Государев человек

Глава 1

Тверь, декабрь 2011 года

Никита

Номер, высвечивавшийся на экране мобильного телефона, ему был неизвестен. Судя по первым двум цифрам, звонок местный, с Тверского княжества. И кому понадобилось так рано беспокоить его? С Понятовским Никита виделся каждый день, с Басмановым и Вяземским — еженедельно, давая им отчет по лаборатории. Зайцев? Так тот вообще с ним не контактирует, занимается своими делами.

— Слушаю, говорите, — вздохнув, произнес в трубку Никита.

— Барон, доброе утро, — голос был весьма знакомым, и быстро напрягшись, волхв удивился, вспомнив его.

— И вам того же, Казимир Андронович. По какому поводу столь ранний звонок?

— Мы можем сегодня встретиться? — напряженно спросил Ямпольский. — Желательно в течение ближайших двух часов. Я знаю, что вы в Боровичах. Придется воспользоваться обходными путями. Дело такое… вас касается.

Подполковник намекал на служебный порт. Вероятно, у него появились данные по расследованию, кои он намеревался донести до молодого волхва. Такая мысль сразу же посетила Никиту. А ведь казалось, что после того самого разговора в Государевой Палате Ямпольский просто забудет о своих обещаниях.

— Хорошо, я буду через час, — посмотрел на будильник Никита, откидывая одеяло. — Где встречаемся?

— В «Молоте Перуна», — тут же последовал ответ. — Вам знакомо это место?

— Нет, я там никогда не был.

Какие все-таки здесь названия заведений претенциозные! Словно в городе сплошь и рядом одни перфекционисты живут! Не «Ландыш» какой-нибудь простенький, или «Старая кофейня» на худой конец! Усмехнувшись про себя, волхв вслушался в то, что говорит подполковник.

— Набережная Тьмаки, конец улицы Никольской. Лучше заказать такси и доехать спокойно, чем самому блуждать.

— Так и сделаю, — скрывая иронию, ответил Никита. — Тогда до встречи, Казимир Андронович.

— Буду ждать, — Ямпольский отключился.

Подполковник нашел кровников? Иначе зачем ему беспокоить человека, которого он сам должен защищать? Протяжно зевнув, Никита решительно встал и провел интенсивную тренировку, разминая мышцы рук и ног. Совсем разленился, мелькнула мысль, призванная устыдить самого себя. Увы, государев человек, наместник, участник проекта «Пришелец» просто не мог выбрать для себя время, чтобы привести свое тело в тонус.

Закончив прыгать и махать руками, он напоследок сделал растяжку, посидел пару минут, отрешаясь от всего, потом вскочил и направился в ванную комнату. Контрастный душ мгновенно привел Никиту в чувство. Одевшись, спустился на первый этаж, приветливо здороваясь с челядью, уже шустро носящейся по дому. Ему отвечали и желали доброго утра. Хорошие люди. Петр Григорьевич абы кого у себя не держал. Правда, часть прислуги забрал с собой в Черный Бор, оставив в большей мере молодых с малым опытом.

— Доброе утро, Никита Анатольевич! — в гостином зале его встретила та самая молодка, подносившая ему поднос с хлебом-солью. И имя у нее было подходящее — Мила. Младшая горничная, присматривающая за порядком в комнатах барышень и самого барона. Улыбаясь, как яркое солнышко, она деловито расставила на столе завтрак. — Как спалось?

— Кошмары не снились, и это самое лучшее, что могло случиться, — ответил Никита весело, потирая руки. Завтрак, как обычно, был сытным и вкусным. Старшая по кухне тетка Ирина не давала спуску своим помощницам, следя за тем, чтобы молодой хозяин всегда был доволен стряпней. Никита ее до сих пор не разочаровывал, ел и нахваливал. А в душе опасался, что растолстеет, когда придет пора возвращаться домой. — Секретарь пришел?

— В прихожей мнется, — ответила Мила, откровенно поедая глазами волхва. Очаровательная чертовка. Кровь с молоком. Взрывоопасная штучка. Стоит Никите ошибиться, и сгорит в огне. Может, отправить ее в Черный Бор от соблазнов подальше? Единственное, от чего нет спасительных защитных щитов. — Позвать?

— Зови, и принеси еще один прибор. Что ж я человека мучить буду видом такого великолепия? — кивнул Никита на заставленный судками стол.

Егор Самохвалов нерешительно встал в проеме двери, держа в руках кожаную папку с бумагами, нужными для ежедневного доклада. Удивительно, что тридцатилетний мужчина, обремененный семьей, имеющий опыт общения с местным боярством и не гнушающийся поспорить с ними по различным поводам, перед бароном Назаровым пасовал. Уже месяц с лишним, как сменился хозяин, а Егор ощущал к себе недоверие, словно в чем-то провинился.

— Проходи, Егор, — дружелюбно кивнул Никита. — Проходи, не жмись на пороге. Присаживайся, позавтракаем вместе. Одному мне все это не съесть.

Самохвалов набрал в себя воздух и решительно сел напротив барона. Аккуратно положил папку слева от себя и замер. Мила положила ему на тарелку пышный омлет, посыпанный тертым сыром и свежей зеленью. Отрезала от творожной запеканки с изюмом щедрый кусок и оставила его на блюдце, решив, что гость и так разберется.

— Спасибо, — проглотил комок в горле Егор. Сегодня впервые он завтракал с хозяином, что было удивительно и странно. Тут следует ухо востро держать.

— На здоровье, — певуче проговорила Мила, гибко обтекая стол. — Что-нибудь еще нужно, Никита Анатольевич?

— Нет, Мила. Ступай, — Никита вздохнул и жестом пригласил Самохвалова не чураться и налетать на пищу. И сам, как будто подав пример, с аппетитом принялся есть.

Секретарь подумал, что ничего страшного не произойдет, если несколько минут он будет подкрепляться. Правда, выходя из дому, Егор выпил чашку кофе с парой тостов. Не совсем же голодный.

— Как семья, Егор? — неожиданно спросил Никита, вовсе не собираясь дожидаться, пока гость насытится. — Дети здоровы? Есть какие-нибудь пожелания?

— Да все в порядке, вроде бы, — неуверенно ответил мужчина.

— Вроде бы? — поднял бровь волхв, орудуя вилкой. — Значит, не все гладко?

— Нет, Никита Анатольевич, я неправильно выразился. Все хорошо.

— Ну и отлично, — Никита подмигнул Егору. — Ваша семья дала вассальную присягу роду Анциферовых, но я кое-что хочу спросить в связи с некоторыми изменениями…

У Самохвалова неприятно заныло в груди. Дурные предчувствия начали сбываться. Не зря же барон пригласил его за стол! Что-то же крылось за таким щедрым жестом!

— Присяга давалась роду Анциферовых, а теперь, согласно Родословному Уложению, мы носим фамилию Анциферовых-Назаровых. Как считаешь, Егор, следует ли мне повторно принять присягу всех семей, ранее служивших Петру Григорьевичу, или оставить все как есть? Вот если бы существовала клятва на крови, я бы не озадачивался таким вопросом.

— Клятва на крови — серьезная ответственность, облекающая на вечную преданность, — осторожно ответил Самохвалов, цепляя вилкой кусочек омлета. — Для этого понадобится пересмотр присяги. А вот с изменением фамилии, вернее, с добавлением к ранее действующей — не столь критично.

Егор кашлянул, прочищая горло. Никита смотрел на него доброжелательно, не перебивая.

— Вы можете потребовать от сорока восьми семей, связанных с Анциферовыми, и проживающих в Боровичах, повторной присяги, — продолжил секретарь. — А можете оставить все как есть. Нужно только задать один вопрос для всех. Остаются ли они верны Роду Анциферовых-Назаровых, или кто-то желает выйти из вассалов. После этого вносится определенная запись под старой присягой, заверенная представителем Рода.

— Надо всех собрать в одном месте и спросить? — задумался Никита.

— Да. Так и нужно сделать, — кивнул Егор. — В случае несогласия старая присяга считается недействительной.

— А как думаешь, Егор, никто не откажется от службы? Или же есть люди, которые желают прервать ее? Ты ведь всех знаешь. Какие мысли насчет барона Назарова? Все ли довольны изменениями?

— Сразу и не скажу, — пожал плечами секретарь, глядя на Милу, принесшую кофейник с чашками и свежее домашнее печенье. Девушка разлила кофе по чашкам и снова покинула гостиную. — Некоторые колеблются, а основная масса даже не раздумывая, согласилась продолжить службу вашему Роду. Ваш смелый поступок, когда вы боярышень спасли, многие оценили.

— То есть, ты уже прощупывал настроение людей? — словно не услышав последних слов, оживился Никита и сделал маленький глоток кофе

— Да, так получилось, — смутился Егор. — Моя инициатива, каюсь. Прошу прощения, что не посоветовался с вами. Но больно все любопытные, одолели меня вопросами. Я же и сам не знал, какие изменения ожидают дом Анциферовых.

— Ругать не буду, — успокоил его Никита. — Но в следующий раз все деликатные вопросы должны обсуждаться со мной. Это понятно?

— Абсолютно, — Самохвалов освоился и перестал ощущать тревожный стук сердца.

— А твоя семья какое решение приняло? Я спрашиваю не просто так. По словам Петра Григорьевича, ты весьма толковый секретарь. Бумаги, переписка, знание всех мелочей, связанных с делопроизводством, умение работать с людьми — в общем, много чего, да? Так вот, все это в полном объеме ты тащишь на себе. Похвально. Я ценю таких работников. Но если вдруг вы решили уйти из моего Рода, необходимо найти замену. Итак, Егор… Ты со мной?

— Я никуда не собирался уходить, Никита Анатольевич, — твердо ответил Егор. — Такой вопрос даже не обсуждался. Мы с вами.

— Отлично, — молодой хозяин с удовольствием допил кофе и поставил чашку на блюдце, любуясь яркой росписью цветов на тончайшем фарфоре. — Тогда за работу. Доставай ручку и блокнот. Первым делом нужно связаться с Геральдической Комиссией и как следует попинать этих бюрократов. Мне нужен новый герб. У них лежат несколько проектов, но что получилось — для меня загадка. Пусть пришлют на мой почтовый ящик эскиз, чтобы можно было оценить. Герб — в первую очередь.

Егор Самохвалов скупыми строчками накидывал все пожелания барона, окунувшись в свое любимое дело. Ничего сложного и нового. Собрать все вассальные семьи для подтверждения присяги, проверить документацию по хозяйствованию усадьбы, составить списки бояр и купцов, с которыми барон хочет обсудить какие-то проблемы. Главное, равномерно распределить визиты, учитывая работу господина Назарова в Твери. Интересно, как он будет успевать мотаться из Боровичей в столицу? Дорога сжирает очень много времени. И где вообще будет жить хозяин?

— Экономисты, я так понимаю, сидят в кабинете городской управы? — спросил Никита, как только секретарь закончил строчить в блокноте.

— Да. Петр Григорьевич держал с ними связь каждый месяц. К нему приезжал кто-нибудь из этих «цифирных душонок», как старый хозяин называл бухгалтеров, и делал доклад. Вам тоже не мешает держать руку на пульсе, — решил высказать свою мысль Самохвалов. — Иначе распустятся. Ведь через них проходят все отчеты по уделу, огромные суммы могут кого угодно подвигнуть на казнокрадство.

— Учту, — улыбнулся Никита и решительно встал. Времени еще было достаточно, чтобы успеть на встречу с Ямпольским, но ведь нужно и в лаборатории побывать. — Всего хорошо, Егор Яковлевич. Значит, первое мероприятие организуй на послезавтра. Будем решать вопрос с присягой.

— А бумаги? — ладонь Самохвалова легла на папку.

— Конечно! — Никита протянул руку, в которую Егор вложил всю отчетность. — Изучу, подумаю. Можешь идти.

Дождавшись, когда секретарь быстрым шагом покинет дом, Никита отыскал нового старшего рынду, вставшего на должность вместо Мишки Печенега, и приказал:

— Радислав, меня не беспокоить до пяти часов вечера. Всех, кто заявится, отправляй восвояси. Сегодня не принимаю.

— Понял, хозяин, — густым голосом, гордо выпячивая широкую грудь, ответил молодой мужчина с округлым лицом, побитым оспой. Радислава посоветовал Мишка Печенег. Как Ратник, рында был слабоват, но в охранном деле проявил большую шустрость. Учитывая кадровый голод, а также долгую отлучку трех опытных бойцов, занятых охраной девушек, Радислав оказался единственной кандидатурой на пост старшины охраны. — Заворачивать всех от ворот.

— Ох, зараза! — хлопнул себя по лбу Никита. — Найдешь Егора и передашь ему мое задание. Пусть составит график посещений. Подожди! Есть у тебя куда записать?

— Я запомню, Никита Анатольевич! — прогудел рында. — Говорите!

— Понедельник, среда, пятница — дни приема местного населения, — продиктовал Никита. — Скажем, с десяти утра до семи вечера. Перерыв на обед пусть сам обозначит. Но не больше двух часов. Остальные дни кроме выходного я нахожусь в Твери. Все запомнил?

— Так точно! В Тверь прикажете готовить машину? Сколько человек охраны?

— Никого не надо! — остановил ретивого рынду Никита. — Вопрос по транспорту пока решается. Все, иди, блюди службу.

Озадачив Радислава, Никита отправился в свой рабочий кабинет, перешедший ему по наследству от Петра Григорьевича. Именно отсюда княжеский телепортатор пробил служебный тоннель в лабораторию кремля, точнее, в специально выделенную для барона Назарова комнату. Чтобы не терять время, Никите достаточно было открыть тщательно замаскированную дверцу в дальней стене кабинета, зайти в маленький закуток и оказаться в Твери. Ничего сложного, пояснил чародей из Магической Палаты, когда установил сопряжение маячков. Сигнал довольно уверенный, не пропадает. Автономная работа рабочего амулета — не меньше двух месяцев. Главное, не забывать подзаряжать. Господин барон желает, чтобы маячки обслуживала техническая служба МП? Нет? Сами справитесь? Отлично.

Надев пальто и шапку — часть своего гардероба Никита предусмотрительно оставлял в кабинете — он вошел в каморку, плотно прикрыл дверцу и встал на яркий красный круг, нарисованный телепортатором для точного переноса объекта. И в ту же секунду тусклый свет лампочки сменился дежурным освещением подвального помещения. Портал работал без нареканий.

Никита зашел в лабораторию, поздоровался с парнями, проверил рост свитков, предназначенных для полигонных испытаний, а также те самые первые, демонстрационные. Лютого на месте не оказалось. Куда-то уехал по делам.

— Никита! — окликнул волхва Влас Охлопков, оторвавшись от каких-то бумаг. — Из Магической Палаты пришел ответ на наш запрос по строительству телепортов. Они готовы выделить спецтехнику и бригаду только через два месяца.

— Тянут время! — авторитетно заявил Епифан. — Знаю я их уловки! Кто-то из аристократов срочный заказ дал! А потом еще отговорки пойдут! Никита, пожалуйся Басманову на этих упырей! Я уже места себе не нахожу, готов лично заняться пробоем тоннеля!

— Угомонись, — осадил его Иван Важников. — Без тебя разберутся. Это тебе не из одного города в другой дырку проковырять.

— Два месяца, говоришь? — задумался Никита. Через два месяца, если не заморачиваться временными парадоксами между мирами, Тамара должна родить. Если уже не родила, учитывая расхождение времени. Магическая Палата может и дольше не приступать к строительству телепорта, если убедить ее в недостаточной устойчивости сигналов маячков. Любая причина, дающая риск неудачи, используется иерархами, чтобы положить проект под сукно. Пока Никита не проверит, что происходит в его мире, порталы нельзя вводить в строй. — Ну, хорошо. Я постараюсь убедить Басманова, хотя он больше слушает своих Иерархов, чем Лютого и меня. Влас! Мне нужно выйти в город по делам. Остаешься старшим.

— Понял, — Влас замялся. — Послушай, Никита… Мы здесь уже долгое время паримся. Не мог бы ты попросить за нас? Хочется проветриться, на девушек посмотреть, пивка попить, водочки дерябнуть.

— Не вопрос, парни, — кивнул волхв. — Я не против. А как Юзеф? Вы ему говорили или скромно промолчали?

— Намекали толсто и нагло, — хмыкнул Епифан. — А он на тебя ссылается. Дескать, как заказчик скажет, так и будет.

— Хорошо, — Никита засмеялся. — Так и скажите ему: заказчик не против. В ближайший выходной постараюсь обеспечить вам развлечение. И, кстати, вот еще что… Если наша многомесячная работа приведет к успеху, с меня ресторан. Ну, как вам стимул?

Парни радостно зашумели, и пока осмысливали свалившееся на них счастье, Никита выскользнул из лаборатории. Время поджимало.

Ямпольский уже находился в кафе, удобно расположившись за столиком между двумя кадками с какими-то экзотическими растениями темно-зеленого цвета с яркими красными полосками вдоль мясистых листьев. Подполковник читал газету, не забывая прикладываться к чашке с ароматным кофе. Маячок, сидевший в его аурном поле, исправно подавал сигнал. Значит, никто так и не удосужился проверить еще раз офицера ОС. Не дилетанты, но раздолбаи точно. Никита на входе сдал в гардероб верхнюю одежду, получив взамен номерок, и прошел к столику.

— Минута в минуту, — одобрительно произнес Ямпольский, пожимая руку волхву. — Присаживайтесь. Закажите себе чашечку ямайского кофе. Удивительно воздушный и терпкий одновременно.

— Вы большой любитель этого напитка? — Никита уселся напротив офицера и подал знак официанту, чтобы подошел для заказа.

— После арабских кофеен — любой напиток кажется благодатным, — усмехнулся Казимир Андронович.

— Чем вам так не угодили магометанские кофейни? — удивился волхв, отмечая про себя, что подполковник не так прост. Профаны за рубежом не работают. Видать, в серьезном ведомстве служил, прежде чем перешел в ОС.

— Жуткая безвкусица, — поморщился собеседник и замолчал, пока подошедший молодой официант торопливо записывал в блокнот заказ Никиты. Как только он удалился, продолжил: — Знаете, как они пьют кофе? Бросают в стакан две ложки молотого кофе, сахар по вкусу и заливают кипятком. Пару минут бурда настаивается, после чего ее не размешивая, пьют. Каково? Причем, такой способ практикуется повсеместно.

— Вы, наверное, побывали в самых отвратных кварталах магометанских городов, если такие воспоминания вызывают отрицательные эмоции, — Никита поблагодарил официанта, принесшего кофе и блюдце с сахарным печеньем. — Не думаю, что везде так. Просто не повезло. Обычно таким способом грешат чернорабочие, у которых банально нет средств на хороший кофе. Пьют суррогат на ходу.

— Да, правда ваша, Никита Анатольевич, — горько усмехнулся Ямпольский, явно жалея, что косвенно подсказал барону о своем прошлом. — Кто-то видел Багдад из окон Русского посольства, кто-то восхищался красотами Дамаска, Басры, Медины. А кому-то приходилось выполнять государевы поручения в грязных кварталах Рамлы или Хиры, совершенно забытого города в песках Междуречья.

— Но вы там точно не были, — улыбнулся Никита. — Иначе бы вообще стойко молчали и говорили о чем-нибудь другом.

— Проницательны вы, господин барон, — Ямпольский сложил газету и отложил ее в сторону. — Может, обсудим нечто другое, более важное?

— Вы сильно рискуете, связываясь со мной по телефону, — покачал головой Никита, кусая печенье. — Ладно, ваш номер наверняка «левый», а вот меня могут прослушивать.

— Не забывайте, Никита Анатольевич, что все прослушки проходят по моему ведомству. Никто не знает, что я с вами встречаюсь. Лично побеспокоился за нашу безопасность. А вы сами проверяли за собой слежку?

— Все чисто, — успокоил его волхв. — Пара иллюзий — и топтуны растерянно смотрят по сторонам, куда делся объект. Так что у вас такого интересного, ради чего выдернули из Боровичей занятого наместника?

Ямпольский полез в карман мундира и вытащил незапечатанный конверт. Положил его на столик и подтолкнул пальцем по направлению к Никите.

— Посмотрите на досуге. Там есть интересные личности, которые заинтересуют вас. Я сам удивился, когда узнал, насколько все глубоко зашло. Между прочим, проглядывается связь между вашими исследованиями и людьми, чьи карточки найдете здесь.

Никита спрятал конверт во внутреннем кармане пиджака. Судя по его плотности, фотографий там не меньше десятка штук.

— А что по аурным слепкам? Следствие затянулось…

— Следы тянутся в Мши, не в Новгород, — Ямпольский посмотрел на часы. — Говорю же, посмотрите внимательно фотоснимки. На обороте карточек я сделал пояснительные записи, кои посчитал нужными.

— Кто там живет такой нервный, что послал убийц в Тверь?

— Все скажут фото, — офицер не хотел говорить больше положенного. — После просмотра я хотел бы услышать ваше мнение. Очень важно понять мотивы человека, ополчившегося на вас.

— Хорошо, я просмотрю сегодня вечером вашу посылку, — Никита встал вместе с Ямпольским и протянул руку, чтобы попрощаться. Выходил он из кафе первым, заплатив официанту за напиток. Запахнул пальто и широким шагом двинулся по Никольской, стараясь не сколько оторваться от предполагаемого «хвоста», сколько понять, играет ли честно подполковник. Логически рассуждая, честно играть Казимир Андронович никак не может, не обсудив важные моменты со своими начальниками. Да не просто начальниками — князьями, имеющими прямой доступ к государю. И вот так просто поделился информацией с пришлым? Ладно бы просто шепнул, что следы тянутся туда-то и туда-то. А он что сделал? Целую пачку фотографий сунул в руку, заговорщицки напомнил о конфиденциальности.

Никита усмехнулся. Его явно подталкивают на какое-то дело. Ну, что ж, разберемся и с этим. Самая проблема — объяснение с Дашей. Надо решать вопрос быстро. Скоро он покинет эту Явь, с ней или без нее. Дома его ждет Тамара с детьми. Да, это лучшая новость за все время, перебивающая все неприятности!

Слежки за ним не было. Подполковник Ямпольский самоуверенно предположил, что свою задачу выполнил. Пусть наивный молодой барон сам примет решение. Его уже развернули в нужную сторону, показали врага…

В кармане пальто, отвлекая Никиту от мрачных размышлений, запиликал телефон. Мелодия звонка была поставлена на номер Даши.

— Привет, Никита, — послышался голос девушки, но такой усталый и осторожный, словно она ожидала плохой реакции волхва. — Хотела тебя поздравить с получением титула и наместничества. Растешь на глазах.

— Здравствуй, — улыбнулся Никита, и оглядевшись на ходу, заметил пустую скамейку возле какого-то маленького магазинчика по продаже часов. Присел на нее, поудобнее перехватил телефон. — Извини, что давно не появлялся. Дела…

— Ты теперь государев человек, — Даша продолжала говорить тихо, — и я все понимаю. Ты меня прости за тот вечер. Я была не готова к твоим откровениям, поэтому так вспылила. Возможно, смысл слов был иным, но я поняла так, как поняла… В общем, надо поговорить.

— Хорошо, я не против, — выдохнул Никита. — В выходной устроит? Раньше не могу.

— Буду ждать, — в голосе Даши послышалось облегчение.

— Подожди, — растерялся волхв. — Где будешь ждать?

— Как где? Дома. А точнее, если не понял, — наконец-то, ожила, ирония появилась! — в особняке Сабуровых. И разговаривать будем все вместе. Родители, я и ты…

— Черт! — Никита замер.

— Не ругайся, — тихий смешок. — Я не могла иначе, понимаешь? Слишком непонятное для меня будущее вырисовывается. А с кем мне еще советоваться, с Ведьмами? Они наговорят… Ну не могу я принимать решение самолично, навеки покинув родной дом!

— Даша, больше ни слова! — заторопился Никита, ругая себя за неосмотрительно затянувшийся разговор. — Приеду к обеду. Все, целую!

— Еще ни разу по-настоящему не целовал, а уже бросаешься такими словами! — повеселела девушка. — Ладно, мы будем ждать.

Послышались гудки. Зачарованный услышанным, Никита медленно спрятал телефон за пазуху, и не замечая никого вокруг, пробормотал:

— Или меня привяжут цепями к этому миру, или мы вдвоем с Дашей предстанем перед гневной княжной Меньшиковой. И какой вариант легче?

Боровичи

Никита

И все же преимущества дома перед казенным гостиничным номером были ощутимые. Здесь никто не следил за его шагами, не докладывал, куда пошел клиент, с кем встречается. Петр Григорьевич, уезжая в Черный Бор, шепнул напоследок, что в его штате нет ни одного стукача. Все люди проверенные, даже те, кто охраняет охотничий домик на озере.

Здесь даже спалось по-другому. Сплошное умиротворение от тишины, обволакивающей усадьбу.

Первым делом Никита решил посмотреть «подарок» Ямпольского. Вытряхнув из пакета плотную пачку фотографий, разложил их на столе и стал просматривать надписи к ним на обратной стороне. Ничего необычного. Только имена и то, чем занимаются эти люди.

Он сразу же понял, почему подполковник подсунул ему конверт. Захарьин Данила Васильевич, опальный князь, скрывается под крылом Новгородской республики, а точнее, у Борецких. Выкупил болотистые земли, собрал вокруг себя единомышленников. В политику старается не влезать, на уговоры новгородцев отвечает отказом, но в последнее время проявляет интерес к разработке техномагических порталов.

Конечно, всех этих сведений на карточке не было. Для такого случая в конверте лежал маленький прямоугольный кристалл памяти, на котором была информация по каждому объекту. Прежде чем полностью окунуться в работу, Никита нажал на кнопку вызова (его нововведение, чтобы не бегать по дому и не кричать в поисках прислуги), и через пару минут раскрасневшаяся Мила появилась на пороге. Она выжидающе уставилась своими темно-зелеными глазищами на хозяина и молча ждала приказания. До чего же хороша, чертовка! Знает, что заставляет его сердце колотиться при виде ее фигурки.

Сердито отогнав от себя ненужные сейчас мысли, нарочито сухо приказал:

— Принеси мне кружку чая. Сладкого, без всего. Ужин скоро?

— Через полчаса, — кинув взгляд на запястье, где виднелся тонкий ремешок наручных часиков, ответила Мила. — Сейчас принесу, Никита Анатольевич.

Она убежала, вызвав у Никиты тяжелый вздох. Приникнув к экрану, с которого читал досье на Захарьина, продолжил свою работу. Оказывается, опальный боярин какими-то неведомыми путями умудрился привлечь для специфических работ артефактора Одноуса, бежавшего из-под опеки князя Всеслава Ивановича. Фото этого человека было тут же. Биография обычная, если только не обращать внимание на нарушение вассальной клятвы. За такие вещи на плаху потащат не задумываясь, о чем недвусмысленно намекала приписка в конце досье Одноуса: вернуть к хозяину, пусть сам разбирается. Наверное, Басманов руку приложил.

А вот следующая фотография, вернее, отсутствие изображения, весьма озадачила Никиту. На него глядел пустой овал лица с большим вопросительным знаком, нарисованным красным карандашом на белом фоне. Пояснение гласило, что Захарьин завербовал кого-то из сотрудников Магической Палаты, имеющего доступ к секретным разработкам в области межпространственных порталов. Сердце Никиты забилось очень быстро, толчками прогоняя кровь по артериям. Если это не прямая подсказка, то тогда что? «Осовцы» знают о телепортаторе, но не смогли выяснить личность? Странный прокол.

Так, это у нас Семен Асеев — эмиссар князя по деликатным поручениям. Лицо вполне приятное, этакого добродушного и спокойного собеседника. Не скажешь сразу, что честолюбив, любит ходить по лезвию ножа, умеет прекрасно маскироваться, заметать следы. В общем, очень нужный для Захарьина человек. А вот этот неприятный тип, от взгляда которого мурашки по спине толпами ходят — Арсений, маг и артефактор, по совместительству палач.

Было еще несколько лиц, входящих в близких круг князя, его дети, жена. Но не это привлекло Никиту. В самом конце документа, записанного на кристалле, была пространная записка о вражде между Назаровыми и Захарьиными. Очень большую роль сыграли события сорокалетней давности, когда оба рода серьезно разошлись в политических взглядах. Назаровы поддержали Рюриковичей, значительно усилив свое влияние на северо-востоке Руси, выставили своих Ратников и обычных бойцов, чтобы помочь Великому князю Ивану — отцу нынешнего правителя — столкнуть оппозицию с насиженных мест. В одной из стычек, произошедшей неподалеку от озера Воже, полегло много представителей обоих Родов. Захарьины были убеждены, что некие договоренности нарушили Назаровы и объявили кровную месть. И не успокоились до тех пор, пока не уничтожили всех Назаровых.

Никита озадаченно потер подбородок. Что-то в этом рассказе мутное кроется. Не могли вот так просто сильный назаровский клан снести, чтобы ни одного человека не осталось, даже вассалов. Всех вырезали. Не приложил ли руку к избиению свободолюбивого Рода сам государь? Ведь если судить по историческим книгам и учебникам, после разгона смутьянов по дальним норам, почти все боярские Роды приняли клятву верности. Назаровы тоже принимали, но без вассальной присяги. А Великий князь Иван, судя по всему, слыл человеком вспыльчивым, подозрительным и болезненно обидчивым. Почему ни Захарьины, ни Кошкины, ни Романовы не подверглись тотальной чистке, а Назаровы всем скопом переселились в Небесные Чертоги? Что мешало раздавить оппозиционеров? Недосягаемость или нежелание? Назаровы оказались под рукой, вот и получили свою «награду».

— Допускаю, что кровники у Назаровых были, — пробормотал Никита, — но справиться с ними родовичи могли без проблем.

В дверь постучали. Это Мила принесла большую кружку чая с сахарницей. Поставила на стол, снова сверкнула глазами и напомнила, что скоро ужин, и желательно не опаздывать. Никита отпустил девушку, отхлебнул горячий напиток. Сахар туда не сыпали, боясь ошибиться со вкусами и пристрастиями нового хозяина. Для того и сахарницу предоставили. Вроде намека: сам разбирайся, насколько сладкий чай тебе нужен.

Только успел расслабиться, заверещал телефон. Ничего себе! Анита хочет поговорить! Что-то случилось?

— Барон Назаров слушает, — произнес он в трубку.

— Ой, ну надо же! — раздался смех старшей сестры. — Какие важные мы стали! Голос прямо как у высокого сановника из Государевой Палаты!

— Чего людей отвлекаешь? — Никита улыбнулся.

— Не против, если мы завтра с Настей в гости заявимся?

— Что за вопрос? — возмутился волхв. — Это ваш дом, зачем спрашивать?

— Ну… Вдруг у тебя женщина появилась, — смутилась Анита. — А мы заявимся и поставим ее в неловкое положение.

— Дети малые, — проворчал Никита. — Какие только глупости не витают в хорошенькой девичьей головке. Когда приезжаете?

— Завтра к обеду. С нами все рынды едут. Так что не переживай. Есть кому присмотреть.

— Ого! Хоть познакомлюсь с неуловимыми телохранителями!

— Они тоже хотят с тобой встретиться.

— Отлично. Значит, завтра к обеду ждем. Уговорю Ирину большой вкусный пирог состряпать, — расслабился Никита. — Передай рындам, чтобы нигде без надобности не останавливались и следили за дорогой. Появятся проблемы — сразу на меня выходите.

— Параноик, — выдала диагноз Анита. — Ну, хорошо, хорошо. Обязательно так и сделаем. Все, до встречи!

Никита почувствовал какую-то радость. Все-таки приятно, когда есть родственные души, с которыми приятно встретиться и поговорить. Девушки стали частью его семьи, только неизвестно, надолго ли. Но это обстоятельство нисколько не омрачало поднявшееся настроение волхва.

Прежде чем спуститься в гостиную для ужина, он позвонил Петру Григорьевичу и обрадовал его вестью. Примчится, обязательно захочет посмотреть на внучек. Оказывается, девчонки уже предупредили его только что. Видимо, решение приехать в Боровичи у сестер возникло спонтанно. Каникулы у них сокращены, а значит, пробудут они здесь не больше двух дней.

После ужина он пригласил Радислава и молодого паренька Сновида — боевого чародея, взявшего на себя обязанности мага-охранителя, прогуляться по улице. Глубокие вечерние сумерки опустились на Боровичи, и с усадьбы хорошо просматривалось розоватое свечение от ярких фонарей и городской иллюминации.

Медленно прохаживаясь по очищенным дорожкам, Никита тщательно расспрашивал своих помощников, как вообще обстоят дела по укреплению обороны дома. Расслабляться Никита не хотел, памятуя о судьбе своих родовичей. Если его активно втягивают в чужие разборки, то рано или поздно сюда заявятся серьезные люди. Не зря досье на клан Захарьиных подбросили. Случайностей здесь не может быть. И Ямпольский не дурак. Действовал он с разрешения Змея Горыныча. Ну, что ж, даже в такой мутной партии можно найти выгоду. Телепортаторов к себе Захарьин подтягивает? Отлично…

— Никита Анатольевич, — Радислав, отчаянно скрипя подошвами ботинок по тонкому слою свежего снежка, — у нас по всему периметру установлены камеры. Мертвых зон нет. Практически любое передвижение будет замечено.

— А на них установлена защита от магического воздействия? — заинтересовался Никита, поглядывая то на стены усадьбы, то на забор. Красные точки работающих камер он хорошо различал, и при всей, казалось бы, непогрешимости защиты, мог в одно мгновение уничтожить их.

— Стоит, — даже не задумываясь, ответил старший рында. — Заказывали специально в «Лазурите». «Дозор-М», отличный модуль магического прикрытия.

— Проверку на воздействие проводили?

— Года три назад, когда переустановку охранной системы делали, — Радислав нахмурился. Неужели хозяин углядел прорехи?

— Проверим еще раз? — усмехнулся Никита, незаметным жестом раскрывая скрипты, устремившиеся к одной из камер.

Радислав и Сновид даже рта не успели раскрыть, как угол крыши осветился неярким фиолетовым выплеском, а красный огонек активности камеры потух. Но через пару секунд снова заработал.

— Действительно, неплохо, — хмыкнул Никита. Надо бы разузнать, что это за система «Дозор-М». Кто-то отлично поработал над защитой. — Если только за это время кто-то шустрый не проникнет на территорию усадьбы.

— Для таких случаев я раскидал по особо опасным направлениям дополнительные плетения, — сказал Сновид. — Они реагируют на чужую ауру. Знаю, Никита Анатольевич, что хотите спросить. Я снял слепки у всех, кто проживает в усадьбе, даже у Аниты и Анастасии, хоть они сейчас и в Москве.

— Подстраховался, значит? — Никита пошел по дорожке, ведущей к псарне. Всех собак забрал Петр Григорьевич, чем сразу же снял головную боль нового хозяина. С животными возиться не было ни сил, ни желания. А в Черном Бору хороший лес, богатый дичью. Вот пусть старик и развлекается. Скажете, что без сторожевого пса и дом не дом? Как посмотреть, если вся защита завязана на магических артефактах. — Хорошо, а что ты считаешь опасным направлением? Как определяешь?

— Ну, вот…, — Сновид остановился и стал показывать по сторонам. — Со стороны реки самое опасное. Сейчас лед укрепился, по нему вдоль берега можно спокойно прокрасться к усадьбе, и никто не заметит. Потом, со стороны города. Неподалеку проходит трасса, к которой примыкают новые застройки. Для магических «сторожей» нет ничего хуже, чем засветка аур. Так любой человек может спокойно несколько раз пройти мимо ворот, не привлекая внимания. Здесь не безлюдно, как видится на первый взгляд.

— Может, объявить зону безопасности? — в шутку предложил Никита, а Радислав неожиданно поддержал его.

— Я Печенегу не один раз говорил, что надо расширить полосу безопасности! Знали бы вы, хозяин, сколько раз срабатывали «сторожа» на каких-нибудь пьянчуг! Накушаются и колобродят по окраинам города, нередко сюда забредали. Даже приходилось отвозить некоторых к околоточному, чтобы сам разобрался со своим контингентом.

— Метров двести, я думаю, хватит, — Сновид тоже был не против. — В таком случае у нас будет время для реагирования. Нужно только предупредить население во избежание неприятностей. Думаю, недели две постоянно публиковать в газетах и в ВИСе предупреждение, и только потом начать развертывать сигнальную систему на полосе. Иначе Великий князь захлебнется в жалобах на нового наместника. Да и обосновать нужно, зачем такой ход понадобился.

— У меня есть секретарь, — усмехнулся Никита. — Вот пусть и думает, как правильно подать решение наместника.

— Никита Анатольевич, вы чем-то обеспокоены? — посмотрел на него Радислав. — Давайте, усилим охрану, предупредим ОС. Только скажите…

— В охране усадьбы числится пятнадцать человек, — волхв остановился снова и теперь смотрел от забора в сторону сада и тренировочной площадки, где совсем недавно проходил инициацию Зова. Хм, даже двух месяцев не прошло, а столько событий случилось. — Это не считая тех, кто сейчас в Черном Бору и в Москве. Суточная смена — пятеро бойцов. Для небольшого подворья достаточное количество. Но я боюсь, что нагрузка может увеличиться.

— Так что случилось в самом деле? — Сновид тоже заволновался. — Вроде бы войны с новгородцами нету.

— Существует опасность проникновения в город наемных групп из Новгорода, — выдохнул морозный воздух Никита. — Информация неточная, но я привык доверять своим ощущениям. Местное отделение ОС имеет своих наушников в Боровичах?

— Должны, — уверенно кивнул старший рында. — Надо только поговорить с полковником Зайцевым, он здесь хозяйничает, в курсе всего.

— Зайцев? Часом, не родственник князя Зайцева?

— Двоюродный брат, — подтвердил Радислав. — Добрыня Воеславич его зовут. Мужик отличный, хоть и скользкий в некоторых моментах. Но с вами может договориться. Даже охотно пойдет навстречу. В уделе никому бардак не нужен.

— Надо с ним встретиться, — решительно произнес Никита. — Как связаться?

— Да через Егорку Самохвалова, — хмыкнул рында. — Наш секретарь тоже парень ушлый, со всеми контакт держит. Договорится о встрече.

— Ладно, не вопрос, в самом деле, — согласился молодой волхв. — Завтра приезжают Анита с Настей. Их будут сопровождать трое бойцов.

— О, здорово! — обрадовался Радислав. — Давно с ребятами не виделись! Когда выезжают из Москвы? Я могу выслать навстречу машину сопровождения. Ну, на всякий случай.

— Правильно, — согласился со старшим рындой Никита. — Сердцу будет спокойнее, если прикрытие обеспечим. Кстати, Сновид, поедешь тоже.

— А как же вы? — возмутился боевой маг.

— Я сам могу справиться, если понадобится, — успокоил его барон Назаров. — Забыл, как я в медведя злого превращался? Да и что случится за час? Встретите на въезде в город и вернетесь обратно. Все, пошли домой. А то зябко что-то стало. Вы все указания поняли? С завтрашнего дня начинаем усиливать оборону усадьбы. Силовые щиты тоже не помешают.

— Много энергии жрут, — не согласился Сновид. — Мы даже не стали такой вариант просматривать. Тихомир в свое время отказался от постановки силовых щитов. У нас не так много магов, умеющих подпитывать боевые артефакты. А я один не справлюсь.

— Обычные генераторы?

— Все это бессмысленно, — возразил родовой маг. — Мы не участвуем в войне с иноземными государствами, а Новгород не станет ввязываться в гражданскую бойню. Зря ресурсы — человеческие и магические — потратим. Никита Анатольевич, мы сделаем все возможное, чтобы защитить усадьбу имеющимися ресурсами. Если пойдут слухи, что наместник садится в осаду — в Боровичах начнется брожение. Здесь хватает горлопанов, готовых раздуть из искры пожар.

— Глупости, — возмутился Никита, остановившись перед крыльцом. Аккуратно оббил ботинки от налипшего снега и поднялся на веранду. — Если я буду объяснять своему беспокойному соседу каждый свой чих — букет нервных болезней заработаю. Давайте относиться к своим обязанностям посерьезнее. Наместник — это государев человек, и в первую очередь угроза от противника направлена на него. Я имею право ограждать себя и своих людей от угроз, и наносить превентивные удары. Так и будет, кстати. Привыкайте, судари.

Глава 2

Вологда, март 2012 года

Тамара

Подойдя к кроваткам, Тамара убедилась, что Мишка и Полина спят спокойно, после чего подхватила на руки разыгравшуюся с каким-то клочком бумажки Варьку и очень тихо, чуть ли не на цыпочках вышла из спальни, прикрыв не до конца дверь. Если заплачут — их хорошо будет слышно.

Тамара и сама до сих пор не могла внятно объяснить, почему дала те же самые имена детям, которые они носили в том ярком и красочном сне. По логике событий, случившихся за последние годы, подсказки в виде сновидений не несли ничего хорошего, и чтобы прервать цепочку сбывающихся предзнаменований, следовало как-то изменить сценарий грядущего. Если имя сына еще можно было оправдать (в честь деда-императора Михаила, как-никак), то с дочерью получилось довольно спорно. Поколебавшись, Тамара решила пойти вопреки здравому смыслу. Но, как ни странно, ведун Николас одобрил ее решение. Он ничего не объяснил, просто сказал, что поступок был правильным.

Спустившись по лестнице вниз в гостевой зал, сбросила с рук пятнистую разбойницу и примостилась рядом с матерью, энергично вязавшей пинетки из розовой шерстяной нити. Поправив у нее сбившуюся на лоб челку, прижалась к теплому боку.

— А где папа? — спросила Тамара, удивляясь тишине в доме. Обычно в это время на кухне женщины играют в карты и весьма энергично спорят.

— Ушел вместе с Антоном на улицу, — ответила Надежда Игнатьевна, на секунду прервав мелькание спиц. — Решил проверить систему безопасности имения. Не сидится старому на месте. Думала, хоть здесь от хлопот государственных отдохнет, специально ведь уговорила приехать вместе со мной. Нет же, нашел себе работу! Детки спят?

— Уснули, — улыбнулась Тамара. — Теперь нескоро проснутся.

— Шла бы ты тоже отдыхать, — свела брови к переносице княгиня. — Взяла на себя заботу — на каждый писк вскакивать! Алену привлеки или кормящую мамку давай найдем.

— А ты нас с Катькой чужой тетке отдавала? — Тамара тихо засмеялась. — Нет, сама кормила и ухаживала. А днем здесь полно женщин. Вон, Яна неплохо справляется, Аленка… Так что я нисколько не устаю.

— Я так понимаю, в вашем доме происходят весьма примечательные события. Шубин с этой девочкой-горничной свадьбу играть решил, Возницын от чародейки не отходит. Одна ты у меня горе наматываешь…. Тамара!

— Что, мама?

— Ты не думаешь о своем будущем? — Надежда Игнатьевна отставила вязание и положила руки на колени, пригладив платье. — Странно как-то мне наблюдать за твоей жизнью. Мечешься между Петербургом и Вологдой, между учебой и управлением концерном. В «Изумруде» ведь сидит барон Коваленко, неплохо справляется. А сейчас дети родились, времени совсем не будет. Вдобавок к этому — неопределенности с судьбой Никиты. Дочка, прошло уже столько времени, а наши спецслужбы никак не могут отыскать его следы. Пора принять решение…

— Мама, — предупреждающе повысила голос Тамара. — Никита жив, я абсолютно точно знаю это. Возможно, мне придется еще год подождать, но он вернется.

— Тебе Николас об этом сказал? — покачала головой княгиня. — Он так до сих пор и сидит на Источнике?

— Ждет контакта с Никитой, — подтвердила дочь.

— Дети уже родились. Почему твой муж не реагирует на зов крови? Раз вы так упорно отстаивали свою теорию, то почему она не срабатывает?

— Возможно, что в том мире время течет иначе, — упрямо произнесла Тамара. — С замедлением.

— Ты сама веришь в это? — вздохнула Надежда Игнатьевна. — Ты красивая молодая женщина, имеющая столько поклонников в Петербурге даже после своего замужества. Я тебе не говорила, но нас очень настойчиво осаждает Алексей Юрьевич. У него очень серьезное предложение…

Тамара наморщила лоб, перебирая в памяти знакомых людей с таким именем, и потом до нее дошло.

— Орлов, что ли?

— Именно. Он с самым серьезными намерениями сватает своего старшего сына Михаила…

— К Катьке? Давно пора ее стреножить! Только вариант не самый лучший, по моему мнению…

— Тамара! — мать неожиданно повысила голос. — Речь шла о тебе! Род Орловых готов принять тебя даже с детьми, и дает очень хорошее приданое.

Молодая женщина покраснела. От злости, которая как вулканическая магма взлетела на критические высоты, грозясь выплеснуться наружу из многочисленных каверн.

— Что-ооо?! Замуж за Мишку? Да этот подлец устроил такую интрижку с Лариской Зубовой против Никиты, что мы едва не потеряли друг друга! — Тамара самым натуральным образом шипела как рассерженная кошка. — Ни за что не соглашайся на такой вариант! Я давала клятву верности перед алтарем Перуна, и он принял наш союз! Как ты вообще могла предложить мне такое… такое…

Тамара едва не расплакалась, но взяла себя в руки и сердито отстранилась от матери, закутавшись в тончайший, но очень теплый, пуховый «назаровский» платок.

— Я предупредила старшего Орлова, чтобы он впредь не приходил к нам с такими просьбами, — спокойно ответила Надежда Игнатьевна. — Я не враг своей дочери. Но мое мнение остается прежним: тебе нужен муж, а не путешественник по мирам. Я не верю в благополучный исход этой истории, потому что устала смотреть на твои страдания…

— Я не страдаю, а люблю и жду, — сухо ответила Тамара. — Это разные вещи. Неужели ты не понимаешь, что сейчас за моей спиной идет возня по отжиму корпорации Назаровых? Станислав Евгеньевич пока справляется с махинациями на бирже акций. Если я поддамся на твои уговоры — назаровские капиталы мгновенно перетекут в чужие руки. Михаил Никитич, который сейчас сосет мою грудь — наследник всей техномагической империи, и я не позволю кому-то лишить его законного обладания этими капиталами.

— Отец подозревает о таких комбинациях, — кивнула княгиня, — но и он тоже переживает за тебя.

— Не надо было потакать просьбам Никиты, — чересчур резко ответила Тамара. — Прояви он чуточку воли, ничего бы не случилось. Арестуй, волей императора отправь обратно в столицу — нет ничего проще! А он поступил совершенно нелогично!

— Не ругай отца, — Надежде Игнатьевне все больше не нравилась эта бессмысленная перепалка. Но как еще достучаться до дочери, упрямо ожидающей на берегу потонувший корабль? Так и вся жизнь пройдет мимо, в вечных хлопотах о содержании мужской игрушки в виде «Изумруда». Пока дети не вырастут. Оглянешься назад, а годы уже пролетели, и не вернешь их…

— Я не хочу его ругать, но не получается, — всхлипнула Тамара, не выдержав. — Он всю жизнь совершал поступки, сообразуясь со своими интересами, даже не с государственными! Одна поездка в Албазин чего стоила! Откуда мне знать, какие мысли были у папочки, когда он разрешил Никите участвовать в диверсионной операции! Может, опять разрабатывал долгосрочную комбинацию!

Княгиня вздохнула. Видимо, придется пока отложить тяжелый разговор на некоторое время, пока Тамара сама не поймет тщетность своих ожиданий. А это произойдет скоро. Год, ну два-три… Дальше-то что? Дети подрастут, и никто у них ничего не отнимет. Император уже не первый раз заводит разговор о племяннице, очень близко принимая к сердцу произошедшее. Даже активно ищет достойного человека, готового взять на себя семейные обязательства. А таких мужчин среди аристократических семей довольно много. Любые попытки присвоить себе капиталы Назаровых будут жестко пресекаться. Но как все это объяснить дочери, до сих пор пребывающей в любовной пелене к исчезнувшему мужу? Надежда Игнатьевна не хотела употреблять слово «погиб», жутко боясь реакции старшей дочери.

— Я гляжу, Яна освоилась у вас, — меняя разговор, произнесла княгиня, снова взявшись за пинетки. Нужно закончить вязать подарки для внуков до отъезда в Петербург. Там все-таки Катя с Сашкой остались на попечении императорской семьи. Еще пару деньков — и хватит, погостили.

— Хочу предложить ей службу в нашем доме, — открыла свои планы Тамара. — У меня катастрофически не хватает волхвов для защиты Рода. Возницын еще слишком слаб, до уровня Никиты ему тянуться и тянуться. Яна же вполне себя зарекомендовала в армии. Ее, кстати, Никита экзаменовал. Да и ранг все-таки не гражданский.

— Почему ты отказываешься от помощи отца? — поинтересовалась Надежда Игнатьевна. — Он предлагал тебе целую группу магов, начиная от артефакторов и заканчивая телепортаторами.

— У меня есть Костя Краусе, — улыбнулась Тамара, аккуратно вытерев на щеках дорожки от слез. — Хоть и не связанный клятвой с Родом, но всегда готовый прийти на помощь. Знаешь, мама, я хочу сама понять, каких усилий стоит сплотить вокруг себя людей, готовых отстаивать идеи клана, почему они идут на такой шаг.

— Не отказалась от создания клана? — покачала головой мать. — Ох, дитятко, какая же ты у меня… уверенная донельзя в своих силах! А сама Яна хочет остаться? Ведь для этого придется подавать в отставку. Боевых волхвов очень неохотно отпускают на вольную службу в какой-нибудь Род.

— А мы попросим папу, — хитро прищурилась Тамара.

— О чем это вы хотите меня попросить? — раздался довольный голос Константина Михайловича. Князь только что вернулся с прогулки вместе с Шубиным, и раскрасневшийся от вечернего морозца, энергично потирал руки. Выскочившая откуда-то Алена уже несла на подносе чай с вареньем и рассыпчатым печеньем в вазочке. Переглянувшись с Антоном, она быстренько расставила чашки на столике и исчезла, сопровождаемая своим ненаглядным.

