Назад в СССР-2

Глава 16

Мне срочно нужна была тетя Мира. Вернее, очерёдность другая. Мне срочно нужно было выпить. Желательно, много и покрепче. А потом уже можно и тетю Миру в качестве «десерта».

Почему выпить? Да потому что события вдруг начали развиваться слишком быстро и слишком не туда. Это тот самый случай, когда с горы несётся телега, громыхая колёсами, обгоняя на ходу лошадь. А в этой телеге сижу я и тихо офигеваю от мысли, что вот-вот, прямо в следующую секунду телега перевернется. Тогда мандец всем: и мне, и лошади. Случайным прохожим, кстати, тоже.

Почему именно тетя Мира?

Потому что данная особа знает всё и обо всех в этом городе. Есть подозрение, что за его пределами тоже. Уж тем более, она знает все о тех, кто крутится в ее сфере деятельности. Блатные, бандиты, ворье, жулье.

Мне срочно было необходимо выяснить, кто такой этот Яша Ювелир. Вернее, приблизительно его роль я понял, чисто сопоставив факты, а вот что он из себя представляет и где его искать, пока неизвестно.

Спросить Соньку я не мог. Причина простая. Даже мои наводящие вопросы о встрече, случившейся между нами в первый день, вызвали у девчонки очень большое удивление. Или даже подозрение.

– Ты меня проверяешь? – Поинтересовалась она ехидным тоном сразу после того, как произнесла имя этого дурацкого Яши.

Лицо у девчонки в момент изменилось. Скрипачка снова стала похожа на ту самую особу, которую я видел прежде. Нагловатая, уверенная, с крепким пацанячим стержнем.

Вот такая роль, между прочим, шла ей гораздо больше, чем платье, туфли и претензия на женскую привлекательность. Более органично смотрелась Сонька в этой роли. Ну или у меня уже сложилось предвзятое мнение о ней. Как-то не вязался ее нынешний образ с тем, что девчонка из себя представляет. Хотя причину внезапных перемен я, пожалуй, понимаю. Появление Жукова сильно меняет расстановку сил в городе. Если кто-то этого пока не понимает, сам дурак.

– Проверяю? – Я изобразил бестолковое выражение на физиономии.

Хотя… Ладно. Чего уж врать. Не изобразил. Выражение было искренним. Потому как бестолковился я на самом деле. К счастью, девчонка мое поведение всерьез не воспринимала. Она, похоже, думала, я кривляюсь или провоцирую ее.

– Ну как же. Твой приезд – вовсе не событие государственного значения. Даже наоборот. Насколько мне известно, о нем должен знать только Яша. Он сильно нервничал, когда ему пришлось отправить меня на встречу. Но сказал, так лучше. Ему в последнее время казалось, что легавые стали проявлять интерес. А потом, когда я вернулась и рассказала, что произошло, особенно про те документики, которые у тебя выпали, Яша вообще распсиховался. Сказал, это из-за меня. Вернее, из-за него. Он же вместо того, чтоб встретить тебя лично, отправил третьего человека. Но по факту из-за меня. Так и сказал, похоже, Меченый решил осмотреться для начала.

– А-а-а-а-а… Ну да, ну да. – Я глубокомысленно покивал головой. – Слушай, почему ты? Он тебе доверяет?

– Кто? Яша?! – Сонька искренне рассмеялась. – Ты чего? Яша никому не доверяет. Просто я ему задолжала. И еще он знает, что умею держать язык за зубами. Сам побоялся из-за легавых, говорю же тебе. Поэтому меня отправил. Я должна была тебя встретить и выяснить, как собираешься действовать. А тут вдруг черт знает что началось. Сначала твое появление… Кто-то тебя неплохо по голове отоварил. Потом поведение странное. Ну и документики, конечно…

В общем, судя по всему, этот чертов Яша собирался встретиться с Волковым, но по какой-то причине не смог. Почувствовал внимание Сироты? Может быть. А может и не быть. Я думаю, он просто не захотел. И дело не только в легавых, как утверждает Сонька.

