Навстречу судьбе

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Прошло совсем немного времени, и с каждым шагом Дженна все больше успокаивалась, хотя все еще была не в силах спокойно вспоминать происшествие в амбаре. Послышался шум, и, прежде чем она успела сойти с дороги, из-за поворота вывернул велосипед. На Дженну устремились внимательные глаза девушки, прислуживающей в доме Маргариты.

Дженна вспыхнула от смущения при виде изумленного выражения на ее лице и туг же представила себя со стороны: волосы встрепаны, губы припухли от поцелуев, щеки залиты густым румянцем.

— Bonjour, mademoiselle.

К неудовольствию Дженны, девушка сошла с велосипеда и направилась к ней.

— Доброе утро. — Родной язык помог Дженне сохранить достоинство, и на лице девушки появилась понимающая улыбка.

— А, вы — англичанка, гостья мадам владелицы фермы, n'est-ce pas? Я видела вас вчера. Здесь легко заблудиться, мадемуазель. Если вы ищете месье Алена, то он уехал, мы с ним только что разминулись на шоссе. Вероятно, отправился в замок. Приезжая сюда, он большую часть времени проводит в обществе мадемуазель Рабье.

По какой-то причине девушка подчеркнула последнюю фразу, и Дженна ощутила, как к ее прежним чувствам примешивается гнев. Девушка разглядывала ее, явно потешаясь, и основания для потехи действительно имелись. Месье отправился к своей возлюбленной, а гостья в одиночестве разгуливает по лесу, только что побывав в мужских объятиях. Поскольку на ферме не было мужчин, кроме Алена, домыслить остальное не составляло труда, и это ясно давал понять насмешливый и понимающий вид девушки.

— Мне известно, что месье Ален отправился в замок, — отозвалась Дженна. — Я просто гуляю. До свидания.

— Вы заблудитесь, мадемуазель. — Взобравшись на седло велосипеда, девушка выдала это мрачное предостережение бодрым тоном, очевидно желая, чтобы Дженна сгинула отсюда навсегда. Несомненно, союзница Клодины! Насколько понимала Дженна, здесь все были против нее. Все.

Охваченная обидой девушка подумала, что, если она столкнется на шоссе с Аленом, он решит, что она вознамерилась пешком дойти до Парижа. Несомненно, он посчитает это ее очередной шалостью и заставит вернуться. Этого Дженна не смогла бы вынести. В настоящий момент она была готова убить Алена. Справа от нее показалась тропинка, уходящая в лес, и Дженна с радостью свернула на нее. Еще несколько шагов, и деревья окружили ее со всех сторон.

В лесу было прохладно, легкий ветер овевал лицо Дженны, лаская разгоряченную кожу. Опухшие губы саднили, и Дженна понимала, что выглядит ужасно. Не удивительно, что Мари так уставилась на нее и сделала соответствующие выводы. Несомненно, эта ехидина, Мари, не забудет насплетничать матери Алена, что встретила в пути англичанку, которая бродила по лесу как помешанная.

Рассудок подсказывал Дженне, что заблудиться здесь очень просто. Редкая рощица постепенно перешла в лес — можно сказать, дремучий. Пока еще Дженна хорошо ориентировалась, в нем. Девушка помнила, где находится дорога, помнила, в каком месте от нее отходит шоссе. Она повернула в сторону шоссе, хотя для этого ей пришлось сойти с тропы. Услышав шум проезжающих машин, она присядет и отдохнет, а затем пойдет обратно.

Сумятица ее чувств не поддавалась никаким уговорам. Она прикоснулась пальцем к губам, осторожно ощупывая их. Поведение Алена было более чем странным. Дженна знала, что вместо поцелуя ему хотелось ударить ее, и помешали этому только твердо усвоенные правила приличия. Правила приличия? О каких приличиях могла идти речь? Поцелуй был циничным и грубым. Дженна впервые в жизни столкнулась с настоящим проявлением мужского гнева и была напугана им. Для нее не составляло труда рассуждать разумно, растолковывать себе, почему Ален поступил так, а не иначе, но чувства шли своим путем, вспоминалось не оскорбление, а сила его рук, теплота кожи, инстинктивное ощущение, что поцелуем он хотел только успокоить ее и смягчить боль.