Тамара самолично разлила из чайника напиток по чашкам.

— Как ребятишки? Спят? — Великий князь осторожно подхватил сильными пальцами чашку с чаем, кажущуюся в его руках невесомой игрушкой, и сделал глоток.

— Сыты и довольны, — усмехнулась Тамара, поглаживая трехцветную Варьку, нахально вскочившую к ней на колени.

— Я вижу, у вас с матерью какой-то разговор был, до сих пор полыхаете, — улыбнулся в усы Константин Михайлович. — Рассказывала о визите Орлова?

Надежда Константиновна нахмурилась. Ей было неприятно, что муж не поддерживает ее в вопросе дальнейшей судьбы дочери. Такой же упрямый, почему-то считающий Никиту временно отсутствующим. Как будто в командировку на другую половину земного шара уехал! И невероятно спокойно себя чувствующий!

— Надеюсь, ты его взашей выгнал? — поинтересовалась Тамара. — Это даже не нахальство, а плевок в нашу семью.

— Согласен, Алешка соизволил проявить неуважение, — кивнул отец, — ему еще аукнется. Но я склонен подозревать, что его науськал князь Балахнин. Решил прощупать ситуацию. Если Орлову показали на дверь, он сделает правильные выводы.

Тамара почувствовала, как внутри тает лед отчуждения к отцу. Все-таки он в последнее время стал другим, более мягким к своим детям, и Катьку не так прижимает. Дает ей возможность самой определиться со своим будущим. Но жениха все же подыскивает. По-тихому, чтобы младшая не взбрыкнула раньше времени. А рождение внука и внучки привело его в состояние небывалого умиротворения, да такого, что вся Вологда оказалась под пристальным вниманием княжеской службы безопасности. Даже усадьбу Городецких взялись контролировать, отчего старый князь слегка поумерил свое возмущение по поводу неких нарушений на арендуемой Назаровыми земле у озера Белого.

Великий князь Константин не скрывал, что связывает с Михаилом и Полиной будущее клана Меньшиковых, проявляя эгоистичность и нахальство, как будто не хотел появления родственного клана. Вот почему Тамара категорически была против в своем доме иерархов и архимагов, навязанных ей отцом. Научат на свою голову, как жить. Своих деток она никому не отдаст.

— Папа, у меня к тебе просьба, — внимательно посмотрела на него Тамара, гадая, согласится ли отец устроить судьбу Яны или нет.

— Говори.

— Помоги Яне с отставкой в запас.

— А она сама хочет этого? — Великий князь был в курсе желаний дочери, и не сказать, что испытывал от этого удовольствие. Он прекрасно видел внутренний протест Тамары к настойчивым просьбам обеспечить ее охрану столичными гвардейцами и волхвами.

— Она не будет против.

— И все-таки я хотел бы спросить ее мнение, — уперся Меньшиков. — Иначе нехорошо получится по отношению к князю Афанасьеву, командующему Курляндской группировки войск.

— Как скажешь, — Тамара звякнула в маленький серебряный колокольчик, постоянно находящийся на столике, и в гостиную тут же влетела Алена, неуловимо на ходу поправлявшая прическу. — Найди, пожалуйста, Яну и попроси ее прийти сюда. Великий князь хочет с ней поговорить…

Яна не заставила себя долго ждать. Скорее всего, она была на кухне и играла вместе с Елизаветой и Ромкой в карты. В темно-голубом платье в белый горошек боевая чародейка выглядела по-домашнему, но взгляд ее мгновенно приобрел напряженность, как только она обратилась к Константину Михайловичу.

— Слушаю, Ваше Высочество.

— Я слышал, Яна Оскаровна, что вы изъявляли желание оставить строевую службу, — дружелюбно произнес Меньшиков. — Хотелось бы прояснить сей вопрос.

— Ваше Высочество, — Яна едва не встала навытяжку, что было бы весьма неуместно к ее гражданскому наряду, — я на самом деле хотела прервать контракт, но понимаю, насколько трудно боевому волхву покинуть действующую армию. У меня появилась возможность служить по частному договору, а конкретнее — семье Назаровых.

— А почему именно Назаровым? — Меньшиков стал похож на хищного зверя, скрадывающего ничего не подозревающую жертву.

Но Яну Озолу вряд ли испугал тон Великого князя.

— Я просто поняла, что мне нужно больше учиться, — горделиво выпрямила спину чародейка. — Господин Назаров ткнул меня носом в мои недочеты на армейском полигоне. А я — девушка честолюбивая. Не хочу выглядеть профаном в своей основной деятельности. Желаю быть ученицей Никиты Анатольевича и защищать его Семью.

— Объясните мне, как он все успевает? — удивленно воскликнул Меньшиков. — Куда не поедет, обязательно возникают какие-то коллизии!

— Яна, вы же не похожи на идеалистку, — удивилась Надежда Константиновна, не обращая внимания на восклицание мужа. — В аристократических кланах, к созданию которого стремится и наша дочь, не служат по контракту. Там служат по вассальному долгу. Присяга — это навечно. Вы понимаете, что связываете себя очень жесткими путами? Обратного пути нет, кроме смерти или предательства. Это у боярских Родов еще есть послабления, возможность уйти к другому хозяину. У нас — не так.

— Я понимаю, — девушка с платиновыми волосами упрямо сцепила пальцы рук на животе. — Все обдумала и буду подавать рапорт. Хотя бы попытаюсь.

— Хм, — кашлянул Константин Михайлович, с подозрением глядя на ладную фигурку чародейки, отмечая, насколько мила эта девушка, и в голове зароились мысли, выстраивая парадоксальную цепочку догадок. Не собирается ли зятек создать полигамную семью? И что вообще произошло в Курляндии между Никитой и Яной? Однако Тамара спокойна, ее вокруг пальца не обведешь, не обманешь. А ведь картинка вырисовывается очень показательная. Сейчас возле дочери сплачиваются люди, имеющие приличный опыт боевых действий, заодно и маг-артефактор с перспективой роста. И тут еще Яна объявляется. В ее досье четко указано: боевая чародейка седьмого ранга. Седьмой ранг — не шутка. — Хм…

— Что ты кашляешь, отец? — не выдержала Надежда Игнатьевна. — Говори уж, не томи девушку. Возьмешься помочь?

— Приедем в Петербург — займусь лично, — пообещал Меньшиков. — А вам, барышня, придется улаживать вопрос с родителями. Они же под родовой присягой?

— Не проблема, — Яна все-таки вытянула руки вдоль бедер, крепко сжав кулаки. — Я давно живу отдельно от родителей. Тем более никакой присяги лично я не давала, а после Академии Иерархов сразу же пошла в армию.

— Хорошо, можете быть свободны, Яна Оскаровна, — кивнул Великий князь. — Думаю, князь Афанасьев никаких препон ставить не будет.

Когда Яна удалилась из гостиной, Тамара поблагодарила отца:

— Спасибо за понимание, папа.

— Ты же моя дочь, — улыбнулся Меньшиков, — пусть и крайне самостоятельная. Иди-ка спать. Носом клюешь. Все-таки нянька нужна. Подумай об этом. В доме куча мужиков, а кто из них умеет правильно пеленать ребенка? Одни вояки-убийцы.

Тамара весело отмахнулась, поцеловала родителей и сгребла в охапку Варьку. Этот цветной жизнерадостный комок успокаивал ее своим мурлыканьем и шкодливостью. Может, неправильно приучать котенка к такому отношению, но Тамара была спокойна, когда Варька спала в ее ногах.

Николас, приезжавший на один день в имение, чтобы попариться в бане и немного отдохнуть, пояснил, что кошки очень чувствительны к астральным возмущениям. Их великолепная сенсорика позволяет видеть то, что недоступно людям. Если Никита вздумает прорваться к Тамаре через астрал, Варька учует эту попытку и предупредит хозяйку.

Поэтому котенок и занял привилегированное положение в доме. Тамара надеялась на чуткость животного и с затаенным желанием ждала встречи с непутевым мужем. Однако сейчас Варька недовольно закрутилась в руках, желая, чтобы ее опустили на пол. Ладно, пусть гуляет. Попозже все равно придет, никуда не денется.

В дверь поскребли. Тамара, уже собравшаяся лечь спать, узнала по аурному следу, кто стоял по другую сторону. Яна пришла проведать и заодно обновить силовые поля в оконных проемах. К некоторым вещам чародейка относилась очень серьезно, а после рождения двойняшек с полной серьезностью выспрашивала у молодой матери, есть ли у нее враги. Посмеявшись, Тамара все же разрешила оградить спальню от нежелательного вторжения. Достаточно было вспомнить происшествие на загородной даче Краусе в Албазине, чтобы веселость пропала.

— Кто-то может не хотеть возвращения Никиты, — пояснила Яна свою паранойю. — А так как мы знаем, что ключом к переносу являются его родные дети, то здесь возникают очень нехорошие мысли. Хуже от защитных плетений нам не будет, скорее — спокойнее.

Яна проскользнула в комнату и закрыла дверь на защелку. Постояла пару минут над кроватками детей и уселась рядышком. Тамара, закутавшись в одеяло, напряженно смотрела на нее, словно ожидая чего-то неприятного. Время шло, молчание затягивалось.

— Чем дольше его нет рядом со мной, тем страшнее становится день, когда Никита появится, — тихо заговорила Тамара.

— Чего ты боишься? — Яна удивленно посмотрела на княжну.

— Боюсь, что он вернется не один, — печально глядя на изломанные тени, застывшие на противоположной стене, ответила молодая женщина. — И заранее себя настраиваю не сорваться в истерике. Знаешь, мне иногда приходит на ум жуткая и невероятная мысль. А вдруг я есть в том мире? Никита ведь обязательно начнет искать аналогии, и первое, что он сделает — будет искать моего двойника.

— Он ничего не говорил про двойника, — поежилась Яна. Действительно, жутко и интересно.

— Не хотел раньше времени меня расстраивать, — грустно усмехнулась Тамара, подогнув колени. — Что посоветуешь, если случится неизбежное?

— У Никиты какая-то сакральная миссия, значения которой он еще не понимает, — высказалась Яна. — Судьба подбрасывает ему знаки, а прочитать их твой муж не в силах. Может, полигамная семья Назаровых — часть головоломки?

— Я злобная ревнивица, — призналась Тамара. — Не представляю, как буду терпеть рядом женщину, так же любящую Никиту. Как мы будем делить супружескую постель? Как вообще жить всем вместе рядом?

Такие вопросы она раньше задавала только сама себе. Неужели пришла пора осмыслить свое будущее, в котором у Никиты в сердце будет не одна-единственная женщина, а несколько?

Яна при этих вопросах покраснела, чуть отвернувшись. Ей было стыдно за те слова, что она наговорила Никите во время стычки в Курляндии. Девушка уже давно остыла и пересмотрела свои взгляды на жизнь. Да и некий молодой человек по имени Роман незаметно заполнил ее сердце. Но Яна все-равно хотела быть рядом с великим (да, она была уверена, что Никиту ждет яркое и нескучное будущее) Иерархом, учиться у него премудростям магии.

— Не знаю, — вздохнула Яна. — Я однажды читала книжку, когда еще училась в Академии. В тот момент осваивала одну боевую технику, довольно старую и забытую. Вернее, забыты оказались начальные руны, основа. А сама форма вполне себе использовалась. Так я упросила своего куратора помочь мне в поиске старинных книг. Мне оформили спецпропуск как для особо одаренной…

Яна при этих словах фыркнула, вспоминая те моменты своей учебы, и продолжила:

— Занималась я по два часа, больше почему-то запрещалось. Не успел что-то запомнить, просим на выход. Хорошо, что давали свободно ходить между стеллажами. И вот просто случайно вытащила книжку, едва не рассыпающуюся в руках. Видно, что ей не придавали особого значения, пользовались небрежно. Ну, а вдруг мне повезет? Я стала ее читать и увлеклась, забыла обо всем.

Яна улыбнулась, а Тамара с интересом смотрела на точеный профиль платиновой чародейки и ждала продолжения.

— Повезло. Нашла не саму руну, а отсылку к трудам магов-артефакторов. Но… Там еще было много интересного про Орден Гипербореев, или как называли его адептов на Руси — ариев-руссов. Знаешь, это было что-то вроде законов, уложений или кодекса жизни для Воинов, Целителей и Ведунов. Из всех трех ветвей Ордена только Воинам настоятельно рекомендовалось иметь несколько жен, носящих Искру космической Силы. Только так гарантировался приток Витязей и Ратников для защиты мироздания от каких-то катастрофических последствий. О чем шла речь, я так и не поняла. Слишком мудрено написано…

— А Ведуны и Целители?

— Как раз те не могли иметь более одной жены, — пожала плечами Яна. — Детей заводи сколько хочешь и сможешь, а вот для Воинов была привилегия в плане многоженства.

— И ею пользовались? — скептически спросила Тамара.

— Воины жили одной семьей, жены воспитывали общих детей, обучали их владеть Силой и по возможности подтягивали на высший уровень магических знаний.

— Но это было раньше, когда общество еще только выходило на цивилизационный уровень, и людей можно было пересчитать по пальцам, — слабо возразила молодая женщина. — А сейчас попробуй открыто объявить, что у тебя в доме проживают две или три жены. Я даже не представляю, какая реакция будет у людей…

— Тамара, — Яна повернула голову в сторону княжны, — я не имею права советовать тебе, как поступать с гипотетическим многоженством Никиты. Но в охране идет слушок, что молодой хозяин является отпрыском воина-ария, а значит, имеет право на несколько жен. Откуда они взяли такое утверждение — приходится только гадать.

— Паразиты, — покраснела Тамара. — Этак они и меня перестанут воспринимать.

— Как раз тебя они называют Хозяйкой, прямо с большой буквы и с великой долей уважения. Так что по некоему закону именно ты являешься Ведущей женой, и Никита должен советоваться с тобой по поводу второй и последующих супружниц.

— Кукиш ему, — мстительно произнесла Тамара и прикрыла лицо руками.

Яна удивленно посмотрела на хозяйку и поняла, что та смеется. Оторвав ладони от лица, Тамара решительно сказала:

— Ты должна найти мне кодекс Ордена или то, что от него осталось. Я хочу хоть как-то подготовиться к неизбежному. Чует сердце, еще не один сюрприз от Никиты прилетит.

— Хорошо, — кивнула Яна. — Пожалуй, я пойду. Защита в оптимальном режиме, работает без сбоев. Спокойной ночи, Тамара.

— Подожди! — шепотом воскликнула княжна. — Ответь мне на один вопрос: а ты сама почему согласна принять роту нашей Семье? Какая причина заставляет тебя остаться в Вологде, а не возвращаться к родителям?

И чародейка выложила те мысли, которые крутились в ее голове последние дни. Все выстраданное, пересмотренное и оторванное с кровью от сердца.

— Спасибо, что была честна, — потрясенно сказала Тамара. — Подозревала подобное и боялась твоих планов дождаться Никиту и открыться ему, поставить перед фактом. Но… Тогда как же быть?

— Не переживайте, хозяйка, — улыбнулась девушка. — У меня новое увлечение. Правда, этот молодой теленок только хлопает ресницами и не может сделать шаг навстречу. Или стоит надавить на него?

— О! — только и смогла вымолвить Тамара. — Значит, правду мне говорили: Рома влюбился. Что ж, сильные волхвы мне не помешают, а также их одаренное потомство, которое будет защищать наших детей.

Чародейка снова покраснела, но уверенно ответила:

— У нас будет мощный клан, хозяйка! Руки всем откусим, кто захочет содеять злое. Вот увидишь!

Глава 3

Боровичи, декабрь 2011

Никита

Снова ночь, глядящая в окна любопытным взором узкого серпа луны. Серебристая дорожка небесного светила тянется от крыльца особняка до наглухо закрытых ворот. Выключив настольную лампу, мгновенно погрузив комнату в темноту, Никита рассматривает с высоты второго этажа спящий двор. Лишь откуда-то сбоку, где находится служебный гараж, тянется полоска света. В дежурке сидят бойцы, пьют чай, травят байки и каждые десять минут выходят на улицу, чтобы покурить и проверить «мертвую зону» протянувшуюся от левой стены гаража до псарни. Оказывается, была такая точка, выяснили после детальной проверки камер. Не самое опасное место; чтобы до него добраться, надо преодолеть открытое пространство между забором и небольшим садом. А там камера брала все, что двигалось. Да и подстраховку в виде магических сигнальных ловушек установили.

Но неспокойно на душе. Слишком много приходится обдумывать и анализировать любое действие людей, окружающих его. Никогда прежде Никита так не ломал голову, выстраивая логические цепочки от одной ситуации к другой. И больше всего озадачивала та легкость, с которой подполковник Ямпольский пошел на нарушение служебных инструкций. И ведь до сих пор спокойно ходит на работу в ОС, никто его под микитки в подвалы не тащит за разглашение закрытой информации.

Если Захарьины так заинтересованы в ликвидации последнего представителя рода Назаровых, они не успокоятся и придут сюда. Обязательно придут. Не сами, конечно, а их бойцы, наемники или маги. Тогда возникает вопрос: зачем пытаются столкнуть лбами два Рода, вытаскивая из подвалов заросшие пылью противоречия?

Отойдя от окна, Никита решил проверить операторскую комнату, откуда ребята контролируют особняк. Как-никак ответственность повышенная. В доме находятся внучки Петра Григорьевича, только вчера приехавшие на каникулы. Московские события их нисколько не смутили. Освоились и приноровились к ритму жизни после нескольких недель жесткой чистки, имевшей место в городе. Комендантский час отменили несколько дней назад. В общем, все вернулось на круги своя, осталось лишь недоумение от действий разумных, вроде бы, бояр. Если бы в этой Яви существовала «радуга», Никита мог уверенно назвать виновника событий. Очень уже явные симптомы проявления: верная служба государю, потом «удачный» теракт, возмущение Родов, понесших потери, и резкое выступление против княжеской деятельности, чьи представители с ног сбились, умасливая бояр. Как будто те, кто принимал наркотик, стали зависимыми от действий кукловодов.

Ищи, кому выгодно, и найдешь виновного. Великий князь и ОС считали, что он рядом. Новгородская республика. Борецкие. Захарьины явные союзники Борецких. Вопрос: какова роль барона Назарова в этих игрищах? Катализатор событий? Спичка, которую подносят к пороховому погребу?

Он осторожно прошел по едва освещенному магическими светильниками коридору — где-то здесь была очень наглая скрипучая половица, своим жутким звуком вызывающая ноющую боль в зубах — чтобы не разбудить девушек, хотя знал, что Анита читает до глубокой ночи. Спустился по лестнице вниз и пересек гостиную, направляясь в соседнее, служебное крыло.

В операторской сидели двое бойцов. При виде Никиты они вскакивать не стали, следуя строгому наказу барона: субординация нужна в разумных пределах, но никак не в позднее время и не при стечении народа. Парни выполняют свою работу, незачем напрягать их излишними уставными отношениями.

— Как дела, бойцы? — спросил Никита, бросив взгляд на линейку мониторов, показывающих территорию особняка.

— Тихо, Никита Анатольевич, — повернулся к нему один из дежурных. Это был Алексей — ранговый Ратник, тот самый рында, охраняющий девушек в Москве. — Пару раз мимо забора собаки пробегали. Тепловые и магические датчики сразу распознали объекты, чтобы не подавать сигнал тревоги. Но плохо, что усадьба стоит близко от дороги. Машины создают фон, забивают эфирные слои. Люди шатаются по обочинам. Надо что-то делать.

— Вопрос решается, — кивнул Никита. — Уже подготовили проект и послали его в Тверь. Если Великий князь даст добро, мы расширим зону ответственности.

— Ага, слышал про такое дело, — кивнул Алексей, вставая со стула. Коротко потянулся, хрустнув суставами. Потом хлопнул по плечу напарника. — Я отлучусь на десять минут, Васек. Бди хорошенько.

— Принял, — кивнул второй дежурный, не оборачиваясь.

Оба мужчины вышли из операторской, и подчиняясь какому-то внутреннему зову, прокрались в гостиную. Никита не стал зажигать верхний свет, обойдясь магическим скриптом, повесив над их головами изливающий бледное сияние шарик.

— Рассказывай, что там творится, — он сел в кресло и показал жестом, чтобы Алексей не чинился и не торчал столбом перед ним.

Рында примостился на диване, но начал совершенно с другого:

— Никита Анатольевич, у меня не было возможности поблагодарить вас за спасение ребят. Думали, что придется соглашаться на условия наемников, иначе бы мы просто не вышли живыми из подвала.

— Я не мог лично принять участие в операции, сам понимаешь, — ответил Никита. — На мне была безопасность девушек, и в первую очередь я выполнял приказ их деда.

— Вы все делали правильно, — не стал возражать Алексей. — Только знайте, что у нас долг жизни перед вами.

Никита тихо рассмеялся. Как бы не утонуть от этих долгов! Сабуровы до сих пор не рассчитались. Но, скорее всего, долг жизни отдадут Дашей. Этакая сакральная жертва. Невеста к алтарю. К этому все идет. Хочешь, не хочешь — придется перестраивать планы, внося большие коррективы в предстоящий побег. Видимо, судьба и в самом деле испытывает его на различные изломы.

— Ладно, Алексей, я принимаю ваш долг. Но мы о другом… Какие твои мысли?

— Я уверен, что с девушками ничего не случится, — оживился Алексей. — Они спокойно учатся, никто их не вызывал на допросы, как бывших заложниц, не ходит по пятам, отслеживая контакты и маршрут передвижения. Мы с них практически глаз не сводим.

— Что ж, — задумчиво протарабанил пальцами по мягким подлокотникам Никита. — «Осовцы» благополучно забыли о фигурантах дела, можно слегка успокоиться. Других людей не замечали? В самом университете никто к ним не подходил для установления отношений?

— Кроме студенческой братии — никто, — усмехнулся Алексей. — Так вы скажите…

— Не так официально, — прервал его Никита. — «Ты» с глазу на глаз.

— Ты скажи, хозяин, кого нам опасаться? — покладисто убрал официоз рында. — Наметь ориентиры.

— Предполагаю, что новгородцы могут заинтересоваться сестрами. Нужно еще раз проверить все окружение Аниты и Насти. Кто из студентов имеет родовичей в Новгороде, кто в последнее время особенно тщательно ищет расположения девушек. Ну, вроде более близкого знакомства. Есть у них молодые люди?

Алексей про себя улыбнулся. Вопрос был с двойным дном, и он прекрасно понимал его глубинную суть. Барон Назаров проявляет беспокойства больше, чем сам старик Анциферов. Значит, недаром слухи идут, что молодой хозяин всерьез задумывается о женитьбе на одной из сестер. Или на обеих сразу. Хотя, зная Настю и ее возмущенные вопли о нежелании идти к алтарю Перуна, парню будет трудновато осуществить свои планы. Анита, вот она спокойна как озерная гладь. Видимо, разговор между Назаровым и нею давно состоялся.

— Мы все проверим, хозяин. Благо, вы нам подкинули новенькие артефакты слежения и подслушивания. Интересные модельки.

Никита кивнул. Обыкновенные полудрагоценные камешки топаза, как раз подходящие девушкам в качестве амулетов-оберегов, служат и еще одному делу: они нагло шпионят за ними, передавая сигналы через эфирные поля на артефактные кольца телохранителей. Девчонки будут приятно удивлены, когда Никита преподнесёт им обереги. Пусть носят, не догадываясь об истинной сущности красивых камешков.

— Не рекомендую, конечно, подслушивать каждый разговор боярышень, — усмехнулся он. — Рискуете получить вывих мозга. А вот следить стоит. Не расслабляйтесь.

— Все понятно, — Алексей насторожился, глядя на Назарова. Тот прикрыл глаза и выпрямился в кресле. — Хозяин?

Никита очнулся от неожиданного медитативного состояния, похожего на уход в эфирное поле.

— Хитро, — сказал он. — Поднимай всех бойцов, только аккуратно, без лишнего шума. Активируйте защитные амулеты. Радислава и Сновида тоже буди. Со стороны Мсты к нам движется группа очень нехороших людей. Не подозревал, что они так быстро среагируют. Хотят всех разом в одном гнезде? Ну-ну…

Алексей не стал задавать лишних вопросов. Он был Ратником, и его дело исполнять приказы, защищать хозяев и карать врагов. Вот только почему молчит оператор?

Рында метнулся в комнату и заметил, что оператор сидит спокойно-расслабленно, поглядывая на мониторы, одновременно с этим попивая кофе.

— Васек, тревожное оповещение, — сказал он, — и выведи мне крупным планом сектор «Мста». Да поживее!

— Принимай, — Василий нажал на одну из нужных кнопок, и большой монитор, мигнув, принял устойчивое изображение пустынного берега, поднимающегося к бетонному парапету, за которым пролегало дорожное полотно. Освещенный фонарями, берег был пуст.

— Поочередно, камеры один и два, — приказал Алексей. — Хм, пусто. Третью запускай!

— А что ищем? — наконец, проявил любопытство Василий.

— Сам не знаю, — прошептал рында, гоняя про себя тревожные мысли. Да что такого учуял хозяин? Не просто же так решил взбаламутить ночной сон усадьбы? Ладно, потом все узнаем. Надо поднять старшего рынду и чародея.

Он нажал на две зеленые кнопки, расположенные на пульте вызова — нововведение Назарова, чтобы не бегать по дому и не орать во все горло, пугая домочадцев. Сигнал ушел в комнаты Радислава и Сновида.

Двор наполнился тихим говором людей, скрипом ног по снегу, фырканьем моторов двух внедорожников, готовых к выезду. Никита, одетый в короткий полушубок, оглядел бойцов, вооруженных до зубов и решительно настроенных на жесткую стычку.

— Противник использовал «вуаль» — невидимый полог, отсекающий любое воздействие на предмет. Камеры ничего не замечают, а сигнальные маячки не сработают, так как уже давно уничтожены. Со стороны реки движутся двенадцать человек. Пятеро магов, четыре Ратника и трое бойцов огневой поддержки.

Никита говорил быстро, выплевывая сгустки пара в морозный воздух. Его слушали внимательно.

— Первая группа во главе с Радиславом выдвигается к реке и начинает движение снизу вверх, чтобы не дать противнику шанс на отступление. Работать жестко. Повезет взять пленника — будет отлично. Вторая группа во главе с Алексеем и Сновидом едет на южный фас усадьбы и устраивает засаду. Есть предположение, что нападающие разделятся. Я же с остальными встречу противника на подходе. Кто-то все равно пробьется. Применять артефакты «вскрытие» по ситуации. Все, погнали!

Дворник Чипига неведомо как почуявший напряжение, возникшее в усадьбе, уже давно проснулся и стоял возле ворот с дробовиком на плече, ожидая сигнала чтобы выпустить машины наружу. По отмашке руки Радислава Чипига шустро распахнул тяжелые створки и проводил взглядом умчавшиеся в ночь машины.

— Закрывай! — приказал Никита и повернулся к пятерке посуровевших бойцов, оставшихся с ним. — Распределяемся по секторам. Силовые щиты буду контролировать я. Лишний раз под пули или боевые плетения не лезть, головой не рисковать. Сазан, давай на чердак к пулемету! И амулет не забудь активировать!

— Есть! — молодой охранник рванул через двор к лестнице, ведущей к круглому отверстию на чердак.

— Остальные занимают места согласно боевому расписанию! — как только бойцы разбежались по секторам, Никита глубоко вздохнул и погрузился в астральное поле, выискивая врагов. Вот они, коричневато-красные агрессивные всполохи, возмущающие энергетику эфира. Уже разделились, как он и предполагал. Но только пошли не к засаде на южном крыле, а обогнули по широкой дуге с севера. Там как раз луговина с оврагами, по которым можно скрытно подобраться к забору и обрушить силовые щиты. Ничего страшного. С крыши вся территория контролируется. Значит, ему нужно туда.

— Чипига! — очнулся от мыслей Никита и позвал дворника, решительно занявшего оборону на веранде, направив дробовик на ворота. Хорош мужик, не дрейфит, что его сметут первым же магическим ударом.

— Я, хозяин! — откликнулся дворник.

— Выпусти меня на улицу, — приказал он. — И закрой калитку.

— Не пущу одного! — вытянулся от неожиданности Чипига. — Видит боже, не пущу!

— Кто здесь командир? — напустив в голос холода, спросил Никита. — Так-то, дружище. Стой здесь на случай прорыва противника и стреляй на поражение. А я подберусь с тыла. Да не беспокойся! Я же маг, а не ремесленник какой!

— Берегись, Никита Анатольевич, — недовольно пробурчал Чипига, выпуская молодого волхва на улицу. — А то что я боярышням скажу?

— Ничего не говори, — усмехнулся парень, и не успел дворник глазом моргнуть, как хозяин исчез в ночной тьме. Просто исчез, как сквозь землю провалился. Ни скрипа снега, ни крадущейся фигуры вдоль забора.

Пятерых татей, прячущихся под «вуалью», Никита обнаружил во время переноса в инфернальном тоннеле, вернее, их следы. Дуарх аккуратно, не привлекая к себе внимание активностью на магическом уровне, оставил хозяина позади врагов, а сам, хохотнув, испарился, хотя страстно хотел принять участие в избиении младенцев, коими считал этих недоумков, решивших, что им все дозволено.

Никита цепко окинул взглядом диспозицию. Справа от него небольшой лесок, прикрывающий усадьбу от ветров; сквозь его голые ветви и стволы проглядывались огни города: сотни переливающихся в морозном воздухе искорок, пляшущих разноцветных линий рекламных щитов, прямоугольников окон. Слева — унылые кустарники, растущие из-под снега на краю оврага. Именно туда направились наемники. Они еще не спустились вниз, осторожно пробуя ногами крепость наста. Неподалеку высится забор, за которым нахохлилась в ожидании атаки усадьба наместника.

— Ничего не боятся, — пробормотал Никита, усаживаясь прямо в снег. Уход в безмолвие, мысленный призыв Хозяина-Велеса, концентрация на жарких угольках, затаившихся в его чреве — и вот огромная туша медведя с лоснящейся шерстью вырастает перед ним, легко ступая по поверхности земли.

— Иди и убей, — приказал волхв, показывая направление. — Без пощады.

Медведь тихо рыкнул и неслышно затопал по направлению к оврагу. Никита же рванул по диагонали, стремясь перекрыть путь наемникам к усадьбе. На ходу просканировал астральное пространство. Два боевых мага, двое бойцов-ратников и один простой с огневой поддержкой. Неплохо для застоявшегося без дела волхва!

Благодаря тому, что со стороны Мсты постоянно дули ветра, на открытой поляне снег почти не скапливался. Лишь тонкий слой наста покрывал землю. Но противник не учел этого обстоятельства и полез в овраг, где снега как раз было неимоверно много. Скорость передвижения из-за этого упала, и Никита успел вовремя.

Когда из-за извилистого поворота показались первые враги, он уже лежал на краю обрыва, приведя дыхание в норму. Несколько десятков готовых к активации скриптов ждали своего часа. Но волхв не торопился. Представление еще не началось. Забавно, что ему удалось наладить ментальную связь со своим тотемом. Зверь послушно сбавил скорость и крался настолько незаметно, что его не почувствовали опытные маги.

— Какой дьявол заставил нас залезть в эту яму? — расслышал раздраженный голос одного из наемников, торивших путь остальным. Говорил он как бы для себя, срывая злость на глубоком снеге, проделывая в нем тропинку. За ним молча шли остальные. — Наверху голый наст лежит, снега всего по щиколотку! Нет же, сюда сунулись!

Никита усмехнулся. Вперед поставили обыкновенного наемника с автоматическим оружием, а сами идут позади, готовя атакующие плетения. Пройдя еще с десяток метров, боец остановился и поднял руку. Колонна замерла как вкопанная. Немудрено. Поперек оврага светился изумрудно-зеленый эллипс, в середке которого набухала багрово-красная точка. Никита решил проверить, насколько эффективно отразят удар «метеорита» маги-наемники.

— Назад, Крот! — заорал один из мужчин, облаченный в грязно-белую куртку, и выступил вперед, разматывая в руке какой-то странный пучок светящихся веревок. — Сейчас вдарит! Амулеты на активацию!

Точка набухла как семечко растения и гулко лопнула, выпуская сотни ярких шариков с красивыми трассерами. Веревки вылетели из рук мага и образовали мелкоячеистую сеть, задержавшую основную массу «метеоритов». Зато остальные с визгом ударили по краям оврага, рикошетируя от замерзших стен в разные стороны. В воздухе расцвели красные цветы, осветив стены усадьбы.

Окрестности потряс низкий и мощный рев Зверя. Медведь встал во весь свой двухметровый рост и ринулся на арьергард наемного отряда. Он смел со своего пути одного Ратника, просто отмахнувшись от него лапой как от назойливой мухи. Наемник отлетел в сторону легким перышком, чтобы сложиться пополам и больше не встать. Зато второй Ратник закрылся непроницаемой для астральных ударов «сферой» и стал лихорадочно готовиться к обороне. Медведь нанес два сокрушительных удара, в которые Никита влил часть своей Силы. «Сфера» треснула пополам, и в нее пролезла ужасная лапа с саблевидными когтями. Природное оружие располосовало Ратника с головы до живота. Этот уже не жилец.

— Сделайте что-нибудь! — истерично заорал оставшийся боец и направил оружие на шагающего зверя. Автомат сухо закашлялся в коротких очередях.

Глушитель использует! — догадался Никита и сосредоточился на двух магах, дружно оградившихся от медведя коконом «непроницаемости», в который он и уперся. Когти врезались в магическую стену, оставляя в ней светящиеся следы. А боец выпустил весь рожок в черную мохнатую тушу, после чего страшно выругался, поняв бессмысленность попытки свалить этакую махину обыкновенными боеприпасами.

— Его можно только спецсредствами остановить, — подсказал Никита из-за спины, старательно утаптывая снег, готовя площадку для боя. Забавно, что его вообще не слышали, увлеченные стрельбой и защитой от разбушевавшегося медведя.

Реакция наемника была мгновенной. Он отбросил автомат в сторону и выхватил клинок из ножен, прикрепленных к правой ноге широким ремнем.

— Ты кто такой, а? — выдохнул вояка и размашисто перечеркнул воздух перед лицом Никиты. — Герой выискался?

— Да так, прогуляться вышел, — Никита отступил на один короткий шажок назад, и боевик в пылу атаки влез в глубокий снег. Тут же последовало мгновенное сближение, жесткий блок летевшей ему навстречу руки с ножом, и боковой удар с усилением, вложенным в ребро ладони скриптом. Убивать врага Никита раздумал, всего лишь посылая его в глубокий нокдаун. Все-таки допросить надо.

Почему он запретил своим бойцам брать «языка»? Никита опасался, что в попытках заполучить живого врага придется идти на обострение ситуации, и неизбежна гибель ребят. Наемники сюда пришли не в плен сдаваться, а убивать.

Переступив упавшего в снег вояку, Никита направился к кокону, в котором два оставшихся мага увлеченно противостояли тотемному зверю, не замечая самого опасного для них противника. Медведь тяжело опустился на четыре лапы и исчез в завихрениях почерневшей снежной крупы. Наступила тишина. Маги-наемники, еще не веря в происходящее, не снимали защиту. И только теперь разглядели одинокого человека в полушубке. Он раскинул свои руки по сторонам и чего-то ждал. Двое мужчин переглянулись и решительно убрали кокон. Им показалось, что с одним-то противником справиться можно, пусть он даже и коллега по магическому ремеслу.

Но защита не среагировала на жесты, и кокон не был снят. Что-то мешало деактивации магического плетения. Никита стал медленно сводить руки. Невидимая сила, подобно гидравлическому прессу сдавила кокон и начала с ужасающей неизбежностью уменьшать пространство внутри защиты. Маги запаниковали. Призрак смерти уже маячил перед глазами, и ничто не могло спасти наемников.

Среди темных тяжелых облаков, висящих над городом, сухо громыхнуло. Энергия, пожиравшая защиту, ринулась в пустоту природной материи, преобразовав свою силу в грозовой разряд. Облака осветились ярко-фиолетовыми всполохами, а потом наступила тишина.

Смотреть на то, что осталось от врагов, молодой волхв не стал.

Взвалив на спину до сих пор находившегося в отключке наемника, Никита пошел по дну оврага к стенам усадьбы. Он знал, что в самом конце есть пологий подъем, который поможет ему подняться наверх. Пустив впереди себя десяток мелких помощников, разметающих снег, молодой волхв, осыпаемый холодной сухой крупой, добрался до намеченной точки. Постоял, отдыхая, прислушиваясь к ночным звукам. От Мсты простучали короткие очереди, потом еще одна длинная, и все затихло. Все? Конец новгородцам? Что-то быстро для боя с опасным противником. Придется ждать возвращения ребят.

Никита подошел к калитке и дважды саданул носком берца по железному полотну. Громыхнуло неслабо. Через пару минут уши уловили осторожные щелчки взводимых затворов. Раздался голос Чипиги:

— Кого там принесло? Уйди подобру, пока из ружья не пальнул!

— Открывай, батя! — усмехнулся Никита. — Хозяин вернулся!

Калитка распахнулась мгновенно, и вот уже двое ребят, контролировавших фасадную часть дома, сняли с Никиты пленника.

— Этого в дежурку, — приказал волхв, разминая плечи. — Обыскать тщательно. Амулеты, кольца, личные вещи, подозрительные предметы изъять. Проверить одежду. Вдруг в воротник или еще куда вшита ампула с ядом. Пока никаких допросов. Надеть на руки и ноги браслеты. Все. Исполняйте.

— Есть! — парни подхватили уснувшего под действием сонного плетения вояку и утащили его в дежурку.

— Чайку бы, — входя в теплый, дающий уют и спокойствие, дом, попросил Никита Чипигу. Тот мгновенно засуетился и прямо в валенках, не раздеваясь, потопал на кухню. Включил там свет и начал шуметь, что-то тихо бормоча про себя.

Отвлекшись, Никита не заметил, как появилась тетка Ирина в теплом длинном халате и стала вполголоса чихвостить дворника:

— Ты что здесь забыл, паразит? В верхней одежде, с ружьем! Да еще шумишь! Ополоумел, видать?

— Не реви, Ирка, — важно ответил Чипига. — Хозяин чаю потребовал. Мы только что супостатов повязали. Никита Анатольевич лично одного гада притащил. Допрашивать пойдем.

Женщина резко повернулась, словно хотела куда-то бежать, и ахнула, наткнувшись на Никиту, стоявшего за ее спиной и приложившего палец к губам.

— Тихо, тетя Ира! Вы чего всполошились? И куда собрались?

— Ой, Никита Анатольевич! — укоризненно произнесла главная кухарка, схватившись за сердце. — Да что произошло-то? Этот обормот о каких-то супостатах талдычит!

— Гости к нам шли, — волхв легонько сжал ее плечи ладонями. — Но не дошли. Заблудились и умерли. Вы нам лучше сейчас чего горяченького приготовьте на всю охрану. Ребята с мороза придут. Аниту и Настю не будите. Все уже закончилось. И еще… Нужно вызвать целителя. Сновид вряд ли справится с ранами. Кто там у нас врачует?

— Да Вершок, кто ж еще, — испуганно произнесла женщина. — А… Неужто кого подранили?

— Пока ничего не знаю, — покачал головой волхв. — У вас есть телефон Вершка?

— А вы к дежурному сходите, — тетка Ирина кивнула в коридор, где находилась операторская. — В случае необходимости всех вызывают через ребят. Там и телефон целителя. Я пока лепешек быстренько настряпаю. Ох, беда какая… Что ты тут толчешься, ирод? Иди отсюда! Грязи натащил! На улицу давай, охранничек!

Чипига смущенно протопал мимо и выскочил через веранду на улицу. И в самом деле, парням пора уже подъехать. Никита сходил в операторскую и приказал Василию вызвать Вершка в усадьбу. Причем, срочно. Пусть не ждет утра.

— У него есть машина? — уточнил Никита.

— Есть, — кивнул оператор. — Но обычно мы присылаем автомобиль.

— Скажи, некому за ним ехать. Пусть сам добирается. Встретим. Предупреди, что возможны огнестрельные раны и повреждения от магического воздействия. Группы на связь не выходили?

— Радислав десять минут назад отметился, — посмотрел на мониторы Василий. — Сказал, что потерь нет. Положили всю банду. А вот Алексей молчит.

— Черт бы их всех побрал, — пробормотал Никита, имея в виду наемников, от визита которых теперь голова будет болеть не только у него. — Так, звони в местное управление ОС, вызывай дружинников. Куда-то трупы нужно будет отвезти. Не у нас же их хранить. Все, работай. А я пошел наших встречать.

К его облегчению, вернулись обе машины. Оказалось, наемники разделились на три группы, одну из которых Никита накрыл в овраге. Две других планировали обойти усадьбу с тыла, соединиться с теми, кто шел по открытой местности. Алексей с ребятами обнаружил их с помощью амулета «вскрытия», и то после того, как Сновид заподозрил неладное на объездной дороге, идущей параллельно усадьбе. Какие-то одному магу известные факторы по обнаружению «вуали» сработали, не иначе.

Когда наемники поняли, что обнаружены, они не стали принимать бой и организованно предприняли отход к Мсте. Алексей решил перехватить их неподалеку от моста через реку. Однако непрошенные гости неожиданно пошли в другую сторону, на соединение с отрядом, который был перехвачен Радиславом.

Именно он открыл огонь по сопротивлявшимся врагам. Тут подоспел и Алексей, с ходу ввязавшись в бой. Маги, к сожалению, ушли. А вот двое бойцов-Ратников и группа огневой поддержки были уничтожены.

— Раненые есть? — первым делом поинтересовался Никита.

— Грача по касательной задело, — поморщился Алексей. — Решил в героя поиграть, вот и схватил пулю. А так, все нормально.

— Подозреваю, что вас специально водили по окраинам, чтобы отвлечь от основной группы, — задумался волхв. — Что-то мне подсказывает, так и планировали наши гости отработать.

— Ребята говорят, вы одного из них повязали? — полюбопытствовал Алексей.

— Ага, в дежурке лежит, до сих пор оклематься не может, — Никита усмехнулся и сказал подошедшему Радиславу: — Пошли машину на дорогу. Из города должен Вершок подъехать. Встретьте его и сопроводите до усадьбы. Если увидят дружинников, пусть покажут место, где убитые лежат. И про пленника молчок. Я хочу сам выяснить, кто стоит за этой акцией.

— Понял, — кивнул старший рында. — Все сделаем.

— Отдашь распоряжения, зайди в дежурку. Будем колоть гостя, пока тот в шоке.

Тверь, декабрь 2011 года

Никита

В какой раз Никита порадовался наличию технического портала. Всего лишь один шаг отделял его от Боровичей до Твери. Но вместе с тем этот шаг значительно удлинял его рабочий день. Первым делом новоиспеченный наместник заглядывал в лабораторию, проверял рост свитков и давал консультации молодым помощникам. Потом обсуждал с Понятовским важные моменты, которые обязательно должны быть доведены до Басманова.

Рутина. Болото, засасывающее своей предсказуемостью. И поэтому ночное происшествие в усадьбе весьма воодушевило Никиту. Появилась реальная возможность встряхнуться.

Пленник выложил все, что знал. Сначала пытался выглядеть героем, стоически молчал до тех пор, пока перед его глазами на столе не появились изящные инструменты для пыток: щипчики, скальпели, тонкие длинные иглы, шприцы с мутновато-белесой жидкостью и прочие блестящие вещи, приводящие обычного человека в шоковое состояние.

Ему намекнули, что здесь никто не шутит, и признание будут выбивать любыми способами. Наемник дрогнул.

Как и предполагал Никита, задание на уничтожение нового наместника исходило от князя Захарьина. Группу сформировали после пропажи трех магов из гильдии «ночных гостей», а помогали разрабатывать операцию люди Борецкого. Они предоставили план Боровичей и самой усадьбы, пути отхода и, на всякий случай, конспиративные квартиры на случай провала.

И тогда у Никиты возникло желание навестить опального князя и любезно (ну, или как получится) поговорить с Захарьиным. Но чуть попозже. Потому что его ждал доклад у Великого князя и встреча с родителями Даши. И что страшнее, молодой волхв даже представить не мог.

Информацию, которую он получил от наемника, пока решил приберечь, не делясь ею с полковником Зайцевым. У местного блюстителя порядка работы и без того хватит. По аурным слепкам трупов можно раскопать очень много интересного.

Перекинувшись парой слов с Лютым, Никита вышел из лаборатории на улицу, сверкающую мириадами снежных искр. Ослепительно яркое солнце заливало кремлевский двор, небывало оживленный. Ну, да. Сегодня Великий князь находится в своем рабочем кабинете, и воспользоваться такой удачей решили многие бояре-аристократы. Около десятка машин со спецпропуском стояли возле парадного подъезда, который еще называли «княжеским».

Поднявшись по лестнице, Никита предъявил свой пропуск охране. Его проверили, после чего быстро отыскали в списках приглашенных и пропустили через сложную систему турникетов и технических ворот, с помощью которых просматривались все магические амулеты и артефакты. Изымалось буквально все кроме родовых перстней и колец. Никто бы и не посмел предъявить дворянину снять их с пальцев и отдать кому-то на хранение. Оскорбление чести!

Кому хочется нажить неприятности? В княжеский подъезд заходили только высокородные и государственные служащие высшего ранга. Наместники как раз относились к привилегированной группе.

Никита сдал пальто в гардероб, тщательно осмотрелся в зеркале, щелкнул пальцем по лацкану пиджака, словно сбрасывал невидимую пылинку, и поднялся на второй этаж, где находились рабочие апартаменты Великого князя.

— Никита Анатольевич! — как только волхв назвал себя, вскочил секретарь, немолодой уже человек с поседевшими висками, но очень статный и важный в своем рабочем мундире. — Прошу подождать несколько минут. Как только выйдет посетитель — вас велено сразу же пригласить на прием.

Он почему-то посмотрел на двух огромных верзил, стоящих по разные стороны двустворчатой двери, ведущей в кабинет Великого князя. Личная охрана со спокойствием сытых удавов даже не пошевелилась.

Никита краем глаза заметил, что в огромной приемной скопилось немало народу. Слова секретаря услышали все. Тихий шелест возмущенных голосов пронесся по залу.

Секретарь окинул взглядом важную публику, но ничего не сказал. Кивнул на диванчик, где сидели двое мужчин в деловых костюмах из дорогой ткани.

— Присядьте, пожалуйста. Прием боярина Заварзина может затянуться.

Никита вежливо кивнул своим соседям и скромно примостился с краю, совершенно не желая разговаривать с незнакомыми людьми. Он полностью погрузился в себя, прокручивая варианты встречи с Захарьиным. Нужно ведь понять, что требовать от князя и на какие уступки идти.

— Простите, Никита Анатольевич, — раздался негромкий голос секретаря. — Государь ждет.

Увлекшись разбором комбинаций, Никита пропустил выход посетителя. Вскочив с дивана, он уверенно прошел в кабинет. Один из рынд закрыл за ним дверь.

— Господин Назаров! — князь Юрий Иванович, стоявший с заложенными за спину руками возле окна, резко развернулся и сделал два шага вперед. — Рад вас видеть в добром здравии.

— Государь! — склонил голову Никита, не приближаясь. — Не стоит так за меня переживать. Болезни берут редко, а супостаты постоянно обламывают зубы.

— И все-таки вчерашняя выходка новгородских наемников волнует меня куда больше, чем ваши болезни, — Великий князь сделал приглашающий жест в сторону кресла. Что подразумевало неформальный разговор. Хороший знак.

— Только после вас, государь, — напомнил Никита.

— Я, пожалуй, постою, — иронично заметил Юрий Иванович. — Присаживайтесь, не чинитесь зря. В кои веки мы можем поговорить друг с другом, не ощущая тяжелых взглядов Трехголового Змея.

Никита едва сдержался от улыбки. Очень уж открыто шутит Великий князь. Видать, самому надоело постоянно ощущать невидимое давление со стороны советников-опричников.

Он устроился в кресле, а Юрий Иванович замер посреди кабинета.

— Мне доложили о нападении на усадьбу Анциферовых-Назаровых, — особо надавив на фамилию, сказал государь. — Я дал прямое указание полковнику Зайцеву провести расследование и выяснить, кто именно стоит за этой акцией. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы не угадать почерк Борецких. Большой отряд делится на три группы. Две отвлекают, а третья вершит свое черное дело. Удивительно другое. Как вы догадались оставить в усадьбе людей и перекрыть самый опасный участок. Чем вы уничтожили эту четверку?

Никита облегченно перевел дух. Великий князь не знает всех подробностей, как и полковник Зайцев, как и следователи, ведущие дело по ночной атаке. Значит, удалось сохранить в тайне захват одного пленного. Никто из ребят не проболтался.

— Родовой Зов, — ответил Никита, — и обычная боевая магия.

— Вы неосмотрительны, Никита Анатольевич, — укоризненно произнес государь. — Зачем понадобилось самому вступать в бой с квалифицированными магами? А если бы они применили свитки?

— А они были? — удивился Никита.

— Хм, не знаю, — Юрий Иванович улыбнулся. — В той кровавой каше никто не захотел копаться. Жуть, что вы сотворили.

— Поэтому лично и вступил в бой, — напомнил Никита. — Моя квалификация нисколько не уступает опыту татей.

— Рад, что все закончилось благополучно, — Рюрикович вздохнул и все-таки сел в кресло, стоявшее чуть поодаль от окна. Закинув ногу на ногу, государь продолжил: — Я бы не хотел, чтобы вы впредь вмешивались в дела, вам не свойственные. Кстати, почему не набираете в свой Род новых людей? Никто не хочет идти? По моим данным, вассальную присягу Анциферовым-Назаровым подтвердили сорок восемь семей. Никто не покинул вас. Но этого мало, Никита Анатольевич. Я обеспокоен, что вы не предпринимаете никаких мер для усиления и роста Рода.

