Наказание за любовь

14

-Я зацепилась за ветки и не могу выбраться, — крикнула Тува. — Эти проклятые ивовые ловушки, можно подумать, они живые!

У Габриэла, шедшего перед нею, была та же проблема, но он был настолько мал, что сражался с приставучими ветками совсем низко от земли. Его вообще не было видно — только черный чубчик иногда мелькал. И вдруг он совсем пропал, пока Тува изо всех сил пыталась освободить ноги из зарослей кустарника.

Да, Габриэл угодил в яму. Но это было не в первый раз, он только произнес пару слов — папа и мама ужасно удивились бы, что он знает такие слова! — и попытался выбраться наверх.

И тут произошло нечто ужасное! Причем так быстро, что он и крикнуть не успел. Какое-то маленькое существо налетело на него сзади и закрыло ему рот своей ледяной ладонью. Его ударили по ногам, а тут появился еще один. Он был почти такой же маленький. Они что-то сделали с Габриэлом, просто какое-то движение рукой — но в глазах у него вдруг все потемнело. «Я ослеп», — в панике подумал он. Он попытался закричать, но двое низкорослых существ, быстрых как белки, отволокли его в сторону, и он уже больше не знал, где находится.

Сознание покинуло его.

— Помоги мне освободиться, Халькатла, — простонала Тува. Она страшно злилась на этот ивняк.

Халькатла бросилась к ней на помощь, и остальные тоже стали подтягиваться к девушкам.

— Где же Габриэл? — спросил Ян, шедший перед ним.

Все остановились, как громом пораженные. Наступила полная тишина.

— Габриэл! — крикнул Марко, эхо повторило его крик.

Тишина после этого эха стала совсем невыносимой.

— Господи, — прошептала Тува. — А я была так занята… Я не видела…

— Не надо никого упрекать, — резко оборвал Марко. Он бросился вперед, мимо девушек, а Ян и Руне тут же вернулись назад. Все пошли к тому месту, где должен был быть Габриэл.

Они искали у самых корней кустарников, они искали в расселинах и болотных ямах.

Халькатла опустилась на землю рядом с ними.

— Тува наконец высвободилась. Вы его нашли?

— Нет.

Марко поднялся над ивняком.

— Я не понимаю, — сказал он. Губы его побелели.

Все собрались вместе. Все кроме одной.

— Тува! — позвал Марко.

И на сей раз ответа не последовало.

— Тува! — повторил Ян. — Тува! Отвечай же!

Ужасная тишина была им ответом. Где-то далеко снежное облако стало опускаться на горную вершину, серо-белый снежный облачный занавес сказал им о том, что вот-вот начнется снегопад. До чего же тоскливо…

— Тува! Габриэл! — кричал Марко, в его голосе они слышали страх, ужас.

Разумеется, они искали ее. Они искали Туву там, где она только что была, они искали и по сторонам и сзади, но сейчас уже держались все вместе. Пропали двое самых маленьких из них, и сейчас все бдительно присматривали за Халькатлой, которую тоже не всегда можно было разглядеть в кустарнике. Ведь она же была из того времени, когда люди были не особенно высокими, к тому же она была женщина.

Наконец они остановились и огляделись. Можно было слышать их напряженное дыхание. На лицах друг друга они читали безысходность, отчаяние.

— Ульвхедин! — крикнул Марко. — Где Габриэл? Суль! Где Тува?

Но вокруг было тихо. Руне спокойно заметил:

— Где бы ни были Тува и Габриэл, их покровители, конечно же, с ними. Значит, они, должно быть, далеко отсюда — если не слышат нас сейчас.

Они вынуждены были признаться себе в том, что все были в полном отчаянии.

— Трусливые слабаки! — раздалось вдруг яростное и наглое от вершин прямо перед ними, но в ту же минуту там начался снегопад и разглядеть что-либо было невозможно.

Они переглянулись.

— Кто это был? — спросил Ян.

Лицо Марко было белым, как мел. Не успел он ответить, как вновь раздался крик?