Какая нелепость! Ален просто дал выход своей ярости. Одно Дженна знала наверняка: при следующей встрече он будет чувствовать себя неловко — такому поведению нет оправданий.

К реальности Дженна вернулась стремительным и болезненным образом, споткнувшись о поваленное и почти наполовину ушедшее в землю дерево. Последние несколько минут она не задумывалась, куда идет, и теперь с тревогой огляделась. Она совершенно потеряла направление и предполагала только, что уже несколько минут движется кругами по лесу.

Прислушавшись, Дженна с облегчением уловила шум проезжающей машины, а по скорости ее поняла, что шоссе близко. Все, что ей необходимо, — идти вперед, а затем, у дороги, повернуть налево. Внезапно Дженна ощутила острую боль в руке и, оглядев ее, с изумлением заметила содранную кожу. Да, теперь она представляла собой зрелище для закаленных. Чем скорее она вернется на дорогу к ферме, тем лучше, и если ей снова встретится Мари, той будет что порассказать мадемуазель Рабье!

Впереди, среди поредевших деревьев, вдруг показалась дорога, и Дженне пришлось взобраться по откосу и перепрыгнуть через канаву — только тогда она ощутила под ногами асфальт. Дженна отчаянно пожелала свернуть на дорогу к ферме прежде, чем появится какая-нибудь машина, поскольку она точно знала, что выглядит ужасно. Теперь, после гуляния по колючим зарослям, Дженна могла не только позабавить встречных, но и устрашить: она оцарапалась, перепачкалась о траву при падении, волосы растрепались еще сильнее. Проведя рукой по волосам, Дженна поняла, что в них набились листья и сучки, и торопливо принялась вынимать их, когда рядом притормозила машина.

— Tout va bien, mademoiselle? Est-ce que je peux vous aider?[20]

Очнувшись от мрачных размышлений о собственной внешности, Дженна обнаружила, что на нее смотрит молодой человек, сидящий в открытой спортивной машине. Дженне пришлось признать, что он выглядит скорее обеспокоенным, чем угрожающим, и на ее лице появилась улыбка облегчения.

— Сожалею, я…

— А вы англичанка? Я слышал в замке, что в наших краях появилась гостья из Англии. Приходящая прислуга говорила…

— Мари? — задумчиво перебила Дженна.

— Она самая. — Незнакомец окинул Дженну взглядом и нахмурился. — С вами что-нибудь случилось, мадемуазель?

— Не совсем так, — смущенно призналась Дженна. — Я отправилась прогуляться по лесу и заблудилась. К тому же несколько раз упала.

— Я подвезу вас до фермы. — Незнакомец выбрался из машины слишком поспешно, и Дженна ощутила внезапный прилив страха. Он о ней кое-что слышал, но это еще не гарантия его надежности.

— Я и сама могу дойти, — торопливо проговорила она.

— Зачем же? Я в момент довезу вас. — Он решительно взял ее за руку, и перед Дженной встала очередная проблема: сопротивление могло показаться безумием, а она и без того выглядела не совсем нормальной. Возможно, этот мужчина остановился в замке, но это ничего не значило. По глупости Дженна сама назвала ему имя прислуги, и он воспользовался этим.

Принимать решение ей не потребовалось. Они еще стояли у обочины, когда рядом с резким визгом шин затормозил второй автомобиль и оттуда выбрался Ален — высокий, смуглый и настроенный весьма воинственно.

— Qu'est-ce qui se passe ici?[21]

От резкого вопроса мужчина, так настойчиво предлагавший Дженне помощь, вспыхнул, и она, видя грозно сведенные брови Алена, решила ответить первой:

— Месье предложил подвезти меня до фермы, только и всего. — Было трудно оставаться высокомерной и вызывающей, зная, каким страшилищем она выглядит сейчас, да еще и помня, почему оказалась в таком состоянии. Теперь, когда рядом очутился Лемаршан, девушка была готова отправиться с незнакомцем куда угодно. Ален выглядел так, словно собирался конвоировать их до самой фермы.

