Научи меня быть слабее

ГЛАВА 11

Он был очень зол. Никогда раньше не видела столько агрессии и ярости в его взгляде. Тем более по отношению ко мне. Он загнал меня в тупик своим вопросом. Я не могла дать ответ, потому что сама его не знала.

— Аня, я еще раз тебя спрашиваю, что за шашни у тебя с Серебряковым? — загородив своей огромной фигурой весь проход, спросил брат.

— Ничего. Мы просто поспорили, слишком эмоционально вышло, — я не хочу об этом говорить. А тем более мне не нужен скандал. Но Ваня даже не думает отступать.

— Поспорили? — взрывается он. — Аня, я че, дебил? Он тебя сжимал так, будто собирался прямо там сексом заняться с тобой! — У меня глохнет в ушах от его рева. — Что в твоей башке вообще творится?!

— Знаешь что, Ваня! Я взрослый человек, и сама знаю, что и с кем мне делать. Давай не будем, — пытаюсь выйти из комнаты, но он перекрывает дверной проем.

— Что ты знаешь? Я тебя предупреждал насчет Артема, ты меня не послушала. Почему? — под его испепеляющим взглядом мне не по себе. — Да потому, что ты не думаешь головой… Ты вообще в курсе, что он за человек?

А вот теперь и я начинаю злиться. Сколько можно меня воспитывать?!

— Знаю! — выдерживаю его взгляд. — Наслушалась уже страшилок! И повторю, у меня с ним ничего нет, Ваня!

— Ань, я не идиот. Все видел своими глазами. Мне плевать, как отреагирует отец, но рожу Серебрякова я здесь больше видеть не хочу. Пусть только заявится, я ему продемонстрирую свою гостеприимность, — по тому, как много ярости в его глазах, я понимаю, что Ваня ничуть не преувеличивает. Если Артем сюда снова заявится, будет драка. — И в городе, если он станет тебя трогать, сразу звони, поняла?!

— Ты сказал ему, чтобы он больше сюда не приходил? — до меня только сейчас доходит смысл сказанных Ваней слов.

— Слово в слово, — кивает, кривя губы в оскале.

— Ты чокнутый, Вань?! — взрываюсь. — На пустом месте раздул скандал. Ты хоть знаешь, сколько бабла он отцу отвалил? И что теперь делать? Ты отца подставил! — хватаюсь за голову, нервно измеряя комнату шагами. Брат такую кашу заварил, что расхлебывать придется всем нам.

— Я надеюсь, ты хоть не дрался с ним? — смотрю на него, затаив дыхание.

— Нет, — опустив голову, бурчит Ваня. По всей видимости, до него тоже сейчас дошло.

— У меня не было с Артемом ничего! А то, что ты увидел, так я могу разобраться с этим сама! — оттолкнув его в сторону, выхожу в коридор.

— Не можешь, — кричит вслед брат.

— Знаешь что, Вань! — не удерживаюсь от замечания. Меня просто раздирает на куски от переполняемых эмоций. — Это ты не можешь никак своей девушке предложение сделать, третий год с ней тянешь! А я могу разобраться в своих делах, так что кому из нас еще помощь нужна — непонятно. Но уж точно не мне. Спасибо за прекрасные день, я лучше поеду, — схватив сумку, выхожу из дома, со всей силы хлопнув напоследок дверью.

Я ужасно зла. Дико взволнована. Мне хочется плакать и кричать одновременно. Я устала от всего этого. Я злюсь абсолютно на всех: и на упрямого эгоиста Серебрякова, и на Ваню, поступающего со мной просто нечестно.

Отыскав на территории полигона отца, прощаюсь с ним. Объясняю срочный отъезд звонком подруги и ее просьбой вернуться домой, помочь с малышкой. На мое счастье, папа очень занят и совершенно не выглядит огорчённым. По всей видимости, дел у него — до поздней ночи.

На парковке машины Артема нет, значит уже уехал. Интересно, что у них за разговор с Ваней был? Как представлю, так сразу дрожь волнения пробегает. Зная, в каком состоянии был Серебряков, и в каком Ваня, боюсь даже предположить, как все могло повернуться. Наверняка Ваня спасовал, ведь у Артема совсем тормозов нет. С него станется устроить там драку.

