Находка в метро

Глава 20

Через Навашино проехали без проблем. Единственное место, где нам могли помешать, это поворот с трассы, на котором мы всегда сворачиваем на мост. Те, кто гнался за нами, могут успеть перехватить. Но для этого, им нужно знать, что мы поедем в ту сторону, а не в другую. Или связаться по рации с постом и выслать другую машину на то место, а самим продолжать ехать за нами, близко не приближаясь. Но я не думаю, что у них там есть вторая машина. На всякий случай, после Навашина мы прибавили скорость, чтобы наверняка проскочить перекрёсток первыми.

Так и вышло. Никого, кроме нас, там не оказалось. Связались с Сергеем:

— Как обстановка, изменилась?

— Пока тихо. Днём появилось двое мужиков с кошёлками, якобы грибники. Мол, заблудились.

— Ты их знаешь?

— Нет, ни кого не узнал.

— Может, и правда грибники.

— Судя по тому, как они зыркали по сторонам, стараясь всё запомнить, не за грибами они ходили.

— Кроме тебя, кого-нибудь, ещё видели?

— Нет. Я один только вышел, после того, как сработал датчик. Поэтому, сюда лучше не на колёсах. Если следят, то не нужно им знать, что приехали ещё люди. Пусть думают, что нас здесь мало.

— Может наоборот? Увидят, что нас много и передумают нападать.

— Не думаю. Могут изменить тактику или людей добавят. Езжайте в Марфушкино. Оставьте машины там, а сами скрытно к нам. Считаю, что до темноты ничего не предпримут. А до захода солнца ещё полтора часа. Успеете машины разгрузить и за полчаса до базы добраться.

— Хорошо, так и сделаем.

Через тридцать минут мы остановились у дома. Всё, приехали. Встречать нас, вышли все. Особенно радовались дети Виктора. Им пришлось лесом пробираться сюда из дома, который строился у них на глазах. И где они уже обжились. А теперь им нужно привыкать к новому месту.

Быстро разгрузились и унесли в дом всё, что привезли. Машины загнали во двор и укрыли. Машину Виктора пришлось загонять на грядки, подложив предварительно доски. Хорошо, что весь урожай уже собрали, кроме капусты, но она растёт в таком месте, что не помешала. Женщины за это время накрыли стол, чтобы мы перекусили с дороги. Да и неизвестно, удастся ли нам поесть на базе, если всю ночь придётся быть готовым к отражению нападения. На еду ушло минут пятнадцать, больше позволить мы себе не могли. Чай допивали, уже переодеваясь и укладывая снаряжение.

В рюкзаки уложили два цинка автоматных патронов и половину гранат. Другую половину распределили между собой. Кроме пристёгнутого магазина, каждый нес ещё по пять снаряжённых. Также снаряжёнными были и оба дробовика. Самая надёжная вещь для перестрелки в лесу. Сообщили Сергею, что мы выдвигаемся. Будем через полчаса.

Полпути прошли быстрым темпом, потом поумерили скорость и стали всматриваться. Солнце почти село, но ещё было хорошо видно. Впереди Виктор, за ним Степаныч. Я замыкающий. Игоря оставили дома, не слушая его возражений. Объяснили, что ему поручаем самое ответственное, охрану женщин и детей. А нас там будет семеро, и так больше, чем достаточно.

Метров за триста до дома, сообщили Сергею, что мы на подходе. Договорились, всем одновременно не подходить. Двое останутся в тылу дома, метров за сто и будут наблюдать и прикрывать. Третий скрытно придет, когда стемнеет.

Рассредоточились в лесу, на расстоянии в пятьдесят метров друг от друга. Потянулись утомительные часы ожидания. Когда окончательно стемнело, Пётр Степанович, взяв рюкзак с патронами и гранатами, пробрался в дом. Тем самым, усилил огневую мощь засевших там. Сергей, воспользовавшись темнотой, перебрался в псевдо дзот перед домом. В самом доме и перед ним, весь день маячил Андрей, тем самым показывая, что он здесь один. Занимался разными мелкими делами по хозяйству, не покидая двора. Как стемнело, зажёг лампу, а в десять часов погасил, якобы лёг спать.

В пол одиннадцатого, он сообщил, что сработал датчик перед домом. Потом ещё три. Включили ПНВ, сняли оружие с предохранителя. Минут через двадцать, Андрей сообщил, что один из «гостей» пытается попасть в сарайчик. Но он хорошо заперт, без взлома не открыть. Шуметь они, судя по всему, пока не хотят. К первому подошёл второй. У второго в руках двустволка. Посовещавшись, они стали с разных сторон обходить дом. Сергей укрылся в своём дзоте, чтобы не «засветиться» раньше времени. Ждём, пока не выявим всех визитёров. Те двое, обошли дом, заглядывая в окна, и остановились у двери. Попробовали открыть. Дважды моргнули кому-то фонариком. Подошли ещё двое и все с оружием. Какое именно, не разобрать. Один завозился у двери, пытаясь просунуть топор или монтировку. На этот мы были спокойны, дверной засов им не открыть. Вмешиваться пока рано. Ещё не выявили всех, кто пришёл поживиться за чужой счёт.

Между тем, ковыряние у двери продолжалось. Убедившись, что ничего не получается, они стали пробовать открыть окно. Результат тот же. Тут Виктор передал, что видит в зарослях ещё двоих, слева от дома. Похоже, что это все, кто сюда прибыл.

Серёга предложил начинать стрелять с мелкашки, так, как звук выстрела почти не слышен. Но мы отговорили его. Слишком близко от него находятся четверо, остальные успеют среагировать. А винтовка у него не многозарядная. Другое дело, если бы она была у Виктора. Тогда бы он попытался избавиться от тех двоих, которые затаились на краю поляны.

По большому счёту, до стрельбы доводить дело не хочется. Неизвестно, к каким последствиям это приведёт. Наверняка, о том, что они идут нас пограбить, известно ещё кому-то. Если мы их постреляем, то могут и отомстить. Не в открытую, конечно, а по партизански. Дом поджечь, выстрелить из засады… Но глядя на них, когда шесть человек с оружием пришли к дому, где по данным их разведки, только один парень… Нет надежды на мирный исход ночного визита. Повторить то, что сделал с доморощенными рэкетирами, которые шли в Марфушкино? Вряд ли здесь это удастся. Неизвестно где их искать, чтобы перехватить.

Тем временем, грабители вошли в азарт. Двое пошли к задней двери и стали пытаться открыть её. Но и здесь им не подфартило. Они начали терять терпение. Снова собрались вчетвером. Опять стали примеряться к окнам. А вот этого не надо! Открыть их они тоже не смогут, только разбить. Заниматься резкой стекла и вставлять в двойные рамы совсем не хочется!

— Сергей, пора их гасить. Добром это не кончиться.