— По моим данным еще два десятка семей готовы встать под герб, — вспомнил Никита доклад Самохвалова. — Пока лишь присматриваются. Боюсь, что после вчерашнего инцидента многие испугаются и откачнутся в сторону. Впрочем, мне по силам набрать нужных людей.

Он дал прямой намек, чтобы никто не вздумал лезть в дела Рода и навязывать своих людей. Как и Петр Григорьевич Анциферов, Никита планировал продолжить его политику. Кроты в самом сердце Семьи ему не нужны. Хорошо, что Великий князь понял и кивнул, нисколько не сердясь. Или великолепно спрятал недовольство.

— Ваша воля, господин наместник. Расследование проведут в кратчайшие сроки. Не вздумайте лезть в Новгород и рассчитаться с Борецкими своими методами. Мне сейчас конфронтация не нужна. Достаточно друг другу тумаков надавали. А мертвых никто не вернет. Вы поняли?

— Так точно! — вскочил Никита, но тут же снова хлопнулся на место, подчиняясь взмаху руки государя. — Единственное, что я хотел бы знать, как идет следствие.

— Я дам команду князю Басманову. А теперь хотелось бы услышать ваши планы по управлению уделом. Он хоть и небольшой, но активно развивающийся. Плюсом к этому — граничные с Новгородом земли. Сами понимаете, господин барон, что я щепетильно отношусь к делам Боровичей.

Никита кивнул и обстоятельно рассказал о деловой встрече с удельными боярами и купечеством. Пояснил, что хотел бы более динамичного развития северо-восточных земель.

— Понимаю, опыта у вас маловато, — задумался Великий князь. — Я хочу направить в Боровичи команду управленцев, которые будут действовать в общей связке с вами. Ни в коей мере не давая им огромных полномочий. Ваше дело — уметь руководить и следить за порядком, вместо желания заниматься ратными подвигами.

Никита молча принял камешек в свой огород. Государь не простил ему шпильку в начале разговора. Волевое решение оспаривать не нужно. Молодой волхв понимал, что в одиночку ему не справиться. Да и не дело заниматься тем, что ему по статусу не положено.

— А как же старая команда? — все же поинтересовался Никита. — Куда их?

— Отзываю. Она отлично поработала вместе с Петром Григорьевичем, но свежий взгляд необходим как никогда. Обязательно с ними контактируйте, не отмахивайтесь от дельных предложений.

— Учту, государь, — покладисто ответил новоиспеченный барон.

— Как продвигаются дела в лаборатории? Понятовский предоставил мне доклад, что вы на полигонных испытаниях «заякорили», как он выразился, два параллельных мира.

— Так и есть, государь. Маячки поставлены и исправно подают сигналы. Скоро планируем связать еще парочку миров, — пояснил Никита. — Но для устойчивого создания тоннелей требуется неимоверно много энергии.

— Что нужно сделать?

— Построить генераторную станцию или собрать всех магов Руси, чтобы обеспечить беспрерывную подпитку телепорта, — пожал плечами волхв. — И это только с одним тоннелем. Или найти природный Источник, что представляется сложным мероприятием.

Рюрикович нахмурился и на некоторое время замолчал, что-то обдумывая, а потом уточнил:

— Как я понимаю, проблем с тоннелем не будет. Все упирается в энергетическую подкачку?

— Самая больная точка в строительстве телепортов такого масштаба, — подтвердил Никита. — Мы же не из Твери в Астрахань тропу пробиваем, а в другой мир. Как еще Вселенная отреагирует на наши потуги — вот вопрос.

— Хорошо, — чуть ли не по слогам произнес Великий князь. — Я на ближайшем совещании обеспечу головную боль Магической Палате. Энергия… Источники найти весьма трудно, весьма… Придется привлекать всех телепортаторов. Авось дельное подскажут.

Юрий Иванович сцепил пальцы рук на животе.

— Итак, теперь я хотел бы поговорить, Никита Анатольевич, о вашем будущем. Да-да, о том самом, и не надо так явно проявлять эмоции. Жениться надумали?

— Меня удивляет поспешность в таком щепетильном вопросе, — напрягся Никита. Сейчас будет жарко. — Я ведь женат, государь. Как мне потом поступить с молодой женой, когда вернусь домой? В моей Яви на многоженство смотрят с предубеждением.

— Не думаю, что это проблема, — усмехнулся Великий князь. — Возьмешь с собой, объяснишь ситуацию. В конце концов кто хозяин в доме? Умная жена всегда поддержит супруга в таком деликатном деле. Ну, или на крайний случай, обеспечишь инкогнито второй избраннице, будешь помогать средствами. Не разберешься, что ли?

— Вам бы мои проблемы, — вздохнул Никита, понимая, что ему просто лгут в глаза. Вероятно, в кулуарах давно решен вопрос не отпускать его домой. Не зря же баронство дали, герб вернули, наместником сделали, теперь пытаются сдержать от мести за нападение.

— У тебя какие-то проблемы с сестрами Анциферовыми? — поинтересовался государь, цепко поглядывая на мрачного Никиту. — Хочешь, я самолично поговорю со старшей… Ее же Анита зовут? Ну, вот. Пока ее можно взять в супружницы.

— Государь, — решительно встал волхв. — Позволь мне выразить свое несогласие с таким вариантом.

Брови Юрия Ивановича взлетели вверх от такой неслыханной наглости. Ему давно казалось, что дело с привязыванием пришельца почти в кармане. Анита Анциферова — боярышня видная, красивая, фигурой недурна, способна любому парю голову вскружить. И что самое важное: умная. Так что вдруг закобенился этот юнец?

— Объяснитесь, барон, — холодно произнес Великий князь, продолжая сидеть в кресле.

— Девушки против слишком поспешного и политизированного брака, коим он и является, — смело ответил Никита. А чего бояться? Он честно выполняет условия договора, не взбрыкивает по каждому поводу. Имеет право на личное мнение. — Девушки опасаются за последствия кровного брака, хотя я честно рассказал о выводах Евгенической Комиссии.

— Ну! Так и есть! — воскликнул Рюрикович. — В чем же проблема?

— Государь! Анита Васильевна, будем честны, не такая яркая фигура среди высокородных невест, как и ее сестра. Поэтому на первый ряд выходят не политические расчеты, а взаимоотношения, на которых держится будущая семья. Можете мне возразить, государь, что любовь среди боярских аристократических родов — странный атавизм, присущий мирянам. Так вот, Анита и Настя считают, что на них откровенно давят. Взять в жены девушек, не испытывающих ко мне чувств, я не могу. Сердце своей единственной супруги я завоевывал не с помощью родовых связей, а делами и чувствами.

— Красиво объяснил, — задумался Великий князь. — Пожалуй, я приму твои объяснения и не буду давить не только на тебя, но и на Петра Григорьевича. Девушки ведь учатся в Московском университете? Мне докладывали, что они выбрали перспективные направления, особенно Анастасия Васильевна. Буду следить за ними.

Угроза или легкий намек, чтобы Назаров не ерепенился? Никита молчал, глядя поверх головы сидящего Великого князя.

— Сердце, чувства, — задумчиво проговорил Рюрикович. — А как тебе Дарья Александровна? С ней дела обстоят лучше? Мне кажется, все необходимые атрибуты дружеских взаимоотношений присутствуют.

— Хорошая девушка, — осторожно ответил Никита.

Великий князь поморщился.

— Плохой ответ. Думал, ты откровеннее будешь. Ты в курсе, что Дарья Сабурова входит в «список невест» для моего старшего сына? Слышал, конечно. Так вот… У девушки есть определенные магические способности, которые прекрасно обогатили бы наследников моего Рода. Но вся проблема в том, что они даже после второй инициации не смогли развиться. Ты понимаешь, о чем я?

«От Даши, скорее всего, ожидали, что она разовьет способности Берегини, — усмехнулся Никита, вспомнив разговор с девушкой на берегу Волги. — А получилось, что ее инициация замерла на какой-то странной развилке. Вот и не знают Иерархи: то ли готовить Дашу к ипостаси боевой Валькирии, то ли прокачивать возможности Берегини. Только проблема в том, что прокачать такую опцию никак не получится. У Тамары ведь развитие способностей шло по такой же схеме, но возобладали природные способности, о которых ни один волхв не предугадает. Симбиоз Валькирии и Берегини дал жене уникальную возможность, которую обязательно нужно развивать, иначе Искра боевой ипостаси начнет затухать. А я здесь торчу, в политику играю».

— Да, вполне, — кивнул Никита. — В Академии читали лекции по этому поводу. Но вы, государь, хотели что-то другое сказать…

— Именно, — Рюрикович покинул кресло, снова подошел к оконному проему, поглядел во двор, залитый солнечным светом. Поморщился от бликов, словно они слепили глаза. Повернулся спиной к окну. — Даша, по сравнению с другими девушками из списка, самая молодая, но за ее спиной мощный Род, давший очень много сильных одаренных. Сабуровы служат мне по всей стране, большинство — в армии, частично — на государственной службе. Вот и кандидатка в жены моему Владимиру! Так что ты вовремя появился.

Теперь настала очередь Никиты вздымать брови от удивления. Нелогичный переход от одной фразы к другой насторожил.

— Я не люблю, когда мне навязывают мнение, отличное от моего. Тем более, если оно уже осмыслено и не подлежит изменению. «Список невест» — прихоть моих жен, не понимающих сути происходящих процессов в стране, — пояснил Великий князь, что было удивительно. Разговор приобретал доверительный характер. — Поэтому я желаю своему старшему сыну жену не из рода Сабуровых. Мне нужны верные вассалы из боярского рода Одоевских или Румянцевых. Сабуровы и так преданы мне без всяких измышлений. Зачем мне брать то, чего хватает в большом достатке? Но… Глупейшая инициатива супружниц взбаламутила всю Тверь. Бабы с ума сошли, решили, что Великий князь собрался провести некий смотр невест!

Юрий Иванович подошел к Никите и оценивающе посмотрел на вытянувшегося молодого человека. У него мелькнула мысль о принадлежности пришельца к армейским структурам. Осанка, проскальзывающие на слух специфические речевые обороты, бесстрастная оценка ситуации, свободное владение боевыми искусствами…. Тип очень и очень странный. Больше воин, чем маг-артефактор. Неужели найдется наивный властитель, который захочет отпустить на все четыре стороны ценного человека? Ага, такие давно в земле лежат! Нет, никуда Назаров не уйдет! Надо будет, спецы Понятовского притащат его жену из другой Яви к своему муженьку!

— Короче, Никита Анатольевич, я свое слово дал. Сестры Анциферовы пока останутся в том статусе, который сейчас их устраивает. Не буду давить. А вот с Дарьей Сабуровой я тебя к алтарю приведу. Здесь спорить не будем. И не делай вид, что тебе эта девушка безразлична. Слухи ползут самые недвусмысленные. Просто кто-то ждет, когда ты сам сделаешь первый шаг. Теперь у тебя есть дом, куда ты можешь привести молодую жену. Как дальше сложится ваша жизнь — никто не знает. Повезет пробить телепорт в твою родную Явь — быть посему. Уйдете вдвоем. А не получится — с судьбой спорить не будем. Сам потом благодарить меня придешь.

Никита молчал, ошарашенный. Выходит, его слабые попытки сближения с Дашей расценили как желание взять в жены младшую дочь боярина Сабурова? Нет, здесь определенно становится весело! Грубо и нагло играют его жизнью, бесцеремонно сводничают, не понимая, как нелепо выглядят. Решили, что дом Анциферовых — его отчина, наплевав на тех, кто издревле там жил. Анита и Настя лишились своих родителей, а теперь их заставляют принять чужих, по сути, людей!

— Хорошо, не буду торопить, — по-своему расценил молчание Никиты Юрий Иванович. — Если тебе важны чувства, борьба за сердце барышни — ради всех богов, действуй. Не получится с Сабуровой, найдем другую. Сам понимаешь, почему я с тебя не слезу. Мне нужны твои наследники с уникальной одаренностью.

— Цинично и откровенно, — признал Никита.

— Я должен думать о Руси, а не об отдельных индивидах, — властно ответил Рюрикович. — Нас, правителей, учат быть циничными. Ладно, заговорились мы. Ступай, Никита Анатольевич, работай. Не забывай, что каждую неделю в этот же день я жду от тебя доклад о состоянии дел в Боровичах. Все, иди.

Боровичи

— Почему ты не сказал, что на усадьбу хотели напасть «ночные гости»? — задохнулась от возмущения Настя, глядя на тщательно бреющегося Никиту. — А что ты предпринял? Поднял дружину? Позвонил «осовцам»? Нет! Наглый и самоуверенный тип, решивший в одиночку расправиться с опасными магами!

Девушка бесцеремонно ворвалась в ванную комнату, когда Никита орудовал опасной бритвой возле левого уха. Он скосил глаза и в отражении зеркала заметил, что Настя в этот раз была не в шортах, а в новом платье. «Как будто специально надела, чтобы сбить меня с толку, — усмехнулся волхв, разглядывая ее длинные ноги, весьма волнительного вида в таком наряде. — С чего бы?»

— Чего молчишь? Ты вообще о нашей безопасности заботиться думаешь? А если бы тебя убили?

— Я забочусь, — Никита призадумался, отчего такая реакция у обычно язвительной и сварливой девицы. — Вся охрана участвовала в поимке гадов. Не я один. Чего здесь страшного ты увидела?

Он перекинул бритву в левую руку и так же тщательно стал снимать легкую щетину с противоположной щеки.

— Ничего себе, страшного! — Настя простучала туфельками по кафелю ванной комнаты и встала за спиной волхва. Подперла руками соблазнительно обтянутую тканью грудь. — Да ты понимаешь, что не обязан заниматься такими вещами! В первую очередь укрепляется защита дома! Ставятся силовые щиты, вся охрана переводится на усиленное несение службы, выдается оружие, а маги активируют всякие разные ловушки! А ты тем временем вызываешь оперативную группу «осовцев»!

Никита удивленно посмотрел на разгоряченную девушку, повернувшись к ней.

— Не знал! Честное слово — не знал! — сказал он с сожалением. — Иначе бы все Боровичи на уши поднял!

— Серьезно? — свела брови Настя.

— Конечно, — убежденно произнес молодой человек, снова обращаясь к зеркалу. — Не мешай, пожалуйста, бриться. Видишь, у меня какое опасное лезвие. Порежусь — кровью истеку на твоих глазах!

— Дурак! — вспыхнула девушка. — Я тебе серьезно говорю, чтобы в следующий раз не вздумал героя разыгрывать. Дедушка в свое время разработал алгоритм поведения всех жителей усадьбы в случае внешней атаки, и его строго придерживались. Ты же, наплевав на безопасность, ринулся воевать с «ночными гостями»!

— Я их победил, — серьезно ответил Никита, принявшись за усы. Тамара жутко не любила «метлу под носом», как она выражалась, и приучила-таки выскабливать ее. Впрочем, он не возражал. Было бы из-за чего спорить с любимой женщиной. — А победителей не судят. Правильно?

— Я бы поспорила, — пробурчала Настя, и в ее глазах проснулось любопытство. — Куда ты собрался, кстати?

— А ты куда вырядилась? — усмехнулся Никита. — Туфли на тонких каблуках, короткое платьице, ногти на руках и ногах накрашены, только прически не хватает. Ты не забыла, что на улице минус двадцать?

Настя лихорадочно забегала глазами по комнате, задумавшись, чего бы такого соврать, но язык словно онемел.

— Я первая спросила, — нашлась она.

— Ну, хорошо, — вздохнул Никита, смывая остатки пены с лица и ополаскивая бритву. Молчание затянулось. Ему было забавно наблюдать, как на лице девушки меняются эмоции. И как только она собралась сказать что-то резкое, поспешно ответил: — Жениться собрался.

Все. Ступор. Губки приоткрылись, длинные ресницы как опахала, прыгают вверх-вниз. Потешаясь про себя над девушкой, Никита вытерся полотенцем и слегка побрызгался одеколоном. Потом взял за плечи Настю и развернул к выходу.

— Пошли, хватит меня соблазнять.

— Это я-то тебя соблазняю? — возмутилась девушка и резко вывернулась из-под рук волхва. — Ничего подобного! Сам в одних штанах ходишь по коридору, хоть бы рубашку надел!

— А так не нравится? — Никита уже понял, как выводить из себя нахальную сестрицу. Он поиграл мускулами, шутливо хлопнул себя по груди и вдруг подхватил взвизгнувшую от неожиданности девушку на руки, пронес ее до лестницы. Смеясь, опустил ее на пол, пока никто из прислуги не увидел развеселившегося хозяина в необычном ракурсе. Как-никак, наместник, барон, государев человек. Серьезная личность.

Так же подумала и Настя. Легонько хлопнув ладонью по лбу волхва, тихо сказала:

— Не вольничай на виду у всех. Иначе сделают неправильные выводы.

— Хорошо, не буду, — покладисто согласился Никита. — Когда завтрак?

— Одевайся и спускайся в гостиную. Анита уже там хозяйничает.

К столу он вышел в том состоянии, когда все нервы дрожат от предчувствия изменений в жизни. Так и выходило. Сегодняшний визит к Сабуровым являлся тем самым резонатором, от которого не сиделось на месте. Хотелось что-то делать, куда-то бежать. Было ли это ожиданием встречи с Дашей? Возможно. Но не настолько, чтобы не понимать, какую битву ему предстояло выдержать.

Анита хорошо почувствовала настроение Никиты, и переглянулась с сестрой, сидевшей напротив нее. Настя глазами показала: «а я что тебе говорила? Не в себе братец!»

— Доброе утро, Ани! — весело поприветствовал старшую сестру Никита и сел в торце стола. Тут же появилась Мила с еще одной горничной. Они привезли на тележке завтрак и быстренько расставили столовые приборы.

— Привет, привет! — усмехнулась Анита, тщательно анализируя аурные завихрения молодого человека. Весь зелено-оранжевыми всполохами покрыт. Настроение напряженно-восторженное. И что бы это значило? Дождавшись, когда горничные покинут гостиную, поинтересовалась: — Настя сказала, что ты жениться собрался. Не ожидала, что так скоро. И кто же эта счастливица?

— Ну, я немного поторопился, — Никита кивком головы поблагодарил младшенькую, когда она ему щедро наложила на тарелку гренок с сыром и зеленью и налила чай. Так же споро она поухаживала за Анитой. — Скорее, не жениться, а прояснить некоторые моменты с родовичами девушки.

— Да кто она? — заерзала Настя. — Скажешь ее имя?

— Даша Сабурова, — не стал мучить сестер Никита, с аппетитом поедая очередной гренок. — Знаете такую?

Анита с Настей переглянулись озадаченно. Потом старшая сестра осторожно спросила:

— Ты вообще в курсе, что она входит в «список» для княжича Владимира?

— Отбой, — лениво ответил Никита. — Великий князь намекнул, что Дарья Александровна потеряла приоритет. Даже для княжича Андрея.

— Ого! — вытянулось лицо у Аниты. Она-то как раз больше Насти интересовалась делами аристократических домов Твери, и была в курсе событий, благодаря переписке со многими боярышнями. — Сабуровы попали в опалу? Что-то новенькое.

— Никто никуда не попадал, — погрозил пальцем Никита. — Кто станет женой Владимира будет решать сам отец, а не пресловутый список. Дарью Александровну давно определили как потенциальную невесту для одного молодого барона. Анциферов-Назаров, знаете такого?

— Лихо заворачиваются события, — протянула Настя, даже забыв про завтрак. На ее лицо набежала тень. — Значит, Дашка здесь будет верховодить.

— А вот об этом говорить рано, — отрезал волхв. — Как раз сегодня все и решится. Если родители Даши примут мои аргументы и согласятся на мои условия — тогда она переедет сюда. И вам придется найти с ней общий язык. Сами же хотели, чтобы я не брал вас в супруги… А на меня давят очень сильно.

— Никита, — укоризненно произнесла Анита, — мы с Дашей никогда не пересекались, но частенько переписывались. Так что заочно мы знакомы. Не считай нас совсем злыднями, строящими тебе козни. Кстати, что сказал государь?

— Я отстоял вашу независимость на некоторое время, — улыбнулся Никита, попивая чай. — Можете поцеловать в знак благодарности. Свадьба с братом отменяется.

К его удивлению, никто из девушек на шею не прыгал, не визжал от радости. Даже Настя, которая должна была первой проявить такие эмоции, промолчала, опустив голову, и с нарочитой деловитостью сосредоточилась на гренках.

— Что не так? — поинтересовался он. — Я свою позицию пояснил, Великий князь все понял. Вы продолжаете спокойно учиться, а я — искать вам подходящих женихов. Все довольны. Но свою цену за вашу независимость мне заплатить пришлось. С вероятностью девяносто процентов Дарья Александровна станет моей второй женой.

— Мы, типа, должницы? — язвительно заметила Настя. — Вот спасибо, братик!

— Настя, хватит! — Анита покраснела и неумело пристукнула ладонью по столу, подражая Петру Григорьевичу. — В конце концов надо радоваться за Никиту. Мы все равно большую часть времени проводим в Москве. Хозяйка в доме нужна, как ни крути. Если бы не Никита, мы бы не выбрались из заваленного подвала, и никакой речи о нашем будущем вообще бы не шло!

У младшей сестры стали сердито раздуваться ноздри. Казалось, еще немного, и она не выдержит и нагрубит не только Аните, но и брату, который торопливо допивал чай. Он чувствовал сгустившееся напряжение над столом и искренне не понимал, что произошло. Ну, ладно, таких поцелуев ему не надо, тем более что он пошутил. Но почему такая резкая смена настроения?

— А вы не хотите в Тверь съездить на празднование Коловорота? — вдруг спросил он. — Там куча всяких представлений будет. Танцы, гуляния, катание на санях, горки огромные построили… Так и просидите до отъезда в Москву в этой дыре?

Девушки встрепенулись. Глаза их загорелись нешуточным огнем. И вот здесь Настя с грохотом отодвинула стул и бросилась на шею Никите, целуя его в щеки.

— Спасибо! Конечно же, хотим! Еще спрашиваешь!

— Вас дед вообще в столицу отпускал на праздник? — с подозрением спросил волхв, когда и Анита повисла у него шее.

— Последний раз мы там были пять лет назад, — пояснила Анита. — А так только в Боровичах. Но здесь скучно! Так… Подожди, но мы не успеем подготовиться! Коловорот начинается послезавтра, а у нас нет подходящих платьев! Не будем же мы целыми днями по улицам шататься! Надо номера в гостинице заказать на сутки. Там же балы, представления…

— Я все обеспечу, — усмехнулся Никита, освобождаясь от горячих объятий. — Кроме платьев, конечно. Сами разбирайтесь. Послезавтра рано утром выезжаем. Все равно гуляния к вечеру начинаются. Ну, все, я пошел.

Про дежурный портал девушки знали со слов самого Никиты, потому что волхв не мог постоянно имитировать каждодневные поездки из Боровичей в Тверь. Но воспользоваться им в личных целях не получится. Нетрудно представить себе реакцию охраны, когда из комнаты, где оборудована точка выхода из Боровичей, появятся две барышни с заместителем проекта «Пришелец». Стрелять на поражение, конечно, не будут, но проблемы будут очень большие. Никита подозревал, что в таком случае девушек просто изолируют, как свидетельниц, неожиданно попавших на секретный объект. Вся жизнь крахом пойдет. Мало что родителей лишились, так и свободу отнимут. Нет, поедут на машине вместе с охраной и Никитой.

Поцеловав сестер, он поднялся наверх в свой кабинет, запер дверь и переоделся в выходной костюм темно-серого цвета из добротной дорогой ткани. Он его смоделировал с одного образца, когда заходил в магазин модной одежды на Миллионной, нисколько не смущаясь фактом копирования. Формально это не кража, так что никто его не заставит краснеть и оправдываться. Конечно, червячок порядочности грыз его из самой глубины души, но волхв четко представлял себе, что этот мир — такая же реплика, как и сам костюм. Не лежала к нынешней Яви душа.

Накинув теплое длинное пальто, добротную шапку из енотового меха и не забыв взять с полки перчатки, Никита вошел в портал и через мгновение оказался в знакомом коридоре подвала. Показав охране пропуск, он заглянул к парням в лабораторию, поговорил с ними на отвлеченные темы, и обрадовал их разрешением на выход в город послезавтра. Негоже молодым парням киснуть взаперти, когда весь город будет гулять и веселиться.

Главное, за чем он сюда заходил, находилось за металлической дверью, на стеллаже. Никита с удовольствием обозрел несколько десятков свитков, мерцающих в темноте изумрудными, фиолетовыми, сиреневыми и оранжевыми всполохами. Магическая энергия насыщала свитки силой. Но тот, который ему нужен, уже был готов. Подарок для Надежды Игнатьевны.

Разрешение на вынос свитка было нанесено на его пластину-пропуск. Заранее подсуетился, чтобы не возникло недоразумений с охраной. Положив тубус во внутренний карман пальто, Никита вышел из лаборатории и направился к выходу из подвала.

Глава 4

Тверь, особняк Сабуровых, декабрь 2011 года

Никита

На КПП Тьмацких ворот его тщательно проверили, заинтересовались свитком, но завизированное разрешение на пропуске мгновенно сняло все вопросы. Однако дежурный офицер попросил задержаться на несколько минут. Недоумевая, Никита остался стоять в узком тамбуре, сжимая в руках перчатки. Возникшие вопросы разрешились сами собой.

Офицер, просивший его подождать, появился довольно быстро. Никита даже не успел возмутиться. Ему протянули прямоугольную пластину с тисненным узором в виде переплетающихся линий.

— Пропуск? Еще один? — удивился Никита и тут же догадка озарила его.

Офицер опередил его.

— Господин Сабуров просил лично передать вам спецпропуск в Затверечье. Вы же знаете, что туда так просто не попасть. Желаю удачной поездки.

Дежурный козырнул и махнул рукой помощнику, чтобы тот разблокировал турникет. Никита вышел на улицу, растерянно крутя в руках пластинку. А как, собственно, Александр Павлович узнал, что Никита пойдет именно через Тьмацкие ворота? Потом дошло. В выходные дни все ворота кремля закрыты. Тьмацкие же являются вроде технических, дежурных. Через них завозят продукты, заезжают электрики, слесари и другие службы. Хм, а ведь подумал невесть что. Как будто следят за мыслями! На самом деле отец Даши за него все продумал. А Никита даже не поинтересовался, как доедет до особняка Сабуровых! Минус за несообразительность!

Осталось только найти подходящее такси, имеющее право поездок в Затверечье. На этот случай Никита давно подстраховался. В его телефоне были номера таких компаний. Прежде чем ехать, волхв прошелся по улице, высматривая нужный ему магазин. С пустыми руками не поедешь, а разговор предстоял серьезный, особенно с мужчинами Рода. Это ладно, если только Александр Павлович и Патриарх будут присутствовать. А если и других подтянут? По словам Даши в их Роде довольно много одаренных. Навалятся толпой — не отобьешься. Конечно, это лишь шутка, но Никита чувствовал нарастающую дрожь. Давненько с ним такого не было. Так и ситуация уникальная. Попробуй докажи родителям, почему их кровинка должна навечно покинуть их дом. И не куда-нибудь за границу, а в иную Явь. Тут не только по шее накостылять нужно, а вообще руки-ноги переломать деятелю, покусившемуся на самое дорогое.

Сложив покупки в небольшой бумажный пакет, Никита, не выходя из магазина, заказал такси. Мелодичный женский голос предупредил, что самая ближайшая машина находится в пяти минутах езды от места вызова. Удивительно, но точно через пять минут автомобиль с логотипом какой-то таксомоторной компании затормозил возле магазина.

На этот раз попался неразговорчивый водитель. Он только уточнил адрес и кивнул. И до самого моста с неизменным блокпостом молчал, изредка поглядывая в зеркало заднего обзора. Проверка пропусков завершилась, им дали проехать, пожелав приятного дня.

Возле ворот особняка Сабуровых таксист аккуратно затормозил, принял оплату и уже дружелюбнее попрощался. Никита вылез из такси и глубоко вздохнул. Морозный воздух приятно охлаждал разгоряченное лицо.

«Соберись, — мысленно приказал себе волхв, подходя к будке охраны. — Не мальчишка уже. Великого князя Меньшикова не боялся, а тут затрясся».

Все было как обычно. При входе на территорию особняка его снова просканировали с помощью черной коробки, которая тут же запищала от возмущения. Никита продемонстрировал свиток и разрешающий документ к нему. Бдительная охрана тщательно изучила его на каком-то аппарате, находящемся в помещении, и дала разрешение на пронос в дом. Один из молодых бойцов позвонил по внутренней связи и сказал, что прибыли гости.

— Господа, я могу при вас провести магическое действие? — на всякий случай спросил Никита. — Всего лишь цветы.

— Неподалеку есть лавка, — сказал дежурный офицер в униформе черного цвета. На рукаве куртки желтел шеврон с изображение герба Сабуровых: на золотом поле остроконечная пика; на верхнем поле красного цвета серебряная стрела, а справа — орлиная лапа, держащая меч. — Можете купить там.

— Я предпочитаю дарить самые наисвежайшие, — примиряюще улыбнулся Никита. — Так что скажете?

Все трое охранников переглянулись, но решающее слово было за офицером.

— Хорошо, господин барон, — сдался старший. — Но предупреждаю об ответственности…

— Да, я все понял, — кивнул Никита, и аккуратно раскрыл нужный «цветочный» скрипт. Пахнуло морозом и влажностью. В свободную руку лег объемный букет кроваво-красных тюльпанов с капельками воды на лепестках.

— Подержите, пожалуйста, — волхв вежливо передал букет стоящему рядом в большом напряжении офицеру. Тот мгновенно расслабился и с готовностью забрал цветы. Никите показалось, что старший охраны слегка усмехнулся, но не придал этому значения, продолжив работать со скриптами. Только на этот раз он извлек на свет золотисто-оранжевые хризантемы.

— Что-то я таких цветов отродясь не видел, — подал голос один из бойцов, с трудом сдерживая восхищение, с какой легкостью парень создал два букета.

— Хризантемы не узнал, деревня! — усмехнулся второй.

— Сам ты деревня! — возмутился боец. — Конечно, знаю, что за цветы. Я про окраску говорю. Необычная такая. Не видел ни разу в жизни.

— Поэтому я и не люблю брать цветы в магазинах, — пояснил Никита. — Сам могу фантазировать с окрасом.

В этот момент дверь в дежурку распахнулась и на пороге появился импозантный седовласый мужчина без шапки в сером наглухо застегнутом пальто. Волхв его легко признал. Это был тот самый привратник, на дне рождения Даши открывавший двери гостям. Слуга окинул холодно-внимательным взглядом застывших охранников и остановил его на Никите.

— Барон Назаров? — осведомился он на всякий случай.

— Я и есть, — кивнул Никита.

— Пройдемте со мной, — привратник протянул руку. — Позвольте, я помогу вам донести цветы.

— Не возражаю, — новоиспеченный барон отдал хризантемы слуге и поблагодарив охранников за понимание, пошел следом, не забыв укутать цветы в невидимый силовой кокон, чтобы букеты не перемерзли на морозе. Как-никак, сегодня с утра было двадцать пять с минусом, и щеки чувствительно пощипывало.

Они поднялись по винтовой лестнице наверх, и слуга лично распахнул двери, пропуская гостя вперед. Скорее всего, о прибытии Никиты уже было доложено хозяевам, и в прихожей его встречали, как и в прошлый раз, Даша с родителями. На этот раз девушка надела длинное приталенное платье небесно-лазоревого цвета. Темно-каштановые волосы оказались собраны в высокую прическу, но несколько локонов с упругими кудряшками спускались по вискам к плечам.

— Александр Павлович! Надежда Игнатьевна! — Никита сдернул шапку с головы и быстро передал ее старому слуге, стоявшему позади с букетом. — Рад снова видеть вас! Дарья Александровна, вы очаровательны и бьете наповал!

Он вручил тюльпаны девушке, и та неожиданно покраснела, скрыв лицо в принятом букете. И промолчала. Сабуров загадочно хмыкнул, а Надежда Игнатьевна со странным выражением взглянула на молодого волхва. Как и тот офицер на посту.

«Кажется, я опять что-то сделал не так, — озабоченно подумал Никита. — Вот что значит жить не в своем мире. Наверное, сглупил с цветовой гаммой цветов или с самим букетом. Но ведь Даша говорила, что ей нравятся тюльпаны!».

— А это вам, уважаемая Надежда Игнатьевна, — букет хризантем перешел в руки женщины. — Мне очень приятно возвращаться в ваш дом! А также примите мой подарок…

Он вытащил лакированный тубус и подал женщине. Судя по вспыхнувшему интересу в ее глазах, мать Даши прекрасно знала, что принес Никита.

— Довольно неожиданно и приятно, — улыбнулась хозяйка особняка, передавая цветы горничной. Но свиток крепко держала в руках. — Что таит в себе этот магический предмет?

— Косметический эффект, — не стал раскрывать всех тайн Никита. — Вам достаточно просто активировать свиток и положить его рядом с вашими мазями, кремами и духами. Это мой личный подарок, созданный своими руками. В него вложены технологии, от которых здесь незаслуженно отмахиваются. Попробуйте и оцените.

— Что ж, — внимательно оглядывая тубус, кивнула Надежда Игнатьевна, — непременно испробую. Благо, в доме есть кому оценить новшество. Да, милый?!

— Конечно, — улыбнулся Сабуров и протянул руку гостю, как только тот с помощью седовласого привратника освободился от пальто. — Обязательно оценю.

Даша, до сих пор пунцовая, прижимала к себе букет так крепко, словно в нем таился некий смысл происходящего. Но ее вспыхнувшие глаза, направленные на свиток, предупредили Никиту, что он сделал ошибку, создав всего лишь один экземпляр.

— Ну, что ж, — лицо женщины смягчилось. Улыбка разгладила складки возле губ. — Тогда проходите в гостиную. Формальности излишни, я думаю. Дорогой, займи гостя, а мы с Дашей удалимся на несколько минут. У нас свои секреты.

Никита не стал вытаскивать из пакета подарок для Главы Рода, потому что подозревал о наличии еще одного мужчины, ждущего в гостиной. Его аура четко просматривалась в эфирном поле. Патриарх Сабуров как хищный зверь, находящийся в засаде, не стал заранее вступать в бой.

— Проходи, проходи, — усмехнулся Александр Павлович, положив руку на плечо волхва. — Пока женщины обсудят ситуацию и выработают тактику поведения во время разговора, мы о своем посудачим.

— Александр Павлович, в чем я прокололся? — задал мучающий его вопрос Никита.

— Ты о чем? — удивился Сабуров.

— У вашей дочери была очень странная реакция на тюльпаны, — вздохнул волхв.

— А-аа! Красный цвет тюльпанов символизирует любовь и преданность, — усмехнулся Глава. — С твоей стороны весьма опрометчиво дарить девушке букет с таким откровенным символом, да еще на глазах ее матери. Думаю, недоразумение связано с твоей недостаточной осведомленностью, или же это весьма нахальный намек родителям.

— Извините, — пришла очередь Никиты густо покрыться краской. — Право слово, я не вкладывал в букеты никакого скрытого смысла. Даша любит тюльпаны, и мне показалось разумным порадовать ее хорошими цветами.

— Никто и не спорит, — раздался густой голос из дальнего угла гостиной. На середину комнаты к накрытому столу вышел мощный старик в строгом классическом костюме. Он держал руки за спиной. — Просто тюльпаны в этот период времени весьма и весьма редки. Получается, что некий молодой человек расшибся в лепешку и подарил девушке некоторые надежды, удачно завуалировав их букетом красных цветов.

— Отец, откуда такая велеречивость? — усмехнулся Сабуров.

— Да захотелось поучить молодежь, — в свою очередь показал хищную улыбку Патриарх и первым протянул руку для пожатия. — Чтобы в следующий раз таких опрометчивых поступков не совершал.

Поддел так поддел! И правильно. Прежде думать надо!

Никита, наконец-то, решил вручить мужчинам подарки. Он начал со старика, преподнеся ему великолепную курительную трубку из палисандрового дерева с тонкой резьбой и серебряным мундштуком. Павел Евграфович благосклонно принял презент, одобрительно повертев трубку в руках. Главе Рода Никита преподнес крымский коньяк в подарочной упаковке.

— Коллекционный «Жан-Жак», — улыбнулся Сабуров. — Ну, что, отец, попробуем сибаритский напиток? Барон Назаров нас раскусил, вызнав тайные желания мужской половины дома!

Несомненно, Никиту откровенно подкалывали, опуская с небес на землю и давали понять, что его ошибки должны быть учтены и не повторяться в тех местах, где к волхву отнесутся не так дружелюбно. Пришлось проглотить горькую пилюлю, но мужчины мгновенно перестали поучать молодого барона, так как в гостиную вошли дамы. Все расселись за столом, причем Никита всерьез опасался, что Дашу посадят как можно дальше от него. Но — нет. Судя по диспозиции, свободный стул рядом предназначался для нее. Никита усадил девушку, пришедшую, наконец, в себя.

— Спасибо, — прошептала она. — Цветы великолепные!

Отсутствие остальных членов семьи наводило на определенные мысли. Сегодня Никиту будут прощупывать со всех сторон, выяснять его планы на будущее. Если выяснится, что молодой барон не имеет никаких шансов на руку Дарьи, каково будет девушке при братьях и сестре? Ситуация пока скользкая, никто не знает, чем закончится ужин.

В общем, родители поступили правильно, щадя чувства младшей дочери. А вот Патриарх за столом — крупнокалиберная артиллерия, готовая смешать гостя с землей в любой момент.

Первые минуты были напряженными, и прошли в полном молчании, пока Надежда Игнатьевна не взяла инициативу в свои руки. Она захотела узнать, каково это — быть наместником в столь юном возрасте. И как вообще живется в Боровичах? Может ли Никита поделиться своими планами?

Молодой человек отвечал охотно, не говоря лишнего. Стандартные фразы, приперченные легким юмором, насколько в Боровичах все отличается от жизни в столице.

— А какие отношения у тебя с сестрами Анциферовыми? — невинно задала вопрос Надежда Игнатьевна. — У вас ведь не близкое родство. И Великий князь всерьез задумывается объединить гербы не только символически.

Даша сердито заскрипела ножом по белоснежному фарфору, вымещая негодование на аппетитном антрекоте.

— Мы обсудили этот вопрос и пришли к согласию, — пожал плечами Никита. — Я высказал мнение перед Юрием Ивановичем, что негоже ломать жизнь девушек необдуманными и поспешными действиями. Пообещал найти им хорошую пару.

— Государь принял твое мнение? — хмыкнул Патриарх, стукнув черенком вилки по графину с водкой. Намекал сыну, чтобы тот не ловил ворон за столом. — Даже не пытался уничтожить тебя своим фирменным огненным копьем?

— Обошлось без демонстрации силы, — волхв улыбнулся, подливая дамам игристое вино в бокалы. Даже прислуга не присутствовала в гостиной, выйдя наружу. — Юрий Иванович оказался нормальным мужиком, когда рядом нет верных опричников.

Патриарх весело рассмеялся, салютуя Никите поднятой рюмкой. Мужчины выпили, и разговор пошел куда откровеннее.

— И все же? — настаивала Надежда Игнатьевна.

— Сестры продолжат учиться, а я буду искать им партию. Женить на себе против своей воли Аниту и Настю не буду. И даже Великий князь не переубедит меня.

— Смело и опрометчиво, — покачал головой Сабуров. — Но мы собрались по другому поводу. Видимо, молодые люди, у вас состоялся откровенный разговор (когда только успели?) и Даша в расстройстве поделилась сомнениями о своем будущем. Я понимаю, в каком она состоянии сейчас находится. Итак, Никита, ты на самом деле не собираешься задерживаться в нашем мире?

— Если появится возможность уйти обратно — я так и сделаю, — твердо ответил Никита, ощущая поднявшуюся волну отчаяния и гнева со стороны Даши. Ее эмоциональные потоки буквально врезались в его защитный кокон. — Но уйду вместе с Дарьей Александровной. Впрочем, именно этот вариант я и предлагал.

— Уведя нашу дочь в другую Явь, ты тем самым лишаешь ее родителей, — Надежда Игнатьевна сжала в руке вилку. — И это не самое страшное. Весь Род может попасть в опалу. Насколько мне известно, ты дал присягу Великому князю. Твое исчезновение будет расценено как измена. Хорошо, не будем сейчас фонтанировать эмоциями, а просто разберемся. Лично я не готова отпускать Дашу в неизвестность. Кроме тебя, Никита, хватает достойных молодых людей.

— А вы не подумали, почему я открыто заявил Дарье Александровне о своих чувствах? — Никита и не думал отступать.

— Откровенно говоря, сразу подумалось о запасном варианте, — усмехнулась женщина. — Тайный портал, ведущий из твоей Яви в нашу? Или это моя фантазия?

— Там, где я живу, очень сильна магическая школа телепортации и артефакторики, — пояснил Никита. — Мне не составит труда пробить узконаправленный тоннель в комнату вашей младшей дочери. Если здесь я уже потратил несколько месяцев на создание Врат, то со своей стороны такая работа займет от силы неделю. Поверьте, мне хватит средств и ресурсов. И у вас появится возможность изредка видеться с дочерью.

— А ты не подумал, как отразится ее побег на семье? — решил вмешаться отец девушки. — Мы легко попадем в немилость государю, здесь Надежда Игнатьевна права. Опальные Семьи частенько оказываются в дремучих лесах Пинеги. Что-то меня не устраивает такое будущее.

— Великий князь самолично подтвердил свое обещание отпустить меня домой, — ответил Никита, с замиранием сердца ожидая, что скажет Сабуров. Правду или тоже продолжит морочить голову? Ведь он находится ближе всех к Великому князю после старших опричников.

— Никто тебя не отпустит, Никита, — вздохнул Александр Павлович. — Я поступаю не самым лучшим образом, открывая намерения Рюриковичей, Басманова и Вяземского. Но молчать не буду, ибо это затрагивает мою семью. Неужели ты еще не понял, почему тебе дали баронство, возродили герб, посадили наместником в Боровичи, открыто объявили о слиянии двух умирающих Родов? Тебя элементарно привязывают как игривого молодого щенка, чтобы не убежал со двора. И манят недосягаемой косточкой.

Никита с ледяным спокойствием выслушал речь Сабурова. Значит, ему можно доверять. Не побежит с первыми лучами солнца на доклад к государю. А вот почему так хитро прищуривается Патриарх? Молчит, водочку попивает. Готовится нанести последний удар, который вобьет Никиту в землю?

Внезапно он почувствовал, как ладонь Даши откровенно легла на его предательски подрагивающую руку. Это движение не осталось незамеченным. Старик усмехнулся, а Надежда Игнатьевна покачала головой.

— Любую проблему можно решить, — ответил Никита.

— Подозреваю, что молодой барон готовит подвох Великому князю, — хмыкнул Патриарх. — Слишком хорошо я изучил молодежь его калибра. Впору ошейник цеплять, чтобы не убежал.

— Вы недооцениваете Никиту, — склонив голову, вдруг высказалась Даша. — У него и в самом деле есть решение, и даже не одно. Извини, что вмешалась.

Она с вызовом посмотрела на мать, поглаживая руку волхва.

— Ты уже определилась со своим будущим? — нахмурилась Надежда Игнатьевна, беря в руки колокольчик. — Пожалуй, пора подавать десерт.

За столом вновь наступило молчание, пока прислуга разносила бисквиты и наливала ароматный чай в изящные фарфоровые чашки.

А потом неожиданно заговорил Патриарх.

— Какого дьявола мы мучаем детей? Если Дарья решила, как ей жить дальше — пусть набивает шишки сама, а не с нашей помощью! Что за странная боязнь отпустить свою дочь в мир, где ей будет хорошо с любимым человеком?

Даша прикрыла лицо ладонями. А Никита торжествовал. Кажется, у него появился неожиданный союзник.

— Никита, ты вкратце рассказывал о России, в которой живешь. Насколько я смог понять, там существует довольно сильная преемственная власть в виде императорского правления. Абсолютная монархия, распространившаяся от берегов Тихого океана до границ с польской шляхтой…

— Да, так и есть.

— Сашка! — загремел Сабуров. — Тебе самому нравится, что происходит здесь? Жалкие огрызки непонятной формации, от которой многих корежит. Сибирь и восточные склоны Большого Камня отрезаны от Руси и принадлежат купеческим семьям, таким же русским, как и мы! Огромнейшая территория с возможностью контролировать всю Азию! Несметные богатства, от которых Строгановы с Мамонтовыми скоро захлебнутся! А мы ничего сделать не можем, погрязши в склоках с Новгородом и опальными Родами! Той же Русью, что и мы, заметь!

— Отец…, — попробовал остановить разбушевавшегося Патриарха Сабуров. — Ты слишком требователен к Великому князю!

— Да черта с два! — рыкнул Павел Евграфович. — Я не требую невозможного Мы так и не смогли найти общие точки интересов! Карпаты и Буковина под внешним управлением поляков и венгров! Мы зря, что ли, там кровь проливали? Узкий выход к Черном морю через Крым, жалкий каботаж без права выхода в Средиземноморье и дальше в Атлантику! Вся торговля идет через Ганзейский союз, который — заметь! — уже стоит одной ногой на Руси! Я про Новгород! Ты хочешь, чтобы твоя дочь и будущие внуки жили в этой позорной лоскутной Руси? Да лучше я вместе с Никитой уйду в его Явь, где настоящий порядок! Огромная страна, умеющая отстаивать свои интересы….

— Там тоже воюют, папа, — напомнила Надежда Игнатьевна, излишне нервно поддев кусок бисквитного торта.

— Везде воюют, — сжал кулаки Патриарх. — Слишком мы неугодны миру, вольготно раскинувшись на высоких широтах. Я всегда говорил, что надо отказываться от местечковой политики и объединять земли! Да боюсь, что сибирские купцы в штыки воспримут новую доктрину государя. Потеряли мы время, давно потеряли! Слушай, Никита! Когда с Дашкой будешь убегать, меня захвати!

Никита улыбнулся. Патриарх распалился не на шутку. Конечно, никуда он не двинется от своей семьи. А вот поддержку молодым пообещал открытым текстом.

— Отец! — выдохнул Глава. — Ты невозможен. Сколько можно спорить о неосуществимом? Давайте мыслить конструктивно. Я не против отношений Никиты и Даши. Государь тоже не против, убрав из дурацкого «списка» некоторых девушек, в том числе и нашу дочь. Скорее всего, претендентки уже определились, но Юрий Иванович пока осторожничает.

— Подожди, милый, — настороженно спросила Надежда Игнатьевна. — Что значит «тоже не против»? Насколько я знаю, представители рода Рюриковичей вели с нами предварительные переговоры и недвусмысленно намекнули на интерес к Даше. Отсюда и слухи о «списке невест». Ладно, я к этому мероприятию отношусь с иронией, и не надеялась особо на благосклонность жен государя. Да и сама дочь прохладно относится к Владимиру.

— Так и есть, — вдруг произнесла Даша. — Мне он совершенно безразличен. И вообще, сейчас не те времена, чтобы мое мнение игнорировалось. Тем более, он к Юле Колычевой липнет как банный лист.

— Помолчи, пожалуйста, — сверкнула глазами мать. — Дело не в тебе. Сабуровы всегда были лояльны Рюриковичам, независимо от семейных предпочтений. Я особо не переживаю, что мы теряем шансы не породниться с ними. Но меня настораживает, что Никиту втягивают в какие-то грязные игры, ставя залогом успеха мою дочь. Я не согласна!

— Уф, женщины! — Патриарх встал. — Я, пожалуй, подымлю из новой трубки, а вы в своем кругу решите уже что-нибудь. Иначе своим волевым решением выдам внучку замуж за барона Назарова. Я не шучу.

Он тяжело затопал из гостиной. Перед ним поспешно распахнули двери, и старик, махнув рукой, скрылся в коридоре. Створки с темно-молочными стеклами мягко прикрылись за его спиной.

— Позиция Патриарха определилась, — усмехнулся Сабуров, откидывая салфетку на угол стола. — Осталось и нам решить тяжелую задачу. Но, в первую очередь, я хочу спросить свою дочь. Как ты сама решишь, так и будет. В самом деле, Домострой не всегда помогает в таких ситуациях.

Даша судорожно схватила бокал с вином и отхлебнула из него, зажала ладошкой нос и рот, пока не пришла в себя от шипучих пузырьков.

— Я не уверена до конца в чувствах Никиты ко мне, — твердо произнесла она, и с отчаянием бросающегося в пропасть человека посмотрела на удивленного волхва. — Кажется, все его действия направлены на возвращение домой с моей помощью. Подожди, Никита, не перебивай и не возражай. Ведь ты сам говорил, что моя мама — прямой двойник твоей тещи. Получается, что во мне течет такая же кровь, как и у твоей жены. Фактически, мы сестры, как бы странно это не звучало. Я разговаривала с дедушкой, и он дал четкий ответ: ни один телепорт не сравнится с зовом крови. Получается, что ты, Никита, хочешь попасть домой с моей помощью. Так есть ли здесь место чувствам? Докажи это! Переубеди! Или тебе нужен только ребенок от меня?

Глаза Даши наполнились слезами, когда она смотрела на хмурого парня. За столом повисло гнетущее молчание, но Никита готов был поклясться, что Надежда Игнатьевна одобрительно кивнула на слова дочери.