Но еще больше огорчала меня мысль о том, что завтра обо всем случившемся узнает папа, и за сорванный контракт с Серебряковым влетит нам с Ванькой по первое число. А мне — еще и за то, что я подпустила к себе мужчину.

Вызвав такси, болтаю с охранником на КПП.

Спустя полчаса за мной наконец-то приезжает машина. Разместившись на заднем сидении, устало прислоняюсь лбом к прохладному стеклу. По телу разливается свинцовая тяжесть, а мысли в голове становятся вязкими и неспешными. Одинокая слеза скатывается по щеке — вот и все, на что я сейчас способна.

Я хочу только одного. Чтобы как можно быстрее все закончилось. Чтобы Серебряков перестал меня мучить, чтобы с Денисом все наладилось, чтобы у Аленки наконец-то все успокоилось.

Расплатившись с водителем, выхожу в прохладу вечерней улицы. Пока поднимаюсь в квартиру, думаю о том, что нужно все прекращать. Завтра с утра позвоню Серебрякову и потребую сообщить мне о месте нахождения моей Малышки. Если снова откажет, пригрожу пойти в полицию, написать на него заявление о домогательствах… Ей богу, сделаю это. Сделаю все, чтобы он наконец-то отстал.

Радовала сейчас лишь одна мысль. Завтра свидание с Дэном. Поход в ресторан как нельзя кстати. Надеюсь, смогу отвлечься от всех этих передряг.

Открыв замок, захожу в квартиру. Устало прислонившись плечом к стене, думаю о том, что неплохо было бы развеяться с подругой. Пойти никуда мы не можем, а вот чего-нибудь вкусного заказать на дом — это запросто.

В квартире тишина, но со стороны кухни горит свет. Бросив сумочку на пол, прохожу в комнату.

— Ален, я вернулась, — застываю в проеме двери, не договорив фразу. За накрытым столом рядом с подругой спиной ко мне сидит мужчина. А когда он поворачивается ко мне лицом, я и вовсе теряюсь.

— Добрый вечер, — улыбается дружелюбно водитель Серебрякова. Именно тот, кого он приставил ко мне на эту неделю.

А я, грешным делом, осматриваюсь по сторонам, боясь, что где-то в углу комнаты я могу увидеть и самого Артема. С него станется прийти ко мне в квартиру. Тем более, то, каким агрессивным и яростным он был, когда мы расстались, позволяет мне думать, что он может захотеть продолжить выяснять отношения.

— Анют, прости, я думала, ты останешься ночевать у родителей, — нарушает неловкое молчание подруга. — Дело в том, что Влад привез мне оставшиеся вещи… Ты же помнишь, как мы расстались с моим… мужем… — замолкает, кривя губы в нервной улыбке.

— Помню, — киваю головой, все еще не понимая, к чему она клонит.

— Вот, Влад остался на чай, — приподнявшись из-за стола, направляется к столешнице. — Присаживайся к нам, я пирог испекла яблочный, — Алена достает из настенного шкафчика чашку из моего любимого сервиза с красным маками и, приблизившись к заварнику, наполняет ее ароматным напитком.

А у меня в это время в голове настоящий хаос. Пирог яблочный? Да Аленка отродясь печь не умела. У нее с готовкой не то, что на «вы» отношения. На — «оно». У подруги даже чай вкусным не получается. О чем она говорит? Присаживаюсь на свободный стул, пока Алена колдует с чайником.

— Майя спит уже, сегодня устала, пораньше уложила ее, — щебечет она, а мы с Владом, чувствуя себя крайне смущенно, сидим как два сыча, потупив взгляд.

Алена ставит передо мной чашку с дымящимся напитком. Влад доедает остатки своей порции пирога и, извинившись, поднимается с места, сетуя на то, что его ждут срочные дела. Подруга выглядит немного растерянной и грустной, пока провожает его. А я, оставшись в кухне, только сейчас понимаю, что, кажется, расстроила их свидание.

