Единственным её постоянным собеседником был чёрный нож. Каждый вечер она проводила в беседах с ним. Он рассказывал ей те жизни, которые она не помнила. Точнее не жизни, а их окончания, и плату которую получали жрецы за её сердце. Она ему рассказывала всё остальное. Те жизни, которые она видела во снах, и те о которых написала прошлая царица-колдунья. Он перевёл ей последние записи, раскрыв тайны магического языка, и девушка начала учиться магии без подсказок кинжала.



Ирду, стало преследовать чувство, что скоро нож останется последним, кто будет беседовать с ней на равных. Она стала писать заклинания в свитках. Кинжал не знал всей магии, он знал только её истоки. А дальше царице приходилось, самой заново выводить и открывать новые чары. Она много практиковалась, сплетая всё более и более сложные узоры магии. Однажды она с горькой ухмылкой подумала, что если бы занималась мечом с Веттой также прилежно, как волшебством с ножом, то была бы уже недурственной фехтовальщицей.



И в один день в то время, когда она пыталась удержать молнию на кончиках своих пальцев, к ней в дверь сильно постучали. Только великан мог наносить столь сильные удары. От неожиданности и радости девушка потеряла концентрацию и дуга, строптиво изогнувшись, соскочила в потолок, оставив причудливый силуэт копоти. Но для Ирды, это было неважно. В радостном ожидании она выпалила:



- Заходи! – и едва дверь в её покои скрипнула, как царица бросилась с объятьями на великана.


- Ты нужна в суде. – Мрачно пробормотал великан, одной фразой разрушив всю радость Ирды. Он уже давно не заходил к ней просто так, а не по делу.


- Пусть разбирается суд… - девушка мгновенно охладела и отступила от вождя.


- Неа… - печально качнул головой великан. – В этот раз это твой шанс.



Эти слова холодом прокатились по царице от сердца, до самых пят. Она, подхватив чёрный нож и свои бумаги с заклинаниями, которые даже случайно никому не следовало видеть, последовала за бамлаком. В голове крутились тревожные вопросы. Почему шанс? Она может, что то окончательно испортить или наоборот исправить одну из своих ошибок? Случилось что-то ужасное? Почему он ничего не сказал ей подробней?



Подходя к тронному залу, она услышала людской гомон и неистовые вопли. Завернув за угол, ей предстало зрелище, к которому она не была готова. На полу перед троном валялся культист. Он был рыжей рясе с капюшон сползшим на спину из-за его конвульсий. Над ним возвышалась разгневанная Ветта. Её меч был за поясом, но в руках извивался кнут, которым она со всей злости била по жрецу, когда тот, пытался что-то сказать. Несмотря на боль после удара, он откричавшись снова пытался начать свою проповедь.



Ирда села на престол и жестом заставила толпу умолкнуть. Судьи и придворные повиновались ей. Воительница, нанеся ещё один весомый удар также отступила, начиная по пути сматывать своё оружие.



- Встань и представься! – волевым голосом произнесла царица.


- Я, жрец Голашнера, безграничного голода, моя царица. – Начал он вставая, и не поднимая глаз на царицу.


- Я не твоя царица.


- Пока, не моя. Но в скором времени, я буду служить вам верой и правдой. – Продолжал он всё также, смотря в пол, и потирая болящие от ударов кнутом бока и спину.


- И на что мне твоя служба?


- Голашнер избрал ваш чудесный город своей новой обителью, и я глашатай его пришёл с благой вестью об этом. – Горожане уже давно не знавшие поклонений, зароптали.


- И что же случилось с его прошлой обителью?


- Они были ленивы, и вера их была слаба. Они не сумели утолить голод моего владыки, и он утолил его сам.

- И это же случиться с нами, если мы не сможем удовлетворить его прихоть?


- Уверен этот чудесный город будет верен и трудолюбив, и потому навсегда останется под опекой Голашнера, и никогда не познает страха вторжения. Ведь мой владыка могуч и утолит свой голод любыми вашими врагами. Ему нужна лишь…

- Одна дева, выбранная тобой каждый месяц? – Ирда заметила, как жрец вздрогнул и напрягся. – Подними на меня глаза аколит чудища! – Жрец стал медленно поднимать голову, пока не встретился глазами с царицей. По его лицу прошла буря эмоций. Удивление, растерянность, отчаянье, надежда. – Скажи. Ты же выбрал бы меня? – с издевательской ухмылкой, спросила первая жертва.



Он мгновение колебался. Хотел дёрнуться, но тело его не послушалось. Отшагнул назад. Его лицо перекосило от гнева и радости одновременно. И он бросился на Ирду, отварив вою полную мелкими острыми зубами в три ряда пасть, что едва заметно подменила его рот. Щелчок. И вот он, недопрыгнув, корчится, держась за глаз в ногах даже не дрогнувшей царицы. А Ветта подскочив, пинает его в бок, чтобы тот откатился от кончика кнута, который придавил, падая от его удара.



Кивнув головой, Ирда попросила вождя, тащить обречённого к лестнице пред замком. Извивающийся в попытках вырваться из рук великана культист орал что есть мочи:



- Вы накликали на себя беду, которая всех вас погубит! Голашнер уже в пути! Смотрите на восток и ждите свою смерть! Можете уже пытаться бежать! Вы оскорбили его служителя, и вам не будет пощады никогда! Вашим посмертием навсегда станет утроба Голашнера, в которой вы будите перевариваться в течение всей вечности, пытаясь своей душой утолить его голод! Горе вам! Горе!



Ветта не выдержала, и рывком сорвав его капюшон, и кляпом затянула его на затылке, перекинув через рот. И вопли аколита стали уже не членораздельны. Выйдя перед дворцом, великан поставил узника на вершине лестницы на колени, а Ирда прочла заклинание, громом раздавшееся посреди ясного неба. Граждане знали этот знак, и стали стекаться к площади. Дождавшись когда, толпа окрепнет, царица стала вещать. Хоть она и кричала, что есть мочи, но глашатаям внизу приходилось пересказывать её слова, и потому после каждой фразы девушка делала небольшую паузу.



- Этот человек. Пришёл в наш город. И стал угрожать нам. Он врал нам. Он обещал покровительство своего бога. Но это не бог. Это простое чудище. Поклоняться ему. Тоже самое, что платить дань. Это не покровительство. И не защита. Эта угроза. Не верьте тому богу. Что обещает лишь кару. В случае неповиновения. Я знала настоящую богиню. Она лишь награждала. Она была всемогущей. Дева озера. Она не нуждалась в защите. Она требовала. И никакой бог. Требовать не должен. Он должен быть всемогущ. Любой кто. Угрожает. Или требует жертв. Всего лишь. Чудовище. Которое помрёт от голода. Если мы. Не будем. Кормить его. Не бойтесь чудищ. Помните истории. Человек всегда. Побеждает монстра.


- Можно я? Хочу хоть разочек отомстить.


- Нет – прошептала Ирда, пряча лицо за пазухой во время поиска подходящего свитка. – Мне нужно их впечатлить.


И встав за спиной мычащего жреца, она прочла заклинание, от практики с которым, как раз именно он оторвал колдунью. Извивающаяся дуга, ослепительной вспышки, заставившая её окружение отвести взгляд ударила по телу культиста. Он не успел ощутить всю мощь, припасённую для него, потому как из-за судорог не удержал равновесия и покатился по бесчисленным ступеням. К моменту, когда он оказался у ног ликующей толпы, его переломанное тело уже испустило дух.



Развернувшись, она отправилась в свои покои. Она была окрылена. Она чувствовала, что впервые за время своего правления совершила, что-то поистине важное. И это была не казнь. Ирда не могла себе простить, что начала своё правление, не с этого. Наконец она высказала, то, что хотела сказать на самом деле. Она объяснила, что можно не служить культам. Что можно не подчиняться. Кажется, она изменила правила. Стала менять мир. Это то, ради чего она отправилась в странствия.

Может быть не прямо сейчас, но вскоре, через поколение, всё начнёт меняться. Ход истории начался перед её глазами. Эта речь. Эти идеи разнесутся по соседям. Начнут расползаться вместе с торговцами. И люди прозреют. Увидят, что они служат монстрам. Начнут их свергать. Нет, это не победит культы. Но это сократит их число. А те, что останутся – им придётся измениться. С чётким пониманием, что есть божество, а что есть монстр, им придётся больше помогать людям, чем карать их. Самые жадные монстры будут погублены собственными слугами. А остальным придётся сдерживать свой аппетит, и делиться силами. А сил у них, как рассказал чёрный нож, как оказывается не так много. Пусть монстры начнут работать на человечество. Из размышлений Ирду выбил один оратор:



- Но госпожа. Тот, кого вы назвали монстром, всё равно же появиться здесь. И… поймите меня правильно. Если, даже подвергая критике слова о всемогуществе этого… существа, то если конечно хотя бы основная часть его слов была верна, это существо способно уничтожить город. Наш город.


Только Ирда была готова открыть рот, как Ветта её опередила:

- Если, он посмеет сюда сунуться, мы убьём его!


Ирда одобрительно кивнула, и бросила взгляд на Бамлака, тот тоже улыбался. Ирда прислушалась к своим чувствам. И к собственному удивлению, не нашла в своём сердце ни тревоги, ни страха. Может, это конечно пока чудовище ещё не появилось на горизонте… А может от того, что пора страхов осталась далеко позади, и она понимала, что так или иначе век монстров был окончен. Наступала пора человека.



- Ты знаешь его?


- Конечно. Он однажды проглотил тебя. Просто я ещё до этого не дошёл.


- Перескочим, значит на эти историю.


- А потом вернёмся к пропущенному.


- Он и вправду так силён?


- К сожалению да. Голашнер был туповат и его желание в сделке было весьма просто.

- И каково же оно было?


- Сожрать весь мир.


Глава 31.

Ирда приказала своим людям разослать гонцов по всей восточной границе, и докладывать о любых странностях и неприятностях. Собрав всех судий, чиновников и управляющих она стала отдавать короткие распоряжения, о том, как распоряжаться городом в её отсутствие. В середине собрания в зал завалился, сильно выпивший Бор и сходы перебил царицу:


- А ты молодец. Жаль пропустил. – Мрачно прохрипел он.


- Ты же слышал гром. Мог и подойти.

- Буду я ещё из-за каждого нового закона подпрыгивать.


- Я надеялась, что ты будешь в толпе.


- Но, я не часть толпы, и никогда ею не стану. – Сказав, это, он стал проталкиваться через аристократию во внутренние коридоры дворца.


- Мы идём убивать монстра. Я, бамлак, Ветта и … ты.



От таких слов варвар поменялся в лице. В его уже было потухшем взгляде, снова зажглась искра, и он повеселел.



- Что за монстр?


- Самый могучий из тех, что мы встречали.


- И что он сделал?


- Единолично разрушил город, который не захотел ему поклоняться.


- Значит, он огромен!


- Ещё не знаю.

Воин, расхохотавшись, стал продираться через обомлевших судий и мыслителей уже в другую сторону, направляясь в оружейную комнату. А Ирда закончив раздавать указания, сама отправилась готовиться к бою. Она расспрашивало нож о, всём, что тот помнил, об этом пожирателе, и пыталась свести древние руны для новых заклинаний, что подошли бы для победы над ним. К сожалению времени, на подготовку, оказалось, почти не было. Уже к утру гонцы сообщили о полчищах саранчи на востоке. А это означало, что пришло время выдвигаться в путь.

На площади перед дворцом, уже стояли облачённые в медную броню и жаждущие сражений великаны, но к их разочарованию, Ирда попросила их остаться в полисе. В отсутствии героев им следовало хранить порядок, и пресекать попытки занять престол и взять под контроль армию пока они сражаются с монстрами.

- Судьба этого города теперь зависит от вас, ничуть не меньше чем от нас. – Приободрила она великанов.



И герои с небольшим обозом под ликование граждан отправились в путь. Спутники Ирды были счастливы. Каждый по своему. Бор ехавший верхом по правую руку наслаждался тем, что отправляется на битву с самым чудовищным из монстров, о котором только слышал, и уже предвкушал, как народ будет встречать его как победителя. Ветта ехвашая верхом по левую руку, наконец, получила признание и стала равной героям в людских глазах. Бамлак от того, что горожане перестали видеть в нём чудовище и полагались на него как на заступника.



Царица махала рукой своим подчинённым. Женщины бросали героям под ноги цветы, а стража потрясала оружием. Конечно, она видела в толпе и не добрые взгляды. Было достаточно и тех, кто желал бы, чтобы колдунья сгинула в сражении с монстром, а дела в городе вернулись на круги своя. И проводя взгляд по народным массам, Ирда приметила группу рабов и рабынь, скованных одной цепью. Очевидно, они только что прибыли из порта, и сейчас их вели на рынок, где им предстояло пройти лекцию от одного из арбитров, о необычных правилах этого города, после чего быть вверенными новым хозяевам на торгах. Но из-за царской процессии они не успели добраться до пункта назначения, и были вынуждены ждать на перекрёстке, понурив головы.



