Нарисованное сердце

9

Во время ужина Карла сидела за столом как на иголках, украдкой поглядывая на Билла и стараясь казаться веселой и всем довольной.

Когда Билл сказал, что его ждут дела и ему пора идти, она с облегчением вздохнула. Пока он будет работать в своем кабинете, ей удастся прошмыгнуть в комнату и заснуть еще до его прихода.

После того как девочки ушли спать, Карла принялась листать журнал, с нетерпением ожидая момента, когда ей можно будет подняться наверх, не нарушая правил приличия. Наконец часы пробили десять. Пора, решила Карла и, отложив журнал, направилась к лестнице.

В спальне она отыскала свою ночную рубашку и прошла в ванную. Огромная ванна, наполовину утопленная в пол, потрясла ее воображение: она была так просторна, что в ней могли легко разместиться двое… Во рту пересохло, а пульс участился, едва Карла представила себе Билла, занимающегося любовью с незнакомой ей женщиной, причем женщина настолько предается страсти, что не замечает, как вода выплескивает пол… И эта женщина — мать близнецов? А может, и не только она? Интересно, сколько всего любовниц было у Билла Даррелла?.. Нет, ей не следует забивать голову подобными мыслями!

Карла быстро приняла душ, вытерлась и надела ночную рубашку. Вернувшись в спальню, она в нерешительности остановилась у двери и посмотрела на кровать. Хотя на таком ложе и вдвоем не было бы тесно, она боялась, да и не хотела делить его с Биллом.

Не хотела? — спросила себя Карла, стараясь не обращать внимания на легкий озноб какого-то сексуального предвкушения, который вдруг охватил ее с головы до пят. Что с ней опять творится? Как она может чувствовать влечение к человеку, которого должна презирать и ненавидеть?

В отчаянии Карла оглядела спальню, надеясь обнаружить хоть какой-то уголок, укромное местечко, где ей удалось бы провести ночь в относительной безопасности. Неожиданно взгляд остановился на двери гардеробной. Она могла бы расположиться там!.. Конечно, не бог весть как удобно, но это лучше, чем делить ложе с Биллом.

Через несколько минут ей удалось втиснуть в гардеробную тяжелое кресло. Ничего другого, на чем можно было бы провести ночь, в спальне не нашлось. Пока она тащила кресло, руки от непривычной физической нагрузки разболелись. А мысль о том, что в любое мгновение в спальню мог войти Билл и застать ее за столь странным занятием, заставляло сердце биться с такой силой, что, казалось, оно вот-вот выскочит из груди.

Карла не имела представления, где у Билла хранились постельные принадлежности, поэтому взяла с кровати подушку, а в ванной нашла большое махровое полотенце и, накрывшись им вместо одеяла, свернулась в кресле калачиком. Порядком вымотавшись за день, Карла мгновенно уснула.

Она не слышала, как час спустя открылась дверь, и не видела, как замер и напрягся Билл, когда его взгляд наткнулся на пустую кровать. Зато почувствовала, как чьи-то сильные руки подняли ее с импровизированного ложа, и она, повинуясь неосознанному, но властному инстинкту прильнула к мускулистой мужской груди.

Уложив ее в постель, Билл с минуту смотрел на спящую Карлу, стараясь понять, почему она вызывает в нем такое сильное желание. В его жизни были и другие женщины, но ни одна не притягивала так, как эта. Почему?..

Хотя кровать была мягкой и удобной, Карла спала неспокойно: ворочалась, вытягивала руки, будто что-то искала, пока ее ладони не коснулись мужской груди. Знакомое тепло подсознательно ассоциировалось у нее с чем-то надежным, защищающим, и Карла успокоилась, а ее дыхание стало глубоким и ровным.

Но вдруг в мирные сновидения девушки ворвался кошмар. Некое безымянное, злобное существо гналось за ней, готовое вот-вот наброситься и разорвать на части. Карла вскрикнула… и проснулась. Ее крик разбудил Билла.

— Что случилось? — встревоженно спросил он.

Карла, снова придя в ужас уже наяву, инстинктивно отпрянула от мужчины. Но пальцы Билла перехватили ее кисть, так что она не могла даже пошевелить рукой.

— Пустите меня! — потребовала Карла. — Если вы думаете, что я делю с вами постель…

Циничная и жестокая улыбка, скривившая его губы, заставила Карлу умолкнуть на полуслове. Она вся сжалось от страха.

