Наследство Куинн

3

Гейбриел Хантер явно не испытывал никаких подозрений относительно участия Куинн в опеке кота. Он доброжелательно улыбался, пока мистер Шоу представлял ему девушку. И только в глубине его золотистых глаз прыгали озорные чертики.

— Мы с мисс Розетти уже встречались, Джордж, — сказал он, задержав руку Куинн в своей. — Полчаса тому назад в холле. Правда, очень недолго.

Устроившись в кресле рядом с Куинн, Гейбриел, казалось, с большим вниманием слушал адвоката, излагавшего предназначенные для него детали плана Эльвиры Фидерстоун. Однако время от времени молодой Хантер обводил глазами стены кабинета и неизменно с интересом задерживал их на соседке.

Куинн это не понравилось. Ей казалось, что их встреча должна носить чисто деловой характер. И только. Но Хантер, по-видимому, считал иначе. В конце концов он настолько бесцеремонно уставился на ее грудь, что щеки Куинн покрылись румянцем, а пальцы машинально проверили, застегнуты ли пуговицы блузки. Куинн подумала, что Гейбриел ведет себя как сексуально озабоченный подросток и лучше не обращать на пего внимания.

Она постаралась натянуть юбку на колени и устремила взгляд на адвоката, делая вид, что ловит каждое его слово. Однако скоро она заметила, что Гейбриел больше не поглядывает на нее. Ей невольно стало обидно. Неужели он так быстро потерял к ней интерес? И пока адвокат продолжал говорить, Куинн в душе старательно убеждала себя, что ее нисколько не волнует то, как ведет себя Гейбриел.

Тем временем мистер Шоу закончил свои объяснения и поднял глаза на Гейбриела, ожидая от него реакции. Куинн невольно тоже посмотрела на молодого Хантера. Тот не заставил ждать ответа:

— Жаль, что я так мало знал Эльвиру. Наверное, она была замечательной женщиной!

— Вы не ошиблись, — согласился мистер Шоу. — Она часто говорила, что больше всего ей хотелось, чтобы о ней вспоминали лишь как о женщине, научившейся в восемьдесят лет вертеть хула-хуп.

— И не только это, Джордж, — рассмеялся Гейбриел. — Мне говорили, что она собирала записи различных рок-групп, чтобы делать под них зарядку по утрам и вечерам. И благодаря этому ей удалось до последних дней сохранить девичью фигуру.

Куинн тоже стало жаль, что она недолго знала Эльвиру Фидерстоун. Она всегда любила жизнерадостных людей, а старая леди, видимо, была из их числа. Она решила про себя, что, судя по несомненному чувству юмора и манере смеяться, Гейбриел унаследовал характер своей тетки. Куинн почему-то доставляло удовольствие так думать, и она поймала себя на этом.

Джордж Шоу встал и, опершись ладонями на стол, закончил:

— Ну что же. Теперь вам только остается познакомиться с его превосходительством котом Маклейшем. Сделаем так: я расстанусь с вами примерно на час. Вы за это время, вероятно, успеете обсудить, как поступите с порученным вам делом. А я заберу кота и вернусь.

— Прекрасно, — согласился Гейбриел.

— Мне кажется… — неуверенно начала Куинн, но адвокат перебил ее:

— Если вам неудобно, я дам вам ключ от дома. Так будет даже лучше. Успехов вам! До скорой встречи!

И мистер Шоу, пожав обоим руки, проводил их до дверей.

Оставшись вдвоем, Куинн и Гейбриел в первый момент растерялись, не зная, о чем говорить друг с другом. Первой опомнилась Куинн:

— Мистер Хантер, я хотела бы извиниться за…

— Мне ничего подобного даже в голову не могло прийти, — не слушая ее, проговорил Гейбриел, но оборвал себя и произнес: — Извините, вы что-то начали говорить?

— Ничего. Продолжайте вы.

— Нет уж! Дорогу женщине! Слушаю вас! Куинн почувствовала растущее раздражение.

