Не грози Дубровскому! Том Х

Глава 10

Портальное окно открылось и тут же схлопнулось. Зараза! Всё ещё не хватает маны! Причём совсем чуть чуть!

— Квазар, хватай подмышку своего рогатого, а под вторую Оду. Нам нужно домой, — приказал я и, подойдя к самураю, положил руку на его лоб.

Всё это время ману восстанавливал не только я, но и он. А значит, есть чем поживиться. Вьюнок повилики отпил крохи маны, отчего Ода скривился от боли. Ничего! До свадьбы заживёт. Лягух подошёл и перекинул Оду через плечо, а после взял и козлёнка.

— На переход у нас будет не больше пары секунд. Не успеешь запрыгнуть в портал, останешься здесь или тебя перерубит пополам, — предупредил я.

— Кваквая-то паршивая перспектива, — сказал Квазар и, отпустив козлёнка, зашвырнул и меня на плечо, а после подхватил Кибу и Квадрицепса. — Теперь точно успеем.

Квазар присел, готовясь к рывку, и я открыл портальную арку, которая тут же стала закрываться. Лягух распрямил ноги и, словно метеор, влетел в синеватый портал. Проскользив десяток метров, он остановился и поставил меня на землю.

— Отличная работа, — улыбнулся я и почувствовал, как меня повело в сторону.

Ого. Потратил куда больше сил, чем рассчитывал. А ведь в нормальном состоянии я даже не чувствовал расхода маны на открытие портала.

— Антип, поднимай гвардию! — рявкнул я.

— Виктор Игоревич что-то случилось? — Спросил Гантулга, прискакавший к нам на лошади.

— Да, случилось. Предстоит серьёзное сражение. Живо дуй за макрами и притащи мне как можно больше.

Монгол кивнул и ускакал в сторону замка.

— Квазар, собирай своё боевое крыло.

— Квак прикважите, — кивнул лягух и нехотя оставил Оду лежать на земле.

Вокруг воцарился хаос. Крики, маты, бойцы спешно вооружаются и бегут на построение. А пока войска собирались, я снова открыл чат.

Дубровский: Оболенский, Львов, Картаполов, Ершов, сообщите обстановку.

Оболенский: Обстановка вполне уютная. Я пью коньяк в гостинице. А моё поместье полагаю уже догорает. Кстати, ты не против, если я позову Любаву погулять на выходных?

Львов: Наше имение осадила армия в тридцать тысяч человек. Идут ожесточённые бои. Но родовая гвардия справляется.

Ершов: А у нас всё печально. Оборону продавливают. В стенах образовались первые бреши, того и гляди прорвутся внутрь. Атакующих, как и у Львова, примерно тридцать тысяч.

Картаполов: У меня всё впорядке. Машу отправил к родителям за день до нападения, как будто чувствовал что случится пи… такое. Родовую гвардию перемалывают в труху. Если так и продолжится, то через час я покойник.

Мышкина: Мальчики! Что происходит? Какое нападение? Вы чего⁈

Лавандова: Миша! Мы с родителями сейчас придём на помощь!

Картаполов: Машуля, всё хорошо. Тебе вредно нервничать. Оставайся дома и никуда не выходи. Я вас очень сильно люблю.

Дубровский: Отставить панику! Никто сегодня не умрёт!

Видя, что Гантулга приближается, я убрал мобилет в карман. Он волок на плече увесистый мешок, из которого то и дело выпадали небольшие синеватые кристаллы. Видать, насыпал камни в первую попавшуюся тару. Гантулга остановился рядом со мной и протянул мешок.

— Уехал собирать своих бойцов, — пояснил монгол и с криком «Хайя!» пришпорил коня.

Я запустил руку в мешок с макрами, понимая, что подобный выверт может выжечь мой дар к чёртовой матери. Но времени нет, и мне очень нужно восстановить ману как можно скорее.

По моим каналам хлынул поток маны. Я почувствовал, как кристаллы под моей рукой рассыпаются в труху, отдавая всю имеющуюся энергию. А ещё я чувствовал охренительную боль! Сердце колотилось, выдавая барабанную дробь на запредельных скоростях, каналы маны трещали по швам, заставляя меня дрожать всем телом.

Одним словом, радости полные штаны. Не зря в империи мало кто восстанавливает ману с помощью макров — после такой процедуры откат будет чертовски сильным. И может даже разрушить ядро маны, но пока всё более-менее в порядке.

