереса не в состоянии осуществлять планирование выхода России из кризиса, в том числе в вопросах внешней политики. Принимаемые его правящими кругами решения не опираются ни на какую политическую стратегию, диктуются игрой сиюминутных обстоятельств. А все прожекты как неокоммунистов, так и прочих сил по “восстановлению евразийского пространства” исторически устарели, не отвечают реалиям новых обстоятельств, а потому будут “вязнуть” в бюрократической волоките опирающейся на спекулятивные интересы исполнительной власти, лишь время от времени цинично использоваться правящими кругами при плохой для них политической конъюнктуре. В таких условиях можно безошибочно утверждать, что пока не возникнет националистической партии осуществления Национальной Реформации, ни о каком обоснованном и реалистическом подходе к вопросу об интеграции в новый Союз ряда бывших республик СССР не может быть и речи.

Только представления о целях объективной Национальной Реформации позволяют осмысленно делать выводы о том, с кем, как и когда Россия сможет образовывать экономические и политические союзы. Интеграционное производственно-экономическое и политическое объединение ряда стран СНГ будет тогда осуществимо, когда в России вызреет настоятельная потребность в возникновении русского городского этнократического общества, соответствующего требованиям к производственным отношениям со стороны самых современных производительных сил, и станет возможным поглощение в это общество европеоидных этнических элементов других республик. Расовая совместимость титульных Архетипов будет главным основанием действительного объединения в прочный и жизнеспособный государственный союз, имеющий перспективу развития в двадцать первом столетии.

24 апр. 1996г.