— Какая любезность! — язвительно пробормотал он. — К счастью, я подоспел вовремя, и тебе ни к чему делать такой крюк, Бернар.

Дженна слегка удивилась, обнаружив, что ее кавалеры знакомы друг с другом. Впрочем, Ален от этого нисколько не помягчел, а Бернар явно струсил перед лицом столь свирепого противника. Ален пристально смотрел на них, не пытаясь скрыть недовольство.

— Хорошо. Вы согласны? — Бернар улыбнулся Дженне так, словно ждал, что она откажется уехать с Аленом. Но на сей раз ей не пришлось принимать решение.

— Достаточно того, что согласен я! — резко вмешался Ален, и Дженна обнаружила, что ее рука оказалась в плену его пальцев, крепких и куда более властных, чем пальцы Бернара.

В воздухе запахло грозой, Дженна ужаснулась при мысли, что, того гляди, окажется невольной участницей драки, но Бернар, взглянув на Алена, разжал пальцы.

— Еще увидимся, мадемуазель, — пробормотал он, но Ален уже тащил Дженну к машине.

— Это будет затруднительно, — ехидно заметил Ален. — Мадемуазель живет на севере Англии.

— Благодарю вас, — с улыбкой проговорила Дженна из машины Алена, почувствовав себя в безопасности. Машины разъехались прежде, чем Дженна успела что-нибудь добавить, и она тут же разуверилась в своей безопасности — Ален выглядел разъяренным.

— Неужели вы начисто лишены здравого смысла? — рявкнул Ален, едва они повернули к ферме. — Или вам не впервой садиться в машины незнакомых людей?

— Я не собиралась принимать его предложение, — возразила Дженна. — По крайней мере, еще не решила…

— Что там было решать? — грубо прервал ее Ален. — Он с вами миндальничать не собирался. Просто затащил бы вас в машину, несмотря на ваши протесты.

— Если этот человек так ненадежен, почему вы поддерживаете с ним отношения? — торжествующе спросила Дженна.

— Никаких отношений с ним я не поддерживаю, — фыркнул Ален. — Нас просто представили друг другу, и это меня не впечатлило. Бернар Вийет — приятель Клодины, он гостит в замке.

Теперь все стало на свои места: Бернар Вийет оказался соперником в борьбе за Клодину. Дженна с удивлением почувствовала, что это открытие ее отнюдь не радует. Ален пришел к ней на помощь — так, словно тревожился за нее, что вполне естественно, должен же он помнить о своих обязанностях перед ней. А на самом деле оказалось, что его гнев вызван ревностью к приятелю Клодины. Дженна затихла, мрачно созерцая деревья, пока они возвращались к дому. Оказывается, она забрела довольно далеко. Возвращаться к ферме пришлось бы долго, и, несомненно, по дороге ее не раз осчастливили бы сомнительными предложениями подвезти.

— Почему вы в таком виде? — вдруг спросил Ален.

— Я отправилась прогуляться по лесу, зашла несколько дальше, чем собиралась, и споткнулась. Вот потому я…

Ален остановил машину, повернулся к ней и внимательно оглядел, отметив все: растрепанные волосы, беспорядок в одежде, царапины и перепачканные руки.

— Несколько дней назад вы были больны, — сурово напомнил он, — а теперь предпринимаете нелепые прогулки. — Его глаза устремились вдаль поверх ее головы, и выражение лица внезапно смягчилось. — Зачем вы пошли в лес? Ведь вы же понимали, что это глупо.

— По-вашему, мне следовало пойти домой? — с несчастным видом спросила Дженна, пряча глаза. — Вам-то хорошо: сели в машину и укатили. А я… я не знала, что делать, мне было некуда идти, и…

— Pauvre petite[22]. Я грубо обошелся с вами, верно? — Его ладонь подхватила Дженну за подбородок, и ей пришлось взглянуть в темные глаза Алена.