— Они нужны вам? Так идите и заберите их!

— Это другой голос, — сказала Халькатла. — Более молодой. Детский.

— Пошли, — тихо сказал Руне.

Они начали продираться вперед. Измотанные и подавленные, они двигались сквозь упрямую непроходимую чащу, и, в конце концов, оказались на твердой земле. Там стояла Суль. Она стояла к ним спиной и взволнованно говорила с двумя странными существами. Когда они четверо подошли к ней, Суль обернулась. Она заговорила с Марко и была очень напряжена, лицо ее было серьезно, на этот раз даже лукавые искорки исчезли из глаз.

— Марко, мы с тобой угодили в самую скверную в нашей жизни западню. Одним нам не справиться, дружок. Поэтому был вызван Натаниель. Он будет здесь с минуты на минуту.

Ян Мораган удивленно уставился на них. Он думал, что из двух мужчин наиболее сильный — Марко. Натаниель казался ему просто бесполезным мечтателем, и никем больше. Но теперь он догадывался, что у Марко были проблемы. Этот потрясающий человек, не отрываясь, смотрел на двух низкорослых существ и беспомощно хватал ртом воздух. Ян услышал, как он в ужасе шепчет: «Нет, нет, только не это, я этого не вынесу!»

— Нет, правда? — пробормотала Суль.

В последние полчаса Яну пришлось нелегко. Тува исчезла. Это заставило его подумать о чувствах, которые он к ней испытывал. Какое-то время тому назад он внушал себе, что Тува и он были исключительно друзьями. Очень хорошими товарищами, которые в силу совершенно особых причин однажды переспали друг с другом. Но они сделали это сознательно и трезво, без каких-то невероятно возвышенных чувств. Но сейчас он к своему собственному удивлению был натянут, как струна — и все это из-за нее. Ему ужасно ее не хватало. Она ему нравилась! Насколько, решить было трудно, но было совершенно ясно, что она значат для него больше, чем он думал. И что сейчас?.. Она и Габриэл были без сознания, они лежали прямо на земле у ног этих маленьких тварей. Тот, что был поменьше, держал узкий острый меч прямо у беззащитного горла Тувы. И не приходилось сомневаться в том, что он пустит его в ход, если сочтет необходимым.

Ян Мораган почувствовал, что сердце его сжалось. Он хотел вернуть ее. Жизнь без Тувы сразу же показалась ему невыносимой.

Наконец он рассмотрел этих злобных созданий получше. Это были два молодых парня, они были сейчас на безопасном расстоянии от Людей Льда и вволю издевались над ними. Один был примерно того же возраста, что и Габриэл, до противного красивый мальчишка, в глазах которого светилось самое дьявольское зло мира. Они были удивительно похожи, эти двое парней, но другой был немного постарше, лет двадцати, в нем не было ничего от привлекательности его более молодого товарища, он был просто чудовищно некрасив, тело его казалось каким-то угловатым, застывшим. Оба были невысоки ростом и прекрасно могли прятаться у самых корней ивовых кустов.

— Что вы сделали с Тувой? — прокричал Ян Мораган с горечью. — И с маленьким Габриэлом?

Один из парней бесцеремонно пнул Туву ногой.

— Вот ваше барахло. Можете забирать его — если отдадите нам Халькатлу.

— Ну конечно, — сказала Халькатла и сделала шаг вперед.

Руне схватил ее за руку и удержал.

— Не ходи! Тенгель Злой тут же отправит тебя в Великую Бездну!

— Но…

Движением руки Руне остановил ее.

Марко казался совершенно парализованным. Ян еще никогда не видел, чтобы лицо человека становилось таким серым от отчаяния. Но он видел и кое-что еще. На вершине за спиной отвратительных маленьких созданий стоял Ульвхедин, защитник Габриэла. Впрочем, было похоже, что даже этот великан не смеет что-либо предпринять, хотя на карту была поставлена жизнь Габриэла.