Сначала Ирда заметила это лишь краем глаза, и чуть было не повела взглядом дальше, но что-то заставило её остановить взгляд. Что-то неуловимо знакомое. Из её прошлого. Длинные кучерявые волосы. Мила! Её нежная соплеменница и подруга. Ирда выскочила из повозки и кинулась к невольникам. Горожане посчитали, что она бросилась к ним, и тут же облепили её, вымаливая благосклонность и внимание. Девушка, не обращая на них внимания, с трудом проталкивалась через эту толпу, пока не добралась до рабов.



Их хозяин в почтении склонился пред своей владычицей, но Ирда лишь пронеслась мимо него, и схватила Милу за плечи. Испуганная невольница только ниже опустила голову, стараясь не глядеть на царицу.



- Мила? Мила! – трясла девушку за плечи Ирда.


- Ирда… - как в бреду промолвила девушка, медленно поднимая взгляд на царицу.


- Что случилось?! Как ты здесь оказалось? Что с Султаном? – вопросы ссыплись, один за другим, но не поспевали за мыслями царицы.


- Там… я… ты… - Мила слишком опешила, от происходящего и едва могла связать пары слов.


Сердце Ирды бешено колотилось, а мысли путались. Воображение подкидывало ужасные картины, но колдунья, не могла бросить столь важное дело, только ради новостей из за моря. Народ за спиной расступался, давая дорогу обеспокоенным спутникам, решившим проверить, что же там происходит. Она кинула приказ ближайшему стражнику, чтобы тот выкупил рабыню, и отвёл в замок, где её должны были накормить и одеть. Бор, недовольно прорычал:



- Не забегай в толпу. Тут могут быть убийцы.

Ирда, обещая наказать, если её приказ не будет выполнен, вернулась на обоз. Весь её боевой настрой быстро сошёл на нет. Она пыталась заставить себя думать о чудовище и предстоящей битве, но беспокойство за Милу, и государство по ту сторону моря не давали ей покоя и отвлекали. Теперь всё валилось из рук, а сознание уже находилось, где то далеко, не желая возвращаться к насущным делам.



- Кто это был?


- Подруга. Из моего недавнего прошлого.

- Близкая?


- Не очень.


- Но, почему ты так беспокоишься?


- Я считала, что там всё теперь хорошо.


- Видимо теперь не очень.

- Мне нужно будет в этом разобраться.

- Нет.


- Почему это?

- Если тебя сейчас сожрут, то ты уже никому ничем не поможешь.


Это немного отрезвило девушку. Но, лишь немного. Всё равно настырные мысли, о старом дворце и Султане продолжали навязчиво проскальзывать в мыслях. И когда обоз покинул границы полиса, направляясь на восток, спутники стали узнавать у Ирды, что же случилось, и кто та рабыня. Она всё рассказала. И про чёрного и шакала, и про его евнуха, которого убила Ветта, и про Султана и про императрицу Нитту, поразившую Аль-Шаади одним своим взглядом.



- Ррразборки царррей. – Презрительно фыркнул Бор. – Не наше дело.


- Они наши торговые соседи.


- Без ррразницы. Если сунутся, то побегут домой вплавь, на руках и без коррраблей.


- Нам не нужна война.


- Ага. Лучше жить в мире с соседями. – Спокойно заметил великан.


- Ну, ррразок надо показать, что с нами связываться нельзя.


- Зашибут же много наших воинов.


- Стойте. Не будет никакой войны. Мы с этим разберёмся миром.


- Еслис бы, я, былас там, то не отдала бы мужчинус без боя. – Вмешалась, Ветта поглядывая на Бора.


- Норррмальный мужик и так не будет прррыгать в постель чёрррти к кому.


- Он был очень достойным правителем и героем. В нём была и слава, и отвага, и ум. – Ирда, чувствовала, как ей тяжело даются эти слова. Память об Султане была ещё слишком яркой и тёплой, да и появление Милы растревожила, эти воспоминания. А эта беседа снова тянула её в пучину прошлого.


- Наверноес, не такой уж и достойный. Личнос я предательствас бы никогдас не простилас, и… - воительница повысила голос, расставляя акценты. – Отрубила бы головус тому мужчинес, который бы меня променял.


- Ага. Почему ты так беспокоишься за предателя?


- Он не предатель. Я была никто. Просто служанка, а она императрица.


- Да, хоть богиняс. Обоих бы наказалас.


- Пррравильно. Я бы тоже, ррразорррвал бы на части того, кто покусился бы на мою женщину. – Кажется, они уже просто разговаривали друг с другом, используя эту тему, как способ не говорить напрямую, на щепетильную тему.


- Это всё на него не похоже, словно…

- Попал под чары? Ага?


- Я раньше не думала об этом…


- Только почему она тогда тебя на алтаре тут же не зашибла?

- Я сбежала в тот же день.


- И подруге твоей, значит, тоже надо было успевать сбежать…



Под эту беседу герои въехали в дикие ландшафты. Не ровная предгорная местность, пересечённая хорошей дорогой, часто используемая торговцами и путешественниками, внезапно открыла просторы, от которых герои отвыкли за время жизни в городе. Узкие улочки, стены домов, переулки, площади, дворцовые переходы, и палаты, заставляли всегда смотреть не далеко, постоянно упирая взгляд в близкие предметы. Тут же словно шторы были сброшены с глаз, и мир казался настоящим и объёмным. Груди стало вдруг легко дышать, и хотелось хватать ветер ртом. Ирде показалось, будто она вырвалась из плена. И редко стоящие пирамидальные тополя вызывали больше восторга и восхищения чем все башни всех столиц вместе взятых. В сердце защемило. Она вспомнила свои странствия с караваном при Мабе, при Бамлаке, с Веттой. Вдруг она почувствовала себя живой. Она поняла, что лоск дворцовой жизни и статус царицы не дали ей, ни свободы, ни счастья. А все самые лучшие воспоминания её не очень спокойной жизни были связанны с дорогой. С путешествиями и странствиями. Когда её окружали друзья, когда каждый момент жизни был важен.



- Ты не боишься сейчас погибнуть?


- Нет.


- А зря. Ты, не понимаешь мощь Голашнера. Это самый сильный монстр из тех, кого я встречал. Ну, может не самый могущественный, но точно самый сильный. Если ты понимаешь разницу.


- Это не имеет значения. Мощь чудищ больше не важна. Правила стали меняться. Со мной герои. Настоящие герои. Они всегда побеждают монстров. Это стало правилом. Может правила это и не очень хорошо, и их следовало бы изменить, но я буду пользоваться ими, против них самих.


- Герои побеждают, когда спасают тебя. Но, тебе не грозит опасность на прямую. Тебя не взяли в плен. И это даже не обряд. Ты сама едешь ему в пасть.


- Но, я же буду в опасности, когда окажусь рядом с ним.


- Это будет не то. Ты отправляешься добровольно. Это самопожертвование, а значит сделка.


- Я не собираюсь жертвовать собой, я собираюсь его убить.


- Мне это не нравится. Если тебя сейчас убьют, то твои следующие воплощения могут не находить меня веками, если не тысячелетиями. А я только начал нормально жить.


- Что я слышу? Тебе становится не всё равно?


- А ты, разве не этого и добивалась?

- Этого. Я сама только недавно начала жить по-настоящему. И началось это в тот момент, когда я перестала пытаться следовать правилам. Когда ты боишься, убегаешь, ведёшь себя правильно, жизнь начинает пробегать мимо тебя. За последние, пол года, я прожила больше чем за всю свою жизнь вместе взятую.


- Но, эта «настоящая» жизнь может оказаться слишком короткой?


- У меня уже было много слишком коротких жизней. И заметь всё из-за сделки и правил вокруг неё. Вот, что я поняла мой древний друг: либо ты пишешь правила для мира, либо он пишет их для тебя.


- Но мир может наказать тебя за такую наглость.

- Нет. Миру придётся подстроиться.



Бамлак поравнялся с повозкой.



- Ирда?


- Да?


- Что ты там всё время шепчешь?


- Просто готовлю заклинание.


- Без свитков? – У Ирды ёкнуло в сердце. Поражённая встречей с Милой, и загородной дорогой, она стала быть рассеянной.


- Почему, ты так и не расскажешь им, обо мне всю правду?



Ирда оказалась, словно между молотом и наковальней, но от неловких ответов, или уклончивого вранья, её спас крик Ветты.



- Вижу!



Царица с великаном немедленно подняли взгляд. На возвышенности стояло несколько порыжевших полностью голых дерева. Они покачивались на ветру, активно колыхая своими тонкими ветками без листьев. Но герои поняли, что не ветер их расшатывал, когда одно из них упало, и от ствола разлетелся рой рыжей саранчи, сумевшей истончить ствол дерева настолько, что тот не выдержал собственного веса.



И лишившись последнего куска живой пищи, насекомые кинулись искать новый провиант. Их унаследованное от монстра чутьё безошибочно указало направление к героям.


Глава 32.



Взлетевшая стая растревожила насекомых с соседних деревьёв, которые, пока не учуяв героев, беспорядочно кружили на месте. В этих облаках не различались отдельные элементы - они выглядели, как единый объект с единой волей, что казалось, будто можно было угадать, куда они смотрят. Приближаясь, рой словно пульсировал, то разряжаясь на огромную площадь, и его границы терялись, то снова собираясь в столь плотный комок, что казалось, его можно было, разрубить мечём. То, единовременно, стремительно направлялись на героев, то внезапно перетекая, кидались в сторону, так что едва хватало реакции, перевести взгляд в новый центр этой стаи.



Спутники Ирды вскинули оружие, готовясь сразиться с надвигающейся опасностью, хоть и не имели и малейшего представления, как своими клинками навредить бесформенному врагу. Звук роя появился не сразу. Сначала герои ощутили едва различимую вибрацию внутри себя, а кони стали встревожено фыркать, желая оказаться подальше отсюда. Потом словно сам воздух вокруг них затрепетал, став бить по барабанным перепонкам. Обоз колдуньи стал покачиваться от беспокойства её скакунов. Направляясь к героям, саранча не забывала и о зелени на своём пути, оставляя лишь просеку голой земли за собой, там, где мгновение назад была пышная трава.



И вот на героев обрушился оглушительный рокот мириад крыльев, несущих миниатюрных тварей способных поглотить всё, что попадёт на их жвалы. Ирда спешно копалась в своих свитках пытаясь подобрать нужное заклинание. Бамлак, уверенный в крепости своей шкуры, и неуязвимость к магии монстров, с рычащим боевым криком широко раскинув руки кинулся в самый центр роя. Насекомые незамедлительно облепили его плотной рыжей шубой, так, что не было видно, ни клочка его кожи.


Великан тут же с воем упал. Он беспомощно бился на земле, пытаясь смахнуть с себя вгрызшихся паразитов, но всё было тщетно. Те клочки роя, что слетали с него, кидались на траву, и едва обглодав её, снова налипали на великана. Варвар и воительница беспомощно кружили вокруг него по выеденной жуками поляне, не зная, что делать. На Ирду навалилась паника. Случилось, то чего она больше всего боялась – у неё на глазах умирал друг, и она ничего не могла с этим поделать. И умирал он из-за неё. Из-за того, что пошёл с ней. Из-за того, что она обнаглела и осмелела, самонадеянно сунувшись против врага, про мощь которого предупреждал нож, а она лишь, отмахнулась, уверовав в то, что знает, как устроен мир.



Она не могла ни кричать, ни плакать. Весь мир рушился у неё на глазах. Она больше никогда с ним не заговорит. Никогда его не обнимет. Больше не будет никаких посиделок у костра ночью. В миг его не стало.



- Тот фокус, что ты показывала в день коронации. – Настойчивый шёпот в голове начинал её возвращать в мир. – Быстрее ему немного осталось.



Ирда дрожащими руками бросилась искать нужное заклинания, небрежно разбрасывая в стороны все прочие свитки. Вот он. Простой трюк, чтобы выиграть время перед боем, пока противник не догадается, что может дотянуться через пламя клинком.



- Но он только на меня! – истерично вскрикнула колдунья, пробежавшись глазами по символам.


- Читай, я поправлю тебя в нужный момент!



И она дрожащим голосом, из-за всех сил стараясь не слышать вопли вождя, начала это быстрое и короткое заклинание, изменив по указке ножа лишь одно слово, в самом конце, выкрикнув:



- Бамлак!



Лошади Ветты и Бора встали на дыбы и чуть не скинули своих хозяев, ибо тело великана вспыхнуло. Воздух единовременно заполнил писк насекомых погибших всем роем за одно мгновение. Послышался хруст, это вставал вождь. Саранча, запёкшаяся коркой на нём, стала лохмотьями спадать с него. Одним словом колдунья отменила заклинание. Жар спал, а великан начал отряхивать с себя коросту запечённых жуков. Ему сильно досталось. Грубая кожа великана была похожа на шершавую губку или пемзу. Он болезненно охал и кряхтел. Ирда соскочив с повозки, бросилась к нему, но от прикосновений девушки, великана перекосила боль, и ей пришлось отступить на шаг, чтобы ещё больше не ранить спутника.



- Не понимаю как? – ворчал бамлак, сс удивлением оглядывая своё объеденное тело.


- Помнишь его желание? Он может сожрать, что угодно. Теперь ты понимаешь?



Тем временем, шум привлёк и остальных насекомых до того, обгладывающих остатки деревьев. И они разом спорхнули с веток, и создалось ощущение, будто это ствол дерева взорвался. Но, в этот раз колдунья уже не растерялась.