Проводив Влада, Алена возвращается обратно. Но разговаривать на тему присутствия в нашем доме мужчины напрочь отказывается. Поясняет все тем, что ее бывший стал угрожать. Названивать, слать смс, а сегодня днем вообще приехал сюда. Долго тарабанил в дверь, кричал — напугал подругу до чертиков. Вот она и решила попросить помощи у Влада. А тот, в свою очередь, как истинный рыцарь, примчался спасать ее от обидчика.

В скором времени мы расходимся. Алена идет спать, а я в ванную комнату. Стянув с себя одежду, становлюсь под обжигающие струи воды. Прикрыв глаза, опираюсь ладонями о холодную поверхность душевой. Чувствую его запах. Несмотря на то, что кругом вода, и я абсолютно обнажена. Кажется, что с паром аромат Артема становится еще ощутимее. Он заполняет мои легкие, вызывая в голове картинки нашей последней встречи. Его прикосновения… хриплое, отчаянное: «Я соскучился…». Неужели и он так реагирует на мое тело? Боже, Артем был таким потерянным в начале нашей встречи, а потом таким злым, когда я бросила ему слова о Денисе. Неужели реакция Серебрякова лишь маска? То, что он хотел мне продемонстрировать, и не более того? Но как правдоподобно все выглядело…

Всю ночь мне снился безумно эротический сон. Крепкие мужские руки ласкали мое обнаженное тело так умело, что я сходила с ума. Мне снились его губы, они целовали каждый миллиметр меня. Их целовала я. Вела языком по нежной коже верхней губы, чувствуя бугорок пересекавшего ее шрама. Боже, какие она вкусные… А его язык. Он творил невообразимые вещи в глубинах моего рта. Мужчина был со мной властным, немного грубым, но от этого все ощущения только усиливались. Я стонала под ним, кричала, как звезда порно-роликов, но мне не было ничуть не стыдно. Он был внутри меня. Растягивал до предела, двигался жестко. Ставил меня в такие позы, которых я и представить не могла. Делал со мной такие вещи, о которых раньше мне стыдно было подумать. А сейчас я с радостью позволяла ему все… Я умирала, возрождалась и снова умирала… И его запах… он был повсюду, словно дурман окутывал разум.

А потом я проснулась. Вскочила на постели, рвано глотая воздух ртом. Внизу живота все стянуло невообразимым спазмом, хотелось разрядки в эту же секунду. Казалось, если не получу ее — сдохну просто. Но я была одна, посреди влажных от пота простыней. В легких до сих пор был его аромат, а на коже ощущались прикосновения Артема. Я никогда еще не испытывала подобного. Даже во сне.

Я не могла дождаться вечера. Так хотелось поскорей развеяться, выбросить из головы воспоминания о вчерашнем, о проклятом Серебрякове. Больше не думать о сегодняшнем сне.

Вечер наедине с Денисом. Самый дорогой ресторан нашего города. Живая музыка, вкусное вино — ночь обещает быть волшебной.

— Анют, в этом платье мне хочется тебя съесть, — шепчет на ухо Дэн, прижимая меня за талию. Сегодня у моего парня хорошее настроение, что не может не радовать. И я хочу сейчас раствориться в нашей с ним встрече.

Мы проходим вслед за официантом к своему столику. Ден отодвигает для меня стул, помогая усесться.

Перед нами оставляют меню, а я заворожённым взглядом осматриваю окружающее нас великолепие.

— Дэн, — шепчу, подавшись к нему. Он выглядывает из-за меню, вопросительно изогнув брови.

— Ты с ума сошел, тут так дорого, — нервно усмехаюсь. От увиденных в прайсе цен мне не по себе становится.

— Анют, перестань, — смотрит на меня с умилением, отложив в сторону меню. — Ты заслужила этого. Столько делить меня с работой… Я хочу, чтобы ты чувствовала себя любимой, хочу, чтобы ты не грустила больше, а чаще улыбалась, — накрывает мою ладонь, и в груди после его слов разливается приятное тепло. Улыбаюсь, глядя в его серые глаза, в очередной раз за сегодняшний день думаю о том, что сделала правильно, не дав Серебрякову разбить нас. Дэн такой родной, такой свой… с ним легко и не больно. С ним хорошо.