— Ваша мать наверняка заметила бы…

— И поняла, что ее сын — мужлан, — закончил Ален. — Но я не всегда бываю таким грубым, — спокойно добавил он, проведя большим пальцем по округлой щеке Дженны.

От неловкости Дженна вспыхнула.

— Знаю, — еле слышно подтвердила она. Она не понимала, откуда в ней возникло желание простить Алена. — Знаю, что во всем виновата только я. Но я не могу измениться за несколько дней — и хочу уехать домой, даже если вам такое желание кажется ребяческим.

— Оно мне не кажется ребяческим, просто это неразумно. И потом, я знаю, что ваше желание сбежать вызвано страхом. Вы боитесь того, что я заставляю вас увидеть. Я все понимаю, Дженна.

— Тогда почему бы вам не проявить милосердие и не избавить всех нас от лишних волнений? — с отчаянием воскликнула Дженна, вызвав улыбку на его смуглом лице.

— Я не мужлан, но и в милосердии не вижу смысла, — пробормотал он. — Однако мы могли бы поправить то, что я натворил. — Ален взглянул на губы Дженны, и она ответила ему изумленным взглядом широко открытых встревоженных глаз.

— Ничего вы не натворили, — поспешила заверить она. — Это я накричала на вас, притом несправедливо. Если бы вы только могли отвезти меня на ферму и проводить в дом — так, чтобы не увидела ваша мать…

— Ну, это просто невозможно. — Ален улыбнулся. — Можно обмануть ее, только вернувшись друзьями.

Он склонил голову, и Дженна снова подняла руки, пытаясь в панике оттолкнуть его, но обнаружила, что ее руки стали бесполезными. Казалось, они онемели, уткнувшись в прочную стену его груди; губы Алена прижались к губам Дженны, не встречая сопротивления. Он целовал ее неторопливо, словно намерен был посвятить этому занятию всю жизнь, и Дженна ощутила, как по ее телу прошла дрожь в ответ на столь ничтожное усилие Алена. Его губы были горячими и властными, но на этот раз они ласкали, а не наказывали, и Дженна испытала безумное желание прильнуть к Алену. В ушах ее послышался тревожный гул, но она не заметила его.

— Быть твоим другом так легко, petite, — пробормотал Ален ей на ухо. — Не убегай от меня. Я хочу, чтобы ты осталась здесь.

Дженна послушно сидела, ощущая его поцелуи на шее и щеках, а когда их губы вновь встретились, ее залила жаркая волна. Губы Алена напряглись, он притянул Дженну ближе, подхватив ладонью ее голову и проникая языком глубоко в ее рот. Дженне казалось, что зазвенел весь воздух вокруг них; она обвила руками шею Алена, и он обнял ее еще крепче.

Наконец Ален поднял голову и отстранился, а Дженна еще смотрела, как загипнотизированная, в его темные глаза, когда услышала прямо под ухом знакомый голос:

— Au revoir, monsieur, mademoiselle[23].

Мари, возвращавшаяся домой, притормозила при виде столь впечатляющего зрелища. Вскинув голову, Дженна заметила недобрый блеск в глазах девушки. Дженна залилась румянцем, а Ален нехотя отпустил ее, заводя машину. Теперь Дженна поняла, зачем все это понадобилось Алену, зачем он целовал ее и тянул время. Он знал, до какого часа Мари пробудет на ферме, и точно вычислил, когда она должна вернуться домой. Если у Клодины в замке гостит приятель, Ален давал ей понять, что и у него найдется подруга.

— Полагаю, вы считаете все это забавным? — сердито выпалила Дженна, покрасневшая от унижения.

— Не нахожу здесь ничего забавного, — иронично отозвался Ален. — А вы?

— Я нахожу это отвратительным. Если вы считаете, что меня можно использовать в качестве напоминания мадемуазель Рабье, чего она лишается, растрачиваясь на Бернара, то глубоко ошибаетесь!

— Ее здесь не было, petite.

— Зато была ее шпионка! И прекратите называть меня "petite"!