Есть ощущение, что в нашей предстоящей встрече с Яшей был риск. Причём в первую очередь, для самого Яши. Только не в том ключе, как он преподнёс девчонке.

Вместо себя он отправил Соньку. Та, в свою очередь, должна была разыскать человека, чей портрет ей вручили. То есть, капитана Волкова. Девчонка, конечно, с ним состыковалась, только на тот момент в роли Дениса Сергеевича уже был совсем другой исполнитель, о чем она, конечно же, знать не могла. Ясное дело, ей мое поведение показалось странным. Я же не знал ничего. Я в тот момент даже не понимал, что происходит.

– Насчёт документов… – Начал было объяснять самый сомнительный момент, но Сонька меня перебила.

– Слушай, да мне все равно. Не хочу даже вникать в эти вещи. И без слов понятно, почему ты справил себе именно такую ксиву. Вернее…Я сначала, конечно, плохое подумала. Решила, скурвился Меченый. Но Яша потом мне все пояснил. Что, зачем и почему. Для прикрытия – самое то. Как бы ты еще привёз товар? А к капитану, фронтовику, вопросов ни у кого не возникнет.

– Ты так странно произносишь моё прозвище. Прямо выделяешь его.

Сонька посмотрела на меня внимательно, а потом ответила:

– А-а-а-а-а… Так это потому что Яша за тебя сказал, как за серьезного человека. Сказал еще, опасный ты гражданин. Велел вести себя тише воды, ниже травы.

Вот где-то в этой части нашего с Сонькой разговора мне стало еще хуже, чем было до этого. Даже смерть Ван Гога уже не казалась настолько плохим событием. Одноухий помер, ему теперь все равно. А я жив. По крайней мере, пока.

Просто если сложить воедино слово «товар», имя Яша Ювелир и вчерашний рассказ майора Сироты о неком антикваре, выступающем в роли посредника, то, скажу честно, есть большие сомнения, так ли долго факт крепкого здоровья в моем случае останется неизменным.

В общем, очень прискорбно это признавать, но единственное объяснение, которое сформировалось в голове, выглядело следующим образом. Волков и есть тот самый продавец драгоценностей, который должен приехать в город. Коробка в чемодане, чисто теоретически, является товаром. Не сама, конечно. Там внутри, опять же, чисто теоретически, должны быть камни. Поэтому ее запечатали на замочек. И если есть замочек, то несомненно должен быть ключик. Моя задача – его найти. Или, как вариант, сломать коробку к чертям собачьим, чтоб проверить свою догадку.

Почему я пришел именно к такому выводу? Да потому что в совпадения не верю. Ювелир и антиквар достаточно близкие понятия. Всплыли они вдруг одновременно. Вот ведь удивительно. И главное, даже цели сходятся. Антиквар ждёт продавца. Ювелир ждал Волкова. Пу-пу-пу…

Только, если предположить, что мои мысли верны, возникает очень до хрена вытекающих вопросов.

Первое – на кой черт Волков притащил с собой деньги? Допустим он, например, действительно привёз камешки на продажу. Тогда зачем бабло? Много бабла? И откуда оно?

Второе – почему Волков приехал раньше? Сирота сказал, что продавец должен появится со дня на день. А я – уже тут. При этом, Сонька еще в тот день, когда мы угнали машину, намекала на какие-то проверки с моей стороны. Мол, кружусь по городу, оценивая ситуацию. В принципе, будь я на самом деле человеком, который прибыл в местечко, забитое жуликами под завязку, чтоб продать драгоценности ценой в охренительно большую сумму, пожалуй, так и поступил бы. Явился бы пораньше, чтоб убедиться, все ли спокойно, ровно и без волнений. Опять же, Жуков…

Даже Сонька вон понимает, что маршал не будет сидеть сложа руки. Ему принципиально важно тряхнуть городишко и очистить его от всякой бандитской заразы. Все же прекрасно осознают, это не назначение для Жукова, это – ссылка. Его, можно сказать, отправили на передовую. Только враг теперь выглядит иначе. Может, Волков потому и рванул на встречу с антикваром, сдвинув сроки. Чтоб успеть провернуть задуманное до того, как проворачивать уже будет нечего и нигде.

