Не грози Дубровскому! Том Х

Глава 16

У квакштуньи есть одна занимательная особенность. Трава бесполезна, если её не совмещать с физическими нагрузками. Да, она разгонит твой метаболизм и ускорит регенерацию, но мышечный рост не произойдёт сам собой.

Мы выпустили на свободный выгул тысячи голов скота модифицированного Одой. Даже удивительно, что самурай смог обработать всю скотину за один подход. Либо этот навык совсем не требует расхода маны, либо у Оды какой-то безграничный запас энергии.

Так вот, сейчас вся эта скотина гуляет по полям, бесконечно спариваясь. Это конечно хорошо, секс -тоже физическая нагрузка, да и Ода увеличил массу существ вдвое. Вот только квакштунья сможет этих чудовищ превратить в настоящих гигантов, если… Если они начнут бегать. Много бегать.

А как заставить скотину бегать? Отправить тысячи переселенцев гонять животину по полям? Хороший способ, но трудозатратный и бессмысленный. Да и зачем людям заниматься тем, с чем отлично справятся гарпии? Тем более, что у меня остались сотни яиц этих созданий.

Долетев до замка, я разыскал Оду, после чего мы отправились вить гнездо. Да, вы не ослышались. Самое что ни на есть настоящее, огромное гнездо. Под две сотни яиц. Из лоз сплелось массивное гнездо, в которое я и выбросил остаток яиц, лежавших в межпространственном хранилище.

— Виктор Игоревич-доно. Вы уверены что нам нужно такое количество монстров? — настороженно спросил Ода.

— Уверен. Тем более, они дикие лишь до момента, пока ты их не приручишь. А с этим проблем нет. Делай своё дело, зоотехник, — хмыкнул я и отошел в сторонку.

Ода кивнул, и пошел от яйца к яйцу, облучая их свечением, льющимся из его ладоней. Спустя полчаса он закончил и, вытерев пот, сказал:

— Через двадцать минут яйца проклюнутся и можно будет приручать.

— Отлично. Тогда так и поступим. — Я достал мобилет и набрал номер Тимура. — Тимурка, бегом к замку. Я собираюсь подарить тебе небо. Да, всё без остатка. Ага. Давай, ждём.

Тимур не заставил себя ждать и прибежал с широкой улыбкой на лице.

— Виктор Игоревич, чё тут? Инкубатор решил завести? — хмыкнул парень, осмотрев гнездо.

— Ага. А мамой выводка станешь ты.

— Чего-о-о? — ошеломлённо протянул Тимур.

— Станешь у нас главным пастухом! Да, звучит паршиво, но зато у тебя будет собственная крылатая армада! Две сотни гарпий. Ты же давно хотел как Тихонович летать, ну так вот твой шанс.

— Это конечно всё хорошо, но…

— Никаких «но». Вопрос решенный. Тем более, что с помощью гарпий ты сможешь ещё изощрённее издеваться над Тунгусом. — Услышав это парень отвёл взгляд. — А ты что думал, я не знаю как вы с Гру его терроризируете? Ха-ха! Да не куксись ты так. Я, хоть и не одобряю этого, но понимаю, почему вы так поступаете. Крыса он ещё та.

— Во-во! Крысятина крысиная! — встрепенулся Тимур. — Ладно. Я согласен. Где подпись поставить?

— Пока стой и жди. Сейчас начнётся чудо.

Как и обещал Ода, спустя пятнадцать минут скорлупа яиц начала трещать под напором уродливых цыплят-переростков. В обычной жизни они проламывали скорлупу когтями или клювом, а вот сейчас всё было совсем по-другому. Их тела так увеличились из-за магии Оды, что они просто не помещались внутри яиц.

Слева от меня лопнуло одно яйцо, справа ещё шесть, семь спереди. Под хруст разваливающейся скорлупы рождались пастушьи собаки, а точнее — гарпии. Тимур с опаской посматривал на цыплят, которые размерами были с индюков и, судя по всему, жалел о том, что дал согласие поучаствовать в моей авантюре. Но уже поздно.

Я схватил парня за руку и полоснул лезвием меча по коже.

— Ай! Виктор Игоревич! Вы чего делаете⁈ — взвизгнул Тимур.

