Навь. Книга 5

Глава 3

Господи, как я устал! Это курьер Алекс работает свой восьмичасовой прогрессивный рабочий день, как и все сотрудники «Ацтека». А вот когда заканчивается рабочий день Алекса, начинается рабочий день мистера Тьюринга, и он минимум восьмичасовой, а чаще всего — десяти-двенадцати. Вот и приходится спать по три-четыре часа в сутки, жрать нездоровый фастфуд и гиподинамировать в кресле за ноутбуком.

Вот и сейчас я оформлял всю необходимую информацию в форме проспекта эмиссии и заявление о его регистрации. Да с акциями решил заморочиться, надо привлечь больше средств легально прослеживаемым путем. А то фискалы положат глаз на фирму, которая вроде еще и не начала толком зарабатывать — приобретена недавно, предыдущий владелец обанкротился и потянул за собой компанию — но уже успела обновить парк железа и нанять нескольких способных сотрудников на высокооплачиваемые должности. Тут уже пахнет moneylaundering, то есть отмыванием денег, а этим уже занимается Секретная Служба — с курсом по борьбе по отмыванию денег я уже сталкивался, даже диплом в прошлой жизни был, правда, на чужое имя. Поэтому сделаем все просто и чинно — сделаем IPO. Как делать — это уже не моя проблема, андеррайтеров тут как блох на барбоске, пусть занимаются тем, на чем зарабатывают себе на кусок хлеба, точнее на омаров с фазанами, или чем там паразиты общества питаются, в модных кабаках. Моя задача расписать все так красочно, чтобы у потенциальных инвесторов загорелись их крысиные глазенки и зачесались потные ручонки, почуяв добычу. Ну а мистер Тьюринг оставит себе контрольный пакет, чтобы желающие в будущем не перехватили управление фирмой или не разорили ее.

Я сохранил документ и сунул его подальше. Это будет не прямо сейчас. А вот прямо сейчас… Во-первых, надо провести несколько презентаций, чтобы возбудить интерес. Во-вторых, встретиться с главами нескольких компаний, которые могут быть заинтересованы в наших услугах. Ну и всякое там бла-бла-бла по ящику и в сети, типа «пользуйтесь облачными сервисами Ацтек Клоуд — гигиенично и надежно!».

Все было просто как дважды два — оказалось, местные еще не доросли до облаков, точнее, до их практического и повсеместного использования. Ну тут я вспомнил прошлое, и начал ставить задачи своим яйцеголовым. Во-первых — сетевая операционная система, эту идею я нагло позаимствовал у лопнувшего стартапа Клоуд Компьютинг, который одно время делали испанцы. Естественно, дело у них не пошло, народ предпочитал пользоваться мелкомягкими и их приложениями, написанными «индусским кодом» чуть более, чем полностью. Но не все. Так что, операционка скоро будет готова, причем распространяться будет абсолютно свободно. Потому что без приложений она нафиг никому не нужна. А вот приложения уже будут арендовываться за небольшую денежку, и тогда уже народ задумается, особенно из мелких фирмочек, стоит ли платить мелкомягким за операционку с офисом и служебными приложениями, или проще и в десять раз дешевле арендовать на год себе облачко, и пользоваться им, сколько влезет. Во-вторых, я вспомнил бум умных домов у себя на родине, который как раз пришелся на пик моего попадания сюда. Вот и хорошо, операционка будет работать и с ними. А поскольку я в свое время хорошо исследовал их функционал, то идеальное на мой вкус приложение я себе представлял очень даже хорошо. Хочешь включить свет или поднять дверь гаража, не вставая с дивана — и это есть. Как и управление любыми домашними приборами. Подразумевалось в дальнейшем и управление промоборудованием, но для этого нужны были лицензии, с которыми я связываться не желал. Ну а так — кто хотел, мог скачать пиратскую версию приложения для управления домашним котлом или генератором, причем написанную нами же, только не под нашим брендом. Реализуя принцип, что все, что вы делаете, вы делаете это на свой страх и риск, тем более что в официальной поставке этого не будет и мы будем от всего открещиваться и грозно хмуря брови обещать пиратам всевозможные кары. Все довольны, все смеются — пользователь, что натянул официального производителя, довольно ухмыляющийся разработчик, просматривающий содержимое компьютера хитрозадого пользователя, надзорные органы, которым нечего предъявить разработчику.

