Настоящие имена

3. Ло У Шынь

— Пока не забыл… отдай это Лотари. — Кидает на стол розовую папочку, на которой написано «Ло У Шынь».

Точно. Ло У Шынь.

— Точно отдать? — смотрю на папочку с подозрением. — Ты уверен?

— Уверен.

— Мне сказать, что я её спиздил?

— Да.

— Окей. А что там? Можно посмотрю?

— Смотри, но там нет ничего интересного.

— О-о-о… — ухмыляюсь понимающе. — А ты коварный мужик. Решил устроить Лотари подставу?

Арди не отвечает, кажется, второй оргазм подряд лишил его желания со мной болтать, но я не в обиде. Мне было приятно, да и свою порцию болтовни от Арди я всё же получил. Правда кончить рыжий говнюк так и не разрешил, да и с тощим обсосом придётся разбираться. И с Лотари.

Одеваюсь и выхожу из камеры к пацанам. Слава богам, Глиф в наличии.

Сажусь рядом и кидаю на стол мешочек с алмазными угольками.

— На меня раздаём, девочки.

— Девочка тут только ты, золотце… — ухмыляется Дальц.

Мужики ржут, а я закатываю глаза.

— Однако выебут сейчас вас. Кто выебет? Я. Раздавай, Гондонио, сейчас буду вас всех на бабки кидать.

— Ой, как заголосил-то после члена в попке, — ржёт Глиф, и мы многозначительно переглядываемся. Он с выражением «только попробуй чё вякнуть», а я с — «ты-то не понаслышке знаешь».

— До отбоя полчаса, дамы, — сообщает Мод. — Раздавай на красоточку, нам нужны её алмазики. Успеем как раз облегчить ей кармашки.

— А ты так уверен, что облегчишь мои кармашки? — Играю бровями, принимая розданные Джеромом карты. Я бы ему не доверял, но что делать.

— Думаю, ты нормально облегчиться не сможешь, так что нужно с тебя хоть за счёт угольков вес снять, — говорит Мод, глядя в свои карты. — Отблагодаришь потом. Можно ротиком.

— Блять, ёбаные гении, — бурчу я, когда мужики отсмеиваются. — Подраться со мной хотите или чё, я не понимаю?

Сбрасываю Оливию. Ненавижу эту карту, она мне несчастья приносит.

— Маловат ты со мной драться, — равнодушно говорит Мод, закуривая солончак. После сигарет Арди запах солончака заставляет морщить нос. Всё. Совсем избаловал меня мой тюремный папик. — Но можем попробовать на ножах.

Представляю, как мне в бок входит острозаточенное лезвие, и кривлюсь лицом.

— На палках давай. Но я бы и поборолся с кем-нибудь с удовольствием. У нас все фермеры раз в месяц собирались в центральной деревне. Ну, знаете, чтобы найти кого поебаться, продать ссаную кукурузу, бобы… но больше развлечения ради. Так вот, был у нас один амбар… — Делаю паузу, чтобы поднять глаза от карт и глянуть на пацанов. Те слушают, раскрыв рты, даже Джером, хотя искусством слога я владею так себе. Скорее искусством публично выебываться. — Туда сбредали все, у кого кулаки чешутся. Ограничение было одно. — Сдаю карту вслед за Глифом. — Возраст. Если нет восемнадцати — идёшь нахуй. Так вот, я как-то раз даже первое место занял. На меня тогда сразу три тёлки налипло, но это пиздец, скажу я вам, пацаны. Дальц, детка, дай затянусь… Спасибо. Так вот. Не берите в постель больше одной бабы, заебут, причём буквально.

— Ну да, — кивает Глиф. — Хуйня совет. Пойду возьму себе трёх баб. А лучше пятерых, ага. Тут же их так много, блять.

— Не, красоточка дело говорит. — Дальц сдаёт Вирга — хорошая карта, но уж больно дорого стоит. — У меня как-то было две сразу. Удовольствие так себе. Если у вас не два члена, конечно же.