— Слушаюсь, мадемуазель. Вернемся к формальностям. — Он отстранился, не глядя на нее, и Дженна вскипела. Он почти силой затащил ее сюда, только ради какой-то дешевой игры, а вовсе не из желания познакомить ее с жизнью отца. Это был просто предлог, чтобы использовать ее как пешку.

— Да, если вам угодно, — в гневе подтвердила Дженна. — И запомните: я возвращаюсь в Англию, а дальнейшие попытки удержать меня здесь буду считать насилием.

— Согласен, не то вы натравите на нас своего приятеля-юриста, — насмешливо отозвался Ален. — С его хладнокровием легко преуспевать в тяжбах, но не в любви, запомните это, мадемуазель. А вас так приятно держать в объятиях и еще приятнее целовать! На вкус вы оказались ничуть не хуже, чем на вид. Сомневаюсь, что такой партнер, как он, оценит вас.

— Он джентльмен! — прошипела Дженна.

— Он больше смахивает на кретина, — сухо поправил Ален, подъехал к дому и вышел, чтобы открыть дверцу со стороны Дженны, прежде, чем она успела возразить. Избежать встречи с Маргаритой было невозможно, и гнев Дженны слегка утих.

— Ваша мать обо всем догадается, — обеспокоенно заметила Дженна.

— В самом деле? — Ален ехидно взглянул на нее, растянув губы в сардонической улыбке. — Она весьма сдержанна и не любит попусту гадать. Просто она сделает вывод, что ее сын-мужлан совершил очередную грубость. — Ален пошел в дом впереди Дженны, и ей ничего не оставалось, как идти следом, с упреком глядя ему в спину. Открыв дверь, Ален пропустил ее вперед. Из комнаты вышла Маргарита.

— Дженна! — Приветственная улыбка исчезла, едва Маргарита увидела, в каком плачевном состоянии пребывает гостья. — Что случилось?

Ален промолчал, и Дженне пришлось собраться с мыслями, чтобы не проговориться. Ей было совсем не до уверток.

— Досадная нелепость: я вышла прогуляться по лесу и заблудилась. Мне удалось найти дорогу, и там… меня встретил Ален.

— О Дженна! — в ужасе воскликнула Маргарита. — Я-то думала, что вы уехали вместе с Аленом и находитесь в полной безопасности! Прошу вас в лес больше не ходить!

— Конечно, не буду, — пообещала Дженна.

В безопасности — с Аленом? Это было действительно забавно, и Ален с трудом сдерживал смех. Что ж, ему не грех и посмеяться. Он опять выиграл. Дженна принужденно улыбнулась и поднялась к себе принять душ. Нет, больше она не станет бродить по лесу: она поскорее умчится в Англию, а Ален пусть возвращается к своим интрижкам и работе. С этим человеком опасно иметь дело, мрачно решила Дженна. Он слишком жесток, пожалуй, его и впрямь можно назвать мужланом.

Дженне понадобилось немало времени, чтобы привести себя в порядок. Она поцарапалась сильнее, чем думала, и казалось, в ее волосах запутались все насекомые леса. Только после принятого душа она испытала блаженный покой. Закончив мыться, Дженна еще долго сушила волосы и занималась макияжем. Рядом с Аленом она нуждалась в надежной маскировке. Она надела белые брюки и длинную зеленовато-серую тунику поверх них. Какой бы сумбур ни царил в ее чувствах, внешне она хотела выглядеть холодной и сдержанной. Теперь она могла встретиться с хозяевами дома.

Спустившись вниз, Дженна обнаружила, что оба они ждут ее, причем это ожидание было таким явным, что она замерла и встревожилась. Зачем ее ждут?

— Мы едем обедать, — сообщил Ален, без труда разгадав выражение на лице Дженны. — Я заказал обед в замке, нам уже пора выезжать.

— Прошу прощения, что я заставила вас ждать так долго… — виновато начала Дженна, но Ален перебил ее, поднявшись и указав обеим женщинам на дверь:

— Неважно. Ожидание того стоило. Теперь она красива и холодна, n'est-ce pas, maman?