— Ты же хотел поставить подпись? Вот топай и ставь. Каждой гарпии нужно капнуть в пасть по одной капле крови. Вперёд, — я подтолкнул нерешительного парня и тот опасливо побрёл между яиц, ставя «подпись».

Капнуть кровь было не так трудно. Куда сложнее оказалось уворачиваться от голодных пастей, стремящихся вырвать из тебя кусочек сочной плоти. Но Тимур справился. Да, провозился два часа, но в итоге никто из новорождённых так и не смог его грызануть.

— Молодец. А теперь постой в сторонке. Я свяжу ваши души.

Я отодвинул Тимура себе за спину и закрыл глаза, утопая в потоке сотен душ, которые требовалось привязать к владельцу. Работа была несложная, но заняла кучу времени. В конечном итоге гарпии признали мальца и облепили его со всех сторон, пытаясь прижаться плотнее.

— Виктор Игоревич! Чего это они⁈ Меня не сожрут? — настороженно спросил Тимур.

— Не сожрут. Сейчас проведу для тебя маленький курс «молодого бойца», а после пойдём кормить этот выводок.

Тимур оказался чёртовым гением и с лёгкостью повторил всё, что я ему говорил. При этом он дико хохотал, заставляя цыплят выстроиться в форме квадрата и маршировать туда-сюда.

— А-ха-ха! Виктор Игоревич! У меня собственное боевое крыло!

— У каждой птицы по два крыла, поэтому можно сказать, что у вас Тимур-сан, целых два боевых крыла, — пошутил Ода, вызвав у меня смешок.

— Двигай куриный полк к замковому погребу. Устроим им небольшой перекус, — приказал я и сам отправился по указанному направлению.

Добравшись к погребу, мы выволокли наружу три ящика с макрами. Ода просунул лезвие катаны под крышку ящика и приподнял её. Синеватые камни красиво заблестели на солнце и привлекли внимание куриного полка. Лысые цыплята тут же ломанулись в сторону макров, расталкивая друг друга и громко визжа.

— Эй! Куда⁈ Остановитесь! — выкрикнул Тимур, пытаясь сдержать обезумевшее стадо. Да, видать, я его перехвалил. Ну, да ладно, ещё приноровится. Времени полно.

Не желая останавливать цыплят, я просто пнул ящик, опрокинув его на бок. Кристаллы рассыпались по траве, и начался дикий жор. Гарпии глотали кристаллы десятками. Когда в их телах накапливался нужный запас энергии, они падали на землю без сознания и начинали светиться в области живота. Эволюция шла полным ходом.

Точно также мы поступили с оставшимися двумя ящиками. Рассыпали и стали ждать. Гарпии жрали, как в последний раз. Если бы не обилие рассыпанных кристаллов, то они бы точно перегрызли друг другу глотки, а так просто толкались, стремясь урвать камень покрупнее. Как изголодавшиеся куры у кормушки.

Но наконец голодающие закончились. Птички пластами валялись на травке и подёргивали лапками, продолжая светиться. Как-то медленно шла в этот раз эволюция. Возможно, из-за вмешательства Оды.

Пришлось подождать ещё час, после чего свечение усилилось и цыплята превратились в полноценных гарпий. Ну, как в полноценных? Они стали тварями размером с подростка, а размах крыльев так и вовсе достиг полутора метров, не меньше. Хищные глаза с вертикальными зрачками уставились на Тимура, заставив его замереть.

— А они точно будут меня слушаться? Выглядят так, как будто они готовы в любую секунду наброситься на меня, — опасливо протянул парень.

— Тимурка, делай, что должно, и если сдохнешь, не вини меня, — хохотнул я, изменив знаменитую фразу.

— Легко вам говорить, — буркнул парень и сосредоточился.

Одна за одной гарпии начали взмывать в небо, обдавая нас потоками воздуха. Тимур тут же заверещал «Слушаются!» и едва не потерял контроль. Гарпии уже собирались ринуться в сторону монголов, жарящих барана, но Тимур их вовремя взял под контроль.

