Наставник

Уиллоу взяла Хантера за руку, и он напрягся.

— Не думаю, что ты должна прикасаться ко мне. Если Арчер или Магни увидят это, у меня будут большие неприятности.

— Нет, не будут. — Она рассмеялась. — Мы не просто обычные школьники, мы близнецы, а это значит, что мы должны быть лучшими друзьями и держаться за руки столько, сколько захотим.

Хантер выглядел скептически настроенным, но последовал за нами, когда мы вернулись в классную комнату, где остальные заканчивали свою медитацию.

— Итак, что ты думаешь о своей первой медитации? — спросила я, указывая на одного из мальчиков Севера.

— Чувствую себя немного глупо, — усмехнулся Неро.

— Это только до тех пор, пока ты к этому не привыкнешь, — заверила я его и переместилась в уютный уголок, где они все сейчас сидели.

— У меня для вас действительно хорошие новости, — сказала я и привлекла всеобщее внимание. — Это такой замечательный эксперимент, потому что мы не только объединяем мальчиков и девочек с каждой стороны границы, мы также объединяем пару близнецов. — Я широко улыбнулась, когда Уиллоу не смогла скрыть своего восторженного волнения и обняла брата за плечи, сияя остальным ученикам.

— Хантер — мой близнец! — воскликнула она.

— По-настоящему? — Соломон сделал большие глаза и посмотрел на Хантера. — Она твоя сестра?

— Очевидно, да, — сказал Хантер.

— У нас есть еще братья и сестры в группе? — взволнованно спросила Рейвен.

— Нет, боюсь, что нет, но разве ты действительно не рада за Хантера и Уиллоу?

Со всего зала раздались поздравления, и была задана куча вопросов.

— Боюсь, у нас сейчас нет времени отвечать на все вопросы, — сказала я. — Это подождет, потому что прямо сейчас у вас будет первый утренний массаж.

Арчер и Марко обменялись долгим взглядом и отошли в конец комнаты, как будто они не хотели иметь к этому никакого отношения.

— Я хочу, чтобы все мальчики Севера легли на спину, — проинструктировала я. — Разойдитесь так, чтобы не касаться друг друга.

Когда все мальчики улеглись, я продолжила.

— Остальные из вас знают, что делать, так что просто выберите человека и начните растирать ноги. Я рассчитаю время до десяти минут, а потом вы поменяетесь местами.

Когда мальчики Севера поняли, что на самом деле означает утренний массаж, некоторые из них начали жаловаться.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь прикасался к моим ногам, — сказал Соломон, и поскольку вчера он уже зарекомендовал себя как своего рода вожак стаи, другие мальчики тоже начали ворчать по этому поводу.

— Я уверена, что сегодня утром не все также горели желанием бегать, — сказала я и наклонила голову. — Но чтобы вам было легче, Марко станет примером и покажет вам, как это делается. — Я повернула голову к Марко, который стоял, прислонившись к стене рядом с Арчером в задней части комнаты. — Не так ли, Марко? — Мне нужно было, чтобы он превзошел авторитет Соломона, чтобы привлечь других мальчиков на нашу сторону.

Марко не выглядел довольным этим, но все же отошел в уютный уголок и лег.

— Теперь, если Марко готов позволить Шелли помассировать ему ногу, я уверена, что остальные из вас тоже справятся с этим.

Прозвучало еще несколько сварливых вопросов.

— Почему мы должны делать это?

— Но я думал, мы не должны были прикасаться друг к другу?

— Что, если мои ноги воняют?

— Ты только что принял душ, Шторм, так что вряд ли они воняют, — сказала я. — Просто закрой глаза, расслабься и наслаждайся этим. Через десять минут ты будешь тем, кто будет растирать ноги.

За исключением нескольких смешков и ворчаний, в комнате было тихо, и, судя по всему, десять мальчиков и один молодой человек начинали получать удовольствие.

— Время меняться местами, — крикнула я, когда десять минут истекли.

— Я почти заснул. — Уильям зевнул. — Можем ли мы делать это каждый день? Мне нравится.

— Я рада, что тебе это нравится, Уильям. — Мой голос был слащавым, когда я бросила долгий взгляд на Арчера, который был против этой части моей учебной программы. — Завтра мы сделаем массаж спины.

Соломон загорелся.

— В рубашках или без? — спросил он, и его взгляд мгновенно упал на Уиллоу.

— В рубашках! — прогремел Арчер. — И не придумывай никаких дурацких идей, или я заставлю тебя пятьдесят раз обежать вокруг здания до обеда.

Соломон не выглядел слишком обеспокоенным, и когда некоторые другие мальчики стукнулись с ним плечом к плечу, что, как я предположила, было знаком уважения, он рассмеялся.

Последовали три часа занятий наукой и математикой, пока не пришло время обеда. После этого у детей был час наедине с собой, и многие потратили его на то, чтобы познакомиться друг с другом. Однако большинство из них по-прежнему держались за детей, с которыми пришли.

Арчер утверждал, что тренировки по борьбе должны проводиться после обеда, чтобы кровь качалась быстрее, поэтому мы начали с часовой тренировки по борьбе в тот день.

— Добро пожаловать на вашу первую боевую тренировку, — громко сказал Арчер. — Поскольку некоторые из вас уже тренировались в течение многих лет, а некоторые из вас вообще никогда не тренировались, мы разделим вас на две группы. Если ты новичок в драке, иди с Магни, а остальные пойдут со мной.

Дети быстро разделились на две группы, и Арчер, который завязал волосы назад и надел пару удобных низко сидящих шорт и майку, продолжил:

— Магни и Марко останутся с группой новичков, чтобы помогать.

— Соберитесь в круг, сядьте и ведите себя тихо, — проинструктировал Магни. — Сначала я собираюсь показать вам несколько основных движений, которые…

— Я не хочу драться, — возразила Ники и подбежала ко мне. — Мне не нравится, когда люди ссорятся. — Ники было всего десять лет, и я знала из ее досье, что в раннем детстве она пережила несколько неприятных вещей.

— Все в порядке. — Я погладила ее по волосам. — Никто не собирается причинять вам вред, но мы должны узнать об их культуре, а драки — это одна из вещей, которым здесь учат детей в школе.

Плечи Ники поникли, и она опустила глаза, печально надув губы.

— Знаешь что, милая, почему бы мне не поучиться у тебя? Мне не посчастливилось пойти в школу, где я могла бы научиться подобным вещам, и я верю, что Магни не причинит мне вреда. — Я вошла в круг детей. — Я знаю, что он выглядит большим и опасным, но Магни — мой очень хороший друг.

Магни нахмурился, но не стал оспаривать мое заявление.

— Хорошо, хм, давай посмотрим, — сказал он и посмотрел прямо на Ники. — Вместо того, чтобы учить тебя драться, почему бы нам не сосредоточиться на том, как ты можешь защитить себя? Сначала ты должна научиться блокировать удар. — Он давал указания, и я подыгрывала ему, делая так, как он мне говорил. Затем он хотел научить нас, как освободиться от сильного захвата сзади. — Допустим, кто-то нападает на вас сзади и хватает вас вот так. — Он притянул меня спиной к своей груди, положив одну руку мне на живот, а другую чуть выше груди. — Что ты собираешься делать? Как ты выберешься из этой хватки?

— Попытайся освободиться, Кайя. — Рейвен встала со скрещенных ног, чтобы сесть на колени и внимательно следить за происходящим. — Ты можешь это сделать.

Я извивалась всем телом, но его хватка только усилилась, и я почувствовала теплое дыхание Магни на своей шее. Толчки в его руки тоже не помогли, а когда я попыталась наступить ему на ногу, Магни поднял меня с земли, как будто я ничего не весила. Однако я не сдавалась и продолжала сопротивляться, пока он очень внезапно не отпустил меня.

— Может быть, будет лучше, если Марко выйдет сюда, чтобы продемонстрировать, — сказал он.

— Почему? Я тоже хочу учиться, — возразила я, потому что теперь я была раздражена после того, как почувствовала себя беспомощной в его объятиях. Я хотела знать, как выбраться из этого захвата, если это когда-нибудь случится в реальной жизни.

— Тогда смотри. — Он подал знак Марко подойти и присоединиться к нему, и вместе они продемонстрировали, что нужно делать, прежде чем это сделали остальные из нас. Особенно меня впечатлила Рейвен, которая боролась изо всех сил.

— В течение последних десяти минут сегодняшнего урока я хочу, чтобы вы пошли и посмотрели бой мальчиков Севера. Это просто для того, чтобы вы могли получить представление о том, к чему мы стремимся, — сказал им Магни, и Марко, Шелли и все дети пошли смотреть, как тренируются мальчики Севера и Арчер, в то время как Магни отвел меня в сторону.

— Не делай этого снова, черт возьми! — отругал он меня.

— Что я сделала? — спросила я в замешательстве.

— Ты, бл*ть, прижалась ко мне, как кошка во время течки.

— Э-э-э, это неправда, — пробормотала я с негодованием. — Я пыталась вырваться из твоей хватки.

— Что ж, тогда позволь мне сказать тебе кое-что, если мужчина действительно нападет на тебя, прижимание твоей задницы к его члену только еще больше соблазнит его. Я женатый мужчина, и я не могу быть перед группой детей с колотящимся сердцем и стояком.

— Не будь вульгарным!

Магни приподнял бровь.

— Меня, бл*ть, не волнует, если мои слова оскорбляют тебя. Просто не делай этого снова, хорошо?

— А может быть, дело не во мне? — сказала я, делая глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Я вижу, что тебе больно и ты скучаешь по своей жене. Ты хочешь поговорить об этом?

Он закатил глаза.

— Нет, все, что тебе нужно знать, это то, что Лаура вернется.

— Это здорово. Когда я смогу с ней встретиться?

— Я не уверен. — Он потер нос в знак раздражения. — Я отправил ей видео, но пока не получил ответа.

— Значит, ты не знаешь наверняка, вернется ли она?

Взгляд Магни пригвоздил меня к месту, но он не ответил.

Я должна была задать вопрос, который горел у меня на языке:

— Как долго ты будешь ее ждать?

— А что? Ты предлагаешь себя в качестве замены? — его голос был хриплым от эмоций.

Я была ошеломлена его прямотой.

— Это не то, что я сказала.

— Ну, я, бл*ть, не умею читать мысли, и меня смущают сигналы, которые ты посылаешь, так что скажи мне прямо: ты ко мне подкатываешь?

— Нет! Почему ты так думаешь? — спросила я, делая небольшой шаг назад.

— Потому что ты улыбаешься и смеешься надо мной, и рассказываешь мне о своих сексуальных фантазиях. Я бы сказал, что это подкат, — возразил он. — И я помню, как ты терлась об меня в твоей квартире.

— Я этого не делала!

Я была ошеломлена тем, что он мог так неправильно меня понять.

Магни выгнул бровь.

— Просто скажи это, Кайя. Ты просишь вступить меня в сексуальные отношения?

Что-то внутри меня оборвалось. Я могла бы проявлять к этим мужчинам любопытство, я могла бы даже делать некоторые вещи, которые были бы для них странными, например, прикасаться; но для Магни думать, что я хочу заняться с ним сексом, и так открыто обвинять меня в том, что я приставала к нему, было так странно. Кипя от раздражения, я не стала вести себя вежливо.

— Я рассказала тебе о сексуальной фантазии, которая была у меня задолго до того, как я встретила тебя. Я также отметила, что не могу себе представить, что буду делать это с кем-то здесь, в Северных Землях, и все же в твоей маленькой высокомерной голове тебе удалось сделать такой вывод.

— Ты только что назвала меня высокомерным?

— Прямо тебе в лицо! — я вздернула подбородок.

Магни опустил брови и изменил равновесие.

— Значит, ты не заинтересована в сексе со мной? — медленно спросил он.

— Верно. Ты в полной безопасности, и тебе не нужно беспокоиться о том, что я наброшусь на тебя, как… что ты там сказал?… кошка в течке!

— Ха! — он фыркнул. — Тогда я совершенно неправильно истолковал твои сигналы. Я был уверен, что ты возбуждена.

Этот комментарий заставил меня вспыхнуть ярко-красным, развернуться и уйти, обиженно фыркнув.

Глава 9

Совещание

Арчер

В субботу вечером у нас была встреча со всеми семью членами школьного совета, в то время как дети наслаждались разведением костра на улице под присмотром Марко и Шелли.

— Итак, скажи мне, ты довольна первой неделей? — Хан заложил обе руки за шею и откинулся на спинку стула.

— Да, я горжусь детьми за то, что они приложили такие большие усилия, — тихо сказала Кайя.

— Хм… из того, что я слышал, не все прошло гладко, — с вызовом сказал Хан и посмотрел на меня, ожидая более честного отчета.

Я глубоко вздохнул, прежде чем заговорить:

— Были некоторые успехи. Но мы также сталкиваемся с некоторыми проблемами, которые нам необходимо решить.

— Например?

— Парни определенно раздвигают границы дозволенного, и у нас было несколько, хм… — я подумал о том, как это выразить, и в итоге использовал слово —…инцидентов.

Боулдер начал тихонько посмеиваться и получил от Кристины неодобрительный взгляд.

— Это не смешно, — сказала она.

— О, да ладно, ты должна признать, что было забавно, когда мальчики взяли на себя смелость расширить словарный запас детей с Родины.

— Учить их самым грязным ругательствам, которые они знают, не смешно, — настаивала Кайя.

Нам с Боулдером было трудно удержаться от улыбки.

— А чего ты ожидала? — я спросил.

— Вы можете счесть это невинным, но в моем классе такие выражения недопустимы, — сказала Кайя твердым голосом.

— Но в этом-то все и дело, не так ли? Это не твой класс, это наш класс, — напомнил я ей.

Кайя наклонила голову и заговорила тем же терпеливым учительским тоном, которым разговаривала с детьми.

— Тогда, может быть, вы, мужчины, могли бы показать хороший пример и перестать сквернословить, — предложила она. — Это действительно важно.

Хан наклонился над столом, его глаза сузились, а лоб наморщился.

— Тебе никогда не приходило в голову, что нам тоже не нравится, как ты говоришь? Ты можешь назвать это утонченным, но мы называем это чертовски раздражающим с этим сладким голосом и детскими словами. Нам нравится, как мы разговариваем! Это красочно, это точно, и я, бл*ть, не собираюсь менять то, как я говорю, потому что вам, девочки, это не нравится.