— Очень красива, — мягко подтвердила Маргарита. Она казалась печальной, и Дженна не понимала, почему. Что касается холодности, Дженна ее не чувствовала, пребывая во взвинченном состоянии, уже обычном для нее в присутствии Алена. Это чувство напоминало ожидание взрыва — Дженна никогда не знала, каким будет следующий шаг этого человека. Кто бы мог подумать, когда они впервые встретились в Англии, что Ален вломится в ее жизнь, будет распоряжаться ею, не говоря уже о поцелуях? Дженна слегка покраснела, и Ален одарил ее насмешливым взглядом, открывая дверцу машины.

— Мы повезем вас в приличное место, Дженна, — заметил он. — Паниковать незачем. Во всяком случае, я приду к вам на помощь, если понадобится.

Дженна сделала движение, чтобы пройти мимо и устроиться рядом с Маргаритой на заднем сиденье, но рука Алена преградила ей путь.

— Садитесь впереди, — приказал он. — Тогда вы сможете как следует разглядеть замок, а я — насладиться вашим обществом.

— Вряд ли оно будет приятным, — пробормотала Дженна, смущенная заговорщицким тоном Алена.

— Почему же? Совсем недавно я считал ваше общество самым приятным из всех возможных.

Не в силах ответить ему пощечиной на глазах у Маргариты, Дженна скользнула на переднее сиденье и затихла. Ее снова хотели использовать, чтобы воспламенить чувства Клодины, и Дженна понимала это. Она пожалела об усилиях, затраченных на собственную внешность. Почти все, что она делала, играло на руку Алену.

Дженна знала, что замок находится неподалеку от фермы. Однако он был окружен таким густым лесом, что увидеть его удалось, только подъехав совсем близко. Первым делом у нее мелькнула мысль о том, как досадно видеть такое чудесное строение превращенным в ресторан и отель. Машины, припаркованные снаружи, на просторной стоянке, казались здесь нелепыми — рядом с замком гораздо лучше смотрелись бы экипажи.

Замок был не особенно большим и величественным, но, тем не менее, впечатляющим и романтичным, с лужайкой, террасами спускающейся к стоянке, старыми деревьями вокруг нее и озерцом сбоку, почти у низких стен. Когда машина остановилась, Дженна почувствовала, что ей не хочется выходить. Внезапно встреча с Клодиной Рабье стала ей неприятна. Дженна считала, что Мари уже подробно донесла ей обо всех событиях сегодняшнего утра, и надеялась только, что эта девушка не служит здесь официанткой.

Но остаться в машине было невозможно, и Дженна с трудом заставила себя выйти и направиться по посыпанной гравием дорожке к увитому плющом входу в замок. Маргарита неутомимо болтала, описывая красоты замка, восторгаясь его удачной реставрацией, Ален молчал, но Дженна остро ощущала его присутствие. Только одна мысль успокаивала ее: завтра воскресенье. Насколько ей известно, Ален собирался в воскресенье днем вернуться в Париж. Она непременно поедет с ним, неважно, захочет он этого или нет!

У семейства Рабье хватило ума внутри оставить замок прежним — по крайней мере, на первом этаже. Единственным изменением здесь было освещение, но даже его Дженна не могла одобрить. Очевидно, владельцы ресторана питали пристрастие к розовому цвету. Светильники на прочных каменных стенах были украшены розовыми шелковыми абажурами. Круглые столики покрыты розовыми скатертями несколько иного оттенка. Цветы на столах оказались искусственными, и, взглянув на Маргариту, Дженна с удивлением увидела, как ее темные изогнутые брови от недовольства выгнулись еще сильнее.

В зале было прохладно и сумрачно. Каменный пол покрывали ковры. Через некоторое время Дженна решила, что здесь чересчур холодно и темно. Последняя проблема разрешилась, как только официант проводил их к столику и зажег на нем розовую свечу. Дженна внезапно улыбнулась — ее нервозность улетучилась. Она взглянула на Алена, но стремительно отвернулась, обнаружив, что тот пристально смотрит на ее изогнутые в улыбке губы.