— Давай, заказывай, — ухмыляется Дэн. Кивнув, послушно открываю меню, исследую список блюд.

— С ума сойти, рыба за семь тысяч! — восклицаю, возвращая к парню ошарашенный взгляд.

— Что не нравится? — непонимающе смотрит на меня.

— Да ей красная цена семьсот рублей за штуку в нашем гипермаркете! Я тебе таких семь приготовлю, а они принесут кусочек, размазанный по тарелке, — вздохнув, продолжаю читать меню. Слышу, как Дэн тихонько посмеивается надо мной.

Хочу ему сделать замечание, но в следующую секунду возле нас будто из ниоткуда появляется официант.

— Нам вина полусладкого, — заказывает Дэн. — Мне бифштекс прожарки медиум, девушке рыбу… две, — усмехается он, поднимая на меня озорной взгляд.

Как только официант уходит, я спрашиваю Дэна.

— Что ты с ним сделал?

— С кем? — удивленно осматривается по сторонам.

— С вечно занятым, вечно озабоченным своими трудностями Денисом, — смеюсь тому, каким удивленным он смотрится.

Он наклоняется ко мне с заговорщическим видом, приложив к губам палец, делает знак, чтобы я говорила тише.

— Я избавился от него. Вот так, — демонстрирует руками. — Придушил, — начинает хохотать, как мальчишка, от своей шутки.

— Ты очень жестокий, — еле сдерживая смех, укоризненно качаю головой. — Но ты сделал правильно, — не выдерживаю, начинаю хохотать. А он замирает. Как-то странно смотрит на меня.

— Что? — спрашиваю его смущенно. На что Дэн вопросительно изгибает бровь.

— Почему так смотришь? Что-то не так?

— Нет, — на его губах появляется нежная улыбка. — Понимаю, какой я, засранец, счастливый, — Дэн снова берет мою ладонь в свою руку. — Ты такая красивая, Анют… Добрая, терпеливая. Я не заслуживаю тебя…

— Так, я не пойму, ты к чему клонишь? — нервно усмехаюсь, растерянно глядя на него. — Бросить меня решил? — прикрываю волнение глупыми шутками.

— Нет, — смеется он, и в этот момент официант подходит к нашем столику. Пока парень ставит перед нами блюда, я не спускаю глаз с Дениса. Боже, мне сейчас так хорошо с ним, боюсь спугнуть момент.

— Давай, попробуй ее, — указывает на небольшой кусок рыбы на моей тарелке. Смеюсь. Вооружившись приборами, отрезаю небольшой кусочек, отправляю его в рот. Божественный вкус, словно воздушное облако тает на языке.

— М-м-м, — протягиваю довольно, прикрыв глаза.

— Ну что, стоит таких денег? — ухмыляется, довольный собой.

— Определенно, — киваю, уплетая этот кулинарный шедевр.

Мы не спеша едим, болтаем о разном. Денис рассказывает мне о новом парне — фельдшере со скорой. У него забиты тату рукава и шея, и все сослуживцы пугались его сначала, принимая грешным делом за уголовника. А как оказалось — доброй души парень, просто любитель нательного искусства.

Дэн сыплет шутками, а я хохочу, как ненормальная, с каждой. Потом он спрашивает меня о моих делах. О том, как я провела вчерашний день у отца. Я немного теряюсь. В мозгу тут же вспыхивает волнующий образ мужчины. Не по себе становится. Пожимаю плечами, усиленно изображая скуку и невозмутимость. Отвернувшись, окидываю зал беглым взглядом. Когда прохожусь по входу, глаза цепляются за мужскую фигуру, только что появившуюся в зале. Замираю, кажется, даже совсем не дышу. В ушах нарастает гул, перед глазами все темнеет. Фокусируюсь только на нем. Артем. Черт его побери. С присущей ему походкой короля он вплывает в зал в сопровождении своего друга, того самого Лиса, что так напугал меня в прошлый раз…

В кабинете царит полутьма. Откинув голову назад, расслабленно устраиваюсь в кресле. Четыре часа совещания — голова раскалывается. Но не от усталости. От непрекращающихся мыслей. Раз за разом прокручиваю ее слова, брошенные мне вчера.