— Мы не девочки, — быстро заметила Кристина. — Если вы не хотите, чтобы вас называли мальчиком, вам лучше называть нас женщинами.

Между ними повисло напряженное молчание, пока Перл мягко не положила ладонь на руку Хана и не заговорила.

— Мы знали, что возникнут культурные проблемы, и это нормально. В конечном счете, каждый ребенок должен будет решать, как он хочет говорить. Я уверена, что дети с Родины быстро перестроятся, как только вернутся.

Это, казалось, успокоило Хана, и он снова обратил свое внимание на меня.

— Какие еще инциденты у вас были?

— Ночью было больше поддразниваний, чем мы обычно видим в наших школах, — сказал я и вытянул ноги под столом. — Ты знаешь, мальчики включают свет в женском общежитии, девочки отвечают взаимностью, много хихикают и осмеливаются делать то, чего не должны.

— Это звучит довольно невинно, — сказал Хан.

— Это так, — подтвердил я, но Кайя прервала меня, прежде чем у меня появился шанс продолжить.

— Ты называешь змею в постели Уиллоу невинной шуткой? Разве ты не видел, как она была напугана?

— Это была не ядовитая змея, — сухо заметил я.

— И все же. А как насчет лягушки в ботинке Виктории или двух пауков в волосах Рейвен?

Хан застонал и посмотрел на нас с Магни.

— Я знаю, что все это невинная забава, но… — он кивнул в сторону женщин. — Они чувствительны и не разделяют нашего чувства юмора.

— Это потому, что твой юмор не смешной, — сказала Перл с милой улыбкой и прислонилась к нему.

Хан наградил ее сдержанной улыбкой и проинструктировал нас, мужчин:

— Не позволяйте мальчикам отбиться с рук. Просто подайте пример и заставьте это прекратиться.

— Это не так просто, — возразил я.

— Да, это так, — настаивал Хан. — Просто, черт возьми, накажи их, если они не будут слушать.

— Я был бы более чем счастлив, — защищался Магни. — Но тогда что нам делать с местью девочек? Мы их тоже наказываем?

— Какая месть? — спросил Хан.

Кайя заломила руки.

— Я не горжусь этим, но девочки принесли банку с комарами и оставили ее на ночь в общежитии для мальчиков. Они уже несколько дней все чешутся.

Кристина посмотрела на Боулдера, который самодовольно улыбался.

— Я даже не могу себе представить, кто подал девочкам эту идею, — сказала она, покачав головой.

— Эй, никто не тронет мою Рейвен. — Боулдер скрестил руки на груди, и я нахмурился, глядя на него. Мы все любили Рейвен, но поскольку она и Кайя жили с Боулдером и Кристиной, когда они только приехали, у Боулдера сложилась особая связь с девочкой. Смотреть, как она уедет через несколько лет, без сомнения, будет для него болезненно.

Хан сделал пренебрежительный жест рукой.

— Просто дайте мальчикам что-нибудь, чтобы облегчить зуд. Мы в 2437 году, черт возьми. Насколько это может быть сложно?

— Я хотела, но Арчер сказал, что боль преподаст им урок, — объяснила Кайя.

— Это верно, — согласился Боулдер. — Им нужно научиться не связываться с девчонками.

— Но не все так плохо, — быстро сказала Кайя. — Уиллоу и Хантер сближаются. Он очень заботится о ней, как мы и предсказывали.

— Она тоже очень заботится о нем, — отметил Магни. — Вчера я наказал его за то, что он дразнил одного из младших мальчиков, и Уиллоу бросилась на защиту своего брата. — Он наморщил лоб. — Она на самом деле начала спорить со мной, что Хантера не следует заставлять залезать на дерево, потому что это слишком опасно.

— Видишь? — Кайя с энтузиазмом кивнула. — Разве это не мило?

Магни сморщил лицо.

— Нет, это ни*уя не мило. Мне не нравится, когда ученики ставят под сомнение мои полномочия, и я мог бы придумать гораздо более суровое наказание, чем лазание по дереву.

— А как насчет тренировок по борьбе? — спросил Хан и сменил тему.

— У меня никогда не было лучшей группы парней для работы, — сказал я. — Все мальчики Севера прирожденные воины; они физически сильны, быстры и искусны в бою.

— И почему так? — спросила Перл и повернулась, чтобы посмотреть на Хана. — Эти мальчики были выбраны на основе их физической силы или вы отобрали просто любых нормальных мальчиков, как мы и договаривались?

— Все мальчики Севера физически сильны и опытны, — сказал Хан и бросил на меня многозначительный взгляд. — Верно, Арчер?

— Да, — подтвердил я, потому что не хотел расстраивать своего правителя и говорить женщинам правду: что мальчики были отобраны вручную и все были лучшими из лучших в Северных Землях.

— Интересно, — медленно произнесла Перл. — Итак, вы говорите, что если мы пойдем в обычную школу здесь, в Северных Землях, мы увидим мальчиков такого калибра в каждом классе? И раз уж мы затронули эту тему, будут ли эти обычные мальчики такими же красивыми, как здешние мальчики?

Мы, мужчины, обменялись быстрыми взглядами, потому что все знали правду; в конце концов, было совершенно логично, что мы выберем самых красивых, чтобы произвести впечатление на девочек, надеясь заставить их захотеть остаться.

— Мы можем поговорить об этом позже, — сказал Хан Перл, приподняв бровь. — На данный момент я хочу сосредоточиться на интеграции между мальчиками и девочками.

— Ну, я, например, уверена, что этот эксперимент будет иметь огромный успех, — сказала Кайя с улыбкой. — Я вижу, что мальчикам нравится массаж и медитации, и они очень открыты для наших методов обучения. Как только первоначальное поддразнивание закончится, думаю, мы все станем одной большой счастливой семьей.

Я прищелкнул языком, потому что это был хороший пример того, насколько наивной была Кайя.

— Единственная причина, по которой им нравится твое обучение, — сказал я, — это то, что ты не наказываешь их, когда они плохо себя ведут. Из того, что я вижу, они больше заняты поиском способов подразнить девочек и привлечь их внимание, чем на самом деле чему-то учатся. Я не уверен, что это такая уж хорошая идея — заставлять их учиться вместе. Похоже, это отрицательно сказывается на концентрации мальчиков.

— Для детей естественно проявлять любопытство друг к другу, — защищаясь, сказала Кайя.

— Я понимаю это, но я не вижу, чтобы у твоих детей были какие-либо проблемы с концентрацией внимания. Хуже всего приходится нашим мальчикам, и это несправедливо по отношению к ним.

Настала очередь Кайи скрестить руки на груди.

— Я говорила тебе, что это произойдет. Мальчики Севера любопытны, и они сидят там, задаваясь вопросом, как девочки выглядят без одежды, поэтому совместный душ развеял бы все сомнения и позволил бы им сосредоточиться в школе. Ты ведь не видишь, что у Томми и Найла были проблемы с концентрацией внимания, не так ли?

И Магни, и я издали громкие стоны и раздраженные вздохи.

— Ну вот, мы снова возвращаемся к старым баранам, — пробормотал он, в то время как я указал прямо на Кайю и почти усмехнулся.

— Общих душевых не будет; мы уже проголосовали по этому вопросу.

— Да, я знаю. — Кайя поджала губы. — Но я просто говорю, что это помогло бы вашим мальчикам быть менее любопытными.

Я в отчаянии запустил руки в волосы.

— Нет. Просто большое гребаное «нет»! И просто для протокола, Кайя, я не думаю, что твои девочки тоже хотели бы принимать душ с нашими мальчиками.

— Почему нет? Они всю свою жизнь принимали душ с мальчиками.

— Возможно, но были ли они когда-нибудь влюблены в кого-нибудь из этих мальчиков? — бросил я ей вызов.

Она сморщила нос.

— Нет, конечно, нет, они просто дети.

— Верно, но на случай, если ты не заметила, Уиллоу влюблена в Соло.

— Нет, она не влюблена в него, — запротестовала Кайя.

— Тогда почему она флиртует с ним? — спросил я с раздражением.

— Уиллоу просто ведет себя дружелюбно. Вы, мужчины, просто неправильно истолковываете женское дружелюбие, вот и все.

— Я так не думаю, — возразил я. — Они обмениваются долгими взглядами с тех пор, как встретились, и я слышу, как она хихикает всякий раз, когда находится рядом с ним.

— Ты не в своем уме, — возразила Кайя.

Заговорила Кристина.

— Кайя, совершенно очевидно, что некоторым мальчикам нравится Уиллоу. Мы с тобой говорили об этом, помнишь?

— Да, но ей никто из них не нравится в таком смысле.

— Может быть, ты и права, но я должна согласиться с мужчинами в этом вопросе; из того, что я вижу, Уиллоу уделяет Соло очень много внимания, и она светится рядом с ним.

— Спасибо, — сказал я Кристине, довольный тем, что по крайней мере одна из женщин была достаточно честна, чтобы признать очевидное. — Кайя, тебе это может не нравиться, но это правда. Я даже слышал, как Соло и Хантер вчера спорили об Уиллоу. Соло определенно заинтересован в ней, и Хантеру это не нравится.

На лице Хана была довольная улыбка, но он не принимал участия в нашей дискуссии.

— Я буду наблюдать более внимательно, — сказала Кайя и поерзала на своем сиденье. — Мы здесь почти закончили? Я бы хотела присоединиться к детям на улице.

— Нет, мы еще не закончили, — твердо сказал я. — Нам все еще нужно обсудить вопрос о твоих уроках истории. Я не позволю тебе наполнять головы наших мальчиков ложью об их предках.

— Это не ложь, — парировала Кайя. — Мужчины подавляли женщин на протяжении тысячелетий; это факт.

— Это чушь собачья, как и твое дурацкое правило о совместном использовании.

— Что ты имеешь в виду? Мы всегда учим детей делиться.

— И я говорю тебе, прекрати это! — Я пристально посмотрел на Кайю. — Мы должны учить наших детей, как справляться с реальной жизнью, а в этой стране мы, бл*ть, не делимся всем подряд. — Указывая обвиняюще на нее пальцем, я сказал: — Из-за тебя Шторм вчера имел наглость спросить, может ли он воспользоваться моей комнатой.

— Твоей комнатой?

— Да, он сказал, что ты настаивала на том, чтобы все делились, и он предложил мне свою двухъярусную кровать на ночь, если он сможет занять мою.

Кайя нахмурилась.

— Это не то, что я имела в виду, когда говорила, что дети должны делиться.

— Нет? Тогда как насчет твоего идиотского правила об инклюзивности (прим. включение кого-либо, чего-либо в общую картину. Чаще всего слово «инклюзивный» употребляется, когда идет речь об инклюзивном образовании — это совместное обучение здоровых детей и детей с ограниченными возможностями)? Ты сказала мальчикам включить Найла или нет?

— Я так и сделала. Никто не должен оставаться в стороне. — Кайя вздернула подбородок.

— Действительно? — я посмотрел на остальных. — Эй, Боулдер, вам с Кристиной, кажется, очень весело вместе. Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

Боулдер фыркнул и показал мне средний палец.

Я пожал плечами и повернулся к Перл, наклонив голову.

— Перл, ты добрая женщина с Родины; конечно, ты позволишь мне присоединиться к тебе и Хану, когда вы будете тусоваться вместе.

Перл выглядела смущенной, а Хан предупреждающе приподнял бровь.

— Это так не работает! — раздраженно сказала Кайя.

— Хорошо, тогда объясни мне, где правила включения применимы в реальной жизни, потому что я не могу придумать ни одной ситуации, в которой я мог бы ожидать, что люди включат меня только потому, что мне хочется пообщаться с ними. Разве ты не говорила, что детям нужно развивать социальную компетентность?

— Да.

— Зачем? Какой в этом смысл, если они имеют право быть включенными в любую группу, частью которой им хочется быть?

— О чем ты говоришь? — она спросила.

— Я говорю, что разочарование, чувство отверженности и плохие дни — это часть жизни. Это не наша работа — защищать детей от этого. Мы должны научить их, как справиться с этим и как пройти через это.

— Да, но…

— Никаких «но», Кайя. Если мы не научим их стойкости и силе, реальный мир сожрет их, и мы их подведем.

Кайя открыла рот, но у нее не было возможности заговорить, прежде чем громкий крик снаружи заставил нас всех вскочить на ноги. Марко и Шелли присматривали за детьми, и они должны были наслаждаться костром, но сценарий, который встретил нас, когда мы выбежали на улицу, был полным хаосом. Дети кричали, и звук мальчика, воющего от боли, пробрал меня до костей. Бросившись на звук, я обнаружил, что Марко катает Уильяма по земле.

— Что случилось? — крикнул я.

— Он упал в пламя. — Глаза Марко были полны решимости, когда он подхватил Уильяма и побежал к школе. — Воды, — крикнул он, пробегая мимо меня.

Забежав вперед, я включил душ и помог Марко держать плачущего мальчика под холодными струями.

— Нам нужно отвезти его в больницу, — крикнул я Хану, который просунул голову внутрь.

— Просто подержи его пока под водой, — приказал Хан. — Я звоню доктору.

Я вернул свое внимание к Уильяму, гнев пульсировал в моих венах.

— Как, черт возьми, это произошло? — мой голос сочился яростью и виной.

— Это произошло так быстро. Все, что я видел, это как Уильям дразнил одну из девочек, а потом она толкнула его. — Марко говорил громко, чтобы перекрыть крики Уильяма.

— Одна из девочек сделала это с ним? — недоверчиво спросил я. — Кто?

— Это была Скай. — Марко нахмурился.

— Скай? — я был ошеломлен; Скай была так тиха, что ты ее вообще почти не замечал. Из восьми девочек Скай была единственной, о ком я знал меньше всего. Она держалась особняком, почти никогда не улыбалась, и я не мог припомнить, чтобы когда-нибудь слышал, чтобы она что-нибудь говорила. — Мы накажем ее за это, поверь мне, Уильям; она пожалеет об этом, — пообещал я мальчику.

Минуты, которые потребовались до прибытия помощи, казались вечностью. Финн, врач и личный друг лорда Хана и Магни, ворвался в душевую.