— Красавец! — сказал я и похлопал его по плечу. — А теперь следи, чтобы гарпии носились над бескрайними лугами и шугали животину каждые полчаса. Нужно, чтобы скот постоянно носился туда-сюда, накачивая мышцы. Тогда очень скоро мы сможем кушать мясо хоть каждый день.

— Мясо? — фыркнул парень, выросший в деревне, его этим мясом было не удивить. — А что насчёт тортиков или конфет?

— Эх, Тимурка. Гру на тебя плохо влияет. Как разгребусь с проблемами, подумаю об открытии кондитерской.

— А чё тут думать? Дай денег, я сам её открою, — сказал Тимур и шмыгнул носом.

— Могу по шее дать. Пойдёт? — с усмешкой предложил я.

— Обойдусь.

— Вот и я так думаю. Ладно. Забирай свой крылатый полк и отправляйтесь выполнять свои обязанности.

Тимур кивнул, а после отдал ментальный приказ одной из гарпий снизиться. Крылатая бестия зависла над головой парня, он ухватился за её лапы и оттолкнулся от земли. Гарпия очень старалась поднять в небо хозяина, но единственное, на что оказалась способна, так это не спеша продвигаясь вперёд, постепенно теряя высоту.

Но и это Тимура более чем устроило. Он бежал, отталкивался от земли, взмывая на пару метров вверх, а после парил, используя гарпию в виде планера. Одним словом, Тимур был счастлив. Надо выдать ему ещё немного макров, пусть создаст для себя полноценную крылатую колесницу, но это всё потом.

Я поблагодарил Оду за отличную работу и отпустил его. А сам погрузился в раздумья. В Японии меня ждёт один мерзкий старикашка с даром земли. Нужно придумать, как его победить. А то ведь этот ублюдок сумел заблокировать всё, что у меня было.

Нет, я конечно мог бы попытаться добраться до него и запустить испытание с помощью артефактного глаза. Но во-первых он мне бы этого не позволил, а даже если бы и вышло, то не факт, что я смог бы победить в испытании. Играть с жизнью в «рулетку» в этот раз я не хочу. Мне нужен нормальный план.

Кстати! Единственное, что я не использовал в прошлом бою, так это сердце проклятого. Точнее, не так. Я использовал некротику, вот только запас заклинаний был столь куцым, что я не смог раскрыть силу артефакта на полную. С другой стороны, я использовал мор, а этот старый хрен каким-то образом его развеял. Не понимаю, как он это сделал.

Как бы там ни было, есть у меня одна мыслишка. На заре гибели Руиндара, я вломился в крепость Апроксимо и обнаружил там десяток некромантов, вокруг которых валялись сотни мёртвых тел. Это было жертвоприношение ради создания заклинания под названием «тлен».

Тлен действует как аура, обращая всё, чего касается, в прах. Да, действие сходное с обычной некротикой. Вот только некротика действует только на органику, а тлен в прямом смысле слова уничтожает всё! Соприкасаясь с железом, он заставляет его осыпаться ржавчиной, камень превращает в пыль и так далее.

Правда для этого необходимо огромное количество некротики. Те некроманты, убив почти тысячу жителей крепости, смогли поддерживать заклинание не больше минуты. Да и способ создания заклинания заключался не только в жертвоприношении.

Некроманты брали сердце девственницы, накачивали его некротикой и запечатывали, делая непроницаемый сосуд. А дальше наступало самое неприятное. Некроманты вспарывали себе живот и запихивали туда новое сердце соединяя его в единый контур вместе со своими каналами маны.

Это причиняло жуткую боль, но этим психам было всё равно. Ради великого лича они могли вытерпеть и не такое. Запечатанное сердце разрасталось по телу, встраиваясь в магические каналы, а после смешивало ману и некротику, распространяя вокруг ауру разрушения.

Такой трюк может сработать даже против владыки подземного мира. Но придётся запихнуть в себя сердце проклятого. Во-первых, это мерзко, ведь оно принадлежало чёртовому личу. А во-вторых я не знаю, к каким последствиям это приведёт. Но раз уж в мою честь основано конструкторское бюро, то я просто обязан поставить эксперимент!