— Перестаньте! При чем тут женщина? Скажите же, о чем вы начали говорить?

— Нет, только после вас! Я настаиваю!

— Боже мой! Ну пусть будет так!

Куинн подняла глаза и взглянула в лицо Гейбриелу. Ей было не по себе. Смущала мысль, что придется целых два месяца искать общества этого человека, проводить с ним много времени. Настораживали его чуть раскосые золотистые, как у тигра, глаза, в которых ей постоянно виделась насмешка. Конечно, к этому придется привыкать. И, конечно, уж она постарается игнорировать слишком вызывающие проявления его юмора.

— Ну хорошо, — сердито начала Куинн. — Прежде всего я хотела бы принести вам извинения за грубость, которую позволила себе там, в холле. Не в моих правилах вести себя подобным образом, но…

— Грубость? Какую? Ничего подобного не было! — отрезал Гейбриел. — Просто вы проявили характер.

— Характер? — с удивлением переспросила она. Она считала, что характер могут проявлять щенята, необъезженные лошади, наконец, дети. Но взрослому человеку нечего проявлять характер. Он у него просто должен быть.

Гейбриел, казалось, прочел ее мысли.

— Кстати, не вижу в этом ничего дурного, — заметил он. — Не растеряться в достаточно пикантной ситуации и суметь сделать из этого шутку… Браво! Я восхищен!

Куинн не могла понять, серьезно ли он говорит или продолжает подшучивать над ней. Но Гейбриел улыбнулся и как ни в чем не бывало спросил:

— Хотите кофе?

Не дожидаясь ответа, он повернулся и большими шагами направился в сторону холла. Куинн последовала было за ним, но заданный темп оказался ей явно не по силам. Хотя для женщины она ходила достаточно быстро.

— Гейбриел, может быть, вы умерите прыть?

Гейбриел обернулся.

— Разве вы не хотите кофе?

— Хочу. Но к соревнованиям по бегу я еще не совсем готова.

— Простите ради всех святых! Я всегда куда-то тороплюсь и поэтому привык ходить быстро. Еще раз, извините! У нас впереди есть немного времени. Предлагаю выпить кофе или еще чего-нибудь на Гортон-Плацца. Там есть очень уютные ресторанчики и кафе. Согласны?

— Согласна.

Они вышли на улицу. Гортон-Плацца находилась неподалеку. Надо было пересечь улицу и пройти один квартал. Пока они стояли у светофора, Куинн искоса взглянула на профиль Гейбриела. Он сразу почувствовал это. Их глаза встретились, и сердце Куинн внезапно забилось вдвое быстрее. Она отвела взгляд. На табло светофора в этот момент вспыхнуло: «Идите». Очень ко времени…

У входа в пятиэтажный торговый центр Гейбриел остановился.

— Здесь есть одно очень приятное местечко. Зайдем?

Куинн молча кивнула.

Внизу на невысокой круглой площадке разместился диксиленд, услаждавший посетителей блюзами Сент-Луиса. Чуть подальше вокруг фонтана ездил на одноколесном велосипеде цирковой клоун и жонглировал разноцветными теннисными мячиками.

Куинн и Гейбриел поднялись на эскалаторе на второй этаж.

— Здесь! — Хантер указал на двери небольшого, но порядком заполненного посетителями ресторана.

Они вошли. Куинн на несколько мгновений задержалась в дверях.

— Как вам здесь нравится? — спросил Гейбриел, выжидающе глядя на нее.

— Очень мило.

— Рад слышать. В устройстве этого злачного местечка ваш покорный слуга принимал некоторое участие.

— А кто вы по профессии, мистер Хантер?

— Я? Консультант по маркетингу. Помогаю бизнесменам, как начинающим, так и тем, кто стремится усовершенствовать свое дело. Кое-кто из них иногда предпочитает подумать, прежде чем начать тратить деньги. И тогда обращаются ко мне. Так было и с этим рестораном.