— Ох, мне бы хоть полбабы сейчас… — вздыхает Мод. — И неважно: верхнюю часть или нижнюю.

Мы все ржём, а затем Джером меняет расклад.

— А че, Арди с вами не тусуется? — спрашиваю, опять отжав самокрутку с солончаком у Дальца. — В карты не играет, в жральню не ходит.

— А чё, ты уже соскучился? — хмыкает Глиф.

Я отдаю самокрутку обратно Дальцу. Хватит с меня.

— Мне нравится Арди, — говорю я, откидываясь на спинку стула. — Если бы ещё не ебал меня, вообще бы блеск был.

— А то мы не слышали, как тебе не нравится, когда тебя в жопу трахают. — От этого голоса меня всего передёргивает. Ебаный Тощий выходит из своей камеры, встряхивая мокрые руки. В целом, эту фразу мог сказать любой из мужиков здесь, кроме, возможно, Джерома, но именно у этого обсоса такое гнусное противное выражение на лице, что сразу понятно становится, что это не просто грубый тюремный подъёб, а настоящая предъява. — Весь у меня на пальцах так и вился: о, боги!

Тощий демонстративно закатывает глаза, имитируя удовольствие.

Я багровею от стыда и злости, но тут же успокаиваюсь. В голове зреет, может, тупой, но действенный план. Обсос ещё за свои слова ответит. Ещё жопу мою лизать будет. Если я позволю.

— Всё, блять, отъебитесь от красоточки, — внезапно вступается Глиф, хотя я и подозреваю, что интерес у него чисто шкурный. — И ты, Дин-Дон, садись, сейчас партию закончим…

Я подтягиваюсь на верхнюю полку на руках и блаженно вздыхаю. Спать пока не хочется, да и Арди что-то читает, поэтому решаю немного доебаться. Из списка тем, которые хочется обсудить с рыжим, выбираю самую нейтральную и свешиваю голову вниз.

— Слушай, а чего это Джером такой э-э… пришлёпнутый?

Арди поднимает глаза.

— Кажется, он с детства такой. — Снова обращается к книге и переписывает страницу. — А почему ты спрашиваешь?

Я удивляюсь.

— Как это почему… Ты в камни играть умеешь?

— Умею.

— Давай сыграем, всё равно не спишь. — И добавляю для надёжности: — Я тебе расскажу что-нибудь. Поинтереснее, чем книжка твоя.

Арди думает, но в итоге соглашается, что ожидаемо: я умею раскрепостить даже самых интровертных особей этой вселенной.

Обезьяной спускаюсь к нему на койку, которую уже воспринимаю почти как свою (меня же на ней шпёхали, конечно), достаю доску и раскладываю камушки.

— Белые или чёрные? Стой, не отвечай. Я за белые.

Арди молча садится, как и я, скрестив ноги.

— Так вот, — продолжаю я. — Джером реально странный на мой взгляд. Постоянно выдаёт какую-то дичь. Глиф ржёт, что это просто такой юмор чёрный, но я думаю, Глиф его покрывает. — Все камушки на месте, и я смотрю на Арди.

Арди глядит в ответ изучающе. Пока он занят разглядыванием моего прекрасного лица, делаю ход.

— Почему бы тебе не спросить у него самого? — Арди тоже делает ход.

— Страшно. — Смеюсь и двигаю свой белый камушек. — А Тощий? Он у тебя чем занят?

— Дин? — Арди приподнимает брови. — Он посыльный.

— Ясно. — Киваю. Вспоминаю, как Тощий разрабатывал меня по приказу Арди и морщусь. — А ты… ты же им не сильно дорожишь? — спрашиваю, а сам поглядываю исподтишка.

— Что ты задумал? — Арди даже не отрывается от доски.

— Ничего. Просто… интересно. Я любопытный.

