Нарушая клятвы. Часть 2

Глава 6

Диана колебалась, крепко держа меня за плечо. Нахмурилась, посмотрела по сторонам, на суетящихся людей. Подумала, наверное, что помощи от них ждать бесполезно. Положила вторую руку на рукоять меча, чуть выдвинула его, щёлкнула, загоняя обратно. Вздохнула, закрыла глаза, чтобы сменить облик.

Белтрэн, мелкими глотками цедивший горячий отвар, смотрел на нас с интересом. Понял, что происходит что-то неожиданное и нехорошее, но пока не вмешивался.

— Пойдём, — в итоге сказала Диана на языке асверов. Просто в данный момент он был проще и понятней. Одно слово несло больше смысла, чем длинные предложения. И в это слово она вложила и «осторожность», и «не спеши».

— Господин Хорц, — обратился я к нему. — Всё же Вам нужно хорошенько отдохнуть. А вот завтра узнайте, пожалуйста, хотя сейчас это может быть очень сложно… Как бы сформулировать… Скажем так, я выдвину очень смелое предположение, что всё, кто заболел болотной чумой, находились на этой площади в один конкретный момент. Если маги умудрились не всех больных сжечь, это можно подтвердить. И ещё одно предположение. Никто напрямую от больных не заразился, если только не контактировал с ними в тот самый день, когда они вернулись с площади домой.

— Действительно, — он прищурился, — смелые предположения. Узнаю обязательно.

— Я заеду к Вам в гости в ближайшие несколько дней. Всего хорошего и обязательно выздоравливайте.

Я кивнул ему и поспешил к выходу из храма. На самой площади людей Хорца почти не было, но вот на окраинах и выходах к маленьким улочкам они мелькали. Кстати, одна из улочек, находящаяся недалеко от храма Мерка, называлась Крысиный бег. Почти в любое время там можно было встретить крыс, так как жители ближайших к площади кварталов сбрасывали мусор и объедки именно на эту улочку. Но название своё она получила вовсе не поэтому. Поговаривали, что храм бога торговцев часто посещали бандиты и грабители. И чтобы не попадаться городской страже, они пользовались именно этой улицей. И даже если стражникам взбредёт в голову перекрыть выход, то они вряд ли кого-то смогут поймать, потому что на этой улице было несколько тайных ходов и подвалов, заполненных сыростью и крысами.

К выходу с площади мы шли неспешно. Я пару раз касался жезла целителя, но полноценно брать его в руки не хотелось. В голове и без этого был сумбур, а когда рука касалась жезла, вокруг появлялось так много чужих намерений, что отстраняться не получалось. У праздничной арки к нам присоединились Виера и Гуин. Обе в истинном обличии, глядя на окружающий мир чёрными глазами.

— Ушёл, — сказала Виера. — Юэн и Тэчч его преследуют.

— Может, не стоило идти за ним? — спросил я. — Тэчч сильный, но всё же. Что безрогому было нужно?

— Он очень хорошо скрывал себя, — сказала Виера. — Ивейн его почувствовала только потому, что Великая мать беспокоилась. Так бывает, когда рядом… — она посмотрела на Гуин, — появляются изгои. Надо письмо отправить в деревню за отрядом охотниц. Они его выследят, они это умеют.

— У Вас ещё кто-то остался, кроме Луции? — спросил я.

— Мама говорила, что должны были собрать отряд, — сказала она как-то неуверенно. Девушка нахмурилась, плотно сжала губы, стиснув рукоять меча.

— Тэчч его выследит и поймает, — Гуин положила руку ей на плечо. — Он сильный.

Не скажу, что Виера выглядела напуганной, но где-то глубоко внутри у неё всё же сидел червячок страха.

— Я была самой слабой в отряде, — сказала Виера. — И никто даже не успел ничего понять…

Гуин немного недоверчиво посмотрела на неё. Наверное, ей сложно было представить себе тройку охотниц, которые были бы сильнее этой невысокой и хрупкой с виду девушки.

— Ну, ушёл и ушёл, — подытожил я. — Если он появится рядом с нашим домом, попрошу Азма, чтобы поймал. От него не убежит и не спрячется.

— Надо госпожу Адан предупредить, — сказала Диана, посмотрев на Гуин.

— Хорошо, — кивнула та и помчалась в сторону повозки и оставленных лошадей.

Пару минут мы так и стояли на краю храмовой площади, ожидая неизвестно чего.

— Что будем делать? — спросил я. Посмотрел на Виеру, потом на Диану. — Ясно, мог бы не спрашивать. Ну, пока отрёкшийся не появился, давайте решать насущные проблемы, пока мы здесь. Для начала надо бы забрать плашку Вигора. А потом, по пути домой, заедем кое к кому в гости. Виера, беги к Ивейн, скажи, что мы сейчас подойдём. Хорошо бы к этому времени Тэчч и братец Ю вернулись. А то будут бегать по городу нас искать.

Взяв Диану под руку, повёл обратно к центру площади. Главное, чтобы она не перепугала всех служителей Зиралла, а то подумают невесть чего. Для этого нам нужен помощник Хорца. Пока мы шли, я думал о небольшой странности. С самого утра вокруг меня образовалась какая-то пустота. Нет, скорее всего, я не так выразился. Когда рядом Вигор, то где-то на самом краю сознания можно уловить присутствие кого-то очень могущественного. Если приводить аналогию, то, когда я был маленький и занимался чтением или письмом, дед за мной приглядывал из соседней комнаты. Я его не мог видеть или слышать, просто знал, что он там, и лучше его не сердить. Так и с Зираллом, ты просто знаешь, что он где-то рядом. И вот с того момента, как Уга вновь появилась рядом, это чувство исчезло и на его месте осталась пустота. Глядя на богатый храм, я больше не испытывал внутреннего трепета, а видел лишь холодный камень. То же самое касается и Лиам. Грязная старая дверь в её храм была закрыта и, казалось, что очень давно её не открывали. Внутри небольшого помещения было пусто, лишь узоры на своде храма и большая каменная чаша. Всё остальное оттуда вынесли добрые соседи, не забыв даже каменные лавки.

С помощником Хорца вопрос решили быстро. Он всё понял и взял с собой пару подчинённых, вооружённых короткими мечами. Эти нужны только для того, чтобы приводить грозным видом в чувство всех недовольных.

— Знаешь, где келья Вигора в храме? — спросил я у помощника Хорца.

— Да, бывал там несколько раз.

— Если в конце храма повернуть налево, дойти до конца коридора, затем выбрать правую дверь, то это будет келья Вигора? — спросил я.

— Всё верно, — подтвердил он.

Я не стал говорить, что мы были в том помещении. Только во время прошлого визита нас интересовала левая комната, где хранился дар Пресветлого в виде чёрного рисунка на белоснежной коже. Я так и не узнал, чью кожу использовали в качестве основы, но сдаётся мне, выбрали самую подходящую. В то время человеческие жертвоприношения ещё не были запрещены. Или уже были?

Поднявшись по мраморным ступеням, мы остановились у огромных узорчатых дверей. На них Пресветлый бог представал в двух образах: справа — кузнец, слева — воин. Почти все следы от ночного нападения асверов исчезли, но если присмотреться, то можно увидеть светлые росчерки на фигурах, оставленные от ударов мечей. В ту ночь асверы пытались поразить бога, в сердцах ударяя мечами по этим фигурам. К каждой створке крепилось массивное бронзовое кольцо, за одно из которых потянул помощник Хорца. Дверь открылась легко, приглашая нас внутрь. Ещё один удивительный факт. Даже когда на улице холодно и серо, внутри храма было тепло, а из-за особых витражей свет приобретал тёплый мягкий оттенок.

В дальней части храма располагался алтарь под присмотром двух статуй и фресок, на которых, как и на дверях, Зиралл представал в виде воина и кузнеца. Деревянные лавочки с резными спинками вдоль стен, дорогая ткань, блеск золота. В центре зала две огромные колонны, поддерживающие купол храма. На каждой колонне мозаикой выложен узор.

— Тихо очень, — сказал я, слушая, как голос тонет в просторном помещении.

Со стороны входа не видно, но за алтарём была небольшая дверь, ведущая к служебным помещениям. Обычно там жрецы хранили дары и драгоценности, держали весь необходимый инвентарь и наряды для обрядов и священнодействий. Я увидел край открывающейся двери, и секундой позже за алтарём появился мужчина в маске. Вышедший держал высокий жреческий посох. Он удивился нашему появлению не меньше, чем мы. Свободной рукой полез в сумку, крепившуюся на поясе.

