Научи меня быть слабее

ГЛАВА 14

— Не зря ты мне не нравился с первого взгляда, — слова сами собой слетают с губ. Меня приводит в смятение поведение мужчины. Чего он добивается? Что хочет от меня? Становится не по себе от его пристального взгляда.

— Что не так? — вздернув бровь, спрашивает с довольным видом. — Прическа? Или мое обаяние на тебя не действует? — продолжает самодовольно улыбаться.

— Нет, — отвечаю невозмутимо. — Прическа как всегда шикарная. Лицо — уверена, все бабы падают и в штабеля укладываются. Но всего в тебе слишком: самоуверенности, идеальности. И твои слова… то ли ты настолько откровенен, что говоришь все, не задумываясь о других, то ли ты настоящая сволочь.

Мои слова веселят Назара. Впрочем, я иного и не ожидала. Этого мужчину невозможно вывести из себя.

— Я сволочь, — кивает, ухмыляясь. — Причем — редкостная, но тебе повезло, — подаётся ко мне.

— Сейчас наши интересы сходятся. Мне нужно, чтобы ты была с Артом, потому что этого хочет он. И того же, как я понял, хочешь и ты.

— С чего ты так решил? Бред, — раздраженно фыркнув, отворачиваюсь. Что за глупости он говорит? Назар начинает хохотать. Громко, заливисто. Что с этим мужчиной не так?

— Не держи меня за своего хирурга-простофилю, — насмеявшись вдоволь, произносит он. — Я видел все твои взгляды в клубе, когда ты просто поедала Арта глазами. Я видел, как ты взбесилась, вступилась за Лейлу. Вы не были с ней знакомы, вас свел общий враг — подружка Артема, — как бы мне не было неприятно это осознавать, но каждое его слово — правда. Он видит меня насквозь: каждую эмоцию, каждую реакцию. И от этого становится не по себе.

— А потом, на парковке, после нападения ты с такой силой прижималась к Артему, напрочь позабыв и про свою подружку, и про своего жениха, — продолжает разбирать меня на мелкие детали. — А когда появился докторишка, ты выглядела такой несчастной. Чувство вины… разбила сердце Артему, унизила его и в то же время не смогла поступить по-свински со своим женихом… Анечка, ты такая предсказуемая… — смакует последние слова, будто они приносят ему неописуемый кайф.

Молчу. Я не знаю, что ему ответить. Он просто взял и вывернул меня наизнанку. Всех демонов, которые все это время мучили меня, выпустил на волю.

— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, — произносит вкрадчивым голосом. — Хочешь ударить меня или выплеснуть в лицо стакан воды, — указывает взглядом на бокал, стоящий на столе возле моих рук. — Но ты не глупая. Ты понимаешь, что я прав. Что, воспользовавшись моей помощью, ты сможешь быть с ним. Мужчина на тебя очень зол сейчас, очень обижен…

— С чего ты решил, что я хочу быть с ним? Ты сам сказал, что он тр*хает баб ночами. Я никогда не стану иметь дело с таким, как он.

Он снова принимается хохотать. Черт возьми, неужели я только что сказала что-то смешное? Почему он так ведет себя постоянно? Разве не может хоть раз сказать что-то серьезно и без издевок? Если бы не Артем… я бы давно покинула этот ресторан. Но слова Наза — будто наживка для рыбы… он поймал меня на крючок, а теперь тянет, пытаясь схватить меня.

— А ты веришь каждому слову, девочка? — спрашивает, улыбаясь. — Когда уже повзрослеешь?

Я хочу было потребовать, чтобы прекращал свои игры. Пусть либо говорит прямо, либо совсем молчит. Но не успеваю сделать этого.

— Аня, — окликает меня женский голос. Повернувшись на звук, с удивлением смотрю на приближающуюся ко мне девушку.

— Анька Аристова! Это ты? — восторженно восклицает блондинка.

— Олеся? Катрич? — признав в ней свою бывшую одногруппницу, поднимаюсь из-за столика, обнимаю ее.

— Уже не Катрич. Уже Лисовая, — она произносит это так гордо, будто ее фамилия о чем-то должна мне говорить.

— Какая встреча! Сколько мы уже с тобой не виделись! — отстранившись, осматривает меня с головы до ног, радостно улыбаясь.

— Три года со дня окончания универа, — смеюсь я.

— Можно? — спрашивает, указывая на свободный стул. Мы усаживаемся за столик. Олеся поворачивается к Назару, проходится по нему изучающим взглядом. Вижу, как ее глаза загораются интересом. Так и хочется цокнуть с досады. Ну что они все в нем находят? Хитрый лис, не иначе.