— Тоже так считаю. Уж очень они настырные.

— Витя. К тебе посылаю Петра, не упустите тех двоих.

— Хорошо, жду.

— Пётр Степанович. Задняя дверь не в поле их зрения. Выходите очень осторожно и сразу ползком к Виктору. Как только передадите, что на месте, мы начинаем. Распределите цели.

— Серёг, этих четверых начинаем с крайних к центру. Я слева, ты справа. Желательно, не попасть по окнам и двери.

— Володя и Андрей, спрячьтесь за печь и лягте на пол, чтобы не зацепило случайно.

— Серёга, начинаем по твоему сигналу…

Но тут небо над лесом озарилось гигантской вспышкой. Стало видно как днём. И в центре этого светового купола оказался вертолёт, который тоже добавил света, взорвавшись, разбрасывая куски корпуса. Секунд через десять, дошёл сдвоенный звук взрыва, и закачались верхушки деревьев. Бандиты стояли, задрав головы. Потом бросились бежать в лес.

— Огонь! — крикнул Сергей и первым выстрелом свалил впереди бегущего. Я тут же послал короткую очередь в задних, попав в двоих. Четвёртый споткнулся об упавшего первым, и спрятался за ним, выстрелив наугад. За домом были слышны выстрелы, но быстро стихли. Мы же, добили четвёртого. Всё стихло. Выждали пять минут, но не увидели никакого шевеления. Степаныч, под прикрытием Виктора пошёл убедиться, что всё чисто. Те двое не успели сделать ни одного выстрела. Когда побежали четверо «наших», они вскочили, крича, чтобы те остановились. Тут их и сняли, одновременно двумя очередями. Серёга, попросив меня прикрыть, вылез из своего укрытия и пошёл проверить тех четверых. Потом он повернул назад.

— Давайте все сюда, — раздалось в наушниках.

В двери дома отодвинули засов и оттуда вышли Серёгины сыновья, с тревогой вглядываясь в зарево над лесом. После вспышки от взрыва, начался пожар. Когда все собрались, Сергей спросил:

— Кто понимает, что это было? — и показал рукой в сторону, где был взрыв.

— Судя по тому, что после вспышки, звук дошёл за десять секунд, взорвалось в трёх километрах отсюда, — ответил я. — Что там может быть?

— В трёх километрах… в трёх километрах… Ничего там нет такого. Никаких артиллерийских складов, ни хранилищ топлива… Чёрт! Там же газопровод проходит!

— Тогда понятно, почему там вертолёт делал. Может он и взорвал?

— Чтобы покончить с собой?

— Чтобы была такая вспышка, должен взорваться большой объём газа. Значит, труба была повреждена, газ вырвался на поверхность. А когда в эту смесь влетел вертолёт, она и взорвалась, — предположил Степанович.

— Похоже, что так и случилось. Значит, скоро сюда понаедут пожарники, газовики, вояки, полиция. А у нас шесть трупаков. Куда их девать? Не хочется, рядом с домом кладбище устраивать.

Я посмотрел в сторону пожара.

— Серёг, а к нам огонь не дойдёт?

— Нет. Ветер не в нашу сторону. Тем более, после прошлогодних пожаров, сделана широкая минерализованная полоса.

— Судя по всему, гореть будет не один час. И приедут сюда не скоро. Трактор у нас есть. Грузим этих в прицеп и выбрасываем вблизи места взрыва. Туда, куда должен дойти огонь. Вместе с их оружием. А когда найдут обгорелые трупы, то решат, что это они повредили трубу и сбили вертолёт. И возможные сообщники на нас грешить не станут. Не придут же они и скажут, что они шли нас убивать и грабить, а не газопровод взрывать, — предложил я.

— Верно. Только надо гильзы все собрать. Вдруг, кто сюда всё равно явится, — добавил Виктор.

— Тогда за дело. Андрюха, заводи трактор.

На пол прицепа постелили полиэтилен, чтобы потом не отмывать доски от крови и загрузили всех. Посмотрели их оружие и не стали ничего забирать. Тем более, один АКМ мог быть где-то и засвечен. Закрыли борта, чтобы трупы не вывалились по дороге. Трактор повёл Андрей, а сел Сергей рядом. Они эти места хорошо знают и лучше их с этим никто не справиться. Мы же, вооружившись фонарями, стали собирать все гильзы, благо настреляли их мало. Связались с Марфушкино и успокоили родных, интересовавшихся, что там за взрыв и зарево над лесом.

Трактор вернулся примерно через час. Сергей рассказал, что к месту взрыва не подъехать, из трубы вырывается десятиметровый факел, а вокруг поваленные деревья. Убитых свалили в чащобу, как можно ближе к эпицентру, перед приближающим пламенем и дождались, пока там не загорелось, и начали рваться патроны. Когда отъехали, появился вертолёт и были слышны сирены машин.

Решили, пока остаться здесь. Вдруг огонь повернёт в нашу сторону. Утром, убедившись, что опасность нам не угрожает, стали расходиться. На базе остался Сергей с Володей. Они местные жители, тем более, оба сотрудники лесхоза. Если кто приедет расследовать, что случилось ночью и заинтересуется причиной, что они тут делают, то им проще объясниться. Договорились, что никого, кроме них ночью тут не было. Проснулись от взрыва и всю ночь не отходили, опасаясь, что огонь подойдёт к дому.

Придя в Марфушкино, завалились спать. Вечером вышел на связь Серёга и сообщил, что приходи двое из его села, якобы так им короче идти за брусникой. За разговором пытались выяснить, был ли кто из пропавших здесь или нет. Интересовались построенным домом, а на самом деле пытались увидеть следы возможной перестрелки. В общем, ушли, так ничего и не выяснив.

Газ в трубе выгорел, началось восстановление. Скорее всего, будет проводиться следствие. Поэтому, решили пару дней сидеть по домам. Тем более, надо готовиться к зиме. Решили закопать глубже и утеплить шланг, по которому насос качает воду из колодца. В основном, будем носить вёдрами. Но в банный день запустим генератор. Воды накачаем и аккумуляторы зарядим. Чем и занялись, иначе от скуки можно помереть.

Но, не тут-то было. Делами, конечно, занялись, тут без изменений. Вот, только мне с Виктором пришлось срочно взяться за другую работу. От Сергея примчался на велосипеде младший сын.

— Дядь Паша, — не успев восстановить дыхание, скороговоркой, боясь не успеть, заговорил он — отец просил передать, чтобы Вы срочно перепрятали подальше всё оружие и патроны. И гранаты, тоже. А также все рации.

— Почему просто не связался по радио, быстрее бы вышло?

— Он сказал, что эфир, наверно, весь на прослушке, вычислят.

— Из-за чего такая паника?

