Наваждение

4

Рой взял газету в киоске у кафе, где он собирался позавтракать. Было отличное весеннее утро. Если погода удержится, на выходные можно снова взять лодку и поплавать с Евой.

Сидя за столом, Рой развернул газету и стал искать прогноз погоды. Прогноз на уик-энд, который начинался завтра, был обнадеживающим: солнечно и без осадков.

Когда официант принес заказ, он уже начал было складывать газету, но тут его взгляд упал на заголовок: «„Кленовая роща“ вступает в борьбу за спасение поместья Брентов». В начале статьи говорилось о собрании, которое состоялось накануне вечером. Обитатели «Кленовой рощи» собрались, чтобы обсудить пути спасения дома Брентов. Рой взял свой кофе и сделал глоток. Ему не раз доводилось сталкиваться с противодействием, поэтому собрание его особенно не взволновало. Но когда он дочитал заметку до конца, лицо его вспыхнуло от гнева: на собрании присутствовала Ева Морган.

Представив Еву как «заинтересованное лицо и архитектора, который активно занимается реставрацией старинных домов в районе „Кленовой рощи“, журналистка процитировала ее слова: „Я считаю, что кондоминиумы разрушат прелесть и своеобразие этого района“».

Рой никак не мог оторваться от заметки. Ева Морган уговорила его подождать со сносом дома Брентов, пока они подыщут другие варианты. Рой много думал, как спасти старый дом, но ни один из вариантов в финансовом отношении его не устраивал. Он не говорил об этом Еве, но, к счастью, в последнее время она не затрагивала этой темы. Теперь ее молчание виделось ему в ином свете. Какого дурака он свалял! Она убедила его подождать, а сама использовала это время, чтобы за его спиной организовать выступление общественности против его планов.

Рой заплатил за еду и вышел, оставив завтрак нетронутым. Спустя десять минут он уже был в своем офисе и, кивнув секретарше, прошел в кабинет. Ну и штучка, сначала заставила его сделать по-своему, а потом за его спиной начала плести интриги.

Зазвонил телефон, Рой снял трубку и сказал отрывисто:

— Да.

В трубке сухо засмеялись.

— Чувствуется, ты уже прочитал заметку о поместье Брентов.

Рой устроился поудобнее в замшевом кресле и слегка расслабился.

— Привет, Генри, да, я ее видел.

Генри Джонсон владел местной строительной компанией, и Рой договаривался с ним о выполнении некоторых субподрядных работ.

— Я тебе еще больше скажу. Я там был.

— Ты там был? А они не метали в тебя стрелы?

— Я держался в тени, стоял у дверей и первым ушел.

Рой хотел что-то сказать, поколебался и затем спросил:

— Ты знаешь архитектора Еву Морган?

— Нет, вроде не знаю.

— Мне кажется, она была там вчера. Красивая женщина, стройная, черные волосы, около тридцати.

— Вчера там было очень много народу. Женщина, похожая на описанную тобой, пришла с президентом Ассоциации жителей. Она сидела в первом ряду с Фредом Винслоу, и я уверен, что это не его жена. Я слышал, кто-то назвал ее Евой.

Рой хмыкнул:

— Ладно, держи меня в курсе событий.

— До встречи! — Генри повесил трубку. Рой закрыл глаза и откинулся в кресле.

Он был разочарован и уязвлен. Ему не следовало доверять Еве; она слишком хороша, чтобы быть еще и правдивой. Чувствовала ли она себя виноватой за то, что использовала его? Вероятно, нет! Люди обычно находят оправдание своим поступкам. Он еще мог понять, что ей хотелось сохранить старый дом, но почему она выбрала для этого такой путь? Он снова почувствовал гнев и схватился за телефон. У него на сегодня было назначено свидание с Евой, и он собирался его отменить.