- Подскажешь?


- Конечно.



И она вновь прочла эту чару, но последнее слово переводилось как «мёртвое дерево», и прочие стаи саранчи одномоментно вспыхнули вместе со своим насестом, не успев двинуться в сторону героев. Бор был крайне не доволен:



- Это и есть монстррр? Как с таким сррражаться?


- Нет, это лишь его дыхание.


- Значит он поблизостис?


- Должно быть. Бамлак ты способен идти?


- Ага. Боль сейчас должна улечься.


- Ты как?


- Я… не ожидал ничего подобного. Слишком привык к своей силе… - болезненно морщась, сказал великан.



Первыми, встревожились бамлак и лошади. Затем и царица, стоявшая на земле, ощутила эти вибрации. Земля ритмично подрагивала.

- Придеррржи коня – бросил варвар спешиваясь.

Вслед за ним вручив, стремена Ирда спешилась и Ветта. Она вместе с Бором прижала ухо к голой объеденной земле, рукой разметав в стороны тушки сгоревших насекомых. Некоторое время воины, закрыв глаза, слушали эти вибрации. Бор расплылся в улыбке и произнёс, отрывая голову от земли:



- Топает как орррда.


- Походитс чем-то на слона… - задумчиво поправила Ветта.


- Кого?


- Не важнос.


Герои безошибочно определили направление, в котором их ждал монстр. Ветта и Бор, обнажив оружие, вскочили на коней. Варвар в этот раз решил вооружиться, тяжелым боевым молотом, который, тем не менее, был в силах держать одной рукой. Ирда понимала, что повозка не лучшее решение для битвы с чудищем, но она не умела ездить верхом, и потому другого выбора у неё не было. Бамлак, болезненно ёжился, но продолжил путь. Царица хотела его отправить обратно, но знала, что великан не отступит.

И герои съехали с дороги. Обоз с трудом мог ехать по неровной местности, и сильно качался из стороны в сторону, мешая колдунье разбираться в своих свитках подготавливая нужные заклинания. Ехать пришлось не далеко. Не успев взобраться на возвышенность, спутники заметили жужжащее плотное облако. Оказавшись на вершине хребта, перед глазами друзей открылась жуткая картина.

Голашнер представлял, из себя четырехногую рептилию в три этажа ростом. Своей безразмерной пастью он ворошился в земле, пытаясь что-то выгрызть из её недр. Голова была увенчана короной из кривых рогов, а из спины торчали короткие трубки. При каждом выдохе из этих трубок вылетали новые стаи саранчи, которые уже превратили длину в безжизненную пустошь. Вокруг котлована вырытого монстром полукругом стояло пятеро культистов, которые мерно раскачивались из стороны, в сторону вскинув руки вверх. Саранча ползала по их робам, но не трогала аколитов своего прародителя.



- Я помню его в полтора раза меньше. Он сильно отожрался за эти века.



Ирде пришла в голову идея и, откопав свиток с одним из самых старых заклинаний, она приступила к его чтению. Для этой магии ей пришлось спешиться, для танца. Начал подниматься ветер. В такт движений девушки он быстро менял своё направление, мотаясь из стороны, в сторону набирая свою силу. Культисты не могли не почуять волшебства и прервали свой ритуал, развернувшись в сторону героев. Голашнер недовольный прервавшимся обрядом вынул морду из земли и заревел, обнажая три ряда зубов и бездонный зоб, куда могла целиком провалиться телега с лошадьми. Насекомые, подчиняясь своему владыки, немедленно метнулись к монстру, сформировав из себя что-то похожее на пару колоссальных щупалец.



Клирики, вскинув руки стали наперебой причитать на древнем языке взывая к естественным силам, пытаясь остановить чару Ирды. Великан, подхватив с земли первый попавшийся камень, метким броском снёс голову одному из жрецов. Варвар и воительница не дожидаясь пока заклинание, подействует, пришпорив коней, бросились в бой. Как только герои устремились вниз по склону, чудище направило в них свои бесформенные конечности из саранчи. Поднимающийся ветер уже нарушал целостность конструкции, но сплочённости насекомых хватало для координации удара.



Второй камень полетел в глаз монстру. Но, не смотря на силу способную проломить борт корабля, булыжник лишь разлетелся осколками, не причинив чудищу неудобств. Ветта будучи умелой всадницей, да ещё и верхом на верной кобыле, сумела натянув стремена, перепрыгнуть направленный в её скакуна удар всепожирающего кнута. А вот Бору повезло меньше, и воителю пришлось стремительно слетать с коня, оставленного на растерзание жукам. Перекатываясь, он выронил свой молот, оставшись безоружным против монстра и его жрецов.



Рептилия неповоротливо топала своими похожими на колонны лапами пытаясь направить взгляд к своим противникам. За свою силу и размер Голашнер заплатил скоростью, но видимо его броня позволяла ему не беспокоиться об атаках по нему. Два роя изогнулись и пошли во вторую атаку. Ветта на скаку подхватила Бор, забросив его за собой. На ногах варвар мог бы пытаться уклоняться от атак саранчи, но больше толку бы от него не было. Тем временем ветер, завывая, крепчал, и рою чудища было всё тяжелее держаться вместе. Больше всего бамлак сейчас желал оказаться в гуще сражения, но понимал, что своими ранами он уже не боец, и потому не испытывая иллюзий по поводу брони ящера, метнул свой следующий камень в культиста.



Но жрец уже был готов к атаке издалека, и с нечеловеческой скоростью уклонился в сторону. Роба стала сидеть на этом жреце немного не естественно, ведь в тот момент он потерял человеческий облик, променяв его на некую пародию на образ своего владыки. Но этот трюк не помог ему, когда Ветта снесла ему голову своим изогнутым клинком на полном ходу. Варвар же оказавшись среди культистов тигром прыгнул, на одного из них, старясь массой своего тела свернуть шею противнику в падении.



С потерей большей части членов обряда, заклинание Ирды набрало полную силу, и теперь ветер ревел так, что воители с трудом прямо стояли на ногах, и пришлось бы кричать из за всех сил, чтобы что-то друг другу сказать. Но, этот же ветер унёс вдаль оба щупальца уже зависших над героями, оставив монстра только со своей пастью и когтями. Осталось самое сложное: суметь убить ЭТО.



Бамлак взвешивал на руке новый камень, размышляя как его лучше применить, а Ирда краем глаза приметила, вдали странную пугающую фигуру. Это был словно пустой весящий в воздухе ярко жёлтый плащ с капюшоном, поверх которого была воздета проржавевшая корона. Даже от такого сильного урагана полы этого плаща не трепыхались. А пустой капюшон безразлично взирал на разворачивающееся сражение.

Глава 33.



- Знаешь что за культ? – Во время танца Ирде не получалось шептать, и потому она прерывисто бросала фразы на выдохе. К счастью ветер уносил её голос в сторону, оставляя неслышной для великана.


- Конечно. Как и прочие культы появились ещё до его божественности. Сначала просто искали способ утолить его голод, чтобы не быть сожранными. Таскали ему коров и…


- Я не про Голашнера. А про того на холме.


- Про кого?


- Того, в ржавой короне.


- Я… никого не чувствую.



Ирда стало не хорошо от этой новости. Её верный информатор и знаток всех монстров и культов дал сбой. В дело вмешалось что-то, что девушка не понимала и не знала, что с этим делать. Она уже так давно стала контролировать ход событий, что этот новый элемент выбивал её из колеи.

Тем временем внизу кипел бой. Несмотря на возможность принимать монстроузные формы, культисты были разбиты в считанные мгновения. А рептилия лишённая своих состоящих из саранчи щупалец, и более не выдыхая новых жуков, двинулась на героев. Несмотря на свою медлительность на поворотах рептилия оказалась крайне стремительна в лобовой атаке. Разинув свою всепоглощающую пасть, чудовище рвануло вперёд. Котлован между тварью и воителями не стал проблемой – провалившись передними лапами в глубокую рытвину передними лапами Голашнер стал жрать землю, выдыхая насекомых и почти тут же, будто не замечая сопротивление грунта перед собой, поравнялся с Бором.



Варвар успел отскочить в сторону и метнулся к склону, где лежал его молот. Ветта кружила под напором ветра, перед пастью на своей кобыле выманивая монстра из его рва. Выждав момент, когда чудище рвануло на воительницу, бамлак швырнул камень так, чтобы тот попал под лапу твари. И его расчёт оказался верным, хоть это существо и вдавило камень своей массой в землю, но всё же оступилось, не дав зубам дотянуться до Ветты. Воительница, пришпорив коня, двинулась вдоль рыжего туловища и, вложив всю массу себя и своего коня в удар, вонзила клинок в сустав лапы.



Трюк не возымел эффекта и клинок, даже не оцарапав шкуры, выскочил из её рук, болезненно отдавшись в запястьях. А тем временем Ирда и глазам моргнуть не успела, как ярко жёлтый плащ уже стоял посреди поля брани, заинтересованно оглядывая трупы культистов. Ирду начинала разбирать паника. Под таким сильным ветром, даже великан бы не сумел предупредить спутников, но стоило бы ей прекратить заклинание, как рой жуков бы вернулся. Заклинание пылающего тела бы в этот раз не помогло, потому как цель становиться неуязвима для огня лишь на короткое время, и этого времени бы не хватило, чтобы уничтожить весь рой.



Боевой кличь варвара, не был слышен, что может и сыграло на руку, ведь Голашнер не заметил его приближения, и тяжелый молот в руках невероятно сильного варвара влетел в основание черепа твари. Отдача чуть не вырвала древко из рук воина. Но он не останавливался, продолжая сыпать удар за ударом в попытке хотя бы пошатнуть тварь. Всё было тщетно. Чудовище неожиданно резко махнуло головой, и один из рогов его короны сбил воина с ног. Неловко разворачиваясь на месте, монстр стал направлять свою пасть к Бору, чтобы поглотить его.



Но, обскакав тварь по большой дуге, Ветта сумела опередить чудовище, хлестнув его кнутом на скаку в самый зрачок. Это не причинило ему вреда, но дало мгновение позволившее бору откатиться подальше от пасти. Устав от этих игр Голашнер выгнул спину и полностью раскрыл своё нутро. За тремя рядами клыков, оказался его зоб по спирали усеянный мелкими постоянно движущимися зубами. Затем этот зоб стал постепенно, расширятся, обнажая буквально бездонную утробу.



Движение воздуха сменило направление. Мантии культистов затрепыхались в сторону пасти. Мелкие комки земли, оставшиеся от его недавних раскопок, тут же заскочили в алчущую пасть, пропав в бесконечной тьме его нутра. Лошадь Ветты накренилась чуть, не сбросив свою всадницу. А Бор вцепился обеими руками в грунт, чтобы не стать добычей монстра. Тела культистов одно за другим стали залетать в зоб, лишь на мгновенье, цепляясь полами своих ряс острых зубов, оставляя на них клочки ткани, которые также проследовали в неутолимую тьму.



Лошадь воительницы, роя землю из-за всех сил пыталась выкарабкиваться против этой непреодолимой силы, едва оставаясь на месте. Варвару повезло меньше. Земля не удержала его, и, зажимая два клока безжизненного грунта, он кубарем полетел к своей погибели. Великан кинулся к повозке, и сильным ударом, поморщившись от боли своих ран, переломил крепежи, удерживающие лошадей. Подняв над головой обоз, из которого стали рассыпаться уносимые ветром свитки с заклинаниями, он что есть мочи швырнул повозку в пасть Голашнера.



В тот же момент, Ирда опомнившись, изменила направление урагана, направив его в противоположную от твари сторону. Этим действием, она по факту разрушила своё заклинание, потому что буря должна быть неукротимой, и не предсказуемой. Но эти два действия выиграли героям немного времени. Обоз перекрыл собой большую часть пасти, уперевшись своими острыми краями в границы зоба. И уже оказавшийся между челюстей Бор налетел спиной на колесо, не провалившись в бездну.



Стенки зоба немного сузились, и доски, с треском разбрасывая щепы переломились. Но последний рывок бури, позволил Ветте не боясь быть затянутой, подскакать к пасти и на ходу забросить в жерло утробы конец своего кнута, за который и ухватился варвар. В два движения перекинув кнут через себя и седло, воительница направила скакуна на хребет. К моменту, когда нутро Голашнера полностью перемололо обоз, втянув в себя все доски и щепы, варвар уже волочился по земле за Веттой.



Ветер начинал терять свою силу, но спутники уже взбирались на возвышенность, оказавшись вне поля действия бездонной утробы монстра. Оказавшись на вершине хребта, варвар отпустил кнут. Весь грязный и в ссадинах он начал отряхиваться, восклицая:



- Как?!


- Я не знаю! – Ирда лихорадочно соображала, пытаясь собирать, остатки своих записей. – И вправду как?! – а этот вопрос был уже не к спутникам.


- И я не знаю. Я уже предупреждал.



За спинами раздался гортанный рёв монстра. Развернувшись в сторону героев, он рванул на возвышенность. Его скорость при его габаритах поражали, ибо он, не замечая неровностей ландшафта, нёсся так, что конь бы его с трудом мог поравняться с ним. Те насекомые, что успели родиться после его трапезы землёй и телегой, почуяв отсутствие бури, стали пониматься в воздух, образуя нечто вроде шипов на спине носителя.