— Олеся, — подает ему руку. Назар берет ее ладонь в свою, а потом не спеша дотрагивается губами до внешней стороны ладони, не сводя прищуренного взгляда с девушки.

— Назар, — его голос тихий, вкрадчивый. Истинный демон-искуситель.

— Анют, какой у тебя жених, — повернувшись, шепчет восторженно.

— Он — не мой жених, — спешу возразить. — В смысле, мы не вместе.

— О-у, — немного растерявшись, переводит взгляд на Назара. Ухмыльнувшись, мужчина кивает.

— А ты замужем, как я поняла? — задаю вопрос, желая поскорее сменить тему.

— Да, милая. Уже год, — улыбается Олеся. — Муж — хозяин строительного концерна. А я занимаюсь благотворительностью.

— Да ты что? Спасаешь бездомных животных? — спрашиваю удивленно. Хотя… что меня изумляет? Олеся всегда была такой. Вечно у нее в квартире куча спасенных животных обитала, и она их постоянно пристраивала в чьи-нибудь руки. Не могла никогда мимо кошки бездомной пройти или голубя раненого.

— Нет, — улыбается она. — Я устраиваю благотворительные аукционы для богатых. Вырученные средства перечисляю в фонд больных раком детей. Так мы пытаемся помочь спасти маленьких ангелочков.

Ее слова вызывают во мне чувство уважения к этой девушке и восторг. Далеко не каждый может похвастаться такой самоотверженностью. Редко у кого такое большое и любящее сердце, как у Олеси.

— Ой, ты такая молодец, — только и могу сказать.

— Анют, на самом деле очень хорошо, что я тебя встретила! Ты должна мне помочь! — восклицает вдруг Олеся, переводя на меня внимание.

— Помочь в чем?

— Моя организация проводит завтра вечером благотворительный аукцион. Соберутся все крупные предприниматели, политики, известные личности нашего города. Так вот, первая часть программы — продажа произведений искусства. Известные художники жертвуют свои работы. Выручка от их продажи идет в фонд помощи больным детям. А вторая часть вечера более интригующая. Лот аукциона — ужин в ресторане в компании дамы. Так вот, девушек выбираем именитых, талантливых. Есть и певицы, и актрисы, победительницы различных конкурсов, — подруга говорит так быстро и возбужденно, что я ничего не могу понять.

— Олесь, а от меня что нужно?

— Понимаешь, — немного тушуется она. — Одна девушка, которая должна была участвовать в аукционе — гимнастка — сломала ногу на соревнованиях. И теперь нам срочно нужна замена. Если я до завтра не найду претендентку, будет катастрофа, — Олеся выглядит такой несчастной.

— Но… я тут при чем? — все еще не понимаю, к чему она клонит. — Ты же говоришь, что там актрисы, певицы, а я кто? Обычная девушка.

Бросив беглый взгляд на сидящего напротив Назара, вижу, что он внимательно следит за разговором.

— Какая же ты обычная? — удивленно восклицает Олеся. — А кто на пятом курсе института стал победителем городского конкурса красоты? А у кого первый разряд по стрельбе?

— Но это ведь ерунда все, я не певица, не актриса.

— Аня, это не ерунда. Ты красивая девушка. Умная, интересная собеседница. Пожалуйста, помоги. Подумай о том, что ты спасешь маленькую кроху. Тебе нужно будет просто поужинать в ресторане — и все! Поверь, там все серьезно, все по высшему разряду. Люди уважаемые, дорожат своей репутацией. Ни о каких приставаниях или о чем-то неподобающем не может быть и речи. Просто вот такая дань традициям, такой способ пополнения фонда необходимыми средствами. Эти аукционы существуют много лет.

Я в смятении. Я не знаю, что ей сказать. С одной стороны, мне хочется помочь детишкам, если есть на то возможность. А с другой… Все равно смотрится все это как-то странно. Я далеко не публичный человек, чувствую себя неуютно в незнакомом обществе. А тут еще придется выступать лотом аукциона.

— Анют, мне бежать надо, но обещай подумать! — Олеся тянется к своей сумочке. — Вот мой номер. Если надумаешь, звони, — протягивает визитку.

— Хорошо, — приняв ее, убираю в карман джинсов. Олеся уходит, а я несколько минут сижу в полной прострации.

Не знаю, смогу ли решиться на подобное. Тут нужно хорошенько подумать. Наверное, стоит поехать к отцу, посоветоваться. Взяв сумочку, поднимаюсь из-за стола.