И тут… появился Натаниель. Он возник прямо из снежной бури между невысоких гор. Похоже, его появление пришлось не по вкусу двум их противникам. Но Марко глубоко вздохнул.

— Я не буду спрашивать, откуда ты появился, — сухо сказал он. — Но знай, что нам тебя здесь очень, очень не хватало!

— Понимаю, — сказал Натаниель, взглянув на двух парней и их жертвы. Он обратился прямо к врагу.

— Ульвар! Слушай меня!

— Почему это? — сказал тот, что повыше, грубым, полным презрения голосом. — Почему это ты, недоумок, считаешь, что это я должен тебя слушать? Пусть Марко подойдет и заберет их, если посмеет!

Марко закрыл лицо ладонями.

— Ты прекрасно знаешь, что он не может, — спокойно ответил Натаниель. — Ты знаешь, что самое большое его горе — то, что он был вынужден тогда убить тебя — своего собственного брата-близнеца. После этого он так и не оправился. Выступить против тебя еще раз он не сможет.

— А я знаю, — ухмыльнулся Ульвар. — Тенгель Злой понятия не имел, какую же радостную встречу он организует!

— А ты, Колгрим, — обратился Натаниель к младшему. — Ты же знаешь, что ты — единственный внук Суль.

— Еще бы не знать, — ответил этот щенок наглым голосом, стало ясно, что у него как раз голос ломается.

— И поэтому она не может причинить тебе вред.

— Ну, ведите сюда Халькатлу, — холодно сказал Ульвар.

Марко отнял руки от лица.

— Ульвар, — взмолился он. — Неужели ты никогда не простишь меня за то, что я сделал?

Ульвар не ответил. Он лишь холодно смотрел на своего брата. Снегопад терзал теперь всех, причем Туву и Габриэла даже занесло уже тонким слоем снега.

Натаниель сделал несколько шагов по направлению к ним.

— Колгрим… Кого ты больше всех почитаешь в мире?

— Тенгеля Злого, ясное дело!

— Нет. Был еще один человек, которого ты чтил, но которого тебе так и не суждено было встретить. Это твоя бабушка, мать твоей матери, ведьма Суль.

— А-а-а, — довольно ребячливо ответил Колгрим, но что это? Неужели действительно в его голосе слышится неуверенность или им показалось?

— А кто помог тебе найти сокровище Людей Льда? Да, именно Суль. Ты помнишь?

— Все это пустая болтовня, — фыркнул Колгрим, избегавший, впрочем, встречаться взглядом с Натаниелем. И с Суль тоже.

Она же, напротив, взорвалась, как пороховая бочка:

— Послушай-ка, маленький ты негодяй! Неужели именно о тебе я заботилась все то время, пока ты был жив? Неужели это тобой я гордилась и всегда стремилась помочь, как бы гадко ты себя ни вел? И вот мы встретились, и кого я вижу? Маленькое, трусливое, гадкое существо, которое просто на побегушках у Тенгеля Злого. Ты его встречал когда-нибудь? Ты видел его отвратительный язык, нюхал его зловонное дыхание? Если бы ты был с нами, то увидел бы сказочный мир фантастических существ, пережил бы невероятные события. Но ты послушался его, а он погрузил тебя в глубокий сон, вот ты и проспал более трех сотен лет. А я и все остальные сотни лет жили в свободном мире духов, и нам было ужасно хорошо вместе.

— А ты, Ульвар, — подхватил Натаниель по принципу «куй железо, пока горячо». — А кем ты восхищался больше всех, когда был ребенком?

— Заткнись, — грубо оборвал его Ульвар.

— Да, своим братом Марко. Он мог колдовать. С помощью сверкающей молнии. А ты не мог. У него были друзья. Большие волки. Ты помнишь их? Именно один из них и доставил меня сюда сейчас. Мы проделали многие мили за какой-то краткий миг. А тебя просто усыпили, как неодушевленный предмет, и ты понятия не имеешь о том мире, который есть сейчас.