Ну и естественно, одной из главных изюминок было внедрение во все продукты алгоритма шифрования, который был не по зубам коммерческим криптографам и был свободен для распространения, включая исходный код. Да, я с удивлением обнаружил, что Циммерман отметился и здесь. Запрещенные правительствами большинства стран, в том числе САСШ и РИ, такие алгоритмы имеют одну очень неприятную для властей особенность — их практически невозможно взломать, они подпадают под категорию стратегической стойкости. И в отличие от сертифицированных и усиленно продвигаемых спецслужбами в массы реализаций алгоритмов не имеют бэкдора, который позволяет тому же АНБ, ФБР, УСС и иже с ними читать чужую корреспонденцию, хихикая в кулачок. Это закон — если у тебя нет в программе дырки для Большого Брата, то иди-ка ты… Справедливости ради надо сказать, что и в РИ подобные вещи были также запрещены, хотя и могли подпасть под лазейку через определение усиленной неквалифицированной электронной подписи для использования физическими лицами. Ну а госструктуры пускай идут лесом, у них для этого спецслужбы есть и научные институты. И те же алгоритмы, только без дырок для себя любимых. Насколько я знал по действующему законодательству САСШ это тоже было разрешено для частников, Циммерман выиграл суды. А поскольку наша ниша — ПО для мелких и не очень частников, госструктуры нас не волнуют, с этими связываться себе дороже.

Так что я сейчас пахал как папа Карло. Будем делать из наших бревен-программистов докладчиков. Энн запустим в какую-нибудь фриковскую аудиторию или колледж, прилизанного ботана Пола в какой-нибудь вуз, ну а самого исполнительного директора пустим по корпорациям. Пусть поработают с пишущимися мной презентациями. Каждая будет рассчитана на свою ЦА, чем тупее — тем больше от приемов работы коучеров. Хорошо бы подключить еще и подростковую аудиторию, но наши продукты пока никаким боком не заточены под мобильные устройства, а офисные приложения подросткам не нужны. Я глянул на часы на ноуте. У-у, спать пора, уже три часа ночи! Опять завтра на работе все будут прикалываться по поводу того, что сидел допоздна в баре или ночевал у очередной подружки, глядя на мои красные глаза и слушая зевки. Невдомек долбодятлам в белых воротничках, что на них же работаю, чтобы они могли со временем покупать себе, что вздумается и отдыхать как вздумается. И что это делает скромный недалекий с виду курьер Алекс.

Слежку я заметил, потому что был к этому готов. Каждый день, проезжая мимо расположенного неподалеку паркинга, я запоминал машины и их номера, чтобы потом пробить их по базе данных полиции, о чем ЛАПД и не догадывался. Неподалеку было несколько офисных зданий и надо было всего-то запомнить под полсотни машин, время от времени паркующихся там. Что наша наружка, что их — методы работы одни и те же. Так что делая вид, что смотрю по сторонам, за месяц я примерно запомнил все колымаги и пробил их владельцев. Но вот одна машина меня насторожила. Ничем не примечательный синий фордовский седан появился здесь неделю назад, и сначала меня не насторожил. Но пробив его по базе, доступ к которой я купил за хорошие деньги, я задумался. В полицейской базе она была записана как в дурном детективе — ну естественно же на такую редкую фамилию как Смит. И жил этот Смит, естественно же Джон, в западном Лос-Анджелесе, причем адрес его не бился по карте вовсе, хоть ты тресни, приводя в национальный парк. Долго лазить по базам я не стал, сделав зарубку заинтересоваться этой машиной поподробнее. Ну на этот случай я подготовился заранее. Еще задолго до этого пришли рабочие из «Норт секьюрити», и установили по просьбе мистера Тьюринга камеры в тех местах, которые он указал в письме. И что вполне естественно, камеры были завязаны на него самого, заодно и следя за порядком внутри самого офиса. После того, как я засек подозрительный «Форд», одна камера была направлена только лишь на него, давая мне прекрасную возможность понаблюдать за наблюдателем.