— Мне тоже пора, Назар, — перевожу взгляд на сидящего в расслабленной позе напротив меня мужчину. — Спасибо за обед. Он был великолепный, чего не могу сказать об общении с тобой, — продемонстрировав до жути неестественную улыбку, срываюсь с места. Но Назар снова удивляет меня.

— Ты должна пойти, — произносит лениво. Обернувшись, вижу, что он все так же расслаблен.

— Что, прости?

— Я говорю, ты должна пойти на вечер, — как ни в чем не бывало заявляет он. — Должна поучаствовать в этом аукционе. Надень что-нибудь сексапильное и приходи, — сложив на груди руки, смотрит на меня, слегка прищурившись.

— Зачем?

— Ты обидела Артема. У тебя есть шанс поговорить с ним, попросить прощения. Может, даже больше — сблизиться с ним.

— Я не собираюсь с ним сближаться. Тысячу раз говорила, такой, как он — не моя история.

— Ты так ничего и не поняла, — разочарованно вздохнув, он поднимается с места. Взяв со стола телефон, убирает его в карман.

— Артем Серебряков — намного больше, чем доступно твоему зрению. Вся его репутация, его поведение — умелая игра. Копни глубже, посмотри в корень, девочка. И увидишь массу интересного.

— Хорошо, пусть так. Но как я с ним встречусь? Как это связано с завтрашним вечером?

Назар снова усмехается. Наклонившись, шепчет у самого уха.

— Потому что он один из гостей, приглашенных на этот вечер. Удачного тебе дня, Аня, — подмигнув, проходит мимо меня, направляясь к выходу.

Всю ночь в голове крутился разговор с Назаром. Я не верила этому мужчине ни на йоту. В каждом его слове скрыта тысяча подтекстов. Он, как банковское соглашение — все вроде красиво и мило, пока не доходишь до мелкого текста.

Но какой бы сволочью он ни был, сказанное Назаром имело смысл. Если он за то, чтобы мы встретились с Артемом, значит, наши цели совпадают.

Серебряков обижен на меня, зол. Что ж, он имеет на это полное право. Рассчитывать на радушный прием или на счастье под облаками с этим мужчиной было бы глупо. Но я должна попытаться поговорить с ним. Попросить прощения.

Я влюбилась в него. Это факт. Он повсюду рядом со мной. Даже сегодня, увидев в таком состоянии Дениса, я, к собственному стыду, думала не о жалости к нему. Я думала об Артеме. Каково ему, сильному и неприступному, было пережить мой отказ, мое пренебрежение, проявленное на глазах у всех. Страшно представить, что творится сейчас в его душе. Артем мужественный, он не покажет слабости, не сделает так, как сделал Денис. Не станет пить неделю напролет, упиваться мыслью, какой он несчастный. Серебряков сильный, он воин. А сильные ломаются быстро, молниеносно, без стонов и плача. Я знаю, как поступит Артем. Он снова скроется от мира под маской подонка, прожигателя жизни. И думать о том, что все по моей вине, просто невыносимо.

Утром, едва взошло солнце, я позвонила Олесе. Боялась, что опоздала с ответом. Переживала, что девушка успела найти замену сломавшей ногу гимнастке. Но мне повезло. Место было вакантно.

Зал был полон народа. Я стояла на втором этаже возле парапета в компании таких же, как я, девушек. Тех, кто сегодня должен будет провести ужин в «Вероне» с выигравшим мужчиной. Я была удивлена и восхищена красотой и великолепием обстановки. И в то же время я чувствовала себя неуверенно. Меня не оставляло ощущение, что я проигрываю на фоне окружающих меня актрис и певиц, разодетых в брендовые шмотки от Гуччи и Бриони. У одной инстаграм-блогерши на плече красовалась сумочка за 150 тысяч рублей. Я видела такую в витрине магазина во время вчерашнего шопинга после встречи с Назаром.

Я дико волновалась еще и по другой причине. Артем. Как он поведет себя, когда увидит меня, поймет, что я одна из участниц аукциона? Захочет ли провести со мной вечер? Или позволит какому-нибудь толстосуму забрать меня в ресторан? Я уверена, мои щеки пылали от смущения, но, слава богу, на лицо каждой из нас была надета черная карнавальная маска. Незамысловатый, показавшийся мне изначально бессмысленным, атрибут сейчас служил для меня некой защитой.

Гости мероприятия прибывали, зал наполнялся. На сцене первого этажа играл оркестр. Что-то классическое, типичное для подобных мероприятий. Я слышала от Олеси, что сегодня в гости была приглашена какая-то известная музыкальная группа. Так что вечер обещает быть интересным, наполненным приятными сюрпризами.

Пока находящиеся рядом со мной девушки щебетали, наперебой обсуждая гостей, я не сводила внимательного взгляда с входа.