— Ведите сюда Халькатлу, а ты заткни пасть, проклятый смазливый ангелочек, — взревел Ульвар. Он был вне себя.

— А ты помнишь, кто всегда защищал тебя, когда вы были маленькими? Марко. А знаешь, кто рыдал над твоим мертвым телом? Кто держал тебя в своих объятиях, пока его от тебя не оторвали?

— А почему же он тогда застрелил меня? Мог бы тогда не делать этого!

— Нет, не мог. Ты же грозился убить маленькую Бенедикту, и потом — ты хотел сокровище. У Марко не было выбора. Но невозможно представить себе отчаяние глубже, чем его отчаяние тогда.

— Прибереги эти слюни и сопли для кого-нибудь другого, на меня они не действуют!

— Ради твоей матери, Ульвар…

— Я не знал ее!

И вдруг Натаниель понял простую истину: Ульвар не знал, кто был его отец! Потому что тогда Тенгель Злой тоже бы это знал. И злобный прародитель ничего не знал о Марко. Не знал, что тот был черным ангелом и сыном Люцифера, не знал, что он брат-близнец Ульвара. Хеннинг никогда не рассказывал Ульвару правду. Он просто не посмел.

Значит, надо было тщательно продумать, что говорить! Не стоило упоминать на черных ангелов, ни волков. Ульвар наверняка считал, что у Марко были какие-то особенные способности, которые и помогали ему совершать эти чудеса в годы их детства. Ульвар не знал, откуда появлялись волки!

Пурга закончилась, теперь был четко виден унылый пейзаж с темными скалами позади и сильно пересеченная местность ближе к ним.

Как же так получилось, что Тенгель Злой ничего не слышал от Ульвара? О волках, например? О том, что у Ульвара был брат-близнец — именно тот человек, которого Тенгель Злой и пытался вычислить с помощью всей силы своей мысли.

«Покоился во зле». Именно это произошло с Ульваром. А когда он бывал нужен, Тенгель просто вытаскивал его. Как сейчас.

И вновь Натаниель воззвал к этому глубоко несчастному юноше:

— Ульвар… ты знаешь, что не снискал большой любви, пока ты был жив…

Тот громко захохотал:

— Великолепно! Именно это я и пытался сделать — разозлить всех. Это было чудесно!

Боже, кажется, ничего не выходит, думал Натаниель, но все равно продолжал:

— Но один единственный человек любил тебя всегда — что бы ты ни делал. Это Марко, и это тебе известно.

— Ерунда, — сказал Ульвар, но на его лице явилась какая-то неуверенность. — Этот святоша, маменькин сынок!

— Как он мог быть маменькиным сынком, если никогда не видел свою мать?

— Я тоже не видел, но я прекрасно без нее обошелся!

— Неужели? А я сказал бы, что твоя жизнь совсем не удалась.

— Ерунда, — снова сказал Ульвар, ему явно не хватало слов.

Натаниель воспринял это как признак того, что противник слабеет, и поспешил использовать это. Вместе с Суль и Марко он быстро подбежал к двум парням. Оба инстинктивно отпрянули, настолько испуганные, что даже позабыли про свои жертвы. Суль оказалась быстрее всех, она обхватила руками яростно упирающегося Колгрима и прижала его к себе.

— Ты же мой единственный родственник, — тихо сказала она. — А я — твой.

— Какого черта, — просипел Колгрим, пытаясь высвободиться. — Не нужны мне никакие родственники, я и так сильный, я…

И тогда, именно в тот момент, проявилась сила Натаниеля. Сила, которая была нужна им всем, и которой они поражались. Натаниель, этот переменчивый, мечтательный…

Тут он нанес удар!

Пока Суль держала в объятиях своего внука, Марко пошел на Ульвхедина, который все дальше и дальше пятился назад, в ярости пытаясь занять оборонительную позицию. Он был похож на шипящую кошку. Руне, Ян и Халькатла тут же кинулись к своим друзьям, бывшим по-прежнему без сознания, и оттащили их на безопасное расстояние. А Натаниель…

Все остановились, потеряв дар речи. Все смотрели на него.