«Я выбрала Дэна, не тебя! И если бы снова мне нужно было выбирать, я опять выбрала бы именно его!»

Сжимаю кулаки от злости, чувствую, как накатывают волны. Ярость — усталость, гнев — желание послать все к чертям.

— Ты чего рычишь? — раздается сбоку тихий голос Назара. Повернувшись, смотрю на него. Развалившись на диване в углу моего кабинета, лениво пялится в телефон. У друга такой вид довольный, будто его задница совсем проблем не знает. Даже немного завидую ему. Как ни старался, не получается быть таким же, как он: идущим по жизни расслабленной походкой и демонстрирующим всем вокруг средний палец. Вечно гружусь, вечно злюсь, сам себя съедаю.

— Брат, мы такую сделку завершили, — протягивает довольно, посматривая на меня поверх телефона. — Теперь два самых крупных центра в городе — твои. Чего такой хмурый?

Молчу. Перевожу взгляд на только что подписанные у нотариуса бумаги. Да, бизнес идет в гору. Бабки рекой льются, только ни хрена это не вставляет…

— Арт, кончай грузится! Поехали в «Ангелы». У меня там кое-что для тебя припасено новенькое, — протягивает таким тоном, будто я сейчас должен прыгать от радости.

— Наркотой не балуюсь, — бросаю, не глядя. Ни на секунду не заинтересовался его предложением.

— Девчонки горячие, азиаточки, — продолжает агитировать.

— Официантки, что ли? — спрашиваю, вспоминая, что неделю назад друг жаловался на нехватку обслуживающего персонала в его новом клубе.

— Танцовщицы, — не без гордости заявляет он. — Поедем, развеешься! Я тебе как друг право первой ночи уступаю, — хохочет, как идиот.

— Я тебе рожу набил — не смог развеяться, — усмехнувшись, вспоминаю, как вчера вечером после полигона вызвонил Наза на спарринг.

— Да, отделал ты меня нормально, — стонет, поглаживая ушибленную скулу. — Что у тебя случилось-то? Злой как черт был. Да и не помню, когда ты в последний раз на ринг выходил, — бурчит Назар.

— Кое-какие трудности, но я их решу, — не желая продолжать тему, поднимаюсь из-за стола. Спрятав телефон в карман брюк, поворачиваюсь к нему.

— Чего расселся, поехали к твоим азиаткам. Или уже передумал?

Наз тут же подскакивает с места, демонстрируя мне полную готовность к действию.

— Артем Александрович, завтра в восемь утра у вас рабочая встреча с генеральным директором Строительного Холдинга «Восход», — как только мы появляемся в приемной, произносит моя секретарь.

— Хорошо, можешь идти домой, я сегодня уже не вернусь, — бросаю Кате, не глядя.

— Катюш, как же ты теперь, по темному то, домой? — Наз притормаживает возле ее рабочего места. — Может, подвезти тебя? — опираясь локтем о стойку, спрашивает таким тоном, будто, и правда, сильно переживает за нее. Долбанный бабник. Ни одной юбки не может пропустить.

— Наз, ты полегче. Обидишь Катю, получишь от меня, — спрятав руки в карманах брюк, одариваю его тяжелым взглядом. Катя смущенно прячет глаза, а Наз снова ржет. Позабыв о Кате, развернувшись, направляется к лифту.

— Артем, ты реально злой как черт, — ворчит, пока мы ждем кабинку. Бросив взгляд на его оцарапанную скулу, усмехаюсь.

Заходим в лифт. Опускаю глаза на руки. На самом деле внутри все кипит от злости при воспоминаниях о вчерашних событиях. Бежала от меня, будто от монстра какого… Дениса она выбрала. Что она нашла в этом чмошнике? Какая хрень у нее в башке творится? В такой ярости был вчера, думал, не выдержу, вырублю ее братца. Тоже, рембо чертов, бросился выяснять, запугивать вздумал. Заботливый братик, — нервно усмехаюсь.