— Очень любопытный, — хмыкает Арди, двигая один из чёрных камушков. — Если узнаю, что Дин подох с заточкой в печени, ты у меня попляшешь.

— Я и так у тебя пляшу! — Я возмущённо вскидываю руки. — Снизу пляшу, сверху пляшу… под каким-то обсосом пляшу. Ещё сейчас с Лотари плясать… Боюсь, плясалка отсохнет!

— Мы с тобой ещё игрушки из ящика не пробовали, — напоминает Арди.

— Боги! — ужасаюсь я и делаю плохой ход.

— Как тебе, кстати, понравилось сверху?

— Неплохо, — отвечаю, восстановив самообладание. — Но когда ты делаешь всю работу, конечно, приятнее.

— Что же… — Лицо Арди расплывается в усмешке. — После нар пойдёшь себе искать актива вместо девушки?

Нисколько не обижаюсь на его приколы.

— А я думал об этом, — отвечаю серьёзно. — Но знаешь, что меня заводит больше?

— О, поделись со мной. Твой ход.

— А ты бы хотел, что бы я поделился, да? — Хихикаю, продвигая белый камушек. Я выбрал стратегию одиночки: один камушек мобильный, а остальные просто защищают позиции, но скоро Арди съест моего авангардного игрока, поэтому нужно продвигать кого-то на подмогу. — Своей фантазии не хватает?

— Вдруг мне понравится твоя? — Арди задумывается, почёсывая рыжую щетину.

Я предвкушающе облизываю губы, представляя всё в мельчайших деталях.

— Я думаю, что не пойду, как обычно в бар. — Я медленно двигаю своего второго одиночку к первому. — Я возьму корабль и слетаю в Роминди. Там я прогуляюсь по кампусу вблизи языкового крыла. Я буду красивым. Я буду типичным плохим парнем с кобурой на поясе и драной футболкой. Я отыщу её. Самую стеснительную девчушку из всех. Возможно, даже странную одиночку. Она будет потрясающе милой, когда я буду настаивать. Она будет пытаться выключить свет, прежде чем раздеться. Но я не дам ей. Я буду мучить её и найду самые чувствительные местечки. А потом я дам ей в руки искусственный член. Она будет бояться и краснеть, но засунет его в меня. И оставит…

— Она стянет тебе яйца шнурком, и свяжет руки за спиной, чтобы ты не мог кончить, а мог только умолять её о разрядке. А потом ты будешь долго ублажать её своим болтливым язычком, оргазм за оргазмом. Потом. Если ты будешь послушным мальчиком… она разрешит тебе подрочить.

Мы сталкиваемся взглядами, и я чувствую, что готов дать ему ещё раз. Возможно даже с этими самыми шнурками. Он так и не позволил мне кончить в последний раз.

— О, так я был плохим мальчиком сегодня? — спрашиваю, лукаво ухмыляясь.

— У тебя ещё будет множество попыток, чтобы оправдаться. Ты проиграл.

— Молодец. — Похвалил Лотари, осматривая грёбаную папку с выражением влюблённого идиота на лице. Даром что ли мужик закончил целых три направления в одном из лучших университетов галактики? Всё равно, дебил дебилом. Повёлся, как дурак.

Арди мне велел прийти к Лотари именно в это время, и я понимаю, почему. В часы созвона все идут болтать по связи с близкими, даже, кажется, Арди, поэтому украсть у него папку и принести его сопернику, пока никто не может этого заметить — логичный вариант. То, что я в это время хотел звякнуть маме, никого не волновало. Кроме меня и мамы. Прости, мам. Я куплю тебе самый крутой букет, когда выйду. Честно-честно.

Пока Лотари дрочит на свою папочку (точнее, на папочку Арди), я тихонько двигаюсь к выходу из камеры, но мой маневр не остаётся незамеченным.

— Ник, — хрипит Лотари. — Ты куда это собрался?