Передо мной выстроились двадцать семь тысяч воинов родовой гвардии Дубровского. Одеты во что попало, оружие какое попало, но блеск в глазах и восхитительная выучка. Двадцати семи тысяч недостаточно, чтобы помочь всем, но спасибо Оболенскому за то, что он напивается в отеле. За его жизнь можно не волноваться, только за печень.

А ещё Львов вместе со своим безумным папашей дал достойный бой нападающим. Надеюсь, он продержится до момента, пока мы не отобьём Ершовых и Картаполова.

— Антип, Гантулга, Квазар! Действуем по отработанной тактике! Вы отправляетесь к поместью Картаполова. Задача — уничтожить противника! Пленных не брать! Я иду на помощь Ершову. Как только закончите, телепортируйтесь к поместью Львовых, на них тоже напали, — отдал я приказ и швырнул Антипу телепортационный камень в поместье Львовых.

Антип лишь одарил меня осуждающим взглядом, но на этот раз спорить не стал. Наконец-то он понял, что меня не переубедить.

— Сука, сука, сука! — матерился Картаполов замораживая стены поместья, которые превратились в швейцарский сыр.

Многочисленные атаки со стороны противника изрешетили здание, а вместе с этим подожгли его. Только чудо удерживало крышу от обрушения. Точнее, её удерживало чудо и магия льда, которая сковала все помещения особняка.

Михаил отступал вглубь здания, замораживая на своём пути все щели, через которые мог бы просочиться враг. В коридоре слева послышался крик начальника гвардии:

— Михаил Евгеньевич! Они прорва-а-а-а…!!! — его крик сменился воплем, наполненным болью.

Картаполов посмотрел на начальника гвардии, но его не было видно за морем пламени, быстро распространяющимся во все стороны. У Михаила зазвонил мобилет, в котором послышался запыхавшийся голос одного из гвардейцев.

— Михаил Евгеньевич, правое крыло пало! Смещаемся к центральному входу!

Вызов тут же оборвался, но не прошло и секунды, как мобилет снова зазвонил.

— Левое крыло продолжает держа-а-а-а-а…!!! — доложил боец прямо перед своей кончиной.

— Похоже, это конец, — проговорил Картаполов, выронив мобилет из рук.

Со стороны центрального входа раздался оглушительный грохот, который тут же был перекрыт звуками яростной битвы. Из коридора справа выскочила группа противника из пяти человек. Заметив Картаполова, они успели лишь хищно улыбнуться. Лёд под их ногами вздыбился и насадил бойцов на сосульки, словно бабочек прикалывает иглой коллекционер.

— Он здесь! — гаркнул кто-то позади, и Михаил рванул к лестнице, ведущей в подвал.

Надрывно дыша, он замораживал всё вокруг. Стены, пол, потолок. Это точно не сможет навредить противнику, но хотя бы ненадолго задержит его. Ведь в округе должны быть имперские гвардейцы. Вряд ли подобный переполох останется незамеченным. А может, на помощь придёт Виктор. Подумав об этом, Картаполов грустно усмехнулся.

— Прости, Дубровский. Я снова стал для тебя обузой. Но это в последний раз.

Михаил упёрся в тупик. Слева, справа и впереди — каменные стены, а позади синеватая толща льда, отделяющая его от противника. Раздался грохот и по ледяному полотну поползли трещины. Кажется, кто-то пробивается прямо сюда. Удар, ещё удар. С потолка посыпались камни.

Михаил напряженно уставился на лёд, который начал стремительно таять. Он понял это по тому, что ледяная толща внезапно стала прозрачной. По лицу Картаполова ручьём полился пот, руки затряслись, впрочем, как и ноги. Но Михаил улыбался и шептал лишь одно:

— Маша, я люблю тебя.

Внезапно удары с противоположной стороны коридора прекратились. Наступила стерильная тишина, в которой Картаполов слышал лишь стук собственного сердца и надрывное дыхание.

Я открыл портал к имению Картаполова и наблюдал за тем как последний боец исчезает в синеватой арке портала. Антипу предстоит нелёгкая битва, впрочем, я и сам не надеюсь на лёгкую победу. Достав мобилет, я позвонил Ершову. Он незамедлительно поднял трубку, и я понял, что дела у него крайне печальные.

Где-то совсем рядом прозвучал взрыв, от которого женщины завыли в ужасе, а какой-то мужчина стал кричать от боли.

— Василий! Через секунду я буду на порожках твоего имения, прикажи своим бойцам прекратить сопротивление!