— Возможно, — он прочистил горло, предательски сжавшееся от волнения. — Простите… Как можно доказать еще, есть ли в моем сердце чувства? При твоих родителях говорю, что ты мне нравишься. И в моей голове нет холодного расчета использовать тебя в попытках попасть в родной мир. Потому что нет четкого понятия, как это сделать. Я попал сюда совершенно случайно, и не просто так, а с помощью природных механизмов. Так же планирую уйти обратно, тыкаясь наугад. Да, я твердо намерен покинуть эту Явь. Но с помощью своих детей, которые скоро появятся на свет в родном мире. Именно они помогут мне связаться с ними. Вот по этому кровному каналу я и уйду. А что касается моих чувств к тебе, Даша…. Я от своих слов не отказываюсь. Если ты поверишь мне, доверишься — я докажу, что умею любить и не разбрасываться словами.

— У тебя будут дети? — прошептала Даша, совершенно раздавленная. — Но… как ты узнал?

— Я смог встретиться с одним человеком с помощью визуализированного переноса через астрал, — вздохнул Никита. — И он мне сказал, что жена беременна. Скоро родит. Именно на это событие я и рассчитываю. Ведь там, где я живу, у меня нет никого роднее супруги. Род вымер. Но теперь, когда родятся дети — кровь Назаровых снова заявит о себе.

— Если бы я не слышал о таком способе перемещения — не поверил бы ни единому слову, — Сабуров очнулся от какого-то непонятного транса и хлопнул рюмку водки под укоризненным взглядом Надежды Игнатьевны. — Получается, ты не знал о беременности жены и укатил по своим делам на другой конец страны?

— В этом и проблема, — поморщился Никита. — Теперь остается ждать.

— Кажется, проект под угрозой, — хмыкнул Сабуров. — И ты еще начал кружить голову моей дочери, зная о конечном результате! Я не буду раскрывать твои планы перед государем, Никита. Иногда полезно оставить могущественного сюзерена в неведении. Но мне стало понятно, почему Даша сомневается. А где сомнение — там и опасность неправильного шага. Мы поняли друг друга, Никита?

— Вполне, — глухо ответил молодой волхв. — Но Великий князь и так знает о моем стремлении вернуться домой. И все-таки я надеюсь, что Дарья Александровна сама решит свою судьбу. Я же могу пообещать, что в лепешку расшибусь, но оставлю в ее руках ниточку, ведущую в родной дом. Я почти всю свою жизнь прожил сиротой и представляю, насколько важно чувствовать поддержку родителей. Что ж, имею честь откланяться….

Даша внезапно вскочила, с грохотом отодвинув стул, и быстрым шагом пересекла гостиную, вылетела в коридор, едва не сбив Павла Евграфовича. Старик внимательно посмотрел на смущенных сына с невесткой и на вставшего из-за стола Никиту.

— Кажется, все пошло очень и очень плохо, — хмыкнул Патриарх, перегораживая путь из гостиной своей несокрушимой фигурой, подобно каменному утесу. — Никита, сейчас не стоит давить на девочку. Пусть поревет, поругает тебя, а завтра все станет иначе.

— Я, вообще-то, собирался уходить, — невесело произнес Никита. — Мы не пришли к единому мнению.

— Что ж, предполагал и такой вариант, — Патриарх вдруг поднял руку и поманил Никиту. — Ты не слишком торопишься? Не желаешь перекинуться парой слов с вредным старикашкой?

— Не возражаю, — Никита повернулся к хозяевам дома. — Александр Павлович! Надежда Игнатьевна! Я с вами не прощаюсь! Прошу извинить, что испортил сегодня настроение вашей дочери! Рассчитывал на понимание и на иной результат. Наивно полагал, что между мной и Дашей все решено.

— Никита…, — попыталась что-то сказать Надежда Игнатьевна, но наткнулась на насмешливый взгляд Патриарха. И безнадежно вздохнула.

— Расстроился? — кажется, старик, вовсе не унывал от произошедшего конфуза во время ужина. Он деловито набивал в трубку ароматный табак, пока Никита с интересом рассматривал тяжелый обтянутый бархатистой кожей альбом с фотографиями. — А кто обещал, что Дашка в твои объятия упадет после красных тюльпанов? Придется повоевать.

— Каюсь, не подумал, — поднял голову Никита. — Выходит, в пустоту букет.

— Ай, глупости все, — отмахнулся Патриарх и чиркнул длинной спичкой по коробку. Поднес огонек к трубке и запыхтел, окутываясь дымом. Что-то щелкнуло под потолком, и загудел кондиционер, отчаянно очищая воздух в кабинете.

Никите понравилось сидеть в глубоком старом кресле, обшитом темно-коричневой кожей и вдыхать аромат табака, въевшийся в каждую книгу на массивных полках, в тяжелые бордовые портьеры, в обшитые вишневыми деревянными панелями стены. И фотографии в альбоме, который ему любезно предоставил старик, только подчеркивали эпоху, которую хозяин стремился оставить в кабинете.

— Почему глупости? — поинтересовался Никита. — Если этим символам уделяют большое внимание, надо соответствовать. Вот моя промашка создала неловкость.

— Неловкость…, — пробурчал Патриарх, расхаживая по кабинету. — Неловкость — это когда мамка внезапно обнаруживает в постели дочери молодого и прыткого паренька. А на остальное можно не обращать внимание. Гораздо серьезнее само отношение Дашки к твоим желаниям.

— Павел Евграфович, а почему вы с таким пылом стараетесь решить судьбу внучки? Родители против, это я уже понял. Мне показалось, они ждали только малейшую зацепку, чтобы отказать. Даша сама преподнесла им такой подарок.

— Умеешь видеть, — похвалил старик, остановившись за спиной Никиты. — Ага! Это пятьдесят пятый. Карпаты. Наша группа на полигоне под Гурой. Готовим к заброске за кордон спецгруппу. Турки в тот год румын заставили разместить на своей территории несколько оперативных баз. Ясно, что вся возня была направлена на подрывную деятельность на южных рубежах Руси. А румыны… Слабое правительство, бедная страна. Вот и дали османам развернуться. Хотя кукурузники больше всех о нейтралитете орали.

Никита вгляделся в фотографию бойцов в полевой военной форме. Протер глаза. Показалось, что ли?

— А это не Понятовский? — палец его ткнулся в молодого парня, стоявшего во втором ряду и обнявшего за плечо своего соседа с явными кавказскими чертами лица. — Больно похож.

— Глазастый, — усмехнулся Патриарх. — Юзеф на тот момент к нам совсем недавно пришел, полгода не прошло. Магическое усиление. Боевое прикрытие. Кстати, в отличие от нас, чародеи за кордон тоже ходили, подчас рискуя не меньше, чем диверсанты.

— Так вот откуда у Лютого хорошие отношения с вашей семьей, — понятливо кивнул Никита.

— Боевое братство, — старик выбил сгоревший табак в пепельницу. — Десять лет вместе по горам и лесам. А потом я ушел в отставку. Мне предложили место в Опричной Службе консультантом в группу «осназа». Недолго думая, продавил возможность перетянуть в столицу Юзефа. Диверсионно-разведывательная служба не прошла даром. Много новшеств внесли. На пару несколько методических книг написали. А потом Лютый ушел куратором по особым поручениям, переехал в Москву. Но связь никогда со мной не терял. Чем он там занимался, приходилось только догадываться. В таких делах языком не болтают.

— Получается, что Понятовский до сих пор курирует спецпроекты? — усмехнулся Никита.

Патриарх положил трубку на стол и тяжело ступая, дошел до кресла, сел в него, держа спину прямо.

— От такого профессионала никто не откажется, — кивнул старик. — Ты не переживай, юноша. Юзеф за тобой присматривает мягко. Мы с ним разговаривали недавно. Не знаю, чем ты его увлек, но тебя Понятовский прикрывает очень качественно. Так что обращайся к нему, когда возникнут тяжелые обстоятельства.

Никита подумал про московские события и про спасение трех телохранителей сестер. Оказывается, Лютый имеет гораздо больше рычагов влияния, и его отношения с Басмановым нужно рассматривать в новом свете.

— Про Москву думаешь? — усмехнулся Патриарх. — Правильно сделал, что не стал глупостями заниматься. Зато девушки живы-здоровы, и ты в шоколаде. Так сейчас молодежь выражается?

— Как мне быть с Дашей?

Павел Евграфович свел брови к переносице, откинулся на спинку кресла.

— С младшей внучкой я провел гораздо больше времени, чем с остальными детьми своего сына, — сказал он. — Так уж вышло, что после ее рождения я перестал быть востребованным Великим князем. Несколько консультаций в год — это мизер для человека, всю жизнь приносившего пользу государю. Вот и решил обучать Дарью некоторым специфическим умениям. Инициация подсказала, в каком направлении развиваться. Я не удивился, Никита, что девочка обрела Дар воина, но в наше время такие способности у женщин мало востребованы. Сашка-то размечтался о Берегине в Роду, а я сразу сказал: не получится. Пришлось обучать по методикам скандинавских магов.

— Валькирия, — кивнул Никита. — Даше трудно оперировать потоками, направленными на защиту чужого человека. Здесь нужна очень тесная связь.

— Хорошо знаком с Берегиней? — ухмыльнулся Патриарх.

— Я женат на ней, — в ответ расплылся в улыбке Никита.

— Ну, я подозревал о чем-то подобном после первого нашего знакомства. «Кольчуга» у тебя интересная. Поэтому скажу: Даша не сможет защищать тебя на уровне эфирных полей, но в поддержке она незаменима. Что можно ожидать от хрупкой девушки? А недооценка соперника ведет к поражению. Обучи ее своим премудростям — и получишь верного ведомого. Ну и физически дай окрепнуть. Ты же видишь, кожа да кости

Никита мог поспорить со стариком насчет «кожи и костей». Девушка как раз в его вкусе. Но подтянуть «физику» не помешает, здесь Павел Евграфович прав.

— Она не пойдет со мной, — покачал головой Никита.

— Куда Дашка денется? — Патриарх закряхтел, растирая колени. Играл на публику, давая возможность Никите оценить сказанное. — Пойдет и слова лишнего не скажет.

— Родители….

— Уломаю. В конце концов ты же сам говорил, что найдешь способ построить Врата для встречи любящих родителей и дочери. Тебе я верю. Твой мир, я надеюсь, намного опережает наш в техномагическом развитии.

— Так и есть.

— Поэтому не понимаю, чего так Сашка с невесткой трясутся. Я же сразу сказал: если Никита не будет уверен в успехе своего дела, он не станет активно искать встреч с Дашей. Значит, она запала в сердце парню, — Патриарх посмотрел на стол, где лежала трубка. Видимо, снова хотел покурить, но передумал. — Когда я узнал о тебе больше, долго думал и размышлял, как бы поступил на твоем месте. Интересно же понять логику поведения человека, волею судьбы попавшего в чужую Явь.

— Охотно выслушаю, — оживился Никита.

— Первые твои шаги были правильными. Не стал в одиночку и скрытно решать проблему возвращения. Почему сразу не прыгнул обратно, когда понял, что ошибся в расчетах? Значит, были причины. Потом я стал приглядываться к твоим действиям уже здесь, в Твери. Кое-что сын подсказал. В общем, мы оба пришли к мысли: твои идеи насчет передачи технологий в обмен на возвращение не сработают. Здесь никому не нужны громоздкие техномагические решения. Поэтому и нет у нас великих телепортаторов.

Павел Евграфович вздохнул.

— Ты не торопишься?

— Хочу дослушать, — Никита ободряюще улыбнулся.

— А, ну ладно. В Опричной Службе дураков не держат. Басманов и Вяземский сожрали столько собак на своем месте, что сразу тебя просчитали. Твоя спецификация не столь редка на Руси. Но ты ведь не только артефактор. Кровь выдала тебя с головой. Боец и маг одновременно. Да еще из рода Назаровых. Тут же возникает комбинация использовать тебя в государственных интрижках против опальных бояр. Захарьины, Кошкины, Романовы, Антиповы, Саврулины — все они являются твоими кровниками. А теперь представь, как обрадовался князь Басманов! Ты же идеальное оружие! Именно ты зачистишь всю оппозицию, мотивируя убийства кровной местью. Да еще имея за пазухой демона!

— Откуда….

— Дарья рассказала, — махнул рукой Патриарх. — Тс-сс! Взъерошился! Не бойся, я никому никогда не расскажу. Знаешь, сколько я тайн девичьих храню? Столько даже невестка Наденька не знает!

Старик заколыхался от смеха, довольный произведенным эффектом. Никита и в самом деле был шокирован, что Даша так открыто и беззаботно рассуждает с родными о его абсолютном оружии. Неужели у нее с дедом такие доверительные отношения?

— Я пришел к однозначному выводу: никто тебя не отпустит. Вся эта красивая история с титулом, торжественное назначение в Боровичи наместником, соединение гербов — сладкая ловушка. Твоя основная задача — бороться со смутьянами и методично вырезать их под корень. Ты государев палач, Никита. А чтобы гормоны не давили на правильность принятия важных решений, подсунули тебе Аниту с Настей. Чтобы не метался по сторонам, когда прижмет. Извини за скабрезность. Обиделся?

— Пожалуй, учту ваш возраст и циничное отношение к жизни, — вяло улыбнулся Никита.

— Женитьба на сестрах выгодна государю, — кивнув, продолжил Патриарх. — Анциферовых убирают со сцены и помещают в дальний угол хранилища. Приходят Назаровы. Молодой Род будут пестовать и взращивать, давая возможность обрасти Ратниками, Витязями, Целителями. Но до определенного момента.

Патриарх тяжело вздохнул.

— Когда Александр шепнул мне на ухо, что Великий князь не смотрит на Дашу как на потенциальную невесту княжича Владимира, и даже княжича Андрея, я сразу подумал о тебе. Так и вышло. Государевы наушники заметили твои встречи с моей внучкой и донесли тут же. Басманов мгновенно выстраивает новую партию. Рано или поздно Дарья все равно встала бы к алтарю с тобой. Почему именно она, а не какая-нибудь другая девушка? Ну, здесь позволь сокрыть мои домыслы. За Дашей, несомненно, последует вторая и третья. Вы все молоды, горячи, любвеобильны. Что еще надо обласканному доверием молодому магу? Голодный бездомный пес обрел хозяев и готов грызть за них глотку любому, кто замахнется или поднимет голос на власть.

— Нерадостную вы мне судьбу нарисовали, — пробормотал Никита, сразу захотев домой. Сейчас же, мгновенно.

— А что ты хотел? Управлять людьми — целое искусство. Чтобы и довольны были, и готовы умереть за хозяина. Хочешь сам стать кукловодом? Иди по головам и режь врагов. Достичь сияющих вершин не каждому дано. Здесь у тебя перспектив не будет. Поэтому беги обратно, не думая ни о чем.

— А как же Анита, Настя? Я обещал заботиться о них. Даже страшно представить, что сделает с ними Великий князь.

— Превратит их жизнь в кошмар, — пожал плечами старик. — Гадать не надо. Лишит всего, что дорого девушкам. Превратит их в наглядное пособие, что грозит тем, кто ослушается государя. Не завидую их судьбе. Никита…

— А? — встрепенулся молодой волхв, мрачно обдумывая перспективы сестер.

— Я тебя насквозь вижу. Что ты головой поник? Ведь решение уже принято, просто ты его боишься озвучить. Как только будешь готов к побегу, бери в охапку Дашку и сестер Анциферовых — и деру в свой мир. А там разберешься со своими проблемами. Пристроишь девчонок в свой Род, выдашь их замуж и начнешь реализовывать свой план восхождения на вершину.

— Если Даша уйдет со мной, кто помешает опричникам свести род Сабуровых в могилу? — задал прямой вопрос Никита, взглянув на серьезного Патриарха. — Скажете, такого быть не может? Я ведь дал присягу государю, и побег автоматически делает меня предателем.

— Не переживай, — усмехнулся Патриарх. — Мы свою игру сыграем. Поэтому ты не поведешь мою внучку к алтарю. Любыми путями отсрочивай момент своего решения. Ври Великому князю Юрию, что еще надо подумать, еще не готов. А как только подготовишь побег — бери девчонок и уматывай отсюда! А мы всегда можем с видом оскорбленных родственников кричать на каждом шагу, что негодяй обольстил невинную девушку и утащил в свой жестокий мир!

— Да вам сценарии писать, — усмехнулся Никита. — Только Басманов не поверит.

— Конечно, не поверит, — старик встал и с великим удовольствием вцепился в трубку. Снова открыл шкатулку с табаком, и произведя все манипуляции, закурил. — Я и не рассчитываю на откровенную глупость опричников. Поэтому ни в коем случае не женись на Даше. Ты совершишь свой побег в качестве свободного человека, и тем самым не подставишь Сабуровых под удар. А мы отобьёмся, обвинив тебя в похищении Даши. Только после этого кощунства путь в нашу Явь тебе заказан. Ты понимаешь последствия?

— Понимаю. Я фактически отрезаю Дашу от семьи.

— Дурачок, — пыхнул дымом Патриарх. — Делай свой портал в комнату Даши. Установку маячка я обеспечу. Как и энергетическую подпитку вместе с сокрытием магических возмущений на территории особняка. Сил хватит. Ничего страшного, будешь иногда отпускать Дашу к родителям повидаться. Ей-то как раз ничего не грозит, буде вскроется ваша задумка. Она станет лишь приманкой для тебя. Ты же обязательно рванешь ее спасать? Ага! И существует еще одна опасность, что ваш мир станет доступен опричникам. Помни об этом.

— Последний вопрос, Павел Евграфович, — Никита понял, что пора закругляться. Еще до кремлевской лаборатории добираться. — Почему вы так хотите, чтобы Даша ушла со мной? Неужели не жаль потерять внучку?

— Я ментат, Никита, — прикрыл глаза Патриарх, кустистые брови дрогнули. — А еще будущее своих родных немножко вижу. С Дашей у меня очень прочная душевная связь. Так уж вышло. Магия — штука загадочная в своих проявлениях. Ощущаю грядущие неприятности для внучки. Что-то неладное, ломающее ей жизнь. Именно здесь, а не в другом мире. Тревожит это, не дает спать. Поганое чувство. Твое появление как подарок. И я не хочу упускать из рук возможность спасти Дашу. Даже готов разругаться с сыном и невесткой. Но ты не беспокойся, никто нас давить за твой побег не будет. Кишка тонка. Рюриковичи слишком много Сабуровым задолжали за последние двести лет.

Патриарх взял за руку волхва и понизил голос настолько, что пришлось напрягать слух, чтобы расслышать:

— Мой сын надеялся, что Даша своим замужеством за княжичем Владимиром объединит великокняжескую семью и нашу. Ведь за столько лет безупречной службы Юрий Иванович мог пойти навстречу. И что в итоге? Отшельников Колычевых им приветить лучше, чем верных псов. Плюнул в душу, вот как это называется. Сашка еще не понял, как его унизили. Или делает вид, что все в порядке, так и должно быть. А я сразу сказал: не жди ничего хорошего от слов государя. Одним только обещания раздает, другим — милости от души.

И уже нормальным голосом продолжил:

— Ладно, пора и расходиться. Надеюсь, ты все правильно сделаешь. Встречайся с Дашей, играй на публику, расстраивайся, что не получил одобрения на свадьбу. А я внучке внушу, как нужно вести себя. Сыграй оскорбленного, «похить» Дашу. В общем, импровизируй!

Патриарх не пошел провожать Никиту. Седовласый привратник подал ему пальто, шапку, и в это время появились родители Даши. Выглядели они смущенными. Видимо, между ними произошел тяжелый разговор. Надежда Игнатьевна полыхала румянцем, а на лице Сабурова просматривалась досада. И все же он протянул Никите руку со словами:

— Мы не навязывали свое решение дочери. Она сама в расстроенных чувствах и не может сейчас правильно оценить ситуацию. Дай ей время. Я не запрещаю приходить в наш дом, Никита. Двери для тебя не закрыты.

— Спасибо, Александр Павлович, — сухо попрощался Никита, — до свидания, Надежда Игнатьевна. Всего хорошего.

Он уже выходил из дома, когда Надежда Игнатьевна окликнула его:

— Подождите, барон!

Никита остановился.

— Правда ли, что ваша теща очень на меня похожа? Даша рассказывала…

— Да, верно, — ответил волхв. — Один в один. Да и не может быть иначе, если вы урожденная Суворова.

Лиловые сумерки залили окрестности, удивительными красками подсвечивая крыши домов и верхушки деревьев. Садовые фонари, расставленные вдоль дорожки, показывали путь. Никита никуда не торопился. Сто сорок шагов до ворот — не слишком длинная дорога, и поэтому он намеренно медленно вышагивал по ребристой брусчатке, словно чего-то ожидал.

— Никита! Подожди! — раздался звонкий голос Даши.

Девушка бегом спускалась по лестнице, держась за перила. Полы мехового пальто развевались в разные стороны, аккуратная прическа разлетелась в разные стороны с непокрытой головы. Она перешла на быстрый шаг и приблизилась к Никите. Пара ударов сердца — и даже не восстановив дыхание, Даша кинулась на шею волхву, который тут же сцепил руки на тонкой талии.

— Прости меня, пожалуйста! — прошептала девушка лихорадочно. — Я повела себя по-предательски к тебе! Дай мне время, хорошо? Не думаю, что ты уже завтра захочешь покинуть меня! Мне очень страшно, понимаешь? Очень! Ведь никакой гарантии не существует, что ты сможешь связать два мира! Как же тогда быть?

— Обещаю, — Никита еще сильнее сжал Дашу в объятиях, краем глаза уловив движение в окнах. — Нет, клянусь честью, предками, что сделаю все, чтобы ты не потеряла своих родных!

— Хорошо, почему-то я верю тебе, — шмыгнула носом Даша.

— Иди домой, — нахмурился Никита. — Простынешь. Целовать тебя на морозе не стану, даже не проси. Губы обветришь, поняла?

И тем не менее, чмокнул в холодную щеку девушки, хихикнувшей от услышанного.

— Я подожду твоего слова, милая, — сказал он. — И обязательно слушайся дедушку. Он мировой мужик.

— При чем здесь дедушка? — пробормотала Даша, глядя в спину удаляющегося Никиты. — Не иначе сговорились друг с другом!

Новгород, декабрь 2011 года

Борецкие

Небо над Волховым расцвело разноцветными гирляндами огней. Оглушительно треснув, огоньки рассыпались на великое множество лепестков, росчерков, зигзагов и прочих удивительных фигур. Не успев погрузиться в темноту, небо вновь озарялось всполохами праздничного салюта. Ночь накануне Коловорота всегда выходила веселой. Новгород сегодня и завтра не будет спать, оглашая концы песнями, плясками, кулачными боями на замерзшей реке. Сойдутся новгородцы в мужской удали, показывая свое мастерство и храбрость. Окропят снег кровью и усыплют его выбитыми зубами. А потом все кабаки забьются мастеровыми, ремесленниками и купцами. Гулять до утра будут.

Дмитрий Борецкий никак не мог заставить себя оторваться от созерцания светящегося неба. Это на Готском дворе, где расположилось Ганзейское посольство, веселятся. Там сейчас половина города толчется. Умеют иностранцы устраивать праздничные представления: музыка, танцы, фокусы для простолюдинов. Концерты, фуршеты, выставки авангардного искусства для боярства и аристократов. А мы по-свойски, по-русски. Завтра увидят и не удержатся нырнуть в пучину народного бесшабашного веселья.

В дверь постучали. Посадник ничего не ответил. Если это кто-то из своих или приближенных, повторно долбиться не будет. И точно. В кабинет вошел Устим.

— Чего в полутьме сидишь? — спросил он, подойдя к брату и встав за его спиной. — Европейцы гуляют.

— Ага. Вот гляжу на фейерверки и гадаю: сколько денег угрохали на такую красоту!

— Тебя это волнует? — фыркнул Устим. — Для Ганзейского посольства выделяются средства из европейской кубышки. В наш карман они не лезут. Кстати, ты не забыл, что завтра утром у тебя встреча с секретарем Фекингузеном? Он уже в Новгороде.

— Отлично, — Дмитрий повернулся к брату. — Ты все подготовил? Нужно очень постараться, чтобы Совет ввел санкции против Руси. Через Новохолмогоры[2] Ганза навострилась торговать с Рюриковичами. Это неприемлемо. Если со своей стороны мы уже начали разрывать экономические связи, то действия наших партнеров подрывают всю схему.

— Не беспокойся, брат, — Устим взглянул на изумрудно-оранжевые круги, раскинувшиеся на полнеба. — Пошли вниз. Тебя уже давно Николка ждет. Наш Яшка, кажется, поплыл.

— Кто бы подумал, — пробормотал Дмитрий, совершенно не испытывая гнева и горечи по поводу предательства коменданта. Как-то все стало безразлично. Бодание с Тверью выглядело жестокими мальчишескими играми. Правильно говорил господин председатель Любекского Совета, что наилучшим наказанием является захлопнутая перед носом врага комната с золотом. Деньги решают все. Война разрушает многочисленные связи, но дает слабую возможность влиять на побежденного до той поры, пока проигравший не разбогатеет. Тот, кто умеет мыслить экономически, всегда будет на голову выше любителей решать каждый вопрос силой оружия.

Братья в сопровождении рынд спустились по винтовой лестнице башни вниз до подвальной двери, где топталась охрана Буслаева. Борецкие вошли в подвальный коридор, освещенный мягким желтоватым светом плафонов. Теперь впереди шел Устим. Он подошел к решетчатым дверям. Широкоплечий охранник в полном боевом снаряжении (кого Николка испугался?) пропустил хозяев в просторную допросную, где волком кружил Буслаев. На самой середине комнаты на табурете покачивался Яшка с изуродованным от ударов лицом. Он среагировал на шум железных запоров и поднял голову. Встретился взглядом с Дмитрием и тихо завыл, и тут же получил подзатыльник от мастера допросных дел — неимоверно высокого и могучего мужика с закатанными рукавами рубашки.

Старший Борецкий сел за стол и махнул рукой секретарю, который вел стенограмму допроса. Дескать, не суетись, делай свое дело. Однако взял несколько исписанных листов и мельком просмотрел их. Устим остался стоять возле решетки. Ненадолго повисла зловещая тишина.

— Что же получается, Яша? Пятнадцать лет безупречной службы оказались пустым словом? Продался, собака? — устало спросил посадник. — Когда успел-то?

— Все скажу, господин! — заерзал комендант башни. — Как есть скажу! Только не убивай, пожалей! Ведь я же зла не сотворил, только выполнял небольшие просьбы тверских!

— Ты уже и так на свою смерть наговорил! — сказал Николка Буслаев, у которого, несмотря на прохладу в помещении, лоб был в легкой испарине. — От тебя зависит, какая она будет: легкая или паскудная.

Яшка затрясся и стал сползать со стула, чтобы упасть на колени и проползти несколько метров к Борецкому.

— Куда сиганул? — лапа палача легко подхватила его, вздернула вверх как нерадивого котенка и бросила на стул. — Сиди на месте!

— Ты сам расскажи, своим языком, — вздохнул Дмитрий.

— Завербовали меня пять лет назад, — сглотнул комок в горле бывший комендант. — Здесь, в Новгороде. Поймали как мальчишку, да кто бы знал! Племяшка у меня в Москве училась тогда, ну и вляпалась в непристойную ситуацию. Сам же, господин, понимаешь: большой город — большие соблазны. Мало того, что фото наделали, так и кино сняли. Стыдоба, срамота, горе родителям! А мне каково? Я же сразу понял, почему на меня стали давить. Близок я к тебе, хозяин, вот и рассчитали, как лучше укусить Борецких.

— Почему сразу не доложил о контактах с «осовцами»? — скрежетнул зубами посадник.

— А испугался я! Страшно мне стало за сестру! Не углядела за дочкой, позор нам всем! Пригрозили, что выложат в ВИС всю эту срамоту, ославят не только по Новгородской земле, но и по Руси! Да ведь ничего ужасного не предлагали! Иногда давать информацию, где находится посадник, куда поехал, кто окружает его. Кто из Ганзы особенно часто появляется в кремле.

— Как часто контактировал с тверскими?

— Раз в месяц, — задрал голову к потолку Яшка, а разбитые губы зашевелились, словно комендант пытался вспомнить что-то вслух. — На Буяновской есть пивоварня немецкая, а при ней пивная. Немцы на вынос не дают, пей на месте. Вот и собирались там, перекидывались парой слов и разбегались.

— Когда последний раз была встреча?

— В ноябре.

— Ты прости, Дмитрий Ефимович, — покаянно произнес Буслаев. — Я ведь тебя не послушался, приставил к гаденышу своего человека. Проследил за ним, установил факт встречи. Ну, а дальше я уже по-своему вел коменданта.

— Ладно, Николай, — махнул рукой Борецкий. — Победителей не судят. А маячки в кабинете — твоя работа?

— Да кто же знал! — вскинулся Яшка. — Принесли мне на встречу красивую перьевую ручку, всю отделанную перламутровыми вставками, и приказали подложить в ваш кабинет, Дмитрий Ефимович, вроде как сюрприз, если обнаружится внезапно! Сомнения меня взяли, да куда я денусь? Понимаю, что это артефакт, но какой направленности? А когда эти, тверские, сказали, чтобы я не забыл надавить на колпачок ручки, прежде чему уйти из кабинета, то и понял сразу: наводящий портал!

— Как же ты попадал в мой кабинет? — удивился Борецкий, до сих пор ломая голову над появлением посылок в закрытом помещении.

— Мне передали приборчик один, — признался Яшка. — Какая-то военная разработка, так говорили. Блокирует все магические замки, защелки, секретные ловушки в дверях. Пока работает блок, я могу спокойно открывать любую дверь. Вот так и зашел в кабинет, положил ручку на стол, активировал портал, дождался посылки и так же тихо ушел. Пять минут на все про все. Ручку забирал с собой. Поэтому никто и не мог обнаружить наводящий маячок. Меня консультировали по этому поводу.

— Когда следующая встреча? — нахмурился посадник.

— Да завтра же, на Буяновской, — заторопился Яшка. — Как-никак, праздник. Мало кто внимание обратит. Пьют мужики пиво, рыбкой закусывают.

— С такой рожей его на встречу отпускать нельзя, — усмехнулся Николка. — Эх, дурень! Сразу бы раскололся, бить не пришлось бы! Зато красивым в гроб положат!

Яшка снова завыл от безысходной тоски.

— Наводку на Станислава ты давал? — Борецкий отбросил от себя допросные листки.

— Нет! — замотал головой Яшка, с ужасом глядя на вставшего посадника. — Клянусь Небесами! Не я! Они меня даже и не спрашивали о вашем сыне! Они вообще о семье не говорили!

— Крупно тебе повезло, гаденыш, — перевел дух Борецкий. — Сможешь показать связников?

— Могу, могу! Их всего двое, постоянно приходят на встречу одни и те же люди!

— Когда встреча?

— С пяти до шести обычно.

— Николка, завтра к немецкой пивоварне поедешь вместе с этим… дерьмом. Желательно пораньше. Часа в три давайте. Пусть сидит в машине и высматривает всех, кто заходит в пивную. Как только опознает связников — берите в охапку и колите, не жалея. Не уверен, что они много чего расскажут, но хотя бы с паршивой овцы клок. Все понял?

— Не сомневайся, Дмитрий Ефимович! Сделаем!

Николка подал знак охраннику, и тот вывел Яшку из комнаты. Борецкий сделал несколько шагов от одной стены к другой и спросил Буслаева:

— А что там по племяннице? Куда она влипла?

— С одной компанией связалась, порнографию снимают, — скривился Директор СБ. — Дура-девка, приключений на свой зад искала. Ну и попала в цепкие лапы аферистов.

— Кстати, почему она выбрала учебу в Москве? — удивился молчавший до сих пор Устим. — Почему не Изборск, Любек, Кельн, Варшаву?

— Да кто ж знает, — пожал плечами Буслаев. — Никто же не запрещает учиться в стане врага. Хоть в Сибирь езжай. Учеба — штука довольно специфическая. Не каждый университет может дать возможность реализовать свои желания.

— Надо проверить всех, кто послал детей на Русь учиться, — непререкаемым тоном произнес Дмитрий. — Устим, займись этим. Списки предоставишь через неделю. Не хватало, чтобы наших бояр шантажировать стали через родственников.

Посадник неожиданно показал жестом Буслаеву и своему брату, чтобы они пошли вместе с ним. Закрывшись в кабинете, Борецкий оглядел подчиненных и спросил:

— Что по Захарьину скажете?

— Опростоволосился князь, — невесело усмехнулся Буслаев. — Группа не вернулась из Боровичей. Как они умудрились вляпаться, ума не приложу. Старший группы еще успел подать сигнал через эфирное пространство, что попали в засаду, постарается уйти от преследования вверх по Мсте. И все. Скорее всего, поймали всех.

— Выходит, их ждали, — Борецкий покачал головой. — Удивительное дело. Как только касается что-то этого Назарова, происходят странности. Что делает князь сейчас?

— Усиленно готовится к визиту кровника, — усмехнулся Николай. — Мне кажется, Захарьин испугался. Пятерых магов за одну ночь потерять — не шутка! Скоро «ночные гости» с нами вообще дел иметь не будут!

— Что за монстра нашел князь Юрий? — удивленно спросил посадник. — Устим! Кажется, это по твоей части? Что-нибудь разузнали про мальчишку? Только не надо мне говорить то, что уже известно. Титул барона, наместничество…. Об этом в новостях каждый день трещат.

— По косвенным данным, Назаров участвует в каком-то секретном проекте, — Устим хлопнулся задом на стул и налил в стакан воды из графина. — Живет в кремлевской гостинице, имеет свободный выход в город. Пасут его ненавязчиво, но плотно. Встречается с младшей дочерью боярина Сабурова. Высшая знать уже шепчется, что Великий князь хочет, чтобы Назаров женился на ней.

— Неплохой взлет для бастарда, — потер подбородок Дмитрий Ефимович. — Герб Анциферовых присоединил к своему, фактически восстановив Род. Не забывайте, каким Даром владеют все родовичи Анциферовых. Зов! Будь он неладен! А если мальчишка еще и внучек боярина Петра под себя подгребет, страшно представить, какую силу обретет через пятнадцать-двадцать лет. Как же нам до него добраться?

— Мое мнение таково: нужно прекратить силовое воздействие на Назарова, — сказал Николай. — Смысла не вижу людей терять каждый раз. Чем-то силен парень, выяснить бы. Нужно идти на контакт, понять его желания, сыграть на честолюбии, интересе.

— А Захарьин?

— Князь поторопился, — пожал плечами Буслаев. — Никто ведь не просил его сразу нанимать «ночных гостей» с бандой отмороженных наемников. Надо было послать своего эмиссара Асеева на переговоры с Назаровым. Вдруг парень и не собирался месть устраивать. А теперь пусть дрожит.

— Если Захарьин прокололся, то мы ни в коем случае не должны упускать такой момент, — посадник возбужденно закружил по кабинету и вдруг остановился за спиной брата, положив тому ладонь на плечо.

Устим вздрогнул. Старший братец опять что-то задумал.

— Собирайся в Боровичи и начинай искать возможность встречи с Назаровым. Так как он сейчас наместник, к нему можно попасть на прием. У нас там есть агентура?

— Да, хозяин, — ответил Николай. — Я предупрежу людей, чтобы встретили Устима Ефимовича и помогли в организации встречи.

Дмитрий рассмеялся, увидев расстроенное лицо Устима.

— Прямо сейчас ехать? — спросил брат.

— После Коловорота, — сжалился над ним посадник. — Я же не требую от тебя немедленного действия. В Боровичах не торопись, тщательно подготовишь встречу. В случае опасности воспользуешься телепортом. Возьмешь у наших умников артефакт «Врата», и без него даже шага не вздумай ступать!

— О чем мне говорить с Назаровым? — Устим бесцеремонно отобрал стакан у брата и тоже налил себе воды. — Что-то предлагать или угрожать?

— Мальчишку надо убедить в обманчивой политике Рюриковичей и его приспешников. Знаю, какую роль играют Басманов и Вяземский в жизни Великого князя, и насколько они циничны в достижении своих целей. Зачем Назарова поставили наместником? Насколько я знаю, место готовилось для княжича Владимира. В чем смысл игры? Постарайся посеять в голове молодого барона сомнения, предложи наши условия. Если Назаров пойдет нам навстречу, мы будем иметь перспективного союзника. Никаких угроз. Не дави, не торопи. Почувствуешь сопротивление — откланяйся. Будем думать. И вот еще…

Дмитрий поднялся, дошел до своего кресла, выдвинул нижний ящик стола, и покопавшись в нем, со стуком катнул в сторону Устима тяжелый перстень.

— Там амулет записи разговоров. Тебя будут обыскивать очень тщательно, но никто не посмеет снять родовой перстень.

— Чей это герб? — удивился брат, тщательно рассматривая магический артефакт.

— Боярского рода Ползуновых. Одно время они жили в Боровичах, но потом уехали оттуда в Ростов. А перстень достался мне случайно. Один из родовичей сделал глупость, решил жить собственным умом, отошел от Рода. В Изборск подался. Коммерцией заняться не вышло, так и сдох в нищете. А перстень заложил в ломбарде, да так и не успел выкупить. Станислав случайно его увидел. Он любит собирать родовые кольца. Коллекционер, видишь ли… В общем, рядовая и дешевая безделушка, но наши чародеи сделали из него шпионскую штучку. Легкое прикосновение пальцем — амулет активируется.

— Понял, — Устим натянул на палец перстень. Действительно, простецкое серебро с потускневшими рельефными выемками и гербом. Надо почистить, чтобы выглядел не как раритет, а обычный аксессуар. — Я так понимаю, и бумаги мне нужно выправлять на имя Ползунова?

— Конечно. Иначе расхождения в мелочах заинтересуют не только Назарова, но и «осовцев». Ладно, — посадник неожиданно широко зевнул, прикрыв ладонью рот. — Домой пора. Устим, завтра с утра в Головную Контору на Садовой подъезжай. Будем союзников уламывать на санкции против Твери.

Ханс Фекингузен — второй секретарь Ганзейского Союза и по совместительству эмиссар северо-восточного сектора по сбору агентурных данных — отчаянно хотел спать после бессонной ночи с одной хорошенькой горничной в гостинице Готского двора. Помимо своих основных обязанностей девушки из персонала ублажали очень важных гостей, одним из которых являлся сорокалетний жилистый и подтянутый Ханс Фридрих Фекингузен. Служащих в посольство подбирали из числа немок, полячек и датчанок. Русских здесь принципиально не принимали на работу, разве что по хозяйственной части: водители, слесари, работники котельной.

Ханс Фридрих с раздражением посмотрел на искрящиеся сугробы, образовавшиеся вдоль забора посольства от уборки дорожек, прошел по ребристым плиткам к выходу, миновал пост охраны и нетерпеливо оглянулся в поисках машины. Два тяжелых «Трабанта», производя странный и звенящий гул из-под капотов — двигатели работали на энергии магических кристаллов — подкатили к нему. Ханс Фридрих подумал с удовлетворением, что нечего русским варварам знать о технологической тайне новых автомобильных двигателей. Так и мерещатся потоки золота, текущие в казну Ганзейского Союза.

— Извините, герр секретарь, за опоздание! — послышался за спиной Фекингузена голос административного помощника, его племянника Юргена, по великому блату, как говорят на Руси, попавшего в новгородское посольство. — Больше такого не повторится.

Сказал он это на немецком языке, на что Ханс Фридрих ответил по-русски, с едва различимым прибалтийским акцентом, получив его после десяти лет проживания в Лифляндии.

— Мальчик мой! Мое место в Совете настолько прочно, что я могу и дальше закрывать глаза на твои огрехи! Но меня-то самого не обманешь! Не встретил своего дядюшку, весело провел время с тремя прелестницами в городе, а сегодня едва не опоздал на важную встречу!

Двадцатипятилетний «мальчик» с совсем не аристократическим лицом и с неимоверным количеством веснушек на носу и щеках отчаянно покраснел, а мочки ушей смешно задергались из-под низко надвинутой шапки.

— Больше такого не повторится! — на этот раз по-русски произнес он, распахивая дверь второго «Трабанта».

— Что ты заладил как заморский попугай! — раздраженно произнес Фекингузен, садясь в теплое нутро машины. — Ты все бумаги взял?

— Так точно, дядюшка! — Юрген с готовностью показал кожаный кейс, который крепко держал в руках. — Все, что пригодится на переговорах, здесь!

— Хоть ты и любитель пива и женщин, но толк в тебе есть, — одобрительно заметил секретарь. — За пару часов умудрился вычислить, о чем будет идти разговор с посадником, и взял необходимые документы! Талант, я гляжу!

Юрген захлопал ресницами и прикусил губу. Севший впереди мощный тевтонец-телохранитель кивнул водителю. Машина, мягко покачиваясь на мелких неровностях дороги, объехала Готский двор по кругу и устремилась к Головной Конторе. А Ханс Фридрих задумался, тщательно выстраивая будущий разговор с Борецким. Он уже знал, к чему будет призывать правитель Новгородской земли, и не был согласен со многими пунктами.

— Я искренне сочувствую, что произошло с вашим сыном, герр Борецкий, — слегка склонив голову, говорил через двадцать минут в огромном, залитом утренним праздничным солнцем, кабинете секретарь Союза. — Понимаю ваше состояние. Предлагаю перевезти его в Гамбург, где есть великолепная магическая аппаратура, поддерживающая функционал организма, пока он борется с последствиями тяжелого поражения.

— Спасибо, герр Фекингузен, — спокойно ответил Дмитрий, выйдя из-за длинного полированного темно-желтого стола, и подавая руку. Кроме него, Устима и еще пары мужчин в строгих костюмах и с хищным выражением лица никого не было. — Но Станислав идет на поправку. Медленно, но идет. Нет необходимости именно сейчас извлекать его из медицинской капсулы. А вот реабилитация потребует высококлассного обслуживания.

— Обращайтесь, как только возникнет необходимость, — сказал секретарь, и повинуясь пригласительному жесту, сел за стол. Рядом с ним примостился Юрген, робко оглядывая скромные по наполнению, но огромные по объему рабочие апартаменты русского посадника. Здесь могла разместиться целая рота ганзейских морских пехотинцев. Русские совершенно не умеют быть скромными. Хорошо уже то, что стены не отделаны балтийским янтарем, как это сделали наместники в Пскове, Ладоге, Изборске в своих особняках. Красиво для глаз, но безвкусно для души. Показывает истинную сущность русского нувориша.

— Итак, Дмитрий Ефимович, я ознакомился с вашим прошением о помощи, — начал Фекингузен, медленно перелистывая скрепленные скобками листы каких-то документов. — Надо сказать, в Совете очень удивились, насколько жестко вы хотите перекрыть возможности Руси. Ведь у нас договор о сотрудничестве не только с Новгородом, но и с Тверью, Невском, Новохолмогорами. Некоторые моменты совершенно недопустимы в отношении Русского государства.

— Я не прошу полностью перекрыть кислород Руси, — ответил Борецкий, положив руки на крышку стола. — Дело касается автомобиле и — дирижаблестроения, медицинского оборудования с магической компонентой, некоторых корабельных узлов. Таким образом, мы подкосим на определенное время развитие местной промышленности.

— Насколько мне известно, Русь уже заключила договор с империей Ниппон на создание дирижаблей с магическими двигателями, — улыбнулся Ханс Фридрих. — А оттуда недалеко рукой подать до прорывных идей в автомобилестроении. Не самый удачный пример, господин Борецкий. Медицинскую артефакторику, согласен, можно внести в санкционный список. Но у Твери достаточно Целителей, который работают над собственными компонентами. Московский университет, кажется, имеет целую кафедру. Насколько мы сможем затормозить развитие Руси с вашими требованиями?

— Нам хватит пяти лет, — нахмурился Борецкий. — Любая мелочь, использующаяся в экономике Тверской Руси, может больно ударить по амбициям Великого князя.

— Вы настолько разъярены покушением на своего сына? — поднял одну бровь ганзейский секретарь. — А вдруг князь Юрий непричастен к несчастному случаю?

— Я знаю, что это его рук дело! — едва не заревел посадник, но осекся, заметив предупреждающий жест брата. — Да, я понимаю, что у Ганзейского Союза есть множество договоров, и каждый форс-мажор бьет по репутации и карману! Но эмбарго против Руси может сплотить всю северную Европу!

— Каким способом? — ехидно спросил Ханс Фридрих.

— Любое преступление против члена Ганзейского Союза должно быть осуждено! — горячо произнес посадник. — Если мы оставим без ответа наглые нападения князя Юрия на наши интересы, то многие союзники начнут сомневаться, а защитит ли их Ганза?

— Ваш сын каким образом влияет на наши интересы? Он ведь просто наместник Изборска, так? Произошел террористический акт, согласен. Но это не повод вводить эмбарго. Не доказано прямого воздействия на экономическое сотрудничество.

— Формально — нет. Вы правы. Но после взрыва молодежного клуба в городе наблюдается отток инвестиций, закрылись несколько иностранных представительств. Это разве не экономическая агрессия?

— Юрген, запишите, пожалуйста, — секретарь посмотрел на оживленного племянника, слушавшего перепалку с откровенным интересом. — Ганзейский Союз выразит свое недовольство по поводу косвенных причин уменьшения товарооборота в Изборске и Пскове из-за магической атаки, инициированной Тверью. Надеюсь, господин посадник, у вас есть факты причастности?

— Несомненно, — ответил на это Устим. — Мы передадим вам документы расследования. Как видите, никаких тайн.

— Можно закрыть представительство в Новохолмогорах, — задумчиво произнес Фекингузен. — Это ведь самый оживленный порт на севере, и оттуда идет множество товаров на Русь и дальше транзитом через Москву и Астрахань в Персию. И намекнуть князю Юрию, что мы весьма озабочены усилившейся конфронтацией между Тверью и Новгородом. Вы — наши союзники, а по военно-экономическому договору имеем право отстаивать интересы Ганзы в любой точке. Пусть таковой шаг влетит в копеечку Союзу, как русские говорят, но ведь мы сможем потом компенсировать потери поднятием цен на среднеазиатских рынках. И объяснить недовольным компаньонам, кто виноват в разрушении устойчивых цен. Что ж, неплохо…

Он рассуждал вслух, словно давал намек новгородскому посаднику как правильнее оформить претензию. Ганза не намерена терять прибыль от товарооборота с Тверью и Москвой только из-за того, что Станислав Борецкий — этот любитель потаскух и невоздержанный в выпивке молодой человек — станет причиной экономической войны. Но кое в чем русских надо придержать. Особенно на медицинском направлении. За последние два года очень много высокотехнологических компонентов ушло на Русь. А это, на минуточку, реальный шанс понять принципы работы магических узлов и самим воссоздать их в местных условиях! Можно возмутиться, почему идет копирование узлов? Пока люди князя Юрия будут оправдываться и втянутся в долгую полемику, Ганза слегка надавит на Борецкого, чтобы тот не махал оружием перед носом своего противника.

Рано или поздно все «устаканится» (тоже любимое словечко русских), и Ганза принудит Новгород и Тверь сесть за стол переговоров и прийти к какому-то решению. Нужен мир, а не война. И Ганза еще наберет полновесных очков как миротворческая организация.

Фекингузен оживился, словно нашел выход из неловкой ситуации, в которую его хочет втянуть Борецкий.

— Война нам не нужна, — засмеялся Борецкий. — А эмбарго на технологические комплектующие не помешает.

— Я не могу решать такой важный вопрос в одиночку, — секретарь развел руками. — Нужны консультации. Могу сказать только одно: защита торговых партнеров стоит в приоритете Союза. Поэтому однозначно отказать вам не смогут. Но, повторяю, возникает необходимость обсудить щекотливые моменты. Необходимые материалы можете передать моему помощнику Юргену. Я подготовлю докладную записку.

— Сколько времени займет ваша консультация? — не выдавая своего недовольства, спросил посадник.

— Пять дней, — секретарь на всякий случай накинул сроки. В Европе тоже празднуют, но только не языческий Коловорот, а Рождество. Председатель ни за что не будет будоражить своих помощников, чтобы обсуждать странную просьбу новгородского посадника. — Наберитесь терпения, Дмитрий Ефимович.

«А куда денешься? — мрачно подумал Борецкий, переглянувшись с братом. — Штаб-квартира находится в Любеке, а не в Новгороде. Правила диктуют европейцы, а мы только инструмент в их руках».

Глава 5

Тверь, декабрь 2011 года

Никита

— Хочу в «Амазонку», — сказала требовательно Настя, как и полагается взбалмошной и капризной боярышне, прогуливающейся с высоким статным молодым человеком, который на эти увещевания ровным счетом не реагировал. Потому что с другой стороны на его руке повисла еще одна девушка и тоже что-то восторженно говорила, крутя головой по сторонам.

Миллионная гуляла в преддверии праздничного вечера. Сотни человек курсировали по центральной улице, заполонив даже проезжую часть. Отчаянные вопли автомобильных сигналов разрывали морозный, но ясный солнечный день; кто-то, опустив оконное стекло машины, увещевал граждан уйти на тротуары, потому как дорога проложена не для пешеходов. В ответ слышался веселый смех и поздравления с наступающим праздником.

— Я бы тоже не отказалась, — Анита поглядела на молодого волхва. — Ни разу там не были. Ну же, Никита! Нам нисколько не интересны эти витрины! Все равно ты не купишь своим сестренкам дорогие колье или ожерелья!

Идущие навстречу прохожие поглядывали на красивых девушек в нарядных шубках, о чем-то горячо убеждающих своего сопровождающего, и улыбались. Опытные мужчины нисколько не завидовали такому окружению парня, представляя, как ему приходится тяжело, отбиваясь от различных просьб, проходя мимо витрин с драгоценностями.

— Ладно! — внезапно остановился Никита, и завертел головой. «Амазонка» находилась на другой стороне улицы, и уже хорошо просматривалась с этого места. — Ладно, уговорили! Только сразу предупреждаю! Там собирается очень высокая публика. Держите ушки на макушке!