Нет, скорее всего это был какой-то частник. Детектив-дефектив, блин. Все как-то по лоховски. И распорядок дня у него был соответствующий — приезжал за полчаса до начала рабочего дня, ставил солнцезащитный экран, чтобы теплое южное солнышко не превращало окончательно машину в крематорий, и пользуясь им, как щитом, вел наблюдение и съемку. Потом к обеду он отъезжал на часок, видимо перекусить и слить информацию, затем опять появлялся на стоянке и караулил там до тех пор, пока последний сотрудник не уйдет из офиса.

Я чесал репу, думая, кого же этот наблюдатель караулит, версий на самом деле много. Возможно просто наблюдает за фирмой, возможно — за кем-то конкретно, возможно это не связано с моими делами, а возможно… На уме только одно и «возможно». А непоняток я не люблю. Такая вялотекущая слежка могла вестись бог знает сколько, смотря какие цели преследует наблюдатель. Следовало обострить ситуацию и вынудить противника, кем бы он ни был, на активные действия. Не будем вести контрнаблюдение, не будем ставить жучок или маячок, есть способ проще, тем более этот вариант я прокручивал уже давно.

На следующий день я встал пораньше, только вот поехал не сразу на фирму, а выбрал место неподалеку от паркинга вне зоны действия камер наблюдения, не зря я обследовал всю прилегающую территорию. Надо знать окрестности, как свои пять пальцев, это может пригодиться в любой ситуации, а в том, что она когда-нибудь да будет я не сомневался.

Дождавшись, когда седан въедет на парковку и остановится, я достал телефон. Одноразовый предоплаченный, купленный там, где и камер-то отродясь не было. А вот накладочка на него была специальная, доставшаяся по наследству из ближайшего схрона Мадлен. Если не вести тщательный анализ разговора, то и не поймешь, что голос говорящего изменен.

Я позвонил в службу спасения, и взволнованно, с придыханием объяснил, что на паркинге по Априкот-авеню торгуют наркотиками, да-да, прямо из машины! После чего описал машину и назвал ее номер. Ничего необычного — американцы просто обожают стучать друг на друга по малейшему поводу и без, какой там сталинизм и кровавая гебня, эти нервно курят в сторонке. Не там припарковался, не убрал говно за собакой, не туда выкинул мусор — будь уверен, возмездие тебя настигнет в любом случае. Большие стукачи, наверное, только немцы с их орднунгом в крови.

Так что через десять минут я с удовольствием наблюдал, как из подъехавшей полицейской машины вышли копы, расстегивая кобуры. Ну правда обошлось без эксцессов, никто не открывал стрельбу, наблюдателя просто положили мордой на капот, заведя ласты за спину. Представление обещало быть шикарным — нет, наркоту в машине они не найдут, а вот другие странные предметы — верняком. У наблюдателя есть и камера со снимками, может быть и оружие, а уж липовые документы на имя Джона Смита наверняка заинтересуют полицию, здесь уж точно не отмажется. Если он конечно не правительственный агент. Но об этом я узнаю из полицейского отчета. В любом случае, я этого агента больше не увижу, если не дураки, либо снимут слежку, либо сменят наблюдателя. А вот то, что нами могут заинтересоваться копы… Тут все чисто, уж лучше пусть мусора нас проверяют, чем неизвестный противник. Теперь ждем ответного хода, и по его направленности смотрим, что им на самом деле надо. А там и выйдем на заказчика.