— Э… да так. По делам. — Мысленно стучу себе по лбу. По каким ещё, блять, делам?! Не мог что ли нормально ответить?! А ещё Лотари дебилом называл…

Кажется, Лотари мыслит примерно в том же направлении.

— Ладно тебе, красоточка. Останься, сыграй со мной в карты. Арди ещё нескоро вернётся, не бойся.

Не хочу я с ним в карты играть.

Возвращаюсь в свой блок только к вечеру и сразу иду в общие душевые, надеясь там с кем-нибудь пособачиться. Грёбаный Лотари съел мне весь мозг, и я хочу отыграться.

Если честно, я слепо надеюсь застать в душевых Тощего обсоса и, желательно, одного, однако мне не везёт. В парах от горячей воды я вижу множество мужских жоп всех форм и размеров, но не той, что нужно, поэтому скриплю зубами и иду в зал. Тощий пусть радуется отсрочке, сегодня сниму пар без его участия.

В зале кучкуются Глифф, Дальц, Мод, Тощий и Гэри. И, как ни странно, Арди. Они все о чём-то увлечённо болтают, лениво тягая железо. Глиф как всегда ржёт, Мод как всегда выёбывается, Тощий как всегда обсос, а Арди как всегда больше молчит и слушает, однако его редкие комментарии сопровождаются всеобщим уважительным вниманием.

Я молча бреду к арсеналу и выбираю цетрийскую боевую палку. Баланс просран, форма так себе, но знакомый вес и текстура приятно пьянят. Ностальгия касается груди и свербит где-то под ложечкой. Дома мы все такими дрались, стоя на арене под светом неоновых ламп.

— Привет, — здороваюсь с ребятами и Арди и залихвацки закидываю палку на плечо. Больше красуюсь, конечно. Заодно и волосы откидываю назад небрежным движением головы. Перед кем выёбываюсь — непонятно. Перед Арди светить личиком — себе дороже, перед Тощим… тот и так знает, насколько я круче, перед Глифом — и без того уже глазами сожрал… Тыкаю палкой Мода в плечо. — Давай, старикашка. Ты мне, кажется, обещал навалять.

Ребята кто ржёт, кто подбадривает и улюлюкает. Молчат только Арди и обсос. Первый — потому что он по жизни тихий, второй, видимо, оттого что понял свою грядущую судьбу, когда увидел меня с огромной дубиной наперевес.

Мод усмехается нахально и скрещивает руки на груди.

— Я что, совсем идиот с цетрийцем на палках драться? Принеси-ка сюда лирийские крестики, и я тебе наваляю так, что ты два дня до толчка ползать будешь.

— А не охуел ли ты? — парирую, хотя он, в принципе, не сказать, что неправ. — Давай что-то нейтральное… Глиф! Выбери нам оружие!

— Ножи. — Глиф кровожадно улыбается, отчего шрам на щеке кривит лицо.

— Нет уж, — возражает Мод. — Мне моя почка ещё дорога. На ножах я биться не стану, красоточка.

— Пф, — закатываю глаза. — Как будто я сам хочу лезвие в бочину получить…

— Кулаки, — внезапно подаёт голос Арди. Он сидит на скамье, немного потный. Волосы слегка потемнели и прилипли ко лбу, на груди небольшое пятно. А ещё я впервые вижу его при нормальном свете. У него действительно нет веснушек на лице, только морщины и давний стойкий загар. Импланты на свету очень выделяются, переливаются сигнально, как огни Рейнара, искусственного небесного тела, где я жил последние годы. — Деритесь на кулаках. Достаточно честно? Мод? — Мод кивнул. — Ник?

Землистые глаза смотрят на меня, и я запоздало отвечаю:

— Да.

Мы с Модом снимаем верхнюю часть формы и выходим на ринг. Я двести лет не дрался без палки или без пушки в руке, потому немного боюсь. Что будет, если Мод повредит мне лицо? Что будет, если он окажется слишком хорош?