Девушки только фыркнули, не понимая, какую головную боль обеспечили своему брату. Ведь Никита не был уверен, что их пропустят как завсегдатаев клуба. Не удосужился как-то выбить для себя чертову прямоугольную картонную визитку с личным приглашением от княжеской семьи. «Амазонка» принадлежала Рюриковичам.

Уже на подходе к клубу его сердце екнуло. Все свободное пространство перед «Амазонкой» было забито машинами, возле которых крутились личные телохранители боярских отпрысков. Сегодня словно все ополоумели, начисто забыв о каких-то правилах, мешающих припарковаться там, где удобнее всего. Вздохнув про себя, Никита мысленно расстался с пятью сотнями рублей, которые придется выложить за проход в помещение.

Рынды, глыбами возвышавшиеся возле господских машин, проводили взглядами Никиту с девушками, на мгновение замолчали, а потом о чем-то горячо заговорили. Наверное, оценивали с изрядной долей перца внешность сестер. Девушки горделиво вскинули головы, как будто сговорившись. Но на лицах заиграл нешуточный румянец.

— Добрый день, господин, боярышни! — учтиво проговорил один из охранников, незнакомый Никите. — Со светлым праздником вас! Вы по закрепленному праву, по пригласительным или просто решили заглянуть?

— Условия нам знакомы, сударь, — Никита небрежно кивнул, поддерживая сестер. — Проверьте по закрепленному праву. Барон Назаров с сестрами.

Он протянул охраннику прямоугольный кристалл пропуска. Чем черт не шутит!

Через несколько секунд, сверившись с показаниями пропуска через портативный терминал, охранник протянул пластину Никите.

— Вы в списке почетных гостей, господин барон. Правда, о ваших сестрах ничего не сказано…

— Но? — вздернув бровь, поторопил его Никита, внутренне обалдевая, кто бы мог внести его в списки этих самых гостей, причем не оповестив заранее?

— Никаких проблем, — заторопился второй, клюнув на игривый взгляд Насти. — Проходите, пожалуйста!

— Не думала, что ты уже здесь почетный гость! — усмехнулась Анита, раздеваясь с помощью брата. — У тебя такое выражение лица было…. Незабываемое! Словно ребенку давно желаемый подарок преподнесли, о котором он уже и не мечтал!

— Знала бы ты, как права! — улыбнулся Никита, помогая снять шубку с Насти.

Молодой гардеробщик, принимающий вещи, скользнул взглядом по ладным фигуркам девушек, облаченных в свои лучшие платья, едва не выронил одежду.

— Аккуратнее, милейший, — строго проговорил Никита, играя роль этакого вальяжного господина. — Не отвлекайтесь от своей работы. Дайте номерки, пожалуйста. Благодарю.

Девушки прыснули от смеха, когда отошли от стойки гардероба, но тут же забыли обо всем, окунувшись в атмосферу веселья. «Амазонка» была заполнена наполовину, но все равно создавалось впечатление, что здесь уже собрался весь цвет боярской молодежи Твери. Праздничная иллюминация, весело перемигивающиеся огоньки гирлянд, горящие ступицы коловорота на стенах и блестящая мишура подняли настроение до самых высот.

— Что пить будете? — поинтересовался Никита, посадив сестер за свободный столик. Хорошо, что зашли рано. Иначе вообще бы не протолкнулись, так и стояли бы за стойкой. — Коктейли? Или вино?

— Давай коктейли! — оживилась Настя. — Что мы, вина не пили? На твое усмотрение, братик!

Дождавшись своей очереди, когда парочка симпатичных девушек закажет себе по бокалу шампанского, он улыбнулся в ответ на их весьма откровенные взгляды и попросил бармена помочь в выборе напитков.

— Для девушек можно «Голубую лагуну» с сервировкой в виде кусочка ананаса и вишни, — посоветовал бармен, совсем не мальчик, а молодой мужчина лет тридцати, опытным взглядом оценив барышень Никиты. — Алкоголь в разумных пропорциях. Красивое оформление, необычное. Сейчас самый популярный здесь коктейль. Ну, а для вас подойдет «Ушкуйник». Кубинский ром, чуть меньше апельсинового ликера с мятой, джин и водка.

— И это пьют? — недоверчиво спросил Никита.

Бармен рассмеялся, шустро взбалтывая в шейкере необходимые ингредиенты.

— Так «Ушкуйник» же! Само название заставляет тянуть руку к бокалу с этим коктейлем! Попробуйте — не пожалеете!

Он выставил три узких высоких бокала и быстренько приготовил заказ. В конце закинул в каждый из них по длинной соломинке.

— Прошу!

На подходе к столику Никита заметил, что к сестрам уже присоседились двое парней, вольготно расположившихся на диванчиках. Они оживленно разговаривали, а девчонки расплылись в улыбках.

— У нас гости? — с умыслом спросил Никита у девушек, ставя бокалы на столик.

Парни тут же поднялись, что весьма обнадеживало.

— Разрешите представиться, — сказал один из них, высокорослый с коротким ежиком темных волос, в красной рубашке с расстегнутой верхней пуговицей. На рукавах — золотые запонки. Лицо смутно знакомое, но Никита готов был утверждать, что ни разу с ним не встречался. — Борислав Годунов, боярин.

Точно, Годунов! Ведь его отец входит в Совет, как и отец Даши. Волей-неволей пришлось изучать всех персонажей, связанный с властью. Борислав очень похож на отца.

Второй парень кивнул, чуть ли не прищелкнув каблуками.

— Михаил Давлетов, княжич.

— Барон Никита Назаров, очень приятно, — Никита протянул руку и оба парня пожали ее крепко, но без излишней драматургии. Не тот случай. — А это мои сестры, Анита и Настя Анциферовы.

— Мы наслышаны, барон, о слиянии ваших родов, — произнес Годунов и глазами показал, что неплохо бы присесть. — Можно поздравить с таким событием. Все-таки Великий князь Юрий — великолепный стратег и дальновидный государь.

— Да, в этом ему не откажешь, — Никита жестом предложил парням сесть. Он мог себе это позволить. Как Глава рода и брат двух красавиц, Никита ставил себя в такой ситуации выше княжича, а с Годуновым он был и вовсе наравне. Так чего чиниться.

Он заметил, что Борислав занял место рядом с Анитой, а княжич Давлетов с небольшой долей смущения примостился с насмешливой Настей. Вздохнув, Никита сел с правого бока старшей сестры.

— Прошу извинить, — щелкнул ногтем по бокалу Никита. — Я не ожидал, что у нас будут гости.

— Не проблема, барон! — улыбнулся Годунов и поднял руку. Выставил два пальца и показал на коктейль Никиты. Бармен все понял. — Я всегда полагаюсь на вкус Тимофея. Он опытный бармен.

— Может, без лишней учтивости, господа? — спросил Давлетов. — Бароны, княжичи… Мы же здесь просто повеселиться собрались. Никита, прошу прощения, что бесцеремонно подошли к вашим сестрам. Но не могли усидеть на месте, когда увидели такие бриллианты!

Девушки молча потягивали коктейль, не вступая в разговор. Да и Никита не мог с ходу понять намерения парней. Если хотели покуражиться или увлечь сестренок, задурив им головы, пусть обломятся. Он не даст ни малейшего шанса дворянам в их планах.

— Я не деспот, — пожал плечами Никита, попробовав «Ушкуйника». Действительно: резкий, горячий, поднимающий волну возбуждения напиток. От такого точно начнешь прыгать с разбойного коча на купеческие корабли. — Сестрички решили, что достаточно долго находились в отрыве от столичных развлечений. А кто я такой, чтобы препятствовать женскому напору?

— В таком случае мы можем помочь в нелегком деле развлечения боярышень, — оживился Борислав. К тому же принесли заказанные коктейли. — Катание на санях по Тверце, крутой аттракцион в городском парке. Там построили ледяную горку высотой десять метров! Можно поехать в Шумейкову слободу. Покатаемся на снегоходах, шашлыки поедим. Вечером фейерверк устраивают. Моя машина к вашим услугам, барон!

— Не только твоя, но и моя! — нарочито возмутился Давлетов, опустошив половину бокала. — Чего это ты решаешь в одиночку!

— Никита, можно? — умоляюще прошептала Анита ему на ухо. — Ну, пожалуйста!

А Настя яростно сверкала глазами, словно хотела сказать, чтобы братик не вздумал отказываться. Иначе дома будет страшный скандал.

— Почему ты не пригласил Дашу? — снова зашептала старшая сестра. — С твоей стороны очень недальновидно! И довольно странно. Поссорились?

Никита не успел открыть рот, как в телефоне заиграла знакомая мелодия. Анита прямо колдунья. Может быть, что-то чувствует в эфире?

— Прошу извинить, — Никита встал и быстро покинул помещение. В фойе было тоже не пустынно, но услышать голос Даши, немного грустный, он смог.

— Привет! Чем занимаешься?

— Выгуливаю сестер, — усмехнулся Никита. — Как старший родственник. К ним уже целый шлейф женихов выстраивается. Вот и приходится контролировать, чтобы головы девчонкам не задурили.

— Наверное, в «Амазонке»?

— Угадала. А ты что такая грустная? Заболела?

— Дома сижу. Братья в городе гуляют или в Шумейкину слободу подались. Никто не приглашает. Словно все забыли. Правда, в гости набивался один шустрый юноша. Колычев. Ты же знаешь такого?

Сердце Никиты мгновенно наполнилось яростью. Это что еще за шутки со стороны молодого придурка? И вообще, почему Колычевы до сих пор в Твери?

— Даша, — с трудом сдерживаясь, чтобы эмоциями не выдать своего состояния, проговорил Никита. — Как ты смотришь, что я тебя приглашаю в «Амазонку»? У нас, кажется, компания веселая подбирается.

— Ну… Не знаю, есть ли у меня сейчас настроение, — решила поиграть на нервах девушка. — Впрочем, согласна. Родители чуть ли не на аркане вытаскивают из комнаты.

Она вздохнула.

— Через час я буду в клубе. Только с охраной. Теперь меня просто так никуда не отпускают.

— Да здесь все поголовно с рындами, — усмехнулся Никита. — Только ты не задерживайся. А то, чувствую, сестры скоро копытцами забьют. Самое веселье на улицах будет, а не в «Амазонке».

— Ты дождись меня! — заволновалась Даша. — Где я потом тебя найду?

— Я сам тебя найду, если потеряешься, — загадочно проговорил Никита, памятуя о сигнальной метке в ауре девушки. — Не переживай.

Когда он вернулся к столику, Анита с Настей оживленно смеялись, слушая какую-то веселую чепуху от Годунова. Никита скромно присел в уголке диванчика и допивал коктейль. Судя по увеличившемуся количеству бокалов на столе, ребята разошлись не на шутку.

— Никита, ты бы хоть поделился своими впечатлениями от наместничества, — дружелюбно попросил княжич Давлетов. — Самый молодой, не считая родственников правящего Рода, управитель.

— Ничего интересного, — усмехнулся Никита, — одни хлопоты. Просители, жалобщики, казнокрады, экономика. По моему мнению, в нашем возрасте должны быть иные увлечения.

— Поддерживаю, — пару раз хлопнул в ладони Годунов. — Я же сразу сказал, что хуже не придумали, как молодого человека в осиное гнездо затолкать.

— Против государева слова перечить не стоит, — покачала пальчиком Настя. — И вообще, наш братик очень способный наместник. Не верьте тому, что о нем болтает светская тусовка!

— Да никто ничего не говорит! — засмеялся Борислав. — Все пока с интересом смотрят, как себя поведет барон Назаров. О! Давайте потанцуем! Мы же сюда не только разговаривать пришли!

Парни увлекли сестер на танцпол, откуда загремела ритмичная музыка. Народу в клубе прибавилось. Заходили новые люди, среди которых было много знакомых еще по дню рождения Даши. Вот черноволосый паренек приветливо кивнул ему, поддерживая под руку двух девиц. Кажется, Ганс Бютлер, который тоже был в особняке Сабуровых.

Сердце екнуло. В помещение вошла Юля Колычева в сопровождении своего брата и еще трех молодых парней. Следом тянулась небольшая группка ребят и девушек в нарядных костюмах. Свита? Ничего себе, телохранители-маги собственной персоной. Охрана как у княжны Слады. Неприятные мысли царапнули душу острыми коготками. Казалось бы, ему какое дело до девушки, выбравшей свой путь к сияющим вершинам власти? Если слухи об отношениях Юли и княжича Владимира верны, ему тем более не следует вмешиваться. Однако….

Юля сама заметила его и решительно направилась к столику, за которым он продолжал сидеть в одиночестве, но встал, как только девушка оказалась рядом. Свита слегка растерялась, не зная, как вести себя в этой ситуации. А княжич Сергей, к удивлению Никиты, очень спокойно поздоровался, но руку не подал.

— Юля, не больше пяти минут, — только и сказал он, отходя к свите.

— Здравствуй! — улыбнулась «испанская» княжна, кокетливо поведя плечами. Ее темно-синее платье во вспышках цветомузыки казалось черным как небо с золотыми блесками звезд, с помощью какого-то магического плетения нанесенных на внутреннюю структуру ткани. Словно космическая пелерина, накинутая на удивительную черноволосую красавицу. — Я тебя сто лет не видела! Где ты потерялся?

— Дела государевы, — развел руками Никита, жадно вглядываясь в таинственные тени на лице девушки, севшей напротив него. — Ты же знаешь, что меня бароном сделали, наместником в Боровичи поставили служить. Какие тут встречи… Жалею, конечно, что не нашел времени встретиться. Тебя, наверное, можно поздравить?

— Смотря с чем, — улыбнулась Юля.

— Говорят, замуж за княжича Владимира выходишь.

— Ну…, — протянула княжна. — Вопрос еще не решен. Кое-кто мнется, как теленок, боится гнева отца.

— Почему? — удивился Никита. — Если между вами есть чувства и твердая уверенность в хорошем исходе, Владимир обязан сказать Великому князю об этом.

— Ох, Никита! — невесело засмеялась Юля. — Сейчас вопрос стоит в том, кто станет ведущей женой. Я или Наташа Румянцева. Вся борьба перешла в разряд подковерных интриг. Поэтому мы и задержались в Твери, не зная окончательного слова Великого князя. Володя мог бы поговорить с отцом и расставить приоритеты. Но проблема в нас. Мы девушки амбициозные, уступать друг другу не будем.

— Княжичу нужна волевая ведущая и покладистая вторая жена, — кивнул Никита, отчего-то радуясь такому повороту событий.

— Именно, — подтвердила Юля. — Я же сказала маме, что не пойду замуж ведомой супругой. Иначе это будет не семья, а взрывоопасный вулкан.

— А что Ариадна Сергеевна?

Княжна тряхнула головой, рассыпая волосы по плечам, и серебристые блестки в прическе засверкали лунными дорожками от головы к талии. Тоже какая-то женская магия. Почему-то в темноте проявляется. Видать, на такой эффект Юля и рассчитывала.

— Очень и очень недовольна. Папа требует возвращаться домой, чтобы сбить мою дурацкую спесь, раз не хочу принимать условия правящего рода. А мама решила дать мне еще один шанс, чтобы определиться с выбором.

Юля помолчала, а потом добавила:

— Если после Коловорота ничего не решится, уезжаем в Устюг. Что ж, попытка была, и жалеть об упущенной возможности не хочу. В конечном итоге последнее слово будет за государем.

— Но Румянцевы тоже пойдут до конца, — предупредил Никита, кидая взгляды на танцующих. Скоро должны подойти девушки.

— Кроме Наташи есть другие претендентки, как раз подходящие под роль ведомой, — возразила княжна. — Та же Маша Одоевская, Лена Мелецкая не хуже. Их достоинства вообще не оценены в полной мере. Умненькие, но весьма скромные девицы. То, что надо мне и Володе. У меня с ними сложились очень хорошие отношения. А ты совершил ошибку, перестав со мной встречаться.

В голосе Юли промелькнула досада, горечь несбывшихся надежд и еще какие-то нотки, будоражащие чувства, как звенящие и тоскующие отзвуки гитарных струн. Никита пораженно замолчал, ощущая нежные прикосновения аурных всполохов девушки.

— Я же никто, — вздохнул он. — И мое положение связано с некоторыми обязательствами, данными государю. Мне все равно не дали бы развить с тобой серьезные отношения.

— Разве ты не умеешь открывать двери в иные миры? — от голоса Юли по спине Никиты побежали мурашки. Она знает? Или по наитию спросила? Или просто метафора? — Я же романтичная особа, впечатлительная до ужаса. Увлеки, взбаламуть мои девичьи грезы и мечты. Ах, наверное, ты это приготовил для другой девушки? Для Даши Сабуровой? Ну, не смотри с таким удивлением! Тверь слухами полнится.

— Юля, время! — противный голос Сергея за спиной девушки разбил очарование последних минут. — Не стоит давать повод для шепотков, особенно сейчас.

Княжна с печальной улыбкой протянула руку Никите, и он аккуратно сжал ее, вложив в это движение все свое сожаление и крохи надежд на будущее. А затем она ушла к своей свите. Сергей не стал садиться, заложил руки за спину.

— Я говорить долго не буду, барон, — сказал он. — Наш долг крови в силе, я понимаю. Готов простить ваши дурацкие шуточки, по вине которых я целый месяц восстанавливал свои энергетические потоки. Вы тоже простите мои придирки.

— Кстати, почему? — заинтересовался Никита. — Меня до сих пор мучает ваше отношение ко мне, начавшееся с Вологды.

— Когда мы встретились в аэролете, наша семья направлялась в Тверь с одной лишь миссией: решить вопрос с замужеством Юлии. Сами знаете, барон, что для нашего Рода такая великолепная возможность — породниться с Рюриковичами — дается раз в жизни. И упускать ее было роковой ошибкой. А тут вы. Юля мгновенно увлеклась вами. Не знаю, какими магическими методами вы задурили ей голову, но я и мама серьезно испугались. Поэтому любая наша встреча могла закончиться дуэлью. Я был намерен помешать вам, но события последних месяцев принесли облегчение. Кажется, вам нашли удачную пару, одарили кучей привилегий.

— И вы, княжич, успокоились? — усмехнулся Никита. То, что Сергей Колычев называл магическими методами, было обыкновенной химией чувств, сопряжением аур. Но куда болвану понять о таких тонких материях. Возможно, он даже движение аурных потоков плохо воспринимает.

— Теперь легче, — ухмылка княжича в полутьме помещения выглядела оскалом. — Всего хорошо, барон. Надеюсь, наши пути больше не пересекутся.

— Прощайте, — не вставая, кивнул Никита. Слова Юли вселили в него странную надежду, и ее брат не являлся каким-то непреодолимым препятствием.

Со стороны входа возник шум, который мгновенно распространился на весь зал. Несколько одетых в короткие зимние куртки парней энергично раздвигая удивленную публику, вышли на середину танцпола. Музыка стихла.

— Господа! — крикнул один из парней, сдергивая меховую кепку с головы. — Ремесленная и купеческая гильдии бросили нам, дворянам, вызов на кулачный бой! Через полчаса на Тверце состоится грандиозный махач! Кто здесь не побоится присоединиться к нам?

Народ возбужденно зашумел. Девицы хватали своих парней за руки, не особенно-то горя желанием отпускать их на серьезную драку.

— Если вызов — дело гиблое, — усмехнулся подошедший Годунов, усаживая Аниту на диванчик. То же проделал княжич Давлетов с Настей.

— Почему? — Никита задумался.

— Нас раскатают в тонкий блин, — пояснил Михаил. — Ежегодно хлещемся, но выиграли пару раз за десять лет. Дворяне не имеют права применять магические способности, поэтому в кулачном бою шансов никаких.

— Так что, господа? — закричал еще один парень, крепкий, невысокий, но широкоплечий, с сильно выраженными скулами. — Неужели за честь дворянскую никто не хочет встать? Эх! Тогда хоть вассалов своих выставите!

— Я пойду, — громко ответил Никита. — Почему бы и не щелкнуть по носу гильдейских?

Кто-то невесело рассмеялся.

— Я, пожалуй, присоединюсь, — Годунов встал рядом с Никитой. — В конце концов мои предки всегда защищали честь Рода.

— Как и мои, — Давлетов подпер плечо Никиты с другой стороны и подмигнул молодому волхву.

— Сколько нужно человек? — спросил Никита.

— Сотня, — ответил скуластый, с интересом присматриваясь к троице. — Количество уже обговорено. У нас уже набирается девяносто пять. Еще надо несколько. В запасе, если что, тоже пригодятся.

— Господа, несколько минут дайте, — Никита вытащил телефон и набрал номер Важникова.

— Здорово, Иван! — услышав веселый голос лаборанта, уже подвыпившего, поздоровался Никита. — Не хочешь развлечься? Да на кулачках гильдейские зовут подраться. Ха-ха! Да ты что? Тоже зачесались? А Влас же в очках! Ладно, еще лучше. Тогда ждем на Тверце, там, где она в Волгу впадает. Ага, возле моста.

Он отключился, положил телефон в карман брюк и усмехнулся:

— У нас будут еще четверо. Подъедут к Тверце.

— Отлично! — парни обрадовались. — Тогда погнали! Кто без машины, можем подбросить! Тут все равно недалеко.

— Глупый мальчишка! — прошипела Анита. — Ты же не бездельник из боярской семьи, а государев человек! Как можно!

— Не переживай, — не удержавшись, Никита чмокнул девушку в щеку. — Вот увидишь, об этом бое еще долго говорить будут!

Взбудораженная толпа стала покидать «Амазонку». Бармен с грустью посмотрел на пустеющий зал. Остались только те, кому было совсем неинтересно куда-то бежать и смотреть на мордобой.

На улице Никита столкнулся с Дашей. Схватив за руку удивленную девушку, торопящуюся в клуб, оттащил ее в сторону, не обращая внимания на рынд, и пояснил, что происходит. Реакция Даши была такой же, как и у Аниты.

— С ума сошел! — ахнула она. — Там же серьезные ребята машутся! Знаешь, какие кулаки у них! Как кузнечные молоты! Дворянские детишки серьезно уступают в мотивации и силе. Вам же кости переломают!

— А целители на что? — улыбнулся Никита. — Подбросишь меня к Тверце на своей машине?

— Не стоит просить, — покраснела от удовольствия девушка. — Всегда рада помочь.

Тверца

На месте слияния Тверцы и Волги горожане давно устраивали потешные бои на кулаках. Дрались все. Купеческая гильдия против кузнецов; ремесленники против дворян; все остальные, объединяясь, бились против дворян на Коловорот.

Именно в этот день считалось необходимым показать свою удаль, отдать дань Перуну в виде крови, а потом целый год вспоминать, как славно размялись ребятки, славя своих отчаянных и сильных бойцов.

На мосту, перекинутом через Тверцу, собралась приличная куча народа. Чтобы проехать на машине с одного берега на другой, даже и речи не могло идти. Остальные зеваки занимали места вдоль парапетов, густой толпой облепляя оба берега. Протяжный гул несся над замершем устьем Тверцы. В ожидании боя нарастало напряжение.

Никита посмотрел на небо. Хорошо, что солнце сейчас не торопилось выходить из-за серых облаков. Низкая облачность плотно закрывала от ярких лучей. Дело шло к снегу. Но это обстоятельство нисколько не огорчало тех, кто собирался на льду. Плотная шеренга противника то и дело колыхалась, перестраиваясь по энергичным командам ведущих бойцов. Их было четверо. Гильдейские четко делили команду на несколько групп. Позиционировался центр с мощными парнями, каждый из которых мог своими кулаками свалить быка с ног. Фланговые были не так габаритны, но очень многие выделялись живостью и вертлявостью. Много жилистых бойцов. Передняя шеренга, вроде как куцая, являлась «заводной» разминочной. Именно они должны выдергивать на себя противника, увязывать его в сутолоке боя.

— Первыми начинают «воеводы», — пояснил Епифан, разминая плечи Ивану Важникову. — Они сходятся на середине и начинают бой. Здесь не важно, кто победит. Важен зачин, настроение. Победитель дает заряд своей команде, воодушевляет. Перед боем «контролер» объясняет правила, предупреждает о недопустимости использовать кастеты и прочие опасные предметы. Можно биться в перчатках и в верхонках. Или голыми руками, если не боишься рассадить пальцы.

— Никита, я прошу тебя, будь осторожным, — погладила по плечам волхва Даша. Он уже скинул пальто и остался в толстом вязаном свитере. — Не поддавайся эмоциям. Знаешь, как эти гильдейские готовятся? Самых лучших бойцов ведут в баню и разминают их мышцы, силу. Там есть специальные мастера, массажисты. Потом богатое застолье с «водоворотом». Пьют, пока с катушек не свалятся. На другой день опохмелиться не дают. Вообще, представляешь? И морят голодом, чтобы те остервенели. За час до боя дают стакан водки и закусить чего-нибудь. Представляешь, в каком они сейчас состоянии? Разорвут вас!

— Откуда у тебя такие глубокие познания? — удивился Никита, чувствуя приятное прикосновение Дашиных рук.

— Дед рассказывал. Он ведь тоже любил махаться стенка на стенку. Вот я и запомнила, — усмехнулась девушка. — У гильдейских очень сильны традиции. Не думаю, что в подготовке бойцов что-то изменилось.

— А кто из наших такие заводилы? — кивнул Никита на ту самую троицу, ворвавшуюся в «Амазонку».

— Братья Осетровы, — пригляделась к скуластому Даша. — Из безземельных дворян, вассалы Вяземских. Кстати, самые заядлые драчуны. Обычно из высокородных никто в таких забавах не участвует, выставляют свиту или вассальных. Но ты сегодня удивил многих. Барон Назаров самолично решил наказать гильдейских! На каких бы скрижалях записать?

— Ну, все, господа! — один из Осетровых подбежал к большой толпе, где находились Никита с девушками, княжич Давлетов и Борислав Годунов, а также подпрыгивающие от нетерпения лаборанты. — Выходим на лед. Надо еще позиции распределить.

Выходили к ристалищу по пологому берегу, вдоль которого торчали замерзшие кусты ивняка. По протоптанной тропинке спустились к реке и двинулись к колыхающейся от ожидания толпе.

— Я Леха, — представился на ходу парень. — Младший из братьев. «Воеводой» у нас Макар, старший брательник. Его слушаться во все уши, понятно? Здесь нет княжичей, высокородных, чародеев! Что скажет, то и выполняйте.

Макар — тот самый парень, первым кинувшим клич в «Амазонке» — оглядел подкрепление, и, если остался недовольным, вида не подал.

— Опыт на кулачках есть? — спросил он «рекрутов».

— Драться умеем, но, чтобы стенкой на стенку — не пробовали, — ответил Годунов. — Здорово, Макар! Опять в самую гущу лезешь? В прошлом году мало тебе нос свернули?

— Там кость мягкая, чего с носом случится, — отмахнулся «воевода» и крепко пожал руку Бориславу. — А ты чего здесь? Решил испытать свою храбрость или перед девками выкаблучиваешься?

— Можно сказать и так! — весело оскалился Годунов и посмотрел на Никиту. — Сегодня столько красивых боярышень на берегу — дух захватывает. Неужто я такой момент упущу?

— Поломают вас, — с сомнением покачал головой подошедший к подкреплению скуластый. — Может, на левое крыло их поставить? У них Замута ведет купеческих. Самая слабая команда, есть шанс выстоять.

— Купчики против нашего левого крыла — это наш шанс, — кивнул Макар. — Ну, что, Борислав, топайте туда. Вот, Ромка вас и поведет.

Скуластый поздоровался со всеми, намеренно сжимая в своей широкой ладони, залитой в жесткую перчатку с отрезанными пальцами, руки «рекрутов». Похмыкал, покрутил головой.

— Хреново, что без перчаток, — вздохнул он. — Рассадите пальцы.

— Подлечат, — ухмыльнулся Давлетов. — Пошли уже… командир.

Ромка повел Никиту с лаборантскими ребятами и новыми знакомыми на левый фланг. Как такового, цельного построения не было. Все старались держаться строго выбранной позиции, но как пояснил скуластый Осетров, перед столкновением все встанут плечом к плечу. Иначе не проломить этаких быков, что стоят напротив в сорока шагах.

На новичков взглянули с интересом. Никита сразу определил, что большинство стоящих — бывалые драчуны. Скорее всего, они выступали за чьи-то Роды в качестве вассалов. Обычные ребята, без гонора. Даже поприветствовали. Кто-то уже успел шепнуть, что все новенькие — дворяне. Никого вместо себя не выставляли, решили сами удаль показать. Градус интереса повысился.

— Первым будет биться Макар, — пояснил Ромка своему отряду. — Как только намнут друг другу холки — тут и мы двинемся. Главное, не ссать, не размыкать перед первым навалом плечи. А потом можно и махаться.

— Как выявляют победителя? — поинтересовался Никита.

Ромка покосился на него, но ответил:

— Если на ристалище останутся не больше десяти человек с одной стороны — победа присуждается противнику. Или нам удастся вытолкнуть их за черту. Упавших не пинать и не добивать. Если уронили, а подняться уже не можете — ползите в сторону. Наблюдатели помогут. Но сразу предупреждаю: хлещут здесь так, что сопли кровавые фонтаном брызжут.

— Не пугай, браток, пуганные, — захрустел кулаками Важников.

— Правильно говоришь, — потер переносицу Влас, на которой остались следы от очков. Сами очки он отдал Даше Сабуровой, и теперь постоянно щурился, вглядываясь в колышущуюся стену противника.

— Как ты будешь драться, если ничего не видишь? — озабоченно спросил Никита.

— А я наугад, — ухмыльнулся Влас. — Машусь, как мельница. Лучше не подходи!

Ромка поглядел по сторонам и рванул к старшему брату. Противоположная стена драчунов заволновалась, чуть подалась вперед. Над рекой пронесся едва слышный выдох. К ристалищу, осторожно ступая по льду, шел какой-то мужчина в добротном тулупе и в мохнатой шапке, надвинутой на глаза.

— Так, парни, — заторопился Никита. — У кого удар сильный — идете первыми. Выбиваем атакующую линию и ищем зазоры. Распылять силы не советую.

— Давай, я первым пойду, — сказал Важников. — Епифан, становись ко мне. Кто еще быка с ног валит?

— Они все в центре, — подал голос один из бойцов. — У нас вспомогательная роль. Главное, чтобы крыло не опрокинули. Эй, Самусь! У тебя же кулаки на пудовые гири похожи! Топай вперед!

Народ рассмеялся. Тот самый Самусь — смуглолицый то ли молдаванин, то ли цыган, протолкался вперед и встал рядом с Важниковым и Кривобоковым. Никита с уважением посмотрел на него. Ничего себе, махина! Два метра ростом, плечи как парадные ворота в боярском доме, кулаки залиты в верхонки с нашитыми кожаными полосками. Ему бы в центр встать. Но «воеводе» виднее.

— Вот ваша троица и будет проламывать проход, — сказал Никита. — Я, Борислав и княжич Михаил будем подпирать вас. Остальные отсекают возможность прорыва сбоку. Лупите всех, до кого дотянетесь. И давите на наши спины, чтобы мы не упали.

— Поняли, сообразим, как надо, — раздались нестройные голоса.

— Господа! — разнесся над полем боя зычный голос мужчины в тулупе. — Засим начинаем! Первыми сойдутся «воеводы». Правила все знают? Никаких кастетов, залитых в перчатку свинчаток, болтов, гипсовых повязок под верхонками! Обман раскроем на раз! Упавших не бить и не топтать! Давать им возможность покинуть ристалище! По головам не пинать! Биться только руками! Сходитесь!

Обе команды мгновенно стянулись плечом к плечу. Над рекой снова пронесся выдох сотен глоток, а морозный пар клубами поднялся в воздух. Энергия напряжения словно пронзила Никиту, взгляд приобрел четкость и яркость. Вот перед ними стоят противники, молодые парни и мужчины, яростно скаля зубы и сверкая белками глаз. Нетерпение, так и рвущееся наружу, протуберанцами аурных выплесков витало над их головами.

— «Воеводы», сходитесь!

Мужчина в тулупе торопливо зашагал обратно, широко расставляя ноги в валенках, по протоптанной дорожке.

Заводила со стороны гильдейских, шатаясь как матерый медведь, вышел на середину. Плечи ходуном ходили под стеганой курткой, а кулаки, обмотанные бинтами, сжались так, что хруст суставов услышал даже Никита.

— Туголук, — пробормотал кто-то за его спиной. — Из кузнецов. Самый сильный «воевода». Макару не поздоровится.

И в самом деле, старший из братьев Осетровых по сравнению с Туголуком выглядел каким-то жалким воробышком, сжимавшим кулаки в кожаных перчатках. Оба заводилы сблизились и начали перекликаться:

— Ну, дворянские детишки, набрались смелости? Жить надоело?

— Тебя не спросили, молотилка бездумная! За своих не боишься? У нас хороших бойцов тоже хватает. Хочешь проверить?

— Пожалуй, сегодня на ужин будет шашлычок из дворянских шавок, — ухмыльнулся Туголук. — Или отбивные котлетки на закуску.

— Начнем, пустобрех? — Макар выставил кулаки.

— А давай!

На мосту и на берегу охнули. Глыба и мелкая песчинка слиплись в одно целое. Замелькали руки, послышались глухие удары. Туголук стремился выбить из Макара дух, молотя кулаками по груди, плечам, стараясь «засушить» рабочую руку. Он даже не стремился уходить от ударов, наносимых ему Макаром, как если бы комар вздумал тягаться с человеком, старясь сбить его с ног.

Вот мелькнула рука — и Макар полетел кубарем на лед, но ловко сгруппировался и перекувыркнулся через голову. Со стороны гильдейских послышалось улюлюканье.

— Никаких шансов, — дрожа от непонятного волнения, произнесла Даша, отчего ее губы дрогнули в отчаянии.

Стоявшие с ней Анита и Настя с любопытством посмотрели на подружку Никиты. Если старшая сестра уже заочно знала Дашу, а теперь с явным удовольствием познакомилась вживую, то Настя только-только увидела ту, с кем Никите прочили супружество. Вроде бы и не стоило ревновать, но хорошенькое личико Сабуровой возбуждало непонятные чувства… вредной и жуткой собственницы к брату, желание оградить его от какой-то опасности, что ли. Понимала Настя, что выглядит глупо, в первую очередь для себя, но ничего не могла поделать. Отвлекало лишь разворачивающееся действие на Тверце.

— Почему никаких? — спросила она, глядя на ристалище. — Никиту просто так не свалить.

— Не один Никита решает бой, — возразила Даша. — Даже если его крыло удержит напор, центр провалится. Вы посмотрите, кого выставили гильдейские! Там же сплошь мастеровые, привыкшие работать с тяжелыми молотами и инструментами. Их только с помощью боевой магии победить можно!

— Магия запрещена, — ответила Настя прописной истиной. — Ты же знаешь об этом.

— В том и дело, — закусила губу Даша, выглядывая в черной толпе, сомкнувшейся в единую спаянную тройную линию знакомую фигуру в свитере. — Ага, во вторую встал. Разумно.

Анита улыбнулась. Ей все больше и больше нравилась молодая боярышня, так самозабвенно, напряженно и с волнением наблюдавшая за разворачивающимся действием. В глазах девушки стоял нешуточный интерес, словно она сама хотела ринуться на лед и участвовать в драке. Может, Никите и в самом деле повезет, если возьмет в жены именно такую горячую девицу? Они друг друга стоят. Лед и пламя.

— И что разумного? — проворчала Настя. — Первую линию как раз надо держать плотно, чтобы не допустить прорыва. А потом поздно будет.

Девушки переглянулись друг с другом и вдруг весело расхохотались. Нашлись кумушки, на полном серьезе обсуждающие мужские дела. Этакие специалисты по кулачному бою!

Макар после падения вскочил как не бывало и нагнув голову, стал размашисто работать руками, заставляя Туголука перейти к обороне. Но было видно, что против горы мышц дворянский «воевода» не выстоит. Да он и сам уже понимал эту истину. Завершить бой предстояло на такой ноте, чтобы зажечь отвагу в сердцах своих воинов, и проиграть достойно. Кулак со свистом влетел в плечо кузнеца, увязнув в мягкой подкладке куртки. И тут же тяжелая оплеуха опрокинула Макара на снег. Никита видел, что «воевода» поднимался с трудом. Действительно, против такой машины без определенных навыков не справиться. На кулачках много не повоюешь.

Поражение Макара все восприняли спокойно. Традиция соблюдена. А самое основное начнется сейчас.

Бойцы разошлись по своим сторонам. Гильдейские ухнули, их шеренга дрогнула и двинулась вперед. Дворянские подобрались. Началось сближение.

— Плотнее, парни! — бросил через плечо Роман и тут же нырнул в первую шеренгу, встав рядом с Самусем. Покосился на него, но промолчал. Теперь было поздно проводить перестановку. Задние ряды подпирали, тяжело дыша в затылок от напряжения.

За несколько шагов противники остановились, словно оценивая слабые места друг друга; а, может, ждали какого-то сигнала. Наступила гнетущая тишина, нарушаемая скрипом снега под сотней ног.

— Вали-иии! — высокий пронзительный голос, непонятно откуда взлетевший в потемневшее небо, как будто разом включил огромный механизм дикой природный и необузданной силы.

Разом зарычали бойцы, исторгая из груди страх, испуг и радость одновременно, что ожидание закончилось, теперь — только бой, треск сталкивающихся кулаков, крики побежденных и кровь, обагряющая белоснежное покрывало замершей реки.

Никита даже не понял сначала, что произошло. Первые ряды, ринувшиеся навстречу гильдейским, сошлись в мгновенном ударе. Невероятный выдох из глоток взлетел вверх, пугая ворон и голубей, сидящих на ветках замороженного ивняка. Что-то затрещало, заухало. Вопли первых упавших пошли гулять по линии столкновения. Никита видел только спины Самуся, Ваньки Важникова, Епифана и Романа, отчаянно пытающихся сдержать первый натиск противника.

Их удар и в самом деле был силен. Здесь, на левом крыле гильдейских, орудовали весьма умелые ребята с крепкими нервами и не менее крепкими кулаками. Ваньку Важникова едва не снесли, но Никита с ребятами поддержали его плечами.

— Давим! — возбужденно закричал он. — Пошли, пошли!

Все левое крыло в едином порыве выдохнуло и шагнуло вперед. Чувствуя поддержку, первая шеренга отчаянно замахала руками, сбивая темп гильдейским. Епифану знатно досталось. С правого уха сочилась кровь, губа распухла. Но лаборант не сдавался. Никита тут же из-за его плеча всадил костяшками пальцев какому-то рыжебородому бойцу, размахнувшемуся для оплеухи, в подбородок. У того лопнула кожа, что на мгновение дало возможность Епифану провести хороший хук снизу вверх. Рыжебородый зашатался и стал падать, но его поддержали напарники, не давая опуститься на лед. Лучше бы они дали ему это сделать, потому что в дальнейшем потерявший ориентиры боец только мешал.

— Кажется, наши выдержали! — хлопнула в ладоши Настя. — Левое крыло стало давить!

— Зато правое сдулось, боярышни, — произнес старческий голос. Какой-то сухопарый дедуля в овчинном тулупе, опираясь на клюку, с интересом глядел на разворачивающуюся битву. — Чичас завернут боярским салазки!

— С чего это вы взяли? — надулась Анита. — Держатся ведь!

— Держатся, пока не рассыпались, — хмыкнул вредный старикан. — Почитай, крыло сломали, конец бою. Надо вперед давить, как левое крыло делает. И правильно. Рушить надо порядок гильдейских. Они слаженно работают, видали? Я бы на свалку-сцеплялку вынудил их перейти. В одиночку-то боярские могут что-то сделать, а супротив такой стены…. Не, не выдержат!

На самом деле, старик зорко разглядел позиции противников сверху. Даша, до сих пор прикусывая губу, тщетно пыталась высмотреть Никиту в сутолоке мельтешащих рук и тел. Правый фланг боярских медленно сдавал позиции и заворачивался в сторону, грозясь смешаться с центром и помешать им в бою. Этого и добивались гильдейские. Там, где находился Никита, все было по-другому. На снегу уже валялись около десятка человек, но левый фланг уверенно держался, выбивая одного за другим самых ражих.

Старик тоже заметил происходящее.

— Вона, — кивнул он, — гляньте-ка, боярышни! Левый край бодается здорово! Не разгляжу, кто там! Знаю, что Ромка Осетров верховодит крылом, а вот остальных не узнаю! Новики, что ли?

— Бояре, княжичи, бароны, — усмехнулась Настя, изредка хлопая в ладоши и подпрыгивая на месте, словно согреваясь.

— Сами? — восхитился старик. — Ну надо же! А что за княжичи? Не государевы ли сынки?

— Не-а, их друзья и знакомые, — выдохнула Даша. Сердце девушки екало каждый раз, когда черная изломанная линия внезапно подавалась в их сторону, а значит, боярские отступали на один-два шага. Как там Никита? Да, он хорош в магическом противостоянии и в настоящем бою, где требовалось мгновенное уничтожение врага. Но здесь иная тактика. Насколько девушка знала, убийство на ристалище во время больших праздников не рассматривалось как умышленное, и частенько, по статистике, за год в кулачных боях погибало до десяти-пятнадцати человек. Это много, даже учитывая строгие меры, принимаемые властями, вплоть до привлечения опытных целителей-чародеев.

— А боярские сегодня упертые, — хохотнул какой-то мужчина, стоявший неподалеку. И зеваки разом загалдели, признавая факт происходящего.

Левое крыло неожиданно опрокинуло фланг противника.

Никита вместе с Годуновым и княжичем Давлетовым оказались на первой линии, потерявшей всех лидеров. Роман давно отполз в сторону, как и Влас с разбитым лицом. Потерялся Самусь в круговерти боя, Епифана затоптали, и только Важников еще держался, с хеканьем раздавая мощные оплеухи, но и сам получая то по уху, то в грудь.

Но главное, что хотел Никита — они сумели разорвать плотную цепь гильдейских, и здесь уже вступали в права умения в одиночку расправиться с противником. Противник не учел главного. Все трое: Годунов, княжич Михаил Давлетов и барон Назаров были не обычными дворянами. Именно они навязали свою тактику. Как будто услышали совет старичка на берегу навязать противнику свалку-сцеплялку, то есть бой один на один или один против двоих.

Никита умело нырнул под летящий кулак какого-то уставшего низкорослого мужика и дернул на себя, перехватив руку в изгибе локтя. И тут же обрушился всем весом на противника, пробивая двойным в грудь и подбородок. Тот брыкнулся на спину, высоко задрав ноги в валенках. Единственное, что вызывало досаду у Никиты — обувь. Невовремя проскальзывали подошвы на утоптанном снегу. Из-за этого пропустил два чувствительных удара, от которых ныли ребра и занемела левая часть щеки.

— Ник, справа! — успел крикнуть Годунов, умело орудуя своими длинными ручищами.

Хрясь! Удар кулака, обмотанного плотным бинтом, больно отозвался в уже отбитом ребре. Да что б вас! Словно специально метят в одно и то же место! Никита отбил еще один удар ретивого парня, уводя его руку в сторону. Ну, что ж! Раз так хотят, получите!

Мгновенного ухода в скрут не получилось, но и тех секунд замешательства противника хватило. Ухватив невидимые глазу космические потоки, идущие сверху, и земные — снизу, вспомнив уроки Донского, Никита закрутился в круговерти боя, рассекая редеющую толпу гильдейских. Это не было магией. Древние секреты боя ариев-руссов, изначально направленные на сдерживание врага в одиночку, словно выплыли из небытия. Никита уже не замечал мелькания рук, удивленных и разозленных лиц противника. Раззявленные в беззвучном крике рты исчезали с поля зрения, кто-то отлетал от страшного удара в корпус в гущу толпы, кому-то не посчастливилось попасть под молотилку и упасть под сутолоку ног.

Музыка боя звучала в ушах волхва. Погружаясь в состояние берсерка, или Витязя, Никита подобно раскаленному наконечнику копья прошел всю цепь правого крыла гильдейских, раздавая удары попавшим под его кулаки драчунов.

А за ним в образовавшуюся щель с ревом хлынули оставшиеся на ногах боярские.

— Во дают! — в восторге старик скинул с себя шапку и хлопнул об землю, забыв о клюке. Даже ногами стал притаптывать. — Энто кто же такой прыткий? Как пошел-то! Нашли-таки пробивного воя дворянские! Эх, меня туда!

Девушки в восторге запрыгали на месте, разглядев, наконец, знакомый вязаный светло-серый свитер с редкими красными вставками в виде оберегов. Фигура в этом свитере подобно утесу, о который разбивались бушующие волны, вдруг рванула вперед, непостижимым образом уходя от остервенелых ударов гильдейских. Вот один шлепнулся на задницу, второй кубарем улетел под ноги, третьего просто снесло как ураганным ветром.

— Витязь! — прошептала Даша, узнав знакомые для себя элементы боя, которые использовал Никита. А вот нечто новое ее удивило. Скручивающееся тело волхва словно подхватывало удары гильдейских и вело их по часовой или против часовой стрелки, и их же силой, да еще утроенной, возвращалось обратно. Против такого шторма устоять было невозможно.

— Пошли! — заорали вокруг, возбужденные неожиданным поворотом событий, люди. — Вот это дали бояре! Дави гильдейских!

То ли порыв левого крыла, наотмашь бьющего противника, внезапно ощутившего себя в капкане; или бешеная ярость двух десятков человек с разбитыми в кровь лицами и кулаками опрокинувших весьма сильный фланг — гильдейские дрогнули и стали отступать.

Даша давно заметила, что за спинами бьющихся посыпали золой прямые линии. Если хоть одна нога отступающего заступит за нее — это считалось проигрышем. При условии, что количество бьющихся не осталось критически малым. Удивительно, но выбывших было не так уж много. Человек пятьдесят-шестьдесят с обеих сторон. Возле них хлопотали целители, снижая уровень урона с помощью кроветворных амулетов. С легкими переломами потом разберутся. Тяжелых сразу уводили наверх к каретам скорой помощи.

Вокруг стали судачить, выдавят ли боярские гильдейских за линию, или те что-то придумают во избежание поражения. Даша опять закусила губу, понимая, как тяжело приходится горстке бойцов во главе с Никитой. Противник еще не сдался и был силен. Весь центр мгновенно сжался, ощетинившись кулаками. Но перелом наступил. Потрепанное правое крыло очухалось от ударов и резко подалось вперед.

А левое крыло подобно острому штопору тем временем вонзилось в тыл сгрудившихся гильдейских.

Никита до сих пор не мог понять, как им удалось выиграть бой. Оказывается, в виду тотальной потери бойцов, противник выбросил белый флаг. Вернее, наблюдающие вовремя заметили неладное. Бойцы от купцов, мастеровых, ремесленников падали как подкошенные. Если бы не свисток к окончанию боя, разошедшиеся боярские просто затоптали бы оппонентов.

Волхв очнулся сидящим на заляпанном кровью снегу. Он брал комья влажного красного снега и прикладывал их один за другим к пылающему от ударов лицу. Чувствовалось, как оно распухло. Нижняя губа словно оторвана и провисает. Одно ухо оглохло так, что голоса соратников слышны как из-под завалов ваты. Ребра опасно потрескивают.

— Да это есе сто, — услышал он голос Годунова, шамкающего как девяностолетняя старуха, потерявшая все зубы. — Мой папаса сястенько дрался на куласьках. Ему голову пробивали, суки. Кастеты прятали в верхонки, гипсом обмасывали кулаки.

Борислав разгоряченно размахивал руками, помогая Важникову стоять на месте, подпирая его плечом. С другого бока, пошатываясь, привалился Давлетов. Забавная троица с кровяными потеками могла привлечь внимание какого-нибудь художника, если бы он находился здесь в момент эпического завершения битвы.

— Никита, ты зив? — хохотнул Годунов. — Красавес! Теперь Даса Сабурова полюбит тебя крепсе крепкого!

— Зубы подлечи, шепелявый, — улыбнулся Никита и охнул. Точно, что-то с губой. Разорвали, что ли?

На льду постепенно затихало движение. Способные передвигаться уводили товарищей, а боярские — те, кто остался на ногах — собрались в кучку. Человек двадцать победителей восторженно хлопали друг друга по плечам, подходили к Никите и без слов пожимали руку.

— Не ожидали гады, что у нас Витязь, — усмехнулся «воевода» Осетров с распухшим лицом. Он присел рядом с Никитой. Покачал руку. — Вот, два пальца сломал, надо же. Даже не понял в горячке.

— А разве ранговым не запрещено биться?

— Дерись, ради Перуна! — засмеялся Макар. — Но без магии! За этим тоже следят крепко.

— И что такого произошло? — стало любопытно Никите. — У вас не хватало ума приглашать опытного бойца?

— Да как-то не до того было. Здесь же, в основном, не сами дворяне, а их свитские или слуги. Обычные мужики и ребята. Гильдейские знают, что мы редко можем выставить настоящих воев. Вот вы не зассали, пошли с нами. Даже удивительно. Ты же Витязь, Никита?

— У меня нет ранга, — усмехнулся волхв, вставая и помогая подняться Макару. — Но, если хочешь, буду Витязем. А ты кто, Борислав?

— Ратник средней линии, — шутливо шаркнул ногой Годунов. — Это как маг пятого-сестого ранга. А князиц Давлетов спесиализируется на охране высокородных лис. Он обысний боес.

— Ничего себе — обычный, — закашлялся кто-то из парней, хвативший морозного воздуха. — Вы втроем всю линию ремесленников затоптали. А там парни ухватистые, тоже любят заморские бои изучать.

— Ладно, потопали, а то наши барышни замерзли, наверное, — Никита зашагал к берегу, а за ним потянулись остальные.

— Никита, молодец! — девчата повисли на нем, сразу не сообразив, в каком виде к ним вышел волхв. Свитер порван, заляпан кровью, а на лицо лучше не смотреть.