Ева поймала себя на том, что начинает нервно барабанить пальцами по кофейному столику, а Салли Дуглас все еще рассматривала чертежи. Ева провела с Салли уже более двух часов, и ее терпение кончалось. Сначала Салли горячо одобрила первое предложение Евы: отказаться от стенного шкафа в верхней спальне, убрать стену и таким образом высвободить место для ванной. Затем она передумала в пользу второго варианта: стенной шкаф сохраняется, а место для ванной выкраивается из комнаты площадью тридцать квадратных метров. Третье предложение окончательно сбило ее с толку: оно ей тоже нравилось, и она не знала, на каком остановиться.

— Я всегда говорила, что стенных шкафов много не бывает, и мне страшно не хочется отказываться от одного из них ради ванной. С другой стороны…

Ева незаметно взглянула на часы. Был уже пятый час, и она устала. После вчерашнего собрания она плохо спала. И сегодня ей, наверное, не удастся лечь пораньше, ведь у нее свидание с Роем. Разумеется, она ничего не скажет ему о собрании. Естественно, рано или поздно Рой узнает, что общественность готовится выступить против него, но пусть он узнает это не от нее.

— Я бы хотела, чтобы Эд перестал так упрямо отказываться от участия в перестройке дома. Он говорит, что пытался помочь мне, когда мы переделывали наш старый дом, и это чуть не кончилось разводом, — проговорила Салли со смехом.

Ева охотно в это поверила. Салли была из тех женщин, которые не знают, чего хотят. Сама Ева точно знала, чего хочет в данную минуту — уехать немедленно, чтобы забежать в офис и потом мчаться домой и готовиться к свиданию с Роем.

— Давайте сделаем так, Салли. Я оставлю вам чертежи, вы еще раз их посмотрите и, когда выберете что-нибудь, позвоните мне.

— О! — Салли была сражена. — Но я могу позвонить вам, чтобы еще раз посоветоваться, да?

— Да, конечно. — Произнося эти слова, Ева уже знала, что ей придется о них пожалеть.

Поднявшись, она взяла свою сумочку и кейс.

Салли проводила ее до дверей.

— Какая замечательная погода, — проговорила она, держа дверь нараспашку. — Сейчас особенно хорошо в Вудворт-парке, там зацвели азалии. Вы уже их видели?

— Пока нет, но я уверена, что они очаровательны. Ну, до свидания, Салли.

— Я буду звонить, — крикнула ей вслед хозяйка, наблюдая, как Ева идет к машине.

«Не сомневаюсь», — подумала Ева, завела двигатель и поехала в офис.

Повинуясь какому-то внезапному порыву, она избрала кружной маршрут и проехала вдоль Вудворт-парка. Цветущие огромными лиловыми, розовыми и сиреневыми охапками азалии под высокими вязами были потрясающими. В глубине парка Ева разглядела экзотические кусты с цветами темно-оранжевого и золотисто-желтого цвета. Она предложит Рою погулять в парке сегодня вечером, решила Ева.

Заросшие мхом каменные скамейки и прудики с золотыми рыбками придавали старому парку очень романтический облик, что как нельзя лучше соответствовало тем чувствам, которые она испытывала к Рою.

Добравшись наконец до офиса, Ева начала, не снимая жакета, просматривать почту, лежащую на столе секретарши. Четыре письма от клиентов в данный момент ее не интересовали. Зато последняя записка была от Роя, и при виде ее Ева заулыбалась. Он просил, чтобы она ему позвонила. «Может быть, он решил узнать, где бы мне хотелось пообедать сегодня», — подумала Ева. Она зашла в кабинет и взяла трубку телефона.

В ожидании ответа, она сняла приставшую к ее юбке травинку и пыталась решить, что надеть сегодня вечером. Наверное, подойдет платье из серебряной парчи. Оно, правда, слишком нарядное, но они с Роем бывали в самых лучших ресторанах, так что парча будет уместна.

— Офис мистера Вестона.

— Мистер Вестон у себя? Это Ева Морган.

— Одну минуту, пожалуйста.

Ева продолжала строить планы на вечер, ожидая, что Рой возьмет трубку. Волосы она зачешет назад и заколет серебряными гребнями, будет очень элегантно.

— Алло.

Ева вздрогнула от удивления. Она никогда еще не слышала, чтобы Рой говорил таким резким тоном.

— У вас, наверное, был трудный день, — сказала она мягко. — Что-нибудь случилось?