Я даже не пытаюсь прогонять эти мысли, потому что они всё равно тонут в слепой ярости. Я принёс Лотари сраную папку, но Лотари меня не отпустил. Лотари заставил меня играть в карты и лапал меня за коленку, а затем потребовал доказать ему свою верность. И мне пришлось доказать, давясь его километровым хером и пуская сперму из ноздрей. Лотари — ссаная псина, и когда-нибудь…

Наша банда и многие другие заключённые, присутствующие в зале, подтягиваются посмотреть на представление. Я люблю быть в центре внимания, но на этот раз мне насрать. Потому что гораздо больше чужих взглядов я хочу, чтобы мой кулак вошёл в чью-то морду. И пусть это будет Мод, если Тощий, а особенно Лотари, недоступны для мордобоя.

— Ну что, красоточка? — Мод принимает стойку и скалит зубы. — Готов отхватить люлей?

Я не отвечаю. Не до того. Просто поднимаю руки и сосредоточенно наблюдаю за противником.

Мод ниже меня, но массивнее. Его стойка слишком классическая, чтобы я не мог заподозрить подвох.

Мы двигаемся, и я улучаю момент, чтобы сделать выпад. Мод уклоняется легко, мой кулак проходит в паре миллиметров от его тела, и мне приходится срочно ретироваться, чтобы не получить по открывшимся в ударе точкам.

И всё же я получаю. Удар проходит по касательной, неощутимо. Будь я немного менее ловким, этот козёл бы меня прилично задел.

Мы изучаем так друг друга ещё с несколько мгновений, за которые седые волосы Мода липнут ко лбу, а я ощущаю, как становится влажно внутри форменной футболки. Мод старается придерживаться классического стиля, но я уже почти уверен, что это наёбка. Считает меня лохом. Что ж. Я тоже умею играть.

Я ЛЮБЛЮ играть. Я притворяюсь менее ловким и менее отбитым, чем на самом деле. Парой движений стараюсь заставить Мода поверить в то, что дико боюсь за своё лицо. В целом, это правда, но теперь он будет целить только туда. Так или иначе.

Я оказываюсь прав.

Мод, этот хитрый хер, делает обманный маневр, делая вид, что целится в торс, а когда я уклоняюсь, бьёт в лицо.

Я ожидал чего-то такого, но не был готов, поэтому тяжёлый кулак всё же задевает скулу, которая мгновенно взрывается болью, но эта боль не доставляет дискомфорта. Я лишь утверждаюсь в своей холодной ярости. Синяк под виском меня не испортит, а вот пульсирующая боль приводит в состояние боевого экстаза.

Я часто использовал это своё качество раньше, дома и на Рейране, когда приходилось вступать в драку. Терпимая боль приводит меня в сосредоточенно-звериное состояние. Начиная этот бой, я хотел спустить напряжение, а не победить, но все эти взгляды на моей спине заставляют хотеть большего. Я хочу доказать всем, что я не просто красавчик с золотой дырой. Хочу, чтобы меня считали крутым.

Я использую этот удар по лицу, чтобы насадить Мода солнечным сплетением себе на кулак. Выпад получается мощным и неожиданным, но у Мода крепкое сложение, и он успевает блокировать мой второй.

Я смотрю в его дикие красноватые радужки всего мгновение, которое кажется вечностью, перед тем как вцепиться в крепкие плечи и, сделав подсечку, повалить на пол.

А Мод определённо тяжелее… Успеваю пару раз зарядить ему по торсу и в лицо, когда он буквально отшвыривает меня с грудным рыком и бросается сверху.

Я уворачиваюсь, пытаюсь повалить его снова, но козёл второй раз на одну и ту же уловку не попадается, и я получаю по почкам.

В следующее мгновение уже корчусь в болевом.