— Ань, через пять минут спускаемся на первый этаж, — прикоснувшись к моему плечу, шепчет на ухо Олеся.

— Это обязательно? Может, еще немного понаблюдаем? — спрашиваю ее, чувствуя, как неприятно засосало под ложечкой от волнения.

— Да брось ты, — смеется она, заботливо поправляя локон волос, выбившийся из моей прически. — Как участница аукциона, ты должна быть улыбчивой, общительной. Скоро начнутся танцы, готовься к тому, что твои ножки к ночи сильно устанут, — Олеся улыбается, а вот мне от ее слов как-то не по себе.

— Кто захочет с тобой поужинать, не познакомившись и не пообщавшись?

Разумное замечание. Но как оно звучит…

— Боже, выглядит так, будто я продаю себя, — зябко передернув плечами, отвожу взгляд в сторону зала. Выискиваю его, но тщетно.

— У всех разные причины прихода сюда, — пожимает она плечами. — Кто-то действительно хочет внести свой вклад в благородное дело. Кто-то хочет найти себе завидного жениха. Ведь мужчины здесь очень богатые…

— Жениха я точно не ищу. Подумать только, они готовы платить такие деньги за один лишь ужин, — протягиваю удивленно.

— Будь уверена, без твоего на то желания дальше ужина не зайдет. Организация очень крупная, дорожит репутацией и людьми — тоже. Никому не нужен скандал.

— И сколько могут заплатить за такой ужин?

— По-разному бывает. Самая меньшая цена, за которую был продан этот лот — сто тысяч рублей. Самая большая цена за всю историю — 500 тысяч.

— Ничего себе, пятьсот тысяч за ужин. Они точно ничего потом не потребуют?

— Точно, — смеётся она. — Пойдем уже, смотри — мы одни остались.

Окинув пространство взглядом, понимаю, что Олеся права. Мы действительно остались одни. Практически все девушки уже спустились вниз.

— Постой, — торможу ее. — Как я выгляжу? В смысле…

— Ты очень красива, — улыбается Олеся. — Не сомневайся в себе.

Пока мы спускаемся вниз, осматриваю себя в отражении зеркал. Платье, и правда, очень красиво, несмотря на сравнительно небольшую цену. В нем идеально сочетается несочетаемое — скромность и сексуальность. Красное, едва доходящее до колен, сшитое строго по фигуре, с открытым декольте. Один рукав пышный, выполненный из причудливо перекрещивающихся друг с другом лоскутков ткани, в то время как на втором плече платье держится на тонкой бретельке. Волосы подняты в элегантной прическе, открывая изящный изгиб шеи. Жемчужные сережки и небольшой кулончик из белого золота в виде автомата Калашникова — папин подарок на восемнадцатилетние — вот и все мои украшения.

Спускаюсь, смущенно опустив глаза в пол. Боюсь упасть — слишком высокие каблуки. Олеся — впереди меня. Будто по волшебству, музыкальная композиция меняется на нечто знакомое. Я не могу сразу понять, что это, а когда солистка начинает петь, мурашки бегут по коже. Этот трек всегда доводил меня до мурашек. Sofia Karlberg — Crazy in Love.

Замираю на полпути. Окидываю помещение беглым взглядом в поисках музыкантов. Но не выходит, внимание перехватывает мужчина, черные глаза которого смотрят на меня, не мигая. Все вокруг замирает. Кажется, время запускает обратный ход — он стоит в самом конце зала, в компании двух мужчин. В одной его руке бокал шампанского, в то время как второй рукой он небрежно облокотился о небольшую стойку. Его губы слегка приоткрыты, видимо, он что-то говорил и замер на полуслове. При виде меня в глазах Артема вспыхивает интерес, но уже спустя мгновение, будто и не узнав меня, он отводит взгляд в сторону.

Сердце пропускает пару ударов, внутри все скручивает в узел. Его равнодушие — пусть и видимое — сродни выстрелу снайпера. Воздуха в легких катастрофически не хватает, но держусь из последних сил. Никто и не говорил, что будет легко.

Спустившись на первый этаж, Олеся ведет меня к группе гостей.

— Видишь того мужчину в сером костюме? — спрашивает шепотом, пока мы приближаемся к ним.

— Старичка? — спрашиваю, зацепившись взглядом за седоволосого мужчину.

— Какой он старичок? — смеется приятельница. Ему всего шестьдесят, он владелец крупной нефтяной компании. В прошлый раз с ним ужинала Ирма, наша актриса.

— Добрый день, Владислав Анатольевич, — улыбается Олеся, окликая мужчину. Занятый до этого беседой с высокой брюнеткой, нефтяник поворачивается к нам.