Не желая испытывать судьбу, друзья побежали в сторону, уходя с линии движения противника, помня о том, как эта тварь медленно поворачивается. Бор вскочил за седло Ветте, а бамлак не смотря на то, что любое прикосновение к его искалеченной коже приносило ему боль, подхватил на руки Ирду, не успевшую дособирать и без того малое количество оставшихся свитков. Во время бега великан тяжело дышал через нос, стиснув зубы. Девушка чувствовала собой, насколько размягчилась его кожа, и как прикосновения тревожат его на самом деле мягкую плоть.



Судорожно комкая в руках оставшиеся манускрипты Ирда, перебирала в голове все заклинания, что успела выучить, и пыталась придумать им применение, чтобы остановить продвижение Голашнера. Ситуация усугублялась тем, что даже если подходящая идея придёт в голову, то если это заклинание второго порядка, нож уже не сумеет подсказать текст, а свиток с нужной чарой не окажется среди тех, что девушка успела спасти.



- Забавно наблюдать, как завершается цикл.


- О чём ты?! – прорычала Ирда сквозь зубы.


- Ты повторяешь ошибки прошлых жизней. Сначала ввязалась в царствование, хотя сама же предупреждала, что это тупик. Теперь вот, положилась на свитки, поставив на них свои планы на победу.


- Ты хочешь об этом говорить именно сейчас?! – Девушка даже не пыталась теперь сдерживать голос, а на глазах наворачивались слёзы от надвигающейся безысходности.


- Потом может не быть ещё много веков.


- Ты же не хотел оставаться один?


- Я же тебе не хозяин. Ты сама кинулась в пасть этого чудища. Мне было тяжело с этим смириться, но… возможно следующий наш разговор случиться, только в другой твоей жизни.


- Заткнись! – из глаз прыснули слёзы.


- Мне жаль. Я очень хочу побыть с тобой побольше. Но, я ничего не могу придумать.


- Тогда не мешай придумывать мне!



Ей было обидно от того, что нож был прав. Что её успехи вскружили ей голову. Что она посчитала, что слишком хорошо знает мир и его правила. Что она всё поставила на набор случайностей, не перестраховавшись. И теперь всё летело в тартарары. Она уже даже не думала о победе, она просто пыталась осознать, как хотя бы отвести чудище в сторону, чтобы он не пошёл в город.



Тем временем монстр не хотел тратить время, на то чтобы полностью перелезть через хребет. Дойдя примерно до половины, он проел себе туннель, выйдя с другой стороны возвышенности. И более не обращая внимания на героев, со всей своей чудовищной скоростью двинулся напролом в направлении полиса. Его жужжащие шипы на стене начинали вытягиваться, превращаясь пока в короткие щупальца, но уже было слышно, что некогда согнанный бурей рой уже не далеко и приближается к своему хозяину.



Сердце царицы замело. Это было воплощение неотвратимой смерти и краха. В мыслях стала проноситься досада, что она казнила того жреца. Ведь если бы она приняла, его всё могло быть иначе. Как правительница она теперь понимала, что жизнь одной девушки раз в месяц – ничто по сравнению со всеми жизнями её подчинённых. А теперь … Все кого она знала. Все те, кто её окружал. Все те, кто надеялся на то, что она их спасёт. Теперь погибнут. Ведь героям не оставалось ничего больше чем убегать прочь что есть мочи. Потому что даже ценой своей жизни они не сумеют остановить монстра.



Нет. По крайней мере, одна из их жизней могла насытить монстра и спасти город.



- Прости, что подвела тебя. Это всё из-за моей глупости и самоуверенности.


- Бой ещё не окончен! – рычал бамлак.


- Я передам эту мудрость дальше через века. – Синхронно великану шептал нож.


- Надеюсь, мои подданные не забудут то, чему я их научила.


- Даже не думай!


- Я постараюсь, чтобы они помнили.


- И помогите Миле. Только постарайтесь не начать войну.


- Сама ей поможешь!


- Не могу обещать. Слишком мало понимаю пока в людях.


- Спасибо за всё.


- Я не отпущу тебя.


- И тебе спасибо. До встречи…



Ирда из всех сил воткнула кинжал в одну из язв на руке великана. Тот взревел от боли, и девушка сумела вырваться из ослабевших рук. Перекатившись, она со всех ног бросилась вслед чудовищу, размахивая руками пытаясь привлечь внимание. А нож остался покоиться воткнутый в землю последний раз глядя на свою первую и единственную родственную душу.

Глава 34.



Трава была по пояс и щекотала ноги бегущей Ирды. Девушка выкрикивала имя монстра, надеясь, что тот услышит, ведь догнать его своими ногами было просто невозможно. Бамлак отойдя от подлого удара, зажимая рану на руке, кинулся за ней. Своими длинными ногам, он быстро сокращал расстояние до девушки, и мог бы успеть, пока остановивший бег монстр неуклюже разворачивался.



Но, с бьющим по ушам шумом налетел запоздалый рой, стремящийся воссоединиться с Голашнером. Всё пространство вокруг Ирды трепыхалось, от мириад крыльев, окруживших её насекомых, почти мгновенно превративших пышно колосившееся поле в безжизненную землю. Услышав шум и крик, Ветта развернула коня, и было хотела спасти, подругу, но было уже поздно.



Девушка ощущала кожей множество неприятно щекочущих лапок, которые ползали по её рукам, волосам, лицу, но по какой-то причине не причиняли ей вреда. Через стрёкот жуков, она слышала как великан, надрываясь, из раза в раз зовёт её по имени. Он был готов сорваться и кинуться за ней в гущу роя. Но она приняла решение, и даже если все спутники решаться спасти её, погибнув либо от зубов Голашнера, либо от жвал его порождений, это будет соразмерная плата за жизнь целого города, за который царица несла личную ответственность.

Это была та плата, на которую она согласилась, водрузив на себя корону. Монстр уже почти повернулся к ней. Впервые Ирда не боялась своей смерти. Она была готова. Она не только не ждала, что её спасут, она не хотела, чтобы её спасали. И пусть этот ящер подавится ей, но она придумает как его извести. Уже не в этой жизни, но впереди у неё была вечность. Единственное, что её беспокоило, это размышления о новой жизни. Было обидно понимать, что эта полная событий и свершений жизнь, наполненная триумфами и открытиям, превратиться лишь в бледное воспоминания пересказанное ножом или древними свитками воспоминание, или будет приходить обрывком одного из беспокойных снов. Она любила своё детство, но понимание того, как ей придётся пройти этот путь заново, обескураживало Ирду. Снова ничего не уметь, снова быть наказанной, снова приучать себя к труду или манерам, или правильной речи. Она криво улыбнулась. Снова стать подростком её пугало больше чем умереть.



Чудовище развернулось, разинув свою бездонную утробу. Вся саранча немедленно разошлась в стороны, создав коридор между девушкой и ненасытной глоткой монстра. Краем уха через нескончаемый гомон насекомых она услышала, как зарыдал вождь. Ему было тяжело, ведь приходилось видеть второе жертвоприношение Ирды за свою жизнь. Но, как только её не станет, монстр насытится, и не тронет, спутников. Даже сейчас саранча не причиняла им вреда. Лишь бы они убитые горем не бросились мстить монстру, считая его потерявшим бдительность.



Раскинув руки в стороны Ирда пошла к алчущей пасти. Сама. Это не монстр поглощал её, это она спасала свой народ. Словно не замечая рыжего роя, поперёк её пути медленно выплыл тот жёлтый наблюдатель в ржавой короне. Царица от неожиданной наглости вторженца остановилась, вскинув брови. Теперь она понимала, что перед ней не очередной культист, а самый, что ни на есть настоящий древний. Его плащ был заполнен тьмой, струящейся, меняющейся, живой, подвижной тьмой. И в этот самый момент сам ход времени замер. Исчезли все звуки.

Ошеломлённая девушка стала озираться, разглядывая остановившихся в полёте жуков. Через этот рой, она сумела разглядеть великана с рябой кожей и застывшие на его щеках слёзы. И как он, выставив вперёд плечо, кинулся за ней. Она увидела замершую в галопе кобылу Ветты, раздвигающею своей грудью пожелтевшую траву. На лице воительницы застыла ярость. Бор, оказался зависшим в воздухе во время своей попытки спешиться. Лицо варвара выражала глубокую задумчивость. Ирда, уже давно отметила, что, не смотря на кажущуюся простоту, за этой горой мускул скрывалась хитрость, и умения просчитывать ситуацию наперёд. Ветте очень повезло с ним…

И тут капюшон заговорил. Его речь была мягка и вкрадчива. Каждое его слово отдавалось в памяти, будто не было произнесено впервые, а скорее вспоминалось из давно забытых разговоров далёкого прошлого, или предыдущих жизней.



- Наконец мы свиделись, дорогая первая жертва.


- Ты, хочешь отобрать меня у Голашнера, древний?


- Не совсем. Но, я точно не хочу, чтобы, ты ему досталась.

- Почему? Боишься, что он станет слишком сильным?

- Нет. Я не хочу, чтобы эта твоя жизнь прервалась.


- По… А чего это я должна тебя расспрашивать? Ты пришёл ко мне. Сам. Сотворил это чудо, так что рассказывай.


- Не ожидал.


- Чего? Что я не буду пред тобой приклоняться? Что я не буду парализована страхом? Что я не буду восторгаться твоей силой? Ты не первое божество, что я вижу даже в этой жизни. А если посчитать все мои предыдущие воплощения, то они целиком обязаны своей силой мне.


- Именно. Ты… матерь богов. Мне странно это говорить, но я не хочу, чтобы ты прервала своё дело. С твоей смертью, всё может слишком затянуться. Мне нужно, чтобы ты очистила этот мир от древних.


- Ревнуешь, значит. Хочешь быть единственным божеством, чтобы все силы, и я доставались, лишь тебе?


- Нет. Просто, это позор. Мой род не должен служить человечеству.

- … Что?!


- А ты ещё не поняла? Это не культисты служат древним. Это древние стали служить им. Посмотри на Голашнера. Великий обжора. Когда то он имел честь. Когда то он не слушался никаких правил. Он брал что пожелает, и когда пожелает. А что теперь? Горстка клириков указывает ему, какие города не трогать, а какие разрушать. Я никогда не любил его, но… уважал его силу. Его беспринципность. У нас было много разногласий, но он… Он, один из сильнейших. И что теперь? Его подкупили сделкой. Он согласился на неё, утоляя свой голод девственницами.


- Я не понимаю. Кто? Что ты?


- Я такой же, как Голашнер, и как многие другие. Я, последний король. Моё королевство, Каркозе, не существует уже… Вы, ещё не придумали таких слов, чтобы описать настолько большие промежутки времени.


- Вы, жили на земле до нас?


- Нет. Земля принадлежит людям. Она была создана для вас, и только для вас. Мы жили слишком давно.


- Ну, я же и говорю…


- Нет! Ты не понимаешь.


- Откуда ты? Откуда вы? Монстры? Почему вас называют древними?


- Ты, должна была слышать истории. Истории, о сотворении мира. В каждой из них есть самое начало. Одни говорят, про изначальный хаос, другие про изначальную тьму. Они все правы. Но, забывают рассказать кое-что другое.


- И что же?


- А ты ещё не догадалась?


- Нет.


- Монстры и люди… мы не так различаемся, как кажется.


- Да. И вы, и мы ведомы одной лишь жадностью, и желанием.


- Может быть.


- Чего ты хочешь?


- Ты переписываешь правила. Теперь древние порабощённые человечеством почти обречены. Этот процесс займёт несколько тысяч лет, но он уже необратим. И… Это хорошо. Вы. Нет. Культисты купили нас. Обещаниями. Обольстили поклонением. Насытили жертвами. Как вы нас называете, монстры, теперь не свободны. Становясь божествами культов, они превращались в инструмент в руках жрецов. Пугалом, которым царей и народы заставляли ублажать даже не столько самого монстра, сколько его жреца. И это не правильно. Мы должны были править вами. Мы должны были получить мир.


- Мир не достанется вам! Никогда.


- Он не достанется тем, кто стал цепным псом религий.


- И кому, тогда, по-твоему, должен достаться мир?


- Я ещё не решил кому именно. Точно мне. Моё время ещё придёт, и блистательный Каркозе будет отстроен заново. Но, чтобы это произошло человечество должно расцвести. А людского триумфа не стоит ждать, пока такие Голашнер, Ссеттех, Тифон будут, потворствовать своим культам тормозя человечество.


- Я не понимаю тебя. Ты говоришь, что для того, чтобы править людьми, тебе нужно, чтобы людьми не правили? Это бессмыслица.


- Это пока тебе кажется бессмыслицей. Ты, как и твой вид ещё слишком примитивны. Почти допотопны в сравнении с тем, чем были мы. Может быть, когда-нибудь спустя сотни или тысячи своих жизней ты поймёшь. А может, и не поймёшь. Но, это абсолютно не важно. Твоя роль в другом.


- Быть сделкой? А ты ещё не знаешь? Я отказываюсь от этой роли.


- Это не от тебя зависит.


- А от кого?