От Натаниеля исходило сияние. Вокруг него возникла аура, из его глаз струился переливающийся всеми цветами радуги свет, в них было столько тепла, столько доброты!

Те трое, что стояли у него за спиной, конечно, не видели его глаза, но они почувствовали невероятную силу, силу человеческой любви! Суль и Марко, пораженные, смотрели на него, а Ульвар и Колгрим были словно парализованы.

Показалась черная корона, говорящая о том, что он — князь Черных Залов, она была низко-низко. Вся сила, которую он унаследовал от благородных предков Людей Льда, от демонов ночи и демонов урагана, от черных ангелов и от крепкого в вере рода своего отца, где он был седьмым сыном седьмого сына, все это сконцентрировалось сейчас в сиянии, которое исходило от него.

Он подошел к Колгриму. Суль опустила руки и стояла рядом со своим внуком, который не мог двигаться. Натаниель поднял руки и взял лицо мальчика в свои ладони. И именно тогда все поняли, что сила, бывшая главным отличительным признаком Натаниеля, называлась любовь!

Раньше они не понимали этого. Они искали какие-то особые магические чары или внутреннюю мощь, которая могла сокрушить какого угодно врага. Им и в голову не приходило, что его сила — нечто дружеское, нежное.

— Колгрим, — мягко сказал он. — Что дал тебе Тенгель Злой? Одиночество. Никто не уважал тебя, никто не восхищался тобой — несмотря на всю твою злобу. А потом он принес тебя в жертву. Он дал тебе одинокую могилу, а ты сам «покоился во зле» долгие столетия. Но есть тот, кто тебя любит. Колгрим, это твоя бабушка Суль, совершенно невероятное существо, она из тех, кого действительно стоит уважать. Подумай об этом! Я не говорю, что ты сразу же должен переметнуться. Но не препятствуй нам. Большего я от тебя не требую.

Он предоставил Суль заботы о совершенно сбитом с толку Колгриме, а сам перешел к Ульвару.

Близнец Марко, как заколдованный, смотрел на Натаниеля.

— Корона… — шептал он. — Корона? Откуда она?

— У Марко тоже есть такая, Ульвар. Вот смотри, она появляется.

— Еще красивее! — воскликнул Ульвар. — Как у князя.

— Да, — ответил Марко. — Ты тоже мог бы рассчитывать на такую, но ты встал не на ту сторону.

Натаниель покачал головой, не выпуская Ульвара из поля зрения:

— Ты не выбирал, у тебя просто не было выбора, Ульвар, и никто не винит тебя в том, что ты нес в себе зло уже с момента рождения. Но сейчас ты вновь оказался на перепутье. Подумай, что дал тебе Тенгель Злой. Какое будущее может он тебе предложить?

— Служить ему.

— Грандиозно! Выдающаяся награда! Я ставлю тебе те же условия, что и Колгриму. Мы не требуем, чтобы ты пошел с нами, поскольку это может быть для тебя очень трудным, к тому же мы не знаем, можем ли доверять тебе. Мы просим тебя только не бороться против нас.

— Я не могу стать другим. Иначе меня бросят в Великую Бездну.

— Халькатла использовала свой шанс. И ее сейчас многие защищают.

Ульвар словно в бреду мотал головой. Он был смертельно напуган тем, что может с ним произойти, если он станет перечить Тенгелю Злому. Но его привлекало то, что он может быть вместе с другими, ведь он никогда не испытывал ничего подобного, черные короны просто заворожили его, а брат был так дружелюбен… Вновь в памяти всплыли воспоминания детства. О руках Марко, утешавших его. Об уважении, которое он всегда испытывал к Марко как к старшему брату. Глаза Натаниеля… Они завораживали его все сильнее, как будто из них лучилась сама доброта и обволакивала его теплотой, и любовью, и пониманием и…

В Ульваре как будто что-то оборвалось. Он всхлипнул, грудь его разрывалась от болезненного одиночества, колени подогнулись, и к своему огромному стыду он разразился горькими рыданиями. Его сломили именно эти глаза, эти проклятые глаза, в которых было столько милосердия. Он почувствовал, что Марко рядом, любимый брат снова поднял его на ноги и крепко прижал к себе, и еще никогда Ульвару не было так душераздирающе хорошо, так надежно и так прекрасно!