Гейбриел усадил Куинн за уютно укрывшийся в углу столик и заказал две чашки кофе.

— Как ваша нога? — участливо спросила он.

Куинн невольно вспыхнула, вспомнив во всех деталях недавнюю сцену в холле адвокатской конторы.

— О, все в порядке. Спасибо.

На самом деле все было не так. Но Куинн скорее умерла бы, чем позволила себе еще раз стащить с ноги туфлю в общественном месте.

— Не проголодались? — осведомился Хантер.

До сих пор она не успела об этом подумать. Но при намеке на еду у нее тут же засосало под ложечкой.

— Вообще-то еще рано… Но…

Взгляд Куинн случайно упал на застекленную холодильную камеру, стоявшую у стеньг. Там лежали пирожки с яблоками и ягодами, пирожные, печенье различных сортов и прочая соблазнительная кондитерская снедь. Куинн, заботясь о фигуре, редко позволяла себе отведать что-либо подобное, несмотря на то что была сластеной.

Гейбриел, проследив за ее взглядом, с улыбкой поинтересовался:

— Хотите что-нибудь из этого?

— Да, пирожок с банановым кремом.

— Серьезно?

— Совершенно серьезно.

— Но это же сплошной сахар. Подумайте, что станет с вашими зубами?

В ответ на непрошеную заботу Куинн немедленно разозлилась. Какое ему, черт возьми, до этого дело? Или он вообще привык совать нос в чужие дела?! Ну нет! С ней это не пройдет. Куинн поджала губы и произнесла ледяным тоном:

— Я люблю банановый крем. И все сладкое.

— Не боитесь избыточных калорий? Гейбриел говорил мягко, без тени насмешки.

Куинн поневоле ощутила угрызения совести. Что с ней происходит? Злится по пустякам…

— Побаиваюсь, — с улыбкой ответила она. — Но я потребляю их в разумных пределах.

— Серьезно?

— Конечно.

— Да ведь пирожок с банановым кремом — не что иное, как калории в чистом виде! Он один стоит сразу завтрака, обеда и ужина вместе взятых! И весь этот жир отложится у вас под кожей, забьет артерии, в результате чего… — Гейбриел замолчал на несколько мгновений. Потом досадливо махнул рукой и закончил безнадежным тоном: — Впрочем, делайте что хотите. Ведь это ваша фигура…

Куинн вдруг вспомнила, как недавно, встав на весы, обнаружила, что поправилась на целых три фунта. И тогда же дала себе клятву сбросить их за две недели. Так что, если она сейчас не устоит и съест соблазнительный пирожок с банановым кремом, то… Но ведь хочется! И даже очень! Однако надо же иметь силу воли!

— Возможно, вы правы, — со вздохом сказала она.

К столу подошла официантка и протянула меню. Куинн с сожалением отвела взгляд от холодильной камеры со сладостями и принялась старательно изучать список блюд. Прочитав меню от корки до корки, она вернула его официантке.

— Я, пожалуй, возьму немного творога и… и ананасовый салат.

Официантка сделала пометку в блокноте и перевела глаза на Гейбриела.

— А вы что желаете, сэр?

Хантер, искоса взглянув на Куинн, с некоторым злорадством произнес:

— Мне, пожалуйста, пирожок с банановым кремом.

Куинн обиженно поджала губы. Гейбриел явно издевался над ней. Бессовестный он человек! С полминуты она старалась сдержать эмоции, но наконец, не выдержав, воскликнула:

— Более эгоистично и бесчеловечно со мной никто и никогда не шутил!

Ухмыльнувшись, Гейбриел повернулся к официантке:

— Будьте добры, принесите два пирожка с банановым кремом. А творога не надо!

Официантка кивнула и исчезла. Куинн снова перевела глаза на холодильную камеру и хихикнула.

— Вы разве не заметили, мистер Хантер, что в холодильнике остался всего один пирожок с банановым кремом?

— Ха! Мы же в ресторане, а не дома. У них такого добра всегда вдоволь!