— В деревнях, ближайших к месту подрыва газопровода, начались облавы и обыски. Забирают всё оружие, которое находят, даже зарегистрированное. Обещают, что потом отдадут. Но, это вряд ли. А если находят нелегальное, то забирают того, у кого нашли.

— Чем отец сейчас занят?

— Он с Андреем утащил всё в лес, и закапывают, а меня сюда послали предупредить.

— Кто проводит изъятие оружия, участковые?

— Там все. И милиция, и военные. Вроде, что и иностранцы с ними ходят.

— Спасибо, Володя, что предупредили.

Позвал Виктора и пересказал то, что узнал от Сережиного сына. Быстро стали укладывать в полиэтиленовые мешки и грузить в Ниву, всё оружие, что было в доме. Так же поступили и с боеприпасами. Особо повозились с аппаратурой. Ей придётся лежать неопределённое время в земле. Патроны к гладкостволу, закопанные на бывшем поле, там и оставил. В мешки с аппаратурой и патронами вложили весь имеющийся у нас силикагель. Главный враг для них — это сырость. Загрузили под завязку заднее сидение и багажник. Не забыли и про лопаты. Провозились почти час, пока вытаскивали со всех укромных мест.

Одну рацию со сканером, я всё же оставил. Не в доме, конечно, а в развилке сосны, за огородом. А на другом дереве пристроил пистолет с двумя запасными обоймами. Остаться совсем без оружия и связи не смог.

Виктор поехал в сторону трассы, а потом лесовозными дорогами объехал деревню и углубился в места, которые горели в прошлом году. Там всё изъезжено и перевёрнуто, что найти место, где сделать тайник, не составляло большого труда. А я, взял корзинку и пошёл по деревне в лес, якобы за ягодами-грибами. В условленном месте подождал Виктора. Пока шёл, появилась одна мысль.

— Вить, а давай, пока закапывать не будем.

— Что, угроза миновала?

— Нет, не миновала. Просто не хочется закапывать-выкапывать. Да и вдруг, какой-нибудь грибник нас заметит.

— Что взамен предлагаешь?

— Ты остаёшься в лесу. А то увидят две Нивы, начнут вспоминать, что где-то было упоминание о подобных машинах… И так далее. А это нам совсем ни к чему. Только место выберем укромней. Рацию на приём. Я возвращаюсь в деревню. Не думаю, что с облавой и обыском они будут затягивать. Как появятся в деревне, то на 12 канале я дам три тональных вызова. Ответишь двумя. Как только уедут, то два раза по два. Ответишь тем же и возвращайся в деревню той же дорогой. Если пойдёт всё по-плохому, то «пиликать» буду много, не считая. Или выйду на голосовую связь. Также и ты ответишь, а потом переезжай вот в эту точку, — и я ткнул пальцем в место прошлогодней стоянки пожарных.

— Ты же рацию перепрятал, чем сигналить будешь?

— Ничего, найду момент.

— А если сегодня не появятся?

— Тогда я сменю тебя в девять вечера. Сейчас комаров нет, не пропаду.

Через час я уже был в деревне, с корзинкой, в которой лежали несколько опят. Ещё раз проверил, что ничего не напоминает о наличии оружия. Тут мне на глаза попалась ветошь, которой протирали оружие после чистки. Да и сами средства остались в сараюшке. Ветошь сжёг в бане, остальное пришлось срочно уносить в лес и закапывать под вывернутым комлем сосны. Теперь, вроде и всё.

Потом продолжил заниматься текущими делами, прерванными приездом Володи. А сам постоянно прислушивался — не едут ли машины. Своевременно сработали датчики движения. Но я услышал их ещё за полкилометра до датчиков, там дорога шла на затяжной подъём по песку, и где имелось несколько ям.

Так, как о предстоящем приезде силовиков, были предупреждены все, то никакого испуга никто не показал. Автопарк был однообразный. Два УАЗа, милицейский и военный. Никаких иностранцев среди них не оказалось. Обход деревни начался не с нашего дома, а по порядку. Хотя с ними и был участковый, который прекрасно знал, что у алкашей ничего, кроме пустых бутылок не найдут. В пустые дома не совались. Было видно, что им этот обыск лишь пустая формальность. Проверили у всех документы, покачав при этом головами от удивления, что столько народу живёт в одном доме. Заглянули в погреб, поднялись на чердак. Поинтересовались, не видели ли мы чужих людей в деревне или окрестностях? Получив отрицательный ответ, пошли к соседям.

Через два часа уехали из деревни. Передал Виктору условленное сообщение и спустя час он уже заезжал в огород.

Потянулись дни, занятые обустройством лесной базы. Дом принял обжитой вид. Виктор снова туда переехал с семьёй. Сергей вспахал часть заброшенного поля и посеял три мешка озимой ржи. Так прошло две недели после нашего возвращения из Москвы.

Под вечер, в динамике носимой рации прозвучало:

— Венец Сто десять. Я Анкер двадцать два.

Я опешил. Дальность действия не позволяла услышать его с дальнего Подмосковья. Вызов повторился. С недоверием, я нажал тангенту и ответил:

— На связи Венец.

— Я нахожусь на трассе возле поворота на Круглово. Нужно встретиться со всеми.

— Вас понял. Ожидайте, к вам подъедут.

— Каштан Венцу.

— На связи Каштан.

— Всё слышал?

— Да, всё.

— Сергей где?

— Где-то в поле.

— Тогда езжай сам и привези Анкера к себе. Передай Сергею, чтобы срочно возвращался на базу. Я тоже туда подойду.

— Понял.

Странно всё. В последнее воскресенье от Анкера на связь не выходили, значит, не было необходимости. Что могло случиться, что он объявился здесь? И каким образом он добрался? Впрочем, способов хватает. Тем более, обстановка нормализовалась. Но почему не предупредил о своём прибытии заранее? Надеюсь, что на эти и другие вопросы, ответ мы получим.

После недавних дождей ехать на велосипеде не хотелось, поэтому пошёл пешком. Виктор ещё не вернулся, а трактор Сергея был слышен хорошо, значит на подходе. Семьи Виктора и Степаныча занимались разными домашними делами. Выпекали хлеб, рубили капусту. Дров заготовили на год, не меньше. Мне предложили попить чаю, но отказался, сославшись на то, что когда все соберутся, тогда и можно будет.

Подъехал Сергей со старшим сыном. Пересказал им весь разговор с Анатолием. Принялись было гадать, о причинах его внезапного появления здесь, но, ни одна версия не устроила. Вскоре приехал Виктор с гостем. Анатолий с интересом разглядывал и хвалил нас за постройки.

— Молодцы, ничего не скажешь. На пустом месте создать базу со всем необходимым… Это многого стоит. Вижу, Павел, мой совет ты применил на все сто.

— Хотим ещё забор поставить вокруг и пару собак завести. А на следующий год замахнуться на второй дом, — вставил своё веское слово Сергей.