Он словно вернулся домой!

Колгрим, которому было всего-то четырнадцать лет, и так никогда и не стало больше, совершенно автоматически присоединился к общему хору. Он рыдал не так изнурительно, душераздирающе и пугающе, как Ульвар, он плакал, как ребенок, каким он и был, и бормотал только: «Бабушка, бабушка!», и Суль пришла даже в некоторое замешательство от новой роли бабушки — она чувствовала себя слишком молодой для этой роли. Ведь ей навсегда осталось двадцать два года!

Ничем хорошим это не кончится, думал Ян, но, похоже, он был не прав. Двое парней были полностью повержены, и когда Марко, наконец, выдавил из себя вопрос: что же они сделали с Тувой и Габриэлом, Ульвар попытался взять себя в руки, чтобы ответить.

Он не смог вымолвить ни слова, но с помощью жестов ему удалось объяснить остальным, что обоих усыпили, причем сделал это он сам.

— Ну так сделай так, чтобы они проснулись, — сказал Натаниель по-прежнему дружелюбно.

Ульвар пару раз глубоко вздохнул и провел рукой сначала перед лицом Тувы, потом — Габриэла. Ян опустился на колени рядом с Тувой и поддерживал ее, пока она просыпалась. Натаниель помогал Габриэлу.

Халькатла все это время стояла сзади, готовая броситься бежать. Ульвар устало покачал головой, показывая, что ей не стоит их больше опасаться. Но вдруг до него дошла страшная истина:

— Мы пропали! — вскричал он. — Когда мой господин и повелитель это обнаружит…

— Не обнаружит, — коротко ответил Натаниель. — Во всяком случае, он не успеет сделать это вовремя.

Натаниель быстро и негромко переговорил о чем-то с Руне. Они отошли в сторону от остальных.

— Они не могут с нами оставаться, они слишком опасны, — сказал Натаниель. — Но мы обязаны защитить их от Тенгеля Злого. Как?

— Тула? — предложил Руне.

— Но не там, где мы были в ту ночь, нельзя допустить, чтобы это место было обнаружено, — сказал Натаниель. Он не посмел произнести вслух название «Гора Демонов».

— Нет, я только имел в виду, что нам надо с ней посоветоваться.

— Да, так и сделаем.

Он быстро вызвал Тулу. Они услышали грохот в воздухе. Она появилась не одна.

Ульвар и Колгрим, пораженные, глядели на четырех демонов, которые всегда сопровождали Тулу. Яну тоже стало не по себе. Конечно, ему многое довелось пережить в последние дни, но это превзошло все, виденное им раньше. Он почувствовал, как сердце его тревожно и тяжело забилось.

— Что это?.. — спросил Колгрим, который ничего не видел с того дня, как его погрузили в смерть в долине Людей Льда, и до того момента, когда он был отправлен в заросли ивняка, чтобы попытаться поймать Халькатлу.

Ульвар тоже был не особо искушен по части демонов. Он видел волков Марко, и однажды в лодке у него побывал Тенгель Злой. Но демоны были ему совершенно не известны.

А они просто великолепны, все четверо. Огромные, холодные, как лед, внушающие ужас. Зеленоволосый Астарот, Ребу, с рогами, как у быка, Люпус с ушами сзади и Аполлион со своими элегантно изогнутыми оленьими рогами.

Натаниель пришел в себя.

— Как ты это сделал? — спросил Руне, пока они шли к Туле.