— А разве не делите? Тогда как объяснить тот факт, что всего час назад, когда я переносил вас сюда из гардеробной, вы старались прижаться ко мне как можно сильнее?

— Неправда!

Ее восклицание было похоже на отчаянный стон. В следующую секунду Билл потянул другую руку по направлению к ней, и Карла испуганно замерла. Но он всего лишь включил ночник.

— Правда, — спокойно возразил он и, приподняв двумя пальцами подбородок Карлы, повернул ее лицо так, чтобы их взгляды встретились.

В свете лампы его кожа отливала золотом. Вдруг дыхание Билла участилось, грудь стала резко подниматься и опускаться, в глазах вспыхнули злые искорки. Карла мгновенно ощутила себя жертвой, загипнотизированной безжалостным хищником.

— Вы… лжете, — прошептала она дрожащим голосом.

Билл перевел взгляд с девушки на тумбочку, на которой лежал ворох смятых долларовых бумажек, и произнес:

— Здесь вполне достаточно для того, чтобы вы сейчас не просто отдались мне, а стали умолять, чтобы я овладел вами.

От ужаса у Карлы перехватило дыхание, и она с трудом выговорила лишь одно слово:

— Нет…

Казалось, какая-то неведомая, злая сила ввергала ее в череду кошмаров, один страшнее другого. И конца им не было видно…

— Я заставлю вас сказать «да»! — раздался разъяренный голос. — Докажу, что вы стоите ровно столько, сколько я вам заплатил… Скажите, Карла, вы когда-нибудь отдавались мужчине ради удовольствия, а не за деньги?

Билл разжал пальцы и начал нежно поглаживать кожу на ее онемевшем запястье. Его движения гипнотизировали: тело Карлы стало понемногу расслабляться. Цель, которую этот человек преследовал и которую выдавал блеск его глаз, приводила Карлу в ужас, однако она знала, что пути назад нет.

— Прежде чем закончится эта ночь, я заставлю вас испытать муки желания и жажду страсти. — Билл придвинулся к ней, и его горячие губы коснулись нежной женской шеи. — Точно так же, как вы заставляете страдать меня…

О, если бы он только знал, как его слова будоражили Карлу, какие картины вызывали в ее воображении! Одно лишь прикосновение его губ рождало в ней ощущение блаженства. Карла собралась было попросить его замолчать, но из горла вырвался лишь тихий стон. Этот стон послужил ему как бы сигналом к следующему шагу — и его губы скользнули от шеи к вырезу ночной рубашкой.

Затем одним движением он стянул с ее плеч рубашку, и его взору предстали изумительной красоты груди. Карла тут же испытала чувство стыда, и одновременно сладостный озноб во всем теле превратил ее соски в упругие коралловые бусинки.

— Да, — услышала Карла приглушенный шепот, — я всегда думал, что вы именно такая — нежная, как шелк. — Его пальцы едва касались напрягшихся сосков, а она вся трепетала, и каждая клеточка ее тела наполнялась неизъяснимым блаженством. — Вы так реагируете на ласки мужчины… которого не хотите, — произнес Билл. — Но что здесь странного, ведь, в конце концов, у вас никогда и не было мужчин, которых бы вы хотели, не правда ли, Карла? Потому что вам были нужны только их деньги!

Карла оскорбленно вскрикнула и попыталась отпрянуть. Но Билл оказался проворнее: он обнял ее и прижал к своей груди. В тисках его рук Карла чуть было не задохнулась. Однако по мере того как ее грудь все сильнее прижимались к его груди, она начала испытывать какое-то странное, все возрастающее удовольствие.

А когда Билл взял в рот сначала один напрягшийся сосок, затем другой, Карла целиком и полностью оказалась в его власти. Она уже и не помышляла о сопротивлении.

В приглушенном свете лампы их тела сплелись в неистовом объятии. Темно-рыжие волосы Карлы языками пламени разметались по подушке. Смуглая с золотым отливом кожа Билла контрастировала с ослепительной белизной женской тела.

Невзирая на доводы рассудка, Карла могла сейчас лишь прижиматься к Биллу, отдаваясь во власть тех эмоций, которые будили в ней интимные прикосновения его рук, губ, языка. Ее бил сладостный озноб, она была не в состоянии постичь всю глубину, всю безмерность переживаний, рождавшихся в ней.