— Разумно. Получиться этакий хутор в лесу.

— Пойдемте в дом, перекусите с дороги, — на правах хозяина предложил Виктор.

Увиденное в доме поразило гостя не меньше, чем снаружи. Тепло поздоровался со всеми, а детям преподнёс целую коробку с фруктами. Да, давно они не видели бананов с ананасами и киви с манго. У меня чуть было не вырвался вопрос, где он смог сейчас их купить, но вовремя спохватился.

За обедом, без спиртного, на чём настоял Анатолий, разговор вёлся исключительно на нейтральную тему: о погоде, об устройстве базы, запасах продовольствия и прочем подобном. Когда убрали со стола и женщины ушли к детям, гость достал и разложил карту наших окрестностей.

— Расскажите, что знаете по факту подрыва экспортного газопровода и крушения при этом вертолёта.

Мы описали, как всё происходило в ту ночь, и как мы воспользовались ситуацией, чтобы избавиться от жмуров и отвести от себя всякую к ним причастность.

— Удалось узнать, кто на самом деле совершил эту диверсию?

— Сам понимаешь, никто об этом не распространяется, а самим расспрашивать… Спросил было у участкового, а он сослался, что ему не докладывают. Похоже, что свалят на тех грабителей, что к нам лезли, — я объяснил, как мог.

— Почему они так вцепились в этот газопровод, других, что ли, нет? — с досадой произнёс Виктор.

— Другие есть. Но по многим газ так и не начали перекачивать, из-за последствий аварии на Правохеттинском Кресту.

— Его до сих пор не починили!? — удивился я.

— Представь себе, нет. Заработало только три нитки. Одна внутрироссийская и две экспортные.

— Кто занимается восстановлением, наши?

— Нет. Иностранцы.

— Почему?

— Всё компрессорное и газоперекачивающее оборудование, которое там стояло, произведено за границей. И поставить новое они согласились на том условии, что и монтировать будут они. А это, в основном, американские компании. И они явно не заинтересованы, чтобы Россия имела доход от экспорта и газа, а также, чтобы ослабить Европу предстоящей очень морозной зимой.

— Что, зима действительно будет очень холодная?

— Да, это факт. Так, что утепляйте всё, что только сможете.

— Ты приехал, чтобы предупредить нас только об этом?

— А, что, этого мало? Ладно, шутки в сторону. Европейцам недавние события только на руку. Они добились отстранения «Блэквотера» от охраны объектов на территории России. Взамен направляют нам в «помощь» силы НАТО.

— А какая разница, под чьим флагом будут вояки? Те же яйца, только в профиль, — в свою очередь спросил Сергей.

— Не скажи. Частники, они и есть частники. А другое дело, когда за ними стоит государство, да не одно. Тем более, военный союз.

— Что, теперь НАТО станет искать тех, кто их обстреливает? — не унимался Сергей.

— Сам должен понять, не тот масштаб. Всё гораздо серьёзнее. И правовую базу под это заблаговременно заложили несколько лет назад. И мы, в смысле, Россия, с этим согласились, одобрили. И провели Законом. За подписью президента.

— И в чём подвох?

Анатолий тяжко вздохнул и продолжил.

— По этому соглашению с НАТО в рамках Программы «Партнёрство во имя мира», любое посягательство на жизнь сотрудника контингента НАТО, будь-то генерал или посудомойка, а также членов их семей, является преступлением, наказывать за которое любыми средствами, берётся пострадавшая сторона. Проще говоря, если они решат, что преступник скрылся в деревне Кукуево или городе Владимире, без разницы, то они имеют право сравнять эти населённые пункты с землёй. Вместе с жителями. Юрисдикция России на места дислокации контингента и на сам контингент, не распространяется

Возникла пауза. Каждый переваривал услышанное, пытаясь убедить себя, что он, наверное, чего-то не так понял.

— Это не ошибка? — спросил, доселе молчавший Пётр Степанович.

— Я ожидал этот вопрос, поэтому привёз распечатку этого Соглашения и Свидетельство о его ратификации Госдумой.

Анатолий достал из кармана рюкзака файл с несколькими листами бумаги и подал Степанычу. Он вынул их и стал внимательно читать, передавая прочитанные листы Сергею, а тот, в свою очередь, своему соседу. Так прошло с полчаса, пока каждый не прочёл документ.

— Чем думали те, кто подписывал это соглашение и ратифицировал?

— Встретишь и сам спросишь.

— Выходит, Президент утвердил, что бороться с оккупацией своей страны юридически незаконно? Он в своём уме? Чей, тогда он Президент? — посыпались вопросы один за другим.

— Как думаешь, сколько людей знают об этом документе? Я не беру в расчёт тех, кто его готовил и утверждал. Несколько сотен. А больше никто.

— Разве это секретное соглашение? — задаю ему вопрос.

— Отнюдь. Оно даже опубликовано в «Российской Газете», как и положено. Но кто её читает, кроме юристов?

— Значит, раз те, кто оказывает сопротивление, не увидят разницы в принадлежности вертолётов или машин, то своими действиями они развязывают руки карательным мерам против населения? — резюмировал Виктор.

— И заметь, с полного одобрения своей Высшей Власти. Можешь себе представить, чтобы подобное было во время Великой Отечественной? — наседал на него Анатолий.

— Да, «А мужики-то не знают…», — словами из рекламы ответил Сергей.

— В самую точку! — согласился Виктор.

— Что же тогда будет?… Ведь вполне возможно, что после сбитого вертолёта, пара звеньев пролетит в районе трассы и сожжёт ракетами все окрестные деревни и сёла. И под раздачу попадут абсолютно непричастные люди. Тогда нам только и остаётся, что печатать и раскидывать листовки с призывом не сопротивляться? Просто тупик, какой-то! — я в сердцах чуть не стукнул по столу кулаком, в последний момент, вспомнил об уложенных спать детях.

— Анатолий, раз ты приехал к нам, то вовсе не для того, чтобы рассказать о Соглашении с НАТО. У тебя, скорее всего, есть план, как нанести им урон, не подставив других. Я прав? — задал вопрос в лоб Виктор.

— Абсолютно! — также прямо ответил нежданный гость.

— На днях, на ближайший к вам аэродром, доставят пятьдесят штук многоцелевых Eurocopter PAN-2 Tiger. Наша задача — их уничтожить.

— Как же мы справимся с таким количеством? Разве после этого не последуют репрессии? — спросил Сергей.

— Если бы я не был уверен в этом, то и не взялся бы.

— Почему их столько много?

— Это будет единственная перевалочная база для Европейской части России. Вертолёты для патрулирования будут доставлены «Русланами». Долго они здесь не задержаться. Дальше вертолёты полетят своим ходом. Вот этим моментом и нужно воспользоваться.

