Не беси Комаришкина

Глава 8

Не успел я насладиться видом своего черного бронированного чудовища, как к дому с завыванием мигалок подкатил полицейский автомобиль.

— Никак на войну собрались, Комаришкин? - обратился ко мне представитель закона. — Придется отложить, прошу проехать в полицейский участок.

Пришлось усесться на заднее сиденье к полицейским и поскучать, пока меня везли до участка.

Полицейский участок больше походил на небольшую крепость. Толстенные крепкие стены, узкие, похожие на бойницы окна, массивная дверь и решетки. Создавалось впечатление, что здание строилось с расчетом на то, что его обитатели будут держать оборону от жителей города. Возможно такой расчет при выборе планировки и был у заказчика.

Проходная усугубляла впечатление. Решетка и бронированное стекло отделяли посетителей и заграждали проход внутрь. Все входящие должны были пройти через металлодетектор, предполагая что-то такое, я еще в машине успел скинуть пистолет из-за пояса, аккуратно протерев его от отпечатков и запихав между спинкой и основанием заднего сиденья. Надеюсь, найдут не скоро, тогда точно не свяжут со мной, ствол то — криминальный.

Внутри участок напоминал разбуженный улей, полицейские группками и по одиночке мотались туда-сюда, посетители стояли или сидели у кабинетов и над всем этим доминировал звук бормотящей толпы. Такое нескончаемое бубубу в котором отдельные слова и трудно разобрать.

В ожидании допроса я разгонял сознание, на внешнем слое оставил чисто пацанячьи мысли о формах тела горничной, большом черном автомобиле, кучку сумбура из академических воспоминаний за последние дни. А ядро начало работать на повышенных оборотах. Скорость обработки информации кратно повысилась, из бубнежа толпы, при желании, я уже мог извлечь не отдельные фразы, а целенаправленно выделить речь одного или пары человек и полностью осознать их разговор.

Обычного человека такой разгон сознания быстро отправил бы в обморок, а кто удержался бы в сознании — рисковал получить инсульт за пять минут. Но мне, с моей повышенной регенерацией, такой фокус легко сходил с рук.

Не прошло и пары минут, как меня пригласили в кабинет.

— Проходи, Комаришкин, садись. — поприветствовал меня шапочно знакомый инспектор, что проводил беседу у академии.

Дико хотелось ответить колкостью, типа «посадят — сяду», но я сдержался.

Присел на неудобный табурет у конторского стола, осмотрелся. На столе, рядом со стопкой бумаг, лежал активированный артефакт правды, такой отслеживает истинность сказанного по колебаниям ауры говорящего. Его не слишком сложно обмануть, поэтому, хоть показания артефакта и учитывалось при проведении допросов и расследованиях, но выносить вердикт виновности или невинности на основании реакции артефакта правды никто и не пытался. Любой преступник может искренне считать, что ткнув жертву 20 раз ножом, он не сделал ничего плохого и даже не пытался преступать закон. И даже может верить в то, что это не он ножом тыкал, а просто обстоятельства так сложились.

— Иван Владимирович Крыжов, — представился собеседник. — Оперативник Имперской Службы.

О, как! Я считал его обычным инспектором полиции, а это оперативник Ищущих Скверну, именно так, в народе, называли эту службу, на свой расшифровывая сокращение ИС. Не по официозу, а по сути.

— Семен Комаришкин, — представился я в ответ. — До отчества при представлении пока не дорос.

— И не надо, нам оно и так прекрасно известно.

Оперативник достал звукописчик, обычный, без артефактной составляющей, включил и водрузил его на стол.

— Опрос номер 1469, опрашиваемый Семен Владиславович Комаришкин. — пробубнил казенным тоном опер Крыжов и обратился ко мне: — Готовы говорить правду, только правду и ничего кроме правды?

— Готов. — мой ответ был протокольным и не имеющим ничего общего с реальностью, я собирался увиливать и говорить только то, что будет мне выгодным.

— Вчера, во время инцидента в академии вы убили человека, расскажите как это произошло.

— Алина Семеновна попросила продемонстрировать прием с монетами, который я использовал на дуэли. Я согласился. Подойдя ближе к первым партам я разогнал телекинезом вращение пары монет. В этот момент кто-то выбил дверь и отстрелил преподавательнице руку. Я жутко испугался. Испугался не пистолета, а взгляда. Глаза были жуткие и обещали мне смерть. С испугу я запулил в них монетами, а он выстрелил в меня.