Первой охнула Даша.

— Мамочки мои! Да у тебя губа висит! Надо срочно заживить рану! Анита, надо найти Целителя!

— Девуски! — воскликнул Годунов, не отпуская рук зардевшей Аниты из своих цепких лап со сбитыми костяшками. — Едем к Давлетовым! У них есть два военных селителя! Нас мигом на ноги поднимут! Раны зе боевые! Ха-ха!

Даша шепнула, приподнявшись на цыпочки, едва касаясь уха Никиты:

— У Давлетовых действительно есть сильные Целители. Они по тяжелым ранам специализируются. Пошли в мою машину!

— А сестры? — обернулся Никита, чтобы мгновенно понять, что Анита с Настей сегодня попали в крепкие капканы мужских рук. — Вот черти полосатые! Уже охмурили! Так, господа, предлагаю план действий: княжич Михаил лечит нас, а потом все вместе едем в какую-то там слободу на шашлыки!

Глава 6

Новгородская земля, Мши, январь 2012 года

Никита, князь Захарьин

Князю не спалось. Вернее, спал он крепко, но проснулся от непонятной тревоги, толкнувшей его под ребра. Ощутимый такой толчок, похожий на ментальное воздействие. И вот уже полчаса ворочается под одеялом, переворачиваясь с одного бока на другой. В конце концов Захарьину надоело мучится от неизвестности. Приподнявшись, он перешел на магическое зрение, тщательно осматривая спальню. Никого. Совершенно никого. Да и кто бы проник внутрь хорошо охраняемого имения? Несколько линий защиты, плюс магические ловушки по периметру; даже в доме на ночь сюрпризы выставляют, несмотря на множество людей внутри.

Неслышно вздохнув, чтобы ненароком не разбудить супругу, Данила Васильевич привычно нащупал на полу тапки, накинул на себя халат и подобно призраку тихо переместился к окну. Внимательно посмотрел вниз. Что и следовало ожидать: пустынный двор, освещенный фонарями, да так, что ни единой тени, в которой может спрятаться супостат, нету. Все просматривается. Камеры засекут любое движение.

Пожав плечами, князь неожиданно прислушался к своим ощущениям. Может, ментальное воздействие ему почудилось? Ну, всякое бывает и без вмешательства магии. Проснулся посреди ночи оттого, что в туалет захотел, к примеру.

А хочется ли? Снова задумчивый взгляд во двор. Потом решившись на что-то, пошел в сторону двери. Раскрыл ее и оглядел тамбур, где постоянно находились двое рынд. Удивление сменилось тревогой. Оба дрыхли. Беззастенчиво, нагло. Один из них, сидя на тахте, прислонился спиной к стене и вытянув ноги, тихо посапывал. Второй примостился на стуле возле дверей кабинета. Голова откинута назад, затылком упираясь в деревянную перегородку, рот открыт, похрапывает.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал князь, выходя в тамбур. Тщательно закрыл дверь в спальню. — Эй, бойцы! А ну, подъем!

Даже уснув, один из них обязательно бы подскочил от оклика хозяина, потому что, совершив такое неслыханное преступление на посту, можно было готовиться к большим неприятностям.

Эти же продолжали смотреть свои сны.

Рука князя легла на плечо рынды, спящего возле рабочего кабинета. Резкий рывок, голова клюет вниз, но телохранитель не просыпается.

— Чертовщина, — повторил Захарьин, механически выстраивая защитный «шильд». Дураком он никогда не был, а наивность оставил далеко в юности. Просто так странности в хорошо защищенном доме не происходят.

Он решил удостовериться в нехороших предчувствиях и вышел в коридор, перевесился через перила и поглядел сверху на гостиную. Тишина. Глухая тишина. Нет, не зловещая, а обычная, когда все дрыхнут без задних ног. Ночные магические светильники окружены ореолом какой-то непонятной изморози, словно их поместили в морозильную камеру на долгое время. Отчего и освещение в коридорах и в парадной прихожей поблекло.

— Эй! — гаркнул Захарьин. Не ради шутки. Тревога толкнула еще раз, уже под сердце. — Нет, так не бывает!

Он не стал паниковать и бегать по огромному особняку, выискивая уснувших и пытаясь разбудить их. Князь направился в свой кабинет, раз уже с самого начала хотел туда попасть. Толкнул дверь и остановился на пороге. Мрак помещения разбавлялся слабым светом уличных фонарей.

— Наконец-то вы соизволили зайти, — раздался из угла молодой голос. — Закройте дверь, князь, и присядьте.

Машинально, выработанным годами автоматизмом, Захарьин сжал кулак и ткнул им впереди себя. Сейчас спрессованный магическим плетением воздух ударит в наглеца, посмевшего каким-то образом проникнуть в дом, сломает его ребра и расплющит все внутренние органы. К его досаде, ничего не вышло. Зато перед глазами вспыхнула сиреневая дуга, и на сетчатке запрыгали зигзаги, черточки, изломанные линии. Князь ослеп.

— Кто вы? — не сходя с места, пока не прозреет, спросил Захарьин. Он вдруг почувствовал, насколько холодно в кабинете. Через окно влезли? Нет, не может такого быть. Там защита не хуже, чем по периметру забора. Под махровым халатом ледяные щупальца нахально пробежали по животу и пояснице. — Как здесь оказались?

Его вопросы, к собственной досаде, прозвучали столь жалко, что Данила Васильевич предпочел замолчать и сначала выяснить желания таинственного гостя. Не убили сразу — значит, нужен зачем-то.

— Неужели непонятно? — удивленно произнес голос. — Я всех усыпил. Очень качественно. У меня есть великолепные заготовки, валящие с ног любое количество народа. Ваш особняк поголовно видит десятый сон. Даже собаки. Вот так…

— Мне незнаком ваш голос, — князь сел в кресло, тщательно пытаясь рассмотреть в магическом зрении того, кто так нахально вломился в его дом. В отличие от ослепших глаз магия никогда не подводила. И никого не увидел. Только черное размытое пятно, фонящее холодом.

— Я — Назаров, — оглушило Захарьина.

— Проклятье, — пробормотал князь, прирастая к креслу. — Даже не знаю, что еще сказать. Достал-таки.

— Удивлены? — рассмеялся гость. — Признаться, я настраивался на более тяжелое проникновение в ваш дом. Но чародеи оказались совершенно никудышными. Сомлели наравне с обитателями.

— Вы пришли убивать меня, барон? — страха у Захарьина не было, даже сосущая под сердцем тревога куда-то убежала. — Не оценил я вас, Никита Анатольевич. Не оценил.

— Давайте поговорим конструктивно, Данила Васильевич, — черное пятно дернулось, расплылось в пространстве и снова замерло. — Меня очень огорчает, что вы прилагаете столько сил, чтобы сжить меня со свету, хотя я и прямо, и косвенно не причастен к событиям прошлых лет. Мне просто повезло (или не повезло) родиться вдали от своей Семьи. Я появился в Вологде не для того, чтобы мстить своим кровникам. Задача вполне прозаическая: вернуться к Роду. А вы стали причиной, по которой я вынужден отвлекаться от главного дела. Зачем мешаете?

— Не совсем понимаю, — признался Захарьин, поджимая пальцы ног в тапках. Холод играючи и туда пробрался. — Если в вашем появлении кроется какая-то тайна, я готов выслушать ее и принять окончательное решение.

— Нет, так не пойдет, — голос построжел. — Диктовать условия придется мне, потому что жить в постоянном ожидании удара в спину мало кому нравится. Пока же я просто предлагаю завершить вековые разборки между Родами и разойтись миром.

Захарьин улыбнулся. Странная попытка без энергичного давления, шантажа и выбивания условий. А ведь Назаров в выигрышном положении. Мог бы похитить детей, например, чтобы через них ломать князя. Вместо этого сидит в кабинете и рассуждает о каком-то примирении.

— Я не могу забыть кровь своих родственников, убитых Назаровыми, — князь лихорадочно искал возможность отключить магические воздействия на своих людей, чтобы они проснулись и прибежали на помощь. Но пока не получалось. Удивительно прочная блокировка стоит. — У нас шла вражда до полного уничтожения. Кажется, мне удалось победить. Ан, нет. И после этого вы, единственный потомок мертвого рода, предлагаете мне мир? Да уж лучше убейте меня, барон, в этом кресле. Так будет справедливее и понятнее.

— Хм, вы совсем меня не понимаете, — Назаров говорил спокойно, не повышая голос, с какой-то ленцой. — Князь, вы вообще интересуетесь, что происходит вокруг вас? Или решили запереться в своей норе и сладострастно кусать меня? Не жалко терять людей? Сколько уже магов погибло? И до сих пор не остановитесь?

— Не стоит кичиться своими способностями и силой, — передернул плечами Захарьин. Дьявольщина, до чего же холодно! — Даже на такого прыткого можно узду накинуть.

— Пошли обвинения, — вздохнул Назаров. — Дуарх, покажи наши намерения!

Внезапно Захарьин почувствовал на своих плечах ледяные ладони неведомого человека или существа. Размеры стоящего позади нечто ощущались даже спиной. Ладони медленно сжимались, вымораживая плоть и проникая внутрь. Дикий страх превратиться в ледяную статую настолько завладел им, что князь задергался. И понял, что не может двигаться. Его ноги в самом деле превращались в ледяные тумбы, а дьявольский холод полз все выше и выше. А голос молодого Назарова звучал размеренно и бесстрастно.

— Утром сюда придут ваши слуги из поселка. И очень удивятся, когда увидят во дворе великолепные ледяные фигуры людей и животных. Сочтут это удачной шуткой к Коловороту. Но когда такие же ледышки, внутри которых будут находиться люди, они обнаружат в доме, вот тогда наступит понимание, какой ужас посетил особняк князя Захарьина. Весь род разом, до единого человека… Вымерз. Представляете, каким ореолом тайны будет окутана смерть во Мшах?

— Что тебе надо, щенок? — прохрипел князь. Лед дошел до паха и продолжал ползти вверх. Надо повернуться, чтобы посмотреть, кто там занимается магией. «Ночной гость»? Невозможно ведь терпеть!

— Мир на очень выгодных условиях, — ответил Никита. — Я получаю гарантию безопасности, а также ваше слово, что все кровники Назаровых перестанут точить зуб на меня и мою семью. Знаете, что у меня сестры появились? Славные и красивые девушки, которым в жизни и так пришлось хлебнуть горя и родительской потери.

— А я? Какова твоя плата?

— Даю наводку как создать портал, ведущий в другую Явь.

— Что? — не поверил Захарьин.

— Я знаю, что в вашем доме скрывается артефактор, работающий над созданием телепорта, а второй помощник все пытается играть на две стороны. Кое-что у вас получилось: нашли Источник, который даст бесперебойную энергию для мощного портала. Но в конечном итоге вас ждет провал…

— Почему? — лед перестал сжирать внутренности.

— Фактор нестабильности, — пояснил Никита. — Он срабатывает во время перехода из одной точки в другую, если не подстраховать тоннель. Установив маячки между мирами, нельзя быть уверенным в точном попадании туда, куда хочешь. Малейшая ошибка — и сигнал искажается, уводит в сторону.

— Откуда тебе известны такие подробности? — неожиданно для себя хохотнул князь, стараясь не думать о страхе, маячившем за спиной.

— Потому что я после такой ошибки провалился не туда, куда планировал, — вскрыл один козырь Никита. Иначе этого старого упертого хрыча не уломать.

— Что? Провалился? — Захарьин ошалел. — Ты хочешь сказать, что являешься чужемирцем?

— Именно. И да, я Назаров. Но из другой Яви. Поэтому и предлагаю мир. Мне некому мстить здесь. Кровная месть мешает осуществлению планов, отвлекает и жутко раздражает. Давайте смотреть на факты. Ваш Род находится в опале, у него нет своей земли, только одни обязательства. Я помогаю в прокладке стабильных Врат, вы исчезаете отсюда навсегда, начинаете новую жизнь. Разве это не достойная плата за мир? Как считаете, Данила Васильевич?

— Признаюсь, удивил ты меня, — Захарьин с облегчением почувствовал отступление ледника. — Теперь понятно, почему с тобой так носятся. Титул поспешно дали, герб подняли, с Анциферовыми скрестили. А если я сдам тебя Борецкому? И он силой выбьет из тебя секреты?

Никита тихо рассмеялся. До чего наивный человек!

— Обернитесь, — приказал он.

Захарьин медленно повернул голову, но кроме размытой высоченной фигуры ничего не увидел. Тогда его взгляд пошел вверх. Князь замер от ужаса. На него багровыми рубинами смотрели два зрачка, в которых полыхали мириады звезд и клубились тяжелые дымы. Именно от этой фигуры исходили волны ледяного холода. Потусторонняя жуть, живущая только приказами своего хозяина.

— Голем? — прошептал он.

— Нет, князь. Самая смертоносная машина убийства, если угодно, — Никита поднялся. — Теперь понимаете, что Борецкий мне ничего не сделает? Я в любой момент могу оставить в дураках целую армию наемников или профессиональных бойцов. Одно мгновение — и поминайте как звали, если не захочу уничтожить своих врагов. Не хотите, чтобы ваше имение сгорело в огне вместе с домочадцами? Демон огненной Стихии враз уничтожит Мши.

— Не понимаю, кто ты, барон. Грозишься наслать смерть на мой Род, и тут же протягиваешь руку помощи, — Захарьин с трудом подавил желание снова посмотреть в глаза чудовища, но стал говорить спокойнее. Нельзя мальчишке показывать, как он боится нежить.

— Есть два пути разрешения конфликта, — пожал плечами Никита. — И я их оба предложил. Какой выберете, так и буду действовать. Предпочитаю расходиться миром. Вы, надеюсь, тоже.

— Как я могу верить в твои слова? Как поможешь моим телепортаторам? Не будешь же находиться здесь все время?

— Я дворянин, князь, — голос Никиты заледенел. — Или здесь привыкли бросаться словами, не выполняя своих обязательств? Тогда нам не о чем говорить.

— Никита Анатольевич, в наше время одно слово ничего не стоит. Мне нужно учитывать, что ты находишься в стане Рюриковичей. А у меня с ними тяжелые отношения. Когда и где мы сможем осуществить передачу неких секретов?

— Через месяц, если не будет нападений на мой Род и внешних давлений, я приду сюда снова и отдам часть магических секретов, записанных на кристалл-носитель, — решительно произнес Никита. — Сразу предупреждаю: не стоит устраивать засаду. Чревато, знаете ли. И не нужно рассчитывать на мою наивность, что получив от меня технологии, можно продолжать кровную месть.

— Согласен, — тут же ответил Захарьин. — Так что с моими людьми?

— Они проснутся утром без всяких последствий, — Никита щелкнул пальцем. Жуткая фигура переместилась на середину комнаты и вдруг завертелась, превращаясь в воронку, от которой несло нестерпимым холодом.

Князь только и успел увидеть, как гость шагнул в эту воронку, и через мгновение пропал.

«Инфернальный переход! — догадался Захарьин и вытер со лба испарину, удивительным образом выступившую на таком леднике. — Вот как он передвигается! Н-да, стоит признать: ловить Назарова даже пытаться не стоит. Оружие у него и впрямь мощное».

Напряжение постепенно отпускало. Соорудив вялым пальцем магоформу, князь зажег свет в кабинете и направился к шкафу, стоявшему за креслом, в котором он принимал посетителей. В нем стояла бутылка коньяка, который сейчас очень пригодился. Налил себе полстакана, и не останавливаясь, жахнул до дна. Крякнул, ощущая в организме животворное тепло. Ощущение проклятого льда, наконец-то, отпустило.

А почему он единственный, кого чары сна не коснулись? — мелькнула запоздалая мысль. — Мало того, пришлось встать среди ночи и переться в свой кабинет, где его ждал Назаров. Что за избирательность? Такого просто не может быть. Второе: кто подсказал мальчишке, чем занимается князь Захарьин? Откуда у него данные об Одноусе, Рябчуке, о телепорте и об Источнике? Кто сливает информацию?

Данила Васильевич допускал мысль о кроте, работающим с Борецкими или с теми же Рюриковичами. Но чтобы в дело вмешался новичок, совершенно не смыслящий в политической расстановке и сразу, с ходу завербовавший его человека? Да не может такого быть! Вырисовывается плохая картина: не все посланные наемники погибли. Кого-то он сумел запеленать и вытрясти из его мозгов много интересного. И по косвенным признакам восстановить картину. Хороший аналитик, логик, сильный маг и укротитель каких-то инфернальных тварей, черт его побери! Слишком много для мальчишки!

Коньяк взбудоражил нервную систему. Князь как загнанный зверь заходил по кабинету, шлепая тапками по половицам. А если это игра Великого князя Юрия? Что, если Назаров действует с его подачи? Сбросят ненужные или отработанные технологии своему врагу, и во время перехода семьи произойдет нечто плохое, и погубит весь Род. Он ведь что-то говорил о нестабильности Врат?

— Глупо, — сам себе сказал Захарьин. — Тяжеловесная конструкция для устранения конкурента. Назаров показал, как просто и эффективно можно убить человека. Без силовых проникновений на охраняемый объект, с мгновенным усыплением большого количества людей. Даже никто не дрыгнулся. Получается, мальчишка действовал все же в одиночку. И все равно не мешает проследить за ним. Месяцем позже или раньше — не имеет значения, когда речь идет о собственной жизни и безопасности. А если соврал… От пули снайпера еще никто не уходил.

Боровичи, январь 2012 года

Никита

Никита вернулся в свой кабинет через инфернальный тоннель с помощью Дуарха. Демон, выполнив свою работу, оставил вместо себя тонкую изморозь на окнах и на мебели, которая через несколько минут подернулась влажной пленкой. Отопительная система работала безотказно, и никакие побочные эффекты не помешали ей согреться молодому наместнику.

Потерев руки, Никита решительно сел за стол, вытащил из верхнего ящика фотографии Захарьина и его людей. Говоря о нестабильности телепортов, он слегка лукавил. Они несут угрозу разрушения только в том случае, если на энергетические потоки «повесить» определенные руны. Значит, они там должны появиться в тот момент, когда Одноус и неизвестный второй телепортатор пробно откроют тоннель. Легкий хлопок активированных скриптов — и Захарьин поймет, что лучше всего пойти навстречу Назарову, чем попытаться сыграть на стороне Борецких. Демонстрация того, что может произойти с его семьей гораздо серьезнее всяких уговоров.

Еще раз поглядев на фотографию князя, Никита решительно смел со стола карточки и чиркнул спичкой, чтобы зажечь свечу. Сегодня он попробует еще раз прорваться через эфирные потоки к Тамаре. Хоть на секунду глянуть на родное лицо, убедиться, что все в порядке.

Проблема была только в том, куда именно направить свои усилия. Точку привязки он знает, но расположение комнат ему неизвестно. Ладно, не настолько важны эти мелочи. Разберется.

Переодевшись в легкий спортивный костюм, Никита приготовился к медитации. Поставил на пол свечу, напротив кинул коврик и сел на него, скрестив ноги, одну руку положил на солнечное сплетение, откуда распределялись потоки энергии по всем точкам. Вторая успокоилась на сердце.

Закрыв глаза, провел ритуал очищения и буквально через несколько минут провалился в серую вязкую субстанцию, из которой ему пришлось выбираться на торную дорогу. Не отвлекаясь на аурные возмущения от других любителей путешествовать подобным образом, Никита нащупал легкое освежающее дуновение невидимого ветерка, или, вернее, колыхание нужных и знакомых очертаний родового гнезда.

В этот раз почему-то он не смог материализоваться после переброски астрального тела в нужную точку. Никита оставался невидимым, и мир, в котором он оказался, смотрелся слегка расплывчатым и зыбким, а голоса людей искажались и плыли, как на заезженной магнитной ленте.

Ему понравился дом, построенный во время его отсутствия. Легкий с виду, двухэтажный особняк, вольготно раскинувшийся двумя крылами, обхватывающими замощенную площадку перед невысокой парадной мраморной лестницей, действительно выглядел воздушным и в то же время создавал впечатление надежно защищенной родовой крепости.

На лестнице под крышей стояли двое молодых парней в униформе с солидным обвесом на поясном ремне: кобура с пистолетом, дубинка, наручники, рация. Никита обратил внимание на шевроны со знакомым гербом в виде огненной свастики с рубином. Улыбнулся. Он попал правильно, в ту самую точку, где раньше находился старый особняк, вместо которого сейчас находился открытый бассейн. По причине зимы его заботливо накрыли деревянными щитами, чтобы в чашу не попадал снег и мусор.

Обойдя охранников, он проник в дом. Кажется, здесь довольно шумно и многолюдно. Как сквозь тонкую молочную кисею он наблюдал за Аленой и Елизаветой, что-то готовящих на кухне. Тут же крутилась Яна, весело смеющаяся от истории, рассказываемой женщиной.

Вот заглянул на смех Шубин, потом появился Ильяс и цапнул с тарелки свежую выпечку, за что получил нагоняй от Елизаветы. Бывалая кухарка сердито проговорила, что Великому князю не понравится, что охрана так вольготно расхаживает по дому. Ей не по себе от соседства с таким гостем.

Константин Михайлович здесь? Никита, не скрывая удивления, проник в гостиную и жадно вгляделся в лицо Тамары, которая сидела рядом с матерью. Слегка спавшая с лица и похудевшая супруга прижималась к Надежде Игнатьевне и рассеянно глядела куда-то в сторону. Тесть что-то горячо говорил об Орловых, но Никита так и не понял, почему Меньшиков грозится в следующий раз устроить обструкцию хитрому Главе Рода.

Главное Никита выяснил. Тамара уже родила. Значит, дети должны находиться в спальне под присмотром няньки. Улыбаясь, он рванул вверх, легко проникая своим астральным телом через бетонные перекрытия. Легко перескакивая из одной комнаты в другую, он обнаружил спящих детей в самой большой спальне, удобно выходящей окнами на лужайку с тыловой стороны особняка и на бассейн. Но никакой няньки возле них не было. А вот это уже неосмотрительно.

В полутемном помещении, освещенном мягким магическим светом из круглого шара, стоявшего на прикроватном столике, царила тишина и покой. Никита, с трудом сдерживая дикие удары сердца, которого по всем законам астральных перемещений, у него не должно быть, подошел к одной кроватке под балдахином из тонкой кисеи.

Широко раскрыв глаза, спеленатый младенец серьезно смотрел на склонившегося Никиту, и внезапно заерзал, открыв беззубый рот.

«Сейчас закричит, — подумал Никита. — Тамара поднимется сюда, и я хотя бы подам какой-нибудь знак, что я здесь.».

Ребенок орать не стал. Он вдруг улыбнулся и стал извиваться как червячок, чтобы выползти из пеленки с розовой каемкой по краям. Девочка. Дочка.

— Привет, доченька, — прошептал Никита, ощутив жуткую резь в глазах от появившихся слез. Почему же ощущения такие яркие, а он сам не может войти в физическое тело? Все-таки визуализированный перенос очень нестабилен. — Вот и встретились. По-дурацки, правда. Но папка исправится, обещаю!

Он перешел ко второй кроватке. Судя по голубым каемкам пеленки — сын. Он спал спокойно, не реагируя на внешние воздействия. С силой закусив губу, волхв пришел в себя. Теперь у него появилась мощная мотивация вернуться домой, невзирая на препятствия в виде людей, желающих заполучить его и сорвать все договоренности.

Дочка вдруг что-то пролопотала, а потом захныкала. Никита вернулся к ней. По несуществующей спине пополз холодок. Он понял, что девочка его видит. Самым настоящим образом видит. Потому как сразу заулыбалась и задрыгала ногами, как только волхв наклонился над кроваткой.

— Ментат? — прошептал Никита. — Или Ведунья? Значит, Дар у тебя есть, малышка. И это хорошо.

Послышалось кряхтение сына, потом его тонкий скулеж. Тут же захныкала и дочка. Дверь широко распахнулась, и в комнату влетела Алена, словно специально ждавшая, когда дети проснутся. Никита даже не успел среагировать на ее появление. Как стоял возле кроватки, так и замер. Но девушка его, конечно, не заметила. Она тут же сиганула обратно.

Послышались шаги. В комнату вошла Тамара и сразу же пошла к кроваткам. Никита метнулся в сторону и занял позицию в кресле возле журнального столика. Он любовался Тамарой, превратившейся в настоящую женщину. Ее округлившиеся формы волнительно просматривались сквозь ткань платья, а роскошная каштановая грива волос под ее руками рассыпалась водопадом по спине и плечам. Никита до боли сжал зубы, глядя на гибкую фигуру, склонившуюся над кроваткой дочери.

— Вам помочь, Тамара Константиновна? — заглянула в комнату Алена.

— Нет, спасибо, я сама справлюсь, — ответила Тамара, перенося детей на постель. — Иди.

Оставшись одна, она освободила из-под платья полную грудь, и Полинка сразу же впилась в сосок. Никита замер. Для него, выросшего и воспитывавшегося в жесткой мужской среде, таинство материнской любви к своему дитю было страшно далеко, непонятно и недоступно. О приемной матери, давшей ему чувство защищенности и нежности, он вспоминал с благодарностью. Но там была любовь, разделенная на всех детей в семье, и Никиту особо не выделяли.

Сейчас, когда его любимая кормила дочку, что-то тихо мурлыча и мечтательно глядя на магический светильник, Никита остро осознал, насколько ему не хватает Тамары. И как же ему повезло, что Меньшиков однажды решился на авантюру со своей дочерью. Не появись девушка в Албазине — Никита никогда бы не узнал о ней, и вся жизнь пошла бы по иному пути. Наемный боевик, волхв. Стычки, бои, кровь. А, может, и нечто другое. Доберись бы до него Китсеры, какова была бы судьба Назарова Никиты?

Он на секунду отвлекся от созерцания идиллической картины семейного счастья. Его взгляд упал на обложку модного журнала. Появилось неприятное ощущение царапающих кожу когтей. Март. Журнал выпущен в марте, а в Яви, где находится Никита, сейчас январь. Его рука автоматически дернулась, чтобы раскрыть страницы, словно они могли что-то ему подсказать. Удивительно, но ему удалось, как будто обретя физическое тело.

— Кого ты там почувствовала, ласточка моя? — вдруг ласково прошептала Тамара. — Папку увидела? Неужели он на нас из астрала смотрит?

Никита с отчетливой ясностью взглянул в глаза Тамары, смотрящей в его сторону, и задохнулся от желания поцеловать жену, прижать к себе. Переизбыток эмоциональных возмущений сломал настройку. Мир вздрогнул, кисея тумана потемнела и волхва жестко выдернуло из астрала.

Со стоном повалившись на пол, едва не сбив догорающую свечку, Никита несколько секунд приходил в себя от непонятной боли, скрутившей его тело. Нельзя так реагировать в астральных полях. Ведь все передвижения построены на тонких энергетических токах. Нарушение процессов настройки и вернуло волхва в настоящую реальность. Но сделано это было очень грубо, словно путешественника вышвырнуло с полосы движения невидимой силой.

Он встал с пола ошарашенный произошедшим.

— В прошлый раз расхождение было всего в месяц, — пробормотал Никита, торопливо садясь за стол и записывая только что увиденное. — Буквально пара недель после встречи с Николасом, и вот уже март. Расходимся на два месяца. Нетрудно догадаться, сколько времени пройдет, когда я решусь на следующий визит. Получается, с каждым разом люфт во времени растет в геометрической прогрессии. Вот тебе и несколько лет отсутствия….

Не ожидая от себя такой реакции, Никита проскрежетал зубами. Дети… Страшно подумать, если он затянет с побегом. Сколько лет пройдет в родной Яви? Пять, десять? Начавшееся шевеление в аристократической среде столицы серьезно напрягает. Если Орловы имели наглость предложить пристроить Тамару в свой Род, то что думает тот же Балахнин или другие не менее сильные кланы? Полинка уже проявляет какие-то способности, даже до первой инициации почувствовав присутствие Никиты возле себя.

Из всех зол Меньшиковы наименее опасны. Они, хотя бы, на первое время прикроют Тамару от наглых наездов. По сути, если разобраться, Никита уже им не нужен. Сделал свое дело и исчез. Как хотел Великий князь Константин. Вот и сиди дальше в той норе, куда убежал, мальчик. А мы приберем к рукам бесхозное хозяйство, одаренных детишек. Конечно, воспитаем как нужно нам, привяжем к императорскому Роду…

Понимая, что накручивает себя, Никита вскочил и заметался по кабинету. Необходимо выплеснуть энергию, распиравшую его изнутри. Положительная она или отрицательное — неважно. Можно стравить в Навь, не вопрос. Но только во дворе.

Переодевшись в теплый шерстяной костюм и накинув тонкую куртку, Никита тихо выскользнул в коридор, спустился по лестнице и был обнаружен одним из охранников. Боец сидел в гостиной, читая при свете настольной лампы какую-то книгу. Увидев в такую рань хозяина, остолбенел и вскочил, судорожно убирая чтиво подальше от взгляда барона.

— Расслабься, Вячик, — махнул рукой Никита. — Не спится просто. Все нормально?

— Так точно, хозяин, — выдохнул молодой боец, едва старше наместника. — Периметр отслеживается. Я периодически выхожу на улицу, осматриваю двор. А вы куда?

— Хочу потренироваться, — усмехнулся Никита. — Ты мне дверь открой тихонько, а сам оставайся на месте.

— Но….

— Я сказал, что никуда не собираюсь. На площадке буду разминаться.

Не говоря больше ни слова, он вышел на морозный воздух, подпрыгнул несколько раз на месте, разминая мышцы, а потом легкой трусцой побежал к площадке, не замечая любопытного взгляда Вячика, когда тот закрывал двери. Сейчас побежит в операторскую к дежурному, чтобы через камеру посмотреть на происходящее.

Никита замер на месте, раскинув руки в сторону. В принципе, можно было обойтись и без таких показательных жестов. Дело ведь не в положении рук или ладоней, а в умении вызывать энергетические потоки в любой ситуации, даже когда связанный лежишь.

Вихревые потоки, закружившиеся вокруг него, стали подниматься вверх, медленно перемешиваясь с нисходящими токами энергии. Едва видимый в предрассветных сумерках кокон обволок Никиту и завертелся по спирали, взметывая снежный покров. Обжигающие покалывания слежавшихся снежинок приятно холодили кожу лица. Тонкий умиротворяющий свист расслабил волхва. Закрыв глаза и перейдя на магический уровень, он одновременно с отслеживанием потоков стал взывать к тотему.

— Что он делает? — потрясенно прошептал оператор, приникнувший вместе с Вячиком к монитору, на котором разворачивалось странное действо.

— Тотем вызывает, — шмыгнул по-мальчишески Вячик. — Сейчас Медведь появится.

— Да не похоже, — с сомнением произнес его напарник. — Странный вызов какой-то. Смотри, снежная крупа вверх и вниз летает, словно кокон создает. А хозяин стоит внутри. Для концентрации вызова нужен огонь. Где он? В зажигалке?

— Прикалываешься? — хохотнул Вячик. — Ой…

Серая пелена внезапно остановилась, как будто налетела на невидимую преграду, и снежная масса превратилась в неподвижную скульптуру, сквозь которую вообще ничего не просматривалось.

— Силен хозяин, — покрутил головой оператор.

— Угу, — промычал охранник. — Не забыл, как он раздавил ладонями двух наемных магов? Я как вспомню эту кашу из останков, спать не могу.

Вячик был в числе тех бойцов, которые помогали княжеским дружинникам прочесывать овраг, лес и прилегающий к усадьбе пустырь в поисках живых наемников. Зрелище, надо сказать, не для слабонервных. Дружинники, подняв убитых на поверхность, еще долго ходили бледные после увиденного.

Внезапно снежная стена разлетелась как от мощного удара изнутри, и на мониторе возникла огромная фигура медведя с черной лоснящейся шкурой, которая, как показалось Вячку, светилась от перенасыщенности природной энергией. Камера забарахлила, задергалась и пошла крупной рябью. Но даже сквозь помехи густо-черная туша родового тотема просматривалась весьма неплохо. Бойцы, затаив дыхание, смотрели на танцующего медведя. Он и в самом деле танцевал! Притоптывал одной лапой, грузно переносил вес на другую, потом входил в дикую круговерть, поднимая вокруг себя снежную бурю. Где-то неподалеку жалобно завыла бродячая собака.

Уличная камера зафиксировала перебои в освещении дорожных фонарей. Легкие протуберанцы зелено-фиолетового цвета, словно северное сияние, вспыхнули над Мстой и пошли гулять волнами по заснеженным улицам города.

— Ты можешь объяснить, что здесь происходит? — в полной темноте спросил оператор у Вячика. — Все, накрылась наша аппаратура. Теперь ремонт влетит в копеечку. И не будешь же обвинять хозяина в произошедшем…

— Никита Анатольевич знает, наверное, что делает, — неуверенно ответил парень, нащупывая на поясе фонарик. — Пойду гляну. А то всю уличную подсветку вырубило.

Он вышел на крыльцо, слегка подрагивая от происходящего. Яркий сноп света от фонаря метался по двору, с трудом пробивая себе дорогу в мелкой снежной крупе. Как подумаешь, что здесь бродит Дух Зверя высотой в два метра, задравший, говорят, парочку наемников, сразу же ноги отказывают идти дальше.

Фонарик выхватывает из серости предрассветного утра аккуратные кучки снега, откинутые Чипигой к забору, чистые дорожки, съежившийся от мороза сад, дежурка, в которой должны быть бодрствующие. Но никто не появлялся.

— Чего вышел? — голос сбоку прозвучал настолько неожиданно, что Вячик подпрыгнул на месте. Луч фонаря взмыл вверх и тут же уперся в наместника, легко дышащего, словно только что не вызывавшего тотем Рода. — Что с освещением?

— Так… Вырубило все начисто, — быстро приходя в себя, ответил охранник. — Даже камеры слежения…

— А-аа! Не будете любопытствовать, — усмехнулся Никита и хлопнул по плечу Вячика. — Пошли в дом. Оказывается, Петр Григорьевич не удосужился автономный генератор поставить. Недоработка.

Они зашли в теплую тишину дома.

— Проверим распределительный щит, — сказал волхв. — Ты свети давай, не дергай фонарик. Скорее всего, предохранители перегорели. Выплеск энергии был не такой мощный. Не должно здесь все сгореть.

И об этом светопреставлении он отзывается с такой пренебрежительностью? Так какие же силы он скрывает в себе?

Как и предполагал молодой наместник, ничего страшного не произошло. Система выдержала, пожертвовав предохранителями. Вячик знал, где находятся запасные, так что им не составило труда быстро исправить ситуацию.

— Природная энергия — штука страшная, друг Вячик, — пояснил довольный Никита, когда в доме появилось освещение. — Обычно неопытные маги часто грешат подобными провалами. Не удержал нужную концентрацию и — бац! Город обесточен! Или грозу притянул к себе…

— Никита Анатольевич, — вдруг осмелился спросить молодой охранник, когда они вошли в гостиную. — А зачем вы Дух Зверя призвали? Опять что-то почувствовали?

— Мне нужно было очистить эфирное поле, — Никита не стал обрывать нахального парня. — Негативная энергия жрет душу. Если ее не сбросить — загнешься от злости, ярости и ненависти ко всем живущим возле тебя. А я не хочу пугать своих слуг. Ладно, пойду вздремну немного. Утром придет Самохвалов, так ты его предупреди, чтобы остался на завтрак. И старшине Радиславу передай мое повеление, что к столу жду.

— Понял, хозяин, — кивнул Вячик и подсветил Никите лестничный пролет, чтобы барон ненароком не запнулся.

— А что вы такие квелые, господа? — весело спросил волхв, с аппетитом поедая завтрак в виде рисовой каши с фруктами. — Берите сырники, медком приправляйте или вареньем. Радислав, ты меня пугаешь! Куда аппетит пропал?

Если секретарь Егор Самохвалов уже привык к ежеутренним завтракам с хозяином особняка, то Радислав почему-то перепугался. Ему с утра наговорили такого, что сразу захотелось пойти на улицу и с величайшим рвением осмотреть всю усадьбу на предмет затаившихся врагов. Потому как Вячик предупредил, что в дежурке, по-видимому, вся смена дрыхла. А кто мешал барону Назарову заглянуть в окошко в виде медведя? Вот и заглянул. Ой, непорядок!

— Плохо спал, хозяин, — попытался отнекиваться от пищи старшина. — Кошмары всю ночь снились.

— Какие, Радислав? — как будто удивился Никита. — Ты расскажи, а то негоже старшему рынде с таким хмурым лицом раздавать указания своим людям…

— Никита Анатольевич, ты уж сразу скажи, что мои орлы натворили? — вяло спросил Радислав.

— Они не орлы, старшина, а сонные тетери, — хмыкнул Никита, подчищая тарелку с кашей. Возникшая за спиной волхва Мила тут же убрала ее, подставив блюдце с сырниками, облитыми медом.

Проходя мимо хмурого рынды, она тихо и с намеком фыркнула, после чего, взметнув подолом платья, исчезла в коридоре. Поняла, что с Радика будут снимать стружку. А где начинается такой процесс, лучше держаться подальше от места казни.

— Скажи мне, Радислав, сколько человек ты выставляешь в ночную смену?

— Пятерых, — сжав зубы, четко ответил старший рында. — Двое находятся в доме: оператор и помощник, отвечающий за осмотр помещений и целостность дверей, окон. Трое в дежурке. Двое бодрствуют, один спит.

— Представляешь, никому не повезло, — опасные нотки появились в голосе Никиты. — Выясни, кто по штатному расписанию должен отдыхать, а кто нести службу.

— По штатному? — еще больше посерел Радислав.

Никита отложил в сторону вилку, которой поддевал сырники.

— Хочешь сказать, что у тебя до сих пор не составлено штатное расписание? — ровно спросил Никита, отчего рынде еще больше поплохело. — Странно, почему я был уверен в твоей компетентности. Видимо, нужно все самому брать в руки. Недавняя попытка нападения на усадьбу должна была явственно показать, насколько реальна угроза со стороны Новгорода. А твои люди умудрились сладко спать в «собачью вахту». Все трое. Я специально шумел так сильно, что даже в домах горожан все животные проснулись.

— Я разберусь, Никита Анатольевич, — у Радислава полностью пропал аппетит, и даже дымящаяся чашка чая, поставленного перед ним Милой, не смогла исправить ситуацию.

— А куда ты денешься, старшина? — пожал плечами Никита. — Это твой первый серьезный прокол. Но я всегда даю шанс людям исправиться. К вечеру предоставишь мне полное расписание мероприятий, график дежурств на месяц и свои предложения. Ты вообще людям перед дежурством отдыхать даешь?

— Понял, хозяин, — кивнул Радислав. — Конечно, даю. На сон выделяю четыре часа. Я разберусь, почему бодрствующие уснули.

— И еще. Всю внешнюю охрану ко мне после завтрака. И ты тоже не забудь заглянуть в кабинет.

— Слушаюсь, — рында встал. — Позвольте идти, Никита Анатольевич.

— А что чай с сырниками не пьешь? — поинтересовался волхв. — Ирина постаралась…

— Спасибо, я уже завтракал с ребятами, — старшина охраны постарался побыстрее исчезнуть из гостиной. Если бы Никита мог видеть его лицо, то пожалел бы подчиненных Радислава. Им предстояло выслушать много интересного про свои недостатки.

Самохвалов молча поглощал сырники, запивая их душистым чаем. Неизменная папка лежала слева от него. Назаров, казалось, забыл о своем секретаре, впав в задумчивость. Наконец, черты лица его разгладились.

— Егор, как у нас дела по гербу продвигаются?

— Извольте, Никита Анатольевич, смотреть эскиз, — тут же оживился Самохвалов, неуловимым движением раскрыв папку. Как знал, что именно этот вопрос заинтересует хозяина. Цветной эскиз герба Назаровых-Анциферовых лежал на самом верху.

Никита взял в руки лист и хмыкнул.

— На герб есть блазон[3]?

— Да, сейчас прочитаю, — кивнул Самохвалов, заглядывая в папку. — Вот… Щит с серебряно-зеленым полем разделен диагональной линией — скошением. На левой части щита на зеленом фоне изображен медведь. Правая часть щита серебряная, на которой прорисован солнечный коловорот с рубином. Сии символы есть элементы гербов Назаровых и Анциферовых. Сам же щит увенчан княжеской короной с двузубой тамгой — родовым знаком зачинателя Великокняжеского рода Рюрика. В общем… вот так.

Самохвалов отложил листок, с которого читал текст и посмотрел на барона. Молодой наместник, наморщив лоб, продолжал рассматривать эскиз.

— Он не окончательный? — поинтересовался Никита.

— Нет. Можно внести свои предложения по мелким деталям. Например, прорисовать какие-нибудь элементы. Но Медведь и коловорот — окончательны. Их никоим образом не изменишь.

— Я бы еще одного медведя пририсовал, — хмыкнул Никита. — Пестуна. Намек понятен?

— Так точно, — улыбнулся Егор. — Сегодня же свяжусь с геральдистами, передам ваше желание.

— Есть что-то срочное, необычное? — волхв допил чай и встал.

Секретарь поспешно вскочил следом.

— Все по распорядку дня, — сказал он. — Но есть одно дело, связанное с охотничьими угодьями. Утиным озером называется.

— А что там? — вскинул брови Никита, поглядывая на гибкую фигурку Милы, складывающую на тележку посуду.

— Там верховодит егерь Никанорыч. Вчера в гостях был, жаловался, что забыли о нем совершенно, никто не заглядывает на заимку. Съездили бы вы, Никита Анатольевич, туда. Зимняя рыбалка, охота. Говорят…

Самохвалов снизил голос, словно не хотел, чтобы Мила услышала его откровения.

— Говорят, там очень интересные места есть, связанные с выходом природной энергии.

Никита резко развернулся и цапнул Егора за лацкан пиджака.

— Что ты сейчас сказал? Выход энергии? Источник?

— Да, господин барон. Именно так Петр Григорьевич называл это место.

— Ты знаешь, где именно он находится?

— Лично я не знаю, но Никанорыч все места облазил вместе со старым боярином. Уверен, что егерь может показать Источник.

— Хорошо, очень хорошо, — кивнул Никита, и дождавшись, когда девушка покинет гостиную, тихо добавил: — В ближайшие выходные спланируй поездку. Никаких встреч, празднеств. Барон Назаров изволил поохотиться.

— Сделаю, Никита Анатольевич, — чуть-чуть склонил голову Егор. — Тем более и встречи не столь важные. Отменим до следующего раза.

— Все равно придется согласовывать с полковником Зайцевым, — пробормотал Никита. — Я же наместник, а не гриб лесной. Сопровождение, охрана. Но мне желательно появиться на кордоне без «осовцев».

— Я все сделаю, хозяин, — решительно сказал Самохвалов. — Кстати, на завтрашний день запланированы собеседования с кандидатами в управляющие. Не забудьте.

Молодой наместник тяжело вздохнул. Старик Анциферов забрал с собой всю старую команду, оставив ему праву самолично распоряжаться ресурсами усадьбы Рода. Вот и приходится искать грамотных людей на освободившиеся посты. И это несмотря на целую компанию княжеских чиновников, понаехавших в Боровичи.

— Вершок когда приедет? — поинтересовался он.

— Намеревался перед обедом появиться, — посмотрел в записи Егор. — Вас беспокоит травма?

Никита осторожно потрогал губу. Целитель рода Давлетовых оказался на высоте. Он не просто соединил разорванные ткани нижней губы, но и провел какие-то манипуляции, заживившие рану за пару дней. И теперь от страшного рубца не осталось и следа. Старый шрам тоже исчез. Жаль. Не хотел Никита забывать, к чему приводит беспечность, в результате которой может пострадать близкий тебе человек. Ну, что делать. Памятки прошлого иногда перестают влиять на грядущие события. Не потому ли, что сам Никита стал взрослее и немножко умнее?

— Пусть посмотрит, — решил волхв. — Он все-таки у меня на службе. Обязанностей хватает.

Никита отпустил секретаря заниматься своими делами, а сам поднялся в кабинет. Известие об Источнике взволновало его донельзя. Выходит, рядышком находится огромный резервуар природной Силы, а он ни слухом, ни духом. А ведь это серьезно меняет дело. Надо ехать и самому как следует «прощупать» Источник. С его помощью можно установить маячки на разных направлениях и попробовать поискать cвою Явь. Без помощи княжеских лаборантов.

— Так что получается, Источники в своем большинстве находятся возле водоемов? — спросил сам себя Никита, постукивая пальцами по крышке стола. — В таком случае их легко локализовать. Вопрос в другом: знают ли об этом местные чародеи?

Глава 7

Вологда, март 2012 года

Тамара

Молодая хозяйка особняка с нескрываемым интересом смотрела на женщину средних лет, крепко сбитую, облаченную в простое одноцветное платье, поверх которого накинут жакет, в новых темно-красных сапожках. Темно-русые волосы тщательно прибраны в прическу.

Рядом, тесно прижавшись к Надежде, сидел мальчонка лет восьми. Курносое лицо напряжено, а сам он сосредоточенно смотрит на играющую в его ногах Варьку. Но ни одно умильное телодвижение зверька не вызывает у него улыбку. Чувствует, что решается нечто важное в их дальнейшей жизни.

— Надя, расскажи о себе, — сцепив пальцы рук в замок, Тамара слегка подалась вперед. — Полную биографию не нужно. Да она и не интересует меня. Например, твоя профессиональная деятельность, чем занималась…

— Да что рассказывать? — глухо переспросила Надежда, до сих пор пребывая в каком-то шоковом состоянии. Еще вчера она жила себе спокойно в опустевшем двухэтажно доме вместе со своим сыном, едва отойдя от страха, вызванным появлением странных гостей, ищущих Мотора. И вдруг один из них снова появляется и требует немедленно собираться в Вологду. Вместе с вещами. На заполошные вопросы, что все это значит, мужчина ничего путного не сказал. Есть приказ жены того самого Никиты доставить ее в имение Назаровых.

После этих слов ноги Надежды словно свинцом налились. Так ей стало плохо и страшно. Она подозревала, что молодой человек непрост, и вся компания, подчиняющаяся ему, занимается какими-то неприглядными делами. Но вот то, что юноша женат — ее потрясло. Для супружеской жизни он казался совсем молодым, но недоумение, почему тот связался со странной компании, рассеялось. Не может женатый человек, да еще дворянин, заниматься опасными вещами. Надежде хотелось этому верить. Может, все еще обойдется? По крайней мере, находясь в красивом новом особняке, она не видит рядом с собой полицейских.

Тамара Константиновна оказалась милой — нет, неверная оценка — красивой женщиной, с той статью, которая отличает урожденную аристократку от обычной провинциальной дворянки. Высокая, с горделивой осанкой, с изящными движениями рук, и с очень проницательным взглядом, который пробил до дрожи Надежду, хозяйка едва уловимым движением откинула с висков густую прядь темно-каштановых волос, поощрительно улыбнулась, требуя смелости от гостьи.

— Все, что считаешь нужным…

— Имею профессиональный диплом кулинара. Раньше, до встречи со своим нанимателем пять лет работала в ресторане «Кюбе». После смены хозяина попала в список увольняемых. Пришлось срочно искать работу, потому что здоровье Ероши, — Надежда погладила по коротким волосам мальчишки, — требовало постоянного контроля. А как без денег? Вот и освоила ремесла парикмахера, кондитера, секретаря-референта. На службу к вашему мужу попала случайно, через своего старого знакомого. Доказала, что не лыком шита, много умею…

— Ясно, почему до сих пор особняк не разорился, — улыбнулась Тамара, внимательно глядя на замершего Ерошку. — В надежных женских руках оказался… Какая у мальчика проблема?

— Спина. Травма позвоночника. Никита Анатольевич дал мне контракт, который позволил нанять опытного Целителя. Конечно, полностью вылечить пока не удалось. Для конечного результата нужно провести три или четыре этапа комплексного лечения. Не потяну. Вот и приходится бороться не с причиной, а со следствием.

— Надежда, ты же понимаешь, почему оказалась здесь? — Тамара кинула взгляд поверх головы мальчишки и сделала какой-то жест. Тут же появилась молодая девушка. — Алена, отведи Ерофея на кухню и покорми его. Только не сладостями, умоляю! А то разом печеньем и конфетами напичкаешь.

— Никоим образом, Тамара Константиновна, — легкая улыбка на лице горничной тут же пропала. — Пошли, красавчик.

Мальчишка посмотрел на мать, получил подтверждающий кивок и доверчиво вцепился в руку девушки. Странно, но Алене он решил довериться.

— Тебя как зовут? — спросила она.

— Ерофей. Ерошка, — почему-то поправился мальчишка.

— Ну, Ерошка, так Ерошка. А я Алена. Пошли, не будем мешать разговору.

Надежда вздохнула.

— Я вляпалась в нехорошую историю, Тамара Константиновна. Пусть и ненароком, но так оказалось, что отвечать придется мне. Я заложница? С моей помощью вы будете ловить Мотора и его компашку?

— Отчасти, — успокоила ее Тамара. — Если у Мотора есть к тебе какие-то чувства, рано или поздно он начнет поиски. По сути, бандиты мне совершенно не нужны, кроме одного человека. И это не твой знакомый. Ну, да ладно. Я хочу предложить тебе переподписать контракт. Как на это смотришь?

— Служить у вас? — не веря ушам, спросила Надежда. — Но… Насколько понимаю, штат поваров укомплектован.

— Откуда такие познания? — усмехнулась княжна. — Кто успел нашептать?

— Да просто… — пожала плечами гостья, — в таком большом доме очень много людей обитает. Охрана, служащие. Не может быть, чтобы вы перво-наперво не позаботились о кухонных работниках.

— Разумно. Но так получилось, что одно место на кухне вакантно. Впрочем, я не настаиваю. Можешь отказаться. Только в любом случае ты и твой сын не покинут имения до моего особого распоряжения. Сама понимаешь, что нахлебники мне не нужны. Приживальщиков я не терплю.