С полигона уехал, думал, взорвусь, если пар не выпущу. Вот и вызвонил Наза. Не повезло другу — стал боксерской грушей.

То, что нужно. Выпивка, шумная толпа, музыка, полуобнажённые тела — хороший способ выкинуть ее образ из башки.

Ближе к четвертой порции меня, наконец, попускает. По спине проходятся женские руки. Спускаются к моим штанам. Томно вздохнув, она шепчет мне на ухо:

— Давай уединимся.

А тело не реагирует. Ноль эмоций. Только штаны вибрируют на месте кармана. Брюнетка не отлипает, продолжает тереться обнаженной грудью об меня, пока я читаю присланное от Влада сообщение:

— Аня в ресторане «Верона» со своим врачом.

Бл*дь. От былого спокойствия и следа не осталось. Вскочив с места, делаю знак Назу, занятому второй танцовщицей.

— Поехали, — бросив ему, разворачиваюсь к выходу, не забыв оставить несколько купюр девушке. За старания.

Вдавливаю в пол педаль газа, срываясь с места. Внутри все вибрирует от напряжения, я так зол, что не замечаю ничего. Ни гневных взглядов, которые бросает на меня сидящий рядом Наз, ни громкой музыки, льющейся из динамиков машины.

— Вчера в клуб эта твоя заходила, — стоит мне остановиться на перекрестке, вдруг заговаривает Наз. Я знаю, что он делает. Отвлекает меня, пытается сбить мой настрой. Он понял, в каком дерьме я увяз, и чувствует, что дело пахнет жареным.

— Кто такая? — не отрывая взгляда от дороги. Сжимаю руль до скрежета кожи его обивки.

— Маша, или как ее, сталкерша, — ухмыляется Наз.

— Черт, эта сука меня скоро доведет, — вспомнив об этой чокнутой, трясу головой. При одной мысли о ней становится не по себе. — Забрасывает мой телефон сообщениями, своими фотографиями, — смеюсь, вспоминая, как вчера полчаса мучился, удаляя сотни спама от нее. — Эта истеричка умудрилась за ночь засыпать меня голосовыми сообщениями и вызвать чувство неуверенности в собственной адекватности.

Наз начинает ржать от души. А вот мне нихр*на не до смеха. Снова Аня в голове.

Никогда проблем не было с бабами, все само в руки шло. Да и ср*ть мне было на всех. После событий трёхлетней давности думал, оброс защитой, так старательно становился дерьмом последним. Но с первой встречи с этой девушкой вся броня и все то наносное, отталкивающее, коим я так усиленно себя окружал, рассыпалось в пыль.

Как только взглянул ее — внутри все оборвалось. С первого момента понял, что она будет моей.

Влад оказался прав. Она была там. Сидела за центральным столиком зала. А рядом с ней этот недоносок.

Услужливая официантка, пока мы шли к столику, надоедливо крутилась под ногами. А мне так смешно вдруг стало при воспоминаниях о том, как администратор несколько минут назад пытался вытурить нас с Назом, говоря о том, что все столики забронированы. Наивный, полагал, что можно меня остановить. Черт, адреналин по крови хорошо разыгрался за эти дни… Чувствую, что сатанею все больше и больше.

Разместившись за столиком, заказываю виски и пожрать. Наз все время смотрит на меня исподлобья. А я глаз с нее не свожу. С самого входа заметила меня. В глазах испуг с примесью гнева. Ненавидит меня, только непонятно, за что.

— Слышал новость? — вырывает из мыслей голос Наза. — Мясников вернулся в страну.

Бл*дь, Наз реально меня хочет вывести. Нашел время и место вспоминать об этом недоноске…

— Наверное, надеется, что ты все-таки вернешься на ринг и отберешь у него пояс чемпиона, — смеется, опрокидывая в себя стакан алкоголя. — Я могу и так ему вломить, необязательно выходить на ринг.

Не хочу поднимать эту тему. И Наз, как никто другой, знает, насколько меня выводит из себя даже упоминание фамилии «». И на кой черт друг сейчас снова докапывается до меня?