— Кормят здесь недурно, — в качестве утешения заметил он, — да и компания обычно бывает сносной.

Дженна с беспокойством отметила, что уже в который раз Ален угадал ее мысли. "Сносная компания" не замедлила появиться, пробираясь между столиками. Дженна без лишних объяснений угадала в появившейся девушке Клодину — только та могла броситься к Алену и поцеловать его в щеку с видом особы, привыкшей к его безраздельному вниманию.

— Chen![24] Я уже думала, что сегодня не увижусь с тобой. Бриджит устраивает вечеринку, и когда я узнала, что ты здесь, то сказала, что мы, естественно, придем.

— Что же тут естественного? — Ален снисходительно взглянул на девушку, а Дженна торопливо принялась собираться с мыслями. Значит, сегодня утром он был не в замке, пока она бродила по лесу? Она считала, что Ален отправился к Клодине сразу же, как только расправился со своей гостьей, но, видимо, ошиблась.

— Ты же всегда проводишь время со мной, когда бываешь здесь, правда, Маргарита? — Это обращение вызвало на лице матери Алена не менее снисходительную улыбку.

— Конечно, — подтвердила Маргарита.

— Вот видишь! — подхватила Клодина. — Так мы идем, Ален?

— Пока что не знаю, — протянул Ален с прежней усмешкой, которая начинала бесить Дженну. — Как видишь, у нас гостья. Дженна, позвольте представить вам Клодину Рабье.

— Да, я слышала, что вы гостите на ферме, — заявила Клодина, впервые удостаивая Дженну взглядом. — Вы ни капли не похожи на своего отца. Он был гораздо смуглее.

Дженна словно окаменела. Оказалось, что здесь есть еще одна особа, которая знала ее отца лучше, чем сама Дженна, и бесцеремонно намекала на это.

— Моя мать была блондинкой, — коротко отозвалась она.

— И красавицей, — неожиданно добавил Ален. — Дженна пошла в свою мать.

Очевидно, Клодина не обратила внимания, какие душевные муки вызвал этот разговор у Дженны. Интерес Клодины вспыхнул только при слове "красавица", но тут же угас.

У Клодины действительно энергичный вид, решила Дженна. Она без труда могла представить себе, как эта девушка мчится отсюда на ферму и возвращается обратно, даже не передохнув. Ростом Клодина была пониже Дженны; пожалуй, в ней не хватало изящества, хотя здоровый вид только подчеркивал ее привлекательность. Она была хорошенькой смуглянкой с короткими, вьющимися вокруг узкого лица волосами. На Алена она смотрела почти умоляюще, но при взгляде на Дженну в глазах Клодины промелькнул холодок и тут же исчез. Клодина не жаловала соперниц и ясно давала это понять.

— Так мы поедем на вечеринку? — настаивала она.

Ален с улыбкой откинулся на спинку стула.

— Ну, если тебе так хочется… Мы возьмем с собой Дженну и маму.

— О нет, спасибо! — засмеялась Маргарита. — Сейчас мне не до вечеринок. Но Дженна, возможно, согласится.

— Это очень любезно с вашей стороны, — быстро вмешалась Дженна, — но я бы хотела остаться с Маргаритой. Желаю вам приятно провести время.

Впервые она назвала мать Алена по имени, и Ален пристально взглянул на нее. Маргарита вспыхнула от удовольствия, а Клодина подозрительно оглядела сидящих за столом.

— Ну, ладно, — медленно проговорил Ален. — Я поеду с тобой, Клодина.

— О, cheri! Я знала, что ты согласишься! — защебетала девушка. — Я уже приготовила свой лучший наряд!

Она удалилась танцующей походкой, а Ален иронически пробормотал:

— Может, хоть теперь нам удастся пообедать? — Он подозвал официанта, а Маргарита склонилась к Дженне.

— Вам не стоило отказываться, Дженна, — мягко произнесла она.

— Я предпочитаю ваше общество. — Дженна не сделала ни малейшей попытки смягчить тон, и Маргарита рассмеялась.

— Ален, что ты наговорил Дженне? Тебе придется изменить манеры — похоже, она сердится на тебя.