Я покатил на велике на работу, чувствуя себя удовлетворенным выполнением гражданского долга, а вечером со всеми предосторожностями влез в полицейскую базу. Ба! Так я подвиг совершил. Помог арестовать беглого преступника, на котором висело с десяток дел, и как вишенка на торте — вооруженное ограбление. Вот теперь загадок стало еще больше — какого хрена он тут ошивался и что хотел? Грабить нас — удовольствие сомнительное, денег здесь отродясь не бывало, ну может только то, что на карманах у персонала. Да и то, учитывая электронные платежи, этому хмырю достался бы только пластик, через которого на него бы вышли быстрее, чем он бы успел его потратить. Оборудование мы тоже в расчет не берем, никто из нормальных за информацией не полезет таким дурным способом. Значит, не грабеж. Ну а дальше? Возможно покушение или похищение кого-то их сотрудников. А вот это уже более вероятно. И более тревожно. Будем предохраняться и усиливать меры безопасности. Но сдается мне, что это все-таки связано с нашей нынешней деятельностью, предварительная засветка прошла еще тогда, когда пару недель назад мы начали патентовать то, что когда-то, в том числе и еще до меня, было создано по моему настойчивому требованию. В САСШ любой пук и звук перед выходом на рынок должен быть запатентован. А учитывая то, что мы в ударном темпе создавали… Да, это могло заинтересовать кого-то из конкурентов. Ну что же, ждем ответных ходов противника.

— Вот так, — заключил граф, задумчиво хлопнув себя по колену.

Они втроем сидели в гостиной у Кресислава — он, волхв и Радогорцев.

— Радзиловский провел хорошую работу, — Кресислав задумчиво потер переносицу. — Так, что прыгнул сразу в дамки.

— Но вы-то как это допустили? — Драбицын укоризненно посмотрел на Кресислава. Всеведущий волхв скривился, как от уксуса. Еще бы, подумал граф, в подковерных интригах и тебя он обошел, сумел задвинуть на задний план. То был первым советником, а теперь «один из».

— А вот так, — досадливо сказал Кресислав. — Пока он не устранил того человека, которого боялся, то есть вас, он себя не проявлял, ждал удобного момента. И если бы не вот этот случай с артефактом, то он бы ждал его еще дольше. Артефакт, из-за которого сыр-бор, это всего лишь один из предлогов. Но император клюнул, возжелал его столь сильно, что готов был даже вас отправить в отставку, лишь бы обрести желаемое. Что вполне объяснимо — дела-то в Империи идут не очень хорошо, впрочем, кому я это говорю, сами лучше и больше меня знаете.

Драбицын промолчал, не желая комментировать высказывание волхва. Да, времена неспокойные. Внутри Империи — раздрай, слишком много всего накопилось, и мятеж это показал. Коррумпированные чиновники на местах, воровство и распил казенных денег, робкие попытки сепаратизма опять же из-за продажных чиновников, недовольство населения… В общем все, что только может быть в огромной стране. Когда государь входил на трон, он много сделал для укрепления Империи, всколыхнул это болото, попутно переколотив в нем слишком разжиревших от безнаказанности жаб, перекроил государство по-новому. Но вот теперь похоже разогнавшаяся машина грозила, сбавив обороты до нуля, остановиться. Даже не машина, скорее велосипед — велосипедист едет, пока крутит педали. Стоит ему остановиться — он упадет набок, и довольно больно ушибется, если не расшибется насмерть. И если его не подхватят, не дадут ему упасть и подтолкнут — все. Вот только велосипедист не видит, что он сам прогоняет тех, кто мог бы его удержать, видя в них лишь помеху движению. Так получилось и с графом. Ну а если брать внешнюю обстановку — тут дела аховые. Есть два полюса силы — РИ и остальной мир. И между ними шла, идет и будет идти непримиримая борьба, пока один из противников не упадет и не будет уничтожен, оставив свои пожитки на разграбление победителю. До открытой войны дело, понятно, не дойдет — сколько там раз можно уничтожить шарик? Не один десяток раз. Пока есть ядерное оружие, стороны будут бояться его применить. Хотя на западе потомки хиппарей, пришедшие к власти, пьяное и наркотическое зачатие, могут в угаре ксенофобии и нажать на кнопочку «П-ец». Слишком много ублюдков там у руля власти, которые способны на все, что угодно, в том числе и считать, что война им поможет.