— Я ничего не делал специально, — ответил Натаниель, пораженный не меньше его. — Это произошло словно помимо меня. Огромное сострадание к этим двум несчастным детям, которые стали добычей злых сил, в чем сами они совершенно не виноваты. Да, я видел их детьми, у обоих не было матери, поскольку их рождение стоило жизни матерям. Я мог бы поплакать над ними. Но потом меня наполнила эта удивительная любовь, я никогда не испытывал ее раньше, я понял, что должен о них позаботиться. Вот и все.

— И этого оказалось довольно, — подытожил Руне. Они приветствовали Тулу и рассказали ей, что произошло.

— Мы все знаем, — сказала Тула. — Мы следили за вами, и все пятеро надеялись, что тоже сможем вмешаться. Значит, вы хотите куда-нибудь их отправить, чтобы избежать мести Тенгеля Злого. Это разумно, потому что они не могут участвовать в борьбе.

— Нет… Но с другой стороны, не можем же мы прятать их там, где сейчас дети Людей Льда?

— Разумеется, нет! Но у нас есть другие места, не известные сами-знаете-кому.

Она, приглушив голос, переговорила со своими четырьмя крылатыми друзьями. Они кивнули, и все вместе подошли к Ульвару и Колгриму, которые выглядели страшно напуганными.

— Сейчас вас отведут в то место, где Тенгель Злой вас найти не сможет, — сказал Натаниель. — Нет, не бойтесь, четверо демонов не сделают вам ничего плохого. Следуйте за ними без страха! А когда придет час, вас отпустят.

Никто не произнес вслух то, о чем подумал: «Если час освобождения вообще придет когда-нибудь».

Руне неуверенно сказал:

— Да, потому что их же не следует… полностью уничтожить?

— Нет, — сказал Натаниель, взглянув на Марко и Суль. — Нет, не сейчас, это невозможно.

Они увидели слезы в глазах Суль и Марко. Они видели их мольбу о том, чтобы их ближайших родственников увезли подальше от Тенгеля Злого.

Ульвар и Колгрим, дрожа, все еще глядели на демонов испуганными глазами.

— Вы можете спокойно идти с ними, — небрежно бросила им Тула. — Или лучше сказать, лететь?

Не успели Ульвар и Колгрим и слова вымолвить, как оказались в воздухе, подхваченные хлопающими крыльями, уносясь подальше от пустынной пустоши.

— Ну, вот и хорошо, — сказала Тула, спокойно наблюдавшая за этим. — Что будем делать? Каковы наши возможности?

— А я и не думал, что ты вообще когда-нибудь бываешь одна, без твоих друзей, — сказал Натаниель.

— И не бываю. Они скоро вернутся, и вы поймете, с каким же нетерпением мы ждали возможности сразиться со злым Тенгелем.

— Но разве тебе не надо заботиться о детях Людей Льда?

— Да с ними же все в порядке! О них заботятся люди-лошади, причем так, как будто они их собственные дети. Я свободна и могу делать все, что захочу. Ну, так как у нас дела?

— Осмелюсь утверждать, что возможности наши понемногу улучшаются, — сказал Натаниель. — На данный момент мы обезвредили уже многих его помощников. Эрлинга Скогсруда. Ульвара и Колгрима. Мы перетянули на свою сторону Халькатлу. Целое войско испанских наемников буквально разбросало во все стороны, то же можно сказать и о маленьких дьяволах и огромных летучих мышах. Мы обезвредили, по всей видимости, большинство его приспешников из ныне живущих, так называемую пехоту. Да, мы даже самого Шаму одолели!

— Звучит неплохо, — с удовлетворением заметила Тула. — Ну, тогда путь более или менее открыт. Мы приближаемся к цели, друзья.

В глазах их вновь зажглась надежда. Худшее было позади.

Но Руне посмотрел на небо и возразил:

— День подходит к концу.

— Да наплевать! — сказала Халькатла. — Сейчас и вечером светло.

— Но Габриэл был сегодня на ногах слишком долго, — попробовал возразить Ян.

— А я поспал в машине, — поспешил сказать Габриэл.