И Гейбриел, зачерпнув из сахарницы полную с верхом чайную ложку, высыпал сахар в свой кофе.

— А вы уверены, что это все-таки не последний пирожок? — продолжала допытываться Куинн. — Ведь они пользуются большим спросом. Многие их очень любят.

— Не переживайте заранее. Лучше скажите, Куинн Розетти, откуда у вас такое странное сочетание ирландского имени и итальянской фамилии?

— Не вижу ничего странного, как, впрочем, и мои родственники.

— Разумеется, это дело вкуса. Некоторые даже намазывают сандвичи с ветчиной майонезом, да еще считают такое сочетание обычным.

— Между прочим, я делаю то же самое. Ветчина с майонезом это очень даже вкусно!

Гейбриел отпил глоток кофе, поставил чашку на стол и добавил в нее еще ложку сахара.

— Ирландское имя в сочетании с итальянской фамилией, — продолжал он рассуждать вслух, — встречаются крайне редко. Готов держать пари, что у вас пылкий темперамент и, может быть, даже необузданный!

— И почему же вы так считаете? — вспылила Куинн, невольно подтверждая правоту Гейбриела. — Кстати, не слишком ли много сахара на одну маленькую чашечку кофе? Удивляюсь, как у вас еще не выпали все зубы!

Она выхватила сахарницу из его рук и поставила около себя. Гейбриел с некоторым сожалением посмотрел вслед стеклянной вазочке и принялся развивать свою мысль:

— Рыжие ирландки, как правило, обладают избытком темперамента. Я уж не говорю об итальянках. Ваш же случай… Ого! Страшно себе представить! — Он протянул руку через стол и вновь завладел сахарницей. — Отдайте мне сахар! И что это вы так беспокоитесь о чужих зубах? Они в полном порядке! Вот, полюбуйтесь!

Гейбриел широко улыбнулся, показав два ряда ровных жемчужно-белых зубов. Удовлетворенный произведенным эффектом, он щелкнул челюстями и вновь принялся за кофе. Но сделав большой глоток, поморщился:

— Тьфу! Какая гадость! Вы что, нарочно позволили мне испортить кофе?

— Я?!

От такого нахальства Куинн лишилась дара речи.

— Да-да, вы! Кто ж еще? Признаюсь, просто не понимаю, как можно доверить кота человеку, который не способен уследить даже за микроскопической чашечкой кофе!

Нет, на него невозможно было сердиться! И Куинн от души расхохоталась. Сидевшие за соседними столиками, как по команде, обернулись к ним. Но Куинн смеялась настолько заразительно, что вскоре на лицах едва ли не всех посетителей ресторанчика расплылись добродушные улыбки. И лишь лицо Гейбриела оставалось серьезным и даже мрачным.

— Ну и почему вы хохочете? — спросил он. — Разве я сказал что-нибудь очень смешное?

— Мистер Хантер, — стараясь успокоиться, ответила Куинн, — наверное, вы просто не можете быть серьезным!

— Ошибаетесь! — тут же возразил Гейбриел. — Жизнь — штука очень серьезная. И я слишком хорошо это знаю. — Легкая тень на мгновение омрачила его лицо.

Но в это время снова подошла официантка и, извинившись за задержку, принялась расставлять приборы.

— Сейчас принесу ваши пирожки. Может быть, их немного подогреть?

Гейбриел легким кивком выразил согласие за обоих и продолжал серьезным тоном:

— Я убежден, что каждый из нас сам творит свою судьбу. Вначале мы определяем обстоятельства, при которых можем стать счастливыми. Потом всячески пытаемся их создать. И в случае успеха, приложив немало сил, получаем то, что хотели иметь.

Он вдруг замолчал, как будто сам испугался своего красноречия. Затем пытливо посмотрел на Куинн и неожиданно не без ехидства спросил:

— Хотите знать, что меня особенно раздражает?

— Что?

— Когда хорошенькие женщины называют меня «мистер Хантер». Я привык к имени Гейб.