— А охрана? Нам придётся с ними вступить в бой?

— Нет, всё намного проще. Не забывайте, про наши возможности.

— Кстати, ты не рассказал, как добрался сюда без машины? — задал самый важный вопрос Пётр Степанович.

— Взяли в аренду две Газели и спокойно доехали.

— Сколько же вас всего приехало?

— Двое.

— А где второй?

— Дожидается на том месте, где меня подобрал Виктора.

— Никаких Газелей я там не заметил, — возразил упомянутый.

— И не мог заметить, ведь они в июне стоят.

— Так, ты… Точно, как же мы не догадались… Отвыкли от перемещений, — виноватым голосом сказал Сергей.

— Зачем было гнать столько Газелей, по одной на каждого?

— Ты уверен, что справишься с тем, что у тебя есть?

— Смотря, что нужно сделать. Если проколоть колёса, то достаточно и мелкашки с оптикой, — ответит я.

— Надо так уничтожить, чтобы больше не возникло желания привезти снова.

— У тебя, явно есть подходящий план, иначе ты бы не приехал.

— Правильно думаешь. Вот, смотрите на карте и спутниковых снимках, план аэродрома, — и Анатолий ткнул пальцем на изображение.

— Вот посёлок. Рядом аэродром. С противоположного конца взлётно-посадочной полосы — арсенал. Вертолеты разместят ближе к поселку. Сделать нужно так, чтобы ни посёлок не пострадал и, главное, арсенал не рванул. Сделаем вот так…

План, конечно, был фантастический. Впрочем, без неё мы бы и не узнали ничего. На следующий день, погрузившись в Ниву и трактор, выехали в направлении трассы. Переехали дорогу и углубились в лес. Перед поляной остановились. Анатолий. Захватив сумку с оружием и патронами, переместился в прошлое. Спустя мгновение, вернулся уже без груза, но со вторым слайдером.

Отдал его Виктору, и он с тестем «улетел» в июнь. Толик снова исчез с грузом. Вернулся со вторым слайдером и отдал его мне. Серёга взобрался мне на спину. Я нажал на зелёную кнопку и оказался посреди поляны в утреннем лесу. В стороне стояли две тентованные Газели. Следом за мной появился Толик с последним багажом.

Вторым гостем был Слава, с ним мы виделись полмесяца назад, когда ездили в Москву. Он встречал нашу маленькую колонну в качестве водителя одного из УАЗов. Принесённые с собой вещи сложили в кузов, где уже стояли какие-то ящики и коробки. Распределились по машинам. Я и Сергей сели к Толику, а Виктор со Степанычем — к Славке.

— Толь, как там Москва в июне? — задаю вопрос, который не терпелось задать с вечера.

— А то ты не помнишь, — с улыбкой ответил он.

— Кажется, что всё это было в прошлой жизни.

— Где-то в бардачке валяется вчерашняя газета, можешь почитать.

Тут мы выехали на трассу, и я удивился плотному потоку машин. По правде говоря, машин было мало, но по сравнению с октябрём, откуда мы вынырнули, трафик был интенсивный.

До места назначения добрались за час с небольшим. С машинами привычно остался Слава, а мы отправились на рекогносцировку. Нашли подходящее место и, вооружившись видеотехникой, стали наблюдать. Установили три камеры с видеофиксацией. Затем я переместился на сутки и забрал их. Теперь будем знать график смены караулов и патрулирования территории аэродрома.

Потом я, Сергей, Виктор и Толик переместились в наше настоящее. На аэродроме стоял «Руслан» и из его чрева выкатывали, как сказал Толик, последние вертолёты.

Доставленные ранее, выстроились в два ряда по обеим сторонам рулёжки. Были они пока без винтов. Возможно, их привезут позже, либо это они уже лежат в тех длинных ящиках, складированных неподалёку. Впрочем, нам, это без надобности.

— Вон они стоят. Видите? — спросил нас Анатолий, указывая рукой на штабеля кубических пластиковых ёмкостей с топливом для вертолётов. Топливные баки находились внутри жёсткой металлической рамы, что позволило разместить их в два яруса. Навскидку, каждая ёмкость была кубов по пять.

— Зачем было везти сюда топливо, у нас, что ли не смогли найти? — интересуется Виктор.

— Не доверяют они местному. Если что случиться с двигателем, или ещё хуже, авария, то производитель не будет нести ответственность. Тем более, нам оно здорово поможет справиться с задачей.

Стали наносить на карту и спутниковые снимки точки привязки ГСМ, вертолётов, арсенала. Особое внимание к рельефу местности. То, что арсенал обвалован, было большим плюсом. Включили сканер. На нужных нам частотах никакого глушения не было. Дождались, когда улетел Руслан и засекли время. Охрана особого рвения не проявляла. Нам это только на руку. Впрочем, лезть на территорию аэродрома, когда там такой груз — мы и не будем.

Вернулись в июнь и занялись практическими приготовлениями. Но, прикинув объём работ, поняли, что не сможем уложиться в промежуток времени, когда нас не видит охрана. А если разбить работу на несколько этапов? Или выяснить, в какой день будет сильный туман? Но тогда, не только нас трудно увидеть, но и мы не сможем вовремя заметить приближающихся людей. Пришлось, мне и Анатолию «проскакать» от нынешней даты на десять дней вправо и влево. Нам не нужно было сидеть полные сутки, а только с часу ночи до полчетвёртого.

Нашлось два таких дня, вернее, ночи. Один часовой вообще отсутствовал, а второй спал. И смена запоздала на полчаса. Вот, именно то, что нам подходит больше всего. Вернувшись, обрадовали остальных, что нашли подходящее «окно». Судя по объёму предстоящей работы, идти, придётся всем. Хорошо, что сапёрных лопаток и мачете припасено в достатке.

А пока готовили радиовзрыватели для фугасов. Когда закончили, решили хорошо поесть и выспаться. Погода была тёплая, поэтому те, кто решил спать на свежем воздухе, а не в ГАЗелях, соорудили навес из плёнки, только в качестве защиты от росы. Расстелили спальники и уснули. Когда выспались, напились крепкого кофе и поехали к аэродрому. Перенесли в выбранный день, точнее, ночь, весь груз, а потом и самих себя. Всё было так, как мы и наблюдали. Ночь была безлунная, вдобавок и небо затянуло тучами. Но мы знали, что дождь будет только через день.

В ту минуту, когда мы убедились, что нас никто уже не заметит, начали действовать. Нагрузившись, сколько смогли, проникли на территорию аэродрома. Сложили груз и воткнули колышки по углам площадки и по периметру натянули шнур.