— Я не против! — поспешно проговорила Надежда. — Конечно, не против! Какие могут быть сомнения!

— Прекрасно, — осторожно откинулась на спинку дивана молодая женщина. — Жить пока будете в хозяйственной пристройке. К осени достроят несколько домов для прислуги. Туда перекочуете. Там будет все необходимое для нормальной жизни.

— Спасибо, — совсем растерялась Надежда.

— Судя по возрасту, Ерофей уже должен пойти в школу. Мы позаботимся об этом, — Тамара улыбнулась. — Можно сказать, что твой сын — один из первых учеников нашего клана. Но для обучения придется ездить в Вологду. У нас в планах построить поселок для служащих, где будет все необходимое: детский сад, школа, больница, магазины…

— А что за школа? — робко поинтересовалась женщина, не веря еще более крутому взлету в своей жизни. Она даже не обратила внимание на более важные слова хозяйки о клане.

— Там учатся дети работников концерна «Изумруд», — успокоила ее Тамара. — Отсюда недалеко. Всего десять километров.

— Меня беспокоит здоровье Ерофея.

— Первым делом мы покажем его очень сильным Целителям, — даже не задумалась княжна. — Есть квалифицированные врачи, профессоры. Они осмотрят, дадут советы как лечить. Если понадобится глубокое вмешательство — проведут оперативное лечение. Как я вижу, мальчик способен передвигаться самостоятельно, сильные боли не мучают. Значит, организм функционирует правильно.

— Как мне вас благодарить? — прошептала Надежда.

— Обычно меня не благодарят, — усмехнулась Тамара, — а служат не за страх, а за совесть. Честность и преданность клану — лучшая благодарность. Впрочем, тебе еще рано думать о клятве Роду.

— Но у меня будет шанс?

— Всецело от тебя зависит, — посмотрев на запястье левой руки, на которой блеснули золотом изящные часики, Тамара встала. Тут же вскочила и ее собеседница. — Иди на кухню, там найдешь Елизавету. Скажешь ей, чтобы показала свободную комнату. Там и поселишься с сыном. Пока только так. К работе приступишь завтра.

— А сегодня можно?

— К чему торопиться? — засмеялась княжна. — Осмотрись, приведи себя в порядок после дороги. Составь список необходимых вещей и передай деду Сашке. Видела древнего старичка, по-хозяйски разгуливающего в доме? Вот, это и есть наш «управляющий», вернее, заместитель. Пока не появится профессионал.

Тамара сама удивлялась, как оживает родовое поместье. Грандиозные планы, возникающие каждый день в голове, требовали какого-то выхода. Понятно, что одновременно все проекты не смогут реализоваться, но вот идея с поселком для клановых служащих вызвала одобрение у барона Коваленко, активно помогающего молодой женщине в различных хозяйственных делах, и даже у Шубина. Бывший гвардеец стал незаменимым помощником и верной шуйцей в период отсутствия Никиты. Именно он и подсказал Тамаре, обуреваемый мыслью о своей будущей семейной жизни с Аленой, о строительстве рядом с поместьем служилого поселка. Современного, со всеми коммуникациями и развитой инфраструктурой.

Молодая хозяйка его понимала. В имении должны жить только родовичи, а охрана, прислуга и прочие службы могут спокойно существовать вне его. Утром пришли, вечером — домой, к своим семьям. Так что все правильно. Поселок нужен. И родовая земля, которая лежала вверх по течению Вологды, уже привлекла внимание Тамары. Большая луговина с удобными подъездными путями, небольшая речушка, вытекающая из леса, вполне удовлетворяли для возведения жилого комплекса.

Да, это очень большие деньги, время и огромные трудозатраты. Осознавая масштабы будущих капиталовложений, Тамара твердо знала, для чего все затевается: ради клана Назаровых. И никто не помешает ей в осуществлении мечты.

Пока она поднималась по лестнице наверх к детям, завибрировал телефон, лежащий в маленьком кармашке платья. Звонил Коваленко.

— Тамара Константиновна, нужно ваше присутствие в «Изумруде», — только поздоровавшись, сразу произнес генеральный управляющий. — Когда вы сможете приехать?

— Настолько срочно? — Тамара посмотрела на часы. Время близилось к обеду.

— Думаю, до утра потерпит, — с небольшой паузой ответил барон.

— Завтра я буду в городе. Теперь скажите, что случилось?

— У нас появились проблемы.

— Какого рода? — молодая женщина если и встревожилась, то лишь на мгновение. Она ежедневно жила ощущениями окружающих ее проблем.

— Скажем, по нашим контрактам и поставкам. Что-то странное происходит. Нужно обсудить, но не по телефону.

— Ждите утром, — приказала Тамара и отключилась. Коваленко перестраховывается. Ситуация сейчас такая, что некоторые личности не хотят усиления назаровских позиций по военным заказам. «Изумруд» — не единственная корпорация, занимающаяся выпуском магических компонентов. Есть еще пара Семей, держащих в руках лакомый кусочек. Если проблемы проистекают с их стороны, нужно только выяснить, кто стоит за спиной конкурентов, или же кто их толкнул на обострение конкурентной борьбы.

Петербург, март 2012 года

— Как съездил, брат? — по своему обыкновению император после больших совещаний звал Константина Михайловича в личную комнатку, примыкающую к кабинету, где мог расслабиться и выкурить свою любимую сигару. — Вологда стоит?

— Куда она денется, — усмехнулся Великий князь, утопая в мягком кресле. Возле него на подлокотнике пристроился пузатый стакан с коньяком. — Правда, нагнали мы туда народу, не протолкнуться от агентуры.

— Ну, это нормально, — старший брат сел напротив, резко сорвал с себя галстук и отбросил его в сторону. Расстегнул пару пуговиц на рубашке. — Помимо нас родовитые поспешили отправить в Вологду телохранителей для своих отпрысков. Так, глядишь, Петербург переедет в провинцию. Не удалось, значит, уговорить Тамару на возвращение в столицу?

— Не понимаю, в кого она такая упертая, — вроде бы пожаловался Константин Михайлович, но император хорошо знал эти тщательно скрываемые нотки довольства. — В детстве весьма покладистая девочка была.

Александр Михайлович усмехнулся, отвернувшись к оконному проему. Приоткрыл фрамугу, чтобы густой дым сигары уходил в морозный воздух улицы. Не обращая внимания на холодные потоки, повалившие в кабинет, он так и остался стоят в рубашке напротив окна.

— Обрисуй мне ситуацию. Что-то разноречивых вестей много. Не могу сориентироваться, — попросил он брата.

— Перво-наперво: удалось установить компанию, которая скупает акции «Изумруда» и «Гранита», — кивнул Великий князь. — Некий Песошников, учредитель инвестиционного фонда «Лотос», потомственный дворянин, вдруг озаботился военно-магическими разработками и воспылал желанием войти в совет акционеров, а далее — и в Директорат. У него сейчас десять процентов акций. Еще немного, и мечта о членстве в совете осуществится.

Император скривился в хищной улыбке, но ничего не стал говорить.

— За Песошниковым установлена ненавязчивая слежка. Контакты, круг друзей и коллег, разговоры по телефону — все протоколируется.

— Кто стоит за его спиной? Вот что главное!

— Пока не выяснили. Видимо, хорошо скрывает важные связи. Может, действует через посредников, — пошевелил пальцами Константин Михайлович.

— Нужно помнить, что помимо «Изумруда» в России действуют еще парочка подобных предприятий, но о них как-то не принято упоминать, — пыхнул дымом император. — Назаровское детище получило большой резонанс только из-за твоих необдуманных действий, братец. Не морщись! Разве я не прав? Не впишись ты в грязные делишки Китсеров, все бы шло самотеком. Теперь же корпорация под управлением рода Назаровых, и нам приходится ее прикрывать волей-неволей. Племяшку свою я обижать не дам, что вызовет еще большее недовольство среди аристократии Петербурга. Огромный кусок пирога остается у Меньшиковых. Засим закончим. Что еще интересного?

— По «Новому миру» идет следствие. Почти всю шайку-лейку взяли под микитки и выбивают признания. Да, выбивают. Иначе с этой сволочью никак не получится. «Радугу» нужно прикрыть раз и навсегда, — твердо заявил Великий князь.

Император поморщился и медленно прошелся по комнате, сосредоточенно глядя себе под ноги. Осторожно спросил:

— Какие-нибудь вести о Назарове есть?

— Нет, — покачал головой брат. — Последние данные от зарубежной агентуры не обнадеживают. Никита, вероятно, попал в лапы Триады. Установлено достоверно, что в июле прошлого года в городе Далянь на территории морского порта произошло крупное столкновение двух противоборствующих кланов. Среди участников боя был молодой парень европейской внешности, светловолосый, по описанию — наш Никита.

— Ага! — император положил сигару на край пепельницы. — Уже интересно.

— Интересно, — согласился Великий князь. — До определенного момента. Этот европеец пропал. В катер, который перевозил его из Даляня на другой берег залива, влепили из гранатомета. Короче говоря, искомый объект не выплыл, хотя спас какую-то девку.

— Черт, — пробормотал Александр Михайлович и схватил сигару, сделав несколько поспешных вдохов, чтобы она не потухла. — Черт! Вполне вписывается в модель поведения Никиты! Хотелось бы верить, что не так. И как же объяснить это все Тамаре?

— Ничего ей говорить не надо, — пожал плечами брат. — Она уверена, что Никита жив. Якобы ему удалось установить астральный контакт с ведуном Николасом. Есть еще один свидетель встречи. Некая Яна Озола, боевая чародейка.

— Астрал?

— Да, именно астрал. Никита попал в параллельный мир, как он сам объяснил, и пока не может выбраться оттуда.

— Почему? — вздернул бровь император. — Туда попасть умудрился, а обратно сил не хватает?

— О чем и речь, — согласился Константин Михайлович. — У него нет привязки к нашему миру. Только через родную кровь. То есть его дети могут стать неким наводящим маячком.

— Дети родились, а Никиты до сих пор нет, — буркнул император.

— То же самое я попытался втолковать дочери, но она слушать не хочет. Ведун поясняет, что для активации крови требуется еще несколько месяцев, пока дети минуют самое опасное время для младенцев. И только тогда можно прокинуть портал из иномирья к нам.

— Черт-те что, — старший брат закатил глаза. — Какая сложная схема. Ты, Костя, не трогай дочку. Пусть она сама придет к осознанию потери и бессмысленности ожидания. Да, ей будет плохо. И ты обязан в этот момент помочь ей, поддержать добрым словом, плечо подставить. Ничего… Она еще очень молода, и от желающих связать с нею свою жизнь дворян в России предостаточно.

— То есть Назаров нам, в принципе, не нужен? — осторожно спросил Великий князь.

— Ты же хотел, чтобы Тамара от него родила ребенка с Даром? — нахмурился император. — Получил, что требуется, даже вдвойне. Вот и не заморачивайся ненужными вопросами. Воспитывай, приставь к внукам самых опытных Иерархов, чтобы их обучили всему, что только можно. А Сила, данная отцом, рано или поздно у Мишки и Полины проявится.

— Тамара хочет образовать клан, — намекнул брат. — Она будет отвергать все, что навязано Меньшиковыми.

— Действительно, откуда у нее столько упрямства? — Александр прищурился и пристально посмотрел на князя. — Не ты ли своими руками взлелеял его? Мне кажется, племяшка не простила отцовской выходки с Албазиным.

— Пусть так, не стану спорить. Но ты же не допустишь создания нового клана? Ведь это прямой путь к конфронтации, к интригам. Девочка не имеет никаких шансов выжить в такой мясорубке. Иначе мы вынуждены будем направить нешуточные ресурсы на ее охрану.

— Я бы посмотрел, — хмыкнул император и приложился к коньяку, о котором, казалось, уже позабыл. — Нет, в самом деле — посмотрел бы, что получится. Негласную поддержку обеспечу на первое время… Да не смотри ты на меня волком! Я всего лишь сослагательно рассуждаю! Обещаю, что в течение двух лет никаких разрешительных грамот по созданию клана Назаровых подписывать не буду. Все-таки подождем чуда.

— Почему два года? — полюбопытствовал Константин Михайлович. — Если в теории через несколько месяцев ребятишки минуют опасный рубеж, то и Никита среагирует на это событие.

— А если время в мирах течет по-разному? — усмехнулся император, глядя на поморщившегося брата. — Вот то-то и оно! Будем ждать и следить за Тамарой. Теперь еще один момент…

Он наконец-то погасил сигару, просто сжав окурок мощной рукой. Как будто бравировал или нервничал, стараясь скрыть это чувство подобным ребячеством.

— Меня крайне беспокоит исчезновение Хазарина, — сказал он, отодвигая от себя пузатый стакан с недопитым коньяком. — Как прошло следствие?

— Я же докладывал тебе, — князь протарабанил пальцами по коже подлокотников кресла. — Следствие шло до последнего. Просеяли обломки самолета вдоль и поперек, всю землю в радиусе пяти километров. Ничего не упустили. Останки отправили на экспертизу. Каждый кусочек! Тотальная сверка по генетическим и магическим маркерам!

Константин Михайлович перевел дух. Император сложил руки на груди:

— Конечно, пусто?

— Всех опознали. Тела Хазарина или то, что от него осталось, не нашли.

— Твои выводы?

— Выскажусь кратко: а хрен его знает! — с досадой прихлопнул ладонью по креслу Великий князь. — Или он каким-то образом спасся, или просто-напросто сгорел до состояния пепла, удобрил собою таежную почву! Чего я страстно желаю!

— Ты не барышня, чтобы страстно желать, — хохотнул Александр. — Лес прочесали?

— Вдоль и поперек. Все заимки, сторожки, заброшенные прииски, деревни! В тайге около семисот человек пахало, чтобы напасть на след Хазарина! Семьсот, Саша! Такого грандиозного прочесывания я на своем веку не помню! Сгинул, как сквозь землю провалился!

— Тогда остановимся на двух вариантах: или погиб, или провалился в такой же параллельный мир подобно Никите, — император посмотрел на большие часы, висящие прямо над диваном, где он иногда умудрялся поспасть после обеда. — И оба варианта мне не нравятся. Создается иллюзия прошедшей опасности. Успокоения. Ты напрягай амурского и забайкальского губернаторов. Не снимай с них задачу проверок дальних таежных деревень, охотничьих стоянок, заимок. Авось и выплывет наружу наш чародей.

— Я уже отдал такое распоряжение. Не беспокойся. Если Хазарин жив — ему придется засветиться, как бы не старался избегать людных мест. Но у меня такое чувство, что этот гаденыш сознательно совершил самоубийство, чтобы не попасть в наши руки.

Глава 8

Москва, январь 2012 года

Анита, Настя

После возвращения в Москву из Боровичей Анита ощущала себя находящейся в каком-то необыкновенном ярком сне, детали которого выветрились из памяти, а светлое настроение от увиденного до сих пор приятно будоражило и заставляло с улыбкой думать о произошедшем.

Она бы ни за что не призналась Насте, как с появлением Никиты жизнь приобрела нужное направление, смысл. Все-таки старшая сестра была более сдержанной и скрытной, а выплескивать свои эмоции как младшенькая, считала совершенно неуместным. Но изменения, пусть и робкие, уже проглядывались в серой будничности родового гнезда Анциферовых.

Стало хорошо заметно, как множество молодых ребят потянулись в усадьбу, так что Чипига не на шутку разнервничался, готовясь гонять метлой настырных боярских сыновей. Зачастили и боярские мужи с купцами. Но с теми ясно. Они больше к наместнику обсуждать свои дела приходили. Казалось бы, Боровичи ожили. Но, побывав в Твери, Анита со страшной силой захотела жить в такой же суете и кипящей деловитости столицы. И с тайной надеждой хотела, чтобы Никита каким-то образом переселил ее с сестрой в Тверь. Например, подыскал бы небольшой скромный домик на окраине или не в самом престижном районе. Пусть. Анита привыкла жить скромно. А Боровичи ей страшно надоели своей патриархальностью и сонливой провинциальной неспешностью. Впрочем, разговор на эту тему девушка решила завести с Никитой во время летних каникул.

Оказывается, будущее волновало не только Аниту.

— Надо серьезно поговорить, — в один из вечеров после занятий Настя усадила сестру на кухне, где готовила легкий ужин. Ловко орудуя ножом, она нарезала купленные по дороге из университета овощи для салата.

— О чем же? — Аниту съедало любопытство. Она чувствовала, что сестричку мучают те же ощущения перемен.

— Как думаешь, Никита сдержит свое слово?

— Какое? — улыбнулась старшая.

— Ну, Ани! — излишне резко стукнув ножом по разделочной доске, воскликнула Настя. — Что не станет брать нас в жены!

— Мне кажется, ты волнуешься как раз наоборот! — засмеялась Анита. — Я видела, как ты смотрела на Дашу Сабурову, когда Никита кулаками махал на реке. Лицо собственницы, да еще и ревнивой.

— Ничего подобного! Не ревновала я! Тебе показалось. Просто… — Настя опустила голову и смахнула кулачком с глаз слезы. Лук, аккуратно нарезанный кольцами, был таким ядовитым, что Анита захотела заплакать. — Я в замешательстве. Впервые в жизни почувствовала себя с Никитой как за каменной стеной. Даже здесь, в Москве, ощущаю его присутствие. Словно он присматривает за нами. Надежность и спокойствие — вот что меня радует. Но…

— Но? — вздернула тонкие подведенные тушью брови старшая сестра и не выдержала: — Зачем ты такой жуткий лук купила? Сил никаких нет!

— Как тебе мальчики, с которыми мы познакомились в «Амазонке»? — Настя даже не обратила на восклицание сестры внимание. — Тебе не кажется, что братик специально подстроил встречу, подведя к нам Годунова и Давлетова? Так изящно. Вроде случайное знакомство, не подкопаешься.

— Даже если так, они нормальные ребята, — пожала плечами Анита, пытаясь скрыть смущение. Борислав, пробовавший ухаживать за ней, и в самом деле привлек девушку. На первый взгляд — воспитанный, вежливый, но с повадками опытного хищника, скрадывающего добычу. Да ведь не мальчишка уже! Не пятнадцать лет, а ровесник Аниты. — Не заморачивайся. Парни увидели нас, красивых, и решили подойти. Никита, по-твоему, их поганой метлой гнать должен?

— А кулачный бой? С чего вдруг он загорелся, а Борислав с Мишей тут же с ним побежали, как дети малые? Точно тебе говорю, подстроил он встречу! Каков прохвост!

Нож яростно застучал по разделочной доске ножом, кроша лук в мелкую крошку.

— Когда бы он успел познакомиться со служилыми дворянами? — задумчиво спросила Анита, скорее себя, чем сестру. — Никита все время занят то в княжеской лаборатории, то государеву службу несет.

— Все равно — странно! — не сдавалась Настя, шипя от едкого лука, который с доски улетел в миску, а на его место легла вареная морковь. — Это была проверка. Просто проверка! Дескать, девчонки, смотрите: я вам кавалеров нашел, оценивайте. Давал же слово, вот и выполняю его!

— Не понимаю, почему ты так реагируешь, — Анита была удивлена вспышке сестры. — Сама первая пищала, что не согласна на супружество с Никитой. Вот он и пошел тебе навстречу, свою репутацию под удар поставил, с Великим князем спорить решился. Хотела другого мужа? Оценивай кандидатов. Чем плох Давлетов? Княжич, как-никак. Их род уже три века служит Рюриковичам, правда, по военной стезе. Я узнавала у девочек на факультете. Оказывается, у Давлетовых в Москве живут родственники. Глядишь, скоро Михаил к тебе в гости пожалует.

Настя фыркнула и сбросила морковь следом за луком. Выдохнула устало и поправила локон, сбившийся из-за уха на щеку, тыльной стороной руки.

— Подай, пожалуйста, квашеную капусту, — попросила она. — В холодильнике на нижней полке.

Пока Анита выполняла просьбу сестры, Настя немного успокоилась.

— Вообще-то княжич мне тоже понравился, — призналась она. — Такой забавный, веселый. И не бука, как некоторые. Посмотрим, что дальше будет. Так-то Никита действует очень даже правильно. Годуновы и Давлетовы как воинские роды зарекомендовали себя с наилучшей стороны. У них есть много привилегий как у служилых дворян. Допустим, что мы выйдем за них замуж…

— И тогда усилим их родовые способности своим Зовом, — подхватила Анита, очищая вареный картофель от кожуры. — Вряд ли кто в полной мере освоит его. Дедушка остался единственным человеком, умеющим проводить инициацию, ну и Никита, надеюсь, перенял эти способности. И служилые ухватятся за такую возможность. Они же ищут женщин, способных усилить Дар у потомков и передать свои. Так что в родовой иерархии мы можем взлететь весьма высоко.

— Я же говорю: Никита схитрил, — усмехнулась Настя. — Попробую у него вытянуть правду. В конце концов, парочку женских приемов использую…

— Ага, рассказывай, — хмыкнула старшая сестра. — Мне в Боровичах нашептали, как братик тебя на руках носил, всю такую растаявшую как сливочное масло. Может, поделишься секретом, зачем ты Никиту обольщала своим видом?

— Ты знаешь, — мечтательно переведя взгляд на окно, проговорила Настя, — после того, как дедушка переехал в деревню, у нас стало как-то живо. Этот Домострой, которого он придерживался, мне не всегда нравился. В коротких платьях ходить нежелательно, музыку громко включить можно только в отсутствие деда, молодых людей пропускали в гости после каких-то странных проверок… Я ведь и вредничала только в пику деду. И вообще, Никита не носил меня, а всего лишь разок пронес! Не надо гнусных поклепов на честную девушку!

Настя шутливо кинула в Аниту кусочком моркови, за что получила легкий шлепок пониже спины. Расхохотавшись, сестры быстро накрыли на стол и сели ужинать. Резкий звонок в дверь нарушил идиллию вечера.

— И кого там на нашу голову принесло? — нахмурилась Анита, вставая. Не зажигая свет в прихожей, она осторожно подошла к двери и посмотрела в глазок. Какой-то невзрачный мужчина в пухлой зимней куртке с большим пакетом в руках нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

— Кто там? — шепотом спросила Настя, воинственно держа столовый нож в руке.

Анита показала жестом, чтобы она позвонила Алексею. Сестра понятливо кивнула и исчезла в своей комнате, где остался ее телефон. Снова пронзительный перезвон.

— Кто? — напряженно спросила старшая сестра через дверь.

— Извините, барышня, что так поздно, — раздался глухой голос мужчины. — Клиентская доставка. Посылка из Твери на имя Анциферовых. Они же здесь проживают?

— Вы ошиблись адресом, сударь! — с бешено бьющимся сердцем ответила Анита. — Не знаем таких!

— Извините еще раз, — неожиданно заторопился мужик и вдруг резко рванул по лестнице вниз.

Соседняя дверь распахнулась, и на площадку этажа выскользнули Ярик с Алексеем, держа в руках оружие. Появившийся следом за ними одетый в куртку Стас кинулся на улицу. Ярик же бросился вверх, но через минуту вернулся, засовывая пистолет за спину под свитер.

Анита открыла дверь и рынды зашли в их квартиру.

— Кто это был? — Алексей внимательно посмотрел на девушку, но не заметил на ее лице следов испуга. Ярик аккуратно защелкнул замок двери.

— Какой-то доставщик, — пожала плечами Анита, обхватив себя руками за плечи. — Говорит, посылка из Твери. Спрашивал нашу фамилию, здесь ли проживают Анциферовы.

— Так…, — Алексей переглянулся с Яриком. — Надеюсь, вы не были столь наивны?

— Мы ничего не подтверждали, — буркнула Анита. — Я сказала, что такие здесь не проживают.

— А почему так поздно?

— Якобы клиентская доставка, — пояснила девушка. — Они могут до десяти часов вечера развозить посылки. Да я сразу поняла, что это проверка. Но вот кто?

— Подозреваю Борецких, — Алексей прошел на кухню и потянул носом запахи готовки. Настя уже вернулась обратно и хлопотала возле плиты. Анита с Яриком вошли следом. — Никита Анатольевич предупреждал о подобных проверках. Значит, наше место жительства вычислили.

— И что теперь делать? — помрачнела Настя, колдуя над сковородой, в которой жарились котлеты.

— Как обычно — учиться, — улыбнулся старший рында. — А вот нам работы прибавится. Придется как-то делиться, чтобы вас сопровождать. Из Боровичей вряд ли кого пришлют. У хозяина людей не так много.

— Все так серьезно? — вздохнула Анита, осознавая, что прежняя жизнь, такая легкая и беспечная вдруг закончилась с появлением молодого парня из рода Назаровых. Не то чтобы она кляла его за беспокойство — наоборот, вокруг все закипело, что заметила и Настя. Но хотелось определенности и безопасности. Борецкие всегда были неудобной занозой для Анциферовых. Вспоминая о смерти родителей, девушка острее почувствовала свою беспомощность. Когда рядом нет мужчин Рода, без оглядки встающих на защиту жен, сестер, дочерей — ощущаешь, насколько мир злобен, а ты песчинка в жутких жерновах судьбы.

И впервые девушка захотела стабильности, да чтобы за спиной была поддержка, сила Семьи, клана. А ведь Никита тоже сирота, живший до поры до времени под чужой личиной, правда, в своем мире. Какой-то удивительный поворот в жизни трех молодых людей свел их вместе. Может, стоит присмотреться к брату получше?

Но мысль мгновенно скакнула на заснеженный берег Тверцы, где за него так яростно переживала одна симпатичная особа.

«Ничего тебе не светит, дорогуша, — с горечью подумала Анита. — У Никиты уже есть жена. Дашка точно будет второй, или я ничего не понимаю в их отношениях. То, как они смотрят друг на друга, явно говорит о глубоких чувствах. Мне среди высокородных места точно не будет».

Снова брякнул звонок. Это вернулся Стас. Чуть запыхавшись от быстрой ходьбы, он прислонился к косяку кухонной двери и доложил:

— Не успел я его перехватить. Зашел за угол дома и исчез. Наверное, применил «скрыт». Походил вокруг, ничего необычного не заметил. Чужих машин на стоянке не обнаружил. Вообще все тихо.

— Скорее всего была попытка нащупать место проживания и убедиться, что здесь живут именно те люди, которых ищут, — уверенно ответил Алексей. — Кто-то навел на девушек. Так что бдительность не теряем. Ладно, парни, пошли. Приятного аппетита, боярышни!

— Куда это вы намылились? — подбоченилась Настя. — Живо за стол! Так уж и быть, поделимся котлетами по-братски, да, Ани?

— И по-сестрински, — улыбнулась старшая. — В самом деле, садитесь с нами поужинать.

— А у нас бутылка белого вина пылится в шкафу, — невинно произнес Ярик, искоса поглядывая на командира.

— Неси, — махнул рукой Алексей. — Разрешаю немного расслабиться. Стас, помоги девушкам на стол накрыть, а я с Никитой Анатольевичем свяжусь. Посовещаюсь, как быть дальше.

Если бы не вчерашнее странное событие с не менее странным доставщиком посылок, Настя вообще не обратила бы внимание на крутящегося возле аудитории молодого человека. Девушка точно знала, что у них на факультете нет такого рыжеволосого паренька. Этот же после каждой пары тщательно вылавливал взглядом Настю и цепко следил за каждым ее шагом.

В столовой он купил себе два стакана компота с булочками и примостился в дальнем углу, но продолжал следить за девушкой. Подруги Насти заметили эту странность и стали подшучивать.

— У тебя появился поклонник, Настя? — хлопая ресницами, спросила Лада Воробьева, чей Род проявил лояльность власти в недавней боярской смуте и получил неплохие преференции после подавления мятежа. Землицы у Воробьевых прибавилось, и Лада стала невестой с богатым приданым.

— Я вообще его не знаю, — отрезала девушка. — Кто он такой, откуда взялся, и вообще, как его пропустили в учебный корпус? Сюда же просто так не войдешь!

Она с намеком потеребила витой серебристый шнурок, на котором висела пластина пропуска, спрятанная под вязаным жакетом.

— Чей-нибудь протеже, — хмыкнула Света Котельникова, красивая шатенка с милым, чуть удлиненным как у лисички, лицом. — Обычная практика. После Коловорота добирают студентов. Вот и появился этот загадочный незнакомец.

— Да он вообще не студент! — возразила Лада. — У меня стойкое подозрение, что этот рыжий караулит Настю или охраняет ее. На поклонника действительно не похож.

Настя фыркнула, но призадумалась. Сегодня утром, пока ехали до корпуса биоинженерии, Алексей сказал, что Ярик будет сопровождать ее по улице, если понадобится куда-то сходить на большом перерыве. Но рында, бедняжка, остался вне здания, на морозе. А этот… Крутится здесь.

— А я пойду и спрошу его, — Настя решительно поднялась из-за стола. Света ахнула и попыталась перехватить ее руку, но не преуспела. Девушка обогнула несколько столов, отмахиваясь от шуток однокурсников, и подошла к рыжему.

Паренек слегка испуганно взглянул на нее как зверек из норки, стал ждать.

— Разреши присесть? — нахально спросила Настя, и не дожидаясь ответа, хлопнулась на стоявший напротив стул.

— Пожалуйста, — пробормотал рыжий запоздало.

— Ты с какого потока? Почему постоянно смотришь на меня, сопровождаешь по коридорам и аудиториям? Может, еще и до женского туалета водить будешь?

Незнакомец густо покраснел, машинально отщипнул от сахарной булочки кусок и закинул себе в рот.

— Может, представишься? — смягчилась Настя. — Если скрывать тебе нечего — чего боишься?

— Я не боюсь, — сделав глоток компота, ответил паренек, и в его голосе впервые прозвучали уверенные нотки. — Меня назначили за вами смотреть, отмечать контакты со всеми студентами с других потоков, особенно следить за мужчинами.

Настя едва не расхохоталась. Настолько уморительно прозвучали последние слова. Сдержавшись, поинтересовалась:

— Кто назначил-то? Ректор? Опричная Служба? Или я чего-то не знаю?

— Меня зовут Булат, — вдруг улыбнулся рыжий. — Я двоюродный брат Михаила Давлетова. Это он попросил присмотреть за вами, Анастасия Васильевна. Ночью поднял…

Булат произнес последние слова с какой-то непонятной гордостью.

— Очень сильно просил. Вы не бойтесь, пожалуйста. Теперь каждый день буду здесь. А внизу, в машине еще двое моих братьев: Алтын и Казбек. Род Давлетовых берет вас под охрану.

Настя ошеломленно молчала, и машинально схватила с блюдца последнюю булочку, стала щипать ее.

— А Ярик? — почему-то ей стало нехорошо.

— Ваш рында? А-аа! Мы его в машину посадили. Мерзнет человек, плохо ему. А у нас тепло, связь по рации держим!

— Офигеть, — только и смогла ответить Настя. — Ладно, мне надо позвонить…

Она, не обращая внимания на поднявшегося следом за ней Булата, быстро вышла в оживленный шумом обеденного перерыва коридор, нашла укромное местечко, набрала номер Аниты. В головном корпусе сейчас тоже нет занятий, поэтому Настя знала, что сестра обязательно ответит.

— Привет, Ани! — выдохнула Настя, услышав ее голос. — Представляешь, ко мне охрану приставили! Догадайся с трех раз, кто!

— Давлетовы, наверное, — раздался смех Аниты.

— Неинтересно с тобой, — улыбнулась младшая сестра. — Оказывается, княжич Михаил с какого-то перепугу решил взять меня под охрану, и не нашел ничего лучшего, как приказать своим родственникам опекать бедную студентку! Аж трех братьев прислал! С глаз меня не спускают!

— А меня родичи Годунова окружили, — хихикнула Анита. — Алексей, кажется, был в курсе происходящего, но ты бы видела его лицо, когда на университетскую стоянку залетели два черных монстра-вездехода, а оттуда горохом посыпались такие крепкие ребята-качки! Подошли к нашим рындам, вежливо представились и попросили принять участие в охране любезной Аниты Васильевны. Такой переполох произвели! Воинский герб Годуновых, надо же! Теперь мне прохода не дадут. Девчонки уже ноют, чтобы я познакомила их с этими крепышами!

На какое-то мгновение в воздухе повисло молчание, а потом сестры одновременно выдохнули:

— Никита!

Тверь, январь 2012 года

Никита

Получилось даже очень неплохо. И никаких обязательств перед Великим князем или Басмановым. Новые знакомства хороши своими невероятными комбинациями. Не использовать их было бы весьма неосмотрительно. Поэтому, как только Никита выслушал доклад Алексея из Москвы, он долго не думал. Борислав Годунов и княжич Давлетов оставили ему свои номера телефонов с тайной надеждой, как подозревал молодой волхв, снова встретиться с его сестрами.

Но первым пришлось звонить Никите.

— Как твои зубы, боец? — шутливо спросил волхв взявшего телефон Годунова.

— Выросли, никуда не делись, — хмыкнул Борислав. — Спецы у Давлетовых и в самом деле крутые. А что ты хотел: специализируются на боевых ранах и переломах. Грех жаловаться.

— Рад за тебя. Слушай, у меня к тебе вопрос. Ты говорил, что в Москве у вас есть родовое подворье. А кто там держит хозяйство?

— Мой дядька, Роман Даниславич. Он у московского воеводы заместителем служит, — скрывая нотки удивления, ответил Борислав. — У тебя к нему какая-то просьба?

— Скорее, к тебе, — хмыкнул Никита. — Можешь помочь?

— Для наместника Боровичей, у которого есть такие красотки-сестры? Почему нет? — оживился Годунов.

— Ага, сразу клюнул! — засмеялся волхв. — А если серьезно… Требуется помощь. Сам я не могу, разрываюсь между Боровичами и Тверью.

— Да не тяни ты… кота за причиндалы! — грубовато оборвал его собеседник. — Чего надо-то?

— У меня подозрение, что Борецкие взялись за меня. То ли шантажировать хотят, то ли стараются выбить из обоймы. В общем, через девчат решили крутить мною. Хочу обеспечить им защиту. А в Москве только трое рынд. Катастрофически опытных людей не хватает…

— Все, я понял! — тут же воскликнул Борислав. — Поможем. Я так полагаю, Мишку тоже хочешь привлечь? У него там тоже родственников хватает. В свое время не переселились в Тверь, да так и остались на службе.

— Буду премного благодарен.

— Да брось, барон! Мы же вместе боевое крещение приняли! — хохотнул Годунов. — Кровью умылись, так сказать. Значит, что сделаем. Я звоню Давлетову, и он обеспечит защиту Насти. Наши люди прикроют Аниту. Ты не против?

— Продолжай, не комплексуй.

— У дядьки есть спецы, от которых любая мразь за три версты обходить будет. Попрошу, никуда не денется, выделит ребят.

— Боевого мага не помешает привлечь.

— Да понятно все! Ты не дергайся зря. Все в лучшем виде сделаем. Только своих рынд предупреди, чтобы они не стали стрелять. А то устроят там веселье, воевода с наместником со всех шкуру спустит. Ты же не хочешь, чтобы до Великого князя слухи докатились о таких непотребствах? Мы, как бы, нарушаем служебные обязанности.

— Лично я буду молчать, — пообещал Никита и попрощался с Бориславом. На сердце стало легче. В самом деле, когда в дело вступает хорошо организованная охрана, противник сто раз подумает, прежде чем угрозами давить. А парням сестры приглянулись, уже давно сообразил Никита. Сами побегут в Москву, только разреши встречаться с сестричками.

С Алексеем он поговорил ранним утром, прежде чем шагнуть через портал в Тверь. Предупредил его о необычной подмоге. Старшему рынде не очень понравилась идея такой помощи. Скорее всего, дело было лишь в привязанностях к девушкам и ревность.

— Ты сам не справишься, — предупредил его Никита, прекрасно понимая чувства Алексея. — Ребята тебя подстрахуют. Глядишь, вычислим, кто заинтересовался сестрами.

— Как скажешь, Никита Анатольевич, — сдался рында. — Может, из этой идеи толк выйдет.

Попрощавшись с Алексеем, барон Назаров шагнул в портал и вскоре сидел в лаборатории, попивая чаек с молодыми сотрудниками, едва пришедших в себя после бурного Коловорота. Судя по их «починенным» физиономиям, затея дать развеяться «добровольным узникам науки», как их со смешком обозвал Понятовский, возымела успех.

— Вижу, что у вас все в порядке, — оглядывая парней, улыбнулся Никита и зашелестел конфетной оберткой. — Значит, продолжаем работу. На этой неделе планирую выезд на полигон. У нас есть возможность пробить еще пару тоннелей. Однако существует реальная угроза торможения проекта.

— Почему? — вскинулся Влас, машинально подбивая на переносице очки. — Мы ведь практически на финише! Теперь дело в установке целевого портала!

— В этом и проблема, — Никита поднял голову, отрывая взгляд от технических чертежей, чтобы поздороваться с Понятовским, появившимся из своего кабинета. Лютый махнул рукой, чтобы никто не обращал на него внимания, сам себе налил в кружку чай и скромно присел на стул с торца стола, приготовившись слушать. — В Магической Палате не слишком торопятся форсировать проект. Да и не в них дело. Не хватает энергии для постройки полноценного портала, который бы имел постоянную подпитку. Или строим мощную электростанцию, или стягиваем все магические ресурсы в одну точку.

— Государь не пойдет на авантюру, — тут же высказался Важников, обхватив своими лапищами кружку. — Я более чем уверен в своем предположении.

— Ты прав, Иван, — кивнул Никита. — Великий князь не станет рисковать. Придется пока пробивать тоннели и искать решение нашей проблемы. Ведь все зависит целиком от нас, правда? И какие у нас предложения навскидку?

Парни переглянулись между собой. Епифан яростно зачесал затылок, словно стимулировал свой мыслительный аппарат. Влас занялся дужками очков, вцепившись в них зубами. Лука Матвеев осторожно сказал:

— Природные Источники. Я читал про такие в старых трактатах. Когда нет возможности использовать энергию амулетов, годится Источник. Знать бы только где их искать.

— Моя бабка рассказывала про них, — оживился Важников. — Говорила, что больше всего есть шанс найти Источник возле водоемов.

— Возле каких? — Никита похвалил себя за догадку про Источники. Выходит, и в самом деле природные точки выхода Силы концентрируются возле воды.

— Да где угодно, — пожал плечами Иван. — Я вот вспомнил рассказ Юзефа, как они создавали портал с помощью крови ляхов. Почему их выбросило возле водоема?

— А я бы поинтересовался, был ли рядом с ними в момент постройки тоннеля ручей, болото или пруд? — Никита посмотрел на Понятовского.

Руководитель проекта развел руками. Лицо его ни на мгновение не дрогнуло.

— В тот момент я вообще не думал о таких вещах. Нужно было срочно покидать район боевых действий. Может, рядом и существовал Источник Силы. Кто знает…

— В стране тысячи рек, озер и болот! — воскликнул Влас. — Замучаемся искать! Конечно, попробовать стоит возле полигона провести разведку. Авось и повезет. Давайте думать о других вариантах.

— Переносная станция, — хмыкнул Лука. — Подтягиваем несколько МЭС «Рябина», закольцовываем их и пускаем энергию в тоннели.

— Что это за МЭС такой? — полюбопытствовал Никита.

— Многофункциональная электростанция, — ответил Понятовский и встал. Положил руку на плечо волхва. — Военная разработка для полевых лагерей. Магов у нас не так много, вот и используем обычные инженерные наработки. Пойдем, барон, в комнату. Перекинемся парой слов. А молодежь пусть кумекает. И хватит чаи гонять! Работать пора!

Закрывшись в комнате, Лютый коротким взмахом руки навесил «полог тишины».

— До сих пор не доверяешь коллегам? — усмехнулся Никита, пристроившись на диванчике.

— Скорее, оберегаю от лишних проблем, — ответил Понятовский. — А ты молодец, Никита, парней здорово взбодрил. Заодно и девушек развлек.

— Юзеф, давай начистоту, раз уж мы частенько общаемся за закрытыми дверями.

— Вопросы появились?

— Да уже давно. А когда увидел фотографию некоего отряда, где был ты и Павел Евграфович Сабуров, все сомнения исчезли.

— И теперь вопросов нет? — улыбнулся Понятовский, совсем не раздосадованный таким поворотом разговора.

— Один. Зачем за мной следит ваше ведомство? Я не ОС имею в виду, а то, с которым ты связан. Меня поражает степень осведомленности моих перемещений, встреч. Надеюсь, разговоры еще не записываются? Впрочем, я бы не позволил…

— Поэтому и не занимаемся прослушкой, — Юзеф сел на стул, закинул ногу на ногу. — Не могу тебе рассказать все, увы. Да, ты прав, Никита. Я до сих пор на службе, пусть и в качестве консультанта. Мои отношения с Басмановым — лишь необходимость.

— Меня это не успокаивает, — возразил волхв. — Должна же быть причина интереса со стороны военных… Я прав? Меня курирует военное ведомство?

Понятовский коротко кивнул. Но, так как Никита не произнес ни слова, сам нарушил молчание.

— Я тебе уже не раз говорил, что Магическая Палата относится к идее межпространственных порталов прохладно, если не хуже. Именно с их стороны наблюдается жесткое противодействие всем прорывным идеям в этой области. Недаром перспективных артефакторов раскидали по разным закоулкам Руси. Не понимаю истинной причины такого саботажа. В Твери не осталось почти никого, кто бы мог помочь тебе в создании нужных Врат. Поэтому военные взяли на себя большой риск, собирая под свое крыло магов вроде тебя, Никита. Вот почему я так пристально слежу за твоей судьбой, помогаю чем могу. И вижу, что ты способен в одиночку противостоять обстоятельствам. Мне дана команда передать все наработки, которые формируются в княжеской лаборатории, в Палату Воеводства. А еще рекомендовано перевербовать тебя в наше ведомство.

— То есть стать военным магом? — улыбнулся Никита.

— Считаешь несерьезным это предложение?

— Почему же? Я как раз пробовал сделать карьеру через армию. Но потом увлекся иными направлениями и ушел в гражданскую сферу.

— Хорошо, — кивнул Лютый, — значит, ты понимаешь истинную причину нашего интереса к своей персоне.

— Но я же не собираюсь становиться служилым дворянином, — удивился Никита. — Даже не уговаривайте.

— Никоим образом, — успокоил его Понятовский. — Нам нужны идеи и наработки, прошедшие опытную фазу. Если мы сумеем пробить «короткий» тоннель, дальше будет легче.

— А кто-то говорил, что Врата никому даром не нужны, — усмехнулся Никита.

— Сейчас, на данном этапе — нет, — не стал отрицать давних слов Понятовский. — Рано или поздно мы придем к пониманию путешествий по лепесткам Яви.

— Мне это не нравится, — возразил Никита. — Где гарантия, что вы не вломитесь в мою реальность?

— Никто их не даст, — подтвердил опасения волхва Лютый. — Политика Великого князя сейчас больше всего направлена на окончательное подавление дворянской смуты и примирение всех враждующих сторон. А до тех пор ни о каких экспериментах с Вратами и речи не может быть. Что и подтверждают странные маневры Магической Палаты. С нашей помощью разработки можно сдвинуть с мертвой точки, но и здесь я не питаю оптимизма.

— Выходит, я попал в разработку еще и военных, — проворчал Никита. — Что же, теперь от меня не отстанут?

— Точнее, продолжат приглядывать, — усмехнулся Понятовский. — А чтобы ты проникся серьезностью момента, намекну: мы знаем, кого и зачем барон Назаров привлек для охраны сестер Анциферовых. Годуновы и Давлетовы — служилые дворяне. Со стороны московского воеводы пока никаких препятствий не будет. Он охотно поможет твоим сестрам, но в пределах разумного. Однако если на него будут давить Басманов с Вяземским, чтобы предпринять что-то в отношении девушек — ты ничем не поможешь.

— Шантажируешь, Юзеф?

— Еще раз: я тебе не враг. Свои желания я обрисовал еще в начале нашего знакомства. И так как считаюсь человеком прагматичным, зело любящим звонкую монету в кошельке и солидный счет в банке, то нам выгодно сотрудничать. Я тебя прикрываю, предупреждаю о нечестных ходах Змея Горыныча и моих коллег. А ты в ответ обещаешь передать свои наработки в области межпространственных тоннелей. Ну и про свитки не забудь. Вот и все.

— И все же: зачем? Ведь ты в отставке, и консультации ничего не решат в создании Врат, — все еще недоверчиво поинтересовался молодой наместник Боровичей.

— Продам идеи, когда придет время, — вдруг хищно улыбнулся Понятовский, и Никита сообразил, что этот оскал предназначается не ему, а кому-то из тех, кто стоит на одной дорожке с Лютым, или даже мешает ему. — Можно бескорыстно любить родину, защищать ее согласно уставам и княжеской клятве, или собственным убеждениям. А можно беззастенчиво пользоваться и тем, и другим, отбивая охоту у человека служить честно и добросовестно. Перед тобой сидит глупец, который понял это слишком поздно. Если бы не господин Сабуров, промывший вовремя мне мозги, так и остался бы я бессребреником.

— Так вот в чем причина перехода из действующей армии на штабную должность, — догадливо кивнул Никита.

— Да, мне помог Павел Евграфович, — не стал отрицать очевидного Лютый. — И мои симпатии к этой семье очень высоки. Так же, как и симпатии Патриарха к тебе. Видишь, я с тобой откровенен.

Никита слабо улыбнулся, представляя, насколько глубоко эти самые симпатии от жесткого и властного старика распространяются на молодого волхва.

— Подозреваю, Юзеф, что откровенность твоя строго дозирована. Признайся, какой еще секрет хранишь за пазухой?

Понятовский хитро подмигнул:

— Об этом когда-нибудь тебе расскажет сам Патриарх. А засим — пора работать. Увлеклись мы тайнами.

Глава 9

Тверь, январь 2012 года

Чего не мог выносить Великий князь, так это непонятных укоров в глазах своих жен. Особенно в тот момент, когда вся семья собиралась за обеденным столом. От сего мероприятия было увильнуть весьма сложно, вот Юрий Иванович и терпел стоически странные переглядывания княгинь Светланы и Лидии между собой, а потом выдерживал перекрещенные на нем молчаливо гневные взгляды карих и темно-зеленых глаз благородных красавиц.

— Что? — не вытерпел, наконец, государь, откладывая вилку в сторону. — Объясните, наконец, почему вы целую неделю во мне дырки сверлите своими глазками? Чай не молодой уже, чтобы соблазнять меня этакими приемами.

Старшие дети — Слада, Андрей и Владимир — сидящие на дальнем конце стола, с трудом сдержали улыбки. Они уже были в курсе происходящих событий, но отец, как всегда, не шел в ногу со временем, и «висеть» у монитора электронного вычислителя не торопился. А секретари хранили молчание, не осознавая важности изменений в обществе тверских модниц.

— Может быть, это тебе нужно обратить на нас внимание? — вкрадчиво произнесла княгиня Лидия, изящно отставив мизинец в сторону, зачерпнула серебряной ложечкой из розетки земляничное варенье с парой ягодок. — Ты ничего не видишь вокруг?

— Да что я должен видеть? — в отчаянии произнес Юрий Иванович, сожалея, что сейчас за столом нет Алмаза Темрюкова. Тот, хотя бы, мог пояснить странности, исходящие от женской половины дома.

— Общество требует раскрыть тайну косметического свитка или запустить его в производство, папа, — пожалела отца Слада. — Причем, срочно.

— А я здесь при чем? — выдохнул государь, ухватившись за чашку с чаем. — Свитки — не моя прерогатива. Есть спецотдел Магической Палаты, заведующий выдачей патентов на разработку свитков. Ради всех богов, разговаривайте с Пашковым, выедайте ему мозг.

— Мне интересно, на каком основании боярыня Сабурова получила уникальный свиток из рук Назарова, минуя нас? — нахмурилась княгиня Светлана, поддерживая Лидию. — Мы выяснили, что он был разработан в лаборатории…

— Я не запрещал заниматься Назарову и Понятовскому выращиванием свитков, — поморщился Великий князь, сообразив, откуда ветер дует. — Если они что-то и создали, рано или поздно мы узнаем. Да и что такого в этом свитке, что все бабы Твери возбудились от одного напоминания о нем?

Женщины возмущенно переглянулись, и ведущая жена решила пояснить ситуацию:

— Ты бы, дорогой, ненароком заглянул к Сабуровым и посмотрел на Наденьку. Словно десяток лет скинула. Мы так со Светой заинтересовались метаморфозой, что выпытали всю подноготную.

— Молодильные яблоки скушала? — ухмыльнулся Юрий Иванович.

— Свиток, подаренный ей Назаровым, оказал мощное магическое воздействие на косметику, — нетерпеливо сказала Светлана. — Произошли какие-то изменения в организме после их применения. Надежде Игнатьевне все-таки не тридцать лет, милый. Но результат поразительный.

— Постойте, женушки дорогие, не частите так, — поднял ладонь государь. — Вы хотите сказать, что Назаров подарил Сабуровой свиток с косметическими магоформами, а они оказали влияние на ваши эти мази, крема, духи?

— В правильном направлении идешь, папа, — заметила Слада, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. — Мамули хотят такие же свитки для себя, с дальнейшими планами выпустить их в продажу….

— С выкупом патента, — быстро произнесла Светлана. — Назарову не до них сейчас. Парень крутится как белка в колесе, у него даже времени свободного нету с девушками встречаться.

— Ага, нету…, — буркнул Андрей. — Еще как есть.

Владимир мрачно подцепил еще теплую оладью на вилку и густо намазал на ее поверхность варенье.

— Патент, — почему-то наморщил лоб Великий князь. — Ах, да! Не получится, дорогие мои. Пару дней назад господин Понятовский похвастался, что стал обладателем некоего патента на разработку «ошеломительного косметического свитка». Подозреваю, о нем сейчас речь?