Призвав Клювика, я улетел на противоположную сторону реки, а после пролетел ещё километров пятьдесят. Остановился в середине зелёной поляны. Вокруг никого, тишина, и только ветер колышет травку. Отличное место, где меня никто не побеспокоит.

Я призвал сердце проклятого и посмотрел на чёрные пульсирующие клапаны. Артефакт пытался сожрать некротику, но её вокруг не было, по этому пульсация сердца быстро остановилась.

— Мерзкая ты, конечно, вещица. Но выбора нет, — сказал я, пытаясь убедить в этом самого себя. Выбор есть всегда. Вот только верный путь можно искать десятилетиями, а у меня в руке ключик для быстрой и, возможно, лёгкой победы. Или смерти, как пойдёт.

Я потянулся к мане и создал целительные лозы, которые сперва проникли в кровоток, а после поднялись вверх к грудине. Зелёные жгуты прорезались сквозь кожу и раздвинули её в разные стороны, разрывая плоть и попутно заливая её белёсым исцеляющим соком.

Кровь сразу начала пузыриться от попадания сока, а ноющая боль начала нарастать. В ушах барабанит собственное сердце, адреналин такой, что даже руки с ногами дрожат. Лозы потянули сильнее и раздвинули рёбра создав отверстие в правой части грудины.

— Фух! Ну, поехали! — выдохнул я и запихнул чёрное сердце внутрь.

Сперва я почувствовал холод, распространяющийся по телу, а следом за ним пришло и помутнение сознания. Со всех сторон послышались истошные вопли, наполненные болью, но и они вскоре стихли, уступив место шепоту.

— УБЕЙ!

— СМЕРТЬ!

— УНИЧТОЖИТЬ ЖИЗНЬ!

— РАЗЛОЖЕНИЕ!

— СТРАДАНИЯ!!!

Бесконечный сонм нашептывал всякие гадости. Голоса сливались в один бесконечный поток злобы, ненависти и негатива. Миллионы голосов! В висках застучало и появилось ощущение, что голова вот-вот взорвётся. А если и не взорвётся, то я растворюсь в этой ненависти.

Ха-ха! А артефакт-то хорош! Чертовски хорош, вот только я уже уничтожил двух его владельцев, а себя поработить точно не позволю. Ну уж, извините, я как-то не планировал становиться новым личем. Зато сейчас я понимаю, что он чувствовал и что двигало его извращённым разумом.

Внутри всё клокотало. В голову лезли воспоминания предательств, нападений на моих близких, мелькали перед глазами лица Плющова, Огнёва и сотен других ублюдков, пытавшихся меня уничтожить. Знали бы вы, как сложно взять себя в руки и подавить рвущуюся наружу злобу.

Но я справился. Сперва очистил разум, погрузившись в медитативное состояние, а после стал вспоминать всё, что мне дорого в этом и прошлом мире. Лица друзей, любимых, их голоса, забавные события, от которых улыбка сама собой возникла на губах, и шепот ненависти стал затихать.

Я пришел в себя в момент, когда аура тлена распространилась на сотню метров вокруг, обратив в прах всё, чего коснулась. Аура пульсацией расходилась от моего тела. Сейчас я мог её контролировать, сжимать и распространять даже на большую дистанцию.

А ещё у неё обнаружилась интересная особенность. Я мог сжать её, превратив в тонкий луч. Дальше этот луч можно было использовать на подобие меча. Я мог увеличить его лезвие хоть до сотни метров в длину, правда в этом случае сердце проклятого стремительно теряло запас некротики. А некротика мне ещё пригодится.

Я потянулся к мане, и кожа на груди снова лопнула, а из отверстия показались лозы, удерживающие сердце проклятого. Кривясь от боли, я прикоснулся к сердцу и отправил его в пространственное хранилище. Как только артефакт исчез, ветерок поднял прах, валяющийся на земле, и швырнул его мне в лицо, как бы говоря «посмотри что ты наделал».

А посмотреть и правда было на что. Земля высохла и покрылась глубокими трещинами, вся её поверхность усыпана серым слоем тлена, оставшегося от растений. Полагаю, в ближайшие годы здесь ничего не будет расти. Ну да ничего страшного, земли у меня много.