— Хорошо, давайте посмотрим, что у нас здесь, — сказал он и опустился на колени рядом с Уильямом, чтобы внимательно осмотреть его. Я встречался с Финном раньше и нашел его очень приятным с его добродушным характером и отличным чувством юмора. Однако прямо сейчас ответственность за ситуацию взяла на себя более серьезная его сторона.

— Да, это больно, чемпион, но, к счастью, я могу помочь тебе немного приглушить боль. — Финн порылся в своей сумке и достал маленькую бутылочку и шприц. — Это ожог второй степени, — пробормотал он Марко и мне.

— Нам нужно отвезти его в больницу? — я спросил.

— Нет, я могу вылечить его здесь. — Финн осторожно снял с Уильяма то, что осталось от рубашки. — Боль должна уменьшиться через несколько минут, — сказал он спокойным голосом и убрал бутылочку. — Я собираюсь покрыть рану пластырями из тилапии. Это значительно уменьшит боль и ускорит заживление.

Уильям был самым младшим и самым маленьким из наших мальчиков, и больше всего обгорела его задница, поясница и левая рука.

— Как это произошло? — спросил Финн у мальчика.

— Я упал… — закричал он, остальное было слишком трудно разобрать из-за криков и стонов боли.

— Одна девочка толкнула его, и он приземлился на спину. Не в сам костер, а скорее в тлеющие угли вокруг него; тем не менее его штаны загорелись, и я потушил их песком, — объяснил Марко.

Темно-карие глаза Финна были полны сочувствия, когда он осторожно взял левую руку Уильяма и очистил ее, прежде чем нанести крем с антибиотиком.

— И ты использовал эту руку, чтобы оттолкнуться от тлеющих углей? — он спросил.

Мальчик кивнул и вздрогнул от боли, когда Финн прикоснулся к обожженной руке.

— Хорошо, начнем, — сказал Финн и наложил рыбью кожу поверх ожоговой раны.

— Почему рыбья кожа? — спросил Марко и наклонился ближе, чтобы получше рассмотреть.

— Это не просто обычная рыбья кожа, — объяснил Финн. — Это стерилизованная кожа рыбы тилапии. В ней содержится большое количество коллагеновых белков. Намного выше, чем в человеческой коже. Она обеспечивает защитный слой, который блокирует внешние загрязнения и помогает удерживать влагу и белок внутри. — Он продолжал работать точными движениями. — Поверь мне, эта штука творит чудеса и в мгновение ока заставит Уильяма вернуться к поддразниванию девочек.

— Я никогда не слышал об этой рыбе.

— Это потому, что они не могут выжить в наших холодных водах. Мы получаем их от поставщика, который разводит их в аквариумах.

— Спасибо, — сказал я Финну, благодарный этому человеку, который всегда был добр ко мне, а теперь помогал исцелять Уильяма.

— Без проблем, — Финн сосредоточенно работал сначала над рукой Уильяма, а затем над его спиной и ягодицами. Когда он закрыл последнюю часть ожоговой раны, его пальцы прошлись по краям рыбьей кожи на спине Уильяма. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он мальчика.

Уильям вытер глаза правой рукой и поднял голову, чтобы посмотреть на Финна.

— Лучше, — сказал он голосом, все еще дрожащим от слез.

— Хорошо. — Финн встал во весь рост и взъерошил волосы Уильяма рукой, улыбаясь мальчику. — Я оставлю Арчеру несколько сильных обезболивающих, но думаю, что сейчас для тебя лучше всего найти удобную кровать и немного поспать. — Финн повернулся и посмотрел на меня. — Убедись, что он спит на животе.

Я торжественно кивнул.

— Мы с Марко можем по очереди присматривать за ним сегодня ночью.

Уильям осторожно висел у меня на плече, когда я нес его в спальню учителя, следя за тем, чтобы касаться только его голеней.

— Я возьму первую смену, — сказал Марко, и я похлопал его по плечу.

— Я поставлю будильник на два тридцать; таким образом, мы сможем поспать по крайней мере по три часа каждый.

Когда я вышел на улицу, атмосфера была напряженной. Финн разговаривал с Ханом, Перл и Магни, в то время как все дети напряженно смотрели на меня с видимым беспокойством на лицах. Мой взгляд упал на Скай, и гнев поднялся во мне. Одиннадцатилетняя девочка стояла под рукой Кайи с покрасневшими от слез глазами.

— С Уильямом все будет в порядке? — спросила Рейвен и шмыгнула носом, как будто она тоже плакала.

— Да, с Уильямом все будет в порядке, — пробормотал я и продолжил смотреть на Скай, которая быстро спрятала свое лицо за Кайю, как будто она могла спрятаться от того, что она сделала. — У Уильяма сильный ожог, но Финн вылечил его и дал ему что-то от боли. Сегодня вечером вы ничего не сможете сделать, так что будет лучше, если вы все сейчас ляжете спать. Мы можем поговорить об этом завтра. — Со стороны детей возражений не последовало. Они просто тихо выполнили свой ночной ритуал и разошлись по своим кроватям.

Мы, взрослые, не спали, все еще потрясенные случившимся.

— Сколько времени потребуется на заживление? — спросила Кайя Финна и прикусила нижнюю губу.

— Обычно около одиннадцати дней, может быть, раньше, так как дети заживают быстрее, чем взрослые.

— Должны ли мы ежедневно промывать его раны? — ее брови были сведены. — У него останутся шрамы?

— Мы посмотрим на шрамы, но нет, тебе не придется ничего делать. Я наложил пластыри из тилапии, и они останутся на нем до тех пор, пока его кожа под ними не заживет.

— И как мы сможем определить, зажила ли его кожа?

— Кожа тилапии высохнет и отпадет сама, — объяснил Финн. — Разве не так вы лечите ожоги на Родине?

— Нет, — сказала она и прочистила горло. — Нам нельзя использовать кожу рыбы, поскольку это повлекло бы за собой убийство рыбы.

— Ах, да, Афина говорила мне. Как она это называла? — Он поднял глаза, как будто вспоминая давний разговор. — Вмешательство в природу, верно?

Перл оглянулась.

— Верно, мы против убийства кого бы то ни было. Людей или животных.

Пока Финн, Хан и Магни вели бурную дискуссию, я держался в стороне.

— О чем ты думаешь? — спросила меня Кайя.

Моя грудь расширилась от глубокого вдоха воздуха, и я медленно выпускал его.

— Думаю о том, какое наказание мы собираемся назначить Скай за это.

— Это была не вина Скай, — возразила Кайя. — Ты не можешь наказывать ее за это.

Мои глаза метнули в нее кинжалы, и мой голос стал громче.

— Она толкнула его! Марко мне сказал.

— Она не хотела, — голос Кайи был немного безумным. — Мы говорили со Скай, когда тебя не было, и она опустошена тем, что произошло.

Кристина присоединилась к нам.

— Ты знал, что Уильям размахивал огромным пауком перед лицом Скай?

Я фыркнул.

— Это не дает ей права толкать его в огонь.

— Это был несчастный случай! — Кайя чуть не взвизгнула. — Скай толкнула Уильяма, когда он попытался засунуть огромного уродливого паука ей под куртку. Она травмирована тем, что случилось с Уильямом. Как и все дети.

— О, правда? — пробормотал я и не стал делиться тем, что я тоже был травмирован. Как, черт возьми, я когда-нибудь снова смогу расслабиться у костра в будущем? Я потряс головой, чтобы прояснить ее. — Раньше я думал о маленьких девочках как о невинных созданиях, но теперь я больше не уверен. Толкать кого-то в огонь — это чертово зло.

— Скай не зло, — выдохнула Кайя. — Это был рефлекс — не более того — и я не позволю тебе наказывать ее за это.

— В таком случае, у нас с тобой проблема, потому что девочка заслуживает большой порки.

— Это верно, — поддержал меня Магни.

Женщины Родины дружно ахнули, но, по крайней мере, на этот раз Боулдер, Магни, Хан и я приняли одну и ту же сторону.

— Вы бы возражали, если бы это было наоборот? — спросил Хан у женщин.

— Да, бить детей никогда не бывает хорошо, — твердо сказала Перл.

Финн прочистил горло и встал из круга вокруг костра.

— Послушайте, я только сегодня узнал об этой экспериментальной школе, и думаю, что это величайшая вещь в истории. Я понимаю, что вы все были напуганы, но теперь, когда мы знаем, что мальчик выживет, может быть, вы все могли бы успокоиться и выспаться, прежде чем что-то предпринимать. Почему бы завтра не спросить детей, что произошло, и позволить им самим объясниться? Не выносите вердикта, пока не узнаете все факты, вот что я хочу сказать.

Кайя нетерпеливо кивнула.

— Да, это отличное предложение. Завтра мы сядем с обоими детьми и попросим их объясниться.

— Рад, что смог помочь, — улыбнулся Финн. — Я хотел бы посетить вас при более приятных обстоятельствах, и чтобы я был включен в ваш маленький круг секретности. — Он широко улыбнулся. — Видеть так много женщин и девочек в одном месте — это просто экстраординарно.

Перл откинула голову назад, чтобы посмотреть на него снизу вверх.

— Мы не могли сказать тебе, Финн. В этот проект могут быть включены только взрослые, которые могли бы оказать хорошее влияние на детей.

— Эй, я отличный образец для подражания. Я не очень часто пукаю за столом и всегда принимаю душ по крайней мере раз в неделю. — Финн подмигнул Перл.

Перл рассмеялась, и напряжение в моей груди немного ослабло.

— От тебя определенно одни неприятности, Финн, мы все это знаем.

— Да, но ты все еще любишь меня, — сказал он очаровательно.

Хан поднялся, чтобы встать рядом со своим другом, и обнял Финна за плечо, притягивая его ближе, что выглядело скорее как болезненный захват.

— Если бы ты не был так хорош сегодня вечером, я бы ударил тебя за флирт с моей женой.

— Я бы никогда, — сказал Финн с невинным видом. — И моя энергия в любом случае была бы потрачена впустую. Перл сделала свой выбор, и теперь ей приходится жить с тем, что она вышла замуж за тебя, когда у нее мог быть такой красивый дьявол, как я. — Он широко улыбнулся и поспешил сделать несколько шагов от Хана, как только вырвался из его крепкой хватки. — Я вернусь через несколько дней, чтобы взглянуть на Уильяма. Если что-то изменится или еще несколько детей решат поджарить друг друга, просто позвоните мне, хорошо?

Я кивнул головой и помахал рукой, когда он попрощался и ушел.

Глава 10

Наказание Скай

Кайя

В ту ночь я плохо спала. То, что произошло между Скай и Уильямом три ночи назад у костра, было такой трагедией. В течение двух дней мне удавалось защищать Скай от порки, которую мужчины хотели ей устроить. Было нелепо, что они не понимали, насколько старомодными были их представления о дисциплине детей. Скай уже страдала от иллюзии, что Уильям убьет ее, как только поправится достаточно, чтобы сделать это.

Очевидно, я пыталась решить эту проблему мирным путем, заставив детей задуматься о своих действиях и извиниться друг перед другом за то, что они сделали неправильно. Арчер отругал Уильяма за то, что он размахивал пауком перед Скай, но мужчины Севера сочли это безобидной шуткой, которая никоим образом не оправдывала бурную реакцию Скай.

Перл, Кристина и я защищали бедную девочку до посинения, но мужчины были настроены решительно. Их главным аргументом было то, что наказание необходимо, чтобы избежать подобных инцидентов в будущем; каждый ребенок должен видеть, что подобное поведение приводит к серьезным последствиям.

Скай была бледна как мертвец, когда я забрала ее и проводила в кабинет, где Арчер должен был назначить ей наказание.

— Мне так страшно, — прошептала мне Скай.

Я гладила ее по волосам и успокаивала.

— С тобой все будет в порядке, Скай. Я знаю, что ты сделала это не нарочно. Ты не плохой человек; ты просто сделала что-то необдуманное, но, к сожалению, наши действия имеют последствия, которые нам не всегда нравятся.

— Я знаю, но я уже сделала Уильяму открытку с пожеланием выздоровления и испекла ему торт, чтобы извиниться. И мне действительно очень жаль, — ее голос сорвался.

Все, что я могла сделать, это обнять ее, прежде чем мягко втолкнуть в кабинет и закрыть за нами дверь. Арчер поднял взгляд со своего места за столом и указал на два стула перед ним. Одиннадцатилетняя Скай была миниатюрной девочкой, но она выглядела еще меньше, когда села на стул, ссутулив плечи и опустив голову. Ее длинные волосы закрывали большую часть лица, но не веснушчатый нос. Вид ее очевидного страдания пробудил во мне все защитные инстинкты, когда я села рядом с ней, молча предлагая ей свою поддержку и надеясь, что она знает, что это было вне моего контроля.

После бурного заседания совета школы прошлым вечером было проведено голосование, и мужчины победили. Скай будет наказана двадцатью пятью ударами.

— Ты понимаешь, почему ты здесь? — спросил Арчер отрывисто, что только заставило девочку сгорбиться еще больше.

— Да, — прошептала она, избегая его пронзительных голубых глаз, которые были прикованы к ней.

— То, что ты сделала, было настолько возмутительным и неправильным, что у нас нет другого выбора, кроме как наказать тебя за это. — Глаза Арчера потемнели, и по тому, как раздувались его ноздри, я могла сказать, что он был чертовски зол. — Я только что от Уильяма, и могу сказать тебе, что он не очень хорошо проводит время.

Звуки рыданий вырвались из Скай, и я автоматически начала успокаивающе гладить ее по спине.

— Я знаю, что физическое наказание детей не является законным на Родине, но сейчас мы находимся в Северных Землях, и именно так мы поступаем. В этой стране это распространенный способ дисциплинировать детей, и я почти уверен, что ты почувствуешь себя лучше, когда будешь так же страдать, как Уильям.

Я в шоке посмотрела на Арчера. Как он мог думать, что ее боль облегчит боль Уильяма? Я вообще не видела никакой связи. Это, должно быть, самое отсталое мышление, которое он когда-либо высказывал, а за мое короткое время здесь он высказал много глупостей.

— Надеюсь, это научит тебя никогда больше не делать ничего подобного, — продолжил Арчер.

Рыдания Скай усилились, и ее маленькие плечи вздрагивали от неглубоких глотков воздуха.

Я бросила на него умоляющий взгляд, желая покачать ее в своих объятиях и сказать ей, что ей не нужно бояться, но Арчер проигнорировал меня, встал и обошел стол, жестом предлагая ей встать.