Продолжаю пялиться на нее. Красивая. Ярко-красная помада, темные тени делают еще выразительнее ее ярко-зеленые глаза. Ямочка на щеке от улыбки. Глаз от нее не могу оторвать, как наркоша долбанный — один день ее не видел, и подыхаю. Черные длинные волосы распущены, струятся по плечам. Кажется, будто даже так, в нескольких метрах от нее, в заполненном людьми зале ресторана чувствую ее сладкий аромат.

Чертовски идеальная. Манеры королевы, а душа маленькой девочки. Такую так и одевал бы в шикарные платья, да ночью срывал их, уничтожая на мелкие лоскутки. Хочу ее до зубовного скрежета. Бешусь, от того что не могу иметь, от того что не подпускает.

— Это та девчонка? — голос Наза звучит как всегда насмешливо. Черт, спалился с потрохами.

— Похожа на Катьку, — протягивает, бросая на меня хитрый взгляд.

Пожимаю плечами. Тоже мне — Капитан Очевидность. Сам, бл*дь, знаю, что похожа. Хотя какой там… ни хрена, как небо и земля — разные…

— А ты зациклился, мужик, — весело смеется.

— С чего ты решил? — бросил на него беглый взгляд.

— Отделал меня на ринге вчера, весь день ходишь, как в воду опущенный. И в довершение всего, вместо того, чтобы кайфовать с девчонками, притащил меня в это скучное место и сидишь, пялишься, как чокнутый, на столик этой девчонки.

— Если бы тебя не отделал, досталось бы ее брату, — протягиваю задумчиво, отпивая немного виски.

— И каким образом это может меня успокоить? — восклицает обиженно.

— Ничего страшного, подумаешь, твоему смазливому фейсу придал немного брутальности.

В ответ на мои слова Назар усмехается и, пробурчав себе под нос что-то нечленораздельное, приступает к поеданию заказанного блюда.

— Она кинула тебя, да? А тот хлюпик — ее хмырь? — тычет вилкой в сторону ее столика.

— Наз, хватит, а? — взрываюсь от его поведения. — Отвечаю, еще пару слов, и опять удар не рассчитаю. Ей Богу, лучше тебе попридержать свой язык.

— Полегче, чемпион, — ничуть не проникнувшись моим обещанием, продолжает веселиться. — А если серьёзно, зачем она тебе? Поиграть?

Киваю, отпивая немного алкоголя.

Что я от нее хочу? Не знаю. Запутался, как пацан сопливый. Сначала все было просто и понятно — игра. Ведь увидев ее в кабинете, подумал: Да девчонка — копия моей бывшей. Такая же папина дочка, мажорочка избалованная. Помню, в тот момент дикая злость меня обуяла, а после охватил азарт.

Думал: трахну сучку, может, легче станет. Черт. Три года прошло, а я до сих пор не отпустил предательство ее. И если друг для меня умер, она никак не хочет отправляться на тот свет. Все скручивает внутри от одной мысли о ней.

Но я долбанный идиот. Ошибался, наивно полагая, что победа будет легкой, и принесет мне чувство удовлетворения. Не заметил, как поменялись ставки, как изменились правила игры. Как из хищника я превратился в жалкого сталкера.

«Долбанный шизик» — вспомнились слова Ани. Да, девочка, я и есть шизик. Повернулся на тебе. С первой встречи вела себя непредсказуемо. Как ни старался, не мог просчитать.

Она будто огня меня боялась. Но то, с каким достоинством давала отпор моим выходкам, вводило в восторг. Обидчивая, гордая, дерзкая. С каким достоинством отомстила мне… Додуматься — расстрелять мое фото на глазах у всех… Безбашенная… Я в ней себя вижу в такие моменты. И это еще больше манит.

Все поменялось в голове в тот момент, когда я увидел ее на стрельбище. Помню, как загорелись ее глаза впервые. Но не от вида моей тачки, не от моих ролексов или брендовых шмоток. Она выглядела счастливой, стоя в полутемном помещении посреди толпы незнакомых мужчин. Но объектом ее вдохновения были отнюдь не горы тестостерона. Она не видела никого вокруг. Сжимала своими хрупкими пальчиками тяжелый металл цевья и, будто это самое женское занятие, собирала АКМ с невероятной грациозностью.