Третье – почему Яша не обнаружил до сих пор себя? Чего он ждёт? Сирота сказал, покупатель уже в городе, можно действовать. Тем более, покупатель не знает продавца…Для того и существует посредник. То есть без Яши в этой схеме никак не обойтись.

Ну и четвертое, самое важное… Товарищ майор уверенно заявил, что драгоценности привезёт тот, кто служил у фашистов. И тогда получается…

Что тогда получается, думать сильно не хотелось. Я, конечно, все понимаю, но оказаться предателем, который убивал своих же товарищей и носил фашистский крест на рукаве, очень не хочется. Мы даже когда в детстве играли в войнушку, никто не хотел быть немцем. Все хотели изображать героев советской армии. И вот факт возможного предательства со стороны человека, которым сейчас являюсь, огорчил меня сильнее всего. Казалось бы, да какая теперь разница? Есть проблемы поважнее. Но на душе отвратительно скребли кошки. Скребли и гадили.

Сонька, видимо, поняла, что мое настроение резко упало ниже плинтуса. Она поблагодарила меня за то, что я ее проводил и, чмокнув в щеку, умчалась в сторону старого двухэтажного дома, больше похожего на здоровый сарай.

А я, если честно, даже не понял, что провожал девчонку. Я вообще думал, мы гуляем. Как подошли к месту её жительства, тоже не сообразил. В моей голове шел активный умственный процесс, на остальное не обращал внимания.

Ну а настроение… Ясное дело, оно и до этого не было лучезарным. Случайно обнаруженные покойники мало способствуют приливу энергии и позитива. А уж после того, что говорила скрипачка, настроение совсем потухло.

В любом случае, в первую очередь мне был нужен Яша Ювелир. Даже не так. В первую очередь мне была нужна информация о нем. Вдруг я всё-таки ошибаюсь. Вдруг чемодан, деньги, коробка и капитан Волков не связаны с предстоящим мероприятием, в котором фигурируют драгоценности. Хотя… Факты упрямая вещь. С ними сложно спорить.

Именно по этой причине, кстати, я решил вызнать информацию у Миры Соломоновны, а не у Гольдмана. Уж этот прощелыга точно мог бы ответить на все вопросы. Он не меньше моей хозяйки шарит в криминальных личностях города. Но…

Если допустить, что подозрения, возникшие в процессе разговора с Сонькой, верны, то обсуждать всяких Яш с Гольдманом не только глупо, но и опасно. Он слишком дружен с Сиротой. Начну расспрашивать о том, кто может оказаться антикваром, Миша в момент донесёт майору. И выйдет у нас прямо как в анекдоте. Меня отправили прикорм закинуть, рыболовные снасти приготовить, чтоб поймать большую щуку. А щука – это, блин, я! Ну точно анекдот. Только конец вообще ни разу не смешной у этого анекдота.

Поэтому, распрощавшись с Сонькой, я бегом рванул к себе домой. И это вовсе не преувеличение.

К сожалению, Миры Соломоновны там не оказалось. Закон подлости. Главное, каждый день она терлась во дворе, а именно сейчас, когда возникла необходимость, ее нет.

– И где она? – Спросил я Цилю, которая отиралась возле кухни. – Только очень прошу, давай прямо к делу. Без долгих вступлений и рассказов новостей о всех соседях. У меня срочное дело.

– Ну вы скажете тоже… – Смутилась Циля.

Правда, я не понял, что означала ее фраза. Ну вы скажете тоже, как можно без новостей. Или ну вы скажете тоже, когда такое было.

В следующую секунду Циля, решив следовать народной мудрости про желудок мужчины и его сердце, сунула мне под нос тарелку блинов.

– Вот, покушайте. Для вас готовила.

– Циля! Где твоя мама?! Говорю же, дело срочное! – Рявкнул я на хозяйскую дочку.

Хотя, скажу честно, блины оценил. Просто как явление. Потому что это, на секундочку, совсем не национальное блюдо для особы по имени Циля, дед которой был Соломоном. Девица явно старалась ради моей персоны.