— Обычно такого рода наказание проводится в присутствии других детей, но Кайя возражала против этого, поэтому вместо этого мы сделаем это здесь, и у тебя есть два варианта: я могу ударить тебя по ладоням или по заднице.

Все еще плача, Скай не сказала ни слова.

— Обычно мы никогда не шлепаем ребенка по заднице после десяти лет, но поскольку вы новичок в этом, это может быть более легким наказанием для тебя. Я могу сказать тебе по опыту, что любому человеку может быть непросто продолжать протягивать ладони, когда это причиняет боль.

— Может быть, тебе стоит выбрать этот вариант? — тихо сказала я. — Думаю, что я бы так и сделала.

Скай кивнула один раз и направилась к столу, где Арчер велел ей наклониться вперед.

Испуганные звуки, которые она издавала, заставили меня сильно прикусить губу, как будто моя собственная боль могла каким-то образом унять часть боли, которая вот-вот обрушится на нее.

— Ты хочешь это сделать? — Арчер спросил меня, и хотя я знала, что Скай, вероятно, выиграет от того, что я сделаю это вместо него, я просто не могла.

— Нет, — я покачала головой. — Я бы никогда не смогла ударить ребенка.

Выражение лица Арчера было жестким, когда он занял свою позицию и взмахнул рукой.

Шлеп! Звук его твердой ладони, столкнувшейся с ее штанами, был громким, а за ним последовал еще более громкий крик Скай.

Я с трудом сглотнула, чувствуя, как по телу разливается жар, а головокружение грозит довести меня до обморока.

Шлеп! Вой ребенка продолжался, и когда она повернула лицо и встретилась со мной взглядом, слезы лились водопадом, и она так сильно умоляла меня о помощи, что я не могла просто стоять и смотреть, как он издевается над ней.

— Остановись! — закричала я, но Арчер продолжал.

Шлеп. Шлеп. Шлеп.

Изо всех сил я потянула его за руку назад и закричала, чтобы он остановился.

— Отойди, — приказал он.

Встав между ним и Скай, я умоляла его.

— Не надо больше, пожалуйста, не надо.

Арчер оттолкнул меня с раздраженным видом.

— Мы сказали двадцать пять, а я ударил ее всего семь раз.

— Этого достаточно, разве ты не видишь?

— Твоя истерика только усугубляет ситуацию; просто позволь ей покончить с этим. — Арчер оттолкнул меня с дороги и снова поднял руку. Скай крепко зажмурилась и закричала во всю глотку.

В состоянии паники я перекрикивала ее громкие крики.

— Я сделаю это!

Голова Арчера повернулась ко мне.

— Что? Я думал, ты сказала, что не можешь ударить ребенка?

Все мое тело дрожало, а в горле было сухо, как в пустыне, но мне удалось собрать достаточно слов, чтобы объясниться.

— Я имела в виду, я приму ее наказание за нее.

Брови Арчера опустились, а губы поджались:

— Ты что, с ума сошла?

— Нет, — прошептала я дрожащим голосом. — Если тебе нужно кого-то ударить, ты можешь ударить меня.

— И чему именно, по-твоему, Скай научится от того, что я тебя ударю? — глубоко расстроенный, он ходил взад и вперед по маленькой комнате.

— Скай? — Я быстро подняла девочку из ее согнутого положения и вытерла ей глаза. — Все в порядке, милая, просто иди.

Несчастная девочка обняла меня и зарыдала, уткнувшись мне в грудь. Я обхватила ее руками и издавала успокаивающие звуки, подталкивая ее к двери.

— Беги к Шелли, хорошо?

Она не сказала ни слова, но я почувствовала, как ее голова уткнулась мне в грудь, и, еще несколько раз всхлипнув, она поспешила выйти из комнаты.

Когда я попыталась сама выйти за дверь, рука Арчера схватила меня за запястье и захлопнула дверь.

— Не так быстро, — пробормотал он. — Ты сказала, что примешь ее наказание, а теперь убегаешь?

— Я не убегаю, — сказала я голосом гораздо более храбрым, чем чувствовала. Но правда заключалась в том, что моим инстинктом было убраться от него как можно дальше.

Дернув меня за руку, Арчер притянул меня к себе, чтобы посмотреть прямо мне в глаза.

— Не думай ни на секунду, что я буду сдерживаться. В отличие от Скай, ты не ребенок, — я с трудом сглотнула и несколько раз моргнула, прежде чем кивнуть.

— Я понимаю.

— Нет, ты не понимаешь. Ты думаешь, что мы просто дикари, которые хотят причинить боль детям, но мне надоело, что ты подрываешь мой авторитет. Вся цель физической дисциплины состоит в том, чтобы делать это на глазах у других, но ты мне не позволила. Чего ты не понимаешь, Кайя, так это того, что дело не в боли, а в унижении. Если ты действительно хочешь понести ее наказание, тебе придется смириться с унижением, сделав это публично.

Я вздернула подбородок, демонстрируя браваду, которой на самом деле не чувствовала.

— Нет, это будет сделано здесь, прямо сейчас, как мы и договаривались.

Между нами произошла молчаливая борьба за власть, прежде чем он кивнул.

— Хорошо, если ты действительно серьезно относишься к этому, тогда тебе лучше занять позицию, — сказал он, прищурив глаза и поджав губы.

Я никогда в жизни не была так унижена, как тогда, когда подошла к столу и наклонилась, положив локти на прохладную поверхность стола.

— Что ты делаешь? — пробормотал Арчер. — Ты действительно думала, что я буду так мягок с тобой? Ты взрослый человек, поэтому встань и протяни ладони. Я хочу видеть боль и унижение на твоем лице, чтобы я знал, что ты никогда больше не сделаешь ничего такого безумного, как это.

Я растерянно моргнула.

— Почему ты так груб со мной?

— Потому что ты выводишь меня из себя, когда постоянно саботируешь то, как я здесь все делаю. Тебе не следовало вмешиваться в дела Скай, и я, черт возьми, позабочусь о том, чтобы ты никогда больше этого не делала.

— Скай выбрала этот вид порки, и я сказала, что возьму на себя остальную часть ее наказания. — Мой голос немного дрожал, поэтому я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и произнесла следующую часть своим самым твердым голосом школьного учителя: — Ты можешь наказать меня, но мы сделаем это таким образом.

Арчер фыркнул позади меня.

— Это не было бы большим наказанием. С этой толстой тканью, прикрывающей твой зад, ты бы ничего не почувствовала.

Я нахмурилась, потому что мне уже приходила в голову мысль, что в своем вязаном платье я была гораздо более защищена, чем Скай в своих тонких брюках. Я просто надеялась, что он не заметит.

— Как я вижу, у тебя есть два варианта, — сказал Арчер как ни в чем не бывало. — Либо ты наденешь что-нибудь потоньше, либо задерешь это платье.

Я повернула голову и бросила на него злобный взгляд.

— Тебе бы это понравилось, не так ли?

— Эй, это не я настоял на том, чтобы отшлепать тебя по заднице. Я бы предпочел, чтобы ты встала, протянула свои ладони и посмотрела мне в глаза, чтобы я мог видеть твои слезы.

Никогда бы я не доставила ему такого удовольствия! Я просто хотела покончить с этим и боялась, что если уйду из этого офиса, то потеряю самообладание и не вернусь.

Закрыв глаза и сосредоточившись на воспоминании о несчастном лице Скай, я проглотила остатки своей гордости и задрала свое длинное платье, готовясь к удару его ладони о мои трусики.

Я попыталась сглотнуть, но во рту не было ни капли слюны — возможно, потому, что все жидкости моего организма превратились в холодный пот. Я чувствовала себя уязвимой и незащищенной, когда Арчер занял позицию прямо позади меня.

— Просто сделай это быстро, — пробормотала я, все еще крепко зажмурив глаза.

За исключением моего собственного сердца, громко стучащего в ушах, дыхание Арчера было единственным звуком в комнате, и оно быстро становилось все более прерывистым.

Я начала отсчет в уме, но ничего не происходило. Когда я дошла до двадцати секунд, я открыла глаза и повернула голову, чтобы вопросительно посмотреть на него.

— Ты почти поймала меня! — сказал он хриплым голосом. Его руки были сжаты в кулаки вдоль бедер, как будто у него чесались руки отшлепать меня, но он сдерживался.

— Поймала тебя? — Я не была уверена, что он имел в виду.

— Я не могу ударить тебя, и ты это знаешь. Если я отшлепаю тебя и Магни узнает, мне может грозить смертная казнь.

Я приподнялась и повернулась к нему лицом.

— Значит не шлепай меня.

Арчер задумчиво посмотрел на меня, но затем отступил, открыл дверь и позвал Магни.

Я только успела одернуть платье за секунду до того, как Магни заполнил дверной проем, переводя взгляд с меня на Арчера и обратно.

— Что теперь не так? — спросил Магни и скрестил руки на груди.

— Я сделал так, как мы договорились, — сказал Арчер. — Но Кайя не могла смириться с тем, что Скай испытывает боль, и поэтому она вызвалась принять остальную часть наказания на себя.

Медленная улыбка расплылась по лицу Магни, заставляя его глаза искриться юмором.

— Ты это сделала?

— Да, я это сделала, — подтвердила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и ровно.

— У меня есть твое разрешение отшлепать Кайю вместо Скай? — спросил Арчер у Магни.

— Кайя, ты уверена в этом? — Магни говорил медленно и четко, пристально наблюдая за мной. — Твои руки будут сильно болеть.

— На самом деле, я дал Скай выбор в пользу порки по заднице, и Кайя тоже настаивает на том, чтобы выбрать легкий путь.

— В этом нет ничего легкого, но я не позволю Арчеру навредить Скай, — возразила я.

— Хорошо. — Легкая улыбка появилась на лице моего защитника, и он кивнул головой Арчеру. — Да, у тебя есть мое разрешение, так как это то, чего хочет Кайя.

— Спасибо, — сухо сказал Арчер.

— Хочешь, я сделаю это за тебя? — в голосе Магни звучала надежда, но Арчер покачал головой.

— Нет, я более чем счастлив сделать это сам.

— Понимаю, но думаю, что будет лучше, если я останусь и посмотрю. — Магни закрыл дверь и встал в стойку, давая понять, что он не собирается пропускать это шоу.

Я выпятила грудь.

— Это достаточно унизительно, что я должна делать это с одним мужчиной в комнате, я не хочу, чтобы ты тоже был здесь.

Приподняв правую бровь дугой, Магни заявил:

— Я твой защитник, и если все перерастет в проблему, я хочу иметь возможность сказать, что точно знаю, что произошло между вами двумя. — Он изменил равновесие и встретился со мной взглядом. — Кроме того, это для твоей же безопасности; по моему опыту, женщины, как правило, немного…

— Немного что? — мой голос был высоким.

— Немного возбуждаются, — сказал он, и на этот раз за его словами последовала самодовольная улыбка. — По крайней мере, так было с Лаурой.

Я подошла и открыла дверь, моя челюсть была так напряжена, что мне приходилось выдавливать каждое слово.

— Я могу заверить тебя, что порка меня не возбудит. Я хочу, чтобы ты убрался из этой комнаты, сейчас же!

— Хорошо, но если рука Арчера начнет делать что-то еще, кроме как шлепать тебя, просто крикни мне, — сказал Магни через плечо и со смешком вышел из комнаты.

Сделав глубокий вдох, я повернулась лицом к своему будущему обидчику.

— Ладно, ты, большая скотина, давай покончим с этим.

Арчер откинул назад свои темные волосы и сделал жест в сторону стола.

— Я готов, когда бы ты ни была готова.

Проходя мимо него, я остановилась и подняла лицо, чтобы посмотреть на него.

— Я не могу поверить, что ты мне действительно понравился, когда я впервые встретила тебя. Поскольку ты был так добр и интересовался нашими обычаями, я, честно говоря, думала, что все те истории, которые я слышала о мужчинах Севера, были преувеличены и ошибочны. Помнишь, как ты водил меня смотреть на светлячков?

— Я помню, — тихо сказал он. — Я помню все, что произошло той ночью.

— Тогда как ты можешь ударить меня?

— Это был твой выбор, не мой.

— Но мы целовались той ночью, — напомнила я ему, надеясь, что это как-то смягчит его и заставит забыть об этой глупой истории с поркой.

— Этого я тоже не забыл, — сказал он, и улыбка тронула его губы. — Но это ничего не меняет, Кайя.

— Ты же не собираешься на самом деле отшлепать меня, правда? — К этому времени мой голос нервно дрожал.

Он наклонился, и на мгновение я подумала, что он собирается поцеловать меня, когда его лицо оказалось так близко к моему, что его губы оказались прямо над моими.

— Да, и если Магни прав, тебе это может понравиться. — Пока он говорил тихим шепотом, его рука начала задирать мое платье, и он рывком развернул меня, подводя к столу и наклоняя меня.

Я позволила ему, думая, что, возможно, если бы я могла превратить это во что-то чувственное, Арчер не был бы жесток со мной.

Это было наивно с моей стороны.

Первое, что я почувствовала, была его рука, толкающая меня вниз по столу. Затем его рука скользнула вниз, чтобы задрать мое платье еще выше, обнажая мои загорелые ноги и белые трусики. Я ахнула, когда его рука скользнула по моему заду, как будто измеряя, куда он хотел нанести удар.

— Ты готова? — спросил он низким голосом.

Я крепче ухватилась за стол и приготовилась к первой в своей жизни порке, слегка кивнув.

Шлеп!

Боль, пронзившая меня, ощущалась как ожог на спине, и заставила меня вжаться в стол, как будто я могла протиснуться сквозь него и использовать его как щит против примата позади меня. Неудивительно, что Скай так кричала.

Шлеп. Шлеп. Шлеп.

Зная, что Скай будет вдвойне больно, если она услышит мой крик, я только захныкала. Она уже достаточно настрадалась.

Шлеп. Шлеп. Шлеп.

Я считала в уме: семь, восемь, девять, десять. С каждым ударом я ненавидела Арчера все больше.

— Скай получила семь ударов, так что ты получишь последние восемнадцать, — сказал он и сосчитал вслух: — Одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать.

Слезы навернулись у меня на глаза, кровь быстро побежала по венам, и я обернулась, чтобы он увидел мое возмущение.

Но внимание Арчера было сосредоточено только на моей спине, когда он снова взмахнул рукой.