Внутри получившегося прямоугольника мачете срезали дёрн и укладывали его рядом. Потом лопаткой вырывали ямку, укладывая туда фугас, уложенный в деревянный ящик и засыпанный обрезками арматуры. Грунт высыпали на расстеленный полиэтилен. Рядом размещали гелиевый аккумулятор. До октября он заряд удержит, проверено. Главное, чтобы морозов не было. А их и не будет. В фугас ввинчивали радиовзрыватель, подсоединяли к аккумулятору. Затем надрезали дёрн, укладывали в эту щель провод антенны, выводя её за сто метров от закладки, и прятали в траве.

Понятно, что каждый делал то, что умел. Сергей с Степанычем копал ямы, Виктор надрезал дёрн и укладывал провод. Я подсоединял провода, а Анатолий ввинчивал взрыватель и аккуратно засыпал грунтом. Сергей потом укладывал дёрн на место. Слава выступал в роли боевого охранения, мало ли что. Нам-то некогда было вертеть головами по сторонам. Под будущими ёмкостями с топливом мы заложили десять фугасов, для чего пришлось три раза ходить к забору. Остатки вырытого грунта, унесли с собой.

Во второй подходящий день продолжили начатое дело — занимались минированием будущей стоянки вертолётов. Естественно, никаких ямок в бетоне не делали, а направленные фугасы размещали в пяти метрах от кромки с обеих сторон рулёжной полосы. Здесь мы заложили двадцать фугасов. Место будущей стоянки вытянулось на пятьсот метров.

— Анатолий, зачем такие сложности? Не проще ли врезать из гранатомётов или «Шмеля»? — задал, давно мучивший меня вопрос.

— Думали об этом. Взрывы разметут ёмкости по территории, а нам нужна локальная диверсия. Да и никто не даст нам возможность сделать столько выстрелов, чтобы поразить все вертолёты.

— А от фугасов, разве не разлетятся?

— Заряд слабый. Нам главное, чтобы продырявить как можно больше топливных баков. Горючее должно разлиться и поджечь вертолёты. А фугасы возле них довершат уничтожение.

Закончив делать закладки, убрались восвояси. Уже после, «проскакав» на две недели вперёд проконтролировали, что никто не заметил нашего вмешательства.

— Пётр Степанович, Виктор, — обратился Толик к обоим, — мы сейчас недалеко от вашего дома. Предлагаю съездить в Ардатов, спасти слайдер, а заодно узнаем, как там обстановка. Как вам такая идея?

— Это было бы здорово! Мы до вечера вернёмся обратно, — обрадовался Виктор.

Они уехали втроём, а мы остались на хозяйстве. Съездили в ближайший посёлок пообедать, так, как от тушёнки полезно отдохнуть. Странно было ходить по «мирному» городку, зная, что совсем скоро всё станет совсем по-другому. Мы не удержались и накупили всякой мелочёвки, которую не предусмотрели при массовых закупках. Даже позволили себе по кружке пива. Сидя в летнем кафе, и поедая креветки, разговорились о всяких закусках к пиву. Потом спохватились и после пива пошли в магазин, где купили по десятилитровому пластиковому ведру селёдки. В «наше» время, её уже нет. С жареной картошкой пойдёт в самый раз. Да и неизвестно, когда ещё будет. Набрали овощей, фруктов, свежего хлеба, живых дрожжей. Если возвращаться будем ночью, то купить будет негде. В круглосуточных палатках такого ассортимента не бывает. Вернулись на место стоянки и стали дожидаться остальных. По мобильнику они сообщили, что уже возвращаются.

У Виктора был очень довольный вид. Как он нам рассказал, они перехватили бандитов, решившись поживиться на их улице. Перебили всех. Оружия у них оказалось мало, но и его подобрали, чтобы не валялось. Виктор уговорил отдать почти всё его хорошим знакомым, которым некуда уезжать из города. Потом пришли в дом, забрали куртку со слайдером в кармане. Проверили ситуацию в городе и на улице на два месяца вперёд. Дом Виктора и соседей остался цел. Бандитов не стало. Кто ушёл, кого перебили. Вояки вмешались и навели порядок, да и власть, не разбежалась.

Заехали в Сосновку. Там ничего не изменилось в худшую сторону, народ живёт автономно, все дома целы и не разграблены. Попытку городских, поживиться за счёт деревенских, односельчане пресекли. Больше желающих не нашлось. Как я понял, Виктор намерен уговорить семью вернуться обратно. Дома всё лучше, чем в гостях. Я бы на его месте также поступил. Тем более, дорога в дневное время спокойная.

Стали решать, когда будем проводить акцию. Сборщики прилетают через три дня, после доставки последней партии. Значит, за сутки до их прибытия вертолёты нужно уничтожить. Послезавтра с утра и приступим. На вопрос Сергея, почему не ночью, Толик ответил, что, если нам придётся открывать огонь, то по вспышкам нас обнаружат. Тем более, перевес в численности и вооружении, на стороне военных. А стрелять в своих совсем не хочется.

С ночи подобрались на расстояние эффективного выстрела из подствольника, если вдруг не все заряды сработают. Таких автоматов у нас было всего три. Ими вооружились те, кто уже имел навык с ним обращаться. Это Анатолий, Сергей и Виктор. У Толика ещё был РПГ с осколочными и тандемными гранатами. Каждый выкопал для себя окопчик для стрельбы лёжа и замаскировался. Будет хорошо, если не придётся вмешиваться, тогда нас не обнаружат, и мы спокойно уйдём.

Толик, Виктор и Степанович взяли на прицел вертолёты, а я и Серёга — ёмкости с топливом. Когда солнце поднялось настолько высоко, что будет светить в глаза тех, кто будет пытаться нас обнаружить, а уж тем более, вздумает стрелять, мы были готовы.

Ровно за час до построения, когда командиры ещё находятся дома, кроме дежурного, Толик нажал на кнопку подрывы первой половины фугасов под баками с топливом. На мой взгляд, один или два фугаса не сработали. Несколько ёмкостей от взрыва опрокинулось и через продырявленные стенки стало выливаться горючее, растекаясь по площадке. В трёх местах вспыхнул огонь. Во втором подрыве сработали все заряды, и топливо хлынуло вниз, вспыхивая от занявшегося огня, и пылающей рекой медленно потекло вниз, к вертолётам. Уклон здесь был минимальный, около одного процента. До вертолётов было двести метров. Так, что огонь доберётся до них минут через пять. Теперь, главное, не дать им оттащить технику.

Толик стал подрывать фугасы, начиная с дальнего, от огня, края рулёжки. Было видно, что своеобразная шрапнель пронзает вертолёты насквозь. Подрывы следовали один за другим, чтобы отбить охоту у желающих геройствовать в спасении НАТОвской техники. Когда огненная река достигла первых вертолётов, появилась пожарная машина. Командир расчёта, быстро сориентировался и понял, что спасать больше нечего. И он принял единственное правильное решение — не допустить подрыва арсенала. Одному и с ограниченным запасом воды бороться с морем горящих нефтепродуктов было нереально.