— Ложись! — крикнул я, хватая Диану за рукав и падая на пол. Маг вскинул руку, бросая в нас что-то. Над нами что-то пронеслось, со свистом рассекая воздух, затем послышался до зубной боли противный скрежет металла по камню. Что-то впилось в колонны, увязнув в них.

Помощник Хорца рухнул на пол едва ли не раньше меня, а вот его люди замешкались. Я только увидел, как на пол упала отрубленная рука, заливая светлый мраморный пол кровью. Затем мужчины завалились на пол. Одному что-то снесло половину головы, второго почти полностью перерубило пополам в районе груди. Первая струна соскользнула с моего запястья, взметнула вверх сначала одно кольцо, затем второе. В следующую секунду в струну что-то ударило сразу в нескольких местах. Я буквально всем телом ощутил удар и навалившуюся тяжесть. Чувство такое, как будто меня ударили мешком, набитым мокрыми шкурами. Послышался скрежет металла, и струна стала какой-то неповоротливой.

— Уходим! — ещё раз крикнул я, вливая в струну как можно больше силы, чтобы она потяжелела. Хрустнули мраморные плитки пола, по которым побежала сеточка трещин.

Помощник Хорца выхватил короткий жезл, направляя его в ближайшую колонну. Последовал взрыв, сбивший с неё мозаику. В воздух взвились клубы пыли и каменной крошки. Стало заметно, как пыль разрезают десятки невидимых нитей. Вскочив, я бросился к выходу и буквально вылетел из здания, когда в мою спину врезалась Диана. Не знаю, пыталась ли она меня подтолкнуть, но получилось так, что мы растянулись на плитах перед массивными створками дверей. Последовал ещё один взрыв в храме, выбивший двери и отправив их в полёт чуть ли не к центру храмовой площади. Оглушённый и дезориентированный, я увидел, как из клубов пыли выскочил помощник Хорца. Он развернулся и разрядил посох, пуская заряд обратно в храм. Пыль закрутилась, подалась назад. В глубине храма прозвучал ещё один взрыв, гораздо сильнее, чем два предыдущих.

Я попытался встать, но бедро пронзило резкой болью. Что-то по касательной рвануло штанину. Диана схватила меня за руку и потащила прямо по полу от прохода. За мной серебряной нитью последовала потяжелевшая струна. Пару раз она взметнулась в храме, ударяя по колоннам, разнося в щепки деревянные лавки и подставки для тлеющих угольков плачущего дерева. Я побоялся, что этот маг последует за нами, хотел его прыть немного остудить.

— Сама цела? — спросил я, не слыша собственный голос. В голове гудело от взрывов.

Диана ответила что-то, кивнула. Везучая женщина. После исцеления нога почти не болела, но онемела. Рана оказалась глубокой, совсем чуть-чуть не достав до кости. Диана бросила взгляд на тянущуюся от запястья внутрь храма струну, подхватила меня на руки и помчалась по широкой дуге к ближайшим зданиям. Я успел увидеть, как сильный порыв ветра выдул из храма всю пыль разом. Мы промчались по краю площади и укрылись за колонной у входа в Фатум. Диана поставила меня на землю так, чтобы колонна была между мной и храмом Пресветлого. Я подтягивал первую струну поближе, жалея, что она слишком короткая. Была бы у меня третья, она бы идеально достала до входа. А первая могла вытянуться только на треть этого расстояния.

— Точно цела? — я положил Диане руку на плечо.

— Цела, — она, в свою очередь, несильно ткнула меня пальцем в бедро.

— Рана уже затянулась, но нужно ещё немного времени, чтобы не разошлась.

Я посмотрел на штанину, где красовался разрез в полторы ладони длиной. Учитывая характер боли, чиркнули чем-то бритвенно острым. Сквозь дыру в ткани просматривалась розовая линия на коже.

После громких взрывов на площади на несколько секунд повисла тишина. Видно было, как суетятся люди из имперской безопасности у храма Мерка. На пороге храма Зиралла появился маг с высоким посохом в руках. Я не успел его как следует рассмотреть, но было в нём что-то знакомое, словно мы пересекались когда-то. Одежда добротная, но не богатая и в глаза не бросается. На плечах новомодный короткий плащ. Маска мага, какие до сих пор привозят с юга. Говорят, они настолько прочные, что способны выдержать удар меча. Не знаю, что происходит с магом под маской, но та от удара не ломалась.

Мне показалось, что из храма начала течь вода, раскрашенная в пёстрые цвета. Это оказались каменные обломки мраморных колонн, кусочки мозаики и пола. Река стекала по ступеням на площадь, издавая довольно специфический хрустящий звук. Со стороны храма Мерка в мужчину с посохом метнули меч, явно не без помощи магии, но он пролетел лишь половину пути и взмыл вверх. Двери позади нас открылись. Я придержал руку Дианы, успевшую вытянуть меч из ножен. В проёме показалось лицо немолодой женщины.

— Входите, — сказала жрица Фатум, открывая дверь шире.

Я бросил ещё один взгляд на площадь. Река из каменных осколков начала превращаться в большой водоворот. Подтолкнув Диану в спину, я поспешил ко входу, подождал немного, пока в помещение вползёт струна, извивающаяся по земле словно змея. Двери были каменными, в половину ладони толщиной, но, несмотря на вес, двигались удивительно легко. Я со стуком закрыл их, прислушался.

Не слишком обеспокоенная тем, что происходит на улице, жрица прошла к алтарю, тихо села на лавочку. Достав небольшой платок, она закашлялась, плотно прижимая его к губам. В повисшей тишине было слышно, как шуршит струна, сворачиваясь кольцами на моём запястье. Процесс несложный, но требующий времени. Если торопиться, то струна может отсечь тебе палец или ещё что-нибудь из ненужного. Зато я понял, что за оружие маг использовал. Это были короткие тоненькие отрезки медной проволоки сантиметров по тридцать длиной. Такие использовали ювелиры в дешёвых украшениях, сплетая из них цепочки. Пара дюжин проволочек обмотала первую струну, и пришлось повозиться, чтобы снять их. Если бы я вовремя не поднял струну в воздух, нас с Дианой порезало бы на множество маленьких кусочков.

— Другой выход из храма есть? — озвучил я мысли Дианы, разрезая ножом податливую медь. Положил руку на жезл целителя, чтобы дотянуться до Виеры и Ивейн, приказав им держаться подальше от площади.

— Есть, — как-то меланхолично сказала женщина.

— Подождём, — я поморщился от резанувшей боли в ноге.

Каменные створки храма не идеально прилегали друг к другу, оставляя небольшой просвет. Было слышно, как снаружи крепчает ветер, переходя в небольшую бурю. Подхваченное магией каменное крошево и довольно крупные осколки застучали по колонне, где мы совсем недавно прятались. Что-то ударялось даже в двери храма, хотя те находились в небольшом углублении, куда ветру сложно попасть. Снаружи чувствовалось колоссальное магическое давление, как будто дюжина сильнейших магов империи решила объединить усилия, чтобы создать нечто грандиозное. Только у этой магии был прогорклый вкус. Неужто именно так выглядят тёмные заклинания, сводящие магов с ума?

Буря шумела минут десять. Диана успела пройтись по храму, найти выход на задний двор и перепугать двух жрецов, прятавшихся в каком-то подсобном помещении. Шум ветра и стук камня становились тише и, наконец, снаружи всё стихло. Выждав ещё немного, я толкнул каменную створку. Поддалась она с хрустом, сдвигая и рассыпая небольшую кучку песка и крупной мраморной крошки, набившихся под дверью. Песок захрустел под сапогами, а в воздухе отчётливо пахло пылью. Гранитные колонны, поддерживающие крышу над входом в храм, оказались достаточно крепкими, чтобы выдержать натиск ветра и острых обломков, а вот черепицу сорвало почти всю, поколов на мелкие кусочки. Я заметил на земле разноцветные осколки стёкол и витражей. На площади не осталось ни одного здания с целыми окнами. У храма Светлобога две массивные каменные чаши упали с постаментов, одна даже раскололась на несколько частей.