— Пятнадцать, шестнадцать, — сосчитал он и, наконец, поднял глаза, чтобы встретиться со мной взглядом. — Осталось только два.

Каждое нервное окончание в моем теле было в огне, и тепло распространилось от моей горящей спины и вниз между ног, возвращая мне слова Магни. Возможно ли быть одновременно возбужденной и разъяренной? Первый удар был болезненным шоком для моей нервной системы, но либо Арчер бил уже не так сильно, либо мой мозг вырабатывал химические вещества, превращающие боль в извращенный вид удовольствия.

Я никогда не видела Арчера таким: пот на его лбу, возбуждение в его глазах и выражение чистой решимости на его лице. Это была его расплата за все наши дискуссии, которые приводили его в ярость, и за все те случаи, когда Магни причинял ему боль из-за меня.

Да, Арчер определенно наслаждался этим, и маленькая извращенная часть меня тоже. Я никогда в жизни не была подчинена мужчине, да и не хотела этого. Вот почему меня так сбивало с толку то, что под болью и унижением во мне бурлило сексуальное возбуждение.

«Я больна, — подумала я про себя. — Я действительно больна».

— Семнадцать, — сосчитал он, и затем прозвучал последний хлопок. — Восемнадцать, — выдохнул он.

По какой-то причине я не пошевелилась. Мое тело и мозг больше не казались связанными, и все внутри меня находилось в конфликте. Я не была какой-то послушной и слабой женщиной сотни лет назад, когда женщины обычно подчинялись господству мужчин. Сама мысль об этом беспокоила меня.

Так почему же все у меня под пупком расплавилось, заставляя меня бояться, что я не смогу стоять на ногах, если встану? Почему у меня между ног пульсировало жужжание?

Вместо того, чтобы убрать руку, Арчер начал поглаживать меня сзади.

— Какое-то время у тебя будет болеть. — Его голос был грубым и напряженным. — У меня есть успокаивающая мазь, которую я собирался предложить Скай. Ты позволишь мне протереть тебя ею? — Его руки скользнули вверх и легли на мои бедра, и он сделал шаг ближе, теперь располагаясь прямо позади меня.

Я снова закрыла глаза, прислонившись лбом к столу, задаваясь вопросом, что со мной не так. Мне следовало бы оттолкнуть его и выбежать из офиса, но мои ноги все еще не слушались, и какая-то древняя и примитивная часть меня хотела, чтобы альфа-самец позади меня остался на месте и глубже погрузил пальцы в мои бедра.

Арчер воспринял мое молчание как согласие и взял со стола маленькую баночку. Его руки были нежными, когда он отодвинул белую ткань моих трусов в сторону и осторожно втер влажную мазь в мою кожу.

За стуком в дверь последовал низкий голос Магни.

— Все в порядке? — он позвал.

Это заставило меня вернуться к реальности. Оттолкнувшись от стола, я одернула платье и сделала шаг назад.

— Ты в порядке? — голос Арчера был мягким, но я не могла смотреть на него. После того, что он только что сделал со мной, и того, что он заставил меня чувствовать, я не могла встретиться с ним взглядом. У меня голова шла кругом от злости на него и разочарования в себе.

— Я в порядке, — солгала я и, собрав последние остатки достоинства, вздернула подбородок и вышла из комнаты как можно грациознее, лишь слегка хлопнув дверью.

Глава 11

Конфликт

Арчер

Моя ладонь была красной и теплой от порки Кайи, и я сидел на стуле, глядя на нее, когда дверь открылась и вошел Магни.

— И что? — спросил он. — Как это было?

Я наклонился вперед, положив локти на бедра, чтобы скрыть стояк в штанах. Он сказал, что женщины могут возбудиться от порки, но он не предупредил меня, что это будет чертовски возбуждающе — вот так держать себя в руках.

— Дело сделано. Это все, что имеет значение, — пробормотал я.

Магни кивнул.

— Не беспокойся о Хане, я подготовлю его к гневу женщин. Ты же знаешь, что Кристина и Перл устроят еще одну истерику, когда узнают, что произошло.

— Это был выбор Кайи, — сухо сказал я.

— Да, и пришло время этим дамочкам узнать, что мы не мамкины сынки. — Он склонил голову набок, выглядя задумчиво. — Я пытался убедить Хана тоже отшлепать Перл, но он мягкотел, когда дело доходит до нее. Он даже не отшлепал ее, когда она заговорила о превращении Северных земель в демократическую страну. — Магни усмехнулся. — Только через мой труп.

— Хан никогда бы так не поступил, — сказал я.

— Что, не отшлепал бы Перл или не сделал бы нашу страну демократической? — Магни не стал дожидаться моего ответа. — Это было приятно, не так ли? Доминировать над такой женщиной?

— Угу, но мне не понравилось бить Скай, — сказал я, стараясь не выдать в голосе тысячи эмоций, бурлящих в моей груди.

— Я знаю, но ты поступил правильно. — Он похлопал меня по плечу и вышел, оставив меня наедине с моими запутанными мыслями.

Как только я убедился, что дверь заперта и меня не видно через окно, я расстегнул штаны и освободил свою болезненную эрекцию: свидетельство того, насколько невероятно жарко было наконец поставить Кайю на место и положить руку на ее великолепную задницу.

Теперь она меня возненавидит!

Осознание было налицо, но я не мог перестать поглаживать свой член вверх и вниз, представляя, как не просто шлепаю ее, но и раздвигаю ее ягодицы и наказываю ее, крепко сжимая и жестко трахая. Закрыв глаза, я так живо увидел все это: ее длинные вьющиеся каштановые волосы, спадающие на стройную спину, и ее потрясающую упругую попку, соединяющуюся с восхитительными длинными ножками.

И ее аромат. Ее страх заставил ее вспотеть, и женский запах Кайи в комнате все еще дразнил мои ноздри.

Найдя опору спиной к стене, я откинул голову назад и позволил своему телу содрогнуться в оргазме, представляя, как Кайя стонет от размера моего члена и силы моих толчков.

Ооооох!

Мое сердце билось слишком быстро. Мои колени затекли, и мне нужно было смыть сперму с пола, но хуже всего то, что я знал, что отныне мне придется выйти за эту дверь и увидеть чистую ненависть в ее глазах.

Я не буду извиняться, пообещал я себе. Я не сделал ничего плохого, просто она чертовски чувствительна.

— Это правда? — спросил Марко, когда я встретил его на улице двадцать минут спустя.

— Что правда?

Марко откинул назад свои вьющиеся черные волосы и оглянулся через плечо.

— Я подслушал, как Кайя звонила Кристине. Ты действительно ударил ее?

Я стиснул зубы.

— Да, это правда. Но только потому, что она попросила меня.

— Вау. — Он выглядел пораженным. — Она действительно просила тебя причинить ей боль?

— Угу. — Я продолжил идти, и он пристроился рядом со мной.

— Значит ли это, что вы теперь пара?

Я сморщил лицо и искоса посмотрел на него.

— Как, черт возьми, ты установил эту связь?

— Но я думал… — он замолчал, смущение исказило его обычно красивое лицо. — Я имею в виду, я видел видео, где женщина увлекалась подобными вещами, и я просто предположил, что это знак доверия с ее стороны — сделать этот шаг с тобой.

Резко остановившись, я повернулся к нему лицом.

— Что именно ты слышал, как Кайя сказала Кристине?

Марко несколько раз моргнул и сосредоточенно посмотрел вверх.

— Она сказала, что ты отшлепал ее, но она не хотела говорить об этом. Я слышал, как Кристина кричала, но Кайя сказала, что это был ее выбор и что это было между вами двумя и никем другим.

— Ха! — воскликнул я. — Я впечатлен тем, что она не ныла по этому поводу.

— Я все еще в замешательстве, — вздохнул Марко. — Вы теперь пара или нет?

— Ты смотришь слишком много извращенного порно, Марко, — сказал я и пошел дальше. — Женщины прошлого были другими, и, к сожалению, современные мамочки не знают, что такое игра, и уж точно не ценят хорошую порку.

— Забавно, что ты это сказал, потому что я был действительно удивлен, что Кайя из всех людей увлекается подобными вещами.

— Это не так! Она просто не могла вынести, как я шлепаю Скай, поэтому вызвалась взять на себя оставшуюся часть наказания.

Марко присвистнул.

— Будем надеяться, что остальные ученики будут вести себя хорошо, иначе у нее будет действительно красная задница до конца учебного года.

Мне пришлось подавить очень возбуждающие мысленные образы повторения инцидента.

— Не-а, она больше не будет вмешиваться, — пробормотал я, надеясь, что была права.

— Но если она это сделает? — спросил он и пошел быстрее, чтобы не отставать от моего темпа.

— Тогда мне придется отшлепать ее снова. — Мои слова прозвучали хрипло и натянуто, когда гнев наполнил меня. — Она подрывает мой авторитет, отказываясь позволять мне наказывать учеников, и она должна усвоить, что лучший способ решить проблемы — это не всегда, черт возьми, говорить о них.

— Я знаю, — тихо фыркнул он. — Можешь ли ты себе представить, как быстро мальчики потеряли бы к нам уважение, если бы у нас не было власти наказать их? Они бы в мгновение ока вышли из-под контроля.

— Конечно, и не говоря уже о том, что… — я замер, мои уши уловили чей-то крик.

— Где дети? — спросил я. — И почему ты не с ними?

Он выглядел несчастным.

— Шелли занималась с ними медитацией на лугу, и мне было безумно скучно. Клянусь, меня не было всего десять минут.

Я застонал и сменил направление, и теперь бежал прямо на крики. В моей голове проносились всевозможные наихудшие сценарии — от нападения медведя и укусов змей до кулачных боев между мальчиками.

— Найл, опусти эту ветку, пока ты не причинил кому-нибудь боль. — Шелли бежала за Найлом, одним из мальчиков с Родины, который выглядел разъяренным и размахивал длинной тонкой веткой в воздухе, приближаясь в опасной близости к другим ученикам. Некоторые девочки кричали и бегали кругами.

— Эй, Шелли, тебе нужна наша помощь, чтобы забрать это у него? — крикнул Соломон с самодовольной ухмылкой, но это только разозлило Найла, который повернул ветку к Соломону.

— Если ты уложишь его с левой стороны, я отвлеку его с правой, — проинструктировал я Марко, который понимающе кивнул мне. Мы как раз собирались отойти от линии деревьев, и я был сосредоточен на своей цели, когда Кайя прибежала с другой стороны, остановившись рядом с детьми и наблюдая за хаосом.

Подняв руку в воздух, я остановил Марко.

— Подожди! — тихо сказал я. — Давай посмотрим, как мисс Ненасилие справится с этим.

— Но она может пострадать, — тихо прошипел Марко.

— Он один из ее учеников, — указал я. — Кроме того, если он начнет бить ее веткой, я разорву его на куски.

Марко нахмурился, но остался рядом, наблюдая, как Кайя успокаивающе протягивает руки и громко говорит умиротворяющим тоном.

— Эй, Найл, не стесняйся размахивать этой веткой столько, сколько тебе нравится, только убедитесь, что ты никого не заденешь, хорошо?

Я усмехнулся и закатил глаза.

— Здесь есть высокая трава; почему бы тебе не подойти и не побить ее? — терпеливо сказала она, и, к моему удивлению, Найл опустил ветку и посмотрел, куда она указывала.

Кайя продолжила.

— Я вижу, что ты расстроен, но это нормально, мы можем поговорить об этом, и трава не пострадает от того, что ты ее побьешь. — Она подошла достаточно близко, чтобы коснуться его плеча, и со своей тонкой властностью повела мальчика прочь от группы к высокой траве, где он начал бить ее своей веткой; вяло.

Я видел, как они разговаривали; его голова была опущена, но она говорила с ним тихим голосом, который был слишком тихим, чтобы мы могли его услышать.

— Как ты думаешь, что она ему говорит? — спросил Марко.

— Я не знаю. — Я скрестил руки на груди и откинулся на пятки. — Я бы сказал ему, чтобы он упал и сделал пятьдесят отжиманий. Это научило бы его больше не делать таких глупостей. Черт возьми, он мог бы выколоть кому-нибудь глаз.

— Он плачет? — спросил Марко, сморщив нос от того, как плечи мальчика поднимались и опускались. Кайя обняла его за плечи, притянув к своей груди материнским жестом, от которого у меня что-то сжалось внутри. Когда-то я был таким же мальчиком, как Найл, но рядом не было нежных женщин, которые утешали бы меня, когда я злился или грустил.

— Я не могу поверить, что она не наказывает его, — выдохнул Марко.

— Давай, пошли. — Я заметил, что некоторые из наших мальчиков собирали высокую траву и бросали ее друг в друга. Еще две минуты, и мне пришлось бы прекратить драку. — Эй, парни, прекратите это, ладно? — крикнул я и, как только подошел к ним, задал очевидный вопрос. — Что случилось с Найлом?

Мальчикам не терпелось рассказать, и они перебивали друг о друга в своем желании заговорить первыми.

— Он просто пришел в ярость. Мы ничего не делали, я клянусь, — заверил меня Неро.

— Он что-нибудь сказал? — спросил я.

— Он просто сказал, что мы не должны называть его мамкиным сынком. — Хантер приподнял край верхней губы в ухмылке и бросил на землю горсть травы. — Как будто это большое дело или что-то в этом роде. Это не наша вина, что ему не посчастливилось стать настоящим мужчиной Севера.

— Официально Найл — мальчик с Родины, а не мамкин сынок, — поправил я его. — Я знаю, что мы обычно называем их так, но если ему это не нравится, ты не должен его так называть.

— Неважно. — Хантер пожал плечами.

— Соло, собери всех вместе, — проинструктировал я, зная, что Соломон преуспел в роли лидера, и, конечно же, высокому мальчику потребовалось всего несколько минут, чтобы собрать всех учеников полукругом вокруг меня. Даже Найл присоединился к нам, и хотя он был тихим и замкнутым, на его лице больше не было враждебности.

— Это прекрасный день, и я хочу воспользоваться им, — сказал я. — Вы станете партнерами и пойдете искать десять разных видов листьев, и когда вернетесь сюда, я хочу, чтобы вы назвали их все.

Кайя присоединилась к полукругу, но избегала встречаться со мной глазами, когда я смотрел на нее.