— Добрый вечер, Олеся! Какой сюрприз приятный, — произносит стандартное приветствие, широко улыбаясь при этом. Отмечаю, что зубы у мужчины ослепительно белого цвета. Винил? Наверняка потрудились лучшие стоматологи.

— Ты сегодня участвуешь в аукционе? — спрашивает он девушку.

— Что вы, — усмехается она. — Сегодня я организатор, да и, ко всему прочему, мой муж очень ревнивый, ни за что не разрешит, — кокетливо опустив глазки в пол, улыбается она. Странное дело, оказывается, Олеся на такого рода мероприятиях не только в качестве хозяйки вечера выступает. Решаю спросить ее об этом попозже.

— А вас как зовут, прекрасная незнакомка? — он переводит на меня взгляд.

— Анна, — протягиваю ему руку. Он прижимается губами к тыльной стороне.

Олеся продолжает вести с ним беседу, а я, взяв у проходящего мимо официанта бокал, делаю глоток шампанского. Окидываю беглым взглядом помещение.

Девушки, рассредоточившись по залу, теперь заняты светскими беседами с гостями вечера. Возле сцены наблюдается какое-то оживление. По всей видимости, вот-вот начнется первая часть аукциона — будут выставляться произведения искусства.

Замечаю ЕГО. Сердце-предатель снова замирает. Боже, до чего же красив. Шикарный костюм светло-синего цвета, белоснежная рубашка, из-под ворота которой выглядывает верхушка тату.

Рядом с ним еще какой-то мужчина и девушка-актриса, что несколько минут назад стояла рядом со мной на втором этаже. Улыбаясь, что-то рассказывает ему. Видно, что он не слушает ее. Взгляд его поверх ее головы блуждает по залу. А потом наши глаза встречаются. И… я отвожу свои, пугаюсь. Боюсь снова увидеть равнодушие. Боже, всю ночь не спала, репетировала, как подойду к нему, что скажу, объяснюсь. Но когда увидела, все до единой мысли испарились.

— Вы привидение увидели? — внезапно раздается над ухом незнакомый мужской голос. Подняв голову, встречаюсь с холодным взглядом серых глаз. Незнакомец выглядит немного устрашающе: под два метра ростом, коротко стриженый, уши переломаны — явно боец.

— Что… простите?

Мужчина улыбается. И его улыбка больше похожа на оскал.

— Вы смотрите в одну точку, кажется, будто и не дышите даже. Вот и подумал, что привидение встретили.

— О-у, нет. Простите, — смущенно улыбнувшись, спешу поскорее отвернуться от Артема, чтобы незнакомец не понял, на кого я смотрю.

— Артур, а вас как зовут, милая незнакомка?

— Аня, — получается сдавленно и сипло. Прочищаю горло. — Простите, Анна.

Мужчина снова улыбается. Видимо, ему кажется забавным мое замешательство.

— Вы с кем-то? — спрашивает, а потом сам себя поправляет. — Простите, маска. Так очарован вами, что и не сразу догадался. Вы участвуете в аукционе?

Кивнув в ответ, чувствую, как щеки заливаются румянцем.

— Прекрасно, — улыбается он. — Значит, есть шанс провести этот вечер в компании прекрасной девушки.

Он так смотрит на меня, как будто сожрать готов. Что-то не улыбается мне проводить вечер в его компании. Уж лучше с тем седоволосым дедулей. Мысли плавно перетекают к Артему. Повернувшись вполоборота, бросаю взгляд в сторону компании Серебрякова. Актриса все так же крутится вокруг него, но взгляд Артема устремлен в мою сторону. Столько неприкрытой ненависти в нем и злости, что дыхание перехватывает. Я понимаю, что заслужила все это, но все равно очень больно.

— Вы в порядке? — спрашивает Артур.

— Да, простите. Я отойду ненадолго, — извинившись, спешу удалиться.

— Обязательно возвращаетесь, — звучит мне вслед. Пока иду в сторону сцены, со мной творится что-то невообразимое. По коже пробегает холодок, и одновременно с этим тело обдает жаром. Спрятавшись в укромном уголке, беру еще шампанского. Пытаюсь алкоголем унять волнение.

Спустя пятнадцать минут ведущий объявляет о начале вечера. Первым номером программы идут танцы. Мужчины приглашают дам, и все кружатся, время от времени меняясь партнерами в порядке очереди. Как участница вечера, я тоже должна танцевать.

Заметив меня стоящей в углу в скромном одиночестве, на танец первым приглашает нефтяник. Улыбнувшись и отставив полупустой бокал, позволяю мужчине увлечь себя на танцпол.

