Наследник Черной Воды

Глава 4

Гибель матери заставила задуматься о будущем. Чего я хочу-то? Прошлую жизнь, говоря откровенно, впустую потратил, будет глупостью и эту провести так же. Тем более, что неправильно иметь потенциал и разменять его на сбор травок и попойки в компании прихлебателей. Спасибо, насмотрелся на Лотаря.

Хремет сказал бы, мой долг – возродить величие рода. В определенном смысле он прав, только говорить надо не о величии, а о выживании. Дом Черной Воды сейчас находится в худшем состоянии за всю историю своего существования. Возрождение? Не самая плохая цель, учитывая царящее на дворе начало двадцатого века. Я понятия не имею, куда меня закинуло, но история Европы здесь шла примерно теми же путями, что и дома. Во всяком случае, отгремевшая год назад англо-бурская война закончилась тем же итогом. Тогда нас ждет впереди первая мировая бойня, распад империй, великая депрессия, вторая мировая… Идея выкопать нору в дремучем лесу и забиться в неё поглубже от грядущих перспектив не кажется бредовой.

Увы, не поможет. Того, кто прячется, обязательно найдут.

Посмотрим на ситуацию с другой стороны. Время перемен – это время возможностей, и примерное знание будущего здорово повышает шансы сорвать банк в партии под названием «жизнь». Но, опять же, надо понять, чего я хочу-то. Власти? Абсолютно точно нет. Денег? Было бы неплохо. Безопасность для себя и близких? Безусловно. Только из близких у меня на данный момент агукающий в люльке младенец да, в значительно меньшей степени, призрак ворчливого старикана. Семья нужна. Жена, дети. Друзья верные, которые не предадут. Где их найти, если от нашего рода даже другие колдуны стараются держаться подальше?

Я ведь везунчик. Среди одаренных знания и сила ценятся куда выше денег, потому что самый слабенький травник и себя, и семью прокормить сумеет. Мало нас, чародеев да ведьм, услуги наши дороги и не-магических аналогов не имеют. Прогресс, конечно, шагает вперед и с каждым веком быстрее, однако на данный момент лечиться у целителя намного безопаснее, чем у дипломированного врача. Как следствие, знания ценят, прячут, и борются за каждую каплю силы. У меня же по праву рождения всё это есть – и наставники, и библиотека с древними гримуарами. Правда, наставники не совсем живые, а некоторые книжки не прочь подзакусить душой читателя, но не стоит придираться к частностям.

Словом, я примерно понял, к чему стремиться, и сосредоточился на настоящем. В настоящем у нас здоровье малышки Мерри.

Осевший в памяти «архив» госпожи Астерии не сделал из меня великого целителя, даже просто целителя не сделал. Потому что в любой профессии главное – практика. Тем не менее, определенная польза от полученных знаний была, потому что благодаря им я хотя бы вчерне представлял, на что смотреть. Существовал риск оказаться в положении ипохондрика, после прочтения медицинской энциклопедии нашедшего у себя признаки абсолютно всех болезней, но я постарался подойти к вопросу критично. Да, болячки нашлись, и немало. Часть из них удалось идентифицировать как родовые, например, проклятье сухого языка, подхваченное в третьем веке после основания Рима, насчет ещё части имелись кое-какие соображения, довольно смутные. Скажем, получилось определить, что у девчонки будут проблемы с глазками, а какие именно, понять не выходит. Может, косоглазие, может, катаракта, или вовсе слепота в зрелом возрасте.

Как всё это лечить, у меня идей нет.

Зато есть понимание, что к вопросу можно подойти с другой стороны. Существует ряд магических средств, позволяющих привести организм к его оптимуму, продлить срок жизни или просто убрать наиболее опасные болячки. В первую очередь это ритуалы, которые бабка уже проводит над сестрой, и не нужно ей мешать. Далее идёт купание в любом источнике молодости, расположенном на Изнанке, куда я не полезу ни за какие коврижки. Многие другие способы, тоже сложные и опасные. Однако есть среди них один, который в прямом смысле находится буквально под боком и в то же время не требует каких-то самоубийственных жертв. Во всяком случае, шансы остаться при своих довольно велики.

Всего-то надо единорога подоить. Лучше бы, конечно, чтобы единорожица сама ребенка покормила, но… Настолько хорошо знакомого стада у нас нет.

Среди людей единороги считаются воплощением Света, эдаким символом целомудрия, чистоты и духовных исканий. Ну, насчет Света легенды не врут, родство с этой силой у рогатых лошадок зашкаливает, насчет же всего остального… Беззащитные трепетные няшки на Изнанке не выживают. Размножаются единороги так же, как и их обычные копытные собратья, так что откуда взялась байка насчет целомудрия, не знаю, возможно, из-за их эмпатических способностей. Про чистоту и духовность лучше вообще не вспоминать.

И всё-таки определенная доля правды в сложившейся репутации есть. Единороги никогда не нападают на детей, они чрезвычайно дружелюбно относятся ко всем детёнышам. Я на собственной шкуре проверил это во время одной из вылазок за ограду, когда здоровенный самец, под ноги которому я вывалился из кустов, только недоумённо фыркнул и за шкирку отнёс меня поближе к дому. Думаю, за просьбу поделиться молоком копытом в лоб не получу.

Прежде, чем идти к единорогам, я решил потренироваться на козлах, в смысле, на козах. Не приходилось мне раньше доить (в прямом смысле, в переносном всякое бывало), так что стоит озаботиться получением опыта.

По позднему времени козье стадо в количестве шести голов уже зашло в хлев. Стоило мне пройти в распахнутые двери, откуда-то сбоку возникла темная двухметровая туша, словно бы ненароком перегородив путь отступления.