– Ну што вы нервничаете, Денис Сергеевич. Разве ж можно так? Вон, папа нервничали и все. Нет таки папы. А мама пошла до Зинаиды Марковны, там што-то случилось. Но вы вот кушайте, Денис Сергеевич. Половину дня готовила.

С трудом отбившись от настырной Цили и ее блинов, я рванул на поиски неведомой Зинаиды Марковны. Адрес предварительно выдрал шантажом у хозяйской дочки. Пообещал по возвращению съесть все блины.

К счастью, тратить время на бестолковые метания не пришлось, потому как Мира Соломоновна уже двигалась домой и мы столкнулись с ней нос к носу недалеко от рынка.

– Денис Сергеевич? – Удивилась хозяйка, когда я подбежал к ней, схватил ее за руку а потом очень эмоционально сообщил, как сильно она мне нужна.

– Да, Мира Соломоновна, я. Мне срочно нужно с вами поговорить, но там, где нас никто не услышит. А еще лучше, если и не увидят.

– Давненько я не получала таких предложений от мужчин… Ну што ж… Если вам надо, то я, конечно, скажу таки, да. Тем более, мы без пяти минут родственники. Ви кушали те блины, шо приготовила Циля? Она же ж с вечера жила с мыслью за те блины…

Я ответил, что блинов не ел, но с первого взгляда заметил, насколько они хороши. При этом слова хозяйки про скорое родство пропустил мимо ушей. Переживать за Цилю, возомнившую себя моей будущей женой, буду потом. Если вообще доживу. А с такими темпами развития событий, ой, не факт… Лёник Ван Гог утром тоже, наверное, верил в лучшее. Интересно… Нашли его или еще нет?

– Ну… Идемте вон, в кафе. Там есть летняя веранда. Ви знаете, што это за кафе? Сам Лёня Вайсбейн тут пел свои куплеты, когда был юным и малознаменитым. – Мира Соломоновна махнула рукой в сторону упомянутого заведения. – Кстати, ви слышали новость? Говорят, он собирается приехать и дать концерт. Вспомнил, наконец. И таки да, стоять посреди улицы – не очень хорошая идея. Даже если нас никто не услышит, поверьте, найдутся желаюсчие исправить это досадное недоразумение.

Я был согласен на все. Хоть кафе, хоть пельменная, хоть разливуха. Лишь бы спокойно сесть и задать нужные вопросы.

С кандидатурой тети Миры в роли местной энциклопедии я не ошибся. Разговор у нас и правда выдался содержательный. Не скажу, что приятный по итогу, даже скорее наоборот, но некоторые ответы я получил.

Как только мы уселись за один из столиков, расположенных на открытой веранде, она заказала себе чай и пирожное, а я… тоже чай. Покрепче отложим на попозже. Сейчас нужно быстренько выяснить насущные вопросы, а потом, честное слово, напьюсь. Мне в любом случае вечером топать в этот чертов трактир. Хотя… Я уж и не знаю, стоит ли. Может пора делать ноги, наплевав на все меры предосторожности, отходные пути и сомнения.

– Денис Сергеевич, имейте в виду, ни один рэсторан не идёт ни в какое сравнение с тем, как готовит моя Циля! – Сразу заявила Мира Соломоновна, едва нам принесли чашки, заварник с чаем и пирожные на тарелочке.

Такое ощущение, будто поход в заведение общепита и с ее, и с моей стороны – предательство домашней кухни вообще и Цили в частности.

– Совершенно не сомневаюсь. Уверен, готовка Цили несомненно лучше ресторанной? – Согласился я, а затем подвинул стул ближе к тебе Мире. Так, чтоб мы могли говорить в полголоса.

– И это тоже. – Кивнула Мира Соломоновна. – Но ее таки намного дешевле… Денис Сергеевич, я вся во внимании. Што ви хотели спросить у тети Миры? Говорите.

– Эм… Ну… Смотрите… Я тут недавно… То есть только сегодня узнал об одном человеке, который представляет для меня интерес. Но желательно, чтоб об этом интересе теперь знал только я. Яша Ювелир. Вам говорит это о чем-то?