— Постройтесь в соответствии с возрастом, — проинструктировал я. — Вот и все, а теперь я хочу, чтобы старший встал в пару с младшим. — Я помог им найти свою пару. Соломон, наш самый старший ученик в четырнадцать лет, оказался партнером Милы, которая краснела от одного его присутствия.

Рейвен была с Неро, двенадцатилетним мальчиком.

— Я не хочу быть с девчонкой, — пожаловался он. — И ей всего одиннадцать.

— Мне будет двенадцать на следующей неделе, — защищалась Рейвен. — И что плохого в том, чтобы быть с девушкой в паре?

Неро покачал головой.

— Девчонки слабые и глупые. Ты даже драться не умеешь. Я хочу быть с мальчиком.

— Эй, у меня есть предложение, — сказала Рейвен, положив руки на бедра. — Почему бы нам не поиграть в лошадку — я буду головой, а ты будешь самим собой.

— Рейвен! — Кайя неодобрительно покачала головой, в то время как Неро хмуро посмотрел на нее.

— Я не хочу играть с тобой, и я не хочу быть твоим партнером.

— У тебя нет выбора, — сказал я ему. — Если вы с Рейвен не найдете десять листьев меньше чем за десять минут, вы будете мыть посуду сегодня вечером.

— Это нечестно, мистер Арчер, — запротестовал он, но был достаточно умен, чтобы убежать с Рейвен, прежде чем я наказал его за то, что он мне перечил.

Кайя тоже собиралась уходить, когда мой вопрос заставил ее остановиться:

— Мы можем поговорить секунду?

По тому, как она втянула воздух, я мог сказать, что она пока не хочет со мной разговаривать, но я никогда не уклонялся от конфронтации и не собирался начинать сейчас.

— О чем ты хочешь поговорить? — спросила она.

О чем я действительно хотел поговорить, так это о ее зудящей заднице и о том, что произошло между нами в кабинете полчаса назад, но я выбрал более мягкий подход.

— Что ты сказала Найлу?

Маленький треугольник образовался между ее бровями, и она смотрела на мой локоть, когда ответила:

— Ему не нужно было, чтобы я ему что-то говорила — ему нужно было, чтобы я слушала.

— Хорошо, и что он мог сказать в свое оправдание? Или угроза другим палкой считается нормальным поведением на Родине? — Мой вопрос был задан для того, чтобы спровоцировать ее посмотреть мне в глаза, и это сработало.

— Если хочешь знать, Найлу нелегко приходится с твоими мальчиками. Я думаю, что эта ветка была его отчаянной попыткой показать им, что он не так слаб и беспомощен, как они, кажется, думают, — сказала она и вызывающе вздернула подбородок.

— Ты хочешь, чтобы я поговорил с ними об этом? — спросил я.

Нерешительность светилась в ее глазах, когда она переводила взгляд с меня на Марко и обратно.

— Это зависит от обстоятельств. Что ты подразумеваешь под разговором? Я не хочу, чтобы ты наказывал их, если ты это имеешь в виду.

— Почему нет? — спросил я. — Я не терплю хулиганов, а ты?

— Нет, я не знаю. — Она откинула волосы назад, и я почувствовал в ней усталость. Кайя устала спорить со мной, и эта порка истощила ее, но она не была готова сдаться в ближайшее время. — Но я не верю, что Найл чему-то научится, привлекая более крупного хулигана, чтобы победить других хулиганов. Я считаю, что наша задача состоит в том, чтобы дать ему руководство, чтобы он мог сам решать свои проблемы.

Я прищурил глаза.

— Ты хочешь сказать, что я тоже хулиган?

Ее бровь приподнялась идеальной дугой, но она ничего не сказала.

— Нет, серьезно, — сказал я. — Когда ты упомянула более крупного хулигана, ты имела в виду меня?

У маленькой женщины хватило смелости посмотреть мне прямо в глаза и сказать:

— Конечно, о ком еще я могла говорить?

— Леди, а у вас есть немного наглости, — мой тон был низким и нетерпеливым, но Кайя, казалось, не обращала внимание на это.

— Я верю в силу ролевого моделирования, и поскольку я не хочу, чтобы мои ученики били других учеников, я бы никогда не ударила их сама, — спокойно сказала она.

— Верно, ты скорее заговоришь их до смерти, чем сделаешь то, что должно быть сделано. — Я указал на детей, разбросанных по всему лугу и вокруг линии деревьев. — Каждый из этих мальчиков Севера был наказан в какой-то момент своей жизни, и это не причинило им вреда. — Я усмехнулся, ненавидя то, что она так явно чувствовала свое превосходство над нами. — И прежде чем ты скажешь, что я не знаю, о чем говорю, позволь мне напомнить тебе, что я также вырос в этой стране. Я получил свою долю наказаний.

— Да, я тоже, — поддержал меня Марко.

Кайя оглядела нас на секунду, прежде чем сделать свой голос бархатисто-мягким и заговорила:

— Я сочувствую вашим страданиям в детстве, но теперь вы взрослые мужчины, и хотя мужчины, которые воспитывали вас, не знали ничего лучшего, я здесь, чтобы предложить вам советы о том, как воспитывать детей более современным и эффективным способом.

Мои ноздри раздулись, и я опустил брови.

— Теперь ты просто пытаешься снова затеять ссору, — обвинил я ее.

— Я не пытаюсь затеять с тобой ссору, Арчер, но я буду оспаривать твои античные взгляды на мир в любой день недели, если почувствую, что они вредны для детей.

Я сделал шаг ближе, выпятив грудь в явном доминировании. По тому, как ее глаза расширились, и она затаила дыхание, я мог сказать, что Кайя была напугана, но она стояла на своем.

— Так что ты собираешься делать? — тихо пробормотал я: — Ты собираешься задирать платье и наклоняться ко мне каждый раз, когда какого-то ребенка будут шлепать?

Удар в голень причинил мне адскую боль и заставил меня подпрыгнуть на одной ноге, ругаясь на нее.

— Что? Тебе это не понравилось? — Она наклонила голову и моргнула, глядя на меня. — Мне так жаль, я думала, что именно так ты выражаешь «иди к черту» на своем родном языке.

— Ты тут произносишь громкие речи о ненасилии, а потом сама меня пинаешь? — Я морщился и потирал голень.

— Я думала, ты предпочитаешь это вместо того, чтобы я до смерти надоедала тебе своими словами. — Кайя бросила эти слова через плечо и потопала прочь, в то время как Марко смеялся рядом со мной.

Еще немного потерев голень, я выпрямился и ударил его по затылку.

— Не смей, бл*ть, принимать ее сторону.

— Я не принимаю. Но ты должен признать, что это было забавно. — Он все еще смеялся, когда дети прибежали обратно к нам, чтобы показать свои десять листьев.

Соломон и Мила вернулись первыми, и он быстро перечислил разные сорта, пока она тихо стояла рядом с ним.

— Это только девять, — отметил я и увидел, как блуждают глаза Соломона.

— Мила. — Я наклонился, чтобы заглянуть в ее прекрасные голубые глаза. — Соло позволил тебе помочь, или он все сделал сам?

Она заломила руки и нервно опустила глаза в землю.

— Я пыталась помочь, — тихо сказала она.

Снова выпрямившись, я посмотрел на Соломона.

— Предполагается, что это будет групповая работа. Как ты думаешь, чему научилась Мила?

Он пожал плечами.

— Я не знаю, — его взгляд продолжал блуждать по окрестностям и остановился на своей цели.

Повернув голову, я получил ответ на вопрос, почему он так спешил и не потратил время на то, чтобы сделать это вместе с Милой. Уиллоу. Красивая загорелая девушка медленно шла со своими длинными, подтянутыми ногами и пышными бедрами в нашем направлении, разговаривая со своим партнером Платоном. Ее каштановые волосы развевались на легком ветерке, и когда она откинула их назад, было легче увидеть ее зеленые глаза, искрящиеся смехом от чего-то, что сказал ей Платон.

Я сочувственно вздохнул и пока оставил эту тему. Честно говоря, это было чертово чудо, что такой мальчик, как Соломон, мог мыслить достаточно здраво, чтобы найти девять листьев с таким отвлекающим фактором, как Уиллоу.

— Марко, — позвал я. — Убедитесь, что у каждой группы есть десять разных листьев. Я встречу тебя в школе.

Он поднял руку, давая понять, что понял, и я побежал трусцой в том направлении, куда, как я видел, пошла Кайя.

С моим быстрым шагом я быстро догнал ее.

— Чего ты хочешь сейчас? — раздраженно спросила она, но продолжала идти по тропинке через лес, ведущей к школе.

— Ты должна что-то сделать с Уиллоу.

Кайя искоса взглянула на меня.

— Не мог бы ты выразиться более конкретно?

— Скажи ей, чтобы она прикрылась. Эти шорты, которые на ней надеты… — я сделал паузу. — Это чертовски отвлекает.

Кайя развернулась ко мне так быстро, что застала меня врасплох.

— Уиллоу — ребенок, Арчер, и если ты не можешь сосредоточиться, потому что она носит шорты, тогда ты гораздо более отвратителен, чем я думала.

— Эй, если ты обвиняешь меня в сексуальном влечении к двенадцатилетнему ребенку, то ты гребаная идиотка, — сказал я, защищаясь. — Я знаю, что она ребенок! Но она всего на полтора года младше Соло, и бедный парень не может сосредоточиться ни на чем другом, кроме того, где она, с кем она и могут ли они нравиться ей больше, чем он. — Я не сказал Кайе, что точно знал, насколько болезненной была эта ситуация. Я не хотел, чтобы она знала, что она была моей Уиллоу.

— Итак, он влюблен в нее. — Она пожала плечами. — Это пройдет.

— Я чертовски на это надеюсь, — проворчал я. — Но пока это не произойдет, ты можешь сказать ей, чтобы она прикрылась?

Кайя вздернула подбородок.

— Нет, я не скажу ей, чтобы она прикрылась. Уиллоу имеет такое же право носить шорты, как и любой другой ребенок в школе, и способность мальчиков концентрироваться не входит в ее обязанности.

Я нахмурился на нее.

— Как я должен работать с тобой, когда ты такая упрямая?

— Упрямая? — ее глаза расширились. — Я отошла в своих идеологиях, чтобы приспособиться к твоим методам обучения. Я остаюсь в стороне, когда ты кричишь на детей, и я участвую в тренировках по борьбе, несмотря на то, что это нарушает все, за что я выступаю. И то, как ты преподаешь математику, для меня совершенно нелогично, но я верю, что ты знаешь, что делаешь, поскольку твои мальчики, похоже, это понимают.

— Мой способ преподавания математики чертовски гениален.

— Может быть, но твое физическое наказание — нет! Это ужасно, и это ломает их дух. — Она говорила быстро и сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить. — Ты думаешь, что ты один идешь на все компромиссы здесь, не так ли?

— Потому что так и есть, — решительно заявил я.

Кайя издала звук разочарования.

— Не забывай, что я прошу тебя соглашаться с вещами, которые ты считаешь глупыми, в то время как ты просишь меня соглашаться с вещами, которые по большей части незаконны там, откуда я родом. Если я прошу тебя сделать шаг вперед, то ты просишь меня продвинуться на милю.

Я нахмурился, когда увидел, как дрожат руки Кайи.

— Хорошо, я признаю, что ты пошла на некоторые компромиссы. — Я подождал, пока она немного успокоится, прежде чем заговорить снова. — Но я не понимаю, почему для Уиллоу так важно не прикрываться, хотя бы немного.

— Это большое дело, потому что мы проводим этот эксперимент в надежде, что однажды мужчины Севера и жители Родины смогут жить бок о бок, верно?

Я кивнул.

— И что заставляет тебя думать, что женщины на Родине будут прикрываться, чтобы вы, парни, могли лучше сосредоточиться? — Она приподняла брови. — Мы заставляем этих десятерых мальчиков Севера пересечь границу и представлять всех мужчин Северных земель. Это означает, что мы хотим, чтобы они привыкли видеть девушек и женщин. Это единственный способ для них научиться контролировать свои мысли и, что более важно, свое поведение.

— Хорошо, ты права, но если ты не видишь, что происходит между Уиллоу и Соло, то ты слепа, как крот.

— Что такое крот? — спросила она, но повернулась и снова пошла. — Неважно, я не хочу знать.

— Это слепое животное, которое живет под землей; у вас, вероятно, их там нет, где ты живешь, но здесь у нас…

Она прервала меня.

— Мне все равно.

— Но что мы будем делать с Уиллоу и Соло? — я спросил.

— Что ты имеешь в виду?

Я подбежал к ней.

— Я не думаю, что ты понимаешь, насколько серьезна ситуация.

— Тогда просвети меня.

— Если Соло прикоснется к Уиллоу, ему может грозить смертный приговор, — твердо сказал я.

— Определи, что ты подразумеваешь под «прикосновением», — сухо сказала она. — Дети массируют друг друга, а это значит, что они прикасаются друг к другу каждый день.

— Я знаю, но я имею в виду, если он прикоснется к ней неподобающим образом.

— Определи, что ты подразумеваешь под «неподобающим».

Я терял терпение.

— Да ладно, Кайя, ты знаешь, что я, бл*ть, имею в виду.

— Ты имеешь в виду, если он ее отшлепает? — сардонически спросила она. — Или ты имеешь в виду, если он поцелует ее?

Я застонал, но не успел ответить, как она продолжила.

— Почему у меня такое чувство, что этот разговор вообще не о Уиллоу и Соло?

Закатив глаза, я язвительно ответил.

— Я не влюблен в тебя, если ты на это намекаешь.

— Это хорошо; тогда у тебя не будет проблем с концентрацией внимания.

— Я никогда не говорил, что будут.

Мы были почти у школы, и я заметил Магни снаружи, который шел на руках.

— Надень рубашку, — усмехнулся я ему, проходя мимо.

Крупный мужчина вскочил на ноги и отряхнул руки. Его лицо было красным, что говорило мне о том, что он уже некоторое время ходил на руках. Это было обычное упражнение для развития силы и равновесия верхней части тела.

— В чем твоя проблема? — спросил он и взял флягу с водой.

— Дело не в тебе, — сказала Кайя Магни и указала на его обнаженный и нелепо раскрасневшийся торс. — Просто Арчеру трудно сосредоточиться, когда люди не прикрыты.

Магни с любопытством посмотрел на меня.