– Мне доить научиться надо, – помахал я ведром, глядя на вожака Блэка. – Для тренировки.

Козел посмотрел на ведро, потом, со скепсисом, на меня. Затем мотнул головой, указывая на стойло серенькой Лиззи. Испытываемый им коктейль эмоций можно было бы описать как ехидное «давай попробуй, а я посмотрю и посмеюсь».

На моё появление коза отреагировала вяло – всего-то скосила нижний левый глаз, продолжая жевать сено. В копытах у неё застряли кусочки рыжего меха, похоже, стадо опять охотилось на лис в соседнем леске. Да, у нас не совсем обычные козы. Всеядные, с густой жесткой шерстью, держащей выстрел крупной дроби из охотничьего ружья, значительно разумнее, чем обычные звери. Мать говорила, они ещё и регенерируют хорошо, раньше при осадах козам ноги отрезали и ели, якобы после при нормальном питании ноги отрастали заново. Проверять не рискнул – они твари мстительные.

В целом, доить оказалось просто. Только в следующий раз надо вымя помыть и кисти заранее слегка зельем усиления смазать, а то болят от непривычной нагрузки. Блэк надменно фыркнул, глядя на заполненное до половины ведро, тут же пришла волна веселого удивления от отвечавшего за хлев лара, тем дело и ограничилось.

Следующим этапом стало нахождение взятки или, говоря возвышенно и дипломатично, даров. Больше всего единороги ценят серебро, буквально шалеют от него. Вот только слитки, изделия и вообще металл, прошедший обработку огнём, им не подходит, полудухи-полузвери едят либо руду, либо самородки. Так как девственное серебро используется в довольно специфических ритуалах и стоит дорого, да и продаётся не везде, я решил не привлекать внимания покупкой и ограничиться пачкой соли. Единороги её тоже любят и считают лакомством, авось снизойдут к просьбе.

Большая часть магических существ в обычном мире появляется редко. Есть кое-где места с повышенным фоном силы, всякие заповедные леса и священные рощи, однако их относительно немного и обитает там всякая мелочевка. Мантикоры, грифоны, пегасы и прочие воспетые в легендах мифические звери нуждаются в постоянной подпитке магией, поэтому найти их можно только на Изнанке. Чем, собственно, члены старых Домов и пользуются, создавая вокруг главных поместий своеобразную зону повышенной комфортности, то есть приличный кусок пространства с постоянным течением времени и стабильными физическими законами. Зверей сюда заманивают или они сами приходят, привлеченные райскими условиями, их затем одомашнивают по мере возможности или убивают, выручая неплохие деньги. У нас прилегающая к поместью территория большая, до внешней границы час ходьбы, поэтому в окрестном лесу много кто живёт. Лотарь изредка балуется охотой и даже кого-то приносит, но без фанатизма.

На Изнанке всегда ночь. И всегда полнолуние.

Я считанные разы выходил за периметр поместья и никогда не рисковал отходить далеко. Бродить по лесу опасно, причем в последние лет десять опаснее, чем раньше. Дед охоту любил и регулярно вычищал самых неприятных тварей, после его смерти расплодившихся в неимоверных количествах и совсем потерявших страх. Надо бы заняться вопросом, только как? Хорошо ещё, что основные выпасы единорогов безопасны – вожак стада безжалостно уничтожает всех, посмевших угрожать его драгоценным самкам.

Остановившись перед границей поместья, я закрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул, настраиваясь, представил сферу, в центре которой стою… Под животом привычно плеснуло ледяным жаром, и сила откликнулась на приказ, послушно растекаясь вокруг. «Полог тишины», простейший приём сокрытия и сенсорики, единственный из доступных мне. Что вы хотите от семилетки? Хорошо, хоть этим овладел.

По лесу и в лучшие времена стоило передвигаться осторожно, поэтому иду медленно, тщательно вслушиваясь в подозрительные отблески чужих мыслей. Пока вблизи снуют только мелкие зверьки, занятые своими привычными хлопотами по добыче пищи, хотя однажды на самом краю сферы промелькнула аура радужного геккона. Я приветственно поднял руку, почуяв идущий от него поток внимания, и тут же получил в ответ мелодичную трель. Встреча с псевдоразумным ящером позволила слегка расслабиться – если бы стая заметила кого-то незнакомого возле гнезда, разведчик бы предупредил. У нас с гекконами союз, они поставляют шкурки и яд в обмен на мясо.

Единороги нашлись на втором из возможных пастбищ. Ослепительно-белые, прекрасные существа бродили по полянке, сощипывая сочную траву, пара молоденьких нескладных жеребят грациозно играла, бегая рядом с матерями. Моё приближение заметили. Не позволяя приблизиться к стаду, могучий жеребец с длинным, едва ли не метровой длины рогом подошел к краю поляны и задумчиво смотрел на потревожившего их покой человечка.

Я медленно, стараясь не делать резких движений, вытащил из сумки тряпицу с солью. Вожак заинтересованно принюхался. В голову толкнулась чужая и чуждая мысль, принесенные образы я интерпретировал, как вопрос, и так же мысленно ответил, дублируя вслух:

– Моя сестра родилась слабой, она болеет. Примите в дар эту соль и помогите, позвольте взять немного вашего молока.

Жеребец чуть постоял, задумавшись, затем склонил голову и громко фыркнул. В ответ на его призыв от стада отделилась изящная фигурка и, помахивая хвостом, неторопливо двинулась к нам. Следом за кобылицей попробовали было подбежать и жеребята, однако вожаку хватило одного недовольного взгляда, чтобы молодняк отказался от намерения познакомиться. Сурово у них тут. Впрочем, единорожки не уходили совсем, издалека разглядывая человеческого детеныша и явно надеясь пообщаться позднее.