— Я полагал, что именно вы знаете ответ на этот вопрос.

— Ясно, вы услышали о собрании, — сказала она, тяжело вздохнув, понимая, что рано или поздно он о нем узнает, но почему сердится на нее? Рой не мог знать, что она была там.

— О собрании черным по белому напечатано в газете вместе с вашим милым высказыванием о том, что строительство кондоминиумов разрушит особый колорит местности.

— О, нет!

Предчувствие пронзило Еву. Неужели она так сказала? Она уже не помнила, что в точности говорила Бетти, но это было явно не для печати.

— Да, вы не из тех, кому угрызения совести мешают добиваться своей цели. Неужели вы не чувствуете себя хоть немного виноватой? Вы заставили меня отложить снос дома, а в это время поднимали общественность.

— Никакую общественность я не поднимала. И не имела никакого отношения к организации собрания. Кто-то из жителей района узнал о ваших планах и стал действовать.

— Понятно, — его голос был полон недоверия, — а вы оказались на собрании, конечно, случайно, да? Странно, но вы даже не предупредили меня, что такое собрание состоится.

— Я не знала о нем до вчерашнего дня и не думала, что соберется столько народа. «И тем более, что это попадет в газету», — подумала она. Чувствовалось, что Рой взбешен.

— Ну что же, рад, что вам, тем не менее, хватило времени прийти вместе с президентом Ассоциации жителей и занять место в первом ряду, — язвительно заметил он.

Ева провела рукой по лбу и попыталась подавить зарождающийся в ней гнев. Следовало признать, что обстоятельства складываются против нее.

— Рой, послушайте меня! Я просила вас подождать со сносом дома Брентов вовсе не для того, чтобы за это время организовать против вас кампанию. Я понимаю, что вы могли неправильно истолковать мои действия, и я признаю, что не питаю симпатии к строениям, которые вы собираетесь возвести, но…

— Это я уже понял.

Не обращая внимания на реплику Роя, Ева решительно продолжила:

— Я присутствовала на собрании как член Ассоциации жителей «Кленовой рощи».

Он недоверчиво фыркнул:

— Я думаю, вы не будете сильно разочарованы, если наше сегодняшнее свидание не состоится. Мне что-то расхотелось развлекаться.

— Черт побери ваше упрямство! Вы не желаете меня слушать, вы верите тому, что вас больше устраивает. — Она швырнула трубку и добавила, не в силах остановиться: — Иди к черту, Рой Вестон!

Спустя минуту дверь в кабинет отворилась и показалась голова Гленна.

— Что-нибудь случилось? Мне показалось, что ты на кого-то кричишь.

— Нет, все хорошо. Она отвернулась к окну.

Гленн слегка поколебался, а потом осторожно спросил:

— Сегодня все прошло нормально с Салли Дуглас? Я знаю, что она бывает порой невыносима.

— С Салли все нормально, — ответила Ева, слегка покривив душой, — я собираюсь сейчас уйти домой, у меня страшно разболелась голова.

— Конечно.

Гленн еще раз вопросительно посмотрел на нее и закрыл за собой дверь.

Однако Ева ушла не сразу. Она беспокойно ходила по комнате. Возмущение в ней сменялось разочарованием: она не увидит Роя сегодня вечером. И хотя ей пока не хотелось анализировать положение, в котором она оказалась, в ее мозгу уже начинала шевелиться невыносимая мысль: она вообще больше не будет встречаться с Роем.

С тяжелым вздохом она подошла к столу и села, не сводя глаз с телефона. О чем думает Рой в эту минуту? Может быть, он позвонит ей и извинится? «Он обязан передо мной извиниться», — уверяла она себя, но постепенно уверенность в своей правоте покидала ее. Рой ошибается на ее счет, но эта мысль служила ей слабым утешением. Черт побери, она не станет взвинчивать себя, пока не убедится, что это она была неправа.

Резким движением она схватила трубку и стала набирать номер; ей нужно сегодня чем-то отвлечь себя от мыслей о Рое.

— Алло, — послышался в трубке доброжелательный голос.