— Ладно. Буду называть вас Гейбом.

Куинн вдруг с удивлением поняла, что ей приятно произносить это редко встречающееся имя. Почему? Но не успела она задуматься об этом, как у стола вновь возникла официантка.

— У меня для вас два сообщения: плохое и хорошее.

— Сначала давайте хорошее! — одновременно воскликнули Куинн и Гейбриел.

— Ах, дуэт? Очень мило! — рассмеялась официантка. — Значит, так. Хорошее это то, что у нас остался всего один пирожок с банановым кремом.

Гейбриел и Куинн растерянно уставились друг на друга. Выражение лица Куинн не оставляло сомнения, что она думает: «А я что говорила?»

Гейбриел удивленно поднял бровь.

— Что же в этом хорошего? Мы ведь заказывали два пирожка!

— Дело в том, извините, что я ненароком подслушала ваш спор о калориях. Теперь по крайней мере одному из вас не о чем больше беспокоиться!

— Ах вот оно что! Признаться, вам трудно отказать в логике. Ну, а что же это за плохое сообщение?

— То, что теперь у вас есть серьезный шанс поссориться, кому этот единственный пирожок достанется.

Официантка поставила на стол тарелку с пирожком, вазочку с банановым кремом и, подарив обоим очаровательную улыбку, удалилась. Гейб по-джентльменски пододвинул вазочку к Куинн. Она засмеялась и вернула ее на прежнее место.

— Спасибо. Но мне действительно не стоит это есть.

— Ну что вы! Я же пошутил! Честное слово, кусочек пирожка не может сказаться на стройности вашей талии!

И он оценивающе оглядел ее фигуру. Куинн почти физически почувствовав этот проникающий, подобно рентгеновскому лучу, взгляд.

— Кроме того, — продолжал Гейб, — вы первая его заметили. Так что ешьте и получайте удовольствие.

И он снова придвинул к Куинн вазочку вместе с тарелочкой, на которой лежал обильно политый банановым кремом пирожок. Она тут же отразила эту новую атаку, вернув то и другое на половину стола Гейба. Но она не рассчитала своих сил. Пирожок соскользнул с тарелки и упал бы на брюки Гейбриела, не подхвати он его на лету в последнюю долю секунды. Куинн покраснела от стыда за свою неловкость.

— Простите, Гейб! Я нечаянно!

— Надеюсь, — усмехнулся Гейбриел, облизывая перепачканные кремом пальцы. Другой рукой он потянулся к салфеткам, намереваясь вытереть стол.

— Извините, — раздался из-за его спины голос официантки, — я вытру сама.

Быстро вернув столу безукоризненную чистоту, она лукаво посмотрела на Куинн.

— У нас есть еще пироги с кокосовыми кремом. Или вы предпочитаете молочный?

Куинн и Гейбриел виновато, как нашкодившие дети, переглянулись и оба кивнули. Два пирога с кокосовым кремом тут же появились на столе. Куинн тяжело вздохнула, подумав о дополнительных фунтах лишнего веса, но покорно взяла ложечку и принялась за свою порцию.

Когда с пирогами было покончено, Гейб с кислым видом произнес, стараясь сохранять серьезность:

— Вообще-то нам пора обсудить, как быть с этим котом Маклейшем.

— Хм, — буркнула Куинн, продолжая думать о съеденном пироге и бранить себя за бесхарактерность. Боже, почему она не позавтракала дома? Тогда, глядишь, не надо было бы опасаться лишних фунтов.

— Мне кажется, — продолжал Гейб, — что лучше всего будет опекать эту скотину по очереди. Как вы думаете?

— Ну что ж, годится. Но начнете вы.

— О нет! Только после вас!

— Вы же родственник Эльвиры. Значит, извольте сделать первый шаг!

— Ни-ни! Пожалуйста, начните вы! Я настаиваю…

Они смотрели друг на друга, прищурившись, как два фехтовальщика. Но при этом оба были изысканно вежливы.