И тогда я понял, что девчонка намного больше, чем папина дочка. Она не просто красивая кукла. Яркую обертку можно прочитать ещё до того, как ты её открыл, а Аня — непредсказуема. Я почти не встречал таких в жизни… Уверен, Аня из тех, кто будет за тебя до конца, даже близко никого не подпустит. Будет лежать на твоем плече и улыбаться, а сама взорвёт официантку, которая тебе слегка улыбнулась. Да, она взрывная, своевольная, но такие, как она, умеют удивлять. Будут крики, ссоры, но потом — такие же яркие примирения. Эмоций и адреналина с ней будет масса… С такой, как Аня, отношения будут острыми и сладкими одновременно.

Чертовски сложно держать себя в руках, когда тело буквально ломит от желания обладать ей… Только в случае с этой девушкой одного тела мне недостаточно… Ее душа — вот что мне нужно…

Смотрю на нее. Понимаю, что палюсь, да и плевать. К чертям все.

Алые губы так и манят, между ног стояк каменный, лишь представлю, как целую их. Чертовски вкусная, запредельная. И выбрала муд*ка. Сидит перед ней: рубашечка накрахмаленная, тоненькие ручки, словно спички, сгорбленный весь. Но зато хирург. Помню, как бросила она мне высокомерно: мой жених жизни спасает, а ты что делаешь? А я, бл*дь, ломаю жизни, вот что я делаю…

Зубы скрежещут при виде того, как он накрывает ее руку своей ладошкой. Аня нервничает — заметила меня. То и дело бросает взгляды. Да, милая, я здесь. И нихр*на не позволю убежать…

Снова злость поднимается, когда вспоминаю вчерашний вечер у озера. То, с каким запалом она отказывалась от меня, защищала этого идиота… Бл*дь, даже завидно стало. Любит его? Если да, то он гребаный счастливчик.

Наз что-то спрашивает. Я отвлекаюсь. Перевожу взгляд на друга. Мы выпиваем еще по стопке алкоголя, а когда я возвращаю взгляд к ее столику, не могу поверить своим глазам.

Он протягивает ей эту хрень бархатную. Долбанный слизняк, шустрым оказался. Что-то почувствовал или просто решил пойти ва-банк? Впиваюсь в нее взглядом, жадно впитываю каждый жест. Удивлена, ошарашена, если увижу радость на ее лице — разнесу к чертям весь ресторан, камня на камне не останется. Смотрит, словно завороженная, на долбанное кольцо. Душу в себе дикое желание вскочить и засунуть эту хрень ему в зад, да поглубже.

Он что-то говорит ей. Она кивает, нервная улыбка кривит Анины губы. Он достает из коробки кольцо и протягивает руку. И она вкладывает свою ладонь в его. Черт возьми, даже не задумалась! Вот так, у меня на глазах, берет и соглашается надеть эту хрень на свой палец. Словно и не она несколько дней назад была в моих руках, в моей постели, таяла от поцелуя на переднем сидении машины.

Перед глазами пелена красная. Но я вижу отчетливо, как он надевает ей на безымянный палец обручальное кольцо. Приподнявшись с места, подается к ней и целует ее в губы. Мою… Аню… в губы… Не замечаю, как подскакиваю с места. Опомнился только в тот момент, когда почувствовал на своем плече хватку Назара.

— Не гони, брат, — смотрит на меня, как на долбанного придурка. Киваю, опускаюсь на стул. Она смотрит на меня. Испугана, понимает, что сейчас может произойти. И не зря боится…

Докторишка что-то говорит ей. Она переводит на него взгляд. Он показывает ей на свой телефон и кивает в сторону коридора. Вот и попался ты, гов*юк. Стоит ему подойти к выходу из зала, срываюсь ракетой. Наз что-то мямлит вслед, но я ни черта не слышу. Гул по телу такой, что мне не усидеть. В голове — как в тумане все. И будто маяк среди всего этого забытья — одна лишь мысль: Убить здесь и сейчас.