Люди Хорца высыпали из храма Мерка, едва закончилась буря и уже добрались до храма Зиралла. Вооружённые короткими жезлами, они вломились внутрь, но маг вряд ли стал бы их там дожидаться. Вопрос в том, как он ушёл с площади. Вряд ли через главный выход, там сейчас мелькали фигуры легионеров и городской стражи. Как я узнал позже, каменная буря задела часть улицы, где стояли стража и легион, и неплохо посекла людей, обратив их в бегство. Почти три десятка человек получили серьёзные раны. Острые каменные осколки как маленькие ножи легко резали кожу, находя брешь в доспехах. Одному легионеру кусок мозаики, похожий на золотую монету, распорол шею, угодив точно в щель между плечевой пластиной и шлемом.

Неприятной новостью стало то, что маг забрал из храма Зиралла не только посох бывшего верховного жреца, но и Символ веры, принадлежащий Вигору. При этом из служителей и жрецов никто не пострадал, чего нельзя сказать о главном зале храма. Даже не представляю, сколько потребуется времени, чтобы вернуть ему прежний вид. Колонны, мраморный пол и даже часть свода — всё было покрыто трещинами и выбоинами. А после применения губительного жезла от мозаики почти ничего не осталось. Вдоль всего зала тянулась глубокая борозда в камне, прерываясь лишь в том месте, где стоял маг. Не слышал, чтобы кто-то смог остановить прямое попадание губительного жезла. Маги всегда хвастались, что всех, кроме асверов он способен превратить в облако кровавого тумана. Даже запрет пришлось вводить, что использовать жезл можно только против тёмных и спятивших магов.

Храмовую площадь я покидал со странным чувством. Приехал за ответами и Символом веры, но не только не получил желаемое, а едва не лишился головы. Этот маг, пока не знаю, были ли он «тёмным», появился слишком неожиданно и сразу полез в драку, едва увидел нас.

— Герцог Хаук! — рядом с нами остановилась лошадь с центурионом Первого легиона. Я как раз собрался садиться в повозку, когда он появился. Он спрыгнул с лошади, стукнул себя кулаком в нагрудник. — Центурион Орик! Простите, что потревожил, у меня послание от генерала Фартариа. Не успел застать Вас дома.

Он полез в поясную сумку, вынул небольшое письмо. Начал было тянуть его в мою сторону, но замер, поймав взгляд чёрных глаз сразу всех асверов, собравшихся рядом.

— В Старом городе тихо? — спросил я, протягивая руку и принимая послание.

— Тихо. Мятежников и крестьянский сброд разогнали, больше не сунутся, — он демонстративно отступил на полшага.

— Спасибо, можешь ехать, — кивнул я.

Центурион поспешно вскочил на коня и умчался в обратном направлении. Я же посмотрел на Ивейн и Виеру осуждающим взглядом, и их словно ветром сдуло. Одна поспешила занять место на багажной полке, в то время как вторая устроилась на месте возницы рядом с напарником.

— Спасибо, — сказал я Диане, когда она приставила подножку.

Нога немного разболелась от ходьбы. Вдоль розового следа от пореза проступили синие следы, предупреждающие, что надо бы мне провести денёк в кресле и как можно меньше двигаться. Если кто-то из девушек получил подобную травму, я бы им так и приказал. А себе не могу — всегда найдётся дюжина «но». Пока Диана убирала подножку и поднималась в салон, я развернул послание. Бруну довольно кратко писал, что надо срочно встретиться. Упомянул разговор с императором и мятежных герцогов.

— Ивейн, — позвал я. За спиной открылось небольшое окошко. — Давай к Королевскому гусю, а оттуда к дому семьи Фартариа. Знаешь, где это?

— Знаю, — сказала она и прикрикнула на лошадей.

Мы неспешно двинулись по улице, и как раз в это время мимо промчалась чёрная повозка Экспертного совета. Я на секунду уловил знакомую ауру, даже выглянул в окно. Внутри точно был Рауль Десмет. Не думал, что увижу его в подобной компании, учитывая, сколько времени он просидел у них в сыром подвале.

У самого популярного ресторана столицы было необычно пусто, но свои двери заведение не закрывало. Внутри тихо, занято всего два столика в разных углах зала.

— Доброго дня, герцог Хаук, — управляющий, как всегда, дежурил у входа, только стойку с журналом записи передвинул немного дальше, а с противоположной стороны двери появился охранник, тихо сидевший на стуле. — Вам отдельный кабинет?

— Нет, спасибо, я заглянул совсем не за этим. Мне нужно передать сообщение господину Персивалю. Он должен мне услугу.

— Да, конечно, я передам, как только увижу господина Персиваля, — кивнул мужчина резко посерьёзнев.

— Скажите ему, что только что из храма Пресветлого Зиралла похитили посох и Символ веры, маленькую шкатулку, в которой хранится кусочек белой кожи. Я хотел бы вернуть эти вещи и не бояться, что похититель вернётся за ними вновь.

— Негодяи посмели осквернить храм и похитить реликвии? — нахмурился управляющий. — Посох и шкатулка. Господин Персиваль всенепременно об этом узнает.

— Спасибо, — кивнул я и вышел из здания.

Мне почему-то подумалось, что на подобное мог пойти кто-то из соратников или последователей Персиваля по Кровавому культу. Очень не хотелось сталкиваться с этим магом вновь. Так бывало, когда внутренний голос говорил, что за определённое дело лучше не браться, ничем хорошим это не закончится. И подвёл он меня всего один раз, когда я залез в замок барона, попав на галеру.

Забравшись обратно в повозку, вытянул больную ногу.

— Диана, слушай, у тебя какая-нибудь заколка есть? — я показал на дыру в штанах. — Стыдно герцогу в таком виде в гости идти.

Окошко за моей спиной вновь открылось, и Ивейн просунула знакомую баночку — в таких мы продавали мазь от серых пятен. Внутри обнаружился набор маленьких блестящих серебряных заколок.

То же самое время, западный выход из города

Синяя улица Витории проходила по дуге от центра города и упиралась в западные ворота, переходя в большое кольцо из торговых лавок и ремесленных мастерских. Каждый, кто входил в город с запада, попадал на эту многолюдную и шумную улицу. В жаркий день аромат свежего хлеба здесь смешивался с запахом солёной кожи, древесных опилок и клея. Отдельной группой стояли три лавки портных, давно выкупленные и принадлежащие одному человеку. Знал об этом узкий круг людей, поэтому яркие вывески и дорогие наряды в витринах до сих пор соперничали друг с другом. Справа от них расположилась обувная лавка, слева — просторный дом торговца тканью.

Торговцы и ремесленники больше других боялись болезней, которые разносят большие толпы людей, поэтому когда в городе пошли слухи о чуме, главы гильдий собрались и единодушно решили закрыть торговлю. Стража, отвечающая за безопасность западных кварталов, получила немало золота, чтобы перекрыть улицу. Так как указом главы города через западные ворота могли проезжать только телеги с продовольствием, то на оживлённом торговом кольце последние несколько дней было удивительно пусто.

Возле дома торговца тканью остановились две женщины. Одна из них подняла голову, посмотрела на вывеску, вторая принялась громко стучать в дверь.

— Пятеро, — сказала Фир, чувствуя намерения пяти человек в доме. — Охранник.

Прочная дверь скрывала звуки, но со стороны подсобного помещения, где наверняка находилась небольшая каморка охранника, вышел человек с ярким намерением прогнать любого гостя. Если прислушаться, можно было уловить маленькую искорку любопытства. Пин хмыкнула, говоря, что самые любопытные из людей — самые глупые.

— Лавка закрыта! — послышался грубый мужской голос из-за двери. Щёлкнул засов небольшого смотрового окошка и в просвете появилось небритое грубое лицо. Увидев двух женщин в одинаковых платьях прислуги явно богатого дома, он смягчил тон. — Закрыта лавка.

Пин ещё азартней принялась колотить кулаком в дверь, словно не замечая охранника. Тот даже опешил от такой наглости. Мужчина не мог разглядеть их лица из-за низко надвинутых капюшонов плащей. Что-то прорычав, он хлопнул смотровым окошком, затем послышался звук отодвигаемого засова. Дверь довольно резко открылась, показав фигуру крупного мужчины в одежде из грубой плотной ткани. Но сказать он ничего не успел, так как получил короткий удар в солнечное сплетение и тяжело ввалился в помещение.

— Мы видим, что лавка закрыта, — сказала Фир, входя первой. В её голосе появился холод. — Ты думаешь, мы глупые?