— Привет, Эми, это Ева. Ты сегодня вечером занята?

Подруга рассмеялась:

— Безумно. Собираюсь мыть голову, штопать носки и копаться в тряпках. Если у тебя, конечно, нет более заманчивого предложения.

— А давай вместе пообедаем и выпьем чего-нибудь?

— Выпьем? Это звучит серьезно. Чувствую, что ты расстроена. В чем дело?

— Я расскажу тебе все потом. Встретимся у Пабло?

— Прекрасно.

— Тогда до встречи.

Ева повесила трубку и медленно поднялась. Даже мысль о том, что ей не придется провести этот вечер в одиночестве, не улучшила ее настроения. Все аргументы, которые она находила в свою защиту, ничего не стоили против единственного факта: они не будут сегодня вечером смотреть друг другу в глаза и не будут гулять по парку, держась за руки.

К тому времени, когда она вернулась домой, приняла душ и переоделась в кремовое поплиновое платье с кружевным воротником, она уже чувствовала себя абсолютно подавленной, а внизу живота был такой холодок, который она всегда ощущала перед визитом к зубному врачу.

Когда она подъехала к кафе, Эми уже сидела за столиком и изучала меню.

— Извини, я опоздала, — сказала Ева и села в кресло. — Ну, что тут есть хорошенького? — спросила она, глядя в меню.

— Лично я закажу омлет, — ответила Эми и поставила локти на стол. — Сегодня я видела твое имя в газете.

Ева устало отложила меню.

— Я, наверное, сначала чего-нибудь выпью.

Подруга посмотрела на нее с удивлением.

— Я сказала что-то не то? Что с тобой, в конце концов, происходит? У тебя такой вид, будто ты вот-вот расплачешься.

— Все так перепуталось. В общем, человек, с которым я встречалась несколько последних дней, — застройщик, хочет снести поместье Брентов. Он тоже увидел мое имя в газете и решил, что это я организовала общественность, которая выступает против строительства в «Кленовой роще». Мы страшно поругались с ним днем, и теперь я чувствую себя ужасно.

Эми сочувственно слушала.

— Да, нехорошо получилось. Не тот ли это джентльмен, которым ты была увлечена на прошлой неделе?

Ева угрюмо кивнула:

— Тот самый. Я на него безумно зла, потому что он не верит мне. Не я вдохновительница этого крестового похода, но по-прежнему хочу встречаться с ним.

Подошел официант, и Эми внимательно разглядывала Еву, пока та делала заказ. Когда официант удалился, она выдала свой диагноз:

— Случай тяжелый. Ева вздохнула:

— Прежде всего, для меня вообще было безумием связываться с Роем. Я должна была предвидеть, что рано или поздно, но его работа разлучит нас.

Принесли омлеты, и Эми с энтузиазмом принялась за еду. Это был омлет по-французски, отлично поджаренный и очень горячий. У Евы его вид вызвал тошноту.

— Ничего безумного в том, что ты стала с ним встречаться, нет. Безумием было бы отказаться от этих встреч. Давай говорить прямо. Не каждый день в твою жизнь входит человек, от которого у тебя кружится голова. Твой долг перед собой — уладить ваши разногласия.

— Может, и так, но Рой был страшно взбешен, и я не уверена, что он заинтересован в налаживании наших отношений.

— Но попробовать все равно стоит. Если ты переживаешь, он, вероятно, тоже.

— Он даже не хотел меня слушать.

— Он был рассержен и уязвлен. Уверена, что за это время он остыл. — Эми похлопала ее по руке. — Ешь.

Ева послушно попробовала омлет. Захочет ли Рой выслушать ее теперь? Мысль, что он может захлопнуть перед ней дверь, была не из приятных. Но сдаваться без боя тоже не хотелось.

— Некоторые проблемы не поддаются решению, — сказала Эми негромко, — но ты, по крайней мере, попытайся.