Несмотря на возраст, стоит отметить, танцует мужчина виртуозно. Умело закружив меня в танце, успевает, помимо прочего, вести со мной беседу. Спустя половину трека нашу пару разбивают. Теперь я кружусь в компании высокого брюнета с пронзительно голубыми глазами. Он иностранец, поэтому беседа между нами не особо ладится. Следующим был Артур. Тот самый сероглазый мужчина с леденящим душу взглядом. Как только его пальцы коснулись моей талии, меня будто цепями сковало. Я никак не могу понять, почему так остро и негативно на него реагирую. Ничего дурного он не совершил, а я его уже боялась. Артур что-то спрашивал у меня, интересовался мной, я же отвечала односложно, все это время выискивая взглядом на танцполе совершенно другого мужчину. Но его нигде не было. Песня, наконец, закончилась, ее сменила знакомая мне композиция. Артур даже не думает отпускать меня. Я вижу, как, приблизившись к нам, следующие партнеры, отходят в сторону, направляясь к другим парам. Неужели все боятся этого Артура? Кто же он такой? Прикрываю глаза, пытаясь не расплакаться. Не знаю, отчего мне вдруг становится так плохо. Слова солистки — будто крик моей души…

Я никогда не хотела нуждаться в ком-то.

Вдруг чья-то ладонь касается моего предплечья. Крепко сжав мою руку, мужчина резко тянет на себя. Мгновение — и я в других объятиях. Прижата к крепкой груди мужчины, с которым даже не надеялась потанцевать сегодня. Льну к нему, закрепив руки на его шее, слышу, словно сквозь туман, как он перебрасывается несколькими фразами с моим прежним партнёром.

— Артем, ты переходишь границы, — рычит Артур.

— Артур, не обижай свою новую партнершу, — с улыбкой в голосе произносит Артем, но я улавливаю в его тоне жесткие нотки угрозы.

Вдыхаю его запах. Жадно. До боли в грудине. Боже, как я соскучилась. Чувствую его руки на своей талии. Только они должны меня касаться. Только от них по телу дрожь предвкушения. Трек набирает обороты, звучит припев. И каждое слово — выстрелом в сердце.

Ты — всё, что мне нужно.

Я боюсь поднять на него глаза. Сердце бьется так сильно, что его гулкие удары отдаются в висках. Не выдержал, не смог смотреть на меня в чужих объятьях. Эта мысль окрыляет, дает надежду. Хочется расплакаться, хочется сказать хоть что-то. Но все, на что я решаюсь — поднять на него глаза. Он не смотрит на меня. Голова слегка повернута в сторону, но подбородок касается моего виска.

— Артем, — шепчу, но он лишь передергивает плечами, еще больше отворачиваясь от меня.

— Артем… — снова шепчу. Но внезапно его хватка ослабевает. Отстранившись от меня, бросает небрежно:

— Мне нужно сделать срочный звонок.

Я стою как вкопанная на том же месте, где он меня бросил. Смотрю сквозь пелену слез на его удаляющуюся спину. Вокруг меня в танце кружатся пары, а я будто из реальности выпала.

Он выходит из зала, оставляя меня в полном одиночестве. Сорвавшись с места, направляюсь за ним. Он выслушает меня. Я просто обязана объясниться с ним. Если не сделаю этого — умру.

Выхожу в широкий коридор, ведущий в следующий зал. В самом его конце у окна вижу Артема. Он стоит ко мне спиной, прижимая к уху телефон.

— Артем, — окликаю его, приблизившись. Артем убирает от лица гаджет, сбросив вызов, оборачивается, смотря на меня тяжелым взглядом.

— Мне нужно с тобой поговорить, — зябко обнимаю себя за плечи. Мне вдруг становится не по себе от волнения. Кажется, каждая мышца в теле напряжена до предела.

— Как удивительно, — нервно усмехнувшись, он отводит взгляд в сторону, кривя губы в едкой улыбке. — Кричала, чтобы ушел. Заявила при всех, что видеть не хочешь, а теперь поговорить решила? — все так же глядя куда-то поверх меня, продолжает он. Будто специально избегает со мной зрительного контакта. Мне больно видеть его таким. Я обидела его, но я так хочу все исправить…

— Артем, прости, я во всем виновата… но все не так, как кажется… — от волнения мысли разбегаются врассыпную. Так долго репетировала свою речь, а теперь несу бессвязную околесицу. — Я пришла сюда ради тебя, — приблизившись к нему вплотную, заглядываю в лицо. Он наконец-то опускает на меня глаза, но в его взгляде я не вижу ничего хорошего: только холод и злость.