Мужчина силился вдохнуть и ответить на вопрос не мог. Он пытался отползти к высокому стеллажу. Сама лавка была достаточно просторной, с массивным прилавком и стеллажами, на которых расположили рулоны разноцветной ткани. Ближе к двери ткань была дешевле, чаще всего из грубой шерсти серого или тёмно-коричневого цвета. А вот дальше, у дверей во внутренние помещения, рулоны были заметно тоньше и раскрашены в более яркие цвета. Витрину лавки закрыли ставнями, поэтому внутри было довольно темно. Мрак разгонял магический светильник, установленный охранником на прилавок. Боясь пожара, хозяин не использовал более привычные и дешёвые масляные лампы.

Женщины сбросили капюшоны и только сейчас стали видны чёрные рожки идеальной формы. Хотя охранник, как и любой другой человек близко не знакомый с асверами, вряд ли мог оценить подобное. Мужчина на полу, немного пришедший в себя, решил полежать ещё немного, изображая острый приступ слабости. Пин сместилась к внутренней двери, замерла, прислушиваясь к шагам.

— Кто ломился в такое время? — послышался обманчиво-мягкий мужской голос.

Пин потянулась и, схватив мужчину за ворот тёплой дорогой рубахи, втащила в лавку, закрывая за ним дверь. Тот успел только ойкнуть, когда ему сзади под ребро ткнули пальцем. Ослабевшего мужчину приняла Фир, усаживая на низенькую лавку.

— Рудан, торговец тканью? — спросила она. Тот мелко закивал, косясь на рожки.

На некоторое время повисла тишина. Пин никогда не отличалась терпением и любовью к людям, поэтому чаще всего в разговорах вообще не участвовала, предпочитая слушать. Она с интересом прошла по лавке, заглядывая на стеллажи и пробуя на ощупь различную ткань. Шерстяная ткань — в основном дешёвая, для небогатых людей. Толстое длинное волокно тщательно чесали, но даже так на ощупь ткань была жёсткой и колючей. Нашлось в лавке и дорогое сукно, почти не уступающее тому, которое делали асверы из шерсти тонкорунных овец. Пин неплохо разбиралась в шерсти, так как её семья много поколений подряд держала большое стадо. Она знала два десятка разных тканей из шерсти, отличающихся не только плетением, но и выделкой, и даже способом окраски. А вот льняные ткани, которые использовали для пошива нижнего белья, она могла оценить только на ощупь.

— Д… да, — выдержав всего несколько минут молчания, выдавил хозяин лавки, покосившись на охранника. — Торговец тканью я. У меня много разной… её. Совсем недавно пришла партия изумительного крашеного сукна. Я готов сделать скидку… большую… почти даром.

Он сглотнул под пристальным взглядом Фир.

— Зачем ты платил людям, чтобы они шли к дому герцога Хаука? — негромко спросила Фир. Медленно перевела взгляд на дверь в жилую часть дома. С той стороны горело любопытство, лёгкое и искреннее, обычно присущее только детям.

— Глава гильдии п… просил, — сказал хозяин лавки. — Говорил, что жрецы Пресветлого Зиралла не хотят идти на уступки. Они даже п… прокляли кого-то, — шёпотом добавил он.

— Глава какой гильдии? — устало спросила Фир. — Говори так, чтобы мы тебя понимали, человек.

— Глава ремесленной гильдии, — быстро сказал он. — Господин Мортен. Он говорил, что надо людей собрать, а в городе болезнь. Пришлось платить…

— Не серди меня, — Фир наставила на него палец. — Даю тебе последний шанс.

— Господин Мортен сказал, что верховный жрец Зиралла удачно спрятался. Это доказательство его сговора с… с, — голос мужчины сел. — С демонами. Мортен говорил, что герцог должен узнать предсказание оракула, и для этого нужно собрать толпу.

— Вы послали людей к дому герцога не для того, чтобы сжечь жреца Зиралла, а для того, чтобы передать герцогу слова оракула? Что за слова? О чём тот говорил?

— Нет, нет, — торговец затряс головой. — Не слова́. Герцог должен знать, что оракул вмешался, и всё. Я и сам не знаю, о чём тот вещал. Наверное, какую-то глупость, или неразборчивые стихи, что ещё от оракулов ожидать.

— Они хотели, чтобы Берси поехал на храмовую площадь? — спросила Фир у подруги на языке асверов. — Устроят засаду?

— Слишком это странно для засады. Но проверить нужно, — Пин сказала это понимая, что они уже опоздали.

— Где живёт Мортен? — спросила Фир у торговца.

— Фонарный переулок, на юге от дворца, набережная реки Прачка.

— Другой конец города, — проворчала Пин.

— Проболтаешься кому-нибудь, убьём, — пообещала Фир торговцу.

Женщины накинули капюшоны и вышли из лавки. Торговец дрогнувшей рукой достал из рубашки платок, промокнул проступивший на лбу пот. Охранник быстро сел, потянулся к двери и задвинул тяжёлый засов.

— М… Мортен же не против герцога, — тихо сказал Рудан. — А всего лишь против жадности жрецов…

Охранник обернулся, посмотрел на хозяина лавки. Чувство самосохранения подсказывало, что из этого дома надо срочно бежать, что и планировал сделать мужчина. Подумал про тихий провинциальный городок, где жила его сестра и едва заметно кивнул. Золота, что он заработал и хранил в маленькой каморке, должно хватить на несколько лет безбедной жизни подальше от столицы.

Пока повозка разворачивалась во дворе дома Фартариа, нас заметили. Я успел подняться на крыльцо, когда двери распахнулись.

— Берси, вот это неожиданность! — радостно воскликнула Элиана. Она вышла, приобняла за плечи и потянула в дом. Помогла снять плащ. — Бруну говорил, что ты обещал зайти в гости, но случилась эта чума. Ужас, что в городе творится. Пришлось просить генерала Тулли, чтобы обеспечил безопасность на этой улице.

— Я заметил.

На улице, где стоял дом знаменитого генерала, первый легион выставил усиленные посты с привлечением боевого мага. Маг, кстати, со всеми удобствами устроился в гостях у самих Фартариа. Не знаю, чего они боялись больше: появления заражённых или отряда магов, сжигающих больных вместе с домами. Пока мы ехали через центр города, видели минимум десяток почти полностью выгоревших домов. Причём жгли их так, чтобы пламя не перекинулось на соседние строения, аккуратно, но основательно.

— Что случилось? — Элиана взяла меня за локоть довольно крепкой хваткой для хрупкой с виду женщины.

— Так, столкнулся с тёмным магом на площади, — поморщился я.

— С тёмным? — она посерьёзнела. Посмотрела в сторону лестницы. — Бруну, бросай свои бутылки и помоги нам!

— Не надо, я смогу доковылять самостоятельно. Просто надо сесть и ногу вытянуть.

Бруну появился, когда мы осилили чуть больше половины парадной лестницы.

— Что случилось? — пробасил он, потеснив супругу.

— Тёмный маг в столице, — ответила за меня Элиана. — Берси, ты его не убил?

— Хорошо, что он меня не убил, — рассмеялся я. — По-моему, мы оба испугались одинаково, и он решил сбежать, хорошенько встряхнув храмовую площадь. Там как раз был Хорц, пусть разбирается и с резнёй в храме, и с тёмным.

— Это ты хорошо к нам заехал, — покивала Элиана. — А то мы сидим как мыши в погребе и не знаем, что вокруг происходит.

В гостиной меня усадили на диван, подали тёплый плед, чтобы я не сверкал блестящими заколками на разорванной штанине. Бруну украдкой бросал взгляды на шкафчик, где хранил хорошее вино, но Элиана категорически заявила, что напиться ему сегодня не позволит. Вместо этого слуги принесли чай со знакомыми яблочными пирогами. Как оказалось, лавка, где готовили самую вкусную выпечку в столице, со смертью хозяина не закрылась. Кто-то из его родственников продолжил дело, и даже в такое непростое время умудрялся доставлять пироги постоянным и щедрым клиентам. На вкус мне они понравились, получилось не хуже, чем раньше.

Пока я пил чай с грустным Бруну, Элиана ненадолго нас покинула, чтобы вернуться с красивой женщиной лет двадцати пяти. Они походили друг на друга как родные сёстры и даже платья выбрали практически одинаковые.

— Берси, знакомься, наша с Бруну дочь, Филиппа Фартариа, — улыбнулась Элиана. Остановила меня. — Сиди, раненый герой.