Ева промолчала. Она знала, что Эми думает о Стэне. Эми и Стэн почти год жили вместе, а потом он сказал, что ему нужна свобода, и съехал. Для Эми это был тяжелый удар. Стэн был «свободным художником» и постоянно менял работу. С самого начала Ева считала, что он не пара для Эми. Ее подруга была трудягой с сильно развитым чувством долга, а Стэн был совершенно безответственным человеком. Иногда он пропадал на несколько дней без всякого объяснения. Эми временами приходилось с ним довольно тяжело, но Ева никогда не сомневалась, что ее подруга любит его. С тех пор, как Стэн три года назад уехал, Эми серьезно не интересовалась ни одним мужчиной.

— Ты права, Эми. Я сделаю еще одну попытку. Поеду к Рою прямо сейчас.

По дороге Ева пыталась решить, как себя вести. Она была так поглощена мыслями об этом, что чуть не проехала на красный свет. После этого она все же сосредоточилась на дороге, пока не доехала до возводимого комплекса. В красноватом свете уличных фонарей новенькие дома стояли под необычными углами друг к другу. Крыши их то взмывали высоко вверх, то резко падали вниз, затем снова возносились вверх. «Они похожи на зубья гигантской пилы, — подумала Ева. — Я не смогла бы жить в этой бездушной чудо-новостройке».

Однако она явилась сюда не затем, чтобы рассматривать архитектуру, напомнила она себе, и подошла к дому, где жил Рой. Позвонив в дверь, она стала напряженно ждать. Послышались приближающиеся из глубины квартиры шаги, и Ева почувствовала, как ее охватывает нервная дрожь. Что, если Рой увидит ее и захлопнет дверь? Дверь широко раскрылась, и из квартиры вырвался поток света. Еве пришло на ум, что так неуютно чувствуют себя преступники, которых допрашивают при свете яркой лампы.

Рой — высокий, внушительный и не склонный к компромиссам, стоял в дверях и смотрел на нее.

— Можно войти?

Он отступил от двери.

— Если желаете.

— Спасибо.

Никаких признаков того, что он смягчился, не было, но она вошла в холл и сказала:

— Я хотела бы с вами поговорить, если можно.

— Пойдемте в гостиную.

Комната, в которую он ее провел, застелена оранжевым ковром, в одной стене — большое круглое окно, мебель состояла из ярко-голубого секционного дивана и кресел.

— Садитесь, я принесу выпить.

— Спасибо, не надо.

Ева чувствовала себя все более неловко и напряженно. Возможно, она сделала ошибку, придя сюда.

— Проходите и садитесь, — снова сказал он, сел на диван, непринужденно раскинул руки и положил ногу на ногу.

— Что скажете?

Ева села напротив него и начала без предисловий:

— Я знаю, что мы оба сегодня днем были раздражены и несдержанны.

Пристальные голубые глаза Роя, казалось, пригвоздили ее к креслу. Он явно не собирался облегчить ее задачу, но она, тем не менее, продолжила:

— Хотя обстоятельства складываются не в мою пользу, я не была инициатором движения против вас. Я хотела, чтобы вы это знали, потому что… — она запнулась, — потому что я не хочу, чтобы вы считали меня своим врагом. Я знаю, что дом Брентов — яблоко раздора между нами, но я уверена, что двое взрослых людей смогут найти выход из этого положения. «Интересно, о чем он думает», — пронеслось у нее в голове.

— Я согласен, что двое взрослых людей должны пытаться как-то понять друг друга, — проговорил он мрачно, — но позвольте вам заметить, что делать заявления для прессы, даже не предупредив меня, с вашей стороны весьма некрасиво.

— Я уже вам объясняла. Я просто разговаривала с Бетти Алегзандер, и мне даже в голову не пришло, что каждое мое слово записывается. Иначе я ни за что бы этого не сказала.

— Неужели? А может, вы сказали бы еще что-нибудь более выразительное, если бы знали, что это окажется в газете?

Его губы были по-прежнему крепко сжаты, но в глазах Еве почудилась тень улыбки. Действуя наудачу, Ева осторожно улыбнулась и сказала дерзко:

— Может быть.

Но лицо Роя уже расплылось в улыбке.

— Я так и думал. Вы бы еще не так дерзили, если бы знали, что я думал о вас сегодня.