— Мне плевать, девочка. Пришла, ушла. На сегодня есть с кем провести время, ты можешь расслабиться, — подмигнув, отталкивает меня в плечо, уходя от меня.

— Зачем тогда ты сделал это? А? Разбил нашу пару с Артуром, — кричу ему вслед. Знаю, что только так смогу привлечь его внимание. И это действует. Остановившись, Артем оборачивается ко мне. В нем сейчас только ненависть — мне становится немного страшно.

— Прости, что помешал, можешь идти дальше танцевать, — цедит сквозь зубы. Словно скала стоит посреди коридора. Спина сгорблена, руки в карманах брюк. Взгляд его способен даже в самое храброе сердце вселить страх, но я не боюсь его. Я вижу, что все это лишь маска, оболочка. Внутри он так же, как я, загибается от боли.

— Артем, я не могла в тот вечер уйти с тобой, — мой голос дрожит, и это безумно раздражает. Я хотела быть сильной и уверенной в себе, но снова получаюсь жалкой. — Я должна была расстаться с Денисом по-человечески, — Артем замирает. Он все так же зол на меня, но хотя бы слушает.

— Но и ты был не прав, Артем, — приближаюсь к нему, ни на секунду не отпуская его глаз. — Те твои слова обидные, они ранили меня. Твоя подружка блондинка, все эти слухи о тебе, ты их только подтверждал своими действиями. Я боялась довериться тебе, боялась обжечься. Я поняла все только в момент нападения. Когда ты защитил меня, когда держал на руках… и те твои слова, — в глазах стоят слезы, я отвожу на мгновение взгляд, чтобы собраться. Артем все так же неподвижен. Смотрит на меня непроницаемым взглядом.

— Я растерялась тогда. Я не хотела, чтобы ты покалечил Дениса. Потому что он был ни при чем. Но я сожалею о своих словах, о том, что отказалась от тебя. И сейчас на этот вечер я пришла только ради тебя, как бы эгоистично это не звучало.

Я молчу. От волнения сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Смотрю на него, боясь вздохнуть. Он опускает взгляд. Словно сам себе кивает, в чем-то убеждая. А когда возвращается ко мне, в его глазах холодный арктический лед.

— У тебя все? Я чуть не уснул, — высокомерно выгибает бровь. — Аня, иди, развлекайся. Мне, правда, неинтересно все это, — спрятав телефон в карман брюк, разворачивается, покидая коридор.

— Анюта, пойдем. Сейчас картины, наш выход через полчаса. Мы должны ждать за сценой, — вырывает меня из горьких раздумий голос Олеси. Вот уже полчаса, забившись в темный уголок зала, глотаю слезы, и будто желая поиздеваться над собой, наблюдаю за флиртом Артема с темноволосой актрисой, той самой, что была с ним в начале вечера.

Позволяю приятельнице увести себя. В груди, будто после сражения, все на части разорвано, раскидано — гробовая тишина, затишье перед бурей. Пройдя за сцену, останавливаемся в небольшом коридоре. Все девушки уже на месте. Симпатичная женщина в золотом платье рассказывает нам о правилах проведения аукциона. У каждой из нас, как и у гостей, участвующих в аукционе, свой, личный номер. Мы должны будем выходить на сцену по очереди.

Пока девушки поправляют макияж, я украдкой выглядываю в зал. Пробегаюсь по лицам ожидающих аукциона гостей. Артем сидит в последнем ряду. Судя по скучающему выражению лица, ему здесь не особо интересно находиться.

Подозвав Олесю, спрашиваю:

— Скажи, под каким номером Серебряков идет?

Олеся проходится взглядом по списку в руках.

— Номер тринадцать.

— Ясно, — улыбаюсь, но решаю разъяснить еще один волнующий момент. — А как фамилия вон того, со сломанными ушами? — указываю на сидящего в первом ряду и занятого разговором с соседом по креслу мужчину.

— Ты чего, не знаешь? — удивленно восклицает. — Это же чемпион UFS по смешанным единоборствам, Мясников Артур.

— Неприятный тип, — само собой слетает с губ при воспоминании о его серых глазах.

— Не знаю, я бы с радостью сходила с ним куда-нибудь, — усмехается она. — Он, кстати, под номером десять. А тот нефтяник — под номером пять.

Спустя десять минут действо начинается. Девушки строго по списку выходят на сцену. А я, вжавшись в стену, нервно заламываю пальцы. Артем точно не захочет иметь со мной дело. Более того, я уверена, он захочет провести вечер в компании той брюнетки. Мне же, по всей видимости, придется провести вечер в компании с омерзительным Мясниковым.