- Не от кого, а от чего. Этот мир. Он любит правила. Он прилежно следит за тем, чтобы все части договорённостей соблюдались. Правда, этот мир не тиран. Он позволяет вам самим писать правила. Но, после того как контракт подписывается, его уже нельзя разорвать, аннулировать, отказаться от него.


- Но его можно дописать. Внести изменения.


- Этим ты и занимаешься. И замечу, что делаешь это крайне ловко.

- И я изменю этот контракт на столько, что никто из вас более не получить от него выгоды.


- Я уже получаю выгоду от твоих стараний. Мне нужно, чтобы древние…

- Я уже поняла. Ты презираешь тех древних, что пошли на сделку.


- Не совсем так. Сделка – это не плохо. В наше время всё было немного по-другому. Мир не заключал с нами сделок. Или мы просто не могли их рассмотреть. Но теперь… думаю, сделки появились с нашим приходом. Наверное, мир пытается прийти в баланс после нашего прихода. Принцип самосоответствия. И этим следует воспользоваться. Я презираю тех, кто стал от этого зависим. И мешает мне, помогая людям.


- Ты сам себе противоречишь. Ты же сам помогаешь людям.


- Отнюдь. Просто, как я сказал, ты ещё не способна понять.


- Но, что я способна понять, так это то, что Голашнер тебе враг.


- Я не испытываю к нему ненависти.

- Но, тебе нужна его смерть.


- Именно.


- Так убей его.


- Я не могу.


- Рука не поднимается на родственника?


- Нет. У меня нет на это сил. Ты породила воистину могущественного бога.


- Тогда какой от тебя прок?


- Я слышал ты, сумела сделать одного смертного богоубийцей.


- Корд…

- Тебе просто нужно это повторить.


- Я не знаю тех слов. Их произнесла не я, и не мне они предназначались.


- Но, эти слова были произнесены твоим телом.


- Этого больше не повторить. Это была моя первая жертва. Моя девственность.


- И не нужно. Твоё горло, твои голосовые связки уже однажды выдохнули их. Осталось им напомнить. Так возьмёмся за дело?



И плащ, распахнув свои полы, двинулся на девушку. Живая, не прекращающая движения тьма заворожила Ирду. Она глядела в эту бездну, пока свет вокруг не потух, и чёрная пустота окружила её тело, погрузив в безмятежную невесомость.

Глава 35.

Ирда чувствовала себя прибывающей нигде и никогда. Она не ощущала под собой ничего. Руки и ноги, не могли нащупать какой-либо опоры, но она не падала и не взлетала. Она могла дышать, но не чувствовала запахов. В этом пространстве не было, ни цветов, ни звуков. Не было, ни тепла, ни жары.



«Наверное, именно так и ощущается смерть?» - пронеслось у неё в голове. Отсутствие ощущений опустошало девушку. И чтобы почувствовать хоть что-то она положила ладони на живот, чтобы помять ткань между пальцами, и вернуть себе ощущение реальности. Но, её пальцы ощутили только нежную кожу. Она пробежалась по себе руками и поняла, что абсолютно голая. Дыхание Ирды сбилось. И она вновь услышала или скорее вспомнила голос последнего короля.

- Не бойся. Я не причиню тебе никакого вреда.


- Я знаю, что ты задумал.


- Разве это плохо?


- Я не хочу тебя. Ты монстр.


- Вы, люди зовёте меня монстром. Но я древний.


- Я уже спрашивала тебя. Почему вас зовут древними?


- Когда ты окажешься ночью посмотри на небо. Ты увидишь звёзды. В этой жизни ты ещё не поймёшь всего, но просто помни, что я видел, как они загорались.

И тут девушка ощутила, руки сжимают её грудь. Она непроизвольно вздохнула. Пальцы невидимого ей собеседника были ловкими и нежными, но могли быть сильными и настойчивыми. Она попыталась стянуть с себя его руки, но только вцепилась в собственную грудь. Кончиками пальцев она чувствовала, как её плоть поддаётся под настойчивыми ласками короля, но его руки оставались неосязаемыми для Ирды. Древний, продолжал беседу не отрываясь, от её грудей.



- Почему ты так ненавидишь свою судьбу?


- Я не хочу быть жертвой. – Через стон произнесла Ирда.

Девушка ощутила прикосновение к попе. Сначала ей показалось, что король сдвинул руки ниже, но это было не так. Её грудь продолжала двигаться от его прикосновений. Он то приподнимал их, то прижимал, вцепляясь ногтями. Но, теперь словно вторая пара рук, стала поглаживать её округлые ягодицы.



- Ты тут не один? – с тревогой спросила царица.


- Я один. Мы здесь вдвоём и никого больше нет. Просто я не человек. Теперь.



Невидимые пальцы стали сжимать её зад. Мерно и с усилием. В тоже время, руки, что ласкали грудь, казалось, выставили по одному пальцу, играя с сосками. Ирда не хотело отвечать на эти ласки, но стоны наслаждения непроизвольно вырывались из груди. А её обольститель всё продолжал:



- Мы с тобой бессмертны. Ты существуешь, пока существует человечество.


- Я устала от этого. – Ирде приходилось тянуть слова, чтобы говорить под его ласками.

- Слишком рано. Все твои жизни вместе взятые, пока как один миг в сравнении с тысячелетием. Ты только в самом начале своего пути.

- Нееет. – лицо девушки исказилось мучительной гримасой, от понимания, своей обречённости. Ей казалось, что её жизнь это одинокая песчинка, потерянная в пустыни времени.



Руки чудовища соскользнули с грудей в стороны, начав гладить бока, нежно пересчитывая рёбра кончиками пальцев. А левый сосок ощутил на себе губы короля. Ирду словно окатило кипятком. Нижняя пара рук стала гладить бёдра, а верхняя переползать на спину. Движения рук не прекращались ни на миг, и царица таяла от его нескончаемых прикосновений. И хоть девушка и ощущала, как язык чудища ласкал её левый сосок, его речь была всё также отчётлива и вкрадчива:



- Может быть, лишь мы вдвоём останемся на руинах этого мира.

- Неее хочууу.


- И будем смотреть на звёзды принадлежащие нам одним.


- Не нужны мне звёзды.


Второй сосок, также стали ласкать другие губы, иногда легонько прикасаясь к нему зубами. Третья пара рук стала гладить волосы, щёки, скулы девушки, иногда проводя пальцами по её губам. Ирда была вся покрыта ласками, и уже не могла себя сдерживать, извиваясь в пустом пространстве. Она чувствовала, как сильно намокла.



- Ты будешь моей королевой, и мы ступим на землю, на начале новых веков.


- Можешь меня хотя бы просто поцеловать? – выпалила она. Эти едва понятные речи, только отвлекали её, мешая наслаждаться процессом. – Если хочешь со мной секса, то давай им просто займёмся. Так что умолкни.



Ирда жалела, что не могла прикоснуться к нему, чтобы влепить пощёчину или встряхнуть, выбив из него всё самодовольство и надменность. Мужчина оставался мужчиной даже будучи древним. Но, он внял царице, и она ощутила его губы на своих губах. Это был странный поцелуй. Словно она целовалась с воздухом. Она не чувствовала его тепла, или влажности, но чувствовала его мягкость, и движения. Во время долгого поцелуя он, не прекращая гладил её волосы, спину, талию, ноги. Его губы ласкали её соски, и покрывали поцелуями плечи, шею, живот.



Ирда протянула руки, отталкивая лицо короля, чтобы прервать поцелуй. Но её руки нащупали лишь пустоту. Хотя древний, понял её намеренье и оторвался от её губ. Из-за наслаждений, от которых всё тело девушки извивалось и содрогалось под наплывом волн удовольствия, ей было тяжело говорить. Но набрав полную грудь воздуха, она сумела проговорить:



- Знаешь. Если бы ты появился в теле, то всё можно было бы сделать приятней для нас обоих.


- У меня нет тела, и я не могу воплотиться. Сейчас пред тобой мой истинный облик. Я аспект кошмарных снов и безумия. Мой плащ это единственный способ пребывать в материи.


- И после этого ты говоришь, что будешь править миром?!



Эта издёвка, задела короля, и Ирда ощутила, как он резко вошёл в неё своим членом на всю глубину. У девушки перехватило дыхание. К бесчисленным сводящим сума ласкам добавились резкие, почти яростные удары королевского достоинства. Её тело стало резко раскачиваться в такт его движениям. Наконец он приступил к самому главному, потому что она уже не могла терпеть этой затянувшейся прелюдии. Ей стало хорошо. Слишком хорошо. Ирда больше не хотела покидать это нигде и никогда. Но, одна мысль болезненно кольнула её сознание:



- Только с членом не повторяй. – Сделав над собой последнее усилие, прошептала она.


- Чего не повторять?


- Того, что ты делал с руками и губами. – Его любовь к разговорам уже начинала серьёзно бесить Ирду.


- Посмотрим… - немного со злобой прошептал он.



Её стоны никто не слышал, и услышать не мог, и потому она себя не сдерживала. Король утопил Ирду в своих ласках, и она уже теряла себя, как внезапно для самой себя разразилась незаметно подравшимся оргазмом. Он остановился, замер в ней. Все его конечности и губы остановили свой ход, позволяя телу царицы биться в любовном экстазе. Когда судороги улеглись, она, облизав пересохшие губы дрожащим голосом промолвила:

- Ты кончил?


- Нет. Я не могу этого сделать. Ведь у меня нет тела.


- Тогда почему ты остановился?



И всё закрутилось вновь. Эти руки, губы, прикосновения. Эти поцелуи, тисканья, укусы. Эти нежные, грубые, чувственные движения. Всё слилось для неё в единый едва различимый комок эмоций и чувств. Её возбуждённая кожа приводила Ирду в трепет от каждого прикосновения. Она почти забыла, как дышать, и уже просто рычала в пустоту. Он не останавливался, выбивая из неё последние воспоминания о себе самой. Она пропала. Потерялась во времени и пространстве и уже не осознавала не саму себя ни, где она находится. Она даже почти не заметила свой второй оргазм, потому как древний не сбавлял темпа. Ей даже уже было всё равно, сколько именно рук или губ её ласкают, она просто хотела, чтобы это не прекращалось, пока она не взорвалась третьим экстазом.



И в этот момент, прошлое настоящее и будущее, слились для неё воедино. Она стала цельной. Истинной собой без накапливающихся каждую жизнь надстроек жизненного опыта. Порой этот опыт спасал ей жизнь, порой уничтожал, но каждый раз менял её. И менял до неузнаваемости. Вот почему она не хотела больше перерождаться. Она не хотела быть другой. Она не хотела меняться. Она не хотела быть разной. Из-за этого она терялась. Теряла себя. Не зная, кто она на самом деле, и какая из её жизней была истинной.



Но, теперь эта не нужная вуаль спала. Её жизни слились воедино. От самой первой, когда она ещё не была обременена ни речью, ни традициями, и высшей радостью было ощущать жар, от костра пережидая бурю. До тех, которые ей ещё предстоит прожить, нося непривычные ей диковинные наряды и платья, разговаривать на ещё не родившихся языках, при этом, не понимая собственную речь из прошлого. Но каждый раз снова и снова бороться за свою жизнь, за своё право, за своё, Я. Мир будет меняться, и ещё много раз правила будут дописываться. И в одной из тех жизней, когда культистов и алтарей станет так мало, что её сердца для сделки придётся получать иными способами, нежели кинжалом и цепями, она, сидя перед механизмом находящимся за гранью её нынешнего понимания, вспомнит. Вспомнит и напишет те самые три слова.



- Я вспомнила… - на выдохе тихо протянула девушка.


- Тогда пришло время остановить Голашнера.


- Как тебя зовут?


- Я аспект ночного кошмара и безумия. Моё имя не может произнести смертный, ибо оно моя суть и, произнеся его, ты погрузишь свой разум в кошмары и безумие.


- Длинноватое имя… - девушка попыталась сглотнуть, но горло было пересохшим. – Вот меня зовут Ирда. Тебе стоит придумать подобное. Иначе как тебя звать?


- Тебя зовут первая жертва. Все остальные Имена лишь дорожная пыль времени, через которое ты идешь.



Ирда зажмурилась, от недовольства. «Какой же ты зануда!» - подумала она, растирая кулачками глаза. Её тело ещё ныло от произошедшего с ней, и сейчас девушка хотела ещё немного полежать в этой неге.



Но, едва она распахнула глаза, как перед ней была распахнутая пасть чудовища, а под ногами голая выеденная земля, и вокруг неё рой зависший в пространстве насекомых, через которых со слезами на глазах начинал прорываться бамлак. Чувство реальности начинало возвращаться к царице, словно бы она вырывалась из глубокого сна. И вместе с этим ход времени начинал своё неумолимое движение, когда и она и ещё друзья были в нескольких шагах от ещё мгновение назад, казалось бы, неминуемой смерти.


Глава 36.



Крылышки саранчи начинали плавно двигаться, порхая вверх-вниз. Ирда понимала, что время вот-вот вернётся в прежнее русло и у неё совсем немного времени, всё исправить. И почему только этот жёлтый выбрал настолько неудачный момент для беседы. Заговори он ещё на возвышенности, когда Ветта с Бором во всю пробовали свои силы, а ураган берёг их от жуков, всё могло бы быть сильно проще.