Мира Соломоновна молча смотрела на меня несколько секунд. Потом осторожно взяла чашку, налила из заварника чая, сделала глоточек, зажмурилась.

Мгновения тянулись как вечность. Я даже подумал, не пошлет ли меня хозяйка апартаментов.

Просто имя Ювелира она знала наверняка. Это сразу стало понятно. И еще наверняка она знала, что обсуждать данное имя лучше не надо. С чего я сделал такие выводы? Потому что Мира Соломоновна, смакуя ароматный чай, на самом деле прикидывала все «за» и «против». А значит, разговоры о Яше Ювелире могут иметь последствия. Иначе тетя Мира уже трындела бы без остановки.

– Ви знаете, жизнь – таки интересная паскуда… Вот ви сидите напротив и спрашиваете меня за Яшу… И я не хочу знать, откуда взялся этот интерес. Но расскажу вам кое-что… Ви знаете, мене бы не хотелось, штоб Циля стала вдовой до свадьбы. – Начала вдруг Мира Соломоновна. – Яша… Когда-то давно он числился студентом академии изящных искусств Яковом Михельсоном. Хороший был мальчик. Пока не увлекся одной дамочкой. Во всех Яшиных бедах виновата именно она. По крайней мере, так считает Яша и так считала его мама. К счастью, мамы уже нет в живых, а вот Яша, к несчастью, есть. Так вот… С той особой познакомил их мой покойный супруг, представьте себе. Давненько это было… Познакомил на своем дне рождения. Яша накушался винища как последний биндюжник. Так накушался, што его бесчувственный организм, дышащий скорбью и сивухой, пришлось тащить на второй этаж. А скорбел Яша по внезапно пронзившей его сердце любви. Особа, хочу сказать, была в то время удивительно хороша. Молодая, наивная, мечтала стать медицинской сестрой. М-да…

Тетя Мира, усмехнувшись, покачала головой. Честно говоря, я начал подозревать, что особа, о которой идёт речь, – это сама Мира Соломоновна и есть. Слишком много горечи было в ее словах про молодость и про мечты о медицинской сестре. Все-таки между белым халатом и репутацией бандерши – огромная пропасть.