— Просто она не умеет подчиняться приказам, — проворчал Ален, искоса поглядывая на раздраженное лицо Дженны. — Даже приказам, от которых зависит ее безопасность. Но это просто к лучшему, что она решила провести вечер с тобой: я опасаюсь оставлять тебя на ферме одну.

— Со мной все будет в порядке, Ален, — торопливо принялась уверять Маргарита, но Ален нахмурился и покачал головой.

— Не стоит рисковать. Места здесь слишком глухие. Если ты, в конце концов, решишь поселиться здесь, тебе понадобится компаньонка или домоправительница.

— Мне вполне хватит общества Дженны, — твердо заявила Маргарита.

— На сегодняшний вечер — да, — согласился Ален. — Но завтра я не разрешу тебе остаться здесь. Дженна решила уехать домой. Вы обе вернетесь со мной в Париж.

Дженна благодарно подумала, что такое решение совпадает с ее планами бегства. Но вместе с тем эта мысль была последним утешением за обедом, поскольку Маргарита погрузилась в угрюмое молчание, которое встревожило Дженну гораздо сильнее, чем враждебность Алена. Он мог бы подождать со своим заявлением до завтра. Дженна сердито взглянула в его сторону, но в ответ получила всего лишь насмешливую улыбку. Вскоре Клодина вернулась к их столику и подвинула стул с беспечностью избалованной любимицы, и Ален заговорил с ней, предоставив Дженне возможность поговорить с Маргаритой.

— Вам понравилось здесь? — спокойно осведомился Ален позднее, когда они неторопливо возвращались к машине. Отвязаться от Клодины было непросто, но Ален даже не пытался этого сделать, а его рука, обвивающая талию девушки на протяжении всего обеда, невообразимо раздражала Дженну. Теперь они брели к машине вдвоем — Маргарита задержалась, разговорившись со знакомыми.

— Не особенно, — резко отозвалась Дженна. — Было слишком темно и холодно, и потом, я предпочитаю кухню Маргариты.

Дженна знала, что намеренно перечит Алену, и злилась на себя за это. Почему она не может держаться естественно — с холодной вежливостью? Стоит потерпеть до завтрашнего утра, и этот человек навсегда исчезнет из ее жизни. Беда была в том, что Ален слишком сильно действовал на нее.

— Вы снова ведете себя как капризный ребенок, — вместо того чтобы рассердиться, Ален усмехнулся. — В чем дело, petite? Вам не понравилась Клодина?

— Я об этом как-то не думала, — взъярилась Дженна. — И поскольку впредь мы с ней вряд ли увидимся, не вижу смысла ломать голову. Отношения с ней — ваша проблема.

— Никакая это не проблема, — возразил Ален. — Она бегает за мной с детства.

— Святая простота, — колко заметила Дженна, не глядя на Алена. — Может, она перерастет эту влюбленность?

— По-моему, для этого уже слишком поздно, — с усмешкой заверил ее Ален. — Она на два года старше вас.

— Не отчаивайтесь. Вы же сами назвали меня ребенком.

— Вы ребячитесь по дурной привычке, — коварно и вкрадчиво поправил Ален, — а эмоции у вас вполне взрослые.

Дженна сердито взглянула на него, но, прежде чем она успела заговорить, Ален придержал ее за щеку сильной смуглой ладонью.

— Я же вас предупреждал: не задевайте меня, иначе пожалеете об этом, — мягко напомнил он. — Вы еще не сбежали отсюда, Дженна. Вы по-прежнему во Франции.

— Послушайте, вы… — яростно начала Дженна, но Ален обернулся к матери, идущей к ним по лужайке.

— Потом, ma chere, — предупредил он. — Мама уже почти рядом, и она будет изумлена, если мне придется поцелуем заставить вас замолчать. А Клодина просто упадет в обморок.

— И вы, конечно, воображаете, что я это покорно стерплю? — вспылила Дженна, покраснев от гнева и смущения.

— Может быть, — иронически подтвердил он. — В конце концов, именно так вы поступили в прошлый раз.