И вот уже бамлак, сделал свой первый шаг в плотное облако насекомых. Девушка могла разглядеть, как некоторые из жуков отлетают в сторону от столкновения с вождём, но некоторые успевают развернуться и вонзиться в него своими лапками. Единственное, что крутилось у неё в голове, это множество раз за сегодня повторенное заклинание самовоспламенения. Но, если бамлак её сейчас схватит, то чару придётся растянуть на них двоих и тогда у них будут считанные мгновения, до того, как огонь начнёт вредить им обоим. Ирда с досадой вспомнила сожранные Голашнером свитки.



А время уже почти восстановило свой ход, позволил колдунье лишь начать заклинание, как великан, которого уже начинал облепливать рой, схватил девушку в охапку и кубарем покатился дальше. Алчный бог не успел среагировать и вовремя, и когда он рванул вперёд, то пасть захлопнулась уже на пустом месте.



От падения у Ирды чуть не выбило дыхание, но она сумела закончить заклинание, уничтожив всю саранчу на и без того раненном великане. Голашнер заревел так, что его было слышно внутренностями. Все жуки немедленно собрались на его спине в четыре щупальца. Завязался новый бой. Варвар хоть и был безоружен, но кинулся прямо к пасти монстра. Бор ухмылялся, а глаза его блестели, очевидно, в его голове загорелась идея, как убить неуничтожимую тварь. Жаль, только у не было времени поделиться планом.



Когда варвар оказался напротив раскрытой пасти, он пригнулся для рывка. Монстр не стал медлить, и резко дёрнулся вперёд, так что земля комьями полетела в стороны. Одновременно с этим его жужжащие щупальца набросились на Ветту и бамлака. Воительница помчалась по широкой дуге, заставляя саранчу рассеиваться в погоне за ней. А вот Ирде пришлось снять огненную броню, ибо она уже стала ощущать жар от огня. И более ничего не защищало, ни её, ни великана от атаки роем.



Бамлак, хватанул землю в две горсти своими безразмерными ладонями и, вырвав впечатляющий кусок земли, швырнул на остриё атаки щупальца. Насекомые рассеялись, что выиграло немного времени для героев. И тут прозвучал хлопок – это чудовище сомкнуло челюсти на том месте, где стоял варвар. Бор, в последний момент сам рванул навстречу монстру, поднырнув под открытую пасть, и когда монстр захлопывал пасть, воин что есть мочи толкнул нижнюю челюсть на встречу верхней. Монстра на мгновение оглушило от собственного удара.



На этот момент строй саранчи дрогнул. И щупальца, что казались тугими конечностями божества, повели себя как дым на ветру. Это выручило ещё немного времени, позволив Ветте закончить свою дугу, и наклонившись в седле, на скаку выдернуть Ирду с земли забросив перед собой на лошадь. Уносясь дальше по касательной к выеденному полю битвы, колдунья успела крикнуть:



- Помоги Бору! Он знает, что делать!



Великан кивнул, и бросился к морде божества, воспользовавшись дезориентацией саранчи. Но замешательство Голашнера не продлилось долго. Ощущая присутствие человека под собой, тот попытался раздавить варвара своим телом. Бору было не впервые сражаться, против огромных многоногих тварей и, предвидя такой расклад, он перекатился из-под туши монстра. Но, чего он не учёл так это венца из рогов. Древний, ещё до своей божественности также успел повоевать с героями, и лишь немного наклонив голову, он подстроил воину ловушку. Выкатываясь Бор, налетел на острые костяные наросты, располосовав себе левое плечо и ногу. И теперь он уже был не боец. Без возможности резко отталкиваться ногами от земли он был для Голашнера лёгкой закуской.



Разрозненный рой снова превратился в тугие щупальца. Одно из них следовало по пятам Ветты с Ирдой, превращая всё большие площади в безжизненную землю. Второе пошло наперерез, пытаясь зацепить лошадь. Воительница натянула стремена, и кобыла перескочила препятствие. От толчка Ирда чуть не полетела вниз головой, сумев удержаться только из-за того, что вцепилась в гриву. А вот третье щупальце из прожорливых насекомых уже шло на уровне груди, и уйти от него не было никакой возможности. Подруги оказались в клещах, и не оставалось другого выбора, нежели поворачивать скакуна в сторону монстра, оставляя позади стремительно захлопывающеюся ловушку.

Провернувшись на месте Голашнер приготовился, наконец, проглотить человека сумевшего нанести ему такое оскорбление, но раненный великан вторгся на его пир, с боевым криком, и пинком под рёбра Бору, в очередной раз оставил его утробу голодной. Откатившись варвар стиснул зубы, такого сильного удара он не получал с момента битвы против морского отца. Но сломанные рёбра оказались лучшей участью, чем быть пережёванным монстром.



Великан понял задумку варвара, но он даже не пытался тягаться силами с божеством. Просто, когда челюсти стали резко смыкаться вместе, вождь врезался телом, нанеся удар сбоку. Пасть сошлась с небольшим смешением, так, что зубы монстра попали друг на друга. И вот герои, наконец услышали рёв боли. Голашнер был слишком силён даже для самого себя. Ряды его зубов хрустнули, и когда он разинул пасть для крика, на землю посыпалась горсть длинных как кинжал изогнутых клыков.


Но, бессмертие это часть божественности. И буквально на глазах он стал отращивать новые зубы взамен потерянных. Хотя это дало героям ещё немного времени снова обезвредив рой, превратив грозных вредителей в бессвязно болтающихся рассеянных мух. Этим нужно было успеть воспользоваться, ведь вряд ли древний в третий раз поведётся на эту уловку. Ирда стала быстро озираться. Убегая, она уронила нож в траву, но теперь всё это поле было безжизненным, и рукоять кинжала отчётливо блестела на солнце.



- Ветта! Нам нужно оружие. Видишь кинжал? – прокричала она спутнице.


- Нет! Нам надо помочь Бору. Он в беде. – Воительница была встревожена за своего возлюбленного, и это занимало все её мысли.


- Очнись! Если, у нас не будет оружия, то мы все погибнем!



Но Ветта не желала слушать. Её взгляд был устремлён в сторону варвара, что отплёвываясь упрямо, но с трудом понимался на ноги. Любовь подруги могла их всех завести в могилу, и царица сделал то, что бы на её месте сделал единственный выдающийся лидер, которого она знала. Ирда двумя фалангами схватила Ветту за нос и стала мотать голову из стороны в сторону. Воительница от неожиданности подняла лошадь не дыбы, так что Ирда чуть не покатилась кубарем на землю. Ей пальцы соскользнули с носа Ветты, оставив на неподдельное удивление на лице воительницы.



- Хватай кинжал и неси его мне! – проорала царица.



А сама, придерживаясь одной рукой за гриву, а другой за седло неловко спешилась. Едва она коснулась земли, как понеслась со всех сил к чудовищу. Сердце бешено колотилось, отдаваясь ударами в шее, ушах и висках. Дыхание уже горело. Ноги наливались тяжестью и жгучей ватой, всё желая просто упасть и отдохнуть. Хоть её нагрузки и казались смешными на фоне подвигов её спутников, но в жизни ей редко приходилось так много бегать, ещё и, прикладывая все силы, что в ней были.



Почти все клыки в пасте монстра встали на свои места, и стал неуклюже, пятится назад. Больше его так провести не удастся. Рой вновь начал упорядоченное движение, и словно приливные волны двинулся к Голашенру, замыкая троицу друзей в кольцо. Великан старался не дать монстру разорвать дистанцию но, к сожалению новых идей как навредить монстру он не имел. Бор встал на ноги, хоть и держался за бок не в силах выпрямить спину.



Кольцо жуков замыкалось, буквально идя за Ирдой по пятам. В глазах уже темнело, дыхание стало сбивчивым. Она почти захлёбывалась на бегу. Вот она уже могла только ощущать землю под ногами, лишь примерно понимая направление, потому что из-за россыпи звёздочек в глазах, она уже не видела дорогу. Но она продолжала бежать, понимая, что если хоть на мгновение остановится, чтобы отдышаться, или размять горящие каменеющие икры, она окажется в гуще роя. И с настолько сбитым дыханием не успеет произнести заклинание.



По ту сторону замыкающегося кольца, Ветта свесилась с лошади набок настолько, что её коса задевала земля, и наскоку вырвала из земли чёрный нож. После чего тут же развернула скакуна к своим спутникам, что были возле монстра. И к своему ужасу поняла, что не может разглядеть, ни их, ни чудище, из-за почти сомкнувшегося рыжего копошащегося кольца саранчи. Столь плотного, что уже больше походило на твёрдую стену, нежели на рой. Легче было бы прыгать через огонь, потому как прохождение через такую преграду было подобно смерти, ибо по ту сторону выпадет лишь обглоданный скелет.



- И зачем вы только вернулись? Это был её выбор.


- Кто здесь?! – от удивления, Ветта чуть не выронила нож.


- Я в твоей руке. И моя миссия теперь сохранить всё, что произошло с Ирдой в своей памяти.


- Она не рассказывала, что ты говорящий!


- Это уже не важно. Все твои друзья уже мертвы. Ну… почти. Когда Голашнер проглотит Ирду, он на некоторое время успокоится. И у тебя будет шанс скрыться. Мы вместе найдём новое перерождение Ирды, и всё ей расскажем. Подготовим её и сумеем избежать старых ошибок. У нас будет время придумать, как отомстить этому монстру и до конца извести всё их племя. Но, если ты не отступишь, то значит, это всё было напрасно, и нить истории прервётся. И всё начнётся заново. Не дай этому произойти.


- Нет. – сердце воительницы наполнилось спокойствием. – Там мои друзья. И… Бор. Они не умрут сегодня.



И крепко сжав в руках новое оружие, она, пришпорив верного скакуна, она кинулась на стену стрекочущей смерти.

Глава 37.

Ирда влетела в бамлака, ощутила на себе его крепкие объятья. Бег, наконец, прекратился. Она хотела что-то сказать, но не могла надышаться. Девушка только хватала воздух ртом, не переставая кашлять. Зрение, наконец, вернулось к ней, для того, чтобы понять в какой они западне. Голова кружилась, ноги не держали, ей было плохо. Но хуже всего было то, что она не могла найти в себе сил продолжить, что-либо делать.



Великан крепко прижимал её к себе, словно пытаясь закрыть своей широкой спиной от всего окружающего опасного мира. В этот момент Ирде стало до боли стыдно, за её недавний секс с королём. Особенно от того, что она ещё теперь не видела смысла в произошедшем. Ведь её спутники едва ли могли хоть немного навредить монстру. Лицо Бора перекосилось от ярости и крика:



- Я не достанусь тебе, чудище!



Сломанные рёбра мешали ему двигаться, а наклоны ощущались словно ножи, проворачивающиеся в ране. Но, несмотря на боль, варвар подхватил с земли два выбитых клыка и двинулся на Голашнера. Ящер продолжал пятиться, не решаясь открывать пасть, и опасался кидаться, вперёд ожидая очередную ловушку от человека. И тут воин бросился на него с боевым криком. Раненная нога подвела Бора, и прыжка не получилось. Вместо этого он просто упал на закрытую морду монстра зацепившись за его губу, при этом пытаясь не потерять из рук трофейные зубы.



Чудовище стало мотать головой, пытаясь сбросить наглого человека. Но бор не сдавался и, закинув ногу выше начал карабкаться. Великан отпустил Ирду, и кинулся помогать спутнику. С разбегу он подтолкнул ладонями воина, позволив тому вмиг преодолеть высоту в три человеческих роста оказавшись на голове у твари. Голашнер был поражён человеческой настойчивостью. В его системе мира произошёл сбой. Он никак не мог понять, почему эти люди и отпрыск другого монстра никак не сдаются. Почему они всё ещё сопротивляются. Побоявшись, очередной западни, он медленно стал раскрывать пасть, расширяя свой зоб. Бездна его утробы вновь открылась, и воздух начал своё движение.



Волосы и одежда Ирды взметнулись в сторону разинутой пасти. Насекомые практически не обладающие собственным весом струйками потянулись в ненасытное нутро чудища. Великан упёрся в его клыки, чтобы не быть затянутым внутрь. Но, его поглощение закончилось, едва начавшись, ибо Бор не теряя времени, ослепил чудище его же клыками. Сужающийся круг саранчи остановил движение, потеряв прежнюю плотность. И подоспевшая Ветта сумела разглядеть своих друзей, радостно воскликнув:



- А ты говорил, что мертвы! Нас не возьмёшь так просто!


Пронзительно свистнув, обращая на себя внимание. И прижавшись к шее кобылы, ринулась через поредевших рой, уличив подходящий момент. Чудище ревело и мотало головой, но варвар бешено колол его в постоянно отрастающие глаза, не давая прийти в себя. Но, с раненной рукой и ногой, а заодно и со сломанными рёбрами, он не мог продержаться долго, и отлетел в сторону. Ветта, сумев приблизиться, перекинула кнут через один из рогов и, зажав кинжал в зубах, вцепилась обеими руками в рукоять и кончик своего гибкого оружия. Мотая головой, монстр непроизвольно помог воительнице, вырвав её из седла, чем она и воспользовалась, чтобы оказаться на холке чудища. С ножом в зубах она пробубнила:



- Куда бить?!


- Это бесполезно. Он переживёт любой урон и восстанет хоть из праха. Если ты вообще сумеешь его поцарапать мной.