— О чем она говорит?

— «Она» стоит прямо здесь и может сама за себя ответить, — раздраженно сказала Кайя. — И то, что мы обсуждаем, — это тот факт, что Арчер думает, что Соло и другие мальчики не могут сосредоточиться, потому что Уиллоу — красивая девушка.

— Дело не только в Уиллоу, — указал я.

— Да, я согласен с Арчером в этом вопросе, — сказал Магни и вытер пот со лба.

— О боже, если чуть что, разве вы двое внезапно не становитесь лучшими друзьями и не соглашаетесь во всем. Думаю, мне больше нравилось, когда вы ни в чем не могли прийти к согласию. — Кайя вздохнула.

— Да, но не надейся на это, — рассмеялся Магни. — Я все еще не собираюсь заниматься сексом втроем.

Как раз в этот момент звук дрона заставил меня поднять глаза. Прикрывая глаза от солнца, я наблюдал, как Финн посадил свой беспилотник и вышел, в то время как Магни выглядел очень довольным тем, что разозлил Кайю.

— Я все равно никогда не хотела этого ни с одним из вас, — настаивала она.

Он напряг мышцы.

— Ты так говоришь только потому, что тебе было бы неловко признаться, что у тебя есть сексуальные мечты о нас.

— У меня их нет!

— Привет, Арчер. — Финн широко улыбался и по-мужски обнял меня. — Что случилось?

— Ничего особенного, просто Магни отказывается исполнять фантазию Кайи о том, чтобы быть с двумя мужчинами.

Финн разразился искренним смехом.

— Не волнуйся, милая, — заверил он ее. — Тебе не нужен Магни, когда у тебя есть мы. — Он ударил меня тыльной стороной ладони в грудь. — Арчер и я можем позаботиться о тебе, верно, Арчер? — Он чрезмерно кивал мне, но мысль о том, чтобы делить Кайю с ним или с кем-либо еще, просто разозлила меня.

— Некоторые фантазии лучше оставить как фантазии, — сказал я и бросил на Кью тяжелый взгляд.

— Серьезно? Что, черт возьми, с вами не так, парни? — Финн раскинул руки и подошел к Кайе, стоя достаточно близко, чтобы потереться с ней плечом. — В отличие от моих соотечественников здесь, я был бы более чем рад предаться любой твоей сексуальной фантазии.

— Ты бы действительно это сделал? — Она театрально захлопала ресницами, глядя на него. — Это так любезно с твоей стороны.

— Ну, конечно, и, может быть, ты сможешь ответить мне взаимностью. — Финн наклонил свою голову ближе к ее и прошептал: — У меня есть одна фантазия, где мы полностью обнажены, а потом…

Я не мог расслышать остальное, но по тому, как Кайя покраснела, я мог только представить, какие извращенные вещи он шептал ей.

— Финн, держись на расстоянии и веди себя прилично, хорошо? — Магни окликнул своего друга.

— Все в порядке, — сказала Кайя мягким голосом. — Если ты серьезно и действительно хочешь мне помочь, то есть одна фантазия, которую ты мог бы выполнить прямо сейчас.

Финн выглядел так, словно только что выиграл турнир и вот-вот проведет первую брачную ночь.

— Например, прямо сейчас? — Он оглядывал нас. — Разве ты не хочешь пойти в какое-нибудь уединенное место, может быть, в хижину или в лес?

Магни подошел ближе, его поза предупреждала Финна, что, хотя они и были лучшими друзьями, Магни все еще был защитником Кайи; но она играла в какую-то игру, и Финн не знал ее так хорошо, как мы.

— У меня есть такая фантазия, — проворковала она. — Что придет большой сильный мужчина Севера и столкнет головы Магни и Арчера. Это было бы ооочень горячо.

Лицо Финна вытянулось, когда он понял, что она не собирается заниматься с ним сексом.

— Серьезно? — Он повернулся к нам. — Мы должны поговорить с Ханом о том, чтобы запретить женщинам издеваться над мужчинами подобным образом.

— Да, — я самодовольно улыбнулся ей. — Порка была бы хорошим наказанием.

Кайя вспыхнула красным и резко сменила тему.

— Полагаю, ты здесь, чтобы увидеть Уильяма?

— Так и есть, — подтвердил Финн.

— Пойдем, я отведу тебя, — предложил я.

— Спасибо. — Он подмигнул Кайе и одарил ее очаровательной улыбкой. — Но просто чтобы ты знала, предложение все еще в силе; если у тебя есть фантазия, а эти два болвана не справятся с задачей, ты можешь рассчитывать на меня.

— Спасибо, Финн. — Улыбка, которую она подарила ему, вызвала у меня желание ударить его, но я не хотел, чтобы она видела, как сильно это повлияло на меня, поэтому я спокойно подвел его к постели Уильяма.

Глава 12

Комфорт и страх

Кайя

Раздраженно вздохнув, я моргнула в третий раз, но моя читалка по-прежнему не переворачивала страницу. Устройство было сломано, и было сломано уже некоторое время, но мой быстрый переезд из Родины в Северные Земли был таким скоропостижным, что я не успела купить новую.

Я читала книгу по детской психологии, и мои веки становились все тяжелее, когда звук шагов в коридоре насторожил меня.

У нас с Арчером была ночная смена, и все дети уже должны были спать. Он был в своей комнате по соседству с закрытой дверью, в то время как я всегда держала свою приоткрытой на случай, если какой-нибудь ребенок затоскует по дому и будет нуждаться во мне.

Моя дверь слегка скрипнула, и я опустила электронные очки для чтения, убирая устройство, чтобы посмотреть, кто это был у двери.

— Кайя? — прозвучал тихий голос.

— Мила? — Я протянула руку, подавая ей знак подойти ближе. — Что случилось, милая?

— Я скучаю по маме, — воскликнула она, и я автоматически приподняла одеяло, точно зная, что ей нужно. Это был не первый раз, когда Мила нуждалась в дополнительном комфорте, и она быстро забралась ко мне в постель и уткнулась носом в мою мягкую пижаму. Все дети с Родины выросли в родительских домах, где ребенок мог найти утешение со взрослым. К сожалению, это не защитило их от жестокости жизни, и многие из них перенесли травмы из своего прошлого. Виктория потеряла всю свою семью во время торнадо, мать пренебрегала Рейвен, Ники была травмирована, увидев редкое зрелище насилия в раннем детстве, Уиллоу потеряла своего брата-близнеца, когда ей было три года, и выросла без основного родителя, так как никто ее не усыновил, и была Мила, которая потеряла свою маму в начале этого года.

— Все в порядке, — прошептала я и продолжила гладить Милу по спине. — Это тяжело, я знаю.

— Я так по ней скучаю, — повторила она.

— Ты хочешь поговорить о ней? — спросила я, потому что иногда, когда ей было грустно, это помогало.

— Не сегодня. — Она шмыгнула носом и тыльной стороной ладони вытерла слезы.

— Хорошо, я понимаю. — Я снова запечатлела поцелуй на ее светло-рыжих волосах. — Как ты думаешь, что бы сделала твоя мама, если бы она была сейчас здесь? — спросила я.

Мила подняла голову, чтобы встретиться со мной взглядом, ее губы дрожали от печали.

— Моя мама пела мне и позволяла мне спать с ней.

— Хочешь, я спою для тебя?

— Угу, — сказала она и положила голову мне на плечо.

Я крепче обняла ее и начала тихим голосом напевать колыбельную, чувствуя, как ее дыхание успокаивается, пока, наконец, она больше не плакала.

— Что происходит? — Арчер стоял у двери, наблюдая за мной и Милой, тесно прижавшихся друг к другу в моей постели.

— Мила скучает по своей маме, — объяснила я.

Я ожидала, что он сделает какое-нибудь негативное замечание по поводу этой ситуации, но он этого не сделал. Вместо этого он нерешительно стоял, как будто был загипнотизирован открывшейся перед ним сценой.

— Я позволю ей переночевать здесь сегодня, — добавила я.

Слегка покачав головой, Арчер покинул мою комнату.

— Мужчины никогда не позволяют нам спать с ними, — тихо сказала Мила. — Мне больше нравится, когда ты здесь.

— А как насчет Шелли? Она бы позволила тебе переночевать с ней, не так ли?

— Да, но в прошлый раз мне было грустно, что тебя здесь не было, а с Шелли уже спала Рошель.

— О, и что же ты сделала потом?

— У Магни была ночная смена, поэтому я разбудила его и попросила отвести меня к тебе в твою комнату.

Я нахмурила брови.

— И он отказался? — спросила я, уже предполагая худшее. Мое сердце немного разбилось при одной мысли об этой драгоценной девочке, такой полной горя, которую отвергли и велели вернуться в свою постель.

Она покачала головой.

— Магни сказал, что он сам поможет мне.

— Действительно? — мой голос слегка повысился от удивления. — И он это сделал?

Ее взгляд смягчился.

— Он вывел меня на улицу, но мы не пошли к тебе.

Я молчала, желая услышать, как Магни справился с подобной щекотливой ситуацией.

— Он рассказал мне о созвездиях звезд, и мы поговорили о том, как люди жили на этой планете тысячи лет и что происходит с нами, когда мы умираем.

— Магни говорил с тобой о смерти?

— Да, и он держал меня за руку, чтобы я не чувствовала себя такой одинокой.

Я представила себе гигантского мужчину, сидящего на скамейке перед школой, держащегося за руки с Милой и философствующего о жизни и смерти.

— И что потом?

— Потом он отвел меня обратно в постель, — улыбнулась она. — И он даже не разозлился, когда я поцеловала его в щеку.

— Ты поцеловала Магни?

— Да, я думаю, ему это понравилось, — сказала Мила и добавила грустным голосом: — Я не думаю, что он получает много поцелуев.

— Нет, я не думаю, что он их получает, — согласилась я.

— Может быть, поэтому он так часто ворчит? — размышляла девочка вслух.

— Может быть. — Я глубоко вздохнула и зевнула. — Как насчет того, чтобы немного поспать? Завтра нам предстоит долгий день.

Она кивнула и нашла удобное местечко у меня под мышкой, положив голову мне на грудь.

— Спокойной ночи, Кайя.

— Спокойной ночи, дорогая.

На несколько минут мы погрузились в молчание, пока она вдруг снова не заговорила.

— Знаешь, что мне сказал Магни?

— Нет.

— Он сказал, что мне повезло… — Мила сделала паузу. — …Его отец умер три года назад, но он не скучает по нему. Я не думаю, что его отец был очень хорошим человеком. Магни сказал мне, что мне повезло, что у меня есть мать, по которой я скучаю, ты знаешь, потому что это знак того, что у меня была мать, которая любила меня и стоила того, чтобы ее не хватало.

— Это хороший довод. — Я накрутила прядь ее волос на палец.

— Ты скучаешь по своей маме? — спросила она.

— Иногда, но я привыкла ее не видеть. Она певица и постоянно путешествует, что, наверное, и к лучшему, поскольку мы не во многом сходимся во мнениях.

— Но ты же любишь ее, верно?

— Конечно, — сказала я.

— Ей было грустно, что ты переезжаешь сюда?

— Ты могла бы так подумать, но моя мама всегда была предприимчивой и спонтанной, поэтому она не пыталась удержать меня.

— Когда я вырасту, я тоже хочу быть предприимчивой и спонтанной, — объявила Мила.

— Будь осторожна с этим, — предупредила я. — Я похожа на свою мать, и в последнее время это доставляло мне неприятности.

— Какого рода неприятности?

— Тебе не о чем беспокоиться, дорогая. — Я вздохнула. — Иногда я просто делаю что-то, не обдумав это до конца, потому что я захвачена моментом.

— Если ты сделала что-то не так, ты всегда можешь извиниться, — сказала Мила с мудростью одиннадцатилетнего ребенка.

— Я знаю. — Я снова зевнула. — Но прямо сейчас нам действительно нужно поспать.

— Я люблю тебя, — прошептала Мила, и от этого у меня внутри все растаяло.

— Я тоже тебя люблю, — тихо сказала я.

Пока девочка быстро засыпала, в моей голове бродили самые разные мысли. На Родине я никогда не была так близка ни с одним из своих учеников. Конечно, Рейвен занимала особое место в моем сердце, но я не жила ни с кем из своих учеников, и, конечно же, между нами не было слов любви. Но здесь я была и их учительницей, и заменяющей матерью.

Им было тяжело находиться вдали от дома, и для меня было действительно пустяком делить свою постель с ребенком, которому нужен был поцелуй в щеку и пара теплых рук, чтобы обнять его.

Правда заключалась в том, что я дорожила этими ночами так же сильно, как и они.

***

На следующее утро Арчер повел нас на трехмильную пробежку по лесу.

— Просто бегите вперед, я вас догоню, — крикнул нам Магни, когда мы уходили, но пятнадцать минут спустя я все еще не видела его.

Я задыхалась и ненавидела себя за то, что мои легкие казались на два размера меньше и что все дети, проходя мимо, бросали на меня жалостливые взгляды.

— Ты в порядке? — спросила Шелли. — Ты дышишь так, как будто у тебя какое-то респираторное заболевание.

Я перестала бежать, наклонилась, положила руки на колени и большими глотками втянула воздух.

— Я в порядке, — прохрипела я.

— Ты неважно выглядишь, позволь мне позвать Арчера.

Я запротестовала, но Шелли уже бежала вперед.

Было немного неловко, что я была в такой плохой форме, но в детстве я страдала от астмы, и я сказала себе, что мои легкие еще не полностью восстановились.

Убедившись, что я не собираюсь падать в обморок, я поднялась во весь рост и начала ходить туда-сюда.

Я больше не могла видеть никого из детей и решила, что большинство из них, вероятно, уже на полпути к школе.

Меня напугали звуки, доносившиеся сзади. За громким ревом последовал еще один, и единственное, о чем я могла думать, — это о двух медведях, дерущихся за территорию.

Я никак не могла убежать от медведя, когда мои легкие все еще сжимались от спазмов, но поскольку я не могла видеть медведей, я решила, что у меня есть время спрятаться.

Разворачиваясь, я начала искать дерево с достаточно низкими ветвями, чтобы я могла на него взобраться. Вот!

Я заметила большую сосну и заставила свое уставшее тело бежать, спасая свою жизнь.

