Одна половина поляны освещена, другая — в тени. На освещенной половине теперь маки двух цветов — красные и черные. Со светлой стороны к тени подкрадываются люди. Они кого-то преследуют. Через некоторое время на светлой половине появляется Агазия.
Расколот мир
И ровно пополам.
Цветет любовь
На светлой половине.
На темной — непроглядная тоска,
Лишь тень любви…
Какую половину
Ты выбрал для себя, мой Прометей?..
Сияньем ли твои объяты крылья
Иль вечной темнотой утомлены?
Томлюсь и плачу.
Длится ожиданье.
Ты видишь, маки алые чернеют,
Дыханием опалены моим!
Где пролетаешь ты,
В каких вселенных?
Вернись на Землю, мой крылатый бог!
С тобою быть, дышать с тобою рядом —
Не знаю счастья большего для смертной…
Вернись, мой муж,
Мой бог,
Меня создавший
Своей любовью!
Милый, возвратись!
Иначе, оттесненный темнотою,
Еще отступит свет —
И углем черным
Жар красных маков станет…
Тяжело…
Так, первая из женщин на планете,
Жду мужа, глядя в глубину вселенной.
Отныне будут миллионы лет
Мои земные сестры,
Глядя в небо,
Ждать улетевших к звездам за огнем
Своих любимых…
Снова почернеют
От горьких вздохов
Пламенные маки.
Да, будет нелегко и сестрам дальним.
…О, только бы вернулись, будем ждать,
Разлуку стерпим, лишь бы возвратились.
Чтоб наконец дождаться — не вестей,
А их самих…
В это время люди окружают Агазию.
Кого так ждешь, красотка?
Я? Прометея!
Он несет огонь!
— О-гонь? О-гонь?
— О-гонь? О-гонь?
Ты слышишь?
Возвратись, мой муж, скорее!
Здесь люди ждут,
Все ждут тебя, спеши!
— О-г-о-нь-о-г-о-нь!
— О-г-о-нь-о-г-о-нь!
Глядите:
Откроются небесные ворота,
И в синеве лучистою рекою
Протянется дорога Прометея.
По небосклону с этой стороны
Звездой крылатой
Он сойдет на Землю.
Люди еще теснее окружают ее.
А после,
И хмелея, и ликуя,
Купаясь в счастье,
Не забудьте, люди,
Хотя бы поклониться Прометею,
Чтоб не стыдиться за себя потом.
Изменница, довольно!
Разве мало
Того,
Что ты сошлась с бродячим богом?!
За что же хочешь погубить людей
Огнем,
Огнем,
Тебе на радость принесенным?
В чем виноваты мы перед тобой?
Да, это правда,
Мы тебя не любим,
Но разве сами виноваты в этом?
Не ко двору пришлась,
Не обессудь!
Адам! При чем здесь я?
Огонь священный
Что общего имеет с этим вздором?
Вы полюбите не меня — огонь!
Вы знаете, что тот огонь — небесный?..
Да знаем, знаем!..
Навязав огонь,
Ты вывернуть нас хочешь наизнанку
И, обнажив и думы, и желанья,
О наших душах Зевсу донести…
Нам все известно!..
Адамшах! Ты бредишь!
Напраслину возводишь на меня.
Богов побойся!
Мы их все боимся!
— Боимся!
— Страшно!
— Твой огонь — погибель!
— Огонь — смутьян!
— Огонь — зачинщик ссоры!
— Огонь — злодей,
Доносчик и бесстыдник!
Не клевещите на огонь священный,
Сходящий с неба!
Чье здесь наущенье?
О боги!
Боги — в небе!
На Земле
Хозяева мы сами.
— Адамшах!
— Свои слова скорей возьми обратно!
— Покайся!
Каюсь!..
Но и все же здесь
Я — голова…
Я — голова, вы — ноги!
Каким оружьем вас мне победить?
Любовь моя…
Она ведь — не оружье.
Скорее — безоружность…
Но когда
Огонь у вас предстанет пред очами
И сможете глядеть и наслаждаться…
О, только подождите, потерпите!
Раскроются ворота голубые,
Разъединенный мир — вновь станет целым,
И маки опаленные воспрянут
И заалеют…
Проложив дорогу,
Промчавшись через множество миров,
Придет мой бог,
Держа высокий светоч.
Сама ему навстречу полечу.
Я крылья обрела!
Даны мне крылья…
Не улетай, помедли!
Отчего же?
Свалиться можешь невзначай, упасть.
Не упаду,
Спасут объятья бога.
Нет, будешь ты совсем в иных объятьях…
Объятия холодные, сырые
Моей темницы…
За какой же грех?
Виновен бог.
Но самой лютой карой
Тебя
Накажут.
Если Прометей
Рискнет на Землю
Уронить хоть искру,
В тот миг придется с телом разлучиться
Твоей душе,
Виновной иль невинной.
Огонь иль жизнь?
Что хочешь выбирай!
Огонь и жизнь!
Все вместе!
Нераздельно.
Нет, вместе — никогда.
Огонь и жизнь
Нужны мне вместе.
Остается выбор
За Прометеем.
Что ж, увидят все,
Как ты любима…
Впрочем,
Слишком долго
Мы здесь болтаем попусту.
Пора!
Ты с Маковой поляной попрощайся,
Агазия.
Ведь любишь это место,
А может быть,
И не вернешься больше.
Чего вы ждете?
Мигом! Шевелитесь!
Люди, взявшись за руки, образуют живую клетку. Агазия внутри нее. Ее медленно уводят. Агазия не сопротивляется, идет. Останавливается.
Эх, люди, люди, все еще вы спите,
Всему виною — ваши сны дурные,
Все это — бред кромешный.
Люди, люди,
Когда же вы проснетесь наконец?
Процессия удаляется. Адамшах чуть отстает.
Зачем же просыпаться?
Спят и спят!
Пусть все живут как бы во сне глубоком…
Огонь гаснет.