- Выброшу в океан тебя!


- Он дышит теми отверстиями, если тебе интересно.

И воительница бросилась к похожим на небольшие вулканы дышла на хребте Голашнера. Чудовище не сдавалось, и сунуло рыло, в землю пытаясь выжрать как можно больше грунта. Из всех отверстий немедленно полезли смертельно опасные рыжие жуки, которые, не теряя времени, набросились Ветте на ноги, прогрызая её сапоги. Но, тут уже Ирда не растерялась. И заклинание, которое она думала использовать только для вселения суеверного страха в людей, оказалось самым полезным в битве с богом. Ветту объяло пламя, защищая её от жуков.



Из за разрушенных каблуков, воительница пошатнулась, но успела вынуть изо рта нож и падая зацепиться как раз дышло из которого не переставали нарождаться новые и новые насекомые. Подтянувшись второй рукой, она стала погружать кинжал так глубоко насколько могла, но даже когда она полностью прижалась грудью и лицом к чешуе монстра она не могла нащупать что-либо кроме копошащегося роя. Огонь уже преставал быть безопасным для Ветты. Она чувствовала, как нагревается её кожаная броня, как рукоять кинжала становится невыносимо обжигающей, как даже шкура врага начала её припекать, вбивая в пот.



Бамлак, в один миг взобрался по голове чудища, словно это были привычные, ему скалы. Пробежав по спине, растаптывая ещё не обуглившуюся саранчу, он со всем массой своего тела не обращая внимания на огонь окружающий Ветту, сутул свою безмерно длинную руку, толкнув нож, словно камень в самые недра чудища. Воительница едва успела отдёрнуть руку, от чего неловко скатилась на землю, рядом с угрожающе, шипастой лапой. И тут Ирда поняла, что настал тот самый момент. Она произнесла заветные слова, и бог-обжора замер навсегда. Чёрный нож в этот раз получил совсем другое сердце. Чудовище так и замерло, зарывшись по уши в землю. А весь его рой замертво осыпался, покрывая безжизненную землю пеплом.

Друзья даже не сразу поняли, что бой закончился. Бор ещё пытался встать, и тряс головой, чтобы прийти в себя. Ветта перекатившись свистом, подозвала свою кобылу, чтобы пойти на новый заход, чтобы запутать монстра. А Бамлак всё пытался что-то нащупать в недрах чудовища, чтобы причинить ему больший урон. Но единовременно до всех дошло насколько вокруг тихо. Исчез шум саранчи ставший уже словно привычным. Без роя, в ушах стоял звон, уступающий своё место мерному вою ветра. Друзья не торопясь оглядели изуродованное поле боя. Без травы с множеством рытвин он атак Голашнера, покрытое тучами дохлых жуков.



«А ведь так мог выглядеть и мой город» - устало подумалось царице. Друзья устало собрались, вместе прислонившись спиной к трупу бывшего бога. Бор обнимал Ветту. Великан обнимал Ирду. Это была кульминация их усилий. Они сумели доказать, что всё, во что они верили, всё к чему они шли было достижимо. За их спинами было доказательство, что это было просто чудище, а не божество. Невероятно сильное, казалось бы неуничтожимое, но просто чудище. Свежий ветер лакал лица друзей. Они отдыхали. Наконец вся боль и усталость от сражения навалилась на них разом, и им нужно было просто отдохнуть. Герои молчали думая кто о чём.



Бор думал о том, сколько ещё подобных побед будет в его жизни. О тех временах, когда монстры, наконец, переведутся. Где ему хранить столько трофеев, и нужны ли они ему. Память его вроде не подводит, а доказывать что-то кому-то просто бессмысленно. Он и так знал, кто он и чего стоит. А тот, кто попробует это проверить ощутит всё на своей шкуре. Думал о Ветте. Он был одновременно и горд за неё и боялся за неё же. Она доказала, что сражается наравне с ним, но… в сражении случается всякое. А он ведь не заставит сидеть её дома. Хотя был один способ… если ей придётся нянчить детей. Варвар улыбнулся. Этот вариант его устраивал.



Ветта думала о том, как ей страшно за Бора. Он же неистовый. Бросается на любую опасность, совершенно не думая о себе. И о ней. Он же может пострадать, и как тогда она без него. А если он покалечится… Ветта понимала, что тогда она останется с ним. И будет его выхаживать. А останется ли он с ней, если она покалечится? Что он будет делать, если она погибнет? Долго ли будет горевать? А что о ней вспомнят другие? Что она после себя оставит? Она всю жизнь тратила на то, чтобы бесконечно что-то доказывать. Она поняла, что это плохой смысл жизни. Надо просто жить, а остальные… Пусть думают, что хотят. Она такая, какая есть. И тут воительница стала хмурой. Она вспомнила, где выронила свой клинок. Ей придётся его вернуть. Это меч учителя. Но, сейчас она так не хотела туда добраться, чтобы рыскать в земле.

Вождь беспокоился за свой народ. Он впервые оставил их одних в городе без присмотра. Не натворят ли дел? Не будут ли безобразничать? Они же ещё не очень хорошо знают язык. Могут же чего то напутать. Перед его воображением вставали картины полуразрушенного города с бегающими в панике жителями. Они же балбесы - они могут. Устало перевёл взгляд на свою царицу. Она лежала, закрыв глаза на его колене. Её вид приносил в его сердце тепло и боль одновременно. Порой глядя ей в глаза перед ним вставал образ того, как он вонзает ей в грудь, этот проклятый чёрный нож, с которым она зачем-то носится и постоянно болтает. Она думает, он не замечает, но у великанов непревзойдённый слух. И пускай этот чёрный кусок железа останется в кишках существа которому давал сил вонзаясь в чистые сердца. Не жалко. Пусть хоть пропадёт. Бамлак любил Ирду, и не знал, как ей это сказать. Сами их отношения абсурдны. Они слишком разные. Наверное, отдать жизнь, защищая её не самый плохой вариант. Ведь она его не сумеет полюбить. Она не монстр. Дальнейшие мысли причиняли ему только боль и он решил нарушить тишину:



- Ну, вот и всё.

Бор с Веттой улыбнувшись, устало закивали. А вот Ирда открыв глаза грустно подумала: «Если бы. Это только начало…» - И направила взгляд на холм, с которого ярко жёлтый плащ взирал на покойного собрата – «Впереди ещё целая вечность дел».



Глава 38.



Солнце уже шло к закату, когда Ирда и Бор проснулись. Утомлённые сражением и ранами, они и сами не заметили, как провалились в дрёму. Ирде больше не снились видения прошлого. Что-то изменилось. В грёзах она видела себя. Но себя другую. Эти эпохи ещё не настали, но они неизбежно придут. Эпохи, в которых человек больше не приклоняет колен перед тем, что его пугает. Эпохи, в которых нет ничего не возможного. Но, царица не видела в них счастья. Они её пугали. Что-то неуловимо тёмное и злое ждало род людской там, за горизонтом времени. Оно ждало своего часа. Притаившись. Терпеливо. Неумолимо. Девушке казалось, что она причастна к этому. Но пока не понимала как.



Ветта с бамлаком о чём-то тихо разговаривали в стороне, когда заметили, что их спутники проснулись. Варвар был, конечно, зол, что ему позволили уснуть, из-за чего они потеряли целый день, но воительница успокоила его лёгким поцелуем. Весь провиант, что был у героев, сгинул вместе с телегой, и потому в город пришлось идти не только уставшими, но и натощак. Кобылу Ветты решили не нагружать и вели под узды. Верное животное и так сегодня на славу постаралось. И хотя в путешествиях обратный путь, кажется короче, но в этот раз сравнительно недолгая дорога казалась бесконечной.



Бор и великан хоть и старались не подавать виду, но было понятно, что они слабеют с каждым шагом. Но, вот впереди показались ворота полиса. Город застыл в ожидании. В этот день каждый житель знал, что где-то там, за городскими стенами решалась их судьба. Хоть они и провожали героев с триумфом, но глубоко в душе у каждого хранилось сомнение и страх. Они боялись лишиться своего покровителя. Того, кто решал бы за них. Того, кто управлял ритмом жизни. И ко всему прочему суеверный страх перед жрецами не мог покинуть их умы и сердца. Многие богатые граждане, едва царица со своими стражами покинули город, стали готовить дары и подношения тому или чему, что вернётся вместо неё.



Но, некоторые пошли дальше и, не дожидаясь вестей уже возвещали, что их тиранша погубила город, и гнев богов будет неотвратим. Призывали немедленно покаяться и ждать Голашнера на коленях, и готовыми ради искупления отдать ему всё, что тот потребует. И наконец, обрести истинного владыку и заступника города. Именно эти люди и становятся жрецами. Но не в этот раз. Все эти крикуны сидели теперь в казематах дворца. Ведь личная гвардия царицы, были великанами. А у великанов отменных слух.

И вот притихшие улочки, на которых ни торговцы не решались слишком громко кричать, ни выпивохи шуметь в постоялых дворах, ожили воплями дворовых мальчишек. Они вещали, что царица со своими героями возвращается. Их немедленно облепил люд, расспрашивая со щитом или на щите? А те и не могли толком ответить, говоря на перебой абсолютно разное. Все были живы. Но выглядели словно мёртвые. И были не веселы. Победа или поражение? Победа или поражение?



Но когда Ирда переступила городские врата, она подняла большой палец вверх. И улицы полиса взорвались ликованием. Но, больше всех радовались великаны. Они качали на руках своего вождя, хвастаясь тем, что поймали бунтовщиков и при них город был в спокойствии и порядке. И подбрасывали в воздух императрицу, гордясь тем, что не подвели её, а она не подвела их. Самых ретивых она отправила на восток, чтобы те принесли доказательства победы и выпотрошили то, что ещё утром называло себя богом, и вытащили из его недр чёрный нож. У девушки были обязательства перед этим кинжалом.



Единственное, что волновало сейчас Ирду, было вопрос: «Кто получил приз?». Ведь она была готова отдать себя чудовищу и совершить сделку. Но, герои вырвали её из пасти монстра, убив его. Каждый из них, и даже сама колдунья внесли лепту в победу над ним. И как понять кто из них тот самый? Всё осложняло то, что всех троих спутников она в своё время отблагодарила. Но, ведь слова произнесла она. Странно получается… И тут она осеклась. Ведь она мыслила стандартами правил, которые сама же поклялась нарушать. Для себя Ирда решила, что они просто совершили благое дело. А ведь так оно и было. Они отправлялись на бой ради справедливости и жизни граждан, а не ради мифической награды. Никакой поступок нельзя назвать добрым, если он совершается только ради наживы. Так поступал Хронос. А Ирда с друзьями другие. Им не нужны никакие награды, кроме тех, что они способны сами получить.



Во дворце царицу немедленно облепили все чины от мала до велика, на перебой, засыпая её вопросами, и просьбами выдать указания и приказы. Но она отдала им лишь один приказ – готовить пир. Город заслужил это. И разогнав всех этих философов, творцов и судий прочь отправилась к своей старой знакомой. Наказывать никого не пришлось. К бывшей рабыне отнеслись как она и потребовала. Миле было что рассказать. Императрица Нитта не просто соблазнила Аль-Шаади. Она осталась во дворце. И скоро как в самом замке, так и в королевстве стали происходить изменения. Сначала они были не заметны, но чем больше проходило времени, тем сильнее они становились.



Сначала дворец погряз в праздниках и веселье. И султан не заметно для всех стал превращаться из мудрого правителя держащего страну в чутких и мудрых руках в разнузданного гуляку. Вино лилось рекой, и через некоторое время придворные уже стали забывать, когда видели Султана трезвым. Даже венчался с Императрицей он с кубком в руке. В коридорах дворца никогда не смолкала музыка и людской шум. Правитель становился раздражительным и скорым на расправу ко всем, кто мешал его веселью. Так один за другим из его залов один за другим стали пропадать визири и советники. Потом пропал наиб и прочие военачальники.



А затем во дворце стало всё больше иноземцев. Поначалу это были танцовщицы и куртизанки с родины императрицы. Вслед за ними стали появляться музыканты и творцы. Они привнесли чуждую музыку и стали менять облик дворца под свой вкус. А потом уже стали появляться её советники, и под конец делами стали заправлять жрецы доселе не виданных в тех землях культов.



Сердце Ирды дрогнуло. Она всё поняла. Императрица не обольстила Султана. Она его околдовала. Нитта сама была жрицей, и может даже чернокнижницей. Она обвела султана вокруг пальца, позволив ему сначала расправиться с чёрным шакалом, чей культ и тирания не давали проходу культу Нитты, а после того как власть перешла к Аль-Шаади, она получила самого Аль-Шаади вместе со всей властью и государством. Не успев зализать раны от одной беды, на горизонте появилась другая.



Оставив свою соплеменницу, Ирда отправилась к Ветте. В коридорах дворца вовсю шло приготовление к пиру, на котором будут чествовать героев. Царица задержалась вблизи дверей подруги из-за толкучки, образовавшейся в коридоре, который не поделили работники кухни, несущие крупные котлы. И благодаря этой задержке, девушка услышала, что подруга не одна. В её комнате находился Бор. И они оживлённо спорили. К своему стыду девушка решила подслушать их оживлённый разговор. Варвар был разгорячён и настойчив:


- Ты же тоже это ощутила! Вот где мне место. На полях сррражений!