— Ну что? — спрашивает Арди, наконец отложив свой вонючий ноутбук.

Я, который стоял и ронял капли пота на четвереньках, в позе тумбочки под его ногами, поворачиваю голову и смотрю на рыжую сволочь в упор. Скорее обижено, чем зло. Мне и так из-за него досталось, а он меня ещё и наказывает!

Буркаю в ответ:

— Что что?

Арди пинает меня в бок несильно, но попадает в синяк, и я вою, теряя равновесие и заваливаясь на пол.

— Да за что?! — тяну, глядя из-под мутных разводов: на глазах от боли выступили слёзы.

— Прости, не рассчитал. — Арди пожимает плечами и ждёт, пока я приду в себя. — Ползи сюда.

И я ползу. Ну а что делать?

Молча и зло кладу голову на его колено и смотрю в зелёные глаза тоже зло.

Арди большим пальцем касается уголка губ, покрасневшего и саднящего.

— Лотари. Судя по твоему лицу, всё прошло не очень удачно.

— О, для старого уёбка всё прошло просто замечательно! — закатываю глаза и хмурю брови. А затем снова прожигаю дыру в голове у Арди. — Я еле отбрехался, чтобы он мне в жопу не засадил! Сказал, что ты заметишь, а он такой: да Арди уже завтра не будет, а я что должен был ответить?! Нет, я не могу до свадьбы???

Арди смеётся, но я не разделяю его веселья.

— Это всё из-за тебя! Ты разве не обязан защищать своих сучек? Ты вообще понимаешь, что его слоновий хер даже в рот едва влазит?! Да у меня сперма знаешь откуда текла потом?!

— Знаю, — улыбается Арди. — Из носа.

— Да, блять! Ты мне сейчас по гроб жизни должен! Я, говорит, делиться не люблю! — передразниваю, кривя лицо. — Ты ведь знал, что он на меня полезет! Знал!

Арди ржёт, и мне остаётся только надеяться, что его голова всё же взорвётся. Я молчу, пока он не прекратит веселиться над моими приключениями, а потом бурчу тихо:

— Мне кажется, творожного пирога мало за такую херню, босс.

Арди смотрит на меня с интересом. Его рука задумчиво закапывается в волнистые пряди волос.

— Да, думаю, ты прав. Чего ты хочешь?

Я не раздумываю долго.

— Не отправляй меня больше разбираться с Лотари. Ты вроде говорил, что тебе картинка нужна. Верная подстилка и всё такое.

Повисло молчание. Арди что-то явно просчитывал, а я напряжённо ждал ответа.

— Я не думал, что Лотари так отреагирует, — ответил Арди наконец. — Но не могу обещать тебе, что ты не попадёшь в поганую ситуацию снова. Ты в тюрьме, если не забыл. На Аресе. Тут тебе не курорт, Яммет. — От звуков своего настоящего имени, произнесённого губами чужого человека, я морщусь, но Арди то ли не замечает, то ли ему на это плевать. — Я и не собирался использовать тебя, как обычного члена банды, однако случай подвернулся удобный, согласись? И ты хорошо справился, несмотря на то, что ситуация вышла из-под контроля…

— Вот только не надо меня задабривать, босс! Какой смысл был скакать к тебе под крылышко, если ебут меня все, кому не лень? Ты, Лотари, тощий твой обсос этот…

— Я правильно понял, что взамен за свои услуги ты хочешь неприкосновенности от других?

— Да!

— А необходимость лезть в дела и получать по почкам тебя не смущают?

— Нет! Стой… подожди… блять. — Я вздыхаю, понимая, что попался в какой-то заколдованный круг. — Слушай, тебя одного с твоими приколами типа «сиди и не выёбывайся» или «не кончай, а то уебу» мне по горло хватает. Я не хочу, чтобы меня насиловали всякие уёбки…

— Яммет, — произносит Арди ТЕМ САМЫМ голосом, отчего я мгновенно замолкаю и лишь смотрю на него во все глаза, пока он наклоняется ближе и приподнимает меня голову за подбородок. — Напомню тебе еще раз: ты на зоне. Да, ты в привилегированном положении из-за своей внешности, но это не значит, что ты сможешь вечно выходить сухим из воды. — Он отпускает мой подбородок и откидывается в кресле. — Я уже говорил. За твою лояльность я буду щедр к тебе. Поэтому, если тебе что-либо понадобится, можешь смело просить меня. Сегодня я не стану тебя трогать. Считай это подарком, потому что смотреть, как Мод берёт тебя на болевой… — Арди невесело скалится, — было интересно.

— У тебя встал, — я усмехнулся.

— Я тебе разрешал говорить?

— Нет, хозяин. Простите.

— Молодец. Хороший мальчик. — Арди неприятно треплет меня по щеке, как овчарку. — Тебе всё понятно?

— Да, хозяин. — Я тяжело и демонстративно вздыхаю, за что получаю пощёчину. Она довольно лёгкая, но ладонь Арди как раз задевает синяк на скуле, так что приходится закусить губу, чтобы не застонать.

— Я что-то плохо тебя слышу.

Я целую его руку, спокойно лежащую на подлокотнике старого кресла, и уже подобострастно выдыхаю:

— Да, хозяин. Спасибо, хозяин.

Арди смеётся.

— Какой актёр погибает… ладно, вали отсюда, ты мне надоел.

— Ага. — Понимаю, что «игра» закончена и отстраняюсь от его колен.

К отбою в коридоре собирается вся банда кроме Арди. Сдвигаются два стола, разжигается палка с красным солончаком, появляются стаканы и бутылки с разбавленным спиртом. Все садятся играть в карты.

Я оказываюсь бок о бок с ухмыляющимся, как всегда Глифом с одной стороны, и душно смолящим (даром, что палка горит) Дальцем — с другой.

Игра проходит шумно. Мне настолько весело и комфортно, что даже присутствие тощего гондона не смущает. Я выпиваю полстакана этого ядрёного пойла, проигрываю все алмазы, затем выигрываю золотые и снова проигрываю кому-то, дерусь с Модом ногами под столом, затем дерусь с Глифом, который отправляет меня в душевые, затем, кажется, я прижимаю его к грязной зелёной плитке, пропихивая нечувствительный от пьянства член в его узкую дырку, и тот вздыхает сладко, почти как девочка, и я почти верю в это наваждение, так что кончаю с оттенком удовольствия на губах.

Прохладная вода смывает с меня дурман от солончака, поэтому возвращаюсь я в камеру Арди уже в относительно адекватном состоянии. Немного неуклюже подтягиваюсь на свою кровать и вырубаюсь, едва коснувшись головой тонкой подушки.

— И что теперь будет с Лотари? — Мы снова гоняем камни по доске, только вот теперь сидим за столом, а не на кровати. Я двигаю белый и отступаю.

— Мне тоже интересно. — Арди делает ход и поднимает глаза. — Сам как думаешь?

Я пожимаю плечами, изучая доску. Моих камушков больше, и они стоят в выигрышной позиции. Но это пока.

— Если он хотел твою папку, значит в ней что-то важное, так? — Смотрю на Арди, и он кивает. В этот момент двигаю камушек. Сразу на две клетки. — И если её пропажа грозит тебе крупными неприятностями, значит, э-э… хотел на твоё место?

— Лотари бы не смог занять моё место. — Арди качает головой и двигает свой чёрный камень. — У него нет моих связей.

Я закатываю глаза и пародирую девчачий голос:

— О, Арди, ты тако-ой круто-ой…

Арди тихо смеётся.

— Лотари не идиот. Полагаешь, он купится на подделку?

— Я не знаю. А ты что думаешь?