— Рад познакомиться, — сказал я. — Вы очень похожи с мамой.

— Спасибо, — в тот Элиане улыбнулась она. Коснулась белокурых волос. — Мама с папой много рассказывали о выдающемся молодом мужчине, стремительно прославившимся на всю империю и ставшим герцогом в таком… молодом возрасте.

Я слышал от Бристл, что Филиппа вышла замуж за барона из провинции Крус. У них родился сын, которому сейчас должно быть лет пять.

— Вы приехали с мужем? — спросил я и запоздало подумал, почему Элиана назвала её Фартариа, а не по родовому имени мужа?

— Генри погиб ещё три года назад, — сказала она. — Когда началось восстание, мы пытались сидеть очень тихо в нашем поместье. А потом герцог приказал всем умереть, защищая его желание владеть землёй. Я думала, что всё быстро закончится, но война затянулась. Сейчас в провинции творятся жуткие вещи. Очень много бандитов, к которым примыкают дезертиры. А у нас не осталось людей, чтобы защищать поместье, поэтому мы сбежали.

— Это целая история, — сказал Бруну. — Я отправил отряд доверенных людей, чтобы вывезти Филиппу с сыном. Там действительно творится полное беззаконие. С Курс можно уже не воевать. Бандиты сожгут его земли изнутри. Только нужна ли нам разграбленная земля? Но об этом потом. Рассказывай, что произошло в городе.

Я начал с появления людей у поместья, о том, как первый легион всех разогнал, и о прогулке к Храмовой площади. Семья Фартариа слушала с большим удивлением, не веря, что подобное вообще могло произойти. В глазах Филиппы отражалась тревога, Элиана хмурилась.

— С теми, кто напал на храм Мерка, Хорц разберётся, — сказал Бруну. — А вот тёмный маг — это уже серьёзно. Мне сообщали, что асверы заперлись в гильдии и, пока свирепствует болезнь, выходить не спешат. Поэтому и тёмные осмелились поднять голову. Я был вчера во дворце, разговаривал с императором и краем уха слышал, как гильдия Целителей отчитывалась перед ним. Они осмелились заявить, что больных в городе не осталось. Попросили подождать ещё несколько дней, и если чума не вернётся, то с гордостью объявят себя победителями. Ты видел дом на краю улицы, от которого остался один костяк? Это дом моего хорошего знакомого, ветерана войны против южных князей. У них кто-то из слуг заболел. Примчалась гильдия целителей с огненными магами. Его с супругой и дочерями выставили на улицу и спалили дом, позволив забрать только украшения и сбережения из тайника. Боясь, что они тоже заболели, их отвезли в старую крепость на востоке, где таких же несчастных уже под сотню собралось. Там уже тридцать лет никто не живёт, комнаты в бараках и самой крепости отсырели. Там мох на стенах в два пальца толщиной и запах такой, что находиться невозможно. Мне пришлось надавить на главу города, чтобы семью перевели в более достойное место. Не знаю, хватит ли у них теперь сил отстроить дом заново. На носу зима.

— Князь… Вот демоны, — я покачал головой. — Барон Хедбёрг говорил, что у них сейчас очень много строительного леса. Они две лесопилки первым делом построили. Совсем недавно Лоури отчитывались, что у них вновь заработали два цеха по обжигу черепицы. Осталось дело за малым — найти свободный склад, куда это всё можно сложить. Зимой, конечно, ничего не построишь, но к весне весь нужный материал я завезу. Поможем вашему знакомому, пусть не переживает. Бесплатно, если совсем с деньгами худо.

— Спасибо, — благодарно кивнул Бруну. — Обрадую его, когда увижу. Он ведь решил со мной в поход идти, чтобы денег собрать на восстановление дома. А задумка хорошая. К весне дерево да черепица будут в цене. Если тебе для этого дела нужен человек понимающий, как организовать пару десятков людей, могу его тебе порекомендовать. Он и склады найдёт, и со всем остальным разберётся.

— Хорошо. Как всё уляжется, пусть заедет ко мне в поместье, поговорим. Элиана, можно мне ещё кусочек пирога?

— Конечно, — она положила на блюдце очередной кусочек, а Филиппа налила в чашку чай.

— О чём мы? — Бруну на секунду задумался. — А, тёмные маги. Император считает, что все напасти наши связаны с мятежным герцогом Крус. Это они, потомственные маги, козни империи строят. Не удивлюсь, если тёмный маг оттуда к нам пришёл. Сейчас империя заканчивает собирать легионы в единый кулак. Через месяц я возглавлю атаку на крепость Олла, что в пограничных землях Крус, а затем двину силы к столице провинции. К этому времени бароны либо вынесут к нашим ногам голову мятежного герцога, либо умоются кровью.

— Главное забыл сказать, — вставила Элиана. — Император Вильям решил назначить Бруну военным наместником в провинции. Если до весны всё будет спокойно и бароны в провинции Янда решат поступить как и их соседи, чтобы сохранить собственные головы, Фратариа станут герцогами.

— О как, — удивлённо произнёс я. — В обеих провинциях?

— Нет, только на юго-востоке, — сказал Бруну. — Провинция Янда отойдёт Доменику Сагрэдо. У него сейчас самые маленькие и бедные земли Империи, а станут самые большие и богатые. Отношения между вами сейчас прохладные — ты у него увёл князя Хедбёрга с людьми, поэтому империю такой шаг вполне устроит. Вильям планирует расширяться на юг, поэтому старые земли Сагрэдо вместе с новой территорией отойдут кому-нибудь из Совета или удачливому генералу.

— На юге же богатой земли нет.

— Зато есть драгоценные камни, медь и золото. Ну и несколько оазисов вдоль рек. Но главное всё же золото. Ходят слухи, что южные князья за него уже не первый десяток лет воюют, и месторождения там богатые.

— Герцогом быть не просто, — сказал я. — Тем более в мятежной провинции.

— Не сложнее, чем в провинции Лоури, — он улыбнулся, потёр руки. — Предприятие обещает быть самым прибыльным в моей карьере генерала.

— Заранее поздравлять не буду. Но вернёшься — мы это событие обязательно отметим.

— Отметим, может и раньше, — закивал он. — Вильям хочет, чтобы ты в этом походе принял участие. Он тебя ещё пригласит на обстоятельный разговор.

— В войне против Крус? — не понял я. — Меня?

— Причин много. Главное — это асверы. Если ты возьмёшь с собой хотя бы нескольких, чтобы припугнуть баронов, будет уже хорошо. Они же все потомственные маги и прочее. В присутствии полудемонов они не только станут сговорчивее, но и с мятежниками расправятся куда быстрее. Другая причина в изъятии казны герцога. Бароны могут её растащить и сказать, что Курс всё потратил на наёмников, а что не успел, то утопил в болоте, чтобы нам не досталось. Не пытать же мне их.

— Даже не знаю как реагировать.

— Радуйся, — подсказала Элиана. — Тебе император доверяет больше, чем другим. К тому же ты армию северян одним своим видом испугал. А они ведь могли долго и безнаказанно грабить провинцию Блэс. Кстати, твой друг, поэт Эрнест Сол, сочинил героическую балладу на эту тему. Не читал?

— Нет, — второй раз за пару минут удивился я.

— Дам почитать. У меня есть копия с его личной подписью.

— Маги из Совета напели императору Вильяму, что Крус может использовать запрещённые заклинания как жест отчаяния, и твоё присутствие его от этого шага предостережёт, — сказал Бруну.

— У меня проблем — во, — я чиркнул ладонью по подбородку. — Куда мне ещё войну?

— Какие проблемы могут быть зимой в столице? — не понял Бруну. — Только если балы и приёмы.

— А война зимой, значит, самое то?

— В провинции Крус зимой тепло. Днём солнышко греет, ночью, да, может быть прохладно, но даже вода никогда не замерзает в лужах. Юг же, там и зимой половина деревьев зелень не сбрасывает.

— Только если эти деревья — сосны.

— Император тебе часть золота, что ты вывезешь, отдаст. Что Крус, что Янда — отнюдь не бедные провинциальные бароны. Если Вильям отправит туда Кортезе, то тот вывезет всё подчистую, даже паутину со стен дворцов снимет. Герцог Блэс занят. Наварро? Пока он нянек за задницы хватать не начнёт, золото ему лучше не доверять. Да и не затянется это надолго. Вот увидишь, вернёшься ещё до зимнего бала во дворце императора. Такой шанс упускать нельзя. Он, можно сказать, раз в жизни даётся, когда можно соседа хорошенько пограбить.