Услышав мои слова, Ершов разразился потоком мата. Если опустить всю эту брань, то суть его послания была такова «Господин Дубровский, вы совсем выжили из ума?». На что я усмехнулся и заявил:

— Вася, я тебя когда-либо подводил?

Послышался зубовный скрежет, и Ершов выдавил из себя:

— Нет. Я тебя понял. Сейчас поговорю с отцом. Дай мне минуту.

— Быстрее Василий, быстрее! Каждую минуту гибнут ваши люди! — прикрикнул я на друга, и в трубке воцарилась тишина.

Спустя пару минут Василий вернулся:

— Отец согласен тебе довериться. Тем более, что у нас нет выбора, — хмыкнул Ершов.

— Отлично! Но прими во внимание следующее. Если хоть кто-то из ваших людей будет колдовать в момент, когда я появлюсь на пороге особняка, то они умрут. Жуткой смертью. Поэтому постарайтесь донести приказ до всех бойцов. От этого будут зависеть жизнь как вашего рода, так и гвардии. Конец связи.

Я сбросил вызов, подождал тридцать секунд, дав шанс повторно огласить приказ о прекращении сопротивления, а после телепортировался.

А тут ничего так. Красиво. Огненные вспышки расцветают, словно фейерверки. Сосульки летают, всполохи молний и прочих заклинаний. Прямо праздник жизни, если не обращать внимания на горы трупов. Гвардейцы до последнего защищали особняк, но не смогли справиться с подавляющей силой противника.

Трёхмтеровый забор превратился в решето, через которое со всех сторон наседают маги противника. Они возводили укрепления скрывающие их от огня из окон поместья, и мелкими перебежками подбирались всё ближе и ближе ко входу в здание.

Позади меня что-то гулкогромыхнуло. Судя по всему, кто-то сумел пробраться внутрь поместья и там идёт бой. Очевидно, Ершов заметил, что я появился на порожках, и защитники тут же прекратили отстреливаться от нападавших. Секундное замешательство — и толпы китайцев с радостным улюлюканием понеслись ко входу в особняк.

Меня сразу же заметили и раскосые, зловеще скалясь, принялись сплетать заклинания. Вот только я начал колдовать намного раньше. Сердце проклятого пульсировало в моей руке, распространяя по округе запредельную концентрацию некротики. Азиаты это почувствовали, но бежать было поздно.

Магическая чума хлынула во все стороны чёрной дымкой. Дым прокатился по полю боя, покрыв собой всё в радиусе пятисот метров. Бойцы в ужасе попадали на землю, а когда дымка рассеялась, поняли, что с ними ничего не случилось. Расхохотавшись, они продолжили плести заклинания, так и не поняв, что это конец.

Прелесть магической чумы в том, что её способна сдержать лишь магия света. Здания, магические барьеры, всё это было бесполезно. Вот и сейчас чума проникла внутрь особняка и коснулась всех, кто там находился.

Китайцы, которые посмели использовать магию, валились на землю, крича в агонии. Их тела сотрясались от невиданной боли, глаза выпучены, вены по всему телу вздулись и пульсируют, мышцы так напряжены, что вот-вот лопнут.

Те, кто не успел выбросить заклинания, попытались сбежать. Но был малюсенький нюанс. Чтобы сбежать, им нужно было открыть портал. А для активации портального камня нужна мана. А если ты потянешься к мане, здравствуй, магическая чума. Это посеяло такую панику в рядах противника, что азиаты попадали мордами вниз и стали молить о пощаде.

Из родовой гвардии Ершовых уцелело пятьсот человек. Должен признать, они оказались не только дисциплинированы, но ещё и отлично выучены. Увидев, что враг бежит, они бросились его добивать. И никто из них не попытался использовать магию. Только холодное оружие.

Китайцев оставалось около восьми тысяч, но пятьсот гвардейцев смогли пленить три тысячи бойцов, а остальных добили. Я конечно тоже помогал лозами, но действовал очень экономично, понимая, что скорее всего потребуется моя помощь в другом месте. Двери распахнулись, и на пороге показался Василий с радостной улыбкой.

— Виктор! Это что сейчас было⁈ — выпалил он, слетев ко мне.

— Магическая чума. Даже не пытайтесь колдовать в течение двух часов. Хотя лучше перебдеть. Часа четыре не используйте ману, и всё точно будет в порядке.

— Да, сейчас отдам приказ гвардейцам, — Василий достал мобилет и стал звонить капитану гвардии.