Глаза Карлы были закрыты, и она не видела, как Билл нахмурился, уловив дрожь в ее теле. Реакция на ласки сбила его с толку. Он ждал от нее совсем других проявлений чувств. И теперь был почти готов поверить, что еще ни один мужчина не обладал ею… Да нет, просто девица оказалась гораздо более искусной актрисой, чем я предполагал, с горечью решил Билл. И неожиданно отшвырнул ее от себя с такой силой, что Карла чуть не упала с кровати.

Девушка в испуге открыла глаза и недоуменно уставилась на Билла.

— Итак, — услышала она резкий голос, — вы все еще будете утверждать, что не хотите делить со мной постель? Что вы…

Карла закрыла уши ладонями и в отчаянии затрясла головой. К горлу подступил комок, на глаза навернулись слезы… Она чувствовала себя так, словно ей нанесли удар самым подлым образом, из-за угла. Уничтожили не только морально, но и физически. Ей хотелось сию же минуту провалиться сквозь землю, забиться в какую-нибудь дыру и умереть.

Ей хотелось… снова оказаться в объятиях Билла, чувствовать, как его пальцы и губы вновь ласкают ее. Она всем сердцем жаждала, чтобы между ними возникла самая интимная близость, какая только бывает на свете. Чтобы он полюбил ее, полюбил по-настоящему…

Билл оказался настолько «сострадательным», что позволил ей свернуться калачиком на самом краю кровати. Когда он выключил лампу, Карла издала судорожный вздох и чуточку расслабилась. Теперь он уже не прикоснется к ней. Но она знала, что не стала бы сопротивляться, если бы он опять заключил ее в объятия. Щеки Карлы горели от стыда, а тело изнывало от мучительного желания, которое никогда не будет удовлетворено…

— О боже, я мог бы… — раздался в темноте голос Билла, исполненный откровенного презрения к самому себе. Он осекся, а затем сделал новый выпад в сторону несчастной Карлы: — Кажется, я начинаю понимать, каким образом вам удается удерживать в своих коготках ваши жертвы. Сегодня, леди, вы великолепно продемонстрировали акт перевоплощения. Вы разыграли из себя…

Нет, с меня хватит! Так дольше продолжаться не может, решила Карла. Она резко повернулась к нему, и в лунном свете Билл заметил, что затвердевшие соски по-прежнему проступают сквозь тонкую ткань ночной рубашки.

— Я ничего и никого не разыгрываю! — бросила она ему в лицо. — Я…

— Как? Вы лишали других клиентов удовольствия видеть такое же представление, какое только что устроили для меня? — Глаза Билла зло сверкнули. — Зря. Я знаю мужчин, которые отдали бы миллионы за столь утонченную игру, «неподдельную» реакцию на ласки, какую вы продемонстрировали только что. Ведь в конце концов для такой женщины, как вы, все мы, мужчины, одинаковы, не так ли, леди? Интересно, о ком или о чем вы грезите, когда закрываете глаза на ложе любви? О своем первом любовнике? Или о банковском счете?

Напряжение, сковавшее тело Карлы, передалось и ему. На Билла нахлынуло чувство опустошенности и отчаяния. Больше он уже не винил деда в том, что тот сделал. Ведь он же сам…

Билл усилием воли отогнал возникшую было мысль, которая по-новому объясняла происшедшее. Ему хотелось выбросить из головы женщину, лежавшую рядом с ним в кровати, и забыть все, что было связано с ней…

После того как дыхание Билла стало глубоким и ровным — признак крепкого сна, Карла еще долго лежала с открытыми глазами. Она понимала, что не сможет больше оставаться здесь, и тщетно пыталась найти способ покинуть ранчо. Их союз был неестественным, насильственным, и ей надо было во что бы то ни стало разрушить его.

А ведь она даже не пыталась разубедить Билла не заключать брак!.. Не пыталась, потому что втайне стремилась к этому. Карла поняла это только теперь. Ей не хотелось разубеждать его по той простой причине, что она… любила его!

— Нет, — прошептала Карла в тишине спальни.