— Если есть срочные дела, — добавила Элеана, — ещё месяц впереди.

— Что-то подозрительно, что я за два месяца обернусь, чтобы к зимнему балу успеть.

— Так его перенесут немного, — улыбнулась она. — Чтобы успел.

— Я так и подумал…

— Первый раз в жизни вижу, когда человеку в ладони золото сыплют, а он кричит: «не надо, заберите», — рассмеялся Бруну. — Простейшее дело: прокатиться в провинцию, напугать баронов и вернуться с золотом в столицу.

— Да, как к дяде в провинцию, на недельку, здоровье поправить, — закивала Элеана.

— Война почти выиграна. Я тебе, как генерал с огромным опытом, скажу: одного сражения будет достаточно, чтобы бароны лапки кверху подняли. Они сами только и ждут, чтобы мы пришли, победили и позволили им сдаться. Вильям обещал наказать только герцогов и их семьи, а баронов простить. В Совете магов ведь половина — это родственники баронов из провинции Крус. Кто в здравом уме против родителей и братьев воевать всерьёз станет?

— Ты так говоришь, как будто больше императора ждёшь, что я поеду, — сказал я.

— Конечно. Лучше ты, чем Кортезе. Мне ведь ещё провинцию восстанавливать.

— С этого и надо было начинать, — сказал я. — Сказал бы: «Берси, мне надо спасти провинцию от разграбления, спасай. Ты лучший кандидат, потому что награбишь меньше других из-за наивности и неопытности».

Первой засмеялась Филиппа, сначала сдержано, а потом залилась звонким смехом. Затем засмеялся Бруну, косясь на Элиану.

— Что такого? — не понял я, но семью Фартариа уже было не остановить.

Пришлось подождать пару минут, пока они отсмеются, выпьют немного чая, чтобы успокоиться.

— Ты слово в слово повторил слова мамы, — объяснила Филиппа. — Она так и сказала: «Лучший выбор, потому что награбит меньше других из-за неопытности».

— Но главное слово «награбит»? — уточнил я.

— Не обижайся, — быстро сказал Бруну. — Разграбить надо — это основная цель поездки. Тебе император об этом расскажет подробней. И опыта у тебя действительно меньше, чем у других.

— Могу постараться, если очень надо, — улыбнулся я, решив не обижаться.

— Стараться не надо, — быстро сказал Бруну. — Иначе нам придётся тебя подкупать и платить взятку, а так как мы друзья, до этого доводить не хотелось бы. Но даже если ты вывезешь всё, включая треклятую паутину со стен, ты останешься другом нашей семьи. Ну, чтобы не огорчать императора я иногда буду кричать на тебя во время Имперского совета или ежегодного собрания герцогов. Говорить, что ты разоритель, которого ещё не знал мир.

— Стало ещё более понятно, — кивнул я. — А земли Янда мне тоже надо будет грабить?

— Нет, там будет стараться Кортезе. Точнее, плохо стараться, так как с герцогом Сагрэдо он не станет портить отношения. Но вывезет всё, что будет укладываться в рамки дозволенного, в этом можно быть уверенным. И готов поклясться чем угодно, что Сагрэдо тебя ещё пригласит для разговора, чтобы ты упросил Императора послать герцога Хаука ещё и в провинцию Янда. Для него конкретно в этом вопросе неопытный соперник гораздо лучше опытного союзника.

Так и поговорили. Ошарашили меня Фартариа, мягко говоря. В гостях у них я просидел часа три. Они предлагали остаться на ужин, но я отказался. Дома ждали ещё дела. Вспомнив об одном таком, немного задержался в прихожей, провожаемый хозяйкой дома. Бристл как-то говорила, что Элиана знает всех сплетниц столицы и, если нужно что-то узнать или о чём рассказать всему городу, то можно смело обращаться к ней.

— Элиана, а Вы знаете барона Вивид?

— Знаю, — кивнула она. — Богатый человек. Никто толком не знает, откуда у него деньги, слухов много, есть ли среди них достоверные — сказать не могу.

— Он хотел организовать бал, но вмешалась чума. Хотя он всё ещё может успеть, вот только соберутся ли гости.

— Если бал организует Вивид, гости всегда будут, — подтвердила она. — Он один из немногих, кто умеет собирать высшее общество в одном месте.

— Тогда я к нему на днях заеду. Буду просить, чтобы он бал не отменял. Целители ведь обещали, что чума уйдёт.

— Тебе это так необходимо? Проще встретиться с кем-то лично, чем на балу.

— Нет, не в том дело. Просто увидел Филиппу, у неё же сын, Ваш наследник, получается.

— Да, — улыбнулась Элиана. — Теперь уже наш с Бруну наследник. Маленький Фартариа. Надеюсь, он станет герцогом Фартариа.

— Вот и я задумался о наследнике, кто стал бы герцогом Хаук. Мне симпатична одна девушка, и я хотел сделать ей сюрприз, попросив выйти за меня замуж на ближайшем балу. До того, как поеду на юг вместе с Бруну. Если она согласится, там же объявлю о помолвке.

— Это интересно, — с любопытством посмотрела на меня Элиана. — Кто же эта счастливица?

— Она может отказать, поэтому я не стану называть имя сейчас. Подождём бала у барона Вивид. Надеюсь, он не откажет.

— Если на балу прозвучит настолько громкая новость, не откажет. Скажи ему о своём желании, и он обязательно согласится. Даже если бы в столице по-прежнему буйствовала чума, Вивид найдёт способ собрать людей.

— Вы меня обнадёжили. Спасибо. Вроде бы ещё не поздно, надо заехать к нему прямо сейчас.

— Лучше завтра после обеда, — посоветовала она, показала взглядом на разрезанную штанину с парой блестящих заколок.

— Точно, — вспомнил. — Что ж, был рад вас всех видеть. Обязательно загляну ещё.

— Спасибо, что пришёл, — она улыбнулась. — Мы всегда рады тебя видеть. Ты… прости меня за то, что я повела себя глупо тогда. Ты знаешь о чём я. Мне действительно жаль и было очень больно, когда я осознала ошибку.

— Я об этом уже и забыл, — пожал я плечами.

— Если нужен будет совет или помощь, ты всегда можешь прийти к нам.

— Как и вы ко мне.

На этой ноте и распрощались. Перед домом меня уже ждала повозка. Я действительно думал сегодня заглянуть к барону Вивид, так как он жил совсем недалеко от нас. Но, как советовала Элиана, лучше отложить это на следующий день.

В старом городе уже ничего не напоминало об утреннем происшествии, даже пост стражи у ворот поместья убрали. А ещё рынок заработал, так как по пути мы заметили несколько женщин с корзинами, следом за которыми спешил молодой парень с огромной тыквой в руках. Немного не доезжая до ворот поместья, повозка остановилась. Звонким колокольчиком прозвучало чьё-то намерение побыстрее добраться до дома и спрятать добычу, чтобы никто её не отнял. Выглянув в окно, увидел невысокую фигуру в большом дорожном плаще, спешащую по улице. Она оббегала большую лужу, и я заметил тёплое платье и гуся, с любопытством высунувшего голову из-под плаща. Девчонка лет десяти где-то достала гуся и бежала с ним в обнимку, почему-то опасаясь, что его отнимут. Стащила где-то?

Повозка неспешно двинулась по улице, следом за девочкой. Когда кто-то воровал, его намерения были очень грубыми и неприятными. Здесь же они звучали совсем по-другому. Словно это была первая охота, удачно завершившаяся, принёсшая и радость, смятение и толику страха.

— Виера, — попросил я.

Повозка даже не качнулась, когда девушка спрыгнула с багажной полки. Виера всё ещё не могла отойти от утреннего происшествия и появления безрогого, поэтому движения её были резкими и невероятно быстрыми. Размытой тенью она пересекла дорогу и нырнула в проулок, где притаилась пара мужчин, заметившая нас. Они следили за девочкой в надежде, что она приведёт их куда-то. Далеко ехать не пришлось. Буквально на следующей улице от нашего поместья девочка свернула, взбежала по парадной лестнице углового дома. Долго возилась с замком, пытаясь и гуся удержать, и дверь открыть. Бедная птица, она не чувствовала намерения вкусно её приготовить.