Так все и решилось. Что они потеряют, если продолжат путь? Ведь сейчас они находятся в довольно-таки неприятном месте.

Теперь их много. Потому что и Суль, и Ульвхедин все время были с ними наяву, за что путешественники были им очень благодарны.

Собрались почти все пятеро избранных. Марко, Натаниель, Тува и Габриэл. Не хватало лишь Эллен, и тоска о ней была как никогда не заживающая рана в душе Натаниеля. У других тоже, конечно, но он от этого становился как-то пугающе равнодушен ко всему заданию. А это было опасно. Если уж говорить честно, у него были сейчас только две причины продолжать: попытаться найти Эллен и отомстить Тенгелю Злому за то, что тот отнял его у нее. А благополучие мира значило для него уже не так много.

С ними четверыми были Руне, Ян Мораган, Халькатла, Тула, Суль и Ульвхедин. А поскольку двое последних находились с ними в качестве защитников Тувы и Габриэла, хранители Натаниеля и Яна решили, что они тоже уже могут выступить открыто. Так в компании появились еще двое: Линде-Лу и Тенгель Добрый. Все сердечно приветствовали их. Эти двое смогли рассказать, что Таргенор созывает сейчас целые орды демонов и прочих существ, на случай, если они понадобятся.

— Вряд ли это будет необходимо, — сказал Натаниель. — Но я ведь даже не успел рассказать о видении в окне Бенедикта.

И по дороге он рассказал о том, что было в Линде-аллее.

Большая группа из двенадцати человек медленно, с трудом пробиралась сейчас по горам к следующему плоскогорью, где должен был находиться вход в долину Людей Льда. Натаниель рассказывал, а остальные слушали, сначала молча, потом они стали задавать вопросы, а потом высказывать свои предположения и свои версии.

День кончился, но было еще светло. Им хотелось завершить трудное восхождение до наступления ночи, до того, как они разобьют лагерь, чтобы собраться с силами и отдохнуть перед новым днем.

Вдруг Ян остановился:

— Что это?

Все тоже остановились и посмотрели туда, куда смотрел он.

Прямо перед ними были вершины, находившиеся на краю верхнего плато. И от одной из вершин в темнеющее небо подымался дым.

— А там еще, — сказал Габриэл и показал чуть подальше.

— Там кто-то сидит, — пробормотал Натаниель.

Они секунду с удивлением рассматривали эти непонятные явления. Здесь? Костры? В такой-то глуши?

В этих кострах было что-то странное и пугающее. Что-то… чужое, неизвестное, и все равно почему-то знакомое.

Лицо Тенгеля Доброго сделалось напряженным.

— Я думаю, нам следует вызвать Ину.

Он пробормотал какие-то слова в надвигающуюся ночь. И тут же возник маленький, одетый в меха таран-гаец, он появился с пустоши. Он почтительно склонился перед ними — всеми по очереди, они тоже приветствовали его.

— Ину, — произнес Тенгель Добрый, который как-то сразу и естественно стал лидером группы. — Ину, узнаешь эти костры?

Маленький человечек минуту смотрел на них.

— Да, — ответил он и поежился. — А вы что-нибудь слышите?

Они прислушались. Сначала можно было услышать только удивительную тишину гор, различить даже слабый шепот ветра в траве. Но потом расслышали и кое-что другое: странные, незнакомые заклинания, поднимающиеся там в небо. И они вспомнили: «Когда заканчивалась песня, с кем-то в Таран-гае всегда случалась беда…»

— Кат. И Кат-гиль, — прошептала Суль. — Внук и правнук Тенгеля Злого из Таран-гая. Злые колдуны, которые приносили человеческие жертвы и общались с духами из неизвестных и ужасных миров.

Они переглянулись. Мужество постепенно покидало их. И они вновь устремили взгляды вверх, к отвратительным существам у костров.

Это были только первые предостерегающие вестники того, что на самом деле ожидало их на пустоши в горах Утгарда.