— Меня это не удивляет. Я тоже была с вами не слишком вежливой, — призналась она.

Напряженность, которая до этого существовала между ними, как по волшебству исчезла, хотя настороженность все еще ощущалась. Может быть, Рой и не доверяет ей полностью, но он явно хочет избавиться от своих подозрений.

— Мы снова друзья? — спросил он, приподняв бровь.

Она кивнула.

— Отлично. Давайте выпьем по этому поводу. Как насчет виски?

— Звучит неплохо.

Ева не пошла за Роем в соседнюю комнату, откуда послышалось звяканье льда о стакан. «Теплые дружеские отношения, которые установились между нами, — думала она, — теперь омрачены затаенным подозрением».

Готовность Роя отбросить свои сомнения на ее счет, чтобы сохранить их дружбу, и радовала, и настораживала ее. Она понимала, Рой — серьезный бизнесмен, и завоевать снова его доверие будет нелегко.

Рой вернулся, неся два стакана. Он протянул ей один и сел рядом.

— Я рад, что вы пришли, — сказал он просто.

— Я тоже.

Она сделала глоток и взглянула на него. Голубые глаза смотрели на нее не отрываясь. Возможно, он больше не верил ей, как раньше, но она по-прежнему нравилась ему.

Рой поставил свой стакан на стеклянный журнальный столик и протянул руку, чтобы взять стакан у нее.

— Поговорим позже. А сейчас надо закрепить наше примирение.

Он осторожно поставил Евин стакан на стол и обнял ее. В его долгом поцелуе еще чувствовались остатки досады. Ева крепко обняла его за шею, ее ответный поцелуй красноречиво свидетельствовал о том, что она разделяет его страсть, их языки встретились. Она как будто издалека услышала, как падает на пол стакан, но никто из них не обернулся. Ева почувствовала теплое дыхание Роя на своей щеке, его губы оторвались от ее губ и слегка покусывали мочку уха. Ощущение какого-то неуловимого блаженства охватило ее, и когда он положил руку на ее грудь, она почувствовала, как в ней просыпается желание. Ева понимала, что радость примирения распаляет их, и была уверена, Рой хочет ее так же сильно, как она его.

Ловким движением он расстегнул спереди ее платье. Его руки медленно прошлись по ее плечам и скользнули вниз. Одна рука задержалась на груди, лаская ее, а вторая — безуспешно пыталась расстегнуть лифчик.

Ева улыбнулась про себя и одним движением сняла и отбросила кружевную преграду.

— Кто только придумывает эти штуки… — Его голос прервался, когда он наклонил голову и стал ласкать губами сосок.

Это было очень приятно. Ева погружалась в волны экстаза, а когда рука Роя, лежащая на ее колене, начала медленно двигаться вверх, все ее чувства обострились до предела.

Было совершенно ясно, чего хочет Рой, чего они оба хотят. Разгорающееся желание мешало думать, но все-таки Ева не могла отбросить все сомнения. Ей хотелось, чтобы до того, как они в первый раз будут любить друг друга, между ними была полная ясность. А ведь всего несколько минут назад она думала о недоверии между ними.

Руки Роя внезапно замерли.

— В чем дело? — спросил он хрипло. Ева осторожно подбирала слова. Она хотела, чтобы Рой понял: он ей очень нравится, но она не будет спешить.

— Я думаю, нам нужно еще немного времени, чтобы лучше узнать друг друга.

Рой убрал руку. Ева взяла ее и решительно положила себе на талию.

— То, что я еще не готова лечь с вами в постель, вовсе не означает, что мне не нравится все остальное, совсем наоборот.

Улыбнувшись, он наклонился и поцеловал ее в губы.

— Рад это слышать.

Его мягкая рубашка из тонкого хлопка мучительно-приятно касалась ее обнаженной груди, и она ощущала тепло его тела. Откинувшись на спинку дивана, она вновь обвила его руками, и его долгие поцелуи доставляли ей неизъяснимое удовольствие. «Потом, — пообещала она себе, — когда Рой снова полностью будет мне доверять, я испытаю все блаженство, которое он сможет мне подарить».