Повозка легко развернулась на широкой улице, и я смог выйти рядом с угловым домом. Мы привлекли чьё-то внимание. Из дома напротив, со второго этажа за нами с любопытством следили. Диана обернулась, бросила взгляд и любопытный поспешил спрятаться. Я же поднялся по лестнице, постучал в дверь. С той стороны послышался звук падающего котелка, и всё стихло. Постучав ещё раз с тем же успехом, я посмотрел на замочную скважину. Замок старый, использующий большой ключ с тремя или четырьмя зубцами. В таких была хитрость, и даже опытные домушники могли долго возиться, с большим шансом испортить механизм и уже не открыть дверь. Струна с запястья нырнула в замочную скважину, прошла насквозь и, изогнувшись, двинулась по стыку двери, с хрустом сломав засов.

— Хрум тебя забери! — тихо выругался я. Рассчитывал просто сдвинуть засов, но струна просто не встретила сопротивление, легко вырвав его из твёрдого дерева.

Как я и думал, девочка не стала возиться и запирать дверь на ключ, просто задвинув засов.

— Хозяйка! — громко позвал я. — Прости за вторжение. Я просто хочу узнать, что у Вас всё хорошо.

Хорошо не было, так как в доме едва заметно пахло болотом. Слева от двери вход в гостиную, справа — кухня, а спальни хозяев на втором этаже. Самый обычный дом богатой семьи Витории. Каменный особняк в три окна в ширину и три в высоту. Последний этаж — чердачный, под острой крышей, из которой выходят две каминные трубы. В доме тепло и сухо, хозяева раскошелились на приличную магию, купив дорогое заклинание. Рядом со входом на крючке висит промокший плащ, с которого в специальную ёмкость капает вода. Обстановка прихожей у лестницы радует глаз, на стене первого лестничного пролёта расположилась картина, изображающая весенний пейзаж. На самой лестнице новенький магический фонарь.

— Выходите, юная леди, — сказал я в сторону кухни. — Меня зовут герцог Хаук, я ваш сосед. Моё поместье видно из окна дома. Со мной красивая асвер, и она совсем не страшная, не бойтесь её.

Со стороны кухни послышались недовольные крики гуся, шипение. Звякнуло что-то металлическое, затем в прихожую вышла девочка лет десяти. Прелестная в домашнем платье, которое гусь довольно сильно испачкал грязными лапами. Длинные тёмные волосы, выразительные, немного испуганные карие глаза.

— Здравствуйте, господин герцог, — сказала она, бросив взгляд на Диану. Поклонилась на столичный манер, как подобает благородной девушке, в гости которой заглянул знатный гость.

— Родители заболели? — спросил я. Она вздохнула и кивнула. — Слуг в доме нет?

— Пита уехала, — сказала она, — когда дедушка заболел. Сказала, что никому не скажет, и уехала.

— Понятно. Прости, что сломал засов. Пришлю кого-нибудь починить.

— Наш дом тоже сожгут? — как-то обречённо спросила она.

— Ну уж нет. Я никому не разрешу, можешь мне поверить. У тебя родные есть? Может, в провинции живут дедушка с бабушкой или дяди, тёти?

Она замотала головой, как бы говоря, что таких нет.

— Только дедушка. Мы вдвоём живём. И ещё Пита…

На кухне снова недовольно закричал гусь.

— У нас в детстве было правило: «Если не знаешь, как приготовить, попробуй это сварить», — я улыбнулся. — Как зовут юную леди?

— Амелия Эсте́вес, — она чуть-чуть развела юбку в сторону, кивком обозначив поклон.

— Приятно познакомиться. Думаю, с гусем ты провозишься часа три, не меньше. Пока ощиплешь, пока распотрошишь и сваришь, с голоду помереть можно. Давай сделаем так: возьмём гуся, и моя помощница Сисилия покажет тебе, как его быстро и вкусно приготовить. Попутно накормит вкусным ужином. А я пока посмотрю, что с твоим дедушкой случилось и дождусь мастера, чтобы дверь починил. Хорошо?

На меня посмотрели с большим подозрением, которое довольно быстро растаяло, когда гусь в очередной раз заорал, напоминая о себе.

— Ты его на рынке купила? — спросил я, на что она закивала.

Я поманил её жестом, протянул руку. Она пошла навстречу, но остановилась, так как в дом заглянула Виера.

— Не бойся, они не страшные на самом деле, — быстро сказал я. — Виера, улыбнись. Клыки не надо показывать. Вот, так лучше. Бери повозку и отвези Амелию в поместье. Передай с рук на руки Александре. Скажи, что её надо искупать, накормить и переодеть. И пусть Николас из конюшни возьмёт своего закадычного друга и стрелой мчится сюда. Гуся не забудьте, пока он кухню не разнёс.

Виера прошла сначала на кухню, где свернула шею крикливой птице, затем, не дожидаясь, пока Амелия решится, взяла её за руку и повела к повозке. Я уже привык к асверам и почти не обращаю внимания, когда они принимают истинный облик. На других же они производят разное впечатление, в основном пугают. Вот и Амелия выглядела очень испуганной, оглянулась в дверях в мою сторону, словно её сейчас прямой дорогой поведут в мир страшных демонов. Я попытался ободряюще улыбнуться и даже рукой помахал.

Деда девчонки я нашёл в спальне. Он запер дверь изнутри, поэтому пришлось её сломать, а потом открывать окно, чтобы немного выпустить запах болота и разложения. Умер он, судя по всему, три дня назад. Седой старик лет семидесяти, худой, морщинистый, с крючковатым носом. Вроде бы мы никогда не пересекались раньше. Запомнив его лицо, использовал несколько заклинаний, в том числе Избавление плоти. Ещё одно доказательство, что город поразила вовсе не Болотная чума. То, что я увидел, и то, что описывалось в справочнике, отличалось практически всем, кроме запаха. При болотной Чуме запах выветривался уже на следующий день после смерти, а здесь ещё держался.

На рабочем столе нашёл начатое письмо. Всего одна строчка, имя Амелия и несколько неразборчивых слов. Шкатулка, в которой хранились два мешочка с золотом. Навскидку монет по пятьдесят. Трогать ничего не стал. Сундук с одеждой, книга на тумбочке рядом с кроватью. Останки деда вместе с одеждой свернул в одеяло, оставив только матрац. В изголовье под матрацем обнаружился тубус для свитков. Внутри лежали три долговых обязательства торговой гильдии. Выписано на имя Эстевес и заверено несколькими магическими печатями. Пять, десять и двадцать пять тысяч золотом, я бы присвистнул от удивления, но давно избавился от этой вредной привычки. На секунду почувствовал себя удачливым домушником, вломившимся в богатый дом. Странно, что дед держал такое богатство под подушкой, а не в тайнике. Действительно, очень странно.

Снизу послышались голоса оборотней, говорящих что-то про чумной дом. Спустившись с одеялом в прихожую, вышел на улицу. Положил на каменную дорожку у дома и одним потоком белого огня сжёг. Знаю, что поступаю нехорошо, но разводить в доме белый огонь не хотелось. Подумав немного, прочёл короткую молитву на языке асверов, которая помогала умершим найти дорогу в другой мир. На просохшем от огня камне остались полоска серебряного кольца с маленькими синими камушками и большой перстень с печаткой. Их убрал во внутренний карман к тубусу.

— Ник, — позвал я оборотня. — Ты чего косматым ходишь? Говорили же, вне поместья людей не пугать.

— Так сказали быстро явиться, — ответил косматый оборотень. Почесал когтистой пятернёй волчью голову.

— Не подумал, — согласился я. — Ладно, пусть так. Мне нужно, чтобы кто-то из охраны поместья присматривал за домом. Здесь живёт девочка по имени Амелия, её волчьими мордами не пугать. Всё равно, как решите, переселите кого-то сюда или дежурство назначите, главное, чтобы надзор был. Я пока подумаю, как эту проблему решить. Если вдруг появятся целители и городская стража в компании огненных магов, говори, что герцог Хаук запретил что-либо делать с домом. Если они вздумают дом поджигать, зови Азма, я его предупрежу и асверов, чтобы магов успокоили.

— А дом?..

— Заразы в доме нет, один запах остался. Можете проветрить, только не перестарайтесь, а то защитные заклинания испортите.

— Так, кхм, я думаю…

— Говори уже.

— У нас и так в доме работников мало, — начал он. — Моя сестра в городе задержалась. Она в поместье Блэс прислуживала, но госпожа Иоланта её обратно на север отправила.