Первая участница возвращается, а вторая девушка выходит на сцену.

— Кто? — налетают, будто галчата, на нее остальные девчонки.

— Номер 9, триста тысяч, — довольно произносит она.

Девушки щебечут между собой, а я будто на иголках вся. Следующая на очереди его актриса. Если сейчас он выберет ее, я точно сорвусь.

Вторая девушка возвращается, а брюнетка выходит на сцену. Приблизившись к проему двери, выглядываю в зал.

— Двести, — поднимает табличку с номером шесть мужчина во втором ряду.

— Триста, — поднимает руку Артем.

Черт. Отворачиваюсь, пытаясь не расплакаться. Не хочу смотреть на это. Он делает это со зла, я уверена.

— Кто? — набрасываются с расспросами на вернувшуюся брюнетку девочки. Удавить ее готова.

— Шестой, — вздыхает огорченно, а я будто с того света возвращаюсь. В груди, словно феникс из пепла, возрождается надежда.

— Пятьсот тысяч, — отвечает брюнетка одной из девушек.

Дальше очередь идет быстрее. Спустя десять минут наступает мой черед. Я предпоследняя, а значит, уже многие вышли из игры и остались только те, кто ждал именно моего появления. Игнорируя громкий стук сердца и дрожь в конечностях, поднимаюсь на сцену. Ведущий представляет меня гостям, перечисляя мои заслуги и награды. Мне немножко не по себе от столь пристального внимания. Но я все равно поднимаю глаза в зал, смотрю на последние ряды. Но его нет. Снова и снова окидываю беглым взглядом помещение, но Артема и след простыл.

Ушел. Плюнул на все и удалился. Так расстроился, что перебили его ставку с актрисой? И что же делать мне теперь? Боже, я так верила, надеялась на то, что он выберет меня.

Тем временем вовсю идет аукцион, и цена моя с каждой минутой растет.

— Сто тысяч рублей раз, — произносит ведущий.

— Сто двадцать, — раздается из зала голос седоволосого нефтяника.

— Сто тридцать, — поднимает табличку брюнет иностранец.

— Сто пятьдесят, — перебивает его цену Мясников. Мужчина смотрит на меня таким плотоядным взглядом, что мне хочется убежать.

— Сто семьдесят, — парирует нефтяник. Здесь, похоже, вопрос мужской гордости задет. С чего бы так активно соревноваться за какой-то ужин в компании малознакомой девушки.

— Сто девяносто, — тут же перебивает ставку Артур.

— Двести, — не отстает иностранец.

— Двести десять, — нефтяник начинает нервничать. Протирает платком вспотевший лоб. По всей видимости, особой щедростью мужчина не может похвастаться.

— Двести пятьдесят, — произносит с ужасным акцентом брюнет.

— Триста, — ехидно улыбается Мясников.

Боже, это так унизительно. Хотя я понимаю, что это взносы на лечение детишек, а я — Скарлетт О’Хара наших дней.

— Триста пятьдесят, — не отступает иностранец.

— Четыреста, — Мясников все так же расслаблен и уверен в себе. Нефтяник, что-то пробурчав под нос, отворачивается в сторону. Иностранец тупит взгляд. Что ж, похоже, Артур добился своего.

— Четыреста — раз… — бьет молотком ведущий. — Четыреста — два… — мое сердце срывается в пропасть. Чувство безнадежности накрывает покрывалом. Три… — ну, все! Вот оно, падение в пропасть. Неизбежно, как и ужин в компании отвратительного Мясникова.

— Один миллион, — раздается вдруг громкий мужской голос откуда-то с дальнего конца зала. Распахнув глаза, с удивлением осматриваю пространство. Вижу, как из тени выходит Артем. Руки в карманах, лицо серьезное, лишь уголок губы слегка приподнят в самодовольной улыбке.

— Один миллион рублей, мужчина с номером тринадцать! — восклицает радостно ведущий.

— Один миллион — раз… — звучит его голос будто сквозь вату. — Один миллион — два! Один миллион — три! Продано!

Все присутствующие по очереди оборачиваются в сторону Артема, удивленно глядя на него. Мясников зол. Он остается недвижим, не спускает с меня внимательного взгляда. Тьма, разгулявшаяся в его глазах, должна бы напугать меня. Но я даже не смотрю на него. Мой взгляд утонул в черных, самых любимых глазах. Артем приближается к сцене. На всем пути он не спускает с меня взгляда. Но я не могу прочитать ни одной его мысли. Он будто закрылся. Вручив ведущему чек, несколько секунд стоит неподвижно. Подмигнув мне, разворачивается и походкой короля покидает зал.