Налле Лапсон

Глава восемнадцатая. А ты уверена, что Андерсон их так уж хорошо посчитал?

Лотта как раз оттирала чернильные пятна, когда в участок вошли бургомистр и его тетка.

— Добрый день, — сказал бургомистр. — Я просто зашел спросить, не стряслось ли чего?

— Ш-ш! — шикнула на него Бургомиссис. — Тут сидит медведь!

— Это добрый медведь, — сказала Лотта. — Кстати, позвольте вас познакомить: Налле Лапсон — бургомистр Бург. И Бургомиссис. А это трубач.

— Очень приятно, — сказал бургомистр и протянул руку Налле Лапсону.

— Смотри, малыш, он тебя укусит! — всполошилась Бургомиссис.

— А это что такое! — воскликнул бургомистр. — Полицейский Касклунд спит на посту! Так-то он исполняет свои обязанности! Эй, Касклунд, проснись!

Но Касклунд продолжал храпеть.

— Может, он проснется, если трубач сыграет побудку, — предположила Лотта.

— Прекрасная мысль! — одобрил бургомистр.

Трубач сыграл самую торжественную побудку, какую знал, и полицейский Касклунд тут же вскочил, озираясь спросонок. Увидев бургомистра, он щелкнул каблуками и отдал честь.

— Как по-твоему, разве можно спать при исполнении? — строго спросил бургомистр.

— Я ужасно извиняюсь, — сказал полицейский Касклунд, — но дело в том, что я заснул…

— Я вижу, — ответил бургомистр, — о том и речь.

— Ну да, — продолжал полицейский Каск-лунд, — только дело в том, что заснул я, когда…

— Довольно, — оборвал его бургомистр, — можешь дальше не рассказывать.

— Котик все правильно говорит, — подхватила Бургомиссис. — На вашем месте, полицейский Касклунд, я сгорела бы от стыда.

— Но на нем был как раз этот паршивый медведь… — начал было полицейский Касклунд.

— Это на редкость воспитанный медведь, — поправил его бургомистр.

— Ведь это он был…

— Ладно-ладно, довольно об этом, — сказал бургомистр. — Надеюсь, что в следующий раз, когда я приду с инспекцией, ты не будешь храпеть на посту.

— Хватит, солнышко, — сказала Бургомиссис. — Нам пора.

— Нам тоже, — оживился Налле Лапсон и принялся собирать свои банки с медом.

— Из какого они магазина? — шепотом спросила Лотта.

— Вроде из балакалеи Андерсона. Их отпустили оттуда. Надолго.

— Налле Лапсон, — сказала Лотта. — Ты сейчас же пойдешь в бакалею Андерсона, отнесешь туда все банки и попросишь прощения. И не покупай больше никакого меда, пока у тебя не появятся собственные деньги.

— Столько денег у меня не будет никогда, — вздохнул Налле Лапсон.

— Почему же? — ответила Лотта. — В один прекрасный день ты сам начнешь их зарабатывать.

Налле Лапсон только помотал головой.

Когда они подошли к бакалее Андерсона, Налле Лапсон жалобно посмотрел на Лотту и спросил:

— Что, прямо все восемнадцать возвращать?

— Да, Налле Лапсон, обязательно, — сказала Лотта.

— А ты уверена, что Андерсон их так уж хорошо посчитал? — спросил Налле Лапсон. — Можно я верну только девятнадцать, а одну оставлю?

— Ты должен вернуть все банки, Налле Лапсон!

— Ладно… — вздохнул Налле Лапсон.

И поступил так, как велела ему Лотта.

Но когда они вернулись домой, бабушка напекла медовых коврижек, и они были прямо ужас какие вкусные.