- Вот кудас тебя привелис твои сраженияс. Лежис.

- Не хитррри. Отвечай.


- Я и не хитрюс милый. Но, дюжинус, а то и две дней тебе бы на перинес полежать. А то сам себяс ребром зарежешь.


- Ты понимаешь! Нам не место тут. Это каторррга. Мне пррротивны эти люди. Мне пррротивна эта ррработа. Если я так год тут пррроведу, то совсем уже воевать ррразучусь.


- Мы нужныс Ирде. Без нас её просто сметут. Заменят на новых жрецов и их богов. Нужнос ещё немногос времени.



В комнате повисла неловкая тишина. И царица, глубоко вздохнув дрожащими руками, открыла дверь. Друзья немедленно упёрли в неё взгляд, пытаясь понять как, много она успела услышать. Голос Ирды дрожал. У неё было ощущение, будто она подслушивала заговор против себя. Но, она всё понимала. Это она поняла ещё давно.



- Я понимаю, что вам не место в этих залах и во дворце. Мне тут тоже не место… - Ирда перевела дыхание. - Но, я попрошу только об одной последней помощи. Только об одной услуге. И после неё можете более не бояться за меня.

Слёзы обиды накатывали на глаза. Она сама только сегодня вспомнила, что значит быть в пути окружённой друзьями и двигаться навстречу неизвестному. И ей было горько от того, что приходиться приносить это в жертву. Но, она уже водрузила на себя корону и взяла обязательства перед народом.»


- Почему ты прервался? О чём она попросила?


- Мы уже подъехали. Соберись Ирда, не хочу пролежать в этих кустах ещё полторы тысячи лет.


- Я Хельга. – Девушка скривила губы – Мы уже очень давно вместе.


- Прости. Я повидал уже достаточно твоих воплощений. Но… каждый раз, когда ты берёшь меня в руки, я вспоминаю, как ты вырвала меня из костей. Кажется, я слишком погрузился в прошлое.


- С тех пор прошло больше пяти тысяч лет. Мир изменился.


- Видимо я не поспеваю.


- Я буду поспевать за нас двоих, мой друг. – Она нежно погладила дол изогнутого клинка.



Леди Хельга наследная принцесса, очень любила рассказы клинка о своём прошлом. Те времена, когда ковалась современная цивилизация, захватывали её. Они казались величественными. Чистыми. Людьми двигали идеалы. В жизни было место настоящему подвигу. У человечества был общий враг, и он был виден. Он был понятен. А теперь…



Редко какому рыцарю доставалась удача повстречать настоящего монстра. И многие из них тратили свои жизни, в длительных странствиях по всей Европе и далеко за её пределами в надежде встретить своё чудище, которое они могли бы сразить, и забрать предлагающиеся несметные сокровища, бессмертную славу и красавицу жену. Рассказанные тысячелетия назад Ирдой истории, мифы, сказки спустя столько времени превратились в новые правила, приняв совершенно не предсказуемый оборот. Теперь это было не подвигом, а скорее обязанностью.



Потомки тех рыцарей, которым столетия назад ещё достались монстры, были вынуждены влачить свою жизнь в тени прославленных предков. Победа над монстром потеряла свою истинную суть и стала самоцелью. И пока какое либо чудище не нашло смерть на острие твое меча или копья, ты оставался просто воином. Одним из тысяч тебе подобных неприкаянно слоняющихся по свету в поисках собственного подвига. Некоторые из них, принимали за чудищ и просто диковинных животных из дальних стран. И привозя шкуру зверя, приукрашали её небылицами про невиданную мощь зверя или умение изрыгать пламя. А другие, кто был более красноречив и вовсе не утруждали себя охотой, нанимая бардов, что сочиняли баллады об их, не существующих подвигах.


Но всё-таки не все монстры ещё исчезли с лица земли. И хоть древних богов уже вовсе не осталось, некоторые из их потомков ещё могли постоять за себя. И к одному из таких Хельга ехала в гости. В седле она сидела боком, как и полагалось для леди. А в оттопыренных седельных сумках хранились многочисленные древние фолианты, в которых она из века в век собирала свою мудрость. И теперь эту эстафету переняла Хельга, и ей предстояло продолжить путь длиной в века и тысячелетия. Правда, её тревожил один вопрос: А что будет, когда книг станет так много, что её жизни не хватит их всех прочесть?



Но к обдумыванию этого вопроса, как и многих других, ей предстоит вернуться позже. Ведь лесная дорожка привела её к скалистому обрыву, на котором стоял заброшенный замок. В этом легенды не врали. Осталось только узнать, правдивы ли они до конца. И, она направила коня к воротам этого замка. Сам лес казался на удивление тихим и безжизненным. Конечно, это играло принцессе на руку. Она уже немного устала галантно спроваживать всех тех героев, которые в очередной раз спасали её из лап бандитов и диких зверей. Хотя, старые истории ножа рассказывали, что в былые времена герой мог и силой взять её. Но, слава богу, в нынешнем веке, они себе такого не позволяли. «Интересно, это правило тоже я ввела?» - с ухмылкой подумала Хельга.



И тут её конь занервничал и стал фыркать. Она попыталась его усмирить, но он всё сильнее брыкался и пытался встать на дыбы. Принцесса вцепилась ему в гриву, но конь словно обезумел, пытаясь вырваться прочь. Он бил землю, подскакивал на месте, метался из стороны в сторону, пока не скинул себя наездницу. Хельга болезненно упала. От удара у неё перехватило дыхание, и на мгновенье весь мир поплыл.



Когда она сумела подняться на локтях, и скинуть волосы с лица, она увидела только копыта уносящегося и ржущего от ужаса скакуна. И она поняла, что привело его в панику. Легенды не соврали. На мгновенье огромная тень накрыла солнце. Сначала девушка ощутила мощные ритмичные порывы ветра разносящие прочь листву и путающие её волосы. Затем ощутила запах серы. Сердце бешено заколотилось в груди. Она ещё ни разу в жизни не встречалась с настоящим монстром лицом к лицу. И вот мощный удар о землю. Хельга слышала его сиплое дыхание и даже ощущала его жар, но не решалась поднять взгляд, пока чудище не заговорило низким рычащим басом:



- Теперь ты моя.


- Ну же. Не медли. – Шёпот кинжала привёл принцессу в себя, и проглотив ком в горле она ответила.


- Ты узнал меня?



От этого вопроса чудище опешило, а Хельга воспользовалась моментом, чтобы собраться с силами и поднять взгляд. Да. Перед ней на дороге сидел дракон. Самый настоящий, как на гобеленах и на гравюрах. Конечно, рыцари приукрашивали его размеры в два-три раза, но он впечатлял. Зрачки его змеиных глаз то сужались, то расширялись. Это поколение монстров едва ли знало её, но где то глубоко в сердце память о ней таилась. В драконе стали закипать инстинкты подсказывающие ему, кто перед ним. Они намекали, ему на сделку. Присущая всем драконам алчность начинала брать вверх, и Хельга заметила это по тому, как он словно человек начал облизывать губы своим раздвоенным языком. И прежде чем он осмелился сделать следующий шаг принцесса, вставая, нагло задала ему вопрос:



- Это твой замок? – от неожиданной дерзости звероящер даже отшатнулся назад.


- А тебе это уже не зачем знать. Как я ждал…


- Я буду жить с тобой.


- Что?! – опешивший дракон широко распахнул глаза, выдохнув две струйки дыма через нос.


- Первый из вас, меня съел. Причём с моего же разрешения. Правда тогда вы ещё не умели летать, и вместо огня выдыхали кислотный пар.


- Откуда ты знаешь? Каковы мы были?


- Так вот. Теперь время возвращать долги.



Дракон взревел от ярости, полыхнув пламенем и ударив крыльями о воздух так, что девушку чуть не сбило с ног потоком воздуха.



- Как ты смеешь? Или ты пытаешься выторговать себе лишние минуты жизни?


- Нет. Ты меня не тронешь.


- И как ты мне помешаешь?

- Я? Никак. Но… - Хельга убрала за спину руки. Она была на пределе. Ведь, несмотря на внешнюю дерзость и спокойность, на самом деле она была близка к панике. Из-за шума в ушах она, её собственные слова звучали приглушённо. Руки уже начинали трястись. А по всему телу выступил пот. Но, если она сейчас покажет слабость, то… - Ты спокойно живёшь здесь только благодаря заклятью, что лежит на этом замке. Его наложила я сама в далёком прошлом. Но, ты же знаешь правила. Эта земля наполнена рыцарями, жаждущими славы, и ищущими битвы с монстром ради спасения прекрасной дамы. И в ту секунду как ты попробуешь меня сожрать, появиться герой и спасёт меня, а твоя голова окажется на его щите в родовом замке. И ты же помнишь? Он будет героем, и ты не сможешь его одолеть, как бы не пытался.



Обескураженный дракон не мог поверить своим ушам. С другой стороны в словах девушки была правда. Он разрывался между аспектами собственного эгоизма. Исполнение желания само пришло в его лапы, но это грозило его жизни. И пока дракон покачивался, ведя внутренний диалог, решая, как ему следует поступить, Хельга скрестила руки на груди и будто безразлично отвернулась. На самом деле она из-за всех сил старалась неслышно выдохнуть, чтобы монстр не услышал её почти надрывного дыхания. Она была на грани и боялась, что чудище это почувствует. Девушка чуть не подпрыгнула на месте, когда дракон обратился к ней.



- А почему мне тогда тебя просто не прогнать, чтобы не накликать на себя беду?



Принцесса картинно бросила него взгляд через плечо, и словно ни в чём не бывало, ответила:



- Смотри сам. Их тянет ко мне, независимо от того, хочу я этого или нет. Но, если мне не будет угрожать опасность, значит, сюда прибудет не истинный герой, а очередной гордец, желающий только славы и моего тела. А с простым человеком ты без труда справишься. Тебе от этого еда, сокровища, что будут при нём и конечно развлечение.



В воздухе зависла тяжелая пауза. Выражение морды дракона начало меняться. И тут девушка вздрогнула от громкого короткого смешка монстра. За ним последовал следующий. И вот дракон хохотал. После того, как по телу девушки прошли ледяные мурашки она, наконец, расслабилась. Через хохот дракон снова обратился к ней:



- Значит ты не за них? Почему?


- Ты знаешь, какую последнюю жертву я могу принести? – мрачно ответила Хельга, так, что дракон прервал своё веселье. – Свободу. Связать себя с другим человеком на всю жизнь. И они посчитали, что могут это решить без меня.


- Как?


- Уже мало кто помнит про суть сделки. Но она живёт, где то глубоко в памяти, унаследованной от предков. Не в силах найти монстра, у которого, они могли бы меня отвоевать, чтобы получить меня, они стали устраивать турниры, на которых отвоёвывали меня друг у друга. Забавно. Не имея монстров под рукой, они стали назначать монстрами друг друга. Меня хотели выдать за победителя.


- И ты сбежала? - Хельга только коротко кивнула в ответ.


- Ну, тогда добро пожаловать в мою обитель.


- Мой конь убежал, испугавшись тебя. Можешь его найти? В седельных сумках, очень важные для меня вещи.


- Хорошо.


- И я надеюсь, ты сумеешь найти для меня человеческой еды?


- Не наглей. – Бросил дракон, поднимаясь в воздух.



И девушка пешком направилась к старому замку. Когда дракон скрылся из виду, она позволила себе прижать ладони к лицу и расплакаться, выплеснув нервы. Ей пришлось рассказать чуть больше, чем она планировала.



- Ты, молодец.


- Спасибо… До расскажешь ночью, чем всё закончилось с Аль-Шаади?


- Конечно.

- Там всё закончилось хорошо?


- Не совсем.



В замке никто не убирался сотню лет, и всё было покрыто пылью и паутиной, но у Хельги не было сил хоть как то наводить порядок. Она чувствовала себя опустошённой и просто села на ступеньках большой каменной лестницы в прихожем зале, смотря в одну точку в ожидании дракона. Он не заставил это делать долго. Вернувшись, он сжимал в когтях её книги. Что-то в его взгляде изменилось. Он стал смотреть на неё по-другому. Словно стал принимать её за свою. За монстра. Может так оно, и было. Ведь единственное, что у них обоих было, так это свобода. Протянув фолианты, он промолвил:



- Я кстати ещё и в человека превращаться могу.



Она ему устало улыбнулась. Хельга всё поняла. И знала, к чему это приведёт. Только ещё не определилась, как к этому отнестись. Принцесса опустила взгляд на старые потёртые корешки. Одна долго вглядывалась в них, представляя, что когда, ни будь возле, неё может не оказаться верного чёрного ножа, который ей всё расскажет и всё объяснит. Что видения о своих странствиях и приключениях, она примет за обычные сны. И если ей в руки попадут дневники Ирды, она их примет просто за чудесную сказку. И до конца жизни не узнает, что возле неё настоящий герой или просто монстр в человеческом теле. И она принесёт свои жертвы, даже не представляя во имя чего.



А на несколькими ступенями выше стоял древний король в жёлтом, и взирал на девушку. Он ждал своего часа. Он умеет. Любовь стоит того, чтобы ждать. Даже тысячи лет.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги