Наши хрупкие надежды

5 ГЛАВА МИШЕЛЬ

Прошла почти неделя со смерти брата. Неделя, где в квартире гуляла полиция, чтобы подтвердить самоубийство, потом похороны. На них были только я, Фиби и Адам. Они особо то и не знали брата, просто поддержали меня. Ведь у Патрика не было друзей.

Я сижу на коленях возле могилы брата и аккуратно ставлю одну розу на землю. Чувствую теплую руку Адама на моей спине. Он всю неделю поддерживал меня, но после того дня мы не поднимаем никакие темы, которые могут нас волновать.

Адам куда-то направляется, пока я решаю зажечь свечу для брата. Можете меня считать тварью, но я даже слезы не пустила на похоронах. Что я сейчас чувствую? Усталость, омерзение к брату, который даже и предсмертной записки решил не оставлять, где хотя бы мог упомянуть, что жалеет обо всем. Но он не жалеет, я знаю. Я хочу поскорее выбросить все, что может напоминать мне о таком брате.

Встаю с колен и замечаю в дальнем конце кладбища Адама, стоящего ко мне спиной. Он стоит над могилой, и кажется, я понимаю, над чьей.

Собравшись с духом, я двигаюсь к нему и кладу руку на его плечо. На надгробном камне выбито: «Улыбайся, даже когда все валится к чертям. Жизнь коротка для одних слез».

На земле стоят свечка, фотография улыбающейся девушки и пара цветов. Я наклоняюсь и тоже зажигаю свечку. Взгляд натыкается на еще одну надпись:

Санни Янг

прекрасная жена

лучший друг

замечательная мама

Санни. Теперь я знаю ее имя. Осмотрев другие могилы неподалеку, не нахожу ту, где мог быть похоронен ребенок. Они ведь должны быть рядом, верно? Значит, их сын жив?!

– Спасибо, – говорит Адам, когда я встаю, и его слова ветром разносятся по всему кладбищу.

Мы оба как потерянные души. Вот только он потерял поистине значимого для себя человека, а я наоборот – избавилась от проблемы. Гори в аду, Патрик!