Еще один рев заставил меня поспешно взобраться на дерево, хватаясь за ветки, не обращая внимания на царапины, которые я получила на руках, и молясь, чтобы Арчер был прав, когда говорил, что здешние медведи не едят людей.

Мертвой хваткой вцепившись в ствол дерева, я держалась, выискивая глазами хоть какие-нибудь признаки медведей.

Что, если они отправятся за детьми? Мое и без того колотящееся сердце пропустило удар, и с адреналином в качестве топлива я переместила себя в положение, в котором я могла получить доступ к своему браслету и позвать на помощь.

Браслет проецировал лицо Арчера над моим запястьем, и я знала, что он тоже меня видит.

— Ты в порядке? Шелли сказала, что тебе нужна помощь.

— Тссс… — приложив палец к губам, я заставила его замолчать. — Тихо, — прошептала я. — Я на дереве, прячусь от медведей.

— Ты шутишь! — его голос звучал неверующе.

Я покачала головой, мои глаза все еще со страхом блуждали по окрестностям.

— Черт! — пробормотал он. — Ты же знаешь, что медведи — отличные скалолазы, верно?

— Правда? — на этот раз я не шептала. Это прозвучало как тихий вскрик.

— Я иду, просто скажи мне, где ты.

— Откуда мне знать? — захныкала я. — Где-то в лесу, на большой сосне. — Слезы навернулись мне на глаза, и я затаила дыхание, когда услышала приближающийся шум. — Быстрее! — прошептала я отчаянно.

По тому, как дрожало изображение Арчера, я могла сказать, что он бежал.

— Пришли мне свое местоположение, — приказал он.

— Я не знаю, как это сделать, я не очень хорошо разбираюсь в технологиях.

Из него вырвался поток ругательств, но я была слишком занята, глядя в направлении шума, чтобы обращать на это внимание, и тут я увидела это: большой черный медведь трусцой бежал в мою сторону.

Как любой здравомыслящий человек, который прячется, я знала, что нужно сохранять спокойствие и молчать, но, к сожалению, мой мозг временно дал сбой, и громкий крик чистого ужаса вырвался из глубины моих напряженных легких.

Это привлекло внимание медведя. Он остановился, встал на две лапы и посмотрел прямо на меня маленькими блестящими черными глазками. То, как он откинул голову назад и втянул носом воздух, заставило меня снова закричать.

Пока медведь медленно подходил ближе, чтобы разобраться, я забралась повыше на дерево, мои руки теперь так вспотели от страха, что я боялась, что не смогу удержаться.

Было заманчиво закрыть глаза и притвориться, что этого не происходит, но я была в режиме выживания и не сводила глаз с огромного медведя.

— Я одна из хороших людей, — сказала я ломким голосом. — Там, откуда я родом, мы не причиняем вреда животным. Ты не ссорился со мной, так что просто уходи.

Медведь обнюхал дерево, прежде чем снова встать на задние лапы, положив свои большие лапы на ствол дерева.

Мой плач усилился, и, посмотрев вверх, я поняла, что не могу подняться выше, иначе ветви не будут достаточно сильными, чтобы удержать меня.

«Медведи — отличные скалолазы», — слова Арчера крутились у меня в голове.

Я огляделась в поисках чего-нибудь, что можно было бы бросить в медведя, когда он начал подтягиваться за свои когти. Но ветки, сосновые шишки и громкие крики не отпугнули зверя. У него была только правая задняя нога на земле, когда Арчер, наконец, добрался до нас.

Очевидно, он бежал, потому что его грудь поднималась и опускалась в такт дыханию, а лицо было красным, как перец чили.

— Оставайся на месте, — крикнул он мне, как будто у меня была возможность пойти куда-нибудь.

Я с трудом сглотнула и почувствовала головокружение, когда медведь повернулся к нему лицом.

— Будь осторожен, — мой голос сорвался, и мне показалось, что у меня в горле второй раз забилось сердце. Я бы никогда не простила себе, если бы что-то случилось с Арчером, когда он пытался спасти меня.

Арчер не сводил глаз с медведя и отошел в сторону, чтобы поднять с земли большую палку. Держа палку перед собой, он начал реветь и кричать, становясь большим и угрожающим.

— Убирайся отсюда, убирайся!

Медведь раскачивался из стороны в сторону, прежде чем броситься на него.

— Эй, прекрати это! — крикнул Арчер медведю и высоко поднял руки. — Не заставляй меня причинять тебе боль.

Медведь повернул налево и остановился вне досягаемости Арчера, издавая глубокие гортанные звуки, которые показались мне похожими на чей-то рев под водой.

Взрывным движением Арчер бросился вперед, потрясая палкой перед собой.

— Я сказал, убирайся нах*й.

На этот раз медведь сделал это, и я вздохнула от облегчения.

Пока медведь все еще убегал, Арчер бросил ветку на землю и посмотрел на меня.

— Ты что, не слушала ничего из того, что я рассказывал тебе о медведях? — спросил он, взмахнув обеими руками в воздухе. — Не убегай, не прячься, бл*ть, на дереве и не кричи, как девчонка.

— Я была напугана, — защищалась я.

— Я понимаю, но ты не можешь показывать им свой страх. Черные медведи пугливы, и их легко отпугнуть. Ты становишься большой и угрожающей и показываешь им, кто здесь главный.

— Не кричи на меня, — заорала я и попыталась успокоить свое бешено колотящееся сердце, делая глубокие вдохи. — Если бы ты не подоспел, он бы забрался сюда и растерзал меня.

— Он? — Арчер наклонил голову. — Это была маленькая самка, и ей, вероятно, было просто любопытно посмотреть, что ты там делаешь. — С улыбкой он добавил: — Может быть, она подумала, что тебе нужна помощь.

— Очень смешно.

— Ты вообще можешь слезть с этого дерева? — спросил Арчер, и новая волна страха накрыла меня, когда я посмотрела вниз и поняла, как высоко я нахожусь.

— Мне страшно, — призналась я.

— Все будет хорошо, просто хватайся сначала за одну ближайшую ветку, потом за другую.

С помощью серии инструкций Арчер медленно повел меня на три ветки вниз.

— Эй, все в порядке?

Мы повернули головы и увидели бегущего к нам Магни.

— Я слышал крики.

— Кайя встретила маленького медведя, — сухо объяснил Арчер. — Я спугнул медведицу, но, к сожалению, Кайя успела забраться на это дерево до того, как я добрался сюда.

— Это был не маленький медведь. Он был огромным и очень агрессивным, — отметила я.

Магни нахмурился и посмотрел на Арчера.

— Мне нужно найти его и убить?

— Нет. — Арчер покачал головой. — Это была просто маленькая любопытная самка.

Двое мужчин обменялись взглядами.

— Ты уверен? — спросила я.

— Да, я уверен.

— Но я услышала рев — вот почему я спряталась на дереве. Конечно, они рычат только тогда, когда агрессивны.

— Черные медведи не рычат, — сообщил мне Арчер.

— Тогда как я должна называть звуки, которые он издавал?

— Тебе следует меньше беспокоиться о том, какие звуки он издавал, и больше о том, как слезть с этого дерева.

— Но я боюсь, — сказала я и поискала безопасное место, куда бы поставить ногу.

— О, черт возьми, — у Магни не было такого терпения, как у Арчера, и вместо того, чтобы помочь мне снизу, он быстро забрался туда, где я была. — Просто делай, как я тебе говорю, — сказал он и показал мне, куда именно ставить ногу и за какую ветку держаться. С его помощью я спустилась вниз менее чем за две минуты.

— Спасибо, — сказала я и вытерла руки. — Я благодарна вам обоим.

— Ты сможешь бежать, чтобы вернуться в школу? — спросил меня Магни.

— Я так не думаю. Может быть, я и могу бегать трусцой, но я ни за что не смогу угнаться за вами двумя, если вы начнете бежать на полной скорости.

— Я побегу с тобой, — предложил Арчер и повернулся к Магни. — Я прослежу, чтобы она благополучно вернулась в школу.

Мой большой защитник колебался, и я подумала, что это потому, что он знал, как сильно я невзлюбила Арчера после порки.

— Кайя, ты хочешь, чтобы я остался с тобой, или ты не против пробежаться с Арчером? — За последний месяц Магни успокоился и уже не давил на меня так сильно, как раньше.

Благодарная за то, что я пережила свою встречу с медведем, и благодарная за то, что Арчер пришел мне на помощь, я помахала рукой Магни.

— Все в порядке, беги сколько хочешь, — заверила я его.

— Отлично. — Магни взлетел с грацией пантеры, перепрыгивая через бревна и исчезая со скоростью, за которой я никогда не смогла бы угнаться.

— Мне жаль, что тебе пришлось вернуться за мной, — сказала я Арчеру таким же дружелюбным тоном, как и в ту ночь, когда мы встретились. — Я сказала Шелли, что в этом нет необходимости, но это было до того, как медведь чуть не напал на меня, и теперь я благодарна, что ты вернулся, чтобы спасти меня. — Мы шли, и я была удивлена, что Арчер не пытался поторопить меня. Может быть, он все-таки не был таким грубым и ужасным.

— Почему ты позволяешь детям спать с тобой? — спросил он, меняя тему.

— Потому что мне не нравится мысль о том, что они будут плакать перед сном. Это ненормально, когда дети спят в своей школе на Родине, так что это новая ситуация для всех. Если бы они были дома, родители утешали бы их после кошмара или если бы им было о чем-то грустно.

— Но наши ученики не маленькие дети, они подростки.

— Я знаю, но не забывай, что многие из наших учеников с Родины пережили что-то травмирующее и будут более чувствительными, чем другие дети.

— Значит, ты позволила бы любому из них спать в твоей постели, если бы им было грустно и им снился кошмар; даже мальчикам?

— Томми и Найлу всего десять и одиннадцать лет. Я даю им столько же любви, сколько и другим своим ученикам, но они в ней не нуждались.

Арчер приподнял бровь.

— А как насчет мальчиков Севера? Ты бы позволила им тоже спать в твоей постели?

Я начала бежать трусцой.

— Никто из них никогда не приходил ко мне за утешением, — сказала я пренебрежительно.

— Пока. — Арчер пристроился в моем темпе. — Но не забывай, что эти десять мальчиков тоже скучают по своим матерям.

Я бросила на него косой взгляд.

— Никто из них не помнит своих матерей.

— Расскажи мне, каково было расти с родителями, которые целовали тебя и души в тебе не чаяли? — спросил Арчер.

— Ну, это было чудесно, — ответила я. — Так и должно быть для всех детей.

Некоторое время мы бежали молча, потом он сказал:

— Знаешь, это занимает некоторое время.

— Что именно? — Я бросила на него косой взгляд, но Арчер смотрел прямо перед собой с настороженным выражением на лице.

— Чтобы маленькие мальчики перестали плакать, когда они впервые приедут сюда.

Я нахмурила брови.

— Ты помнишь, когда ты впервые приехал сюда?

Он покачал головой.

— Нет, не в конкретных деталях, но когда я учился на наставника, я два месяца работал в дошкольном учебном заведении. Именно туда прибывают малыши, и они остаются там, пока им не исполнится десять лет.

— Ты мне это говорил.

— Да, но я не сказал тебе, что происходит, когда мальчики впервые появляются там.

— Что происходит? — спросила я с неприятным ощущением в животе.

— Это действительно немного душераздирающе, потому что они такие маленькие, и они будут пытаться прикоснуться к каждому взрослому, которого увидят, я думаю, стремясь к общению и любви.

Печаль в его голосе заставила волосы у меня на затылке встать дыбом.

— Нам сказали не брать их на руки, не целовать и не утешать их физическим контактом.

— Почему нет?

— Потому что нам нужно было ужесточить их, — сказал он как ни в чем не бывало. — Это правило доставило мне много неприятностей, но в конце концов я придумал способ побороться с ними ради забавы и украдкой обнять их. Тем не менее, после двух месяцев работы я понял, что хочу работать со старшими мальчиками. Мне не нравились все эти слезы.

— Но как насчет чувствительных мальчиков? Есть же и такие.

Арчер выдохнул воздух.

— Есть, но, как я уже сказал: мы ужесточаем их. Со временем они учатся проглатывать свои слезы, страхи и потребность в прикосновениях.

Какое-то время мы просто бежали бок о бок, мое сочувствие делало невозможным не плакать внутри из-за всех маленьких мальчиков, которые плакали, пока не уснули, и прятали свою боль за храбрыми лицами.

— Итак, после трехлетнего возраста у мальчиков на самом деле нет никакого физического контакта, кроме драки, не так ли? Я нахожу это самой печальной вещью на свете. Человеческое прикосновение было такой жизненно важной частью развития любого ребенка. Неудивительно, что мужчины Севера выросли негибкими, неразумными и склонными к конфронтации.

Он пожал плечами.

— Я полагаю, что для всех это по-разному. Я помню, как обнимал друзей, которым было грустно, и получал объятия в ответ. Для тех, кому посчастливилось завязать глубокие дружеские отношения, я думаю, что прикосновения — это часть этого, хотя обычно они грубее, чем то, к чему вы привыкли.

С переполненным сердцем я замедлила ход и остановилась.

— Я чувствую, что у тебя украли что-то очень ценное.

Арчер тоже остановился и оглянулся на меня.

— О, да?

— Да. — Я сделала пять шагов, чтобы встать перед ним. — Тебя забрали у людей, которые любили тебя, и хотя ты этого не помнишь, когда-то ты сам был тем одиноким маленьким мальчиком, жаждущим прикосновений и общения. Я думаю, что у тебя украли любовь в твоей жизни.

— Возможно, но трудно что-то потерять, если у тебя этого никогда не было, — прагматично сказал он.

— Полагаю, это правда, — мягко согласилась я с непреодолимой потребностью влить в него частичку тепла, которого ему не хватало в своей жизни. Я могла забыть о раздражении и разочаровании, которые испытывала из-за него, достаточно долго, чтобы увидеть Арчера таким маленьким мальчиком, каким он когда-то был: грустным, испуганным и лишенным любви. Приподнявшись на цыпочки, я обняла его за шею.

Сначала Арчер напрягся, и я могла понять, почему он был в замешательстве, поскольку я избегала его, насколько это было возможно, после унизительной порки, которую он устроил мне неделю назад.

— Все в порядке, я просто хочу обнять тебя, — прошептала я.

Наконец, его руки обвились вокруг моей поясницы, он притянул меня ближе и зарылся головой в мои волосы.