Из дверного проёма показался статный мужчина. Идеально ровная осанка, массивная густая борода с пышными усищами, переходящими в бакенбарды. Кустистые брови, кулаки как молоты. Весь его вид буквально кричал о том, что он чертовски грозный боец. Окинув меня беглым взглядом, он спустился вниз и протянул руку:

— Аркадий Валерьянович, — звучный шелковистый бас коснулся моих ушей.

— Виктор Игоревич.

— Я вкурсе, — кивнул отец Василия и продолжил. — Как я понимаю, на нас напали из-за вашей родовой войны?

— Аркадий Валерьянович, я всеми силами стараюсь завершить её как можно скоре…

— Не стоит оправдываться, молодой человек. Да, моя гвардия понесла значительные потери, но благодаря этому недоразумению я теперь понимаю, что в серьёзной стычке, нам не выстоять. Вы же единолично смогли остановить атаку восьми тысяч бойцов.

— Насколько я знаю, первоначально на вас напали тридцать тысяч солдат, а это значит, что вы убили на порядок больше моего, — парировал я.

— Вообще-то их было сорок тысяч. Вы знаете, магия воды крайне полезна. Особенно во время массовых баталий. Большинство солдат противника просто утонули в созданных мной болотах. А вот с остальными у нас возникли сложности. Именно поэтому мы и потеряли четыре тысячи гвардейцев.

Про себя я подумал, что вышел неплохой размен. Уничтожить тридцать две тысячи бойцов ценой четырёх тысяч гвардейцев. Нопотом подумал о том, сколько времени и сил нужно для подготовки толковых гвардейцев, и стало грустно.

А ещё грустнее стало, когда я понял, что тридцать две тысячи погибших утонули в болотах вместе с кучей снаряжения. Я бы мог с его помощью одеть три боевых крыла и ещё бы куча барахла осталась.

— Знаете,мой отец говаривал «тяжелые времена даруют испытания и открывают великие возможности». Вы, конечно, друг моего сына и пришли на помощь, за что я вам благодарен. Но у меня есть одно предложение. Как вы смотрите на военный союз между нашими родами? Если возникнет опасность, то мы защитим друг друга. Поверьте, мы будем друг другу полезны, — он смотрел мне в глаза и был чертовски убедителен.

Вот только я понимал, что сейчас Ершовы могли бы мне быть полезны лишь с экономической точки зрения. Ведь у меня военной мощи на порядок больше. Но как я могу отказать отцу друга в защите?

— Я согласен.

— Отлично, — расплылся в улыбке Аркадий Валерьянович и добавил. — Все необходимые бумаги подпишем позднее, в том числе документы на модернизацию наших шахт. Василий рассказал о вашем предложении, и я с радостью им воспользуюсь.

— А если бы я отказался от союза? — ухмыльнулся я.

— То и контракта бы не было. Зачем мне кормить потенциального конкурента? К тому же, настолько сильного, — откровенно заявил глава рода Ершовых.

От этих его слов мне стало интересно, в какой сфере он видит во мне конкурента? В захвате чужих земель я не замечен… Точно! Род Ершовых продаёт алкогольные напитки: начиная от вина и заканчивая фирменным пивом Ёрш.

Их фирменное пиво чертовски популярно среди работяг. Покупаешь банку пива, открываешь её, а внутри в этот момент вскрывается капсула с водкой и два напитка смешиваются. Выпил одну банку, и уже навеселе. Опасается, что я начну производить не только коньяк?

— Виктор Игоревич, и у меня есть одна просьба. Когда всё это безумие заокнчится вашей победой -а в том, что вы победите, я даже не сомневаюсь — могли бы вы заглянуть к нам в гости? У меня есть один щепетильный вопрос, который вы могли бы помочь мне решить… — он замолчал и выжидающе уставился на меня.

— Да, разумеется. Как только появится свободное время, так сразу загляну на огонёк, — согласился я и почувствовал, что мобилет в кармане вибрирует.

Особняк Картаполовых.

Антип стоял в погребе, покрытом ледяной коркой. Перед ним расположились три мага огня. Они создали огненные шары и неспеша плавили ледяную стену, продвигаясь вглубь погреба. Антип достал мобилет и набрал номер Дубровского.

— Виктор Игоревич, особняк зачищен. Почти вся родовая гвардия Картаполова уничтожена, кроме тридцати бойцов, которые окопались на верхних этажах. Сам Картаполов жив.

— Отличная работа. Потери? — послышалось из трубки.