— А я думаю, он проверит данные вне зависимости от того, поверил тебе или нет. И это. — Арди потирает уголки своих губ. — Он тебе оставил намеренно. Для меня.

— Пф-ф… — Я поднимаю руки вверх. — Ваши грёбаные интриги меня уже задолбали. Почему всё не может быть просто?

Какое-то время мы молча делаем ходы, пока я наконец не выдерживаю.

— Окей, что будет, если Лотари поверит в подставу? Ты сам говорил, что я хороший актёр.

— Неважно, насколько ты хорошо его убедил, — отвечает Арди флегматично, — я бы проверил данные в любом случае. Потому что даже если ты и вправду решил ему помочь, кто знает, не знал ли я об этом? Не подложил ли тебе левые данные?

— Звучит логично. Мне лучше не появляться в старом блоке, верно?

Через неделю какой-то умник из предпоследнего блока засаживает заточку глубоко в печень Лотари. Не то, чтобы это смертельно. При его то бабках. Но всё же из игры он выйдет надолго. А положительно ли это событие повлияет лично на меня… узнаю я, скорее всего, не сразу.

— Говорят, он купил себе нано-лазер для лечения, — сообщает Гэри за завтраком.

— Лазер же режет, дебил, — возражает Мод.

— Лазером можно лечить. — Гэри закатывает глаза.

— Ты тупой?

Я слушаю эту трескотню вполуха, задумчиво перемалывая ядерную рыбу в своей похлёбке. У меня тут ещё творожный хлеб и маленький шоколадный батончик — почти роскошь. Когда доем похлёбку, расправлюсь с мягким рассыпчатым хлебом, соберу на язык крошки, упавшие на поднос, потом допью сироп из нано-пришельца, и только затем возьмусь за батончик. Буду есть медленно, наслаждаясь вкусом, и не стану запивать: пусть он блуждает на языке ещё с часик, пока не смоет слюной…

— …мы его подставили, — доносится голос Дальца. — Арди теперь сможет работать без оглядки на этих выскочек.

— И нам лучше будет.

— Когда выйду, сниму себе женщину на неделю…

На последней фразе я выхожу из прострации, нечаянно толкая Джерома локтем. Пара капель попадает ему на поднос, и я получаю уничижающий, хмурый взгляд.

— Ты скоро откидываешься? — спрашиваю Мода. Мы за последние дни неплохо так скорешились. Мне нравится с ним бороться. И мы даже заключили своеобразную сделку: я учу его работать с цетрийской палкой, а он меня — с крестом. Крест оказался куда полезнее дубинки. Его можно как просто использовать в качестве клинка, так и метать в противника.

— Через полтора месяца.

— Да блять. У меня только начало получаться с крестом. Какого хера?

Мод усмехается, разделывая хлеб на комочки.

— Мастерства лира ты всё равно не достигнешь, малой.

— Ну-ну…

Я обижено доедаю свой завтрак и иду работать. Камни сами себя не добудут.

— Мне не понравилось, — говорю я, найдя Арди после обеда в нашей с ним роскошной камере. Камера-люкс, ага, да. — Эта штука, — уточняю я, указывая себе на пах рукой.

— Она и не должна была тебе понравится. — Арди даже не отвлекается от работы. Свет от ноутбука отпечатывается зеленцой на его лице и глазах. — Просто не хотел, чтобы ты кончил до вечера.

— А что будет вечером? — спрашиваю одновременно со страхом и возбуждённым любопытством.

— Увидишь. — Арди легонько ухмыляется и возвращается к работе.

Я понимаю, что больше от него ничего не добьюсь, поэтому тяжело вздыхаю, давая понять, как я разочарован полученной информацией, а затем предлагаю сыграть в камни. Мог бы предложить выйти и порубиться с ребятами в картишки, тем более что Тощего нет в секции, но Арди — слишком интересный собеседник, чтобы им с кем-то делиться на добровольной основе.

Как ни странно, Арди с готовностью соглашается.