— Почему? Провинилась в чём-то?

— Нет, ни в коем случае. Старалась больше других, но… Госпожа Иоланта говорит, слишком много слуг в доме не нужно. Я её не могу домой отправить одну. Никто за ней там не присмотрит. Если возвращаться, то только вместе. Она у меня сильная и ловкая. По дому помогать может, любого вора, если он в дом вломится, поломает. И проблем от нас людям нет, мы же чистокровные в полнолуние не обращаемся. К тому же платить не надо. Вы мне платите как за двоих, — он закивал.

— Я понял. Готовить сестра твоя умеет?

— На кухне работала, — снова закивал он. — Простую еду без изысков приготовит.

— Хорошо. Разрешаю ей за домом и госпожой Амелией присматривать. Если будет хорошо работать, платить буду как служанкам в большом доме. Где она сейчас?

— Так на постоялом дворе, тут рядом, — он показал на север. — За городскими стенами. Десять минут если бегом.

До выхода из города на повозке добираться минут пятнадцать, не меньше. Интересно, что он имеет в виду под словом «бегом»? Представил, как по городу несутся два косматых оборотня. У Николаса, как я уже говорил, была повышенная лохматость. Может, это у них семейное, или он просто к холодной зиме готовился.

— Напарника своего предупреди, чтобы за домом пока присмотрел, и беги, — согласился я. — Загляну на днях, проверю как дела у Амелии и сестры твоей.

— Так я мигом, — обрадовался оборотень. — Стрелой!

Я проводил его взглядом и похромал в сторону поместья. Хорошо, идти было недалеко. Охрана у ворот встречала меня любопытными взглядами, особенно когда увидели, как по улице промчался лохматый Ник. Бежал он с такой прытью, как будто за раздачей подарков опаздывал. Помахав рукой Александре, выглядывающий из окна второго этажа, я жестом показал на гостевой дом, где жили асверы. Она понимающе кивнула.

В доме у асверов было жарко. В камине весело горели крупные дрова. А ещё окна занавесили тёмной тканью — верный признак, что произошло что-то неприятное. Слева от камина сидела Пин, справа Фир, оставив стул между собой свободным, словно они поругались, но не в силах были уйти далеко друг от друга. Я прошёл к камину, сел между ними.

— Что случилось? И почему вы так странно одежду сушите не снимая?

Молчание. Они без эмоций смотрели на огонь и, казалось, не дышали. Пару минут я сидел, поглядывая на них и на огонь.

— Жаль, конечно, что вас заклинило в такой неподходящий момент, — сказал я. — Только вздохнул спокойно, подумав, что появилась серьёзная помощь и поддержка. Ведь столько дел, столько всего… придётся Виеру просить. Она во дворце не бывала и не знает как со знатными людьми разговаривать, но уверен, что справится. Она довольно сообразительна, правда?

Мне показалось, я услышал недовольное сопение справа. Насчёт сообразительности Виеры эти две особы могли многое сказать.

— Какие-то две графини, Монсанту и Годой, отравили мою наставницу, дорогого для меня человека. И я чуть с Великой матерью в самом прямом смысле не встретился, когда пытался спасти Грэс. За что получил по шее от Тали. Как думаете, Виера ведь сможет в большом городе найти двух графинь, зная только их имена? Думаю, поспрашивает на площади, чтобы внимание особо не привлекать.

Теперь сопение послышалось слева.

— Надо! Обязательно надо узнать, кто сказал им убить мою маму Грэсию, — холодно произнёс я, глядя в огонь. Странно, что он не погас от той ненависти, что кипела во мне. Понадобилось несколько минут чтобы взять себя в руки. — Виера обязательно узнает, где они достали необычный яд, и кто за это ответит…

— Эта девочка не найдёт даже чулки в собственной комнате, — мне на плечо легла ладонь Фир.

— Даже если ей показать, в каком сундуке они лежат, — добавила Пин, положив руку на другое плечо. — И уже завтра весь город будет знать, что асверы по приказу герцога Хаука разыскивают несчастных графинь, которые, может, уже давно гниют в сточной канаве. Или в яму полетят их головы, когда слух дойдёт до продавца яда и заказчика.

— Мы найдём их, — пообещала Фир. — И графинь, и тех, кто им помогал. Всех. Положись на нас.

— Вы точно в порядке? — спросил я с сомнением в голосе. — Если тяжело, может принять предложение старой Вейги? Что она говорила о племянниках?

— Не понимаем, о чём ты говоришь, — невинно захлопала ресничками Фир. — Просто мы испугались, что с тобой могло что-то случиться.

— А, вы про события на Храмовой площади? Ничего страшно, рядом была Диана…

— Привыкайте, — сзади неожиданно раздался голос Дианы. Я совсем не почувствовал её присутствия. Вроде бы она шла позади, но собиралась подняться на второй этаж в свою комнату. — Берси по два раза в день попадает в серьёзные неприятности, заставляя волноваться.

— Неправда, — возмутился я. — Не чаще раза в неделю.

— Ну а ты, привыкла? — спросила Фир улыбнувшись.

— Нет. Но я верю ему и помогаю, насколько хватает сил, — сказала Диана. Вздохнула. — Я сильная и могу убить любого его врага, но я глупая и не могу справиться с демонами внутри Берси.

— У меня внутри демоны не приживаются, — деловито вставил я. — Разве что равана, но это не точно.

— Мы носим имена этих демонов, — подсказала Фир, затем посмотрела на Диану. — Ты не так уж глупа, не принижай себя. Что ж, откроем охоту на демонов. Не хотелось, но придётся в гильдию заглянуть, поговорить с Рикардой. Берси, можно мы возьмём лошадей из конюшни?

— Можете взять малую повозку. Или ту, что бросили целители, когда убегали от поместья.

— Так даже лучше, — согласилась она.

— Вы закончили совещание? — в дом заглянула Ивейн. — Могу я уже вещи просушить?

— Мы уже высохли, — сказала Фир и, подумав о повозке и лошадях, убежала к конюшне.

Я тоже задерживаться не стал и направился в дом. Александра меня встретила у порога, осмотрела с ног до головы.

— Мыться, — выдала она заключение. — Свежая одежда уже готова. С ногой что?

— Потом расскажу. До вас слухи с Храмовой площади не дошли ещё?

— Нет. Только Вигор хотел из окна выпрыгнуть, причитая, что он плохой сын. Грэсия его заклинанием успокоила и настойкой кленовой напоила. Он сейчас дрыхнет без задних ног. Как и гостья твоя.

— Кстати, как она?

— Искупалась в горячей воде, попутно жуя пироги Сисилии. Говорит, два дня ничего не ела. Пару минут назад расправилась с двумя порциями ужина и уснула прямо за столом. Ты её где нашёл? Она всё порывалась гуся приготовить, — захихикала Алекс. — Так и уснула, попросив проследить, чтобы он не сбежал. А как он со сломанной шеей сбежит-то?

— Соседка это наша. На углу ниже по улице живёт. Дед её умер, и она совсем одна осталась.

— Прямо так «совсем»? — Александра помогала мне стащить одежду. Увидела тёмный синяк на половину бедра. — Берси, Ты как умудрился? Так, в горячую воду тебе нельзя. Садись на лавочку, я помогу.

— Слушай, а у Николаса, оказывается, сестра есть?

— Есть, — вздохнула Александра. — Не знает, куда пристроить. Всё, у нас свободных комнат для прислуги больше нет.

— Да я не в этом смысле, — сказал я.

— У них, у всех: сестра, тётя, дочка лапочка и умница… Надо бы у Грэсии спросить, что с этим синяком делать. Не нравится он мне.

— Просто рана немного разошлась после исцеления, — сказал я. — Надо больше сидеть, меньше ходить.

— Держи мыло. Усердней три, от тебя болотом пахнет.

Она окатила меня тёплой водой из ведёрка и принялась намыливать волосы.

— Нет, не могу терпеть, — сказала она. — Что там было на площади?

— А вот терпи, — я рассмеялся. — Новостей много, и все, как на подбор, плохие и ещё хуже.

— Я уже догадалась.

— Хотя нет, одна хорошая есть. Император хочет, чтобы я казну герцога Крус разграбил.

Александра на секунду остановилась, оценивая, шучу я или нет.

— Отличная новость, — решила она. — Золото нам всегда пригодится. Ты намыливай, не отвлекайся.