Артефакт правды не видит работу разогнанного сознания, его и не каждый чтец мыслей заметит. Так что я выстроил в голове нарезку из произошедшего и, более медленной частью сознания просто пересказал ее. Была бы необходимость, можно было бы и псевдовоспоминание сгенерить, та часть сознания, на которую настроен артефакт правды просто описывает просмотриваемую картинку и никакой лжи тут нет.

— Что было дальше?

— Я оказал первую помощь Алине Семеновне и предложил выбираться из академии,Лилия Комар обвинила меня в том, что я хочу узурпировать власть старосты и я ушел один.

— А пистолет?

— Пистолет? Он был у ворвавшегося. Большой и черный. Громкий.

В то что камеры засняли происходящее я не верил. «Новый мир» всегда начинал с хакерской атаки на инфраструктуру отключая все системы записи видео, а при захвате первым делом громил серверные. Сокурсники тоже навряд ли что-то заметили, в этот момент разглагольствующая Лилия Комар перетянула на себя внимание.

Пока отвечал разогнанное сознание скомпоновало картинку, вот я подхожу, вот смотрю на ворвавшегося, вот иду дальше.

— Ты забрал пистолет?

Прям как я и предвидел, вопрос в лоб, ответ возможен да или нет и артефакт отследит правдивость.

— Нет. Я просто вышел из аудитории.

— Как ты вышел из здания?

Тут и монтировать не надо, просто рассказал про дверь в подсобном помещении, не дожидаясь вопросов о том как о ней узнал, пожаловался, что еще недавно меня гоняли-обижали и подсобка была неплохим укрытием от хулиганов в свободное от занятий время.

Так же пожаловался про забытый магфон, что, дескать, без него такси не вызвать, а возвращаться за магфоном я боялся и шел домой пешком. Про пару перекусов в кафешках, рассказ и про гуляние в парках. Я вчера специально заходил и в кафешки и в парки, между делом, что бы можно было списать время между академией и домом на желание успокоить нервы.

Магфон оказался приобщен к уликам по делу о захвате академии, мне даже пообещали вернуть его, как-нибудь потом. Придется покупать новый.

Из участка вышел часа через 4, вроде и не мариновали специально, но время улетело: расскажи, подожди, прочитай распечатку, подпиши и так далее. Ладно, что предупредили об отсутствии занятий в ближайшую неделю, такая неделя без учебы мне на руку, много что надо успеть сделать, да и пора уже встраиваться в общество, а то качусь как катится, а так — ни возвышения рода, ни личного могущества не обретешь.

У выхода меня ждал мой черный автомобиль и амбал водитель.

— Я Андрей, прошу садиться. — представился водитель стоя у открытой для меня двери.

Я кивнул, уселся, подождал пока сядет водитель и спросил:

— А ничего другого, менее экзотичного в гараже не было?

— Там еще два автомобиля, оба не на ходу, список запчастей для ремонта передал управляющему. А этот бронированный раритет удалось запустить за пару часов.

Кивнув я назвал адрес гипермаркета где покупал магфон и бронемобиль мягко двинулся в путь.

В отделе с магфонами ничего не изменилось, даже продавщица та же. Только теперь уже приветливо улыбается не смотря на бюджетную одежду.

— Привет. Нужен новый топовый магфон. — сходу озадачил я ее.

— День добрый. А что случилось с прошлым? — явно вспомнила меня девушка.

— Картинка на заставке надоела, дайте такой же или лучше, но с другой картинкой. — шутканул я в ответ. Не ее это дело, что случилось со старым, ее задача деньги брать и товар выдавать, а не пытаться залезть в душу.

Явно обидевшись девушка молча достала новенькую коробочку с магфоном, приняла деньги и оформила покупку. Я распаковал прям за прилавком, отодрал транспортировочные пленки и забрав только магфон отправился на выход. Зачем вообще все эти упаковки, что мне с ними делать? Дома они мне точно не нужны.

Пока шел на выход активировал и привязал аккаунты соцсетей. Сразу же выскочило сообщение о сборе группы в кафе рядом с академией с пометкой «явка обязательна, социализация». Вот ведь неугомонные, придется ехать.

Кафе встретило меня пониженной освещенностью, не полумрак, но и не яркий свет. Явно рассчитанное на посетителей-академистов оно не имело в меню алкогольной карты, даже пиво тут не подавали.