В горле у нее пересохло, в заплаканных глазах не проходила резь, а возбужденный мозг восставал против того, что подсказывало сердце. Как можно любить его? Как вообще может женщина любить мужчину, если он относится к ней так, как Билл? Ведь он считает ее ни больше ни меньше как проституткой…

Карла попыталась отогнать эту мысль или найти какое-то логическое объяснение своему чувству. Но у нее ничего не получалось.

В эти предутренние часы Карла осталась как бы наедине с собой и не могла укрыться от безжалостной правды. Да, она влюбилась в Билла Даррелла. Но как это произошло? Когда? Почему? На все эти вопросы у нее не было ответов. Карла знала только, что, когда Билл смотрел на нее или дотрагивался, с ней начинало происходить нечто странное, она словно теряла рассудок.

Нет, ни за что нельзя оставаться на ранчо, потому что здесь она забудет о гордости, будет постоянно рваться к нему душой и телом. И постепенно все сведется к тому, что ей придется день и ночь ждать, когда он соизволит прийти к ней, чтобы излить свой гнев или удовлетворить мужскую физическую потребность. Даже если бы этой ночью Билл узнал, что она девственница, а не развратная шлюха, это не изменило бы его отношения к ней.

Билл женился на ней из-за завещания деда. Значит, она поступит так, как намеревалась поступить изначально: уедет в Англию и попросит адвоката составить документ, на основании которого можно будет отказаться от доли наследства, завещанной ей Томом.

Итак, она должна покинуть ранчо, сбежать из Техаса. Но каким образом?

Карла открыла глаза. Однако прошло еще несколько минут, прежде чем она восстановила в памяти события минувшей ночи. Она настолько привыкла отвергать свои чувства, прятаться от них, что поначалу почти уверила себя, будто произошло какое-то недоразумение, и о ее любви к Биллу не могло быть и речи. Но когда Карла еще раз разложила все по полочкам, ей пришлось смириться с неумолимой правдой: да, она действительно влюбилась в Билла Даррелла и сочеталась с ним законным браком, потому что подсознательно надеялась на чудо: а вдруг и он любит ее?

Карла выбралась из постели и поспешила надеть на себя первое, что попалось под руку. Когда она вошла в столовую, Маргарита окинула ее несколько озабоченным взглядом, но Карла была слишком занята собственными мыслями, чтобы заметить настороженность домоправительницы.

Девочки приветствовали ее радостным щебетанием:

— А-а, вы опоздали!.. А Дядя Билл уже возится со скотиной… Вы пойдете к нему?

Карла отрицательно покачала головой.

— Когда я выходила утром покормить нашу телочку, — сказала Энни, — Пит полировал вашу машину. Вы собираетесь когда-нибудь прокатиться на ней?

Ее автомобиль! Ведь она совсем забыла про «феррари»… На нем можно было бы добраться до аэропорта, а затем сесть в самолет и вернуться в Лондон.

Надо же! Она не могла заснуть чуть ли не до рассвета, ломая голову над тем, как покинуть ранчо незамеченной, и ни разу не вспомнила про дорогую игрушку.

— Конечно, собираюсь, — ответила Карла сестричкам. — Наверное, я даже опробую ее сегодня. — Она старалась говорить небрежным тоном, чтобы ничем не выдать плана побега.

— Вот здорово! Можно нам прокатиться с вами? — спросила Мэри.

— Только не сегодня, девочки. Мне нужно сначала почувствовать машину, услышать, как бьется ее сердце — мотор, а уж потом брать пассажиров.

Она ужаснулась легкости, с какой из ее уст вылетели лживые слова. Для нее это явилось еще одним свидетельством того, что человек способен идти на сделку с совестью, когда его принуждают к этому обстоятельства.

После завтрака Карла начала действовать по тщательно продуманной схеме. Пока близнецы катались верхом, она упаковала чемоданы. А когда Маргарита занялась своими делами в кухне, незаметно отнесла их в гараж и уложила в багажник «феррари».

К счастью, около гаража никого не оказалось, но все равно ее трясло от страха, когда она запирала багажник и шла обратно к дому. Карла решила выехать сразу после обеда. Тогда ее хватятся только во время ужина, когда она уже будет в Сан-Антонио, а возможно, даже и на борту самолета.

Да, скоро она вернется дома! К себе домой… Но почему же заветное слово звучит для нее так печально? Почему она чувствует себя одинокой и несчастной, когда начинает думать о бегстве из Штатов?.. Потому что она убегала от человека, которого любила.