— С нашей стороны триста шестьдесят раненых и восемьдесят два убитых. Со стороны противника потери куда значительнее. Мы зашли со спины и убили около пятнадцати тысяч. Порядка десяти тысяч сдались в плен, их мы тоже убили. Ну и сумели скрыться тысячи две, не больше, — отчитался Антип и замолчал.

— С пленными вы зря так, конечно. Ну да ладно. Позаботьтесь о семьях наших погибших бойцов, — сказал Дубровский и через мгновение добавил. — Ждите новых указаний. Сейчас свяжусь с Львовым.

Дубровский повесил трубку, а Антип посмотрел на ледяную стену, через которую был заметен силуэт хозяина особняка. Глава воронов подошел ближе и постучал кулаком по льду, так что по нему пошли трещины.

— Михаил Евгеньевич, говорит Антип, глава гвардии Дубровского. Всё закончилось, противник мёртв, — прокричал Антип, чтобы его наверняка услышали.

Сбросив вызов, я тут же набрал Льва. Трубку долго не брали, и я начал переживать. Но, как оказалось, зря. Лев поднял трубку, хохоча.

— Ха-ха! Да, Вить. Что случилось? — легкомысленно спросил он.

— Что случилось? На вас напали, вот что случилось, — выпалил я, обалдев от его спокойствия. — Как обстановка?

— А, ты про это? Да всё отлично. Мы победили.

— Перебили тридцать тысяч бойцов? — недоверчиво спросил я, ведь ещё недавно род Львовых готовился помирать, когда их особняк осадили силы немногим больше.

— Не поверишь, — усмехнулся он. — Все сбежали. Вадим Станиславович открыл портал, через который Ангрон привёл на помощь семьсот тысяч айнарцев. А-ха-ха! Виктор, ты бы видел лицо моего отца! Он уж было испугался, что на наши земли вторглись северные племена, — в трубке послышалась звонкая затрещина. — Ай! Да яж пошутил! Да, пап. Ты никого не боишься. Я помню. Можно я договорю с Дубровским? Ага. Спасибо. Ты ещё тут?

— А где мне ещё быть? — усмехнулся я от услышанного.

— Ну, так вот. Завидев такую орду, противник просто сбежал, побросав оружие. Наши гвардейцы сейчас собирают трофеи. Отец сказал, что половина из них принадлежит тебе, так как это твои люди помогли избежать кровопролития. А вот Кьяра говорит, что хрен тебе по всей морде, так как это её люди.

— Ах вот как, — хмыкнул я. — Скажи этой умнице, что она может забрать своих людей и кормить их собственными силами, а заодно пусть объяснит императору, кто они такие и какого хрена делают на территории империи.

— Да всё, всё. Я её уже осадил. Можешь не продолжать, — примирительно сказал Лев.

— Вот и славно. Передай Вадиму, чтобы всех тащил обратно в Дубровку.

— Сделаю. И знаешь что? — задорно спросил Лев.

— Что?

— Рядом с тобой не соскучишься.

— Скоро станет поспокойнее. Поверь мне. Думаю, затишье наступит уже сегодня, — сказав это, я повесил трубку и набрал Трифонова.

Посёлок Ортъягун, предместье Когалыма.

От стотысячного войска Огнёва осталось не больше десяти тысяч бойцов. Пять тысяч из которых были китайцами. Огромное количество раненых, многие из них умрут до заката. Настроение у всех было подавленное, и только Илья сидел с довольной физиономией.

— Какого хрена ты лыбишься⁈ — рявкнул Быков, подойдя вплотную к Огнёву.

После того, как Богдан увидел десятки тысяч смертей, да и сам был на волосок от гибели, он перестал опасаться безумного компаньона. Осталась только злость на него за то, что развязал столь бессмысленное кровопролитие. Тем более, что оно законилось поражением.

Богдан злился и на себя самого — за то, что забыл, кто он такой. Некогда бывший князем, теперь пресмыкается перед жалким калекой, опасаясь за свою жизнь? Быковы никогда ни перед кем не пресмыкались! А ещё дико бесила ухмыляющаяся физиономия Огнёва. Сидит и лыбится, хотя проиграл.

— Убавь тон бычара, — холодно сказал Огнёв и боднул Богдана в переносицу.

