Даша
Мы мчимся в селение, где живет дед Хасан. Мирон за рулем самостоятельно, и я ловлю себя на мысли о том, что впервые вижу его на водительском кресле. Обычно мы катались сзади с водителем.
Можно было бы сказать, что он красиво водит машину, если бы не гнал как сумасшедший.
Мы не дозвонились до старика, и Мирон сходит с ума от беспокойства. Что ему приснилось, я так и не поняла. Похоже, что-то страшное.
Время на часах шесть утра. Не хочется думать о плохом, но обычно люди умирают ночью или под утро.
Касаюсь ледяной руки босса. Он нахмуренный и мрачный.
– Не гони так, – прошу с мольбой в голосе.
– А вдруг ему еще можно помочь?
– А как же Юсуп? Его охранник.
– Уже звонил ему. Сегодня не его смена, – цокает языком раздраженно. – Дед его отпустил.
Наконец, добираемся до особняка на горе. Торопливо выбираемся из машины и идем в дом.
Мирон сразу осматривает спальню, но в ней никого нет. Ищем деда везде, где только возможно, хотя я просто бестолково ношусь за Чадаевым.
– Конюшня! – говорит Мирон, хлопнув себя по лбу, и мы следуем по извилистым тропам.
Поднявшись на пригорок, перед нами открывается странная картина. На пастбище стоит невозмутимый верблюд и жуёт колючку, а у его ног сидит дед Хасан. Рука старика лежит на груди с левой стороны.
Сердце! У него схватило сердце.
Благо мы взяли с собой аптечку, потому что Мирон чувствовал неладное. Босс кладет таблетку деду под язык, а потом берет его на руки и несет в дом.
Должно быть, ему очень тяжело. Пожилой мужчина довольно грузный. Но Мирон и вида не подает. Скорее всего, действует на эмоциях, они придают ему сил.
Мирон заносит деда в дом и вызывает скорую помощь. Я вспоминаю, что вчера он собирался вызывать врачей мне. Бедный босс. Вокруг они больные.
Врачи приезжают быстро. Видимо, названная фамилия сыграла свою роль.
Доктора суетятся возле деда: ставят капельницу, делают уколы. Предлагают забрать его в больницу, но дед непреклонен. Не хочет ехать и всё тут. Хмурит брови и ругается на незнакомом мне языке.
Врачи машут рукой и отбывают.
– Ну ты нас и напугал, дед, – выдыхает Мирон.
– Жена мне снилась, звала к себе, – отвечает старик.
– И ты пошел, – внук укоризненно качает головой.
– Пошел. Плохо мне без моей Ясмин, ничего не радует.
– И не стыдно тебе так говорить? У тебя трое внуков. И четвертый на подходе.
– Даша беременна? – дед Хасан приподнимается на локте и тотчас откидывается обратно на подушку.
– Лежи спокойно. Нет. Катерина ждет ребенка.
Ну вот, еще одного мужчину разочаровала…
Мне хочется спросить деда о том, зачем он пригласил меня на работу к своему внуку? Как меня нашел? Почему я? Но не буду же его допрашивать в таком состоянии.
Узнаю как-нибудь потом. Не горит ведь.
Оставляем дедушку отдыхать, и идем завтракать. Как раз приехал повар, и принялся суетиться на кухне.
Получается царский завтрак, и из-за стола я попросту выкатываюсь, как колобок.
– Я отвезу тебя к врачу, – говорит Мирон безапелляционно.
– Да, конечно, – пожимаю плечами.
Мирон оставляет меня в клинике, а сам едет по делам, извинившись раз сто, что не может остаться со мной.
– Господи, да замолчи ты уже, – закатываю глаза. – Я не маленькая, схожу на УЗИ самостоятельно.
И покорно иду в кабинет ультразвукового исследования. Сдаю анализы, беседую разными врачами. Даже к эндокринологу отправили.
Выхожу из клиники, замученная, и с облегчением выдыхаю. Чуть ли не под микроскопом меня разглядывали эти несколько часов.
Завтрак утрясся от беготни по коридорам, и я заруливаю в кафешку перекусить.
Сажусь за стол и бегло листаю меню. Возьму окрошки – и дело с концом. Кисленького хочется чего-то.
– Ну, здравствуй, – слышу над головой противный женский голос. – Да не бойся, не буду тебя бить, – Лера опускает свою сумку на пустой стул и садится напротив меня.
– А я и не боюсь, – заявляю дерзко и кошусь на ее ногти-бритвы.
Мирон ходит теперь с царапиной. Она такая глубокая, что возможно оставит шрам. И из-за этого мне хочется вцепиться Лере в волосы и отомстить за любимого. Но у меня короткие ногти. Может ножичком её, , ножичком?
– Даша, предлагаю тебе стать подругами, – на полном серьезе говорит бывшая босса.
Округляю глаза и закрываюсь от нее папкой с меню.
– Что скажешь на это? – допытывается Лерок.
– У меня уже есть подруга. Двух не потяну. Слишком мало свободного времени.
Да что ей от меня надо? Дружбы? Вот не верю. Это какой-то хитрый план.
– Просто ты видишь во мне соперницу, – гордо вздергивает маленький нос.
Нос такой микроскопический, что прямо удивляет, как она им дышит.
– Ты собираешься захватить приемную? – пытаюсь пошутить.
– Нет, – хмурит бровки, – я собираюсь вернуть Мирона.
– Аа, ну удачи.
Мне приносят окрошку. Выглядит аппетитно, и много зелени – как я люблю. Беру ложку и ем. Потому что зверски голодна.
Лера хлопает ресницами и наблюдает за мной:
– Тебе плевать на то, что я сказала?
Она растолковала моё поведение так, что ж, пусть будет плевать.
– Лер, Мирон не животное, которое можно кому-то отдать или вернуть себе. Не захочет – не вернется. А захочет… О чем вообще разговор?
Я не знаю, как мне удается держать самообладание при разговоре с этой бесячей особой. Наверное, после экзекуций в клинике мне уже ничего не страшно.
– Вот значит как? Ладно.
Лера встает и берет в руки свою брендовую сумку. Ура, она собралась на выход! Попью в кофе в одиночестве.
– Удачи тебе в фотосессии, – желаю ей напоследок, испытывая подспудное чувство, что я её уделала. Она хотела скандала, возможно драки, а я не отреагировала должным образом.
Я прямо Мисс Спокойствие сегодня.
– Спасибо. А тебе удачи с Мир-миром. Но помни, я не отступлюсь.
Скажите, я правильно подумала: она предложила мне дружбу, чтобы по-дружески уговорить меня отступиться от Чадаева?! Возникает резонный вопрос: у нее с головой всё нормально?
Мирон, Мирон…