Потом стали подъезжать и другие пожарные машины, в том числе и городские. Но пенообразователи были не у всех, а от попыток тушения водой скорость огненного потока только усилилась. Уже горела половина всех вертолётов. Минут через пять машины стали уезжать за водой, остались только две. Одна, которая самая первая, дежурила на подступах к арсеналу. Вторая, раскатала все имевшиеся пожарные рукава, в том числе и от других машин, тянула магистраль от ближайшего гидранта. Но до него было метров семьсот, не меньше.

Немногочисленная охрана забегала вдоль периметра, всматриваясь в окрестности и обстреливая наиболее подозрительные, с их точки зрения, места. Когда стало ясно, что все вертолёты повреждены, даже если огонь доберётся не до всех, Толик приказал всем покинуть свои позиции и отойти назад к ближайшему оврагу. Затем он зарядил РПГ и выстрелил по наименее, на его взгляд, пострадавшему вертолёту. Тем самым, он тут же демаскировал себя. Но за те тридцать секунд, пока охрана не побежала в его сторону, он бросил две дымовые шашки и ещё сделал один выстрел из гранатомёта.

Только потом, он воспользовался слайдером, когда убедился, что никакие меры не приведут к спасению хотя бы одного вертолёта. Мы же, удостоверившись, что Толик исчез, перебрались на другой берег речушки и стали возвращаться в июнь. Он уже поджидал нас возле машин и демонстрировал Славе видеозапись уничтожения полусотни боевых вертолётов. Затем он вернулся туда ещё раз, чтобы забрать видеокамеру, которую мы установили на дереве, у края леса. Она в автоматическом режиме записывала всё, что происходило в течение суток. Заодно он убедился, что вся техника сгорела.

— Толь, а зачем бросал дымовуху, если всё равно «уходил» в прошлое? — интересуюсь у него.

— Чтобы всё выглядело правдоподобнее.

— Куда теперь?

— Отвезу вас домой. Заберу семьи Виктора и Петра Степановича и отвезу их в Ардатов или Сосновку.

— Это как?

— Женщин и детей повезём в Газелях через прошлое время. Также и большую часть оружия и боеприпасов. Виктор с тестем поедут с зарегистрированным оружием. Выедем одновременно, но только в разные времена. Синхронизируем слайдеры и рации. Периодически будем выходить на связь. В чрезвычайном случае они прыгают сюда. Потом будем решать, что делать. Когда возвращались сюда, с Виктором всё обговорили.

— Неплохо придумано. Значит, слайдер у него останется?

— Конечно, пусть владеет.

И обратная дорога оказалась спокойной. По приезду занялись перетаскиванием в будущее всего того, чего накупили. Хотелось бы ещё набрать, глаза-то завидущие, но мы с собой взяли мало денег.

Техника стояла не тронутой. Да и кто бы успел? Мы вернулись спустя пять минут, после убытия. Так, что даже двигатели не остыли. Загрузившись, отправились на базу, а Толик вернулся в лето, будет дожидаться там. Виктор взял сутки на подготовку к отъезду на родину.

На базе даже удивились нашему быстрому возвращению, да и не с пустыми руками. Отвыкли от перемещений…

Виктор со Степанычем огорошили своих домочадцев известием, что возвращаются домой. Жена и тёща нерешительно оглядывались вокруг, озирая то, к чему они приложили руки за это время. Дети же, наоборот, обрадовались. Там у них остались сверстники, будет с кем играть. Женщины попросили не спешить с переездом, а дать им два-три дня для завершения всех дел.

Но Виктор настоял на завтрашнем отъезде. Послезавтра совершиться диверсия на аэродроме, поэтому и нам и им нужно в этот день никуда не выезжать, можем попасть под раздачу.

Перевёз покупки домой и стал помогать в подготовке отъезда. Собрали всё, что было в Марфушкино, и перевезли на базу, оставив Волгу у Серёги во дворе. Потом на базе стали загружать Ниву и трактор. На нём отвезём груз, который поедет на Газелях. Детвора носилась, пытаясь оказывать свою посильную помощь в подготовке отъезда, чем создавала ещё большую неразбериху.

Пытался уговорить их взять половину из тех заготовок, что стояли в погребе. Но они отказались, мотивируя тем, что они с помощью слайдера себе достанут сколько угодно, а нам уже взять будет негде. В этом, они конечно, правы.

Вечером неожиданно пришёл Анатолий. Мы очень этому удивились и спросили, почему не вызвал нас, мы бы съездили к нему на трассу. Он ответил, что не захотел нас отвлекать от сборов. Да и он любит прогуляться по осеннему лесу, тем более что сейчас нет комаров. Но по нашим лицам он понял, что не очень-то поверили такому объяснению.

В этот раз он подробно и с интересом осматривал базу. Особое внимание обратил на меры, которые мы применили для обороны. Удивился, что у нас предусмотрен аварийный подземный выход из основного дома. Порекомендовал усилить пуленепробиваемость деревянных стен металлом или кирпичной кладкой. И замаскировать её деревянной обшивкой. В крайнем случае, поставить фальшивую стенку до окон, а промежуток засыпать песком. Ещё посоветовал подумать о противопожарной защите всех сооружений. Не только в связи с печным отоплением, но и от поджога.

Тут нас позвали к прощальному ужину. Стол ломился от закусок. Не обошлось без крепких напитков. Литр водки, то есть по две рюмочки на взрослого, было в самый раз. Видно было, что отъезжающие, за весёлыми разговорами, пытаются скрыть грусть от того, что придётся расставаться на неопределённое время. Тем более, столько много пережито за это время.

За чаем, Толик внимательно обвёл всех взглядом, словно увидел впервые, и произнёс:

— Думаю, настало время для политинформации. Я всё ждал, когда же спросите, что в мире твориться и что нас ждёт в ближайшем будущем.

— Не скрою, было бы интересно узнать, — на правах старшего высказал общее мнение Пётр Степанович.

— Как не удивительно, но в последние недели ситуация в стране улучшилась. Угольные ТЭЦ работают, дают электричество. Правда, это в основном в Сибири и на Дальнем Востоке. Раз есть свет, то есть и работа, и нормальная жизнь. В центре страны ситуация с электроснабжением тоже улучшилась. В домах появилась вода, заработали хлебозаводы.

— Вот как! Значит, скоро нам можно будет вернуться в Москву, — обрадовался я.

— Паша, ты что, забыл, что видел летом будущего года?

— Нет, помню. Но ты же сам говоришь, что стало лучше.