— Ну и прохвост! — разочарованно проговорила Лидия. — У Юзефа талант коммерциализировать все, что проходит через его руки.

— Он постоянно общается с Назаровым и в курсе всех его возможностей, — пожал плечами государь.

— Папа! Можно мы пойдем гулять? — не вытерпела Дарена, скучая от речей взрослых. — Мы уже поели. Пора Царапа выгуливать. Он просится.

Выросший в мощного полосатого котищу, Царап с неизменным алым бантом на шее спокойно возлежал на коленях малолетней княжны, вытянув толстые лапы с острыми когтями. Взгляд его медовых глаз, однако, внимательно отслеживал любое движение человеческих рук. Афоня, которого животное так и не признало своим, показал ему кулак.

— Да, идите, — рассеянно разрешил Юрий Иванович. Он был загружен слаженной атакой своих жен и не знал, как вывернуться из этой ситуации. Подумаешь, ушлые подчиненные создали экспериментальный свиток и решили сделать на нем капитал. Невелика потеря. Вот когда технология будет отработана, Понятовский вынужден будет поделиться со своим хозяином. Иначе никто ему не даст развернуться в Твери. То, что Лютый мечтает о собственной лавке по продаже артефактов, ни для кого не секрет. Человек уже немолодой, послужил стране на славу. Почему бы не уважить нужного специалиста?

Женщины продолжали на него смотреть, даже Марьяна-наложница с любопытством ждала какого-то решения своего мужа.

— Не понимаю, почему сыр-бор, — поморщился Великий князь. — У нас проблема куда посерьезнее. Володьку надо женить в этом году. И я внезапно узнаю, что обе потенциальные невесты заартачились. Они, видите ли, не собираются быть ведомыми в семье!

— Колычевых нужно отправлять в Устюг, — решительно произнесла Лидия. — Княжна Юлия ведет себя излишне вольно. А я не хочу иметь невестку с гонором.

— Наташка ничем не лучше смуглянки, — хмыкнула Слада, замерев над кучкой пышного «хвороста», обсыпанного сахарной пудрой. — У нее наглости даже побольше будет…

— А ну замолчали мне! — не выдержал Великий князь. — Вот поэтому я и был изначально против вашей идеи! Несерьезной, надо сказать! И что мы имеем? Придется вмешиваться в ситуацию. Я дал Владимиру возможность самому определиться с выбором жены, но он не мычит, не телится!

— Батя! — старший сын дернулся, но рука Андрея придержала его. — Куда ты так торопишься? Можно подумать, что моя свадьба что-то изменит в политике Руси. Я, может, в Европу хочу съездить, поглядеть на тамошние порядки, поучиться руководству, связи с наследниками дружественных княжеств и государств завести…

— Дурак! — спокойным голосом ответил Юрий Иванович. — Ты женишься не по государевой прихоти, а по необходимости. По моему разумению, тебя надо было окрутить с северной кронпринцессой. Хочу замирения с воинственными шведами. Надоели они мне своими претензиями и вечными обидами. У Густава Пятого четыре дочери, одна краше другой. Валькирия Илва, а? Белокурая красотка! Чего я поддался на ваши уговоры? Изначально ведь именно такой вариант рассматривал!

Великий князь мрачно посмотрел на оторопевших жен, не ожидавших такой эскапады от супруга. А он между тем обвел взглядом детей и остановился на Андрее. Средний сын поежился.

— Андрейка, хочешь в жены Валькирию? Боевая девка!

— Соглашайся, Андрюша! — прошептала Слада, с серьезным лицом делая недвусмысленные знаки. — Я с ней переписываюсь давненько. Умная, красивая. Фигурка, что еще мужчине надо! Все европейские принцы и княжичи уже штабелями укладываются в ее ногах! Пока Володя сопли жует, мы ее живо окрутим! Помогу!

— Слада, я тебе раньше язык укорочу! — мрачно сказал Владимир.

— Ты бы лучше Наташке и ее подружке Иринке язычки подрезал! — дерзко заявила Слада, тряхнув головой, отчего свободно распущенные волосы девушки заметались по спине и плечам. — А то совсем расслабились, трещат, как сороки, в «ВИСе». Шпионам даже напрягаться не надо, все новости узнают из их переписки.

Великий князь нахмурился. Слада, несмотря на злость к вышеупомянутым девицам, подсказала правильную идею. В самом деле, нужно Алмазу дать поручение, чтобы провел разъяснительную беседу с Румянцевым и Посевиными, а также с их верными свитскими. Главы Родов сделают внушение, чтобы молодежь поменьше тарахтела о великокняжеской семье. Всех тайн, конечно, не выдадут, но для аналитики любая информация подойдет. Да и хвост интриганкам прижмут.

— Рискуешь, сестренка, оказаться замужем за каким-нибудь валашским принцем, — огрызнулся Володя. — Батя, давай Сладу отдадим за княжича Митику! Пусть в королевском замке интригует, его папаше плешь выедает! Может, турок повыгоняет из Румынии!

— А ну, замолчали все! — с грохотом отодвинув стул от себя, Великий князь оперся кулаками о край стола. — Хватит уже! У меня и так хватает государственных дел, чтобы еще отвлекаться на любую ерунду в виде свитков! Если хотите, сами разговаривайте с Назаровым. Он вам лично и в индивидуальном порядке вырастит нужные! Насчет женитьбы Владимира я дам окончательный ответ через месяц. Сам!

Раздраженный неудачным окончанием завтрака Юрий Иванович тяжело вышагивал по коридору, ведущему во внутренний двор. Он знал, что там можно найти Алмаза, который после выполнения княжеских поручений имел обыкновение прогуливаться в ожидании хозяина.

Так было и на этот раз. Темрюков в коротком полушубке, заложив руки за спину, ходил по чистой дорожке, изредка пиная попавшие под ноги слежавшиеся комки снега. На его посветлевшем во время зимы лице застыло выражение глубокой задумчивости. Каким-то чутьем он узнал, что во дворе появился государь, и резко развернулся.

— Женщины, объединенные одной целью, страшны своей напористостью, — кивнул Алмаз и сочувственно улыбнулся.

— Ты-то откуда знаешь? — буркнул Юрий Иванович, которому один из слуг поспешно накинул на плечи тяжелый тулуп, а другой — меховую шапку. — Уже нашептали доброхоты?

— Да об удивительных свойствах косметического свитка слухи за один день по городу расползлись, — засмеялся Алмаз, пристроившись рядом с государем. — Дескать, Надежда Игнатьевна Сабурова помолодела, годы сбросила, кожа гладкая…

— Ты, что ли, за всеми сплетнями следишь? — покосился на него Рюрикович. — В ту же калитку норовишь заскочить!

— Иногда они сами в уши залетают, — заметил Темрюков.

— Подложил свинью Назаров, — ухмыльнулся Великий князь. — Пусть сам и расхлебывает. Передай ему мою волю: изготовить три свитка для княгинь.

Эмиссар даже брови вздернул от удивления. То ли шутил государь, то ли со всей серьезность говорил. Глянув на плотно сжавшего губы Юрия Ивановича, Алмаз понял: смешного мало. И дело вовсе не в свитках.

— Мне стали жаловаться торговые люди: Ганза закрывает на неопределенное время свое представительство в Новохолмогорах. Купеческие компании, работающие с северными европейскими княжествами, получили недвусмысленное послание, что работать с ними прекращают. Особенно это касается высокотехнологичного медицинского оборудования, двигателей к автомобилям и аэролетам. Планеры и винтокрылы необходимой номенклатурой мы обеспечиваем сами. Здесь я не волнуюсь. Даже насчет магических компонентов к аэролетам… Японцы начинают разворачивать на юге строительство крупного завода. Плевать на европейцев.

— Кроме медицинского оборудования мы заказываем в Германии, Британии и Франции корабельную аппаратуру, оптику и прочие компоненты, — заметил Алмаз. — Наша, к сожалению, плохо выдерживает конкуренцию. Мы улучшаем ее с помощью магоформ. Но немцы уже переходят на обычную технологию, отказываясь от чародейского вмешательства. Если мы упустим момент — туго придется через двадцать-тридцать лет.

— В чем причина отказа от магических составляющих в технологиях? — Юрий Иванович не понаслышке знал о кризисе современного чародейства, и его тоже беспокоил рост интереса к обычной инженерии, науке и технике.

— Говорят, иссякает Сила Космоса, — пожал плечами Темрюков. — Стало рождаться мало одаренных с перспективой роста. Проще говоря, искру не могут разжечь. По этому поводу Магическая Палата настаивает на проведении Собора.

— Никуда человечество без магии не денется, — фыркнул Великий князь и воздел руки над головой. Теплое желтовато-золотистое сияние стало набирать силу в ладонях, и через несколько секунд вокруг мужчин стал таять снег, превращаясь в прозрачные лужицы, стекающие на ребристую поверхность дорожки. — Вот так, Алмаз. Без всякой технологии я могу сотворить много вещей. Мне не нужна энергия электростанций. Я ее черпаю из матушки-земли. Попади я в глухой лес без единой вещи, пригодной для выживания, смогу выйти из глуши без моральных и физических потерь, обеспечив себя всем необходимым.

Юрий Иванович снова взмахнул рукой и как опытный фокусник раскрыл сжатую ладонь. На ней лежали рыболовный крючок и аккуратно смотанная леска с грузилом.

— Как пример, — пояснил Великий князь, отдавая сотворенные вещи Алмазу. — А добыть пищу, имея нож и топор, можно и без магоформ.

— Тебе виднее, хозяин, — склонил голову эмиссар. — Европа никогда не смотрела в будущее с оптимизмом. Сплошное уныние, запугивание народа бедствиями…

— Дураками легче управлять, — хмыкнул государь, вышагивая по дорожке к закрытому щитами бассейну. — Меня удивляет решение Ганзы. Ведь прекрасно знают, что в Среднюю Азию транзит идет только через русские земли. Для чего вставать в позу?

— Показывают, что поддерживают Новгород, — пояснил Алмаз. — Ясно же, что не обошлось без Борецких.

— Мы обменялись тяжелыми ударами, — задумчиво произнес Великий князь. — Идея войны бессмысленна. Остается экономика. На этот фактор и давит Борецкий. Что ж, придется провести тайные переговоры с верхушкой Ганзы. У меня есть сомнение в ее желании порушить торговые связи с Русью. Думаю, скоро в Тверь прибудут представители Северного Союза с заманчивым предложением. Будем выбивать наилучшие условия, чтобы в казну золотишко текло исправно.

Он остановился перед бортиком бассейна и развернулся в обратную сторону. Алмаз молча шел рядом.

— Московский бунт обнажил неприглядные моменты, — чеканил каждое слово Юрий Иванович. — Чуть ли не каждый третий боярский род в старой столице подвержен колебаниям. Люди, видимо, забыли, кто является их защитником. Поэтому Борецкие так легко зажгли смуту. Я вынужден реагировать жестко. Да, мне жаль Трубецких, Маркеловых, Куропаткиных, Семеновых…. Тех, кто потерял не только своих наследников, но и сам сломя голову ринулся в авантюрный капкан, поставленный новгородцами. Нужно впредь не допускать таких проколов. Что ты можешь сказать по этому поводу?

Алмаз задумчиво посмотрел на грязно-серые облака, идущие с севера. Снова стоит ожидать снегопад. Зима в этом году на удивление снежная.

— Новгород мнит себя наследником вольных традиций, идущих издревле, — сказал эмиссар, — и не пытается осознать изменения в мире. Упорно лезет в конфронтации, баламутит весь север Руси. Но ведь это и так известно. Воля народа и вольность — высшая точка в развитии Новгородской республики.

— Вольность! — фыркнул Великий князь. — Воля! Да какая там вольность? Я же говорю: дураками управлять легко! «Золотые пояса», а это две сотни высокородных бояр, никогда не дадут народу идти по тому пути, который хочет видеть простолюдин! Пока существует прослойка торговых Родов, хапающих в свои закрома золото, Русь никогда не найдет с ними общего языка. Вот было бы интересно, как отреагируют новгородские концы на информацию, сколько денег на счетах «золотых поясов» находится в ганзейских банках! Пусть объяснят,

— А это можно устроить, — оживился Темрюков. — Есть способные ребятки, которые могут через «ВИС» устроить проникновение в банковскую систему Ганзейского союза.

— Защита построена на магических компонентах? — снова остановился Рюрикович. — Если так, нужны не просто взломщики, а одаренные спецы.

— Найдем, — уверенно ответил Алмаз. — Когда появятся результаты, мы через газетчиков опубликуем эти данные.

— Наша цель — не доказать то, что всем известно, — пояснил государь, — а показать двуличие «золотых поясов», каким способом они покупают голоса на вечевых собраниях, как продавливают нужные для своих Родов решения. Это же все лежит на поверхности, но дураки предпочитают не замечать.

— Взбаламутим болото, — Темрюков посмотрел на Великого князя, собравшего морщины на лбу. — Мне лично заниматься этим вопросом?

— Посоветуйся с Понятовским, — обдумав что-то в своем уме, ответил Юрий Иванович. — У него есть люди, заточенные под «общественные диверсии». Не зря же я держу Лютого под рукой.

— Сделаем, — кивнул эмиссар. — А Назаров?

— А что Назаров? — засмеялся Рюрикович. — Сам влип по уши в бабские разборки. Вот пусть и выплывает со своими свитками. Хотя… Интересно, насколько эффективной они делают женскую косметику?

— Сабуров ходит довольный, — с непонятными интонациями произнес Алмаз. — Я его пару раз встречал в кремле. Преобразился человек, блеск в глазах появился.

— Мешать барону не буду, — махнул рукой Великий князь. — Пусть развлекает тверских модниц. Но подарок с него вытребую.

Боровичи, Утиное озеро, январь 2012 года

Никита

Мягко и сочно поскрипывает под ногами снежок проторенных между высокими сугробами дорожек. Часть из них, извилисто петляя вдоль забора, идет к хозяйственным постройкам; иные тянутся к баньке, вкусно пыхтящей дымком березовых полешек; некоторые уходят к вольерам, где нетерпеливо мечутся лохматые сторожевые псы, ожидая, когда их выпустят во двор.

Двухэтажный охотничий домик, чем-то напоминающий швейцарские шале, только не каменный, а сложенный из добротных бревен и тщательно проконопаченный, сегодня был оживлен. Возле крыльца стояли два мощных снегохода, а чуть подальше, загораживая широкий въезд в охотничье подворье, вольготно расположились два «Медведя» с налепленным на шинах снегом. Водители суетились возле машин, а часть телохранителей вытаскивали из багажников коробки с провизией и уносили в дом.

Командовал процессом пожилой лесник в ватной телогрейке и в надвинутой до ушей мохнатой шапке.

— Далеко не уносите! — говорил он парням в камуфляжных грязно-белых куртках. — На веранде дверь в кладовую видели? Вот туда все и складируйте! Нечего мне дом захламлять!

А сам с радостным и каким-то одухотворенным лицом разглядывал суету, которую давненько не видел. Да, почитай, с тех самых пор, когда летом государь приезжал с Петром Григорьевичем. Сегодня впервые сюда нагрянул с многочисленной охраной новый наместник, молодой барон Никита Назаров, да не один, а с какой-то красивой боярышней. Старый лесник хитро прищурился, когда увидел парочку, вылезшую из машины. Видать, будущая супруга, не иначе. Ну, для такого случая и спаленка есть на верхнем этаже, теплая и просторная. Если сложить воедино все слухи, крутящиеся вокруг барона, парень не любит дурить, с женщинами общается крайне редко. Поэтому появление симпатичной особы на кордоне — это не просто блажь молодого хозяина.

Никанорыч ничего такого неприличного не думал. У парня есть голова на плечах, глупостями заниматься не будет. Тут ведь все должно происходить по обоюдному согласию, если дело решеное.

Молодой наместник охранителю усадьбы понравился. Парень свойский, веселый, без замшелых чиновничьих замашек. Представил боярышню. Непростая девица, высокородная. Улыбается белозубо, с восторгом осматривает хозяйство Никанорыча.

— Ой, так вы здесь постоянно живете? — воскликнула Даша, узнав, что Никанорыч уже десять лет несет службу на кордоне, не выезжая даже в соседнее село, что в нескольких километрах отсюда.

— Так и есть, боярышня, так и есть, — кивал головой лесник. — Обустраивались долго, но оно того стоит. Банька есть замечательная. Прямо на ручье стоит. Купальня внутри… Чтобы сразу, после парка и веничка в водичку холодную!

— Я не такая героиня! — поежилась Даша.

— Дом теплый, — несуетно продвигаясь к крыльцу, продолжал знакомить гостей со своим хозяйством Никанорыч. — Мы его с утра протопили как следует. Ночью можно без одеяла спать. Ваши комнаты, хозяин, на втором этаже готовы. Мураш — помощник мой — покажет, расскажет. Вы на сколько к нам отдохнуть?

— На два дня, — ответил Никита, жадно вдыхая свежий морозный воздух, насыщенный хвойным запахом леса. — Если возникнет необходимость, еще задержусь.

— А и здорово! — обрадовался лесник. — Значит, сегодня банька, застолье небольшое, как полагается! Мураш утром козу дикую заполевал, свеженинки попробуете! Завтра на озеро вас отведу, как вы и хотели, хозяин.

— На озеро? — похлопывая руками в вязаных варежках, удивленно спросила Даша. — А что там делать? Или подледным ловом увлекся?

— Надо кое-что посмотреть, — улыбаясь, ответил Никита, крепко придерживая за локоток девушку, чтобы она не поскользнулась в своих сапожках на утоптанной дорожке. — Я же не просто так сюда приехал.

— Хочу с тобой, — тут же заявила девушка. — Здесь, конечно, интересно, но без тебя все это очарование теряет смысл. Или у тебя свои тайны?

— В какой-то мере, — не стал скрытничать Никита, поднимаясь следом за лесником на остекленную веранду. Вероятно, она считалась летней пристройкой, потому что внутри помещения держался холод. Несколько пузатых бочек стояли в углу, прикрытых старым прожженным одеялом. — Хочу проверить одну теорию.

— Здесь мы солонину храним, сальце, капустку, — пояснил старик. — Все свое. Вот только хлеб покупаем в деревне. Некому здесь кухарничать. В дом пожалуйте.

Внутри действительно было натоплено и жарко. Даша расстегнула шубку, и Никита тут же помог ей раздеться, повесив верхнюю одежду на оленьи рога, выполнявших функцию вешалки.

Большую часть просторной передней комнатой занимала русская печь, сверкая свежевыбеленными боками. Посредине стоял нарочито грубый и тяжелый стол с темной мореной поверхностью, возле стен притулились резные лавки, в дальнем углу были расставлены деревянные кресла с накинутыми на них волчьими шкурами. Несколько небольших окон, покрытых снаружи изморозью, давали тусклый свет, отчего комната приобрела таинственный вид. Несколько магических плафонов, стилизованных под старинные фонари, удачно развешанных в углах гостевого зала, мягко подсвечивали помещение. Прямая лестница у дальней глухой стены вела на узкую площадку второго этажа.

— Какой антураж, — прошептала Даша, расхаживая по залу, а ее ладони поглаживали поверхность стола, стеклянные дверцы винтажных шкафов, за которыми стояли пузатые бутылки, пузырьки, массивные стаканы в серебряных подстаканниках. — Даже не думала, что здесь будет так загадочно.

— Тебе понравилось? — Никита как-то задумчиво смотрел на девушку, расхаживавшую по залу в толстом вязаном свитере.

— Конечно! — воскликнула Даша. — Я в своей жизни ни разу не была в таком месте. Боярские семьи стараются жить в столичной роскоши, и подобные родовые усадьбы вряд ли уже встретишь.

— Хозяин, позволь показать вам комнаты, — возле него неизвестно откуда вырос молодой парень в полувоенном зимнем камуфляже с большой сумкой Даши, где находились ее вещи. Это и был помощник Никанорыча Мураш. Еще двое егерей сейчас объезжали на снегоходе территорию, и должны были вернуться к обеду.

Они поднялись по лестнице, ведомые Мурашом. Молодой егерь успевал пояснять, размахивая свободной рукой.

— У нас здесь пять комнат, вроде гостиничных номеров на два и три человека. Хозяйская — самая большая, да к тому же совмещенная с еще одной спальней. Там уже навели порядок, так что никаких неудобств не будет.

Мураш, немного запыхавшись, остановился возле крайней двери и повернул ручку.

— Пришли, — он первым зашел внутрь, аккуратно поставил сумку на большой сундук с резной крышкой, пропустил Никиту и Дашу, чуть-чуть склонил голову и выскользнул наружу, не забыв прикрыть дверь.

— Обалдеть, — только и вымолвила девушка, широко раскрыв глаза.

Огромная деревянная кровать на мощных ножках занимала чуть ли не всю комнату. Вместо обычного покрывала на ней лежало сшитое из волчьих шкур одеяло, края которого свешивались чуть ли не до пола. Возле кровати с разных сторон, выполняя роль половика, раскинулись еще две шкуры, только с головами, хищно оскалившимися на вошедших.

В общем, эта достопримечательность и была самой главной в спальне, несмотря на остальную мебель в виде платяных шкафов, пары кресел, рабочего стола, книжной стойки, заполненной толстыми фолиантами с потрепанными корешками, и прочей мелочи.

— А там еще одна комната, — кивнул Никита, и не раздеваясь — только расстегнув куртку — заглянул в нее. — Ага, еще одна спальня. Маленькая, правда. Как раз для одного человека, если особо руками не махать. Где будешь спать?

— Здесь, — рухнув спиной на мягкое одеяло, выдохнула Даша. — Это же невероятно: лежать на шкурах, потягивая вино, и слушать завывание бури за окном. Волков, скорее всего, уже всех перебили, судя по шкурам. Поэтому выть должна буря.

— Как скажешь, — улыбнулся Никита, подходя ближе.

Девушка неожиданно приподнялась, вскочила на ноги и вдруг цепко обхватила волхва за шею, после чего приникла к его губам. Поцелуй затянулся настолько долго, что Никите стоило большого труда совладать с собой.

— Спасибо тебе, — выдохнула Даша, зардевшись от весьма смелого поступка со своей стороны. Ну и что? Никто не стоит над душой, не тычет в лицо уставом Домостроя. Тем более она уже взрослый человек, вольна распоряжаться своими чувствами.

— За что? — удивился Никита, приходя в себя.

— За этот чудесный побег из дому, — засмеялась девушка. — Родители даже не представляют, что ты меня уволок в непроходимые лесные дебри, а думают, что я сижу в усадьбе молодого наместника и чинно попиваю чай с вареньем под усиленной охраной рынд!

— Да уж, — улыбнулся волхв. — А мы не будем развенчивать их надежды.

Идея, поданная Егором Самохваловым, наконец, воплотилась в жизнь. Появившееся в круговерти государевых дел окошко Никита решил использовать для поиска Источника. Если он найдет выход природной Силы, именно с его помощью можно будет уйти в свою Явь. Но, поиски поисками, а торчать в медвежьем углу Утиного озера Никита один не хотел. Мысль пригласить Дашу пришла сама собой. Созвонившись с девушкой, он предложил провести два или три дня на природе.

Кто бы сомневался, что молодая боярышня откажется. После бурно проведенного Коловорота с кучей новых друзей и подруг Даше стало тесно в родительском доме. Она и до этого не отличалась любовью к посиделкам, а здесь словно пожар, возникший в глубине недр, не давал покоя, распаляя страсть к дальним путешествиям. Странным было это чувство. Дед, который словно о чем-то догадывался, дал добро отпустить внучку с молодым человеком, заодно уговорил сына с невесткой не противиться желаниям Даши.

Никита строго выполнял условия Патриарха рода Сабуровых. Он не стал заказывать пропуск в Затверечье и светить свое присутствие в доме великокняжеского советника. Дуарх, получив приказ, перенес хозяина в комнату Даши. Сама же девушка заранее предупредила родителей о необычном появлении волхва в особняке. Дед Павел долго хохотал, когда узнал о ловком маневре Никиты, и сквозь слезы сказал, что давненько не встречал такого проныру. Александр Павлович старался сдержать эмоции, глубоко потрясенный открывшимися обстоятельствами. Получается, в его собственном доме, в спальне дочери в любой момент может появиться мужчина, дискредитируя Род Сабуровых! Да за такие фокусы голову наглецу оторвать нужно! Это же скандал!

Надежда Игнатьевна с трудом утихомирила мужа, уже свыкнувшись с мыслью, что младшая дочь, кажется, определилась со своим выбором, и запрещать ей что-то выйдет себе дороже. Устраивать истерику по этому поводу она не стала. А с другой стороны удивительные изменения во внешности после применения обычной косметики, заряженной подарочным свитком, весьма расположили Надежду Игнатьевну к незаурядному мальчику.

Патриарх же сказал лишь два слова: «долг жизни». И к моменту встречи Никиты с родителями Даши все были спокойны. Молодой наместник Боровичей дал слово дворянина, что не покусится на честь боярышни, не допустит ни единого намека, бросающего тень на целомудрие девушки. Даже хотел пустить из пальца кровь для закрепления клятвы, но этому воспрепятствовала сама Даша, в глазах которой Никита прочитал укор за необдуманный поступок. По его спине пробежал сладковатый холодок. Кажется, девушка для себя уже что-то решила.

Они вдвоем вошли в круговерть инфернальной воронки, и держа друг друга за руку, перенеслись в Боровичи с помощью довольного Дуарха.

— Ты пока осваивайся, а я прогуляюсь по окрестностям, — сказал Никита, унимая дрожь в пальцах. — Хочешь в баньку?

— Если я уж здесь, почему бы и не попариться? — тряхнула головой Даша.

— Тогда скажу Никанорычу, чтобы тебя первой пустил, пока пар легкий. А то я париться люблю так, что волосы трещат.

— Никита! — окликнула девушка волхва, когда тот уже выходил из комнаты.

— Что, милая?

— Ты возьмешь меня завтра на озеро искать этот твой Источник?

— Обязательно, — пообещал Никита. — Я завтра весь день с тобой буду.

Радислав уже крутился по дому, раздавая указания своим подчиненным. Держа в уме ту самую выволочку от барона, старший рында не допускал больше проколов. Каждая смена расставлялась сообразно штатному расписанию, и выезд хозяина за город не изменил его решения. Восемь телохранителей, четыре егеря — все они должны были нести службу, пока наместник находился на отдыхе в глухомани. Ладно, старика можно не считать, а вот остальных нужно разбить на две группы и дать четкую задачу по охране барона.

Подозвав старшего рынду, Никита сказал вполголоса:

— Я с Никанорычем вокруг озера скатаюсь, а вы посматривайте по сторонам. Как только баня будет готова, скажете Дарье Александровне. Парням строго-настрого накажи, чтобы не озорничали. Головы отверну, если боярышня нажалуется.

— Как можно, Никита Анатольевич? — густо покраснел Радислав от мысли, что хозяин не доверяет своим людям. — У нас паскудников отродясь не водилось. Их всех давно и успешно на деревьях развешали. Все в лучшем виде сделаем. Обеспечим охрану, дров наколем, если надо.

— Ну, смотри, — кивнул Никита и направился к снегоходу, на котором уже сидел старый егерь, похожий издали на спящего лешего. Сев на заднее сиденье, волхв похлопал по плечу Никанорыча. Снегоход взревел, дернулся вперед и вскоре летел по снежной целине, оставив далеко позади распахнутые ворота лесной усадьбы.

Через несколько минут они нырнули под тяжелые темно-зеленые шапки соснового леса, распугивая рокотом движка мелкую живность вроде шныряющих по веткам белок и трудолюбивых дятлов. Никанорыч уверенно держал руль, изредка меняя направление, и вскоре вывел снегоход на проторенную дорогу. Никита явственно различил следы полозьев. Видимо, егеря катались здесь постоянно.

Вот впереди забрезжил просвет между деревьями, а за ними — белое полотно озера, скованного льдом. Никанорыч остановил снегоход на самом краю водоема. И сразу стало тихо. Легкий ветерок шевелил головки засохшего камыша, и невесомый загадочный шепот растений доносился до слуха Никиты.

— Я не могу понять, где Источник, — повертев головой по сторонам, признался он. — Фон какой-то… странный. Словно его что-то сдерживает, какой-то полог.

— Все правильно, — довольным голосом произнес егерь. — Его не так легко обнаружить. Да он рядом, барин. Приглядись, прислушайся к своим ощущениям.

Никита сосредоточенно перешел на внутреннее зрение, выискивая в аурных сполохах живой природы тот единственный сигнал, который дает Источник. И мгновенно вышел из созерцательного состояния.

— Не может такого быть, — скорее для себя, чем для хитро улыбающегося егеря, сказал Никита.

— Таки не может? — Никанорыч хмыкнул. — Думаешь, барин, почему Петр Григорьевич запретил местным шастать к озеру, рыбу сетями ловить? Источник там…

Его рука, словно Никанорыч возомнил себя полководцем, вытянулась вперед, указывая на середину водоема.

— Удивительно, — Никита бесстрашно шагнул вперед, раздвигая сухие камыши. Егерь остался на берегу. — А ты чего не идешь, Никанорыч?

— Мне нельзя, — ответил старик. — Источник Водной стихии, он отрицает меня. Ни одному простолюдину, ни одному одаренному не умеющему разговаривать с Водой, неподвластна мощь природной энергии. А ты, барин, можешь укротить ее.

Никита знал, что может. Источник уже принял его. Обволакивая ауру тонкими и шелковистыми потоками Силы, он словно радовался, встретив единомышленника. Воздух вокруг Никиты загудел от напряжения, волосы под шапкой зашевелились, а на кончиках пальцев засверкали бледно-фиолетовые огоньки. Захотелось пошалить.

Волхв вздернул вверх руки и развел их в стороны. Тягучий воздух, подкрашенный изумрудно-алыми красками, растянулся тонким полотном, на котором можно было рисовать любые узоры, что Никита и сделал. Несколько изящных рун вспыхнули перед ним и растаяли в серебристой вспышке.

— Это Врата, хозяин, — раздался в его голове рокочущий голос Дуарха. — Клянусь жизнью и любовью своей ненаглядной Айлин. Это самые настоящие Врата, питающиеся Силой недр. Через них мы можем спокойно уйти в твой мир.

— Я не чувствую кровь своих детей, — выдохнул морозный пар Никита. — Я их до сих пор не чувствую.

— Давай, попробуем встать на Тропу, — оживился демон.

— Что за тропа? — удивился Никита, остановившись возле клокочущей бури энергии Источника.

— Тропа! Путь домой!

— Давай попробуем, — неуверенно произнес Никита.

Воздух вокруг него завибрировал, сгустился до состояния киселя, только не растекающегося по поверхности, а вставшего непреодолимой стеной. И сразу же взгляд упал на тонкую линию, уходящую за черный горизонт. Нужно идти по ней, — пришла мысль извне.

И он зашагал, сначала осторожно и с опаской, но затем его движения приобрели осмысленность и твердость. Тонкая светящаяся линия под ногами превращалась в широченную дорогу с многочисленными ответвлениями. Каждый отросток — это вход в какую-то Явь, снова мелькнула чужая мысль. — Но, чтобы попасть в свою, нужен маяк.

Так нужного сейчас сигнала родной Яви Никита не наблюдал, до рези в глазах всматриваясь в плавающие клубы влажного тумана, все больше и больше заполняющего пространство Врат.

Он выскочил на морозный воздух, учащенно дыша и прогоняя по венам адреналин. Найти природный портал — несомненная удача для любого мага. Оперируя Силой Источника, можно беспрепятственно гулять по мирам, заглядывая за таинственные двери чужой жизни. Но для начала нужно зафиксировать свое местоположение…

И волхв снова нырнул в плотный влажный туман. Стоя на своем месте, Никита уверенным движением пальца начертал прямо перед собой руны «огонь» и «якорь», после чего с чувством хорошо выполненной работы вышел из бушующего круга Силы. И как только он сделал шаг назад, в воздухе гулко прогрохотало, осыпая с крон деревьев тяжелые снежные шапки. Высвобожденная энергия, ища выход, сотрясла пространство мощным выхлопом.

— Источник принял тебя, хозяин, — важно произнес Никанорыч, когда вспотевший от ходьбы Никита вышел к снегоходу. Обычный человек, он имел на происходящее свое мнение, особо не заморачиваясь физическими и магическими законами.

— Я же дружу с Водой, — слабо улыбнулся Никита, держа в сердце дикую радость от увиденного. Источник на Утином озере был настоящим подарком в его жизни. Теперь можно держать под контролем жизнь Аниты и Насти, в любой момент появляясь здесь, если не удастся забрать их с собой. Вот только в какой точке будет выход в его Яви?

— Ну и отлично, — егерь, казалось, тоже был рад, что сумел потрафить своему хозяину. Он лихо вскочил в седло снегохода. — Садись, барин! Поехали домой. Там уже и банька подоспела, небось, и свеженина в латке шкворчит.

— Уговорил, искуситель! — хлопнул по плечу егеря Никита, как только удобно устроился на сиденье.

Освещенный магическими фонарями гостевой зал в сгущающихся вечерних сумерках казался Даше каким-то сказочным замком в лесной глуши, которым заправляет молодой и загадочный принц. Он и сидел рядом, чему-то таинственно улыбаясь и подкладывая девушке на тарелку самые вкусные кусочки жареной оленины, печени и еще каких-то необычных яств с душистыми травами, приготовленных местными егерями.

Конечно, хотелось бы принарядиться сообразно ситуации: красивое приталенное платье, распущенные волосы, какое-нибудь украшение в виде золотого обруча на голове. Но и обычная теплая клетчатая светло-коричневая рубашка, заправленная в охотничьи штаны, тоже годится. Да и зачем здесь платье? Кого удивлять? Среди сидящих за столом людей только один человек привлекал ее, изредка касаясь своими пальцами тонкого запястья, будоража девичьи фантазии и мечты.

Сидевшие за столом верные соратники со сдержанным воодушевлением пили из кубков… из серебряных чарок водку. Но не все. Кому предстояло заступать на ночное дежурство, обходились ягодным морсом. А все остальные, подшучивая над ними, клятвенно обещали выпить за них удвоенную норму. Под жареную свеженину водочка шла необыкновенно легко.

Никита обходился вином, как, впрочем, и Даша. Она изредка пригубливала напиток из высокого кубка — да, это был настоящий серебряный с искусной чеканкой кубок, который достал из шкафа Никанорыч и торжественно поставил перед гостьей — и тоже улыбалась происходящему. Трапеза была настолько необычной, что она прониклась этим полумраком, говором мужских голосов, треском поленьев в огромной печи, что не хотелось никуда уходить. Но баня с ее парилкой давала о себе знать. Глаза все чаще и чаще закрывались от обильной пищи, от выпитого вина, а голова стала клониться вниз. Еще немного — и она просто положит ее на руки и уснет за столом.

— Мы ненадолго отлучимся, — сказал Никита, вставая. — Провожу боярышню до комнаты.

Даша встрепенулась и сказала, что может сама подняться наверх, без всякой помощи. Но ей было приятно, что волхв все же сопроводил ее до комнаты и пожелал спокойной ночи. Обернувшись на пороге, девушка обхватила Никиту за шею, чувствуя легкий хмель в голове, и прижалась губами к щеке молодого волхва. Замерев на несколько секунд, она отстранилась и легонько толкнула ладошкой Никиту в грудь.

— Иди, — прошептала она. — Только не задерживайся надолго.

Вернувшись за стол, Никита оглядел сотрапезников и посерьезнев лицом, сказал:

— Как растает лед на озере, нужно будет срубить прочный щит и заякорить его на том месте, где укажет Никанорыч.

— Сделаем, хозяин, — кивнул Мураш, не задавая лишних вопросов. — Аккурат к весне соорудим плотик прямо на льду. А потом отгоним на середку.

Тем самым он дал понять Никите, что знает об Источнике. Молодой егерь хотел возвыситься в глазах наместника, справедливо полагая, что Никанорыч не вечен, а дела кому-то нужно передавать. Мурашу нравился лес, нравилась его работа, и уходить куда-либо он не собирался. Быть нужным хозяину — это наиважнейший фактор, за который держался егерь.

— И еще…, — Никита повертел в руках бокал, из которого пила Даша, и внимательно рассмотрел изящную чеканку на боках. — С этого момента очень внимательно следите за местными, но не препятствуйте излишне. Можно, конечно, запретить жителям деревни ловить рыбу в озере, но тогда у них появится желание разузнать, почему водоем закрыт для посещения. Никанорыч, тебе хватает помощников? Может, еще людей привлечь для охраны?

— Ну, от одного бы я не отказался, — покряхтел старый егерь. — И машину надо новую. Внедорожный «медведь» уже разваливается, подвеска трещит. Почитай, лет десять на ней гоняем. Петр Григорьевич обещал поменять, да, видать, позабыл.

— Я выделю вам машину, — кивнул Никита. — Волгарь поедет с нами и вернется обратно на новой лошадке. Старую можете оставить здесь. Вдруг запчасти пригодятся, починить проблемные узлы удастся.

Волгарь — коренастый мужик лет тридцати пяти, с густой бородой — проходивший по штату лесного хозяйства водителем, солидно кивнул. От избытка чувств он хлопнул широченной ладонью по спине сидевшего рядом Радислава.

— Дело говоришь, хозяин! — обрадовался Никанорыч. — Вот это дело! А мы тебе соорудим плотик-то, не сомневайся. И за озером смотреть будем во все глаза. Шалить никому не дадим. Если что худое — армейская рация есть, свяжемся.

— Вполне возможно, что я буду частенько появляться на кордоне, — предупредил Никита. — Особенно ближе к весне и летом. Чужаков отслеживать тщательно, но в контакт с ними не вступать. С браконьерами обходитесь своими силами согласно Лесного Уложения. Все внимание точке.

— Ясно, хозяин, — прогудел Волгарь. — Присмотрим.

Никита оставил Радислава за старшего, предупредив того, чтобы водку больше никто не пил, и потопал спать. Ко всеобщему удивлению, на дворе разыгралась метель, хотя ничто не предвещало ненастья, как уверял всех Мураш. Снежная крупа, гонимая ветром, билась в стекла, ощутимо сотрясая оконные рамы. Непогода как будто хотела ворваться внутрь и заморозить все то, что олицетворял крепкий рубленый дом с теплом, исходящим от печи.

Только Никита знал, а Никанорыч догадывался, какие силы притянули пургу. Выход энергии требовал компенсации в природе. Вот и бушует снежная круговерть.

В спальне было тепло и уютно. Маленький светильник на прикроватной тумбочке едва освещал постель, в которой спала Даша, накрывшаяся теплым одеялом по самый нос, а сверху натянув еще и накидку из волчьих шкур. Улыбнувшись, Никита осторожно пересек комнату, чтобы лечь в соседней спальне, но в спину ударил совсем не сонный голос девушки:

— Никита! Посиди со мной!

— А ты не спишь, хитрюга, — нисколько не удивился Никита, возвращаясь к кровати и присаживаясь рядом. Аура Даши нешуточно полыхала изумрудно-алым огнем, и опытного волхва должна была насторожить такая цветовая гамма, излучаемая девушкой.

Даша пододвинулась, давая ему место, сама же ловко уселась, опершись спиной на высокую спинку кровати. Подтянув одеяло одной рукой к подбородку, другой вцепилась в широкое запястье волхва и прошептала:

— И почему я не удивлена? Ты же маг, сразу догадался. Хоть бы раз отключил свои способности.

— Привык постоянно быть начеку, — пошутил Никита, жадно вглядываясь в лицо девушки, снова приобретшее благодаря игре света и тени черты Тамары. Это наваждение пугало его и одновременно заставляло мучительно страдать.

— Меня разбудила буря, — сказала Даша. — Я уже засыпала, а тут как вдарило в окно! Как трусиха подскочила на месте! Накаркала, называется! Так завывает, что сна ни в одном глазу…. Никита, я ведь ждала тебя.

— А ты засыпай, — волхв погладил нежную прохладную руку. — Я посижу рядышком.

— Никита…, — возникла долгая пауза, которую почему-то оба боялись спугнуть. — Я согласна.

— На что ты согласна? — не сразу понял Никита.

— Согласна уйти с тобой в твою Явь, в твой мир, — снова перешла на шепот девушка, сверкая зрачками глаз, которые переливались немыслимыми цветами от серого до ярко-золотистого. — Мне нелегко было решиться на этот шаг, но я хочу быть с тобой. Понимаю, что очень сильно рискую. Я… У меня это первые серьезные отношения, совершенно необычные и пугающие. И сразу приходится себя ломать, уговаривать, искать доводы, чтобы расстаться. Потому что мы из разных миров, и это нереально и неправильно. Но я не нахожу доводов и еще больше вязну в своих чувствах. Я в отчаянии, понимаешь? Знаю, что встречу не самый ласковый прием твоей ведущей жены, и вообще не представляю, какой будет наша жизнь дальше. Сможешь ли ты построить мостик доверия между Тамарой и мною? Я жутко боюсь, что стану не нужна тебе.

Никита не перебивал порой сбивчивый, жаркий шепот Даши. Для него, не одну ночь ломавшему голову над проблемой адаптации девушки к его Яви, было хорошо понятно, чего она боится. Значит, не он один барахтается в нравственной ловушке, пытаясь найти логическое обоснование находиться рядом с любимыми женщинами. Самое тяжелое и приятное одновременно, что он осознавал: и к Тамаре, и к Даше его тянуло с непреодолимой силой. Та самая магия аур, химия тела и души.

— Дедушка очень хочет, чтобы я ушла с тобой, — продолжала выговариваться Даша. — Он чувствует что-то нехорошее, связанное со мной, но никак не может понять линию грядущего. Но самое интересное, что ничего плохого не случится, если я исчезну отсюда.

— Но ведь это не главный довод? — вздохнул Никита, не желая ошибиться в чувствах сидящей перед ним девушки.

— Конечно нет! — возмущенно блеснула глазами Даша и с силой сжала его руку. — Неужели ты подумал, что я испугалась своей судьбы и вцепилась в тебя ради спасения? Не говори так, пожалуйста!

Она даже не заметила, что одеяло соскользнуло с плеч.

— Даша, у меня есть очень хорошая новость, — Никита неожиданно для себя поправил у девушки бретель ночной рубашки. Прикосновение к оголенной коже показалось магическим разрядом Силы, ударом громовой палицы Перуна, незабываемым соединением божественного благословения, словно он снова стоял у алтаря, принимая и отдавая одновременно свой Дар Небесам. Такого просто не могло быть, но таинство магических сопряжений сказали свое веское слово, и Никита сдался окончательно, отринув все сомнения.

Он посмотрел на кончики своих пальцев, как будто ожидал увидеть на них светящийся ореол. Но перед его взором полыхала раскаленная аура Даши.

— Какая? — ресницы девушки дрогнули. Она ведь тоже ощутила странное состояние, когда рука Никиты легла на ее плечо и тут же отдернулась.

— Я знаю, как тебе не потерять связь со своими родными, — переведя дыхание, ответил волхв. — Более чем уверен, что затея выгорит. Завтра мы с тобой съездим на озеро. Хочу удостовериться. Ну, ладно. Спи.

Стекла окон дрогнули от очередного бешеного удара. Стены охотничьего дома стойко выдержали яростную атаку утихающей бури. Выдохнувшись от бесплодных попыток уничтожить спрятавшихся за прочной преградой людей, она как уставший зверь прижалась к земле, чтобы к утру полностью утратить свою природную мощь.

— Не поцелуешь на ночь? — хрипло спросила Даша, почему-то вздрогнув от непонятного воя снаружи.

«Боюсь, если поцелую, утрачу контроль над собой, — мучаясь от ситуации, которую сам же создал, не приняв во внимание настроение Даши, мрачно подумал Никита. — Я и так уже с трудом сдерживаю свои желания, находясь в окружении столь красивых девушке. А особенно сейчас, когда здесь одна из них, и вовсе невыносимо».

Он наклонился и осторожно коснулся теплых полуоткрытых губ Даши, почувствовав ее ладони на своем затылке. Да, это уже был не тот неумелый поцелуй в начале их отношений. Ураган страсти, бушующий в теле, подобно тому, который еще сотрясал дом, вырвался наружу. Никита с восторгом и ужасом понял, что его уже не остановить.

— Боги дали свое благословение, — прерывисто выдохнула Даша, требовательно глядя в глаза Никиты. — Я поняла это сейчас. Твоя клятва на крови, которую ты хотел дать родителям, была бы неуместна. Я вовремя остановила тебя от вопиющей глупости. А обещания — всего лишь слова. Останься со мной….

Темная фигура, облепленная снегом, стояла на пологом скате крыши со стороны хозяйственных пристроек и бесстрашно раскинула мощные руки, встречая очередную стену ледяной круговерти. Жуткий холод, пронизывающий тело демона насквозь, нисколько ему не вредил, скорее бодрил, что для неживой плоти было довольно странно. Дуарх улыбался. Не выдержав, он закричал в черное низкое небо, вздымая руки:

— Скоро явится Ходок! Пред ним падут Врата, ибо не будет нужды для него искать пути в чужие миры! Ткань мироздания разойдется от поступи его шагов! Хвала тебе, Хозяин!

Буря отчаянно взвыла, стремясь сбросить странную фигуру, клубящуюся плотной дымной массой на краю крыши, и окончательно умерла, пригладив последним дыханием замершую землю.

Искрящийся на солнце клинок, вспарывая пространство, летел в грудь Никиты. Казалось, ничто не может помешать магическому острию проткнуть податливую плоть человека. Яростное выражение на лице Даши сменилось испугом. Она уже пожалела, что уступила желанию волхва применить ипостась Валькирии. Но удар, подобно высверку молнии, нельзя было отменить или направить его чуть в сторону.

Никита применил скрут. С помощью Источника было легко поймать потоки энергии, даже не напрягаясь. Смертоносный клинок прошел рядом, даже не зацепив куртку. Прием помог волхву оказаться за спиной ошеломленной Даши, перехватить ее руку и развернуть к себе. Тяжелая коса подобно разъяренной кобре едва не хлестнула по лицу. Разгоряченная и с огромным румянцем на щеках, девушка даже не успела открыть рот, чтобы обругать своего учителя, как Никита запечатал ее губы поцелуем. Даша ответила, не обращая внимания на зрителей, сидящих возле костра на берегу озера. Эти люди — Никанорыч, Радислав, Мураш — никогда и никому не скажут, что видели. Они и не смотрели в сторону резвящихся на льду молодых людей, степенно рассуждая о своих мирских делах.

— Дурачок! — выдохнула девушка, хлопнув ладонью по крепкой груди Никиты. — Почему замер, когда я сформировала клинок? Мог бы сразу начать движение, чтобы нейтрализовать мой удар! Или какую-нибудь магоформу применил уже! Одними кулаками бой не выиграть!

— Против магических атак я умею работать, — пояснил Никита, поправляя шапку на голове девушки. — А чтобы выдержать в обыкновенном бою, нужны постоянные тренировки. Ты чувствуешь Источник?

— Да, — подтвердила Даша, шмыгнув носом. — Похоже на влияние амулета Асии, но только в сотни раз сильнее.

— Сотни раз? — не поверил Никита.

— Ну, может, и поменьше, — не смутилась напарница, — но от потоков Источника у меня аура звенит от напряжения. Как бы не разорвало на мелкие кусочки! Но ты мне обещал показать кое-что интересное. А мы драку учинили между собой! Разве так за девушками ухаживают?

С самого утра они не обронили ни слова, что произошло ночью. Никита испытывал странное чувство облегчения и неловкости одновременно, и не знал, как ему быть в дальнейшем. Даша просто улыбалась, когда волхв пристально смотрел на нее, беседуя ли с Никанорычем или давая распоряжение Радиславу перед выездом на озеро.

— А я не могу по-другому, — улыбнулся до ушей Никита и протянул руку Даше. Он как раз стоял в самом центре пульсирующего Силой Источника, и уже готов был войти во Врата. — Иди же ко мне!

Он не боялся потеряться в бесконечности миров. Яркая рубиновая точка маяка показывала точку выхода на Утиное озеро. Замершая рядом с ним Даша растерянно оглядывалась по сторонам.

— Что ты видишь? — шепотом спросил волхв.

— Тонкую светящуюся линию, уходящую в серость, — в ответ прошептала девушка, завороженно делающая шаги по дорожке. — Ой, а это что за ответвления? Похоже на узоры на листочках. Или ветки деревьев!

— Многомерность Яви, — ответил Никита. — Каждая из этих тропок ведет в какой-то мир. Нет, не уговаривай! Мы даже не знаем механизма работы Врат. Один я бы рискнул проверить…

— Ага, и привел бы из иномирья еще одну девицу, — фыркнула Даша. — Ну уж нет, не отпущу. Милый, а ведь где-то здесь твоя Явь. Ты пробовал искать?

— Я жду.

— Чего ждешь?

— Зов. Как только услышу его — мы уйдем отсюда.

Молодые люди вынырнули из плотного кокона Врат. Ночная буря смела со льда весь снег, и теперь его поверхность приобрела синевато-прозрачный оттенок. Осторожно ступая по застывшему стеклу озера, Никита и Даша вернулись на берег по протоптанной в камышах тропинке. Им тут же сунули в руки кружки с горячим терпким чаем.

Улучив момент, когда егеря уже суетились возле снегоходов для отъезда на кордон, Даша прошептала Никите:

— Спасибо тебе за такую чудесную поездку. Я никогда не чувствовала себя такой счастливой и окрыленной.

Волхв улыбнулся и поглядел на солнце, цепляющееся за вершины высоких сосен. Что ж, его надежды оправдались. Источник принял Дашу, подарил ей возможность стать «ходоком» между мирами, так же, как и ему. И перспективы от такого подарка выглядели пугающе увлекательными.

— Хозяин! Пора ехать! — отвлек его от созерцания природы голос Никанорыча. — Неровен час — буря накроет после ваших игрищ!