Удар вышел не сильный, но чертовски обидный. Отшатнувшись назад, Богдан выкрикнул:

— У нас была армия, которой можно было устроить государственный переворот! А ты даже не смог прихлопнуть четыре рода! Далеко не самых сильных рода! Это вообще как? — Быков орал, срывая глотку. Он чувствовал, как внутри всё бурлит, ещё немного, и злость вырвется наружу, как уже бывало неоднократно.

Но Огнёв лишь посмотрел презрительно и плюнул Быкову на ботинок.

— Хватит ныть. Война будет выиграна любой ценой. Я спалю всю империю, лишь бы отомстить. А тебе, бесполезному ублюдку, мой братик рекомендует закрыть свою поганую пасть, пока чего дурного не случилось, — Огнёв оскалился гнилыми зубами и жестким взглядом уставился на Быкова.

Вот только его слова не напугали Богдана, а наоборот заставили окончательно слететь с катушек. Богдан вскинул руку и в его ладони зародилась огненная сфера, в которую хлынул чудовищный поток маны. За долю секунды пламя разрослось до размеров крупной тыквы… но тут рука Быкова упала на землю.

— А-а-а! — заорал Богдан, хватаясь за предплечье.

Слева от него стояло чудовище, напоминающее жуткий гибрид человека и краба. Человеческий торс, а вот морда и клешни -крабьи. Одна из клешней была залита кровью Богдана. Никто из окружающих даже не понял, когда существо появилось и успело отсечь Быкову кисть.

— Дурак. Всегда слушай моего братика. Он — умный малый, — ухмыльнулся Илья и перевёл взгляд на замершего Богомолова. — Ну, а ты что скажешь?

— Скажу, что сегодня мы, пускай и не победили, зато отлично порезвились на землях противника, — с непроницаемым лицом заявил Даниил. Он очень старался улыбнуться, но парализованное лицо его не слушалось.

— Молодец, — ухмыльнулся Огнёв и заметил, что к нему, насупившись, идёт Чжан Тонг вместе с остатками своего войска. — А тебе что нужно? — устало спросил Илья.

— Мы свои деньги отработали! Отдавай вторую половину, и мы пошли! — выкрикнул Чжан Тонг под одобрительный гул своих бойцов.

— Я не собираюсь вас отпускать, ведь война не окончена. Впереди множество сражений, а без тебя, мой раскосый друг, мы явно не справимся, — тон Огнёва был угрожающим, но Чжан Тонгу уже было плевать.

Потеряв большую часть своих последователей, он прекрасно понимал, что с оставшимися силами ему в Китае не выжить. Слишком много врагов он успел нажить за свои пятьдесят шесть лет. Имелся лишь один выход. Забрать треклятые деньги и свалить в другую страну, бросив на произвол судьбы своих бойцов.

Вот только чтобы это провернуть, ему нужны деньги. А ещё нужно, чтобы Огнёв отключил чёртовы глушилки телепортов. Иначе из этой клоаки не выбраться.

— Ты отдашь нам все деньги и прямо сейчас, — прорычал Чжан Тонг и, обнажив клинок, шагнул вперёд. Его люди сделали то же самое, последовав за лидером. — Не забывай, искалеченный ублюдок. Мои воины полны сил, а всё что у тебя осталось, так это пять тысяч израненных бойцов. — Тонг не врал, во время битвы он приберёг элитные подразделения и не отправлял их в бой. А как только стало ясно, что сражение проиграно, он тут же отступил.

— Ха-ха-ха! Братик! Эта желтомордая собака нам угрожает? — расхохотался Огнёв, поднялся в полный рост и выплюнул. — Так подойди и возьми то, что тебе причитается.

За долю секунды по земле расползлась чёрная пентаграмма из которой появились сотни жутких тварей. Но китайцы уже видели подобное и без сомнений ринулись в атаку. Не всё ли равно где погибать? На чужой войне или в попытке обрести свободу? Борьба за свободу всё же будет поприятнее.

Разгорелась ожесточённая битва, в которой куски разорванных тел летели в разные стороны. Взрывы, вопли и реки крови. Пока происходила эта мясорубка, Богомолов подхватил под руку обессиленного Быкова и потащил прочь из лагеря.

— Нахрен этого психопата! Рядом с ним мы только подохнем без толку. — Пыхтя выпалил Богомолов и замер в нерешительности.

Перед ним появились пять существ с пастями, полными острых клыков и длинными лапами с загнутыми когтями. Глаза одного из существ сверкнули зелёным, а в следующую секунду послышался трескучий голос Огнёва.

— Куда это вы собрались? Разворачивайтесь назад. Мы с вами союзники до гробовой доски.