— Да, стало. Но я не сказал, что так и останется. Чтобы и дальше всё работало, за это надо платить. А с этим большие проблемы. Треть страны потеряла работу, а значит и лишилась средств к существованию. Особенно это затронуло работников торговых центров, турфирм, страховых компаний и банков. Особо упомяну наши автозаводы, которые собирают иномарки из импортных комплектующих. Десятки тысяч людей под Питером и Калугой потеряли возможность зарабатывать. Денежная система пребывает в раздрае. Каждая фирма, предприятие частного сектора сами решают, какую валюту им принимать в качестве оплаты. Те, кто связан с экспортом и импортом, вообще находятся на грани сумасшествия.

— С чего бы?

— Их зарубежные партнёры часто меняют форму оплаты, предпочитая живые деньги. Система безналичных расчётов хотя и заработала, но стала крайне не надёжной. Можно перевести деньги в какой-либо банк, а он утром возьмёт и самоликвидируется.

— А как вообще в мире с валютой?

— Полная ж…! Введение амеро породило столько хаоса, что трудно даже вообразить. В порту Нью-Йорка стоят корабли с контейнерами, полными долларов. Одни государства и банки хотят обменять доллары на новую валюту…

— Один к тысяче?

— Такого курса уже нет. Сейчас обменивают один к ста. За грамм золота дают десять амеро или пятьсот евро. Мировая торговля наполовину парализована. Иран и Венесуэла продают нефть только за евро или за золото. Остальные страны кто как. Америка нефть почти не закупает. Потребление внутри страны сильно упало, поэтому хватает того объёма, который добывают на своей территории. И это притом, что стратегические запасы они ещё не трогали.

— Европа, в каком состоянии?

— Пока трепыхается, но с десяток стран уже объявили о дефолте. Грядущая зима подкосит её очень сильно. Мало того, что расплачиваться за нефть не у всех есть деньги, но и поступление газа от нас составит всего процентов десять от плана.

— Никак не починят компрессора?

— На экспортном направлении починят и газ пойдёт. А из тех маршрутов, которые предназначены для внутреннего потребления, будет работать максимум четверть. Поэтому, когда начнутся сильные морозы, а топить котельные в городах станет нечем, то будут взорваны перекачивающие станции, которые последние перед границей и подводными трубопроводами. Поток перекоммутируют на внутренние потребности. И тогда Европа взвоет. Это не Америка, где много частных домов с индивидуальным отоплением. И не Россия, с дачами и домиками в деревне.

— Насколько я знаю, в Европе тоже каждый дом отапливается индивидуально, — возразил Виктор.

— Всё верно. Но только это многоквартирные дома. И топлива на них нужно много. А тех странах, которые я упомянул, в домах есть и камины и печи, которых нет в европейских многоэтажках. А многочисленные теплицы? Их чем отапливать?

— Котельные можно перевести на мазут.

— Теоретически — да, возможно. Но эта работа на долгие месяцы. Запасы форсунок не лежат навалом. Мазут надо где-то держать, значит, нужно в каждом дворе ставить ёмкость под него. И обеспечить своевременный подвоз топлива. Хотя организованности и порядка там больше. Военные и аналог МЧС установят модульные палатки с обогревом и водопроводом, чтобы люди не погибли в не отапливаемых домах. Такого бардака, как у нас, не будет. С продовольствием у них особых проблем не будет. Не то, что у нас, где всё сырьё привозное. Но к лету ситуация у них выпрямиться, хотя и не достигнет докризисного уровня.

— Значит, никакого БП не будет, о котором ты говорил летом.

— Как думаешь, случился в Ливии БП, если соседняя Европа живёт нормально?

— Я думаю, что там Малый Писец, а не Большой.

— Всегда начинается с Малого. Это Полный приходит сразу. Вот у нас Малый пришёл в начале девяностых. По большому счёту, мы из него так и не вышли. Нужен только небольшой толчок, чтобы мы откатились вниз. Тем более, сейчас, когда страна стала раскалываться, как льдина весной. Юг Сибири и Дальнего Востока попадут в финансовую и материальную ловушку Китая.

— Туда хлынут китайцы?

— Нет, они там жить не хотят, холодно. Для расселения они прибрали к рукам Индокитай и Тайвань, острова в Восточно- и Южно-Китайском море. А наша территория для них просто сырьевая база.

— Как-то не вериться, что всего лишь из-за замены доллара могло такое произойти.

— Замена валюты, это только тот маленький камешек, который стронул лавину. Подорвана основа всего мирового финансового и товарного рынка. Это как реформы СССР девяносто первого и России девяносто второго года вместе взятые, только в мировом масштабе. Враз обнищали сотни миллионов людей и десятки государств. Вот и потянулась рука к пистолету, автомату, кнопке пусковой установке.

— На сколько лет вперёд заглядывали? Вдруг там стало положение выпрямляться.

— Год назвать не имею права. Но там, где были, признаков улучшения не видели, а наоборот, стало хуже и страшнее. Понятное дело, что чем дальше, тем труднее с получением информации о том, что происходит в мире. А то, что видели сами и узнали от людей, побывавших в других местах, только подтвердило тенденцию. Скажу только, что без оружия там не выжить, даже если имеется вагон продуктов. И одной семье не продержаться. Только коллективом. Как можно меньше информации на сторону, о том, что у вас всё хорошо. Народ от отчаяния готов на всё, чтобы выжить самому.

— Да, картина получается мрачная, — произнёс после паузы Сергей.

— Как ни банально звучит, но вы предупреждены, значит вооружены. Посмотрел я вчера Сосновку… Хорошее место. В крайнем случае, можете эвакуироваться туда. Есть пустые дома. Виктор на всякий случай «вчерашним летом» купил по дешёвке парочку. Верно?

— Да, так и есть. Мы начнём готовить их к возможному заселению, мало ли что. Запасной вариант иметь, никогда не помешает. Или вы к нам, или мы к вам. Связь у нас налажена, так, что не пропадём.

— Вот и славно. А теперь мне пора, а вы отдыхайте.

Когда Анатолия проводили, никто не стал расходиться. Всё обсуждали услышанное. Особенно предложение о том, что в Сосновке будет возможность укрыться семьям при не благоприятных обстоятельствах.

Утром загрузили всё, что приготовили, посадили людей и отправились к трассе. Повторилась процедура переноса людей и вооружения в другое время. Затем Толик отдал нам половину всего оружия и боеприпасов, которые у них оставались. Вторую половину он отдаст Виктору. Себе и Славке он оставил только зарегистрированное. На обратную дорогу хватит. Попрощались, пожелав увидеться в следующий раз по более приятному поводу.

А мы с Сергеем развернулись и поехали обратно на базу. Придётся внести корректировку в план подготовки с учётом полученной информации. А пока нужно хорошо спрятать оружие, так, как завтра следует ожидать большого шухера, в связи с уничтожением вертолётов. Поднял голову и посмотрел в небо. Уже полмесяца никто не летает. Посмотрим, в какую сторону всё измениться.