Ну а пока — все-таки мандражируют, потрясая то пробирками со стиральным порошком с трибуны Лиги Наций, то грязными трусами беглых оппозиционеров с пятнами якобы от боевого ОВ, и на этом дело заканчивается. Война идет тайная. Уже ловили в княжествах Польско-Литовском и Финском агентов бриттов и САСШ, подогревающих сепаратизм, потом даже и ловить перестали, стали незадачливые резиденты со своими агентами просто исчезать. И претензии предъявить нельзя, а то придется признаться, с какими целями и почему под чужой личиной оказались на земле РИ незваные гости. Хотя теперь, с «реорганизацией» СБ, многие вздохнут спокойно и удовлетворенно.

— Я так понимаю, мы здесь собрались не просто за жизнь потрепаться, — сказал дед Козьма. — И да, граф, с другими бы этого разговора не было.

— Я понимаю, — кивнул Драбицын. Действительно, их несвятая троица знала друг друга очень хорошо. Даже слишком. — Радзиловского и его клику надо укорачивать, причем на голову.

— Поддерживаю, — сказал Кресислав.

— Я тоже за, — сказал Радогорцев. — Чем больше я смотрю на то, что творится, тем больше мне это не нравится. Государем сейчас пытаются манипулировать, и в силу определенных причин им это удается.

Драбицын знал, о чем идет речь. Государь болен, и серьезно. Слухи об этом пресекались на корню, но все же узкий круг это знал. И пока проходили регулярные курсы лечения, страной управляли другие.

— Я так понимаю, что заговором руководите вы? — напрямую спросил Кресислав.

— Ну вот только так ставить вопрос не надо, — поморщился Драбицын. — Нет тут заговора. Ни против интересов РИ, ни против императора я не пойду. Просто пора очистить окружение государя, убрав оттуда всю сволочь, которой там поднакопилось порядком. Считайте, речь идет о борьбе между двумя кликами — Имперцев, которым дорога Россия и самодержавие, и торгашей, которые эту самую Россию хотят распилить и продать.

— Я тоже не считаю это заговором, — сказал дед Козьма. — Это восстановление власти. Помощь государю и Империи. Считал бы я, что у вас другие цели, вас не было бы уже на белом свете.

Это прозвучало бы довольно пафосно и театрально, если не брать в расчет того, кто эти слова произнес.

— Я с вами, граф, — кивнул Кресислав. — Пора почистить болото. Что вы планируете?

— Пока — занимаемся сбором информации, а вот потом мне будет нужна ваша в том числе и силовая поддержка. Ваше положение при дворе сыграет в этом ключевую роль.

— Принято, — кивнул Радогорцев. — Вся информация, имеющаяся у нас по Радзиловскому и кланах его приверженцев будет передана вам завтра. Выбирайте только, где и когда. Вас ведут, и вам это известно.

— Не бойтесь, хвост не приведу. Я уже был оперативником, когда эта детвора еще не родилась, — усмехнулся граф.

— Тем не менее. Я полагаю, вы можете пригласить меня отобедать, это подозрения не вызовет, мы старые соратники, как никак, — покрутил пальцем в воздухе Кресислав. — Проще говоря, я проверю ваш особняк на предмет нетрадиционных способов слежения. Заодно и привезу вам информацию.

— Принято. Завтра приглашаю вас к обеду.

— Меня не надо, — усмехнулся Козьма. — Когда нас увидит вместе наружка, их хватит святой Кондратий. Да и к тому же вы в опале, персона нон грата во дворце.

— Естественно. Ладно, господа, честь имею! — Драбицын встал с кресла, пожал руки волхвам, и пошел к выходу, сопровождаемый Кресиславом.

Когда Кресислав вернулся в гостиную, Козьма уже переместился с кресла на кожаный диван.

— Старею я, — сказал он словно бы жалуясь на судьбу.

— Да ладно, дед, — усмехнулся Кресислав. — Волхвы не стареют.

— Я считаю, что графу нужно помочь. Согласен?

— Согласен. Действительно, Империя в очередной раз под ударом, — Кресислав плюхнулся в кресло, отозвавшееся возмущенным скрипом кожи и выдохом воздуха, скопившегоя под обивкой. — Только вот у меня один вопрос — почему он не сказал нам про сына? Не знает, или скрывает?