– Все ушли, а дурная особа осталась. – Продолжала тем временем тетя Мира. – Сказала, што будет ухаживать за ним. Она – сестра милосердия, хоть и будущая, выходить больного – её обязанность. На самом деле, понятно, што девица хотела остаться с этим жалким красавцем… тогда ещё красавцем…наедине. Ви же понимаете, мечта любой девицы – поцелуем разбудить принца. А вот дальше началось стремительное падение Яши в любовь и уголовщину. Ну и понятное дело. Девица стоила того. Вот Яша уже ходит в чистом, воротнички свежие, побрит, пахнет не кислой капустой, а французской водой. До того ему эта особа закружила курчавую башку, што он не просто с ней под ручку ходил, а и целовал ее даже. И вот явился он на ейные курсы. Собирался проводить до дома. Зашёл в лекторию, а там всяческие бинты да повязки, ланцеты да щипцы, ножички да пилочки. А потом Яше на глаза попался микроскоп. Впервые Яша узнал, што существует такое чудо. Што с его помощью можно разглядеть очень мелкие вещи. Если бы ви знали, што испытал Яша, глядя в окуляр. Трудно представить и еще труднее передать. Потому как его покойный дедушка давно рисовал деньги, и всё они у него не получались как надо, выходило хорошо, да не хорошо. Слишком явно была для него видна фальшивка. Яша тоже пробовал, у него получалось гораздо лучше, зрение было острее, но все равно не то. Не хватало изящества и мелких деталей. И вот, глядя в окуляр, Яша увидел…Ви, наверное, подумали, што Яша увидел четкие линии чеканки и крупные буквы? А может он увидел мелкие песчинки и зазубринки? Нет. Он увидел перспективу. Рыдая, Яша достал ассигнацию и положил под объектив микроскопа. А там – в мельчайших деталях волоски и полоски, буковки и рисуночки, знаки и завитушки. Особа, до которой явился Яша, конечно, ждала эффекта, но, прямо скажем, не такого. Через три дня два микроскопа бесследно исчезли из медицинского лектория. И Яша исчез. Нет. Не то што бы он исчез совсем, но пропал для приличного обсчества. Два месяца он не появлялся из своей комнаты. Оброс, прекратил ходить в свое изящное искусство, похудел. Он не только перестал пускать на порог даму сердца, но и всех, понимаете? Всех. А потом его увидели на вокзале с большим чемоданом. И всё. Яша исчез совсем, как снег в апреле. Утёк. Прошло два года, даже забыли про него. Особа та замуж собралась. И вы думаете за кого? Правильно! За моего покойного супруга. И тут появляется этот поц в белом шарфе и черном котелке, пахнет – как Елисейские поля с утра, ни нос, ни глаз не оторвать. И чемодан в руках. Так в нашем городе за три месяца до Революции появилась огромная куча фальшивых денег. Их было так много, што они стали национальной валютой. С ними перестали бороться, потому как на выявленных десять купюр, завтра появлялся чемодан фальшивок. Тайная полиция упорно искала возможность повесить Яшу перед рассветом на фонаре на Приморском Бульваре. Но как-то всё не складывалось. А потом совсем закрутилось… Приехала одна известная актриса снимать киноленту, попить в Бристоле чаю и привезла новость: в Петрограде – Революция, вся власть у комиссаров. Ну, Яша новой власти был не нужен совсем. Как он от ЧК выкрутился я не знаю, и он никогда не рассказывал, единственное – может, Мишку Япончика сдал, такое бы ему даже комиссары зачли… Ах, да… Яша ведь был знаком с Мишей Япончиком. И весь город знал за то знакомство. Так у Яши появилась репутация. В обсчем, новая власть отправила Яшу в новую жизнь. Он принялся строить светлое будущее. Но за то время, што Яша был дружен с Япончиком, у него скопилось не только много фальшивых денег, но и много занятного барахла. Броши, цепочки, карманные часы с именной надписью. Ну… Ви понимаете. И што ви думаете? Яша вдруг резко заделался серьёзным человеком. Даже лавка у него появилась антикварная. А Ювелир… Это прозвисче со старых времен осталось. Ювелир, он же ж со всякими мелкими деталями умеет работать. Так те Яшины купюры были бриллиантами среди фальшивок. Так оно и пошло. Но старое свое увлечение Яша не забыл. Только умения рисовать деньги и два микроскопа передал племяннику Хороший мальчик. Лёник. Талант, что говорится, не пропал. Рисует просто божественно. Нынче, конечно, с фальшивыми деньгами толку нет связи иметь. Проблем больше. Но вот…

Мира Соломоновна замолчала, поступивая пальчиком по краю чашки.

– Мы с вами почти што родственники, Денис Сергеевич. И я вам таки скажу. Мой вам совет, забудьте сразу, што услышите. Яша, не смотря на возраст, своих талантов не утратил и остроту глаза не потерял. Пока у нас тут были окупанты, он… тоже рисовал. Документики всякие. Ему за то щедро платили. Штоб ви понимали, Яша мог сделать бумаги, што ви – майор НКВД. И никто, ни одна живая душа не усомнилась бы в тех документах. Ви же понимаете, старая любовь не ржавеет. Так вот, когда Яша услышал, што та самая особа стала вдовой… Он таки сделал предложение руки, сердца и даже собственного кармана. Вот только особа уже сестрой милосердия не была. И зачем ей эта головная боль? Но я вам сейчас за што говорю…Про Яшины художества, которые оккупанты оплачивали… За то никто не знает. Кроме меня и теперь вас. Ви имейте в виду, што Яша известности не хочет. Он и мне то о документах рассказал, потому што горы золотые обещал. Хвалился, мол, вон какие у него возможности. А ви… Ви лучше прямо сейчас выпейте чаю, скушайте пирожное и забудьте все. И за мой рассказ, и за Яшу Ювелира. Не знаю, откуда у вас взялся интерес, но лучше штоб его не было.