Сокурсники стащили несколько столов в один ряд и общались потребляя легкие закуски и коктейли. Я махнул рукой официантке, сказал, кивнув на столы - «мне как большинству» и устроился на свободный стул.

Коктейль, как я и подозревал, оказался безалкогольным, но с вполне себе приятным вкусом, не успел я подзакусить, как меня отвлек знакомый голос.

— Давай отсядем и поговорим.

Оглядываюсь, это Алексей Кот, быстро его подлатали после дуэли.

Подхватив коктейль я отошел за ним к соседнему столику.

— Извиняться не буду! — сразу заявил Кот.

Я только фыркнул в ответ, кто бы сомневался.

— Я по поводу мастерской, ты должен мне ее отдать! — продолжил Алексей.

— Зачем мне это? — я аж опешил от такой наглости.

— Затем, что без поставок мастерская все равно бесполезна!

— Ну вот еще! — моя улыбка выражала ехидство. — Там раритетные лампы делают. Летучая мышь! По аутентичной технологии более чем трехсотлетней давности! Цены посмотри на такие и тогда продолжим разговор.

Кот зарылся в магфон. Я ждал попивая коктейль, сам я глянул цены чуть ли не сразу после выхода из мастерской. Они впечатляли, но речь шла об антиквариате, а не новоделах. Правда это еще надо сообразить.

Кот нахмурился и я продолжил:

— Как видишь, без вашего брака мастерская вполне может работать рентабельно, придется, правда, дооснастить, провести переподготовку работников, но свои 100 000 в месяц я все равно буду получать, пусть и не сразу, но через полгода точно.

Мои слова Коту не понравились, он исподлобья глянул на меня.

— А тебе она зачем? — мне было действительно интересно.

— Мастерская дана мне в кормление, нет мастерской-- нет и карманных денег.

— Думаешь я тебе ее просто так верну?

— Может договоримся? — тон Кота сменился на более дружественный.

Я поболтал коктейль в бокале, выдержал паузу и предложил:

— Предлагаю партнерство, 55 процент мне, 45 тебе. Ты, как партнер, добиваешься продолжения старых поставок по прошлым договорам, я вношу свою долю мастерской. Прибыль делим согласно процентам.

— Давай сорок на шестьдесят! Все же поставки то с меня. — попробовал прогнуть меня Кот.

— Шестьдесят на сорок может быть только в мою пользу, это же не я подошел с предложением. — я хлебнул из бокала и продолжил: — Мне и вариант с модернизацией неплох, хотя там придется брать кредиты и вкладываться в производство. Если ты принимаешь мой вариант, то я избавляюсь от головняков с управлением, модернизацией и кредитами, а ты снова получаешь карманные деньги.

— Мне надо подумать. — начал тянуть вола за хвост Кот.

— Можешь даже с клановыми юристами посовещаться, но тогда я меньше чем на 60 процентов в свою пользу не соглашусь. Почти равноправное партнерство только сейчас и только по причине не желания вникать. Как начнется волокита с юристами, так мне придется окунуться в кипу бумаг, согласование, утверждение, все это тратит время, потому и требования будут в 60 процентов.

— На за поставку материалов то отвечать буду я! Мне еще надо об этом в клане договориться! — торговался Кот.

— Ладно, 51 на 49, чисто, что бы контрольный пакет был у меня. — я поддался на его торговлю и добавил: — Но с продажи Летучих мышей вся прибыль моя! Они не из вашего брака делаются!

Кот задумался над предложением, а я готовился к тому, что бы отказаться от ламп, но оставить условия по процентам. Выпускать контроль за мастерской из своих рук я не хотел.

— Уговорил! — внезапно сказал Коти протянул мне руку.

Мы пожали руки, скачали и заполнили договор о партнерстве, подтвердили его цифровыми подписями и, оплатив пошлину, отправили его на регистрацию в Торговую Палату. Через пару минут звякнули оповещения о вступлении договора в силу.

Кот улыбнулся и отправился к столам сокурсников. Я большим глотком допил коктейль и последовал его примеру. Вот и проблема с мастерской решилась, правда придется увеличивать производство ламп и искать для них сбыт, иначе Кот поймет, что я водил его за нос с самого начала. Но главное, мастерская стабильно будет приносить мне 51 тысячу в месяц. Причем — это будут официальные деньги которые можно тратить не опасаясь вопросов от налоговой.