— Кто же знает, — пожал плечами Козьма. — Если хочешь поставить хорошего человека в неловкое положение — спроси его об этом прямо. Но я не думаю, что он будет лгать нам, не моргнув глазом. Все равно, пока мы не узнаем, где он сейчас, нам это знание без надобности.

— Да, где-то в САСШ. Плохо будет, если он посчитает, что мы виноваты в случившемся.

— Ну, отчасти так оно и есть, — задумчиво сказал Кресислав. — Пусть идет так, как идет. Потом все устаканится. Не будем никого тревожить.

Граф вел машину по ночному городу, как реактивный истребитель, орудуя педалями и рулем, как штурвалом, впрочем соблюдая сигналы светофора и скоростной режим. Не надо было попадаться лишний раз на камеры дорожной полиции, а вот от потенциальной слежки оторваться нужно.

Вот черт! По кабине забегали синие и красные отблески маячков. Граф глянул в зеркало заднего обзора. Точно, машина дорожной полиции, будь она неладна.

— Водитель, принять вправо и остановиться! — граф ненавидел эти железные голоса полицейских репродукторов.

Граф вздохнул, и убрал ногу с педали газа, свернув к поребрику.

— Ваши документы! — потребовал полицейский.

Граф вынул водительское удостоверение, присовокупив к нему удостоверение пенсионное. Полицейский снаружи это просмотрел, сверил фотографию с оригиналом, неприятно посветив холодным светом фонарика в лицо графа, затем вернул документы обратно.

— Все в порядке, Ваше Сиятельство. И да, у вас какая-то смазанная подпись на удостоверении, — полицейский развернулся и направился к патрульной машине.

— Какая? — удивился граф, раскрывая удостоверение.

Увидев белый картонный квадратик с гербом Голицыных, граф удивился. Визитка самого патриарха, главы клана Голицыных, Льва Васильевича. И на обороте три слова — «Следуйте за патрульным».

Мдя, конспирация на уровне средней школы, хотя… Потенциальная наружка ждет его по маршруту следования, здесь вроде все чисто. Может быть и ловушка, хотя это сделали бы еще проще, тот же стреляющий в голову полицейский или отравленная визитка. Хотя нет, в случае его смерти на свет всплывет такое, что устроит форменную революцию в стране, тщательно подобранный информационный пакет-посмертие терпеливо ждал своего часа, и все причастные были в курсе, многие уже превентивно писались в штаны, искренне желая здоровья и долгих лет жизни графу.

Патрульная машина медленно тронулась, обогнала припаркованный «Руссо-Балт» графа, притормозила перед ним и призывно мигнула стопами. Граф тронулся с места и медленно поехал вслед за патрульной машиной. Что же надо Голицыным? Вроде не то что друзьями ни разу не были — грызлись, иногда и до крови и клочьев шерсти. Одно можно сказать — Голицыны были имперцами, и в дрязгах и плясках шакалов вокруг трона не участвовали, вес не тот. И за веру, царя и отечество — это точно про них.

Патрульная машина, попетляв по темным переулкам, вывела его на какую-то пустынную парковку. Может все-таки засада? Граф сдвинул легонько щелкнувший флажок предохранителя наградного пистолета.

Вот мигнули фары патрульной машины, и вторя им, впереди так же мигнули фары из подворотни. Патрульная машина развернулась, и не торопясь, без маячков и сирены, уехала в ночь.

Да, этот танк граф хорошо знал — огромный черный бронированный «Руссо-Балт» Голицына. Джип с урчанием преодолел небольшой подъем и поравнялся с машиной графа. Боковое стекло опустилось, и Драбицын убедился, что в машине действительно князь собственной персоной. Ну ладно, что уж там…

Граф убрал пистолет в подмышечную кобуру, и, открыв дверь, вышел из машины, вдохнув холодный и влажный ночной воздух Питера.

Вышедший из-за руля водитель, он же охранник, открыл дверь пассажирского салона — надо же, такие меры конспирации, ни охраны, никого больше.

— Здравствуйте, Ваша Светлость, — заглянул в салон Драбицын.

— Здравствуйте, Ваше Сиятельство, — надтреснутым старческим голосом ответил князь. — Садитесь, пожалуйста, нас ждет долгий и предметный разговор…