Настоящая печаль была бы в случае, если бы это сердце принадлежало не некроманту, а чёртовым Нурглитам. Нурглиты — это странные последователи одного из высших демонов. Этот культ зародился в Руиндаре, но мы вовремя их сумели уничтожить.

Зато их способности поистине ужасали. Тлен просто вытянул жизнь из всего до чего дотянулся, а Нурглиты накладывали на землю проклятье, которое продолжало пожирать землю, растения, живых существ и прочее, даже после завершения ритуала.

Вышло так, что все Нурглиты были уничтожены, а вот проклятье Нургла осталось. Тогда мы потеряли кучу друидов, спаливших свой дар ради того, чтобы остановить распространение скверны. Поэтому ветерку не мешало бы проявить больше уважения, и в следующий раз думать, прежде чем швыряться прахом.

А это что? В сотне метров от меня стояла одинокая фигура, напоминающая чёрную точку. Высоко в небе над ней парили ещё две точки поменьше. Приглядевшись, я понял, что это Юлия вместе со своими гарпиями. Твою мать! Какого чёрта она здесь делает? Она же могла умереть!

Я рванул к Юле и увидел на её лице неподдельный испуг. Губы дрожали, глаза бегали туда-сюда, руки тряслись, а кожа приобрела бледный оттенок.

— Ты как? В порядке? Тебя не задело? — спрашивал я, осматривая её со всех сторон, но, вроде, повреждений не было.

— Витя… Ч-ч-что это было? У-у-у тебя г-г-глаза горели фи-фи-фиолетовым пламенем. Ты па-па-парил над землёй и к-к-кричал, что уничтожи-жи-жишь всю жизнь на земле, — заикаясь выдавила она, продолжая смотреть сквозь меня.

— Ого. Неслабые спецэффекты. А казалось, что я всего секунду без сознания был, — задумчиво сказал я. — Не переживай. Всё хорошо. Я жив-здоров, да и ты… — я осмотрел Юлию с ног до головы и добавил. — Красотка! С какой стороны ни погляди, красотка!

Мышкина посмотрела на меня со слезами на глазах, прыгнула в объятия и стала шептать на ухо, периодически целуя меня.

— Больше так не делай. Я так испугалась, ты бы знал! Думала, что тебя больше нет…

Говорила она сбивчиво, всё время шмыгала носом и обливалась слезами, а всё, что мог сказать я, так это «Всё будет хорошо». И, разумеется, я использую сердце проклятого снова. Просто в следующий раз постараюсь сразу взять артефакт под контроль.

Я посмотрел вниз и увидел, что на месте, где только что стояла Юлия, красуется край пятна круга, выжженого тленом. Если бы Мышкина сделала хотя бы один шаг в мою сторону до того как я взял под контроль сердце проклятого, то уже была бы мертва. Твою мать! Нужно быть осторожнее.

А вообще, бесит что моё окружение настолько хрупкое. Появляется новая опасность, и я остаюсь с ней один на один. Да, рядом куча людей, готовых прийти на помощь и всё такое, вот только я не хочу, чтобы они погибли. Единственный человек, кому бы я мог сейчас без вопросов доверить спину, так это Любава.

Даже забавно. Её я знаю меньше всего, но способности девушки поражают. К тому же тлен на неё никак не подействует. Любава просто поглотит заклинание и перенаправит его. Кстати об этом. Я достал мобилет и написал в общий чат.

Дубровский: Антип, бери Любаву и устрой ей на арене спарринги с лучшими из наших бойцов. Оружие учебное. Бой до первой крови или сломанных костей.

Антип: Вас понял. Сейчас всё сделаем.

Любава: Братик приготовил мне что-то интересное? Жду с нетерпением! «Смайлик в виде сердечка».

Оболенский: Отстань от бедной девочки, изверг! «Сердитый смайлик».

Дубровский: Гриша, эта девочка тебе даст фору в любом аспекте. И тебе бы лучше не переживать за Любаву, а отправиться на обучение к Касторкину.

Оболенский: Достал ты со своим Касторкиным. Ладно. Посмотрю, чего он там умеет. Но смотри, если Любава пострадает…

Дубровский: Да, да. Ты спалишь меня в лучах ненависти и презрения. Я всё понял. Топай уже на занятия.