Вся социализация вылилась в треп ни о чем в течении пары часов, потом народ начал понемногу разбредаться и я постарался исчезнуть в числе первых. Не люблю такие сборища.

Дом встретил меня открывшийся дверью и сестренкой в холле.

— Как прошел день? — отдала дань вежливости сестренка.

— Отлично! Допрос и социализация, что может быть лучше? — мой голос явно давал понять, что в гробу я видел такие развлечения. — Пойдем, поговорим в кабинете.

Захлопнувшаяся дверь кабинета активизировала артефакты и теперь подслушать нас было очень проблематично.

— Пришло время серьезного разговора. — начал я.

— Уже вторые сутки жду. — поддержала меня сестра.

Я уселся в кресло главы за столом и жестом предложил сестре занять стул для посетителей. Она немного поколебалась, но оспаривать главенство не стала.

— Как я уже говорил, во мне проснулись древние знания, но они стерли личностные воспоминания. — я внимательно глядел на сестру отслеживая ее мимику. — Я даже не помню, как тебя зовут.

— А я то недоумевала, что ты меня всегда «сестренкой» называешь. — пробормотала сестра и представилась: — Ольга.

Я кивнул согласно этикету в знак признательности о знакомстве и продолжил:

— Так вот, Оля, я не знаю что случилось с родом, за мои знания нас могут обоих похитить и долго пытать, а потом тщательно спрятать останки. Я хочу поднять род и двигаться в сторону создания клана, но понимаю, нас двоих мало для такой задачи.

Я сделал паузу, что бы обдумать дальнейшие слова, сестренка молчала ожидая продолжения.

— Если ты слышала про бар «Темный уголок», то это моя работа. У нас с тобой есть деньги, но это грязные деньги, большие покупки на них делать нельзя, сразу возникнут вопросы — а откуда финансы у столь юных представителей рода. На текущий момент мы можем оперировать суммой в 51 тысячу, она будет приходить официально с моей мастерской взятой вирой за дуэль. Еще есть схроны «Нового мира», там тоже должны быть деньги, а кроме них — оружие.

— Ты вступил в «Новый мир» — округлила глаза сестра.

— Нет, я же вчера говорил тебе, днем вырезал все их ячейки в этом городе, лично, вручную. Чуть больше сотни человек пришлось приобщить к большинству.

— Я думала ты шутишь… — сестра была на грани обморока.

Я поднялся и жестом пригласил сестру за собой к кофемату, сделал пару кофе и добавил в него крепкого ликера из бара. Поставил чашки на столик и присел на диванчик. Первенство власти я уже продемонстрировал, можно было и поговорить по семейному.

— Мы можем остаться в тени, тратя понемногу натыренное. Но не факт что удастся, характер у меня тоже поменялся. — продолжил я разговор.

— Не хочу в тени! — сестренка наконец то отошла от шока. — Меня, если ты помнишь, в рабство продали! И никто и не заметил этого! Чем тише будем, тем больше вероятность, что нас приберут к рукам.

— И я не хочу! — я пригубил кофе. — В первую очередь надо подумать как легализовать деньги. У тебя есть идеи?

Сестра серьезно задумалась, я попивал кофеек с ликером и не мешал размышлениям.

Минут через пять Ольга улыбнулась.

— Давай откроем бутик!

Я аж поперхнулся кофе от такой идеи. Где я и где бутики? Я же в них не бельмеса не понимаю.

— Брендовые трусы, носки и прочие платья продавать? Ты уверена?

— Бутик антиквариата! — сестренка загорелась идеей. — Скупать можно за копейки старые вещи, выставлять их с дикой наценкой, бутикам не обязательно раскрывать кому продали, там почти все покупатели аристократы. Просто уничтожаем вещь, по бумагам проводим продажу, платим налог и деньги становятся официально приобретенными!

— Отличная идея! — обрадовался я, заодно прикинув, что в бутик можно сгружать лампы «Летучая мышь» из мастерской и это еще один канал отбеливания финансов.

Я допил кофе, взял фужеры, наполнил их шампанским и протянул один сестренке:

— За новую жизнь! — мой тост был двояк.

— За успех! — поддержала сестра.

Звон бокалов, первый глоток и оглушающий рев пожарной сирены из кабинета.